Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретический анализ проблемы принятия и исполнения совместных решений малыми группами в современной социальной психологии 17
1.1. Система теоретико-методологических представлений о малой группе в социально-психологической науке 17
1.2. Анализ состояния проблемы принятия решений группой в зарубежной и отечественной социальной психологии 29
1.3. Характеристика исполнительской деятельности и ее групповых особенностей при выполнении совместных решений 41
Выводы по главе 1 51
Глава 2. Теоретические основы исследования малой группы как субъекта принятия и исполнения совместных решений 54
2.1. Развитие и современное состояние субъектного подхода к исследованию малой группы в российской социальной психологии 54
2.2. Субъектность малой группы в принятии совместных решений и их исполнении 59
Выводы по главе 2 75
Глава 3. Эмпирическое исследование особенностей производственных и педагогических групп как субъектов принятия и исполнения совместных решений 76
3.1. Организация эмпирического исследования и его методы 76
3.2. Разработка и психометрическая проверка авторских методик диагностики особенностей групповых субъектов принятия и исполнения совместных решений 90
3.3. Сравнительный анализ свойств производственных и педагогических групп как субъектов принятия и исполнения решений 95
3.4. Результативные характеристики принятия совместных решений производственными и педагогическими группами 115
3.5. Результативные характеристики исполнения совместных решений производственными и педагогическими группами 128
3.6. Эмпирическое обоснование типологического подхода к групповым субъектам принятия и исполнения совместных решений 141
Выводы по главе 3 152
Заключение 159
Список литературы 163
Приложения 191
- Система теоретико-методологических представлений о малой группе в социально-психологической науке
- Развитие и современное состояние субъектного подхода к исследованию малой группы в российской социальной психологии
- Разработка и психометрическая проверка авторских методик диагностики особенностей групповых субъектов принятия и исполнения совместных решений
- Эмпирическое обоснование типологического подхода к групповым субъектам принятия и исполнения совместных решений
Система теоретико-методологических представлений о малой группе в социально-психологической науке
Психология малой группы – одна из старейших и наиболее разработанных областей социальной психологии. Весь ХХ век прошел в плане социально-психологических исследований под знаком малой группы. Повышенный интерес к ней имеет простое объяснение: она есть базовая ячейка общества, непосредственная сфера становления, развития и самоосуществления личности, психологическое средство связи индивида и социума, их взаимовлияния. Проблематика малой группы долгое время была ведущей для психологов многих стран, а публикации по ней превысили пятизначное число [131].
Период устойчивого интереса к малой группе сменился к концу ХХ века «затишьем» в ее изучении. В фокусе внимания психологов появились конкурирующие с нею новые объекты и проблемы: межгрупповые, в том числе межэтнические, отношения, конфликты, организационная культура, организационное поведение и др. Стали популярными прикладные исследования управления, рекламы, интернет-коммуникаций, науки, политики, бизнеса и т.д. [5, 36, 44, 64, 81, 100, 128, 135, 137, 164, 180, 196, 200, 220, 235 и др.]. На рубеже двух столетий остро стала ощущаться недостаточность имеющихся подходов к малой группе и средств ее изучения, в то время как новые еще не сложились [54, 131, 206, 211]. Подобное характерно и для западной психологии, где наличие большого числа частных моделей групповых феноменов создает разрозненность научных позиций, мешает изучать группу как целостное явление. Хорошо иллюстрируют это обзоры исследований зарубежных авторов, представленные в литературе [127, 147, 204, 208, 210 и др.]. Сегодня вновь укрепляется интерес к проблематике малой группы, что обусловлено запросами практики. В последние десятилетия появились новые концепции группы, определившие векторы дальнейшего развития социально-психологического знания [52, 54, 91, 198, 199, 209 и др.]. Кроме того, возросшее внимание психологов к вопросам методологии науки способствовало появлению фундаментальных работ в этой области [69, 77, 124, 226, 268].
Раскрывая систему теоретико-методологических представлений о малой группе в современной психологии, начнем с методологии как системной конструкции взаимосвязанных и взаимообусловленных уровней [15, 49, 124, 266 и др.]. Представим, на наш взгляд, наиболее адекватный и продуктивный для разработки заявленной темы методологический базис.
Уровень философской методологии. Воплощает общие философские идеи и принципы познания, имеющие мировоззренческое значение. Представлен диалектическим подходом. Согласно ему любая реальность постоянно развивается, благодаря внешним и внутренним противоречиям, составляющим единство и борьбу противоположностей. Каждая следующая стадия, форма развития изучаемой реальности или ее отдельного фрагмента (объекта) есть в преобразованном, «снятом» виде воплощение и продолжение предыдущей стадии, формы. Последние, пусть и в скрытом виде, сохраняют свое регулирующее воздействие на последующие [10, 71, 165, 179, 221, 264, 275, 285, 289 и др.]. Эти ключевые идеи диалектического подхода являются базовыми для изучения малых групп. Они не просто предопределяют опору на принципы взаимосвязи явлений, преемственности в развитии, противоречивости, но и формируют мировоззрение ученого, который рассматривает группу как постоянно изменяющуюся социально-психологическую реальность и стремится вскрыть внутренние законы, механизмы, варианты становления, развития группы, ее разнообразные проявления, связи с окружением.
Уровень общенаучной (междисциплинарной) методологии. Его конституируют наиболее универсальные принципы познания, применимые в разных науках, но не сопряженные с мировоззренческими установками. Представлен, прежде всего, системным подходом, широко распространенным в естественных, гуманитарных и социальных науках [62, 107, 109, 142, 149 и др.]. В нем выделяются принципы целостности, многомерности, многоуровневости, системной детерминации, развития. В приложении к проблеме малой группы они позволяют представить ее как целостную, четко структурированную систему. Ее компоненты (элементы, звенья, подструктуры), благодаря их взаимосвязи и взаимозависимости, образуют иерархизированное, многоуровневое, многомерное единство со своими границами, динамическим равновесием и определенной степенью проницаемости границ, обеспечивающей связи группы с другими общностями. В социальной психологии немало примеров применения системного подхода к изучению групповой феноменологии (К.М. Гайдар, А.И. Донцов, А.Л. Журавлев, А.В. Петровский, Л.И. Уманский, А.С. Чернышев и др.). Установлены важнейшие проявления психологии группы в структурном, функциональном, динамическом, феноменологическом аспектах [48, 51, 54, 74, 75, 93, 169, 234, 250 и др.].
Эвристичность системного подхода как общенаучной методологии со стоит в том, что, аккумулируя достижения науки, он сам развивается путем ин теграции с наиболее ценными положениями других подходов (известны вари анты системно-синергетического, системно-диалектического, системно процессуального, системно-структурного, системно-диахронического подходов [25, 27, 43, 106, 117, 219, 256, 261 и др.]) и открывает новые перспективы для психологии малой группы, связанные с решением вопросов о закономерностях, механизмах, детерминации, видах развития группы.
Уровень специально-научной методологии. Конкретизирует философские и общенаучные принципы относительно определенного объекта исследования, поэтому специфичен для отдельной науки. Так, в психологии распространены субъектный, деятельностный, личностный, психосоциальный, рефлексивный и иные подходы. Поскольку нас интересует малая группа, в качестве перспективного мы выбираем субъектный подход, трактующий ее как целостный субъект, характеризующийся активностью, самоорганизацией, саморазвитием, самодеятельностью, самосознанием. Этот подход к группе стал внедряться в социальную психологию последние несколько десятилетий. Результаты этой «методологической инициативы» демонстрируют его потенциал и обогащают представления о психологии группы. Сегодня раскрыты отдельные субъектные проявления больших, средних, малых групп и их подгрупп, типы групповой субъектности, характер поэтапного и поуровневого развития группового субъекта в естественных условиях жизнедеятельности [54, 72, 78, 86, 173, 192, 209 и др.]. Симптоматично, что сам субъектный подход развивается. В результате интеграции с другими методологическими наработками в психологии появляются новые его версии: субъектно-деятельностный, системно-субъектный подходы [27, 176, 205 и др.]. Безусловно, субъектный подход к малой группе и далее будет служить надежной основой для изучения не до конца раскрытых на настоящий момент проявлений групповой субъектности.
Уровень частно-научной методологии. Его составляют конкретные методы и методики, воплощающие эти методы применительно к цели исследования [155 и др.]. В основе этого уровня методологии лежат принципы объективности, комплексности, надежности, валидности и др., с опорой на которые психолог формирует методическую базу исследования. Выбор методов и методик конкретного исследования тесно связан с теми методологическими подходами, которых придерживается его автор. Они служат некоей точкой отсчета для программы эмпирического исследования и для интерпретации полученных с помощью отобранных методов и методик данных.
Представленные четыре уровня методологии, на которые мы будем опираться в исследовании, образуют систему, т.к. преемственно взаимосвязаны и взаимообогащают друг друга, демонстрируя способность к развитию. Имеем ввиду, в частности, системно-диалектический, системно-субъектный подходы, которые находят применение при изучении разных характеристик групп [43, 205]. Сквозными принципами, позволяющими комплексировать разные уровни методологии, выступают принципы развития, целостности, структурности, постулированные в диалектическом, системном и субъектном подходах. В итоге складывается интегративный методологический аппарат, расширяющий исследовательский потенциал социальной психологии.
Описав методологические основы исследования, перейдем к теоретическим представлениям о малой группе в социальной психологии. Как показало изучение литературы и обобщение имеющихся в ней сведений, феномен малой группы традиционно предстает как комплекс взаимосвязанных структурных, функциональных, динамических и феноменологических характеристик, отражающих ее существо как целостной и постоянно развивающейся системы социальных и психологических отношений, имеющей субъектную природу [14, 73, 74, 82, 133, 143, 163, 168, 171, 185, 234, 248, 250 и др.]. Анализ этих представлений проведем с указанных позиций.
Развитие и современное состояние субъектного подхода к исследованию малой группы в российской социальной психологии
Как отмечено в первой главе, тема малой группы была одной из самых популярных в мировой социальной психологии ХХ века. Но ее осмысление проходило сложно и противоречиво. Западные психологи придерживались разных концепций групповых явлений, а нередко заостряли внимание на эмпирических разработках в ущерб строгому теоретическому анализу. Российские психологи, напротив, проявляли единодушие, базируясь при изучении малой группы на деятельностном подходе как главенствующем, и принципе деятель-ностного опосредствования межличностных отношений в группах и коллективах. Эта ситуация в отечественной психологии со временем начала препятствовать разработке проблем психологии группы, что сопровождалось своеобразным теоретическим «застоем» и переносом внимания психологов на другие темы и вопросы [54, 89, 131, 206]. Произошедшее на стыке ХХ и ХХI веков «раскрепощение» российской психологии в отношении ее методологии и теории создало условия для преодоления негативных тенденций.
Проанализируем ход внедрения в социальную психологию групп субъектного подхода как ее методологической основы, которой мы придерживаемся в нашем исследовании. Подчеркнем, что пока в литературе имеются единичные работы, раскрывающие основные вехи процесса обретения субъектным подходом статуса методологического в исследованиях малой группы, ее феноменов, закономерностей развития и саморазвития [50, 52, 54, 57 и др.].
Опираясь на них, представим последовательность из семи этапов этого процесса. Результаты проведенной нами историко-научной реконструкции содержатся в таблице 1.
Охарактеризуем перечисленные этапы [50].
1 этап – предварительный (1910–1920-е гг.). Состоял в возникновении историко-теоретических предпосылок субъектного подхода. В трудах психологов, физиологов, педагогов того времени В.М. Бехтерева, Г.А. Рокова, Г.Г. Шпета формировались представления о целостности группы, ее самодеятельности, коллективном сознании, единстве целей и действий коллектива [31, 32, 187, 259]. Авторы не использовали еще понятие «групповой субъект». Но Г.Г. Шпет писал о возможности использования его при изучении человеческих общностей разного масштаба (коллектива, народа и пр.).
На наш взгляд, первоосновой субъектного подхода к группе служат и две статьи С.Л. Рубинштейна: «О философской системе Г. Когена», в которой он применил понятие субъекта к объединению людей, вплоть до человечества, охарактеризовав его как этического субъекта и как целостное единство, и «Принцип творческой самодеятельности», в которой впервые был сформулирован методологический принцип субъекта [188, 189].
2 этап – поисковый (1920–1930-е гг.). На теоретическом и эмпирическом уровнях были выделены субъектные характеристики группы – организован ность, целеустремленность, взаимодействие, взаимозависимость (Е.А. Аркин, В.А. Артемов, Б.В. Беляев, П.П. Блонский, П.Л. Загоровский, А.С. Залужный, М.В. Ланге, А.С. Макаренко, Д.Б. Эльконин [20, 22, 30, 33, 98, 99, 102, 134, 148, 262]. Были выработаны методологические принципы дятельностного опосред ствования межличностных отношений, совместной деятельности. Л.С. Выгот ский установил, что положительные изменения детской личности являются следствием коллективной деятельности со взрослым, в которой он и ребенок становятся ее единым субъектом [46]. То есть групповая субъектность есть ба зис для субъектности индивида.
3 этап – латентный (1930–1950-е гг.). Отдельные программные положения субъектного подхода к малой группе складывались на фоне фактической остановки психологических исследований. Тем не менее в работах А.Н. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна высказывались идеи о «коллективном сознании», «коллективном субъекте» [139, 191]. Но бльшая часть психологов той поры предпочла не заметить этого.
4 этап – понятийный (1960–1970-е гг.). Работа над понятийным аппаратом этого подхода велась отдельными специалистами и не выходила на «широкую арену». В трудах Б.Ф. Ломова и Л.П. Буевой стали фигурировать понятия «коллективный субъект деятельности», «совокупный субъект» [39, 144]. Постепенно приобретал ясные очертания такой раздел социальной психологии, как психология общения [101, 123, 138, 141, 166 и др.], что делало возможным исследование группы как субъекта общения и взаимоотношений.
5 этап – феноменологический (1970–1980-е гг.). Он знаменует накопление знаний о феноменологии субъектности малой группы. Изучались преимущественно производственные и учебные группы, такие проявления их психологии, как организационно-деятельностные, волевые, эмоциональные, интеллектуальные, мотивационные. В этот период малая группа начинает трактоваться как субъект совместной деятельности, субъект воспитания, субъект управления [24, 47, 72, 94, 108, 227, 242, 247 и др.]. Согласимся с К.М. Гайдар [52, 56], что параметрическая концепция контактной группы Л.И. Уманского – А.С. Чернышева является примером одного из первых опытов реализации субъектного подхода к группе. Возникнув в 1970–1980-е гг., она развивалась в дальнейшем коллегами и учениками Л.И. Уманского, прежде всего А.С. Чернышевым, докторская диссертация которого по организованности коллектива явила собой определенный поворот в решении проблемы групповой субъектности [145, 227, 234, 248, 250 и др.].
6 этап – методологический (1990-е гг.). Состоялось знаменательное событие – методологическая платформа психологии малой группы была дополнена субъектным подходом. Утверждение его в роли методологического определяется тем, что отечественная психологическая наука вплотную занялась разработкой субъектной парадигмы и проблем субъекта. Распространение новых методологических подходов стимулировало проведение исследований группового субъекта «… в Институте психологии РАН, на факультете психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, в Воронежском и Курском госуниверситетах. Была защищена первая кандидатская диссертация, тема которой была непосредственно посвящена субъектности группы [48]» [50, C. 47]. Был обоснован вывод о том, что понимание группы только как субъекта совместной деятельности тормозит развитие психологии группы, поскольку она проявляет свою субъектность также в сферах общения, взаимоотношений, защитной активности, управления [48, 88, 246, 260].
7 этап – концептуально-теоретический (с 2000-х гг. и по настоящее время). Складывается новое направление – психология группового субъекта [51, 86, 89, 90, 91, 94, 199, 233, 249, 252]. В его русле разработана субъектная концепция малой группы, утверждающая интегративный взгляд на жизнедеятельность группового субъекта как системного единства разнообразных психологических проявлений, раскрывающая как «деятельностные» особенности группы, так и сферу группового сознания [52, 56].
8 настоящее время субъектный подход раздвигает свои границы в плане изучения различных уровней организации общества. В его орбиту попадают не только малые, но и большие группы, а также микрогруппы в составе малой группы. Расширяется число сфер жизнедеятельности, в которых группа может проявлять субъектность: она исследуется как субъект оказания психологической помощи, субъект нормативной регуляции и др. Субъектный подход к группе проникает в другие отрасли психологии, в том числе в психологию труда, педагогическую психологию [23, 58, 154, 173, 186, 239 и др.].
Существенной становится сегодня роль субъектного подхода в формировании новых концепций группы (социально-психологической концепции группового отношения к времени Т.А. Нестика, микрогрупповой концепции А.В. Сидоренкова и др.). В них групповой субъект – будь то большая социальная группа или микрогруппа как часть малой группы – занимает полноправное положение наряду с индивидуальными субъектами [161, 209 и др.].
Разработка и психометрическая проверка авторских методик диагностики особенностей групповых субъектов принятия и исполнения совместных решений
Представим опыт разработки и психометрического обоснования авторских тест-опросников. Условно назовем их методика 1 («Свойства группового субъекта принятия и исполнения решений»), методика 2 («Результативные характеристики принятия решений групповым субъектом»), методика 3 («Результативные характеристики исполнения решений групповым субъектом»).
Стимульный материал всех методик (перечни утверждений) подвергся экспертной оценке – для определения объективности пунктов в контексте изучения надежности и теоретической (конструктной) валидности методик. Экспертами выступили 10 преподавателей психологии вузов (стаж педагогической и научной работы не менее 10 лет), из них 8 – кандидаты психологических наук (5 по специальности «Социальная психология»), 2 – доктора психологических наук (оба по специальности «Социальная психология»).
Данная работа с методиками потребовала трех этапов. На первом этапе для каждой методики были сформулированы концеп ты: «свойства группового субъекта принятия решений» и «свойства группо вого субъекта исполнения решений» (для методики 1), «результативные ха рактеристики принятия решений групповым субъектом», «объективные ре зультативные характеристики», «субъективные результативные характеристики» (для методики 2), «результативные характеристики испол нения решений групповым субъектом», «объективные результативные харак теристики», «субъективные результативные характеристики» (для методики 3), а также определения каждого субъектного свойства и каждой результа тивной характеристики, описания их показателей – эмпирических индикато ров. Была также охарактеризована структура методики 1 как состоящая из двух частей: часть 1 предназначена для изучения свойств группового субъек та принятия решений, часть 2 – свойств группового субъекта исполнения ре 91 шений. Была подготовлена специальная инструкция по экспертной оценке объективности стимульного материала методик (перечня утверждений). Согласно ей эксперты оценивали пригодность вариантов ответов в инструкции для испытуемых, соответствие формулировки пункта концепту и однозначность формулировки. Помимо инструкции, экспертам предъявлялись бланк экспертной оценки (были представлены сами утверждения, в скобках рядом с каждым из них – конкретный показатель того или иного субъектного свойства группы / результативной характеристики; номера обратных формулировок утверждений были выделены жирным шрифтом – для лучшей ориентации экспертов в стимульном материале), инструкция для испытуемых, ключи к шкалам методик, устанавливающие соответствие конкретных утверждений тем или иным групповым свойствам / результативным характеристикам. Изначально в методике 1 к ее части 1 было отнесено 44 пункта, к части 2 – 41 пункт; в методике 2 содержалось 70 пунктов, в методике 3 – 44 пункта.
Таким образом, процедура экспертного оценивания была стандартизирована: всем экспертам предлагались заранее разработанные инструкция для работы с выделением оценочных критериев и оценочных шкал и тестовый материал для оценки, включая инструкцию для испытуемого, а также формулировки психологических конструктов, лежащих в основе разработанных методик, в терминах наблюдаемого и фиксируемого поведения. Тем самым достигалась объективность и надежность экспертных оценок.
На втором этапе состоялась независимая оценка стимульного материала методик экспертами (всем им было неизвестно, кто, кроме каждого из них, еще включен в экспертную группу) и обработка экспертных оценок. Анализ их совокупности по каждой методике позволил исключить утверждения, признанные экспертами необъективными, а также неоднозначные формулировки, относительно которых оценки экспертов максимально различались. Некоторые формулировки утверждений уточнялись с учетом пожеланий экспертов путем внесения стилистических правок. Разработанные изначально инструкции для испытуемых к каждой методике не потребовали корректировок. Пункты методик признавались объективными, если экспертные оценки относительно всех трех оцениваемых критериев оказывались согласованными, для чего вычислялся коэффициент конкордации Кендалла. Его значение составило: для методики 1 W=0,75; для методики 2 W=0,81; для методики 3 W=0,77. Эти значения указывают на согласованность оценок экспертов.
На третьем этапе были отобраны объективные утверждения, относительно которых мнение экспертов было согласованным, и сконструированы окончательные версии методик (Приложения 3, 4, 5 соответственно). В итоге в методике 1 к ее части 1 были отнесены 42 утверждения (от 6 до 10 для каждого группового свойства, из которых от 3 до 5 имели обратные формулировки), к части 2 – 34 утверждения (от 6 до 9 для каждого группового свойства, из которых от 3 до 4 имели обратные формулировки); в методике 2 оказалось 66 утверждений (от 4 до 8 для каждой результативной характеристики, из которых от 2 до 4 имели обратные формулировки); в методику 3 вошло 38 утверждений (от 4 до 6 для каждой результативной характеристики, из которых от 2 до 3 имели обратные формулировки).
Выборка стандартизации, на которой проводилась психометрическая проверка методик, включала 386 испытуемых (40 производственных и педагогических групп, 20 из которых затем вошли в выборку основного исследования). Характеристики выборки стандартизации: женщин – 321 (83,2%), мужчин – 65 (16,8%), возраст 24 – 61 год, средний возраст – 41 год, средний стаж работы в организации – 12 лет, у всех испытуемых образование высшее.
С помощью процедур описательной статистики (вычисления показателей среднего, минимального и максимального значений, среднего квадрати-ческого отклонения, асимметрии, эксцесса и др.) был подтвержден нормальный и устойчивый характер распределения «сырых» тестовых баллов каждой методики (Приложение 6). Это обеспечило репрезентативность тестовых норм. Для получения возможности работать в дальнейшем с сильными – интервальными – шкалами была проведена процентильная нормализация, позволившая разработать статистические нормы по трем методикам как для выборки в целом, так и отдельно для производственных и для педагогических групп (Приложение 3, табл. 3.1 – 3.3, Приложение 4, табл. 4.1 – 4.3, Приложение 5, табл. 5.1 – 5.3).
Стандартизация методик проведена по следующим показателям.
Надежность отдельных пунктов проверялась на этапе разработки окончательных версий методик по параметрам объективности, устойчивости, силе, дискриминативности. Объективность пунктов устанавливалась по итогам экспертных оценок, описанных выше. Все пункты окончательных версий методик были признаны объективными на основании согласованных экспертных оценок (коэффициенты конкордации Кендалла приведены выше). Устойчивость пунктов проверялась выборочно у 257 испытуемых по совпадению вариантов ответа при начальном тестировании и ретесте. В итоге сделан вывод об устойчивости пунктов каждой методики, поскольку ни один из этих испытуемых не изменил модальность ответов (к примеру, с согласия на несогласие), хотя степень согласия примерно у одной трети испытуемых могла измениться на один «шаг» (например, с «абсолютно согласен» на «в значительной степени согласен» или с «не согласен» на «в значительной степени не согласен»). Сила пунктов трактуется в нашем случае как логическая сила (аналог понятия «трудность тестового задания»). Вычисление индекса силы пунктов каждой методики показало, что она варьирует в интервале от 44,2% до 71,7%, т.е. является оптимальной для всех методик, поскольку умеренно «сильные» в логическом смысле пункты не смогут спровоцировать дисбаланс в согласии и несогласии с утверждениями методик. Дискриминатив-ность пунктов выявлялась путем вычисления индекса дискриминации. В методике 1 он оказался D0,44, в методике 2 – D0,47, в методике 3 – D0,49. То есть все пункты хорошо дифференцируют диагностируемые группы по изучаемым субъектным свойствам и результативным характеристикам. Итак, утверждения как отдельные пункты всех трех методик надежны по параметрам объективности, устойчивости, силы и дискриминативности.
Ретестовая надежность методик проверялась путем повторного тестирования выборки стандартизации. Интервал ретеста составил 4 недели. Коэффициент ретестовой надежности рассчитывался посредством коэффициента корреляции Пирсона и оказался для методики 1 r=0,86, для методики 2 – r=0,92, для методики 3 – r=0,88 (при 0,05). Это свидетельствует о высокой ретестовой надежности авторских методик, т.е. устойчивости результатов диагностики во времени к действию посторонних случайных факторов.
Для проверки одномоментной надежности (согласованности ответов по всем пунктам методики) для методики 1 был использован -коэффициент Кронбаха, поскольку варианты ответов в инструкции испытуемым предложены не в дихотомической, а более дифференцированной форме (предусмотрены шесть вариантов ответа). Значение коэффициента составило =0,84 (при 0,05), что достаточно для вывода о высокой одномоментной надежности методики 1. Для проверки с той же целью методик 2 и 3 использовался коэффициент Кьюдера-Ричардсона, т.к. в них варианты ответов в инструкции испытуемым предложены в дихотомической шкале («да» – «нет»). Его значение составило для методики 2 KR20 = 0,91, для методики 3 KR20 = 0,89. Это также указывает на высокую одномоментную надежность этих методик.
Эмпирическое обоснование типологического подхода к групповым субъектам принятия и исполнения совместных решений
Данная часть нашего исследования базируется на типологическом подходе, который позволяет получить обобщенное описание некоторой совокупности изучаемых объектов, в нашем случае – групповых субъектов принятия и исполнения совместных решений, и выделить их отличия от другой совокупности объектов, имеющих ту же категориальную принадлежность. Этот подход мы использовали при разработке типологии групповых субъектов принятия и исполнения совместных решений. Теоретическое значение типологического подхода для нашей работы мы видим в том, что он помогает точнее представить особенности групповой субъектности, проявляемые и при принятии, и при реализации группами своих решений. Прикладной потенциал предложенной типологии состоит в том, что отнесение конкретной группы к тому или иному типу позволяет раскрыть ее «индивидуальность», учесть при организации и самоорганизации процессов группового принятия и исполнения решений, в том числе посредством программ активного социально-психологического обучения.
Эмпирическая проверка типологии групповых субъектов принятия совместных решений и их исполнения (составившей содержание второй частной гипотезы) проводилась с помощью тест-опросника «Свойства группового субъекта принятия и исполнения решений». В основу типологии положено сочетание одинаковых уровней развития свойств группового субъекта принятия / исполнения совместных решений. Для ее эмпирического подтверждения была проведена поэтапная двухступенчатая кластеризация. На первом этапе выборка делилась на три кластера – с повышенным, средним и пониженным уровнями свойств группового субъекта принятия решений (табл. 2). На втором этапе каждый из выделенных на первом этапе кластеров был подвергнут дальнейшей кластеризации по уровням развития свойств группового субъекта исполнения решений.
64,3% педагогических групп отнесены к согласованному типу группового субъекта, т.к. имеют одинаковые уровни развития субъектных свойств группы в принятии решений и в исполнении решений. Этот тип оказался представлен тремя вариантами:
– согласованный продуктивный: повышенные уровни субъектных свойств группы, проявляемых при принятии и при исполнении решений (22,3% от числа групп, квалифицированных как согласованный тип);
– согласованный непродуктивный: пониженные уровни развития субъектных свойств группы и в принятии, и в исполнении решений (33,3%);
– согласованный переходный: средние уровни обеих категорий субъектных свойств группы (44,4% от числа групп данного типа).
Заметим, что последний вариант согласованного типа группового субъекта – переходный – выделен нами именно в ходе эмпирического исследования, хотя при выдвижении исходной гипотезы не предполагался.
Меньшая часть педагогических групп (35,7%) отнесена к несогласованному типу, т.к. они проявили несовпадающие уровни развития субъектных свойств при принятии решений и их исполнении. Выявлены два варианта этого типа. Но оказалось, что один из них имеет разновидности, когда в одном и том же виде групповой активности имеется или повышенный, или средний уровни субъектных свойств. Чтобы различать эти разновидности, мы назвали их так: продуктивный субъект исполнения решений сформированный (повышенный уровень субъектных свойств группы при исполнении решений) и продуктивный субъект исполнения решений формирующийся (средний их уровень). Аналогичный подход был применен и к варианту «продуктивный субъект принятия решений». Итак, выявлены:
– продуктивный субъект принятия решений сформированный: повышенный уровень субъектных свойств в принятии решений в сочетании со средним уровнем развития субъектных свойств в исполнении решений (40,0% от числа групп, квалифицированных как несогласованный тип);
– продуктивный субъект исполнения решений сформированный: повышенный уровень развития субъектных свойств при исполнении решений в сочетании со средним уровнем свойств при принятии решений (20,0%);
– продуктивный субъект исполнения решений формирующийся: средний уровень групповых свойств субъекта исполнения решений в сочетании с пониженным уровнем субъектных свойств в принятии решений (40,0%).
Среди педагогических групп не встретились крайние варианты, в которых бы сочетался повышенный уровень одной категории субъектных свойств группы с пониженным уровнем другой категории.
На рисунке 10 представлено процентное соотношение типов групповых субъектов и их вариантов у педагогических групп.
Итак, 39,1% производственных групп отнесены к согласованному типу: у них одинаковые уровни развития субъектных свойств в принятии решений и в их исполнении. Этот тип у производственных групп имеет три варианта, но их соотношение отличается от такового у педагогических групп:
– согласованный непродуктивный: пониженные уровни развития субъектных свойств и в принятии, и в исполнении решений (50,0% групп);
– согласованный продуктивный: повышенные уровни субъектных свойств группы, проявляемых при принятии и при исполнении решений (33,3% групп от числа отнесенных к согласованному типу);
– согласованный переходный: средние уровни обеих категорий субъектных свойств группы (16,7% от числа групп данного типа).
Бльшая часть производственных групп (60,9%) составила несогласованный тип. Это первое отличие от педагогических групп, среди которых представителей данного типа было 35,7%. Второе отличие – среди производственных групп выявлены все четыре возможных варианта (в то время как среди педагогических – три):
– продуктивный субъект принятия решений сформированный: повышенный уровень субъектных свойств в принятии решений в сочетании со средним или пониженным уровнями субъектных свойств в исполнении решений (21,4% от числа групп, отнесенных к несогласованному типу);
– продуктивный субъект принятия решений формирующийся: средний уровень субъектных свойств при принятии решений в сочетании с пониженным уровнем развития субъектных свойств в исполнении решений (25,0%);
– продуктивный субъект исполнения решений сформированный: повышенный уровень развития субъектных свойств при исполнении решений и средний или пониженный уровни свойств при принятии решений (35,7%);
– продуктивный субъект исполнения решений формирующийся: средний уровень субъектных свойств при исполнении решений в сочетании с пониженным уровнем субъектных свойств при принятии решений (17,9%).
Рисунок 11 отражает процентное соотношение типов групповых субъектов и их вариантов у производственных групп.