Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Историография и источники 11
1.1 Историография 11
1.2 Источники 52
Глава 2 Русская либеральная эмиграция (1840-е-начало 1850-х гг.) 69
2.1 Публицистическая деятельность И. Г. Головина в 1840-е гг. и формирование политической программы русского конституционализма 70
2.2 Книга Н. И. Тургенева «Россия и Русские», как источник идеологии русского
конституционализма (2-я половина 1840-х гг.) 100
2.3 Кризис русского конституционализма и общеевропейская реакция (1849- 1855 гг.) 124
2.4. Конституционный вопрос в русской нелегальной и эмигрантской публицистике середины 1850-х гг. (1855 - 1857 гг.) 143
2.5. Вольная русская печать и либеральный конституционализм (1857 - 1858 гг.) 168
Глава 3 Оппозиционное движение русского дворянства и конституционный вопрос в конце 1850-х гг 194
3.1 Начало «Великих реформ» и образование либерально-дворянской оппозиции (1855 -начало 1858 гг.) 194
3.2 Позиция либерального меньшинства дворянства по вопросу о крестьянском выкупе: П. В. Долгоруков и А. М. Унковский как ее идеологи (1857-1860 гг.) 219
3.3 Социально-политические программы либерального неслужилого дворянства и «либеральной бюрократии»: начало противостояния (1858-середина 1859 гг.) 252
3.4 Либеральное неслужилое дворянство и «либеральная бюрократия»: апогей противостояния
(середина 1859 - середина 1860 гг.) 293
Глава 4 Расцвет русского конституционализма «эпохи великих реформ»: поиски общей программы антиабсолютистского движения (начало 1860-х г. г.) 329
4.1 Прокламация «Великорусе» - политическая программа союза конституционалистов и социалистов - и русское общественное мнение 329
4.2 Политические программы «Великорусса» и П. В. Долгорукова: поиск компромисса по крестьянскому и другим социальным вопросам 365
4.3 Политические программы П. В. Долгорукова и Комитета «Великорусса»: поиск компромисса по польскому и конституционному вопросам 395
4.4. Борьба за русскую конституцию и европейский политический контекст (1862- 1864 гг.) 433
Заключение 481
Список использованной литературы и источников 487
- Историография
- Публицистическая деятельность И. Г. Головина в 1840-е гг. и формирование политической программы русского конституционализма
- Начало «Великих реформ» и образование либерально-дворянской оппозиции (1855 -начало 1858 гг.)
Введение к работе
Настоящая работа, посвящена анализу деятельности русской либерально-конституционалистской эмиграции 1840 - 1860-х гг. как части идейной жизни страны. Исследуемое в ней политическое движение стремилось превратить Россию в правовое государство, основанное на принципе разделения властей и верховенства законов, одобренных бессословным народным представительством. Подобная программа коренных перемен в российском государственном устройстве оказалась неприемлемой как для большинства социалистов, так и для самодержавной власти, одинаково враждебных политическому либерализму. Даже многие либералы «эпохи великих реформ» считали немедленное введение конституции преждевременным, а использование административного произвола во имя торжества преобразований представлялось им печальной необходимостью. Поэтому идеи либеральных эмигрантов, таких как П.В. Долгоруков, И.Г. Головин, Н.И. Тургенев, призывавших к скорейшему преобразованию абсолютной монархии в представительную, не получили активной поддержки в России 1860-х гг. Вместе с тем, деятельность этих публицистов оказывала заметное воздействие и на русское общественное мнение, и на формирование образа России в глазах западноевропейского
5 читателя. Воззрения указанных авторов являлись в середине XIX в. отголоском убеждений многих дворянских либералов, мечтавших, чтобы, вслед за освобождением крестьян с землей, в России произошла бы «перемена образа правления».
Исследователи истории отечественного либерализма лишь изредка касались рассматриваемой темы. Между тем, на наш взгляд, проблема взаимодействие эмигрантского и внутрироссииского конституционализма середины и второй половины XIX в. представляет значительную научную актуальность. Изучение судьбы конституционного движения 1860-х гг., его недолгой популярности и неудачи, позволяет сделать выводы о причинах выживания строя неограниченного самодержавия, несмотря на «кризис верхов» середины XIX столетия.
В настоящее время, когда дискуссия о судьбе и перспективах русского либерализма ведется не только историками, но и публицистами необходимо, в возможно более полном объеме, знать истоки этого идейного течения, эволюцию его основных разновидностей. Данная работа содержит новую концепцию развития российской либеральной эмиграции и конституционного движения середины и второй половины XIX в.
Хронологические рамки диссертации. Исследование охватывает период с 1845 г. по 1864 г. Нижняя временная граница объясняется тем, что именно в 1845 г. было опубликовано первое издание русской либерально-конституционалистской эмиграции - книга И. Г. Головина: «Russie sous Nicolas». Если первоначально - в конце 1840-х - начале 1850-х гг. - сочинения эмигрантов-конституционалистов - Головина и Н. И. Тургенева - не встречали серьезной поддержки русского «образованного класса» (прежде всего, среднего дворянства), то с наступлением «эры великих реформ», конституционные идеи стали широко распространяться в России. Конституционалистские эмигрантские издания П.В. Долгорукова и Л.П. Блюммера оказывали заметное воздействие на формирование либеральной оппозиции в империи. Апогеем их влияния стал 1862 г. - «год конституционного кризиса», по определению
Б.Э. Нольде1. Однако появление революционных прокламаций, напугавшее умеренных либералов, польское восстание и осуществление земской реформы лишили эмигрантов- конституционалистов их прежнего авторитета. У них уже не было аудитории в России. В 1864 г. прекратили существование эмигрантские журналы и Долгорукова и Блюммера. Именно этот год и является верхней границей исследования. В то же время, в своей работе мы анализируем и высказывания, относящееся к более раннему или более позднему времени, в тех случаях, когда очевидна их содержательная, преемственная связь с русской либерально-конституционалистской идеологией середины XIX в.
К вопросу об определении: характер настоящей работы делает необходимым авторский комментарий к понятиям «либеральный конституционализм» и «либерально-конституционалистская эмиграция» 1840-х - 1860-х гг., поскольку именно они являются базовыми при анализе идейных поисков. Под «либеральным конституционализмом», или «конституционным либерализмом» 1840-х - 1860-х гг. мы подразумеваем политическое течение, выступающее с требованием немедленного введения в России бессословной конституции, юридического равенства всех граждан перед законом, освобождения крестьян и автономии, или независимости Царства Польского в границах 1815 г. Все эти программные положения рассматривались как взаимосвязанные и не мыслились в отрыве друг от друга. Данная идеология, несомненно, являлась прямой предшественницей политической программы Союза освобождения и Конституционно-демократической партии. Приверженцы «либерального конституционализма» весьма скептически относились к планам социалистического переустройства общества, хотя и допускали государственное вмешательство в целях достижения «народного благосостояния и были готовы к тактическим альянсам с социалистами на общей антисамодержавной платформе. Совокупность сторонников данной идеологии, печатавших за
1 Нольде Б. Э. Юрий Самарии и его время. М., 2003. С. 188.
7 границей сочинения и периодические издания, призванные воздействовать на русское и западноевропейское общественное мнение, именуется в тексте «либерально-конституционалистской эмиграцией».
Объектом исследования является русская либерально-конституционалистская эмиграция середины XIX в., рассматриваемая во взаимосвязи с российским и западноевропейским общественным движением.
В качестве Предмета исследования выбрано развитие либерально-конституционалистской идеологии в России середины XIX в., деятельность ее сторонников на территории империи и в эмиграции.
Целью настоящей работы стало исследование эволюции русского либерального конституционализма с середины 1840-х до середины 1860-х гг., анализ идейного взаимодействия между конституционалистской эмиграцией с одной стороны и российским образованным классом (прежде всего, средне-поместным и мелкопоместным дворянством) с другой. Для выполнения поставленной цели необходимо решение следующих задач: - определить этапы развития русской либерально-конституционалистской эмиграции 1840-х - 1860-х гг. в ее взаимосвязи с общественным движением внутри России;
проанализировать вклад в создание либерально-конституционалистской идеологии наиболее значимых представителей эмиграции и основные направления критики этих взглядов со стороны современников;
выявить внутренние и внешние причины временной популярности либерального конституционализма в России «эпохи великих реформ»;
- проанализировать варианты либерально-конституционалистской идеологии;
- оценить последствия воздействия либерально-конституционалистской
идеологии на общественно-политическое движение в России;
исследовать влияние общеевропейской политической ситуации середины XIX в. на распространение в России конституционалистских настроений;
выявить причины поражения русского конституционализма к середине 1860-х гг.
8 Теоретические и методологические основы исследования. Автор исходит из принципа историзма, что подразумевает системный анализ событий и фактов в их историческом контексте, а не их оценку с позиций потомков. Это предполагает также следование принципу объективности и комплексности. Факты должны рассматриваться не изолированно, а во взаимовлиянии. Это особенно относится к исследованию истории социально-политических движений, которые находятся в постоянном контакте с идейно близкими и далекими направлениями общественной мысли. Поэтому изучение русского либерального конституционализма рассматриваемого периода требует применения сравнительно-исторического метода. Научная новизна исследования. Новизна настоящей диссертации заключается в комплексном подходе и в факте самой постановки проблемы. Впервые введено в научный оборот понятие «либерально-конституционалистская эмиграция». Ее деятельность рассматривается не изолированно, а в связи с общественно-политическими настроениями русского общества. Доказывается, что публицистика эмигрантов-конституционалистов являлась отражением взглядов, распространенных в России, но, по цензурным причинам, не выражавшихся открыто в легальной печати. Анализируются идейные взаимоотношения русского либерального конституционализма с социализмом, умеренным либерализмом, олигархической оппозицией. Установлена дата первой публикации 3-го номера прокламации-газеты «Великорусе» и дана принципиально новая характеристика социально-политической платформы этого важного памятника общественного движения начала 1860-х гг. Русское либерально-конституционалистское движение середины XIX в. рассматривается, как часть общеевропейского процесса перехода от абсолютных монархий к представительным.
Практическое значение диссертационного исследования состоит в возможности использовать его для выяснения общей картины общественно-политической мысли России в 1840-1860-е годы, для изучения истории русского либерализма и конституционализма. Материал и выводы работы могут бьпъ использованы в
9 преподавании отечественной истории, особенно развития революционного и либерального движений. Возможен вариант применения результатов работы в политологии при исследовании различных аспектов идеологии либерализма. Теоретическое значение диссертации заключается в введении в отечественную историографию нового понятия - <<ли6ерально-конслитуционалистская эмиграция» и анализе идеологии данного явления общественно-политической жизни России середины XIX в. во взаимосвязи с другими идейными течениями.
Апробация работы. Основное содержание диссертации было изложено в двух монографиях, опубликованных статьях, тезисах, в докладах и выступлениях на научных конференциях и семинарах. Текст работы обсуждался на заседаниях Исторического общества при Европейском университете в Санкт-Петербурге. Диссертация обсуждалась на кафедре русской истории РГПУ им. А. И. Герцена, одобрена и рекомендована к защите.
В основу структуры положен проблемно-хронологический принцип. Это позволяет сохранить целостность идейного процесса в каждом конкретном случае и отслеживать развитие его во времени и в связи с другими проявлениями общественно-политической жизни. Работа состоит из введения, заключения и четырех глав. Первая посвящена анализу историографии рассматриваемых в диссертации вопросов. В ней дается характеристика основных групп исторических источников, использовавшихся автором.
Вторая глава посвящена анализу процесса формирования русской либерально-конституционалистской эмиграции в период с середины 1840-х по конец 1850-х гг. В этой главе подробно рассматривается социально-политическая программа, выдвинутая в сочинениях И. Г. Головина и Н. И. Тургенева, как идейная платформа российского либерального конституционализма. В данном разделе работы анализируется реакция на эту программу, как со стороны проживавших в России либералов и социалистов, так и ведущих деятелей вольной русской печати — А. И. Герцена и Н. П. Огарева.
В третьей главе дается анализ эволюции настроений русского либерального дворянства в период подготовки крестьянской реформы 1861 г. Рассматрива-
10 ется развитие в этой социальной среде неудовлетворенности бюрократическими методами преобразований и нарастания конституционалистских симпатий. Особенное внимание уделено деятельности большинства тверского и меньшинства тульского дворянства, как основных и наиболее характерных центров либеральной оппозиции. Исследуются их идейные связи с эмигрантской печатью, и, прежде всего, с «Колоколом».
Наконец, четвертая глава посвящена анализу русского конституционалистского движения периода великих реформ в эпоху ее наибольшего развития — 1860-1864 гг. Особенное внимание уделяется основанному на привлечении широкого круга ранее неиспользовавшихся источников изучению идейного содержания прокламации-газеты «Великорусе», как социально-политической платформы предполагавшегося блока умеренных социалистов и либералов-конституционалистов. Тщательно сопоставляются позиции авторов «Велико-русса» и идеолога русской конституционалистской эмиграции П. В. Долгорукова по основным социальным и политическим проблемам того времени, показана степень уступок, на которые были готовы согласиться обе стороны во имя успешной борьбы за «перемену образа правления» в России.
В данной главе доказывается широкое распространение среди русского либерального дворянства начала 1860-х гг. конституционалистских настроений и слабость общественной поддержки неограниченного самодержавия. В этом разделе подробно анализируется влияние на подобные политические настроения, которое оказывали события в Западной Европе, в частности, падение в 1859 — 1861 гг. абсолютизма в Италии и Австрии. Вместе с тем, высказываются соображения о причинах быстрого спада конституционалистских устремлений большинства русских либералов и связанного с ним временного исчезновения российской либерально-конституционалистской эмиграции.
Завершает работу список использованных источников и литературы.
Историография
История русского общественного движения второй половины XIX в., несмотря на плодотворные усилия многих поколений исследователей, еще недостаточно изучена. Это связано, главным образом, с тем, что внимание ученых концентрировалось на анализе мировоззрения и деятельности наиболее известных русских публицистов и литераторов. Подобное произвольное сужение круга используемых исторических источников привело к забвению личностей и изданий, характерных для своего времени, но не оказавшихся в центре внимания большинства современников и потомков. При таком подходе неизбежно происходило обеднение и искажение исторического контекста, в котором действовали люди, привлекавшие особое внимание историков. Наряду с объективными причинами такого явления следует признать негативное влияние на исследования различных идеологических схем и оценок, искусственно ограничивавших рамки научного поиска. Достаточно долго в отечественной историографии общественного движения «эпохи великих реформ» существовал заметный дисбаланс в пользу изучения революционно-демократического течения. Либералы и консерваторы обычно воспринимались как непримиримые враги революционных демократов, и при исследовании их взглядов существовал своеобразный «обвинительный уклон». Часто происходило и искусственное сужение источниковой базы исследований, когда малоизвестные издания и публикации выпадали из поля зрения исследователей. Не все политические течения русского общественного движения 1860-х гг. оказались исследованными в достаточной степени. Характерным, хотя и объяснимым, примером историографической односторонности является изучение вольной русской печати 1860-х гг., концентрировавшееся в основном, вокруг знаменитых изданий А.И.Герцена и Н.П.Огарева. Исследователи не обращали большого внимания на многочисленные заграничные публикации русской либерально-конституционалистской эмиграции, часто вступавшей в политический союз с редакторами «Колокола», но ревностно отстаивавшей свою идейную самостоятельность. Сочинения ее основных представителей - П.В.Долгорукова, Л.П.Блюммера, И.Г. Головина, Н. И. Тургенева - являлись органической частью оппозиционной публицистики 1840-1860-х гг. и содержали цельную программу решительных преобразований социально-политического устройства России. Их издания внимательно читались современниками, были модными в начале 1860-х гг., когда конституционалистские настроения, как затем выяснилось -неглубокие, были распространены среди части дворянства. Однако сочинения либеральных эмигрантов оказались в своеобразной «тени» «Колокола». Среди причин такой историографической лакуны следует, на наш взгляд, назвать недооценку идейного направления, к которому и относились сочинения эмигрантов-конституционалистов. Как уже справедливо отмечалось, «дворянский либерализм, расцвет и наибольшее влияние которого падает на 50 -70-е годы прошлого (XIX - Л.Г.) века оказался попросту забытым, как бы не существовавшим»1. Исследователи русской общественной мысли, в большинстве своем, не использовали издания либералов-эмигрантов или черпали сведения о них из вторичных источников. По нашему мнению, основным недостатком большинства работ, имеющих отношение к исследуемой нами теме, является отсутствие комплексного подхода к проблеме: или конституционное движение части русского дворянства середины XIX в. изучается в отрыве от деятельности либеральных эмигрантов, или их публицистика рассматривается вне контекста общественно-политического развития России и Западной Европы «эпохи великих реформ».
Дореволюционная историография русского конституционализма 1840-х -1860-х гг. носила, как правило, ярко выраженный публицистический характер и должна анализироваться в контексте политических настроений конца XIX - начала XX вв. В изданных в России и эмигрантских трудах либеральных историков и публицистов этого периода «эпоха великих реформ» рас 1 Либерализм в России. М.: 1996. С. 12. сматривалась как время неиспользованных возможностей для введения в России представительного образа правления и предотвращения революционных событий. Еще в 1882 г. активный участник либерально-дворянского движения Г. Д. Щербачев с горечью писал: «Если бы Государь выказал такую же твердость воли при освобождении общества от крепостного права, с какою он освободил крестьян, то, нет сомнения, для нас не настало бы того смутного времени, которое мы теперь переживаем»2. После революции 1905-1907 гг., в 1908 г, подобное суждение афористически высказал юрист и историк Б. А. Кистяковский.: «Несчастье России в том, что конституционный строй не был у нас введен в царствование Александра И»3. Аналогичную точку зрения высказал в 1918 г. П. Б. Струве: «Историческое несчастье России ... обусловлено ... тем, что политическая реформа страшно запоздала в России»4. Мнение о том, что: «Россия очень запоздала с парламентом»5, стало общим местом либеральной публицистики.
Публицистическая деятельность И. Г. Головина в 1840-е гг. и формирование политической программы русского конституционализма
Недостаточная изученность проблемы развития российской либерально-конституционалистской эмиграции оставила нерешенным вопрос о времени возникновения этого направления общественной мысли. Прежде всего, следует уточнить, когда призыв ввести в России либеральную конституцию и демократические свободы, не затрагивая, а, напротив, укрепляя при этом частную собственность, стал фактором, оказавшим влияние на социально-политические воззрения части русского образованного класса и на формирование соответствующих представлений о России у западноевропейской либеральной интеллигенции?
Нам представляется, что для разрешения этого вопроса необходимо, прежде всего, кратко охарактеризовать сложное развитие либерально-оппозиционного движения того времени. Подавление восстания 14 декабря 1825 г., разгром попыток «эпигонов декабристов» (кружки братьев Критских, Я. И.Костенецкого -Н. П. Сунгурова, А. И. Герцена - Н. П. Огарева 1834 г. и др.) продолжить декабристские традиции, надежды, возлагавшиеся на Николая I, особенно в первые годы его царствования, многими «декабристами без декабря», даже такими, как А.С.Пушкин, - все это мешало формированию организованного либерального движения. Постепенно среди русского образованного сословия, находящегося в молчаливой, но последовательной оппозиции к самодержавию, и особенно к крепостничеству, росло разочарование в западноевропейском либерализме и, в более широком смысле, в буржуазно-капиталистическом пути развития общества. Важными вехами в этом отношении стали события начала 1830-х гг.
Первоначально Июльская революция 1830 г. во Франции вызвала эйфорию у русских либералов (используя этот термин в значении «свободомыслящий»). С режимом Реставрации, который пытался ликвидировать свободную печать и вернуться к абсолютизму, было покончено. Католическое духовенство и иезуиты потерпели поражение. У власти оказался «король-гражданин» - Луи-Филипп. И такие же веяния наблюдались во всей Европе. Надежды на скорую победу либеральных идей и в России вскоре, казалось бы, подкреплялись Польским восстанием. Не случайно некоторые действия восставших поляков носили явно демонстративный характер и были сознательно рассчитаны на поддержку свободомыслящих россиян. Необходимо в этой связи указать и на знаменитый польский лозунг «За нашу и вашу свободу!», и на торжественную панихиду по пяти казненным декабристам, прошедшую в Варшаве, и, наконец, на публикацию польским временным правительством Государственной уставной грамоты - проекта русской конституции, разработанного в 1819 г. Н.Н. Новосильцевым по поручению императора Александра I.
Подавление Польского восстания и развитие событий во Франции заметно изменили настроения свободомыслящих русских, особенно университетской молодежи, наиболее восприимчивой к новым идеям части общества. Политические перемены во Франции не улучшили жизнь бедняков, не искоренили нищету. По мнению многих современников, господство феодальной аристократии сменилось властью «плутократии», не принеся ни облегчения участи, ни даже избирательных прав большинству сражавшихся на парижских баррикадах 1830 г. Подавленные новой властью в 1831 и 1834 гг. восстания рабочих в Лионе, требовавших хлеба, стало предвестием новых социальных бурь. Не случайно 1830-е гг. стали временем расцвета сенсимонизма, а затем фурьеризма и иных социалистических доктрин. А в начале 1840-х гг. заметное распространение получили и коммунистические теории - от сравнительно миролюбивых рассказов об «Икарии» Э. Кабе - до продолжавших традиции Г.Бабефа воинственных заявлений Т. Дезами.
В России жадно следили за происходившими на Западе изменениями в общественном сознании. Интерес к возможным политическим переменам сменялся у русских свободомыслящих обостренным вниманием к социальным проблемам, особенно к способам отмены крепостного права, которая, по мнению многих, могла быть осуществлена лишь самодержавной властью, не скованной различными конституционными ограничениями.
Начало «Великих реформ» и образование либерально-дворянской оппозиции (1855 -начало 1858 гг.)
К середине 1850-х гг. социально-политическое устройство России основыва лось на крепостном праве и отстранении всех социальных слоев, за исключе нием дворянской бюрократии, от участия в политической жизни. Дворянство продолжало пользоваться правами на владение «крещеной собственностью» в обмен на предоставление неограниченной власти правительству и чиновничь ему аппарату. Большая часть представителей привилегированного сословия соглашалась отказаться от влияния на процесс принятия решений постольку, поскольку он не затрагивал их экономический статус. Идейное брожение образованного меньшинства дворянства и спорадические неорганизованные бунты крепостных были обречены на неудачу. Таким образом, к началу Крымской войны социальный строй николаевской России казался достаточно стабильным, I его можно было критиковать, но нельзя было сомневаться в его внутренней логичности и устойчивости. Тем большим ударом стало поражение в войне, когда неэффективность государственной системы оказалась очевидной фактически для всех, особенно для самих представителей власти. В 1855 г. сенатор К.Н.Лебедев печально констатировал: «Удаленные от правительственной деятельности, вы и половины не знаете тех беспорядков, тех вопиющих противоречий, которые мы видели на каждом шагу обязательно»1. Особенно тяжело было Из записок сенатора К. Н. Лебедева... С. 286. осознавать, что причины неудач России заключались не в каких-либо легко преодолеваемых случайностях, а в самой государственной политике, которая благоприятствовала безынициативности и взяточничеству. По удачной формулировке А. В. Никитенко, «...теперь только открывается, как ужасны были для России прошедшие 29 лет. Администрация в хаосе; нравственное чувство подавлено; умственное развитие остановлено, злоупотребления и воровство выросло до чудовищных размеров. Все это плод презрения к истине и слепой варварской веры в одну материальную силу»2. Становилось очевидным, что новому монарху, каких бы взглядов он ни придерживался, придется осуществлять преобразования, которые положат конец хрупкой и уже не отвечавшей современным требованиям стабильности.
Александр II вступил на престол без какой-либо ясной программы перемен. Будучи цесаревичем, он воспитывался в достаточно противоречивой обстановке. С одной стороны, на него влиял занимавшийся образованием наследника известный поэт В. А. Жуковский, чьи далекие от либерализма взгляды были в то же время проникнуты духом гуманности и уважения к личности. С другой стороны, воспитание Александра имело военную направленность. Будущего императора с детства окружали николаевские генералы, чуждые какого-либо влияния новых веяний. Неоднородность детских впечатлений наложила отпечаток на личность молодого царя. Хорошо знавшая правителя А. Ф. Тютчева, характеризуя императора, утверждала, что «его сердце обладало инстинктом прогресса, которого его мысль боялась»3. Противопоставление либеральных чувств монарха («сердца») его же консервативным воззрениям («голове») стало общим местом в отзывах свободомыслящих современников царя. Отнюдь не враждебный ему либеральный публицист А. И. Скребицкий охарактеризовал императора более резко, но по существу так же, как и Тютчева: «У него человеческое сердце и баранья голова»4. Похожий отзыв оставила сестра и единомышленница видных славянофилов В. С. Аксакова: «Он (император. -Л. Г.) очень добр, искренно благонамеренен, но у него не достанет нравственной силы для приведения в исполнение своих намерений»5. Хотя этот прогноз полностью и не оправдался, тем не менее личность Александра II - сочетание твердых убеждений и нерешительности - была обрисована мемуаристкой психологически достоверно. Фигура главы государства особенно важна при самодержавии, когда власть правителя формально не ограничена никаким властным органом и особенности личности главы государства становятся одним из решающих факторов, определяющих развитие страны. Поэтому не удивительно, что каждый шаг и каждое слово монарха оживленно комментировались в обществе, ожидавшем перемен и еще до конца не знавшем, в чем они должны заключаться.
