Эдвард Хайд, граф Кларендон, как представитель английской интеллектуальной элиты 30-70-х гг. XVII в. Морозов Сергей Михайлович

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА I. Жизнь и время Эдварда Хайда 38

1. Становление взглядов и начало политической карьеры 38

2. Деятельность Э. Хайда на королевской службе и в изгнании 62

ГЛАВА II. Политический идеал Эдварда Хайда 93

. 1. Роялистские дискурсы в сочинениях Э. Хайда 93

2. Контрактуалистские и конституционалистские дискурсы в интеллектуальном наследии Э. Хайда 120

ГЛАВА III. Религиозные, моральные и исторические воззрения Эдварда Хайда 147

1. Взгляды Э. Хайда на религию и церковь 147

2. Моральная философия и исторические воззрения Э. Хайда 173

Заключение 198

Список использованных источников и литературы

• Деятельность Э. Хайда на королевской службе и в изгнании
• Контрактуалистские и конституционалистские дискурсы в интеллектуальном наследии Э. Хайда
• Взгляды Э. Хайда на религию и церковь
• Моральная философия и исторические воззрения Э. Хайда

Введение к работе

Актуальность темы диссертации обусловлена тем, что исследования в области интеллектуальной истории (в том числе и в области истории политической мысли) являются на сегодняшний день одним из наиболее перспективных и плодотворных направлений мировой исторической науки. Изучение духовной жизни западноевропейского общества XVII в. является необходимым условием для понимания сущности процессов, происходивших в период начального этапа модернизационного развития, то есть у истоков современности. Чрезвычайно важным в этой связи представляется обращение к явлениям английской интеллектуальной жизни, поскольку в XVII в. именно Англия оказалась на переднем крае переустройства общества и смены ценностных ориентиров. Причем особый интерес в этом контексте представляет изучение «маргинальных», не включённых в «классический канон» политических и морально-этических сочинений, обращение к которым порой позволяет по-новому осмыслить интеллектуальный пейзаж эпохи. В этом отношении комплексное исследование интеллектуального наследия Э. Хайда, графа Кларендона, известного прежде всего как политика, государственного деятеля и крупного историка, но также являвшегося и автором многочисленных трактатов по проблемам не только политическим, но и религиозно-этическим, представляет несомненный интерес для понимания способов бытования и интерпретации различных интеллектуальных традиций в середине XVII столетия, а также истоков и путей формирования складывавшейся в те десятилетия новой картины мира.

Степень изученности проблемы.

Исследование политической и интеллектуальной деятельности Э. Хайда в англоязычной историографии имеет давнюю традицию. Его личность вызывала интерес ещё у его современников, однако оценки его деятельности в сочинениях XVII в. носили отрывочный характер и в целом оставались на уровне частных мнений.

Публикация в 1702-04 гг. написанной Э. Хайдом «Истории мятежа и гражданских войн в Англии» вызвала растянувшуюся на полвека дискуссию о достоинствах и недостатках этого исторического труда, затмив интерес к политической деятельности его автора. Высочайшей оценки «История мятежа» удостоилась в работах У. Уоттона, Г. Фелтона, Ж. Леклерка, Дж. Бёртона¹. Более умеренную позицию занял французский историк П. де Рапин². Негативное отношение к исторической деятельности Кларендона

¹ Wotton W. Defense of the Reflections // Wotton W. Reflections Upon Ancient and Modern
Learning. L.: Printed for Tim Goodwin, 1705; Felton H. A dissertation on reading the classics
and forming a just style: Written in the year 1709, and addressed to the Right Honourable, John
Lord Roos, the present marquis of Granby. L.: Printed for Jonah Bowyer, 1713; Le Clerc J. Mr.
Le Clerc's Account of the Earl of Clarendon's History. L.: Printed for Bernard Lintott, 1710;
Burton J. The Genuineness of Lord Clarendon's History of the Rebellion printed in Oxford,
vindicated. Mr. Oldmixon's Slander confuted. Oxford: Theatre, 1744.

² Rapin P. The History of England: As Well Ecclesiastical as Civil. Vol. XIII. L.: Printed for

выразил Дж. Олдмиксон, посвятивший несколько своих работ оспариванию изложенной в «Истории мятежа» интерпретации событий середины XVII в.¹

К середине XVIII столетия споры вокруг «Истории мятежа» поутихли, и историки сместили своё внимание с исторической деятельности Э. Хайда на его политическую деятельность. В соответствии с наиболее распространённой точкой зрения, разделяемой, в частности, Д. Юмом, граф Кларендон был хранителем конституционного порядка, смирявшим пыл роялистов и добивавшимся от короля выполнения данных им обещаний². В XIX в. эту точку зрения разделяли биографы Кларендона Дж. Макдиармид и Т. Листер³. Однако уже в первой половине XIX столетия это представление о Хайде подверглось нападкам со стороны У. Годвина, Г. Халлама и Т.Б. Маколея, для которых Хайд был реакционером и решительным противником конституционного прогресса⁴.

Во второй половине XIX – начале XX вв. образ Кларендона был существенно пересмотрен в работах таких историков, как Л. Ранке, С. Р. Гардинер, Ч. Фёрт и Г. Крейк⁵, которые в ходе своих исследований пришли к выводу о том, что Хайд оказался в период гражданских войн на

James and John Knapton, 1731.

¹ Oldmixon J. The Critical History of England, Ecclesiastical and Civil: Wherein the Errors of
the Monkish Writers and Others Before the Reformation are Expos'd and Corrected, as are Also
the Deficiency and Partiality of Later Historians: and Particular Notice is Taken of The History
of the Grand Rebellion and Mr. Echard's History of England: with Remarks on Some Objections
Made to Bishop Burnet's History of His Times and the Characters of Archdeadon Echard's
Authors: Also an Explanation of a Passage in the Bishop's History Relating to King William,
which Has Generally Been Misunderstood. L.: Printed for J. Pemberton, 1728; Idem. Clarendon
and Whitlock compar'd: to which is occasionally added, A comparison between the History of
the rebellion and other histories of the civil war. Proving very plainly, that the editors of the Lord
Clarendon's History, have hardly left one fact, or one character on the Parliament side, fairly
represented; that the characters are all satire, or panegyrick, and the facts adapted to the one, or
the other, as suited best with their design. L.: Printed for J. Pemberton, 1727.

² Юм Д. Англия под властью дома Стюартов: в 2 т. Т. 2. / Пер. А.А. Васильева под ред.
С.Е. Федорова. СПб.: Алетейя, 2002. С. 144.

³ Macdiarmid J. Lives of British statesmen. L.: L.A. Lewis, 1838; Lister T.H. Life and
administration of Edward, first earl of Clarendon; with original correspondence, and authentic
papers never before published: in 3 vols. L.: Printed for Longman, Orme, Brown, Green, and
Longmans, 1838.

⁴ Hallam H. The constitutional history of England from the accession of Henry VII to the death
of George II. L.: Ward, Lock & Co, Warwick House, 1859; Маколей Т. История Англии от
восшествия на престол Иакова II // // Маколей Т. Полное собрание сочинений. Т. 6. СПб.:
М: Издание книгопродавца-типографа М.О. Вольфа, 1866. С. 142-148.

⁵ Ranke L. A history of England principally in the seventeenth century. Vol. 3. Oxford: The
Clarendon Press, 1875; Gardiner S.R. History of England from the Accession of James I to the
Outbreak of the Civil War, 1603–1642: in 10 vols. Vol. 10. L.: Longmans, Green and Company,
1884; Firth C.H. Clarendon's “History of the Rebellion” // The English Historical Review. Vol.
19. No.73-75. 1903-1904; Idem. Edward Hyde, Earl of Clarendon as statesman historian and
chancellor of the University : a lecture delivered on February 18, 1909. Oxford: Clarendon Press,
1909; Craik H. The life of Edward, Earl of Clarendon, lord high chancellor of England: in 2 vols.
N. Y: The Macmillan Company, 1911.

стороне короля не в силу симпатий к королевской прерогативе, но из-за преданности англиканскому порядку. Такая интерпретация взглядов графа Кларендона оставалась в англоязычной исторической науке ведущей вплоть до середины XX в.

Отправной точкой всех современных интерпретаций политической и интеллектуальной деятельности Хайда стало впервые опубликованное в 1951 г. исследование Б.Х.Г. Уормальда «Кларендон: политика, история и религия, 1640-1660», ставившее перед собой целью опровержение «мифического образа» Кларендона, созданного Гардинером и его последователями¹. Изучив большой массив документальных источников, Уормальд пришёл к выводу, что реальный Э. Хайд, в отличие от одноимённого персонажа его книг, не был ни искренним роялистом, ни убеждённым англиканином. По мнению Уормальда, Хайд был скорее парламентарием и апатеистом, протестовавшим против использования религиозной аргументации в политике. На некоторое время эта интерпретация стала ведущей в англоязычной историографии. В значительной степени её выводов придерживались такие разные историки, как К. Хилл, Х. Тревор-Ропер, П. Загорин, Р. Харрис, Р. Оллард².

Параллельно с развитием описанного ревизионистского прочтения трудов Кларендона появилась ещё одна интерпретация его взглядов, предложенная Дж.Г.А. Пококом, который стал рассматривать сочинения и поступки Э. Хайда через призму юридической ментальности³. Исследованием влияния юридического этоса на мысль Кларендона также занимались Дж. Гринберг, Д. Норбрук, Ф. Бейзер⁴.

В начале XXI в. две эти концепции были объединены в монографии Д.Л. Смита, полагавшего, что Хайд, встав на сторону короля, выступал не против парламента, но в защиту древней английской конституции, дальнейшее существование которой было поставлено под угрозу действиями

¹ Wormald B.H.G. Clarendon: Politics, History and Religion 1640-1660. Cambridge: Cambridge
University Press, 1989.

² Hill C. Lord Clarendon and the Puritan Revolution // Hill C. Puritanism and Revolution.
Studies in Interpretation of the English Revolution of the 17th Century. L.: Secker & Warburg,
1958; Trevor-Roper H. Edward Hyde, Earl of Clarendon. Oxford: Oxford University Press,
1975; Zagorin P. Clarendon and Hobbes. The Journal of Modern History. Vol. 57. No. 4, 1985;
Idem. Clarendon against Leviathan // The Cambridge Companion to Hobbes's Leviathan / Ed. by
P. Springborg. Cambridge: Cambridge University Press, 2007; Harris R.W. Clarendon and the
English Revolution. Stanford: Stanford University Press, 1983; Ollard R.L. Clarendon and His
Friends. Oxford: Oxford University Press, 1988.

³ Pocock J.G.A. The ancient constitution and the feudal law: A study of English historical
thought in the seventeenth century. Cambridge: Cambridge University Press, 1987.

⁴ Greenberg J. The radical face of the ancient constitution: St. Edward's "Laws" in Early Modern
Political Thought. Cambridge: Cambridge University Press, 2000; Norbrook D. The English
Revolution and English historiography // The Cambridge Companion to Writing of the English
Revolution / Ed. by N.H. Keeble. Cambridge: Cambridge University Press, 2001; Beiser F.C.
The Sovereignty of Reason: The Defense of Rationality in the Early English Enlightenment.
Princeton: Princeton University Press, 2014.

парламента, и что всеми своими последующими действиями он демонстрировал приверженность тому же конституционному идеалу¹. Эта точка зрения была поддержана Н. Джексоном и Б. Донаганом².

Вместе с тем с 1990-х гг. предложенная Уормальдом интерпретация политической и интеллектуальной деятельности графа Кларендона всё чаще критиковалась новым поколением исследователей. Усилиями таких историков, как М. Дзелзайнис, М. Финлэйсон, Р. Так, С. Бёртон и П. Сивод, была поставлена под вопрос религиозная индифферентность Хайда³.

Таким образом, к настоящему времени в англоязычной историографии не существует консенсуса относительно личности и деятельности Э. Хайда.

В отечественной историографии не было крупных специальных работ, посвящённых Кларендону, однако его деятельность как политика и историка рассматривалась в ряде работ более общего характера. Из дореволюционной историографии следует отметить работы М.М. Ковалевского и А.Н. Савина, в которых Хайд фигурирует не столько как политик, сколько как политический философ и историк⁴.

В советской историографии действия, интенции, мировоззрение и политические теории роялистов находились на периферии исследовательского внимания. Исследовательский интерес советских историков был преимущественно направлен на изучение радикальных демократических теорий⁵. Также внимание историков к себе привлекала

¹ Smith D.L. Constitutional royalism and the search for settlement, c. 1640-1649. Cambridge: Cambridge University Press, 2002

²Jackson N.D. Hobbes, Bramhall and the Politics of Liberty and Necessity. A Quarrel of the Civil Wars and Interregnum. Cambridge: Cambridge University Press, 2007; Smuts M. The Court and the emergence of a royalist party // Royalists and Royalism during the English Civil Wars / Ed. By J. McElligott, D.L. Smith. Cambridge: Cambridge University Press, 2007; Donagan B. Varieties of royalism // Ibidem.

³ Dzelzainis M. “Undouted Realities”: Clarendon and Sacrilege // The Historical Journal. Vol.
33. 1990. No. 3; Finlayson M. Clarendon, Providence and the Historical Revolution // Albion.
Vol. 22. 1990. No. 4; Tuck R. Philosophy and government, 1572-1651. Cambridge: Cambridge
University Press, 1993; Burton S.J.G. Reading the Psalms with Athanasius and Seneca: Stoicism
and providence in the Earl of Clarendon's Contemplations // Renaissance Studies. Vol. 25. 2011.
No. 2; Seaward P. Circumstantial Temporary Concessions: Clarendon, Comprehension, and
Uniformity // 'Settling the Peace of the Church': 1662 Revisited / Ed. by N.H. Keeble. Oxford:
Oxford University Press, 2014.

⁴ Ковалевский М.М. От прямого народоправства к представительному и от
патриархальной монархии к парламентаризму: Рост государства и его отражение в
истории политических учений: в 3 т. Т. 2. М.: Издание т-ва И. Д. Сытина, 1906; Савин
А.Н. Лекции по истории Английской революции. М.: «Крафт+», 2000.

⁵ Попов-Ленский И.Л. Лильберн и левеллеры. М.; Л.: Московский рабочий, 1928;
Волгин В.П. Диггеры и Уинстенли // Дж. Уинстенли. Избранные памфлеты. М.–Л:
Издательство Академии наук СССР, 1950; Прозорова Н.С. Политические и правовые
взгляды Джона Лильберна. М.: Государственное издательство юридической литературы,
1960; Левин Г.Р. К вопросу о зарождении и оформлении демократической группировки
левеллеров // Ученые записки. Т. 307. Л.: Лениздат, 1969; Он же. Из истории
демократического движения в годы английской буржуазной революции. // Ученые

республиканская мысль означенного периода, изучением которой занимались, в частности, И.С. Кон, Ю.М. Сапрыкин и Т.Л. Лабутина¹. Кларендон же привлекал внимание исследователей преимущественно как историк и лорд-канцлер эпохи реставрации, при этом доминировавшее отношение к нему было критическим и негативным. Политическим реакционером и бездарным историком его считали такие исследователи, как В.Ф. Семёнов, Е.А. Косминский, В.М. Лавровский, М.А. Барг, К.Б. Виноградов². Необычная для советской историографии точка зрения на Хайда была изложена в диссертации И.В. Немченко, считавшей Хайда сторонником смешанной монархии³.

В постсоветский период в отечественной науке начался пересмотр сложившихся в советской историографии представлений об Э. Хайде. И.М. Эрлихсон в своей монографии «Английская общественная мысль второй половины XVII века» сместила акцент с политической деятельности Э. Хайда на его политическую философию⁴. Н.С. Креленко и А.Б. Соколов в своих работах по-новому взглянули на «Историю мятежа» и переопределили её место в истории историописания⁵. Однако в целом обращение к письменному наследию графа Кларендона в отечественной науке до сих пор

записки. Т. 288. Л.: Лениздат, 1966; Барг М.А. Генезис и идеологи истинных левеллеров // История социалистических учений. Памяти академика В.П. Волгина. М.: Наука, 1964; Он же. Народные низы в Английской буржуазной революции XVII в. Движение и идеология истинных левеллеров. М.: Наука, 1967; Он же. Великая английская революция в портретах её деятелей. М.: Мысль, 1991; Павлова Т.А. Уинстэнли. М.: Мол. гвардия, 1987; Она же. Народная утопия в Англии XVII века. Представления о социальной справедливости. М.: ИВИ РАН, 1998.

¹ Кон И.С. Дж. Милтон как социально-политический мыслитель // Вопросы философии.
1959. №1; Сапрыкин Ю.М. Политическое учение Гаррингтона. Из истории идейно-
политической борьбы в годы Английской буржуазной революции XVII века. М.:
Издательство Московского университета, 1975; Лабутина Т.Л. Политическая борьба в
Англии в период реставрации Стюартов. 1660-1681 гг. М.: Наука, 1982; Она же. Англия
между двумя революциями. 1660-1688 // Вопросы истории. 1984. №10; Она же. У истоков
современной демократии. Политическая мысль английского Просвещения. 1689-1714. М.:
«ИРИС-ПРЕСС», 1994.

² Семенов В.Ф. Гражданская война 1642-1646 гг. // Английская буржуазная революция
XVII века: в 2 т. Т. 1. М.: Издательство Академии наук СССР, 1954; Косминский Е.А.
Основные направления в историографии английской буржуазной революции // Там же.
Т. 2; Лавровский В.М., Барг М.А. Английская буржуазная революция. Некоторые
проблемы английской буржуазной революции 40-х годов XVII века. М.: Издательство
социально-экономической литературы, 1958; Виноградов К.Б. Очерки английской
историографии нового и новейшего времени. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1975.

³ Немченко И.В. Томас Гоббс и Английская буржуазная революция XVII века. К вопросу
о ренессансном содержании политической системы Т. Гоббса: Дис. … канд. ист. наук. М.,
1981.

⁴ Эрлихсон И.М. Английская общественная мысль второй половины XVII века. М.:
Научная книга, 2007.

⁵ Креленко Н.С. Образ английской революции в общественной памяти Великобритании
XVII-XX веков. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2012; Соколов А.Б. Кларендон как историк
// Диалог со временем. 2013. № 45.

носит эпизодический характер, и его интеллектуальная деятельность остаётся малоизученной. Данная диссертация призвана восполнить этот пробел.

Цель исследования – реконструировать и проанализировать основные направления интеллектуальной деятельности Э. Хайда. Цель достигается с помощью решения конкретных задач:

– осветить основные этапы биографии Э. Хайда и их влияние на его интеллектуальную эволюцию;

– проанализировать созданную Э. Хайдом политическую теорию;

– изучить его взгляды на религию и церковное устройство;

– рассмотреть и охарактеризовать этическую философию Э. Хайда;

– дать характеристику его историческим воззрениям.

Объектом исследования является творческое наследие Эдварда Хайда.

Предмет исследования: политическая, религиозная, историческая и моральная концепции, представленные в трудах Э. Хайда.

Хронологические рамки исследования преимущественно совпадают с годами жизни Эдварда Хайда: 1609-1674 гг. В ходе анализа политических и религиозных концепций графа Кларендона исследование выходит за пределы обозначенных границ из-за необходимости осветить идеи, сформулированные до рождения Хайда и оказавшие существенное влияние на его сочинения.

Методологической основой исследования послужили принципы историзма, объективности и системности. Следование принципу историзма позволило рассмотреть конкретные события, явления и процессы в их становлении и развитии в органической связи с порождающими их условиями. Принцип объективности, базирующейся на критическом анализе свидетельств источников, способствовал созданию непредвзятой картины духовной жизни рассматриваемого времени и места в ней творческого наследия Э. Хайда. Использование принципа системности позволило составить достаточно цельное представление о формировании взглядов изучаемого автора и его соотнесенности с общими тенденциями времени и отдельными представителями, выражавшими те или иные направления общественной мысли. Широкий и разнообразный круг привлечённых источников и их комплексный анализ обеспечил обоснованность выводов и достоверность результатов исследования. При выявлении, обработке и анализе рассматриваемого фактического материала автор руководствовался проблемно-хронологическим и историко-ретроспективными подходами. В работе использовались методы биографических исследований, прежде всего, методы «персональной истории» или «новой биографической истории». При анализе политических и религиозных взглядов Хайда использовались методы, разработанные в рамках интеллектуальной истории, в особенности методы исторического контекстуализма, разработанные кембриджскими историками Дж.Г.А. Пококом и К. Скиннером.

Источниковой базой исследования послужили опубликованные письменные источники различных видов: политические, юридические,

религиозные и философские трактаты, источники личного происхождения, историческая и художественная литература, а также документальные источники.

Основой источниковой базы послужили тексты и документы, созданные Э. Хайдом на протяжении жизни. Прежде всего в обширном корпусе его сочинений необходимо выделить политические и религиозные памфлеты и трактаты¹, среди которых следует назвать составленную в 1642 г. «Жалобу в палату общин и резолюцию, рассмотренную свободными жителями Лондона, Вестминстера и прилегающих окрестностей»², написанный в 1648 г. «Полный ответ на бесчестный и изменнический памфлет под названием “Декларация собравшихся в парламенте общин Англии, излагающая причины и основания принятия ими последних резолюций касательно отказа от дальнейших обращений к королю»³, а также завершённый в 1673 г. трактат «Краткий обзор опасных и пагубных заблуждений в отношении церкви и государства в книге мистера Гоббса под названием “Левиафан”»⁴. По этим сочинениям можно проследить весь спектр использованной Хайдом политической и религиозной аргументации. Также среди памфлетов, написанных Кларендоном, следует отметить созданное в период второго изгнания антикатолическое сочинение «Критика книги, озаглавленной “‘Фанатизм фанатично приписывается католической церкви’ доктора Стиллингфлита и ‘Опровержение обвинений’ С.К.”»⁵. Важным источником для реконструкции религиозных взглядов Хайда также является трактат «Рассуждения и размышления о Псалмах Давида применительно к проблемам этого времени», над которым Хайд с перерывами работал на протяжении нескольких десятилетий и завершил только в 1671 г.⁶

Второй блок сочинений Э. Хайда составляют документы личного происхождения, среди которых следует назвать написанные в период второго

¹ Объединение политических и религиозных сочинений в одну категорию объясняется
характерным для XVII в. смешением понятий религии и политики

² Clarendon E.H. A complaint to the House of Commons: and resolution taken up by the free
Protestant subjects of the cities of London and Westminster, and the counties adjacent. Oxford,
1642.

³ Clarendon E.H. A full Answer to an infamous and trayterous Pamphlet, entituled, A
Declaration of the Commons of England in Parliament assembled, expressing their Reasons and
Grounds of passing the late Resolutions touching no further Adresse or Application to be made
to the King. L.: Printed for R. Royston, 1648.

⁴ Clarendon E.H. A Brief View and Survey of the Dangerous and Pernicious Errors to Church
and State in Mr. Hobbes' Book Entitled Leviathan. Oxford: Theatre, 1676.

⁵ Clarendon E.H. Animadversions upon a book intituled, Fanaticism fanatically imputed to the
Catholick Church, by Dr. Stillingfleet, and the imputation refuted and retorted by S.C. by a
person of honour. L.: Printed for R. Royston, 1673.

⁶ Clarendon E.H. Contemplations and Reflexions upon the Psalms of David, applying those
Devotions to the Troubles of the Times // Clarendon E.H. A collection of several tracts of the
right honourable Edward, earl of Clarendon, author of the History of the rebellion and Civil wars
in England. Published from his Lordship’s Original Manuscripts. L.: Printed for T. Woodward
and J. Peele, 1727. P. 349-770.

изгнания мемуары¹ и обширное эпистолярное наследие, значительная часть которого была опубликована в изданном в конце XVIII столетия трёхтомнике «Государственные бумаги, собранные Эдвардом, графом Кларендоном» и напечатанном на рубеже XIX –XX вв. четырёхтомнике «Бумаги Николаса. Корреспонденция сэра Эдварда Николаса, государственного секретаря»².

Следующий блок в письменном наследии Э. Хайда составляют исторические сочинения. Прежде всего, это «История мятежа и гражданских войн в Англии, начавшихся в год 1641 с беспрецедентных действий и событий, тому споспешествовавших, и счастливо завершившихся благословенным возвращением короля 29 мая в год 1660» – монументальный труд, содержащий важный материал, по которому можно реконструировать не только видение Хайдом английской истории XVII в.³, но также его политические и религиозные симпатии и историософские взгляды. В 30-е гг. Хайд написал небольшой трактат «Различие и несходство по положению и статусу Джорджа, герцога Бекингема, и Роберта, графа Эссекса» ⁴, который является первым его сочинением и первым опытом в жанре портретной характеристики. Также необходимо упомянуть написанный Хайдом в 70-е гг. объёмный исторический труд «О религии и политике, а также о поддержке и помощи, которые они должны оказывать друг другу. С обзором власти и юрисдикции папы во владениях других государей», в котором он изложил свою интерпретацию истории западно-христианской церкви и обрисовал возможные перспективы её дальнейшего существования⁵.

В качестве четвёртого блока можно выделить философские работы Э. Хайда, представленные серией эссе, в которых он рассматривал проблемы морали, человеческой природы, образования, места человека в мире и смысла истории⁶.

Вторую группу источников составляют документальные источники, важнейшими из которых являются журналы палаты общин и палаты лордов. В них собраны материалы парламентских заседаний, по которым можно реконструировать деятельность Хайда в период его участия в работе Долгого

¹ Clarendon E.H. The Life of Edward Earl of Clarendon, a Lord High Chancellor of England,
and Chancellor of the University of Oxford: in 3 vols. Dublin: Printed for Peter Wilson and
James Hoey, 1759.

² State Papers, collected by Edward, Earl of Clarendon: in 3 vols. Oxford: Clarendon Printing-
House, 1767-86; The Nicholas Papers. Correspondence of sir Edward Nicholas, Secretary of
State: in 4 vols. L.: Printed for Camden Society, 1886-1920.

³ Повествование начинается с восшествия на престол короля Якова I.

⁴ Clarendon E.H. The difference and disparity between the estates and conditions of George,
Duke of Buckingham, and Robert, Earl of Essex // Reliqui Wottonian. Or, A Collection of
Lives, Letters, Poems; with Characters of Sundry Personages: And Other Incomparable Pieces of
Language and Art. L.: Printed by Thomas Maxey, 1651. P. 37-70.

⁵ Clarendon E.H. Religion and Policy and the Countenance and Assistance each should give to
the other. With a Survey of the Power and Jurisdiction of the Pope in the Dominions of other
Princes: in 2 vols. Oxford: Clarendon Press, 1811.

⁶ Clarendon E.H. Reflections upon Several Christian Duties, Divine and Moral, by Way of
Essays // Clarendon E.H. A collection of several tracts…

парламента, а также в период его канцлерства. Кроме того, журналы включают ряда государственных документов, к составлению которых Хайд был причастен (в частности, Бредской декларации, написанной Хайдом в соавторстве с Э. Николасом, Дж. Батлером и Дж. Гранвиллем)¹. Также тексты некоторых ранних выступлений Хайда были собраны Джоном Рашвортом и включены в его коллекцию исторических документов². Кроме того, важными документальными источниками представляются судебные материалы по процессу, начатому против Кларендона по обвинению в государственной измене³.

Третью группу источников составляют философско-политические и религиозные трактаты и памфлеты, определившие интеллектуальный контекст, в котором Хайд писал свои собственные сочинения. Наибольший интерес для данного исследования представляют трактат Т. Гоббса «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского»⁴ и трактат Г. Гроция «О праве войны и мира»⁵, труды Р. Филмера⁶, политические памфлеты Г. Паркера⁷, а также политические памфлеты единомышленников Хайда У. Чиллингворта, Л. Кери, Д. Диггиса и Г. Хаммонда⁸. Среди религиозных трудов следует отметить работы У. Чиллингворта (особенно его трактат «Религия протестантов» (1638), ставший отправной точкой для построений религиозной философии Хайда)⁹ и сочинения короля Якова I Стюарта, отзвук религиозных представлений которого можно обнаружить в трудах Кларендона¹⁰.

¹ Journal of the House of Commons. L.: Published by His Majesty's Stationery Office, 1802;
Journal of the House of Lords: in 64 vols. L.: Published by His Majesty's Stationery Office,
1767-1830.

² Historical Collections by John Rushworth: in 8 vols. L.: D. Brown, 1721.

³ A complete collection of state-trials and proceeding upon high-treason, and other crimes and
misdemeanours from the reign of king Richard III to the end of the reign of king George I: in
6 vols. Vol. 2. L., 1730.

⁴ Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и
гражданского // Гоббс Т. Сочинения в 2 т. Т.2. М.: Мысль, 1991.

⁵ Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право
и право народов, а также принципы публичного права. М.: Ладомир, 1994.

⁶ Filmer R. “Patriarcha” and Other Writings. Cambridge: Cambridge University Press, 1991.

⁷ Parker H. Some few observations upon His Majesties late answer to the declaration, or
remonstance of the Lords and Commons of the 19 of May, 1642. L., 1642; Idem. Observations
upon some of his Majesties late Answers and Expresses. L., 1642.

⁸ An answer to a Printed Book Intituled Observations upon some of his Majesties late Answers
and Expresses. Oxford, 1642; Diggs D. The Unlawfulnesse of Subjects taking up Armes against
their Soveraigne, in what case soever. Together with an Answer to all Objections scattered in
Their Severale Bookes. And a proofe that notwithstanding such resistance as they plead for, were
not damnable, yet the present Warre made upon the King is so, because those cases, in which
onely some men have dared to excuse it, are evidently not now; His Majesty fighting onely to
preserve Himselfe, and the Rights of the Subjects. Oxford, 1647; Hammond H. Of Resisting the
Lawfull Magistrate under colour of Religion. Oxford, 1647.

⁹ Chillingworth W. The works of W. Chillingworth: in 3 vols. L.: Printed by J.F. Dove, 1820.

¹⁰ James I. Political works of James I / Ed. by C.H. McIlwain. Cambridge; Harvard: Harvard

В отдельную группу источников представляется целесообразным выделить ряд юридических сочинений, оказавших существенное влияние на формирование политической философии Кларендона. Таковыми являются сочинения Дж. Фортескью, Т. Крейга, Э. Кука и Дж. Коуэлла¹.

Пятую группу источников представляет оставленные современниками Хайда источники личного происхождения: в первую очередь дневники и мемуары. Эти источники проливают свет на некоторые факты биографии Хайда и дают широкий спектр аутентичных интерпретаций его деятельности. Среди этой группы источников необходимо назвать «Мемориалы» Б. Уайтлока и «Мемориалы» Т. Фэйрфакса, дневники С. Пипса и Дж. Эвелина, мемуарные сочинения Г. Бёрнета, а также воспоминания Дж. Обри, Э. Келэми и Л. Хатчинсон².

University Press, 1918.

¹ Fortescue J. The works of sir John Fortescue: in 2 vols. L., 1869; Craig T. The right of
succession to the kingdom of England: in two books; against the sophisms of Parsons the Jsuite,
who assum'd the counterfeit name of Doleman; By which he endeavours to overthrow not only
the Rights of Succession in Kingdoms, but also the Sacred Authority of Kings themselves. L.:
Printed by M. Bennet, 1703; Coke E. Selected Writings and Speeches of Sir Edward Coke: in
3 vols. Indianapolis: Liberty Fund, 2003; Cowell J. The interpreter: or, Booke containing the
signification of words: wherein is set forth the true meaning of all, or the most part of such words
and termes, as are mentioned in the law writers, or statutes of this victorious and renowned
kingdome, requiring any exposition of interpretation: a worke not onely profitable, but necessary
for such as desire throughly to be instructed in the knowledge of our lawes, statutes, or other
antiquities. L.: William Sbeares, 1637.

² Whitlocke B. Memorials of the English affairs from the beginning of the reign of Charles the
First to the happy restoration of King Charles the Second: in 4 vols. Oxford: University Press,
1853; Fairfax T. Memorials of the Civil War comprising the correspondence of the Fairfax
family with the most distinguished personages engaged in that memorable contest. Now first
published from the original manuscripts: in 2 vols. L.: R. Bentley, 1849; Pepys S. Diary and
correspondence of Samuel Pepys, F.R.S., secretary to the Admiralty of Charles II and James II:
in 4 vols. / Ed. by A.M. Smith. Boston; N. Y: The C.T. Brainard Publishing Co., 1850; Evelyn J.
Diary and Correspondence: in 4 vols. L.: Henry Colburn, 1850-1852; Burnet G. The History of
my own Time: in 2 vols. Oxford: The Clarendon Press, 1897; Burnet G. A supplement to
Burnet’s History of my own time, derived from his original memoirs, his autobiography, letters
to admiral Herbert, and his private meditations / Ed. by H.C. Foxcroft. Oxford: Clarendon Press,
1902; Aubrey J. "Brief Lives", chiefly of Contemporaries, set down by John Aubrey, between
the Years 1669 & 1696: in 2 vols. / Ed. by A. Clark. Oxford: Clarendon Press, 1898; Calamy E.
The Nonconformist's memorial: being an account of the ministers, who were ejected or silenced
after the Restoration, particularly by the Act of Uniformity, which took place on Bartholomew-
Day, Aug. 24, 1662: Contining a concise view of their lives and characters, their principles,
sufferings, and printed works. Originally written by Edmund Calamy, now abridged and
corrected by Samuel Palmer. To which is prefixed an introduction, containing a brief history of
the times in which they lived, and the grounds of their nonconformity: in 2 vols. L., 1775;
Hutchinson L. Memoirs of the life of Colonel Hutchinson, Governor of Nottingham Castle and
Town, representative of the County of Nottingham in the Long Parliament, and of the Town of
Nottingham in the first parliament of Charles the Second, with original anecdotes of many of the
most distinguished of his contemporaries, and a summary review of public affairs. L.: Henry G.
Bohn, 1848.

Также источниками послужили написанные предшественниками и современниками графа Кларендона исторические сочинения и художественные произведения, в которых нашли своё отражение некоторые важные для эпохи идеи и предубеждения, оказывавшие влияние на мысль Э. Хайда. В частности, следует упомянуть «Английскую историю» Полидора Вергилия, в которой была изложена остававшаяся актуальной в начале XVII в. концепция нормандского завоевания, кардинально отличающаяся от представлений Кларендона по этому вопросу¹, а также поэтические сочинения Эндрю Марвелла, выразившего в своих поэмах ряд идей, которым противостоял Хайд².

Научная новизна исследования. Данная работа является первым в отечественной историографии специальным систематическим исследованием жизни и интеллектуальной деятельности Эдварда Хайда. На основе широкого и разнопланового круга источников, многие из которых впервые введены в оборот в отечественной науке, проведена реконструкция политической философии Э. Хайда. Впервые определены и проанализированы слагающие её дискурсы и выявлены контексты их употребления, что позволило с наибольшей точностью охарактеризовать политические взгляды Хайда. Определено место и значение теорий древней конституции, божественного права и патриархализма в политической концепции Кларендона. Впервые выявлено и проанализировано влияние на её формирование теории общественного договора. Впервые в отечественной науке проанализированы религиозные воззрения и этическая философия Кларендона. Установлена корреляция между его политическими и религиозными воззрениями. Впервые в исторической науке описан экуменический проект Хайда. В результате анализа широкого круга сочинений Хайда определён характер его исторических взглядов.

Теоретическая и практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения политической и интеллектуальной истории Англии XVII в., а также при подготовке курсов по всеобщей истории, историографии, истории государства и права, истории политической мысли и спецкурсов.

Основные положения, выносимые на защиту:

– Эдвард Хайд, граф Кларендон, являлся не только выдающимся политиком и историком XVII столетия, но также видным интеллектуалом, участвовавшим в значительной части важнейших интеллектуальных споров своего времени и оставившим заметный след в политической и этической философии, а также религиозной мысли.

– Политическая теория Э. Хайда была рождена в ходе полемики с республиканскими и абсолютистскими идеями и опиралась на ряд разнонаправленных политических теорий, таких как теория божественного

Vergil P. English history: in 2 vols. L.: Printed for Camden Society, 1846. Marvell A. The poetical works of Andrew Marvell. Boston: Little, Brown and company, 1857.

права, патриархальная теория, теория общественного договора и теория древней конституции.

– На основе смешения соответствующих вышеуказанным теориям политических дискурсов Хайд сформулировал концепцию конституционной монархии, в соответствии с которой власть монарха является не абсолютной, но ограниченной действующей в стране древней конституцией, включающей в себя существующее законодательство и предусматривающей существование таких институтов, как парламент, епископальная церковь и независимый суд.

– Религиозная концепция Хайда совмещала в себе черты англиканства времён Якова I с рациональным взглядом на религию, позаимствованным из сочинений Г. Гроция и У. Чиллингворта. При этом многие положения этой концепции были обусловлены вопросами политической необходимости.

– Экуменический проект Кларендона был эрастианским по методам достижения проектом всехристианского примирения и объединения против угрозы, исходящей от Османской империи.

– Этическая философия Хайда базировалась на принципах теории естественного права и была направлена на защиту идеала деятельной жизни.

– По своим взглядам на историю Хайд был прогрессистом, убеждённым в том, что в результате преобразовательной деятельности человечества каждая новая эпоха превосходит предыдущую.

Апробация результатов исследования. Результаты

диссертационного исследования были представлены на следующих научных конференциях: международной 56-й научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Новый век: человек, общество, история глазами молодых», СГУ им.Н.Г. Чернышевского, Саратов, 19-21 апреля 2013 г.; II Всероссийской научной конференции «Британские чтения», СГУ им. Н.Г. Чернышевского, Саратов, 19-20 сентября 2013 г.; всероссийской научной конференции «Британский мир: опыт политического, социального и культурного развития», СПбГУ, Санкт-Петербург, 20-21 марта 2014 г.; III Международной научной конференции «Современное общество: человек, власть, экономика», СГУ им.Н.Г. Чернышевского, Саратов, 4 апреля 2014 г.; 57-й международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Новый век: человек, общество, история глазами молодых», СГУ им.Н.Г. Чернышевского, Саратов, 25-27 апреля 2014 г.; II Всероссийской научной конференции «Историческое прошлое и образы истории», СГУ им.Н.Г. Чернышевского, Саратов, 19 сентября 2014 г. Результаты исследования были отражены в 9-ти научных публикациях автора, из них 3 изданы в рецензируемых журналах, входящих в Перечень, рекомендованный ВАК.

Структура исследования обусловлена поставленной целью и определёнными задачами. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Деятельность Э. Хайда на королевской службе и в изгнании

Следующий блок в письменном наследии Э. Хайда составляют исторические сочинения. Прежде всего, это «История мятежа и гражданских войн в Англии, начавшихся в год 1641 с беспрецедентных действий и событий, тому споспешествовавших, и счастливо завершившихся благословенным возвращением короля 29 мая в год 1660» – монументальный труд, создание которого растянулось на несколько десятилетий. Хайд начал работу над книгой в 1646 г. на острове Джерси. В начале 1648 г. он был вынужден оставить свои исторические занятия, чтобы вернуться к политической деятельности. К «Истории мятежа» он вновь обратился лишь во время второго изгнания. В 1671 г. он уже завершал работу над мемуарами, призванными защитить его честь перед потомками, когда его сын Ло-уренс привез ему неоконченную рукопись начатого на Джерси сочинения. Хайд, заключив, что история гражданских войн и междуцарствия имеет больше шансов на публикацию, чем воспоминания обвинённого в измене чиновника, решил дописать свой исторический труд. Привезённый из Англии манускрипт он положил в основу первых семи книг будущей «Истории мятежа», заполняя лакуны фрагментами из автобиографии. Затем, чтобы довести своё сочинение до Реставрации, он добавил последние части автобиографии2, которые сформировали 10-16 книги позднее опубликованного исторического труда. Чтобы заполнить разрыв между двумя этими частями, он написал 8 книгу и часть 9-ой, используя некоторые имевшиеся у него наброски. Наконец, сделав ещё несколько добавлений и объяснений, он к июню 1672 г. закончил работу, теперь представлявшую собой нечто вроде трёхслойного палимпсеста. Получившийся труд содержит важный материал, по которому можно реконструировать не только видение Кларендоном анг это произведение в первозданном виде. лийской истории XVII в.1, но также его политические и религиозные симпатии и историософские взгляды. Менее известным является написанный Хайдом в 70-е гг. объёмный исторический труд «О религии и политике, а также о поддержке и помощи, которые они должны оказывать друг другу. С обзором власти и юрисдикции папы во владениях других государей», в котором он изложил свою интерпретацию истории западно-христианской церкви и обрисовал возможные перспективы её дальнейшего существования2. Также в числе исторических сочинений Хайда необходимо назвать созданный в 30-е гг.3 небольшой трактат «Различие и несходство по положению и статусу Джорджа, герцога Бекингема, и Роберта, графа Эссекса»4. Это сочинение, полемизировавшее с работой бывшего секретаря графа Эссекса Г. Уоттона «Параллель между Робертом, графом Эссексом, и Джорджем, герцогом Бекингемом», является первым историческим трудом Кларендона, проливающим свет на его политические взгляды и симпатии в период, предшествующий созыву Долгого парламента. Трактат некоторое время циркулировал в рукописном варианте, пока, наконец, в 1651 г. не был опубликован в собрании сочинений Г. Уоттона, которому издатели ошибочно приписали авторство трактата. В последующих изданиях ошибка была исправлена5. В качестве четвёртого блока можно выделить философские работы Э. Хайда, представленные серией эссе, в которых он рассматривал проблемы морали, человеческой природы, образования, места человека в мире и смысла истории. Эти эссе Хайд начал писать ещё во второй половине 40-х гг., однако большая их часть была создана во второй половине 60-х – начале 70-х гг. Наибольший интерес для решения поставленных в исследовании задач представляют эссе «О жизни» (1647), «О деятельной и созерцательной жизни и о том, почему одну следует предпочесть другой» (16681), «О человеческой природе» (1668), «О почтении к древности» (1670), «О совете и беседе» (1670), «О свободе» (1670), «Против умножения споров» (1672), «О пьянстве», а также «Диалог между а) старым придворным, б) старым юристом, в) старым солдатом, г) сельским джентльменом, д) старым олдерменом о желании почтения к возрасту» и «Диалог между теми же лицами и епископом об образовании»2.

Вторую группу источников составляют документальные источники, важнейшими из которых являются журналы палаты общин и палаты лордов. В них собраны материалы парламентских заседаний, по которым можно реконструировать деятельность Хайда в период его участия в работе Долгого парламента и которые содержат записи его речей, произнесённых на посту лорд-канцлера, а также тексты ряда государственных документов, к составлению которых Хайд был при-частен (в частности, Бредской декларации, написанной Хайдом в соавторстве с них выступлений Хайда были собраны Джоном Рашвортом и включены в его коллекцию исторических документов1. Кроме того, важными документальными источниками представляются судебные материалы по процессу, начатому против Кларендона по обвинению в государственной измене. Подробные протоколы парламентских обсуждений по этому делу были опубликованы во втором томе «Полного сборника государственных судебных разбирательств по обвинению в государственной измене и прочих преступлениях и проступках», подготовленного к печати Томасом Сэлмоном2.

Контрактуалистские и конституционалистские дискурсы в интеллектуальном наследии Э. Хайда

Роялистская партия мира была в отчаянии. Хайд описывал состояние своего друга Фолклэнда после срыва Оксфордского мира: «В кругу друзей после долгого молчания и частых вздохов он с пронзительной и грустной интонацией повторял: “мир, мир”. Он признавался, что сама мысль о продолжении войны и бедствиях и опустошении, которые она принесёт, лишает его сна и вскоре разорвёт его серд-це»3.

Вскоре военные действия возобновились. В битве при Ньюбёри (20 сентября 1643 г.) Фолклэнд погиб. Все современники описывали его смерть как самоубийство4. В «Истории мятежа» Хайд писал, что в самом начале сражения Фолк-лэнд помчался на своём коне прямо на строй мушкетёров, которые без труда застрелили его. Его тело обнаружили только следующим утром5. После смерти Фолклэнда король вновь предложил Хайду занять должность государственного секретаря, и снова получил отказ1. Государственным секретарём стал лорд Дигби, кандидатуру которого поддерживала Генриетта Мария2. 1643 г. оказался чрезвычайно сложным для Хайда: он не только потерял ближайшего друга, но также и многих своих единомышленников. В этот год на поле боя был застрелен Сидни Годольфин, в Оксфорде от «лагерной лихорадки» скончался Дадли Диггис, а в декабре был пленён Уильям Чиллингворт, скончавшийся от ужасных условий содержания в темнице Чичестера, что в Западном Суссексе3. Переживая потерю друзей, Хайд сблизился с сэром Эд. Николасом, который вскоре стал его ближайшим другом.

Тем временем Карл решил распустить Долгий парламент и попросил Хайда подготовить соответствующую прокламацию. Хайду этот шаг не показался разумным: подобное решение противоречило бы закону и нарушило бы подписанный самим Карлом в 1641 г. Трехлетний билль, в соответствии с которым парламент можно распустить только с согласия самого парламента4. Хайд понимал, что роспуск парламента мог бы стать символическим действием, которое позволило бы королю совершенно законно провозгласить неповинующихся парламентариев бунтовщиками. Не отказываясь прямо от выполнения данного ему поручения, Хайд предложил другую идею, с помощью которой можно было бы достичь того же результата, не нарушая законов. Хайд предложил созвать парламент в Оксфорде5. В соответствии с английской традицией, парламент должен собираться по королевскому призыву. Поскольку «мятежники» из Вестминстера в Оксфорд не приедут, они утратят право называться парламентом. Законным же парламентом станет тот, что соберётся в Оксфорде, а членами этого парламента станут, прежде всего, исключённые члены Долгого парламента. Карл согласился с этой идеей. 22 октября вышла соответствующая прокламация, созывавшая парламент 21 января 1644 г.1 К этому времени в Оксфорде собралось 4/5 палаты лордов (учитывая новые креации) и треть палаты общин2. Хайд надеялся, что новый парламент сможет восстановить мир в королевстве. Собравшиеся в Оксфорде парламентарии также разделяли его надежды, однако оставалось непонятным, как эти надежды воплотить в реальность. Главный вопрос заключался в том, каким образом убедить Вестмистерский парламент в том, что он не может претендовать на всю полноту парламентской власти. Было решено использовать главнокомандующего парламентской армией графа Эссекса в качестве посредника. Уже к концу января было составлено длинное письмо, подписанное 44 лордами и 118 членами палаты общин, в котором графу Эссексу, признаваемому в качестве лорда-протектора, предлагалось начать переговоры с Вестминстерским парламентом. Эссекс, однако, отказался от этой роли3.

На протяжении следующих месяцев Хайд и Кулпеппер уговаривали короля самому начать переговоры с Эссексом. Летом 1644 г. Карл действительно позвал графа за стол переговоров, но тот вновь отказался, обосновывая свой отказ нежеланием действовать за спиной парламента4.

Однако в ноябре Вестминстерский парламент сам прислал королю свои условия перемирия, которые во многом совпадали с теми, что были представлены в феврале предшествующего года. Одним из посланников парламента был Б. Уайт-лок. По его воспоминаниям, Хайд навестил его и выразил своё искренне желание прийти к взаимопониманию и успешному заключению мира5. Ответ на парламентские предложения составляли граф Ричмонд и граф Саутгемптон, которые пришли к выводу, что принять их решительно невозможно, но предложили парламенту совместно составить соглашение. Было решено начать переговоры 30 января 1645 г. в Аксбридже (Uxbridge), небольшом городке к западу от Лондона1. Хайд вошёл в комиссию по разработке мирного договора. Вместе с ним туда вошли Николас, Кулпеппер и и королевский капеллан Генри Хаммонд, знакомый с Хайдом со времён встреч в Грейт Тью2. Переговоры проходили в дружеской обстановке: как вспоминал Уайтлок, по вечерам члены обеих делегаций постоянно навещали друг друга3.

Хотя сторонам по многим вопросам было сложно прийти к согласию, в итоге они сошлись на том, что армии следует распустить, а король должен вернуться в Лондон 20 февраля 1645 г.4 Однако такое решение не устроило ни короля, отказавшегося возвращаться в Лондон до подписания мира, ни Вестминстерский парламент, не желавший распускать армию. Таким образом, 22 февраля переговоры были безрезультатно завершены5.

Провал переговоров стал поражением конституционалистской партии при короле (хотя провал произошёл совсем не по их вине). После того, как Хайд вернулся из Аксбриджа, король горячо поблагодарил его за проявленное усердие, однако вскоре попросил его сопровождать его сына, принца Уэльского, в военном походе на запад страны6. Хайд попытался уклониться от такой королевской милости, но Карл был непреклонен7. 5 марта 1645 г. 14-летний принц Уэльский, будущий король Карл II, в сопровождении Хайда и Кулпеппера покинул Оксфорд и отправился в Бристоль.

Взгляды Э. Хайда на религию и церковь

Первые представления Э. Хайда о религии и английской церкви, в традициях (в том числе и новоизобретённых) которой он был воспитан, были сформированы в духовной атмосфере, порождённой религиозной политикой короля Якова I.

Свои религиозные принципы король Яков изложил в написанном в наставление своему сыну Генриху трактате «Basilicon Doron» (1599)1. Как следует из трактата, сердцем христианской религии он считал Библию, и настоятельно советовал сыну со всем усердием и вниманием читать «слово Божье», без знания которого «любая точка зрения на религию лишена смысла»2. Яков писал, что следует в равной степени опасаться двух крайностей: независимой от Короны епископальной организации церкви, называемой им «папизмом», и конгрегационализма, называемого им «анабаптизмом» и «пуританством»3. Как писал он в самом известном своём трактате «Истинный закон свободных монархий»4 государство и церковь являются единым целым, а скрепляет их фигура монарха, «наместника Бога на земле». В его представлении король воплощал в себе и мирскую, и духовную власть, духовная власть была не только прерогативой, но и обязанностью: Ещё в конце 80-х гг. в его сочинениях присутствовал образ правителя-пастыря, ведущего свой народ по пути благодетели к спасению1. Оказавшись на английском престоле, Яков I подтвердил свою позицию по вопросам организации церкви и роли монарха в её управлении: в прокламации, изданной незадолго до знаменитой конференции в Хэмптоне, он высказал свою удовлетворённость доктриной и организацией английской церкви, подтверждая тем самым свою симпатию епископату2, а в своей приветственной речи на открытии конференции он заявил, что именно короли определяют форму церковной организации и решают доктринальные вопросы, что, по его словам, следовало из всей христианской истории и не являлось новацией3.

Яков I практически не разделял религию и политику: политические вопросы в его изложении приобретали религиозные коннотации (идеальным примером тому может служить защищаемая им на протяжении жизни доктрина божественного права королей4), а религиозные различия – политическое измерение. В частности, преимущественно именно политическими были его претензии к пресвитерианам и католикам. В склонности пресвитериан размышлять о «демократической форме правления» 5 и преклонении католиков перед авторитетом папы6 он видел угрозу своей власти и своему суверенитету.

И хотя в смешении религии и политики не было ничего нетривиального, тем не менее именно в период правления Якова I церковь и государство достигли симбиоза: церковь превратилась в своего рода министерство пропаганды, распространявшее религиозные и политические идеи короля, в том числе и идею божественного происхождения королевской власти1. С этой идеей была также связана ещё одна важная черта религиозной политики Якова: экуменизм. Претендуя на всю полноту власти в своём королевстве и не имея при этом возможности искоренить религиозное инакомыслие, Яков стремился подчинить инакомыслящих своему авторитету. Его тезис о христианском государе как пастыре народа являлся, кроме всего прочего, и идеологическим обоснованием верховенства короля над теми гражданами, что не признавали себя последователями государственной церкви: по мысли Якова, государь нёс перед Богом ответственность за души всех своих подданных.

С восшествием Яков Стюарта на английском престолу идея примата королевской власти над религиозными отличиями получила новую жизнь: две непохожие государственные религиозные системы оказались под властью одной короны2. На фоне прокатившейся по Европе волны религиозных войн поиск примирения религиозных различий становился совершенно необходимым. В этом отношении амбиции Якова выходили далеко за пределы его собственных королевств: вплоть до начала Тридцатилетней войны он прилагал значительные усилия в попытках воссоединения христианского мира. Возможно, экуменизм был одним из ключевых элементов его как международной, так и внутренней религиозной политики3.

В частности, в том числе и экуменическими интенциями Якова можно объяснить его согласие на выполнение нового перевода Библии: до 1611 г. в Англии не существовало одного канонического перевода. Официальной Библией английской церкви была Епископская Библия 1568 г., отличавшаяся неточностью перевода, а среди пуритан была популярна Женевская Библия 1560 г. С выходом в свет Библии короля Якова ситуация кардинально изменилась: этот вариант перевода признали как конформисты, так и диссентеры, он вытеснил прочие переводы1.

Шагом навстречу диссентерам стали и изменения облика английских церквей. При возведении новых церквей и реконструкции старых особое внимание уделялось акустическим свойствам зала, в котором стали размещать скамьи для прихожан. Эти изменения призваны были подчеркнуть важность проповеди в культе. Алтарь был передвинут, чтобы мирянам было проще участвовать в таинствах. Храм, прежде бывший «Библией для неграмотных»2, преображался в акустический зал, где звучало толкование слова Божьего. На смену простому созерцанию и принятию религиозных истин, данных в визуальных образах, пришло внимание им и размышление над ними3.

Моральная философия и исторические воззрения Э. Хайда

Однако уже и в тот период не одни лишь классики вызывали интерес у Хайда. Не меньшее влияние на его нарратив оказали сочинения Н. Макиавелли1, Хуана де Марианы2, Филиппа де Коммина и Паоло Сарпи3. Когда во время второго изгнания Кларендон вернулся к своему историческому труду (точнее, когда он писал автобиографию), то он уже преимущественно ориентировался на современную европейскую историографию. В эссе «О деятельной и созерцательной жизни» он назвал имена четырёх своих современников, написавших образцовые, на его взгляд, исторические сочинения. Это были Энрико Катарино Давила (1576-1631), Гвидо Бентивольо (1577-1644), Гуго Гроций и Фамиано Страда (1672-1649).

Первые двое из упомянутых были достойны, по мнению Хайда, встать в один ряд с классиками; двое последних, как он считал, всё-таки уступали «великим», но и их сочинения он тоже считал вполне достойными4. Главным критерием оценки для него выступала аналитическая глубина повествования. Он полагал, что историческое сочинение не может являться просто «коллекцией записей», сборником секретных писем и государственных актов, которые, по его мнению, являлись, конечно же, необходимым условием для написания такого сочинения, но не достаточным1. Достойное историческое сочинение, на его взгляд, может быть написано только человеком, обладающим практическим опытом в государственных делах, общающимся «с придворными и наиболее активными и выдающимися людьми из правительства»2.

В качестве примера идеального историка он приводил Полибия, который был «советником и командующим в описанной им войне», Тита Ливия, который «находился при дворе Августа, был знаком с императором и имел сведения обо всех событиях в мире», и Тацита, «обучавшегося искусству политики вблизи двух великих императоров, Веспасиана и Тита Флавия»3.

Столь же сведущими в политической жизни были и два названных им современных историка: «Давила был приближённым семьи знаменитой Катерины Медичи, королевы и едва ли не самого короля Франции … ; он был одним из советников и руководил всадниками в войске, о деяниях которого писал. Бенти-вольо происходил из семьи, которая управляла Бентивольо4 на протяжении многих лет; он стал камергером [папы] Климента VIII в возрасте примерно двадцати лет, затем он был послан нунцием во Фландрию, а после этого – во Францию, пока не был возведён в сан кардинала вскоре после смерти Генриха IV»5. Их сочинения, описывающие на основании личного опыта авторов войну во Фландрии, Кларендон считал столь же глубокими и вдумчивыми, как и работы античных историков.

Ни Гроций, ни тем более профессор риторики Страда, которым Хайд выделил «почётное второе место», не были в той же степени вовлечены в дела «большой политики», их интерпретации и толкования исторических событий были, на взгляд Кларендона, во многом наивными, что делало их сочинения уступающими как двум предшествующим работам, так и древним образцам6. Однако у «новых историков» было одно заметное преимущество: они обращались к актуальной реальности, описывали работу существующих политических механизмов, в то время как в классических сочинениях был обрисован навсегда утраченный мир, и запе-чатлённые на этих многократно переписанных страницах прозрения уже практически ничего не могли объяснить в современности. И Кларендон активно пользовался нарративными наработками своих современников при написании «Истории мятежа»1.

Хотя Кларендон предпочитал тех современных ему историков, чьи сочинения в наибольшей степени соответствовали античной традиции (т.е. принадлежали традиции ренессансной), и писал свой труд в соответствии с той же традицией, его воззрения на историописание были передовыми даже для его младших современников2. И сам он, как кажется, считал, что его «История мятежа» должна внести существенный вклад в развитие английской историографии3.

отнюдь не потому, что он был, как утверждал Дж.Г.А. Покок в своём раннем исследовании, слишком консервативен, чтобы заметить совершённую антиквариями историографическую революцию. (Pocock J.G.A. The ancient constitution and the feudal law: A study of English historical thought in the seventeenth century. Cambridge: Cambridge University Press, 1987. P. 148-149. Ср.: Shapiro B.J. Probability and Certainty in Seventeenth-Century England. Princeton: Princeton University Press, 1983. P. 131, 135, 160.) Кларендон действительно проигнорировал их исследования по вопросу о древней конституции, однако в целом он оценивал работу антиквариев исключительно положительно, как это можно понять из его совета Гоббсу обратиться к сочинениям современных специалистов по древним языкам и обычаям. (Clarendon E.H. A Brief View and Survey... P. 197-202.) Кларендон не упоминал ни одного антиквария среди выдающих историков своего времени по той причине, что он, как и все его современники, не считал антиквариев историками. Хотя антикварии, как и историки, занимались прошлым, они не писали нарративных сочинений, которые и классифицировались как исторические. Работы антиквариев чаще описывались как филологические исследования, а в XVIII в. – как сборники материала для будущих исторических нарративов. Kelley D.R. Philology and History // The Oxford History of Historical Writing: in 5 vol. Vol. 3: 1400-1800. Ed. by J. Rabasa, M. Sato, E. Tortarolo, D. Woolf. Oxford; N. Y: Oxford University Press, 2012. P. 233-242; Miller P.N. Major Trends in European Antiquarianism, Petrarch to Peiresc // Ibid. P. 245-247; Woolf D. Historical Writings in Britain from the Late Middle Ages to the Eve of Enlightenment // Ibid. P. 488-494.

Как видно из этих многочисленных примеров, Хайд верил в человеческий прогресс и связывал его с действиями и поступками людей, трудящихся на благо своего народа и человечества. В то же время его высказывания о божественном провидении были менее систематизированными: зачастую упоминания провидения в его текстах невозможно отличить от риторической фигуры, указывающей на счастливое стечение обстоятельств, в то время как недвусмысленные упования на Божий промысел, которые можно обнаружить в переписке периода первого изгнания и «Размышлениях о Псалмах Давида», вполне объяснимы угнетённым состоянием, а действие провидения в «Истории мятежа» наделено явными политическими коннотациями. Конечно, Хайд никогда не отрицал существование провидения, и нет никаких оснований предполагать, что он не верил в него. Но его вера в провидение была абстрактной. Он не прилагал усилий, чтобы концептуализировать свои представления о действии провидения, как это сделал, например, его французский современник Ж. Боссюэ1. Поэтому его высказывания о провидении зачастую были путаными и бессистемными. С уверенностью можно лишь утверждать, что Хайд не мыслил провидение как силу, управляющую каждой деталью всего мироздания. Он определённо не злоупотреблял провиденциализмом и не превращал его в объяснительную схему, но напротив, неоднократно в своих работах он размышлял о том, как конкретные действия конкретных людей двигают мир вперёд. Поэтому называть Хайда провиденциалистом было бы в корне неверно: хотя его взгляды на историю и окружающий мир не исключали провидения, оно всё же не было стержневым или ведущим концептом в исторических представлениях