Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Застойный период в деятельности Картографической части Главного гидрографического управления (1886-1895гг.) 21
1.1. Подготовка кадров. Вопросы трудовой дисциплины 22
1.2. Изготовление морских карт традиционным способом 27
1.3. Изучение зарубежного опыта картографических работ (1888-1891гг.) 32
1.4. Попытки применения фотографии в производстве российских морских карт (1860-1890-е гг.) 48
1.5. Картографическая деятельность российских моряков в 1886-1895 гг 56
Выводы к главе I 71
Примечания к главе I. 72
Глава II. Технический и технологический прогресс в морском картографическом производстве на рубеже ХIХ-ХХ веков 76
2.1. Подготовка чертежников и граверов 77
2.2. Материальная часть картографического производства: техническое и технологическое сотрудничество с отечественными и иностранными фирмами 82
2.3. Строительство и ввод в действие фотографического павильона 90
2.4. Внедрение в морское картографическое производство передовых технологий - алырафии и фотоальграфии 96
2.5. Изучение деятельности заграничных картографических учреждений 111
2.6. Повседневная деятельность Картографической части. 121
2.7. Попытки применения фотокамер в морской картографии (1899-1905 гг.) 133
2.8. Изобретение АН.Лосева и его судьба (1899-1905 гг.) 139
2.9. Попытки реформирования системы издания «Лоцманских заметок» (1903-1904 гг.) 143
2.10. Оценка состояния Картографической части (1905 г.) 153
Выводы к главе II 160
Примечания к главе II 162
Глава III. Развитие морского картографического производства в 1906-1916 гг. 169
3.1. Совершенствование структуры Картпроизводства, организации и технологии работ по составлению и изданию морских карт (1906-1916 гг.). 170
3.2. Деятельность Комиссии по пересмотру изданий Главного гидрографического управления (1906-1914 гг.) 188
3.3. Деятельность Комиссии по пересмотру условных знаков для морских карт (1907-1909 гг.) 202
3.4. Разработка систем карт для минных судов и подводных лодок (1907-1909 гг.) 209
3.5. Преобразование «Лоцманских заметок» в «Извещения мореплавателям». Учреждение главной редакции 216
3.6. Разработка, изготовление, испытание и использование футляров для морских карт (1904-1912 гг.) 223
3.7. Изучение деятельности картографических учреждений Германии, Англии и Франции 228
3.8. Продажа морских карт и руководств для плавания, снабжение ими потребителей (1906-1916 гг.) 236
3.9. Личный состав Картографического производства в 1906-1916 гг 242
3.10. Особенности деятельности морских картографов в годы Первой мировой войны 262
Выводы к главе III 269
Примечания к главе III 272
Заключение 280
Приложения. 286
Источники и литература 291
- Изучение зарубежного опыта картографических работ (1888-1891гг.)
- Изучение деятельности заграничных картографических учреждений
- Деятельность Комиссии по пересмотру изданий Главного гидрографического управления (1906-1914 гг.)
- Особенности деятельности морских картографов в годы Первой мировой войны
Изучение зарубежного опыта картографических работ (1888-1891гг.)
Во второй половине XIX века темпы научно-технического прогресса в развитых странах Европы и Соединенных Штатах Америки все более и более возрастали. Новые технологии разрабатывались и внедрялись в различных сферах производства, в том числе и в картографической деятельности. Их следовало изучать, и не только по книгам, но и «воочию».
Командировка лейтенанта Ю.М.Шокальского в Бельгию (1888 г.).
С целью демонстрации достижений человечества в различных отраслях промышленности, техники и науки во второй половине ХГХ века стали проводиться Всемирные выставки. В 1888 г. такая выставка состоялась в Брюсселе. Представителем Главного гидрографического управления на ней был лейтенант Ю.М.Шокальский (1856-1940).
Юлий Михайлович в 1877 г. окончил Морское училище (корпус) пятым по выпуску и получил Нахимовскую премию в 250 рублей. После недолгой строевой службы на кораблях - сначала на броненосце «Петр Великий» а затем на таможенном крейсере «Кречет» - он поступил (в октябре 1878 г.) в Николаевскую морскую академию. После окончания академии в ноябре 1880 г. Шокальский стал заведовать отделом морской метеорологии в Главной физической обсерватории Петербургской Академии наук. Через два года он был переведен в Морское училище, где с апреля 1883 г. стал штатным преподавателем.
Талантливый педагог, Шокальский в течение нескольких лет завоевал высокий авторитет среди товарищей по службе и командования. Кроме того, систематические занятия в Русском географическом обществе, действительным членом которого он был избран 7 апреля 1882 г., общение с крупными российскими учеными - астрономом АН.Савичем, геологом И.В.Мушкетовым, географом А.В.Григорьевым и др. -способствовало становлению его как ученого-моряка [23]. Поэтому вполне логичным было направление в Бельгию, на Всемирную выставку, именно лейтенанта Ю.М.Шокальского, к тому же в совершенстве знавшего английский и французский языки и вполне удовлетворительно - немецкий язык.
Внимание Шокальского на выставке привлекла экспозиция французского Военного картографического института, находившаяся в небольшом помещении. Тем не менее, создателям этой экспозиции удалось разместить в ней значительное число прекрасно исполненных карт всякого рода, особенно интересных по способу их выполнения. Большая часть выставленных карт была отпечатана с цинковых досок, на которых гравюра была сделана с помощью фотографии и мало в чем уступала гравюре на меди.
Институт выставил так же образцы рельефных карт провинций Льеж и Намюр в масштабе 1:40000, вертикальный масштаб 1:10000. Эти карты были составлены из листов «бристоля» толщиною 0,5 мм, вырезанных по горизонталям и наклеенных один на другой. С этих рельефных карт были сняты фотографии в уменьшенном виде, на которых рельеф местности выглядел весьма эффектно.
Практически все карты, издававшиеся институтом, к концу 1880-х годов печатались с цинковых листов. Гравирование на меди или на камне уже почти не использовалось. Вместо них широко применялась топогравюра - способ, изобретенный полковником де-Ноэ, офицера французского Военного картографического института.
Описанию новейших технологий издания карт Ю.М.1Покальский посвятил значительную часть своего отчета о командировке, извлечения из которого были опубликованы в «Морском сборнике» [24].
Описание способа «топогравюры»
Полковник де-Ноэ для разработки своего способа воспользовался следующим свойством асфальта (bitume de Judee - иудейская смола, асфальт). Если раствором асфальта в бензине покрыть ровным и тонким слоем гладкий цинковый лист, подвергнуть его действию света через чертеж или рисунок, сделанный на прозрачной бумаге, или через обыкновенный фотонегатив, то слой асфальта, не прикрытый линиями на чертеже (негативе) и испытавший воздействие света, станет не растворимым. После обработки цинкового листа веществом, растворяющим асфальт, рисунок выступит на листе, оголив в этих местах поверхность металла.
Новаторство де-Ноэ заключалось в том, что он вместо обыкновенного фотонегатива использовал позитив, а иногда и сам чертеж, если он был выполнен на достаточно прозрачной бумаге и совершенно черными и непрозрачными чернилами или тушью. Применив позитив, де-Ноэ добился получения более тонкого клише. Де-Ноэ помещал позитив на приготовленную поверхность цинкового листа, который выставлялся в особой раме с зеркальным стеклом на свет, так чтобы он воздействовал сквозь позитив на асфальт, покрывающий цинк. Затем цинковый лист помещался в жидкость, растворяющую асфальт, после чего лист «слегка травили» для углубления линий рисунка, мыли, сушили и вновь покрывали легким слоем асфальта.
После высыхания лист помещали «на совершенно ровную поверхность» и гладким куском нового угля счищали весь асфальт, за исключением того, который находился на линиях чертежа, так как гладкий кусок угля туда проникнуть не мог. Приготовленный таким образом лист служил для воспроизведения рисунка литографским путем [25].
Усовершенствование способа «топогравюра» в бельгийском картографическом бюро.
Различали три случая, определявших технологию процесса:
а) издание карты в масштабе рукописного оригинала;
б) издание карты в уменьшенном масштабе, с рукописного оригинала;
в) издание карты в уменьшенном масштабе с уже имеющейся карты большего масштаба с изъятием некоторых подробностей. В случаях а и б оригинал карты вычерчивался «совершенно черною тушью» на белой бумаге, хорошо натянутой на ровную доску, за исключением названий, которые предполагалось иметь печатными буквами.
После вычерчивания карты на нее накладывалась калька, на которую в нужных местах накладывались кусочки бумаги с напечатанными надписями и аккуратно отмечались чернилами или тушью рамки карты. Затем с карты и с кальки снимали два негатива (в случае а - в натуральную величину, в случае б - в уменьшенном масштабе). С негативов делали позитивы на стекле.
Для случая а можно было и не снимать негативы, особенно если названия воспроизводились не печатными буквами. Следовало вычертить карты на кальке желтоватого цвета черной тушью и воспользоваться ею как позитивом. В этом способе был один недостаток - гравюра на цинке получалась более грубой, чем при использовании позитива. Однако этот прием был прост и давал более быстрые результаты, чем обычный «автографический способ» на кальке.
В случае с использовался экземпляр карты, отпечатанный бледно-синей краской, на котором тушью прорисовывалось только то, что требовалось для новой, более мелкой карты. Названия же, выполненные печатными буквами, наклеивались на особую кальку. После этого снимали два негатива: все, что было нарисовано синим на карте, на негативе не фиксировалось. Негативы получались «мокрым коллодионным способом». При этом коллодион состоял из алкоголя -11, эфира - 1 л, пироксилина - 20 г, йодистого аммония -10 г, йодистого кадмия - 10 г, бромистого цинка - 2 г. Стекла, облитые таким коллодионом, погружались в серебряную 8%-ю ванну, слегка подкисленную азотной кислотой.
После экспозиции в камере негатива проявляли раствором следующего состава: вода - 1 л, сернокислое железо - 40 г, ледяная уксусная кислота - 40 г, алкоголь - 40 г, затем фиксировали в 10%-ой ванне цианистого калия, и «усиливали» (пока они не делались совершенно непрозрачными) раствором медного купороса (10%) и бромистого калия (5%).
После того, как негатив становился белее, его мыли и опускали в 8%-й раствор азотнокислого серебра, где он чернел. Тогда негатив снова мыли и покрывали лаком.
С негатива делали позитив на стекле по способу Русселя. Для этого под негативом выставляли на свет в обыкновенной фоторамке заранее приготовленное стекло, после «короткой выставки» (экспозиции) позитив сильно проявляли, чтобы обойтись без усиления, и фиксировали в той же ванне, что и негатив, После приготовления позитивов приступали к печатанию их на цинке, покрытом асфальтом. Цинковые листы использовались толщиной в 0.2 или 0.3 мм. совершенно гладкие. Их помешали на ПОВНУЮ горизонтальную поверхность и обливали заранее приготовленным раствором асфальта (так же, как при покрытии стекол коллодионом) в лаборатории «при не актиническом свете». Для приготовления раствора асфальта использовался очищенный французский скипидар. Асфальт применялся хорошего качества - на изломе он имел блестящую поверхность. Сначала асфальт мыли в эфире, затем растворяли в скипидаре и несколько раз фильтровали.
Лист цинка, облитый асфальтом, оставляли сохнуть в темноте на 9-10 дней (в этом случае получались лучшие результаты). Затем его выставляли в особой рамке с позитивом на солнце и держали «на свету» 2-3 часа (в крайнем случае, солнечный свет мог быть заменен электрическим светом). При замене позитива на стекле калькой с рисунком время экспозиции удлинялось на 2 часа.
После воздействия света на асфальт цинковый лист помещали в большую кюветку и обливали очищенным скипидаром, который растворял асфальт, прикрытый линиями рисунка от действия солнца. На очищение всех линий рисунка требовалось до 2 часов времени. После этого лист тщательно и немедленно мыли под краном, затем помещали на 15-30 минут на рассеянный свет с целью еще большего закрепления нерастворимого слоя асфальта и увеличения его сопротивления кислоте.
Изучение деятельности заграничных картографических учреждений
Несмотря на бурное развитие капитализма в России на рубеже XIX - XX веков, она еще заметно отставала в технологическом отношении от западноевропейских стран и США. Поэтому по-прежнему приходилось активно использовать достижения иностранных ученых и инженеров в различных отраслях, в том числе и в полиграфическом деле.
Сведения о зарубежных новинках поступали в Главное гидрографическое управление, как правило, тремя каналами: от военно-морских агентов (атташе), от командированных за границу офицеров Управления и от отечественных фирм, поставлявших станки и другое оборудование.
Уже в первый год своей деятельности на посту начальника Картографической части лейтенант Е.Л.Бялокоз решил добиться производства морских карт в Управлении гелиогравюрным способом. Для этого следовало собрать последние сведения по этой проблеме. По его инициативе помощник начальника Управления генерал-майор К.И.Михайлов 13 августа 1896 г. направил военно-морскому агенту во Франции лейтенанту Б.Н.Мартынову просьбу прислать «одно из лучших и современных французских сочинений по гелиогравюре на меди», особенно по применению гелиогравюры к воспроизведению карт. При этом уточнялось, что Управление интересовала «углубленная гелиогравюра», а не выпуклая, употребляемая цинкографами.
Мартынов выполнил просьбу гидрографов. В январе 1897 г. он прислал в Петербург брошюру G.Fraipont a - «единственное сочинение по технике углубленной гелиогравюры», только что изданное [7.1]. Вероятно, изучение этой брошюры помогло Бялокозу и его подчиненным досконально разобраться в технике применения фотографии в производстве карт.
По просьбе Управления военно-морские агенты России неоднократно присылали книги, научные журналы, технические описания и другую литературу по различным областям гидрографии, в том числе и по вопросам картографии.
В 1899г. военно-морской агент в США прислал в Управление журнал Marine Review (vol.XX, №13), из которого российские моряки узнали, что все медные доски, с которых печатаются американские морские карты, гравируются не ручным, а механическим способом с помощью машин и приборов, изобретенных Винсентом Урданом, бывшим сотрудником Гидрографического департамента Морского министерства США. В связи с этим начальник Управления генерал-лейтенант К.И.Михайлов 30 октября 1899 г. направил в Вашингтон новому российскому военно-морскому агенту капитану 2 ранга барону В.С.Ферзену просьбу выслать детальные чертежи и описания этих машин, а также указать стоимость и место, где эти машины можно приобрести [72].
Ферзен добросовестно выполнил просьбу Михайлова. В середине января 1900 г. он посетил картографическое заведение Морского министерства Северо-Американских Соединенных Штатов. Ферзен выяснил, что «медные доски гравируются не исключительно машинами». Вручную гравировались береговая линия, возвышенности, реки, города и их названия, приметные береговые пункты, линии отличительных глубин и отмели. Имевшиеся в заведении пять машин могли выполнять следующие работы. Первая наносила на карту промер (ее обслуживали два человека), другая - компасные картушки с магнитным склонением и надписями (2 человека). Один сотрудник, управляя третьей машиной, наносил рамку карты и ее сетку. Следующий специалист на четвертой машине наносил «деления» на рамки. С помощью пятой машины один человек «оттенял» берег.
По мнению заведующего американским картографическим заведением, работа с использованием машин шла «раз в 10 скорее».
Ферзен отмечал, что печатные станки у американцев «самые обыкновенные», лишь один приводился в движение ремнем, остальные - вручную. Имелись и два литографских станка «для печатания различными цветами».
В начале февраля 1900г. Ферзен выслал в Петербург чертежи гравировальных машин, их описание и фотографии. Стоимость машин составляла 8900 долларов. Ферзен указал, что если заказ будет сделан до 15 мая 1900 г., цена машин окажется меньше и составит всего 7209 долларов.
Ферзен просил обязательно прислать ответ, но ждать ему пришлось долго. Лишь 12 сентября 1900 г. генерал-майор И.П.Колонг и капитан Е.ЛБялокоз отправили ему письмо, в котором выразили «глубокую благодарность» за труды и сообщили, что «несмотря на признанную полезность и достоинства... приборов, Управление в настоящее время не имеет возможности приобрести... машины за отсутствием... средств». [73].
Это решение, очевидно, нелегко далось Бялокозу, но тогда вряд ли можно было поступить иначе. Дело в том, что 5 июля 1900 г. в Управление поступило следующее Извлечение из секретного указа Николая II, данного министру финансов 17.06.1900 г.:
«1) Ныне же принять по всем ведомствам настоятельные меры к уменьшению расходов, не только не испрашивая никаких сверхсметных ассигнований, но и сокращая издержки на потребности, хотя и предвиденные по сметам и к производству разрешенные, но могущие быть отложенными;
2) При составлении смет на предстоящий 1901 год не вносить в таковые расходов на новые, не вызываемые безусловною необходимостью предприятия и сооружения, а равно не допускать всех расходов на нужды, удовлетворение коих может быть отсрочено;
3) Не производить без самой крайней надобности никаких заграничных заказов, за исключением вызываемых настоящими событиями» [74].
История с машинами В.Урдана имела продолжение - и снова неудачное - летом 1902 г. 7 июня, находясь в Берлине, изобретатель направил в Главное гидрографическое управление письмо с предложением установить свои гравировальные машины в Петербурге и обучить их применению за «10000 американских золотых долларов». Урдан сообщал так же, что ранее он установил свои машины в Японии и Германии, где они успешно эксплуатируются.
21 июня 1902 г. генерал-лейтенант К.И.Михайлов в своем ответе американскому изобретателю с сожалением констатировал, что Управление не может воспользоваться его услугами, «не имея в настоящее время в своем распоряжении необходимых средств» [75].
Несмотря на неудачу с приобретением гравировальных машин, Ферзен продолжал сообщать в Главное гидрографическое управление о новинках в области картоиздания, внедренных за океаном. В марте 1901 г. он прислал новое донесение. В нем Ферзен сообщил о том, что в Гидрографическом управлении флота США «вводится способ фотографического печатания карт с новых съемок, в особенности для местностей, где съемки еще не вполне закончены». В этот период американцы активно занимались исследованием Филиппинских островов, и новый метод способствовал улучшению качества работ.
От начальника Гидрографического управления США капитана 1 ранга Тодда Ферзен узнал, что фотографическое печатание карт занимает не более трех дней и что с одного негатива можно сделать до 300 отпечатков. С первой же почтой эти отпечатки посылаются на Филиппины и «раздаются на все суда, которые знают, что эти карты следует исправлять и возможно скорее возвращать в Управление с поправками».
Таким образом, результаты работ одного судна становились известны и на других судах, что позволяло совместно исправлять обнаруженные ошибки. Кроме того, такой способ вызвал среди американских гидрографов большой интерес к работе и породил соревнование между отдельными судами, когда каждый производитель старался прислать в Управление больше качественных материалов, поскольку если они оказывались неудовлетворительными, то очень скоро бракодел подвергался «товарищеской критике». Более подробные сведения Ферзен обещал прислать после личного ознакомления с новым способом [76].
Однако в ближайшее время ему это сделать не удалось. В конце ноября 1901 г. он писал в Управление, что чувствует «себя очень виноватым», но собирается воспользоваться пребыванием в Америке капитана А.Н.Осипова (хорошего фотографа), чтобы вместе с ним ознакомиться с фотоспособом печатания карт и составить его описание [77].
Одним из характерных эпизодов, относящихся к изучению деятельности заграничных картографических учреждений, является случай, связанный с применением «непромокаемых карт». В начале 1900 г. начальник Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана полковник А.И.Вилькицкий сообщил в Управление, что используемые в экспедиции карты «не удовлетворяют потребностям плавания», подвергаясь «влиянию влажности» из-за климатических условий. В связи с этим Вилькицкому были отправлены для испытания и отзыва четыре карты, отпечатанные на непромокаемом холсте фирмы «Пегамоид» и покрытые составом, изготовленным статским советником бароном Н.Н.Торнау [78].
Летом 1900 г. с этими картами работали на пароходе «Пахтусов». В ноябре того же года Вилькицкий прислал в Управление рапорт командира «Пахтусова» штабс-капитана Н.В.Морозова «об испытании непромокаемых карт». Морозов отмечал, что эти карты «не размокли от дождевых капель, падавших на них с намокшей одежды, а так же от смывания с них губкой начерченных курсов и надписей». Вместе с тем он писал, что цветные карандаши, присланные вместе с картами и предназначенные для работы, не употреблялись как «совершенно неудобные». Морозов предложил иметь на судах экспедиции два комплекта карт - «непромокаемые» и обычные. 30 декабря 1900 г. генерал-лейтенант К.И.Михайлов сообщил барону КН.Торнау, что в Управлении решили отпечатать путевые карты для экспедиции Северного Ледовитого океана на пегамоидном холсте и передать их ему для дальнейшей обработки.
Двумя днями ранее Михайлов направил запрос военно-морскому агенту в Германии с просьбой проверить поступившие от командира крейсера II ранга «Боярин» сведения о том, что германское морское министерство решило печатать на пегамоидной бумаге все секретные карты и карты для миноносцев. Однако в конце января 1901 г. российский военно-морской агент в Берлине сообщил, что германское морское министерство еще только начало испытывать пригодность пегамоидной бумаги для печатания морских карт, причем исключительно для миноносцев [79].
Деятельность Комиссии по пересмотру изданий Главного гидрографического управления (1906-1914 гг.)
За первые 20 лет своего существования Главное гидрографическое управление издало десятки карт и руководств для плавания. Многие из них были исполнены на высоком уровне, с использованием передовых технологий. Однако технический прогресс, повышение требований к безопасности мореплавания, опыт деятельности иностранных Гидрографических служб диктовали необходимость критического осмысления сделанного в морском картографическом производстве России. В связи с этим приказом начальника Главного гидрографического управления от 14 декабря 1906 г., № 148, была назначена Комиссия для определения действительной потребности в снабжении судов флота картами и книгами «согласно с требованиями мореплавания». Председателем комиссии был назначен полковник А.Н.Осипов.
Под руководством Осипова был осуществлен детальный пересмотр карт Каспийского и Белого морей и Северного Ледовитого океана, выяснены «главнейшие дефекты» этих карт и намечены меры к их значительному улучшению.
В начале 1910 г. возникла необходимость в продолжении деятельности этой Комиссии. Для руководства ею начальник Управления генерал-лейтенант А.И.Вилькицкий вновь решил привлечь А.Н.Осипова, в то время отставного генерал-майора. 9 февраля 1910 г. Вилькицкий направил Осипозу письмо с предложением возглавить Комиссию для «пересмотра остальных наших карт», что «обеспечило бы за ее трудами ту серьезность, тщательность и всесторонность, которыми были проникнуты ее прежние работы» [35].
Осипов принял это предложение. Под его председательством в марте 1910 г. состоялось несколько заседаний комиссии с учетом представителей Действующего флота - капитанов 2 ранга С.И.Фролова (командир учебного судна «Воин») и В.С.Вечеслова (командир эсминца «Охотник»).
Однако в конце 1910 г., когда Вилькицкий вновь предложил Осипову согласиться возглавить комиссию «без всякого ущерба для... общественной деятельности и без каких-либо других неудобств» [36], отставной генерал-майор, очевидно, отказался это сделать.
Таким образом, в начале 1911г. „Вилькицкому пришлось заниматься подбором кандидатуры на должность председателя комиссии и обращаться к начальнику Действующего флота Балтийского моря вице-адмиралу ЬШ.Эссену с просьбой назначить двух опытных штурманских офицеров для участия в работе комиссии, заседания которой должны были начаться после 20 февраля и продолжаться до начала навигации. 17 февраля 1911 г. Эссен сообщил, что для участия в работе комиссии назначены командир эсминца «Бурун» капитан 2 ранга А.В.Стеценко и штурман крейсера «Диана» старший лейтенант Д.ПРуденский. Кроме того, Эссен выделил и третьего офицера («участвующим») -флагманского штурмана своего штаба старшего лейтенанта В.М.Альтфатера [37].
21 февраля 1911г. Вилькицкий подписал приказ №37 о работе Комиссии по рассмотрению всех существующих изданий Главного гидрографического управления и обсуждению вопросов о предполагаемых новых изданиях, который 1 марта 1911 г. был дополнен приказом за №52. Председателем комиссии был назначен капитан 1 ранга И.В.Студницкий (1857-1929), с 1909 г. занимавший должность председателя Комиссии по обзору финляндских шхер.
В работе Комиссии, кроме указанных офицеров Действующего флота, принимали участие начальник Картографической части Управления полковник Н.В.Морозов, начальник партии отдельной съемки Мурманского берега полковник Э.И.Пешканский, полковник И.И.Конюшков (на штате в Гвардейском экипаже), члены Комиссии по обзору финляндских шхер полковники И.И.Рощин и В.И.Егоров, редактор карт подполковник К.П.Мордовин, заведующий граверной капитан 2 ранга В.С.Васильев, командир учебного судна «Воин» капитан 2 ранга СИ.Фролов и прикомандированный к Управлению лейтенант П.Э.Гриневальд. Делопроизводителем комиссии (с правом голоса) являлся штабс-капитан В.И.Чоповский.
Заседания комиссии проходили в Управлении, как правило, с 15 до 18 часов. За период с 28 февраля по 1 апреля 1911 г. состоялось 14 заседаний. Во время отсутствия Студницкого и Морозова (10 и 11 марта) работой комиссии руководил полковник Э.И.Пешканский. Во всех заседаниях принимали участие Э.И.Пешканский, В.С.Васильев, К.П.Мордовин и В.И.Чоповский. Лишь один раз отсутствовал В.И.Егоров, дважды В.М.Альтфатер, трижды - И.И.Конюшков. Лейтенант П.Э.Гриневальд участвовал только в пяти заседаниях.
Назначение председателем Комиссии капитана 1 ранга И.В.Студницкого было вполне оправданным, поскольку в центре внимания ее работы оказались карты финляндских шхер. Так, например, 7 марта 1911 г. Комиссия приняла несколько решений об издании секретных карт: масштаб их установили в размере 400 саженей в дюйме, опасные для плавания места следовало издавать в форме вклеек в более крупном масштабе или отдельными планами, секретные створы решили наносить «одноцветной с картой краской». Три дня спустя было решено и карту Моонзунда в масштабе 400 саженей в дюйме считать секретной. Тогда же члены Комиссии выразили пожелания, чтобы все новые карты обязательно проверялись и дополнялись на местности приметными пунктами, поскольку береговая ситуация, нанесенная с топографических карт военного ведомства, не всегда содержала нужную информацию. При этом задачу «оплавания» новых морских карт предполагалось поручить «особо назначенным» судам.
В ходе последующих заседаний была произведена разбивка рамок для секретных карт финляндских шхер в масштабе 400 саженей в дюйме и утверждены 25 номеров секретных карт Абосских и Аландских шхер, решено на картах этого масштаба «отбить рифы в 12, 24 и 36 фут», а на 200-саженных планах - все рифы. Члены Комиссии постановили рамки вновь издаваемых карт разбивать следующим образом: при масштабе от 5 до 2 миль в дюйме - одну минуту делить пополам, при масштабе от 2 до 1 мили в дюйме - минуты делить на 5 частей, при масштабе от 1 мили и менее в дюйме - минуты делить на 10 частей, «пятки делений» (кратные пяти. -Б.Ф.) выделяя особо.
Кроме того, несколько решений касалось оформления морских карт. В частности, всю «историческую часть» (год составления карты, указания, по каким работам она составлена и т.п.) постановили помещать в примечании; вместо надписи внизу: «Издание Главного гидрографического управления... го да» писать: «Издание Главного гидрографического управления. Печатано в ... году».
Члены Комиссии обсудили и вопросы, связанные с составлением лоций, но решений по ним не принимали. В то же время было принято немало постановлений по частным вопросам («оградить банку...», «поставить южную веху...» и т.п.).
20 апреля 1911г. председатель комиссии капитан 1 ранга В.И.Студницкий представил в Управление 14 протоколов заседаний, 4 сборных листа предполагаемых к изданию карт и планов Балтийского моря и карту № 1369 с указанием схемы «переосвещения» Михайловского и Мозерортского маяков и района, подлежащего обследованию промером. Генерал А.И.Вилькицкий, ознакомившись с представленными документами, утвердил постановления Комиссии, за исключением схемы «переосвещения», о которой он приказал собрать дополнительные отзывы заинтересованных лиц [38]. Так закончила свою работу Комиссия В.И.Студницкого.
Зимой 1911/1912 гг. деятельность Комиссии по пересмотру изданий Управления была возобновлена. 19 декабря 1911 г. Вилькицкий подписал приказ №276 о ее составе под своим председательством.
Заместителем председателя стал генерал-майор В.И.Студницкий, членами -полковники В.И.Егоров, И.И.Конюшков, Н.В.Морозов, капитаны 2 ранга В.С.Васильев, С.ИФролов и Н.Н.Глазов (редактор лоции и лоцманских заметок), подполковник К.П.Мордовин (начальник геодезической части) и офицеры Действующего флота старшие лейтенанты В.М.Альтфатер, Б. А. Вилькицкий, Д.ПРуденский и Д.ИДараган. Делопроизводителем комиссии по-прежнему был штабс-капитан В.И.Чоповский.
Заседания комиссии (всего 27) проходили в период с 22 декабря 1911 г. по 22 февраля 1912 г. Иногда на них приглашались представители Морского генерального штаба - капитан 2 ранга А.В.Колчак и старший лейтенант В.И.Дмитриев [39].
На одном из последних заседаний, 17 февраля 1912 г., было решено постановления Комиссии издать в виде «систематизированного сборника», который затем раздать членам Комиссии, разослать в штабы частей флота с просьбой дать отзыв «в случае несогласия с чем-нибудь» и раздавать офицерам «по требованию».
Особенности деятельности морских картографов в годы Первой мировой войны
После начала Первой мировой войны 1914-1918 гг. деятельность Гидрографической службы Российского флота, которую после смерти А.И.Вилькицкого (26.02.1913 г.) возглавил генерал-лейтенант МЕ.Жданко, значительно изменилась. На Балтийском и Черном морях, ставших театрами военных действий, гидрографические работы были прекращены. На Дальнем Востоке и Севере работы были закончены в конце навигации.
Война не могла не отразиться и на деятельности Картографического производства Главного гидрографического управления.
В связи с мобилизацией уменьшилась численность личного состава. Тяжелая ситуация сложилась в редакции карт, где число корректоров сократилось с 28 до 13 человек (1916 г.). В чертежной и граверной уменьшилось число учеников (см. таблицу 16). Картографические работы выполнялись с большим напряжением. Были введены сверхурочные работы и работа по воскресным и праздничным дням. Эти меры стали залогом того, что объем картосоставительских и корректорских работ не только не уменьшился, но даже увеличился. Так, например, в 1916 г. были составлены 22 новые карты, из которых 18 имели военное назначение. Коллекция карт Балтийского моря значительно увеличилась: если до войны в ней имелось 210 номеров карт, то к началу 1917 г. она насчитывала уже 382 номера [157].
Работой редакции карт в годы войны руководили генерал-майор Корпуса гидрографов В.С.Васильев и полковник Ф.Ф.Артшвагер, призванный из запаса. Заведующими театров являлись опытные отставные офицеры. Так, например, отделом карт Балтийского моря руководил подполковник Н.А.Алексеев, отделом карт Черного моря - генерал-майор Е.И.Рощин, отделом английских карт - генерал-майор Д.Н.Феодотьев [158]. Полковник Н.Н.Глазов заведовал редакцией лоций, полковник Г.С.Максимов - геодезической частью, полковник И.П.Богославский руководил чертежной, отставной генерал-майор А.Н.Крыжановский возглавлял фотометаллотипные мастерские. Капитан АХ.Зарубйн с июля 1914 г. по апрель 1915 г. руководил работами в граверной мастерской, затем его сменил штабс-капитан Б.В.Эвальд.
Усилия этих офицеров и самоотверженная работа их подчиненных обеспечили выполнение работ, вызванных обстоятельствами военного времени.
Сведения об этих работах являлись секретными, и потому не были отражены в официальных отчетах Главного гидрографического управления. Но эти сведения имеются в документах, хранящихся в Российском государственном архиве ВМФ, и потому есть возможность остановиться на них подробнее.
Чтобы оценить, насколько кардинально изменился характер выполненных картографами в годы войны работ по сравнению с довоенным периодом, приведем некоторые примеры из 1910 г.
В тот мирный год специалисты Картпроизводства выполнили следующие оперативные задания по заявкам Главного Морского штаба и командования Морских сил Балтийского моря:
- отпечатали 250 экземпляров карт для Службы связи Балтийского моря, 80 из которых были наклеены на коленкор;
- отпечатали 25 фотографий с плана местности, где предполагалось установить памятник миноносцу «Стерегущий»;
- нарисовали в красках 1 экземпляр Галерного флага катера лейб-гвардии Кексгольмского Императора Австрийского полка.
Значительная часть прочих заданий была выполнена по заявкам других подразделений Главного гидрографического управления. Так, например, для маячной части были сняты три копии с чертежа железной решетчатой башни для малого маячного огня, по одному экземпляру фотоснимков с 2-х планов устья реки Кии и несколько фотокопий технических чертежей. Для компасной части было спешно изготовлено клише для 10-дюймовых картушек и с него выполнено несколько отпечатков диаметром 251 мм.
Для лоцманской части были изготовлены фотоснимки с оригинала рисунка юбилейного знака в память 200-летия Санкт-Петербургского общества лоцманов. По приказанию помощника начальника Управления генерал-майора Ф.К.Дриженко были срочно исполнены фотокопии 24-х планшетов Военно-Топографического ведомства [159]. Через 5-6 лет, в разгар Первой мировой войны, картина была совершенно иной. В 1915-1916 гг. Морской генеральный штаб основательно загрузил Картпроизводство выполнением своих срочных оперативных заявок, вызванных обстоятельствами военного времени. Данные об этом представлены в таблице 31 [160].
Кроме того, в 1915 г. было отпечатано 746 копий с различных чертежей для Главного управления кораблестроения, 75 копий карт и планов для Чудской озерной флотилии, 200 экземпляров временных изменений карты № 1797 «Подход к юго-западной части Крымского полуострова» для штаба командующего флотом Черного моря, 89 новых временных карт (792 экземпляра) для Балтийского флота и т.п. [161].
В 1916 г., в самый разгар Первой мировой войны, объем работ еще более увеличился. Для Балтийского флота было отпечатано 2619 экземпляров новых временных карт и планов и 50 коллекций карт Балтийского моря, уменьшенных в размере (по 23 карты в коллекции); изготовлена 1091 копия различных планшетов, 365 копий швартовных карт, 60 экземпляров схематической генеральной карты Западного района Службы связи и 10 копий английских карт; составлена карта района морской крепости императора Петра Великого (масштаб: 2 ХА версты в дюйме), из 4-х листов, которая была отпечатана тиражом 250 экземпляров.
Для обеспечения боевой деятельности Черноморского флота картографы Управления изготовили 348 фотокопий планшетов района от Очакова до устья реки Дунай, отпечатали 2200 экземпляров копий с английских карт, 25 экземпляров копий атласа р.Дунай (по 6 листов в каждом), разбили и вычертили 2 меркаторских сетки (масштаб: 1 миля в дюйме) и отпечатали 200 копий с них.
Большой объем работ был выполнен в 1916 г. по заявке Артиллерийского отдела Главного управления кораблестроения: отпечатано 765 копий с 24-х чертежей и 546 копий с 16 рисунков снарядов и их составных частей, 200 копий с чертежей 75-мм осветительного снаряда, 90 копий с 3-х чертежей стального фугасного снаряда, 7 копий чертежей однофунтовой автоматической пушки «Мак-Клена» и 20 копий чертежей схемы телефонов.
Для минного отдела были выполнены фотоснимки с выловленных неприятельских мин заграждения.
Для судов Белого моря Северного Ледовитого океана были отпечатаны 420 экземпляров вновь составленных секретных карт №№950 и 951, а так же изготовлена копия планшета Кольского залива [162].
Выполнение больших объемов картографических работ могло быть обеспечено только при наличии необходимых запасов бумаги. В предвоенный период по заявкам Управления поставки картографической бумаги осуществляла компания Рижской писчебумажной фабрики. Однако в начале 1915 г. руководство этой компании объявило о значительном повышении цен на бумагу (на 55%) и отказалось поставить ее в определенный срок и требуемого качества.
