Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Общетеоретическая характеристика правовой доктрины и особенности ее проявления в истории государства и права 15
1.1 Специфика правовой доктрины в контексте ее проявления в обществе и государстве 15
1.2 Особенности проявления правовой доктрины в механизмах государств различных правовых систем древности 32
1.3 Особенности становления и проявления правовой доктрины в Российском государстве 44
Глава 2 Проявление правовой доктрины в механизме современного Российского государства 61
2.1 Понятие и структура механизма современного российского государства 61
2.2 Проявление правовой доктрины в организации и деятельности механизма современного Российского государства 92
2.3 Связь правовой политики и правовой доктрины в деятельности механизма современного Российского государства 111
Глава 3 Проявление правовой доктрины в отдельных ветвях государственной власти современного Российского государства 127
3.1 Проявление правовой доктрины в законодательной власти 127
3.2 Проявление правовой доктрины в исполнительной власти 138
3.3 Проявление правовой доктрины в судебной власти 149
Заключение 165
Список использованных источников и литературы 171
- Особенности проявления правовой доктрины в механизмах государств различных правовых систем древности
- Понятие и структура механизма современного российского государства
- Связь правовой политики и правовой доктрины в деятельности механизма современного Российского государства
- Проявление правовой доктрины в судебной власти
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена
возросшим в отечественной социально-правовой практике значением правовой доктрины, которая становится функционально значимым элементом, связующим звеном не только для механизма государства, но и для всей правовой системе общества. Правовая доктрина позволяет выстроить чёткие ориентиры для практики правотворчества, правореализации и особенно правоприменения на всех уровнях механизма государства. В то же время она выступает научно-обоснованным критерием правомерности, рациональности и эффективности деятельности государства.
Реформы и преобразования, происходящие на протяжении последних двух
десятилетий, являют собой зримый результат проявления правовой доктрины в
механизме Российского государства. Формирование в России механизма
государства современного типа невозможно представить без правовой доктрины
государства. Правовая доктрина в каждой из ветвей государственной власти
используется в соответствии с целями и задачами той или иной ветви власти, а на
уровне механизма государства в целом, она служит научно-теоретической основой
для создания эффективной социально-правовой политики и практики,
способствующей надлежащему функционированию всей правовой системы. Без доктринально определенной, понятийной системы, невозможно дать: 1) научно-обоснованное и социально-целесообразное толкование нормативно-правовым актам, нормативным договором, иным видам нормотворчества; 2) уяснить структуру механизма Российского государства в статике; 3) установить основные особенности деятельности элементов механизма Российского государства в динамике.
Одновременно с этим правовая доктрина при определенных условиях способна проявлять себя в качестве фактора регулирования различных общественных отношений, в том числе отношений возникающих в процессе функционирования механизма государства.
Благодаря правовой доктрине право становится понятным, приближенным к сознанию не только государственного служащего, но и любого человека. Поскольку за многовековую эволюцию правовая доктрина сложилась как сложная понятийно-смысловая система, точно и глубоко отражающая реалии социально-правовой практики. Далеко не каждый частный и публичный субъект способен в конкретной ситуации с участием государства уяснить для себя и разъяснить другим смысл той или иной юридической конструкции. В этой связи доктрина призвана содействовать пониманию содержания права, прежде всего, в сложной правореализационной и нормотворческой ситуации, правовая доктрина носит не просто констатирующий и описательный характер, она является проводником права в различные практики общественной жизни, особенно важны её проявления в механизме современного Российского государства.
Изложенное подчеркивает значимость и актуальность избранной темы диссертационного исследования.
Степень разработанности темы диссертационного исследования.
Правовая доктрина исследовалась в отечественной юридической науке
такими выдающимися правоведами, как: С. А. Авакьян, А. С. Автономов,
В. М. Баранов, М. И. Байтин, М. В. Баглая, О. Е. Кутафин, B. В. Лазарев,
A. В. Малько, Н. И. Марченко, Н. И. Матузов, Л. А. Морозова, А. С. Пиголкин,
B. Н. Синюков, Ю. А. Тихомиров, Б. С. Эбзеев.
Ранее в дореволюционный период указанная тема была предметом
исследования в трудах И. Бентама, Р. Иеринга, Н. М. Коркунова,
C. И. Муромцева, Л. И. Петражицкого, И. А. Покровского, Ф. К. Савиньи,
Б. Н. Чичерина, Г. Ф. Шершеневича и других.
В рамках исследования правовой доктрины на современном этапе, большое значение имеют диссертационные работы, посвящённые отдельным аспектам этой проблемы. Так, роль юридической доктрины как особого регулятора общественных отношений рассматривалась в кандидатской диссертации Р. В. Пузикова «Юридическая доктрина в сфере правового регулирования (проблемы теории и практики)» (2003); теоретические представления о
закономерностях возникновения, развития и функционирования правовой
доктрины как источника права в Древнем Риме, Англии, мусульманской правовой
семье и России были предметом исследования А. А. Васильева «Правовая
доктрина как источника права: историко-теоретические вопросы» (2007); вопросы
традиций российской правовой доктрины, рассматриваемые с позиции их
категориального освоения, и в качестве детерминанты процессов государственно-
правового развития российского общества исследовались С. В. Батуриной
«Традиции Российской правовой доктрины» (2008); диссертационное
исследование Д. Ю. Любитенко «Правовая доктрина Конституционного Суда
Российской Федерации: общетеоретический аспект» (2011) посвящено
исследованию правовой доктрины Конституционного Суда РФ, ее понятию, генезису, юридическому значению, влиянию на российскую правовую систему; правовая доктрина как теоретико-правовое понятия, как элемент правовой системы Российской Федерации была предметом кандидатской диссертации Е. О. Мадаева «Доктрины в правовой системе Российской Федерации» (2012); система теоретических представлений о правовой доктрине, обладающей качествами, свойственными общему праву в целом и правовой системе США в частности, и подчиненной целям и задачам, стоящим перед правовой системой США, а также опыт практического воплощения и применения доктринальных положений в семье общего права на примере США была рассмотрена в диссертации М. Ю. Емелина (2015).
Однако при всем многообразии исследований, так или иначе затрагивающих вопросы правовой доктрины, отношения, связанные с её проявлением в механизме Российского государства, до настоящего времени не были предметом отдельного научного изучения.
Объектом исследования выступают общественные отношения, которые возникают и функционируют в ходе реализации правовой доктрины в механизме Российского государства в целом и его элементах.
Предмет исследования составляют особенности воздействия правовой доктрины на механизм Российского государства и исторически сложившиеся
закономерности проявления правовой доктрины в деятельности государства, а также соответствующие концептуальные положения юридической науки.
Цель исследования заключается в выработке целостного представления о проявлении правовой доктрины в механизме Российского государства, а также в установлении влияния правовой доктрины на организацию и деятельность механизма Российского государства.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
установить формально-содержательную специфику проявления правовой доктрины в механизме Российского государства;
сформулировать основные закономерности формирования и развития правовой доктрины в России применительно к практике функционирования механизма государства;
установить взаимосвязь правовой доктрины с механизмом государства в статике и динамике;
разработать новое теоретическое понимание структуры механизма современного Российского государства в статике и динамике;
определить взаимодействие правовой политики и правовой доктрины в механизме Российского государства;
раскрыть закономерности проявления правовой доктрины в деятельности законодательных, исполнительных и судебных органов механизма государства;
выявить влияние правовой доктрины на формирование и развитие эффективной правотворческой и правореализационной практики государства;
раскрыть проявление функций правовой доктрины в механизме современного Российского государства.
Теоретическая основа исследования. В настоящей работе были использованы идеи и научные труды таких известных правоведов, как А. А. Алексеев, А. Д. Градовский, Н. П. Дружинин, Р. Давид, К. Жоффре-Спинози, Л. И. Петражицкий, И. А. Покровский, А. Н. Стоянов, С. А. Муромцев, Б. Н. Чичерин, Г. Ф. Шершеневич, и других.
Большую часть теоретической основы исследования составили труды
отечественных ученых, внёсших вклад в развитие теории и истории государства и
права. Основное внимание было уделено работам советских и современных
ученых: A. И. Абрамовой, С. А. Авакьяна, А. С. Автономова, Л. И. Антоновой,
В. М. Баранова, М. И. Байтина, М. В. Баглая, А. Б. Венгерова, В. В. Оксамытного,
П. А. Гука, И. А. Ильина, О. Е. Кутафина, B. В. Лазарева, А. В. Малько,
Н. И. Марченко, Н. И. Матузова, Л. А. Морозова, А. С. Пиголкина,
A. В. Погодина, Р. В. Пузикова, С. В. Полениной, B. Н. Протасова,
О. Ю. Рыбакова, В. Н. Синюкова, Ю. А. Тихомирова, Б. Н. Топорнина,
B. А. Туманова, В. Е. Чиркина, Т. Я. Хабриевой, В. Н. Хропанюка, Б. С. Эбзеева и
др. Содержащиеся в их работах концептуальные подходы, идеи и выводы
позволили сформулировать основу авторской позиции относительно сущности,
содержания и формы проявления правовой доктрины в механизме государства и
места правовой доктрины в нём.
Нормативную основу исследования составили Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы, нормативные указы Президента Российской Федерации, а также ряд нормативных правовых актов органов государственной власти субъектов Российской Федерации.
Методологическая основа исследования.
Специфика объекта и предмета исследования, а также поставленные в нём
цель и задачи предопределили необходимость использования различных методов
познания. Общую мировоззренческую основу составил диалектико-
материалистический подход к объяснению явлений и процессов социально-правовой действительности. Прежде всего, следует выделить такие элементы данного метода, как применение всеобщих принципов научного познания: объективности и всесторонности, конкретно-исторического подхода и полноты исследования. В работе использованы также разнообразные общенаучные приемы и способы логического познания. Например, такие как системно-структурный (позволивший рассмотреть структуру механизма современного Российского
государства в статике и динамике), функциональный (способствовал раскрыть функции правовой доктрины в механизме современного Российского государства) и логический (посредством которого было изложено целостное теоретико-правовое представление о проявлении правовой доктрины в механизме Российского государства) методы. Специальные методы представлены конкретно-социологическим методом (состоящем в исследовании государства и права на основе фактических данных и позволяющего установить роль и влияние социальных факторов на государственно-правовое развитие общества) и статистическим (включающий в себя анализ статистических данных). А частнонаучные формально-юридическим (посредством которого было проведено анализирование действующих норм права и существующей юридической практики) и методом сравнительного правоведения (благодаря которому были выявлены общие закономерности развития правовых явлений и систем современности).
Научная новизна исследования заключается в разработке целостного
теоретико-правового представления о правовой доктрине как о самостоятельном
правовом явлении, представляющем собой одновременно юридическую форму
(источник) права (доктринальный нормативно-правовой акт) и направление
научно-исследовательской деятельности в сфере формирования и
функционирования государства и права. Понимание правовой доктрины в
контексте структурно-содержательной характеристики государственного
механизма, позволяет показать ее место и роль в институциональной и
функциональной системе современного государства. В диссертации
обосновывается формально-содержательная специфика проявления правовой доктрины в механизме государства; выявляются основные закономерности формирования и развития правовой доктрины применительно к практике формирования и функционирования механизма государства; обновляется теоретическое представление о структуре механизма современного Российского государства в его статике и динамике; показываются юридико-технические средства юридического закрепления и особенности внешнего проявления
функций правовой доктрины в механизме современного Российского государства; определяется характер взаимодействия правовой политики и правовой доктрины в механизме современного Российского государства; раскрываются доктринальные основания формирования и деятельности основных ветвей государственной власти; отражается влияние правовой доктрины на процессы оптимизации правотворческой и правореализационной практики.
Результаты исследования позволили сформулировать и обосновать следующие положения и выводы, выносимые на защиту.
1. В статике, правовая доктрина на основе национальной и международной
преемственности проявляется в форме теоретико-правового знания, которое
содержит в своей структуре правовые конструкции (фундаментальные и
конкретно-теоретические идеи, концептуальные положения, принципы, аксиомы).
Эти конструкции: отражают закономерности функционирования социально-
правовой действительности, в том числе специфику организации и
функционирования механизма государства; проверены на практике в процессе
взаимодействия на основе права общества и государства; поддерживаются
юридическим сообществом; закреплены в научных текстах; частично
легализованы в нормах-идеологемах объективного права (доктрины, стратегии,
концепции, программы и т.д.), в правовых позициях Конституционного Суда
Российской Федерации, Верховного суда Российской Федерации, документах
международного права, кодексах этики, а также в документах о стратегии
развития общества и государства.
2. Сложившаяся правовая доктрина является фактором, способствующим
моделированию на уровне субъективного правосознания параметров
правомерных коммуникаций и в таком понимании представляет юридико-
техническое средство формирования должного и справедливого правомерного
поведения субъектов права в целом и государственных служащих в частности.
Будучи включенной в содержание механизма государства, правовая доктрина
способна, во-первых, дополнять регулятивный потенциал права в сложных
нормотворческих и правореализационных ситуациях с участием государства; во-
вторых, вместе с другими юридико-техническими средствами через творческий ресурс правосознания человека эффективно осуществлять разноуровневое воздействие на практику оптимизации механизма государственного устройства и государственного функционирования.
3. Правовая доктрина воздействует на статику и динамику механизма
государства и проявляется в его статичном и динамичном состоянии. В статике
механизм государства как относительно самостоятельный институт
(универсальная корпорация) на макроуровне состоит из элементов:
государственные институты и ветви власти (институциональный элемент);
государственные и муниципальные служащие (субъектный элемент);
материальные ресурсы – казна (материальный элемент);
система правовых норм, регулирующих структуру государства и его деятельность, а также внеправовые нормы: кодексы этики, корпоративные нормы, обычаи, традиции (нормативный элемент);
государственная идеология: цели, задачи, принципы, программы деятельности государства (идеологический элемент);
объекты-ценности, создаваемые государством (ценностный элемент);
исторически сложившаяся корпоративная культура как внутри государства, так и культура взаимоотношений государства и общества (культурологический элемент).
4. Особенно значимыми для субъектов правового регулирования является
проявление правовой доктрины в динамике механизма государства. В динамике,
то есть в состоянии функционирования, содержательными элементами механизма
государства как системообразующего института жизнедеятельности общества
являются: на макроуровне виды государственно-правовой деятельности,
прежде всего, законодательной, исполнительной, судебной деятельности, а также
иные виды деятельности, например, контрольно-надзорная, правоохранительная и
т.д.; на микроуровне конкретные правовые и внеправовые отношения, которые
возникают в конкретной ситуации, в той или иной конкретной практике (практике
выборов, налоговой практике и т.п.).
5. В сфере формирования и осуществления законодательной власти правовая
доктрина проявляется в качестве: источника концептуальных положений о
реформировании законодательства; системообразующего идеологического
фактора формирования общественного мнения через различные формы
(общественные обсуждения и слушания, научные чтения и правовые
эксперименты); научного критерия экспертной оценки в процессе разработки,
систематизации, обосновании и проверке законопроекта на предмет соответствия
вызовам регулируемой практики; теоретической основы элемента
правосознания конкретного законодателя и иного публичного субъекта,
определяющего правомерные и эффективные действия (бездействия) на всех
стадиях законотворческого процесса.
6. При осуществлении исполнительной власти проявление правовой
доктрины характеризуется: в определении баланса компетенции между
различными государственными институтами (как по вертикали, так и
горизонтали) и пределами правоприменения; в повышении качества взаимосвязи
и взаимодействия личности, институтов гражданского общества и органов
исполнительной власти; в разработке новых правовых принципов, которые
регулируют отношения, возникающие в исполнительной власти; в способности
структурировать реализацию тех или иных нормативно-правовых актов, в том
числе дачи рекомендации наиболее оптимальных алгоритмов их осуществления; в
концептуальном обосновании эффективного противодействия факторам-угрозам
национальной безопасности России.
7. В сфере организации и деятельности органов судебной власти правовая
доктрина проявляется: как методологическая основа при определении границ
судейского усмотрения, в частности при пробелах в праве, коллизии норм права,
выявлении дефектных норм права, в том числе коррупциогенных норм; как
элемент выработки алгоритмов принятия решений, теоретических обоснований,
лежащих в основе выводов принимаемых судебных актов; детерминантом по
обобщению судебной практики и руководящих разъяснений, носящих научно
аргументированный характер, содержащих не произвольное, а социально
значимое и теоретически выверенное объяснение; как основное начало различных регламентирующих актов о статусе и положении в правовой системе субъектов, участвующих в осуществлении правосудия (Кодекс судейской этики, Кодекс профессиональной этики адвоката, Кодекс этики прокурорского работника Российской Федерации и Концепции воспитательной работы в системе прокуратуры Российской Федерации и т.д.).
8. Проявление правовой доктрины в механизме Российского государства
раскрывается в следующих её функциях, таких как:
прогностическая функция - правовая доктрина проявляется в процессе разработки и обоснования проектов реформирования механизма государства и его элементов;
оценочная функция - правовая доктрина является критерием правомерности и эффективности деятельности механизма государства;
регулятивная функция - правовая доктрина регулирует наиболее сложные ситуации и практики деятельности государства;
мировоззренческая и идеологическая функция - правовая доктрина формирует правовое мышление и в целом правосознания личности, прежде всего государственного чиновника и служащего;
методологическая функция - правовая доктрина проявляется как методологическая основа эффективной практической и научной деятельности государственного чиновника и служащего.
9. В работе сделан вывод о перспективах развития современной правовой
доктрины в России. Правовая доктрина важна для уместного употребления
доктринальных положений и терминов как средств юридической техники, в
частности, имеет значение создание словарей законодательной, правовой,
правоохранительной лексики и терминологии. Кроме того, на примере системы
источников общего (англо-саксонского) права, необходима работа по созданию
правовых сборников, словарей, энциклопедий, периодики, каталогов, содержащих
наименее спорные в научном отношении и устоявшихся во времени и в практики
выдержки из трудов ученых-юристов с приведением наиболее актуальных для
современности идей. Реализация доктринальных положений должна
осуществляться, прежде всего, посредством расширения в этом направлении функций научных учреждений и сообществ юристов.
Практическая значимость исследования. Познание аспектов
государственно-правовой деятельности и выработка определённых рекомендаций
по взаимосвязи с правовой доктриной, безусловно, имеет практическое значение
не только для субъектов Российской Федерации, но и для оптимизации
деятельности федеральных органов власти. Правовая доктрина несёт в себе
содержательные аспекты по нахождению баланса централизации и
децентрализации, аспекты теоретического плана по разделению
компетенционных возможностей должностных лиц федерального и
регионального уровня. Результаты, к которым приходят в результате научных обобщений, общественных обсуждений или публичных слушаний, позволяют сделать теоретические выводы и представить конкретные предложения, которые могут быть использованы для установления наиболее оптимального хода правотворческого процесса и правоприменения.
Диссертационный материал может быть полезен при дальнейшей научной разработке вопросов взаимосвязи правовой доктрины и сущности механизма Российского государства, а также может быть использован для унификации региональных законодательных процедур и правоприменения, а также при отправлении правосудия. Выводы, изложенные по результатам научного анализа, могут быть полезны работникам аппаратов законодательного органа Российской Федерации, законодательным органам субъектов Российской Федерации, должностным лицам. Настоящая работа в целом направлена на повышение уровня правосознания, правовой и политической культуры граждан и государственных служащих.
Апробация результатов диссертационного исследования. Диссертация
выполнена на кафедре теории и истории государства и права Казанского
(Приволжского) федерального университета. Основные теоретические
положения, выводы и заключения обсуждены и одобрены на заседании указанной
кафедры. Отдельные положения проведенного исследования отражены в научных сборниках.
Материалы диссертации использованы в процессе проведения со студентами очной и заочной формы обучения юридического факультета Казанского (Приволжского) федерального университета семинарских занятий по курсам: «Теория государства и права», «Проблемы теории государства и права», «История государства и права зарубежных стран», «Основы теории частного права».
Основные положения и теоретические выводы диссертационного
исследования изложены в научных трудах (более 14), в том числе в журналах,
рекомендованных ВАК при Министерстве образования и науки РФ для
публикации основных результатов диссертаций на соискание ученых степеней
кандидата и доктора наук (6), доложены и обсуждены на теоретических
семинарах кафедры теории и истории государства и права Казанского
(Приволжского) федерального университета, а также на научно-практических
конференциях: V ежегодной Общероссийской научно-практической конференции
«Источники частного и публичного права» (г. Тамбов, 2015 г.);
III Международной INTERNET-конференции «Национальная безопасность в условиях глобализации: формы и средства реализации» (г. Тамбов, 2015 г.); VI ежегодной Международной научно-практической конференции «Источники частного и публичного права» (г. Тамбов, 2016 г.); XVI Всероссийской научно-практической конференции студентов, магистров, аспирантов и преподавателей (с международным участием) «Общество, государство, личность: модернизация системы взаимоотношений в современных условиях» (г. Казань, 2016 г.).
Структура диссертации и последовательность изложения материала обусловлены целью, задачами и логикой исследования. Диссертация состоит из трёх глав, включающих девять параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Особенности проявления правовой доктрины в механизмах государств различных правовых систем древности
Говоря о правовой доктрине, мы неизбежно должны будем учитывать и то, что все современные правовые доктрины любого государства возникли не на пустом месте, а образовались как результат преобразования политико-правовых учений. Начиная рассматривать содержательные аспекты проявления правовой доктрины в механизмах государств древности, необходимо отметить тот факт, что правовая доктрина возникла в результате длительного эволюционного пути. Развитие это было обусловлено историческими причинами: на каждом временном отрезке появлялись определённые взгляды на проблематику развития и становления права и государства с присущим ему механизмом. Большинство концептуальных представлений получили дальнейшее развития либо в трудах последователей, либо в актах правового характера.
Движение, однако, было не настолько поступательно и равномерно, как предполагается. Динамика развития научной мысли на ранних этапах отражалась во множествах спорадических проявлениях изучения мира, и изучение это лишь в дальнейшем пришло к осознанию системности, вследствие чего и правовая доктрина на первых этапах развития в своём содержании отражала только отдельные фрагменты предметов и сфер изучения. Именно поэтому требуется рассмотреть источники и идеи, которые приближены к сфере права, и пути формирования системы целостных представлений.
Значение правовой доктрины в современном мире наиболее значимо в таких областях правового регулирования, как правотворчество и правореализация. Недостаток правовой доктрины будет продуцировать диссонанс в законотворчестве и юридической практике, разрушение правовой теории, правовой действительности, придаст бессистемность и замешательство, отсутствие перспективности и прогностичности в юридической деятельности.
Законотворчеству для функционирования и развития, необходимы правовые категории и правовые понятия, в частности, положения, векторы развития, методологические подходы и система доктринально и основательно обоснованных принципов организации и деятельности механизма государства. Извлечь все это возможно из правовой доктрины, которая содержит фундаментальные и конкретно-теоретические идеи, концептуальные положения о праве и государстве. В свою очередь, правоприменительная деятельность также ссылается на правовую доктрину, к её выводам и аксиомам, если правовая доктрина содержит научно обоснованные, непротиворечивые выводы и рекомендации. Однако такое ориентирование происходит не только в положительном, но и в негативном ключе. Различия подобного толка вызваны тем, что в одной плоскости отношений правовые нормы не способны урегулировать определённые общественные отношения, а в другой через коллизии и пробелы в законе лишь правовая доктрина способна привести эти самые отношении к «общему знаменателю». Как отмечается, «юридические воззрения и концепции чрезвычайно значимы для формирования модели правового регулирования, для совершенствования законодательства, для оптимизации методологии толкования юридических норм, для правореализационного процесса»1.
В настоящее время правовая доктрина занимает одно из главенствующих мест в системе законотворчества и в сфере правореализации, но так было не всегда и не везде. Правовая доктрина как особый источник права была воспринята не только римскими юристами, но и восточными философами. Считается, что наиболее яркий пример доктрины как формы права дают труды Конфуция (551 – 479 г. до н.э.). В книге «Беседы и высказывания» («Лунь юй»), составленной его последователями-учениками, содержатся довольно оригинальные положения. Так, в одном из своих высказываний, Конфуций логично обосновал противопоставление моральных норм добродетели процессу управления на основе законов: «Если руководить народом посредством законов и поддерживать порядок при помощи наказаний, народ будет стремиться уклоняться [от наказаний] и не будет испытывать стыда. Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд и исправится»1. Тем самым была сделана первая попытка доктринального осознания государственного управления механизмом государства через морально-нравственную категорию добродетели и законов.
В свете вышесказанного закономерно осветить основные направления научной мысли, которые оказали значительное воздействие на правовую доктрину и её проявление в механизмах государств.
Как отмечается в литературе по истории политико-правовых учений, «государственность в Древней Греции возникает в начале I тысячелетия до н.э. в форме самостоятельных и независимых полисов — отдельных городов государств, включавших, наряду с городской территорией, также и прилегающие сельские поселения»2. Переход от первобытнообщинного строя к раннеклассовому обществу и политической форме организации общественной жизни сопровождался всё более углублявшимся процессом социального развития и деления населения с усилением борьбы между различными стратами общества, а именно, с родовой знатью и обнищавшими членами общины, богатыми и бедными, свободными и рабами1.
Итогом такого противостояния стало то, что примерно к VI-V вв. до н.э. в разных полисах устанавливается и эволюционирует различная форма правления, например, демократия в Абдерах и Афинах, олигархия в Фивах и Мегарах, близкая к аристократии форма правления с элементами царского и военно-лагерного правления в Спарте и так далее.
Довольно логично, что вышеуказанные явления нашли своё логическое отражение в правовой доктрине Древней Греции. Практически все учёные мужи того периода отражали в своих произведениях мысль о необходимости справедливых законов, о том, что они должны играть фундаментальную роль в жизни и организации государства-полиса и прочее. Многие из этих мудрецов, будучи законодателями или правителями (либо входящие в правящие круги), приложили свои знания в практическом русле, реализовав свои собственные доктринальные воззрения или позиции своих учителей в масштабах государственного механизма полиса. Такими властителями-мудрецами своего времени были Биант, Периандр, Питтак, Солон, Хилон и прочие, которые говорили о необходимости соблюдения законов для процветания и благоустройства государственного механизма полиса.
Вполне естественно Древняя Греция оказала значительное воздействие на формирование философской и мировоззренческой составляющих правовой доктрины, но, как принято считать, наибольшее своё значение правовая доктрина как форма права и знание о государственном устройстве приобретает в Древнем Риме в форме эдиктов магистров и преторов, входящих в систему механизма государства того времени и практической деятельности римских юристов. Именно эдикты магистров выступают одной из форм правообразования римского права. По прошествии определённого временного периода эдикты приобрели значение программного документа. Но, помимо эдиктов, римский юрист Гай в своих работах выделял иные аспекты доктринального характера. Так, в институциях в параграфе о «Гражданском праве и естественном» было отмечено, что «цивильное право римского народа состоит из законов, решений плебеев, постановлений сената, указов императоров, эдиктов тех должностных лиц, которые имеют право издавать распоряжения, и из ответов знатоков (права)», а также, что «эдикты суть постановления и предписания тех должностных лиц, которые имеют право их издавать. Право же издавать эдикты предоставляется должностным лицам римского народа; самое важное значение, однако, в этом отношении имеют эдикты двух преторов городского и перегринского, юрисдикция которых в провинциях принадлежит их наместникам1. То же самое относится к эдиктам курульных эдилов2, юрисдикцию которых в провинциях римского народа имеют квесторы...»3. Формально-юридически эдикт был обязателен лишь для того магистрата, которым он был издан, а исходя из условия и срока работы этого магистра, он обязателен всего на тот год, в течение которого магистрат находился у власти.
Понятие и структура механизма современного российского государства
В научной (доктринальной) литературе существует ряд понятий и дефиниций, посвящённых проблематике механизма государства. Они в итоговом обобщении сводятся к достаточно лаконичному, но глубокому определению, которое необходимо рассматривать в различных диверсифицикациях.
Так, профессор М.И. Байтин (1921 2009 гг.) ещё 1997 году, обобщив ряд анализируемых признаков механизма государства, дал следующее его определение применительно к отечественному государству: «механизм современного Российского государства это пронизанная едиными, законодательно закреплёнными принципами, основанная на разделении властей и располагающая необходимыми материальными придатками система государственных органов, посредством которых осуществляются задачи и функции государства»1. Современники же, давая определение механизму государства, лишь расширяют терминологически приведенное определение. Так, М.И. Петров в одной из своих работ трактует механизм государства следующим образом: «это наиболее организованный и объединяющий всё общество институт публичного управления, который включает систему государственных органов и других организаций, а также лиц, замещающих государственные должности, государственных служащих и других представителей государственной администрации, обеспечивающих посредством установленной государственно-властной компетенции и материально-финансовой основы деятельности осуществление задач и функций государства, предоставление государственных услуг»1. Но говоря о понимании механизма государства необходимо помнить, что ещё в середине XX века механизм государства рассматривался с различных подходов. Первый, «широкий» подход говорил о том, что механизм государства есть не только государственные органы и аппарат государства, а это вся совокупность политической системы общества. Второй подход понимал механизм государства как тождественный аппарату государственной власти.
Современные исследователи рассматривают механизм государства с различных аспектов, сущность которых консолидируется в идее о том, что основные формы проявления механизма государства выражены в государственных органах и его элементах. Отметим, что некоторые учёные под механизмом понимают аппарат государства, т.е. систему его органов, с помощью которых осуществляется государственная власть2. При таком понимании механизм (аппарат) государства выражается дефинициарно как «специально созданная постоянно действующая иерархическая система государственных органов, учреждений и должностных лиц, осуществляющих государственную власть, задачи и функции государства»3. В свою очередь такой правовед как Л.И. Спиридонов под механизмом государства понимает «систему его органов, посредством которых оно осуществляет государственную власть и реализует свои функции. Упоминая роль социальных потребностей, вызвавших к жизни государство, его механизм можно определить и как функционирующую систему государственных органов, обеспечивающих решение общих дел»4. Упомянутый нами выше профессор В.М. Сырых, рассматривает понятие механизма государства через системы его органов и трактует его следующим образом: «совокупность государственных органов, осуществляющих государственную власть и обеспечивающих реализацию функций государства»1.
Из вышецитируемых определений вытекает то, что механизм Российского государства это организационно-правовая система государственно-властных органов, которые реализуют функции и задачи государства. Кроме того, основополагающим понятием для целей определения механизма государства является «орган государства». В этой же указанной нами выше работе М.И. Петров разъясняет и дефиницию орган государства. Под органом государства понимается юридически оформленная, организационно и хозяйственно обоснованная часть государственного механизма, состоящая из государственных служащих, наделённая государственно-властными полномочиями и необходимыми материальными средствами для осуществления в пределах своей компетенции определённых задач и функций государства2. Принимая во внимание приведённые выше определения, можно сделать логический вывод, который заключается в том, что механизм Российского государства невозможно рассматривать вне органов государства, в связи с чем в данном параграфе уделено особое внимание признакам и видам органов государства.
Исходя из определения механизма государства, орган государства (или государственный орган) есть его неотъемлемая составляющая, основополагающая ячейка, в связи, с чем логично первоначально рассмотреть возможные аспекты, отличительные особенности и характерные признаки именно государственного органа. Как мы понимаем, государственный орган — это не просто единолично воплощённая система управления на той или иной административной территории, это целая система со своими особенностями, признаками, отличительными способами реализации правовых доктрин, признанных и реализуемых на федеральном уровне повсеместно1. Государственные органы динамично изменяются, поддаваясь реформационному течению всех ветвей власти современности. Но стоит особо обратить внимание, что реформирование государственных органов на современном этапе не должно быть каким-то набором бюрократических процедур. Конечно, до идеальной модели нам далеко, хотя и мы декларативно провозгласили себя как «демократическое федеративное правовое государство» (ст. 1 Конституции РФ). Но это вовсе не значит, что нам стоит остановиться и никак не перестраивать деятельность государственных органов в русле современного технического прогресса, в русле современных запросов общества, в русле развивающихся государственных услуг и прочего.
Для лучшего понимания сущности государственных органов как правовой категории нам видится крайне важным рассмотреть характерные признаки, которые свойственны государственному органу. Первый специфический признак, который выделяют все исследователи права, выражается в том, что государственный орган наделён императивно-властными полномочиями, тем самым за ним закреплена реальная возможность осуществления государственной власти, принятия нормативно-властных решений (актов) от имени государства, а также способность обеспечивать их реализацию внутри и вовне государства в широком смысле этого слова.
Полномочия, которыми наделены государственные органы, также имеют специфические характерные черты, выражающиеся в следующем:
структура, компетенционные особенности (права и обязанности) государственного органа и его форма существования (здесь речь идет о самой процедуре строительства, формирования органа государства на первоначальном этапе) определены в специальном правовом акте, что позволяет конкретным правовым нормам осуществлять своё воздействие;
государственные органы, по своей природе, наделены концептуальным правом издания юридически значимых актов, которые вполне естественно могут определять как общеобязательные, так и индивидуально определённые правовые режимы поведения, что весьма логично и закономерно, если исходить из специфики каждого органа государства;
определённые и установленные таковыми актами предписания могут быть обеспечены рядом мер, главенствующими из которых является убеждение, воспитание и поощрение, но, являясь одновременно охранительными актами, они сохраняют за собой силу и возможность государственного принуждения;
орган государства, опираясь на материальное обеспечение им же изданных предписаний, сохраняет за собой реальную возможность распорядиться некоторой частью средств, выделяемых из государственного бюджета и прочих источников и направленных именно на исполнение этих императивно-властных предписаний. Как можно убедиться, в государственно-властных полномочиях как категории государственного органа явно прослеживаются связующие элементы таких основных, фундаментальных категорий, как «государство» и «право», и связь эта лежит именно в плоскости понятия механизма государства.
Из вышеприведённых элементов возможно следующее суждение: наличие у организации или учреждения перечисленных выше элементов позволяет утверждать фактор императивно-властного (или государственно-властного) полномочия, что помогает определить эту организацию как государственный орган1.
Связь правовой политики и правовой доктрины в деятельности механизма современного Российского государства
Как было указано выше, связующим звеном правовой доктрины и механизма государства может служить довольно известная и в тоже время неоднозначная категория как «правовая политика». Именно поэтому наиболее целесообразно выявить точки соприкосновения категорий правовая политика и правовая доктрина. Ведь правовая политика имеет различные формы и средства реализации, базисом для которых служат именно доктринальные представления о тех или иных институтах. А вот конкретное отражение и дальнейшее воплощение в юридической жизни доктринальных идей, возможно получить исключительно применяя грамотную правовую политику.
Прежде чем конкретизировать и указывать на конкретные элементы взаимодействия правовой политики с правовой доктриной необходимо рассмотреть чисто дефиниционное понятия категории «правовая политика» и указать на сущность правовой доктрины в контексте форм и средств реализации правовой политики.
В терминологическом смысле мы уже очертили грани понимания и сущности правовой доктрины, поэтому для придания предметности данного параграфа, целесообразно указать на понимание такой дефиниции как правовая политика. В наиболее общеизвестных терминологических определениях сказано буквально следующее: «правовая политика — это научно обоснованная, последовательная и системная деятельность соответствующих структур (прежде всего государственных органов и институтов гражданского общества) по созданию эффективного механизма правового регулирования, по цивилизованному использованию юридических средств в достижении таких целей, как наиболее полное обеспечение прав и свобод человека и гражданина, укрепление дисциплины, законности и правопорядка, формирование правовой государственности и высокого уровня правовой культуры и правовой жизни общества и личности»1. Из столь объёмного определения следует закономерный логический вывод о том, что для понимания правовой политики крайне важно понимать содержание целого ряда иных категорий и элементов. Как отмечают исследовали, правовая политика должна быть научно обоснована и это значит, что обоснование может происходить в рамках правовой доктрины и в рамках научных изысканий учёных-теоретиков права. Всякая правовая доктрина, как и, в целом, правовая политика, связана с определенным уровнем правового сознания, культуры, идеологии. Правовая доктрина — это самостоятельная правовая категория, включающая свой предмет изучения, свои цели и задачи. … деятельность по реализации научных (доктринальных) концептуальных изысканий должна быть системна, и как любая система — это чёткая иерархия, с уже своими собственными принципами, методами и подходами к этой систематизации. Следуем раскрытию определения правовой политики далее, и читаем, что «правовая политика … деятельность соответствующих структур (прежде всего государственных органов и институтов гражданского общества) …», а это значит, что сюда следует включить такие отдельные правовые категории как механизм государства и гражданское общество»1.
Данный логический ряд возможно продолжить и далее, как отмечает автор далее «… в содержание правовой политики входят и такие категории как механизм правового регулирования, юридические средства, права и свободы, дисциплина, законность, правопорядок, правовое государство, правовая культура, правовая жизнь. И для каждой правовой категории, приведённой выше имеются свои собственные правовые механизмы, терминологические определения и конструкции реализации, поэтому для понимания всех элементов правовой политики следует приложить большое усилие»2. Рассматривать детально все составляющие элементы и конструкции категории правовой политики нецелесообразно в рамках настоящего исследования, поэтому обратим внимание в параграфе лишь на формы и средства реализации правовой политики.
Правовая доктрина генетически и функционально связана с правовой политикой, поскольку имеют единую, исходную материальную основу — многообразную социальную практику, в том числе практику деятельности государства. По своим характерным признакам правовая доктрина является имманентной составляющей правовой политики, так как в правовой политике содержатся аргументированные доктринальные обоснования. Доктринальные принципы и идеи, теории и догмы, декларативные и дефинитивные нормы, ложатся в основу правовой политики и через её идеологический и политико-ориентированный подход формируют дальнейшее развитие механизма государства, а через формы реализации правовой политики (правотворческая, правоприменительная, правоинтерпретационная и т.д.) правовая доктрина создает основы для деятельности механизма государства и обосновывает его объективное существование. В результате чего механизм государства придает правовой доктрине официально-декларативное функционирование и существование. Кроме того, правовая политика и правовая доктрина являются концептуально и текстуально оформленными феноменами, способными влиять на мировоззрение и правосознание, как отдельных категорий граждан, так и всего чиновничьего аппарата государства.
Как отмечается, «для обозначения направлений реализации правовой политики наиболее оптимально использовать термин «формы реализации правовой политики». Формами реализации правовой политики являются: правотворческая, правоприменительная, правоинтерпретационная, доктринальная, обучающая (курсив авт.)»1. Вышеуказанные автором направления реализации правовой политики определённо могут служить точками соприкосновения правовой политики и правовой доктрины. Далее, более аспектно рассмотрим возможности формирования каждого направления правовой политики.
Первым, на что необходимо обратить внимание станет — правотворчество, как обусловленный процесс со своими особенностями, образующий в своей совокупности, деятельность законодательной ветви власти, о взаимодействии которой с правовой доктриной, в рамках доктринальных представлений, было уделено внимание в параграфе 3.1 настоящего исследования.
В свою очередь правотворческая политика — это самостоятельное направление, под которым традиционно понимают отвечающую принципам науки, системную, обоснованную практику общегосударственных институтов, делегированных на установление программ и стратегий правотворчества, а также для организации надлежащих условий для результативной правотворческой деятельности. Главная задача правотворчества — это создание новых или обновление существующих норм, с приданием им актуального наполнения и способных урегулировать насущные общественные отношения. Общеизвестный факт, что общественные отношения в категории времени эволюционируют1, следствием чего становится и эволюция, и перекраивание юридических норм, которые регулировали те или иные общественные отношения. Правотворчество в этом смысле крайне необходимо для совершенствования устаревших или создания совершенно новых юридических норм. Причём создание новых норм может обуславливаться правовой доктриной и уже через правовую политику воплощаться в материальные формы права. Необходимо отметить, что, говоря о соотношении правовой доктрины и правовой политики, а также о влиянии правовой доктрины на правовую политику, нельзя не учитывать тот факт, что «важнейшей задачей юриспруденции является научное разрешение вопроса о таком положении, при котором государственная организация приносила бы максимальную пользу входящим в неё людям в различных условиях и ситуациях политического властвования. В рамках теории государства и права указанная задача реализуется путем создания концептуальных моделей политического идеала, т.е. наилучшего государственного строя, а также посредством разработки целесообразных способов претворения построенных моделей в действительность»1. Данную задачу призвана и способна выполнить правовая доктрина. Однако здесь требуется сделать следующую оговорку: разработка и функционирование правовой доктрины, основанной на истинных ценностях права, возможны только в демократическом государстве с истинно правовой политикой. Но как отмечается некоторыми исследователями в правотворчестве имеются определённые дефекты, сказывающиеся на эффективности реализации правовой политики, выраженные в конкретных условиях2. Как представляется правовая доктрина современности вполне способна минимизировать, а в некоторых вопросах полностью исключить дефекты как правотворческой политики, так и в правотворчестве в целом.
Проявление правовой доктрины в судебной власти
Судебная система и судебная власть в целом в сознании наших граждан воспринимаются как нечто возвышенное и закрытое от посторонних взглядов, как узкокорпоративное сообщество. Но в то же время судебная власть довольно разнопланова и в своей деятельности не отстраняется от различных проблем общества и государства. Задача судов вплетена в сущность как охранительной, так и регулятивной функций права и соответствующих им целей государства. Однако решение задач правосудия осуществляется не механическим путем. Для судебной власти важна не только сложившаяся практика, в рамках которой выработаны алгоритмы принятия решений, но и теоретическое обоснование, лежащее в основе выводов принимаемых судебных актов. Именно поэтому правовая доктрина выступает элементом должного регулирования судебной системы в силу того, что доктрина представляет собой учение и взгляды научного сообщества по тому или иному правовому явлению. Именно в судебной системе необходимо говорить о взглядах и убеждениях, где даже условием принятия решения по делу в рамках правоприменительной деятельности судьи руководствуются, помимо норм законодательства и судебной практики, и таким чувством, как внутренняя убеждённость. От убеждений судейского корпуса будет зависеть дальнейшая судьба всего рассматриваемого дела1, так как именно в категории «убеждение» залегает глубинный смысл самого правоприменительного процесса, окружённого рамками государственно-правовой доктрины. Хотя в данный момент действительности мы не можем однозначно и определённо цитировать положения законодательства, которое бы давало нам понимание категории «внутреннее убеждение», но мы однозначно можем определить для себя, что «внутреннее убеждение заключает в себе чувство уверенности правильности своих знаний, выводов, решений»1. А мы прекрасно представляем, что как убеждения, так и знания и уверенность в своих убеждениях могут быть продиктованы именно доктриной: правовой либо политической. И учения правовой доктрины различного толка не могут не сказаться на убеждениях. Убеждения могут деформироваться под влиянием определённого набора фактов и фундаментальных представлений, а фундаментальные представления, концепции и принимаемые векторы развития это не что иное, как элементы доктрины.
В правоприменительной деятельности, в рамках судебного правоприменения, мы можем отметить конкретные законодательные нормы, которые напрямую свидетельствуют о том, что убеждения различного толка могут сказываться на принимаемых решениях субъекта правоприменения. А именно, статье 67 ГПК РФ сказано буквально следующее: «Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению (курсив – авт.), основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств»2. Аналогично этому АПК РФ в статье 71 указывает: «Арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению убеждения судьи в уголовном процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. Санкт-Петербург, 2003. 170 c.; Яцишина О.Е. Внутреннее убеждение как основание свободы оценки доказательств в российском уголовном процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2004. 219 c. (курсив – авт.), основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств».
Именно поэтому в рамках органов судебной власти так же, как и в двух других ветвях власти, имеются вполне очевидные грани взаимосвязи судебной практики с правовой доктриной. Но для понимания свойств указанной взаимосвязи закономерно предметно рассмотреть сущность и содержание судебной власти как таковой.
Органы судебной власти выступают необходимым звеном механизма государства. Судебная власть, являясь самостоятельной и, как закреплено в Конституции Российской Федерации, независимой ветвью власти, выполняет определённые законодателем функции, в своем многообразии сводящиеся к реализации правосудия в форме разрешения конфликтов общества и государства в правовом ключе. Так, согласно Конституции Российской Федерации, «судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, уголовного и административного судопроизводства»1. Статус судьи определён законом и действует на основе принципов независимости и подчинения закону2.
Конфигурация современной судебной системы Российской Федерации определена в 1996 году Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации»3, но и в настоящее время судопроизводство подвергается реформированию. И реформация была заложена и продиктована не столько правовой доктриной, сколько субъективной оценкой судопроизводства1.
В настоящее время судебная власть Российской Федерации представляет собой следующую систему: федеральные суды (Конституционный Суд РФ; Верховный Суд РФ; верховные суды республик, краевые, областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные суды, военные и специализированные суды, составляющие систему федеральных судов общей юрисдикции; арбитражные суды округов, арбитражные апелляционные суды, арбитражные суды субъектов Российской Федерации и специализированные арбитражные суды, составляющие систему федеральных арбитражных судов), конституционные (уставные) суды и мировые судьи субъектов Российской Федерации.
Но судебная система это не только судьи, но и аппарат судов. Современная судебная система может действовать как в ходе осуществления самого правосудия, так и в рамках представителей, как юридического сообщества, так и прочих вспомогательных структур или функциональных элементов: представителей и адвокатов, экспертов, специалистов, прокурора, органов государственной власти и органов местного самоуправления. В ходе судебного разбирательства возможно вступление в процесс определённых законом лиц, не являющихся истцом и ответчиком. Стоит отметить, что появление и участие в судебном разбирательстве отдельных лиц, в частности специалистов, способных дать заключение по правовому вопросу в административном судопроизводстве в связи с толкованием и применением правовых норм (ч. 2 ст. 50 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации), стало возможным, в том числе, вследствие заблаговременной доктринальной проработки представлений о правосудии как о системной деятельности, а также в результате анализа практики рассмотрения отдельных категорий дел.
Правовая доктрина, перенося научные идеи и представления на деятельность органов судебной власти, диктует необходимость учитывать этот фактор системности в судебных актах. Например, при отражении в мотивировочной части решения исследования и оценки показаний специалиста по правовым вопросам собственные представления эксперта1 играют не последнюю роль, а представления эти могут быть продиктованы общепризнанной и принятой на государственном уровне доктриной того или иного толка. Правовая доктрина помогает сформировать правовое положение в этом случае не только в концептуальном теоретическом плане, но и, что для судебной власти более значимо, в практической плоскости. Правовая доктрина в государстве может предопределять и сами акты применения права, поскольку, анализируя акты правоприменения, можно понять, что же выступает во главе всего государственного концептуального развития. Акты применения права выступают своего рода лакмусовой бумагой для выявления и обоснования правовой доктрины.