Содержание к диссертации
Введение
Глава I Вклад сельской интеллигенции южного урала в достижение победы в великой отечественной войне .33
1.1 Профессиональная деятельность сельской производственно-технической интеллигенции 33
1.2 Участие медицинских работников в реализации задач по охране здоровья населения 64
1.3 Педагогическая интеллигенция региона в условиях военного времени 87
Глава II Социальная активность сельской интеллигенции южного урала в период великой отечественной войны 117
2.1 Общественно-политическая деятельность сельской интеллигенции 117
2.2 Культурно-просветительная работа на селе 142
Заключение 168
Список использованных источников и литературы
- Участие медицинских работников в реализации задач по охране здоровья населения
- Педагогическая интеллигенция региона в условиях военного времени
- Общественно-политическая деятельность сельской интеллигенции
- Культурно-просветительная работа на селе
Участие медицинских работников в реализации задач по охране здоровья населения
Несмотря на естественную для того времени привязку публикаций к официальной идеологии, их описательный характер, узость источниковедческой базы, предварительность выводов и оценок, необходимо признать, что в указанных исследованиях излагались факты, показывающие уровень эффективности работы различных отрядов интеллигенции в сложных условиях военного времени, раскрывается ее любовь к родине, самоотверженный труд в тылу, подготовка специалистов во время войны.
В рамках общесоюзной историографии материал о колхозной и совхозной интеллигенции Южного Урала был представлен в этот период фрагментарно.
Тема сельской интеллигенции в послевоенное десятилетие рассматривалась историками в основном в русле анализа деятельности КПСС по руководству выполнением народно-хозяйственных и культурно-просветительных задач. Так, И. Е. Кантышев в книге «Совхозы в условиях Великой Отечественной войны» показал способы и формы решения проблемы обеспечения села квалифицированными кадрами, раскрыл истоки подъема массового трудового энтузиазма сельских специалистов2, Н. А. Константинов, Е. Н. Медынский, Н. А. Виноградов, разрабатывая вопросы деятельности медицинской, педагогической интеллигенции на фронте и в тылу, выявили и проследили направления и методы ее деятельности3.
Новый рубеж в изучении проблемы в отечественной историографии связан с появлением кандидатских диссертаций И. Ф. Плотникова, Ю. М. Рохлина4. Ограниченные историко-партийной концепцией и методологией публикации не содержали глубокого научного анализа, преуменьшали трудности военного времени, обходили стороной вопросы материально-бытовых условий жизни сельской интеллигенции, но давали общую картину о специфике ее взаимодействия с партийными органами.
После XX съезда КПСС расширилась проблематика изысканий, ученые сосредоточились на многоплановом освещении истории интеллигенции.
На региональном уровне исследования осуществлялись в русле общесоюзной концепции анализа проблемы. Среди уральских авторов, анализирующих трудовую деятельность сельской производственной интеллигенции, стоит отметить А. Карманова, М. С. Нестеренко, А. Зимина и др.1.
Начиная с 1960-х гг. выходят фундаментальные работы по истории Великой Отечественной войны2. Историки и обществоведы стремились раскрыть в них и критически осмыслить военные события, приблизиться к их объективной оценке. И все же вклад в Победу ученых, писателей, художников, артистов, педагогов рассматривался только отдельными примерами и подтверждался сухими цифрами. Акцент, по-прежнему, делался на руководящую роль ВКП(б). Практически не изучалась деятельность сельской интеллигенции.
В истории отечественной интеллигенции выделяются обобщающие труды 1960–1980-х гг., характеризующиеся, в том числе и выработкой новых подходов в исследовательском процессе, использованием более широкой источниковой базы1. Так, ученые расширили и углубили прежние представления о путях формирования советской интеллигенции и ее отдельных групп, обратив особое внимание на те особенности, которые протекали под непосредственным руководством государственных и партийных органов.
Круг вопросов профессиональной и общественной работы агрономов, инженеров, ветврачей, педагогов рассматривался в комплексе публикаций Ю. В. Арутюняна, М. И. Лихоманова, И. Е. Зеленина, Н. И. Кондаковой и др.2. Историки-аграрии охарактеризовали кадровую политику на селе, привели данные о подборе и расстановке административной и производственной интеллигенции, указали особенности системы подготовки и переподготовки сельскохозяйственных кадров, раскрыли процесс пополнения численности специалистов за счет выпускников вузов и техникумов, массового выдвижения практиков и их курсовой подготовки.
Ряд авторов обратился к теме роли политотделов МТС в осуществлении организационно-партийной и политико-воспитательной работы, их организаторской деятельности по укреплению колхозов, совхозов, МТС кадрами, в борьбе за трудовую дисциплину среди сельской интеллигенции, развертывания помощи фронту3
Педагогическая интеллигенция региона в условиях военного времени
В процессе формирования руководящих колхозных кадров активную роль сыграли женщины. В 1942 г. в Чкаловской области, по нашим подсчетам, насчитывалось 50 женщин, возглавляющих колхозы1. Из 881 председателя колхозов Челябинской области в 1943 г. – 26 были женщинами (3%)2, на 1 января 1945 г. из 2050 председателей колхозов Чкаловской 62 – являлись женщинами (3%)3. По подсчетам В. П. Мотревича, в 1943 г. процент женского пола среди руководящих кадров колхозов Урала составлял 44,3%. По сравнению с довоенным временем он увеличился более чем в 6 раз4. В 1944 г. по стране председателями колхозов работало 21656 женщин5.
Нередко колхозы и совхозы, возглавляемые женщинами и простыми тружениками, были в ряду передовых. Например, в Чкаловской области В. К. Волобуева руководила колхозом «Маяк Ильича» Тоцкого района, Е. Я. Литвинова – колхозом им. Г. И. Петровского Бузулукского района6, Т. Попкова – – колхозом им. Т. Шевченко Мордово-Боклинского района, М. Сорокина – колхозом «Парижская коммуна» Бугурусланского района и многие другие7.
Благодаря выдвиженцам, председателями колхозов, директорами МТС, специалистами совхозов и колхозов стали десятки тысяч передовых тружеников деревни, положительно зарекомендовавших себя на практической работе, но как и до начала войны не обладающих опытом руководства сельским хозяйством. По данным учета, проведенного Главным управлением кадров Народного комиссариата земледелия СССР, число специалистов с высшим образованием, работавших в земельных органах, сократилось с 1 января 1941 г. по 15 февраля 1942 г. на 28253 человека8. В 1943 г. в 5100 МТС СССР имелось около 6 тыс. квалифицированных механиков, а всего по штатному расписанию требовалось 25 тысяч1.
В июне 1941 г. в Чкаловской области из 70 директоров совхозов только 13 получили высшее образование (19%)2; из заведующих районными отделами земледелия с низшим образованием насчитывалось – 30 человек (63%), с высшим – 2 (4%), с незаконченным средним – 10 (21%), со средним – 5 (10%), с незаконченным высшим – 1 (2%)3; агрономов с высшим образованием было 277, зоотехников и ветврачей – 396, специалистов со средним образованием (агрономов, зоотехников, ветработников) – 10004.
За 4-й квартал 1942 г. в Чкаловской области высшее образование имели 222 специалиста сельского хозяйства5. В Курганской области в 1943 г. только 4 директора МТС получили высшее образование, 20 – среднее образование; в Челябинской области зоотехников и директоров МТС с высшим образованием насчитывалось – 28, со средним – 151, в Чкаловской области с высшим образованием – 61, со средним – 84. Среди заведующих райзо Челябинской области в 1943 г. не было ни одного специалиста с высшим образованием, с незаконченным высшим – 1 (3%), со средним – 9 (26%), с незаконченным средним – 1 (3%), с низшим образованием – 23 (68%)6. Положение не изменилось изменилось в 1944–1945 гг. Из 90 директоров МТС Курганской области высшее образование имели – 2 (2%), из 74 директоров МТС Челябинской области – 1 (1,4%), из 133 директоров МТС Чкаловской области – 11 (8%)7. Всего в Челябинской области в 1944 г. специалистов с высшим образованием насчитывалось – 249 человек (19%), со средним образованием – 352 человека (26 %), с курсовой подготовкой – 743 человека (55%)1. Примечательно, что и в соседних территориях Урала положение было аналогичным. Так, в Башкирской АССР на 1 ноября 1944 г. из имевшихся 597 человек только 23,2% являлись специалистами с соответствующей подготовкой. На 125 МТС республики приходилось только всего 3 инженера выпускников институтов2. К лету 1944 г. в Пермской области 55% директоров МТС, 60% заведующих райзо имели образование в объеме начальной школы3. В составе 646 директоров МТС Урала закончили вузы 30 человек (4,6%), среднее – 108 (16,7%), остальные – начальное (78,7%), из них 28,9% прошли обучение на курсах4.
Еще более низкий уровень образования наблюдался среди председателей колхозов. Так, в 1941 г. из 520 руководителей колхозов и директоров совхозов Чкаловской области только 13 получили среднее образование (2,5%), 139 – низшее (26,7%), 84 человека закончили среднюю школу (16,2%) и 284 начальную (54,6%)5. В 1942 г. из 759 председателей колхозов соответственно среднее образование имели 54 (7%), низшее – 190 (25%), среднюю школу закончили – 114 (15%), начальную – 401 (53%)6; в 1943 г. из 500 председателей с высшим образованием насчитывалось – 7 (1,4%), со средним – 76 (15,2%), с незаконченным средним – 31 (6,2%), с низшим – 29 (5,8%), закончили начальную школу – 357 (71,4%)7 .
Таким образом, несмотря на все принимаемые правительством меры по увеличению количественного состава представителей производственно-технической интеллигенции региону на протяжении всей войны требовались специалисты сельского хозяйства. Многие должностные места пустовали или занимались людьми, имевшими недостаточный опыт практической работы в сельском хозяйстве и низкую квалификацию
Общественно-политическая деятельность сельской интеллигенции
В Чкаловской области увеличилось число заболеваний сыпным тифом – в 2,8 раза, скарлатиной (510 случаев зафиксировали за 11 месяцев 1941 г., а в 1940 г. – 415 случаев). С августа 1941 г. начала возрастать смертность от сыпного тифа1. По количеству людей больных бруцеллезом из 53 областей она находилась на первом месте (11,1% больных на 10 000 населения)2.
Миграция населения, скудное питание, неудовлетворительные условия труда и быта, нехватка дезсредств, топлива способствовали распространению разного рода болезней3. Например, в 1942–1943 гг. в Сакмарском, Зиянчуринском районах Чкаловской области свирепствовали брюшной тиф, дифтерия, скарлатина, колит, рожа, чесотка, дизентерия4. Это требовало принятия срочных мер.
По предложениям южноуральских обкомов ВКП(б) сельский медперсонал подвергал санобработке прибывшее эвакуированное население. Выполнение противоэпидемических мероприятий возлагалось на Народный комиссариат здравоохранения СССР, на исполкомы местных Советов депутатов трудящихся и на медицинских работников (Постановление ГКО от 2 февраля 1942 г., приказ Уполномоченного ГКО от 12 мая 1943 г.)5. Постановлениями облисполкомов южноуральских областей «О противомалярийных мероприятиях в 1942 г.», «О мероприятиях по борьбе и профилактике холеры в 1943 г.» перед сельскими медиками ставились следующие задачи: обследование и санитарная обработка населения через дезкамеры, регулярный осмотр детских учреждений, бань, пищеблоков на санитарное состояние, ежедневные осмотры чистоты отделений стационара, профилактические прививки, разъяснительная работа среди населения. Для этого на местах создавались чрезвычайные полномочные противоэпидемических комиссий1.
Органы здравоохранения создали институт общественных санитарных инспекторов, ставших верными и активными помощниками врачей2. Например, в Агаповском районе Челябинской области 527 человек помогали медицинскому персоналу проводить санитарную обработку. Они регулярно осматривали жилища, общественные места, колодцы, проводили беседы с колхозниками об охране здоровья и т.д.3. Всего к концу войны область имела 13 тыс. общественных инспекторов4. По решению исполкома Белозерского райсовета Чкаловской области «О санитарной очистке населенных пунктов и предупреждению кишечных заболеваний» от 15 мая 1944 г. сельские врачи совместно с исполкомами Советов, директорами совхозов и МТС, председателями колхозов, общественными санитарными уполномоченными устанавливали строгий контроль за соблюдением санитарного состояния школ, яслей, детских площадок5.
Весьма эффективными в предупреждении и профилактике инфекций стали проводимые медкадрами систематические подворные обходы. Врачи и средний медперсонал Абдулинского района Чкаловской области к 1 июля 1943 г. осмотрели 3382 двора, проверяя санитарное состояние6, актив общественных санитарных инспекторов Бузулукского района этой же области под руководством медицинских работников обследовал 17066 дворов7; в Курганской области за семь месяцев этого года – 153 473 дворов8. Первое место занял Мокроусовский врачебный участок (заведующая Прижитульская), где обследованию подверглись 1546 колхозных дворов9. Для профилактики распространения инфекций регулярно использовалась санитарная обработка и вакцинация населения. Проведение данных мероприятий затруднялось нехваткой санитарно-противоэпидемического оборудования. Например, сельские врачебные участки Челябинской области не получили 31 комплект дезоустановок из Народного комиссариата здравоохранения РСФСР1. Поэтому сельские медики Южного Урала вынуждены были искать выход из данной ситуации. В сельских районах Чкаловской области создавались районные чрезвычайные тройки (сантройки), передвижные медицинские бригады по борьбе с инфекционными заболеваниями, которые состояли из врача, двух средних медработников, дезинфектора2. Так, в 1942 г. на заседании бюро Андреевского РК ВКП(б) организовали районную тройку, куда вошли секретарь райкома ВКП(б), председатель райисполкома, А. К. Нестерова – заведующая районным райздравотделом3. В Челябинской области только в 1942 г. было сделано 479,3 тыс. прививок против брюшного тифа, 345,9 тыс. против дизентерии, 258,3 тыс. против дифтерии, 396,3 тыс. против оспы и др.4. За указанный год врачи Тепловского района Чкаловской области привили 11308 тыс. человек5, в 1943 г. медперсонал Белозерского района выполнил план по прививкам на 161% против брюшного тифа, против дизентерии на 134%, против оспы на 132%6, медперсонал Шарлыкского района перевыполнил план по противоэпидемическим прививкам на 188%7. За 1944 г. сельские врачи НовоСергиевского района этой же области привили против оспы – 4542, против брюшного тифа – 3771, против дизентерии – 11549, против дифтерии – 22449 человек
Культурно-просветительная работа на селе
Сложная военно-политическая обстановка, необходимость оперативной мобилизации тружеников деревни на оказание разносторонней помощи фронту неизмеримо повысили роль и значение государственной и общественной дисциплины, беспрекословного выполнения каждого приказа и распоряжения. В связи с этим вносились существенные изменения практически во все сферы государственной и общественной жизни: вводились в действие законы военного времени, создавалась строгая централизованная система управления и руководства всеми сферами жизни страны и народа. Большую роль в проведении всех указанных выше мероприятий играла агитация и пропаганда среди населения СССР. Она возлагалась на интеллигенцию и активно проводилась на предприятиях, в учебных и лечебных заведениях, в том числе и в сельской местности. Так или иначе все ее группы были причастны к идеологической работе. Они по-разному влияли на сознание отдельных слоев общества, помогали органам власти сплотить весь многонациональный народ для борьбы на фронте и в тылу. Печать, радио, общие собрания, митинги, беседы – все использовалось для политической агитации, которая проводилась на протяжении всей войны.
Газета «Правда» в 1943 г. в передовой статье «Сельская интеллигенция» указывала: «Сейчас, когда деревня живет напряженной хозяйственной и политической жизнью, когда особое значение приобретает агитатор, пропагандист, культурный работник, – общественная деятельность сельской интеллигенции должна определяться требованиями переживаемого момента. Учитель, врач, агроном могут и должны учить, воспитывать массы колхозников и колхозниц в духе советского патриотизма. Они должны выступать в качестве серьезных помощников местных партийных и советских организаций по дальнейшей мобилизации крестьянства на помощь фронту»1.
В военное время на заседаниях РК ВКП(б) систематически рассматривались вопросы, связанные с проведением агитации. К примеру, вопрос о состоянии агитационно-массовой работы в колхозах на заседаниях бюро РК ВКП(б) Белозерского, Мордово-Боклинского районов Чкаловской области в 1942 г. обсуждался 8 раз, в 1943 г. – 11 раз на заседаниях бюро РК ВКП(б) Андреевского района указанной области2.
Партийные организации в течение всей войны принимали различные нормативные документы. 20 июня 1941 г. вышло Постановление бюро Челябинского обкома ВКП(б) «О задачах политической агитации в условиях Великой Отечественной войны». Основной упор делался на обоснование справедливого характера войны со стороны СССР. Челябинский обком ВКП(б) 24 декабря 1941 г. специально рассмотрел вопрос «О состоянии агитационно-пропагандистской работы в сельскохозяйственных районах области»3. Аналогичные постановления выходили на протяжении всей войны.
Основную пропагандистскую нагрузку в начале войны несли учителя, а в 1943–1945 гг. возросла пропагандистская деятельность специалистов сельского хозяйства, медицинских работников. К примеру, их число в составе районных лекторских групп увеличилось более чем в 1,5 раза4.
Специалисты сельского хозяйства, педагоги, медработники взяли на себя решение социально значимой задачи – активную общественно-политическую работу с населением. Ее цель заключалась в доведении до населения информации о ходе военных действий, социальных и политических событиях страны; в проведении разъяснительных бесед о хозяйственных трудностях и путях их преодоления; в оказании психологической помощи морально уставшим, подчас убитых горем, людей; а так же в организации агитационных речей, содержание которых было направлено на мобилизацию душевных и физических сил сельчан1.
Все это требовало не только умения общаться с людьми, доносить до населения информацию различного содержания, но и прежде всего достаточно высокого уровня образованности. Только по сведениям 33 районов Чкаловской области в первые месяцы войны агитаторами работало 11314 человек, большинство из которых являлись представителями сельской интеллигенции2. Типичен пример по Мордово-Боклинскому району: из 176 агитаторов 124 относились к сельской интеллигенции (70%)3. Наиболее подготовленной части интеллигенции доверялась организация политической пропаганды.
Анализ архивных и опубликованных документов показал, что учителя представляли наибольшую часть агитаторов. В 33 районах Челябинской области их число в 1942 г. составляло 981 человек4. Лучшими из них были Вишняков, учитель Крутоярской средней школы Каракулевского района, Меншикова, преподаватель села Зайково Курганского района и др.5. В Переволоцком районе Чкаловской области в 1942 г. из 200 учителей 50 работали агитаторами (25%), в Соль-Илецком районе из 113 агитаторов – педагогов – 92 человека (81%)6. Одними из лучших руководителей агитколлективов были преподаватели Б. Г. Крупозерова из колхоза «Украинец» Белозерского района7, К. Н. Лепилова, заведующая отделом агитации и пропаганды из Мордово-Боклинского района8, А. И. Кузнецова, заведующая районным отделом образования Мордово-Боклинского района9 и многие другие. Аналогичное положение было и в других регионах, к примеру в Сибири и на Дальнем Востоке агитаторами работали 21 322 учителя
Неоспоримым фактом являлся низкий уровень политической подготовки многих агитаторов и отсутствие у значительной части из них достаточного опыта политической работы в массах. Кроме того, многие из них в силу своей основной загруженности часто просто не имели возможности ежедневно бывать в закрепленной за ними бригаде или звене. Поэтому неудивительно, что часть сельских агитаторов в беседах ограничивалась призывами о выполнении производственных заданий и читкой газет «без серьезного разъяснения прочитанного материала». К негативным факторам можно добавить неполную укомплектованность отделов пропаганды и агитации в провинции и значительный процент агитаторов, отрываемых от своих прямых обязанностей на производстве и направляемых в качестве уполномоченных по хозяйственным кампаниям.
Выходом из создавшейся ситуации являлось создание агитколлективов при первичных парторганизациях колхозов и сельсоветах. Это давало возможность не только утверждать агитаторов на партсобраниях, но и закреплять их в бригады на период посевных и уборочных работ. Руководители агитколлективов утверждались на заседаниях бюро райкомов «из числа секретарей первичных партийных организаций, а также из наиболее подготовленных представителей сельской интеллигенции». Там, где не имелось партийных организаций и групп, агитколлективы создавались непосредственно райкомами партии и возглавлялись сельской интеллигенцией.
Похожие диссертации на Сельская интеллигенция Южного Урала в годы Великой Отечественной войны
