Становление правового института юридического лица публичного права в российском праве XVIII - начала XX вв Никифоров Сергей Михайлович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Теоретико-методологические и историко-правовые проблемы становления и развития института юридического лица в России .

1.1. Проблемы понятия «юридическое лицо публичного права» в современной системе российского права. 20

1.2. Юридические лица публичного права в понимании русских дореволюционных юристов . 39

Глава 2. Ведомства, учреждения и церковные организации Россий ской империи как самостоятельные субъекты права . 51

2.1. Правовое положение казны как самостоятельногосубъекта права по законодательству Российской империи второй половиныХУШ- началаХХвв.

2.2. Правовой статус департамента уделов как юридического лица публичного права . 63

2.3. Университеты, гимназии, прогимназии и ученые заведения как юридические лица публичного права по российскому законодательству. 72

2.4. Церковные организации как субъекты права в Российской империи XVIII- начала ХХ вв . 90

Глава 3. Органы городского, земского и сословного самоуправле ния, общественные организации в Российской империи в XVIII - начале ХХвв . 116

3.1. Органы городского и земского самоуправления как юридические лица публичного права по законодательству Российской империи второй половины XIX- начала ХХвв. 116

3.2. Дворянские и сельские общества как юридические лица публичного права по законодательству Российской империи XVIII- начала ХХ вв. 144

3.3.Общественные организации Российской империи как самостоя тельные субъекты права и законодательное регулирование их деятельности в XVIII -начала XX вв. 159

Заключение 174

Список литературы

• Юридические лица публичного права в понимании русских дореволюционных юристов
• Правовой статус департамента уделов как юридического лица публичного права
• Церковные организации как субъекты права в Российской империи XVIII- начала ХХ вв
• Дворянские и сельские общества как юридические лица публичного права по законодательству Российской империи XVIII- начала ХХ вв.

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Современные экономические реалии выдвигают на повестку дня вопрос об участии государства в экономических отношениях и о правовых формах такого участия. Реформы современного российского гражданского законодательства и связанное с ними появление в стране института юридических лиц публичного права, а также большой объем критики в его адрес имеют особое значение, поскольку вызывают определенный кризис отечественной правовой доктрины и заставляют задуматься о том, насколько адекватны традиционные юридические конструкции и средства.

В современном Российском государстве зарегистрированы и действуют сотни тысяч объединений — некоммерческих организаций, кроме них в соответствии с федеральными законами юридическими лицами являются Счетная палата РФ; Центральная избирательная комиссия РФ; государственные корпорации; законодательные и исполнительные органы субъектов РФ; представительные и исполнительные органы местного самоуправления, образования и др.¹ Более того, список юридических лиц в сфере публично-правовых отношений может быть продолжен.

Принятый Федеральный закон от 03.07.2016 № 236-ФЗ «О публично-правовых компаниях в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» показывает необходимость уточнения статуса субъектов публично-правовых отношений и, по сути, подтверждает необходимость различения юридических лиц в сфере частноправовых и публично-правовых отношений.

Вместе с тем проблема определения правового положения (правового статуса) такого вида субъекта правоотношений, как юридическое лицо публичного права, до сих пор не имеет единой общепризнанной позиции. Вопросы происхождения понятия юридического лица, его содержания и сущности, видов и форм входят в число сложнейших и обсуждаемых в юридической науке.

Научные дискуссии относительно необходимости включения в современную систему российского права такой юридической конструкции, как «юридическое лицо публичного права», возобновились на постсоветском пространстве и продолжаются среди ученых. Одними исследователями отстаивается и поддерживается позиция о необходимости признания юридических лиц публичного права субъектами, отличными от юридических лиц в гражданско-правовом контексте. Так, по мнению О. А. Ястре-бова, «наметившаяся в правовой системе России тенденция разграничения права на публичное и частное обусловливает необходимость легального

¹ См.: Хабриева Т. Я. Современные подходы к классификации юридических лиц // Журнал рос. права. 2014. № 10. С. 10.

признания в качестве основного подразделения юридических лиц на юридические лица публичного права и юридические лица частного права... В качестве главного основания разграничения юридических лиц следует признать критерий интегрированности юридического лица в систему публичного управления»². Другие ученые полагают, что современное законодательство достаточно регламентирует деятельность юридических лиц, и создание новых юридических конструкций является избыточным.

Необходимость дальнейшей разработки указанных вопросов требует обращения к истории российского права: к трудам отечественных ученых и наработанному массиву практики, дающих современным ученым ориентиры при решении современных вопросов правотворчества, в деятельности которого по данному вопросу ныне наблюдаются малосовместимые, а иногда взаимоисключающие тенденции. Современные подходы к пониманию юридического лица, основанные на гражданско-правовой трактовке, заставляют искать новые формулировки, приспосабливать имеющуюся терминологию к сложившимся реалиям, выходя, таким образом, за рамки цивилистической науки на междисциплинарный уровень.

В данной связи исследование понимания сущности юридического лица публичного права, сформировавшееся в отечественной правовой науке, выявление правового статуса юридических лиц публичного права, существовавших в Российской империи в XVIII–XIX вв., осмысление основных положений законодательного регулирования их деятельности приобретают особую актуальность.

Степень научной разработанности темы исследования. В дореволюционный период российской правовой науки появились работы ученых, которые исследовали содержание и сущность юридического лица в двух основных направлениях — теории фикции и теории реальности (Д. И. Азаревич, В. Г. Александров, К. Н. Анненков, А. Л. Боро-виковский, Ф. П. Будкевич, Е. В. Васьковский, Л. Л. Герваген, A. M. Гуляев, А. О. Евецкий, К. Д. Кавелин, А. И. Каминка, Н. М. Коркунов, П. Кочергин, Д. И. Мейер, Е. А. Нефедьев, С. В. Пахман, К. П. Победоносцев, И. А. Пок-ровский, В. И. Синайский, Н. С. Суворов, Г. Ф. Шершеневич).

Попытки формирования гражданско-правового понимания сущности юридического лица представлены в трудах Ф. П. Будкевича, А. А. Евецкого, П. Кочергина, С. В. Пахмана, И. А. Покровского, В. И. Синайского.

Особого внимания заслуживают исследования ученых, представляющие собой анализ отдельных видов юридических лиц XVIII–XIX вв. Так, например, некоторые аспекты деятельности казны были рассмотрены в работах дореволюционных ученых К. Н. Анненкова, К. Д. Кавелина, Д. И. Мейера, В. А. Хлебникова, Г. Ф. Шершеневича. Определенный интерес также представляет исторический анализ О. М. Бодянского о деятельности Московского университета³. Работа органов дворянско-

² Ястребов О. А. Юридическое лицо публичного права: сравнительно-правовое
исследование : автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2010. С. 14.

³ См.: Бодянский О. М. Трилогия на трилогию. Исторический очерк из современ
ной жизни русского университета / Чтения в Императорском обществе истории и древ
ностей российских при Московском университете. 1873. Кн. 1.

го сословного самоуправления и их место в системе управления Российского государства анализировались в трудах дореволюционных исследователей К. Н. Анненкова, С. Беккера, А. Корфа; изучением вопросов церковного управления, церковно-государственных взаимоотношений, церковного права занимались К. Высоцкий, А. Зубовский, И. Ф. Покровский, Н. С. Суворов.

В советский период в связи с изменением социально-эконо-мической модели развития общества и государства исследования, непосредственно посвященные проблемам юридического лица публичного права, не проводились. Следует констатировать, что в данный период не признавалось деление права на частное и публичное, и, как следствие, сфера частноправовых отношений была сведена к минимуму, доминировали публично-правовые отношения, соответственно, не возникала дискуссия относительно статуса юридического лица публичного права. Юридическое лицо понималось прежде всего как публично-правовая конструкция, неотъемлемая часть государственно-правовой системы (С. Н. Братусь, М. И. Кулагин, Б. Г. Литвак, А. Д. Степанский, Д. А. Та-расюк, В. Г. Чернуха, Е. Д. Черменский, И. Д. Шахназаров).

Среди современных исследований правового статуса юридического лица публичного права необходимо выделить работы Г. Е. Ави-лова, В. А. Болдырева, А. В. Габова, Н. В. Козловой, М. В. Ксенофон-товой, О. В. Михайленко, О. Л. Рассказова, О. А. Серовой, Ю. В. Сту-каловой, Е. А. Суханова, О. В. Танимова, В. Е. Чиркина, О. А. Ястребова⁴.

На настоящий момент в отечественной историко-правовой науке существуют отдельные труды, которые посвящены проблемам городского и земского самоуправления и в большинстве своем ограничиваются изучением отдельных регионов Российской империи⁵. Вместе с тем анализ научных изысканий ученых позволяет сделать вывод, что

⁴ См.: Габов А. В. и др. Краткий исторический обзор становления института юри-
дического лица в отечественном праве // Юридические лица в российском гражданском
праве : монография : в 3 т. / отв. ред. А. В. Габов, О. В. Гутников, С. А. Синицын. М. :
ИЗиСП : ИНФРА-М, 2015. Т. 1; Михайленко О. В. Публичные юридические лица
в частном праве и частные юридические лица в публичном праве // Журнал рос. права.
2011. № 3 (171). С. 109–117; Авилов Г. Е., Суханов Е. А. Юридические лица в современном
российском гражданском праве // Вестник гражданского права. 2006. № 1 (1). Т. 6; Суха
нов Е. А. О Концепции развития законодательства о юридических лицах // Журнал рос.
права. 2010. № 1 (157); Его же. О юридических лицах публичного права // Вестник граж
данского права. 2011. № 2; Танимов О. В. Юридическое лицо — классическая фикция
в праве // Юридический мир. 2013. № 5; Чиркин В. Е. Юридическое лицо публичного права //
Журнал рос. права. 2005. № 5 (101); Его же. О понятии и классификации юридических лиц
публичного права // Журнал рос. права. 2010. № 6 (162). Ястребов О. А. Указ. соч. и др.

⁵ См.: Куликов В. В. Становление и развитие земского самоуправления, вторая поло
вина XIX - начало XX вв.: историко-юридическое исследование : дис. ... д-ра юрид. наук. М.,
2002; Пылин В. В. Представительные органы местного самоуправления : автореф. дис. …
канд. юрид. наук. СПб., 1996; Щендригин Е. Н. Государственная власть и местное само
управление: историко-правовой анализ : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 1997; Сви
ридова Т. А. Калужское земство в 1860–1890 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1986;
Гончаров В. Д. Отношения государственной власти и городского самоуправления в дорево
люционной России: Историко-правовой анализ : дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2001 и др.

проблема правового статуса органов городского, земского и сельского самоуправлений как юридических лиц публичного права не получила должной разработки применительно к исследуемому нами периоду. Таким образом, специальные исследования проблемы правого статуса дворянских обществ на настоящий момент в отечественной историко-правовой науке не проводились. Органы крестьянского самоуправления — сельские и волостные общества — достаточно многосторонне изучались как в советский, так и в постсоветский периоды, но при анализе работы органов дворянского самоуправления мы опять сталкиваемся с той же проблемой: в этой области практически отсутствуют научные труды историко-правового характера.

При исследовании правового статуса Департамента уделов определенный интерес представляет работа Н. В. Дунаевой, которой изучен правовой статус удельных крестьян как субъектов права Российской империи конца XVIII — первой половины XIX в., наряду с чем затрагиваются отдельные вопросы функционирования Удельного ведомства⁶.

В современной отечественной юридической науке имеется значительное количество исследований, посвященных тем или иным аспектам деятельности религиозных организаций. Здесь выделим работы П. П. Лит-винова, С. Ю. Садченкова, А. А. Сафонова, И. А. Шершневой-Цитуль-ской, М. В. Цыремпилова⁷. Анализом правового статуса отдельных общественных организаций Российской империи занимались Л. В. Завьялова, Н. В. Котляр, Н. М. Романова⁸.

Несмотря на то что изучению понятия и сущности отдельных видов юридических лиц были посвящены работы исследователей дореволюционного и современного периодов, тем не менее анализ источников подтверждает отсутствие специального научного историко-правового исследования, рассматривающего деятельность юридических лиц в публично-правовой сфере.

Заканчивая историографический обзор, необходимо обратить внимание еще на один аспект. Согласно ст. 698 т. X Свода законов среди учреждений, которые могли самостоятельно приобретать права на имущество, указывались кредитные установления. Об этом свидетель-

⁶ См.: Дунаева Н. В. Удельные крестьяне как субъекты права российской импе
рии (конец XVII — первая половина XIX в.) : дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2000.

⁷ См.: Литвинов П. П. Государство и ислам в Русском Туркестане (1865–1917 гг.).
Елец. 1998; Садченков С. Ю. Отношения государства и религиозных объединений: теоре
тико – правовое исследование : автореф. дис. … канд.юрид. наук. М., 2012; Сафонов А. А.
Правовое регулирование функционирования религиозных объединений в России в начале
XX века : автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2008; Шершнева-Цитульская И. А. Право
вой статус Русской православной церкви в Российском государстве (1905–1945 гг.). М. :
РПА МЮ РФ, 2011; Цыремпилов М. В. Буддизм и империя: Бурятская буддийская община
в России (XVIII — начало XX в.) / отв. ред. Б. В. Базаров. Улан-Удэ : ИМБТ СО РАН, 2013.

⁸ См.: Завьялова Л. В. Петербургский Английский клуб, 1770–1918 (Историография. Ис
точники) : дис. … канд. ист. наук. СПб., 2000; Котляр Н. В. «Разумные развлечения» в обще
ственных собраниях Дальнего Востока 1880–1917 гг. // Россия и АТР. 2004. № 2. С. 36–42; Рома -
нова Н. Культурно-просветительные общества Петербурга и власть конца XVIII–XX вв. (к исто
рии взаимоотношений) // Евреи в России: История и культура : сб. науч. тр. СПб., 1995. С. 44–54.

ствовали такие видные отечественные юристы, как К. Д. Кавелин⁹ и К. Н. Анненков¹⁰. В данной связи, несомненно, функционирование государственных банков представляло для нас научный интерес, но в настоящее время в отечественной науке немало фундаментальных работ, посвященных указанной проблематике, поэтому вопросы правового статуса государственных кредитных установлений были оставлены за рамками нашего исследования.

Целями диссертационного исследования является комплексный анализ нормативных правовых актов, регламентирующих деятельность юридических лиц публичного права в России в XVIII–XIX вв., выявление сущности данной категории юридических лиц, их правового положения.

Достижение указанных целей определило постановку и решение следующих задач:

провести исследование научных подходов и правовых представлений к пониманию категории «юридическое лицо» периода XVIII–XIX вв.;

на основе анализа теоретико-правовых подходов, взглядов ученых и обобщения судебной практики выявить основные характеристики юридического лица публичного права исследуемого периода;

предложить авторское определение категории «юридическое лицо публичного права»;

провести анализ правового положения казны как субъекта публичных правоотношений;

изучить правовой статус Департамента уделов, выявить особенности его реализации в обозначенный хронологическими рамками период;

исследовать тенденции формирования правового регулирования деятельности учебных и ученых заведений Российской империи, изучить их правовой статус как субъектов публичного права;

определить место религиозных организаций как субъектов публичных правоотношений в Российской империи в XVIII–XIX вв.;

охарактеризовать деятельность органов городского и земского самоуправления, дворянских и сельских обществ как юридических лиц публичного права в исследуемый период;

проанализировать деятельность общественных организаций как субъектов публичных правоотношений в Российской империи в XVIII–XIX вв.

Теоретическая значимость исследования. Выводы и заключения, сформулированные автором в диссертационной работе, дают возможность значительно расширить и обновить современные научные

⁹ См.: Кавелин К. Д. Права и обязанности по имуществам и обязательствам
в применении к русскому законодательству. Опыт систематического обозрения. СПб. :
Тип. М. М. Стасюлевича, 1879.

¹⁰ См.: Анненков К. Н. Система русского гражданского права : в 6 т. Т. 1. СПб. :
Тип. М. М. Стасюлевича, 1894.

представления о сущности, особенностях функционирования и законодательного регулирования деятельности юридических лиц публичного права Российской империи в XVIII–XIX вв.

Сформулированные автором выводы могут быть использованы при дальнейшей теоретической и практической разработке концепции понятия «юридическое лицо публичного права», при формировании его правовой конструкции. Проведенный автором анализ нормативно-правовой базы, регламентирующей деятельность юридических лиц публичного права, значительно дополняет современную отечественную историко-правовую науку, отдельные источники введены в научный оборот впервые.

Практическая значимость исследования. Сделанные в исследовании выводы и систематизированные материалы могут быть использованы при преподавании дисциплин «История отечественного государства и права», «Теория государства и права».

Методологическая основа исследования обусловлена поставленными целями и задачами. Наряду с диалектическим методом, взятым за основу, были использованы приемы, способы и методы познания, апробированные юридической наукой, — общенаучные (системный, структурно-функциональный, анализ, синтез, обобщение, сравнение и др.). Они применялись для формирования программы диссертационного исследования и установления специфики подходов к определению сущности юридического лица публичного права.

Построение исследовательской методологии на принципах диалектики в совокупности с принципами историзма позволило автору изучить предмет исследования в динамике, т. е. удалось проанализировать процесс эволюции юридических лиц публичного права в Российской империи в обозначенный период. В работе были использованы следующие частнонаучные методы: историко-правовой, формально-юридический, сравнительно-правовой. Историко-правовой метод применялся для выявления основных тенденций развития правового статуса юридических лиц публичного права в рассматриваемый период; формально-юридический — для анализа правовых конструкций, использовавшихся законодателем Российской империи для формирования легальной модели юридических лиц публичного права; сравнительно-правовой — для сравнения правового положения субъектов публичных правоотношений.

Совокупность указанных методов позволила исследовать рассматриваемую научную проблему во всей ее полноте, всесторонне и комплексно, получить глубокие и обоснованные выводы.

Теоретической основой диссертации явились исследования отечественных и зарубежных теоретиков, историков права и цивилистов, специалистов в области конституционного и административного

права, посвященные проблемам сущности юридического лица: Г. Е. Авилова, Д. И. Азаревича, В. Г. Александрова, К. Н. Анненкова,

B. А. Болдырева, А. Л. Боровиковского, С. Н. Братуся, Ф. П. Будкевича,
Е. В. Васьковского, А. В. Винницкого, М. Ф. Владимирского-Буданова,
А. В. Габова, Ю. С. Гамбарова, Л. Л. Гервагена, А. Д. Градовского,

A. M. Гуляева, А. А. Евецкого, И. А. Исаева, К. Д. Кавелина, А. И. Каминки,

C. В. Кодана, Н. М. Коркунова, Д. И. Мейера, К. А. Митюкова, М. В. Не-
мытиной, Е. А. Нефедьева, С. В. Пахмана, К. П. Победоносцева, И. А. По-
кровского, Г. Ф. Пухты, Ф. К. фон Савиньи, В. И. Синайского, Н. С. Су-
ворова, Е. А. Суханова, В. М. Сырых, Е. Н. Трубецкого, Т. Я. Хабриевой,

B. Е. Чиркина, Г. Ф. Шершеневича, В. Ф. Яковлева, О. А. Ястребова.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала XVIII в. и до конца XIX в. Выбор хронологических рамок исследования объясняется совокупностью экономических, законодательных и организационных факторов, характеризующих данный исторический период российской государственности. Нижняя хронологическая граница данного исследования выбрана исходя из того, что стремление Петра I к созданию регулярного государства привело к резкому возрастанию объема нормативно-правового регулирования, появляются различные неизвестные ранее в России субъекты права: в 1724 г. учреждается Академия наук, в 1755 г. — Московский университет и т. д. Вновь открываемые учреждения получали нормативное правовое закрепление своей деятельности. Именно с XVIII в. начинается активный процесс разграничения институтов «государь» и «государство»¹¹. Новые субъекты правоотношений существенно отличались по своему статусу от существующих в предыдущие периоды российской государственности юридических лиц, деятельность которых относилась к частноправовой сфере.

Верхняя хронологическая граница исследования объясняется тем, что к концу XIX в. деятельность юридических лиц в сфере публичного права получила законодательное закрепление. В начале ХХ в. произошли существенные изменения экономической основы государства, его политического устройства и законодательства.

Эмпирическую базу исследования составили труды ученых-правоведов, публикации в периодической печати, документы официального делопроизводства, находящиеся в архивных фондах.

Важный эмпирический материал, помогающий создать более полное представление о деятельности юридических лиц публичного права, содержится в архивных фондах. В работе использованы материалы фондов Российского государственного исторического архива (РГИА) (фонд № 799 «Хозяйственное управление при Синоде», фонд № 1160 «Журналы департамента Государственного Совета», фонд

¹¹ См.: Иванова Н. И., Желтова В. П. Сословное общество Российской империи.

№ 1282 «Канцелярия министра внутренних дел»), а также материалы Государственного архива Самарской области (ГАСО) (фонд № 5 «Самарская Губернская земская управа», фонд № 265 «Екатериновское волостное правление Самарского уезда Самарской губернии г. Самары», фонд № 372 «Самарская уездная земская управа г. Самары», фонд № 430 «Самарское уездное собрание»).

Нормативную базу исследования составили нормативные правовые акты, практика Кассационного департамента Сената и др.

Особенности правового положения казны и статуса Департамента уделов, по сравнению с другими субъектами публичного права, автором проанализированы и выявлены на основе изучения положений Указа «Учреждение об императорской фамилии», Свода законов гражданских, в том числе «О имуществах государственных, удельных, принадлежащих разным установлениям, общественных и частных», Положения о казенных подрядах и поставках, Устава о казенных оброчных статьях, Устава гражданского судопроизводства. Также диссертантом был изучен значительный массив материалов судебной практики Кассационного департамента Сената.

При исследовании правового статуса церковных организаций автор опирался на такие законодательные акты, как: Именной указ касательно нового устройства об управлении монастырских и архиерейских недвижимых имений, Духовный регламент, Устав духовных консисторий, Уставы духовных дел иностранных исповеданий, Положение о призрении бедных духовного звания, Именной указ о подве-домстве всех архиерейских и монастырских крестьян коллегии экономии и штатов по духовной части, Устав духовных училищ.

В исследовании правового статуса мусульманских церковных установлений автор опирался на Высочайший манифест от 8 апреля 1783 года «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую Державу», Положение об управлении областей Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской. Изучая правовое положение караимских религиозных организаций, диссертант анализировал Указ об устройстве духовной части у караимов западной губернии, Высочайше утвержденное Положение о Таврическом Караимском духовенстве, а также Управление духовных дел караимов в Уставах духовных дел иностранных исповеданий. При исследовании правового статуса дацанов автор опирался на Положение о ламайском духовенстве в Восточной Сибири, Положения об управлении калмыцким народом (1834 и 1847 гг.).

Для определения правого статуса учебных и ученых заведений автором изучены и проанализированы следующие нормативные правовые акты: Указ Петра I «Об учреждении Академии и о назначении для содержания оной доходов таможенных и лицейных собираемых с городов Нарвы, Дерп-та, Пернова, Оренбурга», Именной указ «Об учреждении Московского Университета и двух Гимназий», Устав императорского Московского уни-

верситета, Устав императорского Казанского университета, Утвердительная грамота Харьковского государственного университета, Устав учебных заведений, подведомственных университетам, Общий устав императорских российских университетов, Свод уставов ученых учреждений и учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения.

При исследовании правового статуса органов местного самоуправления, а также дворянских и сельских обществ, автор опирался на такие нормативные правовые акты, как Положение о губернских и уездных земских учреждениях (1864 и 1890 гг.), Учреждение для управления губерний Всероссийской империи, Городовое положение (1870 и 1892 гг.), Жалованная грамота дворянству и городам, Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства, Положение о сельском состоянии, Манифест о порядке Дворянских собраний, выборов и службы по оным, а также на иные нормативные правовые акты, которые регулировали процесс создания и функционирования органов местного самоуправления (Сборник правительственных распоряжений по земским учреждениям и т. д.).

С целью изучения организационно-правовой основы деятельности общественных организаций автором исследованы нормативные правовые акты, которые определяли их правовое положение: Устав об общественном призрении, Высочайше утвержденное Положение комитета министров о предоставлении Министерству внутренних дел права утверждения общественных и частных благотворительных заведений, а также уставы различных клубов и общественных организаций (Устав Петербургского Английского клуба, Устав Московского Английского клуба, Устав Оренбургского Общества вспомоществования бедным, Устав Русского купеческого общества взаимного вспоможения, Нормальный устав общественного собрания, Устав Санкт-Петербургского купеческого собрания, Устав Санкт-Петербургского благородного собрания и др.).

Помимо перечисленных выше источников диссертантом изучена правоприменительная практика Гражданского кассационного департамента Правительствующего сената, которая восполняла пробелы в законодательстве Российской империи; проанализированы сборники определений общего собрания первого и кассационных департаментов Правительствующего сената, отчеты, циркуляры и инструкции по различным министерствам и ведомствам и т. д.

Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, урегулированные нормами права, связанные с деятельностью юридических лиц публичного права в России в XVIII–XIX вв.

Предметом исследования являются нормативные правовые основы деятельности юридических лиц публичного права в России в XVIII–XIX вв.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что впервые в современной юридической науке проведено комплексное исследование правового регулирования деятельности

основных видов юридических лиц Российской империи XVIII–XIX вв., представлено авторское определение категории «юридического лица публичного права» обозначенного периода.

В результате проведенного исследования на защиту выносятся следующие новые или содержащие элементы новизны положения:

1. На основе комплексного анализа правовых представлений дореволюционных, советских и современных исследователей понимания сущности юридического лица периода XVIII–XIX вв., исследования материалов судебной практики сформулированы основные научные подходы к пониманию сущности юридического лица публичного права обозначенного периода, состоящие в том, что в основе разграничения юридических лиц на публичные и частные лежала их социальная сущность, определявшаяся правовым статусом, который регулировался нормативными правовыми актами (регламентами, уставами и др.) и предполагал наличие у юридического лица публичного права наряду с имущественными правами и обязанностями реализацию публичных интересов. Предложена авторская формулировка категории «юридического лица публичного права» XVIII–XIX вв., отражающая его сущность: «юридическое лицо публичного права — коллективный субъект права, обладающий правами и обязанностями юридического лица, созданный в установленном законодательством порядке путем принятия нормативного правового акта, определяющего его организационно-правовую структуру, основная деятельность которого была направлена на реализацию публичных, общественных интересов».

2. Проведенный анализ законодательства и правоприменительной практики позволил выделить следующие основные виды юридических лиц публичного права обозначенного периода: казна (государство и его учреждения), Удельное ведомство (Департамент уделов, Главное управление уделов), местное общественное самоуправление (городское и земское), институты сословного самоуправления, ученые и учебные заведения, религиозные организации и общественные организации. Отдельные (общественные организации, религиозные организации) из них подразделялись на подвиды, имевшие отличительные особенности в своем правовом статусе.

3. Выявлено, что отсутствие на протяжении всего изучаемого периода единой законодательной базы в отношении отдельных видов юридических лиц публичного права объясняется функциональными различиями групп таких юридических лиц как между собой, так и между видами внутри группы. Однако функциональное сходство в частноправовой сфере, например казны, Департамента уделов, органов местного самоуправления, заставлял законодателя распространять на них отдельные общие нормы и подходы. Подобные единые подходы законодательного регулирования начали осуществляться в отношении общественных организаций только на заре XX в. Другими тенденция-

ми в развитии законодательства становятся постепенные, но крайне медленные, иногда с возвращением назад, расширение самостоятельности и увеличение прав учебных заведений, религиозных и общественных организаций с сохранением мелочной правительственной опеки над казенными учреждениями в гражданско-правовой сфере. 4. Доказано, что в исследуемый период:

казна являлась юридическим лицом публичного права, обладавшим, по сравнению с другими юридическими лицами публичного права, рядом привилегий в гражданском обороте. Правоспособность казны в качестве самостоятельного субъекта правоотношений была достаточно четко закреплена в действующем российском законодательстве. Казна и казенные установления (т. е. государственные учреждения) владели обособленным имуществом на праве собственности, имели право защиты этого имущества в суде. Казенные учреждения обладали особым правовым положением — специальным порядком рассмотрения судебных дел казенного управления: к делам казенного управления всегда применялся общий порядок производства, они не могли рассматриваться ведомством мировых установлений, оканчиваться примирением спорящих сторон. Казенные управления были освобождены от уплаты гербового сбора, судебных и канцелярских пошлин. При столкновении прав казны с интересами частных лиц казна занимала привилегированное положение. В некоторых случаях отдельные привилегии, закрепленные за казенными учреждениями, распространялись, как это было с местным общественным самоуправлением, и на иные юридические лица публичного права;

Департамент уделов (Удельное ведомство) являлся самостоятельным юридическим лицом публичного права, стоявшим отдельно от других казенных учреждений. Департамент обладал широкими административно-судебными правами в отношении крестьян, проживавших на удельных землях, а также широкой административно-хозяйственной автономией, что говорит о сохранении в Российской империи феодальных пережитков в виде имуществ с особым правовым статусом и учреждений для управления таким имуществом, нежелании властей окончательно слить их с другими казенными имуществами и учреждениями;

ученые и учебные заведения являлись самостоятельными субъектами публичного права. Проведенный анализ уставов российской Академии наук, университетов, гимназий, прогимназий позволил сделать однозначный вывод о том, что их правовой статус предполагал все признаки юридического лица публичного права: имущественную самостоятельность; возможность выступать в гражданском обороте и суде от своего имени; организационное единство; печать; деятельность, отражавшую публичные интересы.

5. Установлено, что в Российской империи в конце XIX в. большинство религиозных организаций обладало правами юридического лица. На них законодательно могли быть наложены ограничения на право приобретения имущества и распоряжения собственным имуществом, причем в зависимости от внутренней политики Российской империи эти ограничения могли меняться от минимальных (для подразделений РПЦ и духовных установлений мусульман, караимов) до максимальных (для Римско-католической церкви). Более того, некоторые ее подразделения, находящиеся на территории Царства Польского, а также церковные организации евреев, ламаитов и язычников не обладали правами юридического лица.

6. В работе обосновано, что городское и земское общественное самоуправление обладало правовым статусом юридического лица публичного права. Выявлена специфика, которая заключалась в том, что законодательство распространяло действие на органы данного самоуправления отдельных норм, регулировавших положение казенных учреждений, а также в жестком правительственном контроле над органами самоуправления. В законодательстве Российской империи за дворянскими сословными органами самоуправления были закреплены все основные признаки юридического лица публичного права. Согласно «Грамоте на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» (1785 г.), которая окончательно закрепила процесс создания корпоративной организации дворянского сословия, и положениям т. IX Свода законов о состояниях дворяне каждой губернии составляли отдельное дворянское общество со своей жалованной грамотой и печатью; каждому обществу дозволялось в губернском городе иметь дом для собрания дворянства, архив, секретаря и общественную кассу, а также участвовать в казенных подрядах и поставках. Дворянские общества имели право на приобретение имущества, создание своей казны из добровольных вкладов, им было предоставлено право суда над членами дворянского общества. Законодательные акты 30–40-х гг. XIX в. окончательно оформили права дворянского общества в качестве юридического лица публичного права, которые в последующий период не претерпели каких-либо существенных изменений.

7. Выявлены особенности правового регулирования деятельности дворянских и сельских обществ. Доказано, что, несмотря на закрепленный законодательно широкий круг полномочий Сельского схода как низового звена крестьянского самоуправления, его нельзя считать в полной мере самостоятельным субъектом права, поскольку очень широкий круг вопросов требовал согласования с земскими участковыми начальниками. В то же время Волостной сход, состоявший из нескольких сельских обществ, в отличие от Сельского, мог выступать в хозяйственном обороте как самостоятельный субъект правоотношений: имел право приобретать и распоряжаться имуществом,

находящимся в его собственности; учреждать ссудо-сберегательные кассы, больницы, школы, училища, богадельни; имел свои органы управления, печать, особое делопроизводство, регламентированное законом. В его компетенции находилась финансово-хозяйственная деятельность волости: расходы волостных сумм по решению волостного схода; продажа частного крестьянского имущества для взыскания задолженности; прием и увольнение волостных должностных лиц, служащих по найму. Все это позволяет считать волостные сходы юридическими лицами публичного права.

8. Обоснован вывод, что общественные организации (клубы и общественные собрания, общества трезвости, спортивные, художественные и благотворительные общества, общества любителей животных и любителей охоты, научно-технические и библиотечные общества) в Российской империи являлись юридическими лицами публичного права, действовавшими на основании утвержденного Министерством внутренних дел устава, в котором были закреплены цели и задачи организации, направление деятельности, внутренняя структура, руководящие органы. Общественные организации Российской империи обладали правами и обязанностями в том объеме, который был необходим для достижения целей, на которые была направлена их деятельность, ограничивающаяся, как правило, границами одной губернии.

Апробация результатов исследования. Выводы, положения и результаты диссертационного исследования обсуждены на заседании кафедры теории, истории государства и права и философии ФГБОУ ВО «Всероссийский государственный университет юстиции (РПА Мин-юста России)».

Апробация результатов исследования нашла отражение в опубликованных автором научных статьях, а также докладах и сообщениях на научных мероприятиях (конференциях и круглых столах), в том числе: научно-практической конференции «Система вещных прав на недвижимое имущество в новой редакции Гражданского кодекса РФ. Государственная регистрация прав на недвижимое имущество и обре-менений» (Самара, 28 февраля 2013 г.); круглом столе «Правовая политика в сфере юридической ответственности и наказаний в современной России» (Тольятти, 10 апреля 2013 г.); XII Международной научно-практической конференции «Проблемы развития предприятий: теория и практика. Правовое регулирование деятельности хозяйствующего субъекта» (Самара, 21–22 ноября 2013 г.); Всероссийской научно-практической конференции (Правовые чтения на Большом Каретном — 2014) «Правовое развитие России: принципы, стратегии, механизмы» (Москва, 30 октября 2014 г.); XII Всероссийской научно-практической конференции «Державинские чтения» (Казань, 17–19 октября 2016 г.); II Всероссийской научно-практической конференции (Правовые чтения на Большом Каретном — 2016) «Правовая политика и правовой мониторинг: проблемы теории и практики» (Москва, 28 октября 2016 г.).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, включающих семь параграфов, заключения и библиографического списка.

Юридические лица публичного права в понимании русских дореволюционных юристов

«Для создания так называемых юридических лиц публичного права необходимо увеличение, прежде всего,цивилистического инструментария. Попытки вывести регламентацию деятельности этих субъектов из-под действия общих правил гражданско-правового регулирования (как это произошло в отношении государственной корпорации) наносят существенный вред всей системе юридических лиц, так как порождают такое количество исключений из общего правила, которое делает неэффективным наличие данного правила и фактически нивелирует его, делает «бессмысленным в использовании»5. Вопрос о необходимости в целях юридической техники объединить такие лица в законе в некую определенную и собирательную категорию стоит решить, скорее всего, отрицательно.

Таким образом, основная проблема состоит в возможном различном понимании круга субъектов, которые должны быть отнесены к числу юридических лиц публичного права. Другими словами, сложно определить функциональное назначение данной группы организаций.

В.А. Болдырев говорит: «...выделение юридических лиц публичного права из числа иных организаций, обладающих гражданско-правовым статусом, по меньшей мере сопряжено со значительными трудностями, и может породить споры относительно принадлежности того или иного субъекта к этой категории лиц. Возникает также вопрос, насколько приемлема рецепция иностранного права для правовой системы России, которой известны конструкции юридических лиц, обладающих ограниченными вещными правами на закрепленное за ними имущество, а также ряд юридических лиц, которые могут создаваться исключительно публичными образованиями (Российской Федерации, субъектами РФ и муниципальными образованиями), но не предназначены для целей реализации властных функций».6

Болдырев В.А. О юридических лицах публичного права. \\ Интернет ресурс Кон-сультантПлюс по состоянию на 16.10.2013. Обособление юридических лиц публичного права в российской правовой системе нецелесообразно также ввиду существования ряда организационно-правовых форм юридических лиц, единственно предполагаемым учредителем которых может быть публично-правовое образование: унитарные предприятия, государственные корпорации и автономные учреждения - достаточно формально определенная классификационная группа в российском гражданском праве. При этом прямое узаконение соответствующей категории не обсуждается, поскольку узаконение не может служить целям правоприменения.

Теперь о сложности определения особенностей правового положения юридических лиц публичного права, которые следовало бы закрепить при условии введения названной категории в объективное право. Итак, предположим, что удалось выделить некую группу лиц и охарактеризовать их как юридические лица публичного права. Следующим этапом будет установление особенностей их правового положения - введение исключений из общих правил, которые предусмотрены для юридических лиц. Отличительными особенностями публичных юридических лиц, считает С.Н. Братусь, - более строгие требования, предъявляемые к условиям действительности сделок, совершаемых ими, специфическое положение органов (органами являются государственные чиновники, осуществляющие функции власти), наличие у публичных лиц не только имущественных прав, но и публичных правомочий (права полиции, обложения налогами, предоставления налоговых льгот и т.д.).7 Относительно гражданской правосубъектности таких лиц В.Ф. Яковлев совершенно верно заметил, что дееспособность в гражданском праве содержит в себе начала юридического равенства еще и в другом аспекте: она не Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М., 1947. С. 63 -64. наделяет кого-либо из них (субъектов гражданского права) возможностью совершения властных актов. Таким образом, все субъекты гражданского права лишены возможности властного предписания своей воли другим лицам, и это создает основу для построения гражданских правоотношений на началах юридического равенства. Даже если рассматривать лиц, наделенных гражданской правоспособностью (правосубъектностью) и властными функциями одновременно, как самостоятельную категорию, то делать это следует с на-дотраслевой, а не гражданско-правовой позиции.8

Г.Е. Авилов и Е.А. Суханов отмечают, что если выделять такую категорию, то, видимо, придется говорить и о юридических лицах частного права, что само по себе абсурдно, так как «юридическое лицо» - понятие как раз цивилистическое. Конструкция юридического лица рождена потребностями имущественного (гражданского) оборота и представляет собой не межотраслевую, а гражданско-правовую категорию9. Такой подход вполне согласуется со ставшими классикой воззрениями С.Н. Братуся: «В тех случаях, когда государство и публичные установления выступают в качестве субъектов имущественных прав и обязанностей, они действуют как юридические лица гражданского права»10. Поскольку юридическое лицо относится к категориям гражданско-правовым и служит для организации гражданского оборота (динамики гражданско-правовых отношений) и формированию определенности при закреплении различных объектов прав за конкретными лицами (статики гражданских отношений), обособление юридических лиц публичного права лишено всякого смысла.

Е.А. Суханов заявляет: «Гражданское законодательство ни при каких условиях не может определять и не определяет конституционную, админист о

Е.А. Суханов утверждает: «У нас никто не знает, что такое юридические лица публичного права, на каких началах они могут и должны участвовать в обороте, какое у них право на имущество, если они не являются собственниками».12

О.В. Михайленко, говоря о юридических лицах публичного права, прямо заявляет: «...юридическое лицо, будучи явлением исключительно гражданского права, сконструировано лишь для одной цели - установить коллективного носителя частноправовых имущественных прав. Поэтому оно не может быть перенесено в право публичное, у которого совершенно иные задачи. Гражданское право признает в качестве своих субъектов публично-властные образования, к которым применяет положения о юридических лицах. Следовательно, говорить о публичном юридическом лице можно лишь применительно к публично-властным образованиям, но только в аспекте субъекта гражданского права. Попытки вновь возродить теорию публичного юридического лица с целью использовать его для определения коллективных субъектов публичного права бесперспективны».

Правовой статус департамента уделов как юридического лица публичного права

Департамент уделов имел право приобретать имения у частных владельцев, при этом руководство департамента должно было каждый раз испрашивать разрешения лично у государя императора. Ст. 109 требовала, чтобы имения приобретались не на чье-либо имя, а на счет департамента уделов, и оформлялись особой купчей, которая представлялась на конфирмацию лично императору. Вновь приобретаемые имения присоединялись к удельным волостям, и передавались в управление волостным экспедициям уделов 154.

Свободные суммы удельного департамента могли помещаться под проценты в различные банки: Государственный Заемный банк, Эстляндский Дворянский банк, а так же процентные бумаги государственного казначейства и т.д.155

Департамент уделов имел право самостоятельно совершать сделки с принадлежащим ему имуществом: продавать экономически невыгодные имения, выдавать под проценты крупные денежные суммы купцам, владельцам заводов и фабрик, в том числе и членам императорской фамилии. Так, например, Марии Федоровне был выделен 1 миллион рублей сроком на 14 лет под 5 % годовых156. Мог сдавать в аренду так называемые оброчные статьи - земли, которые остались после выделения крестьянских наделов, рыбные ловли, мельницы и другие хозяйственные угодья, которые могли приносить арендный доход. Сдавались они в аренду через губернские казенные управления тому, кто предлагал на публичных торгах более высокую цену. Порядок торгов был закреплен в «Положении о казенных подрядах и поставках»

Положение о казенных подрядах и поставках. нии дел казенных управлений. В частности, согласно ст. 1295 начальник главного управления уделов имел право независимо от участвующих в деле сторон входить с представлениями об отмене решений Судебных палат в кассационные департаменты сената на общих основаниях, определенных в статьях 792, 793 устава гражданского судопроизводства .

По ст. 1298 устава гражданского судопроизводства ведению судебных установлений подлежали споры об имуществе, которые могли возникнуть между удельным ведомством и другими установлениями, в частности казенными управлениями. Таким образом, удельное ведомство могло не только самостоятельно приобретать права на имущества, но и участвовать от своего имени в судебном процессе, что указывает на него как на самостоятельный субъект права. Именно это позволило Анненкову К.Н. утверждать, что Министерство императорского двора и уделов можно считать «юридическим лицом»159.

Удельные имения платили государственные, земские и городские налоги на основании надлежащих уставов и установлений.

Департаменту было предписано открывать в удельных имениях больницы или госпитали, которые содержались за счет крестьян. Так при удельном ведомстве были открыты больницы в Санкт-Петербурге, Красном Селе и в Симбирской губернии в селе Сыреси160.

Поскольку в задачи департамента входило увеличение доходности находящихся в его ведении имений, он был заинтересован в том, чтобы среди крестьян было как можно больше грамотных людей. Для этих целей департамент оказывал крестьянам содействие в открытии сельских школ и специализированных училищ. Так 1832 г. в Архангельской губернии открывается удельное земледельческое училище на 250 учеников, в 1841 г.открыто 14 сельских трёхгодичных училищ для мальчиков. В училищах помимо грамоты

Красникова Ю.Н. Указ. соч. С. 168. детям прививали навыки ведения «правильного хозяйствования». В 1841 г. были открыты Архангельское и Вологодское удельные училища, в которых в течение четырёх лет крестьянских детей обучали грамоте, передовым методам земледелия, а так же профессиям плотника, столяра, кузнеца, слесаря и т.д161. Содержание всех учебных заведенийосуществлялось за счёт взносов удельных крестьян.

«Положением о департаменте уделов» 1808 г. департаменту было предоставлено право административного наказания подведомственных крестьян за мелкие уголовные преступления и административные проступки, не связанные с причинением ущерба или нанесения вреда лицам, принадлежащим к другим ведомствам. Функции исполнения наказаний удельных крестьян так же были переданы в ведение удельной администрации162. На министра уделов была возложена функция внутриведомственного административного надзора, а так же контроля за выполнением удельными чиновниками судебных и карательных действий в отношении административных проступков крестьян. Хотя удельный департамент согласно «Учреждению Министерств» не мог иметь судебной власти, так как «никакое министерство само собою судить и никаких тяжб решить не может»163, тем не менее, в круг полномочий удельного ведомства были включены судебные и надзорные функции над подведомственными крестьянами, право назначения административных наказаний, право передачи дел подведомственных крестьян, не входящих в юрисдикцию департамента в суд, все это свидетельствует об особом административно-правовом и хозяйственном статусе удельного ведомства. После Февральской революции, как самостоятельная управленческая единица Главное управление уделов перестало существовать,так какбыла проведена национализация всех принадлежащих ему имуществ и капиталов, а само оно было выведено из состава бывшего Министерства Императорского двора и уделов в особое Главное управление. В апреле 1917 дворцовое имущество было предано в заведование комиссара по делам бывшего Министерства Императорского двора, земельная собственность и предприятия передавались в заведование Министерства земледелия, а Балаханский нефтяной промысел был передан в ведомство Министерства торговли и промышленности164. После Октябрьской революции все имущество министерств было передано Народному комиссариату имуществ.

Церковные организации как субъекты права в Российской империи XVIII- начала ХХ вв

Их принятие привело к формированию органов земского и городского самоуправления, в компетенцию которых входило решение вопросов экономического и социально-культурного развития земств и городов. Именно это позволяет с уверенностью заявлять, что «без многовековой традиции участия представителей сословий и территорий в органах управления и суда, в том числе эпохи абсолютизма, невозможно было бы создание «... представитель-ных уездных, городских, губернских органов» . По мнению И. И. Дитятина, «Жалованная грамота городам» явилась «краеугольным камнем» городского самоуправления в России306. Именно этим документом было впервые сформулировано само понятие «города» как юридического лица, как единой местной общины, представляющей все городское население и имеющей свои, отличные от государственных, интересы и нужды . Для подтверждения статуса городов каждый город получил свой герб и печать, которой скреплялись все городские постановления.Избирательные права в городе получили торгово-промышленные слои населения, дворяне-домовладельцы, научная и творческая интеллигенция.

По сравнению с петровским периодом значительно были расширены компетенции городского самоуправления, в нее входили «пользы и нужды» города. Для решения своих хозяйственных вопросов городам предоставляется определенная самостоятельность в расходовании имеющихся у них средств. Города становятся собственниками недвижимых имуществ: земли, мельницы, доходные дома, трактиры и т.д., получаемый с них доход идет в городскую казну, казна пополняется так же за счет преданных городам таможенных сборов и 1% от казенного питейного сбора, это приводит появлению понятия самостоятельного городского бюджета. Все это, несомненно, создает возможности для превращения городских органов самоуправления в самостоятельные субъекты права. Но, к сожалению, несовершенство закона (неопределенность сферы деятельности городских дум), жесткий административный контроль их деятельности, а также сословность общества, мешавшая совместной деятельности, привели к тому, что большая часть положений закона так и не была воплощена жизнь. Идею всесословности, заимствованную императрицей из европейского законодательства, русское общество принять не было готово. Но именно этот документ послужит основой при разработке всех последующих городских реформ.

Николай I продолжает придерживаться курса на превращение сословных учреждений в придаток органов государственного управления. В результате чего к середине ХІХв. органы местногосамоуправления утратили большую часть своей автономии.

Российская юридическая наука конца XIX - началаХХ вв. весьма активно обсуждала проблемы правового статуса городских и земских учреждений. Так,известный русский государствовед А.Д. Градовскийпо этому поводу писал: «... Мы присутствуем при развитии общественных установлений, поставленных в положение частных обществ и лиц, а потому пользующихся свободою частно-гражданскою (то есть соответственною началам граждан 5ЛО ского, а не публичного права)...». Академик В.П. Безобразов отмечал: «Земские учреждения не введены в общую систему нашего государственного управления, а поставлены подле нее, как отдельные государственно-общественные тела, не имеющие никаких связей с этой системою».309 Он считал, что земские учреждения находились на положении частных обществ, которые по закону имели право ведать свои-ми собственными делами .

В этой связи В.В.Куликов совершенно справедливо подчеркивает, что: «земство в полном соответствии с общественной теорией самоуправления, в большинстве актов рассматривается как установление частно-хозяйственного характера, находящееся вне системы общегосударственного управления».

У большинства дореволюционных юристов особое правовое положение системы местного самоуправления не вызывало сомнений. Но нормы российского права регулировали местное самоуправление не посредством четких формулировок, а путем использования обобщенных фраз, которые могли неоднозначно толковаться: «... эластичность выражений составляла общую черту всех определений компетенции земских учреждений... не связывая ... правительство строгими и определенными нормами...». Это сильно усложняло не только определение правового статуса органов местного самоуправления, но и определение их компетенций.

В российской цивилистике превалировало мнение о том, что органам местного самоуправления предоставлена законодательная автономия, под которой понималось «право предоставленное отдельным лицам или союзам лиц, стоящим вне законодательного аппарата данного государства, давать се-бе самим в ограниченной им области нормы объективного права» .

Гамбаров Ю.С., называя органы местного самоуправления «публичными корпорациями» указывал на то, что они пользуются правом на автономию наравне с церковью, городскими и сельскими общинами, академиями и университетами. Он подчеркивал, что «...город, земство, корпорация и другие, хотя и подчиненные государству, но тем не мене отличные от него и самостоятельные организации»314. Таким образом, под «автономией» в российской цивилистике исследуемого периода понимались субъективные права и обязанности, принадлежащие юридическому лицу

К компетенции губернских земских собраний относился очень широкий круг вопросов: заведывание местными повинностями, земским имуществом, обеспечение народного продовольствия, оказание пособий нуждающемуся населению, содержание дорог, дорожных сооружений, бичевников, местных путей сообщения, содержание земской почты, заведывание земским страховым имуществом, лечебными и благотворительными заведениям, призрение бедных, неизлечимо больных, сирот, калек и т.д., охрана народного здравоохранения, пресечение падежа скота, развитие средств врачебной помощи населению, обеспечение санитарной безопасности, предупреждение и тушение пожаров, развитие народного образования, открытие и содержание школ, помощь местному земледелию, торговле, промыслам, охрана полей и лугов от вредных насекомых и животных.315

В самом Положении о губернских и уездных земских учреждениях, как 1864 г. так и 1890 г. четкое определение этих учреждений как юридических лиц отсутствовало, в тоже время именно они наделяли земские учреждения признаками частных юридических лиц, которым государство передало часть важных государственных функций. Так, по статье 90 указанного «Положения...» обязательному утверждению губернатора подлежали постановления земских собраний о разделе земских путей сообщения на губернские и уездные, о переводе земских дорог в разряд проселочных и об изменении направления земских дорог316.

Дворянские и сельские общества как юридические лица публичного права по законодательству Российской империи XVIII- начала ХХвв.

Именно в этом нормативно-правовом акте впервые было законодательно сформулировано понятие общества. В соответствии со ст. 1 обществом являлось «соединение нескольких лиц, которые не имея задачею получить для себя прибыли от ведения какого-либо предприятия, избрали предметом совокупной деятельности определенную цель»463. Документ выделял три категории обществ: безуставные, уставные и профессиональные,которые отлича-лисьпо способам открытия, кругу правомочий и наличию или отсутствию устава.

Согласно ст. 17 и 18 «Временных правил» лица, желающие образовать общество, представляли губернатору или градоначальнику письменное заявление об открытии общества, в котором должны быть указаны: а) цель общества: б) имена, отчества, фамилии, звания и места жительства его учредителей; в) район его действий; г) порядок избрания распорядителя общества, а если предполагается учредить в обществе правление, то способы его образования и пополнения, а также место нахождения правления или распорядителя и т. д.) порядок вступления и выбытия членов. Если в течение двух недель со времени подачи заявления отказ не будет получен, общество могло считаться открытым. Кстати, изменение каких бы то ни было положений в уставе общества требовало от обществаписьменного заявления и согласия губернатора.

В правилах особо оговаривалось, что права на приобретение и отчуждение недвижимого имущества, создание собственных капиталов, заключение договоров, участие в сделках, исполнение обязательств, право предъявлять иски и быть ответчиками в суде, предоставлялось только обществам зарегистрированным на основании устава, в установленном порядке (ст.20).

В уставе указывались: а) название общества, его цель, район и способы его деятельности: б) имена, отчества, фамилии, звания и места жительства его учредителей: в) порядок вступления и выбытия членов; г) размер членских взносов и порядок уплаты их; д) состав правления, способы его образования и пополнения и предметы его ведения, а также место его нахождения;

В качестве самостоятельного субъекта права обществам разрешалось открывать от своего имени отдельные учреждения и предприятия (ст. 28). В случае прекращения деятельности общества его имущество после удовлетворения всех долговых обязательств могло быть по решению членов общества: распределено поровну между членами общества, передано на благотворительные нужды, передано правительству для использования по назначению отвечающему целям общества (ст. 29).

Регистрация разрешенного к открытию общества проводилась путем внесения его в специальный реестр, который велся в присутствии учредителей. Только после внесения в общества в указанный реестр оно могло пользоваться правами, указанными в уставе. После этого губернское или городское по делам об обществах присутствие посылало статьи для публикации в установленном порядке в сенатских объявлениях и в местных губернских или областных ведомостях464. Отказ в регистрации общества мог быть вызван тем, что не было нотариально засвидетельствовано ходатайство учредителей и заверена их правоспособность, не был оплачен гербовой сбор или не были предоставлены средства на публикацию объявлений в Губернских ведомостях и Сенатских объявлениях.

Право губернских или городских по делам об обществах присутствий разрешать регистрацию или закрытие обществ закрепленное в статье 23, входило в противоречие со ст. 2 «Временных правил», в которой фиксировалась явочная система открытия обществ, и по сути закреплялся запретительно-разрешительный порядок их открытия.

Статьи 33-35 устанавливали порядок закрытия обществ, в котором ведущая роль принадлежала губернатору и губернскому, или городскому по делам об обществах присутствию. Особо было указано, что если «деятельность общества угрожает общественной безопасности и спокойствию или принимает явно безнравственное направление», губернатор мог приостановить его деятельность и внести в присутствие вопрос о закрытии общества, которое и принимает решение о прекращении его деятельности. Дальнейшая судьба общества зависела от решения министра внутренних дел, который или поддерживал решение присутствия, или же вносил в Сенат представление об отмене этого решения (ст.35). Все это свидетельствует о стремлении власти поставить общественные организации под жесткий правительственный надзор. Концессионный порядок образования обществ так и не был отменен, хотя во «Временных правилах» заявлялось, что следует оставить «...за органами правительствующей власти лишь право надзора за возникновением идея-тельностью обществ»465.

Из под действия Временных правил были выведены общества, находящиеся в ведомстве Министерства народного просвещения. Положения ст. 386 Свода Уставов ученых учреждений и учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения издания 1893 года (по Продолжению 1906 года), в соответствии с которыми уставы ученых обществ, учреждаемых при Университетах и состоящие в ведомстве Министерства народного пройменной высочайший указ правительствующему сенату от 4 марта 1906 г. «О временных правилах об свещения, утверждаются министром народного просвещения были оставлены в силе466.

Революционная ситуация 1905-1907 гг. вынудила министерство внутренних дел издатьсекретный циркуляр, в котором указывалось на то, что допускать открытие новых общественных организаций: «...лишь при наличии несомненных данных об отсутствии их связей с социал-демократическими группами, а при первых попытках со стороны означенных организаций к отступлению от установленных пределов деятельности, закрывать их в порядке указанного закона»467.