Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Доказывание в административном процессе как средство установления истины по делу 14
1. Понятие истины в административном процессе 14
2. Доказывание как процессуальная форма познания в административном процессе 29
3. Принципы доказывания в административном процессе 59
Глава II. Понятие доказательств в административном процессе 80
1. Доказательство как средство установления формальной истины в административном процессе 80
2. Свойства доказательств в административном процессе 94
Глава III. Виды средств доказывания в административном процессе 109
1. Объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показания потерпевшего и свидетелей 109
2. Экспертиза в административном процессе 130
3. Вещественные доказательства 147
4. Письменные доказательства 162
Заключение 177
Литература 188
- Понятие истины в административном процессе
- Доказывание как процессуальная форма познания в административном процессе
- Доказательство как средство установления формальной истины в административном процессе
- Объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показания потерпевшего и свидетелей
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Развитие административного права в современных политико-правовых условиях демонстрирует достаточно четко выраженную тенденцию последовательного обособления его материальной и процессуальной составляющих. Адекватная закрепленным в международных правовых актах и Конституции Российской Федерации принципам взаимодействия государства и институтом гражданского общества процессуальная регламентация, как отношений позитивного управления, так и административно-юрисдикционнои деятельности, служит необходимым условием эффективной деятельности органов исполнительной власти, критерием которой являются не только успешное решение задач, находящихся в плоскости обеспечения публичных интересов, но и неуклонное соблюдение прав и охраняемых законом интересов граждан и организаций. Обусловленная социализацией государства последовательная «процессуали-зация» опосредующих осуществление исполнительной власти отношений становится важнейшим правовым фактором преодоления коррупции в государственном управлении, что определено Президентом Российской Федерации в качестве одной из важнейших задач государственного развития на современном этапе1.
Системный подход к решению задачи «процессуализации» административного права предполагает необходимость концептуального пересмотра закрепленного в позитивном праве подхода к административному процессу, оправдывающему его a priori упрощенным характером поверхностную регламентацию, а порой и исключение из сферы административной юрисдикции таких элементов процессуальной формы, которые обеспечивают законность и обоснованность правоприменительных актов. Последние не могут быть
См.: Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 5 ноября 2008 года // Российская газета. 2008. 6 ноября.
обеспечены вне достоверного знания, разрешающего административно-правовой конфликт юрисдикционного органа; обстоятельств, обусловливающих в силу гипотезы нормы административного, материального права и составляющих содержание санкцией правовых последствий; важнейшей формой, опосредующей установление истины по делу процессуального познания, является доказывание.
Констатируя наличие определенного прогресса в развитии доказательственного права'как института административного процесса, вышедшего на новый уровень развития с введением в действие Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ), не только установившего ряд принципиальных для доказывания положений (например, презумпцию невиновности), но и посвятившего доказательствам, в отличие от своего «предшественника», самостоятельную главу, нельзя не заметить, что созданный последним процессуальный режим доказывания далек от идеала. Уже при первом рассмотрении становится очевидным наличие ряда нормативных пробелов, причиной которых является игнорирование законодателем элементарных аксиом теории процессуального права; указанные пробелы во многом нивелируют то положительное, что обрело доказательственное право с введением в действие КоАП РФ, ибо, являясь сложнейшим правовым явлением, административный процесс не в состоянии обеспечить эффективное решение стоящих перед ним задач в отсутствие внутренней логики системного взаимодействия всех образующих его содержание элементов. Неспособность реализованной в позитивном праве административно-процессуальной формы обеспечить «качество» доказательственной основы юрисдикционных актов влечет их нестабильность; не иначе как катастрофичной может быть оценена ситуация, при которой около половины обжалованных постановлений по делам об административных правонарушениях отменяются вышестоящими инстанциями. Так, в 2007 году судами областного звена удовлетворено 43,4 % жалоб и протестов на не вступившие в законную силу постановления и определения по делам об административных правона-
рушениях, из них 2,4 тыс. дел (39,4 %) были отменены с возвращением на новое рассмотрение в районные суды. Районными судами в 2007 году отменено 59,4 % от числа обжалованных постановлений о наложении административных наказаний, что составляет 50,6 тыс. актов; из них 32,6 тыс. — с прекращением производства по делу и 16,1 тыс. - с возвращением на новое рассмотрение2. Принимая во внимание, что основанием для возвращения на новое рассмотрение является существенное нарушение процессуальных требований, не позволившее всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело (п. 3 ч. 2 ст. 30.17 КоАП РФ), а прекращение производства по делу - недоказанность обстоятельств, на основании которых было вынесено постановление (п. 4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП РФ), нетрудно оценить степень влияния дефектов доказательственного характера на стабильность правоприменительной деятельности.
Серьезной проблемой является дифференциация режима процессуальных доказательств в зависимости от органа административной юрисдикции, ибо Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации, определяя в главе 25 порядок рассмотрения дел об административных правонарушениях, совершенных индивидуальными предпринимателями и юридическими лицами, формирует собственный, существенно отличный от созданного КоАП РФ, процессуальный режим доказательственной деятельности в арбитражных судах. Подобная дифференциация не только не имеет объективных предпосылок с точки зрения системного подхода к регламентации административно-процессуальных отношений, но и противоречит принципу равенства всех перед законом и судом, закрепленному в части 1 статьи 19 Конституции Российской Федерации, ибо влечет различный уровень процессуальных гарантий для участников производства по делам об административных правонарушениях при применении наказаний единой отраслевой природы.
См.: Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2007 году // Российская юстиция. 2008. № 3.
Сказанное свидетельствует, что потенциал совершенствования административно-правового института доказательств на сегодняшний день реализован не в полной мере; необходимым условием повышения его эффективности является обеспеченная научным знанием системность разрешения существующих проблем в рамках современной концепции административного процесса.
Степень разработанности проблемы исследования. В настоящее время наблюдается активное становление административного процессуального права как отрасли правового знания; научные труды таких авторов, как Д.Н. Бахрах, К.С. Вельский, А.А. Демин, А.С. Дугинец, Ю.М. Козлов, П.И. Кононов, Б.М. Лазарев, С.Н. Махина, Н.Г. Салищева, В.Д. Сорокин, Ю.Н. Старилов, Ю.А. Тихомиров, Н.Ю. Хаманева, В.А. Юсупов, А.Ю. Якимов и др. являются той концептуальной основой, на которой зиждется административно-процессуальный институт доказательств.
Непосредственно проблематика отдельных аспектов доказывания и доказательств в административном процессе исследуется в трудах таких современных авторов, как А.Б. Карпов, Ю.П. Кузякин, А.В. Новиков, Е.Р. Российская, Б.В. Российский, СЕ. Чаннов, СИ. Чушкин и др., однако за редкими исключениями (Ф.П. Васильев, Е.В. Додин) системных исследований, направленных на разработку указанной проблематики на концептуальном уровне, в науке административного права на сегодняшний день нет.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертации является разработка основ правовой концепции доказательств в административном процессе и выработка предложений по ее воплощению в позитивном праве. Достижение этой цели осуществляется путем решения следующих задач:
- исследование доказывания как формы процессуального познания, направленного на установление отвечающего критериям формальной истины достоверного знания об обстоятельствах, имеющих значение для правильного разрешения дела;
- выявление и систематизация административно-процессуальных
принципов доказывания как правовых идей, отражающих сущность и харак
терные черты данного правового явления и образующих концептуальную ос
нову правового института доказательств в административном процессе;
изучение доказательства как процессуального средства установления формальной истины, представляющего неразрывное единство информационного (сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела об административных правонарушениях) и формального (опосредующая сведения процессуальная форма, источник доказательства) элементов;
определение признаков, обусловливающих с содержательной и формальной точек зрения адекватность отражения определенными источниками обстоятельств реальной действительности, обусловливающих использование доказательственной информации в качестве процессуального доказательства по делам об административных правонарушениях;
исследование процессуального режима средств доказывания в административном процессе, дифференцированных по критерию источника доказательственной информации;
формирование предложений по совершенствованию законодательства, направленных на повышение эффективности института доказательств в административном процессе.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом диссертационного исследования является совокупность административно-правовых отношений, опосредующих собирание, фиксацию и оценку доказательств при разрешении дел об административных правонарушениях. Предметом исследования является совокупность административно-правовых норм, образующих административно-процессуальный институт доказательств, а также тенденции и перспективы развития данного правового института в современных политико-правовых условиях.
Методологическая основа исследования. Общим методом диссертационного исследования является метод диалектического материализма. Были использованы также несколько групп более частных методов:
- формально-логические методы: анализ, синтез, абстрагирование,
обобщение, индукция и дедукция, аналогия;
- частнонаучные методы в области государственно-правовых исследо
ваний: конкретно-социологический, метод догматического толкования - сис
темного, исторического, грамматического, логического.
Теоретическую базу диссертационного исследования составили работы таких представителей науки административного права, как Г.В. Атаманчук, Д.Н. Бахрах, Ф.П. Васильев, B.C. Веденин, Н.П. Герасимова, Б.В. Додин, Т.Ю. Журавлева, С.З. Женетль, Б.М. Лазарев, Э.Г. Липатов, Н.В. Малиновская, М.Я. Масленников, С.Н. Махина, М.С. Мухина, Э.Н. Нагорная, И.В. Панова, А.О. Поддубный, Л.Л. Попов, Е.Ю. Родионова, Е.Р. Российская, Б.В. Российский, Н.Г. Салищева, В.Д. Сорокин, Ю.Н. Старилов, А.В. Сутягин, Е.В. Ткачен-ко, СЕ. Чаннов, СИ. Чушкин, А.Н. Щеколодкин, А.Ю. Якимов и др.
Кроме того, в работе использованы труды таких ученых-юристов по уголовному процессу, гражданскому процессу, арбитражному процессу, как Р.С. Белкин, Н.П. Кузнецов, СВ. Курылев, В.И. Коломыцев, В.А. Лазарева, И.Г. Медведев, Э.М. Мурадьян, Ю.К. Орлов, И.В. Решетникова, А.П. Рыжа-ков, М.С Строгович, Д.Г. Тальберг, М.К. Треушников, А.А. Ференц-Сороцкий, А.А. Хмыров, М.А. Чельцов, СА. Шейфер и др.
Общая теория права представлена работами С.С Алексеева, Н.М. Кор-кунова, А.В. Малько, К.П. Уржилского, Л.С Явича и др.
Эмпирическую и нормативную базу исследования составили опубликованные материалы правоприменительной, в том числе судебно-арбитражной практики, а также статистические данные. В качестве нормативной базы исследования были использованы Конституция РФ, федеральные законы; нормативно-правовые акты субъектов РФ; подзаконные нормативно-правовые акты федерального и регионального уровней; международные нормативно-правовые акты.
Научная новизна работы состоит в теоретической разработке основ концепции доказательств в современном административном процессе. По-
мимо этого, научная новизна работы определяется как самой постановкой проблемы, так и подходом к ее исследованию с учетом недостаточной на сегодняшний день степени ее разработанности.
В диссертации сформулирован ряд положений и выводов, выносимых на защиту.
Доказывание в административном процессе представляет собой урегулированную нормами административного процессуального права, основанную на принципе состязательности познавательную и удостоверительную логико-практическую деятельность судьи, должностного лица, органа, рассматривающего дело об административном правонарушении и участников производства по делу по собиранию, проверке и оценке доказательств в целях установления формальной истины об обстоятельствах, имеющих значение для правильного разрешения дела. Основанное на концепции формальной (процессуальной) истины понимание доказывания обусловило основные методологические подходы к обоснованию процессуального режима доказательств в административном процессе.
В позитивном административном праве Российской Федерации отсутствует текстуально закрепленный принцип непосредственности рассмотрения дела об административном правонарушении. Несмотря на то, что его существование подтверждается системным толкованием норм, содержащихся в главах 26 и 29 КоАП РФ, полноценное нормативное закрепление его содержания, куда входят, наряду собственно с непосредственностью восприятия доказательственной информации субъектами доказывания, непрерывность и неизменность состава суда, органа, должностного лица, рассматривающего дело об административном правонарушении, требуют внесения изменений в статью 29.7 КоАП РФ, части 2 и 3 которой необходимо изложить в следующей редакции:
«2. При продолжении рассмотрения дела об административном правонарушении оглашается протокол об административном правонарушении, а при необходимости и иные материалы дела. Судья, орган, должностное лицо
обязаны непосредственно исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения физического лица или законного представителя юридического лица, в отношении которых ведется производство по делу об административном правонарушении, показания других лиц, участвующих в производстве по делу, пояснения специалиста и заключение эксперта, исследуются иные доказательства, а в случае участия прокурора в рассмотрении дела заслушивается его заключение.
3. Рассмотрение дела об административном правонарушении происходит устно и при неизменном составе судьи, органа, должностных лиц, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях».
Часть третью считать четвертой частью ст. 29.7 КоАП РФ.
КоАП РФ и АПК РФ, определяя порядок рассмотрения дел об административных правонарушениях, реализуют различные методологические подходы к нормативной регламентации видов средств доказывания. Закрепление в АПК РФ открытого перечня средств доказывания, которые могут быть использованы при разрешении дел об административных правонарушениях в арбитражных судах, в большей степени отвечает потребностям современного юрисдикционного процесса, предоставляя арбитражным судам возможность в условиях активного развития науки и техники эффективно использовать новейшие технологии собирания, закрепления и исследования доказательственной информации. Унификация административно-процессуального режима доказывания вне зависимости от вида органа административной юрисдикции требует легализации указанного подхода в КоАП РФ.
В КоАП РФ отсутствует процессуальный механизм исключения недопустимых доказательств, что не может быть признано правильным с точки зрения принципа процессуальной экономии. Данный механизм, позволяя исключать из числа доказательств средства доказывания, недопустимость которых установлена до момента опосредованной постановлением по делу окончательной оценки доказательств, обеспечит большую эффективность процес-
суального доказывания, позволив органу административной юрисдикции сосредоточить внимание на исследовании и оценке доказательств, допустимость которых не вызывает сомнений. В целях устранения данного пробела необходимо дополнить статью 26.2 КоАП РФ частью 4 следующего содержания: «В случае признания доказательства недопустимым по ходатайству участника производства по делу об административном правонарушении либо по своей инициативе суд, орган, должностное лицо выносит определение об исключении доказательства».
Недостатком действующего КоАП РФ является отсутствие правил оценки достоверности доказательства судьей, органом, должностным лицом, рассматривающим дело об административном правонарушении, в результате которой доказательство, содержание которого образует вероятностное знание, обретает качество достоверного либо недостоверного. Представляется необходимым дополнить КоАП РФ статьей, устанавливающей правила оценки достоверности доказательств по делу об административном правонарушении путем сопоставления их с другими доказательствами, установления их источников, а также получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.
В результате буквального толкования части 1 статьи 27.8 КоАП РФ можно сделать вывод, что объектом осмотра как процессуального действия, направленного на собирание предметных доказательств, являются не любые принадлежащие юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю помещения и территории, а только используемые для осуществления предпринимательской деятельности. Из этого следует наличие формальных препятствий осуществления осмотра имущества некоммерческой организации, а также имущества коммерческой организации, непосредственно не используемого в предпринимательской деятельности. Между тем выраженное категорией юридического лица понятие коллективного субъекта административных правонарушений не ограничено лишь коммерческими его видами, а возможность совершения административного правонарушения - лишь иму-
ществом коммерческого назначения. Полагаем, что повышение эффективности осмотра имущества юридических лиц как способа обнаружения и закрепления предметных доказательств требует исключения из части 1 статьи 27.8 КоАП РФ слов «используемых для осуществления предпринимательской деятельности».
7. Допускаемое частью 2 статьи 26.7 КоАП РФ признание содержащих доказательственную информацию материалов фото- и киносъемки, звуко- и видеозаписи документов с точки зрения Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» обусловлено наличием идентифицирующих реквизитов и электронной цифровой подписи. Отсутствие последних формально препятствует признанию указанных источников доказательственной информации допустимыми средствами доказывания в административном процессе, ибо КоАП РФ ограничивает круг письменных доказательств лишь документами. Решение этой проблемы видится во внедрении в административный процесс категории письменного доказательства, что позволит расширить возможности органа административной юрисдикции по использованию в доказательственном процессе информации об обстоятельствах, имеющих значение для правильного разрешения дела, зафиксированной на материальном носителе посредством определенной системы символов.
Для этого необходимо наименование статьи 26.7 КоАП РФ изложить как «Письменные доказательства», а часть первую указанной статьи изложить в редакции: «Письменными доказательствами являются предметы, содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, выполненные посредством графической, цифровой записи или иным способом, позволяющим установить достоверность содержащейся на них информации»; в части второй статьи 26.2 КоАП РФ слова «иными документами» необходимо заменить на слова «иными письменными доказательствами».
Обоснованность и достоверность научных положений, выдвигаемых в диссертации, обеспечены применением апробированных методов и методик
научного исследования, соблюдением методологических требований теории государства и права, тщательным отбором эмпирического материала, обобщением практического опыта.
Научно-теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что она представляет собой комплексное исследование проблем доказывания по делам об административных правонарушениях, позволившее сформулировать выводы, которые могут быть использованы при дальнейшем изучении проблематики административно-процессуального права. Практическая значимость исследования заключается в разработке достаточно конкретных рекомендаций, которые могут быть использованы в процессе совершенствования законодательного регулирования опосредующих производство по делам об административных правонарушениях отношений; результаты исследования, наряду с использованием в научно-исследовательской и практической деятельности, могут найти свое применение в образовательных учреждениях юридического профиля в процессе преподавания курса административного права и специализированных учебных курсов.
Апробация результатов исследования. Теоретические положения, практические предложения и рекомендации докладывались на научно-практических конференциях, внедрены в учебный процесс, а также отражены в опубликованных научных статьях автора.
Структура диссертации обусловлена задачами осуществляемого в рамках настоящей работы научного исследования. Диссертация включает в себя введение, три главы, состоящие из девяти параграфов, заключение и список литературы.
Понятие истины в административном процессе
Истина как гносеологическая проблема принадлежит к числу классических философских тем. К ней обращались как в древности, так и сейчас, ей посвящены труды современных философов. Несмотря на это, категория истины продолжает оставаться объектом многочисленных изысканий и споров. При исследовании проблем доказывания в административном процессе невозможно обойтись без обращения к философским категориям познания и его видам, к категории истины как цели познания.
Формирование классической концепции истины связано с именем Аристотеля, который при построении своих теоретических положений исходил из необходимости критики парадоксов софистов, провозглашавших отсутствие четкого разделения правды и неправды. В этой связи Аристотель утверждал, что существует правда и неправда, поскольку в противном случае трудно вообще что-либо излагать, ведь излагающий одновременно говорит и «да», и «нет»3. Благодаря этому понятие истины претерпевает изменения. Оно сопрягается с идеями рациональности, познаваемости и рассматривается в трех значимых направлениях - в мировоззренческом, онтогносеологиче-ском и логическом. В дальнейшем рассматриваемая категория приобретает универсальный характер. Именно поэтому другие философские явления либо включают ее в свое содержание, либо соотносятся как с целью познавательного поиска.
В средневековье ученые-схоласты (Филон, Августин) истину трактовали в русле христианской традиции, как путь к Богу, или вслед за Платоном в виде сверхчеловеческой трансцендентной сущности . Это породило отказ от рационализма, возврат к которому произошел лишь в Новое время. С того момента понятие истины обогатилось элементом «адекватности», то есть соответствия мысли реальности, выражавшейся в субъективной достоверности. Господство естествознания спровоцировало уверенность в том, что наука способна открыть такие сведения об объективно существующем мире, которые будут справедливыми независимо от каких бы то ни было условий. Иллюстрацией тому служили знания, полученные в области механики и физики. «Человеческий разум, — писал Галилей, — познает некоторые истины столь совершенно и с такой абсолютной достоверностью, какую имеет сама природа...»5. Все это, в конечном счете, привело к выводу о том, что наука - совершенный способ разрешения всякой задачи и в самых широких пределах, только с ее помощью возможно установить истину.
Радикальные преобразования, затронувшие науку в середине XIX - начале XX веков, заставили вновь обратиться к таким вопросам, как: что есть истина и постижима ли она? Но речь теперь шла не столько о выявлении общих закономерностей мира, сколько о конкретике познания. Гносеологическое философское исследование стало критиковаться за слишком общее понимание всякой сущности и процесса познания вообще.
Другими словами, весь комплекс черт, образующих философскую концепцию той или иной проблемы, перестал рассматриваться как всеобщее явление духа или разума. Появились конкретные познавательные ситуации, которые не могли быть разрешены лишь на основе каких-либо общих критериев, поэтому возникла необходимость в изучении частностей с привлечением различных методов и способов. В этой связи толкование познания производилось через его многоуровневость, ступенчатость структуры, где каждый уровень наделялся своей значимой особой сущностью.
Следствием этого явилось добавление к основным вопросам еще ряда: об объективности истины, ее абсолютности, относительности и конкретности6.
В этот период выделились несколько точек зрения. Сторонники объективного идеализма полагали, что об истине нужно рассуждать как о «надвре-менном» явлении, и поскольку это так, нет смысла приписывать ей времен-ное бытие . Представители субъективного идеализма, напротив, абсолютизировали субъективную сторону процесса познания, чем поставили под сомнение объективность истины8. Многочисленные направления агностицизма (материалистическое, идеалистическое, сенсуалистическое, рационалистическое, юмовское, кантовское и т.д.) вообще сводились к непознаваемости мира. Так, К. Пирсон писал, что мы похожи на телефониста из телефонной станции, который не может подойти к абонентам ближе, чем обращенный к нему конец телефонного провода, а потому мы ничего не знаем о природе вещей, о том, что находится на другом конце нашей системы телефонных проводов. Теоретики, отстаивавшие прагматизм, говорили, что истинное — это удобное в образе нашего мышления и не более .
Материалисты признавали объективную истину и определяли ее как правильное отражение действительности в мысли, проверяемое при помощи критерия общественной практики. Одновременно, часть из них заявила, что состояние науки свидетельствует о наличии абсолютных истин и противопоставила таковые относительным истинам.
Доказывание как процессуальная форма познания в административном процессе
Процесс доказывания связан с получением (собиранием) доказательств и их использованием в целях разрешения дела об административном правонарушении. В связи с чем основное значение в этой деятельности имеет определение понятия доказательства в административной юрисдикции и отыскание носителей информации, с помощью которых могут быть получены сведения о прошедшем событии. В целях достоверного установления обстоятельств собирание этих сведений, их процессуальное закрепление и проверка, а также и оценка, имеющие значение для разрешения дела, представляют содержание процесса и места доказывания. Их роль заключается в способствовании при доказывании по делу. Как отмечает В.Ф. Васильев, «производство по делу, как и весь процесс установления истины по административному делу, имеет два аспекта. Во-первых, добывается информация об обстоятельствах познаваемого события. В этом смысле деятельность носит познавательный характер. Во-вторых, установленные обстоятельства дела подтверждаются, документируются, удостоверяются в установленной законом форме. В этом смысле эта деятельность носит удостоверительный характер»37.
При анализе деятельности судьи, органа, должностного лица по установлению фактических данных по делу об административном правонарушении возникает вопрос о характере этой деятельности: является ли она познавательной или доказательственной. Другими словами, в каком качестве выступает судья, орган, должностное лицо при рассмотрении дела об административном правонарушении — субъекта познания или субъекта доказывания? Следует заметить, что в теории процессуального права вопрос о понятии и соотношении таких видов процессуальной деятельности, как познание и доказывание, является дискуссионным.
В учебной и научной литературе преобладает мнение, согласно которому под доказыванием понимается деятельность суда и участвующих в деле лиц по представлению, сбору, исследованию и оценке доказательств38.
Наиболее рельефно подобный взгляд на сущность познания и доказывания выразил Ю.К. Осипов, который писал, что «доказывает всякий, кто познает». Это означает, что судебное познание и судебное доказывание рассматриваются как тождественные, совпадающие по содержанию понятия. Именно этой точки зрения придерживаются авторы наиболее известных учебников по гражданскому и арбитражному процессу . Проецируя данное утверждение на производство по делам об административных правонарушениях, можно говорить, что при определении соотношения понятий «познание» и «доказывание» к субъектам доказывания как процессуальной деятельности должны быть отнесены не только судьи, органы, должностного лица, но и участники производства по делам об административных правонарушениях.
Необходимо отметить, что из содержания главы 26 КоАП РФ трудно сделать вывод о том, на ком лежит обязанность доказывания, какова в нем роль невластных субъектов административного процесса. Исходя из общепризнанной в процессуальном праве концепции (и как ранее нами уже отмечалось), к субъектам доказывания относятся и участники административного процесса, и властные субъекты, уполномоченные рассматривать дела об административных правонарушениях. Если ранее данный тезис подвергался сомнению в силу наличия ч. 2, ч. 3 ст. 1.5. КоАП РФ, возлагавших бремя доказывания на властного субъекта административно-правовых отношений, то с введением примечания к данной статье из принципа презумпции невиновности появились исключения. Как мы видим, перенос бремени доказывания с судьи, органа, должностного лица на правонарушителя позволяет обозначить круг субъектов доказывания в производстве по делам об административных правонарушениях, которыми, по нашему мнению, являются все субъекты административно-процессуальных отношений.
Разрешение дела об административном правонарушении сводится к выполнению двух задач: а) установление наличия или отсутствия определенного события; б) подведение этого события под соответствующую правовую норму, т.е. применение к нему закона. Первая задача дает в правовой теории начало учению о доказывании и доказательствах, вторая - вопрос квалификации правонарушения. Но в то время как квалификация правонарушения есть вопрос всецело юридический, вопрос о доказывании и доказательствах имеет более общее значение и ставится в самых разных областях человеческой деятельности, связанных с исследованием и познанием. В этом широком смысле само понятие доказательства может рассматриваться в двух значениях. Оно, во-первых, означает средства познания, необходимые для того, чтобы при их помощи сделать заключение (вывод) о неизвестном. Это доказательственный материал (Jactum probans — лат.), служащий для установления искомого обстоятельства (Jactum pivbandum).
Во-вторых, широкое понятие доказательства имеет значение самого мыслительного процесса, посредством которого искомое обстоятельство ставится в связь с обстоятельствами уже известными. В таком значении понятие доказательства используется в логике, с точки зрения которой доказательство — это мыслительная деятельность (умозаключение) по обоснованию истинности одного суждения (тезиса) путем приведения двух других истинных суждений (аргументов). Иначе в теории юрисдикционного процесса. Здесь доказательство понимается как средство познания, приближающееся по своему содержанию и значению (хотя и не совпадающее с ним полностью) к аргументу в доказательстве логическом. То же, что в логике называют доказательством, в теории юрисдикционного процесса больше соответствует понятию доказывания. Таким образом, процессуальное доказывание есть форма обоснования (установления) в юрисдикционном процессе неизвестных обстоятельств. Процессуальные доказательства являются здесь средством такого обоснования. Вместе с тем в процессе доказывания используется и логическое доказательство как способ мыслительной связи фактов и получения логических выводов по делу.
Доказательство как средство установления формальной истины в административном процессе
В основе современного понятия доказательств лежит теория отражения, сущность которой состоит в том, что взаимодействие различных объектов окружающего мира в силу всеобщей взаимосвязи всех явлений природы и общества отражается в следах, остающихся на взаимодействующих объектах; предметы и явления материального мира, взаимодействуя, выступают как отражающий и отражаемый. Поскольку отражение присуще всей материи, постольку любой материальный процесс отражается в других материальных процессах, связанных с ним. Из закона диалектики о взаимосвязи и взаимообусловленности явлений материального мира можно сделать вывод о том, что взаимосвязь при отражении есть одна из необходимых и универсальных связей объективной действительности. «Любые предметы и события суть звенья бесконечной цепи, объемлющей все существующее в мире в единое целое, - цепи, в своем глубинном основании нигде не разорванной, хотя материя и дискретна: все взаимодействует со всем» . Взаимосвязь при отражении есть одна из необходимых и универсальных связей объективной действительности: если всякий материальный процесс неизбежно связан с другими процессами, то не существует изолированных явлений, а, следовательно, не существует принципиально не отражаемых явлений . Из этого выводится постулат о познаваемости объективной реальности - исследуя отражающий объект, субъект познания устанавливает истину в отношении отражаемого объекта.
Отражаясь в сознании людей либо на предметах материального мира, факты реальной действительности создают доказательства своего бытия, из которых можно получить адекватное искомому факту знание о нем . При этом объекты материального мира, их свойства и отношения существуют независимо от субъекта, познающего их посредством ощущений, восприятий и понятий; последние, таким образом, представляют собой не собственно объекты реальности, а лишь их субъективные образы.
Исходя из положений теории отражения, при совершении административного правонарушения неизбежно образуются его следы, обнаружение и исследование которых обеспечивает познание обстоятельств его совершения; будучи выявленными и исследованными в соответствии с установленной законом процедурой, указанные следы приобретают качество доказательств по делу.
Теория отражения явилась теоретической основой отказа от господствовавшего до середины XX века в науке процессуального права подхода к доказательству как факту объективной действительности89, критика которой основывалась на недопустимости отождествления фактов как реальных явлений и предметов материального мира и достоверных знаний о них: событие правонарушения принадлежит прошлому, и сопровождающие его факты и обстоятельства даются субъектам процессуального познания лишь посредством отражения этих фактов их сознанием90. Даже те реальные факты, которые доступны непосредственному восприятию, хотя и продолжают существовать к моменту доказывания (например, шрамы на теле потерпевшего, следы торможения на дороге), в материалах дела сохраняются лишь в виде описания, схемы, т.е. сведений91. Действительно, если под доказательством понимать факт в собственном смысле этого слова, становится принципиально невыполнимым требование закона о представлении и собирании доказательств, ибо явление или событие материального мира не может быть представлено в орган, рассматривающий дело об административных правонарушениях - это возможно только посредством собирания и представления сведений о них 2.
На наш взгляд, противопоставление указанных подходов является методологически неверным. В философской литературе термин «факт» используется не только для обозначения явления объективной действительности, но и в другом смысле — им обозначается элемент научного, достоверного знания о реально существующих или существовавших явлениях материального ми-pa . На наш взгляд, ограничение семантики понятия «факт» лишь значением самой объективной действительности, существующей независимо от субъективного знания о ней, является методологически неверным. Факт с его философским смыслом представляет собой не просто реальность, но познанную ее часть, и в этом качестве - мысленного (идеального) образа объективной действительности — представляет собой достоверное знание о нем, которое может использоваться в качестве доказательства по делу. Такими доказательствами-фактами являются, например, нахождение лица или предметов в определенном месте, их состояние в определенное время; используемые органом, рассматривающим дело об административных правонарушениях, они являются фактическими основаниями для выводов суда о наличии или отсутствии состава административного правонарушения и вынесения постановления по делу.
Изложенное позволяет снять противоречие между концепциями «доказательство как факт» и «доказательство как сведения о факте» применительно к административному процессу. Как справедливо отмечал Д.Н. Бахрах, доказательствами являются фактические данные, информация, на основании которой устанавливаются обстоятельства дела . Данный подход в настоящее время закреплен в части 1 статьи 26.2 КоАП Российской Федерации, определяющей доказательства как любые фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Нетрудно заметить, что речь здесь идет, прежде всего, о сведениях (любые фактические данные), которые, однако, не могут быть представлены в качестве доказательственной информации вне связи с искомыми фактами - обстоятельствами, имеющими значение для правильного разрешения дела. Согласно вероятностно-статистической теории информации последняя считается таковой лишь, если она информация снимает неопределенность95. При таком подходе под информацией понимаются лишь такие сведения, которые уменьшают существовавшую до их получения неопределенность. Информация здесь выступает как снимаемая неопределенность -то, что уменьшает количество возможных вопросов, гипотез, предположений и пр. Сутью познания является ограничение первоначального разнообразия и означающее, следовательно, образование различий между первоначальным и ограниченным разнообразием. В познании действительность раздваивается: кое-что выбирается из разнообразия действительности, кое-что исключается, субъект создает себе модель объективной реальности . При таком подходе доказательственной информацией может считаться лишь та, что позволяет познавать факты объективной действительности путем устранения неопределенности в вопросах их существования.
Объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показания потерпевшего и свидетелей
КоАП РФ объединяет в одну группу доказательства, традиционно рассматриваемые в доктрине доказательственного права в качестве личных доказательств, источниками которых является человек, обладающий способностью свидетельствовать, т.е. правильно воспринимать, сохранять в памяти и воспроизводить воспринятое . Это обусловливает ряд общих требований к процессуальным формам вовлечения в административный процесс сведений о фактах, известных лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административных правонарушениях, потерпевшему и свидетелю. Отличия вызваны тем, что указанные лица входят в различные группы участников административного процесса, дифференцированные по критерию юридической заинтересованности в исходе дела. Лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, и потерпевший входят в круг лиц, участвующих в деле, - данная категория включает субъектов, обладающих юридическим (материальным или процессуальным) интересом в исходе дела; свидетель относится к числу лиц, содействующих осуществлению производства по делам об административных правонарушениях как субъекты, которые юридическим интересом в исходе дела не обладают. Это обстоятельство имеет непосредственное значение для установления отличий в процессуальных формах исследования и оценки соответствующих доказательств.
Лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, занимает особое положение среди участников производства по делам об административных правонарушениях, так как само производство направлено на своевременное, всестороннее, полное и объективное выяснение вопроса о виновности конкретного лица в совершении административного правонарушения.
Право лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, давать показания является одним из центральных элементов его процессуального статуса, неразрывно связанным с правом на защиту. Показания данного субъекта, выступая как процессуальное средство защиты от предъявленных «обвинений», не могут не рассматриваться одновременно как средство установления истины по делу, ибо содержат информацию об обстоятельствах, имеющих значение для дела.
Поскольку дача показаний по делу рассматривается в контексте права лица, привлекаемого к ответственности, на защиту, постольку данное средство доказывания не может опосредоваться процессуальной обязанностью. Из этого следует, что отказ данного лица от дачи показаний, равно и дача ложных показаний не могут быть обеспечены мерами юридической ответственности; это подтверждается позитивным правом - КоАП РФ не рассматривает лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, в качестве субъекта правонарушения, установленного статьей 17.9 Кодекса.
В этом смысле характерную для состязательного процесса категорию обязанности доказывания посредством дачи показаний нельзя рассматривать как собственно процессуальную, ибо она обеспечивается не мерами процессуального принуждения; с этой точки зрения корректнее говорить не об обязанности, а бремени доказывания, понимая под последним совершение соответствующим субъектом определенных действий (дачу показаний) не под страхом негативных процессуальных последствий, а осознания риска привлечения к административной ответственности вследствие неопровержения представленных другой стороной доказательств . Иной подход, как справедливо отметил судья Конституционного Суда Российской Федерации А.Л. Кононов, ведет к подмене понятия «возможность доказывания» понятием «бремя доказывания», что молшо понимать как признание обязанности субъектов ответственности за нарушение таможенных правил доказывать свою невиновность, то есть как презумпцию их виновности»15 , что противоречит вытекающей из части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации презумпции невиновности, закрепленной в статье 1.5 КоАП РФ.
Содержание показаний правонарушителя составляют обстоятельства, а также высказанные им доводы и соображения, имеющие значение для дела. Особенностью показаний правонарушителя является то, что в них, прежде всего, освещаются факты, связанные с его поведением. Как справедливо отмечает Е.В. Додин, в подобных случаях трудно быть беспристрастным и изложить информацию о фактах, связанных с собственным поведением, не пытаясь объяснить это поведение ; в силу этого показания лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, опосредуются процессуальной формой объяснений (статья 26.3 КоАП РФ).
По содержанию объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, могут заключаться в сообщении сведений, связанных с собственным поведением, данных о поведении других лиц, доведении до юрисдикционного органа доводов и соображений по делу. При этом, как следует из части 1 статьи 26.3 КоАП РФ, качество доказательства объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, будет иметь только в отношении фактов, имеющих значение для правильного разрешения дела; доводы и соображения, сообщаемые данным субъектов в целях реализации своего права на защиту, несут иную нагрузку и могут быть приняты во внимание при определении вида и меры административного наказания.
С позиции общих подходов доказательственного права объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, могут быть дифференцированы на отрицание и признание. Применительно к признанию, на наш взгляд, необходимо разграничивать два аспекта. Безусловно, к доказательству может быть отнесено объяснение, в котором содержится признание существования факта, имеющего значение для дела (например, совершение лицом определенных действий). Признание же лицом, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, своей вины, доказательственное значение может иметь только в совокупности с другими доказательствами по делу, ибо доказательственное значение здесь имеет не собственно признание вины, а конкретная информация, содержащаяся в объяснениях.
