Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Обстоятельства появления, динамика и статистика численности иноземцев в городском населении Москвы .35
1.1. Лица без указания национальной принадлежности 42
1.2. Западноевропейские мигранты 45
1.3. Уроженцы Речи Посполитой .65
1.4. Выходцы из Запорожской Сечи 74
1.5. Евреи .77
1.6. Православные выходцы из Османской империи .81
1.7. «Российские инородцы» 87
1.8. Турецкие военнопленные 98
1.9. Мигранты с Северного Кавказа и Закавказья 101
1.10. Мигранты из Средней Азии 106
1.11. Цыгане .108
1.12. Динамика и статистика численности иноэтничного населения среди московских горожан 111
ГЛАВА 2. Роль вероисповедальной принадлежности в этнических процессах . 121
2.1. Положение иноверных конфессий в России в XVIII в 123
2.2. Обращение в православие 134
2.3. Вероисповедальная принадлежность иноэтничного населения Москвы в XVIII в
ГЛАВА 3. Социально-экономические факторы в этнических процессах 161
3.1. Компактность проживания 161
3.2. Оседлость иноэтничного населения 182
3.3. Семейный фактор .197
3.4. Коммуникативный фактор 219
3.5. Изменение ономастических признаков 248
Заключение 261
Список источников и литературы .268
Приложения .280
Список сокращений
- Уроженцы Речи Посполитой
- Мигранты с Северного Кавказа и Закавказья
- Вероисповедальная принадлежность иноэтничного населения Москвы в XVIII в
- Изменение ономастических признаков
Уроженцы Речи Посполитой
Советская историография крайне скудна трудами об иноэтничном населении Москвы. В 40 гг. XX в. были написаны лишь две статьи – С.И. Богоявленским и Е.А. Звягинцевым, посвященные изучению районов проживания иноземцев47. Написанные тогда на уже известном материале XVII в. они акцентировали внимание на малочисленности жителей Немецкой слободы того времени в сравнении с русским населением, и, прежде всего, лиц, занятых в интеллектуальной сфере деятельности, делая из этого вывод о незначительности иностранцев. Такое толкование, продиктованное в значительной мере временем написания работ, не способствовало продвижению вперед в сравнении с предшествующей историографией.
В последующих исследованиях советских историков, носящих в основном отраслевой характер, сделано многое в выявлении практической деятельности иноземцев в России, и в Москве, и в разработке взвешенного и всестороннего подхода в определении их участия в развитии отдельных отраслей промышленности и культуры48.
Диссертация на соискание учной степени кандидата исторических наук В.Н. Захарова «Торговая деятельность западноевропейских купцов в России в конце XVII – начале XVIII вв.»49 в первую очередь раскрывает аспекты экономической истории, в частности внешнюю торговлю Российской империи. Объектом социальной сферы исследования являются не торговые иностранцы, принявшие российское подданство и которых можно причислить к этническим меньшинствам, а временно пребывающие в России иноземные купцы. Выводы, сделанные в диссертации, позволяют оценить высокую степень взаимодействия российского и иностранного населения в сфере торговли в указанный период. И этот факт объясняет высокую долю иноземного населения постоянно проживающего в России, и в частности в Москве, в XVIII в., занимающихся торговой деятельности. Кроме того, в диссертации В.Н. Захарова исследован численный и национальный состав западноевропейского купечества, осуществляющего свою деятельность в России
Начиная с периода «Перестройки» наблюдается активный рост исследований, статей, тематических сборников, монографий, посвященных изучению отдельных этносов и конфессий; профессиональной деятельности иноземцев; районам их проживания и др. Получает развитие такая дисциплина как этноурбанистика, изучающая этническую структуру городов.
В 1987 г. был издан сборник «Этнические группы в городах европейской части России (формирование, динамика, расселение)»51, включающий статьи о пребывании в Москве иноземных диаспор.
В 1997 – 2001 гг. выходят в свет сборник «Москва: Народы и религии» и работа Б.Р. Логашовой «Москва – Дом национальностей»52, в основном
посвящнные современной жизни, деятельности различных конфессий и национальностей, проживающих в Москве. Здесь же уделяется и некоторое внимание вопросу возникновения отдельных диаспор и периоду XVIII в.
Совместный труд С.С. Белова и В.Р. Кеймаха53 обобщает данные, как о национальных диаспорах Москвы, так и включает данные о представителях национальностей упомянутых единично.
Ряд исследований В.И. Ковригиной посвящен отдельному району Москвы с иностранным населением – Немецкой слободе в петровское правление54. В них установлен численный и профессиональный состав иноземцев и источники их пополнения. Охарактеризованы правовые, материальные и религиозные условия их проживания, особенности слободского самоуправления и участия в нем различных слов населения, определена государственная политика в отношении иноземцев. Некоторые исследования посвящены изучению рода деятельности иноземцев, например, монографии В.Н. Захарова «Западноевропейские купцы в российской торговле XVIII в.»55 и О.Ю. Солодянкиной «Иностранные гувернантки в России: вторая половина XVIII – первая половина XIX вв.» 56. В последнем исследовании рассматриваются проблемы межэтнической коммуникации в XVIII в.57 О.Ю. Солодянкина делает интересный вывод о том, что русский дворянин приобщался к культуре другой страны, меняя (корректируя) и даже теряя свою идентичность, становясь уже не в полном смысле слова русским58.
В монографии В.Н. Захарова59 есть отдельная глава, посвященная вступившим в российское подданство в течение XVIII в. западноевропейским купцам, т.е. по сути интегрированным в городское сословие, и, содержащая анализ динамики и статистики численности по вступившим в московское купечество иноземцам на каждую ревизию и данные из некоторых прошений о вступлении иноземцев в купечество.
В дореволюционный период этническая принадлежность не имела значения при вступлении иноземца в православие. Важную роль играло вероисповедание. Поэтому исследования по иноземцам можно разделить по принципу как национальной, так и конфессиональной принадлежности.
Монография Ю.В. Тихонова посвящена изучению общих и частных черт католической, мусульманской и иудейской конфессий в России60. Не совсем ясно, чем обусловлено включение в монографию только трех конфессий именно в данном составе. Для полного представления истории и правового положения иноверных конфессий следовало бы включить и протестантов. Возможен также вариант совместного изучения и сравнительного анализа по католикам и лютеранам, т.е. представителей инославных христианских конфессий, либо объединения мусульманской и иудейской – как нехристианских конфессий.
Мигранты с Северного Кавказа и Закавказья
Цыган, которых на четвертую не было в составе купечества, в 90 гг.XVIII вв. мы обнаруживаем 43 человека. Такой резкий рост численности представителей ряда народов позволяет предположить наличие диаспор у этих этносов. Но обособленные колонии или диаспоры могли иметь мигранты.
А для представителей этносов прибывших в Россию в ходе войн наблюдается довольно слабый рост численности, а иногда и наоборот, его уменьшение. Например, если на первую ревизию шведов и чухонцев, вошедших в состав городского сословия было 59 человек, то на вторую – 23, на третью - 9, на четвертую – 2, (см. табл. 8). Такая убыль объясняется еще и быстрой натурализацией военнопленного населения.
На первую ревизию самый высокий удельный вес по количеству иноэтничных представителей на первую ревизию наблюдается у группы польских выходцев – он составляет 50,5 % – 165 человек (см. табл.1). В два раза меньше было шведских военнопленных – 23 % или 75 человек (см. табл. 1). Представители инородного населения составляли 16 % или 54 человека (см. табл. 1). Западноевропейцев насчитывалось 22 человек (см. табл.1). Незначительную часть составляли черкасы – 8 человек и выходцы из Османской империи – 2 человека (см. табл.1)450. В целом наблюдается численный перевес мигрантов над категорией военнопленных, представленных в основном бывшими шведами и частично инородцами.
С 1725 по 1747 гг. в городских сословиях состояло 315 иноземцев, из них в наличии на вторую 225 без учета женского населения451. По данным второй ревизии число западноевропейских мигрантов (т.е. без военнопленных шведов) увеличилось по сравнению с первой ревизией. Их численность составляла 146 человек, а именно: один англичанин, четыре голландца, один датчанин, пять итальянцев, десять французов, 85 немцев и 38 человек без упоминания национального происхождения, но с явно западноевропейской ономастикой452. Доля шведских военнопленных и польских выходцев среди лиц иноэтничного происхождения составляла 13,4 и 16,1 % соответственно. Более 5 % приходилось на долю «российских инородцев». Численность народов Закавказья и православных выходцев из Османской империи была незначительна и составляла около 1 % (см. табл. 2).
На третью ревизию (1767 г.) упоминание о национальной принадлежности или наличие явных этноономастических признаков присутствует у 29 человек453 (см. табл. 3). Однако, на самом деле, лиц иноземного происхождения было гораздо больше. Здесь речь идет о вновь прибывших и упоминаемых еще в первой и во второй ревизиях, в отношении которых в третьей ревизии происхождение уже не упоминается.
Из них большую часть составили представители западноевропейского происхождения – 18 человек, или 55 % (см. табл.3)454. Шестеро из них были упомянуты еще во второй ревизии. Прибывших было всего четырнадцать человек. Однако большая часть прибывших, девять человек455, уже не состояла в наличии в московских слободах на ревизию.
Более половины из лиц иноэтничного происхождения на третью ревизию составляли вновь прибывшие – 23 человека456 (см. табл.3).
На момент четвертой ревизии (1782 г.) в московском купечестве состояло 44 иноземца. Треть из них (34 %) были мигрантами из германских государств457; по пятеро греков и польских мигрантов; два малоросса. «Инородцы» были представлены татарином, башкиром и чувашом и тремя калмыками458(см. табл. 5).
Сравнительно с третьей ревизией иноэтничное население возросло почти на четверть (на 25 %) за счет западноевропейских мигрантов и немцев. (см. табл. 5).
Данные о лицах западноевропейского происхождения, состоящих на четвертую и пятую ревизию в московском купечестве опубликованы В.Н. Захаровым460. Исследователь отмечает, что в конце XVIII в. резко возросло число иностранных купцов, приезжавших в Москву – центр российского внутреннего рынка, с целью здесь остаться. В 90-е гг. XVIII в. зафиксировано 92 купца западноевропейского происхождения (имелось также несколько греков, один грузин, один волох). Всего в составе московского купечества в 1782-1795 гг. побывало 145 иностранных купцов, значившихся в четвертой ревизии и вступивших в состав московского купечества до начала пятой461.
Всего после четвертой ревизии в московское купечество вошло 114 иностранцев, но 39 из них выбыли ранее пятой ревизии, кроме того, выбыли еще 14 иностранцев, записавшиеся до четвертой ревизии462.
Немцы были представлены наибольшим удельным весом среди
остальных этносов, представители которых состояли в городских сословиях – Их насчитывалось 164 человека или 15,1 %463. Эта цифра была выше, чем все вместе взятые представители западноевропейских этносов, состоявшие в городском сословии, которых числилось 56 человек, или 13,8 %: 39 французов, восемь итальянцев, четверо англичан, голландец, по двое шведов и
Подсчитано по МИМК. Т. 3. Захаров В.Н. Западноевропейские купцы…. С. 383. // Подсчитано по МИМК. Т. 3. Захаров В.Н. Западноевропейские купцы…. С. 384. // Капитальные книги…. Захаров В.Н. Западноевропейские купцы…. С. 384. Подсчитано по МИМК. Т. 5; ЦИАМ. Ф. 51. Оп. 8. Д. 39 – 41. 114 швейцарцев464 (см. табл. 6). Немного ниже было представительство поляков – 61 человек или 10,3 %465. Далее следовала группа российских инородцев – по семеро калмыков и татар466. Мигранты из Средней Азии были представлены четырьмя бухарцами и семью персами467. Достаточно низкой была численность лиц закавказского и кавказского происхождения: пятеро армян, трое грузин и один абазин – итого 2,2%468.
Немногим выше 1 % от всего иноэтничного населения приходилось на долю представлены «малоросы», пленные русско-турецких войн и цыгане469.
Однако в шестой ревизии по городским сословиям не упомянута национальная принадлежность у 173 лиц, либо заменена на широкое понятие «иностранец»470 (см. табл. 6).
В целом анализ динамики и статистики лиц иноэтничного происхождения по московскому купечеству и мещанству показывает увеличение роста иноземных мигрантов над «бывшими военнопленными». Данная тенденция свидетельствует об успешной миграционной политике, развитии российского рынка, который привлекал иностранцев и способствовал их укоренению в русской среде.
Вероисповедальная принадлежность иноэтничного населения Москвы в XVIII в
Сосредоточие купцов иноземного происхождения в Басманной и в Лефортовской частях, расположенных к северо-востоку от Земляного Вала и, ограниченного от Рогожской части рекой Яузой, обусловлено преемственной связью, а именно, существованием на территории части в более ранний период официального центра проживания иноземного населения – Немецкой слободы. Не только это заставляет нас изучать сосредоточие купцов иноземного происхождения в этих городских частях вместе, а не по отдельности, но и указания на место проживания. В сказках четвертой и шестой ревизии упомянуто, что иноземец проживает в Немецкой слободе. Хотя официально слобода прекратила свое существование ещ в начале XVIII в., в бытовом общении XVIII и XIX вв., а также в различных переписных книгах мы встречаем указание на этот центр сосредоточия. Территория Немецкой слободы была разделена между Басманной и Лефортовской частями, поэтому при указании на проживание в ней, мы не можем точно определить, в какой из двух городских частей проживал иноземец. Но в этом нет необходимости, т.к. сосредоточие иноземцев в них обусловлено одним и тем же фактором.
На 20 гг. XVIII в. из всех лиц западноевропейского происхождения податного состояния (исключительно ремесленники), также наблюдается сосредоточие – в Басманной части на территории Немецкой слободы. Восемь из 19 проживали в Басманной части (см. табл. 11). По четверо проживало в Белом и в Земляном городе.
На третью ревизию из 12 купцов европейского происхождения в Немецкой слободе проживало 10 человек (86 %)661. проживания слободских жителей с принадлежностью к слободе. Территория Немецкой слободы, которая хотя и официально прекратила свое существование к третьей ревизии как административно-территориальная единица, и, продолжавшая упоминаться в источниках в роли топонима, относилась к Басманной и Лефортовской частям, включая Посланниковый переулок, Живодерную улицу, приход Никиты Мученика.
Однозначно нельзя сказать, что к концу XVIII в. территория Немецкой слободы для торгово-ремесленного населения западноевропейского происхождения уже не являлась подходящим для проживания местом. Если представители служилых сословий в основном еще с середины XVIII в. перебирались в центральные части Москвы, то процесс переселения из нее ремесленников и купцов затронул не так сильно. В делопроизводстве по купле продаже недвижимости в период конца XVIII в. встречаются дела по явкам купчих дворов и строений в Басманной или Лефортовской части западноевропейцами. Например, живописец И.Ф. Росони в 1797 г. приобрел у наследников жены портного Е.Ф. Эльмерих двор и сад под № 174 в 2 квартале 16 части в приходе церкви Никиты Великомученника в Старой Басманной662, т. е. на северо-западе Басманной части.
Большую часть лиц иноэтничного происхождения составляли немцы, 18 из 29, шесть французов, по одному итальянцу, греку, шведу и валаху.
Всего в Басманной и Лефортовской частях на 80 гг. XVIII - начало XIX вв. проживало 29 представителей городских сословий. Удельный вес проживавших иноземцев невысок, что позволяет говорить о постепенном их переселении в другие районы Москвы. «Решающим рубежом в истории московской немецкой колонии», по мнению Ю.А. Петрова663, является 1812 г., наполеоновское вторжение, вследствие которого пожаром была уничтожена и значительная часть Немецкой слободы. Ни одна из крупных купеческих династий «московских немцев» XVIII в. не сумела утвердиться в экономической жизни послепожарной Москвы. На смену им пришла новая волна переселенцев, гонимая нуждой и разорением, которые принесла германским землям эпоха наполеоновских войн.
В расположенной южнее Басманной и Лефортовской частей, Таганской, нваходящейся на левом берегу Яузы проживало значительно меньше иноземцев чем в Басманной и Лефортовской – всего пять человек. И этнический состав их был иным. По данным капитальных книг 1791 – 1794 гг. там проживало трое купцов греческого происхождения, по одному немцу и цыгану (см. табл.11).
Совершенно иным был этнический состав частей Замоскворечьяв Пятницкой и Серпуховской. Там проживало 25 лиц иноэтничного происхождения: 10 татар, пятеро цыган, по трое немцев и армян, два грека, по одному поляку и грузину.
Район Пятницкой части был местом сосредоточия мусульманского населения Москвы и включал Татарскую слободу.
До 90 гг. XVIII в. проживание представителей городских сословий татарского происхождения в Татарской слободе не зафиксировано. Это вполне естественно, т.к. до 80 гг. XVIII в. иноверцам (мусульманам и язычникам) запрещалось вступать в городские сословия. Но среди татар податного состояния наблюдается сосредоточие в Замоскворечье на 20 гг. XVIII в. Почти половина (10 из 21) проживала в Замоскворечье, т.е. в близости от мусульманского очага – Татарской слободы. Пятеро проживало за Земляным городом, четверо – в Земляном городе и двое - в Белом городе (см. табл. 11)664.
К последней четверти XVIII в. Татарская слобода не только сохранила свой этноконфессиональный облик, но и упрочила свои позиции. В 1782 г. в Татарской слободе при дворе князя Султан-мурзы Сименея была возведена
Изменение ономастических признаков
Относительно представителей балканских народов нельзя сказать об однозначной экзокоммуникации, хотя все представители были православного вероисповедания. Мы располагаем сведениями о том, что у троих валахов и одного молдаванина, вступивших в городское сословие, поручителями были русские купцы и мещане837 (см. табл. 23). В упомянутых случаях очевидно отсутствие эндокоммуникаций по следующим причинам: во-первых они были в услужении у русских, т.е. были изолированы от общения с соотечественниками; во-вторых, из-за православного вероисповедания; в третьих, в Москве отсутствовали малейшие очаги проживания валахо-молдавского населения.
У сербского уроженца Г.И. Терлаича поручителями были купец второй гильдии Басманной слободы немец К. Линке, француз Ш. Мессонье и двое русских купцов третьей гильдии И.С. Копысов, А.С. Печонкин. Такие широкие этнические коммуникационные рамки объясняются характером деятельности и целью пребывания Терлаича в Москве. Он специализировался на продаже венгерских вин и, по-видимому, у него было достаточно знакомых как из русских купцов, так и из иностранных, с которыми возможно ему приходилось иметь дело до переезда в Москву838.
Из десяти дел о записи в городские сословия купцов греческого происхождения, в которых есть сведения о поручительстве, в шести случаях были представлены как русские, так и купцы греческого происхождения и в четырех случаях – только русского.
Например, грек К.П. Муцов был одним из поручителей у записанного в 1792 г. в купечество третьей гильдии Басманной слободы М.И. Гобровала839, у Ю.И. Манцова; у М.П. Псалиды840, у купца Крымских Лужников Я.Ф. Тумазаки841.
Деларова843. У последнего поручителем также был грек И.К. Ленже, с которым их связывало деловое партнерство в торговле по сибирским городам, как следует из дела. Ленже, кстати, состоял в поручительстве у Ю.И. Манцова, упомянутого выше844 и, у которого, помимо двух купцов греческого происхождения, Муцова и Ленже, поручителями были трое русских купцов: второй гильдии Устюжской полусотни Ф. И. Сахаров, Илья Павлов, Кошельной слободы Е.Г. Прокофьев и, возможно, ввиду того что на момент записи Юрий Иванов не находился в Москве, либо был нездоров, потому «прошение подать» и «ходить за делом» он поручает грузину Н.И. Кафтарадзеву845. Из этого можно сделать вывод о широких этнических рамках коммуникации купца. купечество были только купцы русского происхождения846(см. прил.9).
В большинстве случаев при записи греческих купцов в московское купечество круг их поручителей был смешанного состава в этническом плане: были представлены как греки, так и русские. Это позволяет судить, о том, что грекам был присущ смешанный тип коммуникаций. И для того существовали явные предпосылки: как мы уже успели выяснить, из 44 греков, вошедших в городское сословие, 42 было представлено купечеством, т.е. целью их прибытия в Москву явилась торговая деятельность; большая часть была представлена Нежинскими жителями, т.е. очаг пребывания греческих купцов в Москве представлял ответвление Нежинской греческой диаспоры, включившей в себя отдельных купцов из Таганрога и непосредственно с самой Греции и балканских государств; о том, что очаг пребывания греческого купечества в Москве существовал можно не сомневаться по наличию среди поручителей их соотечественников, и потому, что большая часть записывалась в купечество Басманной слободы. Другое дело, что он носил не территориальный, а скорее корпоративный признак. Наконец, наличие среди поручителей не только купцов греческого происхождения, но и русского, примерно в равном соотношении, свидетельствует, что происходила активная коммуникация с русской средой. И для того были явные предпосылки: во-первых отсутствовал вероисповедальный барьер, т.к. греки православные; во-вторых, на момент записи в московские городские сословия они уже прожили достаточно долгое время в России, поэтому есть большая вероятность, что уже овладели языковыми навыками.
В представленных четырех случаях записи в городское сословие грузин этническая принадлежность поручителей не ограничивается их соотечественниками и представителями русского населения, но и включает других иноземцев. У записанных в 1796 г. в купечество Садовой Большой слободы братьев П.С. и Н.С.Зураевых поручителями были лица как грузинского, так русского и греческого происхождения847 (см. прил. 9).
Личность И.Я. Наврозова, перешедшего в 1784 г. из купечества в должность переводчика первого департамента городского магистрата, освидетельствовали каноник архикатодральный могилевский Игнат Богомолец, старшины А.М. Гамботи и купец Л.И. Луи, члены московской католической общины848. В данном случае, коммуникация осуществлялась не по национальному, а по вероисповедальному признаку.
В записи в купечество грузина А.Е. Безарова наблюдается коммуникация как с соотечественниками, так и с русской средой849 (см. табл. 23).
Русские поручители были представлены при записи И. Б. Кафтарадзева 850. Неизвестно, насколько у него сохранились связи с соотечественниками уже после вступления в купечество, но до этого, он, проживая в Москве, был управителем у дочери покойного князя Вахуштия Вахтанговича Багратиона, т.е. контакт с соотечественниками происходил.
В случае с армянскими купцами мы располагаем данными о поручительстве вступившего в мещанство Мещанской слободы И.И. Цыглера851 и Полипоса Еремеева852, астраханского купца, вступившего в купечество Басманной слободы. В обоих случаях поручителями были только русские купцы. Но в первом случае мы имеем дело, с военнопленным Семилетней войны, обращенным в православие и изолированным от коммуникации с соотечественниками. Эти два примера с поручительствами у армянских купцов очень субъективно могут представить картину с субъектами общения в армянской среде, т.к. к концу XVIII в. у армян была крепкая диаспора в Москве, члены которой в исключительных случаях могли «выпадать» из нее.
