Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Освоение Маньчжурии русскими 25
1.1. Накопление знаний о Маньчжурии до начала ее колонизации 25
1.2. Русская колонизация Маньчжурии 42
1.3. Исследовательская деятельность русских в Маньчжурии в 1896 —1917 гг. 55
Глава II. Изучение Маньчжурии в 1920-1950-е годы 84
2.1. Характерные черты русской эмигрантской колонии в Маньчжурии 84
2.2. Научно-практическая деятельность русских в Маньчжурии в свете промышленного освоения края 98
2.3. Краеведческое и общественно-просветительское направления исследований Маньчжурии 119
2.4. Научно-исследовательская и общественно-просветительская деятельность русских в период с 1929-1952 гг 148
Глава III. Научно-педагогическая деятельность русских в Маньчжурии 182
3.1. Вклад русских ученых в становление школьного образования в Маньчжурии 182
3.2. Харбин как центр формирования научных и педагогических кадров 206
Заключение 235
Список источников и литературы
- Русская колонизация Маньчжурии
- Исследовательская деятельность русских в Маньчжурии в 1896 —1917 гг.
- Научно-практическая деятельность русских в Маньчжурии в свете промышленного освоения края
- Харбин как центр формирования научных и педагогических кадров
Введение к работе
Актуальность темы. В настоящее время возрос интерес к мобильным мехатронным системам, что связано как с практической необходимостью использования таких систем для целей проведения работ в средах, недоступных для человека, так и с необходимостью изучения интеллектуальных способностей технических систем. Мобильные мехатронные системы (мобильные роботы) начинают использоваться с целью диагностики неисправностей протяжённых и высотных объектов, мониторинга окружающей среды, поиска объектов в труднодоступных местах, доставки грузов на производствах и т.д.
Большинство существующих систем, функционирующих в условиях существенной неопределённости и динамичности окружающей среды, работают под управлением оператора по каналу связи и не способны действовать самостоятельно. Такие факторы, как ограниченный радиус действия и ненадёжность канала связи, время реакции и утомляемость оператора в сочетании с динамичностью и неопределённостью окружающей среды требуют решений, обеспечивающих повышение автономности функционирования мобильных систем.
В настоящее время разрабатываются системы управления, обеспечивающие автономное выполнение ограниченного набора операций и ряда предопределённых сценариев, однако, как правило, это существенно детерминированные действия, а их реализация ориентирована на высокопроизводительные вычислительные платформы. Тенденции развития таких систем отражают целесообразность их реализации на встраиваемых платформах, обеспечивающих возможность распределённого управления и имеющих, наряду с малыми габаритными размерами, высокой надёжностью и низкой стоимостью, ограничения по вычислительным ресурсам. Для реализации на таких платформах перспективных подходов к построению адаптивных систем необходима разработка алгоритмов адаптивного поведения и управления объектом с учётом вычислительной производительности встраиваемых приложений.
Вопросы построения интеллектуальных систем управления отражены в работах акад. Макарова И.М., проф. Юревича Е.И., проф. Кемурджиана А.Л., проф. Ющенко А.С., проф. Бурдакова С.Ф., проф. Терехова В.А., проф. Колесникова Л.А. и др.
Актуальность решаемых в диссертационной работе проблем обусловлена необходимостью повышения автономности мобильных технических объектов и потребностью совершенствования методологии проектирования соответствующих систем. В данной работе рассматриваются методологические подходы к решению проблемы построения систем управления передвижением автономных мобильных технических объектов, позволяющих реализовать алгоритмическое обеспечение планирования поведения мобильного объекта на встраиваемой платформе.
Тематика диссертационной работы согласуется с приоритетными направлениями науки и техники, утверждёнными Правительственной комиссией РФ по научно-технической политике (направление «Фундаментальные исследования», раздел «Информационная, вычислительная
техника, автоматизация»), а также с планами работ по грантам правительства Санкт-Петербурга (раздел «Технические науки», направление «Автоматика, телемеханика. Вычислительная техника», «Робототехника».
Цель диссертационной работы заключается в создании структуры, методики и инструментальных средств проектирования интеллектуальных систем управления передвижением мобильных технических объектов, обеспечивающих повышение степени их автономности и качества управления в условиях частичной неопределённости среды функционирования.
Задачи, решаемые в диссертационной работе.
-
Разработка иерархической структуры системы адаптивного управления на основе алгоритмов интеллектуальной обработки данных, обеспечивающей возможность модульного построения систем, и реализуемость на встраиваемых вычислительных платформах.
-
Определение подходов для реализации каждого уровня иерархии управления и их модификация, обеспечивающая физическую реализуемость движений.
-
Реализация разрабатываемых подходов на современных встраиваемых вычислительных средствах и оценка требований к производительности вычислительной системы.
-
Разработка методики проектирования интеллектуальных систем управления передвижениям мобильных технических объектов и реализация на её основе автономной мобильной аппаратной платформы с необходимыми исполнительными механизмами и системой технического зрения для исследования разрабатываемых систем интеллектуального траєкторного и целевого управления при кооперативном функционировании.
-
Проведение экспериментальных исследований разработанной методологии построения интеллектуальных систем.
Основные методы исследования. Для решения поставленных задач использованы методы теории поля, теории дифференциальных уравнений, теории нечётких множеств, теории управления, теории терминального управления, синергетические методы управления, теории программирования.
Научная новизна работы. Научную новизну составляют следующие положения, предложенные в работе:
-
На базе иерархической структуры системы управления мобильными техническими объектами разработан подход на основе логических преобразователей и сети нечётких контроллеров, обеспечивающий повышение автономности и качества управления при ограничениях на вычислительные ресурсы.
-
Предложена модификация волнового алгоритма Ли для задачи поиска траектории движения, обеспечивающая сокращение длины траектории и возможность учёта ограничений по физической реализуемости движений.
3. Предложена методика проектирования интеллектуальных систем управления передвижением мобильных технических объектов при кооперативном функционировании.
Практическая значимость полученных результатов состоит в следующем:
-
Разработанная структура системы управления мобильными техническими объектами обеспечивает нахождение траектории движения к цели в заранее неопределенной динамически меняющейся обстановке при любой конфигурации препятствий, если такая траектория существует, и маневрирование с движением задним ходом с учётом габаритов подвижного объекта.
-
Предложенная структура взаимодействующих нечётких контроллеров благодаря декомпозиции задач позволяет упростить разработку базы знаний для рассматриваемых интеллектуальных систем управления.
-
Применяемый подход к анализу карты сцены позволяет организовать эффективное кооперативное поведение подвижных объектов на сцене в смысле минимизации потока данных между агентами.
-
Предложенная структура системы управления может быть эффективно реализована на перспективных встраиваемых аппаратных платформах типа «система на кристалле» в смысле минимизации затрат на аппаратную реализацию.
-
Создан комплекс инструментальных средств моделирования и разработки программного обеспечения встраиваемых систем управления передвижением мобильных технических объектов, позволяющий минимизировать требования к вычислительным ресурсам целевой системы.
-
Разработана универсальная платформа колёсной мобильной системы, позволяющая проводить натурные исследования различных подходов.
-
Проведены модельные и натурные экспериментальные исследования разработанной интеллектуальной системы планирования траектории движения мобильных систем в заранее неизвестной динамически меняющейся окружающей среде с препятствиями.
Реализация результатов. Разработанные методы и средства внедрены в учебный процесс СПбГПУ и научно-исследовательскую деятельность Центра наукоёмкого инжиниринга, что подтверждено актами о внедрении.
Апробация работы. Основные положения диссертационной работы докладывались и обсуждались на следующих конференциях:
фундаментальные исследования в технических университетах Всероссийской конференции по проблемам науки и высшей школы;
Всероссийская научно-техническая конференция «Экстремальная робототехника»;
компьютерное моделирование, труды международной научно-технической конференции;
научные исследования и инновационная деятельность (научно-практическая конференция), и др.
Работа поддержана грантом КЦФЕ СПб. Получена медаль Всероссийского конкурса «За лучшую научную работу».
Публикации. По теме диссертации опубликовано 48 печатных работ, в том числе 5 - в изданиях перечня ВАК.
Структура и объём работы. Диссертационная работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, списка литературы и трёх приложений. Материал работы изложен на 204 страницах машинописного текста, основное содержание - на 143 страницах. Работа содержит 2 таблицы и 75 рисунков. В списке литературы 73 наименования.
Русская колонизация Маньчжурии
Историю изучения Маньчжурии русскими можно проследить на протяжении трех столетий: от начала российского ознакомления с Маньчжурией через сведения первых послов, следовавших через эти земли во внутренний Китай и казаков, продвигавшихся на Амур в XVII веке - до начала русской колонизации этих земель, в свете геополитической стратегии Российской империи в Азии и последующим формированием русской эмигрантской колонии - конец XIX — первая половина XX в.
Оживление интереса к Китаю в XVII в. связано с поисками северного торгового пути из Европы в Китай. Знакомство русских с Китаем состоялось в сентябре 1618 г., когда русские посланцы во главе с томским казаком И. Пет-линым впервые достигли Пекина.1 Русское посольство, отправленное в Китай во главе с Ф.И. Байковым в 1654-1658 гг. положило начало установлению между двумя странами дипломатических отношений. Маньчжурия через описания русских послов, которые только начинали открывать для России Китай, попадала в сферу интересов Российского государства как территория, через которую проходили пути сухопутной торговли. Сведения об этом сохранились в документах русских дипломатических миссий, в описаниях карт маршрутов по которым продвигались русские в Пекин, в путевых записках.2 На особые задачи, которые стояли перед русскими путешественниками в XVII в., обращали внимание многие исследователи. Деятель Восточносибирского отдела ИРГО И.И. Серебренников писал, что русские путешественники, возвращаясь из того или иного путешествия, представляли начальству донесения о своих походах, с кратким географическим описанием посещенных мест и народов, в них обитающих, иногда с изложением соображений о пригодности вновь разведанных земель для заселения. Эти донесения сопровождались часто "чертежами" (т.е. картами — маршрутами похода) и являлись источниками первоначальных сведений.3 Российский востоковед Л.И. Думан одной из отличительных черт ранней русской дипломатической деятельности в Китае отмечал ее неразрывную связь с русскими географическими открытиями в Азии, так как первые официальные послы России должны были не только добиваться установления дипломатических и торговых отношений, но и представлять подробное описание посещаемых ими стран и путей, ведущих к ним.4
Из дорог, ведущих из Восточной Сибири в Пекин до конца XVII в. считалась более удобной и безопасной восточная дорога, пролегавшая большей частью через Маньчжурию. Описание "посольской дороги" приведено Д.М. Позднеевым в труде "Описание Маньчжурии".5 Путь начинался на границе с Россией в п. Цурухайту, проходил через р. Аргунь, затем по р. Хайлар пересекал Хинганский хребет и спускался в долину реки Ял к р. Нонни (на китайских картах Нунь). Далее он пролегал в юго-западном направлении на Пекин через степи и горы, частично захватывая окраину юго-восточной Монголии. Первым из русских, кто проехал по этой дороге был И. Милованов, отправленный посланником в Китай в 1670 г. По той же дороге в 1675 г. следовал в Пекин известный русский посланник Н.Г. Спафарий.6 В 1693 г. русское посольство во главе с посланником Исбрантом Идесом прошло несколько иным маршрутом через Мукден и Гиринь в Пекин, переправившись через р. Аргунь ниже Цурухайту. Его путевые заметки были изданы на голландском и немецком языках. В 1736 г. по пути, пройденному Идесом, проехал по поручению русского правительства Лоренц Ланге. После Л. Ланге, указывал Д.М. Позд-неев, сто с лишним лет европейцы более не появлялись в Маньчжурии.7
Знакомство русских с Маньчжурией происходило в неблагоприятных условиях, велось под неустанным наблюдением со стороны китайских властей, что лишало русских путешественников возможности изучать даже те части территории, через которые пролегал тракт. Тем не менее, выполненные рус скими путешественниками-первопроходцами описания этих земель, представляли особый интерес для Европы, они переводились на многие европейские языки.
Исследование Маньчжурии было также связано и с процессом освоения русскими казаками Сибири и Приамурья. Для России и Китая реки Аргунь, Амур и Уссури далеко не сразу стали пограничными. Земли Северной Маньчжурии представляли собой неизведанные пространства, имеющие богатые природные ресурсы. Местные аборигены занимались промыслами и охотой и не были подвластны кому-либо. Первые сведения о реке Сунгари (р. Шингала) появились в русских актах уже в XVII в., когда забайкальские казаки предприняли попытку утвердиться на Амуре. Первые сведения относятся к 1643 г., когда мимо устья р. Сунгари проплыл по Амуру В. Поярков, им была предпринята попытка разведать Приамурские земли на наличие золотых, серебряных, и медных руд. В 1651 г. недалеко от устья р. Сунгари зимовал Е. Хабаров. В 1651г. Хабаров поставил на Амуре острог Албазин, в марте 1652 г. здесь впервые произошло вооруженное столкновение с китайскими отрядами.9 В 1653 — 1654 гг. отряд казаков под руководством О. Степанова провел обследование бассейна р. Амур, совершил плавание по р. Уссури, собрал сведения об её притоках Хор, Бикин, Иман. Смельчаки проникали далее в Маньчжурию по рекам Кумари, Сунгари и Уссури. Эти сведения присутствуют в заметках князя П.А. Кропоткина, проводившего архивные исследования в г. Иркутске в 1864 г. на пути своего следования в Маньчжурию.10
Со второй половины XVII в. отряды казаков направлялись в Северовосточную Азию, а вместе с ними купцы и первые группы поселенцев, которые занимались земледелием и различными промыслами. Известный путешественник и исследователь В.К. Арсеньев, утверждал, что амурские остроги и укрепления были санкционированы русским правительством и назначение туда воевод и других служилых людей происходило из Москвы. Экспедиции землепроходцев до XVTII в. финансировались вскладчину самими участниками, иногда помощь им оказывали купцы. Государство стало принимать уча стие в финансировании экспедиций и усиливать их "служивыми людьми" только со времен Петра I.
Для Китайской империи земли Маньчжурии являлись в той же степени малоисследованными, какими для России на тот момент являлись земли Приамурья. По мере проявления русского интереса в Маньчжурии, активизировались исследования маньчжурских земель китайской стороной. Пекинские власти начинали интенсивно осваивать эти земли лишь с того момента, когда на Амуре появились русские казаки. Д.М. Позднеев ссылается на труды иезуитов-миссионеров Региса, Жарту, Фриделя, находившихся в Китае в годы правления второго императора маньчжурского дома Кань-си (1661 - 1722 гг.). Им было поручено в 1709 г. произвести необходимые съемочные астрономические работы для составления карты Маньчжурии. Исследования Н. Бантыш-Каменского указывали на возникшую с появлением казаков в Приамурье довольно необоснованную для пекинского правительства "ревность в охране столь отдаленных от центра его владений земель". Страна находилась в положении военноколонизационных земель. Для усиления китайского элемента в 1682 г. из Гириня и Нингуты на север были передвинуты войска с семьями, из которых был образован ряд пограничных гарнизонов в форме поселков для военных колоний, учреждалось особого рода военно-административное деление местности (было создано 8 округов: маньчжурский, китайский, солонский, даурский, орочонский, биларский, баргу, олонский). Однако, исследователями было отмечено, что: с окончанием албазинской истории жизнь в Маньчжурии вновь затихает, и "за этот период из истории ее ничего не известно."13
27 августа 1689 г. в Нерчинске прошли переговоры между дипломатическими представителями Русского государства и Цинской империи, завершившиеся подписанием первого в истории русско-китайского договора. Нерчин-ским договором путь по Амуру для России был закрыт более чем на 160 лет, и тем не мене, как указывал российский геолог И.Г. Боголюбский, сношения сибиряков с утраченным Амурским краем продолжались и без ведома русских и китайских властей. "Русские промышленники с берегов Шилки и Аргуни еже годно уходили для рыбной ловли и охоты на Амур, на места где охотились их предки; беглые преступники и раскольники уходили от надзора властей на Амур, продвигаясь вглубь Маньчжурии".14
Колонизация и изучение Приамурья возобновились во второй половине XVIII в. В 1754 - 1765 гг. Нерчинская экспедиция во главе с Ф.И. Соймоно-вым проделала гидрографическую, геодезическую и картографическую работы в бассейне рек Шилки, Аргуни и истоков Амура, собрав некоторые сведения о растительности края. В 1838 г. в пределах бывшей крепости Албазин побывал Н.С. Турчанинов. Он собрал ряд растений, позднее описанных как новые виды, характерные именно для восточноазиатской, или "маньчжурской" флоры.
Началом исследовательской деятельности русских в Азии во второй половине XIX в. явились работы, которые проводились под эгидой Российской Академии наук. С 1848 г. экспедиции в Азию направлялись Русским географическим обществом (с 1849 г. ИРГО), финансировались государством, или снаряжались на частные пожертвования. На этом этапе исследования в Маньчжурии не выделялись в самостоятельное направление, а являлись частью программы изучения Северо-восточной Азии для установления территориальных границ Российской империи.
В 1844 - 1845 гг. в Приамурье побывала экспедиция ученого А.Ф. Мид-дендорфа. Отправившись из Якутска через Алдан и Удекс на Шантарские острова, он возвратился в Россию через Становой хребет в систему Амура по границе с Китаем, где он нашел, как указал в представленных отчетах правительству, истинную границу русских владений по пограничным знакам (омбонам), с которых снял надписи.16 Правительство высоко оценило исследования А.Ф. Миддендорфа. Он первым из исследователей представил точные геологические съемки Приморского края и бассейна р. Амур, обратил внимание на своеобразный характер амурской растительности. Собранные им в экспедиции ботанические материалы, были обработаны биологами Р.Э. Траутфеттером и К.А. Мейером
Исследовательская деятельность русских в Маньчжурии в 1896 —1917 гг.
Российские внешнеполитические задачи определили новые приоритеты развития научно-исследовательской деятельности в Маньчжурии. Наиболее остро встал вопрос по исследованию Северной Маньчжурии в связи со строительством восточной ветви Транссибирской магистрали, проходившей по территории Северо-восточного Китая. В разряд первоочередных и насущных выдвинулись проблемы поиска и разведки месторождений угля, способных удовлетворить потребности железной дороги, флота и растущего населения края. В этой связи, военно-статистических данных становилось недостаточно для глубокого и поступательного изучения региона. Во второй половине 90-х годов к изучению Маньчжурского края активно подключились государственные и гражданские структуры - административные, общественные и коммерческие. Исследование Маньчжурии, производимое силами военных статистов Генерального штаба, стало вытесняться инициативами различных государственных структур - экспедиции составлялись и финансировались по инициативе министерства финансов для решения экономических задач; переселенческим отделом для осуществления задач, связанных с разработкой комплексной программы освоения Сибири и Дальнего востока; Санкт-Петербургским геологическим комитетом для регносцировочных работ, связанных со строительством КВЖД и промышленным освоением территории, а также, по инициативе генерал-губернаторств и ведомств.
Освоение новых территорий русскими колонистами потребовали обобщения уже имевшихся знаний о Маньчжурии. В 1897 г. по заказу Министерства финансов выходит капитальный труд в 2-х томах, составленный под руководством Д.М. Позднеева "Описание Маньчжурии или Трех восточных провинций Китайской империи в отношениях историческом, географическом и промышленно-торговом". Это исследование стало первым откликом на потребности Российского государства в систематизации имеющихся знаний о Маньчжурии для дальнейшего ее исследования. Составленный по материалам китайских источников, европейских и, прежде всего, российских исследований, этот труд стал первым обобщением имевшихся сведений о Маньчжурии. Первый том представлял собой систематический обзор данных об административном устройстве страны, географии, геологии и климате Маньчжурии. Том второй составлен из таблиц, в которые сведены все имеющиеся данные метеорологических, астрономических, гипсонометрических и др. наблюдений, произведенных на территории края и приграничных с ним пунктах России и Китая, данные о флоре и фауне Северной Маньчжурии. К изданию приложена карта Маньчжурии в масштабе 1/3.360.000 = 80 верст в дюймах. В основу ее была положена 40-верстная карта пограничной полосы Азиатской России изданная военно-топографическим отделом Генерального штаба - лучшее для того времени пособие для изучения географии страны. Карта составлялась по тем же источникам, по которым была написана книга и была значительно отредактирована и дополнена маршрутами путешественников последней четверти XIX в. Таким образом, энциклопедический опыт издания открыл путь к систематизации знаний и последующей исследовательской деятельности в области естественных наук. Однако этот труд не содержал анализа результатов предыдущих исследований Маньчжурии. На слабую сторону указывал сам редактор Д.М. Позднеев: "При упомянутых качествах материалов книги при первой же попытке свода их обнаружилась масса противоречий и недочетов в наших знаниях о Маньчжурии. Эти противоречия и неточности указывались в книге повсюду с единственной целью обратить на них внимание будущих исследователей страны и помочь, таким образом, делу выработки точных строго научных знаний".84 Перед исследователями и колонистами остро встала необходимость более научного и достоверного исследования Маньчжурии.
Начиная с 1890 г. Общество изучения Амурского края начало подготовку публикаций исследований Совета по изучению производительных сил при географическом обществе Российской Академии наук, центр которого переместился из Санкт-Петербургского отделения во вновь организованный Владивостокский отдел. В 1891 г. ботаник СИ. Коржинский исследовал местности по среднему течению Амура. В 1895 г. экспедиционную работу на Амуре проводил В.Л. Комаров. Исследования ученых имели практическую задачу: оценить природные ресурсы исследуемой местности, наметить перспективы ее хозяйственного освоения. По результатам работ В.Л. Комаров опубликовал статью: "Условия дальнейшей колонизации Амура", в которой, в противовес выводам СИ. Коржинского, доказал, что побережье Амура вполне пригодно для заселения и развития сельского хозяйства, что имело немаловажное значение для проведения здесь в дальнейшем железнодорожной линии.85 Учитывая успешные результаты работы В.Л. Комарова в Приамурье, Русское географическое общество предложило ему заняться исследованием Маньчжурии, которая к тому времени была мало изучена. 12 мая 1896 г. под эгидой ИРГО нача ла работу первая комплексная географо-геолого-ботаническая экспедиция, работа которой охватила территорию Северной Кореи и весь Северо-Восточный Китай. Возглавили экспедицию исследователь В.Л. Комаров и уже состоявшийся как ученый энциклопедист-географ, экономист-статик, горный инженер-геолог Э.Э. Анерт. Работа экспедиции на территории Маньчжурии началась в июне 1896 г. Караван вышел из небольшого пограничного городка Сан-чакоу, проследовал в западном направлении через Северную Маньчжурию по маршруту от Гириня до Хуньчуня. Богатая и разнообразная природа Маньчжурии представляла для науки большой интерес. Исследуя географическое строение местности, ученые осуществили попытку увязать рельеф, климатические и почвенные условия с особенностями флоры и фауны Маньчжурии. Проведенное В.Л. Комаровым и Э.Э. Анертом исследование рельефа Маньчжурии подтверждало предположение П.А. Кропоткина в том, что уникальность флоры и фауны Маньчжурии — следствие того, что Маньчжурия не подвергалась действию ледников в конце третичного периода. Общее понижение температуры и изменение климата повлияли на появление видов растительности и животного мира, свойственных только этой обособленной области. О результатах исследований в Приамурье, Приморье и Северной Маньчжурии В.Л. Комаров доложил в ИРГО и в Петербургском обществе естествоиспытателей, кратко охарактеризовав выделенные им четыре флористические области — Даурскую, Маньчжурскую, Сибирскую и Охотскую, границы которых сходятся в бассейне р. Амур. Подробнее других им была освещена малоизвестная Маньчжурская область.
Научно-практическая деятельность русских в Маньчжурии в свете промышленного освоения края
Исследование П.Н. Меньшикова (востоковеда по образованию) можно отнести к страноведческому. Он обратил особое внимание на новые явления в процессе колонизации Маньчжурии: железная дорога, дав громадный толчок к эксплуатации местных природных богатств, только ускорила поступательное движение колонизации края китайцами. В отчете П.Н. Меньшикова, приводится печальная статистика упадка маньчжурской национальной общности, ставшей итогом колониальной политики Китая: на 1912 г. коренное население - маньчжуры и монголы (без подразделения на народности) составляло незначительный процент по отношению ко всему населению Маньчжурии (до 15%).117 Одновременно в колонизации Маньчжурии активное участие принимает Япония. П.Н. Меньшиков обратил внимание на появление "нового культуртрегера," который, как указывал исследователь, если не встретит сильного внешнего тормоза, использует современное культурное обновление Маньчжурии в своих интересах.
На наш взгляд труд П.Н. Меньшикова выходит за рамки статистического отчета коммерческого агента, составленного на основе собственных наблюдений и анализа результатов научного поиска предшественников. На начало XX в. представления и сведения о жизни и быте окружающего края за пределами узкой полосы отчуждения были отрывочны, разрознены и крайне скудны, так, что в период колонизации русскими Маньчжурского края встала острая необходимость в проведении масштабного экономического описания и исследования данной территории. Необходимость для КВЖД проведения подобных описаний объяснялось развитием экономической жизни Маньчжурии, выходом ее на мировой рынок и превращением ее в крупного экспортера хлеба. Управлением КВЖД, с помощью его коммерческих агентов, был собран и опубликован материал статистического и экономического характера, касающийся производительных сил Северной части Маньчжурии. Из числа крупных работ первых двух десятилетий XX в. по ценности собранного фактического материала следует отметить труды коммерческих агентов КВЖД А.П. Болобана, П.Н. Смольникова, А.И. Чиркова и уже упомянутого П.Н. Меньшикова. В этих трудах были сведены воедино данные, относящиеся ко многим аспектам сельского хозяйства и аграрного строя Маньчжурии.
С 1908 по 1914 гг. коммерческий агент КВЖД А.П. Болобан занимался изучением экономического положения Маньчжурии и проблемам ее колонизации. Первое экономическое обследование районов Северной Маньчжурии, прилегающих к линии КВЖД, было произведено им в 1908 г. Итогом стала работа: "Земледелие и хлебная промышленность Северной Маньчжурии" (1909). Много внимания А.П. Болобан уделил изучению распространения в Маньчжурии традиционных китайских сельскохозяйственных культур (злаковых, технических, огородных), разводимых в Маньчжурии. Исследователем было отмечено, что развитие экономики края раскрывало широкие перспективы внешнеэкономических связей региона, так и для российской экономики в целом: "Увеличение хлебного экспорта обогащает население Северной Маньчжурии, увеличивает покупательные силы населения, что дает возможность более интенсивного распространения русских товаров в Северной Маньчжурии".119 А.П. Болобан считал, что российским торговым кругам необходимо взять на себя руководство процессом вступления Маньчжурии на мировой рынок.
В 1911г. А.П. Болобан повторил обследование земель Северной Маньчжурии. Повторное обследование потребовало корректив, связанных с новым территориальным определением зоны КВЖД, поскольку административная реформа Китая исключила из списков районов, тяготеющих к КВЖД некоторые провинции (в частности, Гириньскую и Хэйлунцзянскую). Таким образом, назрела необходимость в новейшем экономическом исследовании зависимых от дороги уездов. По результатам обследования в 1911 г. П.П. Болобаном был составлен отчет, в котором были использованы статистические материалы исследователей предшествующего периода, а также, материалы из японских и китайских источников.120 Спустя два года после первого обследования Северной Маньчжурии, А.П. Болобан констатировал, что русские предприниматели упустили благоприятную возможность занять ведущие позиции российского капитала в экономике края. Эти позиции заняли японские, английские и др. иностранные торговые компании, а "российский капитал должен наверстывать упущенное, активизируя перевозки КВЖД".121
В условиях интенсификации экономической жизни Северной Маньчжурии настоятельно ощущалась необходимость самой тесной кооперации работы КВЖД с экономической жизнью колонизируемого края. Для этого, указывал исследователь, российским предпринимателям следует обратить внимание на такой региональный продукт, как соевые бобы. Рынок соевых бобов — главный экспортный продукт, ранее внутренне ориентированный на юг Маньчжурии переориентировался на внешний рынок. В этой связи происходило сокращение промышленности, перерабатывающей соевые бобы в масло, что для КВЖД становилось более приемлемо, поскольку перевозки зерновых гораздо удобнее, нежели их производных, тем более, что производящие бобы районы были удобно расположены к линии железной дороги. По мнению А.П. Боло-бана, перед КВЖД встала новая задача - ликвидация т.н. "гужевого" транспорта, который отнимал у дороги около 20 млн. тонн груза. К тому же, зе мельные мероприятия китайской администрации (размежевание, переселенческая политика) способствовали увеличению хлебного производства ( в 1908-1911 гг. сбор маньчжурских хлебов вырос на 40 млн. пудов) и, следовательно, Маньчжурия представляет собой "прекрасный и богатый рынок для русских товаров".122 Последующее развитие событий в 20-е годы показало обоснованность прогнозов А.П. Болобана.
В 1911, 1914и 1915 гг. было проведено экономическое обследование Северной Манчжурии коммерческими агентами КВЖД П.Н. Меньшиковым, П.Н. Смольниковым, А.И.Чирковым, результатом которого стал коллективный труд "Северная Маньчжурия", вышедший в 1916 г. Обследование заключало в себе историческую справку, данные об административном устройстве, данные о путях сообщения, о населении, посевной площади, земледелии, скотоводстве, лесах и промышленности и др. Отчет - свод статистических данных, на основе которых производились расчеты и сопоставления зернового баланса крестьянских хозяйств Маньчжурии и российского Дальнего Востока. В своих экономических расчетах зерновых балансов крестьянских хозяйств различных категорий авторы отмечали, что наибольший товарный выход зерна наблюдался в высших категориях хозяйств, которые, тем самым, являются производителями товарной продукции, способствовавшей развитию экономики и модернизации социальной структуры деревни Маньчжурии. Авторы обратили внимание на необходимость развития-товарного земледелия с целью увеличения торгового оборота между российским Дальним Востоком и Се-верной Маньчжурией.
Харбин как центр формирования научных и педагогических кадров
Г.В. Мелихов отмечал, что сложность в финансовом положении КВЖД в начале 1920-х годов побудили администрацию дороги изучать край во всех отношениях, чтобы быть конкурентоспособной в новых политических и экономических условиях.8 КВЖД и ее многочисленные подсобные предприятия в течение всего периода с 1917-1924 гг. являлись главной экономической опорой российских граждан в Маньчжурии, позволившей выжить в критических условиях существования.
Начало серьезных экономических исследований Северной Маньчжурии было положено в годы реорганизации дороги под управлением Б.В. Остроумова. Ко времени его назначения на должность управляющего КВЖД (1921г.) политические условия, сложившиеся в ОРВП, были крайне неблагоприятны для работы транзитного железнодорожного предприятия. Для упрочения связей между Северной Маньчжурией и мировыми рынками через Владивосток управление КВЖД по инициативе Б.В. Остроумова заключило соглашения о прямой связи Владивостока пароходными линиями с Европой и Америкой, что стимулировало развитие импортной и экспортной торговли этого русского порта. Последовательная экономическая политика привела к тому, что из предприятия, имевшего в 1921 г. убыток в два с половиной миллиона золотых рублей, дорога была вновь переведена на коммерческие рельсы. Чистый доход от эксплуатации дороги в 1921 г. удалось довести до уровня доходности 1913 г. Существенным итогом хозяйственной деятельности управляющего дорогой Б.В. Остроумова явилось установление отношений доверия и самых тесных связей между русскими и китайскими земледельцами и коммерсантами Маньчжурии.
Новая администрация активно содействовала улучшению материальных условий жизни рабочих и служащих. КВЖД оказывала полную финансовую поддержку культурной и просветительской работе: "Исключительное положе ниє КВЖД, как единственного положительного фактора в Особом районе трех восточных провинций, вьшуждает дорогу нести очень значительные расходы по субсидированную различных образовательных, культурно-просветительных и благотворительных учреждений района,"— отмечалось в периодической печати Харбина.10 При содействии администрации дороги в полосе отчуждения была создана система русских библиотек и научных организаций. Г.В. Мелихов подчеркивает, что именно благодаря грамотно проводимой социально-экономической и культурной политике на КВЖД управляющим Б.В. Остроумовым, Русско-азиатскому банку удалось сохранить дорогу как русское предприятие, сохранив договорные права России и российских граждан в зоне КВЖД - вплоть до ее передачи в октябре 1924 г. в совместное советско-китайское управление.11 Таким образом, деятельность Управления КВЖД в рассматриваемый период являлась борьбой за сохранение русского влияния в Маньчжурии.
В период с 1919 по 1930-е годы происходил процесс формирования российской эмигрантской диаспоры в Китае. Процесс этот, в сравнении с аналогичным в Европе, имел ряд особенностей. Русские эмигранты расселялись в основном в Маньчжурии, которая граничила на протяжении 600 км с российской территорией, Синьцзяне, северном Китае, а также, в портовых городах Тихоокеанского побережья. По данным доклада в Лигу Наций, сделанного по материалам русских консульств в Китае, в 1917 г. русских в Маньчжурии проживало 51 тыс. 310 чел., в 1918 г. - 59 тыс. 719 чел., в 1919 г. — 147 тыс. 170 чел.12
Наибольший приток эмигрантов в Маньчжурию наблюдался в 1920 -1922 гг. Русская эмигрантская среда пополнялась в значительной степени за счет выходцев из интеллигенции, а также военных и казачества.13 Увеличение числа русских эмигрантов в Китае было связано с известными политическими событиями в России. Этому процессу способствовал также ряд законов и указов, принятых советским правительством в течение 20-х годов по отношению к русским подданным, оставшимся за границей. Гражданства лишались все, кто проживал за границей без выданных советским правительством документов, и те, кто получил их до 1 марта 1922 г. Советское правительство лишало гражданства россиян, проживавших за границей беспрерывно более 5 лет. К этой категории относились также лица, покинувшие советскую территорию после 7 ноября 1917 г. без разрешения советского правительства. Законы и указы, лишившие гражданства многих русских, оставшихся за границей провели четкую грань между советскими и несоветскими гражданами.
Подписанное 30 мая 1924 года "Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросов между Союзом ССР и Китайской республикой" и ряд деклараций этого же года, восстановили официальные дипломатические и консульские отношения между Советским Союзом и Китаем, но в еще большей степени осложнили жизнь российской диаспоры. Ст. XII Соглашения подтвердила отказ советской стороны от прав экстерриториальности и консульской юрисдикции для своих граждан на китайской территории. 14 Тем самым, советское правительство фактически отказывало русским людям, проживавшим в Китае, в защите их интересов перед китайскими властями, лишало их опоры и поддержки в лице государства. Правительство СССР отказалось от "специальных прав и привилегий", касающихся всех концессий, приобретенных царским правительством, после чего были ликвидированы российские концессии в Харбине, Тяньцзине и Ханькоу при обязательстве китайского правительства не передавать эти права и привилегии третьей державе. Дорога стала управляться Советским Союзом совместно с Китаем на паритетных началах. В соответствии с советско-китайскими договоренностями, на магистрали имели право работать лишь советские и китайские граждане, что нанесло удар эмигрантам, не имеющим подданства: часть переселенцев, чтобы сохранить за собой место работы, перешла в советское подданство и получила советские паспорта, часть - в китайское, а остальные, оказавшись на положении эмигрантов, должны были получать и ежегодно обновлять годовой вид на жительство в ОРВП. Таким образом, с 31 мая 1924 г. в Северной Маньчжурии, возникла уникальная ситуация когда на территории жили и работали россияне, одна часть из которых имела статус советских граждан, другая - китайских, а третья - эмигрантов без паспортов.
Начиная с 1925 г., положение на КВЖД стало ухудшаться: 30 марта 1926 г. главнокомандующий китайскими войсками в Харбине расформировал все выборные органы общественного самоуправления, взамен которых был образован Временный комитет, в состав которого вошли только китайцы. 2 сентября 1926 г. китайские власти в Харбине насильственно захватили все суда и имущество судоходства КВЖД, 4 сентября незаконно удалили служащих из учебного отдела КВЖД, а помещение опечатали. В апреле 1927 г. произошел контрреволюционный переворот Чан-Кайши, что привело к разрыву советско-китайских дипломатических отношений весной 1929 г. Однако уже в декабре
1929 года, после подписания протокола о восстановлении статуса КВЖД, советская администрация возвратилась на КВЖД. Ее действия очень скоро привели к тому, что в полосе отчуждения сформировались и продолжали существовать две русские четко обособленные колонии -эмигрантская и советская. Как следует из доклада Русского общества в Маньчжурии и Монголии, подготовленного для специальной комиссии Лиги Наций, к началу 1930-х годов в Маньчжурии проживало около ПО тысяч россиян, из которых около 60 тысяч имели статус эмигранта и около 50 тысяч были обладателями советских паспортов.15 Юридически это положение продолжалось с 1924 по 1935 годы. Максимальное число беженцев из дальневосточных областей СССР было зарегистрировано Харбинским комитетом помощи русским беженцам в 1930 г. (737 чел.), затем их число резко пошло на убыль: в 1931 г.- 405 чел., в 1932 - 404 чел., в 1933 - 253 чел
