Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Основные подходы к интерпретации коммуникации и ключевые коммуникативные модели 22
1. Понятие коммуникации и основные теории коммуникации 22
2. Основные линейные модели коммуникации 37
3. Сетевое моделирование коммуникаций 59
4. Обобщающая авторская матрица коммуникаций. Медиатор, кодер/декодер и фильтр – первичные и производные 74
Глава II. Распространение медиаторов и перераспределение власти 90
1 Власть акторов и власть вещей 90
2. Распространение медиаторов как процесс формирования поля влияния медиаторов 110
3. Формы контроля, усиления и сдерживания медиатора 138
4. Объединяя подходы: ключевые этапы развития медиаторов 158
Глава III. Динамика развития медиаторов в коммуникации 166
1 Развитие письменных носителей и книгопечатанье 166
2. Преодолевая расстояния: развитие телеграфа и телефона 178
3. Сохранение звука и изображений 188
4. Радио и телевидение 197
5. Новейшие медиаторы: компьютер, микрокомпьютер и интернет 202
6. Тенденции, прогнозы и ключевые этапы развития медиаторов 207
Заключение 215
Библиография 219
- Понятие коммуникации и основные теории коммуникации
- Обобщающая авторская матрица коммуникаций. Медиатор, кодер/декодер и фильтр – первичные и производные
- Объединяя подходы: ключевые этапы развития медиаторов
- Тенденции, прогнозы и ключевые этапы развития медиаторов
Понятие коммуникации и основные теории коммуникации
Для того чтобы понять в каком отношении находятся концепт власти и концепт коммуникации, необходимо в первую очередь изучить саму проблематику коммуникации. Мы будем рассматривать коммуникацию как основной проблематический пласт, а как именно распределяется власть между её элементами, будет проанализировано в следующей главе. Первая глава посвящена коммуникации, в которой будет дано итоговое рабочее определение данному термину, затем будут проанализированы ключевые линейные модели коммуникации и сетевая модель, с целью нахождения точек соприкосновения данных теорий и выдвижения авторской коммуникативной матрицы для дальнейшего анализа распределения власти и влияния между её элементами.
Начнем с базовых определений самого понятия коммуникации, которых довольно много, однако большинство из них можно разделить на две большие категории:
1. Функционально-прагматическое определение – коммуникация определяется через выполнение какой-либо функции, обычно выступает одной из разновидностей действия и подобных определениях, редко является самоцелью, но скорее средством к реализации иных целей и задач коммуникаторов. Такая интерпретация концепта коммуникации видит ценностью коммуникации её способность приводить к определенному результату. Например, Г. Почепцов полагал, что под коммуникацией следует «…понимать процессы перекодировки вербальной в невербальную и невербальной в вербальную сферы. Исторически коммуникацией было именно это: принуждение другого к выполнению того или иного действия. То есть для коммуникации существенен переход от говорения Одного к действиям Другого»19. В таком понимании коммуникация не выступает как самоцель, но лишь средство реализации своей власти над Другим. В подобном ключе коммуникацию также понимали авторы классических теорий манипуляции Г. Лассуэлл, П. Лазарсфельд, Ж. Клаппер, К. Ховланд, М. Липман, Дж. Келли, Э. Ноэль-Нойман, М. Маккомбс и Д. Шоу и многие другие. Более того, именно функциональный подход к коммуникации до сих пор является ключевым в коммуникативистике.
2. Определение в качестве самоценного социального феномена, когда коммуникация определяется как языковое или культурное явление, которое стоит в одном ряду с другими явлениями социальной динамики и является процессом, который ценен уже сам по себе и существует не для реализации других действий и целей, но для самого себя. На первый план в данном определении выдвигается духовный, эстетический, экзистенциальный, эротический, романтический, дружеский и др. аспекты. Данное определение скорее относится к понятию общения, нежели коммуникации. К примеру, к такому определению коммуникации можно отнести то, что Ясперс назвал экзистенциальной коммуникацией20. Коммуникация в такой интерпретации позволяет понять некую суть Другого, а вместе с тем, одновременно, и познать себя самого. В противовес рассудочной коммуникации (рассудочной ее называл К. Ясперс, мы же ее назвали функционально-прагматической), экзистенциальная коммуникация существует ради самой себя, потому что позволяет оценить другую экзистенцию и свою собственную экзистенцию как некую высшую ценность.
Проблема данного разделения состоит в том, что большинство актов коммуникации, которые могут показаться самоценными, можно также проинтерпретировать с их функциональной стороны. Например, с одной стороны, дружеское общение можно рассмотреть, как общение не имеющего иной цели, кроме самого этого общения, с другой – как способ удовлетворения потребности акторов в общении. И даже Ясперсовскую экзистенциальную коммуникацию можно проинтерпретировать как некое достижение сторонних целей средствами коммуникации, просто эти цели относятся не к прагматическим или функциональным, но к экзистенциальным.
В максимально широком смысле коммуникация – это обмен информацией между индивидами. Также коммуникация нередко определяется через общение, как одной из форм взаимодействия между живыми организмами. Данные энциклопедические понятия коммуникации, которыми исследователи оперировали на заре теорий коммуникации, являются далеко не единственными верными и не единственными возможными. Определенное таким образом понятие коммуникации оказывается, как ни парадоксально, одновременно слишком общим, с одной стороны, и чересчур бедным – с другой. В том случае, когда мы определяем коммуникацию как форму взаимодействия между живыми организмами, мы определяем коммуникацию только лишь через некое действие. Всегда ли коммуникация является действием, вопрос неоднозначный. С одной стороны, действие подразумевает целеполагание, в отличие от поведенческого акта, который может быть осуществлен неосознанно или случайно. Вопрос о том, всегда ли коммуникация определяется через целеполагание, остается открытым, но скорее всего не всегда, поскольку сам факт совершения действия может служить неким коммуникативным актом, то есть осуществление действия о чем-то сообщает, но это еще не значит, то актор, совершивший действие, задумывал его как коммуникацию. То есть коммуникация может сопровождать действие, хочет того актор или нет, но только при наличии внешнего наблюдателя, который наблюдает либо само действие, либо его результаты. Коммуникация как процесс передачи информации так же не дает полного представления о том, чем она отличается от взаимодействия, поскольку в процессе взаимодействия всегда происходит получение и/или передача информации, при условии наличия наблюдателя, либо среди совершающих действия акторов, либо внешнего наблюдателя, но все же не всякое взаимодействие мы считаем коммуникацией. При этом, определение коммуникации, как формы взаимодействия только лишь между живыми организмами также сильно обедняет это понятие, поскольку сегодня некая, возможно, особая форма коммуникации возможна и напрямую с машиной. К тому же, индивид может осуществлять коммуникацию с самим собой. Даже выделяя внутри себя Фихтовское «Я» и «НЕ Я», либо практически аналогичное Лотмановское «Я» и «Я», индивид не сталкивается с другим индивидом, он сталкивается с Другим, или, иными словами, со своим Альтер-эго21. Так что уместнее говорить не о коммуникации между индивидами, но о коммуникации между акторами – сущностями или субъектами, осуществляющими действия. Теперь, возможна ли коммуникация с компьютером? Если определить коммуникацию через подобные обширные понятия, для ответа на этот вопрос надо сначала ответить, осуществляет ли действие машина, а для этого нужно определить, что мы понимаем под действием? Если действие рассматривать как нечто, требующее обязательного целеполагания, тогда также придется определить, необходимо ли для целеполагания наличие осознания этого целеполагания. Это же, кстати, валидно и для интерпретации действий человека, он тоже не всегда осознает своё целеполагание. Значит ли это, что при отсутствии этого осознания, самого целеполагания нет? Также в данном аспекте интересен вопрос, не является ли коммуникация с машиной, на самом деле, некой искаженной формой коммуникации с самим собой? Является ли чтение книги некой формой коммуникации? Книга не есть индивид, она сама не обладает волей. Необходимо ли обладать волей для того, чтобы считать действие коммуникацией? Коммуницируют ли животные, если этот процесс присущ только лишь индивидам? Коммуникация между всеми живыми организмами сводит данное понятие к совокупности сигнальных систем – обмен информацией может быть обменом сигналами, которые также транслируют информацию. Но в человеческой коммуникации, безусловно, первостепенную роль играет язык. Таким образом, вполне очевидно, что широкое энциклопедическое определение термина коммуникации в качестве рабочего определения нам не подходит. И в силу сложности данного феномена и многогранности понятия для того, чтобы остановиться на наиболее точном определении данного термина, необходимо рассмотреть основные направления изучения проблематики коммуникации, а для понимания того, как выстраивается общая схема коммуникации, необходимо рассмотреть основные коммуникативные модели.
I. Коммуникативный реализм или технико-математические теории
Первую группу исследователей, объединенную схожим подходом к проблемам коммуникации, мы можем назвать представителями технико-математического подхода, в силу того, что первые их теории были прямой калькой с внутренних механизмов технических устройств, например, радио, а сам подход к коммуникации был математизирован. Данные теории даже можно назвать школой коммуникативного реализма, по аналогии с политической школой реализма. Представители данного подхода, например, Н. Винер К. Шеннон, У. Уивер, А. Моль и др. рассматривали коммуникацию по аналогии с техническим устройством и пытались свести её к какой-то максимально широкой схеме, по которой она выстраивается. В качестве основного объекта исследования они выделили эффекты от коммуникации, т.е. как коммуникационные процессы далее транслируются в реальность, в действие. При таком подходе, определение коммуникации будет следующим: коммуникация – это распространение сообщений по каналам связи.
Обобщающая авторская матрица коммуникаций. Медиатор, кодер/декодер и фильтр – первичные и производные
За основу построения схемы мы возьмем матрицу линейных моделей коммуникаций, поскольку нам важно выявить основную максимально общую схему, характерную фактически для любого акта коммуникации без учета ее детальных особенностей, то есть найти некое «твердое основание», подобно математической формуле, в которую затем можно подставить конкретные цифры. На основе всех рассмотренных моделей мы предложим некий вариант, объединяющий в себе их отдельные особенности, которые позволят нам в дальнейшем понять, в каких точках коммуникативного процесса концентрируется власть. Данная модель будет служить интерпретацией для атомарного, единичного коммуникативного акта, а объединение этих атомарных актов можно выстроить в некую последовательность, сеть (хотя сеть, разумеется, не будет сводиться к сумме ее членов).
Любой коммуникативный акт, даже в рамках сетевого анализа, и даже происходящий между несколькими акторами одновременно, можно мысленно разбить на атомарные коммуникативные акты. Целесообразно представить их в виде дуальной схемы: Актор 1 и Актор 2, затем Актор 1 и Актор 3, затем Актор 1 и Актор 4, затем Актор 4 и Актор 3 и т.д. Поэтому любой акт коммуникации мы разбиваем на атомарные акты, где есть, по сути, два актора, неважно, люди это или целые институции, включенные в коммуникативный процесс. Между ними есть выбор из нескольких различных медиаторов коммуникации – от использования языка до использования возможностей массмедиа. Доступ к тем или иным медиаторам ограничен для одних акторов и открыт для других, что, в основном, и отличает акторов друг от друга, и в немалой степени определяет общую динамику коммуникации. В коммуникативном процессе неизбежно возникает элемент фильтрации и искажения информации, особенно если она проходит через медиатор, который имеет собственную волю (например, гонец, посол, глашатай). Сообщения также кодируются и декодируются при использовании фактически одних и тех же инструментов. Рассмотрим элементы схемы, представленной на рис. 14. Для начала мы опишем саму схему, а затем дадим более подробное описание ее элементов.
Пояснение к схеме: Схема состоит из двух Акторов «K», каждый из которых обладает способностью кодировать и декодировать сообщения или доступом к внешнему кодеру и декодеру сообщений «C/D». Сообщения проходят стадию кодировки/шифрования и декодировки/дешифрования. Далее они пропускаются через фильтр «F», прежде чем попасть в медиатор коммуникации «М». Сообщения (на схеме представлены в виде стрелок) направляются в один из доступных конкретному актору медиатор коммуникации, которого он заранее выбрал в целях донесения своего сообщения (осознанно или нет, в данном случае, не важно). Выбор кодирования сообщения, по сути, уже подразумевает выбор медиатора, посредством которого оно будет передаваться. Поскольку, кодируя сообщение в письменной речи, т.е. кодируя его в словах, актор уже понимает, каким способом он планирует доносить сообщение. В таком смысле сообщение неотделимо от носителя, поскольку разрабатывается под его формат. Одно и то же сообщение на самом деле не будет одним и тем же на разных медиаторах и будет иметь разные эффекты.
Количество медиаторов «M» потенциально неограничено, данную функицю может выполнять значительное количество вещей или людей, однако для отдельных акторов ограничен доступ «A» к использованию и контролю некоторыми из них. Возможность осуществления обратной связи и степень равенства возможностей коммуникаторов определяется уровнем доступа акторов к медиатору. Чем к большему количеству медиаторов у актора есть доступ и чем больше глубина этого доступа, тем большим контролем над самим процессом коммуниции он обладает. Чем больше разрыв между акторами в уровне доступа к медиаторам, тем более неравной можно считать коммуникацию. Если первый актор может использовать 5 разных каналов, а второй – только один для передачи обратной связи, то коммуникация носит неравномерный характер и доминирование первого актора, вероятно, будет выше, чем у второго. Другие же медиаторы могут не подходить для использоваться в коммуникации в силу того, что параметры самого медиатора не подходят для целей актора. Медиаторы обладают способностью расширять коммуникативные возможности человека и позволяют коммуникативному акту быстро преодолевать расстояния «S», а также способны удерживать информацию в течение заданного характером медиатора количества времени «T». Например, книги удерживают информацию в течение длительного времени, но не способны быстро преодолевать большие растояния. Телефонный разговор позволяет быстро преодолеть большие расстояния, но существует в едином моменте, и не может быть сохранен на века, в отличие от книги. При этом, медиатор и кодер/декодер находятся в довольно тесном взаимодействии, поскольку без должного кодера/декодра невозможно считывание информации с медиатора и невозможно ее кодирование на медиатор.
Некоторые коммуникативные акты могут не проходить фильтрацию. В зависимости от уровня коммуникации фильтром может выступать как некий свод правил, этики, конвенции о том,что принято или не принято говорить. Фильтром может выступать какой-либо актор, человек, указывающий всем, о чем стоит говорить, о чем – нет. Фильтром может выступать целая институция или даже какие-то механизмы и программые обеспечения. Нередко функции фильтра совмещает декодировщик сообщений, который интерпретирует какую-либо информацию и в процессе интерпретации он может осознанно или неосознанно фильтровать информацию.
Акт коммуникации повышает общий уровень информационного шума «N», а шум, в свою очередь, воздействует негативным образом на коммуникативные процессы, в частности, может приводить либо к искажению транслирумых сообщений, либо к рассеянному вниманию актора. Причем уровень шума для каждого медиатора может быть сегментирован – вербальная коммуникация в толпе повышает общий уровень звукового шума, но информационный шум газет остается в рамках мира газет, а информационный шум от телевидения остается в рамках телевидения. С другой стороны, важная особенность современного мира состоит в том, что все шумы от разных актов коммуникации сегодня начинают постепенно смешиваться в один общий шум, но это применимо только к шуму от производных медиаторов. Производные медиаторы начинают бороться за внимание актора, которое рассеивается по обилию доступных носителей коммуникации. В конечном итоге это обилие не только давит на актора, но является гораздо большим потоком, чем актор может переварить. Чем больше коммуникативных процессов происходит единовременно, тем выше общий уровень шума, тем ниже эффективность каждого отдельного акта коммуникации в силу сбоев, нечеткостей, утомления акторов и т.д.
Части коммуникативного процесса, представленные в данной схеме, варьируются в зависимости от уровня коммуникации. При межличностной коммуникации они максимально интегрированы в самих акторов – актор сам и декодирует, и фильтрует информацию, сам же ее передает посредством звуковых волн или визуальными способами. Чем более массовой становится коммуникация, тем более удаленными от акторов становятся эти элементы коммуникации, постепенно превращаясь в самостоятельные функциональные единицы. В частности, при внутригрупповой коммуникации частично роли фильтров или декодировщиков могут брать на себя люди – положим, кто-то берет на себя функции надсмотрщика за чистотой языка, чтобы в группе не звучала нецензурная речь, или кто-то, например, выступает в роли некоего переводчика, поясняющего другому человеку слова третьего. При массовой коммуникации такими элементами выступают уже и целые группы людей, либо институции, либо носитель информации, либо программное обеспечение и пр.
Поэтому по принципу меньшей или большей отделимости от акторов мы выделим первичные и производные медиаторы и кодировщики/декодировщики. Первичные элементы максимально сложно отделить от коммуникатора, от сообщения и от самого медиатора. Производные элементы же довольно автономны и стремятся превратиться в самостоятельных акторов коммуникации, что им порой удается. Итак, остановимся чуть подробнее на каждом из элементов.
Объединяя подходы: ключевые этапы развития медиаторов
Итак, подводя итоги всему сказанному, необходимо подчеркнуть, что нюансы развития медиаторов в различные эпохи и при различных государственных режимах могут существенно отличаться. В авторитарных государствах с более жесткими вертикальными структурами рыночные механизмы распространения новых средств коммуникации могут подпадать под более жесткий контроль государства, чем в демократических странах. Государство также может насаждать медиаторы, которые находятся под его непосредственным контролем, вынуждая людей им пользоваться, а также подавлять конкурирующие технологии коммуникаций. Говоря о распространении инноваций вообще, и инновационных средств коммуникаций, в современном обществе вполне приемлемо говорить новаторах, ранних и поздних принимающих, поскольку у человека есть выбор принимать или не принимать инновацию, к тому же он существует в мире, в котором за его внимание конкурирует значительное количество компаний и их продуктов, но при более авторитарном устройстве государственной системы, как и в прошлые исторические периоды истории, такое разделение, если и возможно, не всегда зависит от характеристик индивида, но может быть завязано на других факторах, например, на его социальном статусе и положении. Скажем, представители интеллигенции могли быть ранними принимающими, а крестьяне, даже если бы они захотели, не имели возможности принимать инновацию, поскольку изначально не были включены в ту сеть акторов, которая имеет доступ к инновациям. Так и элиты, ограничивая круг своих членов, несколько снижали потенциал распространения инноваций. Тем не менее, как мы полагаем, вполне возможно выделить универсальную логику развития медиаторов, которая может приобретать различные особенности и от государства к государству, от культуры к культуре, от политического режима к политическому режиму, но при этом в корне останется низменной. Поэтому, как мы полагаем, можно предложить модель развития технологических медиаторов с учетом всех внешних факторов, которые не были учтены линейными моделями, моделью диффузии инноваций, теорией медиаэкологии или комплексного заражения.
I. Появление.
На первом этапе, в соответствии со схемами линейных теорий инноваций, демонстрирующих процесс создания инновации до выхода на рынок, и метод которых мы ранее использовали для анализа развития медиаторов, формируется новый их тип. На этой стадии не всегда предугадать, как на самом деле будет использован создаваемый продукт, и как он далее будет развиваться, после выхода на рынок.
Медиатор расширяет какие-либо человеческие возможности коммуникаций, а возможно, в будущем он уже будет расширять коммуникативные возможности машин и уже существующих медиаторов. Он также вступает в конкуренцию с доминирующим на этот момент медиатором в данной конкретной нише. Процесс распространения влияния медиаторов зиждился на том, что это было элементом социальной эксклюзии или инклюзии. Порог входа в систему обычно не только политический – элиты не подпускают к новым технологиям, а еще и экономический – новые медиаторы, как и любые новые технологии, довольно дорогостоящие на первых этапах. Нововведение продвигают на рынок заинтересованные лица. Пока власть самой системы медиаторов незначительна, поскольку пока не выстроена система ориентиров, относительно которых позже акторы будут взаимодействовать между собой.
На данном этапе медиатор принадлежит создателю и иным вовлеченным лицам, находится под их контролем.
Контроль содержания инновационного медиатора находится целиком в руках действующих элит. Цензура носит предварительный характер, информация, которая, по мнению действующих элит, вредна, не попадает в медиатор.
Новый медиатор постепенно начинают принимать новаторы, либо по доброй воле, либо их обязуют вышестоящие органы. Эти же самые новаторы, в большинстве случаев, становятся первыми экспертами в использовании новой технологии коммуникаций, т.е. первыми потенциальными декодировщиками. Они же продолжают нести инновацию дальше. Бессознательно или же осознанно, новаторы несут достаточно большие затраты на то, чтобы принять и распространять инновацию с целью быть первыми в использовании перспективного медиатора, а значит потенциально приобщиться к той власти, которая будет формироваться вокруг этих медиаторов и через них. То есть для новаторов это своего рода социальная инвестиция, которая способна принести власть в будущем. Вместе с тем, интеграция нововведения крайне затратная с экономической точки зрения и с точки зрения трудозатрат, а его потенциал пока еще не очевиден.
II. Стремительное развитие
Медиатор захватывает до половины своего потенциального рынка, набрав критическую массу, заняв значительное место в социуме. Медиатор начинает преобразовывать социальные интеракции и меняет формат коммуникации, например, новый медиатор может ускорять социальные процессы за счет более эффективного, более прямого обмена сообщениями и более объемного потока информации, или же он позволяет осуществлять какие-то процессы, которые ранее были затруднены или вовсе невозможны.
Трудозатраты и материальные затраты на его производство и внедрение выравниваются, поскольку его применимость становится более очевидной для большего количества акторов. Акторы начинают выстраиваться вокруг этой системы нового медиатора, и внутри этой системы начинает возрастать значимость одних акторов перед другими, в особенности те, кто лучше всего умеет им пользоваться.
Контроль над производством от изначальных владельцев переходит в более широкое поле, где возможно участие многих акторов. Например, стартапы продаются большим конгломератам, которые имеют больше возможностей продвинуть эту инновацию дальше. Иные акторы начинают создавать подобные продукты, симулирующие принцип изначального продукта. Тем самым распыляется власть первого создателя, формируются альтернативные центры контроля. То есть власть создания сетей (network making power) переходит от первого создателя к более широкой группе лиц. Если политическая система более жесткая, в таком случае контроль переходит в соответствующие институции, а государство контролирует медиатор не напрямую, а через них.
Вертикаль власти существующих политических и экономических элит укрепляется за счет владения новой технологией, которая распространяется достаточно, чтобы оказывать влияние на социум, на людей, но недостаточно для того, чтобы контроль над ними перешел массовым образом в частные руки. Со стороны элит имеет место достаточно жесткая политика предварительной цензуры. Элемент элитарности в его использовании остается значительным и дает некие преимущества над теми, кто его не может использовать.
Декодировщики же, как эксперты, набирают также большую власть, как и сами медиаторы, имеют значительное влияние. Все, кто может научиться пользоваться медиатором, либо умеют его использовать профессионально, лучше остальных, становятся востребованными на рынке и повышают свой социальный статус в обществе.
III. Доминирование
Это состояние статуса кво. Позднее большинство приняло инновацию. Медиатор уже значительным образом повлиял на существовавшие способы коммуникации и оказал существенное влияние на мир и возможно даже сместил баланс социальных акторов в пользу одних над другими. Вся полнота влияния находится у медиатора, он целиком интегрировался в социальную систему и уже является привычным для пользователей и перестал быть чем-то новым. Социальные процессы, которые он когда-то преобразовал, теперь устоялись. Аналогичное начинает происходить уже с иной только что зародившейся и вышедшей на рынок инновацией. А текущий доминирующий медиатор начинает себя постепенно изживать, что на самом деле может быть бесконечно долгим процессом. Чрезмерное распространение медиатора, тот факт, что он есть у всех, обесценивает его. Производство этих медиаторов становится еще более дешевым, а зависимость общества от них уже незаметна. Акторы внутри этой системы заняли свои позиции относительно медиатора и друг друга. При этом его изначальные функции теряют эффективность в силу чрезмерного обилия. Например, следуя логике М.Маклюэна, автомобиль, достигнув высшей точки, начал с перебоями осуществлять то, что он должен делать прежде всего – быстро довозить человека из точки А в точку В. Хотя он с этим, несомненно, справляется, сам факт наличия большого количества автомобилей затрудняет транспортную доступность, и в некоторых ситуациях пешим ходом можно добраться быстрее. Или мобильный телефон начал терять в цене и в ценности, потому что он есть у каждого, он уже не элемент роскоши, не редкость, но зависимость людей сегодня от него крайне высока. Плюс, связь нередко может сбоить из-за большой нагрузки на сеть в силу большого количества обладающих им акторов. Однако нередко, именно на этой стадии позднее большинство начинает активно внедрять данную «инновацию».
Тенденции, прогнозы и ключевые этапы развития медиаторов
Относительно будущего способности влияния медиа можно предположить, что он повторит процессы, произошедшие в ХХ веке в экономической системе западных стран, в которых был сначала осуществлен переход от превалирующего формата олигополий к широкому распространению среднего и малого бизнеса, а затем система снова начала выстраиваться вокруг крупных корпораций, формирующихся из слияния компаний малой и средней капитализации. Можно ожидать, что и в системе медиа произойдут аналогичные процессы, и начало этих процессов можно наблюдать уже сегодня. Отдельные блогеры уже сегодня объединяются в более крупные креативные студии с четко выстроенной иерархией. Они также активно выстраивают формат взаимодействия, аналогичный формированию ассоциаций. Так, малые хабы сети уже сегодня превращаются в более крупные, имеющие большую лояльную аудиторию, и соответственно, способные оказывать большее влияние на других акторов сети.
Другой современной тенденцией становится растущая анонимность коммуникации для конечных реципиентов, которая при этом не смущает акторов сети. Они сегодня все чаще даже не знают автора сообщений, им и не важно, они коммуницируют с самой платформой, потребляют контент. С другой стороны – для владельцев самих платформ, на которых осуществляется коммуникация, напротив, идет тенденция к увеличению прозрачности и осведомленности платформы о каждом из членов сети.
При этом, с ростом количества разнообразных медиаторов навсегда уходит проблема потери информации. То, что было огромной проблемой ранее, поскольку медиаторы древности были подвержены разрушению, из-за чего многие исторические документы канули в лету, сегодня не является таковой. При наличии большого количества разных носителей – и что важно – возможности беспрепятственно копировать с одного носителя на другой, шансы сохранить произведение хоть в каком-либо виде увеличивается многократно. Произведения человека сегодня практически становятся бессмертными.
Основываясь на вышеизложенном анализе можно предположить, как будет выглядеть картина медиаторов и общества в будущем. Во-первых, еще М. Маклюэн вплотную подошел к идее компьютера как некой машины, которая должна была бы объединить все медиаторы в один, как мозг объединяет все человеческие чувства в единую точку. Компьютер действительно стал внешним продолжением человеческого мозга. Вполне возможно, как это часто происходило с декодировщиками, внешнее со временем интегрируется в самого человека. Так, что вполне вероятно, что футуристические теории об интеграции компьютера в человеческий мозг и прямое взаимодействие мозга и информации, не столь далеки от истины. Учитывая скорость развития технологий в этой области, например, искусственные нейросети, машинное обучение, когда компьютер сегодня уже способен к самообучению. Однако, с другой стороны, ни одна еще технология, не оправдала возложенных на нее ожиданий в полной мере, что полеты в космос, что клонирование и пр. Однако можно предположить, что в той или иной степени, как практически все медиаторы сегодня коллапсировали в одну единую точку – смартфон при сохранении альтернативных медиаторов, не исключено, что в будущем единой точкой концентрации всех медиаторов, такой единый медиатор, будет некая технология, интегрированная в мозг человека. Тем более, что данная идея не нова.
Другая тенденция – это развитие направления анализа больших данных (big data) и тотальный сбор информации о каждом человеке. Далее, на основе всех данных, вероятно, будет составлена база всех граждан, в которой будет выстроен социальный капитал каждого гражданина – все социальные успехи и неудачи, правонарушения, будут влиять на его социальный капитал, который станет решающим для его социальной жизни. Уже сегодня при приеме на работу добросовестный работодатель сканирует все социальные сети интервьюируемого, анализирует возможные следы человека в интернете, что по сути, уже является первой формой тотальной зависимости человека от того, что о нем пишут в интернете или что, написал он сам. А увольнения с крупных и некрупных должностей за какой-либо пост в социальной сети, написанный даже много лет назад – все более часто встречающееся явление в западном обществе. Так что в будущем зависимость от носителей информации у человека возрастет не только как пользователя, но и как простого гражданина.
Что касается использования технологий, вполне возможно, что сегодняшняя повальная эпидемия зависимости снизится, поскольку пресыщение данными технологиями уже имеет место. Они во многом демонстрируют признаки аналогичные зависимости от алкоголя и сигарет. Так что, возможно, в скором времени начавшаяся сегодня волна «диджитал детоксикации», когда пользователи сознательно отказываются от новых технологий на какое-то время, будет развиваться.
Наиболее близкой по срокам из всех тенденций развития медиаторов – это преодоление языковых барьеров. Уже сегодня приложения для смартфона позволяют выступать устными переводчиками, а технический перевод текста на иностранном языке в социальных сетях автоматически переводится на локализованный язык, есть все причины ожидать, что в интернете, особенно, в социальных сетях, платформы довольно скоро научатся осуществлять высококачественный мгновенный перевод любого контента. Так что любой контент на любом языке будет автоматически переводиться на локальный язык любой страны и таким образом может стать интернациональным. Тогда любой текст может быть распространен без ограничений во всех развитых странах мира.
Ключевые этапы развития медиаторов коммуникации
В первую очередь, необходимо отметить большие различия в отношении носителей информации со стороны либеральных и авторитарных систем управления. Демократические системы, как и в остальном, придерживаются рыночной политики функционирования и развития медиаторов, в то время как авторитарные режимы стремясь удерживать власть, связывая власть исключительно с наличием регулярного контроля и прямого вмешательства, осуществляют более жесткий контроль над ними даже на стадии массового распространения медиаторов. Те не менее, независимо от попыток государства контролировать медиаторы, динамика их развития остается примерно одинаковой, разница лишь в сроках – в либеральных режимах их развитие происходит быстрее, нежели в авторитарных, но направление развития одно.
На основе анализа динамики развития медиаторов в истории можно заметить, что новые технологии в этой области развивались по следующему пути: сначала формировалось значительное количество предпосылок в обществе к появлению нового медиатора. Затем в процессе конкуренции выделялся доминирующий формат определенного носителя. Но по-настоящему революционным он становится после создания усовершенствующей его технологии, а именно технологии тиражирования этого медиатора. Только после того, как появляется возможность массово предоставлять доступ к медиатору, он захватывает почти весь социум. Так телеграф стал массовым после появления его апгрейда – телефона, письменные тексты получили широкое распространение после изобретения печатного станка, компьютерные технологии – после появления сети интернет.
Итак, как можно было заметить, цикл развития большинства медиаторов зависит от того, где проводится черта между новым и старым медиатором. Поскольку один часто выступал существенной базой для последующего, о новых медиаторах можно говорить, как о продолжении развития старых. Вмешательство государства во все виды медиаторов никогда не прекращалось полностью и зависит в значительной мере от режима и устройства самого государства. Если в авторитарных государствах с жесткой вертикалью власти государство все же стоит над медиаторами и довольно жестко может навязывать политику цензуры, то в демократических режимах с более горизонтальными структурами, государство становится одним из акторов в сети коммуникаций, иногда чуть с большими привилегиями.
Большинство медиаторов достигли массовой стадии только ближе к современности. Период с XVIII по ХХ вв. оказался контрольной точкой, в которой такие старые медиаторы, как книга и газета достигли своего пика за счет того, что массовая аудитория наконец осуществила развитие своего внутреннего декодировщика, т.е. большая часть населения, по крайней мере, западных стран была грамотной. При этом, внимание акторов начало быстро рассеиваться по иным формам медиаторов. К началу ХХ века начались разговоры о проблемах массовой коммуникации, поскольку до тех пор ее попросту не существовало. Однако влияние медиаторов имело место во все времена. Несмотря на то, что книги были созданы очень давно, их власть продлилась пару сотен лет, как и собственно говоря, доминирование газет, а доминирование радо длилось десятилетия, пока инициативу не перехватило телевидение, а позже и интернет. Таким образом, медиаторы дополняли другу друга, и в рамках конкуренции все же не вымещали друг друга окончательно.