Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Международно-правовой статус Великого Княжества Финляндского 28-99
1.1. Отражение особого статуса Великого Княжества в договорах Российской Империи с иностранными государствами 36-59
1.2. Представительство Великого Княжества Финляндского в иностранных государствах 60-87
1.3. Представительство иностранных держав на территории Великого Княжества 88-99
Глава 2. Внешнеэкономические связи Великого Княжества Финляндского 100-172
2.1. Организация торговых связей между Финляндией и Швецией в первой половине XIX в . 100-115
2.2. Внешняя торговля и судоходство Великого Княжества Финляндского с другими государствами в первой половине XIX в. 116-135
2.3. Внешняя торговля и судоходство Великого Княжества Финляндского во второй половине XIX в. - начале XX в. 135-172
Глава 3. Участие Великого Княжества Финляндского в международных выставках, конгрессах и спортивных состязаниях 173-220
3.1. Участие Великого Княжества Финляндского в международных выставках и конгрессах 174-209
3.2. Участие Великого Княжества Финляндского в Олимпийских играх 209-220
Заключение 221-226
Список использованных источников и литературы 227-260
- Отражение особого статуса Великого Княжества в договорах Российской Империи с иностранными государствами
- Организация торговых связей между Финляндией и Швецией в первой половине XIX в
- Участие Великого Княжества Финляндского в международных выставках и конгрессах
Введение к работе
Современная Финляндия представляет собой своеобразный феномен в мировом сообществе наций. Эта страна добилась впечатляющих успехов в постиндустриальном развитии и становлении «информационного общества». Она занимает передовые позиции в мировом рейтинге Давосского форума по конкурентоспособности своей экономики и является одним из наиболее уважаемых членов международного сообщества. В связи с этим изучение истоков успехов Финляндии, входившей на протяжении более чем векового периода в состав России и ее ближайшего соседа в настоящее время, представляется вполне закономерным и в высшей степени актуальным.
В ходе наполеоновских войн Финляндия, ранее являвшаяся частью Шведского королевства, была присоединена к Российской империи, что означало наступление новой эпохи в ее истории. Важнейшим обстоятельством явилось обретение Финляндией нового статуса: из нескольких шведских провинций, ранее не обладавших обособленностью ни в правовом, ни в финансовом и административном отношении, было создано особое государственное образование под названием «Великое Княжество Финляндское», вошедшее в состав Российской Империи на основе личной унии. В период автономии развитие отношений Финляндии с внешним миром прошло путь от первых, весьма ограниченных контактов, первоначально происходивших в рамках осуществления внешней политики России в целом, до превращения в относительно самостоятельный феномен отношений Великого Княжества с иностранными государствами, подготовив их переход в последующую, межгосударственную фазу. Поскольку история внешних контактов Финляндии как Великого Княжества в составе Российской империи представляет собой предысторию ее внешней политики как независимого государства, изучение специфики их развития представляется важным для понимания многих происходивших в последующем процессов.
В существующей историографии практически общепринятым является тезис о том, что Финляндия, будучи автономной, но неотъемлемой частью Российской империи, собственной внешней политики не имела и иметь не могла1. Этот взгляд и определял общепринятые долгое время подходы к интересующей нас проблеме.
В частности, финский исследователь Я. Нумминен в статье, озаглавленной «Внешняя политика Финляндии как автономного Великого Княжества и достижение независимости», подчеркивает, что «на протяжении данного периода у Финляндии не было собственной внешней политики и единственной внешней политикой страны являлась ее политика по отношению к России».2 К. Корхонен, употребляя выражение «внешняя политика Финляндии» применительно к периоду автономии, также поясняет, что речь идет почти исключительно о политике в отношении России, то есть об отношении зависимой территории к своей метрополии.3 Тем не менее, более детальное и углубленное рассмотрение данного вопроса, свидетельствует о том, что приведенные утверждения не в полной мере отражают существовавшее положение.
Строго юридически, регулирование отношений Финляндии с иностранными государствами относилось к исключительной компетенции центральных российских властей. Финляндия не имела за границей дипломатических представителей и собственной консульской службы, все вопросы, касавшиеся подданных Великого Княжества, решали российские дипломаты. Как писал в конце XIX в. английский исследователь Дж. Р. Фишер: «Что касается иностранных держав, то Финляндия никогда не имела ... самостоятельного существования, в дипломатическом отношении она
' См., например: Hyvumuki L Suomalaiset ja suurpolitiikka. Helsinki, 1964. S. 365; Korhonen K. Kansallisvaltiollinen linja II Suomen ulkopolitiikan linjat 1809 - 1966. Helsinki, 1966. S 10; Кан А. С. Великое Княжество Финляндское под властью царской России // Вопросы истории Европейского Севера. Петрозаводск, 1980. С. 118
2 См.: Numminen J. Finland's foreign policy as an autonomous Grand Duchy and the winning of independence II
Finnish foreign policy. Studies in foreign politics. Helsinki, 1963. P. 25
3 Korhonen K. Kansallisvaltiollinen linja II Suomen ulkopolitiikan linjat 1809 -1966. Helsinki, 1966. S.10
5 инкорпорирована Россией и не может иметь международных отношений».1 Это, однако, не означало отсутствия торгово-экономических связей между Финляндией и внешним миром, которые постоянно развивались на протяжении рассматриваемого периода, становясь все более устойчивыми и многосторонними. Оживленная внешняя торговля, которую вело Великое Княжество Финляндское, и действие на его территории особого таможенного тарифа, отличавшегося от общеимперского, обусловили сохранение определенной свободы действий Финляндии в этой сфере и формирование особой внешнеэкономической ориентации, отличавшейся от российской. Однако даже история внешних неполитических связей автономной Финляндии также не относится к числу хорошо изученных проблем. До сегодняшнего времени специальных работ на эту тему в отечественной историографии не существует.
Поскольку освещение всего спектра внешних связей Великого Княжества Финляндского не представляется возможным в рамках одной диссертационной работы, автор ограничивает свою задачу изучением тех типов связей, которые в наибольшей степени способствовали утверждению Финляндии как особого государственного образования на арене международных отношений. В связи с этим важнейшим для нас представляется изучение развития международно-правового статуса Великого княжества Финляндского и его внешнеэкономических контактов, являвшихся основной формой взаимодействия Финляндии с внешним миром. Особое внимание уделяется также участию Великого Княжества Финляндского в международных форумах, в первую очередь во Всемирных выставках и Олимпийских играх, поскольку участие в них являлось своего рода индикатором, показателем того, как автономное Княжество, в то время окраина империи, постепенно, шаг за шагом, добивалось признания на международной арене. За рамками диссертационного исследования остаются проблемы эмиграции, научные и культурные контакты, вносившие чисто
1 Fisher J. R. Finland and the Tsars. London, 1899. P. 53
человеческий, гуманитарный компонент в развитие внешних связей. Все эти процессы способствовали установлению отношений Финляндии с другими государствами через контакты их отдельных представителей, но они не оказывали решающего влияния на становление статуса Финляндии как государственного образования особого типа, обладавшего своеобразными характеристиками и особой историей.
Предмет исследования
Предметом исследования является процесс становления связей между Великим Княжеством Финляндским и иностранными государствами в XIX в., формы их проявления и факторы, повлиявшие на их развитие.
Цель исследования Целью нашего исследования является изучение внешней (преимущественно внешнеэкономической) активности Финляндии - автономного государственного образования, лишенного по своему формальному положению права внешнеполитической инициативы, и юридически не являвшегося субъектом международных отношений.
Задачи исследования Цель определяет поставленные в ходе диссертационного исследования задачи:
изучить договорно-правовые нормы, на основе которых развивались официальные отношения между Финляндией и иностранными государствами;
выявить степень автономии Княжества в сфере международных отношений;
изучить динамику развития внешних экономических отношений Финляндии и определить их место в общей экономической структуре Княжества;
воссоздать историю развития внешних связей княжества, их географический ареал и характер;
определить степень интеграции княжества в мировую экономику и мировую торговлю;
изучить изменения, происходившие в формах и характере репрезентации Великого Княжества Финляндского на международной арене, и определить факторы, которые оказывали влияние на этот процесс;
оценить роль внешнего фактора в развитии процессов формирования национального самосознания и становления финляндской государственности.
Хронологические рамки исследования охватывают период от вхождения Финляндии в состав Империи и получения ею широких прав автономии до начала Первой мировой войны. Выбор верхнего хронологического предела связан с переходом отношений Финляндии с внешним миром в новый этап их развития. В ходе войны произошел принципиально важный поворот во взаимоотношениях Финляндии с метрополией. Резко интенсифицировались процессы, которые привели к отделению Финляндии, поэтому, с нашей точки зрения, период Первой мировой войны гораздо более органично связан с периодом становления независимой Финляндии, чем с периодом автономии, изучение которого является целью нашей работы. Кроме того, с началом войны возник целый ряд содержательно насыщенных проблем, (связанных, в том числе, с поставками стран Антанты через территорию Финляндии, попытками Германии использовать Финляндию против России и др.), каждая из которых заслуживает отдельного монографического исследования и уже в той или иной степени получила отражение в отечественной историографии.1 В ходе своего исследования автору иногда приходилось выходить за эти жесткие хронологические рамки, поэтому в ряде случаев для понимания глубины и
' См., в частности: Новикова И.Н. «Финская карта» в немецком пасьянсе (Германия и проблема независимости Финляндии в годы Первой мировой войны). СПб., 2002; Соломещ ИМ. Финляндская политика царизма в годы первой мировой войны (J 914 - февр. 1917 г.) Петрозаводск, 1992.
8 характера происходящих изменений необходимое внимание уделялось событиям предшествующего и последующего периодов. Хронологические рамки работы достаточно широки, поскольку, с нашей точки зрения, только такой временной диапазон дает возможность проследить процесс развития внешних связей во всей их полноте и в динамике становления.
Степень изученности проблемы
История становления внешних связей автономной Финляндии как таковая не являлась объектом исследования отдельного автора или коллективной монографии, хотя многие исследователи уделяли внимание тому или иному ее аспекту.
На протяжении почти всего XIX в. история Великого Княжества Финляндского не привлекала особого внимания российских исследователей. Положение коренным образом изменилось в конце столетия, когда финляндский вопрос стал одним из наиболее злободневных тем русской печати. Основы автономии, приобретенной Финляндией в составе Империи, и ее развитие на протяжении XIX в. стали предметом напряженных дебатов в основном в трудах правоведов и рассматривались преимущественно с формально-правовой точки зрения. Великодержавно настроенные авторы (в частности, И. Е. Андреевский, Н. М. Коркунов, Н. Д. Сергеевский, А. В. Лохвицкий, Н. О. Куплеваский и мн. др.) отказывались признать за Великим Княжеством Финляндским государственное существование, определяя автономию как совокупность привилегий, из милости дарованных Финляндии.1 Финляндские и русские либеральные авторы (в частности, Л. Г. Мехелин, Р. Ф. Германсон, И. Р. Даниельсон, И. Е. Энгельман, Б. Н. Чичерин) старались подчеркнуть исторически обусловленную самостоятельность Финляндии, при этом они не выработали единого мнения
1 См. об этом, например: Куплеваский Н. Справка о мнениях 25-ти ученых, специалистов права, по вопросу о юридическом положении Финляндии. СПб., 1910; Сергеевский Н. Д. К вопросу финляндской автономии и основных законах. СПб., 1902.
9 о характере межгосударственного соединения.1 Но даже самые горячие сторонники автономии Финляндии никогда не считали ее самостоятельной в области внешней политики. Лишь некоторые иностранные юристы XIX в., в частности, Р. Дельпеш, не признавая за Финляндией самостоятельного международного бытия, находили в ее праве нормы, не лишенные международного значения.2 Следует отметить, что почти вся литература, посвященная «финляндскому вопросу», создавалась из соображений политической конъюнктуры, и исторические экскурсы в этих работах зачастую являлись лишь преамбулой для обоснования политических выводов - быть или не быть финляндской автономии. В целом же, в отечественной дореволюционной литературе Финляндия всегда рассматривалась как часть «единой и неделимой» Российской империи, вследствие этого не способной иметь внешних связей.
В русской дореволюционной литературе можно указать лишь несколько работ, авторы которых в той или иной степени освещали внешнюю торговлю Княжества второй половины XIX в. Работа П. О. Морозова уделяет внимание второй половине 80 - началу 90-х годов, и представляет собой собрание некоторых статистических сведений и иллюстраций по финляндской экономике и торговле, не освещая динамики торговли интересующего нас периода, ее зависимости от разных факторов -таможенной политики Российской империи, мировых экономических кризисов и пр.3 В наиболее общем и известном многотомном труде по истории Финляндии XIX в. М. М. Бородкина вопросы финляндской торговли освещены крайне скупо, поскольку проблемы экономического развития не представляли для автора особого интереса.4
1 Германсон Р.Ф. Государственно-правовое положение Финляндии. СПб., 1892; Мехелин Л. К вопросу о
финляндской автономии и основных законах (Критика брошюры Сергеевского). Берлин, 1903. См. также:
Korhonen К. Autonomous Finland in the political thought of nineteenth century Russia. Turku, 1967
2 См.: Эрих P. Государственно-правовое положение Финляндии в освещении иностранных юристов. СПб.,
1908. С. 14
3 Морозов П. Финляндия в торгово-промышленном отношении. СПб., 1895.
4 Бородкин М. История Финляндии. Время императора Александра I. СПб., 1908; История Финляндии.
Время императора Александра П. СПб., 1909; История Финляндии. Время императора Николая I. Пг., 1915.
Достаточно большое количество работ посвящено проблеме вытеснения России с финляндского рынка Германией в конце XIX в. Отдельную группу работ по данному вопросу составляют издания представителей общественных организаций и отдельных лиц, экономически заинтересованных в ликвидации автономии Финляндии, например председателя Российской экспортной палаты В. И. Денисова. Работы В. И. Денисова, а также М. Н. Селихова представляли собой попытку доказать право имперского правительства на пересмотр таможенного законодательства Финляндии с целью закрепить господство российских экспортеров хлеба на рынках Великого Княжества Финляндского.'
Другие аспекты взаимодействия Финляндии с внешним миром не получили отражения в дореволюционной отечественной литературе. В целом, можно заключить, что все работы конца XIX - начала XX в. являлись отражением обострившейся ситуации в отношениях между Империей и Княжеством и имели скорее полемический, чем исследовательский характер, и поэтому были далеки от объективности в оценке не только политических, но и экономических взаимоотношений России и Финляндии в XIX - начале XX в.
Несмотря на то, что в советский период изучались преимущественно экономические аспекты истории Великого Княжества Финляндского, вопрос
0 его внешнеэкономических связях никогда не был предметом специального
изучения. В трудах отечественных финноведов И.И. Кяйвяряйнена, А.П.
Лайдинена, Л.В. Суни проблемы аналогичные или близкие по характеру
также не ставились. При изучении торговой деятельности Великого
Княжества исследователи освещали преимущественно торговлю Финляндии
с Россией.2 Так, Г.Д. Корнилов показал содержание имперской таможенной
политики по отношению к Финляндии в указанный период и ее влияние на
1 Денисов В.И. Экономическое завоевание Германией финляндского рынка. СПб., 1911; Селихов М.Н.
Русское мукомолье в борьбе с германской конкуренцией на международном рынке. СПб., 1912.
2 См., например: Кяйвяряйнен И. И. Русско-финляндские экономические отношения в начальный период
автономии // Вопросы истории Европейского Севера. Петрозаводск, 1976. С. 134-139; Лайдинен А. П.
Социально-экономические реформы в Финляндии 50-70-х годов XIX в. Л., 1982; Суни Л. В. Финляндско-
русские торговые отношения во второй половине XIX в. (1858-1885). Тарту, 1963.
экономику Княжества и русско-финляндскую торговлю1. Несмотря на то, что в фокусе внимания автора находились проблемы русско-финляндских торговых связей, вместе с тем он отмечал также влияние конъюнктуры мирового рынка и имперской таможенной политики на развитие финляндского экспорта за пределы Империи. Несмотря на то, что в данных работах интересующему нас вопросу не уделяется должного внимания, в них содержится ценный материал по проблемам экономического развития Финляндии, способствующий более глубокому осмыслению проблемы.
Наиболее исследованной проблемой является соперничество Германии и России на финляндском рынке и попытки таможенного объединения России и Финляндии в конце XIX в. Этой теме уделяется внимание в работах И.М. Бобович, Г.Д. Корнилова, Т.М. Китаниной, а также в монографии Ю.Ф. Субботина2. Ввоз других стран на территорию Финляндии, а также финляндский вывоз за пределы Империи и другие вопросы, касавшиеся внешнеэкономических связей Княжества, являются в отечественной историографии в значительной степени «белым пятном».
Исключение в советской историографии составляет скандально известная книга В. В. Похлебкина,3 на которую бурно отреагировали как в России, так и в Финляндии.4 Явное преувеличение автором степени внешнеполитической автономии Финляндии вызвало справедливую критику. Так, например, он полагал, что под предлогом осуществления экономических или внутриполитических мер, финляндские чиновники проводили в XIX в.
1 Корнилов Г.Д. Русско-финляндские таможенные отношения в конце XIX - начале XIX в. Л., 1971
2 См., в частности: Бобович И.М. Русско-финляндские экономические отношения накануне Великой
Октябрьской социалистической революции. Л., 1968; Китанина Т.М. Русский хлебный экспорт и рынок
Финляндии во второй половине 19 - начале 20 в. // Труды советско-финляндского симпозиума историков. Л.,
1988; Ее же. Русско-немецкие таможенные отношения и экономические ориентиры Финляндии. 1870-1906
// Международные отношения в новое и новейшее время. Материалы международной научной конференции,
посвященной памяти профессора К.Б. Виноградова. СПб., 2005; Субботин Ю.Ф. Россия и Германия:
партнеры и противники (торговые отношения в конце XIX - 1914 г.). М., 1996
3 См.: Pohlebkin V. V. Suomi vihollisena ja ystavanu 1714-1967. Helsinki, 1969. Русский перевод книги:
Похлебкин В. В. СССР - Финляндия: 260 лет отношений. М., 1975
4 См., например: Кан А. С. Великое Княжество Финляндское под властью царской России // Вопросы
истории Европейского Севера. Петрозаводск, 1980. С. 104-126; Комаров Ю. Д. Рец. на: Похлебкин В. В.
СССР-Финляндия: 260 лет отношений // Вопросы истории 1976 № 9 С. 168-172; Rintala М. Review: Pohlebkin
V. V. Suomi vihollisena ja ystavanS 1714-1967II Slavic Review. 1970. Vol. 29. № 3. P. 526-527.
12 собственную внешнюю политику.1 При этом финляндской «внешней политикой» В. В. Похлебкин считал, в том числе, защиту национальных интересов финляндскими статс-секретарями, которым приписывалась установка на «внешнеполитический союз с Россией». Оппозиционные движения шведоманов и младофиннов в конце XIX в., по мнению автора, вели иную «внешнюю политику», направленную на разрыв с Россией. Он считал также возможным говорить о «полной свободе внешнеэкономической политики» Великого Княжества,2 о чем, разумеется, не могло быть и речи. Во многих остальных случаях автор также явно преувеличивал степень сепаратизма Финляндии. За исключением данного труда, который не носит строго академического характера, в отечественной историографии нет работ, в которых рассматривались бы подобного рода сюжеты.
Историография данной проблемы включает также работы по истории взаимоотношений России с другими странами. Так, например, Б. Н. Комиссаров при изучении российско-бразильских отношений в начале XIX в., а А. Я. Массов - российско-австралийских отношений во второй половине XIX в., выявили, что к берегам Южной Америки и Австралии ходили российские корабли в основном с финскими экипажами, а российские дипломаты, стремившиеся к развитию экономических связей России с другими государствами, во многом делали ставку на финляндских моряков.
В финской историографии исследование внешних связей Княжества имеет более давние и прочные традиции, хотя и здесь не было создано специальных исследований, посвященных всестороннему анализу развития связей Великого Княжества с внешним миром.
Профессор университета Турку Ю. Паасивирта в своей работе «Финляндия и Европа. Международные кризисы в эпоху автономии. 1808-1914 гг.», впервые вышедшей в 1978 г., попытался увидеть Финляндию в
1 Pohlebkin V. V. Suomi vihollisena ja ystavanl S. 114; Похлебкин В. В. СССР - Финляндия. С. 120
2 См.: Похлебкин В, В. СССР - Финляндия. С. 95,105,120
3 См., например: Комиссаров Б. Н. Петербург - Рио-де-Жанейро. Становление отношений. 1808-1828. Л.,
1987; Комиссаров Б. Н„ Божкова С. Г. Первый российский посланник в Бразилии Ф. Ф. Борель. СПб., 2000;
Массов А. Я. Россия и Австралия во второй половине XIX в. СПб., 1999.
перекрестье проблем и конфликтов всего континента на протяжении целого столетия.1 Паасивирта концентрирует свое внимание на связях Финляндии с Европой в различных сферах общественной жизни - во внешней политике, торговле, религии, спорте, культуре, усматривая корни разногласий между Финляндией и Российской империей в европейской культурной почве последних десятилетий XIX века. Естественно, что при решении поставленных задач автор затрагивает и интересующие нас вопросы, однако главная цель, которую поставил перед собой автор монографии, состоит не столько в анализе процессов становления и развития связей Финляндии с внешним миром, сколько в изучении влияния европейских событий на внутреннюю жизнь финского общества.
Этому же автору принадлежит небольшая, но чрезвычайно важная для нас работа «Планы по учреждению торговых агентов и консулов автономной Финляндии», в которой он рассматривает попытки финляндской стороны учредить собственное торговое представительство за рубежом и реакцию российских официальных лиц на подобные инициативы.2 Работа написана на основании довольно широкого круга источников (преимущественно опубликованных) и финской прессы, однако автор был лишен возможности использовать документальные материалы из архивов России и финские архивные материалы на русском языке, которые позволяют существенно дополнить фактическую сторону его работы.
Среди работ финских авторов, посвященных развитию внешнеэкономических связей Великого Княжества, выделяется детальное исследование Л. Хармая «Таможенная политика Финляндии в период автономии (1809-1859)». Работа построена на тщательном исследовании архивных источников, включая подготовительные материалы проектов, как реализованных, так и нереализованных в процессе законотворчества. Исследователь пришел к важному для нас, хотя и спорному выводу о том,
1 PaasivirtaJ. Finland and Europe. International crises in the period of autonomy 1809-1914. London, 1981.
2 PaasivirtaJ. Plans for commercial agents and consuls of autonomous Finland. Turku, 1963II Turun Yliopiston
Julkaisuja. Ser. B. P. 1-40.
3 HarmajaL. Suomen tullipolitiikka Venajan vallan aikana. Helsinki, 1920.
14 что «Финляндия, организуя свои торговые отношения с другими государствами, обладала в значительной степени собственной иностранной политикой».1 Автор попытался объективно показать положительное значение двух финляндских тарифов (внутреннего - для торговли с Россией и внешнего - для торговли с другими странами). Вместе с тем следует учесть, что работа Л. Хармая по выявлению источников не может считаться завершенной, поскольку он построил свое исследование почти исключительно на материалах хозяйственного Департамента Сената и Статс-Секретариата Великого Княжества Финляндского. За пределами внимания исследователя остался довольно обширный круг российских архивных материалов и публикаций. Кроме того, Л. Хармая ограничил свое исследование 1858 г., поэтому главное внимание в его работе уделено событиям первой половины XIX в.
Организации и развитию внешней торговли Великого Княжества в рассматриваемый период посвящено значительное количество исследований, однако работы финских историков, посвященные торговле Финляндии с иностранными государствами, концентрируют основное внимание на начале XIX столетия.2 В работе К. Йоустела «Торговля Финляндии с Россией в начальный период автономии» уделяется особое внимание вопросу о развитии финляндско-шведской торговли и общей организации внешней торговли Финляндии.3 В книге Э. Пихкала «Финляндская внешняя торговля 1860-1917» речь идет исключительно о русско-финской торговле.4 В целом же, финские авторы в основном обращали внимание на те таможенно-тарифные узаконения, которые регулировали взаимную торговлю Российской империи и Великого Княжества. Между тем, оборотная сторона проблемы - наличие у Финляндии собственного таможенного тарифа с
1 HarmajaL. Suomen tullipolitiikka Venajan vallan aikana. Helsinki, 1920. S. 863
2 См., например: Korpisaari P. Suomen ulkomaan kaupasta vuosina 1812-1825. Kotka, 1911; Lindstrom G. Suomen
kaupasta Aleksanteri I aikana. Helsinki, 1905.
3 Joustela K. Suomen Venajaa - kauppa autonomian ajan alkupuoliskolla. Helsinki, 1963
4 PihkalaE. Suomen ulkomankauppa 1860-1917. Helsinki, 1969.
15 другими странами и относительно независимое от имперских властей таможенное управление финляндскими историками почти не изучалась.
Развитию торгового судоходства Финляндии посвящено значительное количество работ, из которых выделяются труды Ю. Каукиайнена. На основе изысканий, проведенных им в архивах основных портов Финляндии, им осуществлен детальный анализ развития торгового флота в указанный период.1 Этому же автору принадлежит фундаментальное исследование торговли сельского населения на Балтике, которая, по мнению автора, имела значительное экономическое и культурное значение, расширяя представления финнов об окружающем мире.
Изучению договоров Российской империи с иностранными державами в период автономии Финляндии посвящена работа финского юриста К. Кайра.3 Автор впервые обратил внимание на юридическое оформление статуса автономной Финляндии в международных договорах Империи и на бытование этих договоров в Финляндии. Однако при анализе договоров К. Кайра сделал упор на изучение употребляемых в договорах юридических категорий, рассматривая отражение статуса Великого Княжества Финляндского в документах международного характера вне контекста общей правительственной политики и конкретной политической и экономической ситуации.
Единственной работой, посвященной учреждению иностранных представительств на территории Финляндии, является статья К. Юлонена, в которой рассматривается процедура получения иностранными консулами экзекватуры на территории Княжества.4 Однако автор не всегда ссылается на архивные материалы, которые служат скорее иллюстрацией к его выводам, а
1 Kaukiaimn Y. Sailing into Twilight. Finnish Shipping in an Age of Transport Revolution, 1860-1914. Helsinki,
1991; Kaukiaimn Y. The Modernization of Finnish Coastal Shipping and Railway Competition II Coastal Shipping
and the European Economy, 1750-19801 Ed. by J. Armstrong. Mainz, 2002. P. 75-85; Kaukiainen Y. International
Freight Markets in the 1830s and 1840s: The Experience of a Major Finnish Shipowner II Global Markets: The
internationalization of the Sea Transport industries since 1850 I Ed. by D. Starkey, С Harlaftis. St. John's,
Newfoundland, 1988
2 Kaukiainen Y. Suomen talonpoikaispurjehsus 1800-luvun alkupuoliskolla. Helsinki, 1970
3 Kaira K. Valtiosopimuksista VenajSn vallan aikana II Historiallinen arkisto 1932. S. 19. См., также:
Kaira К. Valtiosopimusten tekemisesta ja voimaansaatamisesta Suomen oikeuden mukaan. Helsinki, 1932
4 Yldnen К Ulkovaltain konsulien tunnustamisesta Suomessa II Historiallinen Aikakauskirja, 1917. S. 258-286.
16 год публикации статьи дает нам основания сомневаться в его беспристрастности.
Отдельные вопросы данного диссертационного исследования затрагиваются в той или иной степени в работах, посвященных истории государственных учреждений Финляндии. Так, в монографии К. Корхонена «Комитет финляндских дел 1811-1826», в отдельной, хотя и очень небольшой по размеру главе, рассматриваются усилия, предпринимаемые Комитетом по обеспечению торговых интересов Финляндии в Европе.1
Заметный вклад в изучение проблемы развития связей Великого Княжества с внешним миром внес финский исследователь М. Клинге, фундаментальные работы которого «Имперская Финляндия» и «На чужбине и дома» переведены на русский язык.2 В последней из упомянутых работ автор попытался вписать историю автономной Финляндии в широкий общеевропейский контекст, воссоздать панораму международных связей и контактов. Однако автор акцентирует свое внимание на контактах в разных сферах общественной жизни, эмиграции, культурных и научных связях и их влиянии на идейную атмосферу в обществе.
Существует значительное количество работ, посвященных участию Финляндии во Всемирных выставках, однако проблемой презентации Финляндии на выставках занимались в основном не историки, а искусствоведы и культурологи, рассматривавшие различные аспекты состава экспозиций, дизайна павильонов, проявление в архитектуре и живописи национального самосознания и т. п., причем внимание уделялось преимущественно Всемирной выставке 1900 г. в Париже.3 В постоянно обновляющейся библиографии по всемирным выставкам указана лишь одна
1 Korhonen К. Suomen asiain komitea. Suomen korkeimman hallinnon jarjestelyt ja toteuttaminen vuosina 1811-1826. Helsinki, 1963
Клинге M. Имперская Финляндия. СПб., 2005; Его же: На чужбине и дома. СПб., 2005. 3 См., например: Hausen М. The Finnish Pavilion at the World Exposition in Paris II Finsk sekelskifte. Stockholm, 1971; Fredrikson E. Suomen paviljonki Pariisin maailmannaytelyissa 1900. Jyvaskyla, 2001; Saloranta A.M. Pariisin maailmannaytely 1900 semioottinen tutkimus Suomen paviljongin taideteosten kansallista teemoista. Turku, 1900; Smeds K. A Paradise called Finland II Scandinavian Journal of Desip History. 1996. Vol.6. P. 62-77; Ware R. Rakennettu Suomalaisuus. Nationalism! viime vuosisadan vaihteen arkitehtuuriissa ja sita koskevissa kirjoituksissa II Suomen Muinaismuistoyhdistyksen Aikakauskirja 95. Helsinki, 1991. P. 175-184
17 монография на шведском языке, посвященная участию Финляндии в выставках до 1900 г.1 А. Уолтон, диссертация которой посвящена сравнительному анализу финляндского и шведского павильонов на Всемирной Парижской выставке в 1900 г., уделяет некоторое внимание Политическим аспектам участия в выставке Великого Княжества и реакции европейской общественности на финляндскую экспозицию.
В диссертации не затрагивается вопрос о внешних займах Великого Княжества Финляндского, являвшихся важнейшим компонентом интеграции Финляндии в мировую экономику. Эта проблема детально исследована в монографии М. Арола, который пришел к выводу о том, что до 1917 г. в финансовых вопросах Финляндия всецело зависела от Западной Европы, российский капитал не играл заметной роли в инвестировании Великого Княжества. Финляндское правительство делало займы в Европе с 1862 г. и завоевало на мировых финансовых рынках репутацию надежного и кредитоспособного заемщика, что способствовало усилению его экономической независимости и укреплению собственной государственности в составе Империи.
В последние десятилетия в Финляндии написано значительное количество работ и диссертаций, посвященных исследованию развития внешних торговых связей на микро-уровне, на примере деятельности отдельных торговых домов, финских купцов и предпринимателей, занимавшихся внешнеэкономической деятельностью, изучаются их семейные стратегии, личные и деловые связи.4
Smeds К, Helsingfors - Paris. Finlands utreckling till nation pd varldsutsallningarna 1851-1900. Helsinki, 1996. См.: International Exhibitions, Expositions Universelle and World's Fairs, 1851-1951: Bibliography//
2 Walton A.T. The Swedish and Finnish Pavilions in the Exposition Universelle in Paris 1900. PhD Thesis.
University of Minnesota, 1986. Vol.2.
3 Arola M. Foreign capital and Finland. Central government's first period of reliance on international financial
markets, 1862 -1938. Helsinki, 2006. S. 218-222.
4 См., например: Накарай J. Ulkomaisen kirjallisuuden tuominen Suomeen 1800-ivun alkupuolella. Waseniuksen kirjakaupan kansainvaliset yhteydet 1823-1836. Helsinki, 1999; Kallioinen M. Verkostoitu tieto: Informaatio ja ulkomaiset markkinat DahlstrCmin kauppahuoneen liiketoiminnassa 1800-luvulla. Helsinki, 2002; Ojala J. Henkilekohtainen on taloudellista. Liiketominnan kustannukset 1700-1800-luvun liike-elamassa kauppahuoneiden nakdkulmasta II Uusi institutionaalinen taloushistoria. Jyvaskyla, 1997. S. 128-129.
18 Таким образом, анализ историографии позволяет сделать вывод о недостаточной изученности проблемы внешних связей автономной Финляндии как предыстории становления ее в качестве самостоятельного государства на международной арене. Научной разработке подвергнуты лишь отдельные аспекты и хронологические отрезки, однако определенные достижения на ряде направлений в изучении данной темы не могут компенсировать отсутствие комплексного обобщающего исследования.
Источниковая база исследования
Поставленные задачи определили круг источников, использованных при написании диссертации. Это, в основном, ведомственная переписка, материалы прессы, статистические справочники, публикации международных трактатов и конвенций, консульские донесения и отчеты. Значительная часть документов впервые вводится в научный оборот или рассматривается в новом контексте и с современных методологических позиций.
Архивные материалы составили большую часть источниковой базы диссертационного исследования. В ходе подготовки диссертации были выявлены и использованы материалы, хранящиеся в архивах Петербурга, Москвы, Хельсинки - Российском государственном архиве Военно-морского флота, Российском Государственном историческом архиве, Архиве внешней политики Российской Империи, Национальном архиве Финляндии.
По своей видовой принадлежности документы, используемые в диссертации, можно разделить на несколько групп. К первой - канцелярские материалы - следует отнести документы государственных органов, меж- и внутриведомственную документацию министерства иностранных дел, морского министерства и министерства финансов Российской Империи, переписку внешнеполитических ведомств, директивные указания и отчеты.
До сих пор практически не привлекались для изучения истории русско-финских связей и истории автономной Финляндии документы Архива
19 внешней политики Российской Империи. Между тем в фондах этого архива хранится ценный и разносторонний материал об отношении русских правящих кругов к развитию связей Финляндии с внешним миром, многочисленные документальные свидетельства контактов между Финляндией и другими странами в торгово-экономической, научной и культурной областях. Здесь представлены донесения российских консулов в МИД, переписка между различными подразделениями МИД и переписка МИД с финляндской администрацией в связи с назначением торговых представителей Великого Княжества Финляндского за рубежом, с участием финляндских представителей в международных выставках, соревнованиях и конгрессах, и по многим другим интересующим нас вопросам. Нами были использованы документы из Фондов Департамента внутренних сношений (Ф. 155.) и Департамента личного состава и хозяйственных дел МИД (Ф. 159.), Отчеты МИД (Ф. 137). Эти документы позволяют проследить, в частности, в какой степени российскими чиновниками принимался во внимание особый статус Финляндии при рассмотрении дел, связанных с вопросами внешней политики, выяснить степень заинтересованности и активности финляндских чиновников в этой сфере, и выявить отношение к их инициативам со стороны российских правящих кругов. Значительный массив материалов АВПРИ о назначении иностранных консулов позволяет изучить порядок их утверждения на территории Великого княжества Финляндского, выявить роль финляндской администрации в этом процессе.
В Российском государственном архиве военно-морского флота (РГАВМФ) документы по истории Финляндии изучаемого периода сосредоточены в фонде А. С. Меншикова (Ф. 19), с 1830 г. служившего генерал-губернатором Великого Княжества Финляндского и сохранявшего при этом звание Главного Начальника Штаба Морского ведомства в Санкт-Петербурге. Применительно к теме исследования важными источниками здесь являются замечания финляндского сената на трактаты о мореплавании с иностранными державами и об их соответствии положению Княжества,
20 ведомости о судоходстве Финляндии и переписка А. С. Меншикова с разными лицами, в которой затрагиваются интересующие нас вопросы, в частности, вопросы урегулирования торговли со Швецией.
В Российском государственном историческом архиве (РГИА) хранятся сведения о становлении и развитии торгово-экономических контактов Великого Княжества Финляндского (Ф. 18. Департамент мануфактур и внутренней торговли МФ; Ф. 20. Департамент мануфактур и торговли МФ; Ф. 1361. Статс-секретариат Великого Княжества Финляндского). В РГИА хранятся до сих пор не привлекавшие внимание исследователей материалы об основании и деятельности российско-финляндской китоловной компании на Тихом океане.
Основным фондом РГИА, содержащим материалы по истории Финляндии, является фонд Статс-секретариата по делам Великого Княжества Финляндского. Статс-секретариат был образован при ликвидации Комиссии финляндских дел 17 марта 1826 г. В его задачи входило предварительное рассмотрение и подготовка дел, которые по «коренным законам» и постановлениям Финляндии подлежали «рассмотрению и разрешению верховной власти». Однако материалы архива Статс-Секретариата, хранящиеся в РГИА, очень неполны. Основная их часть находится в Национальном Архиве Финляндии.
В работе были использованы документы из фондов Канцелярии генерал-губернатора Великого Княжества (ККК) и Статс-секретариата (VSV) по делам Великого Княжества Финляндского, хранящиеся в Национальном Архиве Финляндии. Статс-секретарь лично представлял дела императору и извещал о его решениях генерал-губернатора. В соответствии с существовавшим порядком почти все дела, в той или иной мере касавшиеся Княжества, должны были проходить через Статс-секретариат. Начавшееся в конце XIX в. ограничение финляндской автономии имело следствием падение роли статс-секретариата. В большинстве случаев министерства и ведомства стали обходить этот орган, непосредственно представляя дела,
21 касавшиеся Великого Княжества, императору. Эти документы, разумеется, не попадали в фонд Статс-секретариата, а откладывались в фондах соответствующих ведомств России. Через генерал-губернатора испрашивалось мнение Финляндского Сената по разным интересующим нас вопросам, в том числе о назначении иностранных консулов на территории Княжества, об учреждении финляндских представителей в других государствах, мерах по развитию финляндской торговли и судоходства, и пр., и он же сообщал Сенату решение Императора. По данным источникам можно проследить позицию правящих кругов России и, в то же время, позицию Финляндского Сената по вопросам участия финляндских представителей в международных выставках, конгрессах, состязаниях, назначению финляндских торговых представителей, и другим интересующим нас вопросам. Эти документы во многих случаях дополняют материалы, хранящиеся в Архиве внешней политики Российской Империи.
Важным источником при изучении данной темы являются консульские донесения и отчеты. Консулами и консульскими агентами иностранных держав на территории Великого Княжества зачастую назначались финляндцы, являвшиеся преуспевающими купцами, членами известных купеческих семей или состоявшие на службе в крупных финляндских торговых домах (таких, как «Хакманн» или «Мальм» в Выборге), заинтересованные вследствие этого в развитии торговых отношений с иностранными государствами. Так, из шести консульских агентов, назначенных Испанией в Финляндию в 1882 г., пять являлись купцами, финляндскими уроженцами.1 Автором были изучены также копии донесений американских консулов в Гельсингфорсе за 1851-1906 г. из Национального архива США, хранящиеся в библиотеке университета г. Тампере. Отчеты содержат информацию о развитии торговли и судоходства страны, назначившей консула, в данном регионе; к каждому отчету американских консулов в Гельсингфорсе прилагались списки всех кораблей прибывших из
1 Kansallisarkisto. ККК Fa 1132. Л.76.
22 США в Финляндию и отправившихся из Финляндии в США. Отчеты разных консулов значительно отличаются друг от друга по степени важности информации относительно развития внешней торговли и судоходства, которую можно из них извлечь, поскольку отчеты некоторых консулов не содержат ничего, кроме выдержек из газет и краткой статистики.
Поскольку особое положение Финляндии явилось причиной заключения нескольких межгосударственных договоров с иностранными государствами и включения в многие другие договора особых статей, отражавших особый статус Великого Княжества Финляндского, важнейшим источником при написании диссертации стали публикации международных договоров, трактатов и конвенций, заключенных Российской империей.1 В диссертации использовано большое количество опубликованных источников. В период обострения «финляндского вопроса» регулярно публиковались документальные материалы, касавшиеся Великого Княжества. Были опубликованы все важнейшие законодательные акты, значительная часть архивных документов фонда имперского секретариата, документальные материалы по различным вопросам таможенного законодательства, финансового управления и т.п.
Важным источником при работе над диссертационным исследованием стали материалы российской и финской периодической печати. В периодике часто появлялась информация и прогнозы относительно развития торгово-экономических связей Финляндии, освещались контакты в области культурного обмена. Значительно облегчила поиск интересующих нас материалов в финской периодике база данных по всем финским газетам, выходившим с 1771 по 1890 г., на сайте библиотеки Хельсинского
1 См., например: Свод трактатов и других актов, заключенных между Россией и иностранными державами и действующих на исходе 1848 г., которыми определяются торговые и судоходные отношения Российской Империи и Великого Княжества Финляндского к тем державам. Гельсингфорс, 1850; Сборник действующих договоров и конвенций, имеющих отношение к военному мореплаванию с приложением консульского устава. (Швеция - Норвегия - Финляндия) СПб., 1885; Свод трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами. (Сост. Ф. Ф. Мартене) в 15 тт. СПб., 1874-1907.
См., например: Собрание постановлений Финляндских 1808- 1859, т. 1-3, СПб, 1902 - 1903; Акты для выяснения политического положения Великого Княжества Финляндского (сост. ҐШІиловский). СПб, 1903; Материалы к истории финансового управления Финляндии со времени ее присоединения к России. СПб, 1907; Материалы по вопросу о таможенном законодательстве в Финляндии. СПб, 1910.
23 университета, где помимо предметного указателя содержатся полнотекстовые версии ряда интересующих нас материалов.
В диссертации использованы финские газеты, выходившие в основном на финском языке. Центральные гельсингфорсские газеты, выходившие на шведском языке, - «HufVudstadsbladet», «Helsingfors Dagblad» - оказались доступными диссертанту лишь в переводах отдельных статей и вырезок из них, хранящихся в архивах - РГИА, РГАВМФ, АВПРИ, НАФ. В Российском МИД внимательно следили за публикациями финских газет по вопросам, касавшимся внешней активности Княжества, особенно в период обострения русско-финских отношений в конце XIX - начале XX в. (о чем свидетельствуют сохранившиеся в АВПРИ подшивки переводов статей на русский язык).
Необходимо ответить, что и финноязычные газеты, выходившие в Гельсингфорсе, - «Uusi Suometar», «Paivatar», «PaivSlehti» и провинциальные газеты - «Turun lehti», «Sanomia Turusta», «Tamperen Sanomat», «Savo» и пр. получили в Финляндии весьма широкое распространение. Каждый городок имел свою газету, а более значительные города - по две и три. Вследствие привычки населения интересоваться общественными делами печать пользовалась в Финляндии большим значением, а благодаря грамотности народа дешевые провинциальные газеты проникали в самые глухие закоулки. Несмотря на строгие цензурные постановления 1867 г. (измененные и дополненные в 1891 и 1900 гг.), финляндская печать почти до самого конца автономного периода могла свободно высказываться по местным вопросам. С 1899 г. в Финляндии стала выходить единственная русскоязычная «Финляндская газета» - официальный правительственный орган, издававшийся при управлении финляндского генерал-губернатора. Материалы прессы остаются основным источником для характеристики процессов, происходивших как в финском, так и в российском общественном мнении в связи с эволюцией российско-финских отношений на протяжении XIX в.
24 Отдельную группу источников при изучении торговых отношений Финляндии с внешним миром составляют статистические материалы, в том числе «Официальная статистика Финляндии» (Suomen Virallinen Tilasto), издававшаяся Финляндским Сенатом с 1856 г., и данные по статистике финляндской торговли и судоходства, опубликованные Департаментом торговли и мануфактур российского министерства финансов1. За первую половину XIX в. мы не располагаем систематическими статистическими сведениями по торговле Финляндии, в частности, в российском издании «Государственная внешняя торговля в разных ее видах» не проводилось различие между собственно российскими судами и судами, принадлежавшими Великому Княжеству Финляндскому. Поэтому приходится полагаться на статистические данные, приводимые в монографиях финских исследователей; отдельные статистические сведения содержатся в консульских донесениях и отчетах, часть из которых опубликована в ведомственных изданиях. При работе со статистической информацией возникали определенные трудности, связанные с системой сопоставления статистических данных. В частности то, что в финляндской статистике местом происхождения товара считалось та страна, которая служила последним местом отсылки. Поэтому если товар шел транзитом, то он исчезал в показателях стран, в которых происходила его перегрузка. Данные торговой статистики Финляндии имеют важное значение в том смысле, что позволяют (хотя и не всегда) определить место зарубежных стран в общем ввозе и вывозе Княжества, проследить характер и структуру финляндского экспорта за пределы Империи, и на этой основе показать роль западных рынков для экономического развитии Финляндии рассматриваемого периода.
1 См., например: Судоходство и мореплавание в Финляндии // Сборник сведений и материалов по ведомству министерства финансов. 1865. № 9; Торговля, судоходство, таможенные сборы и торговый флот Финляндии // Сборник сведений и материалов по ведомству министерства финансов. 1865. № 10,11.
25 Научная новизна исследования.
Впервые в отечественной и зарубежной историографии в диссертации поставлена и решена задача комплексной реконструкции внешних связей Великого Княжества Финляндского как государственного образования, не обладавшего правом внешнеполитической деятельности, выявлены основные сферы и формы международных неполитических контактов автономной Финляндии. Эволюция экономических, культурных и иных неполитических внешних связей прослежена как с точки зрения активности автономной Финляндии, так и сквозь призму деятельности российских государственных учреждений, что позволило проанализировать факторы внутреннего и внешнеполитического развития России и Финляндии в их взаимосвязи и взаимовлиянии. В результате работы по выявлению и анализу российских и финских архивных материалов и публикаций, в научный оборот введено значительное количество разнообразных источников по данной проблеме. Методологическая основа диссертации.
Своеобразие предмета исследования и рассмотрение Великого Княжества Финляндского как субъекта международных отношений, понимаемых в самом широком смысле этого понятия, то есть включающих, наряду с дипломатическими, торговые, общественно-политические, научные, культурные и иные внешние связи, обусловило необходимость сочетания методологии исторического исследования с осмыслением базовых понятий теории международных отношений в их историческом преломлении. Исследование материала строилось на принципах научной объективности, что выразилось в комплексном анализе изучаемых проблем, критическом подходе к изучению источников и литературы, включая применение специальных методов исторического анализа. Для понимания функционирования и эволюции внешних контактов автономной Финляндии в региональном, имперском и общеевропейском контекстах, выявления содержания связанных с этим внутренних социальных изменений использовался также
26 многофакторный анализ культурных, экономических и отчасти политических процессов.
Теоретическая значимость исследования заключается в применении в историческом исследовании нового концептуального подхода, что позволило показать важность внешних неполитических связей для развития автономного государственного образования и формирования национальной идентичности.
Практическая значимость исследования
Результаты научной разработки темы «Внешние связи Великого Княжества Финляндского 1809-1914 г.» могут быть использованы при подготовке монографических исследований общеисторического и историко-компаративного характера, в учебном процессе при подготовке общих курсов по отечественной истории, страноведения, спецкурсов по истории Финляндии, истории малых стран, истории Империй нового времени, истории Балтийского региона и российско-финских отношений.
Положения, выносимые на зашиту
Автономная Финляндия, не являясь субъектом международных отношений, тем не менее занимала в этой сфере своеобразное привилегированное положение, отличное от других провинций или административных округов Российской империи.
Для расширения внешних связей Финляндии существовала определенная правовая база, обусловленная действием в Финляндии законодательства, отличавшегося от общероссийского.
Несмотря на официально утвержденный порядок, согласно которому все международные вопросы, касавшиеся Финляндии, подлежали компетенции российских властей, на практике в решении многих важных для Финляндии вопросов в этой сфере на протяжении почти всего периода автономии принимали активное участие финляндские чиновники.
Расширение внешних контактов Княжества являлось органическим, естественным процессом, вызванным экономическими потребностями, и изначально не было политически мотивировано.
Развитие внешних связей Финляндии в период автономии создало прочные предпосылки для ее перехода к полной внешнеполитической самостоятельности.
Основные положения диссертации прошли апробацию в форме докладов на диссертационных семинарах Европейского университета в Санкт-Петербурге и ряде конференций, в том числе: Научной конференции Нарвского колледжа Тартуского университета (Нарва, 2006), конференции «Мир в новое время» (Санкт-Петербург, 2006).
Основные положения диссертационного исследования изложены в ряде публикаций.1
Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка используемых источников и литературы.
Лемпияйнен Л.Е. Финляндцы на берегах Русской Америки // Клио. 2003. № 4 (23). С. 126-128; О попытках учреждения представительств автономной Финляндии в Российской Империи и за ее пределами // Вестник молодых ученых. 2004. № 1.С. 62-67; Участие автономной Финляндии во Всемирных выставках во второй половине XIX в. // Мир в Новое время. Материалы Восьмой конференции студентов, аспирантов и молодых ученых по проблемам мировой истории XVI-XX в. СПб., 2006. С, 65-69; Проблема международно-правового статуса автономной Финляндии // Acta commentationes Narvoensis (в печати)
Отражение особого статуса Великого Княжества в договорах Российской Империи с иностранными государствами
В период шведского правления право заключать договоры с иностранными государствами принадлежала исключительно королю. Только при заключении мирных договоров и перемирий, согласно «Форме правления» 1772 г., он должен был выслушивать мнение государственного совета. «Так как переговоры о мире, перемирии или союзе наступательном или оборонительном редко допускают малейшее промедление и необходимо требуют самой большой тайны, то Король в сих важных случаях будет совещаться с Государственным Советом и по отобрании мнений советников и рассмотрении их, он будет принимать меры и средства, которые Сам он считает за полезнейшие для Государства», гласил 6 «Формы правления».1 Но по «Акту соглашения и безопасности» 1789 г. и это условие было исключено из свода законов шведского королевства. Сословия не имели никакого права голоса при заключении международных договоров, полная и неограниченная власть принадлежала королю, который «владеет полнейшей властью (full magt) управлять, блюсти за миром, освобождать и отстаивать Государство; начинать войну, заключать мир и союзы с иностранными Государствами». Таким образом, к моменту присоединения к России Финляндия, представлявшая собой несколько шведских губерний, не обладала никакими правами и привилегиями в международной сфере.
После перехода под власть российской короны в данном вопросе произошли заметные изменения. Не являясь дееспособным международно-правовым субъектом, Финляндия, естественно, не могла вступать ни в какие договорные отношения. Все договоры, заключенные Российской империей, распространялись и на Финляндию, как ее составную часть. Однако во многие из них включались специальные статьи, отражавшие особые интересы Великого Княжества. После заключения каждого нового договора Российское министерство иностранных дел извещало об этом министра статс-секретаря Великого княжества, а тот, в свою очередь, через посредство генерал-губернатора, сообщал об этом Финляндскому Сенату. После этого Сенат принимал меры к обнародованию договоров в Финляндии. Обычно статс-секретарю Великого Княжества сообщалось о заключении договора после его окончательного введения в действие, обмена нотами или ратификационными грамотами. В некоторых, особенно срочных случаях, о договорах сообщалось сразу после подписания.1
Тем не менее, несмотря на то, что Финляндия не могла выступать самостоятельно в области международных отношений, особый статус Княжества и его интересы принимались во внимание при заключении международных соглашений, которые условно можно определить как неполитические. К этой особой категории договоров, названных Ф. Ф. Мартенсом «социальными», относятся договоры, которые заключаются между двумя или несколькими государствами относительно определенного порядка во внутренних делах. Это, прежде всего, договоры о торговле и мореплавании, о выдаче преступников, о натурализации, а также соглашения, направленные на защиту определенных интересов или групп интересов и т. д. Особое положение Финляндии, не принимавшееся во внимание в мирных договорах и договорах о союзе, очень часто учитывалось в подобных неполитических договорах. Так, этот факт каким-либо образом фиксируется почти во всех соглашениях о судоходстве, что также естественно, поскольку у Великого Княжества Финляндского с 1812 года был собственный таможенный тариф, который приходилось учитывать в торговых договорах. Исключение делалось только для восточных стран, таких, как Турция, Китай и Япония, договоры с которыми заключались в конце периода автономии.
Организация торговых связей между Финляндией и Швецией в первой половине XIX в
На протяжении почти всей первой половины XIX в. характер финско-шведской торговли намного отличался от русско-шведских торговых отношений в целом. Наличие общей границы и издавна существовавшие экономические связи предопределили особый характер экономического и культурного обмена между Финляндией и Швецией. Установление особого порядка торговых отношений между Финляндией и ее бывшей метрополией было закономерным следствием внешнеполитического курса, проводившегося российскими властями, и большой заинтересованности как Финляндии, так и Швеции в сохранении сложившихся условий взаимной торговли.
На сейме в Борго в 1809 г. наряду с провозглашением политической автономии, были обозначены принципы покровительственного отношения России к хозяйственным нуждам края. В условиях, когда в Финляндии еще не успели свыкнуться с новым политическим положением, перспектива быть отрезанными от Швеции не только политически, но и экономически, представлялась для многих социальных слоев едва ли не катастрофой. Царское правительство не могло не учитывать данных настроений, поэтому вопросы финско-шведской торговли нашли отражение уже при заключении Фридрихсгамского мирного договора. Кроме того, правительство Александра I в 1809 г. старалось заручиться поддержкой правящей элиты в Швеции в предстоящем конфликте с Наполеоном, что также обусловило установление особого, льготного порядка для экономических отношений Финляндии с ее бывшей метрополией.
В свою очередь для Швеции потеря Финляндии имела не только политическое значение, с экономической и финансовой точки зрения эта утрата была еще более чувствительной. Податное население королевства уменьшалось на треть, губерния Эстерботния, игравшая роль житницы Швеции, оказалась отделенной не только политической границей, но и таможенными заставами, так что шведскому правительству пришлось выговорить себе в виде льготы право ежегодного вывоза 50.000 четвертей хлеба из Прибалтики в Швецию. Биограф шведского дипломата К. фон Стединка К. X. фон Платен описывает огромные потери, понесенные Швецией, следующим образом: «шведские крестьяне широко использовали на семена финскую рожь из Ваза, шведским вооруженным силам требовалась финская селитра для приготовления пороха, и подавляющая часть сжигаемой в Стокгольме древесины доставлялась из обширных финских лесов».1 О заинтересованности Швеции в торговле с Финляндией свидетельствует также тот факт, что Швеция при первой же возможности позаботилась о соблюдении там своих торговых преимуществ. Так, в 1813 г. был назначен «общий поверенный по торговле» или «генеральный торговый агент» (yleisen kauppa asiamies) Швеции в г. Або, в 1815 г. - генеральный консул (kenraalikonsuli).2
После присоединения к России торговая связь Финляндии со Швецией, которую «долговременная привычка, соседство и взаимные нужды сделали почти необходимою», была сохранена, в соответствии со статьей XVII Фридрихсгамского мирного договора, на тех же условиях, на каких она осуществлялась до русско-шведской войны, до тех пор, пока «не будет сей предмет с точностью и обоюдно определен». Срок действия данной статьи истекал 1/13 окт. 1811г. Финляндцам дозволялось беспошлинно вывозить из Швеции руду, железо, известь, камни для строительства плавильных печей и пр., а также ввозить в Швецию скот, рыбу, хлеб, холст, смолу, доски, строевой лес и ряд других товаров. На практике главной статьей ввоза из
Швеции была железная руда, а вывоза из Финляндии - продовольственные товары, лес и смола.
Когда же срок действия данной статьи договора стал подходить к концу, ни одна из сторон не оказалась готовой к изменению установленного порядка. Шведский посол, граф К. фон Стединк, неоднократно входил с представлением к министру иностранных дел Н. И. Румянцеву о том, чтобы срок действия статьи был продлен еще на год. Естественным желанием российской стороны являлось то, чтобы за аннексией Финляндии последовала соответствующая интеграция в экономику страны и чтобы финляндская торговля была ориентирована главным образом на Россию. Император отдал распоряжение государственному секретарю М. М. Сперанскому испросить мнения по данному вопросу у представителей депутации финляндского Правительствующего Совета (с 1816 г. - Сената), которая в мае 1811 г. находилась в Петербурге с целью «изъявления императору благодарности финляндского народа». Представители депутации, в которую входил председатель судебного департамента совета барон фон Танденфельт, единогласно признали продление существующего порядка ведения финско-шведской торговли выгодным и во многих отношениях необходимым.
Участие Великого Княжества Финляндского в международных выставках и конгрессах
Вторую половину XIX в., ставшую эпохой изобретений, новых технологий и быстрого промышленного развития, можно по праву назвать «золотым веком» выставок, особенно если принять во внимание бесчисленные выставки, проходившие в разных городах мира. Стремительное промышленное развитие стран Европы ставило задачу поиска новых рынков сбыта, новых форм внедрения на формирующийся международный рынок, и международные выставки могли помочь ее решению. При существовавшем уровне коммуникации и распространения информации всемирные выставки являлись главной возможностью продемонстрировать на мировой арене уровень развития промышленности и сельского хозяйства, достижения искусства и культуры своей страны. Международные выставки способствовали сближению народов, становлению широких научных и культурных контактов, играли значительную роль в формировании общественного мнения и творческого вкуса во всей Европе и Америке. Помимо того, они имели большое значение для самовыражения нации, создания именно того ее облика, который хотелось представить мировому сообществу. Американский исследователь В. Кайзер отмечает, что государства и правительства стремились использовать международные выставки с тем, чтобы создавать и сохранять существовавшие иерархии между нациями и культурами. Например, экспозиции, частью которых являлись деревни, с населяющими их полудикими жителями, не в последнюю очередь были нацелены на оправдание политики экспансии.1 Это хорошо показал также Р. Райдел на примере США.2
Для Финляндии участие в международных выставках вследствие ее зависимого от Империи положения имело особое значение. Политические, экономические, национальные, художественные аспекты участия Финляндии в международных и всемирных выставках могут являться самостоятельным объектом изучения. Всемирные выставки демонстрировали степень развития промышленности и производства Финляндии, а также свидетельствовали об уровне ее национальной самоидентификации. Для нас в изучении участия автономной Финляндии во Всемирных выставках наиболее важным является аспект ее национального самоутверждения на международной арене.
Проблемой участия Финляндии в выставках занимались в основном финские искусствоведы и культурологи, рассматривавшие различные аспекты состава экспозиций, дизайна павильонов, проявление в архитектуре и живописи национального самосознания и тому подобные вопросы, причем внимание уделялось преимущественно Всемирной выставке 1900 г. в Париже.3 Всемирная выставка в Париже в 1900 г. явилась особенно важной для Великого Княжества, поскольку она стала своего рода кульминацией развития, достигнутого Финляндией в составе Российской империи. В постоянно обновляющейся библиографии по всемирным выставкам указана лишь одна монография на шведском языке, посвященная участию Финляндии в выставках до 1900 г. В отечественной историографии также нет работ, в которых рассматривались бы подобного рода сюжеты.
По данным американской исследовательницы А. Томпсон, диссертация которой посвящена устройству финского и шведского павильонов на Парижской выставке 1900 г., первой международной выставкой, в которой участвовала Финляндия, стала Всемирная выставка в Вене 1873 г. Однако, судя по имеющимся архивным источникам и публикациям финляндских газет, Финляндия принимала участие уже в самой первой Всемирной выставке «Хрустального дворца» в Лондоне в 1851 г. и завоевала там несколько наград (хлопкопрядильные фабрики Финлейсона и Форссы). До Венской выставки Финляндия не участвовала лишь в двух международных выставках - в Нью-Йорке 1853 г. и в Париже 1855 г., в связи с Крымской войной.
На первых выставках, в которых приняли участие финляндские экспоненты (выставки в Лондоне 1851 и 1862 г.) уровень промышленного развития Великого Княжества позволил представить только стеариновые свечи, лучины и несколько рулонов ткани. Художественные произведения в составе экспозиции отсутствовали.