Русский поэтический концептуализм и его осмысление в прессе Якушина Ирина Леонидовна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Эстетика и философия концептуализма 21

Глава II. Возникновение и формирование русского поэтического концептуализма. Поэтика концептуализма в системе русского литературного авангарда XX века 72

CLASS Глава III. Поэзия концептуализма в контексте литературно-критических споров 127 CLASS Концептуализм в поэзии и критике 1980-1990-х годов 129

Заключение 233

Библиография 243

• Эстетика и философия концептуализма
• Возникновение и формирование русского поэтического концептуализма. Поэтика концептуализма в системе русского литературного авангарда XX века
• Поэзия концептуализма в контексте литературно-критических споров 127 CLASS Концептуализм в поэзии и критике 1980-1990-х годов

Введение к работе

Концептуальная (концептуалистская) поэзия, созданная авторами конца XX - начала XXI века, - сложный и неоднозначный пласт русской словесности. Эстетическое своеобразие данного направления, его место в литературном процессе, художественные открытия, совершенные концептуалистами, явились предметом острой полемики среди критиков, литераторов, литературоведов. Отличительной и, можно сказать, знаковой чертой этой дискуссии было то, что ведущие авторы, представляющие поэтический концептуализм, сами активно участвовали в теоретических спорах, подвергали критической рефлексии собственные произведения и творения собратьев по цеху. Равновесная значимость в концептуальной эстетике создания стихотворения и его истолкования, анализа творческой мотивации, авторской задачи - одним словом, всего комплекса проблем, прямо или косвенно связанных с креативным действом, предопределило теснейшую связь концептуализма с критикой.

Но есть и другая линия взаимосвязи, не менее важная и не менее характерная. И она пролегает в области, которая в заглавии данной работы обозначена как "осмысление в прессе". Исследование русского поэтического концептуализма предполагает углубленное внимание к проблемам взаимодействия литературы и журналистики, поскольку в данном конкретномслучае исторически сложиласьхитуация, когда на. определенном этапе границы как таковой между ними не было. Фактически именно пресса в восьмидесятые-девяностые годы прошлого века, эпоху кризиса "соцреалистического" эстетического сознания, вывела на литературную сцену концептуализм, а затем оставалась стержневым фактором и движущей силой для его формирования и развития. Авторы, до сей поры представлявшие собой андеграунд с редкими публикациями в "тамиздате" или "самиздате", работавшие

преимущественно "в стол", не имея возможности опубликовать свои произведения в официальной прессе, неожиданно столкнулись с немалым интересом - как со стороны широкого круга читателей, так и со стороны серьезной критики. Практически одновременно появилась и трибуна для поэтов, и критические статьи о концептуализме и постмодернизме в целом. Сама взаимосвязь концептуализма и журналистики также становилась предметом обсуждения - как в зарубежной печати, так и в отечественной. (Например, ведущий поэт-концептуалист и публицист Л. Рубинштейн охарактеризовал конфликтную ситуацию вокруг НТВ в 2001 году, сопровождавшуюся публичной перепиской журналистов и собственников телеканала в средствах массовой информации, как "яркий образец концептуализма в журналистском искусстве", мотивируя свою позицию особым беллетризованным стилем этих эпистолярных публикаций, а также тем, что ведущей темой журналистики стала сама журналистика¹).

Следует отметить, что так называемое "концептуальное" направление в журналистике (в противоположность "прецизионному", стремящемуся к точности и достоверности факта), действительно, тяготеет к беллетризации документального материала, лежащего в основе информационного сообщения, представляет собой попытку обогащения публицистического текста художественными средствами и приемами литературы - сюжетом, диалогами, детальными характеристиками персонажей и тому подобным, вплоть до потока сознания главных героев. Приверженцы подобного журналистского "концептуализма" с легкостью допускают подмену факта художественным вымыслом или "фактоидом"², соединяя языковую и стилистическую игру, приближающуюся к

¹ См.: Рубинштейн Л. Переписка из угла в угол // Итоги. № 15 / 253 (17.04. 01).

² Термин введен американским писателем Н. Мейлером в 1973 г. Имеет два
значение: событие сомнительной истинности, повсеместно принимаемое за правду,
т.е. фактоид - не вполне достоверный факт; либо опубликованное официальное
сообщение, которое принимается за правду как результат самого факта появления
его в печати, т.е. фактоид является симулякром.

литературному дискурсу, с одним из наиболее эффективных способов манипуляции общественным сознанием для извлечения политических или экономических выгод. В современных средствах массовой информации данная тенденция оказалась особенно востребованной в рамках концепции "нового журнализма" ("новой журналистики"), сформулированной американским писателем Томом Вулфом в начале семидесятых годов прошлого столетия, т.е. непосредственно вслед за появлением в западном искусстве концептуализма (в середине шестидесятых). А становление "нового журнализма", к слову, хронологически соответствует международному распространению концептуализма, что невозможно считать простым совпадением.

Термины "концептуализм", "новый журнализм" и "новый документализм" (последняя формулировка апеллирует к тому, что в основе даже беллетризованного текста находится документальный репортаж) зачастую употребляются как разные названия одного и того же явления. В качестве образного определения в данном случае можно было бы сказать - искусство запечатлеть повседневность: приближая журналистский текст к художественной прозе, создавая его по законам литературного произведения, автор неизбежно вторгается на территорию литературы и искусства, тематически оставаясь связанным с повседневным и сиюминутным. Оставляя за скобками плюсы и минусы данной стратегии, остановимся на том, что это, по сути, одна из ключевых особенностей постмодернизма: стирание границ, попытка соединить принципиально разнородные системы. И хотя программный постмодернистский лозунг "пересекайте границы, засыпайте рвы" относился преимущественно к конфликту элитарного и массового искусства, попытка объединения журналистики и литературы вполне соответствует фидлеровской концепции. На уровне языка, в современной журналистской языковой практике довольно явно прослеживаются черты

постмодернистского дискурса: цитирование и полемика с предыдущим текстом, временами переходящие в интертекстуальность, создание поля возможных интерпретаций, чтение как раскодирование текста, смешение стилей и жанров, фрагментарность подачи материала, эклектика, техника коллажа и многое другое. В целом постмодернизм, будучи порождением постиндустриального, информационного общества, на разных этапах своего становления так или иначе оказывался тесно увязанным с масс-медиа. Само культурное пространство постмодерна во многом формируется через средства массовой информации, от телевидения до литературно-критических журналов.

Здесь требуется разграничение и уточнение таких понятий и явлений как концептуализм, постмодернизм, постмодерн, деконструктивизм, постструктурализм, которые зачастую употребляются как единый синонимический ряд. Иногда в этом же ряду оказываются и соц-арт, поп-арт, метареализм, метаметафоризм, необарокко, из которых благодаря авторскому волюнтаризму возникают спорные конструкции и уточнения: "концептуализм (соц-арт)", "концептуализм (поп-арт)". Первоочередным этапом в наведении порядка в существующих терминологических несостыковках и смещениях, несмотря на широкое освещение постмодернистской проблематики, представляется необходимость разграничения дефиниций "постмодерн" и "постмодернизм", лидирующих в количественном отношении подмен одного другим. При внешней схожести понятий, создающей определенный эффект их тождества, постмодернизм - это "многозначный и динамически подвижный в зависимости от исторического, социального и национального контекста комплекс философских, эпистемологических, научно-теоретических и эмоционально-эстетических представлений. Прежде всего постмодернизм выступает как характеристика определенного менталитета, специфического способа мировосприятия,

мироощущения и оценки как познавательных возможностей человека, так и его места и роли в окружающем мире"³. А постмодерн - это культурная эпоха, отражающая сложную совокупность философских воззрений последних десятилетий, подвергающая переосмыслению и критике многие идеи Нового времени (позитивное влияние научно-технического прогресса, поиски абсолютной истины), это время, когда в цивилизационной модели актуализируются проблемы глобализации, на фоне которой не только признается, но и считается совершенно необходимым "наличие сосуществующих, даже конкурирующих интерпретаций, мнений или подходов"⁴, т. е. плюрализм, подразумевающий сосуществование и разных религий, и общественных и политических устройств, эстетических и философских концепций. Специфическая черта отечественной критики⁵: вокруг "постмодерна" -понятия исторического, временного, "состояния радикальной

³ Ильин И. Постмодернизм. Словарь терминов. - М., 2001. С. 207.

⁴ Weber S. Capitalising history: Notes on "The political unconscious" II The politics of
theory I Ed. by Barker F. et al. - Colchester, 1983. P. 249.

⁵ Так, В. Курицын сознательно устанавливает знак равенства между данными
понятиями: "...в данной работе - в соответствии с успевшей сложиться у нас
традицией - мы употребляем слово "постмодерн" как абсолютный и простой
синоним слова "постмодернизм"". (Курицын В. Русский литературный
постмодернизм. - М., 2001. Глава первая. К ситуации постмодернизма.).

М. Берг не разграничивает терминов "постмодерн" и "постмодернизм", произвольно подменяя одно понятие другим: "...способами определения постмодерна являются либо перечисление таких поверхностных его признаков, как полистиличность, цитатность, соседство разных культурных языков и отношение к миру как к тексту, либо установление тождества между понятиями "постмодернизм" и "художественный плюрализм"". (Берг М. Литературократия. Проблема присвоения и перераспределения власти в литературе. - М., 2000. С. 83.). М. Уваров также рассматривает постмодерн как дискурс, как стиль письма: "письменный текст абсолютно подчинен "голосоведению" автора, как бы ("как бы" - очень точная фонетическая эмблемата постмодерна) не замечающего свои собственные оговорки, повторы, противоречия," абсурдизм ы"". (Уваров М. Русский коммунизм как постмодернизм // Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. - СПб., 2001. С. 288.).

В. Кулаков предпринимает обратную инверсию, называя постмодернизмом то, что следовало бы именовать постмодерном: "...постмодернизм <...> - не стиль и не литературное течение, постмодернизм - это ситуация. Ситуация, в которой оказался современный художественный язык". (Кулаков В. Стихи и время // Новый мир. 1995. № 8.).

плюральное"⁶ - нередко разворачиваются рассуждения как о направлении в современной литературе, "стиле письма", дискурсе, то есть там, где несомненно было бы уместно и оправданно слово "постмодернизм".

Термин "постмодерн", кстати, более давнее понятие, существенно опередившее само явление - в том понимании, как оно закрепилось в современном языке и культуре. Термин впервые прозвучал в 1870 году (а не в 1917 г., как пишет М. Берг), благодаря английскому художнику Д. Чепмену⁷, употребившему его применительно к изобразительному искусству: "постмодерная живопись", как называл художник свои работы, означало "более современная", нежели французский экспрессионизм, "живопись после модерна". В книге Рудольфа Паннвица "Кризис европейской культуры" (1917), на которую М. Берг ссылается как на точку отсчета существования понятия "постмодерн", говорилось уже о "постмодерном человеке", призванном преодолеть упадок европейской культуры, но, фактически, это был не более чем парафраз ницшеанской идеи "сверхчеловека". Далее эволюция определения связана с трудами испанского литературоведа Фредерико де Ониса ("Антология испанской и латиноамериканской поэзии", 1934), и американского философа Д. Сомервила (1947), его кратким изложением "Постижения истории" ("Исследования истории") А. Тойнби, который употребил данный термин для обозначения нового этапа в развитии западной цивилизации; (Эпоха постмодерна, в понимании А. Тойнби, началась после 1875 г.). С современной смысловой нагрузкой "постмодерн", как справедливо отмечает М. Берг, не разграничивая, впрочем, его терминологических отличий с "постмодернизмом", был применен литературным критиком Ирвингом Хау в статье "Массовое общество и постмодерная литература" (1959). Довольно пессимистично

⁶ Welsch W. Unsere postmoderne Modeme. - Weinheim, 1987. P. 4.

⁷ См.: Апиньянези P. Знакомьтесь: Постмодернизм. - СПб., 2004.

оценивая новоявленную литературу в сравнении с великой литературой модерна, И. Хау отметил вместе с тем логичный, естественный характер ее появления, поскольку массовое общество в постмодернистской литературе находит более адекватное отображение, чем это было в произведениях модернистов.

В силу того, что "постмодернизм означает разные вещи для разных людей"⁸, временные границы его тоже оказываются довольно размытыми (как заметил Умберто Эко, скоро к нему начнут относить и Гомера⁹). Но все же латентной стадией формирования постмодернизма принято считать период примерно с конца второй мировой войны до начала 1960-х годов. Как общеэстетический феномен западной культуры, теоретически отрефлексированный в философии, эстетике и литературной критике, постмодернизм оформился лишь спустя два десятилетия, в начале восьмидесятых, пройдя несколько непростых этапов становления. Восприняв многие идеи и концепции французского постструктурализма (Ж. Деррида, М. Фуко, Ж. Лакан, Ж.-Ф. Лиотар, Ж. Делез, Р. Барт, Ф. Гваттари, Ю. Кристева) и американского деконструктивизма (П. де Ман, Дж. Хартман, X. Блум, Дж. X. Миллер, У. Спейнос, Дж. Бренкман, М. Рьян, Ф. Джеймсон, Ф. Лентриккия), постмодернизм синтезировал их теоретические разработки, заимствовал практику литературного-критического анализа (деконструктивизм по сути является литературоведческой разработкой общей теории постструктурализма). Таким образом, по мнению И. Ильина, можно "говорить о существовании специфического постструктуралистско-деконструктивистско-постмодернистского комплекса общих представлений и установок"¹⁰. Соответственно, синонимические замены в

⁸ Ross A. Universal abandon? The politics of postmodernizm. - Minneapolis: Univ. of
Minnesota Press, 1988.

⁹ Eco U. Postmodernism, Irony, the Enjoyable II Modernism/Postmodernism I Ed. by P.
Brooker. - London, 1992. P. 226.

¹⁰ Ильин И. Постмодернизм. - M., 2001. С. 208.

данном случае вполне корректны, но в настоящей работе мы преднамеренно избегаем их, ограничиваясь в качестве общего знаменателя "постмодернизмом", поскольку последний представляет собой вполне сформировавшийся феномен, в котором на сегодняшний день уже переоценены некоторые исходные постулаты ("постмодернизм и преподносит себя как "последовательная критика" структурализма"¹¹), и для исследования концептуализма как частного случая постмодернизма постоянное привлечение внимания к давнему эстетико-философскому базису было бы излишним уходом в сторону.

Постмодернизм как направление в современной литературе и критике объединил несколько течений в поэзии, драматургии и прозе. И поэтические версии, в свою очередь, представляют собой во многом противоречивый и разнообразный спектр постмодернистских тенденций, включающий концептуализм, необарокко, метареализм (или, по другому наименованию, метаметафоризм), соц-арт, поп-арт и даже поэтов-"иронистов". Непростую картину в данном случае еще более усложняет, во-первых, характерная для постмодернизма нечеткость, размытость границ, сопутствующая ему буквально во всех аспектах, а во-вторых, то, что авторские стратегии далеко не всегда укладываются в рамки того или иного направления. Так, Александра Еременко Н. Лейдерман и М. Липовецкий относят к представителям необарокко, С. Чупринин - к метареалистам (метаметафористам), а с точки зрения М. Эпштейна поэт занимает промежуточную позицию между концептуалистами и метареалистами, хотя сами течения критик считает противоположностями, пусть и не замкнутыми группами, но полюсами, между которыми движется современная поэзия. "Между концептуализмом и необарокко не существует непроходимых границ"¹², -утверждают Н. Лейдерман, М. Липовецкий, приводя в качестве примера

¹¹ Ильин И. Постмодернизм. - М., 2001. С. 3.

¹² Лейдерман Н. Липовецкий М. Современная русская литература: В 3-х кн. - М.,
2001. Кн. 3: В конце века (1986-1990-е годы). С. 13.

поэму "Москва - Петушки" Венедикта Ерофеева, представляющую собой органичный синтез концептуализма и необарочной тенденции, поэму "Представление" крупнейшего поэта необарокко Иосифа Бродского -"образцовый концептуалистский текст"¹³, поэтику Виктора Пелевина и Тимура Кибирова.

Особенно проблематично состоит дело с выяснением границ концептуализма и соц-арта. В частности, для В. Курицына это практически одно и то же, что дает возможность критику в своих рассуждениях произвольно подменять одно понятие другим. Однако, подобное отождествление представляется достаточно спорным. Модели социалистического реализма, конечно, обыгрываются в концептуализме, но этим направление в целом не исчерпывается. Концептуализм представляет собой тяготеющее к "бедной" эстетике международное течение, получившее распространение в Италии, Германии, Франции, Японии, во многих странах Латинской Америки и Восточной Европы. Соц-арт - явление сугубо отечественное. Помимо работы по воспроизведению и анализу симулякров советского сознания, которую проделывает соц-арт (и отчасти концептуализм), последний как явление гораздо шире, поскольку занимается переосмыслением не только языка соцреализма, но и морально авторитетной традиции - литературной классики, истории, культуры. У концептуализма много своего рода "пограничных областей". Помимо упомянутых соц-арта, необарокко, метареализма, даже у таких подразумеваемых противников как минимализм и поп-арт концептуализм абсорбирует характерные черты -от строго минималистической формы произведения до обращения к темам и приемам массовой культуры. И вместе с тем концептуализм предполагает некоторую направленность на инновационные процессы, в нем довольно заметна авангардистсткая составляющая (не случайно С.

¹³ Лейдерман Н. Липовецкий М. Современная русская литература: В 3-х ки. - М., 2001. Кн. 3: В конце века (1986-1990-е годы). С. 13.

Чупринин, рассуждая об авангарде, в качестве современных примеров упоминает концептуалистов - Д.А. Пригова, Л. Рубинштейна¹⁴). Аксиологическая суть концептуализма - наличие концепта и рефлексии вокруг него, умного (или даже заумного) суждения о проблеме. Резюмируя вышесказанное о связи концептуализма и соц-арта, следует сказать, что демаркационные линии между ними еще практически не обозначены. Возможно, исследователи творчества В. Комара, А. Меламида, Э. Булатова, с именами которых в первую очередь ассоциируется соц-арт, будут позиционировать данное направление как специфическую, более узкую версию концептуализма на русской почве или как вполне самостоятельное оригинальное течение, но несомненным представляется то, что простой знак равенства между ними неуместен. Несмотря на некоторое сходство, концептуализм и соц-арт, безусловно, не одно и то же.

Временные границы такого явления как концептуализм - вопрос тоже до конца не проясненный. Единого мнения нет ни о начале бытования его в отечественной культуре: в качестве предположений фигурирует и конец 60-х годов двадцатого века, и рубеж семидесятых-восьмидесятых. В прессе упоминание о концептуализме применительно к России впервые прозвучало в 1979 году в статье Б. Гройса "Московский романтический концептуализм", опубликованной на страницах парижского журнала "А-Я" (в 1990 году ее перепечатает журнал "Театр"). Еще больше споров вызывает вопрос о верхней границе хронологических рамок данного течения: "о том, что концептуализм умер, доказательно поговаривали уже в начале восьмидесятых..."¹⁵, хотя с позиций нынешнего дня это время считается периодом едва ли не наибольшего расцвета направления, завершился ли концептуализм с недавней

¹⁴ См.: Чупринин С. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. - М., 2007. С.
18-21.

¹⁵ Айзенберг М. Вокруг концептуализма // Айзенберг М. Взгляд на свободного
художника. - М., 1997. С. 128.

кончиной крупнейшего своего представителя Д.А. Пригова или продолжается в творчестве авторов нового поколения? Любопытным моментом является то, что пришествие постмодернизма в Россию практически совпало во временных границах с появлением на литературной сцене поэтического концептуализма, "именно на территории поэзии состоялась первая атака постмодернизма на рубежи официальной культуры"¹⁶. Концептуализм фактически явился прологом постмодернизма в России - "первым и, вероятно, наиболее отрефлектированным, теоретически продуманным направлением внутри русского постмодернизма"¹⁷. (Более подробно вопрос о формировании и становлении концептуализма будет рассмотрен в следующих главах диссертации).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, каждая из которых разрабатывает определенный аспект (эстетико-философский, исторический, литературно-критический), заключения, библиографии. В первой главе настоящей работы предпринята попытка кратко сформулировать основные положения эстетики и философии концептуализма, выделить характерные черты его теоретической платформы, такие как дематериализация, обращение искусства к проблемам самоидентификации, отметить рефлексивный характер многих концептуальных практик, обозначить взаимосвязь литературного и изобразительного концептуализма и проследить, какой отпечаток накладывает их совместное становление и родство общефилософской и эстетической установок. Здесь же исследуются значение и понимание контекста в концептуальном творчестве, способы искусственного его создания; затрагивается проблема нарочитого моделирования условий эстетического восприятия произведения и того, какую роль играют методы провокации и мистификации, иронии и парадоксальности в

¹⁶ Лейдерман Н. Липовецкий М. Современная русская литература: В 3-х кн. - М.,
2001. Кн. 3: В конце века (1986-1990-е годы). С. 13.

¹⁷ Чупринин С. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. - М., 2007. С. 242.

концептуализме.

Во второй главе представлена историческая характеристика, где, как, когда возник термин "концептуализм"; ставится задача проследить динамику литературной ситуации, авангардистских исканий, новаций, преемственности поколений (в частности, проследить связь поэтического концептуализма с футуристическо-обэриутским пластом литературы и со второй, послевоенной, волной русского авангарда). В соответствии со словами Ю. Тынянова о том, что "изучение эволюции литературы возможно только при отношении к литературе как к ряду, системе, соотнесенной с другими рядами, системами, ими обусловленной"¹⁸, в работе предлагается своего рода взгляд на концептуализм до концептуализма, поскольку как тенденция он начался значительно раньше своего официального выхода на литературную сцену. Черты поэтики современных концептуалистов выплавлялись в различных поэтических школах ("лианозовской", "филологической", "уктусской"), вот почему в данном исследовании дается характеристика этих школ с кратким освещением персоналий, их представляющих, от довольно известных авторов до тех, чье творчество изучается лишь узким кругом специалистов). И поскольку концептуальная проблематика, признаки концептуализма, художественные открытия были уже в опыте предшественников, представляется интересным проанализировать соответствующие признаки, связав их с.терминологическими изобретениями концептуализма, продемонстрировать заимствование,, зачастую прикрытое игрой, мистификацией, провокацией. Дополнительным фактором, обуславливающим подобный интерес, является и то, что в практике московского концептуализма терминов было выработано больше, чем продемонстрировано явлений.

В третьей главе освещается литературно-критическая дискуссия о концептуализме в прессе, отмечаются исходные и ключевые преломления ¹⁸ Тынянов Ю. Литературная эволюция: Избранные труды. - М., 2002. С. 204.

полемики, рассматриваются особенности поэтики ведущих представителей русского литературного концептуализма, конкретные авторские стратегии (с соответствующими характеристиками, такими как художественное поведение, функции автора, отношение к тексту и его границам, приемы деконструкции; уделяется внимание специфическим чертам интертекстуальности, тематическому пространству, стилистическим структурам и т.д.). Причем выбор в пользу репрезентации того или иного автора мотивирован, в первую очередь, тем, чтобы представить максимально широкий диапазон принципиально (или существенно) отличающихся стратегий, складывающихся, насколько возможно, в яркую целостную картину поэтического направления. Поэтому мы останавливаемся на рассмотрении творчества поэтов, представляющих с этой точки зрения особый интерес, среди которых: Д.А. Пригов - последовательный идеолог концептуализма, один из самых известных представителей направления (или даже самый известный, "классический" концептуалист); Вс. Некрасов, выходец из "лианозовской школы", в творчестве которого прослеживается линия преемственности авангардистского эксперимента, старейший представитель и своего рода "отец-основатель" литературы концептуализма; Л. Рубинштейн, оригинальный авторский концепт которого не имеет аналогов ни в отечественной, ни в зарубежной литературе; Т. Кибиров, который привносит в концептуализм сильную лирическую ноту, не характерную для данного течения, виртуозно владеет и стилизацией, и столкновением стилистических пластов, синтезом противоречий, высокого и низкого, соединяет эмоциональность, искренность и иронию, постмодернистскую насмешливость над всем и вся, попутно достигая исключительной концентрации интертекстуальных связей в произведении.

Методология исследования обусловлена проблематикой, целью и

задачами диссертации. Методика анализа базируется на принципах сравнительно-исторического и типологического методов, историко-литературного исследования разных периодов русской авангардной поэзии в XX веке, литературоведческого изучения художественного произведения. Общим методологическим основанием работы является теоретическая концепция Ю. Тынянова, которая предусматривает изучение литературы с точки зрения эволюционного взаимодействия литературных рядов и систем. В качестве методологического подхода к исследованию постмодернизма были использованы концепции виднейших зарубежных и отечественных специалистов по данному направлению в современной гуманитарной мысли. Теоретико-методологическую основу диссертации формируют положения научных трудов Р. Барта, Ж. Деррида, Ж.-Ф. Лиотара, Ю. Кристевой, М. Фуко, Д. Фоккема, С. Уэбера, Д. Лоджа, В. Вельша, Ю. Хабермаса, Ч. Дженкса, Л. Хатчен, И. Ильина, М. Липовецкого. Существенное значение для формирования методологической основы данной диссертации имели исследования литературоведов и лингвистов, занимающихся изучением проблемы концептов в современной филологии, - от авторитетных трудов Д. Лихачева, Ю. Степанова, до работ И. Тарасовой, Л. Чернейко, Ы. Алефиренко, Л. Миллер, О. Беспаловой. Для данного диссертационного исследования значимыми в научном плане являются теория процесса интертекстуализации и принципы интертекстуального анализа, предложенные Ж. Женнетом, Н. Фатеевой. В качестве частных методик, в особенности при анализе концептуалистской литературы, ее эстетической и философской платформы, применяются некоторые подходы и установки теоретиков концептуализма Дж. Кошута, С. Левитта, А. Монастырского.

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что русский поэтический концептуализм, долгое время являвшийся пусть и спорным,

но ярким литературным направлением, вносившим свой вклад в культурный контекст нескольких десятилетий, теперь, со смертью его ведущих представителей - Д.А. Пригова и Вс. Некрасова, уходит с литературной сцены, и настало время подвести итоги, объективно рассмотреть наследие концептуализма, обобщить различные преломления дискуссии, развернувшейся на страницах периодической печати и книжных изданий. Критические споры о концептуализме не утратили своей актуальности и сегодня, поскольку их проблематика имеет непосредственное отношение к поискам поэтов нового поколения.

Целью диссертации является исследование русского поэтического концептуализма как одного из оригинальных течений в авангардной литературе XX - начала XXI века, выявление характерных черт и особенностей этого направления, а также осмысление сделанных им художественных открытий в литературно-критическом процессе.

В соответствии с указанной целью предполагается решение следующих задач:

выявить основные типологические черты эстетической и философской программы концептуализма, специфические особенности теоретической платформы, цели и средства их реализации в художественном произведении;

исследовать возникновение и становление поэтического концептуализма, связав его с новаторскими исканиями предшествующих волн русского литературного авангарда, проследить линии взаимосвязей, а также отметить меру воздействия опыта изобразительного концептуализма на поэтический;

синтезировать разные линии критических исследований, обобщить итоги дискуссии, отразившейся на страницах печатных изданий, предложить системный взгляд на концептуализм как на оригинальное поэтическое направление в русской литературе;

- рассмотреть авторские стратегии наиболее ярких представителей русского поэтического концептуализма, исследовать особенности поэтики Д. Пригова, Вс. Некрасова, Л. Рубинштейна, Т. Кибирова.

Говоря о степени разработанности темы, следует отметить, что концептуализм не раз попадал в сферу внимания литературной критики: таковы работы Дж. Янечека "Теория и практика концептуализма у Всеволода Некрасова", М. Берга "Литературократия. Проблема присвоения и перераспределения власти в литературе", В. Курицына "Русский литературный постмодернизм" и "Постмодернизм - новая первобытная культура", М. Айзенберга "Взгляд на свободного художника", И. Шайтанова "Дело вкуса", С. Чупринина "Русская литература сегодня", М. Липовецкого "Русский постмодернизм" и многие другие. И вместе с тем, рассматривая проблему под разным углом научного интереса, исследователи, можно сказать, не ставили себе задачу сосредоточиться именно на поэтическом концептуализме как направлении. Характерный отпечаток на разработку темы накладывает и другой немаловажный момент - противоречивость оценок, сопутствующая концептуализму, от аналитической критики данной художественной системы, к которой тяготеет М. Эпштейн ("Истоки и смысл русского постмодернизма", "Информационный взрыв и травма постмодернизма"), - до апологетичной интерпретации постмодернистской парадигмы в академической форме (М. Берг), в форме журналистского эпатажа (В. Курицын). Рассредоточение критической полемики о концептуализме по широкому кругу периодических изданий, разнообразие аспектов взаимодействия концептуализма с другими художественными системами, смешение исследовательского интереса к концептуализму с постмодернизмом, с переносом акцента на последний, - все это предопределило изучение и проработку разнообразного спектра трудов в области литературы,

журналистики, истории литературы, равнозначно представленных и в виде книжных изданий, и на страницах прессы. Еще одним дополнительным, "утяжеляющим", фактором послужила специфика исследования концептуализма в контексте авангардистских поэтических течений двадцатого века, потребовавшая изучения большого объема литературного и критического материала, как хорошо известного и проработанного (что касается, в основном, первой волны русского авангарда), так и находящегося еще в процессе "возвращения" ввиду долгого пребывания в андеграунде (характерного для второй волны).

Поскольку отдельного исследования, специально посвященного русскому поэтическому концептуализму, вопросам его генезиса и развития в отечественной литературе, целостной теоретической платформы, особенностям поэтики, пока не существует, научная новизна данной работы и состоит в том, что впервые исследуется (вынужденно прибегнем к тавтологии) русский поэтический концептуализм, сводятся воедино разные линии научного интереса, обосновывается историческая логика существования концептуализма как направления.

Теоретическое значение диссертации связано с исследованием основных черт и особенностей данного поэтического течения, рассмотрением сложных литературных процессов, отразившихся в творчестве русских авангардистов XX века, характеристикой различных поэтических школ, применением литературоведческого анализа к произведениям, наиболее показательным в контексте изучаемых явлений.

Практическое значение данного исследования связано с расширением поэтической панорамы XX века, освещением фактов новаторских свершений этого времени, возвращением отчасти забытых, отчасти малоизвестных имен авторов, заслуживающих внесения корректив в достижения литературоведения последних лет. Материалы

данного исследования могут быть применены при чтении курсов по истории новейшей отечественной литературы.

Апробация. Отдельные аспекты исследования, а также близкие к теме диссертации статьи, затрагивающие круг вопросов как теоретического характера, так и акцентирующие внимание на критической дискуссии о концептуализме в прессе, были представлены в виде тезисов доклада научно-практической конференции "Ломоносов-2003" и научных публикаций в следующих сборниках:

1. Якушина И.Л. Русский литературный концептуализм: философские идеи, эстетическая концепция. // Ломоносов - 2003. Международная научная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых при поддержке ЮНЕСКО. Секция "Журналистика". - М.: факультет журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, 2003. С. 81-86. (0,4 п.л.).

2. Якушина И.Л. Философия и эстетика русского литературного концептуализма. // Медиальманах. - М.: факультет журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, 2003. № 3. С. 97-112. (1,5 п.л.).

3. Якушина И.Л. Концептуализм в поэзии и критике 1980-1990-х гг. // Вестник МГУ. - М., 2007. № 4. (1,2 п.л.).

Эстетика и философия концептуализма

Рассмотрение эстетики и философии концептуализма неизбежно связано с обращением к эстетико-философским концепциям и понятийному аппарату, разработанным постмодернизмом. В восприятии теоретических установок, в системе художественного мышления подобные параллели вполне предсказуемы: концептуализм и постмодернизм выступают как отношение частного случая к общему. Основные теоретики постмодернизма - Ж.-Ф. Лиотар, И. Хассан, Ф. Джеймсон, Д. Фоккема, Т. Д ан, Дж. Батлер, Д. Лодж, В. Вельш -сформулировали ряд идей и положений, настолько институционально значимых для концептуализма, что в отрыве от них невозможно представить само существование его философской базы: "мир как хаос", "мир как текст", "сознание как текст", "кризис авторитетов", "коммуникативная затрудненность" и т. д.

Некоторую сложность в исследовании данной проблемы сообщает то, что полемические дебаты вокруг постмодернизма проходят под тем же знаком "тотальной плюральности", говоря словами В. Вельша, и сопровождаются серьезным расхождением мнений среди своих теоретиков. Не случайно применительно к эстетико-философским концепциям постмодернизма было употреблено множественное число: единой теории постмодернизма не существует. (Можно говорить о его отдельных концепциях - Юргена Хабермаса, Дэвида Лоджа, Ихаба Хассана и многих других). Соответственно, если та основа, на которую опирается концептуализм, не представляет собой единого твердого монолита, то дальнейшее продвижение логично обнаруживает еще более зыбкую почву, провоцирует еще большую неопределенность и сомнение. Действительно, многие произведения, созданные "под знаменем" концептуального искусства и в полной мере отвечающие его эстетической системе, зачастую обнаруживают некую игровую сомнительность, поверхностность, необязательность ответственного высказывания, из-за чего они столь часто вызывают неприятие, раздражение и критику.

Как правило, обвинения, звучащие в адрес концептуализма вполне оправданны: "Концептуализм редко может похвастаться произведениями, сделанными мастерски - в традиционном смысле слова"19. Но он и не ставит во главу угла достижение литературно-художественного совершенства. Претендуя на выражение иного взгляда на мир, концептуализм стремится любыми средствами (именно любыми, в том числе провокационными, антиэстетическими) усилить впечатление "инаковости", расшатать (а по возможности и разрушить) устоявшееся представление о том, что считать творением, творчеством, искусством, литературой. Истоки специфических примет концептуализма, лишенного традиционной художественной выразительности, в том, что он доводит до крайности то составляющее суть постмодернизма "недоверие", о котором писал Ж.-Ф. Лиотар20, к "метарассказам", "великим метаповествованиям", "объяснительным системам" - истории, науке, религии, психологии. Эрозия веры, по Лиотару, прокладывает дорогу к появлению множества более мелких и простых "историй-рассказов", что в перспективе ведет к эклектизму, китчу, "нулевой степени общей культуры": "Становясь китчем, искусство способствует неразборчивости вкуса. Художники, владельцы картинных галерей, критика и публика толпой стекаются туда, где "что-то происходит". Однако истинная реальность этого "что-то происходит" - это реальность денег: при отсутствии эстетических критериев оказывается возможным и полезным определять ценность произведений искусства по той прибыли, которую они дают. Подобная реальность примиряет все, даже самые противоречивые тенденции в искусстве, при условии, что эти тенденции и потребности обладают покупательной способностью"21.

Концептуализм высказывает "недоверие" любой морально авторитетной традиции (истории, мировой литературе, классической живописи), не говоря уже о всем том, что таковым авторитетом не обладает (соцреализм, советский бюрократический язык, государство и его институции). Переосмыслению, "эрозии веры", дегероизации у Пригова подвергаются Пушкин и Шекспир, Рейган и Мао Цзэдун, и даже битва на Куликовом поле. Деконструкция тоталитарного советского дискурса, благодаря которой поэт получил известность, - только один из аспектов стратегии Д.А. Пригова. В поэтических провокациях автора - "А вот бы стихи я его уничтожил...", как пишет он сам о Пушкине, довольно отчетливо просматриваются параллели с футуристическим "Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода Современности"22, но в концептуализме нет или очень мало преобразовательного и волевого пафоса авангарда начала двадцатого века.

Отсутствие привычных эстетических критериев, которое манифестирует концептуализм, находится в полном согласии с процитированными словами Лиотара о неразборчивости вкуса, сопутствующей китчу. И зачастую автор-концептуалист сознательно провоцирует читателя или зрителя эклектизмом, имеющим в основе своей подобную неразборчивость. Автор представляет "что-то" и предлагает воспринимающей стороне самостоятельно разобраться, что же это на самом деле. Читателю Пригова приходится самостоятельно выуживать из огромного массива сочиненных им текстов относительно достойные в литературном плане образцы. В стихотворениях Вс. Некрасова читатель вынужден додумывать смысловое назначение причудливо расставленных автором интервалов. В перелистывании "карточек" Л. Рубинштейна многое напоминает последовательное снятие нескольких слоев шелухи на пути к авторскому замыслу, интересному замечанию, яркому образу. В изобразительном концептуализме аналогичная стратегия творческого поведения имеет следствием странный, непонятный, абстрактный характер работ художников, вплоть до представления любого объекта таким, каков он есть, каким он был изготовлен массовым производством, не испытав преобразовательного влияния со стороны автора, - абсорбируя таким образом опыт реди-мейда.

Возникновение и формирование русского поэтического концептуализма. Поэтика концептуализма в системе русского литературного авангарда XX века

Одна из распространенных точек зрения на возникновение литературного концептуализма состоит в том, что в конце шестидесятых - начале семидесятых годов прошлого века он плавно и органически вышел из концептуализма изобразительного, который, как известно, тяготел к включению текста в свои произведения ("Концептуализм приходит в литературу из изобразительного искусства", - утверждают Н. Лейдерман и М. Липовецкий126). Саму заслугу возникновения понятий "концептуальное искусство", "концептуализм" зачастую приписывают Генри Флинту, участнику интернационального художественного объединения "Флаксус" (Fluxus). Однако, подобная точка зрения более характерна для отечественной критики127, которая, впрочем, не слишком настаивает на достоверной точности данных фактов (либо обходит молчанием вопрос происхождения термина). Напротив, англоязычная критика выделяет иной круг персоналий. Так, Р. Смит в статье "Концептуальное искусство: завершилось и продолжается повсеместно"128 утверждает, что автором.термина является Эдвард Кейнхолз (EdwarctKeinholz), придумавший его еще в 1950-х, а широким употреблением это определение обязано теоретиками и апологетам концептуализма Джозефу Кошуту и Солу Левитту, сумевшим ввести его в активный оборот в конце 60-х. Что же касается роли Г. Флинта, то бесспорным кажется его приоритет в представлении концептуализма в сфере печатного слова: в 1961 году автор в одной из своих работ для определения нового художественного направления употребил словосочетание "концептуальное искусство" и под этим же названием ("Concept Art") двумя годами позже, в 1963 г., опубликовал статью в антологии, посвященной деятельности "Флаксуса", что, конечно, способствовало более широкому распространению термина.

Несмотря на масштабную научную дискуссию о концептуализме и постмодернизме в русской и мировой литературе, лингвистическому осмыслению понятий концепт, концептосфера, многие исследователи концептуального искусства, описывая частные случаи явления -становление, стилистику, специфику, значение, последовательно избегают самого определения, что же такое концептуализм. Как правило, превалируют формулировки, которые можно назвать "авторскими", предстающими в виде некоего эффектного словосочетания или более развернутого высказывания о концептуализме, отражающего личное мнение автора (вспомним "постфилософскую деятельность" Джозефа Кошута, "художественную философию" Вячеслава Курицына, "искусство, содержащее в себе рассуждение об искусстве" Всеволода Некрасова). То, что до стадии терминологической конвенциальности в отношении концептуализма далеко, подтверждают и слова Льва Рубинштейна: "Концептуализмов ровно столько, сколько людей себя к ним причисляющих, и каждый это по-своему интерпретирует"129. Так, Л. Рубинштейн ставит во главу угла соотношение текста и контекста: "Я думаю, широко говоря, концептуализм - это такая поэтика, которая в центр внимания ставит не столько сам текст, сколько контекст, внетекстуальные обстоятельства, мотивы порождения текста, а также способы и методы его бытования"130. А М. Айзенберг затрагивает совершенно иной аспект, апеллируя одновременно к художественной литературной традиции и противостоянию традиционалистской эстетике: "Концептуализм - последний этап саморазвития авангарда нашего века, последняя революция в ряду авангардных революций. Последняя -потому и тихая, лишенная демонстративной агрессии (хотя и не лишенная внутренней агрессивности). Но все-таки революция, то есть нечто, меняющее состояние художественной материи, создающее другое искусство"131.

Отдавая должное взаимосвязи и взаимовлиянию изобразительной и литературной практики в концептуальном искусстве, следует отметить также, что литературный концептуализм, в особенности русский поэтический концептуализм, испытал множество разносторонних влияний авангардных течений 20 века. Он черпал идеи, атмосферу, дух не только в обладающих эстетической общностью и вместе с тем самостоятельных течениях 50-х годов, в особенности различных "школах" - "лианозовской" (Вс. Некрасов, Е. Кропивницкий, Г. Сапгир, И. Холин), "филологической" (А. Кондратов, Л. Лосев, В. Уфлянд), "уктусской" (Р. Никонова, С. Сигей, Е. Арбенев), делая очевидным влияние неоавангарда на свое формирование, но и в какой-то мере продолжал традиции более раннего экспериментаторства -кубофутуризма (В. Хлебников, А. Крученых, В. Каменский), ОБЭРИУ (Д. Хармс, Н. Олейников, А. Введенский).

Шестидесятые-семидесятые годы, когда концептуализм формируется как самостоятельное направление в искусстве, - это время синтеза разнообразных культурных процессов. Эстетика и традиции авангардных течений начала двадцатого века, противостоящие эстетике и традициям соцреализма, проявились с наибольшей отчетливостью и значительно повлияли на литературный процесс через долгие десятилетия, почти полвека спустя. 131 Айзенберг М. Взгляд на свободного художника. - М., 1997. С. 128-154.

Линия взаимодействия концептуализма с традицией русского авангарда не выглядит сплошной и четкой чертой, она намечена пунктиром. В одних моментах она проступает отчетливо, в других -исчезает напрочь. Во многом наследуя авангардным направлениям начала двадцатого века, концептуализм перерабатывает и переиначивает на свой лад многие их эстетические установки и творческие эксперименты, вплоть до принципиального переосмысления того или иного положения.

Поэзия концептуализма в контексте литературно-критических споров 127 Концептуализм в поэзии и критике 1980-1990-х годов

Русский литературный концептуализм, который зачастую принято отождествлять с "московским поэтическим концептуализмом 70-х годов" (что не совсем верно и в отношении авторов, представляющих данное направление, и чисто хронологически), эстетически оформился вслед за западным литературным концептуализмом, в конце 1960-х - начале 1970-х гг. Вероятней всего, именно этот факт и послужил причиной того, что в критике сформировалось и закрепилось не вполне корректное определение. Несмотря на то, что концептуализм, бесспорно, миновал фазу своего наибольшего расцвета, ряд авторов продолжает создавать произведения в концептуальной стилистике и по сей день, поэтому более правомерно было бы отказаться от подобного отождествления, признав его существенно устаревшим.

Как когда-то заметил Блок в статье "О лирике" (1907), "...группировка поэтов по школам" - "труд праздный и неблагодарный"258. Но, тем не менее, труд этот надо проделать. Ведущие авторы, составляющие школу литературного концептуализма, - Д.А. Пригов, Вс. Некрасов, В. Сорокин, Л. Рубинштейн, А. Монастырский, П. Пепперштейн; иногда в этом ряду упоминаются также Т. Кибиров и В. Пелевин259. Все они по-разному (и в разной степени) причастны к его формированию и становлению. Так, Тимура Кибирова лишь с достаточной долей условности можно причислить к упомянутому кругу авторов, но рассмотрение его поэтики, построенной на границе с эстетической и философской платформой концептуализма, воспринявшей многие из аспектов этого течения, было бы весьма интересным. Перу Т. Кибирова принадлежат и емкие поэтические формулировки, которые могли бы стать едва ли не программными положениями концептуализма: "Если ты еще не в курсе, /я скажу тебе, читатель: /все зависит от контекста, /все буквально, даже я!", "вне контекста, к сожаленью, /не бывает ничего! /Абсолютно ничего, /кроме Бога одного..."; и строки, осмысляющие идеи и установки постмодернизма в философско-ироничном ключе: "Даешь деконструкцию! Дали. /А дальше-то что? - А ничто. /Над кучей ненужных деталей /сидим в мирозданье пустом".

Как пишет В. Кулаков, "московский поэтический концептуализм" 70-х годов обычно персонифицируется тремя именами - Д. Пригова, Л. Рубинштейна, Вс. Некрасова"260. Тот же круг персоналий выделяет и В. Курицын261, называя основных представителей направления. Конечно, каждый из поэтов представляет своим творчеством определенную версию концептуализма, одну из знаковых, содержательных его сторон. Но все многообразие художественных стратегий, синтезированных в рамках данного направления, невозможно отождествить только с этими именами. В целях наиболее полного и разностороннего представления поэтического концептуализма представляется интересным рассмотреть особенности поэтики авторов как из "титульного" круга концептуалистов (Д. Пригов, Вс. Некрасов, Л. Рубинштейн), так и тех, чья поэтика обнаруживает много общего с концептуализмом и при этом связана с классической системой эстетических и этических ценностей (Т. Кибиров).

Новаторские завоевания концептуализма всегда находились в центре полемики между сторонниками разных эстетических направлений. Подобная неоднозначность в оценках имеет вполне объяснимые корни: принципиальная стратегия концептуализма, как уже говорилось в первой главе, состоит в том, чтобы предложить новый своеобразный взгляд на литературу и искусство, обнажить иллюзорность различных мифов культурного сознания, подвергнуть их деконструкции, прибегая зачастую к одиозным и провокационным средствам для достижения поставленных целей. При этом личностные авторские стратегии могут существенно отличаться друг от друга, задавая кардинально отличные векторы литературной эволюции. Но прежде чем перейти к рассмотрению особенностей поэтики русского литературного концептуализма на примере конкретных авторов - Д.А. Пригова, Вс. Некрасова, Л. Рубинштейна, Т. Кибирова - обратим внимание на то, как развивалась критическая дискуссия в прессе, что явилось побудительным толчком к ее развитию, отметим различные преломления полемики, обусловленные расширением и углублением научного интереса к концептуализму.

Концептуализм в поэзии и критике 1980-1990-х годов. Период восьмидесятых-девяностых годов прошлого века был особенно интересен и значителен для литературного концептуализма тем, что авторы, до сей поры представлявшие собой андеграунд с редкими публикациями в "тамиздате" или "самиздате"262, работавшие преимущественно "в стол", не имея возможности опубликовать свои произведения в официальной прессе, неожиданно столкнулись с немалым интересом - как со стороны широкого круга читателей, так и со стороны серьезной критики. Практически одновременно появились и поэтические публикации концептуалистов, и критические статьи о концептуализме и постмодернизме. Причем большую роль в данном литературном процессе сыграла именно журналистика. На волне интереса, который переживала пресса в те годы, с сопутствующим этому интересу значительным повышением тиражей, концептуализм получил свою (весьма немалую) долю внимания. Можно даже сказать, что русский литературный концептуализм начался не с книжных изданий, а с периодики. А восьмидесятые-девяностые годы стали периодом настоящего расцвета поэтического концептуализма, ярким и стремительным выходом андеграунда на поверхность, временем, когда авангардные течения вливались в литературный мейнстрим, в некоторой степени даже формируя его. Противостояние традиционной эстетике, беспафосность художественного высказывания, ирония и самоирония (на грани, а иногда и за гранью "стеба"), занимающие столь заметное место в творениях концептуалистов, оказались необычайно востребованными в эпоху отмены политической цензуры и смены социальных формаций. Клише, с которыми работали авторы, оставались вполне актуальными - не только потому, что были свежи в памяти, но и потому, что не были еще до конца изжиты, усиливая таким образом комический эффект от применения иронии, интертекстуальности и пародийности (ведь узнаваемость -непременное условие для достижения комического эффекта). А тематически многие стихотворения концептуалистов, в особенности Д.А. Пригова и Вс. Некрасова, становились зарисовками, почти "панорамой" социально конкретной жизни. Это было ново, необычно и занимательно.