Содержание к диссертации
Введение
Гл. I Традиция в гуманитарном знании и философии: поиск адекватной методологии
1. 1. Традиция как объект исследования гуманитарных наук 12
1.2. Традиция в философии и философия в традиции 28
Гл. II. Трансформация традиции в российском социуме
2.1. Развитие традиции и традиционности в России 53
2.2. Трансформация коммуникативных механизмов традиции: от прошлого к современности 78
Гл. III. Коммуникативные механизмы и функции традиции
3.1. Традиция как интегратор социума 108
3.2. Компенсаторно-коммуникативная функция традиции в со временном российском социуме 133
Заключение 147
Список использованной литературы 151
- Традиция как объект исследования гуманитарных наук
- Развитие традиции и традиционности в России
- Традиция как интегратор социума
Введение к работе
Актуальность темы исследования продиктована современным состоянием российского социума. В начале 90-х гг. XX века российское общество испытало глобальное потрясение. Изменился политический строй, а вместе с ним и вся социальная система. Кардинальные перемены произошли в духовной, экономической и бытовой сферах. В обобщенной форме можно констатировать, что произошла смена социального пространства и социального времени российского общества. Пространство приобрело иную, более усложненную, структуру, а время значительно ускорило свой бег.
Сложившаяся ситуация, с одной стороны, затребовала управляющих параметров, с другой - обнаружила "дефицит времени" для их выработки. В короткие по историческим меркам сроки необходимо принимать важнейшие по значению оперативные решения, от которых зависит судьба всей страны и народов ее населяющих, зависит, в конечном итоге, судьба каждого из нас. Данное обстоятельство повлияло на постановку вопроса о теоретической разработке концептуальных подходов к развитию российского социума, в том числе и подходов, связанных с традицией. В таких условиях, казалось бы, естественней и проще обратиться к уже имеющимся теоретическим положениям, использовать старое, чем идти по пути многотрудного поиска новых концептуальных подходов. Ведь здесь к принципу "не навреди" добавляется принцип "не опоздай", так как набирающие скорость процессы угрожают разрушить не поспевающее за ними управляющие общественные структуры.
В 90-е гг. сказано и написано о возврате к "незыблемым традициям", пожалуй, больше чем за весь XX век, и в те же 90-е традиционность в российском социуме претерпела самые значительные разрушения. И дело здесь не только в "агрессивности" западной культуры. Нельзя, как оказалось, объяснить традицию, продолжая при этом пользоваться старыми схемами. Частота употребления слова "традиция", а также включения в научный оборот таких отношений как "традиция - новация", "традиция - модернизация" или "традиция - цивилизация" делает их зачастую не столько понятными, сколько обиходными.
Что только не причисляют к традиции: от сложившихся устойчивых привычек до типов общественных устройств и способов философствования - все традиция. Сложилась ситуация, когда чуть ли не каждый, коль речь зашла о традиции, знает о чем идет речь. Однако как только мы попытаемся провести теоретическую реконструкцию понятия, то сразу же испытаем своего рода когнитивный диссонанс - мы вроде бы знаем и одновременно не знаем. Даже неглубокий этимологический анализ слова позволяет убедиться, что в большинстве случаев мы оперируем расхожими представлениями о традиции.
На сегодняшний день сложилась ситуация, когда традиция исследуется практически во всех монографиях и статьях, так или иначе связанных с проблемами культуры. Весь массив научных публикаций по этой теме напоминает пестрый тематический ковер. В одних случаях традиция рассматривается в фольклорно-этнографическом аспекте, в других - историческом, в третьих - социологическом. По сути, "традиция" стала понятием многопрофильным, а потому всякая попытка рассмотреть ее целостное влияние на социум чаще всего оборачивается изложением темы по типу: "с одной стороны", "с другой стороны". Малопродуктивным следует считать ностальгическую форму привлечения традиции, когда она выдается чуть ли не за панацею от всех назревших в нашем обществе проблем - межнациональных, культурных и даже экологических. Понятно, что эффективность таких подходов невелика, так как предлагается воспользоваться традицией для решения каких-либо современных проблем посредством ее констатации, минуя фазу углуб ленного исследования. Во всяком случае, следуя такому подходу, у нас практически нет шансов добавить что-либо существенное к уже многократно сказанному. Может быть, по причине бесконечных констатации традиции, перетекающих из текста в текст, сама тема стала "ускользать" от беспристрастных философских рефлексий. Ввиду чего, как правило, традицию связывают с прошлым, в меньшей мере - с настоящим и совсем редко - с будущим. Данная особенность очевидна, и с ней как бы ничего нельзя поделать, хотя при этом никто серьезно не берется утверждать, что есть общества без традиций, или такие общества когда-либо будут.
С учетом сказанного, возникла потребность реконструкции целостного влияния традиции на современный социум. Такой подход может реализоваться только на путях исследования традиции как механизма комплексного воздействия на модернизирующийся российский социум. Отсюда вытекает актуальность поставленной исследовательской задачи.
Состояние исследования проблемы. Традиция разрабатывалась в различных областях гуманитарного и философского знания. В гуманитарном знании на сегодняшний день сложился значительный исследовательский опыт ее анализа. Традиция изучалась в фольклористике, исторической науке, этнологии, антропологии и социологии. Так, в Кембриджской антропологической школе (Дж. Фрейзер) и в Оксфордской школе этнографии (Э. Тейлор) в основу исследования закладывался эволюционистский подход, опираясь на который была создана так называемая европоцентристская концепция. В рамках последней понимание содержания древних традиций и ритуалов может передаваться только "просвещенной личностью" исследователя. Попытка преодоления эволюционизма была предпринята Ф. Боасом, представителем американской "школы исторической этнологии". В основу положен принцип культурного плюрализма и релятивизма.
Несколько иную позицию отстаивали Н. Марр, Дж. Мид и М. Мид, а также Т. Парсонс. В их работах присутствует точка зрения, что при соотнесении разнотипных культур первостепенное значение следует придавать не критерию их технической вооруженности или степени установления институтов государственности, а - их коммуникативным особенностям.
Исследовалась традиция и в "функциональной" школе этнической антропологии, возглавляемой Б. Малиновским. Здесь она предстает важной составляющей, с одной стороны, социального опыта как результата проб и ошибок предшествующих поколений, с другой - сакральной памяти народа. Однако анализ традиционности как таковой в рамках "функциональной" школы распространялся в основном на архаические общества. Другой американский исследователь, Дж. Рисмен, установил понятие "расчленение традиции" и пришел к выводу, что в современных обществах традиции вовсе не исчезают, а по их наличию или отсутствию не следует определять разницу между обществами архаическими и современными.
В рамках социологического подхода традиция исследовалась в рамках французской и американской социологических школ - Э. Дюрк-геймом, А. Радклифф-Брауном, М. Моссом, Дж. Гоулдом Д. Колбом и др. В основу закладывалась теория "коллективных представлений". Социологические школы реализовали главным образом позитивистский подход. Практически во всех их направлениях присутствует стремлени-ие перевести традицию в своего рода "управляемый объект". Отчасти эту позицию разделяли теоретики большевизма (А.В. Луначарский), занявшиеся разработкой новых идеологических ритуалов и внедрением их в советскую действительность. Однако в системе взглядов другого представителя социологической школы, Р. Генона, позитивизм был частично преодолен, а понятие "традиция" сблизилось с понятием "цивилизация".
Большой вклад в разработку традиций внесли и отечественные исследователи. Так, в рамках исторического материализма такими авторами как С.Н. Артановским, Ю.В. Бромлеем, В.Ж. Келле, М.Я. Ковальзо-ном, И.В. Сухановым, Н.И. Чебоксаровым и др. были заложены теоретические подходы к исследованию социальной обусловленности самого феномена этнокультурной традиционности. С именами таких авторов, как С. Арутюнов, Л. Ионин, Ю. Лотман, Э. Маркарян, К. Чистов, и др. связана разработка культурологических аспектов традиции, которую можно считать одним из достижений отечественной философской мысли.
К этому направлению изучения традиции необходимо причислить отечественных исследователей темы "традиционной" культуры - А.А. Богдановича, И.Е. Забелина, М.М. Ковалевского, Н.И. Кареева, Н.И. Костамарова, М.А. Рейнера, В.И. Сергеева, В. М. Хвостова, и др. Обстоятельно изучена роль обычаев в области права (А.Я. Ефименко, О.В. Пахман, Е.И. Якушкин и др.), а также этнография традиции (В.Г. Богораз, И.Е. Мандельштам, И.М. Снегирев, К. И. Соловьев, Н.Н. Харузин и др).
К анализу традиционных культур Северного Кавказа обращались и такие авторы, как: Р.Г. Абдулатипов, Ю.Д. Анчабадзе, И.Л. Бабич, Б.Х. Бгажноков, З.У. Блягоз, В.К. Гарданов, В.М. Зумакулов, М.В. Кантария, В.И. Каиров, А.А. Киселев, А.Ю. Коркмазов, М.М. Кучуков, А.Х. Магометов, Г.Х. Мамбетов, К.Х. Мафедзев, М.А. Меретуков, А.И. Мусукаев, Э.А. Паин, Ю.М. Сосламбеков, А.И. Першиц, М.В. Покровский, М.В. Савва, В.М. Семенов, Е.С. Смирнова, Х.Г. Тхагап-соев, К.Х. Унежев, А.А. Хагуров, К.К. Хутыз, Я.В. Чеснов, А.Ю. Шадже и др.
Несмотря на достигнутые результаты, в каждой из обозначенных областей гуманитарного знания возникла потребность в более глубоком, философско-понятийном анализе предмета исследования, стремление избавиться от двух крайностей - узкой спецификации и общеупотребительных толкований. Многообразие подходов в исследовании традиции, несомненно, факт сам по себе положительный, однако, он автоматически не привел к углублению методологического русла. Поэтому именно в философских системах и концептах, обращенных к проблеме традиционности, на наш взгляд, сокрыты значительные потенциальные возможности ее дальнейшего исследования.
Источниковедческую базу диссертации составляет литература, которую условно можно разделить на три части. Первую часть составляют монографии и статьи по исследованию архаической составляющей традиции, рассмотрению ее в качестве конкретного феномена народной культуры. Вторая часть источниковедческой базы состоит из текстов, в которых исследуется концептуальное постижение традиции в рамках социологического, антропологического и исторического направлений гуманитарного знания. Третья - это философская литература, в которой подвергаются анализу механизмы традиции, ее коммуникативные функции, переходные формы, а также целостное совокупное влияние традиционного и институционального на социум.
Методологическая основа диссертации. Поиск методологии, адекватной предмету исследования (традиции в социуме), предполагает сочетание двух основных методов - логического и исторического, а также использования теоретических приемов - анализа и синтеза Первоначальная задача заключается в прояснении того, как исследовалась традиция в системе гуманитарного и философского знания. Она решается преимущественно с позиций логического метода. Главная сложность анализа на этом этапе заключается в четком разделении принципов, на основе которых осуществлялось изучение традиции в мировой и отечественной науке. Последующая задача - критический анализ и оптимиза ция обнаруженных принципов, а также выработка на этой основе собственного аналитического подхода. Однако использование философских методов анализа возможно только при установлении границ того "общего пространства", в котором происходит пересечение смысловых линий философии и традиции. Такое пространство обнаруживается, когда в качестве основной критериальной характеристики традиции мы выбираем коммуникацию. Обозначенный коммуникативный фактор традиции определил и сам объект исследования - это традиция в конкретно-историческом развитии российского социума.
Применение исторического метода в свою очередь затребовало в качестве предмета исследования избрать не "традицию вообще", а традиции обычаи и ритуалы, а также процессы их функционального изменения, в условиях доминирования институциональной регуляции и управления в российском социуме. Причем на данном этапе методологический инструментарий исследования не направлен в сторону поиска исчерпывающего определения традиции. Единственной реальной дефиницией, по справедливому замечанию Ф. Энгельса, "оказывается развитие самого существа дела"1. А "существо дела" таково, что смысл традиционности открывается наиболее отчетливо на исторических переломах - реформы, революции, войны, модернизации, а также моменты "включения" традиционных культур в российский социум. Это обстоятельство заставило привлечь социально-философский анализ переходных процессов, на основе которого удалось сделать некоторые предположения и прогнозы относительно перспектив развития традиций в РоссЕаким образом, суть методологии настоящего исследования составляет комплексный подход, реализующий возможности логического и исторического методов, а также методов социально-философского анализа переходных процессов. Все это позволило использовать дости жения современного гуманитарного знания для прояснения смысловой сущности традиции, ее основных коммуникативных функций, проявляющихся в условиях модернизации социума и оказывающих интегрирующее совокупное воздействие на современное российское общество.
Цель исследования - привлечение методологического и эпистемологического потенциала философии для раскрытия механизмов функционирования традиции в модернизирующемся российском социуме.
Достижение этой цели предполагает решении следующих задач:
обобщить основные подходы в исследовании традиции в современном гуманитарном знании;
определить общее поле смысловых значений философии и традиции;
обосновать принцип коммуникации в качестве критериальной характеристики исследования традиции в российском социуме;
раскрыть философский смысл историзма традиции, ее диалогический потенциал, устойчивость и неустойчивость в условиях модернизации российского социума;
описать трансформацию коммуникативных механизмов традиции (эндокоммуникативных и экзокоммуникативных социумов) при переходе от "традиционного" общества к современному;
исследовать проявление коммуникативных функций традиции в российском социуме (интегративной и компенсаторной) в их этнокультурном и духовно-личностном аспектах.
Научная новизна диссертации заключается в обосновании и разработке принципа коммуникации как основной критериальной характеристики функционирования традиции в российском социуме, в исследовании философского смысла историзма традиции и ее диалогического потенциала. Кроме того, в диссертации проанализированы конкретные аспекты трансформации коммуникативного механизма традиции, про исходящей при включении "традиционной" культуры в российский социум, а через него - в пространство современного индустриального общества. Исследованы также интегративная и компенсаторно-коммуникативная функции традиции в условиях перехода общества от "традиционного" к современному.
Апробация работы
Рабочая гипотеза и основные положения диссертационного исследования апробированы на Международной научной конференции по правам человека (Махачкала, сентябрь 2001 г). Основные идеи исследования нашли отражение в курсе лекций, прочитанных автором в ИПК КБГУ в 2001-2002 гг., а также в учебном курсе "Обществоведение" школы-лицея КБГУ. Диссертация была обсуждена на объединенном теоретическом семинаре кафедр КБГУ "Истории и теории социальной работы", "Технологии социальной работы", "Теории социально-культурного сервиса и туризма".
Структура работы. Диссертация выполненная на 165 страницах машинописного текста, состоит из введения, трех глав, содержащих шесть параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Традиция как объект исследования гуманитарных наук
Обратимся к исходной дефиниции. Этимология слова "традиция" образовалась от латинского traditio - передача. Изначально этот термин был связан с регулировкой механизмов наследования. В наше время под традицией принято понимать определенные элементы социального опыта (нормы поведения, жизненные установки, ценности, обряды и ритуалы), передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в течение длительного времени. Предполагается, что эти элементы усваиваются индивидом (группой людей, поколением, обществом в целом) преимущественно некритически и обладают при этом бесспорной социальной значимостью. Следует отметить, что в данном определении подчеркивается, прежде всего, значение "социального опыта", но оно далеко не единственное. Так, в Философской энциклопедии (1970 г.) дано определение традиции в социологии "как механизма воспроизводства социальных институтов и норм"1. Причем сами традиционные действия и отношения направлены на автоматическое "повторение прошлого образца" и чаще всего остаются вне рационального осмысления.
При всем многообразии подходов к определению традиции в ней выделяются аспекты: эстетический, символический, лингво-культурный, организационно-поведенческий и социально-конституирующий.
Во введении диссертации отмечалось, что результат исследования, продемонстрированный вне методов его получения, мало что прояснит в понимании сущности традиции. Если мы абстрагируемся от существующих методологических стратегий, то у нас мало шансов продвинуться вперед в выработке сколько-нибудь эффективного подхода. Отсюда исходит необходимость обращения к различным воззрениям на традицию в системе гуманитарного знания, а также к их философским интерпретациям.
В гуманитарном знании на сегодняшний день сложился значительный исследовательский опыт анализа традиции. Традиция изучалась в исторической науке, фольклористике, этнологии, антропологии и социологии.
Исторически первой традиция исследовалась в фольклористике. Предметом изучения здесь являлись предания, устное народное творчество, обычаи, обрядовые практики и т.д. Фольклор в силу его анонимного характера рассматривался как разновидность народного мифа, постепенно приобретавшего историческую конкретизацию. А.Н. Афанасьев, один из первых представителей русской мифологической школы фольклористики, представил историческое развитие мифологической традиции в виде трех этапов: 1) раздробление мифических сказаний; 2) их географическая и историческая конкретизация; 3) этическая мотивация мифов1. В этом смысле фольклорная традиция рассматривается как своего рода выражение "народной души", которую сохраняют и передают по наследству поколения людей. Тема функционирования фольклора, как передачи продуктов народного творчества от поколения к поколению, разрабатывалась в XIX веке Ф.И.Буслаевым2. В советский период поиск реального исторического содержания фольклора получил свое развитие в роботах В.Я. Проппа1.
Исследованию фольклорно-этнографического аспекта традиций народов России посвящены десятки монографий и сотни (если не тысячи) статей отечественных ученых. Так, в работах А.К. Байбурина, А.О. Бороноева, М.М. Громыко, СВ. Лурье, Б.А. Рыбыкова, П.И. Смирнова, М.В. Семеновой и др. Обстоятельно исследованы прошлые и настоящие традиции славянских народов . В том же ключе представлены разработки традиций других народов России (в частности, народов Кавказа) таких исследователей, как И.Л. Бабич, В.М. Зумакулов, P.M. Магомедов, А.И. Мусукаев, А.И. Першиц, К.Х. Унежев3 и др.
Фольклорно-этнографическое исследование в современном гуманитарном знании соседствует с изучением антропологического и этнологического аспектов традиции.
Так, в Кембриджской антропологической школе (Дж. Фрейзер) и в Оксфордской школе этнографии (Э. Тейлор) исследование культуры и быта так называемых примитивных народов изначально было положено в плоскость эволюционизма. В основу эволюционистского подхода была положена европоцентристская концепция культуры. К примеру, понимание содержания древних традиций и ритуалов целиком передается "просвещенной личностью" исследователя, тогда как сами их носители исполняли обряды "машинально", никак не вникая в их сущность. В самом ли деле люди на протяжении тысячелетий участвовали в обрядах, не понимая их содержания? Уместно предположить, что утвердительный ответ на этот вопрос может быть дан только на основе плохо скрываемого мнения о глупости и темноте всех, кто хоть чем-то отличается от современных европейцев.
Развитие традиции и традиционности в России
Поставив перед собой задачу раскрытия коммуникативных механизмов традиции в социуме, мы не можем пройти мимо истории ее развития в России. Следуя методологическому принципу историчности, отметим, что к любому явлению необходимо подходить с точки зрения того, как оно возникло, какие основные этапы проходило и что оно представляет собой в настоящее время.
Даже общего взгляда на данную проблему достаточно, чтобы заключить: история вопроса традиционности в российском обществе сложна и запутана. Это объясняется несколькими причинами. Обозначим три такие причины. Во-первых, в содержание традиционности в российском социуме, наряду с русской культурой, входят культуры других населяющих ее народов и этнических групп. Во-вторых, традиция неоднократно "переламывалась" в истории самого русского народа. В-третьих, этнокультурные традиции народов современной России не только различны по форме и содержанию, но и по времени (фазе) включения их в общую историческую судьбу. Все это в конечном итоге сложило пеструю картину традиций, ритуалов и обычаев, динамично развивающихся, видоизменяющихся, но при всем этом продолжающих выполнять свою основную функцию - "транслировать культурные ценности прошлого в настоящее и будущее". Перечисленные обстоятельства превращают выявление закономерностей влияния традиции на российский социум в весьма сложную и трудноразрешимую научную проблему.
Данная картина предполагает два возможных пути ее исследования: 1) описание и детализация традиций каждого народа, населяющего Россию; 2) исследование универсальных сторон процесса влияния традиций на социум в целом. Важны оба пути. Собственно, они пересекаются: ведь, стремясь постигнуть конкретную традицию, мы, по меньшей мере, должны владеть теоретическими основами, то есть отвечать на вопрос: что такое традиция, взятая со стороны ее сущности? С другой стороны, нельзя подходить к изучению "традиции вообще", не располагая содержанием реально существующих ее проявлений.
В нашем случае, целям и задачам диссертации, ее социально-философскому анализу, в большей мере отвечает второй из предложенных путей исследования. Но прежде, чем по нему пойти, необходимо четко обозначить свою позицию в виде тезиса: традиции народов, населяющих Россию не изолированы друг от друга, не автономны в своей социальной практике, а в совокупности образуют единое культурное поле, которое через сложные механизмы коммуникации продолжает оказывать влияние на культурные, исторические, политические и экономические ориентации всего современного российского социума.
Данное в тезисе понятие "единое культурное поле" в своей объективации образуется не только пространственно-временным фактором или единством исторической судьбы народов России, но и общими гносеологическими корнями всякой традиционности. Функциональное проявление последних и представляет собой предмет социально-философского анализа, предпринимаемого в настоящей диссертации.
В этих обстоятельствах в качестве исторического стержня мы выбираем историю России с общепринятой ее культурно-исторической периодизацией. Традиции в русской истории зарождались в языческий период (до X в.), видоизменялись и трансформировались в период активного языческо-христианского двоеверия (XI-XVI вв.), прошли через секуляризацию Петровских реформ и эпохи Просвещения (конец XVII -нач. XIX в.), пережили почвеннический подъем во времена славянофильства (втор. пол. XIX в.), а в последующем - кардинальную ломку (1917 г.) и попытку привить "новые традиции" (с 1917 г. по 80-е гг. XX в.). В наше время происходит процесс активного возрождения национальных традиций при одновременном массированной атаке на российский социум западноевропейских цивилизационных инноваций.
Представленное краткое изложение этапов истории развития традиции не позволяет в полной мере понять влияние, которое оказывали на российский социум традиции других народов. С другой стороны, остается не до конца проясненным то, каким образом (с точки зрения общего механизма) сами эти традиционные культуры трансформировались, будучи включенными в пространство российского социума. Вероятно, что дать какую-то одну общую периодизацию, в рамках которой можно было бы показать место, роль и степень влияния каждой традиционной культуры на социум в целом, вряд ли представляется возможным. Поэтому, следуя принципу дополнительности, к предложенному анализу истории традиций в России мы будем подключать истории традиций различных народов - финно-угорской группы, Поволжья, Северного Кавказа и т.д., полагая, что такой подход позволит в какой-то мере выйти за пределы узкого толкования данного вопроса.
Традиция как интегратор социума
Среди функций традиции в качестве первостепенной следует выделить интегративно-коммуникативную. Можно сказать, что в ней заложено свойство собирания и удержания культуры как единого целого в условиях всевозможных "исторических вызовов". Эта функция носит субстантивный смысл по отношению к другим функциям традиции.
В произведениях немецких романтиков, прежде всего И.Гердера, а в последующем в гегелевской "Философии истории", было выделено понятие "духа" как наиболее полного выражения органической коллективности. В дальнейшем исследования Дюркгейма радикально изменили сложившиеся в романтической школе представления о реальности, условно говоря, "коллективного сознания". Дюркгейм данную специфическую реальность признавал, понимая под ней совокупность верований и чувств, общих для членов одного и того же общества, образующих определенную систему. Для Дюркгейма факт "коллективного" или "общего" сознания являлся признаком не высшего сверхиндивидуального синтеза, а определенного типа социума, присущего архаическим стадиям его эволюции. "Без сомнения, - писал он, - рассуждая отвлечённо, можно отлично доказать, что нет никакого основания обществу запрещать употребление такой-то и такой-то самой по себе безобидной пищи. Но раз отвращение к этой пище стало интегрирующей частью общего сознания, то оно не может исчезнуть, не ослабив общественной связи".
Теоретически верно, что чем древнее социум, тем шире сфера господства "общего сознания", и наоборот. И все же переход от архаики к современности - это не кумулятивно-эволюционный процесс, плавно достигающий точки равновесия "общего" и "личностного", а затем принимающий форму "органической солидарности". Внутри архаического социума, образованного "солидарностью по традиции", протекает собственная эволюция, доводящая "коллективное сознание" до предельной интенсивности. Пик развития коллективной солидарности архаического социума приходится на момент появления в обществе первичных структур разделения труда, предвещающих радикальный идеологический сдвиг. Именно в этих условиях она достигает максимума энергии, ибо действие коллективного сознания сильнее, когда оно осуществляется не диффузно, но через посредство определенного органа. Для народов Северного Кавказа пик интегративной "традиционной" солидарности пришелся на XVIII-XIX вв. Для русского населения России - на XVI и XVII вв.
Парадоксально, но именно в период перехода к управлению посредством государственных институциональных структур (Земские Соборы, Уложения и т.д.) в России были приняты законы, окончательно закрепившие элементы традиционного управления и даже кастовости. Так, в XVII в. крестьянам запретили покидать свои участки, а купцам -менять место жительства. Священникам запретили слагать с себя сан, а сыновья их должны были вступать на отцовское поприще. Произошло смешение каст, сословий и классов, смешение возникающей профессиональной организации с семейной. По оценке того же Дюркгейма, подобное смешанное устройство не может долго длиться, ибо между двумя организациями, которые оно берется примирить, существует антагонизм, непременно завершающийся взрывом. На самом деле, для российского социума наиболее драматичным всегда был переход ("порог"), в котором прежние интегрирующие функции традиции уже начинают складывать свои полномочия, а новые - институциональные - еще не приняли их на себя полностью.
Модернизация "традиционного" российского социума определился как процесс его постепенного вытеснения социумом "институциональной солидарности". Сопротивляясь, традиционная структура российского общества выступала как фактор, блокировавший саму российскую модернизацию, не позволивший довести до конца ни одну социальную реформу. Не случайно В.О. Ключевский заметил, что по мере того, как реформа изменяла российскую действительность, не замечали, как действительность изменяла саму реформу.