Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Категория предикативности и ее роль в формировании формально-грамматической и семантической структуры предложения 16
1.1. Интерпретация предикативности и ее типология в современной лингвистике 16
1.1.2. Интерпретация предикативности в естественном языке 24
1.1.3. Типология предикативных структур 31
1.1.3.1 Основная предикативная структура 31
1.1.3.2 Вторично-предикативные структуры 37
1.1.4 Тип предикативности как основа репрезентации денотативной
ситуации 40
1.2. Особенности реализации категории предикативности в различных синтаксических структурах в английском и русском языках 47
1.2.1. Полупредикативные структуры 47
1.2.1.1. Инфинитив как носитель полупредикативности 47
1.2.1.2. Деепричастие как носитель полупредикативности 51
1.2.1.3. Причастие как носитель полупредикативности 53
1.2.2. Структуры-носители свернутой предикативности 62
1.2.2.1. Сложное определение как носитель свернутой предикативности 62
1.2.2.2. Отглагольные существительные как носители свернутой предикативности 68
1.2.3. Скрытая предикативность как тип вторичной
предикативности 78
ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 1 87
ГЛАВА 2. Актуальное членение высказывания и его роль в формировании формально-грамматической структуры предложения 90
2.1. Теория актуального членения и ее основные положения 91
2.2. Особенности тема-рематической организации текста 95
2.3. Компоненты актуального членения предложения 100
2.4. Формальные языковые средства выражения актуального членения 117
2.4.1. Просодические средства выражения актуального членения 117
2.4.2. Лексическо-семантические средства выражения актуального членения 120
2.4.3. Синтаксические средства выражения актуального членения 136
ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 2 154
ГЛАВА 3. Предикативность в свете теории актуального членения 157
3.1. Актуальное членение полипредикативных структур 161
3.2. Актуальное членение полупредикативных структур 172
3.2.1. Актуальное членение субъектной инфинитивной конструкции 175
3.2.2. Актуальное членение объектной инфинитивной конструкции 178
3.2.3. Актуальное членение инфинитивной конструкции с предлогом for 182
3.2.4. Актуальное членение инфинитива последующего действия 189
3.2.5. Актуальное членение абсолютной конструкции 192
3.2.6. Актуальное членение деепричастных конструкций в русском языке 197
3.3. Актуальное членение структур со свернутой предикативностью 206
3.3.1. Коммуникативный динамизм причастия в различных типах предикатов 206
3.3.2. Коммуникативная иерархия компонентов сложного определения 210
3.3.3. Актуальное членение структур с отглагольными существительными 222
3.4. Актуальное членение структур со скрытой предикативностью 229
3.4.1. Актуальное членение структур типа возникновение изменений 230
3.4.2. Актуальное членение структур типа higher demand 233
3.4.3. Актуальное членение предложных структур 241
3.4.4. Актуальное членение структур типа he waved her in 248
Выводы по главе 3 254
Заключение 258
Библиографический список 262
- Интерпретация предикативности и ее типология в современной лингвистике
- Особенности реализации категории предикативности в различных синтаксических структурах в английском и русском языках
- Теория актуального членения и ее основные положения
- Актуальное членение полипредикативных структур
Введение к работе
Реферируемое диссертационное исследование посвящено анализу предикативности в естественном языке в перспективе теории актуального членения. Предикативность высказывания и когнитивная база ее оформления в языке всегда привлекали внимание лингвистов, поскольку через передачу предикативности, как известно, и реализуется в первую очередь основная функция языка. В рамках тенденции к экономии языковых средств современные языки стремятся к увеличению информационной насыщенности высказывания, что находит выражение во включении в единицу высказывания дополнительных носителей предикативности и вариабельности языковых средств ее выражения.
В работе анализируются механизмы процессов «информационного уплотнения» текста с помощью средств вторичной предикативности дополнительных предикативных единиц, которые могут «редуцироваться» в синтаксическом плане, что не всегда сопровождается значительным увеличением длины высказывания, однако увеличивает информационную насыщенность простого по своей синтаксической структуре предложения. В первую очередь, к средствам вторичной предикативности относятся неличные формы глагола и образованные на их основе конструкции, сложные определения, а также отглагольные существительные.
Актуальность данного исследования определяется, во-первых, общим
интересом к ключевым проблемам современной лингвистической науки,
связанным с развитием теории предикативности, теории актуального
членения и процессами их когнитивной интерпретации; отсутствием
системных представлений о когнитивных механизмах, лежащих в основе
языковой реализации различных типов предикативных отношений - в
частности, в области вторичной предикативности, а также отсутствием
последовательного анализа вторично-предикативных структур в
коммуникативной перспективе.
Проблема (вторичной) предикативности разрабатывалась как
зарубежными лингвистами — Э. Бенвенистом, О. Есперсеном,
Дж. Р. Серлем, так и отечественными — в трудах Г. А. Золотовой,
А. В. Бондарко, Л. А. Черняховской, Г. Н. Манаенко, и др. было введено
понятие полной, полу- и полипредикативности и соотнесено с понятием
синтаксически простых, сложных и осложненных предложений; дано
определение основной и вторичной предикативности; описаны способы
осложнения предложений с единичной предикативностью
(инфинитивизация, адъективизация, номинализация, адвербиализация).
Теория актуального членения была разработана в рамках Пражского лингвистического кружка В. Матезиусом и далее последовательно чешскими лингвистами Я. Фирбасом, К. Палой, Ф. Данешем, А. Свободой, П. Адамецом, а также М. Халлидеем, У. Чейфом, в чьих трудах актуальное членение было противопоставлено формальному, введено понятие коммуникативного динамизма, дано определение компонентов актуального членения и обозначены способы их выделения. При этом некоторые лингвисты расширили традиционную сферу применения актуального членения от простого предложения до сложных и осложненных предложений (Я. Фирбас) и уровня словосочетания (А. Свобода).
Тем не менее, до сих пор не предпринималось попыток системно связать явление предикативности (в частности, вторичной предикативности) с теорией актуального членения предложения. Более того, взаимодействие между типом вторично-предикативной структуры и коммуникативной значимостью информационной единицы-носителя предикативности не получило последовательной интерпретации. Вместе с тем рассмотрение этого вопроса в функциональной перспективе высказывания могло бы помочь понять, как язык позволяет структурно оформить коммуникативно более или менее значимые компоненты-носители предикативности.
Далее, несмотря на достаточную изученность функциональной перспективы высказывания, не было предложено сколько-нибудь системного механизма анализа коммуникативной значимости компонентов высказывания для создания последовательной процедуры актуального членения предложения, что представляется, таким образом, актуальной задачей.
В связи с этим цель исследования составляет анализ вторично-предикативных структур в коммуникативной перспективе. Поставленная цель определяет следующие задачи исследования:
построение типологии вторично-предикативных структур в зависимости от формально-грамматических и семантических параметров предикативности и степени ее выраженности;
выявление особенностей актуального членения речевых произведений в естественном языке в зависимости от типа языка;
— когнитивная и лингвистическая интерпретация взаимосвязи между
коммуникативным динамизмом высказывания и объемом передаваемой
предикативности в языках синтетического и аналитического типов;
— построение моделей концептуализации субъектно-предикатных
отношений (репрезентируемых вторично-предикативными структурами) в
зависимости от коммуникативного намерения говорящего.
На защиту выносятся следующие положения:
Вторично-предикативные структуры (ВПС) фиксируют результат установления говорящим отношений между актантом и его свойством /признаком на когнитивном уровне, без эксплицитного оформления некоторых категорий предикативности. Среди ВПС выделяются полупредикативные структуры и структуры со свернутой предикативностью.
Наряду с известными в лингвистике вторично-предикативными структурами в языках аналитического типа, например, английском, существуют также языковые единицы - носители скрытой предикативности.
Это адвербиальные частицы в структурах типа (he) waved (her) in, которые имплицируют предикативность; сравнительная степень прилагательных higher, longer - увеличение/рост со значением количественных или качественных изменений; а также скрытие событийного имени в именной группе (ИГ) - (проведение) собрания = meeting.
В системе полипредикативного предложения степень эксплицитности выражения категорий предикативности отдельно взятой предикативной единицы может зависеть от коммуникативного статуса репрезентируемой информации. Вопреки распространенному мнению о том, что главные члены предложения являются выразителями основного, доминирующего момента процесса, а осложняющие члены предложения находятся в подчинении с точки зрения коммуникативной интенции автора, т.е. носителями второстепенной информации, в языках аналитического строя (английском) компонент-носитель дополнительной предикативности может входить как в группу ремы, так и в группу темы; тогда как в языках синтетического типа (русском) более коммуникативно значимые компоненты оформляются как структуры, в которых категории предикативности находят, как правило, эксплицитное выражение и занимают большее линейное пространство.
Существует корреляция между предпочтительностью выбора типа вторично-предикативной структуры (носителя полупредикативности, свернутой, скрытой предикативности) и функциональным стилем речевого произведения — отглагольные существительные и деепричастия в русском языке, независимо от коммуникативного статуса, предпочтительны в научном, официально-деловом и публицистическом стилях речи.
На защиту также выносится последовательная стратегия актуального членения высказывания.
Методика исследования складывается из различных
исследовательских методов и приемов. В работе используются метод пропозиционального анализа, интерпретативный метод, описательно-
сопоставительный анализ. Данная работа не ставит целью сквозной сопоставительный анализ систем английского и русского языков (как типичных представителей естественных языков разных типов); в необходимых случаях при анализе способов выражения и оформления предикативности мы обращаемся к их сопоставлению по таким параметрам, как синтаксический потенциал, предпочтительные способы описания предметной ситуации и выделения коммуникативно более значимой информации, способы выражения вторичных функций, частеречные предпочтения, тенденция к языковой экономии и др., обусловленные различиями в языковых картинах мира сопоставляемых языков. По этой причине имеет место обращение к переводу, что позволяет наглядно продемонстрировать различия в оформлении предикативности в речи в языках разных типов и увидеть такие свойства языка, которые с трудом поддаются выявлению в рамках внутриязыкового анализа. Перевод в данном случае, по мнению А. Д. Швейцера, «работает на языкознание, расширяя его горизонты и позволяя более четко выделить как специфические черты отдельных языков, так и их наиболее общие характеристики и универсалии» (Швейцер 1973).
Материалом для исследования послужили в первую очередь тексты масс-медиального дискурса, в том числе двуязычный интернет-сайт . сот, электронные версии газет Herald Tribune и Ведомости, примеры из произведений художественной литературы (в этом случае обозначены источники); переводы в ряде случаев также предлагались автором. Переводы с русского языка на английский корректировались носителями языка.
Теоретическая значимость исследования заключается в дальнейшем развитии теории предикативности в перспективе актуального членения, что представляется важным для понимания когнитивных процессов, определяющих движение человеческой мысли при концептуализации
субъектно-предикатных отношений (в рамках вторичной предикативности) по мере продвижения коммуникации и движения информации от менее значимой к коммуникативному фокусу высказывания (от темы к реме). Коммуникативная перспектива помогает соотнести высказывания, описывающие одинаковые денотативные ситуации в естественных языках, и сравнить параллельные структуры при переводе с помощью схемы, построенной с учетом коммуникативной динамики высказывания.
Теоретически значимым представляется предпринятая в работе дальнейшая разработка методологии анализа актуального членения высказывания.
Научную новизну исследования составляют две группы результатов.
Первая группа представлена результатами исследования вторичной предикативности. Предложена новая уточненная интерпретация вторичной предикативности и выявлены ее виды, предложено выделять скрытую предикативность.
Вторая группа результатов связана с разработкой функциональной перспективы высказывания, в рамках которой предложена стратегия системного анализа актуального членения на уровне вторично-предикативных структур: вторично-предикативная структура в рамках полипредикативной структуры может иметь либо тематический, либо рематический статус, что усложняет информационную структуру высказывания и вместе с тем может определять тип вторичной предикативности. Уточнена интерпретация актуального членения некоторых типов высказываний. Выявлена и определена регулярная зависимость и определяющая роль стилистических факторов в построении коммуникативной перспективы высказывания, а именно нарушение зависимости между степенью коммуникативной значимости компонента высказывания и эксплицированностью категорий предикативности в русском языке в особых условиях — официально-деловом, научном стилях речи, в
частности, при использовании отглагольных существительных и деепричастий.
Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут использоваться в практике преподавания как теоретических (курс общего языкознания, теоретической грамматики современного английского и русского языков, в рамках различных спецкурсов по современным проблемам лингвистики), так и практических дисциплин (практическая грамматика современного английского языка, курс перевода). Полученные данные могут найти применение при написании грамматических пособий и справочников по грамматике, при составлении учебных пособий по переводу, написании курсовых и дипломных работ по рассматриваемой в работе и сопряженной тематике. Особую практическую значимость представляет разработанная стратегия актуального членения предложения, которая может после предварительной адаптации использоваться в практике обучения коммуникативным аспектам синтаксиса.
Гипотеза исследования формулируется следующим образом: в языках
разных типов коммуникативная значимость компонента высказывания может
выражаться предикативными структурами с различной степенью
эксплицитно сти категорий предикативности: с одной стороны, более
значимая информация передается структурами с большим «объемом»
предикативности в них категории предикативности получают
максимально эксплицитное выражение по сравнению с коммуникативно менее значимыми компонентами (например, в синтетическом русском языке); с другой стороны, коммуникативный динамизм высказывания может не влиять на выбор типа предикативной структуры (например, в аналитическом английском языке), при этом в структуре, являющейся коммуникативным центром высказывания, категории предикативности могут быть заданы имплицитно.
Апробация работы. Основные результаты исследования были апробированы в выступлениях на межвузовской научно-практической конференции «Актуальные проблемы преподавания курса перевода в вузе» (Академия ФСБ России, Москва, 2007); межвузовской научно-практической конференции «Актуальные проблемы преподавания курса перевода в вузе» (Академия ФСБ России, Москва, 2008); конференции «Языковой дискурс в социальной практике» (ТГУ, Тверь, 2008); Третьих чтениях памяти О. Н. Селиверстовой (ИИЯ МГПУ, Москва, 2008); 4-й международной практической конференции «Общество — Язык — Культура: актуальные проблемы взаимодействия в XXI веке» (МИЛ, Москва, 2009); III научной сессии ИИЯ МГПУ «Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения, лингводидактики» (МГПУ ИИЯ, Москва, 2009); 4-й международной научно-методической конференции «Профессионально ориентированное обучение иностранному языку и переводу в вузе»(РУДН, Москва, 2009); IV научной сессии ИИЯ МГПУ «Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения, лингводидактики» (ИИЯ МГПУ, Москва, 2010).
По результатам исследования опубликовано 9 научных работ общим объемом 4,1 п. л., из них две работы общим объемом 1,1 п. л. опубликованы в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.
Объем и структура диссертации. Работа состоит из введения, 3 глав, заключения, списка использованной литературы, включающей в себя 202 наименования, в том числе 48 на иностранных языках; списка использованных словарей, списка произведений художественной литературы, послуживших источником для создания корпуса примеров; списка интернет-ресурсов. Общий объем работы составляет 290 страниц.
Интерпретация предикативности и ее типология в современной лингвистике
Как известно, понятие предикативности в лингвистике основывается на представлениях о предикации и пропозиции и характере связи между ними. Пропозиция традиционно рассматривается как концептуализация некоего события объективного мира или, образно говоря, как «слепок отстраненного от субъекта внешнего мира, ... представленный при этом глазами субъекта» (Манаенко 2006: 402). Иными словами, пропозицию можно представить как номинацию некой денотативной ситуации, в рамках которой осуществляется заполнение этой ситуации участниками. Далее многомерная, но неориентированная структура пропозиции преобразуется в линейную путем «выделения индивидных и предикатного концептов и установления вектора связи между ними» (ibid.), т.е осуществляется операция приписания установленного свойства или отношения конкретным объектам / актантам, обозначаемая в лингвистике как предикация. Сходным образом процесс описывается в работах В.А. Курдюмова: «Нулем отсчета предикационной цепи является «мертвое» предложение как чистый («еще-не-означенный / уже- не-означенный») материальный объект (знак). Далее... знак «означивается» и осознается / «разгадывается» путем построения в сознании бинарных структур (Курдюмов 1999: 46). Под предикационными цепями при этом понимается совокупность процессов предикации, каждый из которых представляет собой «структуру коммуникации», а именно переход от характеризуемого / предицируемого компонента (топик / тайген / денотат) к характеризующему (коментарий / ёген / сигнификат). Отношения характеризации одного компонента другим, утверждаемые актом речи, называются предикативными отношениями, а предикативность определяется как «набор определенных формальных признаков, благодаря которым говорящий или слушающий воспринимает (предложение) как элементарное коммуникативное единство» (Курдюмов 2006:134-135).
Важно, что в процессе предикации происходит не только характеризация ситуации, но учитывается и ракурс ее описания, поскольку для того, чтобы включить номинацию ситуации (пропозицию) в акт коммуникации, говорящий должен обозначить отношение сообщаемого к действительности, а именно: передать темпоральные и модальные особенности описываемой ситуации (Ковалева 2008). Таким образом, при- языковом воплощении предицированная пропозиция (если она единственная) оформляется в синтаксических категориях времени, модальности, лица и числа. Грамматическое воплощение предикации, как известно, называется предикативностью (именно поэтому главным средством выражения предикативности в лингвистике долгое время было принято считать предложение со сказуемым, выраженным личной формой глагола).
Иными словами, взаимоотношения трех описываемых понятий в рамках когнитивной деятельности человека можно свести к процессу формирования (пропозиция), оформления (предикация) и актуализации (предикативность) мысли в процессе коммуникации.
Предикативность получила разнообразные интерпретации в лингвистике, но в целом многочисленные трактовки этого явления можно свести к двум подходам - предикативность как отношение между подлежащим и сказуемым (A.A. Шахматов, А.И. Смирницкий, В.Г. Адмони) и предикативность как соотнесение этого отношения с действительностью.
Основные положения последней коммуникативной трактовки предикативности отражены в трудах В.В. Виноградова; который отмечал, что значение и назначение общей категории предикативности, формирующей предложение, заключается в соотнесении содержания предложения с действительностью (Виноградов. 1975). Ср. также точку зрения Ю.А. Левицкого, согласно которой «предикативность есть форма приписывания признака предмету в соотнесенности с моментом коммуникации» (Левицкий 2001:49). Как двусторонний процесс предикативность представлена в работе С.А. Васильевой, которая определяет содержание предикативности, с одной стороны, как установление отношений между объектом и приписываемым ему признаком; с другой стороны, исследователь отмечает, что соотнесенность с действительностью имеет отношение к форме выражения предикативности (Васильева 2010).
В особом ключе представлена предикативность в работах В.А. Курдюмова, который полагает, что «на определенном этапе чисто языковая предикация! прерывается: бинарная структура переходит в теньеровскую полиактантную, ... которая стремится превратиться в чисто визуальную, представимую, хранимую в знании — в так называемый образ ситуации» (Курдюмов 1999: 47). Целостный образ (картинку) реальной ситуации, по мнению В.А. Курдюмова, формирует в сознании предложение, которое в его работе называется «улучшенным» денотатом, «уточненным» именем. В потоке речи предложение конвенционально выделяется как коммуникативно автономный отрезок, соотносимый с выделением фрагмента ситуации, на протяжении которого и говорящий, и слушающий имеют возможность верифицировать соответствие сказанного и реального (ibid.).
В целом исследователи согласны в том, что предикативная единица должна интерпретироваться как отражение одновременно когнитивных и коммуникативных действий говорящего. Эта интепретация предикативности лежит в основе данного исследования как фундамент, на котором будут построены его основные положения и аргументация.
Разнообразие форм выражения предикативности в языке также неоднократно описывалось в лингвистике. Отмечалось, что «пропозиция, заключая в себе «синтаксический ген», может быть воплощена в разных языковых выражениях, (выделено нами — Н.Б.) для которых она является семантическим инвариантом» (Манаенко 2006: 403). В.А. Курдюмов отмечает, что «по отношению к референтности описываемых объектов становление предложения есть становление уточненных и увязанных в систему образов, ... по отношению к конкретной ситуации предложение посредством теоретически неограниченных бинарных трансформаций есть средство становления ее целостной картины, включенной, в свою очередь, в общую картину мира коммуниканта {выделено нами - Н.Б.). Постулированная нормой языка и устанавливаемая говорящими предикативность является сигналом о завершении первичного осознанного членения, изморфного как для речи, так и для описываемой действительности» (Курдюмов 1999: 48). Предикационная цепь предстает в подобной трактовке как процесс, сопровождающийся образованием множественных глубинных структур, не все из которых переводятся в элементарные предложения «на поверхности», некоторые сворачиваются до уровня словосочетания (и далее слова, морфемы), реализуя свернутую предикативность.
Иными словами, предикативные отношения между подлежащим и сказуемым являются в языке «лишь наиболее распространенной (формой выражения предикативности), но далеко не единственной», это языковой штамп, который должен быть реализован в речи (Крылова-Самойленко 1965).
Особенности реализации категории предикативности в различных синтаксических структурах в английском и русском языках
Распространенным средством включения в предложение дополнительной предикативности и организации полипредикативных структур в русском языке служат деепричастия, которые описывают действие / состояние субъекта матричного предложения, сопутствующее действию, выраженному глаголом в функции сказуемого, ср.: Схватив детей, она побежала и она сидела, кутаясь в платок. Деепричастие в русском языке не имеет категорий наклонения, лица, числа, свойственных глаголам, однако может выражать модальность, залог, аспектуальность, а также темпоральность, сохраняя, таким образом, значительное количество категорий предикативности, что позволяет A.B. Бондарко считать деепричастия основным средством вторичной предикативности (Бондарко 2001). Хронологические отношения, возникающие между главным и деепричастным сказуемыми, являются таксисными, регулирующими взаимоотношения между событиями не относительно временной оси, а относительно друг друга, что накладывает на эти отношения некоторые ограничения. Комплекс действий, выраженных с помощью финитного глагола и деепричастия, обычно описывается внутри целостного временного периода, что предполагает отнесенность всех компонентов сообщаемых фактов к одному моменту речи (который вместе с тем может быть отнесен как к прошлому, так и к настоящему и к будущему). Основной предикат, выраженный личной формой глагола, описывает действие / состояние, имеющее непосредственное отношение1 к моменту речи; деепричастие соотносится по времени со сказуемым, т. е. выражает только относительное время — предшествующее сказуемому у деепричастий совершенного вида, ср.: Да, — сказал он, помолчав, и вздохнул (Паустовский. Алмазный язык), и одновременное у деепричастий от глаголов несовершенного вида: Они неслись по улице, расталкивая прохожих, словно куда-то опаздывали (Гранин. Иду на грозу). Таким образом, вид и временные показатели у деепричастия тесно взаимосвязаны.
По вопросу о функциональной нагрузке деепричастий в лингвистической литературе имеется несколько точек зрения: деепричастие (деепричастный оборот) квалифицируется 1) как обстоятельство; 2) как второстепенное сказуемое или обстоятельство; 3) как второстепенное сказуемое или второстепенное сказуемое и обстоятельство одновременно; 4) как предикативное обстоятельство (Сидоренко 2005). Сопоставление разных точек зрения показывает, что за деепричастиями признается наличие обстоятельственной функции в предложении, как и наличие в нем предикативности. В лингвистической практике существует распространенный способ определения функции второстепенного сказуемого у деепричастий: возможность замены деепричастия спрягаемой формой глагола с трансформацией в однородное сказуемое, ср.: Капли дождя падали на люстовую, подпрыгивая и дробясь уб. Капли падали, подпрыгивали и дробились. Как представляется, различные взгляды на функцию деепричастия объясняются тем, что в высказывании деепричастие может иметь различную коммуникативную нагрузку, выполняя либо рематическую, либо тематическую функцию. Функция деепричастия с низкой коммуникативной значимостью сводится к обстоятельственной, что не исключает наличия предикативности, рематическое деепричастие предположительно рассматривается как второе сказуемое. Тем не менее, согласно распространенной точке зрения, действие, обозначенное деепричастием, всегда является второстепенным, с чем трудно согласиться. Далее будет показано, что деепричастие может иметь более высокую коммуникативную значимость, чем действие, выраженное сказуемым (см. Глава 3).
Полные причастия, действительные и страдательные в русском языке, причастие I и II в английском языке в данном исследовании рассматриваются как носители полупредикативности. Поскольку причастия являются одной из форм глагольной транспозиции, они, как правило, служат носителями «грамматической» информации о виде, модальности, залоге и относительном времени описываемого действия, ср.: делающий, делаемый, делавший, деланный, сделавший, сделанный. Из всех категорий предикативности, присущих русскому причастию, на первый план авторами «Русской грамматики», например, выдвигается господство категории вида над категорией времени (РГ, 1982). Категория времени полных причастий так или иначе соотносится со временем, выражаемым личной формой глагола, и в этом плане является относительной. По мнению А.И. Изотова, особенности временной локализации действий, описанных причастиями, связаны с принадлежностью причастия к определенному виду, ср.: делающий — описывается действие, происходящее одновременно с действием в главном предложении, причастие имеет несовершенный вид, уб. сделанный, когда временное предшествование автоматически относит причастие к группе несовершенного вида (Изотов 1993:17).
В силу этого полная причастная конструкция может рассматриваться как своего рода «номинализация» определительного придаточного предложения, т. е. средство языковой компрессии. Следует отметить, что с точки зрения степени «конденсации» предикативности эта свернутость может быть различной, однако каждое взятое из контекста полное причастие может быть истолковано через предложение; ср.: he said, lowering his voice vs. when he said it, he lowered his voice; handcuffed to a wooden upright, he sat on the floor of the van vs. he was handcuffed to a wooden upright and sat on the floor of the van; пациент, назначенный на амбулаторный прием vs. пациент, который был назначен на амбулаторный прием; молодой человек очень хорошей фамилии, живущий в самом достойном семействе vs. молодой человек, который живет /происходит из достойного семейства.
Способность причастия участвовать в смысловой конденсации выражения активно эксплуатируется в художественном, научном, публицистическом стилях современного русского языка, однако существуют определенные стилистические различия между научным стилем и стилем художественной литературы: в научном дискурсе использование причастий, как представляется, диктуется необходимостью передать компактно как можно больше информации в языковой единице; в художественном произведении потенциал причастной конструкции по введению в предложение дополнительной предикации может использоваться также для того, чтобы охватить и передать разные фокусы изображения. Ср. в связи с этим точку зрения А.П. Вяльсовой, которая полагает, что в полипредикативных предложениях с причастием выражается дополнительная внешняя точка зрения — т. е. употребление причастий характерно для текстов, построенных на смене фокуса повествования и характеризуемых разноплановостью. Деепричастие, в отличие от причастия, может выражать либо внутреннюю точку зрения героя, либо точку зрения автора, т. е. для деепричастия характерна в этом смысле одноплановость. Эта разница обусловливает запрет на синонимическую замену причастия деепричастием (Вяльсова 2008), например: снять на лето домик, утопающий в зелени vs. снять на лето домик, утопая в зелени.
Теория актуального членения и ее основные положения
Как показано в лингвистике, различия между естественными языками во многом обусловлены принципами, которые лежат в основе актуального и формального членения предложения. Когнитивную основу общения при этом составляет прежде всего задача передачи определенной информации, а также коммуникативного намерения говорящего, что осуществляется в предложении с помощью его актуального членения.
Грамматическая структура предложения, т. е. его формальное членение, не является целью коммуникации и служит преимущественно средством для упаковки информации. Между актуальным и формальным членением предложения существуют сложные взаимоотношения, которые усугубляются тем, что в естественных языках разных типов эти отношения развиваются по разным сценариям. Это некоторым образом объясняет сложившуюся ситуацию, когда на протяжении более века в лингвистике анализ предложения с точки зрения его функции (в терминологии некоторых чешских и англоязычных лингвистов Functional Sentence Perspective — функциональная перспектива предложения (Firbas 1962)), с точки зрения синтаксической связи между его грамматическими составляющими, а также логической связи между его компонентами является предметом пристального внимания и споров в лингвистике. Рассмотрим основные положения этой теории, которые послужат основой для предпринятого в данной работе анализа вторично-предикативных структур с точки зрения их функциональной перспективы.
Как известно, приступая к построению речевого высказывания, говорящий не ставит перед собой задачу сочинять структуру высказывания каждый раз заново, гак. как; в любом языке существуют готовые схемы построения высказываний; которые имеют свою-формальную организацию, специфичную: для каждого; языка, (или родственной группы языков)» и, как правило, несколько значении, поскольку языковая форма; предложения, не определяется всецело его грамматическим составом. В . речи предложение, существуя как единство, грамматического состава, интонации и порядка слов, превращается в высказывание, которое призвано не только передать некую вещественную информацию, но и решить определенную коммуникативную задачу, т. е. выделить тот аспект вещественной информации, из-за которой эта коммуникация реализуется. Роль актуального членения предложения заключается в организации предложения для передачи главной цели коммуникативного акта — актуальной информации. Структура предложения, определяемая формальной связью его членов, включающих различные формальные классы слов :— частей речи, является как бы пустой формой, заранее заготовленной для выражения типичного положения; дел, но которая не обязательно выражает это положение дел точно и требует дополнительных усилий для акцентуализации того или иного смысла. Ср. предложения, которые передают одинаковую вещественную информацию, но различаются по актуальному членению: Отец звонил вчера уб. Вчера звоннл отег(. Так, возможности любой грамматической конструкции при ее реализации в конкретной речевой ситуации неизмеримо возрастают, поскольку для выполнения коммуникативной функции в определенном контексте автор организует грамматические, лексические и просодические средства языка определенным образом. С этой точки зрения грамматическое учение о главных и второстепенных членах предложения устанавливает, лишь внешнюю, формальную схему строения предложения, которая может подвергаться вариациям в зависимости от актуализации предложения в речи. Различия между формальным и актуальным членением отражены в терминологии, принятой для описания этих явлений в языке: предложение х как формально-грамматическая структура является единицей языка, а предложение как часть контекста — высказывание — единицей речи (Ахманова 1966, Белошапкова 1977, Падучева 2002 и пр.). В дальнейшем для решения поставленных задач противопоставление терминов предложение и высказывание как единиц языка единицам речи не представляется релевантным, и данные термины будут использоваться недифференцированно, как это имеет место в ряде работ (см. Harris 1961: 380), где высказывание определяется как любой отрезок речи (stretch of talk) какого-то лица, которому предшествует и после которого следует пауза). Высказывание может совпадать с предложением, но может быть больше или меньше его. Ср. также (Сулейманова 1987), где также не разграничиваются термины предложение и высказывание (как единицы языка — единицам речи) и, вслед за 3. Хэррисом, употребляются недифференцированно, в нестрогом смысле.
В рамках традиционных методов лингвистического исследования отправной точкой была именно форма, которая рассматривалась как главная цель и ожидаемый результат лингвистического анализа. В противоположность этому методу коммуникативный подход в лингвистике, представленный в работах В. Матезиуса и его последователей Я. Фирбаса, Ф. Данеша, П. Адамеца, К. Палы, А. Свободы, исходит из содержания и пытается обнаружить, какими средствами оно выражено.
Вопрос о компонентах актуального членения получил в лингвистической литературе широкое освещение, однако единого мнения по этому вопросу до сих пор не существует. Самое первое упоминание о компонентах — носителях коммуникативного значения содержится в работах В. Матезиуса, который предложил выделять исходную точку высказывания (основу) и то, что о ней сообщается (ядро) (Матезиус 1967).
Актуальное членение полипредикативных структур
Еще одним видом предикативного осложнения высказывания в английском языке может служить включение абсолютной конструкции / независимого причастного оборота в матричное предложение. Абсолютная конструкция, как известно, имеет свой собственный субъект действия, выраженного причастием I, II, не совпадающий с подлежащим матричного предложения, ср: His voice being low, he said — Голос его был еле слышен, когда он сказал / Очень тихо он сказал; или Carol laughed, her eyes sparkling attractively — Кэрол смеялась, и в ее глазах плясали искорки. При этом причастие в абсолютной конструкции может быть развернуто в личную форму глагола в функции сказуемого, ср.:; I won t speak with him staring at me like that — I won t speak while he is staring at me like that; The cart trundled on, the horse straining and panting to be out of the din (Baibridge. Master Georgie) — The cart trundled on, the horse was straining and panting to be out of the din.
В структурном плане абсолютную конструкцию можно представить как редуцированную версию матричного предложения, поскольку абсолютная конструкция при описании сходной ситуации всегда занимает меньшее линейное пространство, чем личная форма глагола в предложении, ср: I rode towards Inkerman with my chin buried in my shirt, smelling myself for warmth (Baibridge. Master Georgie) —» I rode towards Inkerman, my chin was buried in my shirt .... — Я ехал верхом в направлении Инкермана, уткнувшись носом в воротник, чтобы не мерзло лгщо. Причастие I от глагола to be (being) может опускаться, представляя эллипсис исходной версии: All this took about two minutes before he was back in the garden, the key (being) in his pocket\ Marissa walked toward the policeman, all eyes (being) upon her.
Однако даже если интерпретировать абсолютную конструкцию как результат синтаксической компрессии (делая тем самым упор на ее генезисе), невозможно объяснить ее специфику только этим. Как регулярная модель, абсолютная конструкция, безусловно, обладает своей семантикой, отличной от семантики «полной» версии, чтозаставляет нас утверждать, что абсолютная конструкция представляет собой самостоятельную идиосинкратичную единицу.
Абсолютная конструкция, как и другие полупредикативные конструкции, является носителем редуцированного объема предикативности, поскольку причастие I и II не выражает обязательных грамматических категорий предикативности, например, времени. Однако в сочетании с глаголом матричного предложения причастие II чаще всего обозначает действие, предшествующее событию, обозначенному глаголом, а причастие I - одновременное протекание действий во времени.
Отношения предшествования взаимодействуют с отношениями условия, скрытыми в семантике этого события, поэтому ВПС может трансформироваться в предложение с эксплицитными причинно- следственными отношениями, ср.: The journey was a humpy affair, the van being light and the horse powerful (Baibridge. Master Georgie) — Since the van was light and the horse powerful, the journey was a bumpy affair — Поскольку повозка была совсем легкой, а лошадь — резвой, нас всю дорогу трясло на ухабах.
Отношения одновременности протекания действий в матричной и включенной конструкциях типа Не felt the knee, his hands moving lightly — Он ощупал колено, осторожно касаясь его пальцами могут эксплицироваться при разворачивании с помощью времен группы Continuous: his hands were moving lightly. Таким образом, категории времени и модальности / наклонения (реальность / нереальность ситуации) в причастии заданы имплицитно. Абсолютная конструкция чаще всего выполняет в предложении обстоятельственную функцию (времени, причины, условия). С точки зрения актуального членения такая информация чаще всего является дополнительным тематическим компонентом в высказывании, ср. The champagne poured, Andrew sat back. Если развернуть полупредикативность в структуру, где предикативность представлена эксплицитно, высказывание будет иметь следующее актуальное членение: After the champagne (Т) was poured (P), Andrew (T) sat back (P). Компрессия исходного зависимого предложения до уровня Абсолютной конструкции делает структуру более лаконичной, при этом коммуникативные компоненты тоже подвергаются компрессии, образуя единую тематическую группу, что придает высказыванию экспрессивность и динамичность. В результате актуальное членение данной полипредикативной конструкции будет представлять собой сжатую модель со следующим коммуникативным рисунком: Т1+Т2 — Р. В русском языке структуре с таким информационным членением может соответствовать осложненное предложение, где тематический компонент может быть выражен деепричастным оборотом, который в силу своей низкой КД занимает начальную позицию в осложненной русской структуре: Разлив шампанское, Эндрю устроился в кресле поудобнее.
Именно тематической функцией абсолютной конструкции можно объяснить изменение порядка слов при переводе следующего предложения на русский язык: The journey was a bumpy affair (P), the van being light (T) and the horse powerful (T) — Поскольку повозка была совсем легкой, а лошадь — резвой, нас всю дорогу трясло на ухабах (Р).
В связи с тем, что при раворачивании предложения, осложненной абсолютной конструкцией, в два исходных предложения у них не будет общих ых компонентов, структуры с абсолютной конструкцией, как правило, не являюся носителями «избыточной» информации, и при передаче па русский язык ей часто соответствуют полупредикативные структуры — носители аналогичного объема предикативности, или придаточные предложения с полной предикативностью, несмотря на тематический характер этой информации, ср.: With unemployment now a crisis issue in many areas (T), the Labour movement is stepping up its "right to work" campaign (P). — Поскольку проблема безработицы остро стоит во многих регионах (Т), Лейбористская партия активизирует движение «даешь право на труд» (Р); Once it is found (T), archeologists start dealing with the records (P) — Как только объект находят (Т), археологи приступают к анализу собранной информации(Р); The second half had just commenced, chorus wailing (T), when I heard footsteps thudding along the passageway behind (PXBainbridge. Master Georgie) — Второе действие только началось, eiife пел свою партию хор, когда я услышал позади в проходе тяжелые шаги.
