Содержание к диссертации
Введение
3. Глава 1. Структурно-семантические и морфологические особенности лакского деепричастия
1.1 .Общая характеристика деепричастий 9
1.2. Морфологические категории деепричастий 21
1.3. Синтаксические свойства деепричастий 28
1.4. Образование деепричастий 36
1.4.1. Структура глагольного корня 36
1.4.2. Категория вида глагола 39
1.4.3. Образование деепричастий несовершенного вида 48
1.4.4. Образование перфектных деепричастий 51
1.4.5. К вопросу об итеративных деепричастиях 62
1.5. Инфинитивные деепричастия 64
1.6. Деепричастия длительного способа действия 67
1.7. Сложные деепричастия и аналитические формы деепричастий 71
1.8. Переход деепричастия в наречие 75
Глава 2. Грамматикализация деепричастий
2.1. Деепричастие как производящая основа спрягаемых синтетических форм глагола 83
2.2. Деепричастие как компонент спрягаемых аналитических форм глагола 87
2.3. Деепричастия в составе грамматикализованных конструкций 90
2.3.1. Способы глагольного действия 91
2.3.2. Временные способы глагольного действия 92
2.3.3. Количественно-временные способы действия 95
2.3.4. Интенсивно-результативные способы действия 95
2.3.5. Регулярные типы лексикализованных деепричастных конструкций 96
2.4. Переход деепричастий в служебные слова и морфемы 99
Глава 3. Синтаксические функции деепричастий
3.1. Вопрос о статусе деепричастных конструкций в дагестанском языкознании 104
3.2. Семантика и синтаксис деепричастных оборотов 106
3.2.1. Деепричастные обороты с соединительной частицей -гу 109
3.2.1.1. Место частицы -гу в составе деепричастного оборота 109
3.2.1.2. Семантика деепричастных оборотов с частицей -гу 111
3.2.2. Деепричастные обороты без частицы 114
3.3.Употребление деепричастий в роли самостоятельных сказуемьх18
3.4.Деепричастные конструкции в составе сложноподчинённых предложений 120
3.4.1. Сложноподчинённые предложения нерасчленённой структуры с зависимыми деепричастными клаузами 121
3.4.2. Сложноподчинённые предложения расчленённой структуры с зависимыми деепричастными клаузами 124
3.4.2.1.Сложноподчиненные предложения с таксисными отношениями клауз 124
3.4.2.2. Сложноподчиненные предложения с обстоятельственными отношениями клауз 125
Заключение 131
Список источников иллюстративного материала 135
Библиография 136
Приложение
- Морфологические категории деепричастий
- Структура глагольного корня
- Деепричастие как производящая основа спрягаемых синтетических форм глагола
- Вопрос о статусе деепричастных конструкций в дагестанском языкознании
Введение к работе
1. Общая характеристика работы.
Объектом диссертационного исследования является деепричастие лакского языка, одна из самых употребительных и недостаточно исследованных форм лакского глагола, его структурно - морфологические особенности, системные связи с другими глагольными формами -спрягаемыми и неспрягаемыми, его синтаксические свойства и функции.
Актуальность предпринятого нами исследования определяется тем, что деепричастие, как и другие вербоиды1, является наименее исследованной категорией лакскою языка, хотя по частотности употребления и тем функциям, которые выполняет деепричастие в лакской ірамматике, эта глагольная форма заслуживает исследовательского внимания. Существующие сведения о деепричастии и деепричастных конструкциях фрагментарны и противоречивы. Производящие основы и способы образования деепричастий разными исследователями определяются по-разному. Спорным остаётся и вопрос о синтаксическом статусе деепричастных конструкций. Давно назрела необходимость системного описания деепричастия во всём многообразии его форм и функций. Такая работа необходима и в целях преподавания лакского языка в вузе и школе. Отсутствие серьёзной теоретической базы, отвечающей современным требованиям лингвистики и лингводидактики, отражается на качестве учебников и учебных пособий.
Целью данного исследования, вытекающей из актуальности темы, является системное описание лакского деепричастия, включающее структурно - семантический анализ всех его форм, определение его роли в формообразовании глатла, его функций в сишаксисе простого, осложнённого и сложного предложений.
Основные задачи предлагаемою исследования сводятся к следующему:
а) выявление всех форм, входящих в парадигму деепричастия;
б) уточнение способов образования деепричастия;
в) выявление и описание морфологических категорий деепричастия;
г) выяснение роли деепричастий в образовании финитных и нефинитных форм в парадигме глагола;
д) описание синтаксических связей и функций деепричастия в организации словосочетания и предложения.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нём впервые на материале лакского языка с учётом семантики, роли в глагольном формообразовании и по синтаксическим функциям разграничиваются две грамматические категории: собственно деепричастия и конвербы («союзные деепричастия»). Деепричастие подвергается специальному системному анализу. С точки зрения структуры уточняются морфемный состав деепричастий, их производящие основы и средства образования, в том числе обращается внимание на деепричастия, образованные от инфинитива. По составу компонентов выявляются простые и составные деепричастия. Выясняется роль деепричастий в образовании синтетических и аналитических спрягаемых форм в парадигме глагола. Впервые подробно рассматриваются способы глагольного действия, в составе которых входят деепричастия. Выясняются предикативные грамматические категории деепричастия, сближающие его с финитными формами глагола (вид и таксис, модальные категории, классно-числовое выделение ядерных актантов предложения). Впервые в лакском языкознании системному семантико-сингаксическому анализу подвергается осложнённое и сложное предложение с зависимыми деепричастными конструкциями. Впервые в лакском и дагестанском языкознании обращается внимание на семантический аспект деепричастных конструкций, роль сочинительной частицы -гу в предложениях с деепричастными консірукциями и её место в составе оборота. Документально обосновывается способность деепричастия выступать в роли самостоятельного сказуемого в простом и сложносочинённом предложениях.
Степень разработанности іемьі. В работах исследователей лакского языка деепричастию уделялось определённое внимание. Разнообразные формы деепричастий представлены в работе П.К.Услара. Некоторые вопросы образования деепричастий рассматриваются Л.И.Жирковым. Определённый материал, связанный с деепричастиями, содержится в работах Г.Б.Муркелинского, СМ. Хайдакова, И.Х.Абдуллаева, Н.С.Джидалаева, Г.Т.Бурчуладзе, І І.А.Сулеймановой, Р.Г.Эльдаровой и других исследователей лакского языка. Однако отсутствует монографическое исследование, посвященное комплексному системному анализу деепричастия, создающее его лингвистический «портрет».
Деепричастие наряду с другими вербоидами рассматривается также в исследованиях по другим дагестанским языкам. Синтаксические конструкции, в том числе и деепричастные, в аварском языке рассматриваются в классической работе А.А.Бокарёва и в работах Г.И.Мадиевой по синтаксису аварского языка. Специальному анализу отглагольных образований, в том числе и деепричастий, посвящена кандидатская диссертация Р.А.Магдиловой (Мустафаевой). Функциональный аспект деепричастных конструкций рассматривается и в докторской диссертации Д.С.Самедова, посвященной синтаксису сложного предложения аварского языка в сопосталении с русским языком.
Исследуя синтаксис даргинского языка, значительное внимание деепричастным конструкциям уделяют З.Г.Лбдуллаев, М-Ш.А.Исаев, М-С.М.Мусаев и др. Морфологический аспект деепричастий рассматривается в работах Р.О.Муталова. Деепричастию посвящена кандидатская диссертация Д.Х.Магомедовой (2005).
В лезгинском языке огглаюльные образования рассмаїриваются в работах М.Г.Гаджиева, Р.И.Гайдарова, отглагольным образованиям посвящены рабрты Н.Л.Абдулмуталибова и др.
В табасаранском языке морфологический аспект деепричастий рассматривается в работах но глаюлу К.К.Курбанова и С.Х.Шихалиевой. Вопросы синтаксиса, связанные с деепричастиями, освещаются в работах Б.Г.Ханмагомедова.
В той или иной степени вопросы, связанные с деепричастиями, рассмаїриваюіся в работах и по другим дагестанским языкам (Ибрагимов Г.Х., Махмудова СМ. и др.).
Мсіодолоіическая основа дисссріации определяется важностью изучения языка с учётом сложной внутренней взаимосвязи различных структурных уровней и элементов языка, взаимоотношения семантики и синтаксиса, взаимоотношений языка с другими видами общественной деятельности, его самобытности и своеобразия форм и способов отражения действительности. Стараясь быть в русле современных исследований, мы особое внимание уделяем семантике и функциональному аспекту языковых единиц.
Научную базу диссертации составляют теоретические положения по вопросам морфологии и синтаксиса, разработанные в трудах В.В.Виноградова, А.В.Бондарко, Н.Д.Арутюновой, А.Г.Золотовой, В.Г.Гака, Е.В.Падучевой, Г.А.Климова, М.Е.Алексеева, А.Е.Кибрика, Я.Г.Тестельца и друїих лингвистов. Учитывались также результаты исследований по глагольной морфологии и синтаксису дагестанских языков, отражённые в работах А.А.Бокарёва, М.М.Гаджиева, З.Г.Абдуллаева, М-С.М.Мусаева, М-Ш. А. Исаева, Б.Г.Ханмагомедова, Д.С.Самедова, З.М.Маллаевой, Р.О.Муталова, С.М.Махмудовой, Р.А.Магдиловой, Н.Л.Абдулмуталибова и других исследователей дагестанских языков.
Методы и приёмы исследования определяются целью и объектом анализа. Изучение лакского деепричастия проводилось с учётом достигнутых предшественниками результатов, которые уточнялись и восполнялись на достоверном материале современного лакского языка и его диалекюв. В работе использовались приёмы морфемного и морфологического анализа. При анализе синтаксических функций причастий мы обращались также к методам лингвистического эксперимента и трансформации. Основной метод - синхронное описание фактического материала, в отдельных случаях сравнивались данные литературного языка и диалектов. Использовались также приёмы статистического анализа.
Теореіическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что результаты исследования вносят определённый вклад в грамматическую теорию лакского языка, восполняя имеющиеся пробелы в исследовании деепричастия, его структуры, семантики, роли в морфологии и синтаксисе лакского языка. Результаты нашего исследования представляют теоретический интерес и в том смысле, что получены новые сведения о деепричастии во всём объёме его парадигмы и функций на всех уровнях языка - в словообразовании, морфологии, синтаксисе.
Практическая ценное і ь исследования заключается в том, основные положения и выводы, содержащиеся в работе, могут быть использованы при составлении нормативной грамматики лакского языка, а также в типологических исследованиях. Материал и выводы найдут применение при составлении учебников и учебных пособий для вуза и школы, спецкурсов и спецсеминаров по лакскому языку.
Материалом исследования послужили произведения современной лакской литературы таких признанных мастеров слова, как А.Мудунов, А.Гусейнаев, К.Мазаев и др., а также произведения устного народного творчества и наблюдения над устной речью носителей лакского языка.
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:
1. Деепричастие является адвербиализованной формой глагола, приспособленной для обозначения различных действий и процессов как динамичных и результативных состояний субъекта в составе финитных форм глагола и в контексте полипредикативных единиц (осложнённых и сложных предложений). Деепричастие является глобальной глагольной формой, охватывающей всю без исключений глагольную лексику.
2. Деепричастие сохраняет следующие глагольные категории: классифицирующую семантико-синтаксическую категорию переходности-непереходности, морфологическую категорию вида, словоизменительную согласовательную категорию класса и частично - числа (категория класса охватывает все перфектные деепричастия, а дюративные деепричастия, как и глаголы, бывают классные и неклассные), категорию длительности и категорию отрицания. Лакское деепричастие не имеет форм времени, лица и наклонения. В составе полипредикативных конструкций модальные значения выражаются доминирующими финитными сказуемыми.
3. Теряя значения глагольного вида, деепричастия переходят в разряд наречий, при этом они приобретают качественные значения интенсивности признака или других качественных признаков.
4. Основными формами деепричастий являются деепричастия совершенного вида (перфектные деепричастия) и деепричастия несовершенного вида (дюративные деепричастия), которые могут иметь длительные формы, служащие для образования аналитических форм глагола с фазовыми значениями. Формы итеративных деепричастий обособились и в семантическом, и в синтаксическом отношении. Ограничена сфера употребления инфинитивных деепричастий.
5. Перфектные деепричастия образуются от кратких перфектных причастий при помощи суффикса -ну (полногласный вариант деепричастий типа чивчуну) или пр помощи суффикса -// (неполногласный вариант типа ивзун). Дюративные и итеративные деепричастия образуются от соответствующих видовых основ при помощи суффикса -и (чичла-й, чичава-й).
6. По составу деепричастия, как и глаголы, бывают простые и составные. Аналитические формы деепричастий включают в свой состав связку (чичлай ивкіун, чивчуну бивкіун).
7.01 деепричастий образуются синтетические формы перфектных времён, деепричастия входят в состав аналитических спрягаемых форм, они являются компонентами составных способов глагольного действия. Некоторые деепричастия переходят в разряд служебных слов и морфем.
8.По структурным особенностям и функционированию в составе предложения в лакском языке выделяются два основных типа конструкций: а) деепричастные обороты (могут быть представлены и одиночными деепричастиями) и б) деепричастные элементарные предложения (клаузы). Деепричастные обороты определяются как свёрнутые предикации с нулевым субъектом. І Іростьіе предложения с деепричастными оборотами являются сложными, слитными конструкциями с единым семантическим субъектом. Грамматический субъект подвергается кореферентому сокращению в зависимой деепричастной конструкции, реже - в доминирующей части предложения. По средствам связи с доминирующей частью предложения и семантике различаются два типа деепричастных оборотов. Первый тип включает в свой состав соединительную союзную частицу -гу, у второго типа связь с доминирующей частью только смысловая. Деепричастия в оборотах с союзной частицей -гу выступают в роли второстепенного сказуемого, обозначая как равнозначные с глаюлом-сказуемым действия, так и добавочные действия, выражающие жесты, позы, особенности походки, эмоциональное состояние общего со сказуемым субъекта и т.д. І Іозиции частицы-клитики -гу разнообразны. Чаще всего она присоединяется к ядерному актанту деепричастия - объекту, може г присоединяться и к другим компонентам, выраженным существительными или наречиями места, может инфигироваться и в само деепричастие (в сложных и составных - к первому компоненту, в простых - к первому слогу путём его удвоения: угу-увххун устав ). Обороты без частицы -гу в большей степени зависят от группы глагола-сказуемого и вытупают в роли обстоятельств образа действия, реже - с другими обстоятельственными значениями.
9. Заметные сдвиги в значении предложения происходят в контексте отрицательных деепричастий: между главной и зависимой предикациями устанавливаются отношения противопоставления.
10. Деепричастия могуг вьісіупать в роли финитного сказуемого как в простом предложении, так и в сложном. Но такие случаи являются не правилом, а исключением.
11. В составе сложноподчинённых предложений деепричастные клаузы встречаются реже. Между главной и зависимой клаузами устанавливаются следующие тины отношений: неконкретизированные временные (таксисные), образа действия, причинные. В одном и том же деепричастии могут нерасчленённо сочетаться разные обстоятельственные значения.
Апробация и публикации. Основные положения диссертации обсуждались на заседании кафедры дагестанских языков Дагестанского государственною педагогического университета, опубликованы в виде статей и тезисов в тематических сборниках.
2. Из исюрии изучения лакского деепричастия.
Деепричастие как регулярная форма лакского глагола впервые отмечена в грамматическом очерке по лакскому языку П.К.Услара (1890). Каждая глагольная лексема может имен. 18 сгруктурно-семангических разновидностей, большинство из них имеют и по три видовые формы.
Например, таблица видо-временных форм деепричастий от глагола ласун «взять» выглядела бы так:1
Как видно из таблицы 1, всего представлено 38 форм деепричастий. В таблицу не вошли формы словоизменения - классно-числовые и падежные. Некоторые из приведённых форм в современном лакском языке неупотребительны (ласайна, ласавайна, ласунна, ласланпа, ласаванна), другие малоупотребительны в литературном языке (ласайникун, ласласикун, ласласивайхьур)
Некоторые неличные формы глагола, выступающие в предложении в роли зависимою сказуемого, П.К.Услар относит к условному и условно-желательному наклонению. Такими являются следующие формы приведённого выше глаюла:
В современном кавказоведении и такие формы некоторыми исследователями считаются деепричастиями или конвербами. При таком взгляде на проблему количественный состав деепричастий доходит до 56 единиц. Учитывая, что не все формы конвербов были зафиксированы П.К.Усларом (например, деепричастия с формантами -тари, -айхту ), можно отметить, что адвербиальных глагольных форм в лакском языке больше названного числа.
Лингвистическая проницательность П.К.Услара проявилась и в том, что он правильно указал производящие основы и форманты деепричастий. Все глагольные формы, в том числе и деепричастия, он считает производными or трёх основ: корня глагола, «неокончательного» (т.е. инфинитива) и основы инфинитива («отбросив от неокончательного н »).
Следующий этап изучения лакского языка начался в советский период истории Дагестана и связан с именем известного учёного - исследователя восточных и дагестанских языков Л.И.Жиркова. В его монографии, посвященной лакскому языку (1955), значительное место занимает глагол. Вместе с другими глагольными формами, в таблицах Л.И.Жиркова представлены и формы деепричастий, но, в отличие от П.К.Услара, они даны в трёх разных таблицах в зависимости от типа производящей основы. Л.И.Жирков производящими основами всех глагольных форм считает три основы: корень глаюла, корень с инфигированным классным показателем и инфинитивы всех трёх видов. В его таблицах представлены следующие деепричастия:
В данную таблицу включена форма ласай, которая функционирует в языке как форма 3 лица настоящею общего времени или как краткое причастие (Танал арцу ласай «Он (всегда) берёт деньги»; ласай арцу «получаемые деньги), но никогда в обстоятельственном значении не употребляется. Однако в таблицу не попала отмеченная И.К.Усларом форма ласласшшй, которая является вполне употребительной и в современном лакском литературном языке. Эга форма И.К.Усларом давалась со значением «сближ. наст.». Л.И.Жирков дополнил номенклаїуру деепричастий ещё одной формой с временным значением - ласайни, которая П.К.Усларом не была отмечена, возможно, в силу того, что графически она совпадает с формой пространственной семантики (см. в таблице 1. «сближ. наст.»). Однако другая форма с такой же семантикой, которая образуется от несовершенного вида - ласласийни, осталась незамеченной. Те формы, которые нами выделены в таблице 3, являются, на наш взгляд, искусственными и не употребляются в современном лакском литературном языке, описываемом Л.И.Жирковым. Учитывая сложившиеся нормы, автор, например, вводит в таблицу деепричастие «так, как..» ласайвахьур в литературном варианте (кумухский диалект). Однако в таблице сохранены и отмеченные П.К.Усларом формы вицхинского диалекта (ласашшйкун, ласласикуп и под.).
К формам, образованным от инфинитива, Л.И.Жирков относит следующие формы деепричастий:
Все эти формы отмечены и П.К.Усларом, а выделенные формы не употребительны и кажутся образованными искусственно.
Среди деепричасшй, образованных от корня с инфиксацией изменяемых классных показателей, Л.И.Жирков приводит следующие формы (для иллюстрации мы даём формы от глаголов ласун «взять» и буцин «привести»):
дееприч. прош. - ларсун, бувцуну;
деепр. прош. длит. - ларс(у)нма, бувцунма;
«где...» -ларсний, бувцуний;
«когда ..» - ларсни, бувцуни;
«после того, как ...» -ларсукун, бувцукун;
«так, как...» - ларсунахьур, бувцунахьур.
Условн. -дарения, бувцуния;
условн. утверд. -ларс(у)ссания, бувцуссания.
Все эти формы отмечены и в таблице П.К.Услара.
Таким образом, Л.И.Жирковым в основном использован материал П.К.Услара. Наблюдается лишь незначительная разница терминологического характера. В вопросах определения производящих основ деепричастий концепция П.К.Услара представляется больше соответствующей языковым реалиям, чем концепция Л.И.Жиркова.
Вопросы глагольного формообразования в дальнейшем рассматриваются в работах С.М.Хайдакова, Г.Б.Муркелинского, И.Х.Абдуллаева, Г.Т.Бурчуладзе, Р.Г.Эльдаровой и других исследователей лакского языка.
В работах С.М.Хайдакова (1966, 1970) разграничиваются собственно деепричастия и глагольные формы, являющиеся сказуемыми придаточных предложений. Суффиксами собственно деепричастий С.М.Хайдаков считает -ну и -н. «Форма деепричастия настоящего времени литературного языка и ряда диалектов утратила аффикс -н; он сохранился лишь в балхарском говоре; ср. (лит.) чичлай, балх. чичлагш записывая » [Хайдаков 1970:33]. Все остальные формы признаются формами сказуемых придаточных предложений, а их маркёры называются аффиксами-союзами. Среди таких аффиксов автором отмечены и формы с аффиксом -хгу (чичайхту как только напишет ), которые ранее не были зафиксированы, а также обращается внимание на то, что формы со значениями места изменяются и по падежам.
Сведения о деепричастии содержатся также в работе Г.Б.Муркелинскоіо «Грамматика лакского языка [1971:226-232]. Автор перечисляет те же деепричастия, которые были представлены в работах П.К.Услара и Л.И.Жиркова, однако неупотребительные, сомнительные формы, о которых говорилось выше, в работе не приводятся. Но Г.Б.Муркелинский восполняет список деепричастий формой с суффиксом (по терминологии автора - с послелогом) -гари со значением «всякий раз, когда...». Отмечены также сложные деепричастия с послелогами махъ «после», хьхьичі «до», шинмай «с тех пор, как...», которые сочетаются с определёнными видами деепричастий, имеющих соответствующее временное значение (увкіун махъ «после того как пришёл», уч 1тшин хьхьичі «до того как пришёл», увкіния шинай «с тех пор как пришёл» и под.). В работе определённое внимание уделяется и семантике деепричастий, отмечаются устойчивые сочетания разной степени грамматикализации, в состав которых входят деепричастия.
В монографии И.Х.Абдуллаева деепричастия рассматриваются в основном с позиций функционирования в них классных показателей [Абдуллаев 1974:167-169]. В этом плане автор сопоставляет лакское деепричастие с деепричастиями в других дагестанских языках (аварском, даргинском). Сие і ємного анализа всех деепричастий в работе нет, но автор различает деепричастия настоящего (чичлай), прошедшего (чивчуну) и будущего (чичинну) времени.
В связи с вопросами образования спрягаемых форм глагола деепричастия рассматриваются и в работах Н.С.Джидалаева (1961) и Г.Т.Бурчуладзе (1987, 1993).
Некоторые диалектные формы деепричастий нашли отражение в работах Г.Б.Муркелинского, С.М.Хайдакова, Н.С.Джидалаева, М.И.Каландарова и др.
Деепричастия рассматриваются и в работах Р.Г.Эльдаровой (1993, 1995, 2000). В кандидатской диссертации, посвященной морфологии лакского глагола, отдельным параграфом даётся описание деепричастия [Эльдарова 1995:189-195]. Собственно деепричастия здесь рассматриваются как глаюльные формы, обозначающие состояние. К таким формам отнесены деепричастия дюративною вида с суффиксом -й (ласла-й) и перфектные деепричастия с суффиксом -ну / -ун (ларс-ун, чирчу-ну). Этому разряду уделяется внимание и в других разделах работы, посвященных формообразованию глагола, поскольку деепричастие функционирует как в качестве производящих основ синтетических форм глагола, так и в составе аналитических видо-временных форм. Деепричастие является и компонентом аналитических грамматикализованных конструкций, образующих некоторые способы глагольного действия.
Обстоятельственные формы глагола, в том числе условные и уступительные, в работах Р.Г.Эльдаровой также рассматриваются как деепричастия. Они систематизируются по семантике (деепричастия времени, места, причины, уступительные, цели), а внутри каждого разряда - по суффиксам.
Несмотря на значительное внимание, уделяемое деепричастию в работах исследователей лакского языка, не все вопросы, связанные с сущностью и функционированием этой глагольной формы, можно считать выясненными. Наблюдается разнобой в сегментации морфем, в разграничении собственно деепричастий и конвербов («союзных» деепричастий), в определении статуса деепричастной конструкции в составе предложения и других вопросах. Таким образом, многие вопросы, связанные с составом, структурой, функционированием деепричастий на всех уровнях языка, требуют комплексного анализа с позиций современного языкознания.
Морфологические категории деепричастий
Лакский глагол обладает рядом морфологических категорий, к которым относятся категории вида и способа глагольного действия, наклонения, времени, эвиденциальности, отрицания, класса, лица, числа. Эти категории достаточно хорошо изучены в работах исследователей лакского языка (П.К.Услар, Л.И.Жирков, С.М.Хайдаков, Г.Б.Муркелинский, Н.С.Джидалаев, И.Х.Абдуллаев, Г.Т.Бурчуладзе, Р.Г.Эльдарова), поэтому мы ограничимся их краткой характеристикой в той степени, в какой эти категории имеют отношение к деепричастию.
Категория вида. Одной из главных категорий деепричастия является категория вида, которая находит выражение в противопоставлении двух рядов форм: несовершенного вида {чичпай, излай) и совершенного вида (чивчуиу, ивзун). Вид в отечественном языкознании рассматривается как одна из составляющих понятийной категории аспектуальности (А.В.Бондарко). Более подробно особенности этой категории в лакском языке излагаются в разделе, посвященном образованию деепричастий.
Аспектуальность включает в себя и категорию способа глагольного действия (СГД). СГД в русском языке определяются как семантико-словообразовательные фуппировки глаголов, в основе которых лежат формально выраженные модификации значений беспрефиксных глаголов с точки зрения временных, количественных и специально результативных характеристик [Русская фамматика 1982:596]. В лакском языке, где префиксация для глагольного словообразования не характерна, способ глагольного действия (СГД) образуется путём ірамматикализации словосочетаний определённого типа, т.е. аналитически. Компонентами аналитических СГД чаще всего являются деепричастные формы смысловых глаголов и спрягаемые формы вспомогательных глаголов. Некоторые из СГД рассматриваются в работах Р.Г.Эльдаровой. Однако эта категория ещё недостаточно изучена не только в лакском, но и в других дагестанских языках. Мы эту категорию подробно рассмотрим во второй главе настоящей работы в связи с анализом роли деепричастий в глагольной морфологии. Здесь же ограничимся тем, что отметим, что вспомогательные глаголы аналитических СГД могут употребляться и в форме деепричастий. Например, сочетание смыслового глагола движения в форме перфектного деепричастия и вспомогательного глагола направленного движения нан идти образуют способ направленного движения: зуиттуйн лахъан подняться на юру - зуиттуйн лаехъун нан подниматься (в одном направлении) на гору . В тексте подобные грамматикализованные сочетания могут употребляться и в форме вербоидов, в том числе и деепричастий: Зунттуйн лаехъун най, жу ца щаращучіан бивунав Поднимаясь на гору, мы дошли до одного источника . Поэтому можно констатировать, что глагольная категория СГД свойственна и деепричастию.
Категория длительности. Выделение этой категории из категории СГД связано с тем, что она выражена не в самом глаголе, а в деепричастии, и такие деепричастия в основном употребляются в составе аналитического сказуемого. Категория длительности обозначает продолжающееся действие или давно наступившее состояние. Средством образования этой категории является изменяющийся по классам суффикс -на ( 1 гр. кл. с нулевым КП) / -нл/а (3 гр кл.), -нна (2 и 4 гр. классы).
По своему происхождению форманты длительности состоят из двух частей: категориального суффикса и ( -ну) и усилительной частицы -ва / -ма ( -ба) /-на ( -да -ра).
Длительная форма деепричастий несовершенного вида можег обозначать или длящийся процесс, или постоянство повторяющихся действий: (5) Нину оьл ттишайшш дур. Мать всё ещё доит корову . (6) Оьрчіая чагъарду букілайнма бур. От парня продолжают приходить письма . Длительная форма деепричастий совершенного вида обозначает давно наступившие и всё ещё длящиеся состояния: (7) Къужа ккурчіав щяивкіїш ия. Старик всё ещё сидел на годекане. Категория длительности свойственна не только деепричастиям, но и качественным наречиям в роли составной части наречного сказуемого, что сближает эти два морфологических класса слов: (8) Душ тяхьан бур. Девушка весела . - Душ тяхышма бур. Девушка всё ещё весела .
Категория наклонения. Одной из главных категорий глагола является категория наклонения, в которой находят грамматическое выражение концептуальные модально-бытийные категории.
«Модально-бытийные понятийные категории включают объективную модальность (реальность - ирреальность, возможность -необходимость и т.д.), субъективную модальность (императивность, желательность и т.п.), повествование - вопрос, утверждение - отрицание, бытийность (экзистенциальность) и т.п.» [ЛЭС 1990:385].
В исследованиях по дагестанским языкам [Кибрик 1999:203] различают эпистемическую модальное і ь, характеризующую точку зрения юворящего на истинность пропозиции, и модальность, ориентированную на говорящего (императив, прохибитив, юссив, оптатив и др. наклонения оптативной серии). Это деление, в общем, соответствует делению на объективную и субъективную модальность. Но в составе эпистемической модальности выделяется следующее трёхчленное противопоставление: реальная модальность: говорящий утверждает, что описываемая ситуация имеет место в актуальном мире ( Р имеет место );
Структура глагольного корня
Структура глагольного корня в лакском языке изучена достаточно подробно (СМ. Хайдаков, И.Х. Лбдуллаев, Р.Г. Эльдарова). Словарной формой лакского глагола считается перфектный инфинитив, в составе которого выделяется корень, тематический гласный основы и суффикс инфинитива -и [Эльдарова 2003:382]:
По наличию/отсутствию позиции для классного показателя в перфектном инфинитиве глаголы делятся на классные и неклассные. Классных глаголов 77, а неклассных 130 [Хайдаков 1966:179]
Большинство классных глаголов (53 из 77) является префиксально-классными: классный показатель (КП) занимает позицию перед корнем: нулевой КП (1 кл.), б (3 кл.), д (2 и 4 кл.): изап /б-изан /д-изан «встать», ачин б-ачин / д-ачин «пойти»; учіан / б-учіан / д-учіан «придти». Структура корня большинства классных глаголов соответствует модели ГС («гласный + согласный»).
Пять классных глаголов являются конфиксально - классными, т.е. в них предусмотрена позиция префикса и инфикса для КП. В роли инфикса выступают в (1 и 3 классы) и р (2 и 4 классы). Корень структуры ГС является прерывистым: б-а-в-ці-ан/ д-а-р-ці-ан «растопить» а-в-чі-ан/ б-а-в-чі-ан/ д-а-р-чі-аи «утомиться» и-в-чі-ан/ б-и-в-чі-ан/д-и-р-чі-ап «умереть» у-в-чі-ип/ б-у-в-чі-wi/ д-у-е-чі-ин «узнать» б-я-в-гъ-ин / д-я-р-гъ-wi «помять»
В следующих корнях структуры СГС («согласный + гласный + согласный ») предусмотрена позиция для классного инфикса: ціа-в-ці-ан I ціа-р-ці-ап «расцарапать»; хха-ва-хх-ан / хха-ра-хх-ан «зацепиться». Модель корня ГС имеет инфиксально-классный глагол аь-ва-ян / аь-ра-ян «размякнуть».
Из 130 неклассных глаголов 82 могут иметь формы всех трех видов, остальные являются одновидовыми глаголами несовершенного (дюративного) вида. Структура корня большинства глаголов перфектного вида соответствует модели СГС («согласный + гласный + согласный»), причем во многих корнях оба согласных являются однотипными (И.Х. Абдуллаев): чич-ин «написать», тїиті-ин «открыть», кьукь-ин «отрезать», кьакь-ан «высохнуть» и др. По степени частотности, на первом месте стоит корень структуры СГС, на втором месте - ГС.
Среди неклассных и классных глаголов представлены слова с осложненной структурой корней. Элементом, осложняющим корень, являются сочетания сонорных л, н, р с последующими гласными (лу, ру, ри, ра, на): б-улукь-ин/ д-улукь-ин «увлечься» гьулут-ип «измазаться» б-урухх-ан/ д-урухх-ан «сшить» mmupuxl-wi «развязать» ціаракі-ин «преть» чанакк-ж «спутаться» (о волосах, нитках). Таких корней всего 16.
СМ. Хайдаков элементы -уру, -улу в глаголах типа уруххан, урузин считает непродуктивными префиксами, а статус тех же элементов в неклассных глаголах типа гъулутин вообще не определен [Хайдаков 1966: 179,181]. И.Х. Абдуллаев элементы ру, лу считает инфиксами, показывающими, по предположению автора, учащательность действия [Абдуллаев 1974:144]. Но с синхронной точки зрения эти элементы не вычленяются, поэтому мы считаем их элементами, осложняющими корень, доводя его структуру до формулы ГСнГС и СГСнГС (Сн- сонорный).
Структура корня СГ отмечена в девяти глаголах [Хайдаков 1966: 179]. Однако А.И. Абдуллаев полугласный и предшествующий тематическим гласным основы, считает частью корня. [Абдуллаев 1974:159]. Но нам предсталяется более предпочтительным мнение Р.Г.Эльдаровой, которая считает, что структура корней глаголов типа каен «обвиться» соответствует модели СГ, а и является интервокальным согласным, устраняющим зияние между двумя гласными - корневым и тематическим (кайин).
Моноконсонантные корни отмечены у двух глаголов: хь-ун «стать» и щ ун «толкнуть». Из одной гласной состоит корень глагола аь-ян «сгнить» [Хайдаков 1966: 181].К этой модели, на наш взгляд следует отнести и глагол б-а-н «сделать», где гласный представляет одновременно и корень, и тематический гласный: б-ув-ан— баи.
Деепричастие как производящая основа спрягаемых синтетических форм глагола
Лакский глагол располагает развитой парадигмой видо-временных и модальных форм, как синтетических, так и аналитических. В образовании тех и других непосредственное участие принимают нефинитные формы глагола-причастие, деепричастие, инфинитив.
Среди синтетических форм от деепричастия совершенного вида образуются перфектные времена - настоящее перфектное и прошедшее перфектное. Как отмечалось выше, перфектные деепричастия в свою очередь образуются от соответствующих причастий и оканчиваются на -ун (1-й тип словоизменения) и -уну (2-й тип словоизменения). При образовании форм времени в суффиксе конечный гласный и у 2-ого типа выпадает, т.е. основы унифицируются (ивзун встав - ивзун-ни встал , чивчупу написав - чивчуп-ни написал ).
В настоящем перфектном времени к основам на -ун прибавляются личные окончания -на для 2 лица ед. ч., -ну для 2 лица мн.ч. и -ни для 3 лица обоих чисел. Формами 1 лица различаются, во-первых, непереходные и переходные глаголы, во-вторых, у непереходных глаголов, обозначающих действия, контролируемые субъектом, эта форма образуется иначе, чем у глаголов, обозначающих неконтролируемое действие или состояние. Рассмотрим образование личных форм непереходных глаголов бизан встать (контролируемое действия) и багьан упасть (неконтролируемое действие), а также переходного глагола буцин повести . У глагола багьан в перфектных формах нет классного инфикса в отличие от других глаголов этого вида.
Как видно из таблицы, от деепричастий образуются лично-объектные формы переходных глаголов и лично-субъектные формы непереходных глаголов, кроме форм 1 лица глаголов, обозначающих контролируемое действие, т.е. активное 1 лицо противопоставлено всем остальным личным формам.
Форма прошедшего времени, образованная от деепричастия, у других авторов называется аористом (П.К.Услар, Л.И.Жирков, Г.Т.Бурчуладзе). Мы в данном случае придерживаемся мнения Р.Г.Эльдаровой (2000), которая характеризует приведённую форму как настоящее перфектное. Особенность этой формы состоит в том, что она фиксирует момент завершения действия и достижения результата.
Формы прошедшего перфектного времени образуются от тех же деепричастий при помощи личных аффиксов прошедшего времени. Личные формы непереходных глаголов являются субъектными, а переходных -объектными. 1 и 2 лица оформляются формантом -ав, а 3 лицо - формантом -а. В прошедшем времени личные окончания не дифференцируют число. Представим эти формы в таблице 10.
Прошедшее совершенное (перфектное) время обозначает результативное действие, целиком относящееся к прошлому. В этой группе форм 1 лицо тоже занимает особую позицию - вместо формы, образованной от деепричастия, используется другая форма, образованная от причастия. Это связано с тем, что в личных формах глагола в лакском языка отражается и позиция говорящего по отношению к источнику получения информации: а) говорящий может быть очевидцем событий, б) сообщаемое может быть умозаключением говорящего или общеизвестным фактом, или же в) источником сообщения может быть третье лицо. Анализируемые нами формы перфектных времён относятся к первой группе форм - к очевидным формам. Говорящее лицо (1 лицо) с позиций наблюдателя может употребить формы прошедшего времени только в тех случаях, когда эти события им не контролируются, а в рассказе о контролирумых событиях эти формы используются говорящим только в рассказе о далёком времени (детстве, например) или о том, что приснилось. В остальных случаях используется другая форма, о которой говорилось выше.
От деепричастий личные формы образуются не только в изъявительном наклонении, но и в гипотетическом наклонении, одна из разновидностей которого выражает неуверенность в достоверности высказывания («кажется»). Эти формы образуются при помощи формантов -ккар (-ккара, -ккару) в настоящем времени и -ккива (-ккивав) в прошедшем времени.
Вопрос о статусе деепричастных конструкций в дагестанском языкознании
В составе предложения деепричастная конструкция выступает как зависимый член. Однако вопрос о её статусе решается неоднозначно. Одни исследователи дагестанских языков среди деепричастных конструкций выделяют два типа - деепричастные обороты и придаточные предложения. Такой подход, предложенный А.А. Бокаревым для аварского языка, принят Г.Б. Муркелинским по отношению к лакскому языку, М-С.М. Мусаевым («недостаточное предложение») по отношению к даргинскому языку, Д.С.Самедовым в работах по сопоставительному анализу русского и аварского синтаксиса. Однако рядом исследователей все деепричастные конструкции рассматривания как словосочетания (Ш-Г.А. Исаев в даргинском языке), или «развёрнутые члены предложения» (Б.Г-К. Ханмагомедов в табасаранском языке). Как обстоятельственные придаточные предложения рассматриваются зависимые деепричастные конструкции в коллективном труде «Элементы цахурского языка в типологическом освещении» [А.Е. Кибрик (редактор-составитель) 1999: 461-481]. Традиционный подход к данному вопросу отражён в работе Я.Г. Тестельца «Введение в общий синтаксис»: «Зависимые клаузы возглавляются либо финитными формами глагола (т.е. такими, которые способны выступать в роли финитных сказуемых), либо нефинитными формами (т.е. редко или никогда не выступающими в роли финитных сказуемых). В первом случае зависимые клаузы называются придаточными предложениями. Во втором случае зависимые клаузы представляют собой нефинитные конструкции, или зависимые обороты - инфинитивный, причастный, деепричастный и др.» [Тестелец 2001:265]. Клаузой в этой работе называется «любая группа, в том числе и непредикативная, вершиной которой является глагол, а при отсутствии полнозначного глагола - связка или грамматический элемент, играющий роль связки» [Тестелец 2001:256]. Клаузы делятся на финитные клаузы, или предложения, и нефинитные клаузы - инфинитивные, причастные, деепричастные, герундиальные обороты, лишённые предикативности, но в остальном очень похожие на предложения.
Для языков европейского стандарта в этой концепции ничего нового нет, кроме терминологии (клауза - предложение и клауза - оборот). Для дагестанских языков ясности в вопрос о статусе нефинитных конструкций она тоже не вносит, т.е. все нефинитные конструкции объявляются зависимыми оборотами, тем самым стирается своеобразие таких языков, как восточно-кавказские.
Нам представляется более приемлемой для лакского языка концепция А.А. Бокарева, различающая придаточные предложения и деепричастные обороты. В поддержку этой концепции можно привести следующие аргументы:
1. Понятие финитности / нефинитности для деепричастий в лакском языке менее существенно по сравнению с русским языком, поскольку деепричастия сохраняют главные глагольные признаки, кроме лица и утверждения (сохраняется видо-временное значение, значение реальности / ирреальности, контроль над ядерными актантами).
2. Одним из важнейших признаков предложения является двусоставность, т.е. наличие предикативной основы, состоящей из субъекта и предиката. Сколько бы «финитным» ни был глагол, без подлежащего (хотя бы формального или невыраженного) предложение не может состояться, потому, что предикативного признака вообще, без его носителя не может быть. Поэтому наличие в составе конструкции субъекта-подлежащего является важным признаком её предложенческого статуса.
Исходя из названных аргументов, мы считаем обоснованным выделение двух типов зависимых деепричастных конструкций в лакском языке - придаточных предложений и зависимых оборотов. Имея в виду несамостоятельность сказуемого придаточного предложения, его двойственную функцию - быть вершиной по отношению к собственным составляющим и зависимым членом по отношению к главному предложению - придаточное предложение может быть названо зависимой клаузой. Конструкция без субъекта, в том числе и подразумеваемого, может быть названа зависимым оборотом, т.е. распространенным членом предложения.
Деепричастные обороты являются свёрнутыми предикациями с нулевым субъектом. Субъект основного сказуемого, выраженного финитной формой глагола или связки, и субъект зависимой предикации имеют один референт, т.е. они кореферентны. Осложнённые деепричастными оборотами предложения представляют собой результат соединения двух простых предложений (клауз). Правила сложения клауз можно сформулировать так: а) замена финитного сказуемого первой клаузы деепричастием соотвествующего вида; б) кореферентное сокращение субъекта в деепричастной конструкции (реже такому сокращению подвергается субъект финитного сказуемого). См.: (Iа). Оьрчіал дарсру лархьхьуна. Мальчик выучил уроки ; (1б) Оьрчі кьатіувай лавгуна. Мальчик отправился на улицу - Дарсругу лархьхьуну, оьрчі кьатіувай лавгуна. Выучив уроки, мальчик отправился на улицу .
Таким образом, предложения с деепричастными оборотами представляют собой аналоги предложений с однородными сказуемыми. В лакском языке предложения с деепричастными оборотами доминируют над предложениями с однородными сказуемыми.
Место деепричастного оборота жёстко не зафиксировано. Как правило, деепричастные обороты находятся в начале осложнённого предложения:
