Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Жизненный и творческий путь М. А. Рейснера, мировоз зренческие истоки и развитие его научных взглядов
Глава 2. Правовые воззрения М. А. Рейснера 57
1. Свобода вероисповедания «нравственной личности» как основа правового государства 57
2. Психологический марксизм как правовая концепция 72
3. Право как идеологическая форма, его сущность и признаки 91
4. Советское право в оценке М.А. Рейснера 111
Глава 3. Учение М.А. Рейснера о государстве 130
1. Понятие, признаки и сущность государства 130
2. Концепция государственной формы М.А. Рейснера 154
3. Советское государство в оценке М.А. Рейснера 182
Заключение 203
Список литературы 2
- Психологический марксизм как правовая концепция
- Право как идеологическая форма, его сущность и признаки
- Концепция государственной формы М.А. Рейснера
- Советское государство в оценке М.А. Рейснера
Психологический марксизм как правовая концепция
Исследование творческого пути любого ученого невозможно без изучения его биографии, в которой существенное значение имеют ее основные вехи. В первую очередь, они связаны с получением профессионального образования, преподавательской работой, служебной и общественной деятельностью, становлением и развитием идейных и политических убеждений.
Немаловажную роль играет и сложившаяся государственно-политическая действительность, в которой происходит формирование мировоззрения ученого, становление и развитие его научных взглядов. Воззрения ученого, как правило, не могут быть абсолютно свободны от общественно-политических реалий и зачастую несут на себе отпечаток эпохи, в том числе и политический. Жизнь и творчество ученого оказываются неразрывно связаны друг с другом, и именно поэтому реконструкция жизненного пути представляет особый исследовательский интерес для современной историко-правовой науки.
История жизненно-творческого пути М.А. Рейснера до сих пор остается не исследованной. Даже правовые издания последних лет о персоналиях отечественной правовой науки не содержат сведений о его жизни1. На сегодняшний день нет ни одной монографической публикации, характеризующей личную и творческую биографию М.А. Рейснера. Все вышесказанное обуславливает необходимость выделения данного вопроса в отдельную главу диссертационного исследования.
Антология мировой правовой мысли. В 5 т. Т. V. Россия. Конец XIX - XX в. / Нац. обществ.-науч. фонд; Руководитель науч. проекта Г.Ю. Семигин. - М.: Мысль, 1999. -829 с; Правовая мысль: антология / Авт.-сост. В.П. Малахов. - М.: Академ, проект, 2003. - 1016 с; Томсинов ВА. Российские правоведы XV111 - XX веков: очерки жизни и творчества. В 2-х т.. - М.: Зерцало, 2007. - 1322 с; Звягинцев А.Г. Жизнь и деяния видных российских юристов: Взлеты и падения. - М.: ОЛМА Медиа Групп, 2008. - 384 с. и др. Наиболее информативным источником сведений о личности М.А. Рейснера является его автобиография, опубликованная в энциклопедическом словаре русского библиографического института «Гранат»1.
Краткие биографические очерки о М.А. Рейснере можно найти в некоторых справочных и энциклопедических изданиях по истории психоаналитики, философии, социально-политической мысли2.
Ряд интересных материалов о жизни М.А. Рейснера встречается в книге Г.А. Пржиборовской из цикла «Жизнь замечательных людей. Серия биографий», посвященной знаменитой дочери Михаила Андреевича Ларисе Рейс-нер3, а также в недавно вышедшем биографическом издании Е.В. Сафроновой и Е.С. Кравченко об Александре Львовиче Блоке (отце известного поэта А. А. Блока), первом научном наставнике М.А. Рейснера4.
Сегодня в жизнеописании М.А. Рейснера остается масса неточностей и нераскрытых вопросов. В частности, мало что известно о семье, в которой родился и вырос Михаил Андреевич, о студенческом периоде, о педагогах, оказавших влияние на становление и развитие его взглядов, о причинах отказа от религии и увлечения марксистской идеологией. Вызывает вопрос факт назначения М.А. Рейснера на должность профессора юридического факультета Томского университета без соответствующей научной степени. Крайне мало сведений о преподавательской деятельности ученого, о причинах кон 23 фликта с томской профессурой и вынужденной эмиграции в Германию. Раскрыть неизвестные страницы биографии М.А. Рейснера, осветить идейно-мировоззренческие истоки его научных взглядов можно, ответив на эти и другие вопросы.
Михаил Андреевич Рейснер родился в 1868 году в г. Вилейка1 Вилен-ской губернии, входившей на тот момент в состав Российской империи, «в семье чиновника из балтийских дворян-интеллигентов»2. В большинстве источников более точная дата его рождения не называется. Однако в книге Г.А. Пржиборовской в качестве иллюстрации приведено фото сохранившейся паспортной книжки М.А. Рейснера от 21 июля 1915 года № 2542, в которой обозначена дата его рождения: 7 марта 1868 года3.
Род Рейснеров, отмечается в автобиографии Михаила Андреевича, имел корни в Галиции, а затем обосновался в Германии. Одним из предков М.А. Рейснера был Николаус фон Реуснер (1545-1602), знаменитый профессор, юрист, поэт, получивший за научные заслуги титул пфальцграфа. Русская ветвь рода произошла «благодаря деклассированию некоторых балтийских его потомков»4. Своему знаменитому родственнику М.А. Рейснер впоследствии посвятит свой фундаментальный двухтомник «Государство». Остзейское происхождение Рейснеров также подтверждает название статьи «Мы, балты», опубликованной М.А. Рейснером в литературном журнале «Русское богатство»5.
О родителях М.А. Рейснера также известно совсем немного. Его отец, Андрей Егорович (1840-1900), - почетный гражданин Лифляндской губернии, «любил искусство, имел хорошую библиотеку», сначала был военным, («служил корнетом 2-го лейб-уланского Его императорского величества полка»), но затем, оставив военную службу по болезни, работал в прибалтийских акцизных управлениях, где «дослужился до коллежского советника»1. Мать ученого, Екатерина Михайловна (1848-1928), - одна из дочерей Михаила Алексеевича Храповицкого, в отношении которого есть предположение, что он - прямой потомок Александра Васильевича Храповицкого (1749-1801), статс-секретаря Екатерины II2. «Дочери Михаила Алексеевича - бастарды, -отмечает Г.А. Пржиборовская, - тем не менее, они получили прекрасное образование, знали языки, хорошо играли на фортепьяно»3.
В семье Рейснеров было пятеро детей: два сына и три дочери, Михаил был старшим. В своей автобиографии он отмечал, что получил воспитание «в общем духе интеллигентского романтизма и с юных лет искал рецепта спасения человечества», хотел стать то священнослужителем, то «бросался в мистику и толстовство», то был под сильным влиянием Достоевского. Петербургскую гимназию окончил «с ненавистью к классицизму и отрицанием науки». В Варшавский университет поступил только из-за близости к месту службы отца и «ввиду полного безразличия к научному знанию, так как меч-тал посвятить себя религии»4.
Однако за годы обучения в Императорском Варшавском университете М.А. Рейснер зарекомендовал себя талантливым и способным учеником, а на четвертом курсе даже получил университетскую денежную премию в размере 40 рублей за свое научное исследование «О местном управлении»5.
Право как идеологическая форма, его сущность и признаки
В этих работах ученый излагает собственную концепцию взаимосвязи морали, права и религии на основе действующего российского законодательства. Основное внимание при анализе данной проблемы сосредоточено им на исследовании феномена свободы вероисповедания личности, состоянии веротерпимости в российском обществе и господствующих принципов в действующем праве. Позже, в своей автобиографии М.А. Рейснер написал, что целью его ранних трудов было разоблачение «полицейского характера российского церковного и морального законодательства»3.
В своих работах М.А. Рейснер писал о недопустимости смешения законов нравственных и юридических, норм права с морально-нравственными и религиозными, считая, что мораль «теряет всякий смысл в форме правового закона и превращается или в сеть мелких, формалистических правил и наставлений, или ... вырождается в общую формулу, устанавливающую безграничную сферу для применения административного произвола»4.
Также он выступал против религиозного давления со стороны государственной власти по отношению к лицам, не исповедующим православия, указывая, что государство и церковь обладают «целым арсеналом принудительных мер, которые все могут быть употреблены, с величайшим удобством, для смирения непокорных и насильственного насаждения добронравия»5. Наличие подобных норм в законе, убеждал Рейснер, свойственно полицейскому государст . ву, поэтому они «должны быть устранены, если Россия есть или должна быть государством правовым»1.
Вместе с тем, уделяя серьезное внимание совершенствованию работы факультета, пропагандируя правовые знания, М.А. Рейснер не оставляет сугубо научную деятельность. Так, в январе 1901 года (еще до открытия Юридического общества) он обращается к декану юридического факультета с просьбой ходатайствовать перед Советом университета о командировании его в Европейскую Россию и за границу с научной целью. Направление в командировку, считал Михаил Андреевич, является единственной для него возможностью окончить предпринятую работу над диссертационным исследованием. «Занимая третий год кафедру в Томском Университете и не имея еще необходимой ученой степени магистра, - писал М.А. Рейснер в своем заявлении, - я употребил все усилия к тому, чтобы закончить задуманную мною работу и при помощи ее достичь искомой степени. К сожалению, ... обстоятельства, обусловленные как местом моего служения, так и другими временными причинами, помешали мне в исполнении моего намерения»2.
Среди таких неблагоприятных обстоятельств Рейснер называл недостаток научного материала на иностранных языках в формируемой библиотеке Университета, недостаточность средств, имеющихся в распоряжении кафедры, необходимость их экономного расходования преимущественно на учебные нужды кафедры, крайний недостаток времени (в течение практически двух лет ученому приходилось читать еженедельно до 10 часов лекций)3. Как писал ученый, все это «ставит неотвратимые преграды к успешному окончанию моей диссертации», настаивая на том, что только «заграничная командировка и работа в иностранных, преимущественно в германских библиотеках» сможет привести к какому-нибудь положительному результату. «Без
Письмо декана юридического факультета ректору университета об условиях работы Рейснера над диссертацией от 27 января 1901 года. ГАТО. Ф. 102. Оп. 9. Д. 468. Л. 66. 3 Там же. Лл. 66, 66 об. этого условия моя работа, - писал Михаил Андреевич, - несмотря на все мои усилия, может затянуться еще надолго»1.
Аргументы М.А. Рейснера сочли заслуживающими внимания, и 18 января 1901 года на заседании Совета юридического факультета было принято решение ходатайствовать перед Советом университета о направлении профессора в научную командировку2. С разрешения временно управляющего Министерством народного просвещения, получив одобрение Совета университета, М.А. Рейснер был направлен за границу сроком почти на полтора го-да - с 12 мая 1901 года по 1 сентября 1902 года3.
Впоследствии, после революции, в своей автобиографии, чтобы показать свою лояльность советскому режиму, он интерпретирует этот факт совершенно иным образом, утверждая, что научная командировка была предоставлена «из желания избавиться от беспокойного профессора и ослабить его влияние на студенчество»4.
Будучи яркой личностью и талантливым лектором, М.А. Рейснер, пользовался немалым уважением и авторитетом среди томского студенчества, но вряд ли имел какое-либо отношение к студенческим волнениям того времени. Так, в местной хронике по поводу отъезда М.А. Рейснера в командировку отмечалось: «Ко времени отъезда его собралось на вокзале много студентов, пожелавших попрощаться с любимым профессором. Было сказано и с той и с другой стороны много прочувственных речей и высказано пожеланий. Вообще проводы носили очень теплый характер. Видно, что между профессором и студентами установилась та внутренняя связь, отсутствие которой является одной из главнейших причин университетских беспорядков последи е-го времени»5. Письмо декана юридического
Концепция государственной формы М.А. Рейснера
«Культура и цивилизация, - подчеркивал М.А. Рейснер, - только тогда могут получить нормальный ход и развитие, когда в их основе ляжет свободная нравственная личность и свободная церковь»2. Первой предпосылкой и причиной новой религиозно-нравственной политики, по мнению мыслителя, явилась необходимость в удовлетворении соответствующей потребности государства в активных, энергичных деятелях, «работающих действительно не за страх, а за совесть» в общегосударственных, национальных интересах.
А для того, чтобы государство могло широко опереться на народные массы, оно само должно быть нравственно, в этом и заключается его принципиальное отличие от государства полицейского. Правовое государство «пожелало опереться не только на силу свою и других общественных союзов, но и на нравственные силы индивида; оно пожелало само стать в известной степени нравственным порядком и оно не нашло для этого лучшего средства, как вызвать к жизни и деятельности нравственную личность своего гражданина и дать ей права свободы», - констатирует ученый3. Только на «нравственном цементе» (который накрепко «спаивает» государство со своими подданными, повышает уровень их правосознания и ответственности), убеждал М.А. Рейснер, возможно строительство нового государства правового типа, которое подобно солнцу «светит своими лучами культуры и правовой свобо 65 ды на всех своих граждан, которые взамен отдают ему и свое имущество, и свои силы, и наконец, свое величайшее сокровище - свою земную жизнь»1.
Второй предпосылкой для признания «разумно-нравственной личности», ее прав и свобод, стало достижение государством определенного экономического уровня развития, и только при помощи нравственного порядка государство может создать «новый тип энергичного, сознательного и нравственного бойца за свое общественное благо, который без ущерба для себя и потрясения народного хозяйства мог свободно отдать стране громадные массы хозяйственных благ»2. Нравственно-организованная личность, в первую очередь, подчеркивает ученый, есть «один из постулатов интенсивной эко-номической жизни страны»3.
Таким образом, согласно философско-правовому учению М.А. Рейснера, правовое государство покоится, главным образом, на нравственном фундаменте, на понятии «разумно-нравственной личности». Говоря современным языком, это социально-активная личность с высоким уровнем правосознания, личность ответственная и предприимчивая, представляющая часть и основу развитого гражданского общества. И в этом смысле следует всецело согласиться с М.А. Рейснером, выводы которого актуальны и для современной политико-правовой науки и практики.
Возвращаясь к научному наследию М.А. Рейснера, отметим, что с его точки зрения самодержавная Россия по смыслу своего вероисповедного законодательства - государство неправовое. В своих статьях по данному вопросу ученый указывал на полное отсутствие в России паритета и равноправия между признанными в государстве исповеданиями.
Государственное положение религии построено не на свободе исповедания, подчеркивал М.А. Рейснер, а на терпимости, которая имеет мало общего с началами свободы совести, положенными в основу западноевропей 66 ского законодательства. Терпимость со стороны частного лица к верованию другого лица есть «своего рода исключение из общей системы религиозного гнета», она далека от таких понятий как свобода веры, свобода совести, сво-бода исповедания и т.д.1
Ученый аргументировал свою позицию тем, что система российского религиозного законодательства содержит градацию вероисповеданий по их внутреннему достоинству, в силу которой только одно вероисповедание - православное - занимает высшее положение и пользуется полноправностью в вопросах веры в собственном смысле, а все остальные исповедания занимают второстепенное положение с ограниченными правами, постепенно уменьшающимися в соответствии с постепенным снижением их статуса в иерархии.
Как утверждал Рейснер, государство всячески стремится к ограничению любых «иноверных» религий, поддерживая лишь веру господствующей народности, веру национальную, по преимуществу, государственную. В том случае, если государство даровало каким-либо конфессиям привилегии, оно брало с них плату в виде потери автономии и свободы.
Конечная цель русского религиозно-политического законодательства, подчеркивал ученый, это единство народа в господствующей православной вере, для достижения которой российское государство использовало всевозможные средства воздействия, главным образом, чисто-полицейские меры надзора, принудительные, административные, репрессивные меры, то есть тот аппарат, который характерен для государства «полицейского» типа.
Советское государство в оценке М.А. Рейснера
С падением классового общества мораль перейдет на новый уровень, так называемой «пролетарской» или «истинно человеческой» морали будущего, т.е. всеобщей, общечеловеческой в современном понимании. Такая «пролетарская» мораль, согласно марксистскому учению, возможна только на той ступени общественного развития, когда классовые противоречия будут не только преодолены, но и полностью забыты. Это более высокий уровень морали, в которой получат свое выражение дальнейшее «развитие человеческой личности», новые правовые начала, имеющие своей основой «общечеловеческое равенство» и общественную гармонию.
«Нельзя однако допустить, - возражал Рейснер, - чтобы, сохраняя правовую и нравственную идеологию для будущего, исторический материализм в то же время упразднил всякую идеологию власти и подчинения, общественной должности, политической ответственности и личных прав свободы»2. Кроме того, колоссальные задачи производства и распределения в новом социалистическом обществе, потребуют решения серьезных задач технического и хозяйственного управления, и здесь без правовой и политической идеологии, убежден М.А. Рейснер, совершенно не обойтись.
Итак, первый этап эволюции интуитивного права как формы правовой идеологии (правосознания, говоря современным языком) в соответствии с учением М.А. Рейснера - это его формирование в недрах угнетенного класса, социального слоя населения. Нарастание противоречий между интересами этого класса и велениями класса угнетающего (посредством позитивного права, закрепляющего интересы последнего) приводит к социальному взрыву - революции.
В результате победа восставших приводит к отмене старого законодательства и формированию нового, революционного права, основанного на понятии справедливости, присущего восставшим и обусловленного хозяйственной средой их жизнедеятельности. Это - второй этап эволюции идеологической правовой формы.
Далее, за социальной революцией и формированием права победивших наступает (третий) период «органического компромисса» старых и новых форм правовой идеологии, достигаемого с помощью того или иного их сочетания. После революционного переворота враждующие общественные силы меняются местами. Победивший класс сам становится господствующим, он заинтересован в удержании захваченной государственной власти для сохранения своего господства, поэтому принимает форму государственного и законопослушного, а веления интуитивного права переводятся в форму позитивного. В условиях компромисса происходит «некоторая реабилитация старого режима» и новый класс, нуждаясь в поддержке (в деле политической организации и хозяйственной эксплуатации), идет на определенное сотрудничество со свергнутым классом, как обладающим значительной сплоченностью и большим политическим опытом и знаниями.
Данный компромисс, по мнению М.А. Рейснера, является неизбежным по отношению к требованиям народных масс, ведь задача любой власти сводится к тому, чтобы «водворить некоторое сотрудничество, мир и гармонию в среде враждующих друг против друга классов»1. Эта цель не будет достигнута до тех пор, пока официальная государственная идеология не будет выражать интересы различных социальных групп. Подобное идеологическое объединение классов проводится посредством законотворчества. «Закон (позитивное право - О.С.), - отмечал Рейснер, - является столь же типичной формой для эпохи органического объединения и умиротворения, как естест Рейснер М.А. Государство. Пособие к лекциям по общему учению о государстве. Ч. 2. Государство и общество. Ч. 3. Государственные формы. - М.: Тип. тов-ва И.Д. Сытина, 1912. -С. 69. венное или интуитивное право для революционного перелома»1. При помощи закона, утверждал ученый, создается «фикция некоторой единой над людьми стоящей воли», которая призвана завуалировать революционный захватный характер нормы и приоритет интересов господствующего класса. Чем более гибок аппарат законодательства, тем более адаптирована государственно-правовая идеология к потребностям народа, и тем в более широкой степени допустимы общественная эволюция и реформизм. С укреплением экономического положения и политического влияния господствующего класса его идеология достигает своего расцвета, постепенно распространяясь среди других классов.
Заключительным (четвертым) этапом жизни правовой идеологической формы является период, в котором, с одной стороны, уже проявляется процесс упадка и вырождения идеологии господствующего класса, а с другой, наблюдается нарастание протестной идеологии в народных массах. С усилением разрыва между идеологией властной группы и естественным, «интуитивным» правом народа, государство все больше вынуждено прибегать к мерам принуждения, порой достигающим крайней степени. В этих условиях создается благоприятная почва для создания и развития новых идеологий, создаваемых в противовес официальной государственно-правовой идеологической системе, и впоследствии дающих начало новому перевороту. С наступлением «идеологического заката», отмечал М.А. Рейснер, «мы видим преувеличенную идеализацию духовно-идеальных сторон государственности, возрастание косности среди властвующих групп так же, как преданных им масс, распадение прежней гармонии или сотрудничества отдельных классов и усиление момента силы и репрессии по адресу недовольных»2.