Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концептуальные основания исследования региональной правовой идентичности молодежи 19
1.1. Регион как объект социокультурной и правовой идентификации 20
1.2. Сущность и структурные элементы региональной правовой идентичности 33
1.3. Особенности многоуровневой идентичности молодежи поликультурного региона 49
Глава 2. Структура региональной правовой идентичности молодежи Адыгеи 63
2.1. Региональная правовая идентичность в структуре социальной идентичности 65
2.2. Ценностно-смысловой компонент региональной правовой идентичности 84
2.3. Когнитивный компонент региональной правовой идентичности молодежи Адыгеи 101
Заключение 121
Список литературы 127
Приложение 160
- Регион как объект социокультурной и правовой идентификации
- Особенности многоуровневой идентичности молодежи поликультурного региона
- Региональная правовая идентичность в структуре социальной идентичности
- Когнитивный компонент региональной правовой идентичности молодежи Адыгеи
Введение к работе
Актуальность темы исследования. С начала XXI века в российском
обществе изменились социально-политические и экономические условия
функционирования регионов, многие из которых отличаются
многосоставностью и культурной гетерогенностью населения. В условиях
одновременного присутствия тенденций глобализации и глокализации
регионального пространства, модернизации и архаизации социальной жизни
для жителей российских регионов характерна многоуровневая идентичность,
обусловленная многообразием референтных групп, с которыми они себя
соотносят (этнос, нация, профессия, семейные, гендерные, религиозные
группы, региональная общность и пр.)1. Вместе с тем в условиях историко-
культурной динамики, многочисленных подвижек в территориально-
административном делении российского государства, изменений
направленности национальной политики становятся особенно актуальными
вопросы обретения региональной правосубъектной идентичности2.
Республики Северного Кавказа традиционно отличаются
этнонациональным, конфессиональным и социокультурным разнообразием,
что порождает противоречия в формировании единого содержательного
основания правовой культуры и правовой идентичности населения. Здесь
вопросы правоотношений, региональной идентичности, степени значимости
этнических и общероссийских правовых систем, уровня централизации и
локализации региональной жизни обладают высокой значимостью. В этом
контексте одним из основных регуляторов стабильности поликультурного
социума выступает правовая идентичность, которая отражает закрепление на
нормативно-правовом уровне определенной социальной группы в качестве
правового сообщества3. Закрепление в Конституции РФ и региональном
законодательстве особого правового положения территориальных
образований, а также непреходящая актуальность в ряде республик вопросов этнонационального самоопределения стимулируют изучение региональной правовой идентичности населения северокавказского социума.
Вопросы обретения и институционализации региональной правовой идентичности получают особое звучание в молодежной среде. Молодежь, выделяясь на фоне множества социально-демографических групп, по-своему остро переживает происходящие перемены в жизни региона и страны. В силу интенсивности процессов формирования правового сознания и социально-групповой идентичности молодых людей данная демографическая группа
1 См. напр.: Многоуровневая идентичность / З.А. Жаде, Е.С. Куква, С.А. Ляушева, А.Ю.
Шадже. М.: Майкоп, 2006.
2 См.: Исаева Н.В. Правовая идентичность личности // Право и государство: теория и
практика. 2011. № 2; Баранов П.М. К проблеме правосубъектности народа //
Конституционное и муниципальное право. 2005. № 9.
3 Ветютнев Ю.Ю. Возможна ли универсальная правовая идентичность? // Права человека
и проблемы идентичности в России и в современном мире / Под ред. О.Ю. Малиновой и
А.Ю. Сунгурова. СПб., 2005.
динамична и мобильна, а в условиях развитых информационных технологий наиболее гибко способна ориентироваться в многогранном правовом и социокультурном поле. В этой связи актуальным становится углубленное изучение региональной правовой идентичности, идентификационных процессов молодежи в правовом поле с учетом региональных социокультурных особенностей.
Феномен региональной правовой идентичности является продуктом современного сложно структурированного и многосоставного социального пространства. Каждому региону страны присущи свои собственные, характерные только для него особенности самосознания населения. Республика Адыгея является регионом со своей уникальной историей, самобытной культурой, своеобразным характером социальной жизни, полиэтничным и поликультурным составом населения. Однако конкретно-региональное измерение идентификационных процессов и правового самоопределения молодых граждан Адыгеи еще не стало предметом специального анализа.
На восполнение пробела в изучении региональной правовой
идентичности молодежи в республике направлено представленное
исследование. Как правило, необходимым условием стабильного
функционирования региона выступает успешность воспроизводства
региональной правовой идентичности, соответствующей правовому статусу региональной общности. Такая идентичность может выступать ресурсом социального воспроизводства региона, стать предметом социального проектирования и средством повышения уровня и качества жизни населения.
Степень научной разработанности проблемы. Проблематика идентичности стала предметом исследования многих зарубежных и российских ученых. Социологические работы, посвященные анализу идентичности, можно условно разделить на несколько групп.
Первую группу исследований составляют методологические труды
классиков социологической мысли, которые концептуализировали
сущностные особенности идентичности. В частности, социологическая традиция исследования идентичности заложена Дж. Мидом, который одним из первых сделал акцент на социальной природе данного феномена1. В рамках социально-конструктивистского подхода, сформулированного П. Бергером и Т. Лукманом, обосновываются пути и формы участия индивидов в процессах конструирования социальной реальности и описываются процессы идентификации, являющиеся ключевым элементом субъективной реальности и подвергающиеся постоянным трансформациям2. Таких авторов, как И. Гофман, Э. Гидденс, Ю. Хабермас3, объединяет трактовка
1 Мид Дж. Интернализованные другие и самость // Американская социологическая мысль.
Тексты. М., 1996.
2 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии
знания / Пер. с англ. Е. Руткевич. М., 1995.
3 Гофман Э. Представление себя другим // Современная зарубежная социальная
психология. Тексты. М., 1984; Гидденс Э. Устроение общества: очерк теории
идентичности в качестве социального образования, в основе которой лежит
восприятие себя через соотнесение с позициями других общностей и групп.
И. Гофман и Э. Гидденс разработали также типологию идентичности и
выделили отличительные признаки личностной и социальной
идентификации. Эти ученые способствовали появлению ряда принципиально новых понятий и положений в контексте изучения идентификационных практик.
Групповую специфику идентичности социальных общностей одним из первых стал изучать М. Вебер, предложивший интерпретацию этнической группы в качестве сообщества людей, объединенных субъективной верой в общее происхождение1. Согласно К. Гирцу, основанием этничности являются язык, общность территории, религии, традиций2. Существенное влияние на формирование представлений об этнической идентичности оказали труды П. Брасса, который обратил внимание на возможное артикулирование в этнической принадлежности политических требований для преобразования статуса и положения группы3.
Вторую группу исследований составляют работы, в которых рассматриваются особенности многоуровневой идентификации индивида, связанные с его гражданским состоянием и правовым статусом. Необходимость анализа гражданской идентичности аргументирована в научных трудах Т. Хайдеггера, Ю. Хабермаса, В. Хесле, Ф. Фукуямы4. Они также рассматривают специфику идентификационных процессов в полиэтнических и мультикультурных сообществах.
Авторским коллективом под руководством И.С. Семененко дана
оценка когнитивного потенциала концепта идентичности и теоретико-
методологических подходов, формирующих поле идентитарных
исследований, а также проанализированы тенденции изменений,
происходящих в современных обществах, и их влияние на динамику
идентичности5.
Правовая идентичность в контексте становления и развития современных форм государственности стала объектом изучения многих ученых: В.В. Богданова, Л.Н. Васильевой, Н.В. Исаевой, А.И. Нафиковой, Е.В. Резникова, И.Л. Честнова, Н.А. Шергенга и др.6 В работах этих ученых
структурации. М., 2003; Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для самого себя. М., 2004; Хабермас Ю. Проблема легитимации позднего капитализма. М., 2010.
1 Вебер М. Хозяйство и общество: очерки понимающей социологии. М., 2016.
2 Гирц К. Интерпретация культур / Пер. с англ. М., 2004.
3 Brass P.R. Ethnic Groups and the State, Barnes and Noble Books. Totowa, NJ., 1985.
4 Хайдеггер Т. Идентичность и дифференциация. М., 1993; Хабермас Ю. Гражданство и
национальная идентичность. Демократия, разум, нравственность. М., 1995; Хесле В.
Кризис индивидуальной и коллективной идентичности // Вопросы философии. 1994. №
10; Фукуяма Ф. Конец истории // Вопросы философии. 1990. № 3.
5 Идентичность: Личность, общество, политика. Энциклопедическое издание. Отв. ред.
И.С. Семененко. М., 2017.
6 Богданов В.В., Макаренко С.Н., Байлов А.В. Правосознание в контексте социальной
идентификации // Фундаментальные исследования. 2015. № 2; Васильева Л.Н. Российская
осмысляются понятие и атрибутивные признаки идентичности, описываются особенности функционирования данного феномена во взаимосвязи с базовыми институтами современного социума.
Третья группа публикаций включает исследования региона и
многоуровневой идентичности. В зарубежной науке исследуются процессы
формирования региональной идентичности в контексте правового
государства, анализируются факторы, оказывающие влияние на
актуализацию правовой идентичности в региональном социуме. Процессы конструирования региона и региональной идентичности всесторонне анализируются в трудах А. Пааси1, который разрабатывает теорию институционализации региона и подчеркивает конституирующую роль региональной идентичности.
Анализ регионального развития также проводится в работах Е.
Мейерса и А. Ромейна2. Ряд зарубежных ученых понимает регионы как
«социальные конструкции», которые рассматриваются как результат и
выражение социальных отношений, возникающих в сложных
институциональных контекстах3. Региональная идентичность
рассматривается как феномен, который образуется во время историко-территориальной социализации и соотносится с волей людей в достижении общих целей, повышает их личную активность и влияние на региональное развитие и планирование4.
В российской науке проблемы региона и региональной идентичности исследуются в работах А.В. Баранова, Ю.Г. Волкова, А.И. Гнатенко, Л.М. Дробижевой, В.В. Маркина, Н.М. Можевича, Е.В. Морозовой, В.Н. Петрова и
др.5
идентичность: правовые условия формирования // Журнал российского права. 2015. № 2; Исаева Н.В. Индивидуальный субъект права как субъект правовой идентичности // Вестник РГГУ. Серия: Экономика. Управление. Право. 2012. № 3; Резников Е.В. Нормативный компонент правовой идентичности // Философия права. 2012. № 5; Шергенг Н.А., Нафикова А.И. Проблема правовой идентичности личности в условиях глобализации // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 2; Честнов И.Л. Социальное конструирование правовой идентичности в условиях глобализации // Вестник РГГУ. 2010. № 14.
1 А. The region, identity, and power // Procedia – Social and Behavioral Sciences. 2011. Paasi A. Regions are social constructs, but who or what constructs them? Agency in question
// Environment and Planning. 2010. № 42(10); Paasi A. Region and place: regional identity in
question // Progress in Human Geography, 2003. Vol. 27. № 4.
2 Meijers E., Romein A. Realizing potential: building regional organizing capacity in polycentric
urban regions // European Urban and Regional Studies. 2003.
3 Allen, J., Massey, D., & Cochrane, A. Rethinking the Region. London: Routledge. 1998; Paasi
A. Regions are social constructs, but who or what constructs them? Agency in question //
Environment and Planning. 2010. № 42(10).
4 G. Regional Identity in Regional Development and Planning // 2002. № 10.
5 Баранов А.В. Этническая идентичность в Адыгее: политические аспекты
конструирования в начале ХХI в. (по материалам анкетных опросов) // Научная мысль
Кавказа. 2014. № 1; Гнатенко А.И. Теоретико-концептуальные подходы к определению
Многоуровневая идентичность в поликультурном социуме становится предметом анализа в трудах З.А. Жаде, Е.С. Куквы, С.А. Ляушевой, А.Ю. Шадже, Р.Д. Хунагова и др.1
Изучение региональной правовой идентичности, несмотря на достаточно большое количество литературы по тематике этнического и правового измерения идентификации, не получило комплексного освещения ни в российских, ни и в зарубежных работах. Можно здесь отметить, что особенности и роль идентичности в формировании региональной общности являются объектом изучения Г.С. Денисовой, Л.М. Клименко, А.В. Лубянова2.
Четвертая группа работ включает исследования идентичности молодежи. В частности, можно выделить работы таких авторов, как Е.М. Арутюнова, Ю.А. Зубок, П.М. Козырева, Д.Л. Константиновский, Ю.П. Лежнина, В.А. Луков, О.В. Попова, В.И. Чупров, М.М. Шульга3. Проблемам
понятия «регион» в государственном управлении // Вопросы теории и методологии управления. 2013. № 3; Дробижева Л.М. Общероссийская идентичность и уровень межнационального согласия как отражение вектора консолидационных процессов // Социологические исследования. 2017. № 1; Маркин В.В. Региональная социология: проблемы социальной идентификации и моделирования российских регионов // Россия реформирующаяся. 2008. № 7; Можевич Н.М. Определение категории «регион» в современном научном дискурсе // Псковский регионологический журнал. 2006. № 2; Морозова Е.В. Локальная идентичность: формы актуализации и типы // Политэкс. 2008. № 4; Петров В.Н. Толерантность и идентичность: взаимодействие этнических мигрантов и местного населения в Краснодарском крае // Социологический журнал, 2002. № 4.
1 Многоуровневая идентичность / З.А. Жаде, Е.С. Куква, С.А. Ляушева, А.Ю. Шадже. М.:
РФО; Майкоп, 2006; Они же. Российская идентичность на Северном Кавказе. М., Майкоп,
2010; Северный Кавказ в фокусе российской идентичности / Под общ. ред. А.Ю. Шадже.
М., Майкоп, 2011; Национальная идентичность в северокавказском обществе: поиски
путей укрепления / Под общ. ред. А.Ю. Шадже и Е.С. Куквы. М., Майкоп, 2015; Хунагов
Р.Д. Личность и цивилизация в мире аутентичности и идентичности. Ростов-н/Д., 2012.
2 Денисова Г.С., Клименко Л.В. Особенности региональной идентичности населения Юга
России // Социологические исследования. 2013. № 7; Лубянов А.В. Роль идентичности в
формировании региональной общности // Вестник Адыгейского государственного
университета. Серия 1: Регионоведение: философия, история, социология,
юриспруденция, политология, культурология. 2014. № 1.
3 Арутюнова Е.М. Государственно-гражданская и этническая идентичности молодежи:
общероссийский контекст и региональная специфика // Россия реформирующаяся:
ежегодник: вып.15 / Отв. ред. М.К. Горшков. М., 2017; Зубок Ю.А., Чупров В.И.
Современная социология молодежи: изменяющаяся реальность и новые теоретические
подходы // Россия реформирующаяся: ежегодник: вып.15 / Отв. ред. М.К. Горшков. М.,
2017; Козырева П.М., Лежнина Ю.П. Российская молодежь: семья, брак и сексуальность //
Россия и Китай: молодежь XXI века / отв. ред.: М.К. Горшков. М., 2014;
Константиновский Д.Л. Новая молодежь в новой реальности образования // Образование и
наука в России: состояние и потенциал развития. М., 2016; Луков В.А. Биосоциология
молодежи: теоретико-методологические основания. М., 2013; Попова О.В. Политическая
идентичность молодежи Санкт-Петербурга (по итогам эмпирического политического
исследования) // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2015. Сер. 6. Вып. 1;
Шульга М.М. Особенности формирования гражданской идентичности студентов в
поликультурном регионе // Вестник Ставропольского государственного университета.
идентичности молодежи в условиях современного правового государства уделяют внимание М.К. Горшков, Л.Д. Гудков, Б.В. Дубина, Н.А. Зоркая, Ф.Э. Шереги1.
Исследовательским коллективом под руководством В.А. Тишкова в
экспертных докладах представлен анализ настроений молодежи Южного и
Северо-Кавказского федерального округов2. Инструментарий этих
исследований содержал идентификационный блок, направленный на определение гражданских, этнических, конфессиональных и иных приоритетов в самоидентификации обучающейся молодежи.
О важности проблемы свидетельствуют диссертационные
исследования, посвященные различным аспектам молодежной
идентичности3.
Таким образом, в современной исследовательской литературе накоплен обширный пласт наработок в области изучения феномена многоуровневой идентичности, его правового измерения и региональных особенностей идентичности социокультурных подгрупп населения. Вместе с тем специальное исследование региональной правовой идентичности молодежи поликультурного региона отсутствует в социологической науке. Данное обстоятельство обусловило научный интерес и актуализировало тематику настоящего диссертационного исследования.
Целью диссертационного исследования является выявление специфики региональной правовой идентичности молодежи Республики Адыгея.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих
задач:
– выявить специфику региона как объекта идентификации на основе анализа сложившихся концептуальных подходов;
2012. № 79; Она же. Проблемы социокультурной социализации молодежи СевероКавказского федерального округа // Теория и практика общественного развития. 2017. № 12.
1 Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодежь России: социологический портрет, 2010; Гудков
Л.Д., Дубин Б.В., Зоркая Н.А. Молодежь России. М., 2011.
2 Молодежь в полиэтничных регионах Северо-Кавказского федерального округа.
Экспертный доклад / Ред. В.А. Тишков. Пятигорск, 2014; Молодежь в полиэтничных
регионах Южного федерального округа. Экспертный доклад / Ред. В.А. Тишков. Ростов-
на-Дону, 2014; Российское студенчество: идентичность, жизненные стратегии и
гражданский потенциал / Ред. В.А. Тишков. М., 2014.
3 Гучетль А.Р. Социокультурная идентичность обучающейся молодежи (на примере
среднего профессионального образования Республики Адыгея): автореф. дис. … к.
социол. н. Майкоп, 2017; Куква Е.С. Этническая идентичность в Республике Адыгея
(социологический анализ): автореф. дис. ... к. социол. н. Майкоп, 2005; Таймасханов Э.Э.
Этноконфессиональная идентичность в социокультурной перспективе российского
общества: автореф. дис. ... к. социол. н. Майкоп, 2009; Шикова Р.Ю. Гражданская
идентичность современной молодежи: социокультурный анализ (на примере Республики
Адыгея): автореф. дис. ... к. социол. н. Майкоп, 2010.
– определить категориальную природу и структурные особенности региональной правовой идентичности;
– исследовать характер многоуровневой идентичности молодежи поликультурного региона;
– разработать методологический конструкт анализа региональной правовой идентичности молодежи;
– проанализировать место и характер региональной правовой идентичности в структуре социальной идентификации молодежи;
– рассмотреть ценностно-смысловой и когнитивный компоненты региональной правовой идентичности молодежи Республики Адыгея.
Объектом исследования является молодежь поликультурного региона.
Предметом исследования выступает региональная правовая
идентичность молодежи Республики Адыгея.
Теоретико-методологическая основа исследования. Предметность диссертационного исследования определяет необходимость применения междисциплинарного подхода. В связи с этим использовались работы отечественных и зарубежных ученых, работающих в области социологии, философии, политологии, психологии, юриспруденции.
Диссертационное исследование опирается на социально-
конструктивистский подход к пониманию феномена идентичности П. Бергера и Т. Лукмана; работы А. Тэджфэла, обосновавшего дифференциацию идентификации и идентичности; идеи Э. Гидденса, концептуализирующего структуру и факторы формирования идентичности; теорию К. Манхейма, в которой дифференцируется юридическое и социологическое понимание правовых отношений.
Теоретические основания анализа правовой идентичности личности заложены также в научных трудах Е.В. Резникова и Н.В. Исаевой, которые интерпретируют правоотношения как важный фактор распределения и закрепления социальных статусов.
При анализе специфических особенностей региональной правовой идентичности используются теоретические принципы, заложенные в трудах А. Пааси, А. Лефевра, Е. Мейерса и А. Ромейна, обосновывающие отличительные особенности региональной идентичности и ее взаимосвязь с процессами формирования правовой идентификации.
Изучению особенностей идентификационных черт современной молодежи в условиях правового государства способствовали идеи, изложенные в работах М.К. Горшкова, Л.М. Дробижевой, Ю.А. Зубок, П.М. Козыревой, Ю.П. Лежниной.
При разработке методологического конструкта исследования
региональной правовой идентичности молодежи автор опирался на выделенные Э. Дюркгеймом репрессивные или реститутивные функции права, горизонтальные или вертикальные типы региональной идентичности, обоснованные Н.Ю. Замятиной.
С целью получения эмпирического социологического материала о характере региональной правовой идентичности был применен метод социологического опроса молодежи (анкетирование). Анализ результатов социологического опроса был осуществлен при помощи таких методов, как эмпирическая типологизация, группировка, классификация и сравнение.
Эмпирическую базу исследования составили материалы
эмпирического социологического исследования, проведенного автором. По
стандартизированной анкете в 2016-2017 гг. опрошено 678 студентов
Адыгейского государственного университета и Майкопского
государственного технологического университета, обучающихся на
факультетах и специальностях социально-гуманитарного профиля.
Выборка опроса – квотная. В опросе приняло участие 35% мужчин и 65% женщин. В зависимости от года обучения 23,1% студентов относятся к 1 курсу, 33% – ко второму курсу, 26,9% – к третьему, 12,7% – к четвертому курсу и 4,2% – к пятому курсу.
В выборке исследования представлено 46,5% молодежи, обучающейся на юридическом факультете, что обусловлено необходимостью отдельного рассмотрения специфики региональной правовой идентичности студентов юридических (предполагающей профессионализацию правового сознания) и других специальностей.
В процессе анализа результатов исследования все опрошенные были разделены на три группы в зависимости от национальной принадлежности: адыги – 38,6%, русские – 38,6%, и представители других национальностей – 22,7%.
Методы обработки собранных эмпирических данных – просчет дескриптивных статистик, сегментирование по профилю обучения и этнической принадлежности.
Наряду с материалами собственных социологических исследований,
автором были привлечены в качестве источников информации
статистические материалы, а также опубликованные результаты прикладных исследований, проведенных Институтом социологии РАН («Молодежь России: социологический портрет»), Южным научным центром РАН («Молодежь перед цивилизационным выбором: на материалах Республики Молдова и Юга России»), Распределенным научным центром по изучению межнациональных и межрелигиозных проблем («Молодежь в полиэтничных регионах Южного федерального округа»), Институтом этнологии и антропологии РАН («Российское студенчество: идентичность, жизненные стратегии и гражданский потенциал», «Молодежь в полиэтничных регионах Южного федерального округа»), ВЦИОМ («Российская идентичность: мы вместе?», «Современная российская идентичность: измерения, проблемы, вызовы») и др.
Гипотеза исследования. В условиях полиэтничных регионов
самосознание молодежи характеризуется многоуровневой идентификацией, в
структуре которой важные места занимают этнокультурный,
территориальный и правовой компоненты. Особенности формирования
правовой субъектности этнических групп Республики Адыгея
детерминируют особую роль региональной правовой идентичности молодежи. Поэтому содержание региональной правовой идентичности зависит от этнической принадлежности молодежи.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
– выделена специфика региона как объекта идентификации, которая заключается в его контекстуальности и социокультурной обусловленности;
– определены категориальная природа и структурные особенности региональной правовой идентичности;
– разработан методологический конструкт анализа региональной правовой идентичности по основаниям горизонтальных или вертикальных доминант, репрессивных или реститутивных ориентаций;
– охарактеризована многоуровневая структура социальной
идентичности и аргументирован вертикальный характер региональной правовой идентификации молодежи;
– проведен эмпирический анализ ценностно-смыслового и
когнитивного измерения региональной правовой идентичности молодежи Адыгеи;
– выявлено доминирование реститутивного типа при сохранении значимой доли ориентации на этатистскую модель, а также низкий уровень знаний о правовых характеристиках республики.
На защиту выносятся положения:
-
В современных условиях регион как объект идентификации представляет собой социокультурное образование, которое конструируется на пересечении территориальных, нормативно-правовых, символических и институциональных параметров, складывающихся в процессе историко-культурного развития региона и осознания его населения своей общей территориально-пространственной принадлежности. Региональная идентичность выступает в качестве одного из конституирующих параметров, определяющих формирование, воспроизводство и развитие региона, а также объектом и ресурсом регионального проектирования и развития.
-
В условиях функционирования многосоставных обществ социальная идентичность отличается многоуровневым характером. Региональная правовая идентичность относится к категории сложносоставных идентичностей и выступает как комплекс представлений, смыслов, паттернов, маркирующих соотнесение индивида с региональным сообществом, которое обладает нормативно закрепленным правовым статусом. В данном типе идентичности тесно переплетаются региональная и правовая составляющие и отражаются особенности исторического, географического, социокультурного и правового становления и развития региона. Структура региональной правовой идентичности содержит когнитивный, ценностно-смысловой, эмоциональный и регулятивный компоненты, которые по-разному функционируют в каждом регионе ввиду специфических особенностей этносоциальных типов и историко-культурных традиций общностей, проживающих в пределах его территории.
-
Общим контекстом формирования идентичности современной российской молодежи выступает смещение приоритетов в идентификации от больших групповых солидарностей к группам повседневного общения. В полиэтничных регионах самосознание молодежи отличается более высокой значимостью в структуре идентичности этнической, конфессиональной и региональной принадлежности. Особенности региональной правовой идентификации молодежи республик Северного Кавказа связаны с особенностями становления субъектности этносов и выраженности этносоциальной стратификации в региональных поликультурных социумах.
-
Методологический конструкт анализа региональной правовой идентичности молодежи предполагает анализ региональной идентификации по основания горизонтальных или вертикальных доминант, а также изучение ценностно-смыслового и когнитивного измерения идентичности по осям репрессивных или реститутивных ориентаций. Различная конфигурация данных элементов определяет типы региональной правовой идентичности: 1) гражданский тип отличается горизонтальным характером региональной идентичности, реститутивными ценностно-правовыми ориентациями и достаточно высоким уровнем знаний об особенностях правового статуса региональной общности; 2) этатистский тип характеризуется вертикальными образами региональной идентичности, ориентацией на репрессивную функцию права, приоритетом полномочий государственной власти и разным уровнем правовых знаний.
-
Региональная идентичность в структуре социальной идентификации молодежи Адыгеи уступает по степени приоритетности и уровню распространенности абстрактным я-идентичностям (человек, личность, индивид) и первичным группам социального общения (представители одного поколения, рода занятий, этничности) в мы-идентификациях. На этом фоне выявляется вертикальный характер региональной мы-идентичности, когда для адыгейской молодежи в качестве значимых макрообщностей выступают жители республики и представители одного этноса, а для русских студентов – государственно-гражданские наднациональные сообщества.
-
Оформление региональной правовой идентичности молодежи выступает составной частью развития общероссийской гражданской идентичности. Ценностно-смысловое измерение идентичности показывает наибольшую распространенность среди молодежи Адыгеи гражданского типа региональной правой идентичности (реститутивные ориентации в восприятии права, гражданских прав, отношений личности с государством). Однако выявляется значимая часть студентов, региональная правовая идентичность которых тяготеет к этатистскому типу. Когнитивное измерение идентичности выявляет общий низкий уровень правовых знаний республиканской молодежи, в том числе и о правовом статусе республики. Этническая принадлежность и получаемое юридическое образование не является значимым коррелятом правовой грамотности.
Теоретическая значимость исследования. Проведенное исследование
позволило сделать теоретические выводы, которые могут найти применение
в деятельности, направленной на расширение научного поиска в области
социологии культуры, при разработке теоретико-методологических
положений анализа региональных правовых идентификационных
детерминант в среде молодежи.
Практическая значимость исследования. Положения
диссертационного исследования могут быть использованы в процессе
практического осмысления региональной правовой составляющей
социализации молодежи Республики Адыгея, а также в учебных программах высших учебных заведений, при разработке спецкурсов по социологии культуры, юриспруденции и другим смежным дисциплинам. Итоги исследования могут использоваться органами государственной власти при выработке программ региональной молодежной политики. Выводы и материалы исследования получат применение в дальнейшей подготовке и проведении социологических исследований по проблемам идентичности молодежи.
Соответствие темы диссертации требованиям паспорта
специальностей ВАК. Исследование выполнено в рамках паспорта специальностей научных работников 22.00.06 – социология культуры: п.14. культурная социализация и самоидентификация личности.
Апробация результатов работы.
Диссертация обсуждена на кафедре философии и социологии ФГБОУ ВО «Адыгейский государственный университет».
Основные положения диссертационного исследования, теоретические
подходы и выводы нашли отражение в научных публикациях, а также
изложены в докладах и сообщениях на научных форумах: Всероссийская
научно-практическая конференция «Этносоциальные процессы и риски на
Юге России» (Майкоп, 2015); XIII Международная научная конференция
молодых ученых «Наука. Образование. Молодежь» (Майкоп, 2016); Девятая
(Всероссийская) Школа молодого социолога ИС РАН и ИСИР ЮФУ
(Республика Адыгея, 2016); Всероссийская научно-практическая
конференция «Юг России: проблемы формирования общероссийской
идентичности и национальной политики» (Ростов-на-Дону, 2016); III
Международная научно-практическая конференция «Гражданин. Выборы.
Власть» (Пятигорск, 2016); Всероссийская научно-практическая
конференция «Патриотизм – национальная идея России» (Ростов-на-Дону, 2016); XIV Международная научная конференция молодых ученых «Наука. Образование. Молодежь» (Майкоп, 2017 г.); Всероссийская научно-практическая конференция «Избирательный цикл 2016-2018: опыт, тенденции и перспективы» (Майкоп, 2017); Всероссийская научно-практическая конференция «Поликультурные регионы: проблемы и возможности гармонизации межэтнических отношений» (Ростов-на-Дону, 2016); Круглый стол «Молодежный фактор в формировании российской нации» (Майкоп, 2017); II Международная научная конференция
«Когнитивные парадигмы языкового сознания в современной лингвистике»
(Майкоп, 2017); Всероссийская научно-практическая конференция
«Организация работы по патриотическому воспитанию в образовательных организациях высшего образования» (Майкоп, 2017); Международная конференция «Родина как константа культуры» (Майкоп, 2017); Всероссийская научно-практическая конференция аспирантов, докторантов и молодых ученых (Майкоп, 2018); XV Международная научная конференция молодых ученых «Наука. Образование. Молодежь» (Майкоп, 2018 г.).
Основные положения диссертации изложены в 20 публикациях общим объемом свыше 9 п.л. в том числе в 3 статьях, опубликованных в рецензируемых журналах из перечня, утвержденного ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.
Структура диссертации. В соответствии с последовательностью решения поставленных задач работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка. Объем диссертации составляет 171 страницу.
Регион как объект социокультурной и правовой идентификации
Регионы, идентичности и границы в течение последних десятилетий стали ключевыми понятиями в различных пространственных масштабах мировой политической и социально-экономической повестки. Тенденции глобализации, консолидации и унификации, трактовавшиеся в конце ХХ века рядом ученых как доминирующий вектор современного общественного развития, стали сопровождаться обратными процессами глокализации, регионализма, воспроизводства самобытности и обособления. На смену идей распространения глобальных универсалистских оснований идентичности пришли концепции значимости социально-пространственной, региональной идентичности, социально-воспроизводственного потенциала регионов. Как указывает эстонский ученый Гарри Раагмаа, места и регионы, несмотря на глобализацию, по-прежнему имеют значение, а территория остается существенным компонентом в организации экономических, социальных и культурных видов деятельности. Людям просто нужно определять себя в терминах, которые они могут понимать и чувствовать себя членами своих сообществ1.
Значимость территориальной принадлежности и процессов регионализма в современной экономической социокультурной жизни определяет влияние региональной соотнесенности на практики идентификации индивида. Вместе с тем, понимание региона не сводится только к пространственно-территориальным и административным границам, а региональная идентичность – только к самоотнесению индивида к сообществу людей, проживающих на определенной территории. Данные феномены имеют более сложную и вариативную природу, поэтому рассмотрим подходы к пониманию региона как объекта идентификации.
В научной литературе представлено множество определений региона, в содержательных дефинициях которого акцентируется внимание на различных аспектах его функционирования. Г.М. Федоров по этому поводу указывает, что понятие «регион», которое используется различными общественными науками, наполняется различным содержанием в зависимости от экономического, политического или социокультурного контекста, а также варьируется в зависимости от концептуальной основы исследования1. В социологической литературе представлено множество дефиниций региона. В российской социологической энциклопедии регион трактуется как специфичная социально-территориальная система, обладающая социокультурной общностью населения, своеобразием природно географических условий, социальной структуры и экономической инфраструктуры2. О.В. Байдалова определяет регион как сформированную внутренними движущими источниками территорию, являющуюся гомогенной по ряду критериев. «Отличительным свойством выделяемого таким образом региона обычно является доминирование внутренних (экономических, социальных, политических, культурных) связей как более «плотных» и интенсивных над внешними, соединяющими данный регион с остальной территорией страны как часть с целым»3.
Социально-правовые признаки региона акцентируются В.В. Маркиным, который определяет в качестве базовых регионов те социально-экономические территориальные образования РФ, статус которых закреплен конституционно, и которые имеют собственные органы законодательной и исполнительной власти4.
А.И. Гнатенко, рассматривая теоретико-концептуальные направления анализа региона, выделяет следующие подходы: историко-географический; территориально-административный; территориально-пространственный; экономический; производственно-технологический; воспроизводственный; социокультурологический; социологический; геополитический; институциональный; комплексный1. Автор также формулирует собственное определение региона как «исторически сложившееся и законодательно очерченное административно-территориальное образование государства, которое выступает участником социально-экономических отношений, отражает общественную систему, целью существования которой является максимальная реализация собственного потенциала и обеспечение устойчивого развития»2.
Во многом справедлива точка зрения А.С. Сергунина, который отмечает, что в современную трактовку региона должны включаться такие базовые признаки, как территория, население, единство истории, географические и природные условия, модели поведения и пр. Выбор содержательного наполнения этого термина определяется постановкой проблемы, избранным методологическим подходом и поэтому допускает различную трактовку, а также различную конфигурацию критериев при характеристике различных регионов.
Интегративное определение пытается также сформулировать Н.М Можевич, который определяет регион в качестве геотеории, обладающей следующими характеристиками: 1) примордиальная природа единства и целостности; 2) наличие параметров, которых нет в других общностях; 3) выраженная позиция в сфере международных отношений3. Мы солидарны с точкой зрения данного автора о том, что не совсем некорректно отождествлять понятия «регион» и «территория». Формирование региона осуществляется при условии обладания территорией специфических особенностей экономики, культуры, этнической, политической и социальной структуры4.
Социокультурные аспекты понятия «регион» акцентируют специалисты Института социально-политических исследований РАН. Они отмечают, что российское общество представляет собой многосоставное социокультурное пространство, состоящее из различных этносов и культур, поэтому в «общетеоретическом смысле регион не столько нижнее звено в вертикали государственной власти, сколько основное звено в социокультурном пространстве страны»1. Необходимо также выделить еще вариант социокультурной трактовки региона, который развивает Н.И. Лапин. Ученый обозначает свой подход как модификацию социокультурного направления и называет его антропосоциетальным. В рамках данного подхода регион определяется как «территориальное сообщество, которое образуется в результате деятельности социальных акторов – жителей, социальных групп, организаций региона, выполняет по отношению к ним и к обществу определенные функции и служит средой, которая мотивирует социальных акторов»2. С точки зрения Н.И. Лапина, в контексте современной социетальной динамики важнейшими становятся следующие процессы: 1) модификация соотношения личности и общества; 2) изменение структуры региона и эффективности его социальных функций3.
Таким образом, можно заключить, что универсального определения региона не существует, поскольку категориальная трактовка данного понятия реализуется на пересечении пространственного признака, с одной стороны, и различной конфигурации историко-культурных, социально-экономических, институциональных и прочих параметров функционирования регионов, с другой.
Следует далее отметить, что большинство исследователей указывают на то, что регионы и идентичности исторически и пространственно зависимы1. Более того, ряд зарубежных ученых понимают регионы как «социальные конструкции», которые рассматриваются как результат и выражение социальных отношений, возникающие в сложных институциональных контекстах2. Некоторые авторы уходят по этому пути в релятивизацию данного феномена, когда регионы понимаются как открытые, неограниченные категории и что открытие территориальных границ является реальной проблемой для прогрессивной науки и политики3.
С нашей точки зрения эвристичной является теория институционализации регионов финского ученого Ансси Паасси. С точки зрения автора, регионы зависят от времени и пространства в том смысле, что они имеют свое начало и конец в процессе региональной трансформации. Институционализация каждого конкретного регион является проявлением многочисленных институциональных практик и дискурсов, связанных с управлением, политикой, культурой и экономикой. Эти практики могут происходить как «изнутри» конкретного региона, так «из вне» (например, как это часто бывает, со стороны государства). Производство пространства и связанные с ним мотивы, значения и смыслы становятся постоянными. Поэтому регионы не являются изолированными, ограниченными сообществами, но могут быть эффективно создаваемых сетями и процессами, выходящими далеко за пределы административных границ каждого региона4.
Особенности многоуровневой идентичности молодежи поликультурного региона
Современный социум вариативен и многообразен в своем социокультурном выражении, наполнен противоречиями и динамично изменяется, что отражается на процессах самоидентификации социальных групп общества. В последние десятилетия с развитием информационных технологий заметнее становится размывание традиционных социокультурных граней, ценностных установок, способствовавших устойчивой самоидентификации индивидов и нахождению ими своего места в обществе1. В последнее время все более выраженной становится социокультурная вариативность и многообразие социума, неопределенность и рискогенность социального развития, что приводит зачастую к кризисным явлениям в идентичности, о чем в последние годы часто говорят исследователи. Проблемы самоидентификации можно наблюдать не только на уровне локальных социальных общностей, но и на уровне целых поколений2. В тоже время, кризисы идентичности не только несут деструктивные последствия для социума, но могут трактоваться как закономерные явления социокультурного развития социума, обеспечивающие саморазвитие общества и его подсистем1.
На этом фоне протекают процессы идентификации российской молодежи. Специалисты отмечают, что молодежь как социально-демографическая группа наделена рядом возрастных, социальных, культурных особенностей, которые оказывают влияние на формирование характера идентичности молодых людей. И.С. Кон характеризует молодежь как социально-демографическую группу, которая будучи универсальной по своей биологической природе, в тоже время имеет специфический социокультурный статус в сообществе, а также особенности социального и психологического развития, имеющие конкретную социально-историческую «почву»2.
В социологической мысли выделяется два подхода к понятию «возраст». Первый подход опосредован онтогенетическим развитием личности (возраст здесь рассматривается в качестве объективной меры психического и физического развития), второй подход интерпретирует понимание возраста как неотъемлемого этапа жизненного пути человека (в данной трактовке возраст – это культурно конструируемое явление социального мира)3.
Специфика идентификационных практик молодежи формируется на пересечении возрастных, социально-экономических и социокультурных параметров, отражающих особенности положения данной группы. На современном этапе претерпел значительные изменения набор референтных групп и значимых личностей, которые во многих случаях не генерируются традиционными институтами социализации, а производятся массовой культурой, а также в мире социальных медиа.
Молодые люди находятся в процессе активного самоопределения, что влечет незавершенную самоидентификацию, в том числе, в правоотношениях социума. Социально-правовое положение молодого гражданина выступает неустойчивым, подвижным компонентом самоидентификации, поэтому молодежь занимает особое, по сравнению с другими социальными группами, положение. Молодое поколение очень сильно подвержено влиянию правовых, политических и экономических условий развития региона, и соответственно, социокультурных рисков, характер которых формирует идентификационные практики молодежи. В этих условиях, по мнению ряда ученых, формирование интегративных общенациональных форм идентичности «становится крайне затрудненным ввиду высокой степени дифференцированности общества, многообразия групповых ценностей и ориентиров, наличия двух одновременно существующих систем социально-статусной стратификации»1.
Результаты масштабных социологических исследований идентичности и жизненных стратегий молодежи, проведенных коллективом ученых в 2013-2014 гг. под руководством акад. В.А. Тишкова в Центральном, Приволжском, Южном и Северо-Кавказском федеральных округах показывают, что при современной ориентации молодежи на индивидуалистические ценности, нынешние студенты, тем не менее «осознают себя гражданами России, разделяют ее общегражданские основополагающие ценности, знают стоящие перед страной проблемы и понимают, что их поколение будет нести ответственность за будущее»2. В структуре мы-идентификаций российской молодежи по результатам данных исследований первые места занимают семейные и коммуникативные группы (чувство близости с членами семьи– 78%; с друзьями – 68%). На вторых местах по степени значимости почти половина студенческой молодежи демонстрирует общегражданскую идентичность. Этническая и конфессиональная мы-идентификации не являются приоритетными с точки зрения опрошенной молодежи1.
В общероссийских исследованиях коллектива ученых Института социологии РАН в 2009-2010 гг. отмечается, что в идентификационных практиках молодых россиян достаточно отражается многоаспектность социальной структуры современного общества. По мнению ученых, около двух третей молодежи способно бесконфликтно интегрироваться в существующую институциональную систему и воспроизводить характер социальных связей2. От 66% до 72% молодежи разных возрастных групп (14-17 лет, 18-20 лет, 21-24 года и 25-30 лет) выражали идентичность с гражданами РФ. Национальную идентичность выражают от 10 до 13% молодых людей, а гражданами своей республики от 7 до 14% опрошенных3.
Большинством ученых фиксируется также наличие выраженных региональных особенностей идентификации молодежи, социализация которых протекает в полиэтничных социумах. По мнению В.А. Авксентьева и Б.В. Аксюмова, Северный Кавказ не интегрирован целиком и полностью в социокультурное пространство российского общества ввиду того, что на его территории происходят процессы социальной турбулентности в переплетении с социокультурными разломами и трансформациями4. Кроме того, Юг России состоит их разных по типу региональных структур (с преобладанием в территориальном образовании русского населения, с преобладанием двух-трех титульных этносов и фактически моноэтничные образования). На этом фоне «процессы взаимодействия различных идентификационных статусов в молодежной среде осуществляются в различных типах регионов по несхожим сценариям»1.
В социологических исследованиях Южного научного центра РАН в 2009 г. среди молодежи, проживающей в центральной части Северного Кавказа (Ставропольский край, Краснодарский край, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкессии) фиксируется многоуровневость структуры идентичности молодых людей. Так называемый «портфель идентичностей» молодежи северокавказского региона многослоен и характеризуется противоречивым соотношением цивилизационной и гражданской идентичностей, что обусловлено этнической принадлежностью молодежи2. Результаты опроса показали, что для 80% общероссийская гражданская идентичность является очень важной или важной, однако с ней конкурирует этническая идентичность, которая в той или иной степени значима для 86% опрошенных. На третьем месте в рейтинге идентичности северокавказской молодежи находится конфессиональная идентичность. Этнокультурная специфика идентичности молодежи проявляется в том, что для русских студентов наиболее выраженной является гражданская идентичность, а для представителей титульных этносов важнее является этническая идентичность. В тоже время конфессиональная принадлежность молодежи не является коррелятом степени важности для респондента общероссийской гражданской идентичности3.
Социологические исследования в трех регионах (Ростовской области, Кабардино-Балкарии и Чечне) в 2010 г. также фиксируют конкурентность общегражданской и этнокультурной видов идентичности молодежи региона. Амбивалентна также и формирующаяся региональная идентичность, которая слабо выражена у русской молодежи. В исследовании также отмечается, что у молодежи, принадлежащей к мусульманской культуре, более высокие места в рейтинге занимает этническая идентичность1.
Региональная правовая идентичность в структуре социальной идентичности
Общемировые общественно-политические процессы характеризуются противоречивыми изменениями в области правопонимания. С одной стороны, утверждаются международные стандарты в сфере соблюдения прав и свобод человека, институционализируются конституционные основы взаимоотношений государства и личности. С другой стороны, «возросло внимание и уважение к региональным и национальным особенностям правовой культуры, которые играют возрастающую роль в образовании национальных государств, региональных государственных объединений как субъектов формирующегося монополярного мира»1.
Концепция проведенного прикладного исследования предполагает изучение региональной идентичности молодежи в структуре социальной идентификации, которое по одной из гипотез исследования отличается горизонтальными или вертикальными типами региональной идентичности.
Данная гипотеза опирается на методологические разработки Н.Ю. Замятиной, которая характеризует классификацию форм территориальной идентичности как соотношение горизонтального и вертикального аспектов региональной идентификации. Территориальные общности, которые сформированы на основе воздействия разных источников, различаются своими свойствами. «Образ территории может иметь различную форму: «вертикальные» образы связаны с утверждением существования определенной территории и мало связаны с окружающим пространством, «горизонтальные», напротив, основаны на отличиях данной территории от прочих»1. В качестве интенсифицирующих сил выступают централизованные институции (например, государство), и тогда региональная идентичность насыщена вертикальными образами. В случае приоритета локальных источников преобладает горизонтальный тип региональной идентичности.
В итоге, как пишет Н.Ю. Замятина, «различные общества (главным образом их ядерные части, властные центры) формируют специфическую социальную территориальную структуру (специфика соотношения центра и периферии)», в котором «формируются взаимосвязанные образы отдельных территорий и их ценностные иерархии»2. В условиях доминирования того или иного типа интенсификации идентичности образы территорий оказывают влияние на конструирование региональной идентификации жителей, различающихся по соотношению «горизонтальной» и «вертикальной» составляющих.
В контексте постановки исследования данная классификация региональной идентичности является инструментальной с позиции определения типологических особенностей региональной идентичности республиканской молодежи. Формирование региональной правовой идентичности неотделимо от восприятия региональной общности и ее правовых границ. Преобладание в региональной идентичности студентов вертикальных или горизонтальных образов региональной общности корреспондирует, с нашей точки зрения, с гражданским или же этатистским типами правовой идентификации.
Социологическая анкета опроса содержала блок вопросов, направленных на изучение Я- и Мы-идентификации, места гражданской, этнической и территориальной (региональной) идентичности в общей структуре социальной идентификации, восприятии признаков и свойств региональной общности.
Феномен идентичности современными учеными, как правило, исследуется на двух уровнях – личностном и групповом. Данные уровни идентификации анализируются через понятия «Я-идентичность» и Мы-идентичность», соотношение между которыми подвижно и меняется в течение жизни индивида1. Я-идентичность формируется через осознание своей индивидуальности, выделяющих личность из социального окружения. Мы-идентичность складывается через восприятие своей принадлежности к группе. Эти уровни самоотождествления не противоречат друг другу, но являются разными аспектами личности. Кроме того личностная Я-идентичность» и групповая Мы-идентичность являются продуктами социокультурного конструирования, что было обосновано в известных работах П. Бергера и Т. Лукмана, Я. Ассмана2 и др.
В обществах традиционного или этатистского типа доминируют такой тип социальной идентичности, при котором «личность как самостоятельное «я» в массовом масштабе... является чем-то вторичным, подчиненным и малозначащим по отношению к общности» 3, в этой связи большое значение имеет чувство принадлежности к макросообществам (народу, государству). В либеральных институциях с развитым гражданским самосознанием населения доминируют персоноцентристские идентификации1.
Исходя из общероссийских исследований, проводимых Институтом социологии РАН, большая часть населения нашей страны демонстрирует идентичность с гражданами России2. Вместе с тем нужно иметь в виду, что в социально-исторических условиях развития нашей страны идентификация с россиянами как жителями одной страны может означать как государственное, так и гражданское самосознание. Как отмечают Е.В. Еремина и В.Н. Ретинская, гражданское общество еще только формируется в России, население, говоря о гражданской идентичности, обычно имеет в виду принадлежность к государству. В этой связи авторы говорят о государственно-гражданской идентичности, в которой отражены, в том числе, легитимность государственной власти, лояльность существующей ценностно-нормативной системы3.
С целью анализа структуры и специфических особенностей региональной правовой идентичности населения Республики Адыгея в 2016-2017 гг. было реализовано прикладное социологическое исследование. Инструментарий опроса (стандартизированная анкета) включал в себя блоки вопросов, которые направлены:
1) на исследование структуры социальной идентичности студентов и выявление регионального компонента идентичности;
2) на выявление гражданско-правовых оснований формирования региональной правовой идентичности республиканской молодежи;
3) на изучение когнитивного компонента региональной правовой идентичности.
По стандартизированной анкете было опрошено 678 студентов АГУ и МГТУ. Из них 35% мужчин и 65% женщин.
По возрастным группам опрошенные студенты распределись следующим образом: 1) от 17 до 18 лет – 22,1%, 2) от 19 до 21 года – 51,9%, 3) от 22 до 25 лет – 11,2%, 4) старше 25 лет – 7,7%.
В зависимости от года обучения 23,1% студентов относятся к 1 курсу, 33% – ко второму курсу, 26,9% – к третьему, 12,7% – к четвертому курсу и 4,2% – к пятому курсу.
В выборке исследования представлено 46,5% молодежи, которая проходит обучение на юридическом факультете. Это обусловлено необходимостью отдельного рассмотрения специфики региональной правовой идентичности студентов юридических и других гуманитарных специальностей, которые в исследовании представлены историческим, экономическим, педагогическим факультетами и факультетом социальных технологий и туризма (табл. 1.1).
В процессе анализа результатов исследования все опрошенные были разделены еще на три группы в зависимости от национальной принадлежности: 1) адыги – 38,6%, русские – 38,6%, представители других национальностей – и 22,7% (табл. 1.2). Адыги и русские были выбраны в качестве целевых групп для анализа, т.к. они доминируют по численности в республике.
Когнитивный компонент региональной правовой идентичности молодежи Адыгеи
Когнитивный компонент правовой идентичности включает в себя представление о государстве, исторические, культурные, политические и другие особенности взаимоотношений народов, населяющих данное государство1. Если говорить о региональном уровне правовой идентичности, то его когнитивное измерение связано с пониманием правового статуса региональной общности, его идентифицирующих признаках, о характере правовых отношений региональной общности и государства.
В нашем исследовании анализ когнитивного компонента региональной правовой идентичности молодежи Адыгеи включал в себя следующие позиции:
– соотношение федеральной и региональной социально-правовых систем;
– правой статус республики и его признаки;
– знание основных нормативно-правовых документов, регулирующих статус региональной правовой общности;
– этническое измерение региональной правовой системы. С точки зрения типологических признаков правовой идентичности республиканской молодежи концепция исследования предполагает, что региональная правовая идентичность гражданского типа отличается достаточно высоким уровнем знаний правовых особенностей региональной общности. Этатистская модель предполагает смещение когнитивных ориентаций в сторону приоритета центральной власти в правовой системе государства.
Материалы социологического опроса показали, что с точки зрения половины студенческой молодежи наиболее важными в российской правовой системе являются права личности. Около трети всех опрошенных вынесла на первое место права государственной власти. Только 5,1% указала на доминирование прав этноса. (Рис. 3.1).
Среди студентов-юристов только 47,4% респондентов отметили приоритет прав личности, а 40,2% опрошенных указали на доминирование прав государства. Среди представителей гуманитарных специальностей соотношение ответов «смещено» в пользу прав личности – 56% и 32,8%. (Рис. 2.1).
Примерно равная доля адыгов и русских считают, что российское государство характеризует приоритет прав личности (60% – в первой группе и 58,5% – во второй). Хотя в «русской» подгруппе около трети опрошенных отмечает более важную роль государственной власти. В смешанной по национальному признаку группе в половине случаев отмечается доминирование прав государства (51,1%). (Рис. 2.2).
Развитая система прав и свобод граждан, верховенство закона, разделение ветвей власти являются признаками правового государства с точки зрения большинства опрошенных студентов. Уровень правовых знаний опрошенных по этому вопросу не является высоким. Обращает внимание, что около половины республиканской молодежи подчеркивает, что верховенство закона должно быть неотвратимо для всех, независимо от статуса и занимаемой должности. (Табл. 3.2).
Среди ответов студентов, обучающихся на юридическом факультете и получающих гуманитарные специальности, есть значимая разница в отношении позиций регулирования всех сторон жизни законом (24,5% – среди юристов против 35,7% – среди «гуманитариев»). Также студенты второй группы демонстрируют меньший уровень осведомленности о признаках правового государства и чаще выбирают варианты ответов «единство системы правовых органов: суда, прокуратуры и адвокатуры» (14,3% против 29,6%), «сильная армия» (7,1% против 15,7%). Будущие юристы чаще указывают на «порядок, суровость и неотвратимость наказания за преступления» (22,4% против 15,7%). (Табл. 3.1).
Защита прав и свобод граждан выходит на первое место в качестве признаков правового государства среди респондентов всех рассматриваемых национальностей (от 64,6% до 67,1%). На втором месте располагается позиция «верховенство закона для всех, независимо от должности» (от 42,6% до 52,3%). Такой признак, как разделение ветвей власти, собирает больше всего указаний в сегменте респондентов разной национальности (38,3%). Вариант ответа «верховенство закона для всех, независимо от должности» также собирает от 42,6% до 52,3% опрошенных рассматриваемых групп. (Табл. 3.2).
В анкете нашего исследования респондентам задавался вопрос о том, каковы с их точки зрения цели федеративного устройства государства. В соответствии с действующей Конституцией «Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления» (ст. 1 Конституции РФ). Российское государство имеет федеративную форму устройства, когда в её составе есть ряд государственных образований, обладающих определенной политической самостоятельностью в рамках федерации. Федеративное устройство основано на «государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, равноправии и самоопределении народов в Российской Федерации» (ст. 5 Конституции РФ).
Результаты опроса показали, что 41,4% опрошенной молодежи считает, что федеративное устройство обеспечивает сочетание принципов свободы и формального равенства разных территорий и народов в рамках одного государства. Еще 27,2% полагают, что в форме федерации обеспечивается государственное единство в условиях соседства многих народов. Между тем 31% студенческой молодежи Адыгеи считает, что федеративная форма государственного устройства предполагает распределение власти между центром и территориями, и определение принципов их взаимодействия. Что примечательно, данный вариант собирает наибольший процент указаний среди студентов-юристов (табл. 3.3).
Изучение когнитивного компонента региональной правовой идентичности включает анализ представлений молодежи о правовом статусе республики и его признаках. Конституционно-правовой статус республики в составе Российской Федерации характеризуется в ст. 66 Конституции РФ в качестве национально-государственного образования. Республика обладает всей полнотой государственной (законодательной, исполнительной, судебной) власти на своей территории, кроме тех полномочий, которые находятся в ведении федеральных органов государственной власти (ст. 71-73 Конституции РФ).
Материалы проведенного опроса показали, что только 13,2% опрошенной молодежи Адыгеи определяет правовой статус республики в составе Российской Федерации как национально-государственное образование. Основная часть респондентов указывает, что республика находится в статусе автономной территории (28,1%), федерального округа (25,9%), национальной общности (19,7%). Студенты юридического факультета не демонстрируют высокий уровень правовых знаний по этому вопросу. Они также, как и молодежь, обучающаяся по гуманитарному профилю, чаще всего выбирают варианты ответа – автономная территория и федеральный округ. Среди «гуманитариев» больше студентов, которые характеризуют правовое положение республики как национальную общность. (Табл. 3.5).