Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические аспекты лингвистического изучения жанра и лексики художественного произведения 11
1.1. Подходы к анализу художественного текста 11
1.2. Жанр и его признаки 18
1.2.1. Концепции жанра в отечественной и зарубежной филологии 18
1.2.2. Проблема определения жанра. Жанр как тип текста. Типологические жанровые признаки 24
1.2.3. Соотношение жанра и стиля художественного произведения 28
1.2.4. Прагматическая направленность жанра и способы ее реализации 31
1.3. Взаимодействие жанровой специфики и языка художественного произведения 34
1.3.1. Два направления анализа художественного произведения 34
1.3.2. Проблема соотношения слова и контекста 35
1.3.3. Взаимодействие формы и содержания художественного текста 37
1.3.4. Уровни анализа художественного текста 39
1.4. Роль слова в художественном тексте 41
1.4.1. Лексический уровень художественного текста 41
1.4.2. Семантика слова в художественном тексте 43
1.4.3. Вычленение системных лексических группировок в художественном тексте 49
1.5. Развитие и основные особенности жанра черного романа 57
1.5.1. Место черного романа в мировом литературном процессе 57
1.5.2. Основные периоды развития черного романа 59
1.5.3. Типологические жанровые признаки черного романа 62
Выводы по первой главе 69
Глава 2. Комплексный анализ лексики АСП "horror" 72
2.1. Комплексный анализ лексики, обозначающей эмоцию страха 72
2.1.1. Критерии отбора жанрообразующей лексики черного романа 72
2.1.2. Эмоция страха и ее отражение в языке 74
2.1.3. Характеристика лексико-семантического поля "fear" 79
2.1.4. Микрополе существительных ЛСП "fear" 83
2.1.4.1. Семантическая структура существительных ЛСП "fear" и их экспрессивный потенциал 83
2.1.4.2. Способы создания экспрессивности и образности в сочетаниях с существительными ЛСП "fear" 89
2.1.4.2.1. Способы усиления интенсивности образа страха 90
2.1.4.2.2. Сочетания существительных ЛСП "fear" со словами, обозначающими внешние проявления страха и сопутствующие эмоции 93
2.1.4.2.3. Комбинаторика существительных ЛСП "fear" в создании различных образов страха 97
2.1.4.2.4. Способы выражения причины страха 102
2.1.5. Микрополе глаголов ЛСП "fear" 103
2.1.5.1. Семантическая структура глаголов ЛСП "fear" 104
2.1.5.2. Глаголы эмоционального воздействия 106
2.1.5.3. Глаголы эмоционального отношения 108
2.1.5.4. Способы создания экспрессивности в сочетаниях с глаголами ЛСП "fear" 110
2.1.6. Микрополе прилагательных ЛСП "fear" 114
2.1.6.1. Семантическая структура прилагательных ЛСП "fear" 115
2.1.6.2. Прилагательные со значением "испытывающий страх" и "выражающий страх" 116
2.1.6.3. Прилагательные со значением "вызывающий страх" 119
2.1.6.4. Способы создания экспрессивности в сочетаниях с прилагательными ЛСП "fear" 123
2.1.7. Одновременное употребление нескольких членов ЛСП "fear" для создания атмосферы страха 127
2.2. Комплексный анализ лексики, обозначающей причину страха 134
2.2.1. Лексико-семантическое поле "supernatural" 134
2.2.1.1. Общая характеристика 134
2.2.1.2. Существительные со значением "supernatural creature" 136
2.2.1.2.1. Синонимический ряд со значением "ghost" 136
2.2.1.2.2. Названия прочих сверхъестественных существ 140
2.2.1.2.3. Существительные широкой семантики в значении "supernatural creature" 143
2.2.1.2.4. Комбинаторика и стилистические особенности существительных со значением "supernatural creature" 146
2.2.1.3. Существительные со значением "supernatural phenomena" 150
2.2.1.4. Прилагательные и глаголы ЛСП "supernatural" 154
2.2.2. Тематическая группа "horrible animals" 158
2.2.3. Ассоциативное поле "death" 165
2.2.3.1. Существительное death 165
2.2.3.2. Словообразовательные ассоциаты слова "death" 169
2.2.3.3. Слова, объединенные значением "violent death" 173
2.2.3.4. Тематически связанные слова 177
Выводы по второй главе 184
Заключение 186
Список использованной литературы 191
Список использованных словарей 209
Список источников примеров и принятые сокращения 209
Список условных обозначений 211
Приложение 212
- Концепции жанра в отечественной и зарубежной филологии
- Семантическая структура существительных ЛСП "fear" и их экспрессивный потенциал
- Одновременное употребление нескольких членов ЛСП "fear" для создания атмосферы страха
- Тематически связанные слова
Концепции жанра в отечественной и зарубежной филологии
Понятие жанра является одним из ключевых при изучении XT. По мнению многих исследователей, жанр является той первоосновой, из которой должно исходить изучение текста (Виноградов 1980, 7; Пропп 1976, 177; Гвенцадзе 1986, 50; Медведева 1986, 2). В последние десятилетия ориентация лингвистики и смежных наук на исследование текста повысили интерес к типологии текстов и генологической проблематике. Смещение интереса с описания функциональных стилей на лингвостилистическое описание отдельных типов текста, их языковую организацию, обусловило принятый в данной работе комплексный подход к исследованию жанра.
Термин "генология" как наука о литературных родах и жанрах создал П.Ван Тигем (P.Van Tieghem) около 1920 г. Понятие жанра возникло в литературоведенни и оказалось чрезвычайно существенным и для лингвистического описания текста. Наряду с литературной генологией, имеющей античный генезис, развивается генология, не ограничивающая своего предмета анализа определенным классом текстов. В современной филологии общепринятым является мнение о том, что категория жанра характеризует все тексты, казедый текст имеет жанровую форму, поэтому "гено-логнческий литературньїй универсум превращается в универсум языковой" (Гайда 1986, 23). В последнее время лингвистическому изучению подвергаются не то лько литературные, но и прочие речевые жанры (Разинкина 1989, Суэйлз 1990, Бхатиа 1993). Категория жанра, основного генологиче-ского понятия, становится важным элементом описания языка,
Проблемы жанра в филологии относятся к числу наиболее сложных и спорных. О жанре пишут со времен Аристотеля, однако ученые до сих пор не пришли к единому мнению но вопросу определения жанра, его отношении к таким ключевым понятиям как язык и стиль. Понятие "жанр" (фр. genre - основное значение "род") в качестве литературоведческого термина возникло во Франции в ХУІ веке для обозначения поэтического рода и вида, намеченных еще в «Поэтике» Аристотеля. В литературоведении данный термин употребляется в разных значениях: литературный род (эпос, лирика и драма), литературные виды (формы), на которые делится род (например, в эпосе - роман, повесть, рассказ); подвиды отдельных форм (например, роман бытовой, психологический, приключенческий и т.д.). В отечественном литературоведении общепринято определение литературного жанра как "исторически складывающегося типа литературного произведения" (Литератур, энц. словарь 1987,106). "Жанры выделяются на основе принадлежности к тому или иному литературному роду» по преобладающему эстетическому качеству (пафосу), по объему и общей структуре произведения, по характеру тематики" (Кр.литер.энц. Т.2, 1961, ч 914); жанр фиксирует устойчивое сочетание ряда относительно автономных признаков (Чернец 1982,18).
Изучение жанрового своеобразия отдельных функционально-речевых стилей, в том числе стиля ХЛ, является одной из наименее изученных проблем лингвостилистики и лингвистшаі текста. До сих пор не существует четкош и развернутого понимания того, что следует считать жан-ром в лингвистическом смысле этого слова. Ряд лингвистов вообще от-вергают термин "жанр"как чисто литературоведческий, заменяя его терминами итнпи или "вид" текста (Анненкова 1977,3). Однако большинство отечественных и зарубежных лингаистов оперируют понятием "жанр", которое употребляется по отношению ко всему универсуму текстов.
Ряд исследователей полагает, что жанровые границы в литературе XX в. размыты, деформированы и характерной чертой становится деструкция жанров (Теория литературы 1961, Хассан 1971, Ван Тигем 1938). Однако сколь серьезные изменения ни претерпевали бы жанры в литературе нашего столетня, говорить об атрофии жанра вряд ли правомерно. «Каждый жанр важен тогда, когда ощущается» (Тьшянов 1977, 50); жанр как "память искусства" (М.Бахтин), как "точка зрения на мир" (Г.Гачев) и как "модель решения проблем" (Guillen 1971, 121) остается одной из центральных категорий филологии.
Разногласия ученых по вопросу о том, является ли жанр устойчивым или изменчивым, снимается, если подойти к понятию "жанр" не как к моно-литному, но выделить в нем 4 сферы:1) общетеоретическое понятие-жан-ровая система литературы; 2) историческое понятие, т.е. отражающее жанровую направленность эпохи (например, средневековый рыцарский роман), 3) понятие, отражающее национальную специфику (например, английский готический роман), 4) понятие, применимое к творчеству отдельного писателя (например, роман Ч.Диккенса). Таким образом, в самом понятии жанра сочетается устойчивое и изменчивое: жанр устойчив как общетеоретическое понятие, в этой сфере жанр изучается в аспекте постоянно действующих в жанре доминант, жанрообразующих элементов, создающих относительно устойчивое целое; жанр изменчив в непрерывном историческом развитии и национальном своеобразий (эластичность жанра -термин А.Скварчинской). (Копыстянская 1993, 74).
Рассмотрим некоторые основные жанровые концепции в отечественной и зарубежной филологии.
Одно из популярных направлений в современной науке о жанрах -структуралистическое, или формалистическое, акцентирующее системные взаимосвязи элементов текста и конституирующее понятие "жанр" на основе формально-логических принципов создания классификационных понятий. Структуралисты рассматривают литературное произведение как структуру, состоящую их уровней, организованных иерархически. Эта структура находится в постоянном развитии, т.е. диахронична по своему характеру (Winner 1978, 255). Критерии для определения жанров должны выделяться на основании самого материала, т.е. отдельных текстов, которые объединяются в группы на основании общих признаков. Как отмечал Б.Томашевский, все ХП делятся на большие классы, которые, в свою очередь, подразделяются на типы, или виды. Жанры являются абстрактными классами, которые выделяются на исторически конкретном материале, причем литературный жанр понимается прежде всего как форма произведения - внешняя (размер, структура) и внутренняя (настроение, замысел и т.д.) (Wellek, Warren 1976, 248). Большим вкладом в теорию жанров стал введенный Р.Якобсоном и развитый русскими формалистами принцип доминанты, которая влияет на функционирование остальных элементов, создающих жанр. Большое внимание проблемам жанра уделяет в своих работах болгарский структуралист Цветан Тодоров. В работе, посвященной исследованию жанра фантастической литературы он определяет данный жанр по воздействию на читателя. Это положение является актуальным для нашего исследования (см. 1.5). Тодоров считает, что только массовая литература (детеїстив, научная фантастика, сюда же относится и черный роман) может считаться жанром в строгом емьгсле (Todorov 1970, 11). "Каждое великое литературное произведение утверждает существование двух жанров: жанра, из которого оно выросло, которыйдоминировал впредшествующей литературе, и жанре, который оно создает. Однако в популярной литературе это диалектическое противоречие не существует. Литературный шедевр не вписываете» в существующую жанровую систему, но шедевр популярной литературы - это именно книга, которая лучше всего вписывается в этот жанр; Таким образом, в настоящее время существует две эстетические нормы, которые относятся к "высокому и популярному искусству" (Todorov 1977, 43-44).
Другое направление теории жанров - психологическое - во многом противоположно формалистическому. На первый план выдвигается стремление как можно больше расширить рамки понятия "жанр" при некотором игнорировании формы. За основу жанровых категорий принято психологическое отношение человека (писателя, читателя) к миру, эмоционально окрашенные градации человеческого восприятия (П.Ван Тигем, Э.Бентли 1978; Дж.Клейнер, К.Берк 1959; Белянин 1988).
Семантическая структура существительных ЛСП "fear" и их экспрессивный потенциал
Существительные ЛСП "fear" по характеру своей семантики относятся к группе "имен родовых понятий мыслительных, физиологических, психических, социально-нравственных и прочих категорий, свойственных человеку и окружающим его объективным (материальным) и субъективным (идеальным) мирам" (Уфимцева 1986,130). Данные существительные встречаются, как правило (в 88% словоупотреблений), в авторской речи и реже (всего в 12%) - в речи персонажей. Это связано с тем, что они наиболее характерны для авторского описания эмоционального состояния персонажей, часто встречаются в авторских ремарках к диалогу.
Рассмотрим основные особенности семантики данных существительных. Сопоставительный анализ семантики членов данного микрополя проводится с помощью компонентного анализа на основании данных толковых и синонимических словарей. Общая часть значения существительных включает архисему "эмоция страха" и категориальную сему "предметность". Дифференциальные семы I порядка определяют разделение членов данного микрополя на 4 подгруппы: беспокойство, боязнь, ужас, испуг. Оппозиции существительных внутри этих подгрупп обусловлены дифференциальными семами П порядка: интенсивность, причина, внезапность возникновения, время протекания, внешние проявления, сопутствующие эмоции. Данные семы отражены в структуре значения исследуемых существительных неравномерно.
Деление микрополя существительных "fear" на 4 подгруппы обусловлено как экстралингвистической характеристикой денотата, так и данными компонентного анализа.
1. Беспокойство: unease, uneasiness, anxiety.
Unease, uneasiness (mental or spiritual discomfort; anxiety, disquiet - WCD 1,2) обозначают состояние беспокойства, предшествующее страху, связанное с предчувствием опасности часто неопределенного характера. Оно, как правило, возникает при завязке драматических событий и характеризуется низкой интенсивностью: 1. Her train of thought snapped as Ben stopped in front of her and she nearly tripped over him. He began barking, a more menacing bark than normal and she felt a flash of unease. (PJ, p.61) (сцена перед появлением привидения).
Anxiety выражает более интенсивное беспокойство (painful or apprehensive uneasiness of mind - WCD la), но может обозначать и более сильную эмоцию, близкую к сильному страху (an abnormal and overwhelming sense of apprehension and fear - WCD 2). Данное существительное часто обозначает беспокойство субъекта эмоции не за себя, а за другого человека: 2. ...when she heard that the life of her favourite was menaced, she could no longer control her anxiety (M Sh, p.91); 3. I was filled with anxiety about Lucy... (BS, p.87)
2. Боязнь: fear (центральное слово), apprehension, awe, dread, alarm. Среди существительных подгруппы "боязнь" имя поля и центральное слово данной подгруппы fear (an unpleasant emotion caused by awareness of danger -WCD 1) характеризуется наивысшей частотностью употребления (514). Однако само по себе, вне контекста оно обладает наименьшим экспрессивным потенциалом в силу простоты и прозрачности своей семантической структуры и стилистической нейтральности.
Apprehension (suspicion or fear esp. of future evil - WCD 3) обозначает менее интенсивный страх, чем другие синонимы данной подгруппы и подразумевает предчувствие опасности. Интенсионал значения данного существительного содержит также сему "сопутствующие эмоции" (foreboding - WCD). Это слово чаще встречается в романах более ранних периодов и оказалось малоупотребительным в современных романах: 4. After this I lived in constant apprehension of being summoned to my uncle s room. (LeF I, p. 122)
Alarm (sudden sharp apprehension and fear resulting from perception of imminent danger - WCD 3) обозначает более сильное чувство страха, тревогу, смятение. В интенсионал значения данного существительного входит сема "внезапность", что сближает его с существительными подгруппы "испуг": 5. I followed in silence, with the pressure of a near alarm in my heart, like a person going to an operation. (LeF П, p. 145).
Наибольшим экспрессивным потенциалом среди существительных данной подгруппы обладают awe и dread. Awe обозначает благоговейный страх, как правило, перед чем-то возвышенным, могущественным или сверхъестественным; ядро значения данного слова содержит сему "сопутствующие эмоции" (dread, veneration -WCD 2): 6. ... and even after many incredible things I have seen, I experienced all the time a most profound awe (WHH, p. 89). Данная эмоция вызвана явлением ускорения времени.
Dread (a great fear - WCD 1) обозначает более сильное, граничащее с ужасом чувство страха, вызванное непосредственно грозящей опасностью, нередко обозначает страх перед смертью (the dread of death) или сверхъестественным существом или явлением как, например, в следующем примере: 7. We were indeed clutched for an instant by primitive dread almost sharper than the worst of our reasoned fears regarding the others. (L, p.95). Сравнение primitive dread ...sharper than ...reasoned fear хорошо иллюстрирует разницу семантики слов dread и fear: fear обозначает страх менее интенсивный и, как правило, более естественного характера.
3. Ужас: horror, terror, consternation, dismay.
Эти существительные содержат в интенсионале своего значения семы "интенсивность" и "долговременность протекания" и характеризуются наибольшим экспрессивным потенциалом. Наибольшую смысловую и функциональную нагрузку в текстах исследуемого жанра несут два синонима - horror и terror. На эти два слова приходится более 40 % всех словоупотреблений существительных ЛСП "fear", причем наиболее часто они встречаются в кульминационных моментах романов. Именно слово horror, а не fear (имя языкового поля) является именем АСП, объединяющего жанрообразующую лексику ЧР.
В словарях отмечаются следующие различия семантики слов horror и terror: terror означает наивысшую степень ужаса перед непосредственно грозящей или предполагаемой опасностью, природа которой часто представляется таинственной (АРСС); the extremity of dread (WebSyn), extreme fear (Ch, COD), в то время как horror означает ужас, сопровождаемый чувством отвращения, часто при виде кошмарного зрелища (АРСС); adds an implication of shuddering abhorrence (WebSyn). Подобным же образом определяет это различие М.Эшли: "Если вы являетесь свидетелем убийства, вы испытываете ужас, обозначаемый словом horror, но если затем убийца надвигается на вас, ваш ужас можно описать словом terror" (Ashley 1977, 3).
Интересно, что разные авторы и исследователи ЧР толкуют различие между этими двумя самыми центральными для данного жанра понятиями по-разному. Так, современный исследователь жанра ужасов Н.Кэрролл считает, что понятие horror связано с присутствием сверхъестественных чудовищ, в то время как terror обозначает физический или психологический ужас вполне естественного характера (Carroll 1990,15). Исследователь готического романа Д.Варма трактует различие между двумя градациями ужаса немного иначе: по его мнению terror создает неуловимую атмосферу суеверного страха перед иным миром, в то время как horror предполагает страх и отвращение при непосредственном контакте со сверхъестественным (Varma 1957, 130). В подтверждение данной интерпретации можно привести описание эмоций героя С.Кингом в романе "Свечение": глядя на труп, лежащий в ванной, герой испытывает обычный страх (frightened), при появлении элемента сверхъестественного (труп открывает глаза и ухмыляется), герой испытывает ужас, обозначаемый словом terror, при угрозе контакта с призраком он начинает испытывать ужас, обозначаемый точнее словом horror, т.е. horror у С.Кинга - наивысшая степень ужаса, возникающего при контакте (или угрозе контакта) со сверхъестественным: 8. And so, staring down at the corpse of Mrs.Massey he had been frightened but not completely terrified . Terror came when she opened her eyes to disclose blank silver pupils and began to grin at him. Horror came when (she had started to get out and come after him) (SK, p.319). Для интенсификации высшей степени ужаса автор прибегает к графическим средствам: описание его причины выделено красной строкой и взято в скобки.
Существительные horror и terror (а также dread и scare) могут обозначать не только эмоцию страха, но и то, что порождает страх, внушает ужас (something that inspires horror/terror - WCD 2, a source of such feeling - Ch). Данное значение оказалось наиболее характерным для существительного horror (около 15% всех его словоупотреблений), обозначающим, как правило, сверхъестественное существо или ужасное зрелище: 9. "For the woman s a horror of horrors." (HJ, p.55) Речь идет о призраке мисс Джес-сел; экспрессивность передаваемой эмоции усиливается словосочетанием а horror of horrors.
Одновременное употребление нескольких членов ЛСП "fear" для создания атмосферы страха
Лексика, обозначающая эмоцию страха, многократно встречается практически на каждой странице романов. Эффект нагнетания атмосферы страха и напряженного ожидания создается прежде всего благодаря одновременному употреблению нескольких слов, обозначающих эмоцию страха, в рамках прагматически детерминированного стилистического контекста: многократному повторению данных лексических единиц на протяжении всего повествования, их концентрации в самых ключевых, кульминационных отрезках текста.
Основным стилистическим приемом, характерным для данного жанра в целом, является лексический повтор. Как отмечает Т.Г.Винокур, "повтор один из самых действенных средств языкового выражения экспресии" (Винокур 1980, 153). Н.С.Болотнова говорит о законе смысловой избыточности, при котором многократная актуализация одного и того же смысла исключает помехи при восприятии текста и свидетельствует о неслучайности выдвижения этого смысла автором. Кажущаяся смысловая избыточность соответствует авторской интенции и определяется концептуально (Болотнова 1994, 87). Как отметил Ю.М.Лотман, «в отличие от разговорной речи поэтическая речь не знает абсолютного семантического повтора, но одна и та же лексическая единица ... при повторе оказывается уже в другой структурной позиции и, следовательно, приобретает новый смысл» (Лотман 1970, 153). Языковой элемент, неоднократно повторяясь в тексте ХП, попадая в разное языковое окружение, неизбежно впитывает в себя влияние разных контекстов, обрастает добавочными смыслами и оказывается выдвинутым (Арнольд 1990). Эстетические функции лексического повтора заключаются в создании доминирующей эстетической тональности жанра - атмосферы страха, которой подчинено использование всех стилистических средств.
В ЧР встречаются все виды лексических повторов: полный, корневой, синонимический и тематический.
Полный повтор представляет собой статический изобразительный элемент текста, концентрирует выразительно-изобразительное движение текста в повторяемом слове, семантически сгущает один и тот же образ, придавая соответствующему отрывку центростремительный характер и благодаря одинаковости ядра и вариативности окружающего его контекста. Полные повторы отражают тематику произведения, играют роль образно-смыслового лейтмотива, стягивающего текст воедино и несущего в себе художественно-смысловую нагрузку произведения и всего жанра в целом. Словесная повторность как первичное явление ХР, связанное с ее основой - изобразительностью, "создает семантико-архитектоническую систему, связанную с его символикой и идеями" (Гучинская 1986,69-70).
В ЧР дословный повтор встречается среди разных частей речи - существительных, прилагательных и глаголов ЛСП "fear" и выполняет несколько стилистических функций.
В одних случаях полный повтор (особенно в прямой речи) способствует более точной и экспрессивной передаче эмоционального состояния персонажа: 106.1 would not pass a night in the house again if the whole parish were there to keep me company, and what must it be to stay again in that terrible, terrible place alone! (Rid, p.78).
В большинстве примеров дословного повтора в авторской речи он не только повышает экспрессивность высказывания, но и каждый раз сообщает дополнительную информацию о данной эмоции, например, уточняет ее причину: 107. They are afraid of the thinghat-will-kill-you, but they are also afraid because they don t know what to do next. (DK, p.352); в других случаях сравнивает данное эмоциональное состояние с тем же состоянием, вызванным другой причиной: 108. There was a stale odor of gin and olives about him that seemed to set off an old terror in her, a worse terror than any hotel could provide for itself. (SK, p.367)
В следующем отрывке, описывающем кошмарный сон героини П.Уилсона об эпидемии бубонной чумы в средневековом городе, существительное fear повторяется 7 раз в одном текстовом отрезке: 109. Fear. Fear keeps the small surviving remnant of populace indoors... fear of catching the pestilence.,; fear that the world is coming to an end.
Fear. The very air is saturated with fear, laced with grief and tinged with the death throes of a ravaging disease.
Fear. You breathe deeply, sucking it like a bracing tonic. (PW, p. 142)
Повторение слова fear заставляет острее почувствовать эту атмосферу насыщенности страхом, причем с каждым повтором уточняется и раскрывается его причина (fear of... fear that...). Созданию максимально сгущенной атмосферы страха способствует образ данной эмоции как жидкого вещества, которое можно вдыхать вместе с воздухом и пить (метафора the very air is saturated with fear; образное сравнение с бодрящим тоником: like a bracing tonic).
Корневой повтор, т.е. повтор однокоренных слов разных частей речи, принадлежащих к одному микрополю, например horror - to horrify -horrible, horrid; terror - to terrify - terrible, terrific; fear - to fear - fearful и т.д. Наличие в текстах исследуемых романов ряда гнезд однокоренных слов способствует нагнетению остро эмоциональной атмосферы в произведениях. Функционирование однокоренных слов является оригинальным стилистическим приемом, создающим мотив напряженного ожидания в произведениях (Яхонтова 1991, 15). Корневой повтор способствует стилистически насыщенному повторению понятия "страх" (Реферовская 1983, 59). ПО. I began to fear - horrible fears... (BS, p.324). (корневой повтор в микроконтексте); 111. The memory of the DIVORSE thoughts was clear and terrifying. It had mostly been around his mommy that time, and he had been in constant terror that she could pluck the word from her brain and drag it out of her mouth, making it real. (SK, p.27) Корневой повтор в рамках абзаца - в соседних предложениях terrifying - terror и указание причины данной эмоции, выделенной графическими средствами, дает читателю возможность в полной мере ощутить тот ужас, который испытывал мальчик от одной мысли о разводе его родителей.
Как и полный, корневой повтор может иметь место не только в микроконтексте или контактно расположенных предложениях или отрезках текста, но и в макроконтексте: самые частотные члены исследуемого поля fear - to fear, horror - horrible, terror - terrible - to terrify, fright - to frighten многократно повторяются в текстах практически всех произведений жанра, отражая его основную тематику и прагматическую направленность и обозначая преобладающее эмоциональное состояние с разных сторон: называя его (существительное), описывая эмоциональное состояние персонажа (глаголы, прилагательные со значением "испытывающий или выражающий страх"), характеризуя изображаемые в романах предметы и явления (прилагательные со значением "вызывающий страх").
Синонимический повтор - это повтор синонимов, принадлежащих к одной части речи, например horror - terror - consternation - dismay; fear -dread - apprehension; to terrify - to horrify; awful - dreadful - horrible errible. Синонимы используются автором не только для того, чтобы избежать повторения одного и того же слова и тем самым создать разнообразие в повествовании, но и для того, чтобы оттенить, усилить определенное настроение или ощущение, передать разные оттенки одного состояния (в данном случае эмоции страха) (Пелевина 1980, 137; Реферовская 1983, 51; Бондарь 1989,20; Коровкин 1994,182).
В ряде случаев синонимы используются для того, чтобы передать оттенки, разную степень эмоции. Так, нарастание чувства страха от легкого, часто необъяснимого беспокойства до неописуемого ужаса героя при столкновении со сверхъестественным существом передаются в ЧР при помощи синонимов, обозначающих разную степень интенсивности страха: 112. There was fear but it was a fear he could live with. He had been afraid every day for two months now, to a degree that ranged from dull disquiet to outright, mind-bending terror. (SK, p.418) В другом отрывке из того же романа одно и то же чувство, которое испытывает Венди по отношению к своему сыну, наделенному необычным даром ясновидения ("свечения") описывается как awe и конкретизируется при помощи синонима dread с определениями: 113. If she felt she didn t know her husband, then she was in awe of her child - awe in the strict meaning of that word, a kind of undefined superstitious dread. (SK, p.52)
Тематически связанные слова
Самую многочисленную группу ассоциатов слова death составляют тематически связанные слова разных частей речи (главным образом существительные), которые не связаны с именем поля ни синонимическими, ни словообразовательными связями, но отражают одну и ту же экстралингвистическую область - атрибуты смерти, все, что с ней связано. В данном разделе мы рассмотрим те тематические ассоциаты существительного death, которые отвечают нашим критериям жанрообразующей лексики ЧР. Следует отметить, что к данной группе ассоциатов относятся также слова, обозначающие эмоцию страха (см.2.1) и слова, обозначающие некоторые сверхъестественные существа и явления (например, ghost, spirit, undead - см. 2.2.1).
Тематически связанные слова распадаются на два микрополя:
1) лексика, обозначающая мертвое тело и его части: существительные corpse, skeleton, skull, bone, blood и однокоренные слова - to bleed, bloody (прочие слова оказались малочастотными);
2) лексика, отражающая тему погребения: to bury, burial, funeral, cemetery, graveyard, churchyard; grave, tomb, vault, sepulchre, tombstone, coffin.
1. Среди слов первого микрополя прежде всего выделяется синонимическая группа со значением "мертвое тело": dead body, corpse, cadaver. Слово corpse оказалось наиболее частотным; оно обладает самой сильной эмоциональной коннотацией. Для него характерна сочетаемость с такими определениями как disgusting, livid, mouldering, rotting, decayed, cold, disfigured, mangled, bleeding, swollen, daemoniacal, которые усиливают прагматическое воздействие этого слова: 212. I beheld before me an animated corpse. Her countenance was long and haggard; her cheeks and lips were bloodless; the paleness of death was spread over her features, and her eye-balls fixed steadfastly upon me, were lustreless and hollow. (Lew, p. 126) Данный пример является весьма показательным образцом рассматриваемого жанра: автор описывает призрак, который имеет традиционный вид ожившего трупа. Сочетание an animated corpse должно вызвать ужас и отвращение у читателя. Это оксюморон: определение animated актуализирует негимпликациональную сему значения слова corpse. Все последующее описание должно по замыслу автора усиливать резко негативную эмоцию; каждая деталь - long and haggard countenance, bloodless cheeks and lips, the paleness of death... - способствует созданию ужасного XO, позволяет наглядно представить себе это жуткое, сверхъестественное явление. Последняя деталь описания - her eye-balls fixed steadfastly... were lustreless and hollow - является кульминационной, наиболее прагматически значимой, т.к. это сочетание тоже характеризуется нарушением отмеченности: с одной стороны ее глазные яблоки были тусклыми и пустыми, как у трупа, с другой стороны - пристально уставились, что свойственно взгдяду живого существа.
Существительное corpse нередко выступает в сравнительных оборотах: 213. You look as white as a corpse. (Rid, p.93) - в данном случае основанием для сравнения является признак "whiteness".
Важную смысловую роль во многих ЧР играют существительные, обозначающие скелет и его части: skeleton, bone, skull. "Skeleton with a scythe" - еще один традиционный олицетворенный символ смерти; "skull and crossed bones" - традиционная эмблема смерти. Это словосочетание часто повторяется, приобретая лейтмотивный характер, например, в романе "Свечение" С.Кинга: череп и кости возникают в видениях главного героя и символизируют смертельную опасность, подстерегающую его и его родителей в отеле "Оверлук": 214 A green witchlight glowed into being on the front of the building, flickered, and became a giant, grinning skull over two crossed bones. (SK, p.32) Автор усиливает ощущение страха и предстоящей опасности определениями giant и grinning.
В романе П.Андерсона "Нечестивые" слово skull является символическим: череп Гитлера, притягивающий словно магнит злых духов П мировой войны, выступает как символ зла и разрушения: 215. The skull was acting like a magnet wasn t it? Drawing discaraate entities... (MFA, p. 190) 216. Ghosts are we, but with skeletons of steel. (FL, p.339) - эта цитата, приведенная в романе ФЛейбера "Женщина тьмы", имеет символический для данного произведения смысл. Это полуотмеченная структура, основанная на конвергенции стилистических приемов - оксюморона и метафоры: сочетание ghosts with skeletons - оксюморон, т.к. существительное ghost содержит ядерную сему immaterial , а существительное skeleton - сему material (по законам жанра у традиционных привидений нет скелетов). Skeletons of steel - метафора, смысл которой состоит в том, что описываемые сверхъестественные существа имеют железную хватку. Именно эта полуотмеченная структура раскрывает смысл того кошмарного события, который пережил главный герой - атаку параментальной сущности (paramental entity) - призрачного существа, обладающего, тем не менее, смертельной разрушительной силой.
Слова skeleton и skull часто встречаются в рамках одного предложения или абзаца как эмблемы смерти: 217. Emblems of death were seen on every side: skulls, shoulder-blades, thigh-bones and other relics of mortality were scattered upon the dewy ground. (Lew, p.323) Они могут выступать в сравнительных оборотах типа 218. The branches showed through like the skeletons of half-dismembered corpses. (SK, p.332) Функция этого сравнения - нагнетание атмосферы страха: это описание пейзажа, возникшего в кошмарном сне героя. Прагматическое воздействие данного сравнения усиливается определением of half-dismembered corpses, что должно наводить на мысль об агрессивных и опасных существах, населяющих роковой отель и его окрестности. С этой же целью данные слова могут употребляться метафорически, например, Лавкрафт называет необитаемый город Древних "a stony corpse" (L, p. 83).
Особо следует отметить существительное blood и его словообразовательное гнездо: прилагательное bloody, глагол to bleed и многочисленные сложные слова с первым компонентом blood-: bloodshed, bloodstain, bloodstained/thirsty/red/ shot/ spattered/ smeared/ streaked/ drenched/soaked. Это словообразовательное гнездо стоит немного особняком в данном микрополе, но ассоциация death - blood является чрезвычайно употребительной и характерной, о чем свидетельствуют и многочисленные примеры из ЧР: 219. То a kid his age, the image of blood and the concept of death are nearly interchangeable. (SK, p.265); 220. Blood flowing in his backyard. How else could he interpret that but as a harbinger of death, the death of someone close to his home? (PW, p. 191)
Слово blood относится к числу наиболее частотных слов в исследуемом жанре, поэтому рассмотрим его функционирование в тексте подробнее. Прагматический эффект создания атмосферы ужаса достигается в различных сочетаниях, объединенных значением "проливать кровь". В конструкциях, в которых blood является подлежащим, в качестве сказуемого выступают глаголы и глагольные сочетания pour (out), blow (out), come (from), trickle, gush (out), issue, sprinkle, spurt (out), run (down, out), ooze, dribble, drip, stream. Другие типичные дистрибуции исследуемого слова: 1) сочетания с существительным с предлогом of: the loss/spilling/ waste/ pond/gout/rivulet/stream/splash/ ribbon/ trail/ bead/ deed/ sight/ smell/ taste/ mask/baptism of blood, типа 221. That terrible baptism of blood which he gave you makes you free to go to him in spirit...(BS, p.304) - под метафорой baptism of blood подразумевается укус Дракулы, который делает жертву зависимой от него и подобной ему; 2) конструкция РП/PI/Adj + with + blood: stained/crimsoned/ gorged/ splattered/ smeared/ splashed/ coated/satiated/glutted/reeking/wet with blood; 3) глагол to shed/ suck/ lose/drain away + blood; 4) blood в функции препозитивного определения + существительные clot, loss, lust.
Слово blood часто употребляется в сравнениях и метафорах, главным образом на основании признака цвета: a red cloud like the colour of blood (BS, p.249), water reddened as if with blood (BS, p.268). Особенно часто такие тропы встречаются в романах о вампирах, например, "Дракула" Б.Стокера, где каждая реалия населенных ими мест ассоциируется с проливаемой ими кровью.
2. Второе микрополе составляет лексика, связанная с темой погребения: глагол to bury, существительные-синонимы funeral, burial; существительные-синонимы churchyard, cemetery, graveyard; а также существительные grave, tomb, vault, sepulchre; coffin, tombstone.
Глагол to bury встретился в основном в пассивной форме (they are buried here). Наибольший прагматический эффект достигается в сочетании buried alive и в тех случаях, когда сема "bury" отрицается (not buried, unburied), поскольку сочетание unburied dead body создает в ЧР сильную импликацию restless soul, ghost: 222. Her bones lying still unburied in the cave, the restless soul of Beatrice continued to inhabit the castle. (Lew, p.138)