Содержание к диссертации
Введение
I. Общелингвистические вопросы языковых контактов и история изучения заимствованной лексики в дагестанских языках 13
1.1. Некоторые теоретические вопросы языковых контактов 13
1.2. История изучения заимствованной лексики в дагестанских языках 18
ГЛАВА II. Общая характеристика аварско-андийских языковых контактов 36
ГЛАВА III. Классификация аварских лексических заимствований в андийских языках 54
I . Имена существительные 60
1.1. Общественно-политическая терминология 64
1.1.1. Административно-юридические термины . 65
1.1.2. Религиозные термины 68
1.1.3. Социальные термины 69
1.1.4. Термины просвещения, науки и искусства 70
1.1.5. Термины войны и мира 72
1.1.6. Названия этнонимов 74
1.2. Лексика, связанная с человеком 76
1.2.1. Названия, связанные с профессией, занятием и должностью человека 77
1.2.2. Термины родства и свойства 79
1.2.3. Названия людей с положительными качествами 80
1.2.4. Названия людей с отрицательными качествами 81
1.2.5. Названия, характеризующие душевное состояние человека 83
1.2.6. Названия, характеризующие физическое состояние и здоровье человека 85
1.2.7. Названия, характеризующие красоту человеческой и окружающей природы 88
1.2.8. Названия, характеризующие отрицательные качества людей 91
1.2.9. Названия, характеризующие человеческие чувства и состояние окружающей природы . 94
1.2.10. Названия, характеризующие материальное состояние человека 95
1.3. Тело человека и животного 96
1.4. Домашние животные 99
1.5. Животный мир природы 100
1.6. Растительный мир 102
1.7. Пища и напитки 104
1.8. Одежда, обувь и украшения 105
1.9. Средства материальной деятельности 106
1.10. Предметы домашнего обихода 108
1.11. Жилище и хозяйственные постройки 100
1.12. Объекты на земле 111
1.13. Субстанции неживой природы 113
1.14. Время 114
1.15. Varia (абстрактные и другие понятия) 114
II. Имена прилагательные 116
2.1. Общество 120
2.2. Религия 121
2.3. Природа 122
2.4. Богатство и бедность 123
2.5. Красота 123
2.6. Молодость и сила 125
2.7. Характеристика людей и животных 126
2.8. Положительные черты характера 127
2.9. Отрицательные черты характера 129
2.10. Вес 134
2.11. Вкус 134
2.12. Возраст 134
2.13. Форма и размер 135
2.14. Цвет 136
2.15. Varia 136
III. Местоимения 138
IV. Глаголы 138
4.1. Бытие и наличие 144
4.2. Обладание 144
4.3. Движение 145
4.4. Физические и телесные состояния 146
4.5. Физические изменения и воздействия 148
4.6. Трудовая деятельность и быт 151
4.7. Речь и звукопроизводство 154
4.8. Физиологические процессы, состояния 154
4.9. Восприятие, эмоции 156
4.10. Интеллектуальная деятельность 158
4.11. Модальность, фазисность 159
IV. Наречия 159
5.1. Наречия образа действия 161
5.2. Наречия количества 164
5.3. Наречия времени 165
5.4. Наречия места 166
V Служебные части речи 168
IV. Структурно-грамматическая и хронологическая классификация аварских лексических заимствований в андийских языках 170
VI . Фонетико-морфологическое освоение аварских лексических заимствований в андийских языках 197
5.1 Фонетическое освоение 198
5.2. Морфологическое освоение 244
VII. Лексико-семантическое освоение аварских заимствований в андийских языках 258
6.1. Лексическое освоение 259
6.2. Семантическое освоение 282
Заключение 299
Литература 308
Принятые сокращения 331
- Некоторые теоретические вопросы языковых контактов
- История изучения заимствованной лексики в дагестанских языках
- . Имена существительные
- Термины войны и мира
Введение к работе
Объектом исследования являются результаты контактов аварского и всех бесписьменных андийских (собственно андийского, бот-лихского, годоберинского, каратинского, ахвахского, багвалинского, тиндинского, чамалинского) языков, нашедших отражение в лексико-грамматической структуре последних.
Актуальность исследования. Проблема языковых контактов, важная в теоретическом и практическом отношениях, в настоящее время представляет собой одну из актуальных задач отечественного языкознания. Соответственно, изучение языковых связей на материале на-хско-дагестанских языков имеет важное теоретическое и практическое значение для выяснения общих закономерностей и специфических особенностей взаимодействия и взаимовлияния родственных языков.
В истории дагестанских языков происходили процессы конвергентного развития. Однако в дагестанском языкознании эти процессы пока еще не стали предметом специального изучения, хотя необходимость их исследования и трудности, связанные с этим, указывались в литературе (А.С. Чикобава, Г.А. Климов, И.Х. Абдуллаев и др.). «Изучение процессов конвергенции в дагестанских языках, - отмечает И.Х. Абдуллаев, - должно базироваться на исследовании и обобщении материалов конкретных языков, должны быть выявлены и определенные зоны конвергенции, в особенности там, где проходят языковые границы. В первую очередь следует выявить различные случаи конвергенции, в частности в лексике (начиная с заимствований), затем в морфологии, словообразовании, синтаксисе и т.д.» (1988: 88). В этом плане представляется весьма актуальным исследование связей на межгрупповом уровне близкородственных аварско-андийских языков.
7 Аварские заимствования отмечены во всех андийских языках. При
этом, естественно, имеется общая аварская лексика, характерная или представленная практически во всех андийских (в андийском, ботлих-ском, годоберинском, каратинском, ахвахском, багвалинском, тиндин-ском, чамалинском) языках. Вместе с тем, отдельные группы слов усвоены одним или двумя-тремя языками. Поэтому сбор, фиксация и анализ всех аварских заимствований на уровне лексики, фонетики, морфологии, синтаксиса, словообразования, фразеологии - задача очень обширная и актуальная. Выделение и анализ аварской заимствованной лексики представляется весьма важным для сравнительно-исторического изучения аваро-андо-цезских, шире - дагестанских, языков.
Освещение результатов влияния аварского языка на близкородственные андийские языки представляет несомненный интерес как в плане дагестановедения, так и в плане теории языковых контактов. Вместе с тем оно актуально еще тем, что может оказать неоценимую помощь в исследовании истории формирования аварского и андийских языков, а также и истории происхождения аварцев и андийских народов. Как отмечает В.А. Звегинцев, «по лексическим заимствованиям иногда можно восстановить не только историю отношений того или иного народа с другими народами, но и характер этих отношений. Поэтому лексические заимствования из одного языка в другой часто используются как весьма ценные исторические свидетельства» (1962: 245).
Цели и задачи исследования. Основная цель исследования заключается во всестороннем изучении характерных особенностей фоне-тико-морфологического и лексико-семантического освоения аварских заимствований, выработавшихся в андийских языках в результате многовекового развития в различных исторических условиях.
Исходя из этого намечены следующие основные задачи:
- осветить общелингвистические вопросы заимствования и исто
рию изучения заимствованной лексики в дагестанских языках в целом;
дать общую характеристику аварско-андийских языковых контактов и установить типы аварско-андийских языковых связей;
изучить пути и способы проникновения аварских лексических заимствований в собственно андийский, ботлихский, годоберинский, каратинский, ахвахский, багвалинский, тиндинский, чамалинский языки;
определить примерный объем аварских лексических заимствований в андийских языках;
- дать классификацию аварских лексических заимствований по
лексико-тематическому, структурно-грамматическому и хронологиче
скому уровням;
-изучить способы фонетико-морфологического и лексико-семантического освоения аварских лексических заимствований в андийских языках;
- определить в количественном и качественном отношении вос
точные и русские лексические заимствования, проникшие в андийские
языки через аварское языковое посредство.
Научная новизна исследования. В работе впервые монографически исследованы аварские лексические заимствования в собственно андийском, ботлихском, годоберинском, каратинском, ахвахском, баг-валинском, тиндинском, чамалинском языках. В ней на богатом фактическом материале прослеживается история аварско-андийских языковых контактов, характеризуются их лингвистические и экстралингвистические предпосылки, результаты и основные особенности. В настоящем исследовании не только выявляются и анализируются аварские лексические элементы в андийских языках на фонетико-морфологическом и лексико-семантическом уровне, но и проводится их структурно-грамматическая и хронологическая классификация. Помимо
9 этого, в нем определяются отношения фактов аварского языка к определенным спорным вопросам андийских языков, не получивших еще своего однозначного решения.
Степень разработанности темы. В исследованиях дагестано-ведов освещены отдельные стороны языковых связей на уровне дагестанских языков. В этом плане некоторые вопросы аваро-андо-цезских, аварско-арчинских, аварско-лакских, аварско-цахурских языковых контактов изучены в работах И.Х. Абдуллаева, Х.Г. Азаева, М.Е. Алексеева, З.М. Алиевой, Б.М. Атаева, Т.Е. Гудава, И.А. Исакова, З.М. Маго-медбековой, Д.С. Самедова, М.Ш. Халилова и др. В монографии Х.М. Магомаевой и М.Ш. Халилова «Аварские заимствования в некоторых андийских языках» (2005) в общих чертах рассмотрены аварские лексические элементы в ботлихском, годоберинском и чамалинском языках.
Методологическая основа диссертации определяется важностью изучения языка в его взаимоотношениях с другими видами общественной деятельности, с учетом межъязыковых взаимодействий и взаимовлияний в течение исторического процесса развития, сложной внутренней взаимосвязи различных структурных уровней и элементов языка.
Научной базой исследования явились труды отечественных и зарубежных ученых по языковым контактам и языковым союзам. При изложении вопросов аварско-андийских языковых связей мы исходили из теоретических положений, выдвинутых в трудах исследователей по языковым взаимоотношениям (У. Вайнрайх, В.Б. Горнунг, Л.П. Ефремов, Л.П. Крысин, А. Мартине, Е.В.Опельбаум, В.Ю. Розенцвейг, А. Росетти, Э. Хауген, И.Х. Абдуллаев, Н.С. Джидалаев, М.С. Забитов, М.Ш. Халилов, И.И. Эфендиев и др.).
Теоретическая значимость. Исследование аварско-андийских языковых связей имеет важное научно-теоретическое значение. Резуль-
10 таты исследования могут быть использованы, в частности, в сравнительно-исторических исследованиях по дагестанским языкам, поскольку анализ лексических и грамматических параллелей аварского и андийских языков создает возможность разграничения заимствованной лексики от исконной. Материалы исследования обогатят общую теорию языковых контактов конкретными фактами и положениями.
Практическая значимость работы заключается в том, что материалы исследования могут быть использованы при составлении двуязычных и многоязычных и других типов словарей. Результаты работы могут служить базой для дальнейшего сравнительного и сравнительно-исторического исследования аваро-андо-цезских языков, шире - дагестанских языков. Исследование может быть использовано при построении и преподавании курса лексикологии аваро-андо-цезских языков. Кроме того, выводы и положения, полученные в диссертации, могут быть учтены при изучении языковых контактов на уровне других родственных нахско-дагестанских языков.
Методы исследования. В зависимости от исследуемого материала и конкретных целей и задач исследования использованы различные методы, основными из которых являются ареальный, синхронно-описательный, сопоставительный и статический. В необходимых случаях используется сравнительно-исторический метод. Данные методы в совокупности дают возможность подвергнуть анализу вхождения аварских заимствований в лексико-семантическую систему андийских языков и выделить критерии для их разграничения.
Источники и материалы. При исследовании аварско-андийских языковых контактов мы опирались не столько на представленные в разных лингвистических источниках факты, сколько на новые богатые по содержанию и разнородные по характеру материалы, собранные автором. Вместе с тем лингвистический материал для анализа аварских заимствованных слов в андийских языках черпался из фольклорных произведе-
ний и научной литературы по андийским языкам, а также из двуязычных словарей по аварско-андийским языкам. В частности, были использованы: аварско-русский словарь М-С.М. Саидова (1967), включающий около 18000 слов; русско-аварский словарь (2003), включающий около 40000 слов; русско-аварский словарь И.А. Исакова и М.-Р. Хайбуллаева (1992), объединивший около 12000 слов; изданные словари по бесписьменным андийским языкам - чамалинско-русский словарь П.Т. Магомедовой (1999), каратинско-русский словарь П.Т. Магомедовой и Р.Ш. Халидовой (2001), багвалинско-русский словарь П.Т.Магомедовой (2003), тиндинско-русский словарь П.Т. Магомедовой (2004), годоберинско-русский словарь П.А. Саидовой (2006) и подготовленные к изданию - ахвахско-русский словарь (П.Т. Магомедова, И.А. Абдулаева), ботлихско-русский словарь (П.А. Саидова). В совокупности эти словари дают достаточно полное представление о лексическом богатстве андийских языков. Некоторые незначительные по объему словарные материалы были обнаружены также в различных грамматических очерках андийских языков и специальных статьях.
Апробация и публикации. Рукопись диссертации обсуждена на расширенном заседании отдела лексикологии и лексикографии Института языка, литературы и искусства им. Г.Цадасы Дагестанского научного центра РАН. Концептуальные положения исследования докладывались на различных научно-практических конференциях и опубликованы в различных научных сборниках: «Достижения и современные проблемы развития науки в Дагестане» (1999), «Педагогический процесс: проблемы и перспективы» (2001), «Язык и общество на пороге нового тысячелетия: итоги и перспективы» (2001), «Актуальные вопросы языка и литературы» (2001), «XI Международный коллоквиум Европейского общества кавказоведов» (2002), «Вестник Дагестанского научного центра РАН» (2005), «Материалы юбилейной научной конференции, посвященной 80-летию Института ЯЛИ им. Г.Цадасы ДНЦ
12 РАН» (2005), «Контактологический словарь: национально-русские языковые связи» (2006) и т.д.
Решение поставленных задач обусловило структуру диссертационного исследования. Работа состоит из введения, шести глав, заключения, а также списков использованной литературы и принятых сокращений. Общий объем работы - 329 страниц компьютерного текста.
На защиту выносятся следующие положения диссертации:
определение степени изученности заимствованной лексики в дагестанских языках;
общая характеристика истории изучения ареальных контактов аварского и андийских языков, определение путей и этапов проникновения аваризмов в андийский, ботлихский, годоберинский, каратин-ский, ахвахский, багвалинский, тиндинский, чамалинский языки;
качественный и количественный анализ аварских лексических заимствований в андийских языках, их лексико-тематическая, структурно-грамматическая и хронологическая классификация;
характеристика фонетико-морфологической адаптации аварских лексических заимствований в андийских языках;
анализ аспектов лексико-семантического освоения аварских лексических заимствований в андийских языках;
аварские лексические заимствования как неотъемлемая часть словарного фонда и грамматики собственно андийского, ботлихского, годоберинского, каратинского, ахвахского, багвалинского, тиндинско-го, чамалинского языков.
Некоторые теоретические вопросы языковых контактов
За последнее столетие теория языковых контактов обогатилась многими интересными исследованиями отечественных и зарубежных лингвистов. «Однако, - как отмечает М.Ш. Халилов, - до сих пор в лингвистической науке существуют не только спорные, противоречивые, а порой абсолютно противоположные суждения по поводу того, какие отношения следует включать, например, в понятие «языковые контакты», каковы типы межъязыковых отношений, или попытки некоторых авторов сузить понятие «языковые контакты» до представлений субстратных отношений. В литературе нередко встречается смешение дефиниций заимствования и заимствованного слова, лексического заимствования и лексического проникновения и т.д.» (2004: 38). Окончательно не решена проблема классификации иноязычных слов, определения их места среди слов исконного фонда.
При изучении языковых контактов наиболее важными вопросами являются определение содержания дефиниции «языковые контакты», «заимствование» и уточнение критериев классификации иноязычной лексики и т.д. Термин «языковые контакты» был впервые предложен А. Мартине и получил признание и широкое распространение после выхода в свет книги У. Вайнрайха «Языковые контакты» (1979). Этот термин должен был заменить использовавшийся ранее термин «смешение языков», введенный в употребление Г. Шухардтом, который считал, что именно языковое смешение является основной причиной происходящих в языке изменений, и выдвинул тезис о том, что несмешанных языков не существует (1950: 177). Этого же мнения придерживались многие лингвисты, как, например, Г.Пауль, И.А.Бодуэн де Куртене, Н.Я.Марр и др. В противоположность им. А.Мейе, Э.Сепир и др. не допускали и мысли о возможности смешения языков. Позднее термин «смешение языков» начал употребляться в более узком смысле как противопоставление термину «заимствование» для обозначения явлений, связанных с коренной перестройкой взаимодействующих языков. Так, А.А. Реформатский писал, что не следует смешивать факты лексических заимствований и явление скрещивания языков (1996: 467).
В последнее время лингвисты все чаще используют термин «языковые контакты», который, по мнению большинства исследователей, наиболее точно характеризует рассматриваемое явление. Однако, как указывалось выше, этот термин понимается в настоящее время неоднозначно. Так, Э. Хауген, В.Ю Розенцвейг и др. определяют языковой контакт как «поочередное использование двух или более языков одними и теми же лицами» (1972: 61).
Представляется, что такое узкое понимание термина не охватывает всего многообразия явлений, возникающих при взаимодействии языков, поэтому мы, вслед за Е.В. Опельбаумом, считаем, что целесообразнее более широкое толкование термина «языковые контакты» как «языковые связи на одном, нескольких или всех лингвистических уровнях, устанавливающиеся между родственными и неродственными языковыми системами вследствие определенных историко-географических, социально-политических, культурных, психологических и других экстралингвистических факторов» (1971: 16).
Термин «заимствование» применяется не только для обозначения процесса вхождения иноязычных лексем, но и для обозначения са 15 мих заимствованных единиц. При этом данный термин понимается в узком и широком смысле. В более узком смысле слова понимают переход элементов одного языка в другой, «обращение к лексическому фонду других языков для выражения новых понятий, дальнейшей дифференциации уже имеющихся и обозначения неизвестных прежде предметов» (Ахманова 1966: 150-151 и т.д.). Под вторым значением термина «заимствование», в его более широком смысле, понимают приобретение языком-рецептором любого иноязычного элемента - фонетического, семантического, грамматического и др. (Пауль 1960: 461; Блумфилд 1968: 487; Климов 1970: 285 и ДР-) При рассмотрении заимствования как процесса мы придерживаемся наиболее распространенной трактовки данного явления, рассматриваемого Л.П. Крысиным (1965: 108) как процесс перемещения единиц различных уровней структуры языка - фонологии, морфологии, синтаксиса, лексики, семантики. При рассмотрении заимствования как результата данного процесса мы разделяем точку зрения Л.П. Ефремова, рассматривающего заимствования как «слова, которые как единство определенного значения и определенного звучания восходят к иноязычным прототипам, то есть слова, появление которых в языке обусловлено иноязычным влиянием, а не оригинальным словообразованием» (1959: 5).
История изучения заимствованной лексики в дагестанских языках
Взаимодействие и взаимосвязи дагестанских и кавказских языков с различными языками на межгрупповом и внутригрупповом уровне в условиях экономических, политических и культурных связей народов и народностей в определенной степени оказало влияние на лексику и грамматику контактирующих языков. Общеизвестно, что ближайшими соседями дагестанских народов являются народы, носители языков которых принадлежат к различным языковым семьям: индоевропейской, тюркской, иберийско-кавказской и др. Безусловно, что в прошлом контактирование дагестанских языков с вышеназванными семьями языков было довольно интенсивным, о чем свидетельствуют многочисленные словарные заимствования из арабского, армянского, персидского, тюркских, в настоящее время из русского языков в лексике всех дагестанских языков. Как отмечает З.К Тарланов, «заимствования свидетельствуют об уходящей в глубь веков давности и интенсивности межэтнических контактов. Этот вполне может быть использован для установления относительной хронологии, как в истории языка, так и в этнической истории» (1994: 268). Существуют факты межгруппового взаимодействия северокавказских и западнокавказских языков. Их ареальные взаимоотношения имеют очень древнюю историю. Однако лингвистические связи между абхазско-адыгскими и нахско-дагестанскими языками исследованы недостаточно. Имеются только некоторые попытки освещения связей между адыгскими и дагестанскими языками на уровне лексики (Балкаров 1964). Для освещения аварско-андийских языковых контактов необходимо хотя бы вкратце остановиться на истории изучения языковых контактов дагестанских языков с родственными и неродственными языками Кавказа и Передней Азии. Как известно, определенную часть словарного фонда дагестанских языков, как и всех языков, составляют слова иноязычного происхождения. Соответственно, развитие словарного состава осуществляется как за счет своих внутренних ресурсов, так и за счет заимствований из других языков. Несмотря на то, что проблема выделения иноязычных слов в лексике дагестанских языков была поднята еще А. М. Дирром, изучению иноязычных заимствований в дагестанских языках вообще уделялось до недавнего времени незаслуженно мало внимания. Первые крупные научные исследования восточных заимствований в дагестанских языках появились лишь в семидесятые годы. Такими работами можно считать докторские диссертации Н.С. Джидалаева «К характеристике тюркско-дагестанских языковых контактов» (1972) и В.Л. Гукасяна «Взаимоотношения азербайджанского и удинского языков» (1973). Заметное лексическое влияние азербайджанского и кумыкского языков ощутимо и на остальных дагестанских языках (Асланов 1965; 1982; Кубатов 1973; Эфендиев 1973 и др.). Объектом изучения в данных диссертационных исследованиях явилась лексика, заимствованная в основном из азербайджанского языка.
Ареальные связи дагестанских языков с осетинским, естественно, оставили отпечаток на языках и ограничиваются в основном лексическими заимствованиями (Микаилов 1972: 333-338; Абдуллаев 1972; 1992: 95 и др.). Восьмидесятые годы были отмечены интересными работами О.И. Виноградовой «Древние лексические заимствования в дагестанских языках» (1980) (в ней, наряду с армяно-дагестанскими лексическими сопоставлениями, анализируются среднеперсизмы дагестанских языков), СМ. Забитова «Арабские заимствования в лезгинском литературном языке» (1983) и В.М. Загирова «Историческая лексикология языков лезгинской группы» (1987) (в монографии, наряду с исследованием арабизмов, делается попытка дифференцировать хронологические периоды иранских заимствований, опираясь на некоторые фонетические изменения, происшедшие в новоперсидском языке). Следует отметить, что помимо специальных исследований, практически в каждой работе по лексикологии того или иного языка имеют 21 ся отдельные разделы, посвященные ориентализмам, что, безусловно, говорит о важности изучаемого вопроса. Иноязычные заимствования, как составная часть лексики аварского языка, были предметом исследования многих авароведов. Здесь следует отметить монографию Г.К. Казиева «Лексика аварского языка», в которой приводится сгруппированный ряд восточных заимствований. Тематическую классификацию автор не дает, однако отмечает, что, например, иранизмы аварского языка в основном относятся к названиям предметов быта, растений и плодов (Казиев 1967). В статье Н. Шейхова «Элементы персидского языка в аварском» (1974) внимание уделено исключительно персидскому влиянию на лексику аварского языка. В работе автор приводит более 140 заимствованных слов. Вопрос о русских и восточных заимствованиях в аварском языке затрагивается и в работе М.Е. Алексеева и Б.М. Атаева «Аварский язык». В ней мы находим лексико-тематическую классификацию арабизмов, иранизмов, тюркизмов и русизмов в аварском языке (Алексеев, Атаев 1997).
. Имена существительные
Заимствованная аварская субстантивная лексика нашла свое отражение в некоторых исследованиях дагестановедов. В частности, ее наличие в андийских языках указываются в монографиях и статьях СМ. Хайдакова (1973), Х.Г. Азаева (1975), З.М. Магомедбековой (1977), П.Т. Магомедовой (1984: 40-49; 1988: 88-93), П.А. Саидовой (1985: 6-20; 1988: 126-139), А.М Гасановой (1985: 41-49; 1989: 159-163), Г.А. Климова и М.Ш. Халилова (2003), Х.М. Магомаевой и М.Ш. Халилова (2005) и др. Так, в «Сравнительно-сопоставительном словаре дагестанских языков» (1973) СМ. Хайдаковым отмечается ряд аварских лексических заимствований в андийских языках. Рассматривая аваризмы-имена существительные в ботлихском языке, Х.Г. Азаев (1975) группирует их на следующие семантические поля: названия предметов домашнего обихода, питания и строений; названия диких и домашних животных; названия профессий, терминология садоводства, названия растения, фруктов, ягод, злаков и овощей; названия людей, и имеющих плохие привычки и поведение; терминология взаимоотношений, общения людей, правила поведения; термины социальных и отвлеченных понятий; природа и явления природы; тер 61 мины родства и родственных отношений. Ряд лексем, восходящих общедагестанскому хронологическому уровню или являющихся восточного происхождения (къадру «авторитет», гъамас «сундук», ражи «чеснок», чухъа «черкеска», баціи «волк», хъумур «волк», чіамчіур «мелкая белая слива», мучари «дикорастущий тмин», жага «вишня», гъира «стремление, желания») в ботлихском языке рассматривает как аваризмы. Общее число выявленных ботлихских аваризмов-субстантивов достигает около двухсот лексических единиц.
Аварские заимствования в андийских языках З.М. Магомедбекова (1977: 60) дифференцирует на слова, обозначающие родство, профессию, занятие {ваццгіал «кузен», яццгіал «кузина», цунагіал «троюродной брат или сестра», бетіергьан хозяин», гіагарльи «родство», маціціихьан «сплетник», хіинкьуч «трус», гьерсихъан «враль», гъар-дохъан «нищий», махіцел «завистник», къебед «кузнец», насило «потомство, гіузу «недомогание»), названия растений и пищи (хіанкіу «черемша», тіигьалу «чечевица», бугіа «рожь», соио «барбарис», мучари «тмин», чіаркіутіан «свекла», хъабахъ «тыква», хонобах «сорт абрикос», кокон «слива», ражи «чеснок»), названия птиц и зверей (рухічіагольи «животные», болъон «свинья», цакъу «ласка», гіурціен «мул», руз «сова», анххьвара «суслик», хъек «коршун», гъалбац! «лев»), названия утвари и предметов домашнего обихода (хьаги «кастрюля», гьамарса «сундук», кини «колыбель», кортіа «молоток», гьоко «арба», гьанціа «петля», гьеці «щипцы», сахіи «мера сыпучих тел») и абстрактные понятия {мискинлъи «бедность», руххел «радость», гьудуллъи «дружба», щаклъи «ревность», axlu «тревога», чіахіальи «крупность, величина», нугільи «свидетельство», пири «молния», к1одолъи «величина», тату «вкус», хіокел «дыхание»). Выделено около 50 аваризмов, однако по происхождению некоторые из них не являются собственно аварскими. В статьях П.Т. Магомедовой «Термины родства и свойства в ча малинским, тиндинском и багвалинском языках» (1984: 40-49), П.А. Саидовой «Терминология родства и свойства в аваро-андийских языках» (1985: 6-20) и A.M. Гасановой «Термины родства и свойства в ботлихском, годоберинском и андийском языках» (1985: 41-49) рассмотрены некоторые термины родства и свойства, заимствованные из аварского языка. К ним отнесены: ваццгіал «двоюродный брат», ваццгіал II ваццагіал (ботл.), ваццгіал (годоб.), гіагарав (-й) «родственник (-ца)», гіагарав (-й) (ботл., годоб.), гіагарав (чам.); гіагарльи «родственники, родня», гіагарльи (ботл, годоб., чам.) яццгіал «двоюродная сестра», йаццгіал II йаццагіал (ботл., годоб., чам.); ццинагіал II ццунагіал «троюродный брат (сестра)», ццинагіал (ботл., годоб.); ццинагіалльи II ццунагіалльи «родство (родственные отношения) между троюродными братьями (сестрами) ццинагіалльи (ботл., годоб.).
В других статьях П.А. Саидовой «Названия животного мира в языках аваро-андийской подгруппы» (1988: 126-139) и П.Т. Магомедовой «Термины овцеводства в чамалинском языке» (1988: 83-93) приводятся заимствованные андийскими языками из аварского некоторые термины животного мира: болъон «свинья», ритіучі «олень», ччугіа «рыба» и т.д. В качестве названий растительного мира, усвоенных ботлихским из аварского языка, даются А.А. Гасановой в статье «Названия деревьев, кустарников и трав в ботлихском языке» (1988: 159-163): нацІцІикьвочІа_«кустарішк, в коробочках которого обитают тля и другие насекомые», соно «барбарис», хіавагіеч «айва», /улакьд_«грецкий орех». В монографическом исследовании А.Е. Кибрика и СВ. Кодзасо-ва «Сопоставительное изучение дагестанских языков: Имя. Фонетика» (1990) содержится значительный лексический материал по именам су 63 ществительным аваро-андийских языков, который дополняет наши словарные статьи заимствований новыми языковыми материалами. Известные и новые материалы по аварским лексическим заимствованиям в лексике андийских языков содержатся в «Словаре кавказских языков: сопоставление основной лексики» (2003) Г.А. Климова и М.Ш. Халилова. Они сгруппированы на следующие семантические поля: человек, родство, тело, дом и домашняя утварь, хозяйство, одежда, пища, природа и ландшафт, растения, животные, погода, общество, восприятие, эмоции, интеллект, время, разное. К аваризмам отнесены: ціогіор «вор», гъудул «друг, товарищ», къадахъан «каменщик», цце-вехъан «вождь, предводитель», гьардохъан «нищий», векъарухъап «пахарь», кочіохьан «поэт, певец», ччугіихьан «рыболов», иуг! «свидетель», мадугъал «сосед», ціціалдохьан «ученик», бетіергьан «хозяин», гіолохьаи «юноша», къоролав «вдовец», къоролай «вдова», бесдал(ав) «сирота», хъал «кожа», кіичі «крючок», бугьун «ложка», гудур «капкан», харицел «коса», квартіа «молоток», хъухъадиро «пила», буртина «бурка», пекі «пуговица», рагіал «берег», карачел «волна», гіорхьи «граница», ралъад «море», ч1инк1иллъи «остров», гіалах «пастбище» полон «пена», канлъи «свет», рагъ «битва, война, драка», бечедав «богач», налъи «ДОЛГ», рекъел «мир», гьереси «обман», гукки «обман», бер-гьенлъи «победа», батіальи «развод», бертин «свадьба», гурхіел «жалость, милосердие», хьул «надежда», нич «стыд», кьер «цвет», анкь «неделя», караті «дыра», рагіал «край», кьваригіел «необходимость», хъах1лъи «рассвет», балъголъи «тайна», бокіон «уголь», мухъ «линия, черта» (2003: 33-302).
Термины войны и мира
В отличие от вышерассмотренной тематической группы, данный разряд слов сравнительно немногочислен; в нем представлены 20 лексем собственно аварского происхождения. Из терминов военной лексики аварскими являются: къокъа «отряд, группа, толпа» къукъа (ботл., годоб.), къокъа (кар., ахв, багв., тинд., чам.) «отряд, группа»; кьал 1) война, междоусобица 2) ссора 3) ненависть кьал (анд., тинд.) «ссора, разлад», кьал (ботл., кар.) «вражда», къал (годоб., чам., багв.) 1) вражда, враждебность, междоусобица 2) ссора, разлад; кьвагъдохъан 1) стрелок 2) взрывник кьеагьдухъан (ботл.) «стрелок»; кьвагъи 1. масд. 2. 1) пальба, стрельба 2) взрыв кьвагъи (ботл.) «стрельба», къвагьи II къогьидар (годоб.) «выстрел», къвагъийар (тинд.) 1. масд. от кьвагьйла 2. 1) выстрел 2) взрыв; нусибетіер уст. «сотник» нусибетіер (годоб.) «старшина аула (сельсовета)»; рагъ 1) война, битва, сражение 2) драка, ссора рагъ (анд., ботл.), рагъе (кар.), рагъ (чам.) «война, битва, сражение», рагъи (ахв, тинд., годоб.) 1) драка 2) война, битва, рагъ (багв.) 1) спорт, борьба, единоборство 2) война, битва, бой 3) драка, ссора; рагъухъан «воин» рагъухъан (ботл., годоб., багв.), рагъухъа" (ахв., чам.) «воин, боец», рагъухъан (тинд.) 1) воин, боец 2) драчун; рекіарав «всадник» рекіарав (ботл.), рекіаро (чам.); рекікі «подвох, обман, коварство; предательство» рекікіу (ботл.) «обман»; реціел 1) расплата, выкуп 2) воен. контрибуция 3) отмщение, возмездие раціел IIреціел (кар.), реціел (багв.) «отмщение, возмездие»; тунка-гіуси 1. масд. 2. 1) стычка, столкновение 2) ушиб тунка-гіунси (ботл.) «вражда», тунк а-гіуси (годоб.), тунка-гіуси (зиб.) «стычка, столкновение; ссора», тунка-х1унси (багв.) 1) стычка, столкновение; 2) ссора, тунка-х!унсийар (тинд.) «стычка»; тушманлъи (авар. перс.) «вражда, недружелюбие» туш-манлъи (ботл.), тушманлъи (годоб.), тушманлъи (чам.) «вражда»; хвассарлъи 1. масд. 2. освобождение избавление, эмансипация хвассарлъи (годоб.) «освобождение»; ххвалчен «сабля» ххвалчен (годоб.); хия-натлъи (авар. араб.) 1. масд. 2. измена, предательство хийанатлъи (ботл., годоб., чам.) «измена, предательство»; чабхъен 1) налет, набег 2) поход чабхъен (багв.) «отряд всадников», чархъи (чам.) «отряд».
Из терминов мира и победы андийскими языками усвоено три лексемы: бахіарчи «герой, смельчак, храбрец, удалец» бахіарчи (ботл., чам.), бахарчи-гьеківа (годоб.); бергъенлъи «победа, успех» бергь 74 енлъи (ботл.), бергьенлъи (чам.; ср. иск. ботл. нишер, годоб. бишимер, кар. биишн); рекъел «мир, перемирие» рекъел II ракъир (годоб.), ракъел IIракъер (кар.), ракъил IIракъел (ботл.) «мир». Вместе с исконными названиями этносов, с народами которых андийцы контактировали, в словарном фонде андийских языков наличествует определенное количество этнических названий, проникших через аварское языковое посредство. «Многим андийцам - отмечают Х.М. Магомаева и М.Ш. Халилов, - до недавнего времени были известны этнические названия только своих ближайших соседей (ср.: аварцев они называли хьиндалал, а не магіарулал или же аварал). При образовании этнических и микроэтнических названий, например, в чамалинском, используют специальные аффиксы: -лі (ед.ч) и -д //-ди (мн. ч.), которые ныне в образовании названий крупных народов и народностей не употребляются. Ср.: агъвала-л1 «агвалинец» - агъвала-д «агвалинцы», гъи-гьа-лі «гигатлинец» - гъигъи-д «гигатлинцы», гіахьва-лі «ахвахец» -гіахьва-ди «ахвахцы». Основные наименования народностей и народов Дагестана, Кавказа и мира андийцам стали известны в 20-30 годы XX столетия в большей части благодаря аварскому языку, который изучался и преподавался в школах андоязычной среды. В ботлихский, годобе-ринский и чамалинский языки некоторые этнические названия проникли из аварского или посредством аварского языка» (2005: 25). Аналогично этнические и другие названия проникли и в другие языки андо-цезской группы.
Практически многие заимствованные этнические названия сохраняли аварское оформление по показателям ауслаута, ср.: гуржияв (-и, -л) «грузин (-ка, -ы)» гуржийав (-й, -л) (ботл., годоб.) «грузин (-ка, -ы)», гіарабияв (-и, л) «араб (-ка, -ы)» гіарабийав (-й, -л) (ботл., го 75 доб., кар., багв.) «араб (-ка, -ы)»; жугьутіав (-и, -л) «еврей» жугьут1ав (-й,-л) (ботл., годоб.) «еврей», льарагіав (-й, -л) «кумык, кумычка» льарагіав (-и, -л) (ботл.); магіарулав (-и) 1) горец, горянка 2) аварец, аварка магіарулав (-и, -л) (ботл., годоб., кар., багв.), тумав (-и, -л) «лакец, лачка» тумав (-и, -л) (тинд.); хышдалав (-и. -л) «аварец-садовод, аварка-садовод» хьиндалав (и, -л) (годоб., кар., багв.); ціадахіарисев (-и, -л) 1) цудахарец, цудахаринка 2) даргинец, даргинка ціедехіав (кар.) и т.д. Из этнических обозначений близких соседей, проникших через аварский язык, можно назвать следующие: гъазигъумукисса «казикуму-хец, лакец» гьазигьумукиліи (годоб.) «лакцы»; льарагіал (-в,-й) «кумыки» льарагіади (годоб.), льарагіабди (кар.) льарагіа (чам.); тумал «лакцы» тумайи (тинд.); ціціадахіарисел (-в,-й) 1) цудахарцы 2) даргинцы ціадахіариліи (годоб.), ціедехіабди (кар.) и т.д. Усвоенные этнические названия в андийских языках во множественном числе имеют свои исконные форманты, например: гуржииади (багв.) «грузины»; гіарабди (кар.), гіарабйади (багв., чам.) «арабы»; магіаруди (ботл., годоб., кар., багв.), магіаруйи (тинд.) «аварцы», тумайи (тинд.) «лакцы», хьиндалди (кар.), хъиндахъесейи (ахв.), хьиндала-ди (багв.) «аварцы-садоводы» и т.д.
