Введение к работе
Актуальность исследования, с одной стороны, определяется важностью той роли, которую играют элитные служебные слои в истории древних обществ, поскольку без понимания их функционирования и взаимоотношений с другими социальными группами невозможно понять смысл происходивших в стране процессов. С другой стороны, еще более не исследованным (особенно в отечественной японистике) продолжает оставаться древнеяпонское право, в то время как понимание социального организма без анализа такого важного регулятора социального поведения членов общества, как право, невозможно.
Цель диссертационной работы состоит в том, чтобы исследовать основные тенденции становления государственного аппарата в Японии в VII - начале VIII веков. В связи с этим в работе были поставлены следующие задачи:
выявить и проанализировать конкретные особенности правового положения японского чиновничества в указанный период;
рассмотреть методы набора на службу, продвижения по службе и способы их правового гарантирования, а также специфические меры пресечения нежелательного поведения чиновников;
показать особенности процесса формирования ранговой системы в древней Японии;
раскрыть философский и социально-юридический смыслы категории "чиновничьего ранга";
наконец, наметить основные направления, в соответствии с которыми развивалась система моральных стереотипов японского чиновничества.
Научная новизна. Хотя представители отечественной историографии не раз обращались к проблематике, так или иначе связанной со становлением служилого сословия в древней Японии, эта тема еще не стала предметом всестороннего и постоянного научного изучения. Предлагаемая диссертация является первой попыткой в отечественном японоведении специального исследования различных аспектов процесса формирования древнеяпонского чиновничества на протяжении VII - начала VIII веков. В работе впервые рассматривается история становления служилого сословия в древней Японии, анализируются конкретные особенности правового положения правящего слоя, вводится в
научный оборот новый материал, в том числе и данные таких источников, как "Рё:-но гигэ" и "Кугё бунин".
Методологической основой диссертации послужили не только современные комплексные историко-текстологические подходы, но и достижения классической историографии - японской, западной и отечественной. Накопленный мировой японистикой материал в области издания и комментирования текстов и исследования различных аспектов формирования и дальнейшего развития государственности в древней Японии создает ситуацию, при которой становиться возможным создание специальных трудов, где бы нашли отражение проблемы становления, структуры и политической роли чиновничества в Японии VII - VIII веков.
Среди крупнейших японских ученых, которые внесли заметный вклад в дело изучения японского чиновничества (и чьи работы были использованы в нашем исследовании) можно отметить следующих: Аоки Кадзуо, Иноуэ Мицусада, Исимода Сё:, Киси Тосио, Миядзаки Итисада, Номура Тадао, Хаякава Сё:хати и Хаяси Рикуро:.
В частности, в исследованиях японских ученых нашли отражения проблемы формирования японского чиновничества в VII - начале VIII веков [Аоки, 1954, 1968; Иноуэ, 1969, 1974, 1993; Миядзаки, 1959], структуры и места служилого сословия в общей системе социальной иерархии в VII - VIII веках [Исимода, 1971; Номура, 1967, 1993; Хаякава, 1986], набора на государственную службу и последующего продвижения [Киси, 1971; Номура, 1980; Татэно, 1996; Хаяси, 1978, 1985], права "тени" [Нито, 1989; Хаяси, 1987], политической роли правящей элиты и ее взаимоотношениям с императорским родом [Исигами, 1992; Сато:, 1996; Хаякава, 1974; Яги, 1994], а также более общие вопросы, связанные с ролью чиновничества в процессе становления государственности в древней Японии [Ёсида, 1992; Исигами, 1995; Наоки, 1964; Торао, 1993].
После второй мировой войны в Японии появляется ряд серьезных исследований, посвященных древнеяпонскому чиновничеству. Так, в 1959 году вышла статья Миядзаки Итисада, в которой исследователь сопоставил китайскую систему ранжирования чиновничества с существовавшими в VII - VIII вв. японскими чиновничьими рангами. В результате проведенного исследования автор пришел к нескольким существенным выводам, наиболее важные из которых следующие. Во-первых, японская шкала ранжирования увязывала ранг с постами, тогда как китайская делала упор именно на должностях (как следствие этого, для японского чиновника на первое место выдвигался ранг, а для
китайского - пост). Во-вторых, в Японии ранг продолжал идею кланового звания, которая в Китае была изжита еще в период Хань, и с течением времени превратился в своего рода титул, совпадающий с названием должности [Миядзаки, 1959].
Первое комплексное исследование японского чиновничества, принадлежащее перу японского ученого Номура Тадао, вышло в 1967 году. Свою монографию Номура Тадао посвятил формированию и дальнейшему развитию древнеяпонского чиновничества в VII - X веках. По мнению этого исследователя, в своем развитии японское чиновничество прошло три основных этапа. На первом (VII в.) государственное управление осуществлялось представителями родоплеменной аристократии. На втором (первая половина VIII в.) важные государственные должности занимали как представители самых влиятельных аристократических родов, так и иммигранты из Китая и государств Корейского полуострова. На третьем этапе (конец VIII - X вв.) господствующее сословие состояло в основном из представителей самых могущественных японских аристократических родов (при этом в разное время состав родов, которые входили в правящую элиту мог изменяться, но в целом управленческая элита состояла только из представителей японской родоплеменной аристократии) [Номура, 1967].
В 1971 году в полемику с Номура Тадао вступил Исимода Сё:. В своей работе по древнеяпонскому чиновничеству Исимода Сё: согласился со многими выводами Номура Тадао, но отмечал, что, сравнивая состав господствующего сословия в VII и конце VIII - X веках, нельзя забывать, что сама аристократия за это время претерпела существенные изменения. Если в VII веке японские аристократы достаточно плохо ориентировались в области китайской политической культуры, то в VIII веке положение резко изменилось и многие представители японской родоплеменной аристократии достаточно свободно оперировали различными категориями китайской культуры [Исимода, 1971].
В самые последние годы интерес к проблеме формирования и функционирования служилого сословия в древней Японии, несомненно, усилился. В 1986 году вышла монофафия Хаякава Сё:хати, посвященная проблеме функционирования японского чиновничества в VIII веке. Новаторский подход Хаякава Сё:хати заключался в том, что в отличие от большинства японских ученых, делающих при исследовании служилого сословия акцент на системе чиновничьих рангов, он сосредоточил свое внимание на должностях, которые занимали чиновники. По мнению этого
исследователя, именно должность, а не ранг, являлся показателем того места, которое занимал конкретный чиновник в системе социальной иерархии [Хаякава, 1986].
В 90-е годы исследователям стали доступны различные эпиграфические материалы, в том числе и "деревянные таблички" -"мокканы" , что позволило ученым уточнить некоторые особенности формирования и функционирования института чиновничества в древней Японии. Так, в работах Кито: Киёаки и Татэно Кадзума делается попытка реконструировать систему продвижения по службе не только столичного, но и местного чиновничества, что было бы практически невозможно сделать только по летописным источникам [Кито:, 1995, Татэно, 1996].
Англоязычная и немецкоязычная историография по указанной проблеме не столь обширна как японская (европейские и американские исследователи в последние десятилетия обнаружили меньше интереса к проблемам древней истории Японии), но содержит ряд важных работ, касающихся общей структуры ранжированного чиновничества в Японии V1II-X веков [Деттмер, 1972; Крамп, 1952, 1953], системы рангов-кабанэ в VI-VII веках [Миллер, 1974, 1976] и правовых особенностей функционирования государственного аппарата Японии в VIII веке [Кили, 1983; Миллер, 1978], а также ряд публикаций, которые так или иначе имеют отношение к вопросам становления государственности в древней Японии [Браун, 1993; Бэттэн, 1986; Камстра, 1967; Левин, 1962; Миллер, 1971; Уитли и Си, 1978; Хёрст, 1974].
В отечественной историографии проблема формирования государственного аппарата в древней Японии мало исследована. Ей посвящена часть книги М.В. Воробьева [Воробьев, 1980], которая рассматривает основные аспекты этнической, социально-экономической и культурной истории населения Японских островов в III - VII веках, некоторые важные замечания содержаться в монографиях Н.А.Иофан [Иофан, 1974], Н.И.Конрада [Конрад, 1974], С.С.Паскова [Пасков, 1987] и т.д.
Особо следует отметить работы М.В.Воробьева по сравнительно-правовому анализу положений кодекса "Тайхогрё:" на предмет совпадения их с правовыми нормами законодательных сводов стран Дальнего Востока, а также других государств той же исторической эпохи [Воробьев, 1987, 1990].
Из последних работ отечественных японоведов следует выделить монографии А.Н. Мещерякова, посвященные как проблеме взаимоотношения буддизма и синтоизма в древней Японии (где содержатся ряд важных выводов об особенностях
формирования государственности в Японии, характеризуются основные направления, в соответствии с которыми развивалось личностное самосознание представителен родоплеменной аристократии) [Мещеряков, 1987], так и рассмотрению древнеяпонских текстов в свете культуры, где подвергнуты всестороннему анализу все основные содержательные виды письменных форм творчества (от исторических, которые были представлены официальными хрониками и правовыми памятниками, до чисто литературных) [Мещеряков, 1991].
Не менее интересными представляются и работы Л.М.Ермаковой, в которых раскрываются особенности проведения некоторых ритуалов, принятых при дворах ранних императоров [Ермакова, 1995; Норито, Сэммё:, 1991], а также ряд других публикаций, где хотя бы частично затрагиваются исследуемые нами проблемы [Горегляд, 1982, 1997; Толстогузов, 1995] и т.д.
Источники. Диссертация основана на различных (как японских, так и китайских) источниках: от летописных сводов, где история рассматривается в хронологическом порядке, до законодательных памятников, в которых изображена идеальная структура государства. Кроме того, использовались и литературные источники, позволявшие выяснить некоторые особенности менталитета древних японцев, а также степень использования ими различных идей китайской политической культуры. Автор стремился использовать все доступные издания и материалы. Помимо источников, в своей работе мы постоянно опирались на конкретно-исторические и текстологические исследования, выполненные в Японии, странах Запада и в России.
Практическая ценность работы обусловлена, во-первых, тем, что традиции управления страной с несомненностью продолжают сказываться на формировании и функционировании современной японской государственности, и изучение этих традиций необходимо для понимания современности. Во-вторых, эта работа способствует восполнению одного из пробелов в исследовании более общих проблем социально-политической истории древней Японии. В-третьих, положения и выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть полезны исследователям, изучающим круг проблем, связанных с темами: "Социальные слои. О происхождении сословий, государства и классов" и "Государство и право древнего Востока", кроме того, собранный фактический материал целесообразно использовать при подготовки учебных пособий, лекционных курсов и семинарских занятий в высших учебных заведениях по специальностям "история" и "история государства и права".