Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНАЯ СДЕЛКА КАК ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ 11
1.1. Понятие недействительной сделки и его соотношение с понятием сделки 11
1.2. Сущность и правовые последствия недействительной сделки 26
ГЛАВА 2. КВАЛИФИКАЦИЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК 54
2.1. Понятие и признаки состава недействительной сделки как гражданского правонарушения 54
2.2. Классификация составов недействительных сделок. Общий состав недействительной сделки 69
2.3. Специальные составы недействительных сделок
2.3.1. Недействительные сделки с пороком содержания 78
2.3.2. Недействительные сделки с пороком формы 91
2.3.3. Недействительные сделки с пороком субъектного состава 107
2.3.4. Недействительные сделки с пороком воли 135
2.4. Проблема сложного состава недействительной сделки 163
ГЛАВА З.ПРОФИЛАКТИКА НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫХ СДЕЛОК И ЕЕ РОЛЬ В ОБЕСПЕЧЕНИИ СТАБИЛЬНОСТИ ГРАЖДАНСКОГО ОБОРОТА 169
3.1. Легитимация гражданского правонарушения и гражданско-правовой ответственности как основа для предупреждения недействительности сделок 170
3.2. Основные направления осуществления профилактики недействительных сделок 178
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 183
БИБЛИОГРАФИЯ 1
- Понятие недействительной сделки и его соотношение с понятием сделки
- Понятие и признаки состава недействительной сделки как гражданского правонарушения
- Легитимация гражданского правонарушения и гражданско-правовой ответственности как основа для предупреждения недействительности сделок
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В системе юридических фактов, лежащих в основе возникновения, изменения и прекращения гражданских правоотношений, наиболее значительное место занимают сделки, поскольку именно они чаще всего порождают отношения частноправового характера между субъектами. Гражданско-правовой институт сделки (гл. 9 ГК РФ) представляет собой неотъемлемый элемент правового регулирования гражданского оборота, который диалектически связывает между собой вещное и обязательственное право, так как именно сделки порождают обязательственные правоотношения, благодаря которым в большинстве своем приобретаются вещные права.
Институт сделки, помимо норм о действительных сделках, содержит положения о недействительных сделках, правовая природа которых вызывает определенный научный и практический интерес в силу того, что согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ «недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью...».
Поскольку субъекты недействительных сделок не достигают желаемых ими результатов вследствие применения к возникшему между ними правоотношению государственного принуждения, которое юридически аннулирует это правоотношение, действия, подпадаемые под состав недействительной сделки, являются неправомерными. Подавляющее большинство недействительных сделок обладает признаками правонарушений и наносят вред как стабильности гражданского оборота в целом, так и правам и законным интересам его отдельных участников.
Становление рыночной экономики в современной России, повлекшее существенные изменения в области гражданско-правового регулирования общественных отношений, привело к количественному росту совершав мых сделок. Причем увеличение числа сделок, заключаемых субъектами гражданского оборота, объективно способствовало и одновременному увеличению действий, обладающих признаками недействительных сделок, к которым в судебном порядке возможно применить последствия недействительности. Подобное положение отнюдь не способствует динамике развития гражданского оборота в условиях становления рыночных отношений, а, наоборот, создает неуверенность его участников в своем имущественном положении, ослабляет товарно-денежные отношения.
Признание подавляющего большинства недействительных сделок гражданскими правонарушениями существенно усилит регулятивное действие гражданского права, а также будет способствовать развитию правоохранительных аспектов в рассматриваемой сфере общественных отношений. Более того, четкое указание в законе на неправомерность недействительных сделок может способствовать осуществлению и превентивной функции гражданского права, надлежащее осуществление которой позволит на качественно новом уровне вести профилактику борьбы с недействительными сделками как деяниями, причиняющими вред участникам гражданского оборота.
Состояние научной разработанности темы. Рассмотрению проблематики, связанной со сделками, в отечественной юридической литературе всегда уделялось значительное внимание. В дореволюционной литературе делались попытки рассмотрения недействительного договора (сделки) с точки зрения неправомерного.
В 20 - 30-е годы XX века исследования в данной области велись лишь на уровне написания комментариев к Гражданскому кодексу РСФСР 1926 г., из текста которых не представлялось однозначным выявить юридическую сущность недействительной сделки. Однако уже с 40-х годов прошлого века в советской науке гражданского права появляются фундаментальные исследования, где впервые формулируется научное определение сделки, обозначаются и подвергаются юридическому анализу ее признаки, среди которых на первом месте у большинства исследова телей стоит ее правомерность. Что же касается недействительных сделок, то с 40-х и до конца 70-х годов цивилисты весьма осторожно, с определенными исключениями и оговорками, называют их неправомерными действиями, считая главным в их характеристике то, что они не влекут тех юридических последствий, которых пытались достичь совершающие их стороны. С конца 70-х годов ряд авторов справедливо обращают внимание на то, что недействительные сделки являются гражданскими правонарушениями, но не приводят достаточных доказательств этому. Тем не менее, в учебной литературе по гражданскому праву, используемой студентами на современном этапе, даже не говорится о наличии подобных точек зрения. Это ведет к тому, что понятие недействительной сделки ассоциируется у будущих юристов лишь с ее ничтожностью или оспоримостью, являющихся, по нашему мнению, не более чем способами юридической констатации их недействительности, тогда как глубина правовой природы недействительной сделки остается ими не познана и не воспринята.
В связи с этим в диссертации с учетом ныне действующего гражданского законодательства и практики его применения делается попытка научного обоснования юридической природы большинства недействительных сделок как гражданских правонарушений с целью закрепления подобного подхода в цивилистике как доминирующего.
Объект исследования составляют правоотношения, возникающие из действий, признаваемых недействительными сделками.
Предмет исследования составляют действующее российское законодательство о недействительности сделок и практика его применения, а также теоретические работы ученых - юристов, посвященные проблемам недействительности сделок.
Целью диссертационного исследования является рассмотрение правовой природы недействительных сделок и обоснование того, что все они за небольшими исключениями являются гражданскими правонарушениями. Поставленная цель достигается путем решения еле дующих задач:
определение понятия недействительной сделки путем его соотношения с понятием «сделка»;
рассмотрение на основе положений теории права и цивилистики о гражданском правонарушении и гражданско-правовой ответственности вопроса о том, что недействительная сделка является гражданским правонарушением;
анализ основных составов недействительных сделок, исходя из общетеоретических положений о составе правонарушения и юридической ответственности;
рассмотрение последствий недействительности сделок в качестве санкций юридической ответственности;
выработка предложений по совершенствованию норм действующего законодательства о недействительности сделок;
определение основных направлений по разработке и осуществлению профилактических мер, направленных на существенное уменьшение количества недействительных сделок с целью придания большей стабильности гражданскому обороту.
Методологическую основу диссертации составили общенаучные и специально-юридические методы: системно-структурный, функциональный, аналитический, сравнительно-правовой, историко-юридический, формально-логический и другие способы научного познания.
Теоретической базой данного диссертационного исследования являются научные труды представителей отечественной юридической науки М.М. Агаркова, С.С. Алексеева, М.И. Брагинского, С.Н. Братуся, В.В. Витрянского, Д.М. Генкина, В.П. Грибанова, B.C. Ема, О.С. Иоффе, В.Б. Исакова, А.Г. Калпина, О.А. Красавчикова, М.В. Кротова, В.Н. Кудрявцева, Т.Ш. Кулматова, Н.С. Малеина, М.Н. Малеиной, Г.К. Матвеева, Д.И. Мейера, И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского, Н.В. Рабинович, В.А. Ря-сенцева, О.Н. Садикова, И.С. Самощенко, А.П. Сергеева, Е.А. Суханова, B.C. Толстого, Ю.К. Толстого, Д.О. Тузова, В.М. Хвостова, Ф.С. Хейфеца, Б.В. Черепахина, В.П. Шахматова, Г.Ф. Шершеневича, A.M. Эрделевского и др.
Научная новизна диссертации состоит в том, что в данном исследовании впервые делается попытка доказательства того, что виновно совершенные недействительные сделки по своей природе являются правонарушениями, так как обладают всеми необходимыми признаками последних. Также автором определяется правовая природа последствий недействительности подобных сделок как санкций юридической ответственности.
Диссертационное исследование более широко трактует предмет сделки и содержит вариант определения понятия «недействительная сделка». Автором обосновывается необходимость использования конструкции «полного состава» гражданского правонарушения при квалификации недействительности сделок, а также осуществляется комплексное рассмотрение составов недействительных сделок с анализом их субъекта, объекта, объективной и субъективной стороны. В диссертации впервые формулируется сущность проблемы сложного состава недействительной сделки, и намечаются пути ее решения.
Кроме того, данное исследование содержит ряд предложений по осуществлению профилактики недействительных сделок, в том числе связанных с совершенствованием действующего гражданского законодательства. Автором обосновывается необходимость включения в ГК РФ статей, определяющих понятие гражданского правонарушения и гражданско-правовой ответственности, а также содержащих общий перечень гражданских правонарушений, в котором бы значились и недействительные сделки. Предлагается внесение некоторых дополнений в уже существующие статьи о недействительных сделках, которые бы подчеркивали противоправность подобных деяний и определяли характер юридических последствий, применяемых к их участникам.
Основные положения, выносимые на защиту:
собственно сделка и недействительная сделка не соотносятся между собой как целое и часть, а являются правовыми антиподами, поскольку первая является правомерным действием, а вторая - неправомерным;
по своей правовой природе все недействительные сделки являются неправомерными действиями, а подавляющее большинство из них -гражданскими правонарушениями, обладающими всеми признаками таковых, в том числе и общественной вредностью, негативно сказывающейся как на состоянии гражданского оборота в целом, так и на имущественных интересах его участников;
не являются гражданскими правонарушениями недействительные сделки:
обоими субъектами которых являются граждане, признанные судом недееспособными, и (или) малолетние (ст. 171 и 172 ГК РФ);
дееспособного гражданина, не способного понимать значение своих действий и руководить ими в момент совершения сделки, если гражданин не сам привел себя в такое состояние или его контрагент не знал или заведомо не должен был знать о таком состоянии гражданина (ст. 177 ГКРФ);
совершенные под влиянием заблуждения, если заблуждение возникло не по вине контрагента заблуждавшегося лица (ст. 178 ГК РФ);
состав гражданского правонарушения вполне укладывается в традиционную структуру состава правонарушения, выработанного общей теорией права, состоящей из субъекта и субъективной стороны правонарушения, а также объекта и объективной стороны правонарушения, которые лишь в совокупности дают возможность квалифицировать противоправность деяния;
содержащиеся в нормах ГК РФ положения о последствиях недействительности сделок, санкциями юридической ответственности, а для потерпевшей - мерами защиты своих прав и законных интересов;
реституционное требование потерпевшей от недействительной сделки стороны является самостоятельным способом защиты ее прав и законных интересов, которое не соединяет в себе виндикационное, кондикционное и деликтное требования, поскольку последние не связываются законом напрямую с недействительностью сделок;
возможность удовлетворения реституционного требования не должна увязываться с правилами о виндикации (п. 1 ст. 302 ГК РФ), согласно которым изъятие имущества у возмездного добросовестного приобретателя напрямую зависит от того, выбыло ли это имущество из рук собственника по его воле или нет;
сложный состав недействительной сделки порождает проблему конкуренции норм, содержащих различные основания недействительности одной и той же сделки, а, следовательно, и проблему выбора судом соответствующего основанию недействительности имущественного последствия; основой разрешения данной проблемы может стать принцип приоритета ничтожности сделки над оспоримостью, который необходимо установить законом;
общественная вредность недействительных сделок недостаточно отражена в нормах действующего российского гражданского законодательства, в связи с чем требуется более четкое указание в ГК РФ на то, что недействительная сделка - это один из видов гражданских правонарушений, за совершение которого следует юридическая ответственность, если иное не предусмотрено законом;
система профилактических мер, направленных на сокращение числа недействительных сделок, в состоянии «оздоровить» гражданский оборот, сделать его более стабильным, создать большую уверенность участников гражданских правоотношений в незыблемости своих иму щественных интересов, а так же - существенно разгрузить суды отдел, связанных с признанием сделок недействительными.
Практическое значение диссертации. Положения диссертации вносят определенный вклад в дальнейшее развитие учения о юридической природе недействительных сделок и могут быть использованы при совершенствовании действующего российского законодательства и в судебной практике, при разработке мероприятий, связанных с профилактикой недействительности сделок, а также при преподавании гражданского, семейного, хозяйственного (предпринимательского) права и иных смежных дисциплин в учебных заведениях.
Апробация результатов исследования. Основные положения работы обсуждены и рекомендованы к защите на кафедре частного права Государственного университета управления и кафедре гражданского права и процесса Московского государственного университета коммерции. Выводы и результаты изложены на научных конференциях1, в публикациях диссертанта2. Материалы исследования использованы при разработке и чтении учебных дисциплин «Гражданское право», «Основы права», «Семейное право», «Хозяйственное (предпринимательское право)», при написании учебно-методических пособий для студентов3.
Гражданское право. 4.2. Методические указания. (В соавторстве) /Отв. ред. А.Н. Ко пылова) М., ГУУ, 2001.
Семейное право. Методические указания./Отв. ред. А.Н. Копылова М., ГУУ, 2001.
Понятие недействительной сделки и его соотношение с понятием сделки
В юридической науке широко используется термин «правовая природа» или «юридическая природа». К нему обращаются тогда, когда требуется дать исчерпывающую характеристику тому или иному юридическому факту, процессу, явлению и т.д. Поскольку одним из значений термина «природа» является: «сущность, основное свойство чего-либо»1, то применительно к недействительным сделкам выявление их правовой природы будет означать:
- определение их места в системе юридических фактов;
- указание на специфические признаки недействительных сделок, позволяющие отграничить их от других юридических действий.
Рассмотреть юридическую природу недействительной сделки невозможно без выяснения ее соотношения с понятием «сделка», которое традиционно в отечественном гражданском праве определяется как действие участников гражданского оборота по поводу установления, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК РФ).
По мнению М.М. Агаркова, «выявление понятия сделки - сравнительно поздний результат юридического анализа», который показал, что оно вбирает в себя как договоры, так и односторонние юридические действия частноправового характера. Так, уже в середине XVIII века в ряде национальных систем права Европы пользовались терминами actus juridicus (лат.) и acte juridique (фр.), означавшими сделку в современном понимании данного слова. Несмотря на это, сам М.М. Агарков и другие отечественные цивилисты, в частности, И.Б. Новицкий, полагали, что еще римские юристы употребляли особый термин педоium, понимая под ним не только дело вообще, а также сделку и возмездный договор, противопоставлявшийся дарению. Так, И.Б. Новицкий утверждал, что именно о сделках (а не о контрактах) говорилось, что они могут быть nullum (незаключенными), nullius (ничтожными), а также их можно resindere (считать недействительными), dissolvere (расторгнуть), distrahere (лишить юридической силы). Это подтверждается и соответствующими положениями Латинско - русского словаря3.
Несмотря на употребление термина negotium, он все же не имел столь широкого применения в римском праве (что подтверждает Д.В. Дождев4) как, контракт или пакт, очевидно потому, что для общей характеристики оснований возникновения обязательств неделиктного характера этих категорий было вполне достаточно. Кроме того, такое обязательство из односторонних действий, как, например, negotiorum gestio (ведение чужих дел без поручения), рассматривалось в римском праве не как односторонняя сделка, а как квази-контракт.
Таким образом, в римском праве лишь наметился процесс создания единой частноправовой категории, объединявшей основания возникновения договорных и некоторых внедоговорных обязательств под общим названием сделка.
По мнению М.М. Агаркова, «уже в конце XVIII и начале XIX вв. русская юридическая мысль, разрешая вопрос о системе юридических фактов, отчетливо противопоставляла вопрос правонарушения и волеизъявления (сделки) и различала одностороннюю сделку и договор. Выделение учения о сделке в составе общей части гражданского права стало впоследствии традиционным в русской цивилистической науке». Попытки законодательного закрепления категории «сделка» начали предприниматься уже к концу XIX в. при разработке Проекта гражданского уложения. Согласно ст. 56 этого Проекта:
«Действия, совершаемые для приобретения и прекращения гражданских прав (сделки), суть:
1) изъявление воли одного лица, как-то: завещательные распоряжения, и
2) договоры или соглашения двух или нескольких лиц».
Данное явилось определенным рубежом научных изысканий виднейших представителей российской дореволюционной цивилистики (Дювернуа, Мейера, Шершеневича и др.) в интересующей нас области гражданско-правовой науки. Так, например, Д.И. Мейер, отмечая, что «чаще всего под сделкой разумеется договор или вообще какое-либо соглашение», а также и то, что «под наше понятие о сделке подходит не только договор, соглашение, но, например, и духовное завещание», констатировал, что в «общежитии сделка не имеет определенного юридического значения». Другими словами , для простого обывателя термин «сделка» в дореволюционной России еще ничего не значил, поскольку практика гражданского оборота обходилась такими терминами как договор, соглашение, односторонее действие.
Дальнейшее развитие теория сделок получила в отечественной цивилистике в советское и постсоветское время, поскольку именно в этот период было определено, что сделки являются актами осознанных, целенаправленных, волевых действий участников гражданского оборота, совершая которые последние стремятся к достижению определенных правовых последствий. Необходимо отметить, что именно в ГК РСФСР 1922 г. понятие сделки, как действия, направленного на возникновение, изменение и прекращение гражданских правоотношений, впервые появилось в законодательстве, а затем, почти в неизмененном виде перешло в ГК РСФСР 1964 г. и действующий ГК РФ.
Понятие и признаки состава недействительной сделки как гражданского правонарушения
Квалификация недействительности сделок представляет собой правоприменительный процесс, в котором юридическое действие, совершенное в виде сделки, анализируется на предмет несоответствия правовым нормам, определяющим условия действительности сделок. Другими словами, для разрешения вопроса о возможности признания оспоримой сделки недействительной, а также для применения к оспоримой и к ничтожной сделке последствий недействительности, суд, с учетом фактических обстоятельств ее совершения, должен дать ей правильную юридическую квалификацию. Это ни что иное, как исследование состава юридического действия, возможно подпадающего под состав недействительной сделки, а точнее: под состав гражданского правонарушения -недействительной сделки. Поскольку основанием для признания деяния правонарушением является наличие в данном деянии признаков состава правонарушения, для осмысления состава недействительной сделки необходимо обратиться к исследованию научно-практической проблемы состава гражданского правонарушения.
Единого мнения по поводу соотношения элементов состава гражданского правонарушения и правонарушения вообще, а также их содержания применительно к гражданским проступкам нет. Еще в 1948 г. С.С. Алексеев определял, что состав гражданского правонарушения - это «понятие, охватывающие в совокупности признаки правонарушения в сфере отношений, регулируемых гражданским правом, - признаки, необходимые и достаточные для привлечения лица к гражданской ответственности»1. Таким образом, состав гражданского правонарушения является юридическим основанием для привлечения к гражданско-правовой ответственности, что поддерживается большинством представителей отечествен- ной цивилистики.
Из общей теории права известно, что состав правонарушения вообще представлен: объектом правонарушения, объективной стороной правонарушения, субъектом правонарушения и субъективной стороной правонарушения. Бесспорно, что во многом на определение элементов состава правонарушения оказала влияние наука уголовного права, создавшая учение о составе преступления. Если общая теория права приняла данную модель в качестве основы для характеристики состава всех правонарушений в независимости от степени общественной опасности и вредности, а также отраслевого подразделения, то цивилистика, на наш взгляд, при характеристике состава гражданского правонарушения должна исходить из базового понятия состава правонарушения, внося в него гражданско-правовое содержание.
При отсутствии монографических исследований по данной проблеме, которые могли выйти уже после вступления в силу Частей Первой и Второй ГК РФ, мы имеем возможность обратиться лишь к учебной литературе. Так, на сегодняшний день приходится констатировать, что у Е.А. Суханова, Н.Д. Егорова и у М.Н. Малеиной4 признаки состава правонарушения сводятся к:
- деянию и его противоправности;
- наличию у потерпевшего вреда или убытков (общественно-вредный результат);
- причинной связи между противоправным поведением и его результатом;
- вине правонарушителя (с оговоркой, что вина является квалифицирующим признаком не для всех гражданских правонарушений).
Таким образом, первые три признака фактически относятся к объективной стороне гражданского правонарушения, а последний - к субъективной.
Данный подход к составу гражданского правонарушения прочно закрепился в отечественной цивилистике с конца 50-х - годов XX в. после выхода в свет ряда монографический исследований Г.К. Матвеева1, который полагал, что «именно в таком виде состав гражданского правонарушения представляет собой определенное единство объективных и субъективных его элементов».
Анализируя позицию Г.К. Матвеева, С.С. Алексеев отмечает, что при рассмотрении состава гражданского правонарушения, с одной стороны, не следует неоправданно сближать его элементы с элементами состава преступления, а, с другой - исключая из состава гражданского правонарушения признак субъекта и не выделяя объект правонарушения, можно не заметить реальных черт сходства между родственными категориями: гражданским правонарушением и преступлением. В свою очередь, С.С. Алексеев считает, что состав гражданского правонарушения представлен такими элементами как:
- объект правонарушения;
- субъект правонарушения;
- объективная сторона. нельзя придавать значения общего, обязательного элемента состава». Выводя вину за пределы состава гражданского правонарушения, С.С. Алексеев предлагает рассматривать невиновность как особую правовую категорию, являющуюся основанием освобождения от гражданско-правовой ответственности, за исключением случаев указанных в законе.
Легитимация гражданского правонарушения и гражданско-правовой ответственности как основа для предупреждения недействительности сделок
Прежде всего следовало бы осуществить легитимацию (то есть узаконить) понятия гражданского правонарушения и гражданско-правовой ответственности, что объясняется следующими причинами.
Согласно положениям общей теории права, право призвано выполнять две важнейшие функции: регулятивную и охранительную, первая из которых связана с установлением моделей возможного и необходимого поведения субъектов правоотношений, а - вторая - с охраной и защитой их прав и законных интересов.
Гражданское право как отрасль частного права, призванная регулировать имущественные, а также неимущественные, как связанные с имущественными, так и не связанные с ними отношения, также осуществляет регулятивную и охранительную функции. Однако с учетом специфики ныне действующего ГК РФ следует признать, что его регулятивное воздействие превалирует над правоохранительным. Бесспорно, что правоохранительная функция гражданского права находит свое законодательное закрепление в нормах, которые устанавливают, в частности:
- пределы осуществления гражданских прав (ст. 10 ГК РФ);
- формы защиты гражданских прав (ст. 11 и 14 ГК РФ);
- способы защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ), в том числе и вещно-правовые (гл. 20 ГК РФ);
- общие положения о возмещении вреда как об основном виде гражданско-правовой санкции (ст. 15, 16 ГК РФ);
- положения о недействительности сделок (параграф 2 гл. 9 ГК РФ);
- общие (гл. 25 ГК РФ) и специальные положения (раздел IV ГК РФ) об ответственности за нарушение обязательств, в том числе за причинение вреда (гл. 59 ГК РФ) и вследствие неосновательного обогащения (гл. 60 ГК РФ);
- и другие.
Однако действующее гражданское законодательство не содержит общих норм, которые бы оперировали категориями «гражданское правонарушение» и «гражданско-правовая ответственность», а также не содержат хотя бы примерного общего перечня видов гражданских правонарушений, за исключением указания в гл. 59 ГК РФ отдельных видов обязательств из причинения вреда, которыми далеко не исчерпываются все гражданские правонарушения.
Из этого можно сделать вывод о том, что если правоохранительная функция гражданского права в надлежащей степени и реализована в ГК, то только по отношению к пострадавшей стороне, тогда как потенциальный нарушитель норм гражданского права может даже и не догадываться о противоправности своего деяния и возможности применения к нему мер государственного принуждения, выражающихся в применении к нему санкций гражданско-правовой ответственности.
В связи с тем, что незнание закона не освобождает от ответственности, в том числе и от гражданско-правовой, с учетом достаточно сложных юридических конструкций норм гражданского законодательства и их количества, на сегодняшний день ГК РФ фактически ограничивает возможность простого обывателя располагать общей целостной информацией о том, что такое гражданское правонарушение и какие виды гражданских правонарушений существуют. При том, что в УК РФ и КоАП содержится исчерпывающая общая информация о понятии соответствующих правонарушений и ответственности, с приведением полного их перечня.
Учитывая преобладание диспозитивных методов правого регулирования общественных отношений в гражданском праве, мы далеки от того, чтобы предлагать начать работу над полным перечнем соответствующих правонарушений, однако их классификация, с учетом природы того или иного гражданского правонарушения, а также понятие гражданского правонарушения должны фигурировать в нормах гражданского кодекса.
Таким образом, назрела объективная необходимость внесения в ГК РФ статьи, которая бы определяла понятие гражданско-правовой ответственности. Кроме того, для уяснения содержания указанной правовой категории следует привести основные группы (виды) гражданских правонарушений, что в науке гражданского права еще в 50-е годы предлагал сделать О.А. Красавчиков. В своей диссертации1 он считал необходимым образовать единую категорию неправомерных действий, обладающих гражданско-правовой природой, куда предлагал отнести: причинение вреда, недействительные сделки, неисполнение договорных обязательств, неосновательное обогащение. В начале XXI века следует вернуться к обсуждению этой идеи.
