Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Имидж политика как феномен публичной сферы
1. Политическая коммуникация в структуре политических отношений
1.1. Роль средств массовой информации в формировании политического сознания и политической культуры
1.2. Публичность политики в условиях информационного общества 26
1.3. Информационно-коммуникационный аспект политики и политической деятельности
1.4. Понятие и сущность политической коммуникации 53
1.5. Средства коммуникации в политической деятельности 67
1.6. Воздействие СМИ на политический процесс 81
1.7. Аудитория как объект информационного воздействия 90
2. Природа политического имиджа 114
2.1. Историко-гносеологический аспект имиджа 114
2.2. Роль имиджа в публичной сфере 119
2.3. Характеристики имиджа как феномена публичной сферы 124
2.4. Отвлеченный характер имиджа 126
2.5. Имидж в системе массовой коммуникации 130
3. Проблема определений имиджа 136
3.1. «Образ» и «имидж»: проблема разграничения понятий 136
3.2. Исторические замечания к употреблению лексемы «имидж» 140
3.3. Анализ определений имиджа 142
4. Роль средств массовой коммуникации в формировании имиджа политика
4.1. Субституарность имиджа 158
4.2. Социально-психологические детерминанты формирования имиджа политика
Глава 2. Имиджевый политический медиатекст: система жанров и лингво-прагматический анализ
1. Политический текст в структуре сверхтекста 175
1.1. Политическое событие как сверхтекст 175
1.2. Определение политического текста 177
1.3. Устная и письменная политическая культура 179
1.4. Понятие имиджевого политического текста 182
2. Система жанров имиджевого политического медиатекста 184
2.1. Проблема речевых жанров в современной филологической науке 184
2.2. Проблема классификации речевых жанров 199
2.3. Жанровая типология имиджевого политического текста 203
2.4. Информационно-интерпретационные жанры 205
2.5. Декларативно-персуазивные жанры 219
2.6. Атональные жанры 233
Глава 3. Дискурсная модель имиджа политика 244
1. Дискурсный анализ имиджа политика 244
1.1. Дискурс: основные подходы к интерпретации понятия 244
1.2. Политический дискурс 250
1.3. Дискурс-анализ медиатекстов как основа построения модели имиджа
1.4. Дискурсные категории как основа построения модели имиджа 262
2. Дискурс-типология политических лидеров 273
2.1. Лидер-описательные дискурс-типы 278
2.2. Лидер-формирующие дискурстипы 281
2.3. Кортеж-описательные дискурс-типы 282
2.4. Кортеж-формирующие дискурс-типы 284
2.5. Аудитория-ориентированные дискурс-типы 286
3. Построение дискурсной модели имиджа политика (на примере губернатора Челябинской области П.И. Сумина)
3.1. Контент-анализ медиатекстов как метод диагностики имиджа политика
3.2. Этапы контент-анализа 293
3.3. Анализ контекста дискурсной модели имиджа губернатора Челябинской области П.И. Сумина
3.4. П.И. Сумин: дискурс власти 311
3.5. Имиджевая фотография как элемент медиатекста: дискурс-анализ невербальной коммуникации
Заключение 333
Список литературы 343
- Публичность политики в условиях информационного общества
- «Образ» и «имидж»: проблема разграничения понятий
- Проблема речевых жанров в современной филологической науке
- Анализ контекста дискурсной модели имиджа губернатора Челябинской области П.И. Сумина
Введение к работе
Актуальность исследования. Понятие «имидж» формировалось в течение многих веков. Его истоки восходят к глубокой древности. Еще не оперируя самим термином имидж, политические деятели классической древности — ораторы и стратеги, консулы и императоры — нередко стремились предстать перед массами вовсе не такими, какими они были на самом деле, а какими их бы хотели видеть другие.
В XX в. термин «имидж» первоначально использовался в коммерческой рекламе для дифференциации товаров и имел довольно узкий смысл. В активный лексикон понятие «имидж» вошло из журналистской практики 60-х годов прошлого века, где оно использовалось прежде всего для акцентирования внимания на сценическом образе популярных музыкантов. В то же время с разработкой новых методов организации избирательной кампании имидж стал широко применяться и для дифференциации общественных и политических лидеров. Имидж представляется как искусственно сформированный образ политика, предпринимателя, актера, товара, фирмы, социального или политического явления. С точки зрения современного словоупотребления лексема имидж используется в самом широком смысле (например, имидж политической группы, государства и т. д.).
Имидж занимает одно из главных мест среди ресурсов влияния политического лидера. Он формируется в ходе коммуникационных процессов как результат взаимодействия различных социальных групп и самого лидера, который концентрирует социальные ожидания и находит продуктивные формы их выражения. В этой связи особое значение приобретает выявление новых информационных технологий, используемых средствами массовой информации в целях создания политического имиджа.
Лингвистический инструментарий позволяет изучить, каким образом политик использует возможности языка для влияния на общественное сознание. Эти традиции находят продолжение в исследованиях политического дискурса.
Феномен современного политического лидера еще не достаточно осмыслен, как и тот факт, что под воздействием различных технологических приемов создания и продвижения политического имиджа электоральные предпочтения становятся в большинстве случаев управляемыми и зависимыми от имиджевого фактора.
Проблематика формирования и продвижения имиджа политика посредством медиатекста относится к одному из наименее исследованных аспектов политической коммуниации. Между тем, от особенностей функционирования механизма формирования имиджа и от искусства овладения им в немалой степени зависит то, какой тип лидера и какая политическая партия получат больше шансов на успех в предвыборной политической борьбе за власть, то есть какой путь развития выберет страна на ближайшие годы.
Феномен моделирования имиджа политика осмыслен недостаточно, хотя сфера научных интересов журналистики, связей с общественностью и политической лингвистики постоянно расширяется за счет включения в анализ новых аспектов взаимодействия языка, власти и общества.
Обращение к данной теме объясняется также неразработанностью самого понятия «имиджевый политический медиатекст», отсутствием работ, посвященных классификации и описанию жанров имиджевого политического текста.
Степень научной разработанности темы. Политический имидж стал одним из тех факторов, с которым вынуждены считаться все политики, желающие прийти к власти или удержаться у власти. Появилась научная дисциплина — имиджелогия, в которой соединились теоретические положения антропологии, социологии, психологии, политологии, философии и других наук о человеке и обществе. Однако на сегодняшний день нельзя с полной уверенностью сказать о наличии более или менее адекватного определения понятия имидж и целостной теоретической концепции формирования имиджа.
Научное исследование этой проблемы началось с XIX века вместе с возникновением общественных наук в современном их значении.
В западной политологии и политической социологии проблема политического имиджа рассматривается как одна из наиболее приоритетных. Проблема имиджа в политической культуре Запада на основе междисциплинарного подхода была поставлена в работе С. Ивена1. Выдвинув гипотезу, согласно которой реклама составляет основу современного стиля политической жизни, Ивен наметил подходы к решению вопроса о соотношении индивидуального и коллективного политических стилей
Анализ имиджа в политическом процессе является объектом внимания специалистов в области социальной психологии и теории массовой коммуникации. Например, в исследованиях Р. Бака было выявлено влияние визуальной информации на эмоции2.
1 Hwen S ЛИ Consuming Images The Politics of Style m Contemporary Culture New York Basic Books. 1988
! Buck R Llaboialing on Emotion Spontaneous Communication and Persuasion San Francisco, 1989
Концепция формирования адаптации в восприятии негативных образов была разработана П. Лангом и Д. Ньюхагеном'. Важное значение в выдвижении новых современных ориентиров в исследовании политического имиджа имел выход сборника под редакцией Л. Гросса, Д. С. Каца, Д. Руби, авторы которого исходили из определения современного индустриального общества как «коллективного Левиафана», «жизненным правом которого является телекоммуникация»4.
В фундаментальном исследовании Д. Бурстина, наряду с определением самого понятия «псевдособытия», было раскрыто значение технологии манипуляции сознанием в создании политического имиджа5.
Проблема имиджа раскрывается в работах, посвященных изучению пропаганды и массовой коммуникации, психологии настроения, установок массового сознания, ментальное народа, политической идеологии, а также в исследованиях политических систем и режимов в работах В. Л. Артемова, Г.Л. Дилигенского, А. М. Зимичева, В. С. Комаровского, С. Г. Корконосенко, Д. Левчика, А. М Миграняна, Д. В. Ольшанского, Б. Д Парыгина, Н. П. Попова, Б. Ф. Поршнева, А. Фенько, О. А. Феофановна, А. А. Чичановского, А. Г. Шмелева, Р. Лана, А. и Е. Ли, У. Липпмана, Р. Мерельмена, Р. Сэмпсона и др.6
Изучение коммуникативных стратегий политического дискурса предпринято в работах Ж.В. Зигманн, О.С. Иссерс, О.Л. Михалевой, О.Е. Рожковой, О.Н. Паршиной, Е.В. Фроловой7.
Специфика современного российского политического языка в последние годы активно обсуждается в работах В.М Амирова, В.Н. Базылева, А.Н. Ба-
' Lang Р The Cognitive Psychophysiology of Emotion Fear and Anxiety II Anxiety and the Anxiety Disoders Ed By A TumaandJ Maser Hillsdale NJ, 1985, Newhagen J E The Evening's Bad News Effects of Compelling Negative Television News Images on Memory II Journal of Communication 1992 42(2).
4 Gross L, Kats J S , Ruby J Image Ethics The Moral Rights of Subjects in Photographs, films and Television New York Oxford University Press, 1988
s Doorstin D J The Image A Guide to Pseudo-Events in America New York' Harper Colophon Books, 1971
''Артемов В Л Объективная природа сіереотипов и их использование в империалистической пропаганде // Проблема социальной психологии и пропаганды / Под ред В Н Котбанов-ского, 10 А Шерковнна) М , 1971, ДилигеискийГЛ Социально-политическая психология М, 1996 , Зимичев А М Психология политической борьбы СПб , 1993 и др
7 Зигманн Ж В Структура современного полишческого дискурса (речевые жанры и речевые сіратсіин) Дисс канд филол наук М , 2003, Иссерс О С Коммуникативные стратегии и іактики русской речи Екатеринбург Иід-во Уральск ун-та. 1999, Михалева О Л Полишче-ский дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия Дне канд филол наук Иркутск, 2004, Рожкова О Е. Коптгишю-прагматические аспекты политического дискурса Дисс канд филол. наук Калининград, 2003, Паршина О II Стратегии и тактики речевого поведения современной иолижческой "шиты России Астрахань, 2004: Паршина О И Российская политическая речь Теория и практика М, 2007; Фролова ЕВ Коммуникативные стратегии формирования имиджа реї попалыюго чидера в электронных СМИ Дисс канд фитот наук Омск, 2007
ранова, Э.В. Будаева и А.П. Чудинова, О.И. Воробьевой, П.Б. Паршина, А.П.Чудинова, Е.И. Шейгал. А.Е. Ярославцевой8.
Важным является вопрос о жанровой системе имиджевого текста. В современной филологии большое внимание уделяется исследованию отдельных, в том числе риторических, жанров. За последнее время детальному анализу подверглись в основном жанры повседневного общения, научной речи, деловой речи, журналистского и PR-текста9.
В политическом дискурсе объектом исследования являлись в основном лишь отдельные жанры10.
В отечественной научной литературе проблеме имиджа уделяется большое внимание в связи с анализом различных конкурирующих теорий политического лидерства. Лидерство с точки зрения социальной системы рассматривается в ряде социологических работ."
* Амиров В М Агитационный предвыборный сверхтекст организация содержания и стратегии реализации Екатеринбург, 2002, Базылев ВПК иіучению политического дискурса в России и российского политического дискурса / В Н Базылев // Политический дискурс в России-2 М , 1998, Будаев Э В ЧудиновАП Современная политическая лингвистика Екатеринбург. 2006, Воробьева О И Политический язык семантика, функции / О ИВоробьева М , 2000, Воробьева О И Политическая лексика Семантическая структура Текстовые коннотации/О И Воробьева Архангельск, 1999, Паршин П Б Исследовательские практики, предмет и методы политической лингвистики// Scnpta linguisticae aphcatae Проблемы прикладной лингвистики — 2001 М , 2001, Чудинов А П Российская политическая лингвистика этапы становления и ведущие направления Гкагсринбурі, 2003, Шейгал Е И Семиотика политического дискурса /ЕЙ Шейгал М Волгоград, 2000, Ярославцева А Е Репрезентация речевых стратегий и тактик в агитационном тексте Автореф дисс канд филол паук Гомск, 2007
" Безяева М Г Семантика коммуникаїивного уровня звучащего текста Волеизъявление и выражение желания говорящего в русском диалоге М, 2002. Седов К Ф Становление дискурсивного мышления языковой личности психо- и социолингвистический аспекты / К Ф Седов Саратов, 1999, Салимовскпгі В А Жанры речи в функционально-стилисіическом освещении Пермь. 2001, Мссспяшина Л Л Деловой стиль // Русский язык для делового общения /Под ред Л А Месеня-ншиой Челябинск, 1996, Кройчик Л Е Система журналистских жанров // Основы творческой деятельности журналисіа/Под ред СГ Корконосенко СПб , 2000, Ким М И Жанры современной журналистки СПб, 2004, Тершчный А А Жанры периодической печати М , 2000, Кривоносое АД PR-іекст в системе публичных коммуникаций/АД Кривоносое СПб, 2002
'" Купина НА Аппационный дискурс в поисках жанров влияния // Культурно-речевая сгуация в современной России Гкатеринбург, 2000 —С 216-233, Михальская А К Политическое интервью как речевой жанр // Риторическая культура в современном обществе Тез. IV Междунар конф по риторике М , 2000 —С 67-69. Бакумова F. Р Рочсвая структура политического дискурса Авюреф дисс канд фитол наук Волгоград, 2002, Гайкова О В Предвыборный дискурс как жанр политической коммуникации Автореф дисс канд фипол наук Волі 01 рад, 2003
" Васильцов С И Фактор лидера в современном политическом развитии // Рабочий класс и современный мир 1989 №2, Грушин Б А Массовое со шание М , 1987 ,ДилигелскиЛГЛ Социально-политическая психология М , 1996, Мшранян А М Плебисцитарная теория демократии Макса Вебера и современный политический процесс // Вопр философии 1989 № 6, Румянцева В И Лидер Опьп изучения псичолої ии неформального лидерства СПб , 1996,Холодковский К Некоторые вопросы рашития массово-политического сознания //Мировая политикан международные от ношения 1979 № 6. Шестопал Е Б Очерки политической психолоіии М.1990 идр
Исследования и области социологии, поліп ическоіі психологии ГК. Ашп-ма, В.Л. Гашена, Л Я Гуревпма, Л.М. Знмичева, С В Каверина, В В Крамнп-ка, И С Кона, Н И. Обозова, Б.Д.Парыгина. К.К. Платонова, Б Ф Поршнева, В.Е. Семенова, ІО.Л. Шерковина, К.С. Рощина, Е.Б. Шестопал, Л.И. Юрьева. Д Лассуэлла, М Хсрмана, Г. Эпсенка, Л. Сэлигмэна и др посвящены изучению лидерства как процесса изаимодействия социологических и псичолош-ческих факторов, исследованию его механизмов.12
Политический имидж исследуется в работах Т. Э Гринберг, О И Гор-деевой, П. С. Гурсвмча, Л. В. Дмитриева, Е. И. Карцевой, А. И. Ковлера. !0. С Коноплина, Т. Ю. Лебедевой, Е. И. Манякиной, С В. Мошкина, Т. Чередниченко, В. М. Шепеля и др.11
В трудах российских и зарубежных авторов, в рамках указанных научных и прикладных направлений, получены разнообразные и значимые научные результаты, касающиеся формирования авторитета, популярности тех или иных политических деятелей, их самопрезентации, оценок действий поли іических лидеров в массовом сознании, общественного спроса на формирование политического имиджа, при зтом понятие имиджа трактуется как:
- эмоциональное окрашивание устойчивого образа кого-либо или чего-
либо, сложившееся в массовом сознании и способы оказать влияние на по
ведение людей;
— набор представлений о качествах того или иного политика, которые
внедряются в массовое сознание:
— абстрактно отчужденный от личности носителя образ, включающий
в себя реальные и идеальные черты, проекцию свойств, присущих электо
рату,
— социально-психологическая установка, проіраммпрующая поведение
людей;
'-' Зимичсв Л М ІІсимі км іі;і поэтической борьбы С 116 1993 Каверин С \> ІІоіребіїосп. вчасні М. 1991, Краммик В В Имидж реформ нсимпої пя и к\дылра перемен в России СПб. 1995 11 кнонов К К Личносіь как социально — пси\о юі пчсскіїіі феномен II Социальная пси- ня/ Под рел 1 II Предвечной) ЮЛ Шерковина М . 1975. Шерковин К) Л Пеи\о пннчс-еміе проб іемьі массовых информационных процессов М Мыен> 1973, НІесіоїш 11 Ь Очерки по шіическоіі пспходої пи М . 1990 . Юрьев Ю Л Введение в ио.ішіічсск\іо пспхо.іоі ню СІ 16 1992 1'оіцнн С И Почиїическая исичодоіня II1 Іеп\о юі нчсскіш ж\рнлд 1980 №1 І \senk 11 І І lie Psychology ol Politics NY. 1968 и др
"Ірпнбері Г) Поди шческая рек іама поріреї дилера М . 1995. Іордсева О И Поіи-шчеекни имидж и ііібпраіедьпои компании // 1е\по юі ия и оріашпащія выборном компании юрубежпый и оіечееівеїнімії опі.п М . 1993. І >ревнч 11 С Іірик мочения ими їжа Інполоіия ie leiMHiioiiiioio обраіа и парадоксы ею воспрішия М. 1991. Ковдер ЛИ Основы помпп-ческою маркспииа М 1993. Коноплин ЮС, Лобанов ВВ Маркемиповып апаш) поппн-ческою рынка н формирование имиджа ноімпіческою юпара М. 1995. Лебедева ПО Пуп, к niacin Франция выборы пречндеша М, 1995 Лебедева 1 К) Выборы как нсклесіво мо-іе шроьдння М , 2007. Маиякпна I И I [о ппичееипй лидер процесе формирования ими їжа Лвіорсф дисе канд шині паук М 199-1 Моиікпн С В По нпическая рек іама пособие д ія начинающих по пппков І к.иеринбурі. 1994. Пісне п. В М Ими іже ни и» секречы пічною обаяния М 1994
рекламный облик личности;
синоним «персонификации» и т. д.
Очевидно, что приводимые в научной литературе определения понятия имиджа в той или иной степени отражают структуру данного явления, его функции, механизмы формирования и развития, связь с психологическими, социальными, экономическими и другими явлениями общественной жизни.
Таким образом, обращение к истокам изучения особенностей политического имиджа и технологий его формирования, обнаруженных в древних культурах, философских, социальных, психологических и социально-психологических подходах к изучению проблем взаимоотношений лидера и группы позволяет рассматривать имидж как совокупность индивидуально-типологических и социальных качеств человека, обеспечивающих его адекватную самоподачу в значимой социальной среде.
Данное исследование посвящено таким новым проблемам в изучении политической коммуникации, как роль медиатекста в создании имиджа политика, разработка системы жанров имиджевого политического медиатекста, построение представленной в средствах массовой информации дискурсной модели имиджа политического лидера, построение дискурсной типологии политического лидерства, анализ имиджа политика как феномена публичной сферы. Такое направление в исследовании политического дискурса позволит лучше понять характер воздействия лидера на свой электорат через имиджевый медиатекст, коммуникативную природу лидерства, специфику взаимодействия лидера и аудитории.
Объектом исследования является деятельность средств массовой информации по формированию и продвижению имиджа политического лидера в информационном пространстве.
Предмет исследования — представляемая средствами массовой информации дискурсная модель имиджа политического лидера как методика анализа имиджевого политического медиатекста.
Цель диссертационного исследования — представить модель имиджа политического лидера в процессе политической коммуникации с позиций дискурсного анализа публикаций прессы.
Данная цель предполагает решение следующих задач:
1. Обосновать понятие «имиджевый политический медиатекст».
2. Построить жанровую типологию имиджевого политического медиа-
текста.
-
Определить параметры политического события как сверхтекста.
-
Выделить дискурсные категории как основу построения модели имиджа политика.
-
Построить дискурс-типологию политических лидеров.
-
Обосновать принципы построения дискурсной модели имиджа.
-
Определить место и роль средств массовой информации в управлении процессами формирования и продвижения имиджа политического лидера.
Диссертационное исследование опирается на широкий спектр источников, котрые можно а руппировать по ірем основным направлениям:
-
нормативно-правовые документы (международные, федеральные) по вопросам регулирования и информационного обеспечения электорального процесса, организации и регулирования деятельности средств массовой информации,
-
концептуальные теоретические работы, в которых рассмотрены различные аспекты заявленной темы;
3) эмпирические источники: а) для построения дискурсной модели
имиджа политического лидера (на примере губернатора Челябинской об
ласти П.И. Сумина)' публикации газет «Челябинский рабочий», «Вечерний
Челябинск», «Южноуральская панорама» за периоде января 2000 по декабрь
2007 года; выборочная совокупность -- более 7000 упоминаний; б) для по
строения жанровой типологии имиджевого политического медиатексга, ана
лиза жанровой формы и языкового воплощения; публикации газет «Челя
бинский рабочий», «Вечерний Челябинск», «Южно-Уральская панорама»,
«Комсомольская правда — Челябинск», «Извесшя», «Московские новости»,
«Жизнь», «Рдиная Россия — Урал», «Рабочая газета», «Правда», предвы
борных партийных изданий «ЛДПР на Южном Урале», «Проблема № 1», «За
Справедливую Россию» за период выборов в Государственную Думу 2007
года; выборочная совокупность -— более 450 материалов
Теоретическая и методологическая основа исследования. В соответствии с замыслом и характером работы теоретической и методологической основой исследования является междисциплинарный подход к изучению политического имиджа, сформировавшийся в последние десятилетия на основе взаимодействия теории журналистики, теорий массовой коммуникации, политической лингвистики, прикладной политологии, политической психологии, политической социологии. В исследовании использован комплекс методологических приемов и подходов. В ходе анализа применялись общенаучные методы: нсторико-сравнительный, системно-аналитический, формально-логический, структурного анализа Сбор и систематизация эмпирического материала произведены посредством специальных методов - кон-гент-анализа, дискурс-анализа, лингво-прагмагического анализа
Научная новизна исследования обусловлена спецификой постановки и решения вопроса и использованного материала.
В работе проведен комплексный анализ имиджа политика как феномена публичной сферы и его отражение в имиджевом политическом медиагексте Впервые предлагается жанровая типология имиджевого политического ме-диатекста. Новой являеіся авторская методика анализа медиатекста —- дис-курсная модель, позволяющая рассмотреть интерпретационные модели имиджа Проанализированы и систематизированы основные теоретические концепции и методолоіические подходы исследования политической коммуникации. Вводятся в научный оборот эмпирические данные конкретного реї иона Российской Федерации - Челябинской области (материалы реї ио-нальных печатных СМИ).
Положения, выносимые на защиту:
-
Современные СМИ управляют процессами формирования и продвижения имиджа политического лидера.
-
Политическая коммуникация понимается как информационное воздействие политических акторов друг на друга и окружающую социальную среду (общество) в отношении власти, властно-управленческих отношений, является атрибутом, то есть необходимым, существенным, неотъемлемым свойством политической деятельности.
-
Политическое событие является сверхтекстом, так как представляет собой совокупность высказываний (политических текстов), ограниченную темпорально, объединенную содержательно и ситуативно. В структуре сверхтекста функционируют жанровые разновидности имиджевого политического медиатекста, целенаправленно формирующие, поддерживающие и корректирующие имидж политического лидера.
-
Построение дискурсной модели имиджа — это способ реконструкции социального взаимодействия. Дискурс-анализ — это комплексный анализ всех видов содержания и реконструкция всех видов заложенных в него контекстов.
-
Семантическое ядро плана содержания сложного языкового знака (текста) расширяется от дихотомии «коммуницируемый фрагмент мира (референт) — его номинация/вербализация (знаковый ряд референта)» до ква-дритомии, куда входит, соответственно, еще одна дихотомия «коммуницируемый кортеж — его номинация/вербализация (знаковый ряд кортежа)».
-
В содержании текста на равных взаимодействуют планы референтной и кортежной, знаково-референтной и знаково-кортежной содержательной направленности.
Практическая значимость диссертационного исследования. Проведенное теоретико-методологическое и эмпирическое исследование политического имиджевого медиатекста может представлять интерес для теоретиков и практиков СМИ, действующих политиков, политических консультантов, занимающихся планированием и организацией избирательных кампаний всех уровней.
Предложенная методика может быть использована для проведения исследований по проблемам формирования и продвижения имиджа политического лидера средствами печати, в практической управленческой и политической деятельности при решении вопросов медиатизации имиджа, в учебном процессе в преподавании курсов «Политическая журналистика», «Политические коммуникации и политический PR», «Политическая лингвистика», «Политический консалтинг» и др.
Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены на международных и всероссийских конференциях: «Средства массовой информации в современном мире — 2001, 2002, 2004, 2005» (Санкт-Петербург), «Журналистика в 2000, 2001,2003, 2007 гг.» (Москва, 2001,2002, 2004, 2008), «300 лет российской газете: от печатного станка к электронным медиа» (Москва, 2002), «Проблемы массовой коммуникации на рубеже тысячелетий» (Во-
ронеж, 2001), «Актуальные проблемы социально-психологического консультирования и научного сопровождения избирательных кампаний» (Нижний Новгород, 2002), «История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания» (Ростов-на-Дону, 2003), «Информация, коммуникация, общество» (Санкт-Петербург, 2003), «Русский язык: исторические судьбы и современность» (Москва, 2004), «Социальные коммуникации: новое в науке, образовании, технологиях» (Санкт-Петербург, 2004), «Новая Россия: новые явления в языке и культуре» (Екатеринбург, 2005), «Человек в информационном пространстве» (Ярославль, 2005), «Человек в пространстве коммуникации» (Нижний Новгород, 2006), «Дискуреология: методология, теория, практика» (Екатеринбург, 2007), «Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира: человек, сознание, коммуникация, Интернет» (Варшава, 2008)
Основное содержание исследования отражено в 61 научной публикации общим объемом 57 п.л., в том числе в монографиях объемом 30,5 п л.
Сіруктура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.
Публичность политики в условиях информационного общества
Проблема соотношения публичного и частного имеет в истории западной социально-политической мысли, как известно, давнюю традицию обсуждения, берущую свое начало еще в философских спорах Древней Греции и юридических формулировках периода становления римского права. Однако на рубеже Средневековья и Нового времени вследствие институциональных преобразований, затронувших в эту эпоху каждую из четырех выделенных нами разновидностей власти, данная проблема стала наполняться несколько иным смыслом, в котором можно выделить два исключительно важных для нас момента.
Первый из них касается разграничения сфер компетенции институциализирующейся политической власти, которая все в большей мере сосредоточивалась в руках суверенных государств, и становящегося гражданского общества, под которым, соответственно, понимается «общественная (публичная) сфера, опосредующая отношения между частной сферой (поведением конкретных индивидуальностей) и государством» [288, с. 438]. Таким образом, под «публичным» стали подразумеваться преимущественно те виды деятельности или полномочия, которые так или иначе были связаны с государством, тогда как «частное» стало ассоциироваться с теми аспектами социальной действительности, которые соотносились с гражданским обществом.
Тем не менее, как показывает, например, Н. Боббио, в противопоставлении публичного и частного можно выделить и совершенно иной смысловой оттенок, когда «публичное» означает «открытое» или «доступное публике» — то, что могут видеть или наблюдать если не все, то, по крайней мере, многие. Напротив, «частное» — это то, что скрыто от посторонних глаз, говорится или делается в тайне, в обстановке секретности, о чем известно лишь ограниченному кругу лиц [512, р. 17]. В этом плане дихотомия «публичное — частное» соотносится с противопоставлением явного и тайного, очевидного и недоступного и применительно к сфере политики порождает проблему «публичности» как степени «видимости», открытости государственной власти.
В средневековых монархических государствах Европы «видимость» политической деятельности, предполагавшая непосредственное присутствие, пространственно-временную локализацию наблюдателя, как правило, ограничивалась закрытыми придворными кругами. Политика того времени в значительной мере была «невидима», точнее — неведома подавляющему большинству людей, которые могли наблюдать коронованных особ и их приближенных лишь в исключительных случаях. Относительно редкие публичные появления королей тщательно готовились. Пышность церемонии, роскошные одежды, свита и охрана — все это позволяло монарху дистанцироваться от своих подданных, которые время от времени имели возможность созерцать своего правителя, но при этом не могли ни прикоснуться к нему, ни встать с ним рядом, ни тем более вступить в диалог. По сути, это была однонаправленная демонстрация власти в форме локализованного в пространстве и времени символьного монолога, что еще больше подчеркивало недоступность, «скрытность» самой политики, вершившейся в закрытом пространстве «секретных кабинетов» с участием весьма ограниченного круга «тайных советников». Теоретические работы той эпохи, посвященные проблемам государствоведения, как правило, оправдывали секретность процессов принятия решений апелляцией к доктрине «высшего таинства», утверждавшей, что власть монарха будет более эффективной и достигнет цели, если она, подобно божественной, будет сокрыта от пристального взора людей [246].
С возникновением и развитием государств современного типа, основанных на принципах конституционного права и демократии, вместо «секретных кабинетов», а иногда в дополнение к ним появлялись и упрочивали свои позиции политические институты, подотчетные гражданам. Наиболее важные решения и вопросы стали открыто обсуждаться в парламентских структурах, а доктрина «высшего таинства» постепенно трансформировалась в современный принцип государственной тайны, применимый лишь к вопросам безопасности и независимости государства. В итоге, хотя и сохранялись веские основания для «засекречивания» отдельных аспектов политики, благодаря чему она и сегодня во многих отношениях предстает как бы окутанной тайнами, деятельность органов власти с течением времени становилась все более «видимой», более открытой.
Как отмечал Ю. Хабермас, определяющую роль в демократизации политической жизни Нового времени сыграло развитие периодической печати и в особенности — расцвет политической журналистики в XVIII в., способствовавший формированию в странах Западной Европы принципиально иной, по сравнению с предыдущей эпохой, социальной среды: люди стали встречаться в салонах, кофейнях и других общественных местах специально для того, чтобы обсудить газетные публикации, посвященные текущим проблемам. Именно эта социальная среда и явилась потенциальной основой для возникновения оппозиции, которая, с присущим ей критическим отношением к существующей власти, стала ключевым фактором формирования западной демократии современного типа. Однако в дальнейшем, по мнению Хабермаса, данная среда была в значительной степени разрушена: собрания в кофейнях утратили свое былое значение, тогда как издательства превратились в крупномасштабные коммерческие предприятия, обеспокоенные скорее проблемой манипулирования потребителями, чем организацией рациональных дискуссий в обществе.
«Образ» и «имидж»: проблема разграничения понятий
В русском употреблении часто к слову «имидж» приравнивают слово «образ». Причем, заметим, с тем его значением, какое утвердилось в практике русского языка. Значение же это сильно отличается от толкования слова «имидж» в англоязычной среде. Если обратиться к Толковому словарю русского языка [397], то в нем о значении слова «образ» можно прочитать следующее: 1. Облик, вид, подобие (книжн.). Захар не старался изменить не только данного ему богом образа, но и своего костюма. Гончаров. Напьется он там до звериного образа, — что хорошего? А. Островский. Потерять образ человеческий. //Изображение (устар.). Мартышка, в зеркале увидя образ свой, тихохонько медведя толк ногой. Крылов; 2. Живое, наглядное представление о ком-, чем-н. Ощущение есть субъективный образ объективного мира. Ленин. Тройка, семерка, туз скоро заслонили в воображении Германа образ мертвой, старухи. Пушкин. Светлые образы будущего. М. Горький. \\ То, что видится, кажется, грезится, представляется воображению (книжн.). Полуночные образы реют. Фет. 3. Художественное отражение идей и чувств в звуке, слове, красках и т. п. Поэт мыслит образами; он не доказывает истины, а показывает ее. Белинский. 4. Созданный художником или актером характер, тип. Образ Чичикова. Образ Гамлета. Образ Пушкина в картинах Репина 5. Порядок, характеризующий свойства, склад, направление чего-н., характер (книжн.). Образ действий. Образ правления. Образ жизни ваш каков? Грибоедов. Секретарь был либерального, даже радикального образа мыслей человек. Л. Толстой. 6. В твор. пад. ед. ч. с каким-нибудь прилагательным употребляется в значении способ, средство (заменяя наречие, соответствующее этому прилагательному). Протестовать самым решительным образом (т. е. решительно). Надлежащим образом. Обрадуется случаю выдать свою дочь выгодным образом. Пушкин. Надул самым бессовестным образом. Тургенев.
Мы видим, что здесь «образ» трактуется, прежде всего, как чувственное, наглядное представление, являющееся отражением каких-то объективных процессов. Оно непосредственно входит в состав сознания человека (в его воображение, чувства, мысли) и только в нем и реализуется. Образ в его чувственности, психологической наполненности — будь то образ конкретного дома, Евгения Онегина, нового самолета или возлюбленной — существует лишь в представлении конкретного человека. Соответственно, мы можем выделить две тенденции в употреблении слова «образ» в русском языке: преобладающий, «психологический» подход, когда «образы» выступают принадлежностью и характеристикой внутренней духовной и чувственной жизни человека, и «философский», когда речь идет об объективном содержании «образов», о том, как они связаны с отраженными явлениями и о том, какими формами (художественными, теоретическими) эта связь опосредуется.
В любом случае, мы имеем дело с обобщенной двойственной схемой, где развитым, живым, чувственным, глубоко интегрированным в сознание и практику представлениям противостоят какие-то действительные явления. В этом плане слово «образ» в русском языке соразмерно слову «понятие», а при широком толковании применяется часто как его синоним.
Когда говорят, что «имидж — это эмоционально окрашенный образ», то хотят подчеркнуть эмоционально-чувственное его содержание и противопоставить его сухим, невыразительным формам представления. Эта полезная, с точки зрения практической задачи, формула, взятая в качестве определения, может, однако, дезориентировать. Во-первых, в качестве определения это утверждение достаточно жестко фиксирует одно качество имиджа - его эмоциональность. В то время как в действительности имидж не только с технологической, но и со стороны его восприятия представляет собой одновременно рациональную, даже абстрактно-рациональную конструкцию. Во-вторых, эта жесткая, абстрактная выделенность качеств (в данном случае, эмоциональности и рациональности), а также одновременное синкретичное сочетание их крайне характерны для имиджа и подобных ему выразительных средств, но совсем не характерны ни для образа, ни для понятия. Понятия и образы не реализуются вне интегрированных, развитых форм связи мышления и действительности. Имидж же функционирует в достаточно частной, инструментализированной нише человеческих взаимодействий.
Английское слово «image» дает повод переводить его также и русским словом «образ», но, как явственно показывает статья из толкового словаря Вэбстера [760, р. 711], содержание его и количественно, и качественно дает совершенно другую «картинку». Мы приводим эту статью почти целиком (без специального математического значения): 1) физическое сходство с человеком, животным, вещью или представление [representation] о них, переданное визуально (с помощью фотографии, живописи, скульптуры или иным способом); 2) оптическое отражение или проекция [appearance] объекта, полученное в зеркале, преломлением световых лучей в линзах или прохождением лучей через оптическое отверстие; 3) мысленный образ [representation]; идея; понятие; 4) психическое и мысленное представление [representation] чего-либо воспринятого ранее, и сохраняющееся при отсутствии первоначального стимула; 5) форма; внешний вид; наружность: созданный по образу Господа [created in God s image]; 6) двойник; копия: Этот ребенок копия своей матери [That child is the image of his mother]; 7) символ; эмблема; 8) общепринятые либо бытующие в обществе восприятия [perception] чего-то, например фирмы, особенно когда они создаются в расчете на достижение благожелательного расположения к ней; 9) типичный образец; воплощение: образец фрустрации [the image of frustration]; 10) описание чего-то в устной или письменной речи; 11) фигура речи, особенно метафора или сравнение; 12) идол или изображение [representation] божества: Они преклонили колена перед кумирами [They knelt down before graven images] . Как видно из приведенного текста, преобладающее в русском языке понимание «образа» как формы постижения, объединяющей в себе чувства и мысли, созидательную работу воображения, здесь представлено лишь в пункте 3. При этом нужно отметить, что и в пункте 3, и в пункте 4 речь идет о «репрезентации» в широком смысле слова (mental representation), что в контексте остальных значений можно понимать как некоторый мысленный или психический аналог, эквивалент какого-либо явления, представляющий его в психических процессах.
Проблема речевых жанров в современной филологической науке
Развитие теории речевой деятельности и лингвистической прагматики наметило определенные ориентиры в развитии бахтинской концепции РЖ, в особенности по отношению к анализу высказывания.
Современная прагматика определяет высказывание следующим образом: «высказывание развертывается во времени, оно линейно, но вместе с тем оно устроено как иерархическая система. Вершина иерархии — коммуникативно-прагматическая структура, ей непосредственно подчинена семантическая структура. В прагматической структуре высказывания могут быть разграничены: интенциональный, ориентационный, пресуппозиционный, кооперативный, экспрессивно-оценочный, функционально-стилистический, модальный, коммуникативно-информационный уровни» [381, с. 7—11].
В этом отношении нам представляется показательной типология речевых актов (РА) А. Вежбицкой, основанная на принципах, близких принципам М.М. Бахтина. С точки зрения А. Вежбицкой [80], типология РА образована актами приказа, просьбы, вопроса, запрета, позволения, требования, возражения, поручения, гарантии, обещания, угрозы, совета и т. п. В работах 3. Вендлера и других исследователей РА основополагающим моментом является иллокутивная цель РА, под которой понимается ментальное состояние, в которое говорящий намерен привести слушающего [81, с. 243].
По мнению Т.В. Шмелевой [473], в современной отечественной русистике существуют три различных подхода к проблеме речевых жанров: 1. Лексический, предполагающий обращение к именам жанров, толкованию их семантики. Данный подход наиболее тесно связан с теорией речевых актов, во многом основанной на анализе употребления глаголов речи. 2. Стилистический, согласующийся с традициями литературоведения, предполагающий анализ текстов в аспекте их жанровой природы, включая композицию, отбор специфической лексики и т. д. Данный подход широко используется в исследованиях стилистов, психолингвистов, социолингвистов, а также лингвистов, изучающих живую разговорную речь. 3. Подход, основанный на анализе моделей жанра, предполагающий исчисление этих моделей и изучение их воплощения в различных речевых ситуациях. Основополагающим моментом данного подхода является признание существования в речевом сознании канона, схемы определенного жанра.
Т.В. Шмелева считает, что РЖ связаны с типами высказываний, а критериями выделения жанров можно считать ситуативный и социально-психологический.
В трактовке Т.В. Шмелевой система жанров образуется информативными, оценочными, перформативными, императивными и эстетическими жанрами. Информативные жанры связаны с определенными сведениями о действительности; к числу таких жанров можно отнести запрос, вопрос, сообщение, опровержение. Оценочные жанры выходят за рамки общения и предполагают влияние на социальное самочувствие и ценностные ориентации. К ним можно отнести похвалу, упрек, выговор, обвинение. Перформативные жанры реализуются в социальной сфере и связаны с ритуальными проявлениями. Это жанры приветствия, знакомства, поздравления, соболезнования и т. д. Императивные жанры обращены к деятельности. К ним принадлежат просьбы, советы, инструкции, приказы, запреты, угрозы, обещания. Эстетические жанры служат гедонистической цели, например, жанр шутки. Таким образом, Т.В. Шмелева останавливается на понятии коммуникативного замысла как основополагающего для выделения жанров речи [472].
Концепция Е.А. Земской основывается на более широком истолковании жанра. По ее мнению, «жанры речи — более крупные единицы, чем РА. Они характеризуются более сложным строением, могут включать несколько иллокутивных сил. Каждый жанр имеет определенную композицию и тематическое строение» [158]. К признакам жанровой дифференциации Е.А. Земская относит официальный / неофициальный характер коммуникации, наличие определенной цели, число участников, вид адресата (коллективный — личный - массовый), типическую концепцию адресата (равный — подчиненный, женщина - мужчина, ребенок - старик, коллега - неспециалист), обращенность / необращенность к адресату, пассивность / активность адресата.
Собственную концепцию жанров предлагает Н.Д. Арутюнова. По ее мнению, «целеориентированность составляет важный параметр диалога, как и любого другого вида человеческой деятельности. Она определяет не только связь между собой отдельных реплик, но и типы, или жанры, человеческого общения, в рамках которых формируются характерные для коммуникации ролевые структуры и виды модальностей [24].
На основе иллокутивного критерия построена типология жанров диалогического общения Н.Д. Арутюновой [24, с. 653], которая выделяет: 1) информативный диалог (make-know discourse); 2) прескрептивный диалог, основанный на деятельностном общении (make-do discourse); 3) обмен мнениями с целью принятия решения или выяснения истины (make-believe discourse); 4) диалог, имеющий целью установление или урегулирование межличностных отношений (interpersonal-relations discourse); 5) праздноречивые жанры: эмоциональный, артистический и интеллектуальный диалоги (fatic discourse): а) эмоциональные, дающие выход эмоциональным перегрузкам: жалобы, сочувствие, хвастовство, восхищение, опасение, страхи; б) артистические, реализующие артистические способности говорящих, рассчитанные на эстетическое восприятие: шутки, остроты, анекдоты.
Анализ контекста дискурсной модели имиджа губернатора Челябинской области П.И. Сумина
Исследование коммуникативных и структурных особенностей «прямой линии» приводит к мысли, что пред нами новое жанровое образование — возможно, трансформация жанра интервью, а скорее — новый событийный жанр.
Особенности жанра заключаются в том, что прямая линия инициируется политиком (прямым базисным субъектом PR), строится по определенному сценарию и подразумевает в качестве объекта отражения выгодную для формирования имиджа политика тему или проблему. Коммуникация осуществляется с помощью современных средств связи (телевидение, телефонная связь, Интернет).
Остановимся на некоторых специфических характеристиках прямой линии как жанра. С одной стороны, прямая линия близка к жанру телеинтервью, с другой стороны, существенно от него отличается.
Т.И. Попова характеризует телеинтервью как планируемое, ожидаемое, заранее объявленное коммуникативное событие, протекающее в определенном месте, в определенное время, имеющее строго определенную временную протяженность. По определению автора, телеинтервью - это беседа ведущего и собеседника в студии, проходящая на глазах телезрителей и в интересах телезрителей. Состав участников телеинтервью характеризуется как постоянно-переменный. Ведущий телеинтервью — это постоянный, известный, узнаваемый, достаточно авторитетный журналист. Собеседник — это переменная величина. В каждом телеинтервью участвует новый собеседник, имеющий в социуме определенный статус. Телезрители как наблюдатели телеинтервью рассредоточены в пространстве, но объединены временным фактором [324, с. 11—12].
К числу отличий от телеинтервью можно отнести место, отводимое журналисту. Если в телеинтервью журналист (наряду с гостем) является ключевой фигурой коммуникативного события, то в прямой линии журналисту отведена пассивная роль, он является просто координатором, организующим коммуникативный процесс. Журналист следит за общим протеканием коммуникации, за последовательностью включения в диалог представителей аудитории.
Прямая линия политика с населением характеризуется двойственностью 4 адресации. Внутренняя сфера адресации связана с непосредственными участниками общения (политик и его собеседники, сменяющие друг друга). При этом необходимо отметить, что, хотя отправителем сообщения и называется представитель аудитории, фактически им является технологический субъект PR (например, пресс-служба политического деятеля), поскольку все вопросы, адресованные политику, проходят отбор в соответствии с коммуникативной целью - поддержанием паблицитного капитала прямого базисного субъекта PR. Получателем сообщения формально является политик, фактически — аудитория. Таким образом, можно говорить о том, что внешняя сфера адресации включает широкий круг лиц, воспринимающих данное коммуникативное событие.
Т.И. Попова выделяет телеинтервью с участником события, где в центре внимания находится само событие или его интерпретация, телеинтервью с профессионалом (положение дел в какой-то области человеческой деятельности), интервью с яркой личностью (смысложизненная позиция героя) [324]. В прямой линии политика с населением мы можем наблюдать синтез указанных направлений, которые соотносятся с коммуникативным намерением раскрыть в рамках моделирования имиджа все сферы жизнедеятельности политика, продемонстрировать его как разностороннего человека, выполняющего различные социальные роли. В беседе о событии он — участник события, в беседе о положении дел — профессиональный руководитель, в беседе о проблемах людей — личность. Вопросы, задаваемые в ходе прямой линии, направлены на оптимизацию имиджа политика, коррекцию отношения граждан к политическому деятелю путем трансформации существующей в их сознании картины мира: воздействии на мир их мыслей, чувств и практическую деятельность. Основная коммуникативная цель вопросов — введение в модель мира аудитории не только необходимой информации о профессиональных и личностных качествах , политика, но и модели ее позитивного восприятия населением. В связи с этим необходимо обратить внимание на такую особенность жанра, как отсутствие полемичности: вопросы нацелены на конкретные ответы; и вопросы, и ответы в полной мере должны способствовать формированию оптимальной коммуникативной среды, в которой существует образ политика, поэтому вопросы аудитории тщательно отобраны или инициированы. Вопросы направлены на выявление того: 1) что он сделал и продолжает делать? (моделируется взаимосвязь позитивных событий с действиями политика); 2) достоин ли он занимаемого поста? (актуализируются личностные и профессиональные качества); 3) что это за человек вне политического контекста, чем он интересен (демонстрируются проявления различных качеств собственной личности). 2 Как мы уже отмечали, цель декларативно-персуазивных жанров -создание убедительной картины лучшего устройства мира. Политик в тексте провозглашает принципы своего видения политики. Декларация принципов не служит непосредственным призывом к действию, а должна убедить электорат в ценности, преимуществах предлагаемой модели управления и тем самым создать позитивный имидж политика. Задача политика — убедить электорат в том, что лидер обладает необходимыми знаниями, мудростью и видением перспективы, достаточными для того, чтобы улучшить жизнь электората. В качестве РА декларирования выступают ассертивы и декларативы, обозначающие программную позицию или выступающие в качестве программного заявления. К данной группе жанров мы относим интервью, статью, биографию, поздравление, программное заявление, манифест. По своей предметной ориентации жанр интервью всегда нацелен на отображение определенного мнения людей о тех или иных событиях, явлениях и тенденциях жизни. Подобного рода мнение может быть выяснено через обращение к отдельному человеку, а может быть взято у совокупности людей. Имиджевое интервью - текст беседы с первым (или должностным) лицом организации, служащий цели формирования или приращения паблицитного капитала базисного субъекта PR [216]. Как отмечает А.Д. Кривоносое, имиджевое интервью отличается от традиционного журналистского корпоративным полем информирования и может представлять собой традиционные для журналистского продукта разновидности: проблемное, портретное и собственно имиджевое интервью [216].
