Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Местное управление: структура и организация работы .
1. Мировые судьи и шерифы. 22-59
2. Социальный статус магистратов . 60-102
Глава II. Корона и местное управление .
1. Звездная Палата и региональные Советы. 103-141
2. Политика первых Тюдоров в области местного управления . 142-174
3. Система местного управления при Елизавете. 175-215
Заключение. 216-219
Список источников и литературы. 220-
- Мировые судьи и шерифы.
- Социальный статус магистратов
- Политика первых Тюдоров в области местного управления
- Система местного управления при Елизавете.
Мировые судьи и шерифы.
Истоки системы местного управления, которая существовала к началу правления Тюдоров, уходят в раннее средневековье. В XI веке, при последних королях саксонской династии, появилась должность шерифа. Первоначально шериф управлял королевскими имениями, лежавшими в пределах графства, собирал причитавшуюся королю часть судебных штрафов и наблюдал за исполнением закона. Постепенно он сделался председателем на судебном собрании графства, которое он созывал и стал получать в свою пользу треть судебных штрафов."
В результате, по меткому выражению Дж. Элтона, шериф превратился в бесспорного властителя графства.0 Но это продолжалось недолго. Постепенно Корона начинает ограничивать их полномочия. Растущее количество злоупотреблений со стороны шерифов привело к тому, что в 1170 году по распоряжению Генриха II было произведено специальное расследование деятельности шерифов, по результатам которого более половины из них расстались с занимаемой должностью. На протяжении ХП-ХШ веков юрисдикция шерифа постоянно сокращается в пользу суда графств, разъездных судей, а затем - «стражей мира» (custodes pacis).
Тем не менее должность шерифа сохранила большое значение. Он поддерживал общественный мир, арестовывал преступников, готовил дела для разъездных судей и приводил в исполнение их приговоры. Он сам разбирал дела о краже, нанесении побоев и ран в обычных собраниях курии графства. Шериф же составлял списки присяжных и обеспечивал явку последних на суд, ведал тюрьмами. Шериф заведовал снабжением королевских замков и иногда являлся их кастеляном, он обнародывал и выполнял распоряжения короля. В общем, по словам Ш. Пти-Дютайи, шериф- политический агент Короны, который держит в своих руках и города и духовенство.3 В XIII веке, в связи с учреждением парламента, у шерифов появились и новые обязанности. В их компетенцию вошла организация выборов депутатов от графств в нижнюю палату. С появлением различных должностных лиц по управлению графством - коронеров, лесных смотрителей и т.д.- обязанность созывать избирателей для их выбора также легла на шерифа.6
Одной из важнейших обязанностей шерифа остались дела финансовые, сопряженные с интересами казны. В этом отношении он являлся главным чиновником казначейства. Сбор королевских доходов, наблюдение за поступлением сборов, штрафов и других средств делали его могущественным агентом фиска. Два раза в год шерифы всех графств английского королевства являлись в Палату Шахматной доски, отчитывались в израсходованных на покрытие нужд графства суммах и вносили доход, оставшийся за покрытием этих издержек.7
Назначение шерифов, как правило, проводилось королем. Но уже при Эдуарде I парламент, недовольный злоупотреблениями со стороны шерифов, выдвинул требование выбора их графствами. В борьбе за выборное начало защитники его ссылались на законы Эдуарда Исповедника, провозглашающие выборность шерифов. И вот, в 1300 году Эдуард I даровал графствам право избирать шерифов, если эти должности не отданы в лен или не наследственны. Однако, в 1311 году, уже при Эдуарде II, это право было отменено. Затем, при Эдуарде III, король снова уступил это право графствам, чтобы вновь отменить его в 1340 году. В итоге назначение шерифов так и осталось в руках короля. Поскольку шерифы были ответственны перед казначейством и высшими королевскими судами, они назначались по соглашению канцлера, казначея, баронов казначейства и юстициариев. Главным средством против злоупотреблений шерифов был и оставался годовой срок их службы.
Истоки другой ключевой должности в местном управлении Тюдоровской Англии - мирового судьи - уходят корнями в конец XII века, во времена Ричарда Львиное Сердце. В 1195 году юстициарий короля архиепископ Хуберт выпустил прокламацию, по которой были назначены некие «Conservatores pads». Трудно сказать, чем они занимались. Вполне возможно, это была одна из тех многочисленных комиссий, которые состояли из местного рыцарства и созывались для помощи в работе разъездных судей. Тем не менее именно от этих "Conservatores pads" и берет начало, по мнению Дж. Тэннера, мировой суд.
Позднее, 4 июня 1264 года, Симон де Монфор выпустил от имени короля Генриха III указ, содержащий требования учредить в графствах в интересах сохранения мира особых должностных лиц- «охранителей мира» ("custodes pacis"). Издание этого указа, видимо, было вызвано политическими причинами. Монфору, одержавшему победу над королевской армией и взявшему монарха в плен, необходимо было ограничить власть шерифов, назначенных Генрихом III, и передать ее своим приверженцам. После гибели Монфора все вернулось на круги своя. Тем не менее должность «охранителей», или «стражей мира» не исчезла, и они продолжали назначаться более или менее регулярно до середины XIV века.9
К этому времени окончательно вызрели новые потребности государства и общества, вызванные необходимостью ограничить вотчинную юрисдикцию, стремительным снижением роли судов графств, неудовлетворенностью деятельностью шерифов. Для решения этих задач были использованы «стражи мира». С 20-х годов XIV века Корона издает ряд статутов, повышающих значение «стражей мира». В 1327 году Эдуард III выпускает статут, силою которого в каждом графстве для охраны мира были назначены уважаемые и полноправные люди. Статутом 1330 года предписывалось, чтобы в графствах были назначены «добропорядочные и законопослушные люди для поддержания мира», которым предоставлялось право принимать от обвинительных присяжных графства обвинения, направленные против тех или иных лиц, сажать под арест этих лиц, а обвинительные акты отправлять в графства к разъездным судьям. В результате исполнение должности «стража мира» было поставлено на постоянную основу, и оставался только один, последний, шаг к созданию новой должности в местном управлении.
Социальный статус магистратов
Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что социальное происхождение оказывает определенное влияние на поступки любого человека. Еще более значимым это положение было для докапиталистических обществ, где поведение индивида ни в коем случае не должно было противоречить нормам той социальной группы, к которой он принадлежал. Поэтому анализ социального состава представителей местного управления Тюдоровской Англии представляется необходимым. Из каких же социальных слоев выходили мировые судьи и шерифы?
Относительно средневековой Англии все историки придерживаются одного мнения. Как пишет М. М. Ковалевский, «первенствующая роль дворянства в заведовании общими государственными делами и интересами не устраняет его участия в местной администрации. Как вотчинные судьи, дворяне еще во многих местах являются местными органами государственной власти, как шерифы и мировые судьи, они сосредотачивают в своих руках заведование почти всеми и каждым из интересов околодка; как лица, непосредственно назначающие городских начальников, бальифов, или только косвенно влияющие на их выбор, они налагают свою печать и на ход городского управления»1.
Об этом же пишет и Е. В. Еутнова: «Масса джентри, включая и большую часть рыцарства, в XIV - XV веках составляет основной костяк местного управления: из них вербуются шерифы, коронеры, сборщики налогов, королевские лесничие, управляющие королевскими и магнатскими поместьями и вся, весьма многочисленная в XIV - XV веках, сеньориальная администрация. Из их среды пополнялись кадры местных судебных инстанций, в частности, «хранители мира» в графствах, а позднее - и их преемники - мировые судьи»"". О господстве представителей дворянства в местном управлении Англии эпохи правления Плантагенетов и Войны Роз говорят и зарубежные историки3. Посмотрим, изменилась ли эта ситуация в XVI веке?
«Один смертный человек не может знать все, что происходит в королевстве или большом владении и одновременно обсуждать все спорные вопросы, исправлять все проступки и следовать всем советам, включая как внутренние, так и внешние дела, - пишет автор труда «Правитель» Томас Элиот, - поэтому удобно и необходимо, чтобы у главного правителя были в подчинении более мелкие, которые бы помогали ему в распространении правосудия...». «Такие правители, - продолжает он, - должны быть выбраны из слоя, которые называют почтенным, благородным, если среди них можно найти значительное число людей, обладающих доблестями и мудростью, необходимой для этих целей и дел», поскольку «хорошим правилом является то, что те, кто выше по происхождению преобладают также и в административном аппарате, если только они не уступают другим по доблестям» .
Понятно, что под «благородными, почтенными» Элиот понимал дворянство. И, действительно, мировыми судьями, например, по-прежнему становятся «люди, выбранные из знати, высшей и низшей, такой, как герцоги, маркизы, бароны, рыцари, сквайры и джентльмены»3. Эти слова Томаса Смита подтверждаются и списками мировых судей, где можно найти имена аристократов, простых сельских джентльменов, но не представителей неблагородных сословий. В то же время к XVI веку право назначать собственных мировых судей и шерифов получили многие города. На эти должности попадали представители городской верхушки. Например, в 1536 году патентом Генриха VIII мэр, хранитель городских записей и несколько олдерменов были назначены мировыми судьями Кинге Линна . Такое же постановление можно найти и в архивах Лан-кастера за 1487 год . Происхождение таких шерифов и судей дворянским, конечно, назвать нельзя. Роберт Фабиан, автор «Новой хроники Англии и Франции», шериф Лондона, одновременно был суконщиком .
Изменяется в XVI веке и состав самого дворянства. Растет доля дворян в первом и втором поколении, чьи предки были горожанами или крестьянами. Примеров подобного рода можно привести сколько угодно. Родоначальник известной семьи Болейн Годфри был последовательно шерифом олдерменом и мэром . Другая известная дворянская семья, Стоноры, ведет происхождение от зажиточных крестьян . Возьмем в качестве примера семью Холлз. Родоначальник семьи Томас Холлз из Стоука был йоменом в графстве Уорик. Сын Томаса Уильям поступил на десять лет в ученики к Роберту Кервиллу, торговцу из Лондона. Через семь лет он ушел от торговца и начал самостоятельную карьеру. Уильяму сопутствовала удача, он вступил в компанию Мерсеров, был «Warden» этой компании в 1519 году и стал «Maister Warden» в 1529 году. В 1526 году Уильям стал одним из шерифов графства Миддлсекс. В октябре 1532 года он был посвящен в рыцари, а в 1538 году стал мэром Лондона. В течение всей жизни Уильям занимался скупкой земли не только в Лондоне, но и за его пределами. В завещании Уильяма говорится о манорах в графствах Дерби, Ноттингем, Эссекс и Линкольн, а также землях в графствах Йорк, Норфолк и Стаффорд. Все свои владения Холлз разделил между тремя сыновьями, они же, в свою очередь, судя по всему, вели уже жизнь сельских джентльменов. Младший, Френсис получил от отца земли в графствах Йорк, Норфолк и Стаффорд. Он женился на дочери Джона Хинеджа, придворного Генриха VIII. Однако Френсис умер бездетным, и ему наследовали братья .
Старший сын сэр Томас Холлз унаследовал титул и большую часть собственности отца. Он женился на дочери фрейлины Екатерины Арагонской. Тем не менее Томас наделал долгов и умер в тюрьме. Наиболее удачливым оказался средний сын, тоже Уильям. Ему достались земли в графствах Ноттингем, Линкольн, Дерби. Уильям был женат дважды. В первый раз на Анне, дочери Джона Денезела из Корнуолла, а во второй - на Джейн, дочери сэра Ричарда Гросвено-ра. При восшествии Эдуарда VI на престол Уильям был посвящен в рыцари. В 1590 году Уильям Холлз умер. Он занимал пост мирового судьи в графстве Ноттингем, дважды был шерифом этого графства12.
Политика первых Тюдоров в области местного управления
Для наведения порядка в стране в целом и в системе управления в частности, необходимо было создать и прочную законодательную базу. В этом плане Тюдоры также сделали очень много. Только статутов, так или иначе затрагивающих деятельность мировых судей за период 1485 - 1547 годов, было издано 60, в то время как за период с XIII века по 1485 год - 1331.
Большинство этих законов посвящено обязанностям магистратов и только немногие - контролю над ними. Из семи парламентов Генриха VII практически каждый более или менее увеличивал обязанности представителей местного управления, и особенно мировых судей. Один из первых статутов Генриха VII, например, предписывал судьям разбирать дела тех, кто охотился под покровом ночи. Получив информацию, что кто-то виновен в таком преступлении, мировой судья должен был издать приказ об аресте обвиняемого, а затем допросить его. Если обвиняемый сознавался, то дело ограничивалось простым денежным штрафом . Другой закон, более известный как акт ь Рго Camera Stellata" давал судьям полномочия разыскивать тех, кто утаивает королевские земли, а также контролировать подобные расследования, проведенные ранее3.
Целый ряд законов, касающихся мировых судей, был принят в 1495 году. Именно в этом году судьям было поручено наблюдение за нищими, бродягами и владельцами пивных, следить за соблюдением существующей системы мер и весов и наказывать не только тех, кто нарушает ее, но и мэров и бейлифов, попустительствующих этому. На судей возлагались обязанности по аудиту сборов штрафов. Они могли наказывать любого ремесленника или подмастерья, который отказывался работать за установленную плату4.
Мировая комиссия получила определенные полномочия и в сфере подавления мятежей и незаконных сборищ. По заявлению какого-то одного человека или обвинению, вынесенному присяжными, мировые судьи могли выпустить прокламацию, призывающую предводителей мятежа явиться на генеральную сессию мировой комиссии, где их должны будут судить в соответствии с общим правом, подвергнуть наказанию и взять обязательство сохранять мир. Неявка на сессию влекла за собой признание виновным, такие дела могли быть переданы для решения и вынесения наказания королю и его Совету3.
Парламент 1497 года принял крайне мало законов, и только два статута имеют какое-то отношение к мировым судьям. Акт о пятнадцатой и десятой доле (Act for Fifteenth & Tenths) разрешал судьям принимать к рассмотрению дела против сборщиков этих налогов, а Акт о субсидиях - давать оценку имуществу, облагаемому налогом и назначать сборщиков6.
Очень много внимания обязанностям мировых судей было уделено на последнем парламенте Генриха VII в 1504 году. Им, в частности, было поручено следить за тем, чтоб олово, медь и свинец производились установленной пробы, охотиться за браконьерами. Мировые судьи вновь получили определенные полномочия в расследовании дел о мятежах. В случае если присяжные, подчиняясь воле своего покровителя или будучи подкуплены, отказывались признать сборище мятежом, бандой или незаконным сборищем, то судьи и шериф должны были доложить о том, кто является покровителем присяжных или купил их. Подобный доклад приравнивался к обвинению, вынесенному двенадцатью присяжными. Кроме того, по одному из статутов 1504 года мировые судьи получали право издавать приказы шерифам, бейлифам и констеблям созвать присяжных для проведения суда над людьми, подозреваемыми в ношении ливреи или наемничестве7.
Генрих VIII продолжил увеличивать обязанности мировых судей. Как уже говорилось выше, именно при нем судьи вынуждены были заняться состоянием дорог и мостов. В тридцатых годах на мировую комиссию были возложены обязанности по надзору за нищими и бродягами. Наконец, именно при Генрихе VIII судьи были активно вовлечены в исполнение королевских религиозных установлений. Так же как и при Генрихе VII практически каждый парламент Генриха VIII принимал законы, так или иначе связанные с должностными обязанностями мировых судей. В результате именно при Генрихе VIII мировые судьи стали основными исполнителями королевской воли. Некоторые историки, однако, считают, что мировых судей своими «главными агентами» сделал Генрих VII . Конечно, нельзя отрицать, что именно при первом Тюдоре начинается стремительный рост того груза обязанностей, которые вынуждены были нести мировые судьи. Однако вот что интересно. В королевских прокламациях времен Генриха VII практически нет упоминания о мировых судьях. Они адресованы шерифам, бейлифам и так далее, но только не мировым судьям. Сами прокламации - это ордонансы, издающиеся королем в силу его монаршей прерогативы, по предложению его Совета . Таким образом, прокламации - продукт исключительно королевской воли. И то, что исполнять прокламации должны были, прежде всего, шерифы, возможно, говорит о том, что все же именно они при Генрихе VII оставались главными исполнителями королевских указов. Только при Генрихе VIII мировые судьи входят в число тех, кто должен был исполнять прокламации .
Постоянное увеличение обязанностей судей на протяжении правлений Генриха VII и Генриха VIII привело к тому, что к середине XVI века мировые судьи действительно стали основными проводниками политики Тюдоров. Сделав этот выбор, Корона хотела быть уверенной, что мировой суд будет четко следовать ее указаниям. Поэтому, наделяя судей полномочиями, Корона в то же время стремилась урезать их излишнюю самостоятельность.
Система местного управления при Елизавете.
Именем Елизаветы овеяны почти полвека истории Англии. Время её правления многие справедливо считают расцветом английской абсолютной монархии. Елизавета стала королевой 17 ноября 1558 года. Новая королева так же, как и её отец, верила в божественную сущность королевской власти и в то, что именно Бог поставил её во главе государства, чтобы она вела людей в правильном направлении. Она показала себя великолепной актрисой, умело привлекающей к себе любовь окружающих. Елизавета оказалась и талантливым политиком. Королева стремилась не принимать скоропалительных решений, выверять всё, что возможно, порой надолго задерживая решение тех или иных вопросов. Это было также и одним из способов не поддаваться влиянию своего окружения. Королева умело манипулировала людьми. Почти всё царствование при её Дворе и в Совете шла борьба фракций. Елизавета сумела, не отдавая предпочтение ни одной из них, заставить работать своих приближенных во имя неё и на её благо. Она и сама активно участвовала в делах управления. Последнее слово всегда оставалось за ней. Но при этом Елизавета не любила рутины и всю черновую работу оставляла своим помощникам1.
Елизавету можно назвать консерватором. Она не любила резких перемен и предпочитала действовать осторожно. Королева с почтением относилась к существующей сословной структуре общества и не приветствовала выскочек. Характерной чертой её правления было то, что при ней очень мало людей получило титул. Девизом королевы был лозунг: «Semper idem» (Всегда та же), и она следовала этим словам в течение всего своего правления".
Наконец, правление Елизаветы отличали мягкость, осторожность. Ей досталась страна, разделённая надвое Реформацией. Часть населения исповедовала протестантизм, другие - особенно в северных землях - оставались католиками. Королева смогла избежать религиозных войн. Она подчеркивала, что является королевой всех англичан, независимо от их конфессиональной принадлежности, и всех их считает своими верными подданными. И такая политика принесла успех. В дни испанского нашествия в 1588 году и католики, и протестанты поднялись на защиту своего королевства.
Королева имела ещё один талант. Она умела собирать вокруг себя способных умных людей. Не случайно выдающихся государственных деятелей той поры называют «елизаветинцами». Но, пожалуй, наиболее известным, наиболее доверенным лицом королевы был Уильям Сесил, барон Берли.
Дед Сесила был родом из Раглана в Уэльсе. Он сражался при Босворте, затем служил в гвардии Генриха VII. Выйдя в отставку, Дэвид Сесил осел в Нортхэмптоншире, где занимал должности шерифа, затем мэра . Отец Сесила служил при дворе Генриха VIII. В общем, будущий барон Берли принадлежал к выходцам из среды среднего дворянства. Свою карьеру Уильям начал в Кэм-бридже, где познакомился с Джоном Чеком, наставником Эдуарда VI. На сестре Чека Сесил был женат в первый раз. Вторая жена, Милдред, ввела его в круг пуритан. Кроме того, женившись на Милдред, Уильям породнился с Николасом Бэконом, будущим лордом - хранителем Печати4.
В 1543 году Сесил был избран в Парламент. Там он показал себя с лучшей стороны и был признан в 1547 году протектором Сомерсетом подходящим кандидатом на должность личного секретаря. После падения Сомерсета Уильям попал в заключение, но ненадолго. Он смог доказать свою лояльность новому протектору, герцогу Нортамберленду. Уильям был освобождён и даже произведён в рыцари. Ему также достались большие земельные пожалования от Короны и пост одного из двух государственных секретарей. Падение Нортамберлен-да Сесил тоже смог пережить. Он был отправлен в отставку и жил фактически в ссылке в своём поместье в Стэмфорде.
Всё это время Сесил поддерживал отношения с Елизаветой и, когда она взошла на трон, вернулся из политического небытия. Он вновь получил должность государственного секретаря. Назначая его на столь ответственный пост, Елизавета сказала: «Я хочу, чтоб Вас ничем нельзя было подкупить, чтоб Вы верно служили государству и чтоб, не обращая внимания на мои личные пожелания, Вы давали мне совет, который сочтете нужным»3. Сесил оправдал доверие Елизаветы. На протяжении сорока лет он был её правой рукой. В 1572 году Уильям Сесил стал лордом-казначеем, затем был произведён в бароны. Всё это были награды за службу. Сесила отличала крайняя осторожность, которая даже вошла в поговорку у современников. Нередко поступки министра казались полумерами даже его коллегам. Но если требовались решительные шаги, Уильям Сесил действовал без промедления.
Можно сказать, что именно тандем Берли - Елизавета I и правил Англией. Решения, конечно, принимала королева, но Сесил часто искусно подводил её к принятию именно тех решений, которые, по его мнению, наиболее соответствовали нуждам королевства.
Англия во второй половине XVI века находилась в сложной обстановке. Напряженные отношения с Испанией и Римом вынуждали постоянно держать под ружьём солидные воинские контингенты. Во время царствования Елизаветы были предприняты вторжения в Шотландию в 1559 году, во Францию в 1562 году и в Нидерланды в 1585 году. Все они потребовали огромного напряжения сил и средств. К ещё большим затратам привело противостояние нашествию Великой Армады. В результате Елизавета постоянно нуждалась в деньгах, а её министры были заняты проблемами наиболее быстрого и безболезненного их получения6.
В постоянном напряжении держали королеву и её правительство религиозные проблемы. Наличие католиков, находящихся в оппозиции к власти очень беспокоило Елизавету, Сесила и других министров. Именно католики служили питательной средой для покушения на королеву7. Pie меньшую проблему представляли и пуритане, гораздо более рьяные протестанты, чем сама Елизавета. Пуритане стремились совсем очистить английскую церковь от остатков католического богослужения, были недовольны терпимостью королевы к католикам и, наконец, часто выступали в парламенте по различным религиозным и политическим вопросам с критикой политической линии, проводимой Елизаветой и её министрами . Сложной была социальная ситуация в Англии. По стране бродили толпы нищих, её захлестнули грабежи и убийства.
Для решения всех этих проблем требовалась прочная система местного управления, которой Елизавета уделяла достаточно внимания. Прежде всего, при Елизавете резко увеличились обязанности магистратов. Если за период с 1485 по 1547 год было издано 60 статутов, так или иначе затрагивающих деятельность мировых судей, при Эдуарде VI и Марии - 39, то при Елизавете - 77 . Судьи и шерифы получили новые обязанности относительно нищих. Пять статутов, относящихся к ним, были изданы с 1558 по 1603 годы. Контроль за новой системой призрения бедняков окончательно перекладывался на мировых судей . Судьи следили и за состоянием дорог, мостов. Их права в этой области, указанные уже в законах Генриха VIII, были подтверждены и расширены статутом 1563 года. Отныне судьи не только принимали к рассмотрению дела о плохом содержании путей сообщения, но и выступали в качестве истцов на этих процессах .