Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Информационная культура: теоретико-методологические основы анализа
1.1. Современное общество – общество информатизации: социально-философская характеристика 17
1.2. Информация и культура как базовые основания универсальной категории «информационная культура» .42
1.3. Феномен информационной культуры: понятие, функции, необходимость гуманистической направленности
Глава 2. Социально-философские детерминанты формирования информационной культуры в современном обществе
2.1. Информационная среда обитания как новая форма бытия и основа формирования информационной культуры .79
2.2. Личностные особенности духовно-практического освоения информационной культуры .98
2.3. Информационное образование как доминанта формирования информационной культуры в современном обществе 116
Заключение .
Литература
- Информация и культура как базовые основания универсальной категории «информационная культура»
- Феномен информационной культуры: понятие, функции, необходимость гуманистической направленности
- Личностные особенности духовно-практического освоения информационной культуры
- Информационное образование как доминанта формирования информационной культуры в современном обществе
Информация и культура как базовые основания универсальной категории «информационная культура»
В философской трактовке информационная культура как специфическая часть общей культуры есть одновременно исторически обусловленные и уровень, и способ (метод) духовно-практического освоения действительности, зафиксированные и передаваемые от поколения к поколению посредством различных материальных носителей. Как «единое многообразное целое», она содержит в себе и диалектическое противоречие, обусловленное тем, что информация и культура, как фундаментальные её составляющие, различаются по способам освоения окружающей действительности: для первой свойственна знаковая форма отражения мира, для второй – специфические артефакты, отражающие мир как в художественных образах, так и в характерных для данной эпохи правовых и нравственных нормах поведения. Соответственно внутренними источниками развития выступают разные элементы: для информации они в основном научно-технические, для культуры – нравственно-эстетические.
В понятии «информационная культура» информация и культура диалектически взаимосвязаны между собой. Их объединяет, во-первых, то, что для обеих исходной формой и первоосновой является творческая человеческая деятельность; во-вторых, то, что они охватывают все без исключения сферы жизнедеятельности общества; в-третьих, то, что именно посредством материальных носителей информации духовное наследие и духовные ценности становятся всеобщим достоянием и передаются новым поколениям людей; в-четвёртых, то, что различные виды культуры, их формы, методы и средства представляют собой самостоятельную информационную систему, поскольку в основе их духовной и практической деятельности лежит не что иное, как информация – без информации нет культуры. Информация и культура взаимообусловливают друг друга: все информационные процессы реализуются через культурные и наоборот, образуя единое многообразное целое.
Информационные и телекоммуникационные технологии способствуют глубоким изменениям в общественном сознании, унифицируют общественную практику и, втягивая людей в планетарный информационный обмен, фактически превращаются в действенный инструмент насильственного вторжения в эмоционально-волевую сферу человека. Формирование глобального поля информации, ведущее к ассимиляции различных культур, сопряжено с изменениями в структуре и содержании свойственных для них (культур) традиционных ценностей. Зависимость здесь прямо пропорциональная: чем больше область утилизации технического, тем шире его воздействие на все сферы человеческой деятельности; чем большее количество технических и технологических инноваций внедряется в социальную практику, тем больше они расшатывают её традиционные основы. В результате изменения в технологической составляющей современного общества ускоренными темпами трансформируют и среду обитания homo sapiens, и самого человека.
В условиях формирования информационного общества информационные и телекоммуникационные технологии активно воздействуют на мировоззренческие позиции человека, подвергая их изменениям и способствуя формированию новых принципов, адекватных мировосприятию в информационном обществе. Поэтому внимание философской науки должно быть сосредоточено на выявлении диалектической связи мировоззренческих и собственно технологических компонентов информационной картины мира. Эта связь проявляется в том, что постмодернистское (информационное) мировоззрение формируется в условиях одновременно нарождающегося с ним информационного общества, а присущие последнему новые информационные технологии развиваются на постмодернисткой мировоззренческой основе, только и способной раскрыть их основное содержание. 7. В духовно-практическом освоении информационной картины мира индивидуальный уровень информационной культуры может быть представлен как синтез информационного мировоззрения, знаний, навыков и умений, необходимых для полноценного удовлетворения личностных информационных потребностей, базирующихся на новых информационных, телекоммуникационных и использующих традиционные технологии, отвечающих общегуманистическим требованиям. Следовательно, лишь через взаимосвязь общегуманистических принципов постмодернистского мировоззрения с гуманистической направленностью информационных и телекоммуникационных технологий можно говорить о гуманистической направленности информационной культуры современного общества в целом.
Информационное образование как доминанта формирования информационной культуры личности и общества предполагает создание информационно-коммуникационной среды, обеспечивающей осуществление деятельности пользователя с информационным ресурсом с помощью интерактивных средств информационных и коммуникационных технологий и взаимодействующих с ним как с субъектом информационного общения и личностью, преобразуя традиционную образовательную среду в качественно новую – ИКТ-насыщенную образовательную среду.
Научно-практическая значимость исследования заключается, прежде всего, в том, что в нём проведён социально-философский анализ информационной культуры в контексте формирования новой парадигмы гуманистического измерения цивилизационного развития социума, стремящегося к открытости функционирования всех своих подсистем. Теоретические выводы и рекомендации связаны с определением перспективных направлений дальнейших научных исследований в области информатизации и формирования информационной культуры современного общества. Не исключено использование принципиальных идей работы в ходе подготовке новых законодательных актов и других нормативных документов, направленных на демократизацию доступа каждой личности к необходимой для него профессиональной и иной деятельности информации, совершенствования форм принятия решений на основе использования новых информационных технологий, а также определение условий и механизмов формирования информационной культуры. Практические рекомендации могут быть использованы как в целях повышения эффективности государственной информационной политики, так и в интересах дальнейшего совершенствования социальных механизмов обеспечения информационной безопасности личности, общества и государства. Частные выводы и положения диссертации могут оказать существенную помощь работникам государственных и муниципальных структур всех уровней.
Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались на кафедре философии, педагогики и общественно-правовых дисциплин Московской государственной академии делового администрирования», кафедре социальных наук и государственного управления Московского государственного областного университета, в ходе занятий в средней общеобразовательной школе №842 г. Москвы; обсуждались на научных конференциях: «Образование, бизнес-сообщество и власть: проблемы взаимодействия» (Москва, 2010 г.), «Взаимодействие образования, бизнеса и власти в условиях мегаполиса» (Москва, 2011 г.), «Гуманитарные науки и современность» (Москва, 2011г.), «Современные тенденции науки и образования» (Липецк, 2012 г.). Основные результаты диссертационного исследования изложены в монографии и научных публикациях общим объёмом 12,9 п.л.
Феномен информационной культуры: понятие, функции, необходимость гуманистической направленности
Что представляет собой в концептуальном смысле современное общество – социум конца ХХ и начала XXI века? Знаменательно, что все авторы, начиная с 70-х гг. прошлого столетия, в своих подходах к сущности современного общества говорят об уже отмеченном выше довлеющем распространении информационно-коммуникационных технологий во всех сферах жизни общества как главной характеристике нового этапа цивилизационного развития, но, заостряя свое внимание на присущих для него особенностях, противоречиях и закономерностях, именуют его по-разному: собственно «постиндустриальное общество» (Д. Белл, К. Гэлбрейт), «технотронное общество» (Зб. Бжезинский), «виртуальное общество» (А. Бюль, А. Крокер), «сетевое общество» (С. Берковиц, С. Вассерман), «общество третьей волны» и «супериндустриальное общество» (Э.Тоффлер), «постэкономическое общество» (П. Друкер, Г. Кан), «цивилизация услуг» (Ж. Фурастье), «информациональное общество» (М. Кастельс), «информационно-компьютерное» (Й. Масуда), «общество постмодерна» (Ж. Бодрийяр, З. Бауман), «общество знаний» (П. Друкер, Т. Стоуньер, Д. Тапскотт) и др.
Следует подчеркнуть, что процесс осмысления постиндустриализма во второй половине ХХ века наиболее интенсивно проходил в США, Японии и Западной Европе. Сам термин «постиндустриализм» получил широкое использование с начала 70-х гг. прошлого столетия благодаря научным трудам Д. Белла, хотя ещё в 60-х гг. японские учёные Ю. Хаяши (которому приписывается изобретение термина «информационное общество»), К. Кояма, Й. Масуда обозначили первые контуры постиндустриализма в виде «информационного общества» . Собственно, вполне справедливо будет заметить, что приоритет в разработке концепции информационного общества принадлежит именно им: осмысление и конкретизация теоретических основ информационного общества западные учёные осуществили чуть позже – в 70-80-е годы ХХ века. Остановимся на этом подробнее.
К концу 60-х гг. прошлого столетия японскому правительству были представлены научные доклады специальных организаций – Института разработки использования компьютеров, Совета по структуре промышленности и Агентства экономического планирования. Названия докладов не вызывали сомнений в их инновационности: «Японское информационное общество: темы и подходы» (1969г.), «Контуры политики содействия информатизации японского общества» (1969г.), «План информационного общества» (1971г.), в которых основной упор делался на всеобщую компьютеризацию как главную составляющую технологизации и автоматизации производства. Как результат, на основании их трудов в Японии была принята к реализации программа «План информационного общества: национальная цель к 2000 году». Важную роль в популяризации этой программы сыграл Й. Масуда - глава специально созданного в интересах научно-теоретических и прикладных исследований современного общества Института информационного общества, в фундаментальном труде которого «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1981г.) отмечалось, что грядущее общество будет базироваться на повсеместном использовании компьютерной техники, которая значительно усилит эффективность интеллектуального труда человека. Поэтому в экономике доминирующее место займет интеллектуальное производство, распространяющее свою продукцию с помощью телекоммуникационных технологий. Все это в итоге приведет к смене производственных приоритетов: производство товаров и их потребление как определяющая ценность индустриализма уступит место новой – главной – ценности: времени (как видно из этих ключевых позиций, Й. Масуда анализирует современное общество, главным образом, в экономическом контексте).
Японский учёный предполагал наступление изменений и в ценностных ориентациях людей. Информатизация, по его мнению, должна создать и нового в интеллектуальном отношении человека, благодаря которому современное общество будет трансформироваться в «полицентрическое глобальное общество», основанное, как это ни покажется странным, на принципах коллективизма и соревнования. Общество, таким образом, станет бесклассовым и бесконфликтным, с небольшим государственным аппаратом . С высоты сегодняшнего дня можно сказать, что в этих утверждениях есть элементы утопии, однако, на этом основании нельзя отрицать сам поход учёного к перспективам развития современного общества.
Несмотря на то, что исследования японских учёных были ориентированы на свою страну и в этом смысле носили прикладной для Японии характер, их научные проекты не могли остаться незамеченными мировой научной общественностью. В частности, в США, Канаде, Западной Европе – странах с мощной экономикой и высоким научно-техническим потенциалом – этим исследованиям было уделено самое пристальное внимание. Появившиеся «американский» (Д. Белл, Зб. Бжезинский, Э. Тоффлер), «канадский» (М. Маклюэн, Дж. Гершани), «английский» (Т. Стоуньер), «американо-испанский» (М. Кастельс) и т.д. варианты постиндустриализма по-своему характеризовали его специфику. В наиболее развернутом виде концепция постиндустриального развития представлена в трудах американских учёных .
Личностные особенности духовно-практического освоения информационной культуры
Выяснив базовые понятия информационной культуры, перейдем к характеристике ее сущности и функций.
Понятие «информационная культура» относительно прочно вошло в нашу повседневную жизнь. Однако в научном плане оно не является устоявшимся и однозначно определенным. В настоящее время можно выделить два основных подхода к его трактовке: культурологический и информационный, в основании которых лежат рассмотренные нами два фундаментальных понятия – «культура» и «информация». На первый взгляд, кажется, что их выделение и обособление способствует усилению аспектологического основания, поскольку научное понятие рассматривается под углом зрения конкретных наук и научных направлений, что однозначно привносит некую «научную субъективность» и способствует доминированию в его содержании позиций этих наук и научных направлений. Не вдаваясь в известные подробности и отбрасывая имеющие место крайности , автор полагает, что с философской точки зрения принципиального различия в этих подходах нет: в обоих случаях речь идет об отражении специфики определенного этапа развития человеческой цивилизации, в основе духовной и практической деятельности которого лежит адекватный ему уровень функционирования (культура) информации. В связи с этим культурологический подход не только отражает, но и непосредственно зависит от достигнутого исторического уровня развития общества, а информационный подход, зачастую сегодня ошибочно представляющий информационную культуру через доминанту компьютерной грамотности, высвечивает новые грани духовно-практического освоения действительности, связанные с вхождением общества в определенную стадию развития (в данном случае информационную). Иными словами, информационная культура есть одновременно и результат, и качественный показатель исторических этапов развития общества, в которых исключительно важную роль играли информационные революции.
Пик дискуссионных обсуждений проблем информационной культуры приходится на конец ХХ века – период, когда в мировом научном сообществе окончательно утверждается концепция информационного общества как закономерность цивилизационного развития социума. Это не случайно: по утверждению одного из ведущих специалистов в данной области А.Д. Урсула, «информатизация представляет собой социотехнологический процесс и закономерность общественного развития, которое, в свою очередь, складывается из системы закономерностей движения информации, распространения новых информационных технологий и взаимодействующей с ними социальной среды» . Это, однако, не означает, что культуру этого общества можно ограничить сферой современной компьютеризации и функционирования информационной техники и новых информационных технологий – эта сфера гораздо шире: от управления всеми социальными и природными процессами до организации быта, досуга и т.д. Другой вопрос, что специфика информационной культуры в информационном обществе связана, в первую очередь, с его информатизацией, формированием информационных качеств личности, свойственных для этого этапа развития человеческой цивилизации.
В научных дискуссиях о сущности информационной культуры часто приводят в качестве универсального определение Э.П. Семенюка, который под информационной культурой понимает информационную компоненту человеческой культуры в целом, объективно характеризующую уровень всех осуществляемых в обществе информационных процессов и существующих информационных отношений . Казалось бы, достаточно емкое определение, однако, ясности в выяснении сущности информационной культуры оно не добавляет. Дело в том, что Э.П. Семенюк допускает некоторую методологическую неточность: в формальной логике есть сформулированные еще Аристотелем императивные требования формирования номинальных понятий (дефиниций), согласно которым за их основу берутся сущностные, структурные или функциональные признаки. Соответственно результатом таких подходов являются сущностное, структурное или функциональное определения. Но при любом способе формирования дефиниции последняя не должна содержать «круга» (то есть не быть тавтологичной). В данном случае это требование не соблюдено: определяемым понятием (которое надо раскрыть) является «информационная культура», а основными терминами в определяющем понятии (через которые оно раскрывается) выступают «информационная компонента», «информационные процессы» и «информационные отношения» - ключевые термины тавтологичны. И если понятие «культура» еще раскрывается через функционирующие в обществе социальные процессы и отношения, то исходное понятие, выраженное прилагательным «информационная», остается «вещью в себе».
Справедливости ради, следует отметить, что проанализированные автором десятки определений информационной культуры, в конечном итоге, имеют такой же недостаток – содержат аристотелевский «круг», когда прилагательное «информационная» определяется через само себя. Так, среди многочисленных дефиниций информационная культура различными учеными определяется либо как область культуры, связанная с функционированием информации в обществе и формированием информационных качеств личности (М.Г. Вохрышева); либо как уровень знаний, позволяющий человеку свободно ориентироваться в информационном пространстве, участвовать в его формировании и способствовать информационному взаимодействию (Е.А. Медведева); либо как информационная деятельность аксиологического характера (А.А. Гречихин); либо как специфическая сторона культуры, которая связана с информационным аспектом жизни людей во всей его полноте (Л.В. Нестерова); либо как качественная характеристика жизнедеятельности человека в области получения, передачи, хранения и использования информации (И.Г. Хангельдиева) и т.д. Вполне понятно, что сложность определения информационной культуры обусловлена как многогранностью обеих ее составляющих –культуры (на сегодняшний день известно более пятисот ее определений) и информации (сопряженные с ней понятия наглядно представляют ее содержательную широту: информационная среда, информационный поток, информационное пространство, информационная картина мира, информационный потенциал, информационные потребности, информационные ресурсы, информационные технологии и т.д.), что, как справедливо замечает Ю.С. Зубов, «говорит об инфраструктурной сущности информационной культуры и о важности ее исследования как специфической интеллектуально-функциональной системы жизнеобеспечения общества в целом и каждого человека в отдельности» .
Автору, не склонному проводить подробный анализ этих понятий, чтобы на основе индуктивного метода прийти к универсальному заключению, более импонирует подход Т.Н. Сосниной и П.Н. Гончукова, которые характеризуют информационную культуру как специфический уровень развития конкретных обществ, неразрывно связанный с содержательной стороной субъект-субъектных и объект-объектных отношений, зарегистрированных при помощи различных материальных носителей . Разделяя этот подход, автор полагает, что в философской трактовке информационная культура как специфическая часть общей культуры есть одновременно исторически обусловленные и уровень, и способ (метод) духовно-практического освоения действительности, зафиксированные и передаваемые от поколения к поколению посредством различных материальных носителей. Этот подход не оригинален, но он дает возможность увидеть главное: информация и культура неразрывно связаны между собой, и именно благодаря материальным носителям информации ценности культуры становятся всеобщим достоянием.
Информационное образование как доминанта формирования информационной культуры в современном обществе
Информационное мировоззрение тесно связано с мотивацией деятельности человека, которая в общем итоге определяет успешность его информационной подготовки.
Ещё один важный момент состоит в том, что новые информационные и телекоммуникационные технологии, встраиваясь в социальную среду и обеспечивая её комфортность для человека, становятся важным фактором социальных трансформаций. Сегодня уже отмечаются изменения в сфере духовной культуры, которые непосредственно связаны не с человекотворческой созидательной деятельностью, но с самой логикой научно-технического прогресса, с процессами самоорганизации техносреды. Так, информационные и телекоммуникационные технологии, осуществляя различные операции с информацией, способствуют глубоким изменениям в общественном сознании, унифицируют общественную практику и, втягивая людей в планетарный информационный обмен, фактически превращаются в действенный инструмент насильственного вторжения в эмоционально-волевую сферу человека. Но важнее всего здесь то, что формирование глобального поля информации, ведущее к ассимиляции различных культур, сопряжено с изменениями в структуре и содержании свойственных для них традиционных ценностей. Зависимость здесь прямо пропорциональная: чем больше область утилизации технического, тем шире его воздействие на все сферы человеческой деятельности; чем большее количество технических и технологических инноваций внедряется в социальную практику, тем больше они расшатывают её традиционные основы. В результате изменения в технологической составляющей современного общества трансформируют и среду обитания homo sapiens, и самого человека.
В этом отношении исключительно важным становится обеспечение информационной безопасности личности и общества в целом. Решающими факторами влияния здесь являются средства массовой информации (СМИ) и Интернет. СМИ обычно называют «четвертой властью». Это выражение не совсем корректно отражает содержание того, что мы имеем в виду, говоря о принципе разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, но зато очень верно характеризует их с точки зрения «властвования» над умами людей и процессом их социализации и адаптации к условиям жизни в информационном обществе. Суть воздействия СМИ на общественное сознание состоит в том, что создают и представляют специфическую картину мира, заставляя человека «вписываться» в неё в соответствии с теми мировоззренческими установками, ценностными ориентациями и духовными потребностями, которые в значительной степени формируются ими же. Поэтому объективный мир воспринимаем через его субъективную интерпретацию средствами массовой информации, уже заготовившими для людей определенные эталоны (принимаемые или отторгаемые) практически во всех сферах жизнедеятельности, латентно предопределяя их поведение и в целом формируя их стиль жизни . В определённой степени можно утверждать, что сегодня СМИ и Интернет влияют на процесс социализации личности (как позитивно, так и негативно) в большей степени, чем родители и образовательные организации (детский сад, школа, вуз) вместе взятые. С другой стороны, Интернет инициирует и способствует развитию в современном обществе новых социокультурных процессов, основанных на преимуществах интерактивного общения, таких как открытость диалога, свободное изложение своих идей, менее всего свойственных для традиционных средств массовой информации в их стремлении «воздействовать», «влиять», «воспитывать» В этом отношении Интернет заметно выигрывает по сравнению со СМИ: у него нет границ, цензуры, он анонимен, где-то даже интимен, что в значительной мере способствует открытости самовыражения личности; даёт возможность неограниченного поиска и выбора интернет-партнёра для равноправного онлайн-диалога.
В чем опасность современного информационного Интернет-воздействия для общества? Не останавливаясь на традиционно используемых положениях о негативных составляющих информационного воздействия, сосредоточимся на гносеологическом его компоненте.
Интернет, без сомнения, самый мощный источник информации. Но, как справедливо замечает Е.В. Петрова, он неконтролируем , и от него нередко дурно пахнет как в процессе межличностной, так и в процессе групповой коммуникации. Отметим весьма важный момент: компьютерные технологии становятся доступными детям с самого раннего возраста. Однако благая цель овладения современным инструментарием познания реального мира через его виртуальное представление уже сама по себе несёт негативный заряд: доступные с детского садика готовые ответы на возникающие вопросы на сайтах Интернета, «упакованные» в красивый компьютерный дизайн; готовые решения математических и иных предметных задач в школе; готовые рефераты, курсовые работы в период обучения в вузе и т.д. – весь этот арсенал готовых информационных продуктов резко снижает потребности самостоятельного мышления и его развития у подрастающего поколения (есть в этом что-то от Митрофанушки - «кучер довезет»), которое уже приходит на смену тех, кто шёл к своему профессиональному и личностному совершенствованию эвристическим путем. Нельзя не учитывать и то, что Интернет выступает в качестве основы формирования единой электронной коммуникационной среды, социальный смысл которой состоит в возможности создания системы, находящейся над национальными культурами, цивилизациями и государствами и способной качественно изменить мир, хотя расширения социальных функций системы массовой коммуникации при этом не происходит. Это, однако, не означает, что происходит расширение возможностей влияния Интернет на информационную безопасность личности, общества и государства. Безусловно, Интернет стимулирует новые социокультурные процессы позитивного характера, но не всё в «интернетовской коммуникации» благополучно. Главное состоит в том, что для нормального самочувствия человеку совершенно необходим постоянный контакт с другими представителями близкой по духу социальной среды не опосредованно, а непосредственно. Это связано с тем, что традиционно, из столетия в столетие информационный и энергетический обмен у человека осуществлялся через его непосредственные «живые» связи с общественной средой, от которой он полностью зависел, но которая в то же время давала ему всё необходимое для его жизнедеятельности. Разрыв этих связей крайне негативно сказывается на состоянии психики человека и затрудняет процесс живого общения людей. Именно отсутствие традиционного живого общения, непосредственной связи с общественной средой, крайне необходимых для социализации и полноценного развития личности является главным недостатком такой коммуникации (Интернет-диалога). Отсутствие (либо угроза отсутствия) такой связи зачастую сопряжено с социальным отчуждением, вызывающим страх одиночества . Парадоксальный факт, отмеченный специалистами: дистанционное общение в киберпространстве без непосредственного личного контакта не создает нужного душевного комфорта, а само интернетовское интерактивное общение не устраняет чувства одиночества, несмотря на то, что общение в сети Интернет практически безгранично . К этому следует добавить, что в стилистическом отношение такое общение (слэнговое, с сокращениями слов, упрощениями и даже с нелитературными (нецензурными) выражениями) не только не способствует традиционно важному общекультурному развитию, но явно снижает уровень последнего.
Есть, однако, и ещё одна очень важная проблема раннего приобщения детей к компьютерной грамотности. И дело здесь вовсе не в избытке информации, получаемой через компьютерные сети, как предполагалось раньше: электронная форма представления информации на экране дисплея радикально отличается по своим нейрофизиологическим характеристикам зрительного восприятия от обычного (книжного) чтения и вызывает болезненные отклонения у неокрепшего детского организма. Всё дело в том, что книжный текст неподвижен, а текс на экране «живёт», «дышит», «колеблется» в совершенно невообразимой массе частот в диапазоне от 50-100 гц до 1500 гц и более. Медики утверждают, что подобные частотные нагрузки на зрительный анализатор ЦНС (центральной нервной системы) не проходят бесследно: усиливается эмоциональная возбудимость, повышаются раздражительность и тревожность при одновременном стремлении получать всё большее количество информации. В результате ослабление нервной системы и пресыщение информацией способствуют формированию так называемой «компьютерной наркомании», при которой каждодневный приём очередной «дозы» информации становится крайне необходимым. Ребёнок, а затем подросток всё более погружается в виртуальный мир, удобный и послушный ему, в отличие от мира реального с его императивными требованиями должного и необходимого. Результатом нередко становятся социальные фобии – нежелание и боязнь межличностных контактов и реального межличностного общения .
Ещё один важный момент связан с тем, что в ходе развития искусственной информационной среды происходит дублирование и вытеснение естественного образного ряда, окружающего человека. Это значит, во-первых, что сетевые средства массовой коммуникации, в том числе Интернет, непосредственно связанные с изменениями в знаковых системах, ведут и к изменениям восприятия картины мира: мир виртуальный и мир актуальный выступают в своем единстве и становятся неразличимы. (Отдельные авторы считают это процессом, не просто разрушительным для актуальной реальности, но и ставящим под сомнение её существование, а следовательно, и существование человека как неотъемлемой части социоприродного мира) . Во-вторых, под влиянием сетевых средств массовой коммуникации изменяются и обретают новое качественное содержание функции человеческого взаимодействия, способствуя как объединению человечества на основе единого информационно-коммуникационного поля, так и социальной реструктуризации и социальной демассификации (кризису социальности, проявляющейся как в распаде и атомизации социальных связей, так и в унификации желаний и потребностей людей, единообразии массового потребления).