Введение к работе
Актуальность темы исследования. Основной вопрос социальной философии – отношение человека и общества в контексте принципов и возможностей современной биополитики в значительной степени трансформируется в проблему отношения телесности и структурирующих ее социальных форм. Телесность (терминологически, конструкт «телесность» равносилен понятию «тело», осмысляемом в рамках неклассической парадигмы) образует единое живое пространство человеческого существования, в то же время драматически втягиваясь в «механический», институциональный порядок социальных форм.
Современная социальная ситуация связана с интенсивным разъятием телесности – научно-аналитическим, эстетическим, в поиске идентичности, просто «из интереса» (генетические эксперименты, феномен клонирования, гендерные эксперименты, практики трансгрессии, экстремальные психопрактики, практики актуального искусства и т. д.) На обыденном социальном уровне проблема может быть представлена как влияние социальной роли на самочувствие, переживание человеком своей жизни. В рамках трансгуманизма, одним из проявлений которого является стремление к бесконечному улучшению человеческого тела (в поисках лучших форм существования, повышения умственных и физических возможностей человека, ликвидации старения и смерти и др.), возникает целый ряд социальных проблем. Важнейшим следствием функционирования современных технических разработок (генная инженерия, молекулярная нанотехнология, создание нейропротезов, прямых интерфейсов «компьютер-мозг» и др.) является этическая проблематика, а именно проблема определения границ человеческой телесности в отношении её возможного технологического «улучшения».
Тело становится предметом интенсивной и революционной динамики, которая, по сути, может затронуть весь диапазон уровней человеческого существа, от духовного мира до генетической (под)основы. Понимания этой динамики нельзя достичь в рамках классической европейской антропологии с ее постулатом о неизменной сущности человека, концепциями разума, сознания, индивида, субъекта – ибо вполне очевидно, что мир человека в описанных практиках («предельных», по определению С. С. Хоружего) – за гранью представлений этой антропологии. Соответственно, и введение в обиход конструкта «телесность» связано с аутоэнергийной трансформацией человека, выводящей его в область, где начинают меняться фундаментальные предикаты способа человеческого существования (область «антропологической границы»).
Предлагая феноменологическую интерпретацию социальных механизмов воспроизводства телесности, автор пытается показать, что в этом подходе содержатся возможности по преодолению (снятию) предельной остроты того конфликта интерпретаций, который сегодня разрывает ткань совместного (социального) бытия индивида. Именно феноменологический способ артикуляции позволяет снять остроту проблематики полноты описания человеческого тела в схематике социального дискурса (в смысле конкретики и предметности наблюдаемого и измеримого факта), и структурировать описание телесности в модусах феноменальной полноты и экзистенциальной осуществимости. Феноменология позволяет понять конститутивность нашей телесности, то, что она не только дается нам от природы как физиологический и анатомический организм, но формируется в жизненном (социальном, культурном) опыте человека как феноменальное тело, данное в живом единстве всех его частей. Таким образом, актуальность работы определяется, с одной стороны, условиями кардинальной перестройки осмысления телесности в социуме и, с другой, – необходимостью обогащения методологии феноменологического анализа социального тела.
Степень теоретической разработанности темы. Тематизация отношений телесности и социальной формы в современной философской литературе в целом, осуществляется по двум направлениям – феноменологическому и социо-культурному. Обе исследовательские линии мыслят телесность человека как не противостоящую его духовности и не сводящуюся к физиологическому или биологическому субстрату. Рассматривая отношения человека и социальной формы, следует отметить, что решающим рубежом в осмыслении этой проблематики, является капитальный деконструирующий анализ мысли о теле, осуществленный Э. Гуссерлем: им было обосновано принципиальное различие «тела-объекта» (korper) и «тела-субъекта» (leib). Человек – социальное существо, и потому его тело – это не просто физическое тело, но и тело, наделенное определенными навыками и умениями, которые он получает от социальности, то есть, социальное тело. Феноменология заложила необходимые методологические границы корректного истолкования конституирования телесности и социального мира. Телесность всегда оказывается предваренной языком и различными объективированными формами социальной коммуникации, представляющей сложный процесс по организации и воспроизводству социального пространства-времени. Например, Ж.-П. Сартр, разводит «тело-субъект» (corps-subject) и «тело-объект» (corps-object) и в противоположность Э. Гуссерлю, ставит вопрос о первопорядковости «другого». По Ж.-П. Сартру, человек существует своим телом, которое используется и познается другим, тем самым, он существует для себя как познанный другим в качестве тела.
В феноменологии М. Мерло-Понти и Б. Вальденфельса говорится о живом процессе телесной коммуникации, при котором организация знаков происходит не на уровне «я мыслю», а на уровне «я хочу» и «я могу», исходящих от тела. Глубинно-онтологическим построением, где телесность «встраивается» в самые основания бытия человека, его взаимодействия с миром, является онтология телесности Ж.-Л. Нанси. Осознание пространственности и соразмерности тела, позволяет поддерживать отношения с миром сообразно тем путям, которые открывает мне мир. Внимание к другим телам оборачивается их инвестированием в меня: так вырисовывается фигура телесности, собирающая все возможности моего тела. В отличие от Ж.-П. Сартра, М. Мерло-Понти интересует не просто человек в качестве тела конституируемого другим, он пытается указать «местоположение», образуемое «привнесением своего тела» в порядок тел мира. Но при таком подходе невозможно ответить на вопрос о том, как порождается самобытное пространство и тело, вся сложная палитра социальных «мест» взаимодействий.
Модели миропредставления С. Кьеркегора и Ф. Ницше оказали значимое воздействие на возможные интерпретации проблем отношения телесности и социальной формы в философии постмодернизма. По С. Кьеркегору проторелигиозный опыт невозможно реконструировать на фундаменте естественных типов чувственности, таким образом, автор ищет «идеальное тело веры» – «тело марионетки». У Ф. Ницше стремление к элиминации тела из ряда атрибутов человеческого бытия реализовалось в отказе от тела как «организма», как от «моего тела», при одновременной интенсивной эксплуатации его жизненных сил. Так рождается ницшеанская телесность: «тело-произведение», «тело дионисийское» – танцевальное, экстатическое, принципиально «живущее» за пределами органических форм человеческого тела.
Конструкт «телесность» обретает имманентный категориальный статус в философии постмодернизма, где осуществляется его радикальное переосмысление в плане предельной семиотизации. В поле философской проблематики вводятся такие феномены как сексуальность (аналитика сексуальности у М. Фуко), аффект, перверсии, смерть и т. п. (Ф. Ницше, Э. Кьеркегор, Ф. Кафка и др.). Познание человеком себя понимается как-то, что базируется на схватывании своего образа, который укоренен в опыте человеческой телесности (Ж. Деррида, Ж. Бодрийяр, Ж.-Л. Нанси и др.). В постмодернизме телесность предстает как сфера разворачивания социальных и дискурсивных кодов («социальное тело» у Ж. Делеза и Ф. Гваттари; «дисциплинарное тело» у М. Фуко и т. д.). По мнению Р. Барта телесность («текстуальное тело») является центральным элементом процессов коммуникации в предельно широком смысле этого понятия. Текст, открывающийся человеку в пространстве чтения, выступает как другое его тело, «особая плоть», которую он желает, как желают чтения, ибо это открывает возможность быть Другим.
При рассмотрении социальных связей в топологическом измерении, выявлено, что они являются телесными взаимодействиями индивидов в определенных местах социальности. Это подтверждается позициями М. Фуко и Ж. Бодрийяра. Авторами задается постановка проблемы соотношения «мест» и «тел» в пространственной множественности социальности.
В отечественной философии проблема отношения телесности и социальной формы зазвучала в последние два десятилетия, что связано с преодолением узких рамок биологизаторского и социологизаторского редукционизма. Философско-антропологический анализ и герменевтика телесности нашли свое отражение в трудах В. П. Визгина, С. А. Лохова, Ф. К. Михайлова и др.. Определенное место занимает данная проблема в исследованиях по философской антропологии, связанных с критическим анализом зарубежных концепций (И. С. Вдовина, Б. Т. Григорян, П. С. Гуревич и др.). В современных исследованиях проблема телесности рассматривается в связи с вопросами формирования физического образа человека в структуре его самосознания и самооценки, вопросами общения и невербальной коммуникации, теоретическими основаниями «телесно-ориентированной» терапии (С. Л. Бутина-Шабаль, И. М. Быховская, Л. П. Киященко, В. Л. Круткин, В. Мерлин, В. А. Подорога, О. С. Суворова, П. Д. Тищенко, А. Ш. Тхостов и др.). Отечественными авторами рассматриваются следующие междисциплинарные проблемы телесности: культурные детерминанты и аксиология телесности (И. М. Быховская, В. А. Подорога, Д. В. Михель, Г. А. Арина, В. В. Николаева, Т. С. Леви, В. Ю. Баскаков и др.); биоэтика (П. Д. Тищенко, В.Б. Березкина-Орлова); телесность как категория социального бытия (Л. В. Жаров, И. С. Кон, И. М. Быховская); взаимосвязь образа тела и различных психических и соматических особенностей людей (Д. А. Бескова, И. А. Соловьева и др.); телесные аспекты родительства (А. Ю. Харитонова, О. Г. Мотовилина) и др. Значительный интерес представляют исследования И. С. Кона, в которых проблема телесности затрагивается в связи с социо-культурным рассмотрением вопросов сексологии. Сочетание онтологического и социо-культурного оснований телесности обнаруживается в работах, связанных с исследованием проблемы роли человеческого тела в формировании информационной картины мира и осмыслении человеческой телесности посредством коммуникаций;. Философские исследования природы информации (Д. И. Дубровский, В. М. Глушков, И. Б. Новик, А. Д. Урсул), информационной картины мира (Т. В. Андриянов, А. Д. Гиляровский) открывают новые возможности в осмыслении проблемы социальных форм телесности. Понимание в современной науке информации как любых возможных изменений дает способ представления телесности как пластичной, динамичной сложной информационной системы.
Представленное многообразие концептуальных подходов свидетельствует об устойчивом интересе ученых к рассмотрению данной проблемы. Но при всем многообразии подходов к исследованию данной проблематики суждения о телесности как интегральной характеристике человека подчас разноплановы, сам термин «телесность» не имеет достаточно чётких границ, авторами не дается целостное представление о природе телесности и влиянии на нее современного социума. Становится очевидным, что отношение к телесности возможно лишь посредством преодоления (трансцендирования) предметной сферы, она не может быть проанализирована посредством традиционных научных и философских категорий, разработанных в классической исследовательской парадигме, таким образом, остается открытым вопрос о методологии ее познания.
Объект исследования – телесное бытие человека в различных социальных формах. Предмет исследования – влияние структур социального порядка на типизацию фигур телесности.
Цель диссертационного исследования – концептуализация зависимости форм телесности от социальных стратегий. Реализация цели достигается через решение следующих задач:
выявить специфику научной концептуализации тела и показать особенности осмысления телесности средствами философского дискурса;
описать способ воспроизводства онтологических структур телесности;
прояснить способ воспроизводства социального в теле;
описать социальные стратегии структурирования телесности, ее социальные формы и телесные фигуры, репрезентирующие эти формы.
Положения, выносимые на защиту:
использование феноменологической и герменевтической процедур дает возможность описания телесности в размерности онтологического события, т.е. как возможности быть в каждый последующий момент иной, при сохранении своей самотождественности.
для описания взаимодействия социальных структур и телесности используется классическое понятие мимезиса, которое в рамках решаемой проблемы интерпретируется как «социальный мимезис».
типизация форм и фигур социального тела осуществляется на основе различения структур линейного и нелинейного социального порядка.
диапазон изменения фигур социальной телесности задан изменением структур означивания: аналог – серия – симулятивная модель.
Научная новизна исследования:
конструкт «телесность» предназначен для осмысления антропологической целостности многомерных телесных репрезентаций;
обозначены предельные основания, посредством которых феноменологически проясняются условия возможности телесности как живой формы;
для описания влияния социальных структур на телесность предложен конструкт «миметическая петля», позволяющий рассмотреть усвоение социальных ролей, функций, и перевод их в неконтролируемые структуры телесности;
типизированы формы и фигуры телесности в зависимости от социальных стратегий структурирования.
Методологическая и теоретическая основа исследования. Методологической основой диссертации являются феноменологические, герменевтические процедуры, а так же системный анализ, элементы структурализма и психоанализа. Феноменологический метод позволяет структурировать проблематику телесности так, что появляется возможность уловить антропологическое единство там, где оно эмпирически не дано. Такой способ тематизации позволяет структурировать описание телесности в модусах предельной полноты и практической осуществимости, то есть в горизонте всех возможных и допустимых значений. Рефлексивно различая эмпирический и трансцендентальный уровни, артикулируем само различие методологических схем исследования телесности - аналитики факта (тело) и синтетике события (телесность).
Герменевтический метод необходим для интерпретации и понимания того многомерного семантического поля значений, которое принимает человеческое тело.
Социальное измерение человеческого тела мыслится в рамках структуралистского метода. Социальное тело – это закрытая знаковая система (структурно – семиотическая закономерность в терминах Р. Барта), элементы которой взаимодействуют с другими элементами, образуя определенную систему отношений. Использование структуралистского метода позволяет показать означивание тела в массовых коммуникациях, в моде и т. п.
Системный анализ задает принципы исследования телесности как социо-культурного явления, как системно-организованной структурной целостности, в которой каждый элемент имеет определенное функциональное значение. Исследование телесности как целостного единства взаимосвязанных элементов протекает в двух аспектах: исследуются процессы воспроизводства целостности, а также принципы соотнесения и функционирования ее элементов. Система социального тела есть устойчивый комплекс повторяющихся и взаимосвязанных действий в строго установленных границах. Любое стремление к поддержанию собственной телесной структуры по определенным образцам действия и сохранение границы и постоянства по отношению к внешней среде, есть конституирование социального нормативного порядка.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что углубляются представления о сущностных характеристиках человеческой телесности, о месте и значимости тела в социальной реальности, а так же при разработке ряда других философских проблем, связанных с изучением природы самопознания, самоидентификации, самореализации и проблеме обретения контакта с собственным телом. Данное исследование затрагивает глубинные вопросы, связанные с природой философского знания и построения на их основе философского мировоззрения.
Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы диссертации могут быть использованы в учебных целях при чтении специальных и общих курсов по философии, социологии; при разработке философских проблем психологии; в научно-исследовательской работе со студентами; при написании учебных пособий.
Апробация темы. Основное содержание диссертации отражено в издании, рекомендуемом ВАК, «Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена» и двенадцати статьях. На основе материалов диссертации были сделаны доклады на международных, всероссийских и межвузовских конференциях, методологических семинарах: конференция с международным участием «Качество жизни» (Хабаровск, 2002), региональные научно – практические, научно – методические конференции (Владивосток, МГУ им. адм. Г. И. Невельского 2002-2008), Вторая Межрегио-нальная научно-практическая конференция с международным участием «Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии» (Вл-й гос-й Медицинский ун-т, 2008). Результаты работы обсуждены на расширенном заседании кафедры философии и философской антропологии МГУ им. адм. Г. И. Невельского и работа рекомендована к защите.
Структура и объем исследования. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, подразделенных на параграфы, заключения и списка литературы. Количество страниц диссертации – 171, количество наименований в библиографии – 197.