Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование советской пенитенциарной системы Приамурья в 20-е гг. XX в 21
1.1. Советизация Дальнего Востока и складывание советской пенитенциарной системы в Приамурье в первой половине 20-х гг 21
1.2. Пенитенциарное строительство в Приамурье со второй половины 20-х-до начала 30 гг. XX в 38
Глава 2. Складывание лагерной системы в Приамурье в первой половине 30-х гг. XX в 55
2.1. Начало складывания системы ГУЛАГ на Дальнем Востоке 55
2.2. Структура приамурских лагерных подразделений (на примере БАМлага) 73
2.3. Спецпереселенческая политика в первой половине 30-х гг. и состояние приамурских тюрем и колоний 84
Глава 3. Пенитенциарные учреждения в ДВК во второй половине 30-х гг.ХХв 105
3.1. Функционирование подразделений Дальлага, БАМлага, системы спецпоселения дело во второй половине 30-х гг 105
3.2. Преобразование дальневосточных лагерей 124
3.3. Состояние исправительно-трудовых колоний и тюрем в период массовых политических репрессий 143
Заключение 161
Список использованных источников и литературы 166
Список сокращений 186
Приложение
- Советизация Дальнего Востока и складывание советской пенитенциарной системы в Приамурье в первой половине 20-х гг
- Начало складывания системы ГУЛАГ на Дальнем Востоке
- Функционирование подразделений Дальлага, БАМлага, системы спецпоселения дело во второй половине 30-х гг
Введение к работе
Актуальность темы. При формировании в постсоветской России правового государства следует учитывать исторический опыт такого социального института государства, как лишение свободы. Это обусловлено тем, что на фоне сложной криминогенной обстановки и декларированности системы альтернативных методов наказания правоприменительная практика данного вида уголовного наказания в российском судопроизводстве занимает ведущее место. Российская Федерация прочно удерживает одно из первых мест в мире по количеству заключенных, в то время как система исполнения наказания испытывает острейший дефицит финансирования жилищно-бытовой и производственной инфраструктуры.
Вместе с тем эффективность применения лишения свободы в целях профилактики преступности и ее сокращения остается на низком уровне, рецидив преступлений длительное время не опускается ниже 30 % . Новые потребности социально-экономического развития России обусловили реформирование и отечественной пенитенциарной2 системы, как одной из силовых структур, обеспечивающих соблюдение законности и правопорядка в государстве. С переходом уголовно-исполнительной системы в ведение Министерства юстиции ее основные задачи - исправление, перевоспитание и приобщение осужденных к трудовой деятельности, — оставшись неизменными, в современных условиях требуют существенной корректировки. Так, например, труд заключенных в государственном масштабе не востребован, не может быть конкурентоспособным в условиях рыночных отношений. Подспорьем в процессе привития заключенным
Чайка, Ю. Выход один - смягчение карательной политики к лицам, совершающим пресіумлеппя небольшой и средней тяжести. / ІО. Чайка. Закон и право. -2000. -№ 10. -С. 5. 2 Poenitentiarium (ерлат.), дом покаяния - так назывались тюрьмы одиночного заключения, приспособленные к цели исправления преступников. В Российской империи под пенитенциарной системой понималась совокупность всех мероприятий, практикуемых тюрьмой в виде кары и исправления заключенных. В последующем понятие «пенитенциарная система» стало синонимом уголовно-исполнительной (тюремной) системы.
трудовых навыков должен стать практический опыт, накопленный системой мест заключения в советское время.
Исторический анализ организационно-правовых основ формирования, функционирования и эволюции пенитенциарной системы в истории России, на примере конкретного региона, позволяет всесторонне рассмотреть процесс мобилизации людских и материальных ресурсов системы с учетом его социально-экономических, природно-климатических, и культурных особенностей.
История Приамурья 20-30-х гг. XX в. неразрывно связана с практикой применения принудительного труда заключенных и лиц, ограниченных в свободе, в условиях дефицита свободных трудовых ресурсов и слаборазвитой промышленной инфраструктуры.
Таким образом, всестороннее исследование деятельности советских пенитенциарных учреждений Приамурья позволит сузить сектор поиска новых путей реформирования уголовно-исполнительной системы РФ в целом.
Степень научной разработанности проблемы. Вследствие замкнутости самой системы исполнения наказаний в советское время, а также недоступности, засекреченности источников по тюремной истории Приамурья, историография по данной проблематике до настоящего времени является весьма ограниченной. Хотя в 90-е гг. XX в. и возник повышенный интерес к сталинскому времени, он в большей степени выразился в изучении практики политических репрессий, косвенно касаясь деятельности самих учреждений, исполняющих уголовное наказание.
В 20-е гг. XX в. аспекты развития советского уголовно-исполнительного права получили отражение в официальной энциклопедической и справочной литературе, трудах практических работников пенитенциарной системы советской России и ведомственных изданиях3. Наиболее важными из них
3 Энциклопедия государства и права: [в 3-х т.]. - М., 1925-1927; Малая советская энциклопедия: [в 10 т.]. - М., 1932; Сольц, А. Революционная законность и наша карательная политика /А. Сольц, С. Файибит. - М., 1925; Ширвиндт, Е. Г. Наше исправительно-трудовое законодательство
были названы обязательность принудительного труда в местах лишения свободы и переход от тюрем к полусвободным трудовым колониям (ремесленного, фабрично-заводского и сельскохозяйственного типов). Основные направления реформы наметило 1-е всесоюзное совещание пенитенциарных деятелей, проходившее в Москве в 1928 г. Определенный вклад в теоретические разработки исправительно-трудового права в СССР внесли видные государственные деятели того периода: М. И. Калинин, Ф. Э. Дзержинский, Д. И. Курский, П. И. Стучка, Н. В. Крыленко4. Доступной широкому кругу исследователей пенитенциарного дела была региональная статистика и периодическая печать, отражавшая жизнь, быт исправительных учреждений, их проблемы и перспективы.
В конце 20-х гг. упоминание о деятельности пенитенциарных учреждений в официальной прессе исчезает. Во многом это было обусловлено переходом страны к форсированной индустриализации и коллективизации и особой ролью советской пенитенциарной системы в ходе реализации поставленных народнохозяйственных задач. В этих условиях возник ГУЛАГ, возглавивший организацию принудительного труда осужденных на длительные сроки лишения свободы на важнейших объектах индустриализации.
В первой половине 30-х гг. развитие советской исправительно-трудовой политики нашло отражение в публикациях на страницах журналов «Административный вестник», «Рабочий суд», «Еженедельник советской юстиции», «Право и жизнь» и др. Общее количество работ по вопросам исправительно-трудового права, изданных до 1935 г. превышало 500
/В. Г. Ширвиндт. - М., 1925; Ширвиндт, Е. Г. Советское исправительно-трудовое право / Е. Г. Шивиндт, Б. С. Утевский. - М., 1927; Утевский, Б. С. Советская исправительно-трудовая политика / Б. С. Утевский. - М., 1934.; Исаев, М. М. Основы пенитенциарной политики / М. М. Исаев. - М. - Л., 1927; Познышев, С. В. Основы пенитенциарной науки / С. В. Познышев. -М., 1924; Герцензон, А. А. Борьба с преступностью в РСФСР / А. А. Герцензон. - М., 1928; Авербах, И. Л. От преступления к труду / И. Л. Авербах. - М., 1936.
Калинин, М.И. О революционной законности / М. И. Калинин. - М., 1934, Дзержинский, Ф. Э. Избранные произведения: [в 2 т.] / Ф. Э. Дзержинский. - М., 1924, Курский, Д. И. О первых шагах по созданию социалистического законодательства / Д. И. Курский. - М., 1926, Стучка, П. И. Учение о государстве пролетариата и крестьянства и его Конституции СССР и РСФСР / П. И. Сіучка. — М., Госиздат, 1926, Крыленко, Н. В. Развитие советской уголовной политики / II. В. Крыленко. -М., 1933.
наименований5. Особого внимания заслуживает сборник статей под редакцией заместителя прокурора СССР А. Я. Вышинского6.
С середины 30-х гг. научное изучение проблем системы исполнения наказаний в системе НКВД в основном было засекречено. Гораздо безопаснее было изучать тюремную историю дооктябрьского периода .
После XX съезда КПСС был взят курс на радикальные преобразования сталинской модели пенитенциарной системы. Историографический анализ исследований деятельности мест лишения свободы в 60-е гг. показывает, что они были посвящены проблеме возврата в места лишения свободы элементов демократии и социалистической законности, освобождению необоснованно репрессированных советских граждан8. В то же время, в них отсутствовала объективная оценка деятельности системы сталинских лагерей, критика которой была развернута писателями-публицистами и поэтами-«шести десятниками».
В мае 1957 г. в Москве прошла официальная научная конференция по проблемам исправительно-трудового права. Вслед за ней специальные научные конференции прошли в Саратове, Ленинграде, Томске и других городах. Главным итогом этих форумов стал вывод о том, что практика репрессий 30-х гг. и сложившаяся в СССР жесткая лагерная система являются результатом деятельности И. В. Сталина и его окружения. Руководство страны обвинило их в извращении ленинских идей о строительстве социализма.
5 Советское исправительно-трудовое право / под ред. Б. С. Утевского. - М., 1960. -С. 15.
6 О і тюрем к воспитательным учреждениям / под ред. А. Я. Вышинского. - М., 1934.
7 Гернет, М. Н. История царской тюрьмы: [в 5 т.] / М. Н. Гернет. - М., 1951.
8 Ширвиндт, Е. Г. К 40-летию исправительно-трудовой политики Советского государства
/ Н. Г. Ширвиндт. - М., 1957; Советское исправительно-трудовое право / под ред. Б. С. Уіевского.
М., 1960; Багрий-Шахматов, Л. В. Участие общественности в деятельности советских исправитсльно-'грудовых учреждений / Л. В. Багрий-Шахматов. - Вильнюс, 1963; Беляев, Н. А. Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях / 11. А. Беляев.
Л., 1963; Крахмальник, Л. Г. Груд заключенных и его правовое регулирование в СССР / Л. Г. Крахмальник. - Саратов, 1963; Сидоров, В. А. Мероприятия по трудовому перевоспитанию бывших кулаков / В. А. Сидоров // Вопросы истории. - 1964. - № 11; Ной, И. С. Теоретические вопросы лишения свободы / И. С. Ной. - Саратов, 1966; Наташев, А. Е. Основы теории исправительно-трудового права / А. Е. Наташев, Н. А. Стручков. - М., 1967; и др.
В начале 70-х гг. в исследованиях по отечественной пенитенциарной политике, носивших узкопрофильный, ведомственный характер, уделялось внимание развитию современного правового регулирования деятельности исправительно-трудовых учреждений, а также их становлению и развитию в первые годы советской власти . Появившиеся в это время научные публикации о советской пенитенциарии в 20—30-е гг. крайне осторожно затрагивали «лагерную тему» . Аналогичная ситуация сложилась с пенитенциарной историей Приамурья. В научных исследованиях она упоминалась только в тех случаях, когда обойти ее было невозможно (индустриализация, коллективизация, транспортное строительство) .
Всестороннее изучение истории советской пенитенциарной системы 20-30-х гг. стало возможным в результате радикальных политико-экономических изменений в стране с середины 1980-х гг.
В общем научном массиве этого времени наибольшее значение для диссертационного исследования представляют работы В. А. Уткина, М. Г. Деткова, С. И. Кузьмина, А. А. Рябинина, А. С. Смыкалина, Г. М. Ивановой и И. В. Упорова *", подводящие итог многолетним исследованиям по вопросам истории советской пенитенциарной системы. В них получили отражение история формирования пенитенциарных учреждений в СССР и преемственность опыта тюремной системы царской России. Авторами проведен историко-юридический анализ целого ряда
9 Зубков, А. И. Трудовое перевоспитание заключенных в советских исправшслыю-трудовых
учреждениях и его правовое регулирование в СССР / А. И.Зубков. - Томск, 1970; Марцев, А. И.
Вопросы правового регулирования деятельности исправительно-трудовых учреждений
/ А. И. Марцев. - Омск, 1972; и др.
10 Астсмиров, 3. А. История советского исправительно-трудового права / 3. А. Астемиров. — Рязань,
1975; Кузьмина, А. С. Становление исправительно-трудовых учреждений в Сибири (1917-1924 гг.)
/ А. С. Кузьмина. - Омск, 1980.
" Флеров, В. С. Ликвидация кулацкого восстания на Амуре / В. С. Флеров. - Владивосток, 1961; Он же. Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства / В. С. Флеров. Томск, 1973; Унпелев, Г. А. Социалистическая индустриализация Дальнего Востока (1928-1932 гг.) / Г. А. Унпелев. - Владивосток, 1972; Алексеев, А. И. Хождение от Байкала до Амура / А. И. Алексеев.-М., 1976; Ламин, В. А. Ключи к двум океанам / В. А. Ламин. - Хабаровск, 1981.
12 Уткин, В. А. Наказание и исправительно-трудовое воздействие / В. А. Уткин. — Томск, 1985; Детков, М. Г. Содержание пенитенциарной политики Российского государства и ее реализация в системе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в период 1917—1930. / М. Г. Детков. - М., 1992; и др.
рассекреченных нормативных актов, приказов и ведомственных инструкций ГУЛАГа ОГПУ-НКВД, изучена и проанализирована нормативная база деятельности советских исправительно-трудовых учреждений (ИТУ) сталинского времени. В монографиях С. И. Кузьмина и А. С. Смыкали на проанализированы работы зарубежных авторов (Р. Конквеста, Ж. Росси, Л. Максимиллиана, Д. Даллина, П. Джувиллера, Б. Никольского, С. Виткрофта, А. Бергсона), изучавших репрессивную политику Советской России довоенного периода.
Как справедливо отмечал А. С. Смыкалин, попытки существенной реорганизации тюремной системы царской России в советское время не увенчались полным успехом. Это было связано с традиционными для ИТУ проблемами: кадровой, материальной, организационно-финансовой и социальной14. Об этом свидетельствуют акты советской власти, опубликованные в 2000 г. в сборнике государственных и ведомственных нормативных правовых актов по истории принудительного труда в СССР «ГУЛАГ 1918-1960»15. Анализируя приведенные документы, составители сборника пришли к выводу: возникшая в начале XX в. идея использования труда заключенных, как меры исправительного воздействия, в Советском Союзе в 30-е гг. была возведена в ранг государственной политики и просуществовала вплоть до крушения СССР, во многом сохраняя традиционные черты.
Особо следует отметить исследования В. Н. Земскова, В. В. Цаплина и О. В. Хлевнюка16, в которых содержится анализ динамики репрессий по
ь Кузьмин, С. И. Правовые основы становления и развития системы исправительно-трудовых учреждений советского государства (1917-1985 гг.) / С. И. Кузьмин. - М., 1992. - С. 5-6; Смыкалин, А. С. Колонии и тюрьмы в советской России / А. С. Смыкалин. - Екатеринбург, 1997. -С. 28-29.
14 Смыкалин, А. С. Колонии и тюрьмы в советской России / А. С. Смыкалин. - Екатеринбург, 1997.
-С. 17.
15 ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960 / иод ред. акад. А. Н. Яковлева, сост.
А. И. Кокурин, Н. В. Петров. - М.: МФД, 2000.
16 Земсков, В. Н. «Архипелаг ГУЛАГ»: глазами писателя и статистика /В. Н. Земсков // Аргументы и
факты. - 1989. - № 45; Он же. Спецпоселенцы (по документам НКВД-МВД СССР) / В. Н. Земсков
// Социологические исследования (СОЦИС). - 1990. - № 11; Он же. Заключенные, спецпоселенцы,
ссыльные и высланные /В. Ы. Земсков // История СССР. - 1991. - № 5; Он же. ГУЛАГ (историко-
регионам и местам лишения (ограничения) свободы в СССР. В их работах, наряду с подробными статистическими данными, содержатся ценные сведения о географии расселения спецпереселенцев по регионам страны в различные периоды, в том числе по административно-территориальным единицам, ныне входящим на правах субъектов федерации в состав Дальневосточного Федерального округа РФ.
Ряд исследований посвящен характеристике репрессивной машины советского государства в регионах, где существовали различные типы
пенитенциарных учреждений . В период становления новой российской государственности эта тема нашла свое отражение в исторических исследованиях, посвященных целым отраслям и силовым структурам СССР18.
социологический очерк) /В. Н. Земсков // СОЦИС. - 1991. - № 6; Он же. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы /В. II. Земсков // СОЦИС. - 1991. - № 10; Он же. «Кулацкая ссылка» накануне и в годы Великой отечественной войны / В. Н. Земсков // СОЦИС. - 1992. - № 2; Он же. Судьба «кулацкой ссылки» / В. II. Земсков // Отечественная история. - 1994. -№ 1; Он же. Заключенные в 1930 годы: социально-демографические проблемы / В. Н. Земсков // Отечественная история. - 1997. - № 4; Он же. Политические репрессии в СССР (1917-1990) / В. Н. Земсков // Россия и XXI век. - 1994. -№ 1-2; Цаплин, В. В. Архивные материалы о числе заключенных в конце 30-х гг. /В. В. Цаплин // Вопросы истории. - 1991. -№ 4-5; Хлевнюк, О. В. 1937-й. Сталин, НКВД и советское общество / О. В. Хлевнюк. - М., 1992; Он же. Принудительный труд в экономике 1929-1941 гг. /О. В. Хлевнюк//Свободная мысль. - 1992.-№ 3; Он же. Ведомственные интересы / О. В. Хлевнюк // Отечественная история. - 1995. - № 5.
17 Маслихин, А. В. Становление и развитие советского исправительно-трудового права (1917-1969).
/ А. В. Маслихин, Д. М. Мурзин, Н. А. Стручков. - Рязань, 1988; Тепцов, Н. В. Ссыльные мужики.
Правда о спецпоселках / Н. В. Тепцов // Неизвестная Россия XX в. / предс.ред.совета издательства
акад. И. Д. Ковальченко. - М.: Историческое наследие, 1992; Макуров, В. Г. Узники ГУЛАГа в
Карелии (1930-е гг.) / В. Г. Макуров // Проблемы истории репрессивной политики на европейском
Севере России (1917-1956 гг.). - Сыктывкар, 1993; Кузьмин, С. И. Лагерники / С. И. Кузьмин
// Молодая гвардия. - 1993. - №№ 3-6; Ахмадеев, Ф. X. Становление и развитие органов советской
милиции и исправительно-трудовых учреждений /Ф. X. Ахмадеев, Н. А. Катаев, А. Г. Хабабулин.
- Уфа, 1993; Эбеджанс, С. Г. Производственный феномен ГУЛАГа / С. Г. Эбеджанс, М. Я. Важной
// Вопросы истории. - 1994. - № 6; Плотников, И. Е. Ссылка крестьян на Урал / И. Е.Плотников
// Отечественная история. - 1995. - № 1; Кириллов, В. М. История репрессий в нижнетагильском
регионе Урала. 1920-1950-е годы / В. М. Кириллов. - Нижний Тагил, 1996; Стецовский, Ю. История
советских репрессий: [в 2-х т.]. - М., 1997; Красильников, С. А. Рождение ГУЛАГа: дискуссия
/ С. А. Красильников // Исторический архив. - 1997. - № 4; Греков, М. Л. Тюремные системы:
пс'іория и современность / М. Л. Греков. - Краснодар, 1999; Маркова, Е. В. Гулаговские -і айны
освоения Севера / Е. В. Маркова, В. А. Волков, А. Н. Родный. - М., 2002; Ивницкий, П. А. Судьба
раскулаченных в СССР / Н. А.Ивницкий. - М., 2004; Моруков, М. Ю. Правда ГУЛАГа из круга
первого / М. Ю. Моруков. - М.: Алгоритм, 2006; и др.
18 История отечественного судостроения. Т. 4. - СПб., 1996; Военная энциклопедия. Т. 2. - М., 1997.;
История железнодорожного транспорта России. Т. 2. - М. - СПб., 1997; Органы и войска МВД
России (краткий исторический очерк). - М., 1996; и др.
Заслуживают внимания публикации Н. Ф. Бугая и научные статьи коллектива авторов: А. Кокурина, Н. Петрова и Ю. Морукова, уделивших особое внимание развитию и функционированию дальневосточных пенитенциарных учреждений. Авторами исследований рассматривается проблема формирования нормативно-правовой базы советской пенитенциарии и поэтапное развитие отечественной системы исполнения наказания накануне Великой Отечественной войны1 .
Особый исследовательский пласт составили научно-публицистические произведения, авторы которых, в том числе бывшие лагерники, однозначно жестко критиковали советскую исправительно-трудовую политику.
С середины 80-х гг. дальневосточные исследователи, как и их коллеги из других регионов бывшего СССР, приступили к теме политических репрессий, захлестнувших Дальний Восток в 30-е гг. Одним из подобных изданий стал сборник статей о дальневосточных лагерях «Колючая правда», выпущенный в 1990 г. Хабаровским книжным издательством. Вслед за ним вышел ряд научных и научно-публицистических работ региональных историков, посвященных проблемам коллективизации, индустриализации, укреплению обороноспособности на Дальнем Востоке накануне Великой Отечественной войны и др., в которых затрагивалась тема существования региональных пенитенциарных учреждений в 20-30-е гг.20
19 Бугай, Н. Ф. «Погружены в эшелоны и отправлены к местам поселений...» Л. Берия - И. Сталину
/ Ы. Ф. Бугай // История СССР. - 1991. - № 2; Кокурин, А. ГУЛАГ: структура и кадры / А. Кокурин,
Ы. Петров, Ю. Моруков // Свободная мысль - XXI век. - 1999. - № 9; - 2000. - №№ 3, 8, 10; - 2001.
-№ 12.
20 Козлов, А. Г. Из истории колымских лагерей / А. Г. Козлов. - Магадан, 1991; Соловьев, И. А.
У ворот Татарского пролива / И. А. Соловьев. - Хабаровск, 1992; Ермизина, Е. М. Раскулачивание в
амурской деревне (1930-1934 гг.) / Е. М. Ермизина. - Благовещенск, 1999; Зуев, В. Ф.
Первопроходцы восточных магистралей России / В. Ф. Зуев. - Комсомольск-на-Амуре, 1999;
Маккий, В. П. Опальный прокурор / В. П. Макий // Амурские прокуроры. В честь 280-летия
образования прокуратуры России. - Благовещенск, 2002; Петров, М. Колыма с грифом секретности.
К 50-летию образования Магаданской области / М. Петров. // Дальний Восток. - 2003. - № б;
Суш, СП. Структура мест лишения свободы в Бурят-Монгольской АССР в 30-е-40-е годы XX века
/ С. П. Суш // Вестник Иркутского государственного технического университета. - 2006. - № 4,
Он же. Становление советского законодательства, регламентирующего деятельность мест
заключения (1918-1940 гг.) / С. П. Суш // Исследования молодых ученых. Межвузовский сборник.
Вып. 9. - Улан-Удэ, 2006; Лягина, Н. П. История Михайловского района (1918-1940 гг.). Кн. 2.
/ Ы. П. Лягина. - Благовещенск, 2004; и др.
В начале 90-х гг. XX в. были изданы научные работы дальневосточного ученого О. П. Еланцевой, одной из первых приступившей к изучению лагерной истории железнодорожного строительства на советском Дальнем Востоке, отразившей в своих исследованиях информацию о структурах лагерных подразделений, их реорганизациях и наполняемости заключенными21.
В 2002 г. вышла книга А. И. Аношина, А. С. Гетьмана, Н. Н. Кузнецовой
«История системы исполнения наказания на Дальнем Востоке»", подготовленная сотрудниками уголовно-исполнительной системы к 200-летию Министерства юстиции России. Эта работа, содержащая обширный фактический материал, имеет ряд недостатков. В ней преимущественно содержатся сведения о дореволюционном развитии дальневосточной пенитенциарии, советский период отражен на примере деятельности исправительно-трудовых учреждений общего типа в восточной части Приамурья. Не освещен период существования пенитенциарных учреждений в Дальневосточной республике; не получила отражения история создания спецпоселений и внутренних тюрем УНКВД на Дальнем Востоке в период расцвета ГУЛАГа.
Большая работа по освещению проблем дальневосточной пенитенциарии проделана дальневосточными учеными Л. М. Медведевой, Г. А. Ткачевой, уделившими внимание освещению истории предвоенной и военной экономики Дальнего Востока, в том числе экономики лагерной системы,
21 Еланцева, О. П. Кю и как строил БАМ / О. П. Еланцева // Отечесівенные архивы. - 1992. - № 5;
Она же. БАМ: страницы истории: [в 2-х 4.J / О. П. Еланцева. - Владивосток, 1993; Она же.
Периодическая печать БАМлага / О. П. Еланцева // Отечественная история. - 1993. - № 4; Она же.
Сфоительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали (30-е-начало 50-х гг.)
Исторический опыт.: дис... д-ра ист. Наук / О. П. Еланцева. - Владивосток, 1996; Она же. БАМ:
Обреченная дорога. 1932-1941 / О. П. Еланцева. - Владивосгок, 1994; Она же. Строи і ел ьс і во № 500
НКВД СССР: железная дорога Комсомольск-Советская Гавань (1930-1940) / О. П. Еланцева.
- Владивосток, 1995; Она же. БАМ: Страницы трудной истории / О. П. Еланцева // Карта
(Российский независимый исторический и правозащитный журнал, учредитель - редакция
независимой газеты «Рязанский вестник»), - 1995. - № 7-8; Она же. БАМлаг в контексте исгории и
литературы. Из фондов дальневосточных библиотек / О. П. Еланцева. - Владивосток, 2000.
22 Аношин, А. И. История системы исполнения наказания на Дальнем Востоке / А. И. Аношин,
А. С. Гетьман, Н. Н. Кузнецова. - Хабаровск: кн.изд. «РИОТИП», 2002.
которая напрямую была взаимосвязана с миграционными процессами в регионе 23.
Итоги деятельности советских пенитенциарных учреждений и место системы исполнения наказаний в социальной политике на Дальнем Востоке в 20-30-е гг. нашла свое отражение в работах Е. Н. Чернолуцкой и Ю. В. Пикалова, в которых дана характеристика правовой основе проводимой
^ 1
в СССР миграционной политики принудительного характера"'.
Особое место в изучении исследуемой тематики принадлежит трудам А. С. Сутурина, И. Д. Саначева, Л. И. Проскуриной, С. А. Головина, М. А. Кузьминой и других, посвященных проблемам политических репрессий25. В исследованиях прослеживается взаимосвязь между волнами репрессий и поэтапным возникновением новых подразделений системы исполнения наказаний.
К сожалению, специальных монографических исследований по истории самих пенитенциарных учреждений Приамурья не издавалось. Разрозненность архивных источников по проблеме соседствует с мемуарной литературой26, основанной на субъективизме и несущей исторические
Медведева, Л. М. Развитие транспорта и его роль в освоении Дальнего Востока СССР в 20-30 гг. XX в. / Л. М. Медведева. - Владивосток, 2002; Ткачева, Г. Л. Оборонно-экономический потенциал Дальнего Восюка СССР в 1941-1945 гг. / Г. А. Ткачева. - Владивосток, 2005; Она же. Демографическая ситуация на Дальнем Востоке России в 20-30-е гг. XX в. / Г. Л. Ткачева.
- Владивосток, 2000.
" Чернолуцкая, Е. Н. Особенности формирования населения и трудовых ресурсов Дальнего Востока СССР в 30-е - начале 50-х годов (о роли спецконтингентов) / Е. II. Чернолуцкая. - Владивосток, 1993; Она же. Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в сталинский период / ЕЛ I.Чернолуцкая // Вестник ДВО РАН. - 1995. - № 6; Она же. Архивные документы о нолигических репрессиях на Дальнем Востоке / Е. Н.Чернолуцкая // Известия Российскою государственного архива Дальнего Востока. Сб. науч. трудов. T.2. - Владивосток, 1997; Она же. Немцы на советском Дальнем Вое і оке: статистико-демографический аспект / Е. Н. Чернолуцкая // Этнос и культура в условиях общественной трансформации. - Владивосток, 2004; Пикапов, Ю. В. Очерки истории социального развития Дальнего Востока России в 1922-1941 гг. / Ю. В. Пикапов.
- Хабаровск, 1999; Он же. Переселенческая политика и изменения социально-классового состава
населения Дальнего Востока РСФСР (ноябрь 1922-июнь 1941 гг.) / Ю. В. Пикалов. - Хабаровск,
2003.
23 Сутурин, А. С. Дело краевого масштаба: О жертвах сталинского беззакония на Дальнем Востоке / А. С. Сутурин. - Хабаровск, 1991; Саначев, И. Д. Крестьянское движение на Амуре - кулацкий мятеж или шаг отчаяния? / И. Д. Саначев // Вестник ДВО РАН. -1992. - № 3-4; Кузьмина М. А. Следы затоптанных могил / М. А. Кузьмина. — Комсомольск-на-Амуре, 2007; и др. 26 Пегов, Н. М. Далекое-близкое. Воспоминания / Н. М. Пегов. - Владивосток, 1987; Полубинский, В. И. От царской каторги к советским лагерям / В. И. Полубинский // Преступление и
неточности (месторасположение и название пенитенциарных учреждений, их производственные задачи и т.п.), которые существенно усложняют процесс исследования.
Следует констатировать, что в существующей научной, специальной и публицистической литературе проблемы становления и развития пенитенциарных учреждений на территории Приамурья по-прежнему не стали предметом специального научного исследования и требуют своего дальнейшего изучения. Этим объясняется выбор темы диссертационного исследования.
Цель исследования автор видит в комплексном анализе проблем становления и развития пенитенциарной системы в Приамурье в 20-30-е гг. XX в., позитивный опыт которой следует учитывать в процессе совершенствования ее организационно-правовых основ.
В соответствии с поставленной целью, диссертантом предполагается решение следующих задач научного исследования:
выявить периодизацию и типологию приамурских исправительно-трудовых учреждений (функции, масштабы, эффективность использования заключенных),
изучить влияние на них конкретных исторических условий (НЭП, начало индустриализации и коллективизации, период массовых политических репрессий);
— проанализировать историю складывания системы ГУЛАГа в
Приамурье с учетом характера и специфики ее деятельности.
— определить роль пенитенциарной системы Приамурья 20-30-х гг.
XX в. в развитии экономики края и увеличения народонаселения;
— на основе полученных выводов выработать предложения и
рекомендации по практическому использованию результатов
диссертационного исследования.
наказание. - 1995. - № 5; Наринский, А. С. Воспоминания главного бухгалтера ГУЛАГа / А. С. Наринский. - СПб., 1997; и др.
Объектом исследования являются учреждения советской пенитенциарной системы в 20-30-е гг. XX в. (лагеря, колонии, тюрьмы и спецпоселения), находившиеся в ведомстве различных силовых структур советского государства (НКЮ, ОГПУ-НКВД), пережившие ряд этапов своего развития.
Предметом исследования является процесс становления и развития пенитенциарных учреждений и трудовое использование их контингентов, располагавшихся на территории Приамурья в 20-30-е гг. XX в.
Хронологические рамки исследования охватывают конец 1922-1940 гг. XX в. Нижний рубеж - конец 1922 г. - является годом вхождения территории бывшей Дальневосточной республики в состав РСФСР и внедрение там советской пенитенциарной политики. Верхний рубеж — конец 1940 г., что обусловлено началом проведения реструктуризации советской пенитенциарной системы (реорганизация одних и исчезновение других лагерных подразделений на Дальнем Востоке) на фоне пика политических репрессий в стране накануне Великой Отечественной войны.
Территориальные границы исследования охватывают Приамурье, которое включает в себя территории современных Амурской области и Хабаровского края, Еврейской автономной области Дальнего Востока РФ. Согласно административному делению Дальневосточной области (ДВО) и Дальневосточного края (ДВК), рассматриваемая территория охватывает верхнее и среднее Приамурье. На этой территории в хронологической последовательности существовали Амурская губерния, северные и северозападные уезды Приморской губернии, восточные уезды Забайкальской губернии Дальневосточной области РСФСР (1923-1926 гг.); Амурский, Зейский, Николаевский, Хабаровский (с Еврейским национальным районом с 1930 г.) округа Дальневосточного края РСФСР (1926-1930 гг.); Амурская (с 1932 г.), Зейская (с 1934 г.), Ыижне-Амурская, Хабаровская области, Еврейская автономная область (с 1934 г.) Дальневосточного края РСФСР; Хабаровский край и восточные районы Читинской области (с 1937 г.).
Методология. Автором диссертации проведено комплексное использование принципов и методов, выработанных исторической наукой. В их числе основными принципами являются: всесторонность, объективность, системность, историзм, единство исторического, логического и диалектического развития. Диссертант стремился исследовать тему в совокупности всех связей, в контексте конкретно-исторической ситуации, в эволюции и динамике, а также выявить характерные черты и закономерности развития, исследовать не только ключевые моменты, но и детали функционирования пенитенциарной системы в Приамурье в 20-30-е гг. Принцип объективности дал возможность избежать оценочного субъективизма. Принцип историзма позволил подвергнуть анализу события с учетом социально-экономических и политических решений, принятых на государственном уровне и реализованных в Приамурье.
В числе основных методов исследования использованы сравнительно-исторический и социологический методы познания. Они позволили осветить круг имевшихся в пенитенциарной системе проблем на выявленных этапах ее развития в Приамурье. Благодаря системному подходу было выявлено влияние на систему внешних факторов экономического развития регионов, социальной структуры и международного положения. Проблемно-хронологический метод дал возможность автору исследовать общероссийские и региональные особенности советской пенитенциарной системы и, используя историко-генетический подход, раскрыть характер и специфику проводимых государством мероприятий в пенитенциарной системе с учетом ее исторических традиций. Комплексность, всесторонность изучения проблемы позволили автору создать целостное и обобщенное представление о пенитенциарной системе Приамурья в 20-30-х гг. XX в. и выработать рекомендации по практическому использованию данного исследования.
Источниковую базу исследования составили документы и материалы, которые можно условно подразделить па следующие группы источников:
К первой группе относятся опубликованные документы и материалы органов государственной власти, содержащиеся в официальных сборниках" .
Особую научную ценность для исследователей истории системы исполнения наказаний представляет опубликованный в 1959 г. Сборник документов пенитенциарной системы СССР за 1918-1928 гг. Его издание стало результатом доклада Н. С. Хрущева 25.02.1956 г. «О культе личности и его последствиях», ускорившего процесс реабилитации невинно осужденных и реформирования советской пенитенциарной системы. В сборнике были помещены государственные и нормативные акты, детализировавшие деятельность отечественной пенитенциарии в 20-е гг. XX в" . Составителями сборника был сделан вывод: старые места заключения, доставшиеся от сталинских времен, необходимо реформировать.
Не менее важным по значимости в постсоветское время является фундаментальный труд общества «Мемориал» по материалам ГЛРФ «Система исправительно-трудовых лагерей в СССР 1923—1960 гг.>Г , в котором собраны сведения о лагерях и отдельных лагерных подразделениях Дальнего Востока с указанием хронологических рамок их существования, виды деятельности, а также статистика численности заключенных.
В последние два десятилетия на Дальнем Востоке составляются региональные списки репрессированных — книги-мартирологи, в которых нашли отражение анкетные данные, социальные признаки и сроки отбывания
2 Сборник основных приказов, циркуляров и инструкций Народного комиссариата юсіиции и Народного комиссариата внутренних дел РСФСР за 1918-1928 гг. о деятельности мест лишения свободы. - М., 1959; ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. / под ред. акад. А. Н. Яковлева, сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. - М.: МФД, 2000; Реабилитация. Политические процессы 30-50 годов / под общ. ред. А. Н. Яковлева. - М., 1991; Депортация народов СССР. Сб. док. - М., 1992; Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв репрессий. - М., 1993; История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры: 1917-1954 гг. Сб. док. - М., 1995; Народное хозяйство СССР за 70 лет. Юбилейный статистический справочник.- М., 1987.
28 Сборник основных приказов, циркуляров и инструкций Народного комиссариата юстиции и
Народного комиссариата внутренних дел РСФСР за 1918-1928 гг. о деятельности мест лишения
свободы.-М., 1959.
29 Система исправительно-трудовых лагерей в СССР 1923-1960: Справочник / сост. М. Б. Смирнов,
под ред.Н. Г. Охотина, А. Б. Рогинского. - М.: Звенья, 1998.
наказания осужденных . Эти издания содержат дополнительные материалы о репрессиях и репрессированных. В приложениях к ним имеются официальные государственные документы.
Ценные сведения имеются в приамурских статистических ежегодниках, отчетах и бюллетенях на пенитенциарную тему .
Во вторую группу источников включены неопубликованные материалы и документы, выявленные и исследованные автором в фондах архивов: Российский Государственный архив Дальнего Востока (фонды Р-704, Р-2422, Р-2671, Р-4389), Государственный архив Хабаровского края (фонд П-2), Государственный архив Амурской области (фонды р-9, 115, р-478, р-544, р-750, 752, р-755, 759, 878, 947, П-9); Архив УВД Амурской области (фонды 4, 10, 11, 40, 44, 45-Р, 59, 60). Наиболее ценными являются фонды Архива УВД Амурской области (44, 45-Р) уголовных дел реабилитированных лиц, осужденных с середины 20-х до середины 50-х гг. XX в.; фонд (59) приказов по исправительно-трудовым лагерям, фонд (60) финансовых подразделений по Амурскому и Хабаровскому УНКВД.
При работе с фондами автором выявлены и впервые введены в научный оборот документы ИТК-ИТЛ, свидетельствующие о функционировании отдельных пенитенциарных подразделений, освещающие жизнь, быт, трудовую занятость служащих и заключенных приамурских исправительно-трудовых учреждений в 30-е гг. XX в.
J Хотелось бы всех поименно назвать / Книга-мартиролог Хабаровского края по делам осужденных за государственные и контрреволюционные выступления в период сіалинского руководства: [в 5 кн.] / под ред. С. А.Чиханацкого. - Комсомольск-на-Амуре, 1998-2000; Книга памяіи жер і в политических репрессий (Областная книга памяти): [в 12 кн.]. - Южно-Сахалинск, 1996-2003; За нами придут корабли... Список реабилшированных лиц, смертные приговоры в отношении которых приведены в исполнение на территории Магаданской области / отв. ред. С. В. Абрамов.
- Магадан, 1999; Книга памяти жертв политических репрессий Амурской области: [в 5 кн.] / ред.
сост. Л. М. Журавлев. - Благовещенск, 2001-2007; и др.
31 Статистический ежегодник Дальневосточного краевого статистического управления за 1923-1925 гг. - Хабаровск, 1925; Два года Советской власти в Амурской губернии. Отчет Амурского губисполкома И-му губернскому съезду Советов РК и К депутатов. - Благовещенск, 1925.; Местный бюджет Амурской губернии на 1925-1926 бюджетный год // Амурский губфинотдел.
- Благовещенск, 1926; Статистический бюллетень Дальневосточного краевого статистического
управления. - Хабаровск. - 1925.-№ 3-4 (19-20); Материалы Амурского окружного статистического
бюро. Вып. 7. - Благовещенск, 1926.
В третью группу источников включены материалы периодической печати. Период 1920-1929 гг. освещен в публикациях газеты «Амурская правда» (г. Благовещенск); период 1928-1939 гг., фрагментарно освещается отдельными сохранившимися лагерными изданиями: газета «Коммунар» (Юхтинская Детская трудовая колония), газета «Строитель БАМа» (г. Свободный, Сковородино). Данные публикации существенно дополняют воспоминания участников событий 20-30-х гг. в Приамурье, местных краеведов, публикующиеся с начала 90-х гг. в местной прессе на страницах краевых, областных и районных газет — «Амурская правда», «Благовещенск», «Зейские огни», «Тихоокеанская звезда» и др.
В четвертую группу источников автором включены мемуары бывших заключенных — Н. Р. Саркисова, Н. М. Пегова и др., а также работников системы исполнения наказаний 2.
Научная новизна исследования заключается в следующих положениях: автором проведено исследование проблемы становления, существования, развития и трансформации советских пенитенциарных учреждений Приамурья в течение двух предвоенных десятилетий;
проанализированы и обобщены малоизученные факты деятельности и функционирования подразделений пенитенциарной системы Приамурья (лагеря, колонии, спецпоселения) на каждом этапе социалистической модернизации Дальнего Востока;
всесторонне рассмотрена деятельность различных типов учреждений пенитенциарной системы Приамурья в русле экономических потребностей СССР;
32 Саркисов, Н. Р. Байкало-Амурские лагеря (машинописная копия книги-повести, хранящаяся в Свободпенском филиале Амурского областного краеведческого музея); Солженицын, А. И. Архипелаг ГУЛАГ. МСС. Т. 7 / А. И.Солженицын. - М., 1991; Шаламов, В. Т. Вишера (антироман) / В. 'Г. Шаламов. - М., 1989; Он же. Шоковая терапия / В. Т.Шаламов. - Хабаровск, 1990; Он же. Левый берег / В. Т.Шаламов. - М., 1991; Любош, Г. Величайшая стройка века / Г. Любош // Хочу все знать! Научно-художественный сборник / сост. А. Н. Томилин. - Л., 1975; Пегов, Н. М. Далекое-близкое. Воспоминания / Н. М. Пегов. - Владивосток, 1987; Наринский, А. С. Воспоминания главного бухгалтера ГУЛАГа / А. С. 1 Іаринский. - СПб., 1997.
- автором выявлены и введены в научный оборот более 200 архивных документов, отражающих деятельность учреждений пенитенциарной системы Приамурья, которые позволяют повысить степень достоверности полученных результатов. На защиту выносятся:
1. Авторские оценки и суждения о сущности и содержании
пенитенциарной политики Приамурья в 20-30-е гг. XX в., организационных
принципах и основных этапах формирования исправительно-трудовых
учреждений, сформулированные на основе анализа опубликованных трудов
историков, вводимых в научный оборот архивных документов и
современных публикаций, носящих дискуссионный характер в научной
исторической и специальной литературе.
2. Выводы о деятельности государственных пенитенциарных структур
по созданию специализированных исправительно-трудовых учреждений в
регионе, об особенностях их формирования, адаптации этих учреждений к
различным поворотам истории, о правовом регулировании деятельности
НТК, ИТУ и других подразделений, составляющих уголовно-
исполнительную систему советского государства.
3. Результаты исследования документальных, архивных и других
материалов, а также научных публикаций по изучаемой тематике.
4. Теоретические выводы о практической значимости деятельности
советских пенитенциарных учреждений Приамурья 20-30-х гг. XX в., и
применении их опыта при совершенствовании деятельности учреждений
Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) Министерства юстиции
РФ.
Практическая значимость диссертации. Материалы диссертации могут использоваться при разработке учебных курсов по краеведению, при написании комплексных трудов по истории Дальнего Востока. Исследование является определенным вкладом в изучение истории российской пенитенциарии, результаты которого, включая богатый исторический опыт
системы исполнения наказаний, призваны оказать влияние на выбор путей повышения эффективности деятельности современных исправительных учреждений.
Апробация диссертации. Основные положения и выводы диссертационного исследования содержатся в докладах: на региональной научно-практической конференции, посвященной политическим репрессиям на Дальнем Востоке (Благовещенск, 2005); на областном семинаре учителей «Новое в истории науки» (Благовещенск, 8.11.2007); на Круглом столе учителей истории Амурской области «Приамурье XX век: проблемы изучения и преподавания» (Благовещенск, 27.02.2008); а также в публикациях по теме диссертации общим объемом 32 печатных листа, в том числе, в двух монографиях.
Структура работы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложения.
Советизация Дальнего Востока и складывание советской пенитенциарной системы в Приамурье в первой половине 20-х гг
15.11.1922 г. территория Дальневосточной республики была включена в состав Советской республики как Дальневосточная область. Новой властью был взят курс на внедрение своего законодательства. Повсеместно развернулось наступление против многопартийности, демократии и экономической независимости частника-производителя. Существенные изменения произошли и в приамурской пенитенциарной политике.
Либерализм тюремной системы Дальневосточной республики в отношении своих политических противников вошел в противоречие с большевистскими взглядами. Приняв на вооружение у новой власти синтез насильственного подавления и деятельного преобразования, приамурская пенитенциарная система стала той частью нового механизма власти, который со временем превратил принудительный труд заключенных в один из обязательных компонентов строительства нового общества.
В соответствии с Постановлением СНК РСФСР от 12.10.1922 г. находившиеся в ведении Народного комиссариата юстиции РСФСР места заключения были переданы в ведение Народного комиссариата внутренних дел (НКВД), при котором в начале 1923 г. было создано Главное управление местами заключения (ГУМЗ).
С вхождением в РСФСР пенитенциарные учреждения Амурской и Приморской губерний были подчинены подотделу мест заключения (ОМЗ) управления юстиции Дальревкома в г. Хабаровске, курировавшему к 1.10.1923 г. девять домов лишения свободы (ДЛС) Дальневосточной области . Четыре из них размещались на территории Приамурья: дома лишения свободы в Благовещенске и на Соколовском стане (в районе ст. Ушумун ) - в Амурской губернии, в Хабаровске и Николаевске в Приморской губернии. В 1924 г. дальневосточные дома лишения свободы были переполнены заключенными, в среднем, в полтора раза90.
6.07.1923 г. на 11-й сессии ЦИК СССР для «борьбы с политической и экономической контрреволюцией, шпионажем и бандитизмом» было учреждено Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ) при СНК СССР, руководившее работой местных органов ГПУ через своих уполномоченных при СНК союзных республик. Наиболее распространенной формой государственного принуждения по политическим мотивам к середине 20-х гг. стали высылка и ссылка, применявшиеся в административном порядке.
28.03.1924 г. ЦИК СССР утвердил Положение «О правах ОГПУ в части административных высылок, ссылок и заключения в концентрационный лагерь» представителей бывших эксплуататорских классов, противников советской власти и их пособников. Согласно этому нормативному акту, ОГПУ имело право без суда, по собственному усмотрению, высылать на срок до трех лет лиц, признанных социально опасными элементами (СОЭ) или «социально-чуждым» элементом, из местностей, где они проживают, с запрещением дальнейшего проживания в них, а также в ряде других областей, или ссылать па жительство в определенные районы под гласный надзор местного органа ГПУ.
31.10.1924 г. ЦИК СССР были приняты «Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик», в соответствии с которыми в советском уголовном законодательстве стали различать две категории преступлений: «а) направленные против основ советского строя, установленного в Союзе ССР волею рабочих и крестьян, и потому признаваемые наиболее опасными; б) все остальные преступления».
Начало складывания системы ГУЛАГ на Дальнем Востоке
Стабильность тоталитарного режима, складывавшегося в стране к началу 30-х гг., напрямую зависела от слаженной работы административно-командной системы управления в условиях развернувшейся индустриализации. Одну из важных ролей в функционировании советского государства была призвана играть уголовно-исполнительная система, претерпевшая существенные изменения.
В 1930 г. были расформированы республиканские Наркоматы внутренних дел. Находившиеся в их ведении исправительно-трудовые колонии и тюрьмы стали курироваться Наркомюстом. 15.12.1930 г. на смену Главному управлению мест заключения НКВД, на правах отдела НКВД РСФСР, пришло Главное управление мест заключения и исправительных работ, переименованное в конце 1931 г. в Главное управление исправительно-трудовых учреждений (ГУИТУ) Наркомата юстиции СССР.
Гигантский объем капитальных работ, предусмотренных первым пятилетним планом развития народного хозяйства СССР, потребовал привлечения на производство массы неквалифицированных тружеников. В связи с этим прежняя политика содержания в местах заключения десятков тысяч физически здоровых трудоспособных людей, не приносящих своим трудом пользы государству, была изменена. Учитывая, что пенитенциарные учреждения Наркомата юстиции, не были рассчитаны на быстрое увеличение численности спецконтингента лишенного свободы, ОПТУ СССР приступило к формированию собственной системы ИТУ для содержания «социально-опасного элемента»144. Получившие название лагерей, эти пенитенциарные учреждения возникли в слабозаселенных районах Крайнего Севера и Дальнего Востока и вскоре стали основными поставщиками леса, золота, полезных ископаемых на нужды индустриализации.
7.04.1930 г. Совнарком СССР принял «Положение об исправительно-трудовых лагерях», в 1-й статье которого указывалось, что лагеря «имеют задачей охрану общества от особо социально-опасных правонарушителей путем изоляции их, соединенной с общественно полезным трудом, и приспособление этих нарушителей к условиям трудового общежития». В соответствии с «Положением» лагерники подразделялись в зависимости от социального положения и характера совершенного преступления на три категории. К первой были отнесены заключенные из числа трудящихся, пользовавшиеся до вынесения приговора избирательными правами, осужденные впервые на срок не свыше пяти лет за бытовые преступления. Ко второй категории были отнесены осужденные-бытовики, срок наказания которых превышал пять лет. Третью категорию составили заключенные, относящиеся к нетрудовым элементам, а также осужденные за контрреволюционные преступления. В лагерях устанавливались три вида режима: первоначальный, облегченный и льготный. Применение первоначального режима было обязательным для всех категорий при поступлении в лагерь. Причем срок первоначального режима для первой категории составлял не менее полугода, для второй не менее года, для третьей — не менее двух лет.
В «Положении» нашли свое отражение только материальные и правовые нормы, регулировавшие деятельность ИТЛ, в связи с чем возросла роль подзаконных, особенно ведомственных, актов, нередко приводивших к усилению наказания и нарушению законности.
24.04.1930 г., в соответствии с приказом ОГПУ № 130/63, было создано Управление лагерями ОГПУ, в октябре ставшее Главным управлением лагерей и трудовых поселений, а впоследствии именуемое просто Главным управлением лагерей, которое мы знаем под традиционной аббревиатурой -ГУЛАГ.
Функционирование подразделений Дальлага, БАМлага, системы спецпоселения дело во второй половине 30-х гг
Во второй половине 30-х гг. Дальневосточный ИТЛ продолжил расширять свои владения. На 31.01.1936 г. в его состав входило десять отделений: Владивостокское, Артемовское, Хабаровское, Комсомольское, Голубичное (Волочаевское)169, Райчихинское, Болоньское, Падалинское, Ссданское, Тунгусское; отдельные лагпункты: Бирский, Розенгартовский, Ипполитовский, Хабаровский, ОЛП г. Ворошилова а также Средне-Бельский совхоз. 15.03.1936 г. в состав подразделений Дальлага вошел Камень-Рыболовский ОЛП со штабом в Уссурийске, строивший железнодорожную ветку Биробиджан — Блюхерово . После окончания строительства Тунгусского моста, 5-е отделение Дальлага вошло в состав 10-го отделения лагеря172. В 1937-1939 гг. лагерь пополнился Комендантским ОЛП в Хабаровске, Шмаковским, Биробиджанским, Николаевским, Хорским, Софийским, Ушумунским173, Будуканским, Кичмарским, Болоньским и Бачинским отдельными лагерными пунктами.
В 1935-1937 гг., во исполнение директив НКВД и ГУЛАГа в ведение
Дальлага были переданы приамурские исправительно-трудовые колонии и Тамбовский сельхозучасток Благовещенского пенитенциарного учреждения . Эти подразделения, ориентированные в основном на производство сельхозпродукции, были призваны стать местами сосредоточения малосрочных заключенных, а также инвалидов, стариков и слабосильных узников со всего лагеря. Параллельно с ними сельским хозяйством в Дальлаге занимались Джелунский и Возжаевский сельскохозяйственные отдельные пункты.
В 1937 г. заключенными Дальлага было развернуто строительство посадочных площадок для самолетов на территории Дальневосточного края: в Комсомольске - строительства №№ 437-430, в Таврическом — № 421, Советской Гавани - № 432, на Сахалине - № 429, Петропавловске-на-Камчатке - № 438-436. В 1940 г. это строительство осуществлялось на юге и западе Приамурья силами заключенных новообразованного Буреинского железнодорожного ИТЛ.
С 10.11.1938 г., во исполнение Постановления СНК СССР № 1211-297с, заключенные Дальлага приступили к строительству цементных заводов на Лондоковском (Облученский район ЕАО) и Чагояновском (Шимановский район Амурской области) месторождениях. На севере Приамурья силами спецпереселенцев продолжалась добыча золота.
Численность заключенных в Дальлаге во второй половине 30-х гг. не была постоянной: начало 1936 г. -71763, начало 1.01 Л937 г. - 112490, начало 1938 г. - 100875, начало 1.01.1939 г.- 64249 чел.175 Рост численности в 1937-1938 гг. объясняется пиком политических репрессий в стране, а снижение численности спецконтингента в 1939 г. следует связать с их спадом, частичным освобождением по отбытии наказания и распределением заключенных по другим недавно возникшим дальневосточным лагерям.
В 1937 г. по поручению народного комиссара внутренних дел СССР Н.И.Ежова в Дальневосточный край прибыла группа столичных чекистов для «нанесения сокрушительного удара по правотроцкистским эсеровским, меньшевистским и националистическим формированиям, по агентуре японской и других иностранных разведок, а также очистке Дальнего Востока от всех враждебных Советской власти элементов». Работа краевого аппарата была признана неудовлетворительной, в связи с чем были арестованы председатель крайисполкома Г.Круглов, начальник краевого У НКВД Т.Дерибас . вслед за этим прокатилась волна арестов других ответственных работников ДВК, в том числе и работников пенитенциарной системы. В 1938 г. по сфабрикованным обвинениям были арестованы и в последующем расстреляны 46 сотрудников Дальлага, десятки осужденных из других
176 гт пенитенциарных учреждении края пополнили советские лагеря . На основании приказа НКВД СССР № 00370 от 13.04.1939 г. Дальневосточный лагерь прекратил свое существование.
В 1936 г., на основании Постановления СНК СССР от 3 марта и приказа НКВД СССР № 0086 от 4 марта, на Дальнем Востоке было организовано Управление шоссейно-дорожного строительства (Ушосдор) с дислокацией в г.Хабаровске. Новообразование осуществляло дорожные работы силами заключенных, поставляемых по контрагентским договорам Дальлагом и БАМлагом. В ведении Ушосдора находились авторемонтные заводы, склады и карьеры, функционировала контора треста «Союздорснаб».
