Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Тенденции в исследованиях познания человека 16
1.1. Учет отношений между образом человека и условиями порождения образа 17
1.2. Учет разнообразия образов человека и варианты их классификации. 34
1.3. Анализ и синтез образа человека 40
1.4. Представление результатов в исследованиях образа человека 55
Выводы 63
Глава 2. Теоретическое и методическое обеспечение проведенных исследований 64
2.1. Явления психического отражения человека 66
2.2. Понятие о мнении 72
2.3. Познание, измерение, психометрия, психометрика 78
2.4. Конкретизация исследуемых мнений о людях 89
2.5. Методическое обеспечение исследований 97
Выводы 109
Глава 3. Свойства мнений о людях, их проявление и показатели 111
3.1. Предметность мнений о людях - их исходное свойство 111
3.2. Константность мнений 121
3.3. Обобщенность 127
3.4. Предметное разнообразие мнений 132
3.5. Предметная общность (сходство) в парах мнений 135
3.6. Групповая типичность versus оригинальность мнений 140
3.7. О проявлениях целостности 142
3.8. Интегративное свойство мнений - их структурность 144
Выводы 153
Глава 4. Выявление внутренней структуры мнений о людях 155
4.1. Учительница судит о своих подопечных - второклассниках 155
4.2. Групповые мнения о восьми стимульных фигурах 158
4.3. Мнения о людях у совокупного субъекта - у учащихся от 7 до 18 лет.. 163
4.4. Мнения о людях у различных участников педагогического взаимодействия: у учащихся, учителей и родителей 180
Выводы 200
Глава 5. Выявление внешней структуры мнений о людях - структуры предметной общности между ними 203
5.1. Соотнесение персональных мнений 203
5.2. Соотнесение групповых мнений 209
5.3. Соотнесение мнений на уровне совокупного субъекта 215
5.4. Структура предметной общности мнений у различных участников педагогического взаимодействия 225
Выводы 231
Глава 6. Обусловленность мнений основными характеристиками субъектов 235
6.1. Возрастная динамика мнений о людях 235
6.2. Тендерная детерминированность мнений о людях 248
Выводы 261
Глава 7. Прикладное значение психометрики мнений о людях 264
7.1. Мнения о людях как проявление образованности 266
7.2. Мнения о людях как проявление нравственного сознания 273
7.3. Конвергенция мнений о людях в образовательном процессе 288
Выводы 300
Общие выводы 303
Заключение 308
Литература
- Учет отношений между образом человека и условиями порождения образа
- Явления психического отражения человека
- Предметность мнений о людях - их исходное свойство
- Учительница судит о своих подопечных - второклассниках
Введение к работе
Актуальность темы. Об измерении речь заходит, когда нас уже не удовлетворяет простая детализация взятого фрагмента (или аспекта) действительности и нам нужна информация о состоянии и элементов, и фрагмента в целом. Измерение - центральное звено упорядочивающего описания множества однородных фактов. Философы называют измерение гносеологическим посредником между теорией и практикой (К. Берка). Математический конструкт, адекватный природе фактов, позволяет обоснованно судить об их структуре и об их причинах и следствиях, то есть прямо «работает» на практику.
Потребность в измерении субъективной реальности удовлетворяется психометрией. В XX веке началось изучение того, как люди взаимодействуют, как относятся друг к другу, как познают друг друга. Развитие науки привело к выделению особого объекта исследований - психического отражения человека человеком, или, сокращенно (по результату), образа человека. Специализация в русле классической психологии обеспечила выделение восприятия человека, представления о нем, суждений, образов воображения («идеалов»), эмоций и чувств, которые люди вызывают друг у друга, их установок по отношению друг к Другу. В отечественной науке в этом направлении работали такие исследователи, как А.А. Бодалев, И.П. Волков, Т.П. Гаврилова, Л.Я. Гозман, Я.Л. Коломинский, В.Н. Куницына, Н.Н. Обозов, В.Н. Панферов
и др.
Но субъективная реальность богаче традиционных психологических схем. Стремление преодолеть их ограниченность нашло себе выражение в других подходах, среди которых наметились два направления. Одно из них выразили социальные психологи. Они говорят о «социальной перцепции», о «социальной рефлексии», о «межличностном восприятии». Под всем этим подразумевается образ человека, а также все условия порождения и функционирования образа и все последствия его возникновения: от физиологиче-
5 ских до социальных. В числе представителей этого направления - B.C. Агеев, Г.М. Андреева, К.Е. Данилин, А.И. Донцов, Ю.М. Жуков, Г.И. Катрич, В.А. Лабунская, В.В. Максимов, А.А. Реан и др.
Другое направление задали исследователи субъективной семантики, или психосемантики, прежде всего экспериментальной. В их числе Е.Ю. Артемьева, Д.А. Леонтьев, В.Ф. Петренко, В.А. Петровский, В.И. Похилько, А.Ш. Тхостов, А.Г. Шмелев и др. В работах этих авторов акцент сделан, прежде всего, на выявлении аффективных, эмоционально-выразительных инвариантов в смысловой организации субъективного опыта. Обеспечивается это за счет особой инструментально-методической опосредованности субъективных проявлений в эксперименте.
При анализе образа человека преобладают вопросы что отражается и как отражается. Разводится объективное содержание и субъективная форма отражения. Образ как целое, «живая молекула душевной жизни», от исследователя ускользает.
Бытующие формы количественного описания сводятся к двум крайностям. Одна из них, самая распространенная, - это манипуляции с отметками, которые субъект отражения выставил объекту по заданным шкалам, часто -биполярным. Другая крайность - это распределение единиц счета по категориям, соответствующим исследовательской модели, при контент-анализе речевых характеристик как продуктов деятельности. Те, кто осознают это, говорят о проекции на «прокрустово ложе» исследовательского конструкта. Свою модель исследователь обычно старается так или иначе обосновать. Но при любой аргументации «качество» и «количество» оказываются разведенными. Количественное описание превращается в обработку данных. Исследователь уже не измеряет, а только считает. Дошло до редуцирующих определений измерения как «приписывания чисел».
Мнения суть распространенные в обыденной жизни, естественные факты сознания. В них пересекаются наглядные впечатления и фантазии, в них проявляется единство познавательного, эмоционального и регулятивного,
интуитивного и рефлексивного. Но они не стали еще полноправным объектом психологического изучения. Их исследуют, в основном, социологи, которых интересуют частные формы мнений: что предпочитают опрошенные из ряда предложенных им альтернатив или как они заполняют предложенные им рубрики.
Есть противоречие между потребностью изучать естественные проявления сознания и ограниченностью теоретических и методических возможностей для этого. Наша цель - разработать теорию, методологию и соответствующую технологию качественно-количественного описания (измерения) мнений. Частные формы психологического измерения (психометрии) мы обозначаем словом «психометрика». Под ней понимается исследовательская практика, в которой качественно-количественное описание определенного материала становится инструментом при его эмпирическом обобщении.
Объект наших исследований - мнения о людях. Они берутся как явления сознания, имеющие мало информативные объективные основания. Дефицит информации компенсируется субъективно. В сознании мнения занимают область между знанием и незнанием. Эта область подвижна, и в динамике мнения могут иметь разную определенность, сдвигаясь к одной или к другой стороне.
Предмет наших исследований - выражение мнений в письменной речи. Отношение между мнением и текстом рассматривается как отношение между значением (в конкретных случаях - смыслом) и знаком. Ответ на «открытый» вопрос воплощает замысел носителя мнения, выступающего в роли коммуникатора своей позиции для других.
Специфика объекта (психическое отражение человека на уровне сознания) и предмета исследования (речь как коммуникация) определяет социально-психологическую специализацию нашей работы.
Гипотеза. С одной стороны, основные тенденции в научном познании психического отражения человека человеком задают рамки, углы зрения, масштаб и материал для теоретических рассуждений. Бытующие крайности
7 и противоречия не абсолютны. В них самих коренятся условия для их преодоления.
С другой стороны, повседневность порождает различные психические образования. Мнения о людях суть широко распространенные факты сознания, имеющие признаки различных психических явлений. Опора на свойства мнений как психических образований позволяет: а) преодолеть познавательную редукцию к объективному содержанию и к субъективной форме психического отражения и б) преодолеть обособление и даже противопоставление качественного и количественного описаний эмпирического материала.
Задачи работы:
1) Конкретизировать основания для исследования мнений о людях.
Для этого нужно, во-первых, отталкиваясь от основных тенденций в исследо
ваниях познания человека человеком, определить невербальную основу мне
ний. Во-вторых, выделить общие свойства мнений как психических образо
ваний. В-третьих, дать эмпирическое определение этим свойствам, установив
их признаки в речи (в тексте). В-четвертых, определить действия с эмпири
ческим материалом для его качественно-количественного описания - изме
рения, или разработать технологию измерения.
Первая задача - теоретико-методологическая. Остальные задачи должны раскрыть потенциал предложенной концепции и метода.
2) Выявить мнения о людях у различных субъектов: у персон, у групп,
у совокупных носителей, у массового носителя. Описать: а) собственную,
внутреннюю структуру отдельных мнений; б) их внешнюю структуру - в
пространстве множества различных мнений.
Выявить сопряженность мнений о людях с исходными, индивидными атрибутами носителя: с полом и возрастом.
Вскрыть инструментальный потенциал психометрики мнений о людях для практики образования: а) для диагностики нравственного сознания; б) для оценки результатов социализации в образовательном контексте.
Методологическую основу нашей работы составляют труды, прежде всего, отечественных ученых.
Так, Б.Г. Ананьев раскрыл место и роль психологии среди прочих наук о человеке. Б.Д. Парыгин в социально-психологическом контексте разработал принципиальные для нас понятия опосредованности и общности. Б.Ф. Ломов прояснил специфику различных форм атрибутивности и их соотношения. В.Н. Панферов конкретизировал атрибутивный подход, разрабатывая психологию человека.
А.Н. Леонтьев, П.Я. Гальперин, В.П. Зинченко, С.Д. Смирнов развивали представления о месте психического образа, об условиях его порождения и существования, о его роли в жизни, - представления, фундаментом для которых стали сеченовские взгляды. Л.М. Веккер на той же основе раскрыл внутреннюю структуру психического образа как сигнала и показал, откуда берутся свойства образа.
Для нас важны обобщения С.Л. Рубинштейна: конкретизация единства сознания и деятельности и трактовка познания как анализа через синтез. В.А. Ганзен распространил универсальные характеристики всего существующего, пентабазис свойств, на психические явления. В.И. Свидерский раскрыл философские аспекты элементно-структурных отношений. Г.В. Суходольскии показал возможности математики (математической статистики, теории матриц и теории графов) для описания структур, характеризующих деятельность, в том числе и психическую.
Принципиальны для нас представления Л. С. Выготского о слове как о «живой клетке сознания» и об инструментальной роли слова в формировании собственно человеческой психики. Фактически развивая идеи ассоцианизма и гештальтизма и одновременно действуя в духе поведенческого подхода, А.А. Леонтьев и В.А. Москович независимо друг от друга показали, что количественное описание лексики информативно при изучении семантики.
Наконец, - то, с чего начинались наши исследования. А.А. Бодалев показал, что познание людьми друг друга - едва ли не центральная тема психо-
9 логии, через которую она смыкается со всеми другими науками и выходит на практику. В методическом плане аналитический подход, использованный А.А. Бодалевым в эмпирических исследованиях, стал исходным моментом и в нашей работе.
Методы эмпирических исследований. В организационном плане основным стал метод «поперечных срезов», дополненный уникальным двенадцатилетним лонгитюдом. При сборе материала использован письменный опрос. Для количественного описания использованы статистические методы: частотный, энтропийный, корреляционный, факторный анализы, ранжирование, расчет параметров распределений, сравнение распределений и их отдельных параметров, в частности, дисперсионный анализ и статистическая оценка достоверности. Для сопоставления и при представлении результатов использовались табличный метод и графопостроение.
При обработке данных использовались различные технические средства. В 80-е - 90-е годы основная обработка выполнялась на ВЦ ЛГПИ - РГПУ им. А.И. Герцена (программисты: Е.Н. Канева, Т.В. Суворова, О.В. Довгаль; инженеры: Е.П. Зотова, Э.Б. Шур, А.Г. Владко). Программу составления алфавитно-частотных словарей и их описания по нашему алгоритму разработал В.Б. Балакирский, и я благодарен И.И. Скрипюку, который финансировал эту работу. В разное время помощь в обработке оказали: М.М. Швец, В.А. Богданов, А.П. Марьяненко, И.А. Мироненко, А. Бутов, Н.В. Жуков, Н.В. Иванова, В.Н. Карпов, В.И. Париков, А.Ф. Чупин, О.Л. Эгель, А.В. Гончаренко и др.
Достоверность полученных результатов обеспечена теоретико-методологическим обоснованием эмпирических исследований, тщательной отработкой способов действий и контролем на всех этапах работы, воспроизводимостью процедуры каждого исследования, многократной перепроверкой результатов на сопоставимых выборках. Количественное описание всегда имеет качественное основание. Там, где это необходимо, использованы статистические критерии достоверности.
Базой для сбора эмпирического материала были школы Ленинграда -Санкт-Петербурга, районные методические кабинеты, Городской и Областной институты усовершенствования учителей (сейчас - Университет педагогического мастерства и Ленинградский областной институт развития образования), факультеты ЛГПИ - РГПУ им. А.И. Герцена. Основной массив представленных здесь материалов получен в 1988-1993 гг. в результате опроса около 5000 человек. Использованы и другие материалы: полученные в наших исследованиях 60-х - 70-х и конца 90-х годов, а также материалы, полученные по нашей программе и под нашим руководством С.Я. Корчинским (опрошено почти 2000 носителей польского языка) и A.M. Хансахом (опрошено более чем 2200 носителей арабского языка).
Научная новизна. Предложена концепция образа на уровне сознания как целостного образования, как единства его содержания и формы, проявляющегося в виде субъективной категоризации. Определена образная основа мнений - как, прежде всего, представлений, занимающих центральное положение среди других психических образований в семиотическом пространстве с двумя базовыми координатами: объективной и субъективной опосре-дованностью отражения. Дано эмпирическое и операциональное определение свойств мнения с точки зрения психологии и разработана соответствующая технология исследования. Вскрыты внутренняя и внешняя структуры мнений. Определено и конкретизировано для разных уровней обобщения понятие «психологическое расстояние в пространстве мнений». Этико-аксиологические аспекты мнений о людях, выявляемые для каждой взятой ситуации, использованы для психологической диагностики.
Теоретическое значение. Разработанная концепция и методология на ее основе обеспечивают максимально возможный учет субъективной позиции носителя образа. Существенно дополняются традиционные представления о психологическом исследовании субъективной реальности.
В частности, разработан понятийный аппарат для структурного описания мнений «изнутри» (их предметно-ассоциативной структуры) и «снаружи»: структуры предметной общности между различными мнениями.
Определена предметная область эмпирического исследования мнений о людях: тексты атрибутивных характеристик в контексте их коммуникации. Внутреннее единство эмпирического материала маскируется его очевидным разнообразием, но выявляется при структурном описании.
Разработан алгоритм для структурирования эмпирического материала (ответов на «открытые» вопросы) и соответствующая технология (психометрика). Показана эвристичность структурирования текстов на психологических основаниях.
Показана принципиальная общность исследования мнений, выраженных носителями разного уровня: от персоны до массового субъекта.
Выводы и рекомендации опираются на результаты проведенных исследований. Открыто новое направление социально-психологических исследований с явным прикладным потенциалом. Становится возможным измерение речевых проявлений сознания, которые естественны для повседневной жизни на уровне отдельного человека (персоны), а также на уровне группы, нескольких групп и на массовом уровне.
Практическая ценность. Авторские разработки обеспечивают диагностику сознания, в частности, его развития в нравственно-психологическом плане. Наличие общности и своеобразия у различных мнений наделяют каждое из них потенциалом функциональной меры по отношению к остальным. Использование функциональных мер в условиях школьного и университетского образования позволяет оценивать эффективность педагогической работы и оптимизировать ее тактику и стратегию, не обременяя педагогов и преподавателей чуждой для них функцией контроля и оценки. Измерение предметной общности между двумя однородными фактами сознания в пределах одной культуры является универсальной процедурой, для которой есть и математическое, и программное, и учебно-методическое обеспечение. Резуль-
12 таты готовы к внедрению в практику научных исследований, психологической экспертизы, общего и специального (в том числе психологического) образования, и это оправдано социально и экономически.
Апробация работы. По материалам работы делались сообщения и доклады на заседаниях кафедр общей, социальной психологии, инженерной психологии и эргономики ЛГУ - СПбГУ (1971 - 2002 гг.); на Ананьевских чтениях факультета психологии ЛГУ - СПбГУ (1983 - 2002 гг.); на заседаниях и методических семинарах кафедр психологии и психологии человека ЛГПИ - РГПУ им. А.И. Герцена (1982 - 2003 гг.); на методических семинарах кафедр истории, русского языка, методики литературы, французского языка ЛГПИ - РГПУ (1988 - 1991 гг.); на Герценовских чтениях факультетов русского языка и литературы и Народов Крайнего Севера ЛГПИ - РГПУ (1990 - 1993 гг.) и психолого-педагогического факультета РГПУ (2000-2003 гг.); на методических семинарах и заседаниях кафедры прикладной психологии, социологии и педагогики ЛИИЖТ - ПГУПС (1988, 1995); на ежегодных психологических конференциях в ЛГУ (1969 - 1974 гг.); на более чем 50 Международных, Всесоюзных, Всероссийских, региональных и межвузовских конференциях и съездах по психологии, педагогике и смежным наукам в Ленинграде - Санкт-Петербурге, Москве, а также в Вильнюсе, Воронеже, Гомеле, Гродно, Костроме, Краснодаре, Курске, Липецке и других городах. Это, в частности, Рабочее совещание социологов «Методологические и методические проблемы контент-анализа» (Ленинград, 1973 г.); У Всесоюзный съезд психологов СССР (Москва, 1977); Всесоюзная конференция «Семья и личность» (Гродно, 1981); Научно-практическая конференция «Новое мышление и пути нравственного развития человека» (Новгород, 1989); 2-я и 3-я Международные научно-практические конференции по психологии и педагогике чтения (Москва, 1990 и 1992); Международная научно-методическая конференция «Социальная экология: наука и образование» (СПб., 1994); конференции по педагогике ненасилия в С.-Петербурге: УП Международная и Всероссийские: ХП (1996), ХУ (1997), ХУЛ (1998), XX (1999), XXI (2000),
13 ХХП (2001), ХХШ (2002), XXIУ (2003); Первый Российский философский конгресс «Человек - Философия - Гуманизм» (СПб., 1997); Международная конференция «Ненасильственные коммуникации в культуре и общественной жизни: Восток, Запад, Россия» (СПб., 1997); Межрегиональная научно-практическая конференция «Выборы-2000: комплексный подход к проблеме маркетинга политического лидера» (СПб., 2000); 3-я Международная конференция «Личность. Образование. Общество» (СПб., 2000); Российско-Фламандская научно-практическая конференция «Психолого-педагогическое медико-социальное сопровождение развития ребенка» (СПб., 2001); У1 Ежегодная Всероссийская научно-практическая конференция «Психология в школе: практический психолог - профессия нового века» (СПб., 2001); Научная конференция «Фундаментальные проблемы психологии: личность в исторической психологии» (СПб., 2002); 3-й Всероссийский съезд психологов (2003).
Внедрение результатов. С 1972 года материалы работы использовались:
в отчетах по госбюджетным и хоздоговорным НИР ЛГУ (1972 - 1982 гг.), в отчетах по НИР ЛГПИ - РГПУ им. А.И. Герцена (1982 - 2002 гг.), в отчетах школам, в частности, №№ 475, 159, 653, 67 (1995-2001 гг.);
в учебном процессе ЛГУ и ЛГПИ - РГПУ, народных университетов, ФГЖ, ИПК, ИУУ - УПМ. В частности, - в работе по курсам: «Общая психология», «Психология человека», «Возрастная психология», «Педагогическая психология», «Социальная психология», «Психология семьи и семейных отношений», «Введение в самопознание и саморегуляцию», «Методы психологических исследований», «Изучение продуктов деятельности», «Техника психологического структурирования текста», «Практическое человековедение», «Психодиагностические методы», «Методология и методы социальной психологии», «Психология развития (социально-психологические аспекты)», «Практическая психология социализации»;
для дифференцированной оценки результативности учебной работы: по ответам на отдельные вопросы и на группы вопросов по темам и по курсу;
при методическом обеспечении исследований, как собственных, так и исследований, проводимых студентами, аспирантами и соискателями, коллегами. В частности, наши разработки использовали: Г.С. Абрамова, А.Г. Закаблук, С.Я. Корчинский, В.В. Лемиш, Л.В. Лежнина, И.Ю. Махова, М.Ю. Махова, Т.Л. Миронова, СИ. Сметанина, Фам дык Куанг, A.M. Хансах и другие;
5) в психологическом консультировании преподавателей высшей и
средней общеобразовательной и специальной (профессиональной) школы, а
также школьников, студентов, родителей.
Положения, выносимые на защиту.
Мнения о людях суть естественные факты сознания, речевое выражение которых в коммуникативном акте обнаруживает в них единство всех аспектов психического отражения: всех его уровней и сторон, внешних связей и внутренних компонентов.
Мнения о людях обладают предметностью, константностью, обобщенностью, целостностью и структурностью и производными от них свойствами. Их учет позволяет избежать редукции данных фактов сознания к их объективному содержанию или к их субъективной форме.
Психометрика мнений о людях рассматривается как теория и практика их качественно-количественного описания, как метод эмпирического обобщения. Использование соответствующей технологии позволяет определять подходящие углы зрения на исследуемые факты сознания в контексте разработки различных психологических проблем, при решении различных прикладных задач.
Мнения о людях раскрывают состояние нравственного сознания их носителя. В них проявляются актуальные гуманитарные ценности - как критерии отражения и характеристики людей. Ценности проявляются в масштабе отдельных субъективных категорий, обозначающих человеческие качест-
15 ва, их оценки и интерпретации. Они проявляются в масштабе отдельных мнений - через структуру составляющих их категорий. Они проявляются через структуру различных мнений, а также через соотношение мнений с (личностными) характеристиками их носителей. В частности, можно судить о ситуативной вовлеченности носителя мнений в задачу рассуждения о людях, в том числе о потенциале его как субъекта в этом плане (о проявлении социального интеллекта).
5. Мнения о людях у участников взаимодействия обнаруживают нравственно-психологическую атмосферу взаимодействия. Психометрика мнений позволяет судить о ходе и результатах коммуникации культуры - об образованности и профессионализме участников коммуникации. Можно судить о социализованности (групповой типичности) ответов, об их соответствии принятым эталонам, о коммуникативной культуре носителя мнений и о других его социально-психологических характеристиках. В этом проявляется диагностический потенциал мнений о людях для социальной психологии развития.
По теме диссертации опубликовано более 150 работ. Диссертация состоит из введения, семи глав, выводов, заключения и списка литературы (686 наименований, в том числе 46 - на иностранных языках). В тексте 350 страниц, в том числе 18 рисунков и 49 таблиц.
Учет отношений между образом человека и условиями порождения образа
Чаще всего в качестве фактора, детерминирующего отражение, рассматривается какое-то одно из его условий: объект, субъект, объединяющая их практика.
Как источник образа, человек выступает в различных ипостасях. Прежде всего - как данная непосредственно физическая отдельность: как тело, как «вещь в себе». Затем - как представитель различных категорий (групп), или «вещь для себя». И, наконец, как особая ценность, как особая «вещь для нас» - другое Я. Выделение человека как «фигуры» влечет за собой соотнесение его с другими «фигурами», сначала оказавшимися в «фоне». Человека как ценность рассматривали наряду с другими ценностями А.А. Бодалев, Н.А. Волкова, АС. Еропкина и В.А. Путинцева, А.В. Кирьякова, В.П. Зин-ченко и Е.Б. Моргунов, М.Л. Лезгина, В.Н. Панферов, В.В. Петухов, Г.В. Шейнис.
Распространение характеристик отдельного человека на группы людей, условные (категории) и реальные, стало основанием для исследований психического отражения групп. Группа как объект отражения рассматривается в работах, которые проводили B.C. Агеев, А.А. Алексеев, Г.М. Андреева, Н.И. Богомолова, А.И. Донцов, Р.Л. Кричевский и Е.М. Дубовская, В.В. Максимов, А.В. Петровский, А.А. Реан.
Другое направление - это выделение в качестве самостоятельных объектов отражения различных атрибутов человека: как живого существа, как члена общества, как частного лица (персоны), как деятеля в различных сферах, как индивидуальности. Для человека как живого существа определенного вида характерен канонический внешний облик и выразительные движения. Для члена общества существенным является оформление внешности, социально-типичные (культурные) формы экспрессии, отношения с людьми и обусловленные ими связи с миром и функционально-ролевое поведение. Для частного лица характерно то, что выделяет его среди ему подобных - и живых существ, и членов общества, занимающих в нем сходное положение. Это своеобразие организма и поведения, общественной жизни и сознания, это наличие частной жизни. Для деятеля характерна активность, обеспечивающая преодоление препятствий и находящая себе конструктивное выражение в творчестве. Индивидуальность характеризуется единством уникальности и конкретности. Это вершина в развитии человека, ставшего автономным за счет духовной жизни и совершенной саморегуляции.
Человеческие качества, взятые порознь и в наборах, используются и как стимулы, и как их эталонные варианты (меры), с которыми в экспериментальных условиях соотносятся стимулы. Пределы разнообразия здесь весьма неопределенны. Теоретически они задаются возможными жизненными проявлениями человека, обозначения которых зафиксированны в национальном языке; практически - тем, что допустимо во взятом (или заданном) социально-культурном контексте исследования.
Выделение «личностных» характеристик человека, при всей многозначности этого слова, для различных культур дает списки, объем которых описывается четырехзначными числами (К.К. Платонов, А.Г. Шмелев). Для сокращения размерности проводится обобщающая группировка качеств. Число групп должно быть обозримым и удобным для манипуляций в рамках исследования. Здесь актуальны языковое чутье исследователя, его собственные профессиональные установки, мнения экспертов, в том числе профессионалов и носителей житейского здравого смысла, а также формальные процедуры (в частности, приложения теории вероятности и математической статистики).
Детализация и атрибутов человека, и их проявлений для использования в качестве стимульных фигур в экспериментах заходит сколь угодно далеко. Границы задаются исследователем и зависят от его установок: от профессиональных интересов вообще и в контексте решения данной задачи, от его нравственных принципов и представлений о нормах межчеловеческих отношений вообще и от отношений с носителем исследуемой субъективной реальности - отдельным испытуемым.
Любой объект отражения - и человек в целом, и какой-либо его атрибут, и любое их проявление - как источник образа обнаруживает себя прежде всего в объективном содержании его. Источнику принадлежит решающий, основной, но не исчерпывающий вклад в содержание образа.
Субъективная форма психического образа детерминируется прежде всего его носителем. Человек как носитель образа активен на разных уровнях своего существования. Он активен как живое существо (индивид) и как член общества (личность). Человек активен как частное лицо (персона) и как практический деятель - субъект в определенной сфере деятельности, в частности, субъект познания, преодолевающий дефицит информации. Человек активен и как носитель духовности: как индивидуальность, отдающая себе отчет о своем внешнем и внутреннем бытии.
Практически во всех исследованиях образа человека прямо названы или подразумеваются как очевидные два из трех антропологических атрибутов носителя. Это пол и возраст. Третий атрибут, раса, становится актуальным в условиях расово смешанного населения или при проведении сравнительных исследований. Причем тогда приходится считаться с социально-культурными обстоятельствами и говорят уже об этнической принадлежности людей, об этнической психологии [468,520].
Особенности работы организма учтены в модели, описывающей функционирование нейронных структур, обеспечивающих различение эмоциональных выражений лица [529] . У слепоглухих старшеклассников в конечном счете именно особенности организма детерминируют представления об окружающих людях [531]. При шизофрении как органическом заболевании появляется своеобразие в понимании людей. В частности, это проявилось в описаниях человека по фотографии с инструкцией, «чтобы его можно было опознать» (опыты Л.Н. Ешановой) [343, с. 127-138]. Нарушения в работе организма определяют сдвиги в структуре внутреннего опыта [327;328;559;560].
Явления психического отражения человека
Выделяются понятия, раскрывающие природу познания людьми друг друга и объясняющие его явления. Приводится двумерная классификация явлений, обнаружившая потенциал обобщающей модели психического отражения человека.
При аналитическом подходе исходными традиционно являются элементарные психические явления: познавательные (ощущения, восприятие, представления, мышление, воображение), а также эмоции и внимание. Все они раскрывают природу психического, фиксируя его различные грани. Однако ни порознь, ни вместе они не отображают специфики явлений психического отражения человека. С тем же эффектом анализируется психическое отражение других социальных объектов, объектов из мира техники, из мира живой и неживой природы. Это было характерно для психологических исследований на протяжении всего XX века.
Распространен «объяснительный» подход, при котором говорят об объективной и субъективной обусловленности психических явлений. С одной стороны, выделяют внешние условия возникновения образа. В их числе сам объект отражения, его субъект и их взаимодействие. Взаимодействие конкретизируется в форме учета того, как соотносятся между собой объект и субъект отражения по основаниям, актуальным на фоне объединяющей их практики.
С другой стороны, говорится о субъективной детерминации. Раскрывается положение образа в субъективной картине и, шире, в структуре субъективного опыта. Используются понятия, характеризующие наличное состояние человека-субъекта, а также особенности его психического склада в целом. Интерпретатор ссылается на отдельные уровни и стороны психической интеграции, на более или менее сложные душевные движения, раскрывающие ее механизмы. Может идти речь о «когнитивном соответствии», о «приписывании причин», о тенденциях при получении, кодировании и хранении информации. Среди субъективных черт, влияющих на познание людей, чаще других причин называют способности, а также направленность (или «потребностно-мотивационную сферу»), которую считают субъективной основой для ситуативной детерминации отражения.
Однако интерпретация, в частности, объяснение, в большей степени раскрывает позицию самого исследователя, чем «фактуру» того, с чем он имеет дело. В любом случае интерпретация не заменяет определения самих явлений.
Пытаясь приблизиться к действительности, к тому, как люди познают друг друга, ученые предлагали различные понятия. В семидесятые годы бытовало выражение «социальная перцепция», использованное и автором этих строк [158-160;162; 163;166;171]. В восьмидесятые годы все, что касалось познания людей, стали называть «межличностным восприятием». Кое-кто предпочел говорить о «межличностном оценивании». В работах педагогического толка, даже в учебниках по психологии, познание людьми друг друга стали называть «рефлексией».
Вряд ли подобное расширение объема и содержания у вполне определенных понятий может быть конструктивным. Скорее наоборот: утрата терминологичности размывает теорию. На месте понятий оказываются слова со всем богатством их значений. А своеобразие ситуативного смысла слов и выражений задается уже только контекстом — как в устной речи и/или в художественном тексте.
Более продуктивно все-таки учитывать базовые значения психологических понятий. Так, восприятие имеет место при непосредственном отражении того, что воздействует на органы чувств. Понимание - при включении чего бы то ни было в структуру субъективного опыта (при осмыслении). Оценивание имеет место при соотнесении объекта с ценностно нагруженным эталоном. В оптимальном случае обозначение бывает достаточно конкретным, чтобы не оставалось места для домыслов при понимании того, о чем же идет речь. Например, восприятие телеведущего однозначно в своей определенности, в отличие от «восприятия эмоций» или «восприятия лидерства». Понимание (или непонимание) воспринятого также есть вполне определенное явление. А вот как могут сочетаться «познание и понимание»? Очевидно, только при допущении того, что они суть «вещи» не пересекающиеся. Оценивать мы можем все, что угодно. Однако об «объективности оценки» мы можем говорить только метафорически: условно принимая какой-то ее вариант за эталон «объективности».
Ни одно частное понятие не перекрывает всего множества явлений психического отражения человека. А научная необходимость такого охвата уже есть. Осознание её привело к использованию общей номинации -«психическое отражение». Практически одновременно и независимо друг от друга это сделали Я.Л. Коломинский [318] и Б.А. Еремеев [167]. Правда, Я. Л. Коломинский дополнил номинацию определением «межличностное».
Для того, чтобы охватить все явления психического отражения человека человеком, мы предложили двумерную классификацию [162; 167]. В отличие от классификаций Г.М. Андреевой [24] и В.В. Максимова [397], у нас основанием стала опосредованность отражения.
Отражение характеризуется единством объективного (содержания) и субъективного (формы). Общепсихологический потенциал понятий «средство» и «опосредствование» конкретизировали Л.С. Выготский [98] и А.Н. Леонтьев [373]. Корни же исследовательского внимания к соответствующим характеристикам реальности мы находим уже в «Рефлексах головного мозга» И.М. Сеченова. Социально-психологический потенциал понятия «опосредованность» конкретизировал Б.Д. Парыгин [444].
В опосредованности отражения мы различаем объективный и субъективный аспекты. Объективная опосредованность может отсутствовать: во взятый момент может иметь место непосредственный контакт между источником и носителем образа. Опосредованность может быть только временной, - если непосредственный контакт был в прошлом. И опосредованность может иметь вещный («предметный») характер, когда образ объекта формируется у субъекта только на основе косвенной информации, без прямого контакта с объектом отражения.
Предметность мнений о людях - их исходное свойство
В самом общем, гносеологическом плане предметность раскрывается как данность объекта субъекту. Объект, вовлеченый в сферу субъективной деятельности, превращается в предмет. Психологически предметность выступает как особая качественная определенность, как отдельность объекта для субъекта. На уровне перцептивного образа это выделение фигуры из фона, на уровне вторичного образа, представления, - это отделение фигуры от фона, в мысли - установление (создание) определенного отношения между двумя отдельностями как особой фигуры, в воображении - наложение фигуры, в том числе и какого-либо отношения, на субъективный фон.
Предметность мнения раскрывается через категоризацию объекта отражения субъектом. Относя объект к некоторой категории, субъект тем самым выделяет его как фигуру из фона. Именно в этом проявляется первичная оппозиция - определенность противопоставляется неопределенности. Единица категоризации - суждение наличного бытия, которое может опираться на любой образ: на ощущение, восприятие, представление, мышление или воображение. Оно может опираться и на аффективность отражения, на его эмотивный или конативный аспекты, а также на любой уровень отражения и на любой из аспектов взятого уровня.
Мы исследуем мнения о людях. Поэтому для нас важно, что категоризация распространяется на человека, на его атрибуты, на их выраженность, на любые моменты, оказавшиеся значимыми в ситуации, порождающей образ человека у человека, и стимулирующей осознание происходящего - как для других, так и для самого субъекта категоризации [160; 245].
Эмпирически предметность мнения выражена через субъективную категоризацию действительности, через значения и смыслы слов, объединенных в высказывание. И семантика эта прямо обусловлена социальным контекстом коммуникации. Примеры выражения различных мнений подводят нас к выделению двух главных аспектов при характеристике предметности. Это ее аналитичность, или дифференцированность, или конкретность. И это ее соответствие некоторому эталону, или общность с ним.
Вот второклассник одной из гимназий дает письменную характеристику одноклассника в ответ на предложение учителя написать маленький рассказ о ком-нибудь. Во избежание возможных нареканий со стороны критически настроенного читателя, текст отредактирован и откорректирован, имена собственные обозначены буквами латинского алфавита, а некоторые известные слова опущены.
«Наш класс сумасшедший. Когда прозвенит звонок, тогда будет драка. У нас есть N.N. Он любит ... с голыми бабами и он показывает им ... . И он любит есть ... и пить ... . В армии он чистил туалеты. И он не моет ... . Он жирный грязный бомж., который любит спать в помойке. Он очень жирный хомяк».
Вот аналитик телевизионных передач анонсирует содержание одной из них для читателей петербургского еженедельника программ. Здесь имена собственные тоже заменены буквами.
«N.N. - звезда оперной сцены. Красивая, энергичная, успешная, она много лет носит титул лучшей О. и проводит вокальный конкурс собственного имени. В передаче N.N. расскажет о своем творчестве, о дружбе сХ. и Y., о своих учениках в Московской консерватории, а также интересные истории из своей жизни».
В обоих случаях выражены мнения о людях. Различны ситуации порождения мнений, различны их носители и источники, различны отношения, связывающие носителя с источником. Различным является содержание мнений, в том числе в психологическом плане. В одном случае это фантазии несчастного ребенка, не имеющего обоих родителей, находящегося на попечении бабушки и использующего все доступные ему формы самовыражения для того, чтобы на него обратили внимание, хотя бы и поругали. В другом случае это предположение о предстоящем ток-шоу, о его главном участнике, с оценками и интерпретациями его личности, деятельности, поведения. В обоих случаях почти одинакова дифференцированность мнений: актуальны более тридцати субъективных категорий, раскрывающих ту и другую предметную область. А вот качество субъективных категорий различно настолько, что вряд ли возникнет намерение сравнивать эти мнения по содержанию. Хотя такое сравнение возможно в принципе.
Вот два других факта. Свое мнение о жителях Китая высказали представители юношеского возраста. В одном исследовании опрошены, в основном, старшеклассники С.-Петербурга и школ Ленинградской области; в другом - студенты младших курсов из двух университетов приграничного с Китаем г. Благовещенска. Опросы проводились практически одновременно независимыми исследователями. В одном случае, так сказать, на расстоянии, китаец характеризуется прежде всего как мудрый, трудолюбивый, энергичный, замкнутый, бережливый, дисциплинированный, покорный [490, с.298]. В другом случае китаец чаще характеризуется как узкоглазый, грязный, наглый, маленький, с определенным цветом кожи, с определенным запахом... Места с седьмого по десятое по частоте ответов в этом случае разделили бескулъту-рие, рынок, торговля и цвет волос [281; с.293].
В обеих ситуациях в юношеской аудитории при опросе выражены мнения о китайцах. Очевидное главное различие между двумя ситуациями порождения мнений - это различие практического отношения между носителями мнений и их источниками. В С.-Петербурге старшеклассники в абсолютном большинстве своем получили информацию о жителях Китая посредством литературы, произведений изобразительного искусства, публицистических выступлений в СМИ, наконец, посредством культурных клише, бытующих в повседневном сознании. Благовещенские студенты руководствовались при выражении мнения, прежде всего, личными впечатлениями от встреч с китайцами на вещевых и продуктовых рынках, то есть в условиях весьма специфичного функционально-ролевого взаимодействия. Критерии мнений о представителях одного народа здесь различны, различна и субъективная категоризация, раскрывающая предметность мнений в обоих случаях. Об актуальных эталонах имеет смысл говорить только в пределах каждой группы мнений. Однако групповые мнения о китайцах у представителей юношеского возраста очевидно ближе друг другу, чем приведенные выше мнение о сверстнике - у второклассника и мнение о работнике культуры - у журналиста.
Учительница судит о своих подопечных - второклассниках
Специфичные критерии (при категоризации четырех и более подопечных) передаются обозначением социально-психологического качества отношений («дружественность»), ситуативной детерминированности детских проявлений («если..., то...») и рефлексивности определенных атрибутов («свой»).
Существенное обстоятельство, проявившееся в данном случае, как и во многих других, - отсутствие определенного соотношения между устойчивостью субъективных категорий и их положением в структуре (см. таблицу 4.2.). Это свидетельствует о том, что устойчивость и центральность положения во взаимосвязях у субъективных категорий суть характеристики ортогональные, хотя иногда и пересекающиеся. И это специфично для субъективных категорий, выраженных в лексике речевых высказываний, в отличие от категорий объективных, выраженных словом как единицей языка. На языковом уровне частотность и семантическая активность (сочетаемость слова с другими словами) прямо коррелируют друг с другом [406;420;581].
Мнения о восьми стимульных фигурах вместе у группового носителя рассмотрены на примерах мальчиков-второклассников и школьных администраторов-женщин.
Условная группа общей численностью п = 80 чел. объединяет учащихся из школ №№ 103 и 368. Материалы получены в третьей четверти 1989/90 учебного года.
Здесь максимальна частота определения добрый. Его использовали 72 второклассника из 80-ти. Затем идут определения хороший (/= 50) , злой (39), плохой (29) и имя того, о ком идет речь (26). Причем имя во всех случаях называлось вопреки инструкции, в которой прямо говорилось о том, что не нужно называть человека, которому дается характеристика.
Для многих младших учащихся имя является одним из наиболее очевидных атрибутов человека. И очевидность эта настолько велика, что ее регулятивный потенциал оказывается гораздо больше, чем у ситуативной инструкции, которую дает взрослый.
В корреляционной полуматрице всего шесть статистически значимых (на 95%-м уровне и выше) коэффициентов, из них пять положительные. Наиболее устойчиво сочетаются оценочные категории плохие и хорошие. Тен денция к сочетанию, отличающемуся от случайного, проявилась в парах: имя - вежливые, красивые - честные, добрые -злые, сильные -умные. Статистически значима тенденция к взаимному избеганию у членов пары имя и красивые.
В полуматрице преобладают отрицательные коэффициенты: их 55 из 105, или примерно 52%. То есть, в парных отношениях преобладает взаимное отталкивание. Центробежные силы в структуре несколько преобладают над центростремительными.
Оценки специфичности говорят о следующем. В числе центральных категорий - честность и веселость. Это исходные критерии при характеристике людей мальчиками-второклассниками. В числе периферийных категорий, локализованных в области с преобладанием центробежных сил, находятся имя характеризуемого, а также строгость, злость, красота, вежливость, сила. Это частные, инструментальные критерии.
Очевидно, что в данном случае целостность выражена весьма слабо. Парные отношения объединяют десять элементов из пятнадцати. Еще пять элементов - изоляты. Структура явно «рассыпается». Изображение ее в этом случае не имеет смысла как не несущее о ней дополнительной информации.
По нашей просьбе опрос провел Ю.Б. Гатанов 27.10.1988 г. во время районного методического семинара для завучей и заместителей директора из школ Фрунзенского района. Семинар проводился на базе школы № 302 (директор - В.В. Тихомирова, завуч - ЗА. Антонова). Опрошено 36 человек в возрасте от 28 до 56 лет, все - женщины.
В числе наиболее устойчивых категорий - дети (/=31 ответ), свой (26), добрые и любящие (по 24), работа (23), знание (20), себе (19).
В этом случае для структурирования приемлем 25%-й порог межперсональной константности. В таблице 4.4. дается фрагмент количественного описания парных отношений между категориями и описание положения каждой категории во взаимоотношениях со всеми остальными.
Среди максимально устойчивых - сочетания слов трудолюбие и творчество, трудолюбивые и хорошие, люди и уметь, знание и предмет и др. Всего статистически значимы (при Р 0,95) 17 положительных коэффициентов. Есть и семь значимых отрицательных коэффициентов. Более всего «избегают» друг друга доброта и умение, а также люди и мало, понимание и честность, все и предмет, доброжелательные и эгоисты и др.
Всего в полуматрице оказалось 213 отрицательных коэффициентов и 283 положительных. Таким образом, в структуре центростремительные тенденции преобладают над центробежными.
При описании композиции выяснилось, что 22 элемента из 32-х (при мерно 69%) локализованы в зоне с преобладанием центростремительных тенденций, а десять попали туда, где преобладают центробежные тенденции.