Причины и факторы образовательной миграции из стран западной Африки в Россию (на примере Нигерии) Адедиран Анна Мореникс Алаби

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Теоретико-методологические основания исследования миграционных процессов 20

1.1. Ключевые вехи становления современной теории миграции 20

1.2. Миграция как объект управленческого анализа: современные миграционные процессы 37

1.3. Специфика образовательной миграции с позиций «образовательного менеджмента» 53

Глава 2. Проблемы и перспективы образовательной миграции из Нигерии в Россию: опыт и возможности регулирующего воздействия 71

2.1. Основные характеристики Нигерии как страны исхода образовательных мигрантов 71

2.2. Образовательная миграция из Нигерии в Россию: история и современность 82

2.3. «Социальное самочувствие» образовательных мигрантов из Нигерии в российских вузах и реалиях

2.3.1. Общие проблемы иностранных студентов в России 98

2.3.2. Специфические проблемы нигерийских студентов (по результатам эмпирического исследования) 109

2.4. Рекомендации по оптимизации регулирования образовательной mмиграции из Нигерии в России 126

Заключение 138

Библиография .

• Миграция как объект управленческого анализа: современные миграционные процессы
• Специфика образовательной миграции с позиций «образовательного менеджмента»
• Образовательная миграция из Нигерии в Россию: история и современность
• Специфические проблемы нигерийских студентов (по результатам эмпирического исследования)

Введение к работе

Актуальность темы исследования

Нарастающие темпы глобализации системы высшего образования в современном мире превращают ее в своеобразную многомиллиардную индустрию, вовлекающую в себя все больше иностранных студентов, хотя позиции разных государств в мировом образовательном пространстве различны. Так, если в 2007-2008 годах примерное число иностранных студентов, обучавшихся за границей, варьировало от 2,7 до 3 млн. человек, то, согласно докладу Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), уже в 2012 году эта цифра достигла 4,1. млн. (увеличившись с 2000 года почти в два раза - с 2,1 млн.) . В России в 1990-е годы резко сократился контингент иностранных учащихся, в том числе из стран Африки, и ситуация начала выправляться только с 2006 года, когда численность иностранных студентов в вузах страны достигла 100 тысяч человек из 150 стран мира (в основном из Азии, Африки и Латинской Америки) . Причем, если в советский период большинство иностранных студентов обучалось в вузах за счет принимающей стороны, то теперь порядка 70% стали российскими студентами на контрактной основе. Общее количество иностранных студентов, обучавшихся в России в 2014 году, составило 125 ты-сяч человек, из них более 10 тысяч - студенты из 52 африканских стран .

Социальные, экономические и образовательные реформы последних десятилетий в России привели к глубокой трансформации традиционной советской системы высшего образования, в том числе с точки зрения участия в мировой образовательной миграции. Советский Союз был одним из ее лидеров : к 1990 году в СССР обучалось 126,5 тысяч студентов-иностранцев, что составляло 10,8% общемировой их численности и обеспечивало СССР третье место в мире после США и Франции по числу иностранных студентов. В постсоветский период количество образовательных мигрантов, пополняющих ряды студенчества в российских вузах, снизилось : с 126,5 тысяч, обучавшихся в 1990 году в советских вузах, до 39,3 тысяч в 1991 году. Данное сокращение имело печальные последствия как для российских вузов, утративших важный источник финансирования, так и для образовательных мигрантов из развивающихся стран, которые вместо доступного и качественного образования в России вынуждены были получать его в других странах (прежде всего, в Европе и США) либо вообще отказаться от идеи использовать высшее образование в качестве «социального лифта».

В последние годы Россия восстановила утраченные в первые постсоветские годы позиции на мировом рынке образовательных услуг (общее количе-

¹ Education at a Glance 2012: OECD Indicators // URL : .

Обучение иностранных граждан в высших учебных заведениях Российской Федерации. Вып.З. М., 2006.

³ Арефьев А.Л., Шереги Ф.Э. Иностранные студенты в российских вузах. М., 2014. ⁴Шереги Ф.Е., Дмитриев Н.М., Арефьев А.Л. Научно-педагогический потенциал и экспорт образовательных услуг российских вузов. М., 2002. С.22.

Там же.

ство иностранных студентов возросло), что, впрочем, не отменило необходимости решения российскими вузами ряда важных вопросов: 1) о поиске собственной ниши на международном рынке образовательных услуг; 2) о том, как использовать имеющийся потенциал и конкурентные преимущества; 3) как совместить решение собственных образовательных и финансовых задач с озвучиваемыми государством требованиями развития сферы образовательных услуг для иностранных учащихся для повышения авторитета России в мире.

Обозначенные задачи, стоящие перед российскими вузами и всей системой образования, составляют «институционально-организационное» измерение их интеграции в мировое образовательное пространство, однако, социологов образовательная миграция интересуют скорее в ее «субъективном» измерении – с точки зрения проблем привлечения и социальной адаптации иностранных студентов, что объясняется тремя причинами. Во-первых, образовательная миграция в современном мире стала столь глобальным трендом, что ни одна страна не может его игнорировать, поэтому сегодня разворачивается острая конкуренция между мировыми образовательными центрами по привлечению и удержанию образовательных мигрантов. Во -вторых, прив лекательность вуза для иностранных студентов не только становится для него (и региона) важным источником дохода, но и помогает расширению его международных связей, повышает авторитет на рынке образовательных услуг и имидж страны как источника доступного и качественного образования. Несомненно, важную роль здесь играют впечатления выпускников вуза: сведения об условиях и результатах обучения распространяются среди соотечественников, побуждая сделать вполне определенный выбор. И, наконец, совместное обучение студентов из разных стран помогает им активнее включаться в межкультурные отношения, совершенствовать навыки межнационального общения, формировать этнокультурную толерантность при условии, что в вузе создана комфортная среда, помогающая адаптации иностранных студентов в новом для них образовательном и жизненном пространстве. Впоследствии многие из них, вернувшись на родину, могут занять важные должности в системе социального управления, экономической и политической сфере своих стран, а имея опыт положительного пребывания в России во время обучения, они будут готовы к сотрудничеству, важному как для России, так и для их родной страны. Соответственно, важным направлением управленческой работы международных служб вуза является контроль и оптимизация процессов с оциальной адаптации иностранных студентов, создание для них комфортной среды обучения, оказание помощи в преодолении сложностей, возникающих в учебе и повседневной жизни.

Третий аспект актуальности диссертационной работы формирует обращение к «кейсу» Нигерии. Это самая густонаселенная страна Африки и одна из десяти самых густонаселенных стран в мире, которая, в случае сохранения нынешних темпов прироста населения, по прогнозам удвоит население за следующие 22-25 лет и к 2050 году займет третье место в мире после Индии и Китая. Хотя Нигерия традиционно привлекает африканских мигрантов, для страны характерна скорее эмиграция, чем иммиграция, причем с середины 2000-х годов эта тенденция только нарастает: быстрый прирост населения приводит к тому,

что нигерийский рынок труда не в состоянии поглотить избыточное предложение рабочей силы, что выталкивает нигерийских граждан из страны (вынужденная эмиграция). Кроме того, за последние полтора десятилетия значительно возросло число нигерийцев, эмигрирующих в образовательных целях⁶. Нигерии требуется высококвалифицированный труд для интенсивного социально-экономического развития, но в стране существует множество трудностей, препятствующих как сохранению, так и воспроизводству человеческого капитала – не только нехватка инфраструктурных возможностей в университетах, но и дефицит материальных и человеческих ресурсов, причем, отток из страны специалистов и потенциально способных стать высококвалифицированными работниками студентов лишь усиливает эмиграционный тренд.

Все сказанное позволяет заключить, что проблемы регулирования миграционных процессов в сфере высшего образования являются крайне актуальными в современных условиях как для нигерийского общества, так для российской образовательной системы.

Степень разработанности проблемы

Особенности миграционных процессов и проблемы социальной адаптации мигрантов имеют давнюю историю изучения, попав в фокус внимания ученых уже во второй половине XIX века, когда в Европе начался «миграционный бум», порожденный бурн ой индустриализацией. Фундаментальные основы изучения миграции были заложены в работах Э. Равенштейна, сформулировавшие основные законы миграции и принципы ее изучения⁷. Общетеоретические вопросы социальной адаптации рассматривались в работах классиков социологии: Э. Дюркгейма – в концепции аномии как дезадаптивного состояния социума; Г. Спенсера – в социально-биологических моделях адаптации; М. Вебера – исследовавшего ценностные и рациональные аспекты поведения⁸.

Большой вклад в комплексное изучение процессов миграции и социальной адаптации внесли работы представителей Чикагской социологической школы: Э . Берджеса, Р. Парка, У . Томаса, Ф . Знанецкого⁹ и др. Чикагскими учеными в новом ключе разрабатывались идеи аномии в контексте адаптации сельских иностранных мигрантов к незнакомой городской среде. Глубокий теоретический и эмпирический анализ адаптационных процессов в среде м и-грантов представлен в знаменитом исследовании У. Томаса и Ф. Знанецкого «Польский крестьянин в Европе и Америке»: авторы трактовали межкультур-

⁶ UNESCO Statistical Yearbook. Paris, 2008.

⁷ См.: Ravenstein E. The laws of migration // Journal of the Royal Statistical Society. 1885. №46.

⁸ См.: Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. М., 1996; Дюркгейм Э. Самоубийство. Со
циологический этюд. М., 1994; Спенсер Г. Прогресс, его закон и причина // Опыты научные, полити
ческие и философские. Минск, 1997. Т.1; Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии
// Избранные произведения. М.,1990 и др.

⁹ См.: Парк Р. Избранные очерки: Сб. пер. / Сост. и пер. с англ. В.Г. Николаева; отв. ред. Д.В. Ефре-
менко. М., 2011; McKenzie R., Park R., Burgess E. The City. University of Chicago Press, 1967; Thom
as W.I., Znaniecki F. The Polish Peasant in Europe and America. University of Illinois Press, 1984; Thom
as W.I. Social disorganization and social reorganization // M. Janovitz (ed.). On Social Organization and So
cial Personality. University of Chicago Press, 1966 и др.

ную адаптацию как сложный процесс, благодаря которому человек достигает приемлемого соответствия (совместимости) с новой средой. Различные аспекты социальной адаптации в русле иных методологических позиций рассматривались в работах Р. Мертона, Г. Беккера, Г. Блумера, Э. Гидденса¹⁰ и др.

Со второй половины ХХ века миграционные процессы вновь оказались в фокусе внимания представителей разных дисциплинарных направлений. В числе наиболее значимых исследований этого периода следует назвать работы С. Стоуффера, Дж. Зипфа, Э.С. Ли, рассматривавших различные социальные и экономические факторы, препятствующие или, наоборот, способствующие миграции и адаптации мигрантов¹¹. Американский ученый С. Сассен исследовал роль международных организаций в формировании миграционных потоков ¹². Д. Массей в соавторстве с другими исследователями работал над созданием интегральной теории миграции, способной объединить наработки всех предшествующих моделей миграционных процессов¹³. Значительный вклад в понимание миграционных процессов внесли гендерные теории¹⁴, а также экономически ориентированные подходы к оценке воздействия глобализации на мигра-цию¹⁵.

Способствовали пониманию причин нарастания темпов и масштабов миграции, а также специфики современных миграционных процессов труды ученых, работавших над проблемами становления постиндустриального общества: Д. Белла, П . Дракера, Э . Тоффлера, М. Кастельса, Р. Кеохане, Дж . Ная, Т. Фридмена и К. Омае. Процессы социальной адаптации в контексте тенденций глобализации рассматривали Э. Гидденс, Дж. Розенау, Р. Робертсон, М. Делягин и другие авторы, изучающие разные причины и аспекты нестабильности и нелинейности глобализационных процессов¹⁶. Несколько особняком в изучении миграционных и адаптационных процессов стоит модель куль-

¹⁰ См.: Мертон Р.К. Социальная теория и социальная структура. М., 2006; Блумер Г. Социальные
проблемы как коллективное поведение // Контексты современности-II: Актуальные проблемы обще
ства и культуры в западной социальной теории / Сост. и общ. ред. С.А. Ерофеева. Казань, 2001; Beck
er G.S. Human Capital. N.Y., 1964; Gidens A.Capitalism and Modern Social Theory. Cambridge University
Press, 1971 и др.

¹¹ См.: Stouffer S. Intervening opportunities: A theory relating mobility and distance // American Sociologi
cal Review. 1940. №5; Zipf G. Human Behavior and the Principle of Least Effort. Addison-Wesley Press,
1949; Lee E. A Theory of migration // Demography. 1966. №3 и др.

¹² См., напр.: Sassen S. The Mobility of Labor and Capital: A Study in International Investment and Labor
Flow. N.Y., 1988.

¹³ См., напр.: Massey D. A synthetic theory of international migration // World in the Mirror of International
Migration. 2002. №10

¹⁴ См., напр.: Oishi N. Gender and migration: An integrative approach // The Center for Comparative Immi
gration Studies CCIS University of California Working Paper. 2002. №49.

¹⁵ См., напр.: Castles S., Miller M.J. The Age of Migration: International Population Movements in the
Modern World. L., 2003.

¹⁶ См.: Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М.,
2004; Druker P. The New Society: The Anatomy of Industrial Order. N.Y.-L., 1950; Новая постиндустри
альная волна на Западе / Под ред. В.Л. Иноземцева. М, 1999; Тоффлер Э. Третья волна. М., 2004;
Gidens A. Capitalism and Modern Social Theory. Cambridge University Press, 1971; Robertson R. Globali
zation: Social Theory and Global Culture. SAGE, 1992; Rosenau J. New dimensions of security. The inter
action of globalizing and localizing dynamics // Security Dialogue. 1994. Vol.25; Делягин М. Драйв чело
вечества: Глобализация и мировой кризис. М., 2008 и др.

турного шока К. Оберга¹⁷.

Среди трудов российских ученых, внесших вклад в разработку проблем миграции и социальной адаптации в интересующем нас контексте, следует, в первую очередь, отметить работы об щетеоретического характера, рассматривающие проблемы трансформирующегося общества, в частности З.Т. Голенко-вой, М.К. Горшкова, Т.И. Заславской, Ж.Т. Тощенко¹⁸ и др. Среди ученых, изучавших разные аспекты миграционных процессов, нужно назвать Ю.В. Арутю-няна, Л.М. Дробижеву, Г.С. Витковскую, Ж.А. Зайончковскую, Е.В. Тюрюка-нову, Ю.Ф. Флоринскую, Н.Н. Зинченко, В.А. Ионцева, И .В. Ивахнюка, Н.М. Лебедеву, А.Н. Татарко, В.И. Мукомеля, В.И. Переведенцева, Л.Л. Рыбаковского, С.В. Рязанцева, М.Ф. Ткаченко, Т.Г. Стефаненко, Г.У. Сол-датову, Т.Н. Юдину¹⁹ и др.

Проблемы и перспективы российской высшей школы в условиях социальных трансформаций с точки зрения участия отечественных вузов в экспорте образовательных услуг рассматривали О.Д. Выхованец, Д.В. Полетаев, Ф.Э. Шереги, Н.М. Дмитриев, А.Л. Арефьев и др.; различные аспекты адаптации студентов (российских и иностранных) к образовательной и социокультурной среде вузов обозначены в работах Е.Е. Письменной, В.Н. Петрова, В.Н. Ра-качева, Я.В. Ракачевой и А.В. Ващенко и др.²⁰

Таким образом, хотя в современном социологическом дискурсе достаточно хорошо проработаны общетеоретические вопросы миграции и социальной

¹⁷ Oberg K. Culture shock: Adjustment to new cultural environments // Practical Anthropology. 1960. Vol.7.

¹⁸ См., напр.: Голенкова З. Т. Избранные труды. М., 2014; Горшков М.К. Образование и общество в
социологическом измерении // Россия реформирующаяся. Вып.8. М., 2009; Заславская
Т.И.Современное российское общество. Социальный механизм трансформации. М., 2004; Тощенко
Ж.Т. Социология управления. М., 2011 и др.

¹⁹ См., напр.: Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М. Пройденные пути и некоторые проблемы
современной российской этносоциологии // Социологические исследования. 2014. №7; Нетерпимость
в России: старые и новые фобии / Под ред. Г. Витковской, А. Малашенко. М ., 1999;
Зайончковская Ж.А., Тюрюканова Е.В., Флоринская Ю.Ф. Трудовая миграция в Россию: как двигаться
дальше. М., 2011; Зинченко Н.Н. Миграция населения: теория и практика международно-правового
регулирования. М., 2003; Ивахнюк И.В. Международная трудовая миграция. М., 2005; Ионцев В.А.
Мировой опыт миграционной политики: ретроспектива и новейшие тенденции. М., 2004; Стратегии
межкультурного взаимодействия мигрантов и населения России / Под общ. ред.
Н.М. Лебедевой, А.Н. Татарко. М., 2009; Мукомель В.И. Интеграция мигрантов: вызовы, политика,
социальные практики // Мир России. 2011. №1; Переведенцев В. Миграция в ритме времени. М., 2010;
Рыбаковский Л.Л. Стадии миграционного процесса. М., 2001; Рязанцев С.В., Ткаченко М.Ф. Мировой
рынок и международная миграция. М., 2010; Солдатова Г.У. Психология межэтнической
напряженности. М., 1998; Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М., 2009; Юдина Т.Н. Социология
миграции. М., 2006 и др.

²⁰ См., напр.: Выхованец О.Д. Образовательная миграция как часть миграционной политики России;
Полетаев Д.В. Современные тенденции развития образовательной миграции // Миграция в России,
2000-2012: в 3-х тт. Т.1. Ч.2. / Под общ. ред. И.С. Иванова; отв. ред. Ж.А. Зайончковская. М., 2013;
Шереги Ф.Е., Дмитриев Н.М., Арефьев А.Л. Научно-педагогический потенциал и э кспорт
образовательных услуг российских вузов. M., 2002; Письменная Е.Е. Социальные эффекты учебной
миграции и политика в сфере привлечения иностранных студентов в России и за рубежом. М., 2009;
Ракачев В .Н. Иностранные учащиеся: проблемы адаптации и взаимоотношения с местным
населением: материалы к докладу о проведении социологического исследования. Краснодар, 2007;
Петров В.Н., Ракачев В.Н., Ракачева Я.В., Ващенко А.В. Особенности адаптации
иностранных студентов // Социологические исследования. 2009. №2 и др.

адаптации мигрантов, недостаточное внимание уделено особенностям образовательной миграции, не говоря уже о конкретных причинах и факторах таковой из отдельных регионов (например, из стран Западной Африки).

Объект диссертационного исследования – образовательная миграция из стран Западной Африки (на примере Нигерии) в Россию.

Предмет – причины и факторы, определяющие особенности и успешность образовательной миграции из стран Западной Африки в Россию (на примере нигерийских студентов), которые необходимо учитывать в принятии управленческих решений в рамках регулирования процессов образовательной миграции ее институциональными участниками.

Цель диссертационного исследования – систематизация причин и факторов, определяющих нынешние масштабы и векторы образовательной миграции из Нигерии в Россию, а также ее успешность. В качестве основной гипотезы диссертационного исследования выступает следующее предположение: «социальное самочувствие», а, значит, и успешность образовательной миграции и адаптации нигерийских студентов в российском образовательном пространстве зависит от двух групп факторов – внутренних (личностных) и внешних (социокультурных, прежде всего), которые тесно связаны с причинами участия в образовательной миграции и могут быть объектом управленческого воздействия.

В соответствии с поставленной целью в диссертации были решены следующие задачи:

Обозначить основные этапы в истории изучения миграции для систематизации концептуальных наработок в данной области.

Рассмотреть миграцию как объект социально-управленческого воздействия (основные подходы к классификации миграции, ее о бъективные тенденции в современном мире, специфику образовательной миграции).

Суммировать основные проблемы в сфере регулирования образовательной миграции «выталкивающей» и «принимающей» сторонами.

Охарактеризовать исторический опыт СССР и современные тенденции образовательной миграции в Россию (а также позиции Нигерии).

Обозначить общие проблемы иностранных студентов, а также специфические проблемы, с которыми сталкиваются нигерийские студенты в российских вузах.

Разработать рекомендации по оптимизации стратегии регулирования процессов образовательной миграции из Нигерии в Россию.

Теоретико-методологические основания диссертационного исследования составили принципы системного, институционального и сравнительного анализа. Теоретическую основу диссертации заложили концептуальные наработки зарубежных и российских ученых, изучавших движущие факторы и особенности протекания миграционных процессов (Е.Г. Равенштейна, С. Стоуффера, Дж. Зипфа, Э.С. Ли, С. Каслса и М. Миллера, Л.Л. Рыбаковского

и др.), а также проблемы социальной адаптации мигрантов (прежде всего, представители Чикагской социологической школы – Р. Парк, У. Томас, Ф. Знанец-кий и др., и теории культурного шока – К. Оберг и др.). Для объяснения причин нарастания масштабов и темпов образовательной м играции были привлечены работы теоретиков постиндустриального общества и глобализации (Д. Белла, П. Дракера, И. Валлерстайна и др.). Эмпирическое изучение проблемы осуществлялось на основе подхода, сочетающего формализованные (анкетирование) и «мягкие» (свободное интервью) методики социологического поиска.

Эмпирическую базу диссертации составили материалы авторского исследования, реализованного в 2013-2014 годах и состоящего из двух этапов: сначала был проведен анкетный опрос среди студентов из Нигерии, обучающихся в РУДН (116 респондентов); затем 35 полуформализованных интервью среди студентов, принявших участие в анкетировании, для уточнения данных, полученных на первом этапе. В качестве дополнительных источников информации использовались материалы государственной и ведомственной статистики (Рос-стата и Министерства образования и науки Российской Федерации; Международной организации миграции (International Organisation for Migration) и Статистических ежегодников ЮНЕСКО).

Также в июле 2015 года было проведено экспертное полуформализованное интервью с Максвеллом Ану-Океке, первым секретарем посольства Федеративной Республики Нигерия в Москве, отвечающим за вопросы образовательной миграции, чтобы уточнить ее масштабы и факторы с позиций «управленца». Согласно полученным сведениям, не представленным в публикациях, нигерийцы, приезжающие для получения высшего образования в Россию, могут обучаться в любом из 389 учебных заведений на территории Российской Федерации (список посольства); 372 человека на момент интервью (в сентябре 2015 года их число планировалось пополнить еще 70 первокурсниками) получали федеральную стипендию нигерийского правительства , т .е. обучались в России бесплатно (на бюджетной основе); 45 человек – стипендию Фонда Амнистии Нигерии; 35 – стипендию штата Баелса; 25 – стипендию штата Кросс-Ривер; 5 человек обучались по образовательным программам атомной энергетики согласно подписанному между Нигерией и Россией соглашению. Однако эти цифры далеко не исчерпывающи: по утверждению сотрудника посольства, сегодня все больше нигерийских студентов приезжают на обучение в Россию через частных посредников или напрямую связываясь с университетами, п о-этому нигерийское посольство/государство не располагает по ним никакими данными, но он полагает, что в целом сегодня на территории России высшее образование получает не менее четырех тысяч нигерийских граждан.

Научная новизна и значимость результатов диссертационного исследования определяется обозначенным выше характером проблемного поля и решением основных задач работы и состоит в следующем:

1. Миграция рассмотрена как объект социально-управленческого анализа:

систематизированы основные подходы к классификации миграции; сум-

мированы объективные тенденции изменения миграционных процессов в современном мире; показана специфика образовательной миграции.

1. Обозначены основные факторы и проблемы в сфере регулирования и контроля образовательной миграции, а также возможности оптимизации социальной адаптации мигрантов в принимающем сообществе.

2. Рассмотрены исторический опыт СССР и современные тенденции образовательной миграции из стран Западной Африки (на примере Нигерии) в Россию.

3. Охарактеризованы общие факторы и проблемы образовательной миграции иностранных студентов в Россию, а также специфические особенности таковой в случае нигерийских студентов.

4. Разработан ряд рекомендаций по оптимизации стратегий регулирования образовательной миграции нигерийских студентов в Россию.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Особенности миграции сегодня обусловлены нарастанием масштабов глобализации и темпов становления постиндустриального общества. Образовательная миграция – доминирующий (после трудовой миграции) тип пространственных перемещений людей в современном мире как интегрированной совокупности образовательных пространств, что актуализирует задачу ее корректной характеристики. Образовательная миграция должна рассматриваться как объект социального управления, поскольку является добровольной, долгосрочной и высокоорганизованной.

2. Российские вузы занимают устойчивые позиции на мировом рынке образовательных услуг (ими накоплен большой теоретический и практический опыт подготовки специалистов для зарубежных стран; успешно решены методические, кадровые и правовые вопросы обучения иностранных граждан; на уровне государства созданы институциональные условия, обеспечивающие прием и обучение иностранных граждан; выстроена вертикаль управления набором и обучением иностранных граждан и координации деятельности государственных и общественных организаций в этой сфере). Вместе с тем сложившаяся еще в советский период система работы с образовательными мигрантами сталкивается с рядом инфраструктурных и ситуационных сложностей и проблем (бытовые условия, языковой и культурный барьеры, излишняя «жесткость» правоохранительных и миграционных служб), обусловленных разными причинами, но, в первую очередь, отсутствием продуманной стратегии работы с иностранными учащимися, нацеленной на создание привлекательных условий для иностранных потребителей образовательных услуг, т .е. на эффективный образовательный маркетинг.

3. Базовые факторы успешной адаптации иностранных студентов, поддающиеся управленческому воздействию, – внутренние и внешние. Согласно теории культурного шока, таковой остро ощущается не только в момент попадания в новую страну и/или среду, но и после возвращения на родину. Продолжительность и интенсивность культурного шока также определяют две группы факторов: 1) личностные; 2) структурные и ситуационные.

4. Образовательную миграцию нигерийских студентов в Россию следует рассматривать с позиции теории «толчка-притяжения» Э. Ли. «Факторы толчка» можно разделить на группы, общие для стран Западной Африки, – экономические, социально-инфраструктурные и политико-культурные; факторы притяжения, которые побуждают нигерийских студентов приезжать в Россию, – на экономические, историко-политические и социально-инфраструктурные. Таким образом, если в ближайшие годы не произойдет серьезных изменений на макрополитическом и макроэкономическом уровнях, можно ожидать сохранения и даже увеличения притока образовательных мигрантов из Нигерию в Россию.

5. К основным сложностям социальной адаптации нигерийских студентов в России следует отнести: трудности с получением дополнительных доходов; проблемы во взаимоотношениях с местным населением, обусловленные проявлением элементов расизма; жилищно-бытовые трудности; учебную деятел ь-ность (в связи с недостаточным владением русским языком). Несмотря на четко артикулируемые сложности, большинство сту дентов-нигерийцев позитивно оценивают свои отношения с российскими преподавателями и сокурсниками, что свидетельствует об успешной социально-психологической адаптации, причем, ее успешность не зависит от уровня материального достатка и прочих социально-демографических характеристик образовательных мигрантов из Нигерии.

6. Управленческим структурам, отвечающим за работу с иностранными учащимися в странах выталкивания и приема, необходимо внимательно отслеживать три группы факторов – личностные, внешние структурные и внешние ситуационные. В наименьшей степени административному воздействию поддаются внешние структурные факторы, заданные государственным законодательством и общим социально-экономическим и внешнеполитическим курсом руководства стран миграционного оттока и приема; факторы личностные и ситуационные должны стать объектом управленческого воздействия в комплексной системе продуманных мер – от выбора условий расселения до индивидуальных и групповых тренингов, языковых курсов и просветительских лекций.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Результаты диссертационной работы задают основания и направления дальнейших теоретических и эмпирических исследований в сфере образов а-тельной миграции с социолого-управленческих позиций. Материалы диссертации могут быть полезны при разработке программной части эмпирических исследований, призванных оценить успешность адаптации образовательных мигрантов из разных стран в разных типах учебных заведений и социокультурных контекстах, тем самым способствуя систематизации знаний в соответствующей предметной области и помогая социологам-эмпирикам в планировании и проведении исследований по миграционной проблематике.

Материалы диссертации могут использоваться при разработке курсов по социологии управления, этносоциологии, социологии миграции, социологии образования, социологии молодежи и др.

Результаты исследования могут быть полезны и в практической области – сотрудникам миграционных служб и отделов федеральных, региональных и муниципальных органов власти для разработки программ адаптации образовательных мигрантов (как в стране приема, так и в стране выталкивания после возвращения мигранта и испытания им сложностей в процессе профессиональной социализации и реадаптации к условиям жизни на родине после длительного пребывания в ином социокультурном контексте). Проделанная автором работа может использоваться при разработке стратегий регулирования образовательной миграции. Материалы диссертационной работы могут быть полезны для вузовских подразделений, отвечающих за работу с иностранными студентами. Результаты исследований могут быть использованы для диагностики и решения конкретных проблем, возникающих у образовательных мигрантов в процессе адаптации к условиям жизни и учебы в российских вузах.

Апробация работы

Основные положения диссертационного исследования изложены в опубликованных автором работах общим объемом 4,1 п.л., докладывались и обсуждались на всероссийских и межвузовских конференциях, в том числе, на VI Фестивале науки (Москва, 2011), Второй ежегодной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых на базе кафедры социологии факультета гуманитарных и социальных наук РУДН (Москва, 2012), конференции «Современные вопросы науки и образования – XXI век» (Тамбов, 2012), II Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых и специалистов (Красноярск, 2012), XV научной конференции молодых ученых на базе факультета гуманитарных и социальных наук РУДН «Диалог цивилизаций: Восток-Запад» (Москва, 2015) и др.

Структура диссертации подчинена достижению цели и задач исследования: работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии, насчитывающей 224 источника. Общий объем диссертационной работы – 174 страницы (7 п.л. без библиографии).

Миграция как объект управленческого анализа: современные миграционные процессы

Следует подчеркнуть, что Равенштейн изучал, прежде всего, внутреннюю миграцию, обусловленную бурными социально-экономическими изменениями XIX века – ростом городов, подъемом промышленности, развитием торговли и транспорта. Вопросы международной и межконтинентальной миграции оказались за рамками его исследовательских интересов, а потому, несмотря на универсальность выявленных им «законов миграции», некоторые из них слишком специфичны для своего времени и общества, другие устарели или требуют перепроверки. Тем не менее, работы Равенштейна оказали огромное влияние на последующее развитие теорий миграции – многие современные концепции опираются на сформулированные им «законы».

В силу исторической и социально-экономической специфики формирования государственности в США, исследования миграционных процессов стали одним из ключевых направлений американской научной традиции в ХХ веке. В первую очередь это относится к работам представителей Чикагской социологической школы: как известно, она стала первой институциональной научной школой в американской социологии и фактически единственной до конца 1930-х годов, когда конкуренцию ей составили Гарвардский и Колумбийский университеты. Большое влияние на методологию социальных исследований чикагских социологов оказал прагматизм, крупнейший представитель которого – Д. Дьюи – также работал в начале ХХ века в Чикагском университете. Своей основной задачей чикагская социологическая школа с начала своих прикладных изысканий считала научное сопровождение социального управления, прежде всего на уровне муниципалитетов. Соответственно, среди тематик ее исследований принципиальными оказались такие проблемы, как девиантное поведение и маргинальное состояние социальных групп; объектом – тюрьмы, организация жизни в отелях, бродяжничество, городские районы концентрации преступности, банды, бутлегерство, религиозные секты и пр. Среди перечисленных вопросов причины и факторы миграции, особенности адаптации мигрантов, возможности преодоления маргинальности мигрантов и т.п. занимали одно из ключевых мест.

Наиболее известным и впоследствии ставшим классическим исследованием миграционных процессов в современной социологии стал проект, результаты которого отражены в пятитомном труде «Польский крестьянин в Европе и в Америке» (1918-1920), подготовленном У. Томасом и Ф. Знанец-ким. Изученные авторами процессы миграции и социальной адаптации польских сельских мигрантов в чикагском высокоурбанизированном обществе впервые были рассмотрены посредством тщательного качественного и количественного анализа огромного объема личных документов (писем, дневников, автобиографий поляков – как переехавших в США, так и оставшихся в Польше) и личных свидетельств, а не только официальных статистических данных соответствующих американских служб [Thomas, Znaniecki, 1984].

Одним из важнейших результатов исследовательской работы Томаса стала его концепция «определения социальной ситуации», которая до сих пор имеет обширное применение, позволяя интерпретировать и объяснять не только миграционные процессы, но и самые разные ситуации социального взаимодействия. В любой социальной ситуации Томас предложил выделять три составляющие: 1) объективные условия, определяемые социальными структурами и ценностями конкретного общества; 2) установки индивида и социальной группы; 3) интерпретация ситуации ее действующими лицами. С этой концепцией тесно связана знаменитая «теорема Томаса», которая гласит: «если люди определяют ситуацию как реальную, то она становится реальной по своим последствиям» [Thomas, 1966: 3-11]. В частности, в совместной работе со Знанецким Томас детально исследовал систему социальных установок и показал, что конфликты и социальная дезадаптация – неизбежное следствие тех ситуаций, когда индивидуальные интерпретации не совпадают с групповыми.

Томас выделил четыре группы побудительных мотивов человека, играющих ведущую роль в формировании его поведения: 1) потребность в познании окружающего мира, обретении нового опыта; 2) потребность в обеспечении безопасности; 3) потребность в социальной принадлежности и признании; 4) стремление к социальному доминированию и превосходству. Индивидуальные особенности проявления этих мотивов поведения Томас в значительной мере связывал с наследственными влияниями, прежде всего с темпераментом, что, тем не менее, не помешало ему в результате исследования миграционных процессов и факторов социальной адаптации совместно со Знанецким предложить в книге «Польский крестьянин в Европе и в Америке» следующую типологию личностей с точки зрения преобладающих механизмов социальной адаптации: «мещанский» тип отличает традиционность установок, их негибкость, что часто затрудняет его адаптацию в новых условиях; для «богемного» типа характерны неустойчивые и слабо взаимосвязанные установки при общей высокой адаптивности (это своего рода «беспринципный приспособленец»); только «творческий» тип способен к успешным инновациям и адаптации при сохранении традиций, олицетворяя собой оптимальное сочетание консерватизма с гибкостью [Thomas, 1966].

Коллега и соратник Томаса Знанецкий – яркий представитель гуманистического направления в социологии. Ему принадлежит идея о том, что предметом социологии являются социальные системы разных типов – социальное поведение, социальные отношения, социальные личности и социальные группы. Именно Знанецкий ввел понятие «человеческий коэффициент», обозначающее личностную окрашенность любого жизненного опыта для конкретного индивида: учет этого коэффициента необходим при анализе социального поведения, потому что он фиксирует степень и характер восприятия личностью социальной ситуации [Ганжа, Зотов, 2002].

Специфика образовательной миграции с позиций «образовательного менеджмента»

Кроме того, роль государства в регулировании миграционных потоков в целом оценивается по-разному: «реалистическая» (этатисткая) концепция (К. Валц, Дж. Миэршимер, Дж. Гриего и др. [см., напр.: Waltz, 1979]) утверждает, что именно государство должно четко и жестко контролировать миграционные потоки в собственных национальных интересах (в том числе образовательную и трудовую миграцию); концепция ограниченного вмешательства государства в функционирование международного рынка рабочей силы (Э. Хекшер, Б. Олин и др. [см., напр.: Олин, 2004]) настаивает на необходимости сочетания здесь регулирующих и стихийных механизмов на государственном и международном уровне; теория «миграционных сетей», или «сетевая теория миграции» (Д. Массей и др.) исходит из постулата неподконтрольности внешней миграции управленческому воздействию государства. Т.И. Заславская несколько смягчает последнюю позицию, полагая, что регулирование миграции со стороны государства носит косвенный характер, поскольку именно оно планирует, контролирует и изменяет те факторы (природно-географические, социально-экономические и этнические, административно-правовые и организационные), что в итоге определяют особенности миграционных процессов [см., напр.: Заславская, Рыбаковский, 1978].

В целом «миграционный менеджмент», несомненно, шире только государственного регулирования миграционных процессов [Zayonchkovskaya, 2007]. Т.М. Регент, ссылаясь на теорию трехстадийности миграционного процесса Л.Л. Рыбаковского и исходя из трактовки миграции «как сложного социально-экономического процесса», выделяет в управлении им следующие элементы: «формирование миграционных установок населения; определение оптимальных масштабов, направлений миграции, формирование переселенческих контингентов; содействие процессу адаптации населения» [Регент, 2001]. Соответственно, ключевые области в сфере регулирования миграции вполне очевидны [Цапенко, 2009]: «системная борьба с нелегальной миграцией, включая взаимодействие со странами исхода и транзита мигрантов; увязка мер активной миграционной политики, направленной на привле-55

чение в страну иностранных и ранее выехавших местных специалистов, с мерами инновационной и общеэкономической политики; содействие организации мигрантами малого бизнеса; комплексная и массированная поддержка переселенцев на первом этапе их пребывания в стране после переезда; обеспечение приезда на возвратной основе требуемых контингентов временных малоквалифицированных работников; создание специальной инфраструктуры для расширения притока иностранных студентов; реализация системных мер, направленных на поддержание толерантных межэтнических отношений в обществе». По всем обозначенным направлениям необходима регулирующая деятельность субъектов всех уровней, вовлеченных в управление миграционными процессами.

К сожалению, подобная деятельность применительно к сфере образовательной миграции в России сегодня существенно затруднена, во-первых, по причине отсутствия четкой системы статистического учета (данные Федеральной миграционной службы, Министерства внутренних дел, Министерства образования и Центрального банка данных по учету иностранных граждан не сопоставимы) и наличия различных подходов к подсчету образовательных мигрантов в принципе (существует российская миграционная статистика, основанная на информации о количестве выданных учебных виз или количестве мигрантов, указавших в качестве цели пребывания в стране учебу, а также данные национальных систем образования, собирающих информацию у вузов, где обучаются иностранные студенты, и о собственных граждан, направленных на учебу за границу), т.е. в России пока не производится точного учета масштабов и других параметров образовательной миграции.

Вторая проблема регулирования образовательной миграции – сохранение прежних, советских управленческих клише: российская система образования все еще рассчитывает преимущественно на хорошо подготовленных русскоязычных абитуриентов из стран СНГ, хотя этот ресурс стремительно сжимается. Третья проблема – отсутствие на уровне российской вузовской системы грамотных моделей взаимодействия с иностранными студентами, в частности, стратегий набора абитуриентов за рубежом, брендирования университетов и/или отдельных программ, расширения вузовской инфраструктуры, в том числе за счет языковых курсов в странах, поставляющих образовательных мигрантов, адаптации и интеграции иностранных студентов, которые требуют иного подхода, чем привычные иногородние россияне.

С 1950-х годов на Западе начинает расти популярность стратегического управления как на организационном, так и макросоциальном уровнях. Принципы стратегического управления опираются на комплексный анализ факторов внешней и внутренней среды, определение стратегических целей и приоритетов, стратегическое использование ресурсов и позволили преодолеть масштабные социально-экономические кризисы таким странам, как США, Германия и Япония в разные периоды их истории. Более того – не просто преодолеть, но выйти из кризисов с потенциалом для дальнейшего развития. Так, Япония в исторически феноменально короткий срок из страны, пораженной тяжелейшим комплексным кризисом, обусловленным проигрышем во Второй мировой войне, сумела превратиться в одну из самых развитых стран мира. И одним из секретов «японского чуда» считается широкомасштабное распространение стратегического образа мышления. Понять природу «японского чуда» – значит понять, как представители конкретного, созерцательного мышления нашли механизмы возрождения своей страны, не имея для этого практически никаких собственных ресурсов, кроме человеческого и культурного» [Иванов, Гладышев, Патрушев, 2001: 23].

На Западе принципы стратегического управления используются крайне широко – практически всеми субъектами управления на всех уровнях и во всех сферах – бизнесе, местном самоуправлении, региональном и государственном управлении – поскольку стратегический подход позволяет эффективно распределять ресурсы, не распыляя их на второстепенные задачи, реализация которых не является определяющей для достижения конечных целей конкретной деятельности. Собственно суть «менеджерской революции», произошедшей на Западе, во многом сводится к тому, что стратегическая власть престала быть привилегией «центра» и стала активно использоваться всеми субъектами управления на всех уровнях – в итоге сформировался широкий слой профессиональных менеджеров, опирающихся в своей работе на следующие универсальные принципы стратегического планирования [Иванов, Гладышев, Патрушев, 2001: 86]:

Образовательная миграция из Нигерии в Россию: история и современность

Большинство иностранных студентов, приезжающих в Россию, чтобы получить образование, крайне мало знают о новой стране и ее культуре: даже те, кто читал о России в Интернете, все равно оказываются не готовы к тем жизненным изменениям, с которыми сталкиваются: по сравнению со многими другими странами, особенно Африки и Ближнего Востока, в России совершенно иной климат, культура, традиции и взаимоотношения людей, которые в совокупности и определяют состояние культурного шока у иностранных студентов. Выше уже были рассмотрены общетеоретические проблемы адаптации образовательных мигрантов с точки зрения теории культурного шока – обратимся теперь к более конкретным его проявлениям у иностранных студентов.

Итак, культурный шок – всегда очень личный жизненный опыт и проявляется у каждого мигранта по-разному, вследствие чего исследователи нередко задаются вопросом: почему одни люди быстрее и безболезненнее адаптируются к новой среде, а другие нет [Kim Young Yun, 2001: 71]. Признаки культурного шока могут неоднократно пропадать и вновь проявляться; его фазы могут иметь разную длительность. По результатам анализа соответствующей литературы и собственного эмпирического исследования нами были выделены следующие факторы, влияющие на продолжительность и степень проявленности различных фаз культурного шока у нигерийских студентов: внешние: первые включают в себя межличностную коммуникацию и индивидуальную адаптивность [см., напр.: Межкультурное взаимодействие…, 2012; Моднов, Ухова, 2013]; внешние факторы – социальную коммуникацию и окружающую среду (сплоченность этнической группы, характеристики страны приема и т.д.) [см., напр.: Савченко, 2010; Чеснокова, 2012].

Вовлеченность человека в межличностную коммуникацию определяется его ценностными ориентациями, кругозором, психологическими особенностями личности, которые могу способствовать или, наоборот, препятствовать успешной адаптации к российской культуре и образу жизни. Межличностная коммуникация помогает студентам организовывать и упорядочивать свою повседневную жизнь, мотивировать себя рационально и эмоционально, правильно реагировать на новую для них российскую действительность [см., напр.: Боронина и др., 2001; Емельянов, 2001; Камара, 2012; 2014 и др.]. Постепенно они начинают более четко понимать сходства и различия своей прежней жизни дома и нынешнего формата повседневности.

Например, в ходе интервью студенты признавались, что, после некоторых размышлений и объективно-отстраненного сравнения России и Нигерии, замечали ту же увлеченность россиян спортом, особенно футболом, что и у нигерийцев; понимали, что, в отличии от нигерийцев, россияне не одобряют опозданий на культурное мероприятие или вечеринку, не говоря уже о деловой встрече – в России подобные опоздания считаются признаком неуважения, необязательности, расхлябанности, в Нигерии же, наоборот, допустимо и даже принято опаздывать на мероприятия, большинство нигерийцев обычно приезжают на праздник спустя два часа после назначенного времени (такое опоздание считается абсолютной нормой и ласково называется «нигерийским временем»).

Уровень индивидуальной адаптивности свидетельствует о том, насколько гибок человек и открыт новой среде. Хотя нигерийские студенты принадлежат одной расе, они являются представителями разных этнических групп, что определяет специфические их реакции и успешность адаптации к новым событиям и обстоятельствам [Kim Young Yun, 2001]. Такие позитивные черты личности, как открытость, сила воли, ответственное поведение, толерантность, оптимизм, стрессоустойчивость и чувство юмора, имеют определяющее значение для успешности адаптационного процесса, позволяют человеку легче переносить трудности и быстрее мобилизовываться на знакомство с новой культурой и преодоление состояний дискомфорта. В то же время отрицательные черты характера – нетерпимость, пессимизм, завышенная самооценка и ожидания, чрезмерная эмоциональность и др. – препятствуют быстрой и успешной адаптации и задерживают молодых людей в негативных фазах культурного шока намного дольше, чем это необходимо, в конечном счете препятствуя образовательному процессу и социальной адаптации образовательных мигрантов.

Среди внешних факторов решающее значение для адаптационного процесса имеет социальная коммуникация, особенно если речь идет об интенсивности общения между российскими и иностранными студентами: наблюдения показывают, что чем больше иностранные студенты общаются с россиянами, тем быстрее они приспосабливаются к российским реалиями; аналогичное воздействие на адаптацию образовательных мигрантов оказывает так называемая «косвенная социальная коммуникация» – знакомство иностранных студентов с российскими средствами массовой информации. Соответственно, вовлечение образовательных мигрантов в социальную коммуникацию осуществляется на микро- и макро-уровне [см., напр.: Антонова, 1998; Кривцова, 2011]: в первом случае студенты общаются с российскими и другими иностранными студентами, преподавателями, сотрудниками в общежитиях, аудиториях и университетах, с обычными людьми на улицах; во втором случае речь идет о воздействии на образовательных мигрантов российских средств массовой информации (газет, журналов, радио, плакатов, рекламных щитов, телевидения, русских фильмов, театральных представлений, выставок и т.д.).

Хотя интенсивная социальная коммуникация в целом считается катализатором адаптации, она может, наоборот, препятствовать таковой в случае взаимодействия образовательных мигрантов только и исключительно со своими соотечественниками. Скажем, если вновь прибывшие иностранные студенты чувствуют себя неуверенно в новой среде, то разыскивают сформированные ранее их соотечественниками этнические сообщества (например, обращаются в Ассоциацию нигерийских студентов): ограничение социальных контактов лишь кругом членов таких этнических групп обычно заканчивается тем, что адаптация иностранных студентов существенно замедляется – они продолжают цепляться за свои этнические контакты и идентификационные маркеры и оказываются не в состоянии перейти в стадию более широкой социальной коммуникации, которая должна помочь им обрести уверенность и независимость в новой среде. Многочисленные опросы студентов и включенное наблюдение подтверждают, что интенсивное тесное общение с россиянами помогает образовательным мигрантам быстрее приспособиться к новым условиям жизни [Мазитова, 2002].

Специфические проблемы нигерийских студентов (по результатам эмпирического исследования)

Обзор основных теорий миграции показал, что проблема управления миграционными процессами имеет достаточно давнюю историю изучения, поскольку активно привлекает внимание ученых со второй половины XIX века, когда интенсивность миграционных потоков в Европе усилилась, прежде всего, по экономическим причинам. По сути своей рациональное управление миграцией предполагает обеспечение баланса интересов мигрантов, а также стран, их выталкивающих и принимающих. Управление миграцией – это сложный процесс, выходящий далеко за рамки лишь контролирующих и карательных мер, поскольку территориальная мобильность любых видов – неотъемлемая и позитивная черта социального развития, благодаря которой многие страны и сообщества достигли нынешнего уровня экономического процветания. Соответственно, сегодня экономические и политические инструменты регулирования миграционных процессов должны быть нацелены на оптимизацию их протекания и результатов для всех ключевых участников – мигрантов, стран их оттока и приема. Решение этой задачи осложняется тем, что современная политическая и экономическая история стран Западной Африки свидетельствует, что в регионе складываются сложные конфигурации эмиграционных и иммиграционных процессов, и Нигерия является активным участником обоих видов миграции, хотя в оттоке молодых поколений из страны, несомненно, доминируют трудовая и образовательная миграции [более подробно см. в: Aderanti, 2005].

Во-вторых, по результатам систематизации различных подходов к классификации миграционных процессов в диссертации показано, что образовательную миграцию в качестве объекта социолого-управленческого анализа следует рассматривать как добровольную (образовательные мигранты перемещаются по своей воле), долгосрочную (образовательные мигранты въезжают, как правило, на несколько лет) и организованную (образовательная миграция осуществляется с помощью государственных и общественных учреждений).

В частности, в качестве причин выбора иностранными учащимися российских вузов для получения высшего профессионального образования выступают: наличие соответствующих двусторонних межгосударственных программ студенческих обменов, в соответствии с которыми значительную часть расходов образовательных мигрантов берут на себя бюджеты «выталкивающего» и принимающего государств; упрощенный режим оформления документов и получения виз; отсутствие у многих российских вузов жестких требований сразу оплачивать все обучение иностранного учащегося, особенно контрактника, а также документального подтверждения источников его финансирования; рекомендации родственников, которые обучались в российских вузах до «распада» СССР (и не вполне осознающих проблемы современной российской системы образования); высокое качество образовательных программ, особенно с точки зрения наработанных методик подготовки иностранных граждан; полиэтничный и поликонфессиональный состав населения России, сочетание в жизни российского общества самых разных традиций, культурных норм и ценностей (что воспринимается образовательными мигрантами как дополнительная гарантия непроявления по отношению к ним ксенофобии и расизма).

Особенности современной образовательной (и не только) миграции в значительной мере обусловлены глобализацией и становлением постиндустриального общества: все концепции, описывающие своеобразие современного этапа общественного развития, объединяет акцент на технологиях – интеллектуальных и образовательных, что делает именно образовательную миграцию доминирующим типом миграции в современном мире (следует признать, что значительная доля трудовых мигрантов сразу же или по прошествии какого-то времени пребывания в стране также переходит в «статус» образовательных, проходя обучение по разным программам, но, в первую очередь, на языковых курсах).

В-третьих, рассмотрение ситуации на глобальном образовательном рынке показало, что на сегодняшний день российскими вузами накоплен большой теоретический и практический опыт подготовки специалистов для зарубежных стран: успешно решены методические, кадровые и правовые вопросы обучения иностранных граждан в образовательных учреждениях; на государственном и вузовском уровне создана разветвленная институциональная система, обеспечивающая прием, обучение и повышение квалификации иностранных студентов. Однако данная система работы с образовательными мигрантами в России, как, впрочем, и в других странах, сталкивается с целым рядом сложностей, обусловленных разными факторами, анализ которых следует осуществлять сквозь призму общих теоретических проблем управления образовательной миграцией мигрантов. Соответственно, оптимизация моделей подобного типа управления на практике должна осуществляться только и исключительно с применением стратегического менеджмента: он позволяет эффективно распределять ресурсы по имеющимся направлениям, не распыляя их на второстепенные задачи; помогает корректировать содержание миграционной политики одновременно на вузовском, региональном и государственном уровнях, учитывая запросы и интересы всех социальных акторов, вовлеченных в процессы образовательной миграции и социальной адаптации иностранных студентов.

В-четвертых, теоретический анализ проблем социальной адаптации как основного критерия оценки «социального самочувствия» иностранных студентов показал, что таковую определяет две основные группы факторов: материальные (вещная среда – бытовые условия, материальное положение и пр.) и нематериальные (этнокультурные и психологические условия адаптации), включая подготовленность/информированность мигрантов, планирующих свой приезд, о специфике жизни, быта и условий принимающей страны. Рассмотрение проблем образовательных мигрантов с позиций теории культурного шока позволило сделать вывод, что целью адаптации должна стать фаза «взаимозависимости» как индикатор комплексной культурной, социальной и психологической адаптированности мигрантов к местным условиям. На продолжительность и интенсивность культурного шока влияют внутренние (личностные) факторы (коммуникабельность, гибкость, открытость, готовность к усвоению нового опыта и т.п.), внешние структурные (условия быта и проживания, миграционная политика, транспорт, культурная специфика и т.п.) и внешние ситуационные (наличие друзей, товарищи по общежитию, политика администрации вуза и т.п.).