Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы исследования опр.
Проблема речевого и неречевого контекста
1.2. Текст/речь и проблема авторства 18
1.3. Темпоральньпт параметр характеристики общественно-политической речи
1.4. Особенности речевых актов в системе опр 22
1.5. Речевой акт в культурно-социалы-юм контексте 33
1.6. Общес твенно-политическая речь в аспекте лингвопрагматики 37
.кі,.каїегоржражона 44
1.8. Политическая семантика и политическая коммуникация 47
1.9. Ценности и ценностные ориентиры в политической коштпткации как объект
1.11. Проблема значения в языке и речі і 60
І. 12, символизмимёни в речевом іщйствии 65
1.13. Обіігествешо-пожтический дискурс 69
Глава 2. Немецкая общественно-политическая речь в культурно-историческом контексте ... 84
2.1 Общественно-политическая речь как предмет риторического и текстологического анализа
2.3. Роль бисмарка в формирован
2.4. Общественно-политическая речь в условиях Веймарской республики 115
Глава 3. Взаимодействие семантических и дискурсивных аспектов в политической речи
3.1. Формульностъ и вариантность в политическом дискурсе 131
3.2. Chblbo ihtepmi№ibhenffil ofloeiinjctbehho-noffltrh4eckoflpe4ii 134
Ззліроишм немецкой политической речи 141
ГЛАВА 4. Тенденции дискурсивной стратегии немецкой опр в конце 20 века и на рубеже веков модели 145
4.2. Модус действияв политической речи 149
4.3. Функциональные макроструктуры и речевые микроструктуры 151
4.5. Эксплицитное и имплицитное содержание в высказывании 170
4.6. Речеобразующик аргументашвныё структуры в немецкой опр 90-х годов 172
4.7.1. Проблема индивидуального и коллективного в речевом действии 1.74
4.7.2. Экспликация ценностной системы в речах Г. Коля 177
4.8. Дискурсивные особенности речей герхарда шредера
4.8.1. Визионариая формульность 184
4.8.2. Проблема индивидуального и коллективного в аргументативной стратегии
4.8.3. Темпоральный фактор в речевой структуре Г. Шредера 190
4.8.4. Проблема ценностных ориентиров и визионариая формульность 194
4.9. Аргументативная стратегия штонбера 196
Арожшышш заключение 214
Литература...
- Темпоральньпт параметр характеристики общественно-политической речи
- Ценности и ценностные ориентиры в политической коштпткации как объект
- Общественно-политическая речь в условиях Веймарской республики
- Речеобразующик аргументашвныё структуры в немецкой опр 90-х годов
Темпоральньпт параметр характеристики общественно-политической речи
Язык политики, политический язык и политическая речь - эти понятия соотносятся друг с другом и в то же время имеют существенные различия, хотя нередко в процессе повседневной, неспециальной коммуникации употребляются как тождественные. Язык политики - охватывает всю сферу вербальной коммуникации, относящейся к области протекания политических процессов во всем ее жанровом многообразии. Коммуникация может осуществляться как в письменной, так и в устной форме, происходить как в ходе непосредственного контакта, так и через различные средства массовой информации, включая систему интернет.
Политическая речь включает устные формы репрезентации, относящиеся к области политической коммуникации в различных формах проявления. При этом в рамках данной работы ее понимание и рассмотрение ограничивается формой ораторской речи в классическом смысле (statement). Так, например, к объекту рассмотрения не относятся политические дебаты и дебаты в немецком бундестаге, поскольку этот жанр представляет собой в Германии самостоятельную, отдельную форму устной коммуникации и является особой формой внутрипарламентской работы немецкого бундестага, действующей в соответствии со своими установленными правилами. Следует также оговориться, что в диссертации рассматриваются образцы выступлений в бундестаге (не дебаты), однако это рассмотрение осуществляется в контексте анализа общего пространства немецкой политической речи, как одна из разновидностей немецкой общественно-политической речи, а не в контексте особенностей именно парламентской речи. Представляется необходимым отметить, что в немецкой германистике существует немало работ, достаточно подробно анализирующих именно этот жанр, так же, как и жанр дебатов. Проблема язык политики проецируется также на аспект политического словоупотребления. В. Бергсдорф неоднократно подчеркивал в своих работах, что политика, которая представляет собой борьбу за власть и за укрепление власти, делает язык средством борьбы за право влияния в языковом пространстве (см., в частности, Bergsdorf 1983: 26).
Традиционно общественно-политическая речь как языковое действие была представлена в двух основных сферах: судопроизводстве и публичном выступлении перед собравшимися массами людей. Такая ситуация сложилась еще в классической античности, это можно проследить, в частности, на примере ораторского искусства Цицерона. Наиболее существенное отличие между данными формами репрезентации публичной речи заключается в том, что в суде задачей оратора является оказать воздействие на подготовленную (как предполагается) и компетентную аудиторию, посвященную в суть рассматриваемого вопроса, либо отстаивая при этом точку зрения обвинения, либо защищая позицию обвиняемого, -в любом случае стратегия выступления предполагает обоснованную аргументацию своей позиции. Задачей же оратора, выступающего перед народным собранием, перед массой людей является оказать воздействие на разнородную и большей частью аморфную группу людей. Такое воздействие может осуществляться как посредством риторически привлекательно построенного выступления, так и посредством выдвижения новых, но ожидаемых ценностей. Сама специфика политической деятельности выводит на первый план, однако, не только внедрение определенных основополагающих ценностей, но и уделяет большое внимание тому, чтобы создать среду, в которой они могли бы эффективно функционировать. Политическое взаимодействие, конечно, не предполагает полной идентичности политических ценностей, задач и целей, однако оно предполагает относительную сопрягаемостъ ценностных систем различных политических групп. Таким образом, говоря о немецкой общественно-политической речи, об ораторской речи, следует принимать во внимание определенные рамочные параметры, определенные условия. Эти условия применимы к ситуации, когда политический или общественный деятель (оратор) выступает перед достаточно многочисленной группой слушателей. Базовые рамочные параметры приобретают дополнительные характеристики в зависимости от конкретного протекания речевого действия и могут быть соответствующим образом классифицированы. В настоящее время реально существуют 4 сферы, в которых реализуются все возможности и формы общественно-политического дискурса как проявление непосредственной коммуникации и коммуникативного действия. К такими сферам относятся: 1) парламентские выступления, 2) партийные съезды и заседания, 3) избирательная кампания, 4) международные конференции, встречи и форумы.
Эти сферы проявления общественно-политической речи соотносятся с четырьмя базовыми типами ситуаций, в которых произносится речь. Представляется возможным обозначить условия коммуникативного развития этих ситуаций, то есть обозначить их кондиционалъностъ. В соответствии с тем, что собой представляет группа слушателей, а следовательно, и в соответствии с характером взаимодействия между говорящим и слушающими в данной работе предлагается различать кондициональность конгруэнтную, амбивалентную, конкурентную и диффузную:
1. Речь произносится перед группой единомышленников/ сторонников, объединенных общей партийной принадлежностью (ситуация партийного съезда, партийной конференции). Определяющим признаком этой ситуации является конгруэнтная кондициональность.
2. Речь произносится перед смешанной группой, куда входят как единомышленники, так и просто сочувствующие и интересующиеся (например, встреча партийного кандидата с избирателями в ходе предвыборной кампании). В этом случае представляется возможным говорить об амбивалентной кондиционалъности.
3. Речь произносится перед смешанной аудиторией, которую составляют как политические единомышленники, так и политические противники ( выступление в парламенте перед представителями различных фракций). В этом случае представлена конкурентная кондициональность.
4. Речь произносится перед широкой и смешанной аудиторией, выходящей по своему составу за пределы критерия партийной принадлежности, охватывающей различные общественные слои и интересы. В подобной ситуации действует диффузная кондициональность.
Ценности и ценностные ориентиры в политической коштпткации как объект
Сарцинелли обосновывает необходимость анализа не кризиса легитимности, а изменений, которые претерпевает само понятие «легитимность». По мнению этого автора, именно Legitimitatswandel приобретает особое значение для всех вопросов политической коммуникации как в теоретическом, так и в политико-практическом аспектах. Ввиду того, что политическая коммуникация неотделима от осуществления политики, самого политического действия, вопрос легитимности приобретает новые коннотации, поскольку сама политическая коммуникация претерпевает развитие от парламентско-представителъской (репрезентативной) системы к медийно-презентативной. Таким образом и репрезентативная демократия переходит в презентативную демократию. Если признавать такой ход развития, то это означает, что парламентское представительство и политические институты как бы утрачивают свое значение и уступают место средствам массовой информации с точки зрения публичности, публичной ориентации.
Исследуя проблемы политической коммуникации, Сарцинелли ставит вопрос о так называемой «легитимационной ловушке». Противоречие политической реальности, элемент разрыва и некоторого несоответствия состоит во взаимодействии представительской, репрезентативной сферы, в которой принимаются собственно решения, в которой «делается» политика (парламент, публичные программные выступления политиков) и тем, как эти события, решения, действия показывают, как о них сообщается, в какую они облекаются форму. В этом заключается «легиматиционная ловушка». Проблема состоит в том, чтобы выявить подлинное, истинное политическое действие. Если средства массовой информации выступают в качестве посредника между политиками и гражданами, не допускает ли это промежуточное звено неизбежных искажений? Некоторые признанные теоретики в области изучения современных общественных процессов ( Сарцинелли, Эделманн, Луман) задаются вопросом, не является ли то, что преподносят публике средства массовой информации «символической политикой»? Этот вопрос можно сформулировать и по-другому: не является ли публичная политическая коммуникация псевдокоммуникацией. Рассматривая соотношение и взаимодействие понятий «политическая коммуникация» и «политический дискурс», У. Сарцинелли поднимает проблему легитимности, мышления в духе легитимности и высказывает гипотезу, что произошла подмена категории легитимности свободной от норм функциональностью и самореферентностью (Sarcinelli 1998). Вопрос о легитимности и конституировании, обосновании и оправдании власти является не только темой дискуссии в области духовной ориентации. Вопрос легитимности был и остается центральной темой теоретической рефлексии исследований демократической ориентациии и политико-социологического анализа в рамках политической науки.
Легитимность означает признание того или иного общественного образования в определенной господствующей иерархии. Основа конституционных форм господства Нового времени в демократически правовом государстве заключается в том, что политическое господство нуждается в одобрении и в этой связи - в обосновании. И то, и другое: одобрение и обоснование реализуются в и через политическую коммуникацию. В постановке вопроса о дискурсивно-теоретической модели общества и так называемой коммуникативной демократии У. Сарцинелли ориентируется на некоторые положения теории Ю. Хабермаса (позднего), в частности, в той ее части, где разрабатывается вопрос о взаимоотношении дискурса и института власти. При этом речь идет не о господстве дискурсов, а о том, что они порождают определенную коммуникативную власть. Одновременно вводятся такие понятия, как «ассоциативная демократия», «рефлексивная демократия» и «делиберативная демократия».
Подтверждение своему тезису , что современная демократия превращается постепенно из репрезентативной в презентативную Сарцинелли находит в том, что политическая коммуникация все в большей степени становится политическим спектаклем, инсценированным медийными средствами и имеющим более или менее развлекательный характер. Это свидетельствует о постепенно происходящих в политике изменениях институционального характера. Вопрос о мышлении в духе легитимности тесно связан с политической коммуникацией. Идея легитимности связана с материальными категориями и процедурами, основанными на признании определенной политической власти. В рамках политической коммуникации легитимность приобретает значение в ситуации, когда встает вопрос о качестве способов коммуникации. Легитимность как фундаментальная категория демократии непосредственно связана с коммуникацией и обусловлена коммуникацией.
Общественно-политическая речь в условиях Веймарской республики
Для социал-демократов Demokratie была основным принципом и условием достижения справедливого общественного устройства. Для коммунистов же Demokratie была прежде всего буржуазной идеей, направленной на обман пролетариата. Национал-социалисты рассматривали Demokratie в период Веймарской республики как помеху и пустую формальную идею и ввели в употребление такие формулы, как Formaldemokratie, Scheindemokratie. Пренебрежительное отношение к демократии в ее традиционном европейском понимании проявляется во многих выступлениях Гитлера. Например, в речи от 30 января 1939 года : 1st aber nun ein Regime, das 99% seiner ganzen Volksgenossen hinter sich hat, nicht letzten Endes eine ganz andere Demokratie als jene Patenlosung in Staaten, die sich oft nur durch Anwendung der bedenklichsten Mittel der Wahlbeeinflussung zu halten vermag?... Wie kommt man dazu; uns etwas aufoktroyieren zu wollen, das wir, so weit es sich um den Begriff Volksherrschaft handelt, in einer viel klareren und besseren Form besitzen? (Hitler, 8. 30.1. 1939. Cit. nachKilian :301).
В этой связи заслуживает внимания сравнение двух речей 1933 года, посвященных одной теме: вопросу принятия «Закона о чрезвычайных полномочиях» (который наделял новое правительство очень широкими полномочиями в принятии важнейших решений). Это речь Гитлера, назначенного к тому времени уже рейхсканцлером, в поддержку данного закона и речь социал-демократа Отто Велса, отвергающего данный закон. Характерным фактом противопоставления в этом отношении является использование и манипулирование словом national.
В речи Гитлера в защиту закона слово national встречается 20 раз, в частности, в следующих сочетаниях: national — Fuhrung Erhebung Regierung Revolution Selbstverteidigung Staat
Unsicherheit В целом в самом словоупотреблении пропаганды национал-социалистов слово national играло даже большую роль, чем nationalistisch. Как сигнальное слово в контексте всей идеологической концепции оно было практически синонимично слову nationalistisch, однако имело более широкую сочетаемость и, соответственно, сферу употребления. Кроме того, слово national параллельно относилось и к целому ряду нейтральных обозначений общегосударственных институтов {Nationalversammlung, Nationalbank), что в свою очередь, однако, тоже как бы содействовало общей пропагандистской интенции. Таким образом в Веймарской республике позднего периода слово national стало своего рода «catch-word» (Schottman 1997: 315).
Вторым важным символом национал-социалистического дискурса было слово Volk и производные от него. Оно содержало в себе также идею общего, коллективного как противопоставление частному и индивидуальному. Репрезентация категорий «коллектив» и «индивидуум» и соотношение между этими категориями относится к существенным характеристикам общественно-политической речи в целом и речевых стилей отдельных политиков. В упомянутой речи по поводу «Закона о чрезвычайных полномочиях» доминирует идея общности немецкого народа, которая стоит превыше всего и направлена на полное подавление индивидуальности. Контекстуально это реализуется в следующих сочетаниях: Unser Volk, das deutsche Volk, Volksgemeinschaft, Volkstum, die gesamte Nation. Unser Volk hat im Verlaufe der letzten vierzehn Jahre auf alien Gebieten des Lebens einen Verfall erlitten, der groBer kaum vorstellbar ist. Der innere Zerfall unserer Volksgemeinschaft.... Der durch die marxistische Irrlehre systematisch herbeeigefuhrte Zerfall der Nation... Nicht das Individuum kann der Mittelpunkt der gesetzlichen Sorge sein, sondera das Volk! Der Schutz der Grenzen des Reichs und damit des Lebens unseres Volkes... Das Schicksal der Deutschen auBerhalb der Grenzen des Reiches, die als besondere Gruppe innerhalb fremder Volker um die Wahrung ihrer Sprache, Kultur, Sitte und Religion kampfen,... (Die Reden, die die Welt bewegten).
Идея народа и идентификации с народом присутствует и в речи Геббельса от 22 февраля 1932 года, в которой он подчеркивает «народность» фюрера и использует прием его идентификации с рядовым гражданином, «человеком с улицы»:
Речеобразующик аргументашвныё структуры в немецкой опр 90-х годов
В истории немецкой политической речью 90-е годы, конец 90-х годов стали очередным рубежом и достаточно резкой сменой политической и дискурсивной парадигмы. Победа на выборах 1998 года социал-демократической партии и, соответственно, избрание канцлером социал-демократа Г. Шредера ознаменовали окончание 16-летнего правления христианских демократов. Одной из первых фраз, произнесенных Шредером перед гражданами, собравшимися в Бонне 1 октября 1998 г. около штаб-квартиры социал-демократов, была: «Эра Гельмута Коля закончилась». Смена лидера, смена правящей партии стала в то же время и сменой политических ориентиров, сменой ценностей и символов, а, соответственно, - и сменой политического дискурса. Одновременно социал-демократы постоянно делают в своих выступлениях и программных документах большой упор на то, что произошла смена поколений - Generationswechsel и в какой-то степени возникло противопоставление поколений. «Смена», «перемена» и все, что относится к семантическому полю «новое» стали одним из основных понятий, одним из символов новой дискурсивной парадигмы. Сравн.: Diese Generation steht in der Tradition von Burgersinn und Zivilcourage. Sie ist aufgewachen im Aufbegehren gegen autoritare Strukturen und im Ausprobieren neuer gesellschaftlicher und politischer Modelle. Jetzt ist sie - und mit ihr die Nation aufgerufen, einen neuen Pakt zu schlieBen, griindlich aufzuraumen mit der Stagnation und Sprachlosigkeit, in die die vorherige Regierung unser Land gefiihrt hat. An ihre Stelle setzen wir eine Politik, die die Eigenverantwortlichkeit der Menschen fordert und sie starkt. Das verstehen wir unter der Politik der Neuen Mitte. (Die Regierungserklanmg von Bundeskanzler G. Schroder, 10. November 1998). (Это поколение живет в традициях гражданского сознания и гражданского мужества. Оно выросло в противостоянии авторитарным структурам, пробуя найти новые общественные и политические модели. Сейчас в его адрес и одновременно в адрес всей нации звучит призыв заключить новый пакт, покончить в застоем и безмолвием, к которым страну привело прежнее правительство. Вместо этого мы будем проводить политику, которая поощряет и укрепляет личную ответственность каждого. Это мы рассматриваем как «политику новой середины» - Из правительственного заявления канцлера Г. Шредера, 10.11.1998).
Тема взаимоотношений поколений занимает важное место и в дискурсе христианских демократов. Однако у христианских демократов больший акцент делается не на Generationswechsel «смена поколений», а на Solidaritat der Generationen «солидарность поколений» и на Generationsvertrag, «договор между поколениями».
Аргументативная стратегия Г. Шредера часто выстраивается таким образом (особенно это было характерно для его предвыборной риторики), что он как бы a priori видит в представителях своего поколения союзников и единомышленников.
В этом есть и определенный символический момент. Следует напомнить, что сам Г. Шредер был в 70-е годы активным представителем левого молодежного движения, председателем «Молодых социалистов», организации, которая по многим вопросам внешней и внутренней политики того времени занимала гораздо более радикальные позиции, чем СДПГ. В целом поколение 70-х годов в Германии - это было очень политизированное поколение. Студенчество бунтовало против профессоров. Нередко молодые профессора становились на сторону студентов. Возникло большое количество новых университетов, в которых практиковались и новые формы студенческого самоуправления. В моде были Маркс, Ленин, Троцкий и Че Гевара. Впоследствии у многих представителей этого поколения левый радикализм плавно перешел в «скромное очарование буржуазии» и интеллектуализм в его западноевропейском проявлении. Однако осталась активная гражданская позиция, неприятие авторитаризма и значительная доля нонконформизма.