Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Конструирование социального пространства 28
1.1. Различия как структурирующий компонент социального пространства. Практики исключения и интеграции 28
1.2 Концептуальные модели социального пространства 61
1.3.Социологическая аналитика тела как фактора конструирования различий 82
Глава 2. Пространство и территориальная организация города 104
2.1. Социальный хронотоп города и институциализация городской жизни 104
2.2. Досуг как показатель развития городского сообщества 131
Глава 3. Практики пространственной мобильности: миграция и туризм 171
3.1. Концептуальная дифференциация миграции и туризма 172
3.2. Типологии туристической активности 190
Глава 4. Пространственное конструирование идентичности 223
4.1. Место как ключевой концепт идентичности 223
4.2. Нетипичная идентичность в условиях закрытого образовательного
учреждения 248
Заключение 268
- Различия как структурирующий компонент социального пространства. Практики исключения и интеграции
- Социальный хронотоп города и институциализация городской жизни
- Концептуальная дифференциация миграции и туризма
Введение к работе
Актуальность исследования закономерностей построения и соотноше
ния отдельных компонентов социального пространства в значительной степе
ни обусловлены динамическими процессами современного общества, сущест
венно трансформирующими, а подчас и нарушающими привычные системы
социальной дифференциации и социальной устойчивости. Человек преодоле
вает пространственно- временные ограничения, освобождаясь от многовеко-
вой привязанности к дому, к работе, к стране - к месту. Соотношение про
странства и места, локального и глобального, общего и частного становится
предметом исследования академической науки, выступая в то же время ориен
тиром для решения практических задач повседневности. В поле внимания со
циологов попадают закономерности социального пространства, социокультур
ные механизмы его освоения, институциальные формы поддержания социаль
но-пространственного порядка, распределение пространственного знания в
* социальной структуре повседневности, смысловое наполнение социально-
пространственных взаимодействий, многообразие и единство пространствен
ных практик. Социологический интерес к пространству хорошо иллюстриру
ется мыслью Э.Сойи о том, что социальная реальность пространственна не
только по сосуществованию, она онтологически и пресуппозиционно про
странственна. Не существует никакой непространственной социальной реаль
нії ности. Нет никаких непространственных социальных процессов. Даже в цар
стве чистой абстракции, идеологии и репрезентации имеется подчас скрытое
пространственное измерение1.
Вместе с тем, сложившаяся традиция исследования пространства на
правляет усилия социологов скорее к изучению его проявлений, чем архитек
тоники как изначального принципа, первоначала создания (от исходных ар%г) -
$
1 Soja Е. Third space: Journeys to Los Angeles and Other Real and Imagined Places.- Oxford: Blackwell, 1996.P.46; Soja E. and Hooper B. The spaces that difference makes. Some notes on the geographical margins of the new cultural politics. In: Keith, Michael and Pile, Steve (eds) Place and the Politics of Identity.- London: Routledge, 1993, pp. 183-205.
начало, первоначало, власть и tsktcov - строитель). Соответственно актуальность темы исследования задается необходимостью определения общего плана построения социального пространства как системы социальных различии и идентификаций.
Появление новых форм социального расслоения и радикальных изменений моделей поведения пробудили осознание важности отличительных признаков и местных контекстов, понимание значимости оценки и учета индивидуального своеобразия. Однако в социальной теории до сих пор концептуаль-но не осмыслены модели и механизмы социальной дифференциации, появившиеся в условиях транзитивного общества. В этой связи возрастает актуальность исследования социальных различий и обеспечивающих их процессов и структур, а также практик социального конструирования различий.
Сменяющие друг друга инновационные социальные контексты отражаются в возникновении гибких социальных конфигураций, вытесняющих жесткие структурные организации и изменяющих специфические телесные практи-
,ф ки и репрезентации. Тело человека выступает и как социализированный инст-
румент познания и действия, и как фактор особых форм социального дифференцирования. Расширяются парадигмальные рамки интерпретации телесности: все большее значение придается исследованиям телесности как социокультурного феномена. Это свидетельствует об актуальности построения социологической аналитики тела в контексте конструирования различий, исследования
(Щ социальных аспектов телесности, ее институциализации и нормализации.
Требования современной жизни существенно меняют привычные практики телесного закрепления (паттерны территориальности) и мобильности в пространстве социогеографических координат. Трансформации многовековых практик пространственного прикрепления тела наиболее отчетливо проявляются в изменениях структуры и динамики поселения, в частности, в специфи-
$ ке современного города, в особенностях использования территорий и симво-
лического пространства работы, учебы, быта, досуга. Однако социально-теоретический анализ и научно-практическое освоение новых реальностей
значительно отстают от темпов перемен, что актуализирует задачи академического пересмотра моделей городского развития и механизмов социальной
17 дифференциации и интеграции в урбанизированной среде, сдвигает фокус ис-
следовательского интереса от привычного анализа труда и организационного развития к становлению новых досуговых практик и структурирования городского пространства в контексте использования свободного времени. Возрастающее внимание к сфере досуга со стороны различных институтов сопровождается крайней несогласованностью действий акторов в институциальном поле досуга. Это объясняется как отсутствием единой стратегии развития до-суговой сферы, так и теоретической неразработанностью проблемы.
Традиционные формы пространственной мобильности - путешествия и туризм, миграция - приобретают новые черты, меняют конфигурацию, неузнаваемо трансформируя социальную среду. Вместе с тем научный статус социологии пространственной мобильности, в частности, туризма, пока еще недостаточно определен. Социологическая интерпретация туризма, его диффе-
ф ренцирующая и интегрирующая роль в социальном пространстве остаются
слабо проработанными социальной наукой и на уровне фундаментальных исследований, и в плане решения реальных задач жизнеобеспечения и повышения качества жизни. Перемены в практиках прикрепления и мобильности отражаются в системах социальной идентификации, конфигурируют идентичность, что побуждает ученых консолидировать усилия в направлении исследо-
(Ц вания систем идентичности в социально-пространственном контексте.
Таким образом, состояние социальной теории и связанной с ней социальной практики позволяет говорить о том, что исследование социального пространства не стало разработанным и общепринятым направлением научного анализа, а существует более как исследовательская перспектива. С другой, практической стороны, недостаточность и дезинтегрированность концепту-
ф альной проработки пространственных феноменов ведет к существенным нега-
тивным последствиям. В совокупности эти обстоятельства образуют проблемную ситуацию, выдвигающую на первый план необходимость социальной
рефлексии архитектоники социального пространства как предмета научного
анализа, ценностно рекурсивного и индивиду, и обществу, как фундаментальної
ного основания социокультурного процесса.
Степень разработанности проблемы. Вопросы социально-пространственных механизмов и закономерностей, структур и функциональных возможностей социального хронотопа были подняты на уровень социальной рефлексии благодаря работам Э.Берджеса, И.Гоффмана, Г.Зиммеля, Э.Дюркгейма, И.Канта, А.Лефевра, Р.Парка, Т.Парсонса, П.Сорокина, Дж.Тернера, М.Хайдеггера. Значительное внимание различию как структурирующей пространственной силе уделяется в фундаментальных исследованиях П.Бурдье, Ж.Делеза, Ж.Деррида, Ю.Качанова, А.Филиппова, Н.Шматко, Е.Ярской-Смирновой. Вопросы соотношения пространства, структуры и систем дифференциации раскрываются И.Валлерстайном, Б.Вальденфельсом, Р.Мертоном, Т.Парсонсом, П.Штомпкой, Ю.Хабермасом, А.Эйзенштадтом. В.Ильин полагает пространство ключевой категорией при интерпретации со-
ф циального неравенства. Феноменологическая традиция описания пространст-
венных форм берет начало в идеях М.Хайдеггера и продолжается работами Г.Башляра, П.Рикера, М. де Серто, Г.Лакофа и М.Джонсон, К.Тилли, Е.С.Кейси, В.Брюггеманна. Теории конструирования, производства и воспроизводства пространства связаны с именами А.Лефевра, Л.Корбюзье.
Анализ подходов к изучению социального пространства в отечественной
'$ социологии 60 - 90-х г.г. показывает, что они могут быть сведены к проблемам
взаимодействия пространства и времени как форм социального бытия, общественного пространства, соотношения пространственных форм в обществе (В.Виноградский, Г.Зборовский, В.Ярская). В.Виноградский анализирует социальное пространство через специфические пространственные свойства: протяженность, упорядоченность, определенную координацию процессов и явле-
!#Ь ний и характеристики: масштаб, интенсивность, насыщенность, плотность,
степень концентрации и дифференциации явлений. В конце XX века возникает повышенный интерес к интегральной оценке пространственных концепций за-
рубежных исследователей и разработке отечественной социологической теории пространства (С. Барзилов, А.Барзыкина, В.Ильин, Ю.Качанов, Ю.Очкур,
" В.Панков, А.Ф. Филиппов). Темпоральный аспект социального пространства
представлен в работах О.Ежова, В.Ярской. Среди отечественных исследований многообразных феноменов социального пространства следует отметить работы В.Барулина, С.Замогильного, М.Руткевича, В.Устьянцева. Вместе с тем, интегральная теория социального пространства, позволяющая выделить принципиальные схемы и механизмы, практики социальной дифференциации, к на-стоящему времени практически отсутствует.
Взаимосвязь телесности и социального пространства анализируют в своих работах Н.Лосский, Д.Михель, К.Уилбер, А.Филиппов. Значительное место занимает тело в гносеологии, где оно рассматривается, прежде всего, как средоточие органов чувств человека, источник его непосредственных ощущений (А.Бергсон, Г.Гачев, Ф.Ницше). Тело как экзистенциальный феномен анализируется А.Арто, Ф.Гаттари, Э.Гуссерлем, Ж.Делезом, М.Мерло-
^ Понти, Ж.-П.Сартром, М.Хайдеггером. Особая роль в формировании телес-
ности в социальном пространстве человека отводится движению, телесному жесту (А.Бергсон, Н.Бернштейн, М.Мамардашвили, В.Подорога). В значительном числе работ особенности телесности человека сводятся к достаточно узким проявлениям этого феномена - невербальному поведению, пространственному поведению, состоянию здоровья. Однако упускается из виду анализ
iij социокультурной природы этого феномена, его ценностного содержания. Та-
кую задачу решает И.Быховская, придающая исследованию телесности социокультурный дискурс. Большое внимание уделяется социализации тела (М.Бахтин, П.Бергер, Д.Блэкинг, М.Каган, В.Круткин, Т.Лукман, М.Мосс, Х.Плесснер, П.Тищенко, А.Тхостов, А.Щютц, М.Фуко, Е.Ярская-Смирнова). Тем не менее, тело как средство дифференциации социального пространства и
щ источник конструирования социальных различий остается на окраине соци-
альной теории.
Отечественные исследования по социальному пространству крупного
города представлены монографиями и научными статьями А.Баранова, Н.Бестужева-Лады, Л.Когана, С.Матяш, В.Рукавишникова, Ж.Тощенко, В.Устьянцева, О.Яницкого. На фоне региональных исследований городского пространства следует выделить работы С.Ермоченковой, Г.Лаппо, Е.Перцика, где анализируются проблемы структуры и типологии городской среды. Социальная дифференциация городского пространства рассматривается в работах В.Виноградского, Л.Зеленова, В.Пахомова, В.Самсонова, И.Штейнберга, Н.Власовой, О.Трущенко. Теоретические вопросы исследования жизненного пространства содержатся в работах В.Устьянцева, А.Шайдуллиной, О.Филимоновой, М.Черноушека. Анализ инвайронментальных механизмов социализации и структурации жизненных пространств представлен в трудах Л.Яковлева. В рамках социально-экологического подхода к исследованию города подходит О.Яницкий. В последнее время получила интенсивное развитие поведенческая география, представленная работами Дж.Голда. Экологическим' проблемам городской жизни посвящены работы Ю.Вешнинского,
4» В.Глазычева. Вопросы основных моделей развития городской территории
поднимаются Р.Парком, Э.Бэрджессом, Ф.Маккензи, Х.Хойтом, Ч.Харрисом, Э.Улльманом, В.Ажаевой, но специфические российские модели использования городской территории раскрыты недостаточно. В исследованиях Т.Дридзе, Э.Орловой обосновываются идеи социальной и культурной составляющей городской жизни. Пространственная городская сегрегация представлена соци-
^ альными феноменами престижа и социальных предпочтений (С.Ермоченкова,
К. Линч, Б.Портнов, М.Пенсон, М.Пенсон-Шарло, В.Рукавишников, О.Трущенко). Несомненную ценность имеют исследования саратовских ученых, выявляющих роль пространственных и временных характеристик в спецификации социальных процессов: А.Борщова, П.Великого, Ю.Тарского, В.Фриауфа, Т.Фокиной.
Ц Современная социальная теория охватывает вопросы оснований социо-
культурного и экономического реструктурирования, культурных изменений, что, в свою очередь, предполагает пересмотр отношений миграции и туризма
(А. Уилльямс и М. Холл). Все в большей степени внимание обращается на
особенности их влияния на экономическую, социальную, политическую об-
7 становку и окружающую среду в местных контекстах. В свою очередь, эти ме-
стные условия изнутри влияют на специфические процессы разворачивающейся глобализации. Понимание мобильности как ключевого феномена современного общества характерно для работ Б.Барбера, З.Баумана, Э.Коэна, П.Лонга, Д. Маккеннела, Н.Покровского, М. Робинсона, А.Тоффлера, Дж.Урри, Р. Шар-пли и Дж.Сварбруке, Т. Эльсайяда, Н.Эванса. К.Райан, К.Купер оценивают ту-ризм в культурной перспективе постмодерна. Глобальные и локальные коммуникации в туризме рассматривают П.Тео; Л.Х.Ли. Социальные границы туризма очерчивают Г.Вэйт; Р.Лэйн; Л.Хед. Социоэкономика туризма находит отражение в трудах М.Райли; Е. Шивас, Дж. Хоброн. Впервые о поиске аутентичного опыта как центре туристической активности заговорил Д.Маккеннел. Научная полемика по этому вопросу ведется Ш.Барановски и Е.Фэрло, С.Лэш и Дж. Урри. Тем не менее, остается открытым вопрос о социокультурных цен-
.^ ностях и практиках туризма в контексте освоения социального пространства;
типологии туристической активности на основе компаративного анализа различных форм социально-пространственной организации.
Значительный теоретический интерес представляют работы Г.Зборовского, А.Золотова, О.Ежова, Т.Погрешаевой, В.Яковлева, В.Ярской, посвященные анализу хронотопологических особенностей социального бытия.
(4Р Свободное время как социологическую категорию анализируют Л.Гордон,
Б.Грушин, В.Патрушев. Рассмотрению многочисленных аспектов специфики свободного времени, его величины, структуры, содержания, направленности посвящены исследования В.Пименовой, Г.Пруденского, С.Струмилина. Теоретически весомыми представляются исследования проблем освоения свободного времени по возрастной, тендерной оппозициям, в контексте социальной
*ї стратификации, этнической принадлежности (О.Артемова, Ю.Вучков,
М.Елютина). Концептуальные модели досуга представлены в трудах Ж.Дюмазедье, Дж.Келли, М.Каплана, Л.Хейвуда. Дифференциация досуга
рассматривается в работах Р.Стеббинса. Городскому досугу посвящены работы Дж. Ландберга, Р.Линда, Л.Хейвуда, Т.Черняевой, Г.Эванс. Исследования рекреационного поведения и рекреационной сферы представлены в работах А.Орлова, М.Неймейера, Н.Миллера. Определение механизмов использования свободного времени, рассмотрение особенностей досуговой деятельности в зависимости от возраста и доходов представлено в работах И.Бутенко, Л.Михайловой, Я.Рощиной. Конфигурирование досугового пространства с помощью социальных символов и знаков, образов и слов составляет авангардное направление зарубежной социологии досуга (Дж.Урри, А.Д.Брайт и Р.Портер, Е.Кейси, Д.А.Дафиз и П.Диэрден, К.Харрисон, П.Макнагтен, Р.Браун и С.Райхер, И.-Ф.Туйян). Тем не менее, недостаточно исследованным остаются социальная динамика досугового пространства, социальные модели досуговой активности, обусловленных пространственной организацией города.
Идентичность как понятие, раскрывающее уникальную природу, ценностное и смысловое воплощение человека, становление личности обнаружива-
$ ет истоки в философских трудах Сократа, Платона, Протагора, Г.Гегеля,
И.Канта, Л.Фейербаха, И.Фихте, П.Флоренского, С.Кьеркегора, М.Шелера,
А.Шопенгауэра, П.Рикера, В.Библера, М.Бахтина, А.Лосева,
М.Мамардашвили. Антропологический контекст исследования идентичности заложен в работах М.Бубера, И.Канта, Л.Леви-Брюля, К.Леви-Стросса, М.Мид, Ж.-П.Сартра, Л.Фейербаха, Э.Фромма, П.Тейяр де Шардена, М.Шелера,
Ф М.Фуко, М.Хайдеггера. В западной социальной науке проблема конструиро-
вания Я решалась А.Адлером, У.Джеймсом, Д.Парфитом, 3. Фрейдом, А.Фрейд, Ю.Хабермасом, К.Хорни, К.Юнгом, в отечественной -В.Абраменковой, М.Бахтиным, И.Коном, В.Мухиной, Л.Поповой. Соотношение личностной и социальной идентичности изучается как зарубежными (Р.Баумайстер, М.Борневассер, Дж.Бьюдженталь, Э.Гидденс, И.Гоффман,
.# Э.Дюркгейм, Ч.Кули, С.Мадди, Д.Марсиа, Дж.Г.Мид, С.Московичи,
А.Мумендий, Ж.Пиаже, У.Поинтковски, Х.Ремшмидт, Х.Тэджфел, Дж.Тэрнер, Б.Шефер, Б.Шледер, Э.Эриксон, так и отечественными мыслителями
(Н.Антонова, Л.Выготский, М.Заковоротная, Ю.Качалов, И.Кон, А.Кузьмин, О.Лукьянов, В.Марченко, В.Мухина, Б.Поршнев, Л.Путилова, Л.Рубинштейн,
"т Н.Шматко, В.Ядов). Особый тип социокультурного конструирования и соци-
альная организация нетипичной идентичности становится объектом социологических исследований Е.Ярской-Смирновой.
В работах постмодернистской волны (Ж.Лиотар, Р.Рорти, К.Видон, включая труды феминистской направленности (Дж.Батлер, Н.Фрэзер и Л.Николсон, А.Иитман) идентичность исследуется как в направлении социо-культурных оснований, так и в терминах предметного содержания категории. При этом особое внимание уделяется критике традиционных психоаналитических и персонологических гранд-теорий. Дж.Мартин и Дж.Шугарман выстраивают концепции на подчеркивании роли индивидуального опыта и знаний в конструировании идентичности. Особенности идентичности в глобализируемом мире занимают достойное место в концепциях З.Баумана, Э.Гидденса, К.Гиртца, А.Турена, А.Этзиони. Однако концепция идентичности
^ в соотношении с категориями пространства и места, ее символические измере-
ния и культурные границы до сих пор остается недостаточно разработанной в социальной науке.
Подводя итог, отметим, что в последние десятилетия в отечественной и зарубежной социологии появилось достаточно большое количество работ, посвященных социальному пространству, закономерностям его организации и
<Щ функционирования, однако, не сформировалась единая теория, обладающая
большим объяснительным потенциалом, и возможностью структурирования накопленного материала. При обилии научных трудов и публикаций остается не раскрытым комплексный анализ взаимовлияния пространственное и социальных различий, поэтому данная тематика оказалась в фокусе исследовательского внимания.
(# Методологические и теоретические основания диссертации. Целост-
ность осмысления социальной реальности в единстве пространственно-временных характеристик обеспечивалась методологическими и концептуаль-
ными ориентирами понимающей социологии М.Вебера, социологии повсе
дневности А.Щютца и социального конструктивизма в интерпретации
П.Бергера и Т.Лукмана. В качестве исходных методологических посылок ана
лиза различий, конституирующих пространство, стали работы Ж.Делеза,
Ж.Деррида, А.Лефевра, М.Фуко, Дж.Урри, Ю.Качанова, А.Филиппова. Реф
лексия пространственных структур и практик проводилась под влиянием тру
дов П.Бурдье. Фундаментальные работы Г.Зиммеля, Т.Парсонса, П.Сорокина
^ послужили теоретической основой исследования механизмов поддержания
пространственного порядка. Концептуальная модель Е.Лрской-Смирновой
использовалась при обсуждении вопросов нетипичности, социальной нормы,
практик ее конструирования. Необходимым методологическим основанием
для анализа организации городского пространства стали разработки
В.Виноградского, В.Устьянцева. При конструировании авторской типологии
пространства досуга учитывалась систематика представлений о досуге
М.Каплана, Дж.Келли, Л.Хейвуда.
ф) Для построения авторской модели идентичности в контектуальных рам-
ках пространства-места эвристичными оказались идеи В.Брюггемана, М.Оже, А.Лефевра, М.де Серто.
Целью диссертационной работы является социологическое исследова
ние архитектоники социального пространства как общего плана построения
системы социальных дифференциаций и идентичностей.
Ш Реализация поставленной цели предполагает последовательное решение
следующих задач:
проанализировать различие как структурирующий компонент социального
пространства; исследовать направленность и практики социального конст
руирования различий в перспективе социальной дифференциации и инте
грации;
!* провести анализ основных социологических концепций пространства и
разработать концептуальную модель социального пространства; выявить особенности социального познания и конструирования пространства;
разработать социологическую аналитику тела как фактора конструирования различий, осуществить категориальный анализ телесности и ее базовых социально-пространственных измерении;
изучить социальную демаркацию практик пространственного закрепления и мобильности и их пересечения;
осуществить методологический анализ социального пространства города, проинтерпретировать базовые характеристики социального пространства
/у применительно к особенностям городского развития и разработать концеп-
туальную модель исследования городской территории;
разработать типологию моделирования территориальной организации крупного города, определить механизмы поддержания пространственного порядка в городской среде;
исследовать социальную динамику досугового пространства; предложить-типологию социальных моделей досуговой активности, Обусловленных пространственной организацией города;
Л исследовать практики мобильности в терминах миграции и туризма, про-
вести концептуальную дифференциацию понятий;
осуществить анализ социокультурных ценностей и практик туризма в контексте освоения социального пространства; типологизировать туристическую активность на основе компаративного анализа различных форм социально-пространственной организации города и села;
раскрыть многомерную природу идентичности и практик ее конструирования в современных условиях, выявить социоприродные и культурно-символические констелляты места в структуре социальной идентичности.
Центральной гипотезой исследования выступает предположение о том, что социальное конструирование различий и, соответственно, размерность социального пространства обусловлены как особенностями телесной организации и разрешающими возможностями когнитивной системы человека, так и существующими социокультурными практиками закрепления и мобильности, моделями и техниками социальных идентификаций.
Объект исследования - процессы и факторы социального конструирования различий, определяющих архитектонику социального пространства. Предмет исследования - архитектонические особенности социально-пространственного осуществления практик закрепления и мобильности.
Эмпирическую базу диссертационной работы составляют данные серии исследований, разработанной и проведенной автором в течение 1996-2003 годов.
1. Анкетный опрос населения по проблемам урбохарактеристик центра
Саратова на основе квотной выборки объемом 150 человек (1996).
2. Кейс-стади закрытого образовательного учреждения г. Саратова по
проблемам пространственных механизмов идентичности. В ходе исследования
использовались данные анализа нормативных документов и инструкций, бесе
ды с воспитанниками и воспитателями, наблюдение сложившихся коммуника
тивных практик (1998).
3. Анкетный опрос населения г.Саратова и п.Каменский на основе квот-
ц ной выборки объемом 200 человек на тему "Потенциал и типология туристи
ческой активности населения" (2000-2001).
4. Анкетный опрос населения, направленный на исследование досуговой
активности, на основе квотной пропорциональной выборки объемом 400 че
ловек (2001-2002).
5. Неформализованное интервью 8 родителей аутичных детей (7 матерей,
,Ц 1 отец) на тему "Особенности социальной и образовательной поддержки ау
тичных детей и их семей" (2003).
6. Структурно-функциональный анализ особенностей конструирования
досуговых практик и идентичности г. Саратова (2002-2003).
Эмпирические данные обработаны с применением статистического па
кета программ для социальных наук SPSS.
^ Научная новизна представленного подхода проявляется в конструиро-
вании методологии исследования и концептуальной модели социального пространства и находит отражение в следующих позициях:
#
осуществлен авторский анализ различия как структурирующего компонента социального пространства; направленность и практики социального конструирования различий раскрыты в контексте социальной дифференциации - интеграции, властных отношений и субъектности; предложено авторское видение модусов и схем дифференциации;
выявлено соотношение различия и повторения, продемонстрирована сущность типизации и идентификации;
проанализированы практики исключения, нормализации, включения и интеграции в контексте трансформации социального пространства; проведено концептуальное разграничение понятий социальное пространство, социальный мир и социальная реальность с точки зрения исследовательских установок;
представлены основные социологические концепции пространства: статические и динамические, субъект-объектные и субъект-субъектные, структурно-абстрактные и телесно-практические;
предложена концептуальная модель социального пространства в гносеоло-го-апперцептивных, социально-психологических и семантических терминах (позиция, местонахождение, сегментирование, изолированность, близость-дальность, дистанция, плотность, объем, масштаб); выявлены особенности социального познания и конструирования пространства; разработана социологическая аналитика тела как фактора конструирования различий, вскрыты латентные властные отношения в традиционных концепциях социализации тела;
осуществлен категориальный анализ телесности и ее базовых социально-пространственных измерений (статика-динамика и типичность-нетипичность);
произведено исследование социальной демаркации практик пространственного закрепления и мобильности и определены зоны их пересечения; осуществлен методологический анализ социального пространства города, дана интерпретация базовых характеристик социального пространства при-
менительно к особенностям городского развития и разработана концептуальная модель исследования городской территории; предложена типология моделирования территориальной организации крупного города, определены механизмы поддержания пространственного порядка в городской среде;
намечены направления социальной динамики досугового пространства; разработана типология социальных моделей досуговой активности, обусловленных пространственной организацией города;
произведена концептуальная дифференциация понятий миграции и туризма в терминах времени, возвратности, институциализации и организационных форм, социокультурных ценностей и практик, в частности практик адаптации (миграция) и практик созерцания и поиска аутентичности и идентичности (туризм);
проанализированы социокультурные ценности и практики туризма в кон
тексте освоения социального пространства; определены типы туристиче
ской активности на основе компаративного анализа различных форм соци-
^ ально-пространственной организации города и села;
с авторских позиций раскрыта многомерная природа идентичности и прак
тики ее конструирования в современных условиях, раскрыто содержание
фундаментального ценностно-смыслового уровня, уровня осуществляемых
действий и номинативного уровня идентичности; выявлены социоприрод-
ные и культурно-символические констелляты места в структуре социаль-
$ ной идентичности (ландшафт, имидж; история и события; значения и смыс-
лы, отраженные в нарративах; интерактивные и поведенческие модели, специфические переживания; участие и обязательства; конфликты, интересы); показаны особенности конструирования идентичности в условиях специфического места - закрытого образовательного учреждения, выявлены фак-
^ торы и механизмы, способствующие формированию диффузной идентич-
ности.
Результаты диссертационного исследования формулируются как научные положения, выносимые на защиту:
1. Различия выступают как фундаментальное основание социального мира и принцип организации социальной реальности. Различение - процесс порождения и идентификации различий - конституируется особенностями телесного функционирования и разрешающими возможностями когнитивной системы, спецификой интеракций и социокультурными традициями, а также сложившимися практиками пространственного закрепления и мобильности. Основными осями различения в перспективе становления человека социального становятся дифференцирующие модусы: Я-мир (дифференциация тела и мира), мир-ты (он) (диффференциация мира вещей и мира людей), Я-ты (дифференциация Я из мира людей), мы-они (дифференциация мира людей на группы), мое-чужое и свой-чужой (дифференциация структур принадлежности вещей и людей), правильно-неправильно (дифференциация способов освоения и репрезентации вещной и символической среды). Три последних модуса становятся фундаментальным основанием схем дифференциации самих различий. Первая схема дифференциации - разделение (собственно дифференциация) - предполагает конструирование ориентирующих критериев, имеющих равную социальную ценность. Вторая схема - неравенство - в основе своей имеет иерархию критериев, имеющих разную ценность и соответственно отражающих властные отношения. Третья схема - исключение - предполагает пространственное распределение критериев, идентифицирующих маргинальность и отражающих властные действия. Схемы дифференциации предполагают социальное конструирование континуумов типичности -нетипичности и актуализацию социальных практик исключения, нормализации, инклюзии, интеграции.
2. Социальное пространство как социологический конструкт, отражающий порядок сосуществования вещей, людей и идей, является родовой категорией для понятий социальная реальность и социальный мир, которые тождественны друг другу в своих сущностных измерениях, однако в их содержании
сосредоточены разные исследовательские установки: социальный мир высту
пает как множество социально-дифференцированных и идентифицированных
^ объектов, процессов и связей между ними, раскрываемых скорее в показателях
возможностей когнитивной системы, социальная реальность отражает отношения базового доверия/недоверия к миру, соглашения относительно существования и властные установки. Социальный мир конструируется посредством ориентирующих критериев, социальная реальность создается иерархией критериев, отражающих основные измерения неравенства и господства, а в дальнейшем - критериев маргинальное и исключения. Социологическая интерпретация социального пространства осуществляется в рамках нескольких теоретических моделей: статической и динамической, субъект-объектной и субъект-субъектной, структурно-абстрактной и телесно-практической.
3. Социологический анализ пространственности развивается в терминах
социальной практики и телесности как записи контекстов культуры - идеоло
гии - власти. Социальная практика невозможна без использования тела как
^ унифицированного целого, действенного базиса восприятия и конструирова-
ния внешнего мира. В процессе социализации человек образует свою телесность благодаря усвоению социальных границ, которые, будучи репрезентированы во времени и пространстве, по сути, являются семантическими и, тем самым, бесплотными. В этом проявляется двойственный, смысловой, и пространственно-временной характер границ. Репрезентации тела вытекают из
,ф накопленного научного знания и доминирующей идеологии. Тело несет на се-
бе ценностные ориентиры общества, специфические культурные коды, предоставляющие наблюдателю опорные точки конструирования пространства взаимодействия. Основу социально-пространственных моделей телесности составляют два социальных измерения: статика-динамика, типичность-нетипичность. Соотношение этих измерений предполагает существование че-
g тырех социально-пространственных моделей телесности.
4. Социальное пространство приобретает форму конкретно-социального
феномена, если обозначены его границы, и выступает уже как территория или
место. Характеристики пространства рекурсивно соответствуют доминирующим ценностям и практикам социальных групп. Концептуальная модель социального пространства предполагает исследование социальных феноменов в гносеолого-апперцептивных, социально-психологических и семантических терминах: позиция, местонахождение, сегментирование, изолированность, близость-дальность, дистанция, плотность, объем, масштаб. Освоение указанных характеристик осуществляется в ходе социальных практик, которые в отношении пространства могут быть представлены в виде континуума, полюсами которого выступают практики пространственного закрепления и пространственной мобильности.
5. Поселение как результат практик пространственного закрепления осуществляется в различных формах, поселенческой доминантой современности становится город. Город представляет собой тип социальной общности, функционирующей на основе интеграции социально обособленных групп населения. Интеграционные процессы идут на различных уровнях, имеющих собственную сущность, собственную природу взаимодействия их элементов. Каждому времени соответствует свой город, своя интегрирующая сила и практики дифференциации, свои исследовательские парадигмы. Так, город модерна соотносится с экономикой и практиками социального дифференцирования и исключения, в исследовании города преобладает конфигурационный подход, фокусирущий внимание на геометрии социального пространства города; городу позднего модерна рекурсивна социальная политика и практики интеграции, аналитика базируется на идее производства и распространения знания; в пост -современном видении города значимы такие его функциональные свойства, как способность выделять из окружения соразмерные себе жизненные пространства; устанавливать внутренние пропорции входящих в них объектов; соотносить их с представлениями о прекрасном; интегрирующей силой становится культура, а практики приобретают печать полистилизма. Особо стоит транзитивный город - город современной России, в котором одновременно существуют различные модели, происходит смешение времен и пространст-
венный сдвиг. В этом случае городское развитие характеризуется неустойчивостью социальных сил и приоритетов.
6. Пространственная дифференциация города осуществляется по осям
центр-периферия, работа-досуг, структурность-процессуальность. Ядром со
циокультурной интеграции является отношение населения к городу, раскры
вающееся в плоскости практик потребления и созидания. Особая роль в фор
мировании отношения к городу принадлежит досугу, который выступает од
ним из показателей развития городского сообщества, средством интеграции и
самореализации его членов. Дихотомия отношения к городу как к месту своего
проживания (работы) или как к центру культурного освоения в значительной
степени может быть преодолена через расширение возможностей приобрете
ния аутентичного опыта, что, в свою очередь, обеспечивается широким во
влечением горожан в активное созидание городской среды, субъектной пози
цией жизнеосуществления.
Пространство досуга определяется как территориальная социокультур-
ц ная организация деятельности горожан в свободное время. Параметрическое
конструирование пространства досуга предполагает учет четырех взаимосвя
занных составляющих: социальная стратификация жителей города; досуговые
предпочтения; возможности, предоставляемые городским пространством для
реализации досуговой активности; объем свободного времени. В структуре го
родского пространства отмечаются тенденции пространственной диффузии
4% досуга: расширение пространства досуга, изменение его границ и конфигура-
ции. Пространственная организация досуговой активности горожан предпола
гает существование специфических локусов, обеспечивающих структурирова
ние досугового пространства по ценностным критериям. В структуре досуго-
вого пространства горожан выделяются локусы: саморазвития, совершенство
вания тела, развлечений, коммуникаций, социального участия, времязаполне-
У4Й ния, практической деятельности.
7. Миграция и туризм, представляя собой наиболее массовые социаль
ные практики мобильности, содержательно релевантны телесному пространст-
венному перемещению. Концептуальная дифференциация понятий проходит по линиям времени, возвратности, институциализации и организационных
~ форм, социокультурных ценностей и практик, в частности практик адаптации
(миграция) и практик созерцания и поиска аутентичности и идентичности (туризм). Туризм как феномен современного мира является социально обусловленной системой взаимодействия человека (социальной группы, социума) с миром, предполагающей наличие особых побуждающих механизмов — ценностей, целей, аттитюдов, социальных потребностей и мотивов, интересов и на-строений, специфическую пространственную мобильность и институциализи-рованную коммуникацию, а также социокультурные стандарты - обобщенные принципы оценки социальных действий и целей поведения субъектов. Туризм разворачивается в контексте репрезентативной досуговой культуры и выступает как социокультурная константа общественного развития, воплощающая гедонистические, когнитивные, коммуникативные, рекреационные, статусные (престижно-имиджевые), экзистенциальные социальные ценности. Туризм вы-
ц ступает как важнейший инструмент трансформации социального пространст-
ва. В процессе освоения разнообразных социальных пространств и мест туристы преодолевают ограничения действующих в сообществе культурных образцов и становятся агентами трансляции, производства, распределения, освоения инновационной социокультурной информации. Типология туристической активности, сконструированная на основе критериев пространственной
чі мобильности и туристического опыта, включает следующие типы: пространст-
венно-мобильные (вынужденный и добровольный) пространственно-фиксированные (толерантный и потенциальный), отличающиеся ценностными установками и предпочитаемыми видами активности.
8. Различие между пространством и местом кроется в пространственных отношениях человеческой жизни, в которых наиболее глубоко постигается
^ значение экзистенции. Место - любое пространство, которое характеризуется
вместимостью, социальной ценностью и возможностью запоминания. Место -
~" это пространство, имеющее исторические значения и вещественный порядок,
где происходят определенные события и которые при воспоминании обеспе
чивают непрерывность и идентичность сквозь поколения. Место приобретает
7 форму, перестает быть пейзажем, фоном и становится организмом, в котором
осуществляются контакты, переговоры, сталкиваются люди и вещи. Основные социальные измерения места: ландшафт (имидж); история и события; значения и смыслы, отраженные в нарративах; интерактивные и поведенческие модели, специфические переживания; участие и обязательства; конфликты, интересы.
9. Идентичность как внутренняя "непрерывность самопереживания ин
дивида", социокультурный стержень целостности личности, определяющий
интеграцию переживаний человеком своей тождественности с социальной
общностью, в своем понятийном значении предполагает аутентичную конгру
энтность действия, слова и смысла. Идентичность конструируется в отноше
нии различий и не выходит за них. Она разворачивается в процессе взаимо
проникновения трех уровней: фундаментального ценностно-смыслового уров
ня, уровня осуществляемых действий и номинативного уровня. Фундамен-
^ тальный ценностно-смысловой уровень идентичности описывается категория-
ми места и тела. Телесность и городские места вписываются в городской порядок, конфигурируя соответствующие социальные практики. Номинатив-ность затрагивает формы словесных репрезентаций Я, продуцируемых оценкой сходства и различия ситуации рефлексии с ситуациями прожитого опыта индивида. Номинализация идентичности в значительной степени обусловлена
# идентификационными установками: повседневной, дифференцирующей, ис-
следовательской,- по-разному структурирующими жизненный мир, практики, опыт и субъективные задачи.
10. Идентичность традиционно связывается с категорией места в при
родном и символическом смыслах: специфические места формируют специ
фическую идентичность. У детей и подростков, воспитывающихся в условиях
^ закрытого образовательного учреждения, формируется диффузная идентич-
ность, проявляющаяся в несформированности дифференциаций Я — ты и мое — чужое, что обусловливает особые формы незрелого зависимого поведения, на-
блюдаемые как в ситуациях символических интеракций, так и в предметно-манипулятивной деятельности детей и подростков. Социокультурными и ин-теракционными коррелятами диффузной идентичности являются уход от социальной реальности, несформированность ценностных ориентации и слабая ассимиляция социальной иерархии ценностей, зависимость от окружающих, императив ситуации, слабая исследовательская активность, слабая рефлексия, слабая игровая деятельность, готовность заменить игру трудом, отсутствие чувства дома, сенсорная ограниченность и сенсорная зависимость.
Диффузная идентичность составляет центр социального аутизма как многомерного феномена социальной жизни, возникающего вследствие ограничений социальных взаимодействий. Структурирующей силой социального аутизма выступает ценностный конфликт, связанный с противоположными тенденциями нормативной декларации поиска «своего» индивидуализированного места и латентной практикой исключения, вытеснения в унифицированное пространство мест людей «без дома». Специфика места поддерживается
М рядом социально-пространственных механизмов, таких как изоляция, сепара-
ция, монотонность жизненной среды, постоянная смена взрослых, безличный инвайронмент, унифицированная культура учреждений.
Достоверность и обоснованность результатов исследования определяются непротиворечивыми теоретическими положениями, комплексным использованием теоретических и эмпирических методов, корректным примене-
ф нием положений социологии о социальной структуре, социальной динамике,
социальных институтах. Результаты и интерпретации проведенного эмпирического исследования соотнесены с известными экспериментальными данными отечественных и зарубежных ученых.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется объективной необходимостью обнаружения и анализа со-
ф циально значимых параметров архитектоники социального пространства.
1. Разработанная автором концепция архитектоники социального пространства способствует более глубокому интегральному пониманию системы
социальной дифференциации, позволяет сформировать интердисциплинарное
понимание природы и механизмов пространственных феноменов современно-
~ го общества, углубить теоретические представления социологии пространства,
досуга, социологии города, туризма. Проведенное исследование вносит существенный вклад в одно из направлений отечественной социологии — социологию пространства, расширяя перспективу социологического анализа пространственной мобильности, создает основы для развития самостоятельного, нового теоретического направления - архитектонической теории пространства. Результаты проведенного исследования обладают высоким консолидирующим потенциалом в контексте объединения усилий ученых и практиков для решения проблем пространственной организации социальной жизни.
2. Работа над диссертацией осуществлялась в процессе выполнения науч
но-прикладных проектов ТЕМПУ С - ТАСИС, при поддержке грантов фондов
АСПРЯЛ и Исследовательского Совета Норвегии. Полученные результаты
вносят существенный вклад в развитие международной интеграции в академи-
ф ческой среде, способствуя обмену и освоению зарубежного опыта, репрезен-
тируя вклад отечественной науки в развитие социальной теории.
3. Полученные результаты могут быть использованы при планировании,
прогнозировании, управлении городской территорией, досугом и туризмом,
контроллинге организационных форм социальной деятельности, что может
существенно улучшить качество жизни населения, способствовать городской
;^ интеграции и созданию безбарьерной среды. Результаты диссертационного ис-
следования могут привлекаться при разработке сценариев городской идентичности.
4. Данные о практиках социальной дифференциации и интеграции помо
гут лучшему пониманию положения людей с ограниченными возможностями,
возможно их привлечение при разработке региональной социальной политики.
ф 5. Материалы проведенного исследования могут быть использованы в об-
разовательных программах по повышению квалификации специалистов социокультурной сферы; в обучении студентов по специальностям "Социокуль-
турный сервис и туризм", "Социология", "Культурология".
Апробация работы. Основные положения, выводы и рекомендации, из-ложенные в диссертации, докладывались на методологических семинарах, заседаниях кафедр социальной антропологии и социальной работы, менеджмента туристического бизнеса СГТУ (1995-2004); на международных и российских конференциях и научных семинарах: "Человек. Общество. Мир" (Саратов, 1995), ежегодном форуме "Women, communities and sustainable development" (Chapel Hill, NC,USA, 1996), международных симпозиумах "Mental re-tardation and developmental disabilities research" (Gatlinburg, TN,USA,1996), "Crossroads in cultural studies" (Tampere, Finland, 1996), международной конференции участников обмена учеными USIA "Политическая культура в современной России: региональные, национальные и международные перспективы" (Самара, 1996), научно-практических конференциях "Человек в социокультурном мире" (Саратов, 1998), "Экология культуры: музейное дело, туризм, социальные сервисы" (Саратов, 1998), "Проблемы системного развития менедж-
м> мента предприятий в условиях транзитивной экономики" (Саратов, 1998), на-
учно-практическом семинаре "Surrey and Region Open College Network (SROCN) Accreditation and Eastern European programmes" (Surrey,GB,1999), Четвертой международной конференции Международного общества экологической экономики "Природа и общество на рубеже нового тысячелетия: глобализация и региональные эколого-экономические проблемы" (Саратов, 1999),
$ международной конференции "Усиление рыночной ориентации региональной
экономики и системы высшего экономического образования" (Саратов, 1999), диссеминационных конференциях "Widening participation in higher education" (Cambridge, GB,2000), "Achieving partnerships: Regional development in Central and Eastern Europe" (Guildford,GB,2000), региональных конференциях "IX Страховские чтения" (Саратов, 2000), "Аскинские чтения" (Саратов, 2000),
ф» "Личность в пространстве России"(Саратов, 2000), "Актуальные вопросы под-
готовки кадров для туристического бизнеса" (Саратов, 2000), "Социальный менеджмент: опыт, исследования, образование" (Саратов. 2001), международ-
ной научно-практической конференции "Развитие туризма: этнические связи Саратовской области и Германии" (Саратов, 2001), "Профессиональная подготовка по социальной работе: проблемы и перспективы" (Саратов, 2001), "Проблема нормы и патологии: современные дискурсивные практики" (Саратов, 2002), "Россия на рубеже веков: история и современность" (Саратов, 2002), "Актуальные проблемы социального и производственного менеджмента" (Саратов, 2002), "Досуг: социокультурные и экономические перспективы" (Саратов, 2002), "Интеграционные процессы в современном обществе" (Сара-тов,2002), "Образование для всех: пути интеграции" (Саратов, 2002), "Visions of sustainability. ATLAS Annual conference" (Estoril, Portugal, 2002), "Актуальные проблемы социального и производственного менеджмента" (Саратов, 2003), на конференции Межрегионального института общественных наук "Город в системе политической власти прошлого и настоящего" (Саратов, 2003), международной научно-практической конференции "Города региона: культурно-символическое наследие как гуманитарный ресурс будущего" (Саратов, 2003), на Втором Всероссийском социологическом конгрессе "Российское общество и социология в XXI веке: Социальные вызовы и альтернативы" (Москва, 2003), 6 ежегодной Всероссийской научно-практической конференции "Образование в современном мире: глобальное и локальное" (Саратов, 2004), на Всероссийской научно-практической конференции "Саратов: формула идентичности и успеха" (Саратов, 2004).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав (девяти параграфов), заключения, списка использованной литературы и приложения.
Различия как структурирующий компонент социального пространства. Практики исключения и интеграции
Любая социальная теория, претендующая на сколько-нибудь полное
описание социального устройства, неизбежно сталкивается с проблемами социальной дифференциации. Любой учебник социологии - от классического до постнекласического, от микро- до макро-социологии - содержит ряд основополагающих различений, выступающих первопричиной и результирующим вектором социальных структур и процессов.
Эпохальный труд Э.Гидденса "Социология" отражает эволюцию взгля дов на общество в свете авторской теории структурации . Автор дает детальное описание проблем социальной науки, таких, как культура и общество, социализация и жизненный цикл, социальное взаимодействие и повседневная жизнь, конформность и девиантное поведение, тендер и сексуальность, стратификация и классовая структура, этническая принадлежность и раса, группы и организации, политика, правительство и государство, война и военные силы
2 Гидденс Э. Социология.-М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 704 с. родство, брак и семья, образование, коммуникация и средства массовой информации, религия, труд и экономическая жизнь, глобализация социальной жизни, современный урбанизм, народонаселение, здоровье и проблемы старения, революции и социальные движения, социальные изменения: прошлое, настоящее и будущее, социология: методы исследования, развитие социологической теории. Не будет преувеличением сказать, что это координаты, в которых осознает и идентифицирует себя современная социология, а вместе с ней и современное общество. Это матрица различий, конституирующая как социаль-ные практики, так и направленность социологического интереса.
Последние труды отечественной социологии, посвященные проблематике социальной дифференциации и неравенства, также содержат базовые различительные схемы. В.И.Ильин, исследуя особенности конструирования неравенства, останавливается на вопросах социального неравенства в структуре социологического знания; разделяя при этом социальное пространство и культурное пространство. Основными субъектами конструирования социаль ной иерархии и разработчиками соответствующих технологий становятся по литическая сфера; система образования; религия, брак. Производство социальных различий находит воплощение в иерархиях гражданства; расовой иерархии; иерархиях этнических общностей и социально-половая иерархии; классовой структуре; социальной стратификации по уровню жизни; социаль-ном конструировании иерархии физического пространства; элит и масс . В нашей работе мы оставляем в стороне классические различительные схемы и начинаем анализ с сущностных особенностей различия и различения. П. Бурдье считает различие сущностью социального мира: посредством свойств и их распределения социальный мир приходит, в самой своей объективности, к статусу символической системы, которая организуется по типу системы феноменов в соответствии с «логикой различий» различных расхож $ дений, а также заключающейся и в зтчимых различениях... различение — в обычном смысле этого термина — это различие, вписанное в структуру самого
Ильин В.И. Социальное неравенство.-М.: Изд-во Институт социологии РАН, 2000.-280 с. социального пространства, поскольку оно воспринимается в соответствии с категориями, согласованными с этой структурой4. Следующий логике П.Бурдье, Ю.Л.Качанов подчеркивает, что, если "старая социология" сводила социальные различия к тождествам, то новая социология искомые различия превращает в различия другого порядка, толкуя различия как частный случай идентичности . Автор пишет, что социологический опыт обладает связностью в силу того, что он является различением. Различия выступают базовой категорией при интерпретации пространственности -временности, социального мира/ социальной реальности, социальной практики/ социального отношения, агента/ субъекта, отсутствия/ присутствия, опредмечивания/ распредмечивания. Важным моментом в конструировании методологии диссертационного исследования становится различение пространственности -временности, социальной реальности и социального мира. Ю.Л. Качанов делает важное допущение о соотношении пространственности-временности и социальной реальности: "Пространственность временность интерпретируется как нечто и нерас . предмеченное, и неопредмеченное социологическими практиками, поскольку она не может быть воспроизведена или присвоена агентами, и в этом смысле она уравнивается с социальной реальностью. В то же время различие между "социальной реальностью" и "социальным миром" как различие между совокупностью всех условий в причинно-следственных сериях социальных событий и тем, что находится вне социально обусловленного, может быть связано с отношением опредмечивание-распредмечивание: "социальная реальность" не есть опредмечивание или распредмечивание социологических практик, тогда как "социальный мир" конституируется этими процессами". И далее: "Социальная реальность может быть концептуализирована в форме отсутствия присутствия в том смысле, что она есть не-предмет, не-наглядный, ненаблюдаемый. То есть она не находится за пределами всего, доступного со ф циологическому исследованию, а отрицает любое наблюдаемое тождество в Бурдье П. Социология политики. - М.: Socio-Logos, 1993, с. 69
5Качанов Ю.Л. Начало социологии. - М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 1999, с. 14 качестве производящей основы как эмпирического социального мира в целом, так и всякого сущего в нем в отдельности6. Таким образом, социальная реаль-ность фиксирует отношения различия, а социальный мир составляют идентифицированные, отождествленные в своем существовании события и предметы социальных практик7 Нам такая позиция представляется довольно спорной, и вот почему. Сами отношения различия предполагают соотнесенность с тождественностью, и наоборот, отношения тождества предполагают дифференциацию от не-тождеста, то есть различие.
Социальный хронотоп города и институциализация городской жизни
Город и его институты символизируют пространство современности. Классическая социология города находит свое отражение в работах М.Вебера, обогащается идеями социологии пространства Г.Зиммеля, трудами социологов Чикагской школы, составившими золотой фонд научного осмысления проблем становления и развития городов. Остановимся более подробно на теоретических основаниях, важных для социологического исследования
По мнению М. Вебера, существенный признак города - наличие регулярного обмена благами на месте самого поселения, получение прибыли и удовлетворение жизненных и социальных потребностей населения . Главным определяющим свойством города является то, что в нем действует рынок. Несмотря на очевидную роль экономических процессов в образовании городов, Вебер вскрывает социальные основы городского образа жизни. Город мыслится им как целостное, живое, конкретно-историческое образование, которое надо охватить во всем многообразии его признаков: 1) укрепления поселения, 2) развития рынка, 3)наличием правовой базы, собственного суда и права объединения бюргеров, 4)характера корпоративности, 5) связанных с ним автономии и автокефалии. Эти признаки отражают процессы институциализации, возникающие одновременно с развитием городской структуры. Идея институциализации городской жизни прослеживается и в предлагаемой Вебером типологии городов, различающей город производителей и город потребителей. Принадлежность города к тому или иному типу определяется в значительной степени социальной природой городского населения: при преобладании в городе землевладельческой автократии проявляется тенденция города потребителей, при преобладании ремесленников- города производителей, торговцев - купеческого города. Отсюда выделяются различные стадии развития города: первая, которую Вебер называет городом аристократических родов, вторая- стадия плебейского города. Развитие города идет по пути интеграции процессов производства, потребления и торговли, что ведет к социальной нивелировке и сплочению городских жителей в противовес внегородской, вотчинной жизни. Город рассматривается как достаточно замкнутое большое поселение, в котором отсутствует специфическое для общества соседей личное знакомство друг с другом, население занимается в основном торговлей и ремеслом при многообразии других занятий и регулярном товарообмене.Вебер настаивает, что такое экономическое понятие города необходимо отличать от политико-административного понятия, в последнем смысле городу принадлежит особая территория. С этой точки зрения местность, которая по экономическому значению могла бы и не претендовать на такое название, в политико административном смысле может называться городом .
Вебер М. Город //Макс Вебер. Избранное. Образ общества. С.307-319.
Не менее важным отличительным признаком города становится развитие гражданственности и демократии. Вебер подчеркивает важность демократии в системе управления европейскими античными и средневековыми городами, равноправие их граждан: "Уже античный полис становился в представлении его жителей все больше общиной как учреждением. Средневековый город был "коммуной" с момента его возникновения, независимо от того, в какой степени ясно осознавалось правовое понятие "корпорации" как таковое. В формально-правовом отношении корпорация граждан как таковая и ее учреждения "легитимно" конституировались посредством (действительных или фиктивных) привилегий, данных политической, а иногда и вотчинной властью"149. Проблема социальной организации городской жизни получает особое развитие в трудах Г.Зиммеля, основополагающие идеи которого содержательно исследованы Е.Р.Ярской-Смирновой150.
Г.Зиммель описывает город в терминах взаимопересекающихся сфер разделения труда, распределения, коммуникаций, денежной экономики, обмена товарами, интеллектуальных и культурных кругов. Эти круги находятся в постоянном динамическом пересечении, что позволяет говорить о паутине сетей и связей индивидов, групп, институтов, деятельностей. В контексте нашей работы чрезвычайно важно подчеркнуть идею скрещения социальных кругов, в современной социальной теории трансформированную в идею социальной сети. Социальный круг в понимании Зиммеля - это соединение разнообразных элементов, прогрессивное движение к установлению ассоциативных отношений между однородными элементами разнородных кругов, установлению возможности для человека быть членом различных групп151. Социальные взаимодействия наполняют пространство смыслами и оформляют его.
Городского развития, не являются достаточным условием нормального, то есть стабильного, функционирования систем общественного производства. Целостность городского сообщества поддерживается общей системой ценностей. Поливариантность ценностей обеспечивает сообществу горожан возможность развития, а пространство повседневности, репрезентируя поливариантные ценности, придает устойчивость развития урботерритории.
Проведенный нами анализ пространственной организации города позволил выделить ряд механизмов поддержания пространственного порядка в городскои среде
Локализация- пространственное прикрепление. Прописка, паспортный режим, очередь на получение квартиры, которую можно потерять при переезде в другой район и смене места жительства, жесткая приписка к образовательным и медицинским учреждениям.
Пространственная стратификация и стигматизация городских мест проходит, как правило, по линии центр - не центр. Центральная часть российских городов имеет более привлекательный имидж и обладает значительно большими плотностью населения, социокультурным потенциалом и сервисными возможностями. В центре, как правило, менее выражена мобильность, несколько поколений, сменяя друг друга, живут в одной и той же квартире.
Изоляция позволяет поддержать нормативную идентичность: люди не типичные в определенном смысле ограничены в возможности проживания в крупных городах. Исправительные заведения и закрытые образовательные и специализированные лечебные учреждения выносятся на городскую периферию или за пределы города Освобождаясь из мест ишения свободы, люди получают предписание относительно проживания в зависимости от тяжести наказания. В этом случае их изоляция$ носит административный характер.Что же касается инвалидов, то ихЧерняева Т.И., Григориадис Г.А. Социальные механизмы поддержания пространственного порядка в городской среде // Проблемы системного развития менеджмента предприятий в условиях транзитивной экономики. - Саратов: Сарат.гос.техн. ун-т, 1998. СЮ 1-103. изоляция обусловлена существованием социофизических барьеров, ха битуализированных настолько, что они воспринимаются как должное..К.Наберушкина, Е.В.Белозерова отмечают, что инвалиды разных групп имеют разные нужды и требования к пространственной среде, тем не менее, ни в государственных сервисах, ни в общественных организациях не ведется соответствующий учет. Лишенные возможности выбора, люди с особыми потребностями вынуждены осваивать пространство неприспосоленной квартиры, обрекая себя на самозаточение. Выход из дома становится проблематичным, так как ни лифты, ни автостоянки, ни светофоры, ни транспорт не обеспечивают свободу передвижения153.
Концептуальная дифференциация миграции и туризма
Современные социологические воззрения на проблемы перемещающегося населения своими корнями уходят в историко-социологическую традицию западной социологии. В начале века методологические основания исследования роли адаптации в миграционных процессах впервые стали разрабатываться на стыке социальной экологии и социологии города представителями Чикагской школы. Человек и среда его обитания образуют, по мнению Р. Парка, биотические основы социальных перемещений, включая миграционные движения. Первоначальные свойства адаптации человека к социальной среде, по убеждению социолога, выявляются в борьбе за выживания в природной среде и в конкуренции между людьми247. Социальная адаптация выступает одним из средств разрешения противоречий между вечным стремлением человека к ин Парк Р. Конкуренция и конфликт// Социс, 1995. №5. С.25 дивидуализму и необходимостью достижения согласия с другими. Нарушение согласия приводит к миграционным перемещениям.
Анализируя эмпирический материал, отражающий миграционные процессы в крупном городе, Р.Парк приходит к выводу, что социальная адаптация предстает сложной формой коллективного поведения. Под влиянием миграционных процессов образуется исходный порядок общественной жизни - экологический порядок. Этот порядок благодаря миграциям оказывается весьма динамичным и способствует возникновению все новых форм конкуренции и но-вых сфер общественной жизни. Под влиянием конкуренции формируются экономический, политический и культурный порядки общественной жизни.
Выстраивая систему ключевых социально-экологических понятий, Р.Парк усиливает социологическое содержание понятия "адаптация". С позиций социальной организации речь может идти о коллективной адаптации человеческого сообщества к социоприродной и социально-экономической среде. Еще одна важная особенность подхода социолога к исследованию адаптации заключается в установлении внутренней связи миграционных перемещений с базовыми ценностями человеческого существования. Человек часто вынужден менять неблагоприятную среду обитания, чтобы выжить, сохранить жизнь. Полная реализация человеческих качеств, стремлений к выживанию, а затем и реализация идеалов достойной жизни, возможна только в обществе. Именно в миграции, по мнению Р.Парка, развивается тот особый тип организации, который называется социальным: "В миграционных перемещениях проявляется противоречие между стремлением к свободе и осознание необходимости ее реализации в нормах и институтах общественной жизни. Человек постоянно вступает в конфликт с самим собой, он не может действовать спонтанно, естественно, и вынужден приспосабливаться к принятым нормам и традициям. Именно свобода передвижения дает человеку возможность полнее реализовать себя: индивиды более свободны на экономическом уровне, чем на политиче-ском, а на политическом больше, чем на моральном" .
В таком контексте адаптация становится состоянием человека, стремящегося сохранить свою жизнь путем приспособления к жестким требованиям природной и социальной среды и, одновременно, сохранить за собой право на свободный выбор. На уровне социального организма адаптация оказывается детерминированной институциональными структурами, от которых зависит взаимодействие сообщества со средой. Иными словами, привлекая понятие коллективной (социальной) адаптации к объяснению социальных процессов, Р.Парк, а в последствии и О. Данкан, значительно расширили социальные горизонты исследования миграционных процессов в контексте инвайронмен-тальной социологии. Р.Парк, по нашему мнению, один из первых в социологической теории обратил внимание на внутреннюю связь социальной адаптации и миграционных процессов. Хотя эти категории не относятся к основополагающим элементам его социально-экономической теории, полученные теоретические выводы представляются конструктивными для современной теории миграционных процессов. Впервые с позиций социально-экологической теории была исследована роль пространственных структур в миграционных процессах.
Другим важным условием для разработки оснований социоприродной (инвайронментальной) парадигмы миграционных процессов явилась установка Р.Парка на связь адаптационного поведения мигрантов с базовыми человеческими качествами - стремлением к выживанию, сохранению жизни и свободы социальными средствами.
Переходя от историко-социологического к современному аспекту исследования связи социальной адаптации и миграционных процессов, следует отметить, что. отечественная мигросоциология и ее категориальный аппарат формируются без заметного влияния классических западных парадигм миграционных процессов. Социологическое наследие Чикагской школы, работы Р.Парка, Ф.Маккензи, О.Данкана в 70 - 80-е годы не были известны широкому кругу отечественных социологов. Вместе с тем, формирование отечественных теорий миграции и адаптации происходит на определенных методологических основаниях.
В работах Т.И.Заславской, В.И.Переведенцева, Л.Л.Рыбаковского, В.М.Моисеенко разрабатывается социологическая модель адаптационного поведения мигрантов. Выявляются социоприродные основания адаптации. По мнению Л.Л.Рыбаковского, приспособление к новым условиям двойственно по своей природе, как двойственна и природа человека. С одной стороны, это приспособление человека как природного существа, а с другой - как личности, как социального феномена. Резкое разделение социального и биологического начал условно, так как биологическая адаптация во многом зависит от социальных условий, а социальная адаптация не исключает биологических особенностей человека249.В.И.Переведенцев разделяет адаптацию на физиологическую, социальную и экономическую250.
Другая проблема связана с определением структуры и функций социальной адаптации в общем миграционном процессе. В конце 70-х середине 80-х годов в мигросоциологии утверждается «трехстадийная» модель миграции, включая: потенциальную миграцию, собственно миграцию и адаптацию мигрантов к новым условиям жизни в местах поселения. Социологическое обоснование было проведено по двум направлениям.
Первое связано с выяснением качественных характеристик каждого состояния. Потенциальная миграция была представлена как совокупность действий или поступков индивида, которые логически приводят его к миграции (перемещению через границы тех или иных районов с переменой места жительства навсегда или на более или менее длительное время), вследствие чего меняются некоторые или большинство характеристик жизненного положения мигранта251.