Содержание к диссертации
Введение
Глава I. СОЦИАЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ КАК ЦЕННОСТЬ
1. Ценности как факт духовной жизни человека и общества 21
2. Формирование ценностей 36
3. Социальная справедливость как мера равенства и свободы 80
Глава II. ИСТОРИЧЕСКИЕ И ЦИВИЛИЗАЦИОНЫЕ ТИПЫ СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ 102
1. Социальная справедливость в доиндустриальном и индустриальном обществах 107
2. Западный и восточный типы социальной справедливости 130
3. Социальная справедливость в современную эпоху 154
Глава III. СОЦИАЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ В РОССИИ: ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ОСОБЕННОСТИ И ОБЩЕИСТОРИЧЕСКИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ 186
1. Российская цивилизационная специфика социальной справедливости 187
2. Российские модусы исторических типов социальной справедливости 239
3. Социальная справедливость в современном российском обществе 294
Заключение 328
Библиографический список 333
- Ценности как факт духовной жизни человека и общества
- Социальная справедливость в доиндустриальном и индустриальном обществах
- Российская цивилизационная специфика социальной справедливости
Введение к работе
Актуальность исследования. Социальная справедливость относится к числу социальных явлений, сопутствующих человечеству на протяжении всей его истории. Еще древние люди сталкивались с проблемой поиска компромисса между индивидуальным и коллективным интересами, вырабатывая наиболее приемлемые формы.поведения посредством моральных запретов и предписаний. По мере усложнения социальных связей эта задача становится все более насущной и непростой. Возникают новые механизмы поиска взаи-моудовлетворяющих решений: политика и право. Все сферы совместной жизнедеятельности людей — экономическая, политико-правовая, социальная, культурная — имеют свою логику развития, тем не менее они объединены общей центральной идеей — социальной справедливостью.
В различные периоды истории, в разных странах не всегда использовался именно этот термин, но присутствовала идея, суть которой заключается в том, чтобы, сохраняя общественный порядок и согласие, насколько возможно защитить достоинство каждого члена общества и сохранить уважение к нему. Понятие «социальная справедливость» имеет «драматическую судьбу» из-за активного его использования в политических идеологиях. В социалистических теориях оно занимало центральное место, наполнялось революционным уравнительным смыслом, поэтому сложилась прочная увязка следующих понятий: социализм = равенство = социальная справедливость. В противовес выдвигалась либеральная формула: капитализм = свобода = социальная справедливость. В первом случае произошла подмена социальной справедливости равенством. Идеологическое по своей сущности противопоставление одинаково важных для общества и человека ценностей — равенства, свободы, справедливости — не приносит пользы, поскольку они не исключают и не взаимозаменяют друг друга, а предполагают.
Внимание к социальной справедливости обостряется в то время, когда общество сопровождают социальные потрясения, когда рушится сложившийся социальный порядок. В стабильные, относительно спокойные времена
о ней забывают, и не потому, что она не существует, а как раз наоборот, потому что она реально действует, сохраняя общественное согласие. Ситуация сравнима с физическим состоянием человека. Когда он бодр и здоров, то здоровье не является для него главной ценностью, в период же болезни все, кроме здоровья, представляется мелочным и преходящим. Степень реализации социальной справедливости выступает условием стабильности социальной системы.
Содержание социальной справедливости не является безусловным и абсолютным для всех времен и народов, оно всегда исторически и культурно конкретно. Можно лишь говорить о том, что в обществах того или иного социокультурного типа или в какую-либо эпоху в представлениях о справедливости имеются сходные тенденции, но каждая социокультурная общность в данный период истории оперирует своими идеями. Они, как лакмусовая бумажка, отражают все происходящие в обществе изменения; в соответствии с которыми и обновляются идеи социальной справедливости. Нельзя искусственно привнести в общественное сознание чуждые обществу представления о том, что справедливо. На какой-то исторический миг, возможно, массы увлекутся этими идеями, но затем либо их отторгнут, либо (что еще более опасно) трансформируют до неузнаваемости.
Разумеется, достичь полного общественного консенсуса по вопросу о социальной справедливости невозможно. Если такое случается, то лишь в результате физического или идеологического насилия. Подобным образом «формирующийся» принцип социальной справедливости лишь создает видимость социального согласия, исчезающую по мере ослабления внешнего давления. В любом обществе имеется чаще всего несколько — иногда альтернативных -— представлений о социальной справедливости, выражающих интересы различных социальных групп. Однако в них всегда с той или иной степенью явленности присутствует некий общий «стержень», который составляют исторические закономерности того или иного этапа общественной эволюции и ментальные установки, имеющие под собой институциональ
ные основания в экономической, политической и духовной жизни. Благодаря этому социуму все-таки удается выработать единую позицию по данному жизненно важному вопросу.
В общественном сознании принципы социальной справедливости, как правило, не существуют в виде универсальной формулы. Они наполняются экономическим, моральным, политико-правовым содержанием. По такому же алгоритму обычно строится и теоретическое изучение справедливости. Экономистов интересует связь принципов социальной справедливости и эффективности производства. Философы в большей степени подчеркивают ее общечеловеческий характер, делая акцент на моральном содержании. Политологи рассматривают справедливость через призму политических прав и свобод. Юристы обращают внимание на правовое обеспечение деятельности государства и личности. Каждая дисциплина имеет свой предмет в таком широком объекте изучения, как социальная справедливость.
Подобное предметное исследование социальной справедливости, с одной стороны, углубляет знание о каждом из ее аспектов, но с другой — неизбежно приводит к неразрешимым познавательным затруднениям. Они связаны с необходимостью учета соотношения должного и сущего, общего, особенного и единичного в исторических и социокультурных проявлениях социальной справедливости; с разной степенью артикулированности и рациональности ее принципов на общественном и индивидуальном уровнях социальной реальности; с выявлением механизма действия социальной справедливости; с выяснением степени соответствия социального устройства принципам социальной справедливости. Эти сложности заставляют ученых еще больше «дробить» понятие справедливости, например различать справедливость как таковую, справедливость субстанциональную, процедурную, общую, частную .
Затруднения снимаются при социологическом анализе социальной справедливости, призванном рассматривать социальную действительность как целостное многоуровневое системное образование, развивающееся во времени благодаря активной деятельности индивидов, но имеющее и объективные закономерности развития. Он позволяет в частных проявлениях увидеть черты общего, проследить взаимосвязь макро- и микросоциальных процессов, учитывает роль повседневных жизненных практик в становлении социальных структур.
Современное социологическое знание формируется как синтез теоретических и эмпирических исследований, представляющих собой диалектически взаимосвязанные уровни научного поиска. Это придает ему практическую значимость и, значит, делает общественно востребованным. Социологический анализ позволяет изучить вопросы структурного содержания социальной справедливости, механизм и закономерности ее формирования и изменения, социальные функции, провести операционализацию данного понятия применительно к конкретной исторической ситуации.
С особой остротой вопрос о содержании социальной справедливости стоит в современном российском обществе, переживающем период глубоких перемен во всех сферах общественной жизни. Трансформация формальных и неформальных институтов неизбежно повлекла за собой как изменения в содержании формальных принципов социальной справедливости, призванной обеспечить легитимацию социального устройства, так и представлений на уровне повседневного сознания. В этой связи чрезвычайно важно не только зафиксировать эти изменения, но и выявить степень их институционализа-ции, ведущие тенденции и перспективы. История неумолимо и настойчиво доказывает, что любое реформирование может быть успешным и эффективным лишь в том случае, если оно реализует не только всеобщий (коллективный) интерес, но и максимально учитывает повседневные нужды и заботы человека, его стремление к самоуважению. Самым важным и единственно
оправданным критерием реформирования общества может выступать лишь
адекватная идея социальной справедливости.
Степень изученности проблемы. В отечественных социальных науках накоплен теоретический и эмпирический опыт изучения социальной справедливости. Сложившиеся подходы в большей степени различаются предметной ориентированностью, нежели научно-исследовательской методологией.
В советском обществознании социальная справедливость преимущественно была предметом изучения философии, политэкономии и права. В работах того периода с материалистических позиций освещались следующие аспекты социальной справедливости:
- этические (Архангельский Л.М/, Гринберг Л.Г., Сулин Ю.Н., Тугаринов В.П., Бербешкина З.А., Печенев В.А. и др.);
- экономические (Заславская Т.И., Шилов В.НМ Руткевич М.Н., Роговин В.З., Наумова Н.Ф., Емельянов Г.А., Устименко СВ., Римашевская Н.М., Цветков С. и др.);
- правоведческие (Экимов А.И., Мальцев Г.В., Степанян В.В., Похмелкин В.В., Нерсесянц B.C. и др.);
- давалась критика немарксистских позиций о справедливом/несправедливом (Новиков А.И., Гринберг Л.Г., Мальцев Г.В. и др.).
В ряде работ социальная справедливость рассматривалась в качестве интегральной характеристики различных сфер общественной жизни (Бербешкина З.А., Заславская Т.И., Роговин В.З., Федотова В.Г., Козловский В.В., Григорьев СИ., Давидович В.Е., Аргунова В.Н., Бороноев А.О. и др.).
Очень незначительное внимание уделялось психологическим проблемам восприятия справедливости (Васильев В.Л.).
Социологическая разработка социальной справедливости была явно недостаточной. Лишь в незначительном ряде работ ставился вопрос о социальной справедливости как реальном механизме регулирования взаимодейст
вия социальных групп (Роговин В.З., Заславская Т.И., Григорьев СИ. и др.)". С середины 80-х гг. начинается изучение представления о социальной справедливости в общественном сознании (БатыгинГ.С, Григорьев СИ, Инь-шин Г.Я.)3.
Основными достижениями данного периода являются:
- включение социальной справедливости в категориальный аппарат социальных наук;
- установление зависимости социальной справедливости от характера развития производительных сил и производственных отношений;
- рассмотрение социальной справедливости в тесной взаимосвязи с процессами социального равенства/неравенства;
- постановка проблемы ответственности индивида и общества за реализацию социальной справедливости.
Ярко выраженная идеологическая окраска работ того периода препятствовала расширению исторического, культурного и социального контекста научного анализа. В обсуждении проблемы преобладали нормативный и абстрактно-теоретический аспекты. Методологическая разработка осуществлялась исключительно в рамках исторического материализма, что не позволяло в необходимой степени учесть влияние закономерностей духовной жизни на содержание и функционирование данной ценности.
В постсоветский период количество публикаций о социальной справедливости значительно сократилось, а круг обсуждаемых вопросов стал выглядеть иначе. Социальные трансформации рубежа XX - ХХТ веков востре
бовали взгляды западных теоретиков либерального толка и актуализировали проблемы социокультурной специфики содержания ценности. Появляется перевод одной из самых крупных работ второй половины XX века на данную тему - знаменитая книга Дж. Ролза «Теория справедливости» 4. Величайшая заслуга Ролза состоит в том, что он ставит справедливость во главу угла анализа социальной системы. Он выстраивает теорию должной справедливости либерально-консервативной ориентации, представляя ее в качестве универсальной концепции, пригодной для всех времен и народов. Политико- правовой ракурс либеральной традиции справедливости находится «в центре N внимания О. Хёффе и П: Козловски5. На русском языке также публикуются
книги Р. Дарендорфа, Ф. Хайека, Р. Пайпса, Ю. Хабермаса, Ш. Эйзенштадта.
Р. Дарендорф касается вопросов социальной справедливости, обсуждая проблему социального неравенства6. Ф. Хайек затрагивает интересующие нас вопросы, описывая действие рыночных механизмов7. Р. Пайпс изучает историю частной собственности8. У всех вышеназванных авторов либеральная трактовка социальной справедливости получает свою аргументацию и не подвергается никакому сомнению.
Ш. Эйзенштадт, занимаясь макроанализом социальных систем, подчеркивает большое значение идей справедливости в сохранении и поддержании существующего порядка, говорит об их разнообразном культурном содержании9.
Этические аспекты современного западного восприятия справедливости рассматриваются в работах Л. Макинтайра и Ю. Хабермаса10.
И. Кучуради предлагает концепцию справедливости в дискурсе глобальных социальных проблем".
Современные западные концепты справедливости анализируют отечественные ученые ТА. Алексеева, А.В; Кузьмина, Н.В. Печерская С.Г. Чукин, В.П. Култыгин и др.12
В работах В.В.Козловского, А.И.Уткина, В.Г.Федотовой, Б.Н. Кашникова, В.Э. Шляпентоха, В.В. Казарезова, в коллективной монографии «Жизненные силы русской культуры: пути возрождения России в начале XXI века» освещается российская специфика идей равенства, свободы и справедливости13.
М.Т. Степанянц и А. Смирнов сравнивают содержание ценности в восточных и западном обществах14. СИ; Скоробогатская рассматривает справедливость как социокультурный идеал15.
Взаимосвязь социальной справедливости и права изучается B.C. Нерсесянцем, Л.С. Мамутом, М.А. Власовой, С.Н. Сабаниным16. Т.В. Дыльнова и В.А. Дамшаева используют категорию справедливости при
изучении проблемы социальной стабильности и устойчивости17. Экономиче ский ракурс социальной справедливости исследуют Ф.И. Бинтшток, Л.И.Ермакова, Н.Н.Коновалов, Л.Ф. Лещинская, Д.Д.Москвин, Т.П.Моисеева, Е.В. Логинова и др. . Психологические стороны справедливости представлены в работах И.Р. Сушкова, М.И. Воловиковой и Л.М. Сосниной, Е.О Голынчик и О.А. Гулевич19.
В предметном поле российской социологии можно выделить несколько областей изучения социальной справедливости:
1. Эмпирическое исследование представлений о социальной справедли- Л вости - Л.А. Хахулина, С. А. Стивенсон, М.М. Назаров, И.М. Попова,
Е.Н. Старикова, Н.С. Сыроед, Н.И Лапин, И.Г. Дубов .
.1 ,
2. Связь социальной несправедливости с преступностью и девиантностью изучает Т.В. Шипунова" .
3. Влияние соблюдения/несоблюдения принципов социальной справедливости на выбор индивидуального поведения, социальное самочувствие
и настроение рассматривают Н.Ф; Наумова, Ж.Т. Тощенко и
СВ. Харченко".
В западной социологии обсуждение вопросов социальной справедливости носит, преимущественно, процедурный характер. В работах Р. Нозика, М." Уолцера, Э. Андерсон и др. речь идет о наиболее оптимальных принципах распределения жизненных благ и способах их реализации в условиях ста-бильно развивающегося рыночного общества западного типа . В американских исследованиях, посвященных проблемам справедливости, часто подни-мается расовая проблема .
В целом же, несмотря на то, что научный интерес к социальной справедливости сохраняется достаточно стабильным, следует отметить недостаточную изученность многих важных сторон ее бытия и отсутствие необходимого методологического инструментария:
1. сущностная; характеристика содержания социальной справедливости часто либо не рассматривается вовсе, либо трактуется не полно - как определенная мера равенства;
2. преобладающая интерпретация социальной справедливости как нормы ограничивает выявление ее социальных функций;
3. простое указание на историческое изменение социальной справедливости подменяет анализ причин данного процесса;
4. не учитывается влияние социокультурных условий на формирование ее содержания;
5. не изучен вопрос о российских социокультурных традициях социальной справедливости;
6. не выяснено содержание требований социальной справедливости в современном российском обществе.
Цели и задачи исследования. Основными целями: выступают разработка теории социальной:справедливости и механизма ее применения к анализу социальной действительности. Достижение поставленных целей предполагает решение следующих задач:
1. сформулировать, концептуальные основания теории, используя имеющийся теоретический и эмпирический опыт изучения социальной справедливости;
2. определить онтологический статус социальной справедливости;
3. выявить сущностное содержание и функции социальной справедливости;
4. обозначить социальные детерминанты процесса ее социальной наполняемости;
5. проследить историческую динамику изменения ее содержания;
6. сформулировать и описать социокультурные типы социальной справедливости;
7. разработать инструментарий эмпирического изучения социальной справедливости с учетом переходного характера современного российского общества;
8. произвести операционализацию данного понятия в современных российских условиях.
Объектом исследования выступает социальная справедливость в многообразии ее проявлений.
Предметом исследования является содержание и функционирование социальной справедливости как ценности.
Методологическая и теоретическая основа исследования. В качестве основного методологического подхода выступает диалектический. Он по зволяет рассмотреть совокупность различных отношений изучаемого явления
с другими, проследить внутреннюю динамику объекта. Важное значение придается диалектическим принципам конкретности истины, единства исторического и логического, восхождения от абстрактного к конкретному.
Реализацией данного подхода выступают методы комплексного подхода: многосторонность анализа, единство исходных представлений об объекте изучения, мобилизация релевантных знаний, системная организация предмета исследования, принципы конгруэнтности знаний, интеграции частных результатов в единый целостный результат, принцип базовой дисциплины. л Диссертационное исследование опирается на теории, стремящиеся к
преодолению разрыва между макро- и микроуровнями общества, объектив-ными и субъективными явлениями - Н. Элиаса, Дж. Ритцера, П. Бурдье, П. Бергера, Т. Лукмана, Т.И. Заславской, М.А. Шабановой.
Методологическое значение для настоящего исследования имели результаты, содержащиеся в работах целого ряда авторов, среди которых Дж. Ролз, Т. Парсонс, Ш. Эйзенштадт, Д.Белл, Д. Норт, М. Блок, Я.Э. Голосовкер, З.А. Бербешкина, С.И.Григорьев, В.Г.Федотова, В.В. Козловский, В.П. Тугаринов, Е.Б. Рашковский, Б.Г. Ерасов,
П.И. Смирнов, А.О. Бороноев, О.Э. Бессонова.
Эмпирическая основа исследования. В работе использованы данные
1 репрезентативных социологических исследовании ведущих социологических
центров страны, а также результаты авторских исследований. Произведен
вторичный анализ результатов сравнительных международных исследований
представлений о неравенстве и социальной справедливости, осуществленных
в 90-е годы, данных ВЦИОМа по изучению социального самочувствия.
Авторские социологические исследования были проведены в 2002 и 2004 годах в г. Иванове.
Кроме того, использовались статистические материалы, предоставленные Администрацией Ивановской области, характеризующие уровень жизни и состояние социальной сферы в регионе.
Научная новизна исследования.
1. Теоретическое и эмпирическое обоснование целостного социологического анализа социальной справедливости как ценности, способствующей поддержанию социальной системы, регулирующей межгрупповые и межиндивидуальные взаимоотношения, являющейся способом общественного признания всех и каждого члена общества.
2. Разработана новая ценностно-институциональная концепция социальной справедливости, способствующая синтетическому рассмотрению макро- и микроуровней социальной реальности, объективных и субъективных явлений. Она сводится к следующим основным положениям:
- ценность - это социальный факт, явление общественного и индивидуального сознания. Структура ценности представляет собой композицию гносеологического, нормативного, оценочного и идеального компонентов;
- содержание ценности зависит от характера экономических, политических и культурных институтов;
- включенность ценности в ценностную систему общества реализуется не автоматически, а посредством выбора индивидами социальных практик, т. е. сознательной активной деятельности;
- ценности и ценностная система находятся в постоянной динамике. Трансформация ценностей есть институционально обусловленный процесс.
3. Социальная справедливость трактуется как историческая и социокультурная мера равенства и свободы индивидов в системе общественных отношений.
4. Осуществлен диахронический и синхронический анализ социальной справедливости. Диахронический срез представлен ее идеальными историческими типами - смыслообразами. Методом сравнительно-культурного анализа обозначается цивилизационная специфика социальной справедливости, формулируются ее цивилизационные типы -западный, восточный и российский.
5. Впервые в отечественной науке прослеживается эволюция идей социальной справедливости в России в широком историко-культурном контексте. Выявляются черты общего и особенного в содержании данной ценности на этапах доиндустриального, индустриального и постиндустриального обществ, степень их институционализации.
6. Разработан инструментарий эмпирического изучения социальной справедливости с учетом переходного характера современного российского общества.
7. Произведена операционализация изучаемого понятия в современных российских условиях.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в следующем:
- Реализованный в работе подход является методологией, позволяющий выявить современные требования социальной справедливости в российском обществе, обозначить круг наиболее острых проблем, требующих незамедлительного решения.
- Использование результатов исследования может способствовать повышению эффективности политического, экономического, социального и культурного управления.
- Теоретические положения диссертации и обобщение проведенных в ходе ее подготовки исследований позволяют более глубоко осознать причины возникновения и воспроизводства общественных отношений в различных сферах жизнедеятельности, получающих оценку несправедливых, установить их связь с процессами, имеющими место в прошлом и воспроизводящимися в настоящее время.
- Материалы диссертационной работы развивают методологическую базу анализа социальной справедливости. Они способствуют формированию критического отношения к имеющимся в науке теориям социальной справедливости.
- Новый подход к изучению социальной справедливости, защищаемый в
диссертации, может быть применен при чтении ряда учебных курсов в высшей школе при подготовке специалистов в области социологии, социальной работы, политологии, культурологии, истории, философии, правоведения и экономики.
- Выводы и материалы диссертационного исследования могут быть использованы в практике воспитательной работы в средней и высшей школе.
Положения, выносимые на защиту.
1. Социальная справедливость представляет собою ценность, т.е. реальный факт общественной и индивидуальной жизни. Ценности - это социокультурные смыслы, усвоение и принятие которых индивидами обеспечивает не только поддержание и воспроизведение определенных общественных отношений, но и их развитие. Как ценность социальная справедливость включает в себя гносеологический, нормативный, оценочный и идеальный компоненты. Выступая самой критической точкой пересечения индивидуального и общественного интересов, она выражает исторически и культурно приемлемую меру равенства и свободы индивидов.
2. Социальная справедливость пребывает в исторической и культурной динамике. Не существует ее универсальной формулы. Требования социальной справедливости всегда исторически и культурно конкретны. Три группы факторов определяют их форму и содержание: единая линия эволюционных изменений всего человечества (общечеловеческий аспект), цивилизационный контекст данного сообщества (социокультурный аспект), актуальный социально-политический дискурс. Обозначенные выше детерминанты вычленяют несколько ипостасей данного понятия: исторический идеал, ментальные установки и политико-правовые нормы. Диалектический синтез этих составляющих и будет представлять требования социальной справедливости здесь и сейчас.
3. В любом обществе существует несколько, иногда альтернативных представлений о социальной справедливости. Однако не все они имеют базисную основу своего существования и функционирования. В том случае, если ценность институализирована, т.е. включена в структуру института посредством взаимосвязанного и взаимно ориентированного ролевого поведения, она получает широкое распространение. Инсти-туализированные ценности составляют ядро ценностной системы общества, трансформирующееся вместе с институциональной системой в целом.
4. Социальная справедливость выполняет ряд важных функций. Во-первых, это функция критической легитимации сложившегося социального порядка. Любое институциональное устройство никогда не воспринимается как само собой разумеющееся, а подвергается моральной оценке, в качестве которой выступает социальная справедливость. Причем, о справедливости не просят, ее требуют. Она есть обязательность, которую люди должны исполнять, а общественный порядок должен ей следовать. Во-вторых, являясь одновременно не только оправданием существующего положением дел, но и образцом должного, идеалом, она указывает социально приемлемые границы изменений, а также наиболее оптимальные и перспективные для благоприятного сотрудничества общества и индивидов социальные сферы. В-третьих, в силу своей гуманистической направленности, она стремится придать социальную значимость как можно большему количеству индивидов.
5. Вместе с ценностной системой социальная справедливость эволюционирует в рамках исторически сменяющих друг друга доминирующих форм мировоззрения - мифа, религии, идеологии, технологии. В свою очередь каждая из перечисленных мировоззренческих форм соответствует одному из этапов общеисторической эволюции. Миф и религия -доиндустриальному обществу, идеология - индустриальному обществу, технология - постиндустриальному обществу. На каждом из этапов
мировой истории существует как идеальный тип свой смыслообраз социальной справедливости. В доиндустриальном обществе в качестве такового выступала гармония, в индустриальном - правовое государство, в постиндустриальном - качество жизни. Каждый из этих смысло-образов расширяет пространство социального равенства и свободы, т.е. можно говорить о кумулятивности процессов равенства, свободы и социальной справедливости.
6. Становление мировоззрения, а, значит, и социальной справедливости как ценности происходит не только во времени, а также в том или ином цивилизационном пространстве. На основе цивилизационного подхода можно выделить два предельно широких социокультурных типа социальной справедливости - западный и восточный. Они различаются на основе двух признаков: степени социальной активности индивида по отношению к внешнему окружению и отношениями между "Я" и "Мы" в контексте представлений о равенстве и свободе. Эти два параметра аккумулируют в себе духовные основы цивилизационной общности и отражают характер основных базовых социальных институтов. Западный цивилизационный тип социальной справедливости можно охарактеризовать как либеральный, а восточный - коммунитарный.
7. Цивилизационная специфика России обнаруживается через сравнение с Западом и Востоком. Ось координат, на которой выстраивается российское содержание социальной справедливости, образуют следующие параметры: уравнительное равенство этатистского толка, жесткая социальная регламентация внутренней и внешней свободы и апофатиче-ский путь конструирования отношений с внешним миром. Российский тип социальной справедливости может быть назван этатистским.
8. Социальная справедливость как ценность в современном российском обществе имеет достаточно высокий консолидирующий потенциал. Не наблюдается существенных расхождений в представлениях различных социальных и возрастных групп населения по основным принципам
социальной справедливости, которые сводятся к социальной и правовой защите, регулированию оплаты труда. 9. Реализации основных функций социальной справедливости препятствует разрыв между формальными принципами социальной справедливости и представлениями массового сознания. Его преодоление возможно по пути активной деятельности социальных акторов по формированию новых общественных институтов.
Апробация работы. Основные положения диссертации излагались автором в сообщениях и докладах на ряде конференций, в том числе: республиканской научной конференции «Социалистическая идея: история и современность» (Иваново, 20 - 21 апреля 1990 г.); региональной научной конференции «Подводя итоги: Духовное и идейное развитие России в XX веке» (Иваново, 4 апреля 2001 г.); «М.М. Ковалевский и российская общественная мысль: К 150-летию со дня рождения М.М; Ковалевского» (Санкт - Петербург, 20-21 сентября 2001 г.); международной научно-практической конференции «Социальная политика социального государства» (Нижний Новгород, 4 - 6 октября 2001 г.); межрегиональной научно-практической конференции «Государство и Церковь в России: история взаимодействия в сфере благотворительности» (Иваново, 17 - 18 декабря 2001 г.); всероссийской научно-практической конференции «Образование и молодежная политика в современной России» (Санкт - Петербург, 25-28 сентября 2002 г); международной научно-практической конференции «Социология социальных трансформаций» (Нижний Новгород, 17- 19 октября 2002 г.); межрегиональной научно-практической конференции «Социальное партнерство - опыт, проблемы и перспективы развития» (Пермь, 20 ноября 2003 г.); всероссийской научной конференции «Духовное наследие Б.Н. Чичерина и современность» (Тамбов, 9-11 декабря 2003 г.); международной научно-практической конференции «Малая социальная группа: социокультурный и социопсихологический аспекты» (Нижний Новгород, 18-20 марта 2004 г.); международной российско-китайской научной конференции «Рыночная экономика и социальная
справедливость» (Санкт - Петербург, 23 - 25 июня 2004 г.); III Сорокинских чтениях «Закономерности и перспективы трансформации общества» (Санкт-Петербург, 21 октября 2004 г.).
Материалы диссертационного исследования использовались автором при чтении лекционных курсов по социальной антропологии, политологии, спецкурса «Теории социальных изменений» в Ивановском государственном университете.
Диссертация обсуждалась на заседании кафедры теории и истории социологии Санкт - Петербургского государственного университета (октябрь 2004 г.) и рекомендована к защите.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав по три параграфа, заключения, библиографического списка. Объем диссертации составляет 372 страницы, она содержит 17 таблиц и 3 рисунка.
Ценности как факт духовной жизни человека и общества
Интерес к проблеме ценностей в отечественных гуманитарных науках обострился в начале 90-х годов XX века. Это объяснялось рядом причин. Во первых, отказ от идеологических и методологических установок марксизма, ориентировавших ученых на подтверждение тезиса о том, что общественное бытие определяет общественное сознание, вызвал вполне обоснованное внимание к вопросам духовной жизни общества. Во-вторых,. этот интерес диктовался не только познавательными целями, но и сугубо практическими. В начале реформ в результате смены политических идеологий произошли изменения в ценностных представлениях людей, что привело к удивительным метаморфозам в общественном и индивидуальном поведении. Некогда консолидированное общество буквально на глазах стало рассыпаться, люди утратили доверие и интерес друг к другу, замкнулись в собственном мирке, состоящем, в основном, из материальных ценностей. В обществе стали нарастать пессимистические настроения. Данные процессы требовали теоретического объяснения для поиска выхода из сложившейся ситуации.
Ценностная проблематика всегда интересовала отечественных ученых (даже не в самые лучшие для нее времена), создавших теоретический фундамент для ее разработки . В обширном массиве статей, монографий, дисссртаций, посвященных ценностям, в течение 90-х годов наблюдалась своеобразная динамика в приоритетах исследования. В начале 90-х преобладал интерес к либеральным ценностям западных рыночных обществ. По мере того как начатые рыночные преобразования в России все меньше оправдывали возложенные на них ожидания, обозначился крен в сторону специфических российских ценностей. Примерно с середины 90-х годов появляются более глубокие в теоретическом отношении работы, посвященные вопросам структуры ценностного мировоззрения, механизму его формирования и функционирования .
Ценности представляют собой междисциплинарный объект изучения. Каждая из гуманитарных дисциплин в силу специфики своего предмета анализирует его в своих терминах, сталкивается со своим пространством оппозиций3. Для социологии чрезвычайно важно и трудно установить взаимосвязи между общественной и индивидуальной жизнью, объективными и субъективными явлениями, рациональным и иррациональным поведением. Окончательное разрешение этих вопросов невозможно в принципе, поскольку любая теория предполагает свои точки отсчета в построении схемы рассуждений и, следовательно, делает акценты на каких-либо сторонах социальной жизни. Кроме того, необходимость установления каузальных связей требует обращения к истории становления и развития человеческого сообщества в целом. При этом часто происходит смешение логики развития, свойственной процессам онтогенеза и филогенеза.
При анализе роли и значения ценностей в социальном процессе возникают, по меньшей мере, два труднопреодолимых препятствия. Первое связано с парсонсовской традицией трактовки функций ценностей, суть которой состоит в поддержании социального порядка посредством предоставления индивиду определенных правил выбора4. Это «объективистский» взгляд на і ценности. Второе препятствие связано с тем, что с целью преодоления по добного перекоса подчеркивается активность индивида как творца и носителя ценностей — возникает «субъективистский» перекос.
Обозначим свое видение данного вопроса. В рассуждениях мы оттолкнемся от представлений о четырехмерном континууме Дж. Ритцера. Он выделяет как на макро-, так и на микроуровнях объективные и субъективные процессы, между которыми существует динамическая взаимосвязь5.
Ценности принадлежат к фактам духовной жизни и относятся к субъективным явлениям макроуровня. Посредством ценностей предметы материального и духовного мира обретают социальную значимость. Для примера вспомним сказку Киплинга о Маугли, которому драгоценности казались просто камешками, тогда как острый нож — подлинным сокровищем. У людей разных эпох и культур всегда разные жизненные цели и смыслы: кто служит Богу, кто — Мамоне, кто — себе, любимому... Именно ценности конструируют социальный мир, придают заданность, цель и смысл существованию и деятельности индивида, коллективов, общества в целом.
Вместе с тем ценности объективны по отношению к обществу. Их объективность имеет несколько проявлений. Так, ценности обладают характером «данности» социуму. То или иное общество имеет определенный духовный капитал, «хранящийся» и воплощенный в материальных структурах и институтах (учреждения образования, науки, культуры). Кроме того, объективность ценностей заключается в том, что они выступают полноправным агентом истории, поскольку без них невозможны жизнь и воспроизводство сообщества. Ценности обладают объективным статусом по отношению к жизни общества .
Социальная справедливость в доиндустриальном и индустриальном обществах
Занимаясь исторической реконструкцией социально справедливых требований, мы будем находиться прежде всего на макросоциальном уровне, периодически перемещаясь на микроуровень, где отражена палитра индивидуальных и групповых ценностей.
Этап доиндустриального общества является одним из самых продолжительных в истории человечества и включает в себя различные формы социальной организации. Однако наличие общих черт в содержании организационных основ общества — макроинститутов — позволяет нам заняться поиском общности содержания и выражения идеи социальной справедливости.
Доиндустриальное общество с позиций современности выглядело несправедливым: земля как главный производственный ресурс сосредоточивалась в руках достаточно небольшой группы землевладельцев, что возвышало ее собственников над всеми другими социальными группами и закрепляло за ними основные социальные преимущества. Тем не менее суровая историческая справедливость облекалась в образы, позволявшие членам социума почувствовать возможность (или создававшие гипотетическую возможность) своей включенности в социальную жизнь.
Мировоззрение доиндустриального общества представлено мифом и релрігией. Они содержат наиболее адекватные экономической, социальной и политической структуре регулятивы общественного поведения: в мифе это запреты и предписания, привязанные к конкретным ситуациям, а в религии — перечень добродетелей, дающий человеку самостоятельность в выработке своего поведения. Общей чертой обеих форм мировоззрения является предопределенность, распространяемая как на индивидуальную, так и на социальную жизнь. Для того чтобы снять неизбежно возникающий в данном случае пессимизм, идея социальной справедливости приобретает образ гармонии.
На этапе перехода от архаического общества к доиндустриальному, где присутствовал миф как ведущая мировоззренческая форма, и в ранних формах религии гармония носит природно-духовный характер. Какой бы регион мы ни взяли, мы увидим, что мировоззрение пытается упорядочить и соединить в единое целое три основных составляющих мира — природу, социум и индивида. Общность между ними определяется природой, подчиняющей общество и человека своим законам. Древние греки не случайно называли мир Космосом. Это слово в переводе с греческого означает порядок и красоту. Космос противопоставляется безмерной, бесформенной, разверстой бездне Хаоса. Вселенная в классической мифологии напоминает по форме яйцо, в равной мере сплюснутое на полюсах. На одном из них — Олимп, смыкающийся с эфирными высями, огненной разреженной материей, т. е. верхнее небо. На другом полюсе — глубина Тартара, проросшего корнями земли и моря, вечный мрак нижнего неба. Посредине это яйцо как бы прорезано пополам тонким диском земли, на которой живут люди.
Замкнутое пространство Космоса состоит, следовательно, из элементов, обладающих противоположными свойствами, но дополняющих друг друга. Эти интеллектуализированные объекты воспринимаются в движении, а не в покое, не подчинены законам и постулатам аристотелевской логики, соответствующей миру статики и покоя или здравого смысла. Они подчиняются, по мнению Я. Э. Голосовкера, логике воображения. Воображение выступает способом теоретического познания мира, т. е. представляет собой познавательную способность. «Имагинативный, то есть воображаемый, объект "мифа" не есть только выдумка, а есть одновременно познанная тайна объективного мира и есть нечто предугаданное в нем; в имагинативном, или воображаемом, объекте мифа заключен действительный реальный объект. И поскольку содержание, то есть тайна, действительного объекта беспредельно и микрокосмично, постольку и "имагинативный объект" насыщен смыслом, как рог изобилия — нищей» .
Воображаемая мифом жизнь устроена по законам красоты. Прекрасное, красота, в античном мифе оказывается активным, беспокойным началом. Оно, воплощаясь в олимпийских богах, является принципом космической жизни. Гармоничность бытия богов осуществляется только при условии их приобщения ко всему миру, окружающему Олимп, — и к земле, и к царству мертвых. Боги переживают страдания, мучаются от боли и любви, но они же хохочут неудержимым смехом за пиршественными столами, знаменуя неистощимую полноту блаженства. Красота проявляется и в героических подвигах, и в труде, который можно назвать вдохновенным искусством. Древними греками вообще не разделялись искусство и ремесло. Расчлененные в Новое время, они тысячелетиями были едины, именуясь одним словом — «техне». Каждая вещь, вышедшая из рук ремесленника, была не только полезна, но и прекрасна. Так было и в жизни, и в мифе.
Вся греческая культура пронизана идеей калокагатии, т. е. гармонии внешних и внутренних достоинств. Доброта, ласка, радость наряду с высокими подвигами, страстями, страданиями героев — привилегия классической мифологии. Это то, чего не хватает в архаике, что ей было абсолютно чуждо и что облагородило и подняло в собственных глазах человека, способного на суровое мужество и сострадание к себе.
Российская цивилизационная специфика социальной справедливости
Каждый из этапов мировой эволюции в России имел свою специфику, обусловленную социокультурными особенностями. Подобно Китаю и Японии Россия является одновременно и национально-государственным образованием, и цивилизацией. Однако, как справедливо отмечают авторы коллективной монографии «Российская многонациональная цивилизация. Единство и противоречия», поливариантность развития российского социума не всегда позволяет применять к нему четкие мыслительные конструкции, выработанные для сравнительно гомогенных обществ Европы и Азии . Отсюда проистекает определенный скептицизм некоторых исследователей, которые вообще не видят целесообразности в применении категории «цивилизация» для изучения России. Они считают, что правомерное в целом понятие в научном плане бессодержательно, а в российском контексте способно выполнять лишь описательные функции".
Использование цивилизационного подхода при изучении социокультурных российских реалий затруднено также отсутствием общепринятых критериев для выделения цивилизационных общностей, непроработанностью проблемы их «пространства и времени», динамики развития. Эти во просы все чаще привлекают внимание отечественных ученых, как в теоретическом, так и в прикладном варианте. Разработка цивилизационной парадигмы применительно к России — не стремление «поймать» очередную идеологическую волну, а желание познать сущность глубинных социальных процессов в прошлом и настоящем нашей страны.
В современных работах, посвященных России как цивилизации, основные расхождения состоят в определении названия цивилизации, ее территории и границ, времени формирования и степени развитости цивилизационной общности.
Первый вопрос имплицитно не только включает в себя два последующих, но и выходит на само содержание категории «цивилизация». Имеющийся перечень названий отражает методологические разногласия во взглядах ученых на данное понятие. Следуя традиции, заложенной еще Н. Я. Данилевским3 и развитой затем А. Тойнби4, значительная часть ученых называет российскую цивилизацию то славянской5, то православной6, то православно-славянской7. Но этнического или конфессионального признака применительно к России оказывается явно недостаточно, чтобы в названии отразить ее цивилизационную специфику. Россия в качестве как самостоятельного государственного, так и цивилизационного образования изначально складывалась как полиэтническая и поликонфессиональная общность. Наложение гетерогенных напластований национального и религиозного характера во многом и обусловило своеобразие России.
Другая точка отсчета в определении сущности российской цивилизации и ее именования заключается в констатации ее пограничного геополитического положения. Россию сравнивают то с Западом, то с Востоком или одновременно и с тем и с другим. В результате сложилась евразийская традиция. представленная в первой половине XX века русскими мыслителями-эмигрантами — Н. С. Трубецким, Н. Л. Алексеевым, F. В. Вернадским, П. Н. Савицким и другими. Во второй половине XX века «великим евразийцем»8 был Л.Н.Гумилев. В настоящее время развернутое обоснование названия «евразийская цивилизация» и ее сущности сделала в своей книге И. Б. Орлова9. Именование российской цивилизации евразийской учитывает географические, исторические, культурные факторы именно в формировании цивилизации. Противоречивые влияния Запада и Востока, попав в плавильный цивилизационный котел, создали нечто новое — новую цивилизацию. Присутствие внутри нее бинарных оппозиций как следствий влияния Запада и Востока не является специфической российской особенностью. Е. Б. Рашковский и В. Г. Хорос подчеркивают, что бинарные оппозиции — принадлежность любой цивилизации. Задачи заключаются, во-первых, в определении круга базовых оппозиций, во-вторых, в обнаружении специфических для конкретной цивилизации бинарных оппозиций, в-третьих, в установлении характерного для той или иной цивилизации (в том числе на различных этапах ее эволюции) способа синтезирования полярных тенденций, «тезиса и антитезиса» .