Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Переселение и обустройство жильем.
1.1. Заселение Санкт-Петербургского острова.
1.2. Дворовладение на Санкт-Петербургском острове.
1.3. Чужой кров.
Глава 2. Социальная структура населения Санкт-Петербургского острова, его низшие и средние «чины».
2.1. Структура населения Санкт-Петербургского острова. 2.2 Половозрастной и семейный состав населения.
2.3. Дворовые люди.
2.4. Посадские люди («Гражданство»).
2.5. Крестьяне.
2.6. Приказные люди.
2.7. Духовенство.
Глава 3. Проблемы и конфликты.
3.1. Судебный процесс и его участники.
3.2. Криминальный побег.
3.3. Законный уход.
3.4. Конфликты повседневного общения.
3.5. Тяжбы о бесчестье.
3.6. Система поручительства.
3.7. Жизнеобеспечение.
Заключение.
Список использованных источников и литературы.
Приложения.
- Заселение Санкт-Петербургского острова.
- Структура населения Санкт-Петербургского острова. 2.2 Половозрастной и семейный состав населения.
- Судебный процесс и его участники.
Введение к работе
Актуальность темы. Петербург - «экспериментальная площадка» петровских реформ - хорошо исследован как объект петровской политики, но незначительно -как место повседневной жизни обычных граждан. В то же время фундаментальные исследования истории повседневности1, появившиеся в последние десятилетия в основном в зарубежной историографии2, показывают, как решение обывателями их злободневных проблем оказывается одним из важнейших факторов, генерирующих исторические процессы.
Петербург петровского времени предоставил исключительные возможности опробовать подходы, выработанные к настоящему моменту историей повседневности, на отечественном материале. Обыденная жизнь горожан проходила здесь в особо сложных условиях, понуждающих их к «активной жизненной позиции». В Петербурге все были новопоселенцами, утратившими привычные социальные связи, свое домохозяйство и положение в общине. Жителям приходилось полагаться на себя, вырабатывая новые стратегии поведения и восстанавливая старые. Им также требовалось соответствовать той столице, которую видел в своих мечтах ее строитель Петр I: чистым, богатым, красивым, регулярным европейским городом. Поэтому первые петербуржцы сталкивались с многочисленными, часто невыполнимыми, предписаниями властей бытового характера, и вынуждены были отстаивать собственные интересы.
Таким образом, действия петербуржцев в сфере повседневности, обусловленные чрезвычайными обстоятельствами, рассматривались как важная часть процесса развития общества в ходе петровских реформ. Обыденные действия оказались важным объектом исторического исследования: город, заложивший основы культуры нового времени в России, создавался не только усилиями власти, но и простыми горожанами, занятыми ежедневной организацией собственной жизни.
Решения власти обычно трансформируются, попав в сферу повседневной деятельности людей. Обращаясь к проблемам реакции населения на действия властей, историки, как правило, выбирали объектом исследования крайние формы протеста, и обходили вниманием поведение на бытовом уровне. В то же время приспособление населения к давлению властей, регламентировавших его
повседневную жизнь, является обычным феноменом российской истории. Его издавна наработанные стратегии и практики в исключительных условиях строящегося Петербурга проявились с особой четкостью. Все это обусловило актуальность изучения петербургской повседневности петровского периода.
Объектом исследования явилась городская повседневность в период петровских реформ. Предмет диссертационной работы - повседневность малого социального сообщества (жителей С.-Петербургского острова), практики поведения его средних и низших слоев.
Выбор С.-Петербургского острова (в настоящее время - Петроградская сторона) в качестве регионального объекта исследования сделан, во-первых, потому что именно он исключительно полно обеспечен источниками, в первую очередь переписью 1718 года, и, во-вторых, потому, что в рассматриваемый период он являлся наиболее значимым, центральным районом столицы. Хронологические рамки работы - первые два десятилетия существования города до смерти Петра I (1704-1725 гг.), в ряду которых преимущественное внимание уделено второму, поскольку возможности изучения повседневности в этот период оказываются неизмеримо шире. К этому времени начали постоянную работу бюрократические учреждения, без документации которых сведения о жителях скудны.
Цель исследования - доказать, на основе изучения демографических факторов, а также в результате выявления круга жизненно важных проблем и социальных практик петербургских жителей петровского времени функциональную роль сферы повседневности в формировании Петербурга - города, занявшего особо важное место в становлении «новой» России; этим подтвердить на конкретно-историческом российском материале научную значимость изучения истории повседневности. Раскрыть «изнутри», через повседневные практики обывателей сложность, «многослойность» и амбивалентность процесса образования городского социума.
Задачи исследования: 1) выработать отвечающую цели исследования методику работы с источниками (в т.ч. создать эффективно работающую компьютерную базу данных).
2) проанализировать переселенческую политику Петра I, показать как принудительный, так и самостоятельный пути заселения города, рассмотреть, как
жителями приобретались дворы, что они собой представляли, кем заселялись и как обустраивались.
3) показать методы социального контроля, осуществлявшиеся городскими
органами (Губернская канцелярия, Полицмейстерская контора, органы Юстиц-
коллегии и др.) и населением.
4) выявить структуру и провести анализ социального, семейного и
половозрастного состава населения С.-Петербургского острова. Охарактеризовать
низшие и средние слои горожан.
определить главные проблемы повседневности, с которыми столкнулись первые петербургские жители, и рассмотреть стратегии поведения, направленные на их решение.
вскрыть основы конфликтов, разбиравшихся в органах социального контроля, и проинтерпретировать стратегии поведения петербургских жителей.
показать ситуативное поведение и принятие решений конкретными лицами из низших слоев горожан.
Методология исследования
Работа сочетает в себе исследовательские практики, характерные для таких направлений в историографии как микроистория, историческая демография, историческая антропология, история повседневности. Эти направления, будучи по некоторым параметрам отличными между собой, имеют много общего, в частности, внимание к локальным объектам, к его переключению с целостностей на фрагменты, интерес к социальным практикам простых людей, применение интерпретативного анализа к феноменам прошлого. Одним из тематических полей, в котором проявляют себя эти подходы, как и в данном случае, является история городов (урбанистическая история).
История повседневности выявляет за обыденным поведением людей социальные практики, генерирующие исторический процесс в целом3. «Бытие» и «быт» переживаются в своей несовместимости и нераздельности (Г.С.Кнабе). В данной работе цели и стратегии поведения простого люда Петербурга, направленные на выживание на новом месте, на адаптацию к проходившим переменам, рассматриваются как важная часть процесса трансформации общества в ходе петровских реформ, как особая лепта в формировании Петербурга.
Микроисторический подход в диссертации проявил себя в том, что в фокус исследования поставлен небольшой, но хорошо обеспеченный источниковой базой, район - Санкт-Петербургский остров, рассмотренный в достаточно ограниченный хронологический период (приблизительно в 1717-1723 годы.). Это позволило проделать максимально детализированное (интенсивное) рассмотрение содержания источников, учитывающее те "мелочи", которые ускользают при "крупномасштабном" подходе к истории Петербурга. Задача «продемонстрировать значимость несущественных на первый взгляд явлений», поставленная в работе, требует, по словам Карло Гинзбурга «микроскопически ориентированного анализа»4.
Таким образом, будничная жизнь петербуржцев исследуется на небольшом отрезке времени и в небольшом районе, для того, чтобы ее очертания приобрели наибольшую отчетливость, а из массы жителей стали бы проступать образы конкретных персон.
Важнейшим для исследования является тот факт, что повседневная жизнь петербуржцев проходила в уникальном для России месте и в уникальное для нее время, а именно - в «эпицентре» петровских реформ по вестернизации страны. Вследствие этого предмет диссертационного исследования рассматривается как феномен, который в микроистории получил название «нормального исключения» (впервые сформулирован итальянским историком Эдоардо. Гренди 5), т.е. -феномен, сочетающий в себе как типичные, так и нетипичные черты. Акцентируя свое внимание на уникальном и индивидуальном, позволяющем более отчетливо увидеть типичное и банальное, автор диссертации рассматривает свою работу в русле социального направления в микроистории.
В работе с материалами переписей в диссертации использовались методы исторической демографии: сочетание количественных методов в обработке материалов с их качественной интерпретацией. В основу рассмотрения петербургской семьи и домохозяйства была положена широко принятая в исторической демографии типология семьи Питера Ласлетта, главы Кембриджской группы по изучению исторической демографии6. Одновременно учитывалось критическое осмысление данного направления, сделанное в 90 гг. XX в.
Под названием «историческая антропология» в современной историографии понимаются весьма отличающиеся между собой исследовательские направления, часто этому термину придается собирательное значение, объединяющее в себе
микроисторию, историю повседневности, новую культурную историю7. Данная работа типологически примыкает к серии исследований, посвященных жизнедеятельности в определенном небольшом месте и определяющих себя как историко-антропологические. В них изучается как семейно-родственная структура, так и социальные группы и объединения, социальные стратегии представителей этих групп, изменчивость их поведения в их комплексной специфичности и в ареале их собственных понятий. Например, понятия вестернизации, модернизации, бюрократизации, реформ исходят из терминологического арсенала современного историка, но не современника петровской эпохи. Комплекс действий и выражений, связанных с такими понятиями рассматриваемого времени как «бесчестье», «крепость» (крепостная зависимость), «порука» и др. оказываются объектом, свойственным историко-антропологическим исследованиям.
Вышеуказанные подходы сталкиваются с трудноразрешимой методологической проблемой, которой посвящена обширнейшая литература -возможностью перехода с изучения частных и небольших объектов на более широкие, обобщающие интерпретации. Иначе говоря - о возможности перехода исследования с микро на макро уровень. «Представление, будто суть национальных сообществ, цивилизаций, великих религий и тому подобного можно найти в так называемом «типичном» маленьком городке или деревне, - это явная бессмыслица»8, - справедливо отмечал американский этнограф, оказавшего сильное влияние на историографию последней четверти XX века Клиффорд Гирц. Изучение петербургской повседневности не предполагает исследования «капли воды», в которой отразится «вся петровская Россия», также и изучение Санкт-Петербургского острова не предполагает перенесение всех его черт на весь город. Петербург -крайний предел петровской модернизации. Вопрос о том, как городу удалось выжить в исключительно неблагоприятных условиях, на границе с враждебным государством, с отсутствием коммуникаций, дороговизной, плохим климатом, неблагоприятной почвой, наводнениями, бюрократической неразберихой, враждебным отношением населения и проч. постоянно возникает в историографии. Видимо, это произошло потому, что каждый человек, каждая семья стремились как могли в этих условиях наладить свою повседневную жизнь9. Таким образом, на микро - уровне «генерировался» макро-процесс, модернизация обретала элементарную почву.
Новизна исследования. История повседневности - новое направление в российской исторической науке. Диссертация, выполненная в рамках этого направления, является первым в отечественной историографии исследованием повседневности городского социума в период его становления. В ней впервые на российском материале успешно апробирован принятый в зарубежной историографии подход к историческим процессам с точки зрения истории повседневности и применены связанные с ним современные методики. Сочетание микроисторического, историко-антропологического и историко-демографического подходов в приложении к сфере повседневности продемонстрировало в диссертации свою перспективность. В диссертационной работе впервые детально изучены конкретные реалии жизни первого поколения петербуржцев, их ситуативное поведение в контексте экстремальных условий, их выбор жизненных стратегий, направленный на выживание в этих условиях, и проделана реконструкция ряда коллективных социальных феноменов, оказавшихся свойственными данному социуму. Такое детальное изучение («насыщенное описание» К.Гирц) повседневных обстоятельств жизни первых поселенцев Петербурга впервые дало фактическую основу для понимания процесса становления Петербурга как «диалога» жителей с властью. По сравнению с предшествующей историографией, в которой изучение простого населения предпринималось с целью выявления отношения населения к петровским преобразованиям, данное исследование построено методологически иначе: реформы рассматриваются в ней только как контекст, в котором развиваются самостоятельные стратегии поведения населения. Впервые феномен Петербурга показан как порождение одновременно и стратегий власти и стратегий повседневности.
Новизна диссертации связана также с тем, что бытовое поведение простых жителей Петербурга, в том числе тех, кого традиционно не принято считать субъектами исторического процесса, не только поставлено в центр исследования, но и расценивается как имеющее историческую значимость. Впервые реконструируется социальный состав населения С.-Петербургского острова, детально характеризуются низшие и средние группы его жителей, их деятельность, семейный состав, городское домохозяйство. Избранный масштаб исследования и выявленные новые источники впервые позволили собрать и проанализировать индивидуальные сведения о более 5 тыс. жителей С.-Петербургского острова, оперировать собственными
свидетельствами переселенцев, знаниями о каждой постройке в каждом дворе и проч.
Впервые на материалах Петербурга показано функционирование в его городской среде социальных феноменов Московской Руси (порука, отстаивание «чести» и др.) и доказана их значимость для российского социума. Судебные документы позволили выявить такое не рассмотренное в историографии важное явление как массовое обращение в суд низших слоев население.
Диссертация основана на широком комплексе впервые вводимых в научный оборот архивных источников, в том числе таких уникальных как переписи 1717 и 1718 гг. и судебные материалы Надворного суда. В диссертации разработана и применена перспективная методика работы с этими видами исторических источников.
Заселение Санкт-Петербургского острова
Петербургская Губернская канцелярия исполняла административные, судебные и полицейские функции. Она была созданная в 1708 г. во время губернской реформы при губернаторе А. Д. Меншикове1. Деревянное здание канцелярии располагалось в конце Большой Никольской улицы Петербургского острова, в достаточном удалении от центра. При ней была Расправная палата, осуществлявшая уголовное и гражданское судопроизводство. Во главе палаты стоял обер-ландрихтер Петербурга Федосей Семенович Мануков, его помощником был дьяк Дмитрий Никитич Овинов. Оба подчинялись вице-губернатору Степану Тимофеевичу Клокачеву2. Губернская канцелярия несмотря на новое название, была очень похожа на обычную городскую воеводскую приказную избу, в которой проходил воеводский суд. При воеводской избе (а в Москве — при Земском приказе) имелся съезжий двор, на котором содержались лица, задержанные по разным подозрениям, был он и при Губернской канцелярии. Примечательно то, что Ф. С. Мануков в 1736 г. получил должность «воеводы Санкт-Петербурга»4. 23 января 1719 г. в Сенат были поданы следующие сведения о штате канцелярии: «На прошлый 1718 г. убыло из канцелярии 58 человек, из них 12 бежало; ныне в штате наличествуют 8 старых подьячих, 6 — средних и 23 молодых — всего 37 человека»5. При канцелярии была также рота драгун и сторожа. При Губернской канцелярии имелся «крепостной стол», в котором совершались сделки на покупку дворов, лавок и крепостных людей. Здесь же оформляли духовные завещания. Дворы в городе, их количество, размеры и их владельцы были записаны в составлявшиеся и хранившиеся здесь переписные книги6. Указ 1714 г. предписывал хозяевам петербургских дворов осуществлять регистрацию «пришлых людей» в петербургской Губернской канцелярии7, здесь оформляли и «жилые записи» на наемную прислугу. Несколько военных лиц, состоявших при Губернской канцелярии, исполняли полицейские обязанности, они следили за порядком в городе: за требуемым внешним видом построек, за противопожарными мерами и за мерами безопасности, за несанкционированной торговлей и содержанием притонов. Им подчинялись выборные от горожан сотские и десятские, которые наблюдали за порядком на своем участке8. В процессе административной реформы в 1719-1720 гг. все эти виды деятельности, осуществлявшиеся Губернской канцелярией, оказались возложенными на два ведомства: Полицеймейстерскую канцелярию и Юстиц-коллегию (особенно на Надворный суд). Сама же Губернская канцелярия стала заниматься непосредственно делами губернатора и переместилась ближе к его резиденции на Васильевский остров. Деревянное здание Губернской канцелярии несколько раз горело (в 1716 и, возможно, в 1720 гг.), после чего документы были снесены в одну из казарм Петропавловской крепости, откуда и разбирались чиновниками разных учреждений вплоть до 1762г.9
Структура населения Санкт-Петербургского острова. 2.2 Половозрастной и семейный состав населения
Ингерманландская губерния, в которую входил Петербург, была в рамках губернской реформы подвергнута переписи одной из первых. Эта перепись была поручена в 1707 г. ландрихтеру, а затем — вице-губернатору Петербурга Якову Римскому-Корсакову67, но данных по Петербургу в сохранившихся документах не имеется68. Однако есть сведения о том, что перепись захватила и Петербург: на нее неоднократно ссылаются жители Петербургского острова в своих сказках, поданных в 1717 г. в Губернскую канцелярию. Из них становится известно, что в 1709—1710 гг. стольник Василий Жемайлов переписывал на Санкт-Петербургском острове дворы и пустые участки «где кто занял или кому дано, измеряв, писал в писцовые книги... а вышеписанные писцовые книги взяты в Губернскую канцелярию»69. С этой книгой следовало сверяться при всех дальнейших земельных сделках в городе.
Переписную книгу Жемайлова мне не удалось найти, но она не сгорела во время пожара, случившегося в Губернской канцелярии в 1716г., что следует из множества помет, сделанных на материалах переписи 1717 г. и отсылающих к переписной книге 1710 г.
Судебный процесс и его участники
Санкт-Петербургский остров расположен на правом берегу реки Невы в ожерелье разной величины островков, он омывается Малой Невой, отделяющей его от Васильевского острова, Малой Невкой и Большой Невкой, другой берег которой выходит на Выборгскую сторону. Во всех официальных документах остров именовался только Санкт-Петербургским и никак иначе5, хотя встречаются и другие его названия: Койвасаари, Березовый, Городовой, Троицкий и проч. Не случайно само применение названия "Петербург" к этому острову в первые годы существования города: именно он стал "колыбелью" новой столицы и ее центром со всеми главными столичными учреждениями.
На маленьком островке Енисари, отделенном от Санкт-Петербургского острова протокой, в 1703 году началось строительство Петропавловской крепости. Она стала центром, вокруг которого разрастались первые поселения нового города. В 1706 г. по другому берегу протоки был построен Кронверк - большие земляные валы (бастион и два полубастиона), призванные прикрывать с севера Петропавловскую крепость6. В самой протоке зимовали корабли . От Кронверка на север, не доходя речки Карповки, шли линии палисадных укреплений со рвом "для некоторого предохранения обывательских дворов"7 По берегам Невы было построено несколько батарей. Возможный подход неприятеля к крепости с севера одерживался множеством рек, речушек, ручьев и болот. Место это вполне удовлетворяло военным целям, но было менее приспособлено для мирного поселения.
Часть острова, выходящая на Неву, неподалеку от Петропавловской крепости, является его самой высокой и сухой территорией. Здесь и образовалась центральная Троицкая площадь, на которой находились главный храм города, главный торговый центр, главные правительственные здания, корабельная пристань.
Деревянная церковь Святой Живоначальной Троицы, построенная в 1703 г. дала свое название этой площади. В 1710-11 гг. здание церкви было перестроено и увенчано шпилем, со шпилем, она стала кафедральным собором города, в котором проходили официальные молебны, читались проповеди крупнейшими церковными иерархами, принималась присяга, а в 1721 г. состоялась церемония принятия Петром I титула императора. На соборе помещалось "нечто вроде плохих курантов, на которых каждый час вручную исполняют некую мелодию"9.
Помимо Троицкой церкви на острове было еще два достаточно скромных православных храма - Образа Казанской Богоматери в Посадской слободе и Успения Богородицы на Мокруше (о них подробно см. в гл...), несколько часовен и лютеранская церковь. Последняя, первоначально находившаяся в стенах Петропавловской крепости, была перенесена на Петербургский остров.
Торговые ряды появились рядом с Троицкой церковью уже в 1705 г. В одном из самых ранних воспоминаний о Петербурге, опубликованном в 1713 г., говорится: "Близ крепости прежде стоял большой русский рынок в несколько сотен лавок, построенных на русский лад исключительно из бревен, но в июле 1710 года он вдруг ночью сгорел дотла едва ли не за час; при этом многое было разграблено и купцы, по их состоянию, конечно, понесли большие убытки»10.
Новый торговый центр — Гостиный двор, задуманный уже не на «русский лад», — был построен к 1713 г. и находился «в нескольких сотнях шагов дальше» от прежнего11. Как писал ганноверский резидент в России Ф.-Х. Вебер, «это большой рынок, где продаются все купеческие товары и ведется всякая торговля, помимо него никому не дозволено заниматься какой-либо торговлей или продавать. Это очень большое фахверковое здание в два этажа, крытое черепицей, с большим пустым двором внутри. В длину здание посредине разделено стеной, так что лавки двойные: половина выходит на внешнюю площадь, а другая — на внутренний двор; по каждой стороне есть галерея, позволяющая проходить перед лавками посуху. Так все лавки и в верхнем, и в нижнем этаже хорошо заняты»12. Внутри рынка находилась купеческая биржа, для нее в 1724 г. было построено специальное здание.
