Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общие представления о государстве как субъекте права 15
1. Основные юридические подходы к пониманию государства 15
2. Государство как правовая корпорация 48
3. Устройство государства и его функции 80
Глава 2. Правосубъектность государства 101
1. Общая правоспособность государства 101
2. Специальная правоспособность государства 120
3. Единство правоспособности государства 157
4. Проблема дееспособности государства как правовой корпорации 171
Заключение 193
Список литературы 1
- Государство как правовая корпорация
- Устройство государства и его функции
- Специальная правоспособность государства
- Проблема дееспособности государства как правовой корпорации
Государство как правовая корпорация
государство - это объект права, то возникает вопрос о субъекте этого права. Субъектом чаще всего являлись правители (короли, цари, султаны, шахи, сеньоры и т. д.) , то есть те, кого в настоящее время мы называем органами (учреждениями)2 государства. Однако субъектом, особенно после социально-революционных потрясений, объявлялся и народ. На первый взгляд, это выглядит парадоксальным, поскольку народные массы боролись против правителей и назначенных ими должностных лиц (бюрократии), и социальная революция должна была изменить юридический подход к государству. На самом деле, никакой перемены в понимании юридической природы государства не было: имела место лишь номинальная замена единоличного правителя на демократическое большинство, но государство по-прежнему осмысливалось не как отвлеченное единство, а лишь как средство "в руках" кого-либо (ранее им были, например, восточный деспот, римский император, феодальный помещик или абсолютный монарх; теперь им стал многочисленный народ в лице своих представителей).
Поскольку государство осмысливается как чье-то право, как вещь в гражданско-правовом смысле, оно представляет собой не imperium, a dominium, в связи с чем эта концептуализация может быть названа частно-правовой (собственнической, патримониальной) по преимуществу, хотя нередко патримониальное обоснование государства относят главным образом к Средним векам в Европе, когда связь между государством и территорией (земельными владениями) является наиболее явной,
Если государство представляет собой объект права, то, помимо частноправового отношения к нему как к "чему-то своему", у его субъекта имеется сильнейшая склонность отождествлять себя с ним. Происходит персонификация (воплощение) государства в том, кто, согласно современным понятиям о государстве, является только его учреждением, но никак не самим государством.
Таким образом, объектное отношение к государству означает, что, с одной стороны, государство является вещью, у которой есть собственник, с другой стороны, этот собственник отождествляется с государством, персонифицирует его в себе (или, иначе говоря, расширяет себя до государства).
Существуют разные способы обоснования права субъекта на государство в различные периоды истории. Все они могут быть классифицированы на два способа: первый способ обоснования состоит в обладании земельными владениями, которые и обусловливают государственные права субъекта, второй способ зиждется на лице, то есть на том, кто есть субъект этого права. Второй способ также подразделяется на два вида: этим лицом может быть или монарх, или народ .
В Средние века в Европе отождествление государства и феодала опосредовалось земельными владениями, то есть земельный собственник и был государем с большим или меньшим объемом государственных прав . Тесная связь между территорией, то есть земельными владениями, и этими государственными правами, которые их обусловливали, сформировала понимание государства как объекта права собственности сеньоров и вассалов1. Причем, как отметил Л. А. Шалланд, "личность собственника (государя) отступала на второй план: важно было то, чем он владеет" . В этой связи возникает вопрос: можно ли на этом основании считать само государство территорией (земельными владениями) или все же и в это время имела место персонификация государства? Действительно, если государственные права феодалов определялись не тем, кем они были, а тем, чем они владели, то не допустимо ли доказывать персонификацию государства в Средние века Все же думается, что опосредование государственных прав земельными владениями не исключало персонификацию средневекового государства в помещике, а делало ее только менее выраженной. Наличие земли было предпосылкой наличия и осуществления государственных прав, но все-таки осуществлялись эти права именно феодалами. Можно говорить лишь о том, что в Средние века не было столь характерной для абсолютной монархии склонности к отождествлению государства и лица (монарха), поскольку персонификация опосредовалась территорией. По-видимому, правильнее, вслед за Л. А.
Шалландом, считать территорию в Средние века "первичным предположением" государства, но не самим государством. Значимость земельных владений делала самих помещиков (вотчинников) их фоном, но все же именно помещики, при названном предположении, рассматривали государство как объект своего права собственности и отождествляли себя с государством. Территория, которая в Средние века не отличалась от земельных владений, также была для них объектом гражданского, а не государственного права, то есть вещью, которой можно было свободно распоряжаться вместе с жившими на ней людьми (главным образом крестьянами).
Вытеснение феодальных отношений, вызванное, прежде всего, централизацией европейских государств в начале Нового времени, не привело, однако, к падению патримониального (объектного) воззрения на государство . Теперь территория (земельные владения) уходит на второй план, несмотря на то, что монарх по-прежнему властвует над нею, то есть осуществляет территориальное верховенство в буквальном смысле. Однако центральной стала личность самого монарха. Более нет необходимости в опосредствующем значении территории, монарх властвует по собственному праву и персонифицирует государство без обоснования его прав наличием земельной собственности
Устройство государства и его функции
Исходя из этого цель государства — правовой корпорации - отнюдь не подчинение всех граждан единой власти государства. Правовая корпорация, во-первых, не властвует над гражданами, а, как всякий субъект права, осуществляет права и правообязанности, является субъектом правовой ответственности. Во-вторых, она, как производное от граждан лицо, создает условия, при которых становится возможным взаимодействие членов этой корпорации, согласование их воль, интересов, целей. Только посредством их совмещения достигается правовое взаимодействие и при этом не происходит отчуждения государства от граждан, превращения его в независимое от них лицо . В этом плане, по крайней мере, уже И. Кант достаточно четко обозначил цель правовой корпорации: не навязывание государством своей, лишь по названию общей, а по содержанию единичной, воли гражданам, не безосновательное, обусловленное субъективными причинами, возвышение одного произвола над другим, а их совмещение на основе общего критерия - закона . Другими словами, целью правовой корпорации является формирование общей воли - той правовой формы, в которой совмещаются, сосуществуют и реализуются воли первичных субъектов права - граждан3.
Такова ближайшая цель государства — правовой корпорации, цель ее повседневного, текущего существования и действования. Но у государственно-правовой корпорации есть и отдаленная цель, на достижение которой направлена цель непосредственная, - формирование правового устройства общества
Правовое общество - это общество, в котором право - основной социальный регулятор, с его помощью разрешаются все социальные конфликты, гарантируется общественная безопасность и общественное развитие, достоинство человека, его свобода. В конечном счете это общество, в котором для индивидов правом созданы и гарантированы условия осуществления их свободы. И. Кант, характеризуя "всеобщее правовое гражданское общество", писал, что это общество, в котором величайшая свобода сочетается с подчинением общим законам, которые, можно добавить, созданы в результате совмещения воль его членов и в этом смысле являются всеобщими, то есть правовыми, законами . В другом месте немецкий философ отметил, что гражданское (правовое) состояние - это общество, "гарантирующее мое и твое посредством публичных законов" . Анализируя мысли И. Канта, С. С. Алексеев в более общем плане характеризовал правовое гражданское общество: "Не "держава", не "страна подданных монарху", а общество граждан, свободных людей с высоким достоинством и неотъемлемыми правами, - вот та организация жизни людей, которая призвана раскрепостить общество, определить и направить его развитие в соответствии с принципами свободы"3.
Правовая корпорация есть идеал развития правовой государственности, в современном мире ни одно государство не может считаться правовой корпорацией. В этом плане ее можно характеризовать как идеальный тип ("идеал-типическое понятие"), причем в интерпретации, имевшейся не у М. Вебера , который ввел это понятие, а у Г. Еллинека. По мнению Г. Еллинека, идеальный тип имеет не только теоретическое, но и телеологическое значение (значение долженствования): "он есть не что-либо существующее, а долженствующее существовать. В силу этого он служит в то же время и мерилом для оценки существующего" . В этом понятии, следовательно, имеется и логический (познавательный), и оценочный (идеальный) моменты, в особенности "если идеальный тип конструируется по образцу существующих государств"2. Возможно, именно запредельность идеала правовой корпорации побудила И. А. Ильина утверждать, что "государство всегда останется учреждением и никогда не превратится в корпорацию" .
Из приведенных слов И. А. Ильина следует, что автор выделял не только государство — корпорацию, но и государство — учреждение. В государстве -учреждении отправным пунктом являются не индивиды, а государство, которое навязывает им свою волю4, часто не предоставляя им правовых средств защиты от своего индивидуального произвола. Государство —учреждение - это опекун над своими подданными, оно устанавливает для них законы, управляет ими, судит их . В нем формируются не субъект - субъектные связи, а субъект - объектные связи, в которых государство - субъект властно воздействует на своих подданных - объектов2.
В истории, конечно, можно найти значительно больше государственных форм, являющимися учреждениями: это и древневосточная деспотия, и средневековое государство - поместье, и новоевропейская абсолютная монархия, корпоративный характер которых подлежит большому сомнению. Вместе с тем, представляется, что государство — учреждение в изложенном понимании - это также идеальный тип. Ни в одном государстве, какова бы ни была степень ограничений и лишений прав индивидов, граждане (подданные) не являются рабами, то есть они все-таки являются субъектами, а не объектами права . Государство, по понятию, не может быть "союзом рабов", так как государство не "прирождено" людям, а возникает на определенном этапе развития их культуры, когда в общественном сознании складывается идея государства4. Как заметил Б.
Специальная правоспособность государства
Исключительность суверенитета предстает в ином свете, когда он рассматривается в отношении граждан. Государственно-правовая корпорация не может реализовать свой суверенитет независимо от граждан, поскольку, во-первых, посредством установления и реализации правовых норм совмещаются единичные воли граждан, то есть формируется и реализуется общая воля, а вместе с ней удовлетворяются единичные интересы и цели граждан; во-вторых, без граждан государство не в состоянии реализовать свои функции. У государства не может быть правопорядка, отличного от того, который был создан при участии его граждан . Если же государство навязывает своим гражданам решения, которые полагаются как "его собственные" и в этом смысле отчужденные от них , то разрушается не только его корпоративность, но и вообще юридическая конструкция государства. На основании этого можно утверждать, что не только государство - правовая корпорация производив от граждан, но и его суверенитет производен от них. Суверенность государства - правовой корпорации означает не то, что оно независимо от граждан, а только то, что правопорядок государства первенствует над правопорядками других субъектов права, в том числе субъектов федерации.
Наконец, в-третьих, и это, пожалуй, наиболее важная характеристика: суверенитет - это правовое самоопределение государства. Речь идет, в первую очередь, о правотворчестве (прежде всего, о законотворчестве) осуществляемом государством. В свете предыдущих характеристик суверенитета это означает, что у государства есть способность к правотворчеству, то есть к созданию правопорядка, реализация которой осуществляется самостоятельно, свободно, то есть без воздействия (вмешательства) других субъектов права, но при непосредственном участии граждан.
Однако правотворчеством не исчерпывается суверенитет государства, поскольку правотворчество необходимо дополняется правоприменением, которое понимается как индивидуализация общих правовых норм, то есть норм, выраженных в законах, а также в подзаконных нормативно-правовых актов, результатом чего является индивидуально-правовой акт, в котором участвует не только суд, но и многочисленные исполнительные учреждения государства, причем последние - значительно чаще. Недостаточно установить правопорядок, поскольку нормы права должны реализоваться, перейти из возможности в действительность. На этом основании возможность правоприменения также составляет суверенитет государственно-правовой корпорации, которой не безразлично, реализуется или нет создаваемые ею правовые нормы.
В результате суверенитет государства юридически можно определить как способность (возможность) государства самостоятельно, без воздействия со стороны других субъектов права (субъектов федерации, автономий, муниципалитетов, юридических лиц гражданского и административного права), но в зависимости от граждан, при их содействии, создавать и применять нормы права, то есть осуществлять правотворчество и правоприменение.
Это определение можно генерализовать с опорой на известное понимание суверенитета К. Шмиттом , который противопоставил его отрицанию суверенитета в теории Г. Кельзена, объявившего о тождестве государства и правопорядка1. На основании последнего уточнения и с учетом ранее высказанных положений суверенитет определяется как способность государства принимать правовые решения: в одном случае в виде правовых норм (правотворчество), в другом - в виде индивидуальных правовых решений (правоприменение) .
Политическое происхождение суверенитета может вызвать сомнение в оправданности определения государства - правовой корпорации как суверенной, поскольку она не независима от своих граждан, а существует только в них и через них . Точно так же государственно-правовая корпорация не изолируется от других государств, международных организаций, а вступает во взаимодействие с ними, для чего и требуется международно-правовое регулирование. И все-таки представляется, что суверенитет - это ее необходимый признак, потому что именно он указывает на то, что правовая корпорация способна к формированию правопорядка и к его актуализации (реализации). Никакие другие субъекты (прежде всего, другие государства) не могут посягать на него. Субъекты права, возникающие в государстве - правовой корпорации, должны сообразовывать принимаемые ими правовые решения с действующим правопорядком государства, в котором выражена общая (всеобщая) правовая воля граждан, которой должны подчиняться общие воли субъектов федерации, автономий, муниципалитетов и, тем более, юридических лиц гражданского и административного права.
С этой точки зрения и если иметь в виду этимологию термина "суверенитет", то он не представляется абсолютно удачным для обозначения данного признака государственно-правовой корпорации. Возможно, обсуждаемый признак следует именовать способностью государства самостоятельно принимать правовые решения , которые имеют приоритет по отношению к правовым решениям других субъектов права, так как только в решениях государства - правовой корпорации выражается всеобщая воля. В этом плане поскольку посредством реализации суверенитета формируется правопорядок, который в правовой корпорации есть выражение общей воли, суверенитет есть основа ее целостности.
Зависимость государства — правовой корпорации от граждан приводит к выводу, что в правовой корпорации суверенитет уже не абсолютен, а ограничен теми целями, к реализации которых она стремится Уже Г. Еллинек, как отмечалось, перестал считать суверенитет обязательным признаком государства, на основании чего немецкий юрист допускал существование несуверенных государств. Вместо суверенитета автор предложил другой признак - признак самоорганизации2. Но "свои собственные законы" создаются при участии граждан, которые при этом обязаны учитывать и действующий международный правопорядок который имеет примат над правопорядком отдельного государства.
Государство не вправе осуществлять правовое регулирование исключительно по собственному усмотрению, пусть и при участии граждан, так как в этом международный правопорядок ставит государству границы. Поэтому ранее отмеченную исключительность суверенитета вновь следует уточнить: государство вправе свободно действовать только в этих границах; при их соблюдении, действительно, никакие другие субъекты права (прежде всего, другие государства) не вправе вторгаться в его правотворчество и правоприменение, иначе эти действия будут квалифицированы как международные правонарушения.
Проблема дееспособности государства как правовой корпорации
Ранее были исследованы общая и специальная правоспособность государства. Общая правоспособность была интерпретирована не только как возможность быть субъектом любых прав и правообязанностей согласно действующему правопорядку, то есть не только юр идико-догматически, но была сделана попытка выявить ее самостоятельное содержание, не редуцируемое к отраслевой правоспособности. В государстве — правовой корпорации ее общая правоспособность образуется путем эманации правовых качеств, присущих участникам правовой корпорации - гражданам (их воль, интересов, сознаний, вины и других). В этом заключается ее собственное содержание. Способность быть субъектом прав и правообязанностей (иметь права и юридические обяанности) является только одним из моментов этого содержания. Причем эта способность является формальной, не раскрывающей субстанциальных моментов существования государства - правовой корпорации, исходя из чего способность быть субъектом правоотношения, как способность формальная, имеет подчиненное по отношению к другим возможностям значение (волеспособности, способности осуществлять функции и др.), которые предшествует ей и на основании которых она может реализоваться.
Будучи лишь формальным моментом общей правоспособности государства, возможность быть субъектом правоотношения получает развернутое содержание только в отдельных отраслях и иных структурных подразделениях права, предусматривающих участие государства в качестве субъекта права. С этой точки зрения, какой бы ни была специальная правоспособность государства (государственной, административной, гражданской, налоговой, бюджетной и т. д.) правовая корпорация остается тождественной самой себе, не распадается на множество субъектов права, так как всякая специальная правоспособность - не самостоятельная отраслевая правоспособность, а развитие (конкретизация) общей правоспособности применительно к определенной отрасли права или к иному объединению правовых норм. Возможность этой конкретизации заложена в самой общей правоспособности государства, поскольку возможность быть субъектом правоотношения является одним из ее моментов, причем моментом формальным, который становится содержательным только при вступлении государства в международные, гражданские и прочие правоотношения. Так называемая отраслевая правоспособность - та же общая правоспособность государства, конкретизированная применительно к отрасли права или иному объединению правовых норм1.
Подчинение специальной правоспособности государства общей правоспособности не означает, что специальная правоспособность выступает как факультативное дополнение общей. Только в результате развития общей правоспособности до специальной государство способно стать субъектом разнообразных правоотношений (международных, государственных, административных и др.), участвовать в которых государству необходимо, чтобы полноценно осуществлять свои функции. Таким образом, и общая правоспособность государства, и его специальная правоспособность - это две самостоятельные характеристики правоспособности государства, причем общая правоспособность есть первоначальная характеристика, а специальная правоспособность является развитием общей правоспособности, ее конкретизацией, так что общая правоспособность, будучи исходным пунктом, обогащается новыми характеристиками, становясь специальной правоспособностью. Другими словами, без общей правоспособности государства не может быть и его специальной правоспособности, но без последней государство не в состоянии стать субъектом многочисленных правоотношений. Поэтому в отдельности они есть абстрактные характеристики правоспособности государства, только совместно они представляют правоспособность государство как конкретное единство, целостность.
Итак, посредством использования категорий "абстрактное" и "конкретное" по отношению к правоспособности государства устанавливается связь между общей и специальной правоспособности государства - корпорации, которая отсутствует при "частно-публичном подходе" к его правоспособности, поскольку частная правоспособность государства и публичная правоспособность государства есть противоположности. В такой интерпретации также нет разрыва единой правовой корпорации на множество государств - субъектов права, что имеет место, если реализуется узко понятый отраслевой подход. Общая и специальная правоспособность различны, но эти различия существуют в единстве, в рамках которого осуществляется переход от первой ко второй.
Традиционным для отечественной юриспруденции является рассмотрение дееспособности как части, наряду с правоспособностью, правосубъектности. отсюда нередко используемая номинация "праводееспособность"1. Проблема правосубъектности, важная для всех отраслей права, обсуждается, однако, в основном, применительно к индивидам, и приоритет в этом имеет гражданское право, откуда, по замечанию Е. А. Флейшиц, правоспособность неправомерно была экстраполирована на другие отрасли права .
Правосубъектность юридических лиц вызывает меньше разногласий, потому что у них, по установившемуся воззрению, правоспособность и дееспособность возникают одновременно, то есть они существуют в единстве, не могут быть обособлены друг от друга . В этом плане правоспособное юридическое лицо одновременно и дееспособно. Это означает, что любое ограничение или лишение правоспособности юридического лица влечет ограничение или лишение и его дееспособности. Согласно этой точке зрения, для государства, как и для прочих юридических лиц, разграничение правоспособности и дееспособности не имеет смысла, так как невозможны неправоспособные, но дееспособные юридические лица. Если государство правоспособно, то оно обязательно и дееспособно. В этом смысле дееспособность государства не становится самостоятельной проблемой, а редуцируется к его правоспособности, которая, кроме того, понимается не содержательно, а догматически, как способность иметь