Содержание к диссертации
Введение
1 Проблема деформации правосознания российской молодежи как объект изучения социологии 14
1.1 Институт права и проблемы правового сознания: теоретико-методологический анализ 15
1.2 Правосознание молодежи как особой социально-демографической группы 41
1.3 Объективные и субъективные причины деформации правосознания российской молодежи 63
2. Социокоммуникативные трансформации современного общества и проблема деформации правосознания российской молодежи 86
2.1 Трансформирующейся социум как сфера объективации правосознания российской молодежи 87
2.2 Влияние информационно-компьютерных технологий и транснациональных медиа корпораций на правосознание российской молодежи 101
2.3 Правосознание молодежи в условиях социокоммуникативных трансформаций российского общества начала XXI в. (эмпирический анализ молодежи Краснодарского края) 125
Заключение 141
Библиографический список
- Правосознание молодежи как особой социально-демографической группы
- Объективные и субъективные причины деформации правосознания российской молодежи
- Влияние информационно-компьютерных технологий и транснациональных медиа корпораций на правосознание российской молодежи
- Правосознание молодежи в условиях социокоммуникативных трансформаций российского общества начала XXI в. (эмпирический анализ молодежи Краснодарского края)
Правосознание молодежи как особой социально-демографической группы
Сфера правосознания - один из важнейших элементов духовной культуры социума. Принимая во внимание тот факт, что большинство социологов XIX - начала XX в. придерживались классических представлений, где объект социологического познания репрезентируется как независимый от исследователя, а социум при этом отождествляется с надындивидуальной социальной реальностью (с акцентом на макросоциологические процессы без учета индивидуально-психологических и социокультурных особенностей людей). Учитывая специфику предмета анализа данного диссертационного исследования, представляется целесообразным сделать акцент на тех социологических теориях, которые уделяют повышенное внимание духовной культуре общества, явлениям и процессам, непосредственно связанным с миром человеческих идей, представлений, убеждений. Именно в духовно-нравственной сфере общества находится и правосознание.
Как справедливо отмечает Р.А. Кузнецов, «феномен права теснейшим образом связан с человеком, его сущностью, смыслом человеческого бытия. Право существует потому, что существуют люди, потому, что есть человек как социальная личность, который нуждается в праве. Оно не осуществляется механически; составляющие право правила поведения - правовые нормы -выполняют люди. Они воспринимают своим сознанием правовые принципы и идеи, связывают с ними свои представления о правомерности и противоправности тех или иных действий».3
Ученые рассматривают категорию правосознания как результат сознательной деятельности человека в сфере права, субъективного восприятия права. Принято анализировать правосознание в качестве одной из форм общественного сознания, представляющую собой систему правовых взглядов, теорий, идей, убеждений, оценок, настроений, чувств, в которых выражается отношение индивидов, социальных групп, всего общества к существующему и желаемому праву, к правовым явлениям, к поведению людей в сфере права.
Именно поэтому методологически верным будет рассматривать правосознание в контексте функционирования духовной культуры общества в целом, которая, в свою очередь, позиционируется как неотъемлемый атрибут существования социума, придающий ему системное качество, фактически - как основной социальный институт. При этом различные элементы духовной культуры личности - ценности, нормы, мировоззрение, мироощущение, идеологии - рассматриваются по-преимуществу как институциональная духовная матрица, детерминирующая как сознание, так и поведение людей. Именно состояние мира идей социума, сложившийся духовно-нравственный климат, оказывают непосредственное влияние на правовое сознание и правовое поведение человека.
Фундаментальная социология на протяжении XIX - начала XXI в. предложила несколько серьезных теоретических концепций сферы сознания людей, объясняющих как характер формирования конструктов сознания, так и механизмы влияния сознания на поведение индивидов. Данное направление социологического познания объединяется в систему более широкого порядка -социологию духовной жизни. Здесь социология конкурирует с такими науками как философия, психология и культурология. Ряд ученых-социологов, начиная с основателя социологии - О. Конта, внесли значительный вклад в разработку фундаментальных основ анализа духовной сферы общества.
Значительное внимание данной проблемной области уделяется в трудах ряда зарубежных и отечественных ученых. В частности, родоначальник социологии - О. Конт, - предложил рассматривать духовную сферу общества в контексте идеи социального прогресса. Социальный прогресс - это развитие по восходящей линии. Анализируя роль различных факторов, влияющих на общественное развитие, Конт делил их на первичные и вторичные. Первичным, решающим фактором является духовное, умственное развитие. К вторичным Конт относил климат, расу, среднюю продолжительность человеческой жизни, прирост населения, обусловливающий разделение труда и побуждающий развитие интеллектуальных и моральных черт человека. Вторичные факторы могут только ускорить или замедлить прогресс общества, который совершается закономерно и стадии которого не могут быть изменены.5
Подразделяя прогресс на материальный (улучшение внешних условий жизни), физический (совершенствование человеческой природы), интеллектуальный (развитие интеллекта, переход от религиозного и метафизического мировоззрения к позитивному) и моральный (развитие коллективности и нравственных чувств), Конт придавал основное значение последним двум областям. Он писал, что социальный организм основывается на совокупности взглядов, «мнений», постепенно изменяясь, оказывает влияние на все прочие стороны общественной жизни. А раз так - в основу социальной динамики должна быть положена история человеческого духа.
Объективные и субъективные причины деформации правосознания российской молодежи
Социальное взросление нынешней российской молодежи проходит в условиях стремительно трансформирующегося российского социума. Процессы социальных изменений происходят под влиянием информатизационных и глобализационных процессов, ставших основным вектором развития общества начала XXI в. Современный социум, именуемый различными учеными информационным, постиндустриальным обществом, выступает технико-технологической основой трансформационных процессов.
В зарубежной и отечественной научной литературе представлен ряд серьезных концепций, характеризующих коренные трансформации социума, начавшихся во второй половине XX в. и продолжающихся до настоящего времени.
Согласно Д. Беллу, для постиндустриального общества характерно: превращение науки в непосредственную производительную силу: возрастание роли науки, в особенности теоретического знания, в производстве, превращение научного труда в одну из ведущих сфер человеческой деятельности; качественные изменения в отраслевой и профессиональной структурах общества. Теоретическое знание становится основой создания и применения новой технологии, технологии инноваций. Расширяется компьютеризация производства.
Белл утверждает, что развитие информационного общества и производства ведет к перевороту как в технике и технологии производства, так и в характере социальных отношений. Социальные отношения, создаваемые новыми сетями информации (от обмена информацией между исследователями с помощью компьютеров до широкой социальной однородности, образуемой с помощью национального телевидения), не являются больше трудовыми отношениями индустриального общества. Налицо возникновение совсем иного типа социальной структуры по сравнению с уже известными.131
Э. Тофлер полагал, что изменения человеческого сообщества имеют характер своеобразных волн в качестве основы развития человечества. Именно он ввел понятие «культурная волна». Тоффлер подчеркивал надидеологичность и аполитичность происходящих изменений. Рассуждая о наступающей цивилизации, исследователь не дает ей названия, но проводит мысль о ее принципиально новом характере. Это одновременно и в высшей степени развитая, и антииндустриальная цивилизация. Главные фазы движения цивилизации Э. Тоффлер классифицирует не по господствовавшим в них способам общественного производства, а лишь по отдельным отраслям. Эти фазы существуют как бы вне взаимодействия способов производства. Таким образом, история человеческого общества предстает не как переход от одной общественно-экономической формации к другой, а как переход от одного технологического уровня к другому. Принципиальными вехами прогресса истории общества у Э. Тоффлера выступают не социальные революции, а научно-технические инновации и восхождение к более высокому уровню техники.132
С точки зрения И. Масуды, в условиях формирования информационного общества происходят изменения сущности самого производства, продукт которого станет более «информационно емким». «...Производство информационного продукта, а не продукта материального будет движущей силой образования и развития общества».133
Стоит отметить, что российская модель трансформационных процессов, развивающихся в контексте глобализации и информатизации, выглядит несколько иначе, чем описано в классических трудах упомянутых теоретиков. С точки зрения М. Кастельса и Э. Киселевой, Россия отстает в развитии информационно-коммуникационных технологий и, соответственно, характеризуется определенным «запаздыванием» в процессе интеграции в структуры информационного общества. Основная причина этого заключается в том, что «российская электронная промышленность сильно отстала от технологического уровня электронной промышленности США, Европы и Восточной Азии в 1980-х гг., и в первой половине 1990-х гг. она потерпела крах».134
Стремясь ускоренными темпами ликвидировать разрыв между технологически развитыми странами, наша страна сосредоточила усилия в социально-управленческой сфере. Примером такого рода действий могут служить создаваемые управленческими структурами различных уровней документы, регламентирующие порядок первоочередных действий на пути перехода к глобальному информационному обществу.
Например, в «Концепции движения Москвы к информационному обществу» выделяются четыре внутренне связанные фундаментальные черты нового общества, а именно: изменение роли информации и знания в жизни общества, выразившееся в беспрецедентном возрастании информационной насыщенности всех сфер деятельности и в превращении информации и знания в важнейший социально-экономический ресурс; превращение информационной индустрии в наиболее динамичную, выгодную и престижную сферу производства; возникновение развитой инфраструктуры потребления информации и информационных услуг; глубокие изменения в моделях социальной организации, с заменой централизованных иерархических структур на гибкие сетевые типы организации.135
Влияние информационно-компьютерных технологий и транснациональных медиа корпораций на правосознание российской молодежи
Анализируя данные таблицы 7, можно сделать вывод, что большинство респондентов не стали бы давать взятку должностному лицу, чтобы избежать наказания или облегчить участь своего родственника - 69,2%. Вместе с тем пошли бы на такой шаг 26,4%, действовали бы в зависимости от обстоятельств 0,8% и затруднились с ответом - 3,6% участников исследования. Полученные данные подтверждают тревожную тенденцию, заключающуюся в наличии признаков деформированного правосознания у примерно трети опрошенных. И в данном вопросе показывает, что молодые россияне в целом относятся отрицательно к криминальной культуре (63,9%) - ответы «отрицательно» или «скорее отрицательно». Противоположной точки зрения придерживаются 32,7% опрошенных (ответы «положительно» или «скорее положительно»). Затруднились с ответом 3,4% участников исследования. Полученные данные в целом соответствуют информации, представленной по результатам анализа ответов респондентов на другие вопросы. Исследование выявило «сегмент риска», в который входят порядка трети опрошенных, для которых характерна деформация правосознания, толерантное отношение к криминальной культуре. Учитывая остроту вопроса, можно сделать предположение о том, что часть респондентов предпочли дать социально приемлемые ответы,
Анализируя таблицу 9, можно сделать вывод, что у большинства респондентов нет в окружении людей, осужденных за уголовные преступления (82,4%), лишь у 11,3% такие знакомые есть. Затруднились с ответом 6,3%. Следовательно, подавляющее большинство опрошенной молодежи свободно от рискованных коммуникаций с людьми, имеющими криминальное прошлое и/или настоящее. Вместе с тем, отсутствие такого рода контактов - еще не гарантия формирования правового сознания и отсутствия рисков деформации правосознания. В наиболее сложной ситуации оказались 11,3% респондентов, у которых к социально-возрастным рискам деформации правосознания добавились еще и риски нежелательных коммуникаций.
На данный вопрос отвечали только те респонденты, которые указали на существование в их окружении лиц, осужденных за уголовные преступления. Как показывают полученные данные таблицы 10, в большинстве своем отношения с людьми, осужденными за уголовные преступления, можно охарактеризовать как обычные (67,2%). Скорее недоброжелательные отношения проявляются в 9,2% случаев, а негативные отношения с подобными людьми - 7,6%. Приятельские отношения отмечены лишь в 5,3%. Стараются не общаться 4,5% отпрошенных. Дружеские отношения с подобными людьми имеют лишь 2,7% опрошенных. Таблица 11. Часто ли Вам приходится драться, проявлять жестокость, агрессивно вести себя?
Анализируя данные таблицы 11, можно сделать вывод, что в подавляющем большинстве респондентам приходиться проявлять отклоняющееся поведение в различных его формах - совокупно 91,1% (часто - 7,8%, время от времени - 30,1%, редко - 53,2%). Никогда не осуществляли подобные действия лишь 5,2%. Затруднились с ответом 3,7%. Зафиксированный нами поведенческий аспект проблемы деформации правосознания свидетельствует о том, что «слова» и «дела» респондентов существенным образом дифференцируются. С одной стороны, опрошенная молодежь в большинстве своем уверяет в том, что соблюдает нормы права; с другой стороны, анализ ответов на данный вопрос показывает, что порядка 40% респондентов часто или время от времени демонстрирует поведение, не соответствующие нормам права и сформировавшемуся правовому сознанию.
Данные таблицы 12 показывают, что большинство респондентов относятся нейтрально к людям, которые сквернословят, грубят, хамят окружающим - 31,7%; считают, что это стало нормой жизни - 24,8%, негативно относятся, но не вмешиваются - 23%, относятся негативно и стараются сделать замечание - 19,3%. В целом большая часть респондентов относятся к данному явлению негативно - 42,3% (суммарные ответы негативно, стараюсь сделать замечание и негативно, но не вмешиваюсь). Распределение ответов на данный вопрос свидетельствует о том, что тенденции деформации правосознания в исследуемой среде уже находят свое проявление. Несмотря на существенную дифференциацию и разброс мнений, особую озабоченность вызывает существование довольно большой группы молодых людей с признаками серьезной деформации правосознания.
Как мы видим из таблицы 13, большинство респондентов соблюдают законы в зависимости от обстоятельств - 55,3%, всегда стараются соблюдать законы 27,1%, практически не соблюдают 13,9% опрошенных. Затруднились с ответом 3,7%. Полученные данные подтверждают ранее высказанное предположение о существовании значительной по размеру группы респондентов, обладающей явными признаками деформации правового сознания и, безусловно, правового поведения. При этом почти каждый шестой молодой человек признался (и это принимая во внимание феномен социально приемлемых ответов), что «практичебски не соблюдает» законы. друзей, знакомых (50,4%) и телевидение (48,2%), остальные варианты менее распространены. Обращает на себя внимание крайне низкая популярность печати - газет и журналов (6,3% и 6,8% соответственно) в молодежной среде. Как уже отмечалось нами ранее в теоретической части работы, в настоящее время на сознание молодежи (в том числе и на правовое сознание), особенно серьезное влияние имеют Интернет и телевидение. При этом очень часто такое воздействие совершается с позиций деформированного правового сознания, правового нигилизма. Речь идет о весьма серьезной проблеме.
Правосознание молодежи в условиях социокоммуникативных трансформаций российского общества начала XXI в. (эмпирический анализ молодежи Краснодарского края)
Мнения участников исследования существенным образом разделились при ответе на этот вопрос. Респонденты оказались дифференцированы на 3 группы: 1) признающие наличие аффективных, депрессивных состояний, алогичных действий; 2) признающие частичное наличие подобной проблемы; 3) отрицающие наличие подобной проблемы.
Типичными репликами первой группы респондентов были: «мы все замученные, несмотря на возраст, занятия, работа, добыча денег, любовь, личная жизнь, везде куча информации, голова просто лопается, не успевает все это переварить» (м, 27 лет); «да часто, особенно когда возникают нестандартные ситуации, к которым не готова. Частенько, мозг перегружен информацией. Иногда хочется уехать подальше от цивилизации, хоть на пару дней» (ж., 25 лет).
Вторая группа респондентов обычно мыслит следующим образом: «Иногда случается, обычно когда депрессия накрывает» (ж., 21 год); «периодически бывает, тревожит то, что непонятно, от чего это зависит» (ж., 22 года); «иногда нахлынет депрессия, ее лечу алкоголем и походами в ночной клуб» (м., 21 год).
Третья группа оказалась самой малочисленной, кроме того, здесь может сказываться естественное желание молодых людей казаться лучше, чем они есть на самом деле. «Уменя все нормально, я на позитиве постоянно» (м., 20лет).
В ситуации, когда большинство опрошенных периодически испытывают дискомфорт, депрессию неясного характера, впадают в аффективные состояния и т.д., крайне сложно усваивать и осваивать сложные социокультурные комплексы, установки, стандарты. Как происходило формирование Вашего отношения к праву? Начиная с детского возраста?
Как показывают результаты глубинных интервью, формирование отношения к праву со стороны респондентов неотделимо от процессов социализации и социального развития, когда индивиды усваивали социокультурные основы современного общества. Как правило, в роли тех, кто формировал позитивное отношение к праву у респондентов, чаще выступали родители, объяснявшие участникам исследования, «что такое хорошо, а что такое плохо». «Родители с детства объясняли, как правильно себя вести, а как - нельзя. И примеры соответствующие приводили. Так и усвоила...» (ж., 20лет). Часть участников исследования упоминали не только родителей, но и учителей в школе как агентов правовой социализации. «Наверно еще родители и учителя говорили простые истины типа не воруй, не лги, не убей» (ж., 21 год).
Некоторые респонденты обращали внимание на тот факт, что формирования отношения к праву как такового не было, вместо это было осуществлено общее усвоение моральных, нравственных, культурных постулатов, которые и позволили сформировать соответствующее отношение к праву. «Родители скорее формировали не отношение к праву, а общий морально-нравственный уровень. Будешь нормальным человеком -и отношение к праву будет нормальное» (ж., 25лет).
В формировании положительного правоотношения немаловажную роль играли и «положительные примеры, когда стараешься походить на нормальных людей, а не маргиналов и гопников» (м., 21 год). Некоторые респонденты предпочли уйти от прямого ответа на этот весьма сложный вопрос. «Это очень сложный вопрос, я об этом никогда и не задумывалась, честно говоря» (ж., 22 года).
Какие знаковые события повлияли? Случалось ли Вам сталкиваться с фактами нарушения законов в детском и юношеском возраст? Как показало проведенное исследование, практически у всех респондентов был негативный опыт соприкосновения с криминалом, фактами нарушения законов, иными событиями, могущими катализировать процесс деформации правосознания. В большинстве случаев, опрошенные сталкивались с криминальными объединениями подростков, субкультурами гопников. «Я в своем дворе постоянно сталкивался с мелкими правонарушениями, хулиганством, часть этой веселой компании уже посадили по-взрослому» (м., 27лет).
Для ряда участников исследований (в основном женщин) такими знаковыми событиями стали факты агрессии со стороны криминализированных элементов. «На меня попытались напасть какие-то хулиганы, я успела убежать, но поняла, что в критической ситуации нужно надеяться на себя, тебе никто не поможет» (ж, 22 года).
В ряде случаев уровень опасности криминального поведения был нивелирован, и тогда происходило безобидное «созерцание»: «я видела, как бабка в магазине колбасу воровала или мальчишки сильно дрались в школьной раздевалке, кровь была» (ж., 25 лет).
Как справедливо отметил один из участников исследования, «мы в детстве особо не задумывается над этой проблемой, у некоторых так продолжается и во взрослой жизни, пока жизнь не преподнесет суровый урок» (м., 22 года).