Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие о фразеологии
1.1. Понятие о фразеологической единице (ФЕ), ее основные признаки
1.1.1. Понятие о ФЕ и ее основных признаках в удмуртской лингвистике
1.1.2. Понятие о ФЕ и ее основных признаках в венгерской лингвистике
1.1.3. Понятие о ФЕ и ее основных признаках в трудах других финно-угорских лингвистов
1.2. ФЕ в ее отношении к другим единицам языка. Объем и границы фразеологии
Глава 2. Классификация удмуртских ФЕ по соматическому признаку (в сопоставлении с венгерскими ФЕ)
2.1. Понятие о соматической фразеологии .
2.2. Распределение удмуртских ФЕ по соматическим группам .
2.2.1. ФЕ с элементом син ’глаз, глаза’ .
2.2.2. ФЕ с элементом йыр ’голова’
2.2.3. ФЕ с элементом сюлэм ’сердце’ .
2.2.4. ФЕ с элементом кыл ’язык’
2.2.5. ФЕ с элементом ки ’рука; кисть’ .
2.2.6. ФЕ с элементом ым ’рот’ .
2.2.7. ФЕ с элементом пыд ’нога; копыто; лапа’
2.2.8. ФЕ с элементом пель ’ухо, уши’ .
2.2.9. ФЕ с элементом кт ’живот; брюхо’
2.2.10. ФЕ с элементом ныр ’нос; рыло; морда’
2.2.11. ФЕ с элементом быж ’хвост’
2.2.12. ФЕ с элементом пинь ’зуб, зубы’ .
2.2.13. ФЕ с элементом чиньы ’палец, пальцы’
2.2.14. ФЕ с элементом ымныр ’лицо’
2.2.15. ФЕ с элементом вир ’кровь’
2.2.16. ФЕ с элементом чырты ’шея’
2.2.17. ФЕ с элементом кук ’нога; лапа’
2.2.18. ФЕ с элементом кй ’жир’
2.2.19. ФЕ с элементом уш ’брюшина; желудок’
2.2.20. ФЕ с элементом гон ’шерсть; пух; перо; волосы на теле’
2.2.21. ФЕ с элементом ньылон ’горло; гортань; глотка; пищевод’
2.2.22. ФЕ с элементом бурд ’крыло’
2.2.23. ФЕ с элементом кус ’поясница; талия’
2.2.24. ФЕ с элементом тыбыр ’спина; хребет; горб’
2.2.25. ФЕ с элементом ымдур ’губа, губы’
2.2.26. ФЕ с элементом йырси ’волосы’
2.2.27. ФЕ с элементом ку ’кожа; шкура; мех’
2.2.28. ФЕ с элементом пыдтыш ’пятка (ноги)’
2.2.29. ФЕ с элементом бам ’щека; лицо’ .
2.2.30. ФЕ с элементом гижы ’ноготь; коготь; копыто’
2.2.31. ФЕ с элементом гырпум ’локоть’
2.2.32. ФЕ с элементом дыльды ’слюна, слюни’
2.2.33. ФЕ с элементом ктурдэс ’бок’
2.2.34. ФЕ с элементом кымес ’лоб’
2.2.35. ФЕ с элементом пыдпыдэс ’ступня’
2.2.36. ФЕ с элементом сильсьр ’затылок’
2.2.37. ФЕ с элементом синкыли ’слеза, слезы’
2.2.38. ФЕ с элементом суй-пыд ’конечности, руки-ноги’
2.2.39. ФЕ с элементом гогы ’пуп, пупок’ .
2.2.40. ФЕ с элементом горло ’горло’
2.2.41. ФЕ с элементом гульым ’горло, глотка; гортань’
2.2.42. ФЕ с элементом кырымпыдэс ’ладонь’
2.2.43. ФЕ с элементом пыдчиньы ’палец ноги’
2.2.44. ФЕ с элементом вирсэр ’кровеносный сосуд; вена; артерия’
2.2.45. ФЕ с элементом гадь ’грудь’
2.2.46. ФЕ с элементом ёзви ’сустав’
2.2.47. ФЕ с элементом йырпыдэс ’макушка (головы)’
2.2.48. ФЕ с элементом кикур ’ладонь’
2.2.49. ФЕ с элементом лысьм ’скелет’ .
2.2.50. ФЕ с элементом мыжык ’кулак’
2.2.51. ФЕ с элементом пекля ’почка’
2.2.52. ФЕ с элементом пельпум ’плечо’
2.2.53. ФЕ с элементом пськы ’чирей, фурункул’
2.2.54. ФЕ с элементом пуш ’внутренности; нутро; полость’
2.2.55. ФЕ с элементом пыдбер ’пятка (ноги)’
2.2.56. ФЕ с элементом пыдессин ’коленная чашечка’
2.2.57. ФЕ с элементом синву ’слеза, слезы’
2.2.58. ФЕ с элементом синпум ’уголок глаза’
2.2.59. ФЕ с элементом сльвир ’телосложение’
2.2.60. ФЕ с элементом сыныр ’жила, сухожилие’
2.2.61. ФЕ с элементом сюл ’кишка’
2.2.62. ФЕ с элементом сюр ’рог, рога’
2.2.63. ФЕ с элементом тымус ’осердие’ .
2.2.64. ФЕ с элементом урдлы ’ребро’ .
2.2.65. ФЕ с элементом чльы ’мизинец’ .
2.2.66. ФЕ с элементом емон ’зоб; желудок’
2.2.67. ФЕ с элементом шй ’труп’
2.2.68. ФЕ с удмуртскими соматическими элементами, представленные одним примером
2.3. Сопоставление удмуртских ФЕ с венгерскими эквивалентами с точки зрения соответствия их соматических элементов
2.4. Выводы по 2 главе (Таблица 1)
Глава 3. Структурно-грамматическая классификация соматических ФЕ удмуртского языка (в сопоставлении с венгерскими ФЕ)
3.1. О структуре соматических ФЕ с компонентом-соматизмом
3.2. Компонентная классификация структурных типов удмуртских ФЕ
3.2.1. Двухкомпонентные структурные типы удмуртских соматических ФЕ
3.2.1.1. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+V
3.2.1.2. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+S
3.2.1.3. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом A+S
3.2.1.4. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+A
3.2.1.5. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+Part
3.2.1.6. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом Part+S
3.2.1.7. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом Adv+V
3.2.1.8. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+Ger
3.2.1.9. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+Pp
3.2.1.10. ФЕ с двухкомпонентным структурным типом Adv+S
3.2.1.11. Двухкомпонентные структурные типы удмуртских ФЕ, представленные каждый одним примером .
3.2.2. Трехкомпонентные структурные типы удмуртских соматических ФЕ
3.2.2.1. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Pp+V
3.2.2.2. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+S+V
3.2.2.3. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+P+V
3.2.2.4. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом Adv+S+V
3.2.2.5. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом Pron+S+V .
3.2.2.6. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Ger+V
3.2.2.7. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+S+Part
3.2.2.8. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом A+S+V
3.2.2.9. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Adv+V
3.2.2.10. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Part+V
3.2.2.11. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+AF+V
3.2.2.12. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+(Adv+)V
3.2.2.13. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+S+Pp
3.2.2.14. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+A+V
3.2.2.15. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Pp+Part .
3.2.2.16. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+V+V
3.2.2.17. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом Num+S+V .
3.2.2.18. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом Part+S+V
3.2.2.19. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Part+Pn
3.2.2.20. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Part+S
3.2.2.21. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+Pp+P
3.2.2.22. ФЕ с трехкомпонентным структурным типом S+S+Pn
3.2.2.23. Трехкомпонентные структурные типы удмуртских ФЕ, представленные каждый одним примером .
3.2.3. Четырехкомпонентные структурные типы удмуртских соматических ФЕ
3.2.3.1. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+S+Pp+V
3.2.3.2. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом P+S+P+S
3.2.3.3. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом Num+S+P+V
3.2.3.4. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+Pp+Adv+V
3.2.3.5. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+Pp+S+V
3.2.3.6. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+A+S+V
3.2.3.7. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+Part+S+V
3.2.3.8. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+Pp+Ger+V
3.2.3.9. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+S+P+V
3.2.3.10. ФЕ с четырехкомпонентным структурным типом S+S+Part(+P)
3.2.3.11. Четырехкомпонентные структурные типы удмуртских ФЕ, представленные каждый одним примером
3.2.4. Пятикомпонентные структурные типы удмуртских соматических ФЕ
3.2.4.1. ФЕ с пятикомпонентным структурным типом Num+S+Pp+S+V
3.2.4.2. Пятикомпонентные структурные типы удмуртских ФЕ, представленные каждый одним примером
3.2.5. Шестикомпонентные структурные типы удмуртских соматических ФЕ
3.2.6. Восьмикомпонентный структурный тип удмуртских соматических ФЕ
3.3. Сопоставление структурных типов удмуртских и венгерских ФЕ
3.4. Выводы по 3 главе (Таблицы 2, 3)
Глава 4. Лексико-грамматическая классификация удмуртских соматических ФЕ (в сопоставлении с венгерскими ФЕ)
4.1. ФЕ в ее отношении к частям речи
4.2. Лексико-грамматические типы удмуртских соматических ФЕ
4.3. Коммуникативные ФЕ
4.4. Номинативные ФЕ .
4.4.1. Глагольные ФЕ .
4.4.2. Именные ФЕ .
4.4.3. Наречные ФЕ .
4.4.4. Модальные ФЕ .
4.4.5. Междометные ФЕ
4.5. Выводы по 4 главе (Таблица 3)
Заключение .
Библиография .
- Понятие о ФЕ и ее основных признаках в трудах других финно-угорских лингвистов
- ФЕ с элементом ныр ’нос; рыло; морда’
- ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+S
- Лексико-грамматические типы удмуртских соматических ФЕ
Введение к работе
Во фразеологии как сокровищнице языка находит отражение история народа, своеобразие его культуры и быта. Фразеологизмы часто носят ярко выраженный национальный характер, в некоторых из них сохраняются архаические элементы. Фразеологические единицы (ФЕ) заполняют лакуны в лексической системе языка, которая не может полностью обеспечить наименование познанных человеком новых сторон действительности, и во многих случаях являются единственными обозначениями предметов, свойств, состояний, ситуаций и др. Образование фразеологизмов ослабляет противоречие между потребностями мышления и ограниченными лексическими ресурсами языка.
ФЕ являются консервативным классом, так как имеют глубокие исторические корни и репрезентируют архаические смыслы познания человеком окружающего мира, поэтому именно фразеологизмы как свернутые культурные тексты позволяют реконструировать архаические представления. Согласно В. Н. Телия, "язык окрашивает через систему своих значений и их ассоциаций концептуальную модель мира в национально-культурные цвета".
В образовании фразеологизмов огромную роль играет человеческий фактор, так как подавляющее их большинство связано с человеком, с разнообразными сферами его деятельности. Таким образом, фактор адресата является важнейшим элементом коммуникации. Кроме того, человек стремится наделить человеческими чертами объекты внешнего мира, в том числе и неодушевленные.
Фразеология представляет собой чрезвычайно сложное явление, изучение которого требует своего метода исследования, а также использования данных других наук - лексикологии, грамматики, стилистики, фонетики, истории языка, истории, философии, логики, страноведения и др.
Актуальность исследования определяется отсутствием на данный момент монографических работ, ориентирующихся на сопоставительное рассмотрение, детальное изучение и систематизацию в лексическом и структурном плане соматической фразеологии двух дальнеродственных, а также разнородных в культурном плане языков - удмуртского и венгерского. Данное исследование является особенно актуальным, поскольку в последние годы "человеческий фактор" вовлечен в лингвистические исследования с целью анализа того, как человек, носитель той или иной культуры, использует язык в качестве средства общения.
Объектом настоящего диссертационного исследования являются соматические фразеологические единицы удмуртского и венгерского языков.
В качестве предмета исследования диссертационной работы рассматривается, во-первых, многообразие соматических элементов в структуре удмуртских фразеологических единиц, во-вторых, все возможные структурные типы, встречающиеся во фразеологии удмуртского языка и, в-третьих, лексико-грамма-тические разряды удмуртских фразеологических единиц. Кроме того, на каждом из этапов исследования удмуртский фразеологический материал по мере возможности сопоставляется с венгерскими эквивалентами.
Цель работы - классификация удмуртских фразеологических единиц по соматическому признаку, их исследование в лексико-грамматическом и струк-
турно-грамматическом аспектах, а также сопоставление с венгерскими эквивалентами.
Реализация данной цели предполагает решение ряда конкретных задач:
обзор основных фразеологических исследований по русскому, финно-угорским и удмуртскому языкам;
определение признаков и характерных особенностей фразеологической единицы (ФЕ);
выявление границ фразеологии как лингвистической дисциплины;
классификация удмуртских фразеологических единиц по соматическому признаку (выявление различных соматических элементов в их составе);
лексико-грамматическая классификация удмуртских фразеологических единиц (с точки зрения соотнесенности их с различными частями речи);
анализ фразеологических единиц удмуртского языка в структурно-грамматическом аспекте (выявление всех возможных структурных типов в удмуртской фразеологии);
сопоставление удмуртских соматических фразеологических единиц на каждом из этапов исследования с венгерским фразеологическим материалом.
Материалом для исследования послужили данные картотеки, составленной методом сплошной выборки из следующих словарей: "Краткий удмуртско-русский фразеологический словарь" [1967] и "Средства образного выражения в удмуртском языке" [1996] К. Н. Дзюиной, "Удмуртско-русский словарь" [1983], "Русско-удмуртский словарь" [1956], "Удмуртско-венгерский словарь" И. Козмача [2002], "Удмуртско-русский словарь" [2008]. Для подбора венгерских эквивалентов были использованы "Русско-украинско-венгерский фразеологический словарь" [1985], "Венгерско-русский словарь" [1987], "Русско-венгерский карманный словарь" [1975] и др. Удмуртские ФЕ иллюстрируются примерами из произведений классиков удмуртской художественной литературы Г. Д. Красильникова, Г. К. Перевощико-ва, М. П. Петрова и др. В некоторых случаях, когда в словарях отсутствовали необходимые венгерские эквиваленты, мы консультировались по этому поводу в качестве информанта с приглашенным лектором венгерского языка, преподавателем кафедры общего и финно-угорского языкознания Удмуртского государственного университета М. Деметерем. В общей сложности нами выявлено 918 соматических ФЕ удмуртского языка.
Теоретико-методологическую основу исследования составили труды ведущих лингвистов-русистов А. М. Бабкина, В. В. Виноградова, В. П. Жукова, А. В. Калинина, А. М. Мелерович, В. М. Мокиенко, А. И. Молоткова, Г. А. Молочко, В. М. Огольцева, Ю. П. Сологуба, В. Н. Телия, Н. М. Шанского и др. Также нами использованы публикации (авторефераты диссертаций, монографии, статьи) ученых-финно-угроведов В. М. Вахрушева, О. А. Гагариной (Поповой), Ф. Т. Грачевой, А. Н. Кармановой, И. Козмача, Г. О. Надя, Д. Пацолаи, И. И. Тарабукина, 3. Уйвари, В. П. Федотовой, Л. Хадровича, Р. С. Ширманкиной, Э. Якимовой и др. В работе были учтены и исследования по фразеологии удмуртского языка таких авторов, как С. С. Вахитов, Г. В. Горбушина, К. Н. Дзюина, Т. Р. Зверева, В. К. Кель-маков, Г. Н. Лесникова, Б. И. Осипов, И. В. Тараканов, Н. В. Хайдарова и др.
Для решения поставленных задач использовались следующие методы лингвистического анализа:
аналитический (анализ литературы по проблемам диссертационного исследования);
метод сплошной выборки из словарей;
метод статистического описания материала (для выявления количества различных ФЕ и их групп);
метод структурного анализа (для выявления структурных особенностей ФЕ);
метод сопоставительного анализа (для установления сходств и различий в структуре ФЕ двух языков).
Научная новизна работы заключается в том, что впервые в истории удмуртского языкознания проводится комплексная классификация удмуртских ФЕ по соматическом признаку. Кроме того, в процессе лексико-грамматичес-кой и структурно-грамматической классификации удмуртские ФЕ детально исследуются и сопоставляются с их эквивалентами из дальнеродственного венгерского языка. Подобный анализ ФЕ удмуртского и венгерского языков позволяет установить общие и различительные признаки ФЕ как в лексическом, так и в структурно-грамматическом плане, которые обусловлены интра- и экстралингвистическими факторами.
Практическая значимость работы. Материалы данной исследовательской работы могут быть использованы при составлении лексикографических работ как по удмуртскому, так и венгерскому и другим финно-угорским языкам, при составлении учебников и учебных пособий по удмуртскому, венгерскому и другим финно-угорским языкам, а также в различных работах сравнительно-сопоставительного плана.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Соматический код как один из ключевых кодов удмуртской и венгерской
культур актуализируется при категоризации действительности, участвуя в опи
сании многих сфер жизнедеятельности человека.
2. Сходство исследуемых языков проявляется в совпадении наиболее
продуктивных стержневых соматических компонентов.
Основные структурные типы удмуртских ФЕ находят подтверждение и в венгерской фразеологии.
Для ФЕ удмуртского и венгерского языков свойственны шесть основных лексико-грамматических типов: коммуникативные ФЕ и входящие в состав номинативных именные, глагольные, наречные, модальные, междометные ФЕ.
Создание трехязычного (удмуртско-венгерско-русского) фразеологического словаря требует специального подхода, учитывающего как основные лексикографические требования, так и специфику ФЕ.
Апробация работы. Результаты исследования и основные положения диссертации были апробированы в период с 2000 по 2009 гг. на 11 международных (Permiek, finnek, magyarok: Международная научная конференция, посвященная 60-летию со дня рождения Э. Сий (Budapest, 2004); X Международный симпозиум "Диалекты и история пермских языков во взаимодействии с другими языками" (Ижевск, 2004); Международная научно-практическая конференция "Наци-
ональные языки России: Региональный аспект" (Пермь, 2005); М. П. Петров и литературный процесс XX века: Международная научная конференция (Ижевск, 2006); XI Международный симпозиум "Диалекты и история пермских языков во взаимодействии с другими языками" (Пермь, 2006); XXIII Международная студенческая финно-угорская конференция IFUSCO (Саранск, 2008); XXXVII Международная филологическая конференция "Фразеология в прошлом и настоящем" (Санкт-Петербург, 2008); XII Международный симпозиум "Диалекты и история пермских языков во взаимодействии с другими языками" (Ижевск, 2008); Международная научно-практическая конференция, посвященная 450-летию добровольного вхождения Удмуртии в состав Российского государства (Ижевск, 2008); Международная научно-практическая конференция "Кузебай Герд и современность" (Ижевск, 2008); XXXVIII Международная филологическая конференция (Санкт-Петербург, 2009)); на 5 всероссийских и региональных конференциях и симпозиумах (III Всероссийская конференция финно-угроведов (Сыктывкар, 2005); I Межрегиональная конференция "Русский Север и восточные финно-угры" (Ижевск, 2005); Международная научно-методическая конференция "Удмуртский язык и литература: теория и практика вузовского и школьного преподавания" (Ижевск, 2006); Всероссийская научная конференция "Духовная культура финно-угорских народов России" (Сыктывкар, 2006); Межрегиональный научный семинар "Пермистика: Язык фольклора" (Ижевск, 2007). Отдельные материалы исследования увидели свет в различных научных журналах и сборниках статей. По теме диссертации опубликовано 20 научных работ, в том числе одна статья - в издании, рекомендованном ВАК РФ.
Структура работы определяется общей концепцией, целью, задачами и логикой исследования. Диссертация, общий объем которой составляет 209 страниц, состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и двух приложений, представляющих собой список использованных удмуртских соматических ФЕ (в сопоставлении с венгерскими) и предлагаемый нами образец оформления удмуртского фразеологического словаря.
Понятие о ФЕ и ее основных признаках в трудах других финно-угорских лингвистов
Первые лексические материалы по удмуртскому языку относятся к XVIII веку [см.: Тепляшина 1965], когда были направлены специальные экспедиции в район Сибири и Поволжья с целью изучения географии, природных богатств, а также для описания жизни и быта живущих здесь народов.
Несколько удмуртских устойчивых выражений зафиксировано в рукописном “Словаре языков народов в Нижегородской епархии обитающих…”, удмуртская часть которого составлена Дамаскиным, напр.: лулъ басьтысь разбойник, душегубец , буш вераськись неправедный , кылляз улысько угождаю и др. [цит. по: Лесникова 1994а: 23].
Буквально несколько удмуртских ФЕ приведено также в “Опыте краткой удмуртской грамматики” М. Могилина: ки-возись порука [Могилин 1998: 151], одыgъ-выжи другъ, прiятель [Могилин 1998: 151], гоги-мумизъ повивальная бабка [Могилин 1998: 151]; и др.
Первые попытки письменной фиксации удмуртских фразеологизмов были предприняты Ф. Й. Видеманном в его “Грамматике удмуртского языка...” [Wiedemann 1851], а именно: в главе под названием “Idiotismen”, включенной в раздел “Syntax”, даются такие устойчивые словосочетания, как: kyl pottyny sprechen ; kwara pottyny ausrufen, eigentl. die Stimme herausbringen ; ker potyny sich scheuen [Wiedemann 1851: 286]. Далее, в 280 приводятся следующие словосочетания (после соответствующих им по смыслу немецких глаголов): Schmhen, jentem (intem) ponyny zu einem Thoren machen ; Staunen, jenz yschtyny den Versand, die Besinung verlieren ; Einschlafen, unm siz er fiel in Schlaf ; Gehorchen, san ponyny Bekmmert werden , ktyz schug las sein Bauch (Inneres) wurde betrbt ; Beneiden, sinmyd ug tyrmy dein Auge ist nicht voll, begngt sich nicht ; Zuhren (kylziny), ti bЇn pel ady pon madys konez kizis las an ihr aber legt in euer Ohr die Erzhlung von dem Semann [Wiedemann 1851: 289–291].
“Удмуртско-немецкий словарь”, являющийся приложением к “Коми-немецкому словарю” [SDW 1880] Ф. Й. Видеманна, также содержит ФЕ, но в довольно малом количестве, напр.: kt tyryny den Bauch fllen, sttigen [SDW 1880: 489]; kyl pottyny, emystem kyl pottyny beichten, bekennen , kyl uskytyny verlumden, ltern, tadeln , kryQ kyl Unwahrheit , odig kyle pyryny ein stimmen [SDW 1880: 495]; og kylen ulyny um gehen, verkehren mit Jem. [SDW 1880: 547]; и др.
В труде Б. Мункачи “Удмуртские народно-поэтические традиции” [Munkcsi 1887] устойчивым выражениям (в основном, пословицам) посвящена отдельная небольшая глава. Приведем некоторые из них: AW-koleso kiti: beriz-no oti; Vald Sulon n ulla, Sezijn ulla!; GureWez badWin, vuez piХi [Munkcsi 1887: 189] и т. д. Из 12 представленных здесь ФЕ лишь одну можно отнести к собственно фразеологизмам (в узком значении): Хeskit imd koA karod! [Munkcsi 1887: 189]. Следующая, XIII глава содержит проклятия, некоторые из них также можно отнести к числу ФЕ, напр.: Mu med Niloz val!; o, mu Nilon!; Mu-pir med vijalod! [Munkcsi 1887: 191].
В “Словаре удмуртского языка” [VNSz 1896] Б. Мункачи также встречаются фразеологизмы, пословицы и поговорки, напр.: Szl. jir vil ponni (Sar.) bszklkedni, nagyra ltni, fnn hordani az orrot v. fejet (гордиться) [VNSz 1896: 271]; Szl. so kiliniz SiZd pirongat, szid (очень бранитъ) [VNSz 1896: 457]; Szl. Sin uStini flnyitni a szemet [VNSz 1896: 457]; Kzm. bigr kion, WuX gondir, ud mort Sala a tatr farkas, az orosz medve, a votjk fogolymadr [VNSz 1896: 337]; Kzm. WeX mil-kid-k luoz: veN-pisij Air troz (Sar.) ha megvan a j akarat: belefr a tfokba egy egr [VNSz 1896: 349] и др.
В работе Ю. Вихманна “Удмуртская хрестоматия со словарем” [Wichmann 1901] представлено в общей сложности 40 пословиц [Wichmann 1901: 6–7, 21, 30–31, 39]. Здесь они “привязаны” к определенному диалекту. Некоторые примеры: k@k gond@r odig guГ ug ter@ [Wichmann 1901: 6]; kot-kiNlen-keno tiNiez as pИ9az k9asakГ [Wichmann 1901: 31]; vor as iZ@zГ lukasa 9atoz [Wichmann 1901: 39]; и др.
“Удмурт кыллюкам” Т. К. Борисова [УК 1932; 1991] содержит на порядок больше фразеологического материала (в основном, пословицы и поговорки, которые отмечены как н. пог.), напр.: Душес бурдэныз, адями кужмыныз Ястреб крыльями, человек своей силой [УК 1991: 6]; Дурыськысьлэн трез уг лу, вуриськисьлэн дсез уг лу у кузнеца не бывает топора, у портного не бывает одежды [УК 1991: 90] и др. Собственно фразеологизмы помечены в словаре так же, как пословицы, пометой н. пог., напр.: Куата пуйы, ук пуйы! Капризный мешок, мешок с кашей! [УК 1991: 146]; Киыз майыг! рука как кол не может ничего сделать [УК 1991: 131]. При этом встречаются случаи, когда в словаре отсутствует помета о фразеологическом характере словосочетания, напр.: пыдыз секыт несчастливая нога [УК 1991: 239] и др. В некоторых случаях даются пометы в пер. зн., напр.: гоно ымныр бессовестный [УК 1991: 357]; руг., напр.: лул пыжет тихоня [УК 1991: 241]; об. в. (= образное выражение), напр.: ег нянь надежный крепкий человек [УК 1991: 202]; и др.
В “Русско-удмуртском словаре” [РУС 1942] ФЕ встречаются довольно редко, при этом они никак не выделены из числа других слов и словосочетаний, напр.: Инты уг чебераты адямиез, адями чебератэ интыез Не место красит человека, а человек место [РУС 1942: 187]; Вералод кыл – уд куты ни Выпустишь словцо – не ухватишь [РУС 1942: 384]; и др.
Во введении “Удмуртско-русского словаря” [УРС 1948] также говорится о том, что “идиоматика дается в конце за ромбом (а)” [УРС 1948: 6]. Нужно заметить, что в понятие “идиоматика”, как обычно в словарях такого типа, помимо собственно фразеологизмов, включаются также пословицы и поговорки, напр.: пыд йылэ султыны стать на ноги (оправиться от перенесенного несчастья или стать самостоятельным) [УРС 1948: 256]; синмыз чарка пасьта (букв. глаза с чарку ) большеглазый [УРС 1948: 322]; лек уш (букв. злой желудок ) злюка [УРС 1948: 173]; йыр висьытозь пыд мед висёз лучше ногам болеть, чем голове [УРС 1948: 49] и др. В некоторых случаях целесообразнее было бы дать, помимо литературного перевода ФЕ, также и дословный ее перевод, напр.: му пыр виян люкет! чтоб тебе провалиться сквозь землю! [УРС 1948: 49]. Довольно часто к идиоматическим выражениям отнесены простые словосочетания, напр.: чаль татчы! иди сюда! ; чаляк вырыны торопиться [УРС 1948: 321]; олокытчы но ветлыны побывать везде, всюду [УРС 1948: 222]. Подобная классификация удмуртских ФЕ, представленная в данном словаре, является, на наш взгляд, ошибочной.
В следующем издании “Русско-удмуртского словаря” [РУС 1956] за знаком ромба (а) в конце словарной статьи даются идиоматические выражения и словосочетания, не удовлетворяющие ни одному из значений слова. При пословицах и поговорках дается литературный перевод, напр.: юнме дыр быдтон (букв. пайдаез сюсьтыл дун тыр но вл ) игра не стоит свеч (погов.) [РУС 1956: 8]; шонерак синмаз вераны; апак интыяз не в бровь, а в глаз (погов.) [РУС 1956: 63]; пелез сак возьыны держать ухо востро [РУС 1956: 209]; одг капли (шапык) но ыме басьтытэк улыны капли в рот не брать (разг.) [РУС 1956: 350]; пинь шерыны точить зубы (перен.) [РУС 1956: 1120]; и др. В тех случаях, когда литературный перевод далек от буквального, в скобках приводится и буквальный перевод. Для того, чтобы показать слово во взаимодействии с другими словами, употребление его в живой речи, в словарь включены иллюстративные примеры, в частности, в виде русских пословиц и поговорок. При этом переводы по возможности даны соответствующими удмуртскими пословицами, поговорками, а при отсутствии точного соответствия – смысловые описательные литературные переводы.
Первым изданием, осуществившим попытку объединить удмуртский паремиологический материал, является книга “Мудрон кылъёс: Пословицаос но поговоркаос” [МКПП 1960], составленная под редакцией М. Н. Гаврилова. Издание, автор которого не указан, на 48 страницах содержит около 700 пословиц и поговорок удмуртского языка. В предисловии книги в нескольких словах раскрывается понятие пословиц и поговорок, говорится об их употреблении, тематике, происхождении, ритмическом своеобразии и др.
В 1967 году был издан “Краткий удмуртско-русский фразеологический словарь” К. Н. Дзюиной [КУРФС 1967]. Ко многим фразеологизмам подобраны точно соответствующие русские эквиваленты, а в некоторых случаях для сохранения национального колорита дается также буквальный перевод. Однако, данный словарь не является фразеологическим в узком смысле этого слова, так как, по словам самого же автора, в него “включены фразеологические сочетания (сращения, единства, выражения), пословицы и поговорки, афоризмы и некоторые единичные слова с фигуральным значением” [КУРФС 1967: 13]. Это мотивировано тем, что “многие русские ученые относят пословицы, поговорки, крылатые выражения, афоризмы к фразеологии, так как им присуще большинство свойств, которыми обладают устойчивые сочетания: семантическая целостность, постоянный состав компонентов. Все они употребляются в фигурально-иносказательном значении” [КУРФС 1967: 4]. Из числа собственно фразеологизмов (в узком смысле) можно привести следующие примеры: ас гозыдэ пуныны букв. вить свою веревку; гнуть свое [КУРФС 1967: 18]; гур выл коыш запечный кот (ленивый) [КУРФС 1967: 34]; инме утыны превозносить до небес [КУРФС 1967: 43]; и др.
ФЕ с элементом ныр ’нос; рыло; морда’
Примеры ФЕ с соматическим элементом чиньы палец (всего нами выявлено 16 ФЕ с данным компонентом): висись чиньы [пыдчиньы] вылэ лёгиськыны (букв. на больной палец [ноги] наступить ) [СОВУЯ: 21] – vkinek a tykszemre lp (букв. на мозоль наступить кому-л. ) [OMSz: 406] наступить на больную мозоль ; чиньы пыр(т) учкыны [СОВУЯ: 130; УРС 1983: 459, 475] – szemet hny vmi felett (букв. глаза закрывать на что-л. ) [OMSz: 836] смотреть сквозь пальцы . Туала вакытэ, конечно, лушкаськыны укыр уг ни луы, но всё равно Бигра колхозын нянь будэтон шоры чиньы пыртзы гинэ учкыло: ойдо, пересьёс сотэк но ктсэс тыриллям, ми но улом ай… (Крас. Тс., 46) В настоящее время, конечно, воровать особо не получается, но все равно в бигринском колхозе на выращивание хлебов лишь сквозь пальцы смотрят: пусть, старики и без этого были сыты, и мы еще проживем… ; чиньыдэ ньылод [нюлод] (букв. пальцы проглотишь [оближешь] ) [СОВУЯ: 130; УРС 1983: 475] – mind a tz ujjt megnyalhatja vmi utn (букв. все десять [своих] пальцев может облизать ) [РУВФС: 223] пальчики оближешь . Ах, Жоржик, мон туннэ тонэ выль сиёнэн куно каро, чиньыостэ нюлод (Крас. Тс., 129) Ах, Жоржик, сегодня я тебя новым блюдом угощу, [свои] пальчики оближешь ; чиньыен возьматыны [СОВУЯ: 130] – ujjal mutat [mutogat] vkire, vmire [РУВФС: 223] показывать пальцем . Картофкадылы чёрт но й луысал, нош гурт калык табере мон шоры чиньыеныз возьматъя! (Крас. Тс., 14) Вашей картошке ни черта бы не было, а деревенский народ теперь на меня пальцем показывает! ; и др.
ФЕ с элементом ымныр лицо Примеры ФЕ с соматическим элементом ымныр лицо (всего нами выявлено 16 ФЕ с данным компонентом): ваче ымныр (букв. лицом к лицу ) [УРС 1983: 516] – szemtl szembe (букв. с глазу на глаз ); ngyszemkzt (букв. между четырех глаз ) [OMSz: 139, 482] лицом к лицу; с глазу на глаз . Тужгес но Юлия Кирилловналэсь калыкен кезьытъяськемзэ тодысааз. Соингес, лэся, уйвтъёсаз но шдтэк шорысь ваче ымныр вуыса (соку ини туж ик кылъёс бырйыса з ул со), кыт ке вл сизьдыны-кокчаськыны дъялляз (Пер. Гл., 185) Особенно зная холодное обращение с людьми Юлии Кирилловны. Поэтому, видимо, и во сне, случайно встречаясь [с ней] лицом к лицу (тогда он уже и слов особо не подбирал), он тут же начинал ругаться ; гоно ымныр (букв. волосатое лицо ) – lelkiismeretlen [szemtelen] pofa (букв. бессовестная морда ) [UMSz: 94] бесстыжая [бессовестная] морда; ни стыда ни совести [УРС: 111]. Тани Матрон картэзлэн саес бордаз абыртськиз но сюлтыр-калтыр к доры кыскыса ваиз. “Учкелэ сое, гоно ымнырез!” (Крас. Тс., 106) Вот Матрона вцепилась в рукав мужа и волоком притащила к столу. “Посмотрите на него, на бесстыжую морду (букв. на волосатое лицо )!” ; ымныраз гожтэмын [СОВУЯ: 139] – homlokra [arcra] van rva (букв. на лбу [на лице] написано ) [РУВФС: 165] на лице написано ; ымнырыз кузял луиз (букв. лицо кислым стало ) [УРС 1983: 227] – savany arcot vg (букв. кислое лицо отрезал ); flrehzza [fintorgatja] az orrt (vmire) (букв. скривить [сморщить] нос на что-л. ); [РУВФС: 83] он сделал [состроил] кислую мину ; и др.
ФЕ с элементом вир кровь Примеры ФЕ с соматическим элементом вир кровь (всего нами выявлено 12 ФЕ с данным компонентом): вир кисьтське (букв. кровь разливается ) [УРС 1983: 201; СОВУЯ: 21] – a vr sztfrcskldik (букв. кровь разбрызгивается ) [UMSz: 188] кровь кипит; зла не хватает . Ой, Олексан, соку мынам виры ик кисьтськиз кадь, амалы луысал ке, синзэс абъясал! Ой, Олексан, тогда у меня как будто кровь разлилась, была бы возможность, глаза бы им расцарапал! (Крас. Тс., 116); вир кисьтыны – vrt ontja vkirt / vmirt [Шанский 1983: 60] проливать кровь . Уг-а вераськы, калыклы каньыл улон сётыны кулэ ни. Мар понна та войнаын вирмес кисьтмы? (Крас. Тс., 71) Говорю же, народу нужно уже дать свободную жизнь. Ради чего мы пролили на этой войне кровь? ; вирзэ пожаны (Пер. Гл., 170) – felhz, felbosszant vkit [OMSz: 654] портить кровь . Зэм, азьвылзэ со татын трос-трос мадьыса з ул – “соин ми огъя кыл шедьтэмысь, ог-огмес валамысь кемаласенгес дугдм ни, ог-огмылэсь вирмес жыт м пожалэ, соингес но укыр сокем ырдай, дыр” гинэ шуиз (Пер. Гл., 170) Правда, о прошлом он тут долго не говорил – “мы с ним давненько перестали находить общий язык, понимать друг друга, немало попортили друг другу кровь, поэтому, наверно, я так разгорячился” ; сюлмын вир тыре (букв. сердце кровью наливается ) [СОВУЯ: 113; УРС 1983: 406]; сюлэмыз вирен пылаське (букв. его сердце в крови купается ) (Крас. Тс., 133) – vrzik [fj] a szve [РУВФС: 279] сердце кровью обливается . Куанер пинал гогыез будымон брдэ, брдэ но, чылкак лябыса, нош ик басылске. Анайзэ но солэсь номыр шуыны уг луы: солэн аслаз но сюлэмыз вирен пылаське, нош сюрлодэ киысьтыд куштд ке, толалтэ кин сюдоз… Бедный ребенок до устали плачет, плачет и, вовсе ослабнув, снова замолкает. Но и мать его нельзя упрекнуть: у нее и у самой сердце кровью обливается (букв. в крови купается ), а, если выпустишь из рук серп, кто будет кормить зимой… (Крас. Тс, 133); и др.
ФЕ с двухкомпонентным структурным типом S+S
Примеры на структурный тип S+S+V, т. е. “имя существительное + имя существительное + глагол” (53 ФЕ): йырын [йыраз] тл шула (букв. в голове ветер свистит ) [СОВУЯ: 39; УРС 1983: 421] – nem ntt be a feje lgya (букв. не зарос родничок на голове (обычно у младенца) ) [РУВФС: 43] ветер в голове . Так-то номыр но шуэме уг пот. Быгатысал но, оло. А вот куддыр йыраз тл шула (Пер. Ю., 223) Так-то ничего не хочу сказать. Смог бы, наверно. А вот иногда в его голове ветер свистит ; кылъёсыз ньылоназ дугдзы [ёрказы] [УРС 1983: 308] – torkn akadt a sz (букв. в его горле застряло слово ) [OMSz: 149] слова застряли у него в горле . Уз, со номыр уз вазьылы (ма, уз быгаты, вань кылъёсыз ньылоназ ёркалозы!), номыре валэктыса уз ул – куриськонзэ азяз поноз но редакциын одг час но, одг минут но уз егатскы ни (Пер. Гл., 237) Нет, он ничего не скажет (просто не сможет, все слова в его горле застрянут!), ничего объяснять не станет – положит [свое] заявление перед ним и не задержится в редакции ни на час, ни на минуту ; мыжыклы воля [эрик] сётыны [СОВУЯ: 76] – az klt rzza vkire (букв. кулак трясти на кого-л. ); klre megy (букв. на кулак идти ) [MSz: 850] дать волю кулакам . Лейтенант отын… валэкъяськыны кутскиз, мыжыкъёсыдлы эрик сётыны уг яра, пе (Крас. Тк., 115) Лейтенант там… стал объяснять, что волю кулакам давать нельзя ; и др.
Из числа ФЕ со структурным типом S+S+V также выявлены 2 примера с отрицательной формой глагола: кыл табадэ эн тышка (букв. в сковороду языка не стучи ) [УРС 1983: 408] – a nyelvt koptatja (букв. языком трепать ); (el)jr vkinek a szja (a pofja) (букв. ходит его рот [морда] ); jrtatja a baglesjt [a kerepljt / lepnylesjt / a nyelvt / a pofjt / a szjt / az etetjt] (букв. заставляет двигаться ловца [ожидателя] табака [трещотку / ловца [ожидателя] лепешки / язык / пасть / рот / кормилку] ); jl pereg vkinek a nyelve (букв. хорошо вертится язык ) [MSz: 470] не мели [не болтай] что попало ; пыдызлэсь пыдыз уг ортчы (букв. нога ногу не перегонит ) [УРС 1983: 322] – lombl van(nak) vkinek a lba(i) [a karja(i) / a vgtagja(i)] (букв. из свинца ноги [руки / конечности] у кого-л. ); lomlb(ak)on jr (букв. на свинцовых ногах ходит ) [MSz: 532]; megalszik az ereiben a vr (букв. застывает в его жилах кровь ) [Demeter] едва [еле] волочить ноги .
Примеры на структурный тип S+P+V, т. е. “имя существительное + частица + глагол” (33 ФЕ): йырвимез ик ссъяны (букв. даже мозг пронизывать ) – brig zik (букв. до кожи промокнуть ); a csontja velejig tfzik [sszefagy] (букв. до мозга костей промерзнуть [замерзнуть] ) [MSz: 38; OMSz: 242, 405] насквозь продуть; продуть до мозга костей ; йыртышкыныз но аде [СОВУЯ: 41; УРС 1983: 178] – htul is van szeme (букв. и со спины есть его глаза ) [UMSz: 159] и затылком видит ; киыд мед купырмоз! (букв. чтоб твои руки скорчились! ) [УРС 1983: 231] – hogy sorvadna el a kezed! (букв. тж ) [UMSz: 223] чтоб тебя скорчило! . Сием сиёнэз ньылонысь кыско, калераос!.. Ктты мед чутырмоз, киосты мед купырмозы, шайтан калык! (Крас. Тс., 225) Съеденную еду из горла тянут, холеры! [Ваш] живот пусть скрутит, [ваши] руки пусть скорчатся, чертов народ! ; пыдпыдэсъёсыз гинэ чиляло – szedi a lbt (букв. собрать [свои] ноги ); nyoma sem marad (букв. и следа не осталось ); (gy) fut, hogy csak gy porzik utna (букв. бежит (так), что только пыль поднимается за ним ) [РУВФС: 240, 308; MOSz: 439] только пятки сверкают ; и др.
В состав этой же группы мы включаем ФЕ структурного типа S+P+V, второй компонент которых является отрицательной формой глагола. Выявлено 13 таких ФЕ, напр.: нырзэ но уг возьматъя [СОВУЯ: 79] – oda sem [ki sem] dugja az orrt (букв. туда и нос не высовывает ) [РУВФС: 110] и носа не показывает ; пыдзэ но уг лёга (букв. и ногой не ступает ) [СОВУЯ: 98, 99; УРС 1983: 256] – oda sem [ki sem] dugja az orrt [РУВФС: 110] и носа не показывает (не кажет) куда-л.; ни ногой куда-л.; ноги его больше не будет . Нош тон, тон малы пыддэ но уд лёгаськы?! Кытын ке сьрлон ке улысал, эшшо ик (Пер. Тп., 116) А ты, ты почему и ногой не ступаешь?! Если бы где-то далеко жил, еще ладно ; чиньызэ но уг йтты [уг вырыты] (букв. и пальцем не заденет [не пошевелит] ) [СОВУЯ: 130] – a kisujjt sem mozdtja (букв. и мизинец не сдвинет ); egy szalmaszlat sem tesz odbb (букв. и соломинку не положит подальше ) [РУВФС: 222] палец о палец не ударит . Вот табере мын но валэкты: мон, шу, верблюд вл. Мын, мын! Мон ке чиньыме но коть уг вырыты – сарпаськыны быгатськод бере, созэ но быгаты… (Пер. Тп., 189) Вот теперь иди и объясняй: я, скажи, не верблюд. Иди, иди! А я и пальцем не пошевелю – раз умеешь пакостить, и это сумей… ; и др.
Примеры на структурный тип Adv+S+V, т. е. “наречие + имя существительное + глагол” (9 ФЕ): ваче йырси вуыны (букв. волосы к волосам сойтись ) [СОВУЯ: 18] – egyms hajba akaszkodnak; hajba kap vkivel [OMSz: 107; MSz: 614] вцепиться за волосы ; ваче кыл вуыны (букв. язык к языку сойтись ) [СОВУЯ: 18] – bajuszt akaszt vkivel; sszeakasztja a bajusz()t (a tengelyt) vkivel; hajba kap vkivel [MSz: 614] схватиться языками ; ваче пинь вуыны [кариськыны] [УРС 1983: 342] – emberre tallt benne [OMSz: 338] сойти лицом к лицу . Самсонов кадьёсын ваче пинь кариськем интые, тон соослэсь кырамзэс кылзськыса шуямед, пельёстэ лэзъямед (Крас. Тс., 71) Вместо того, чтобы вступать в перепалку с такими, как Самсонов, ты, услышав их песни, завял, уши распустил ; ваче син пумиськыны [СОВУЯ: 18] – szemtl szembe tallkozik встретиться лицом к лицу . Олексанлы туж умойтэм луиз, эшъёсыз сое мыдлань валалозы шуыса. … Йырзэ утз но Галяен ваче син пумиськиз: агроном апак со шоры учке вылэм (Крас. Тс., 109) Олексану стало совсем нехорошо, что друзья неправильно его поймут. … Он поднял голову и встретился глаза в глаза с Галей: агроном как раз на него смотрела, оказывается ; и др.
Примеры на структурный тип Pron+S+V, т. е. “местоимение + имя существительное + глагол” (9 ФЕ): ас йырын улыны (букв. своей головой жить ) [УРС 1983: 176] – a sajt feje utn megy (букв. идти за своей головой ) [РУВФС: 97] жить своей головой [своим умом] ; ас нырзэ карыны (букв. свой нос делать ) [УРС 1983: 307] – a sajt feje utn megy (букв. идти за своей головой ); nem adja be a derekt (букв. не отдает [свою] поясницу [талию] ) [РУВФС: 97, 299] стоять на своем ; ас синмын адыны [СОВУЯ: 11] – sajt szemvel ltja [UMSz: 18] своими глазами видеть . Табере гинэ Фаина ас синмыныз адиз, кые-сые вылэм дышетсьлэн “майбыр улонэз” (Крас. Ак., 83) Только теперь Фаина своими глазами увидела, какая, оказывается, “богатая жизнь” у учителя ; котьмалы киыз мынэ (букв. на все руки идут ) [УРС 1983: 291] – mindenre ll a keze (букв. на все стоят руки ) [РУВФС: 153; UMSz: 291] он на все руки мастер . Ничево, быгатод. Возьматом, кызьы-мар кароно… Хм, атаедлэн котьмарлы киыз мынэ, кызьы со пизэ дышетымтэ? Айда, ничево… (Крас. Тк., 75) Ничего, сумеешь. Покажем, как-что делать… Хм, [твой] отец на все руки мастер, как же [он] сына не научил? Айда, ничего… ; и др.
Лексико-грамматические типы удмуртских соматических ФЕ
По нашим наблюдениям, в большинстве случаев именные ФЕ употребляются в форме единственного числа, [УРС 1983: 515] – tkfej (букв. тыквенная голова ); buta koponya (букв. глупый череп ) [OMSz: 145] голова садовая; куриная башка; тупоголовый, пустоголовый, безмозглый . Ярам коть, кык нунал ортчыса, ачим тракторам мын. й ке мынысал, олома карысал на… Эх, ыж йыр! Зэмзэ ик ыж йыр! Малы Аркашез но кужмысь сектано вал? (Пер. Йм., 136) Ладно хоть, через два дня я сам пошел на свой трактор [работать]. Если бы не пошел, что бы делал… Эх, баранья голова! Вправду баранья голова! Зачем надо было силой поить Аркаша? ; и др.
В некоторых случаях, когда этого требует контекст, именные ФЕ удмуртского языка могут употребляться и во множественном числе, напр.: сурон бам (букв. кожаное лицо ) (Крас. Тс., 38; Пер. Гл., 176) – lelkiismeretlen [szemtelen] pofa (букв. бесстыжая морда ) [UMSz: 94]; nincs br a kpn [a pofjn] (букв. нет кожи на его лице [морде] ) [РУВФС: 201]; ни стыда ни совести; бесстыдник, бессовестный . Туала арын паськыт гульымъёслы, ашкынэм сурон бамъёслы – кужмо, кескич, чик возьыттэм муртъёслы гинэ улэм (Пер. Гл., 176) Нынче для горлопанов, распоясавшихся бесстыжих морд – для сильных, бессовестных людей только жизнь ; и др.
Именные ФЕ удмуртского языка, обозначающие одушевленные предметы, теоретически могут принимать все формы субъектно-объектных падежей. Но на практике выясняется, что одни из падежных форм более употребительны, другие же встречаются реже. По нашему мнению, наиболее часто встречаются удмуртские именные ФЕ в форме аккузатива, генитива, датива, напр.: дась кт (букв. готовый живот ) [СОВУЯ: 30; УРС 1983: 121, 217] – ingyenl (букв. бесплатно едящий ); lsdi [OMSz: 165] дармоед . Дась ктъёсты шымыртон понна, кемалась кые ке закон поттоно ни вылэм, соку валасалзы, кызьы сётське одг ымтыр нянь!.. (Крас. Тс., 223) Чтобы прижать дармоедов, давно какой-нибудь закон нужно было издать, тогда бы поняли, как дается кусок хлеба ческыт ньылон [ньылос] (букв. сладкое горло ) – desszj (букв. со сладким ртом ); cukros szj (букв. с сахарным ртом ) [OMSz: 845; MSz: 308] сладкоежка; гурман . Пичи дыръяз атаез семьязэ ялан озьы пыкылоз вал: “Тледлы, ческыт ньылонъёслы, номыре уд тырмыты!” (Крас. Тс., 214) В детстве его отец постоянно так укорял семью: “На вас, сладкоежек, ничего не напасешь!” ; и др.
Именные ФЕ удмуртского языка принимают те же притяжательные суффиксы, что и имена существительные или субстантивированные части речи. Наиболее часто встречается форма 3 лица единственного числа, напр.: пал кукыз (букв. пол его ноги ) – az egyik kutya, a msik eb (букв. один собака, а другой пес ); az egyik tizenkilenc, a msik egy hjn hsz (букв. один девятнадцать, другой без одного двадцать ) [OMSz: 1059] два сапога пара; одного поля ягода . Таиз но Сосновлэн пал кукыз (Крас. Ак., 105) И этот с Сосновым одного поля ягода ; и др.
Объект и границы наречной фразеологии определяются исследователями различно. Одни лингвисты (к примеру, Н. М. Шанский, М. М. Копыленко) существенно сокращают фонд наречной идиоматики, не считая ФЕ устойчивые предложно-именные выражения (напр.: за глаза, на публику, под носом, со скрипом и др.). Другие лингвисты (например, С. И. Ожегов, М. Ф. Палевская), напротив, наряду с идиоматичными предложно-именными выражениями включают в наречную фразеологию и неидиоматичные (хотя и воспроизводимые) образования типа в открытую, в обтяжку, на редкость. Таким образом, один и тот же языковой материал в зависимости от теоретических установок ученых оценивается и классифицируется неоднозначно. По этой причине и само понятие “наречная ФЕ”, и состав наречной фразеологии в целом становятся неопределенными и расплывчатыми. Однако это скорее неустойчивость не самого объекта, а точки зрения на объект.
В удмуртской фразеологии наречные ФЕ несколько менее распространены по сравнению с глагольными и именными фразеологизмами. Их категориальным признаком является качественная характеристика действия. Общее количество удмуртских наречных ФЕ, по нашим подсчетам, составило 31 ФЕ (3,4 % от общего числа). Приведем несколько примеров: йырысеныз пыдозяз [СОВУЯ: 42] – tettl talpig (букв. с макушки до стоп ) [РУВФС: 266] с головы до ног . ыжомем синъёсыз шугъяськыса Аркашез йырысеныз пыдозяз маялтзы, аръёс сюпсьыса шупектэм ымнырыз кузялскиз (Пер. Ю., 67) Ослабевшие глаза с трудом оглядели Аркаша с головы до ног, высохшее от прожитых лет лицо вытянулось ; ваче ымныр (букв. лицом к лицу ) [УРС 1983: 516] – szemtl szembe (букв. с глазу на глаз ) [OMSz: 482]; ngyszemkzt (букв. между четырех глаз ) [OMSz: 139] лицом к лицу, с глазу на глаз . Солэсь дыртыса вераськемзэ ваче ымныр сылыку но шуген валано, телефон пыр вераськемез уката валантэм… (Крас. Ак., 106) Его быструю речь сложно понять и, когда стоишь лицом к лицу, тем более непонятен его разговор по телефону… ; и др.
Наречие как часть речи недостаточно ярко выражено в морфологическом плане. В отличие от имен и глагола, оно лишено форм словоизменения и более замкнуто в словообразовательном отношении.
Еще более ограниченно проявляются морфологические свойства у наречных ФЕ. Недостаточность морфологических признаков в какой-то мере компенсируется расширением семантических и синтаксических функций ФЕ. Однако это влечет за собой значительные трудности в уточнении категориальной отнесенности ФЕ и определением ее семантической природы (многозначность, омонимия, полифункциональность, вариантность).
По своей семантике наречия в удмуртском языке делятся на три разряда: обстоятельственные, определительные и наречия, выражающие категорию состояния. Обстоятельственный разряд объединяет наречия места, наречия времени, наречия причины и цели, наречия совместности. В определительный разряд включаются наречия, обозначающие качества, способ действия, интенсивность проявления признака и др. [УРС 2008: 857].
