Жанровая систематизация религиозного стиля на коммуникативно-прагматическом и категориально-текстовом основаниях Ицкович Татьяна Викторовна

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА 1. Религиозный функциональный стиль: конструктивный принцип и стилевые особенности

Онтологические основания конструктивного принципа

религиозного стиля

Проблема двуязычия религиозного стиля

Категориально-текстовой метод описания функционального стиля и жанра

Благоговейная тональность как субъективно-модальная доминанта религиозного стиля

Религиозный функциональный стиль в жанровом аспекте: к постановке проблемы Выводы

Протожанровая основа религиозного функционального стиля

Евангелие как прототипический текстовой источник

религиозного стиля речи

Протожанр проповедь

Протожанр молитва

Текстовая модель Евангелия и протожанр житие

Выводы

Проповедь как жанровый тип

Жанр проповеди в трактовке гуманитарных наук

Церковная проповедь в категориально-текстовом аспекте

3.2.1. Композиционно-тематическая структура проповеди

3.2.2. Темпоральная организация проповеди

3.2.3. Пространственное текстовое решение проповеди Периферия жанрового поля проповеди Выводы

ГЛАВА 4. Молитва как жанровый тип 206

4.1. Каноническая церковная молитва: совокупность базовых ин- 206 тенций религиозного стиля

4.2. Жанр канона: интенции просьбы и покаяния 214

4.3. Жанр акафиста: интенции хвалы и благодарности представителям сакрального мира

4.4. Периферия жанрового типа молитвы 222

Выводы 233

ГЛАВА 5. Житие как жанровый тип 236

5.1. Жанр жития в трактовке гуманитарных наук. Субжанровая парадигма жития

5.2. Категория темы в субжанрах жития 241

5.3. Композиционная структура субжанров жития 253

5.4. Хронотопическая организация субжанров жития 278

Выводы 293

Заключение 296

Список источников с принятыми сокращениями литература

• Категориально-текстовой метод описания функционального стиля и жанра
• Текстовая модель Евангелия и протожанр житие
• Композиционно-тематическая структура проповеди
• Жанр акафиста: интенции хвалы и благодарности представителям сакрального мира

Введение к работе

Актуальность исследования определяется необходимостью всестороннего лингвистического изучения религиозного стиля в составе парадигмы функциональных разновидностей современного русского литературного языка. Процесс православной религиозной коммуникации характеризуется двуязычием и развивается нынче в двух направлениях. Функционируют канонические и создаются новые текстовые разновидности богослужебных жанров на церковнославянском языке: молитвы, акафисты, каноны. Активно развивается небогослужебная сфера коммуникации на русском языке: издаются конфессиональные газеты и журналы, работает православное телевидение и радио, действует интернет-общение. Многообразием этих процессов и наличием множества жанров-текстотипов определяется актуальность комплексного исследования жанрового своеобразия религиозного стиля.

Лингвистическое описание религиозного функционального стиля вплоть до настоящего времени сводится к характеристике отдельных жанров (прежде всего это проповедь, молитва, послание, житие). Осмысление современного религиозного стиля как целостной жанровой системы до сих пор не ставилось в качестве самостоятельной цели научного исследования. Накопленный опыт лингвистической интерпретации отдельных жанров требует обобщения и развития.

Степень разработанности темы исследования

Различные подходы к описанию религиозного стиля, интерпретируемого как система жанров [Bajerowa I., Puzynina J., Karpluk M., Sambor J., Kadoczny P., Makuchowska M.⁵, Wierusz-Kowalski J., Wilko A., Zdunkiewicz-Jedynak D., Бацевич Ф.С., Худякова Е.С.], представлены в трудах [Wierusz-Kowalski J., Zdybicka Z., Kloczowski J.⁶, Mistrik J.⁷, Войтак М., Бугаева И.В., Бобырева Е.В., Гадомский А.К., Гольберг И.М., Гостеева С.А., Жулинская А.С., Карасик В.И., Кожина М.Н., Крылова О.А., Крысин Л.П., Матвеева Т.В., Мишланов В.А., Салимовский В.А., Прохватилова

³ Кожина М.Н. К основаниям функциональной стилистики. Пермь, 1968. 251 с.

⁴ Одинцов В.В. Стилистика текста / В.В. Одинцов. Москва: КомКнига, 2006. 264 с.

⁵ Makuchowska M. Styl religijny // Przewodnik po stylistyce polskiej, red. Gajda S. Opole: UO,
1995. S. 449-459.

⁶ Kloczowski J. Jezyk, ktorym mowi czlowiek religijny, “Znak”, 1995.

⁷ Mistrik J. Religizty tl // Stylistyka, I. Opole: UO, 1992. S. 82-89.

О.А., Розанова Н.Н., Шевченко Л.Л. и др.]. Тем не менее, вопрос о конструктивном принципе стиля и едином основании жанровой классификации, позволяющим представить полную непротиворечивую систему жанров религиозного стиля, остается открытым.

Коммуникативно-прагматический подход к объекту исследования, осуществляемый в данной работе, позволяет выявить жанрообразующие черты русских религиозных текстов и их церковнославянских аналогов. Данный подход, являющийся частью одноименной научной макропарадигмы, зародился в 60-х – начале 70-х годов XX-го века под влиянием теории речевых актов Д. Остина, Д.Р. Серля, З. Вендлера, прагматических теорий значения П. Грайса, прагматических теорий референции Л. Минского, П. Стросона и др., позволил обосновать иную точку зрения на язык. «С точки зрения прагматики, структура языка – это система поведения»⁸. Лингвистическая прагматика изучает речевой акт (высказывание в его процессуальном аспекте как начальный уровень абстрагирования речевой деятельности человека) и, шире, коммуникативное взаимодействие говорящего и слушающего, происходящее в конкретной ситуации общения и обусловленное авторским целеполаганием.

Теоретическим основанием коммуникативно-прагматического подхода является теория речевой деятельности Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, А.А. Леонтьева, О.А Зимней и др., реализованная в интегративном коммуникативно-деятельностном подходе. Коммуникативно-прагматичес-кая лингвистика включает в сферу своих интересов все аспекты речевой деятельности, речевого взаимодействия, речевой коммуникации, а также текст и дискурс как «максимальные»⁹ объекты исследования, рассматривая их во взаимодействии с прагматическими факторами.

Коммуникативно-прагматический подход имеет прямое отношение к тексту, так как анализ разнообразных условий коммуникации, условий порождения высказываний определенным образом связан с характером порождаемого текста, его жанром и языковыми особенностями. «Текст не может не быть прагматически определенным… Поэтому при исследовании текста нет такой области, которая не могла бы в том или ином смысле рассматриваться прагматически»¹⁰. Комплексный анализ текста имеет целью выявление и описание композиционных, семантических и прагматических свойств текста и способов его оформления в соответствии с требованиями функционального стиля речи.

⁸ Моррис Ч.У. Основания теории знаков / Ч.У. Моррис // Семиотика. Москва: Радуга, 1983.
С. 65.

⁹ Арутюнова Н.Д. Стратегия и тактика речевого поведения / Н.Д. Арутюнова // Прагматиче
ские аспекты в изучении предложения и текста: сб.науч.тр. Киев: Штиинца, 1983. С. 37–56.

¹⁰ Медникова Э.М. Прагматический аспект текста / Э.М. Медникова // Лингвистика текста:
Материалы научной конференции. Москва, 1974. Ч.1. С.188 – 194.

Реализованный в диссертации категориально-текстовой подход к анализу жанра-текстотипа опирается на труды по лингвистическому анализу текста в целом [Гальперин И.Р.¹¹, Леонтьев А.А., Леонтьев А.Н., Бух-биндер В.А., Дридзе Т.М., Новиков А.И., Баранов А.Г., Поспелов Н.С., Колшанский Г.В., Кухаренко В.А., Москальская О.И., Торсуева И.Г., Васильев Ю.А., Каменская О.Л, Баженова Е.А.] и стилистике текста в частности [Скребнев Ю.М., Одинцов В.В., Кожина М.Н., Котюрова М.П., Сол-ганик Г.Я., Матвеева Т.В., Сиротинина О.Б., Борисова И.Н. и др.]. Различные подходы к тексту не снимают поиска интегрального качества последнего [Сидоров Е.В., Храпченко М.Б.], и этим качеством обладает суперкатегория коммуникативности¹² [Степанов Ю.С., Сидоров Е.В.], позволяющая обосновать системно-коммуникативный подход к тексту как объекту лингвистического исследования. В данной работе принимается категориальная концепция текста, согласно которой последний трактуется как система текстовых категорий (типологических признаков текста) [Ванников Ю.В.], каждая из которых имеет знаковую природу и характеризуется единством содержания и многоуровневой композиционной манифестацией. Речевое воплощение каждой текстовой категории отвечает экстралингвистической заданности текста и обладает собственной спецификой применительно к функциональному стилю литературного языка [Матвеева Т.В.¹³]. Полагаем, что сказанное соответствует и аналогичным объектам более низкого уровня абстракции, чем функциональный стиль, а именно жанровым типам в рамках того или иного функционального стиля, а также субжанрам в рамках жанра.

Выбранные подходы (коммуникативно-прагматический и категориально-текстовой) снимают языковое препятствие, связанное с двуязычием религиозного стиля, поскольку анализ осуществляется на функционально-смысловом уровне целого текста.

Жанровое структурирование текстового материала производилось с использованием теории поля в лингвистике [Щур Г.С.¹⁴, Новиков Л.А.], предполагающей выделение ядра и периферии данной структуры (в нашем случае – жанровой).

Объект исследования – тексты разных жанров, функционирующие в современном религиозном и религиозно ориентированном коммуникативном пространстве современного православия.

¹¹ Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. Москва: Наука, 1981.
139 с.

¹² Сидоров Е.В. Проблемы речевой системности / Е.В. Сидоров. Москва: Наука, 1987. 139 с.

¹³ Матвеева Т.В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий / Т.В. Матвеева.
Свердловск: Издательство Уральского университета, 1990. 172 с.

¹⁴ Щур Г.С. Теория поля в лингвистике / Г.С. Щур. Москва, 1974. 255 с.

Предмет анализа – коммуникативно-прагматическая и категориально-текстовая специфика жанров религиозного стиля, на базе которой осуществляется общая жанровая систематизация данной функциональной разновидности русского литературного языка.

В диссертации выдвинута идея прототекстуальности религиозного стиля, а следовательно, и протожанровой обусловленности всех современных религиозных жанров. Идея прототекстуальности получает в диссертации коммуникативно-прагматическое и категориально-текстовое основание. Коммуникативно-прагматический подход, с его опорой на компоненты ситуации общения, и категориально-текстовой подход, базирующийся на анализе сущностных признаков речевых произведений, открывают возможность анализа текстового материала «выше языка», что важно в условиях двуязычия религиозной коммуникации.

Гипотеза исследования – современная жанровая система религиозного функционального стиля сформировалась на основе триады прото-жанров (молитва, проповедь, житие), представленных в религиозном про-тотексте Священного Писания, ядро которого в христианстве составляет Евангелие. Каждый протожанр религиозного стиля развивается в современный жанровый тип со своим набором жанров и субжанров. Современный жанровый тип, при сохранении основных признаков своего прото-жанра, характеризуется самостоятельностью своих разновидностей, выделившихся в зависимости от ведущей интенции и способа текстуальной обработки авторского замысла.

Материал исследования и его источники:

Материал исследования составили тексты богослужебной и небогослужебной сфер православной религиозной коммуникации на русском и церковнославянском языках, отобранные на основе традиции их использования в религиозной деятельности Церкви и личности, а также частотности употребления в современной религиозной коммуникации. Основу анализа составили канонические тексты Евангелия в русских переводах.

Тексты проповедей, избранные для анализа, принадлежат авторитетным в церковной среде современным авторам – митрополиту Антонию (Сурожскому), архимандриту Кириллу (Павлову), архимандриту Тихону (Чеснокову), Патриарху Московскому и Всея Руси Кириллу (Гундяеву). Проанализировано более 300 текстов проповедей на русском языке. Исследовались также тексты современных житий, созданных в связи с богослужебной необходимостью почитания памяти новопрославленных святых, новомучеников и исповедников Российских. Использовались жития святых Екатеринбургской, Оренбургской, Московской епархий, тексты житий, размещенные на портале Регионального общественного фонда «Память мучеников и исповедников Русской православной церкви»

(). Проанализировано более 500 текстов житий, с учетом текстов канонических житий, созданных святителем Димитрием Ростовским.

Отдельный блок материала составили тексты канонических и неканонических молитв. Изучено более 200 текстов канонических молитв на церковнославянском языке, входящих в богослужебный круг Русской Православной Церкви и зафиксированных в молитвословах, изданных по благословению правящих иерархов Русской Православной Церкви. Проанализированы тексты переводов канонических молитв на русский язык, разрешенных к использованию и составленных авторитетными в церковной среде священнослужителями, а также опубликованных неканонических письменных личных молитв, обращенных к святой Матроне Московской.

Особый материал исследования - тексты газет православных СМИ («Православная газета», «Перикатарма», «Царская газета») и тексты неформальных диалогов в группах православных приходов в сети Интернет. Привлекались материалы «Православной газеты» с 1998 года (архив номеров ), газеты «Перикатарма» с 2009 г. (архив номеров на странице прихода ju/ perikatarma/), отдельные номера «Царской газеты»; сообщения в группе прихода, начиная с 2013 г. () по настоящее время.

Анализировались также материалы, размещенные на официальных
сайтах Русской Православной Церкви Патриархия

, Православие , Православие и мир .

Всего обследовано более тысячи законченных религиозных текстов разных жанров.

Цель исследования - систематизация жанров религиозного функционального стиля на коммуникативно-прагматических и категориально-текстовых основаниях.

Задачи исследования:

выявить фундаментальные историко-культурные основания систематизации жанров религиозного функционального стиля;

определить конструктивный принцип религиозного стиля, разработать дедуктивную модель развития основных протожанров в разветвленную систему современных жанров;

выявить и описать протожанровый состав религиозного функционального стиля;

используя коммуникативно-прагматический подход, продемонстрировать на материале жанрового типа молитвы роль интенцио-нальности в систематике жанров;

используя категориально-текстовой подход, показать на материале церковной проповеди своеобразие жанра как целостного тексто-типа;

используя категориально-текстовой подход, описать на материале жития субжанровую типологию в рамках жанра;

по результатам лингвистического анализа представить религиозный функциональный стиль в виде целостной жанровой системы.

Новизна исследования - в диссертации предложено решение научной проблемы систематизации жанров религиозного стиля с учетом их культурно-исторического и текстуального генезиса. Выдвинутая гипотеза верифицируется коммуникативно-прагматической и категориально-текстовой лингвистической интерпретацией корпуса текстов. Обосновано выделение принципа прототекстуальности - конструктивного принципа религиозного стиля.

Теоретическая значимость диссертации определяется ее включенностью в процесс изучения религиозного стиля и его жанровой систематики. Полученные данные позволяют обосновать конструктивный принцип религиозного стиля, выявить характерологические особенности религиозных жанров. Коммуникативно-прагматическое и категориально-текстовое обследование прототекста и корпуса современных религиозных текстов позволило уточнить лингвистические основания жанровой классификации с учетом генетического фактора в области жанрообразования и представить религиозный функциональный стиль в качестве жанровой системы. Результаты исследования могут быть использованы в трудах по функциональной стилистике, лингвистике и стилистике текста, риторике и гомилетике.

Практическая значимость исследования: материалы диссертационной работы внедрены в практику преподавания учебных курсов стилистики русского языка, лингвокультурологии и риторики в Уральском федеральном университете; материалы исследования используются автором на занятиях с учащимися воскресной школы (Ицкович Т.В. Читаем вместе жития святых: учеб. пособие для воскресных школ. Екатеринбург, 2016. 100 с). Результаты исследования могут составить основу вузовских спецкурсов по проблемам религиоведения и гомилетики, окажутся важными для школьного преподавания (дисциплина «Основы религиозных культур и светской этики»). Возможно перспективное прикладное направление: составление рекомендаций по созданию современных житий, проповедей, акафистов.

Методы исследования:

В процессе исследования использовались адекватные задачам и материалу приемы и методики. В диссертации реализуются общие методы

научного наблюдения, обобщения, интерпретации, классификации. Основной при решении поставленных задач является группа методов и приемов коммуникативно-прагматического, категориально-текстового и полевого лингвистического анализа. По мере необходимости привлекаются методы компонентного, стилистического, контекстного анализа. Положения, выносимые на защиту:

1. Религиозный функциональный стиль характеризуется конструктивным принципом прототекстуальности, позволяющим проецировать религиозное мировоззрение на текст. Каждый новый религиозный текст создается с прямой опорой на канонический образец (прототекст). Каждый современный религиозный жанр имеет канонический прототип.

2. Путём сопоставления евангельских текстов между собой и с однотипными единицами открытой современной религиозной текстосферы выявлена протожанровая основа религиозного функционального стиля, ее составляет триада жанров: молитва, проповедь, житие. Все они отражают фундаментальное религиозное представление о сосуществовании двух миров (сакрального и профанного) и характеризуются благоговейной тональностью; каждый из них отличается собственным набором текстовых характеристик.

3. Путём сопоставления современных религиозных текстов с прото-текстами выявлено, что на базе каждого из протожанров сформирована группа жанровых разновидностей; ветвление жанрового типа не нарушает протожанровой обусловленности.

4. Методически целесообразно осуществлять научное описание жанровых типов и их разновидностей в рамках коммуникативно-прагматического подхода на основе категориально-текстовой концепции, а также структурировать жанровый тип на основе лингвистической теории поля.

5. Жанровый тип проповеди характеризуется направлением религиозной коммуникации от сакрального мира к профанному (в протожанре) через посредство проповедника (в современной религиозной деятельности) и учительной целевой установкой; специфика проповеди выражается в доминировании категории духовной темы и упорядоченности композиционных схем тематического развертывания.

6. Своеобразие жанрового типа молитвы определяется направлением религизной коммуникации от профанного мира к сакральному и состоит в доминировании интенционального содержания текста и отодвинутом характере категории темы.

7. Жанровый тип жития связан с религиозной коммуникацией в рамках профанного мира, ориентированной на трансцедентную реальность; специфика жанра состоит в единстве темы и хронологической композици-

онной схемы текстов: житие – это изложение биографии личности; субжанровая специфика обусловлена экстралингвистически и проявляется в различной компоновке композиционных фрагментов текста.

8. Жанровое своеобразие базируется на специализированной системной взаимообусловленности текстовых категорий, с выдвижением на ведущую роль одной из них. Для жанрового типа проповеди доминирующей является категория темы; для жанрового типа молитвы – интенцио-нальное содержание, непосредственно связанное с категорий тональности; для жития – категория композиции. Доминирующая категория в пределах своего текстотипа получает собственную дифференциацию, развернутую текстуальную проработку и реализуется в виде системы текстовых фрагментов, соотнесенных как в содержательном, так и в формальном плане.

9. Ядро жанрового поля религиозного стиля составляют жанры богослужебной сферы, тесно связанные с протожанрами. Периферия религиозной жанровой системы характеризуется относительной авторской личной свободой при сохранении формально-содержательной связи с протожан-рами. Периферийные жанры носят гибридный функционально-стилевой характер.

Степень достоверности и апробация результатов. Основные положения диссертации были изложены на международных конференциях: «Лингвокультурологические проблемы толерантности», Екатеринбург, 2001 г., «Риторика в системе гуманитарного знания», Москва, 2003 г., «Риторика в модернизации образования», Москва, 2004 г., «Риторика в системе коммуникативных дисциплин», Санкт-Петербург, 2005 г., «Общетеоретические и практические проблемы языкознания и лингводидактики», Екатеринбург, 2006 г. Международная научная конференция «Стилистика сегодня и завтра: Медиатекст в прагматическом, риторическом и лингвокультурологиче-ском аспектах», МГУ, Москва, Россия, 2010 г.; II Международная научная конференция «Стилистика сегодня и завтра: Медиатекст в прагматическом, риторическом и лингвокультурологическом аспектах», МГУ, Москва, Россия, 2012 г.; III Международная научная конференция «Стилистика сегодня и завтра», МГУ, Москва, Россия, 2014 г.; Международная конференция «Разнообразие культур и стиль», Университет в Ополе, Институт полони-стики и культуроведения, Польша, 2014 г.; Международная конференция «Речевые жанры современного общения», Одиннадцатые Шмелевские чтения, ИРЯ РАН, Москва, Россия, 2015 г.; Международная конференция «Взаимодействие Интернета и стилистики, Интернета и стилей», Университет Карла и Франца, Институт славистики, Грац, Австрия, 2015 г.; VI Международная конференция «Современные проблемы славянской филологии: гуманитарные ценности в славянских языках и культурах», Государственный университет Чжэнчжи, Тайбей, Тайвань, 2015 г.

Отдельные этапы исследования и его результаты обсуждались на заседаниях кафедры риторики и стилистики русского языка Уральского федерального университета, в период научной стажировки в Университете Карла и Франца, Институте славистики (Грац, Австрия, 2015 г.).

По теме исследования опубликовано 48 работ, из них 17 научных статей в изданиях из перечня ВАК, издана монография (Ицкович Т.В. Категориально-текстовая специфика современной православной проповеди. Екатеринбург, 2015. 150 с.) и учебное пособие (Ицкович Т.В. Читаем вместе жития святых: учеб. пособие для воскресных школ. Екатеринбург, 2016. 100 с.).

Структура диссертационной работы включает введение, пять глав, заключение, список литературы, список источников и список принятых сокращений.

Категориально-текстовой метод описания функционального стиля и жанра

Жанровая система религиозного стиля определяется, на наш взгляд, мировоззренческими установками, верой [Салимовский 2008, Мишланов, Салимовский 2010], религией, культом [Войтак, Zdybicka 1984], поэтому любой используемый жанр приобретает характерные черты, общие для всего стиля.

Современная религиозная коммуникация представляет собой сложный разнонаправленный процесс, происходящий как в традиционной для этого феномена богослужебной сфере, так и, в силу изменившихся экстралингвистических условий (развитие научно-технического прогресса: СМИ, интернет, сотовая телефония), в небогослужебной сфере.

Специально изучаются исследования, в основе которых лежат коммуникативно-прагматические и категориально-текстовые принципы анализа текста.

Коммуникативно-прагматический подход позволяет выявить жанрообразу-ющие черты русских религиозных текстов и их церковнославянских аналогов. Данный подход, являющийся частью одноименной научной макропарадигмы [Комарова 2012, с. 373], зародился в 60-х – начале 70-х годов XX-го века под влиянием теории речевых актов Д. Остина, Д.Р. Серля, З. Вендлера, прагматических теорий значения П. Грайса, прагматических теорий референции Л. Минского, Д. Сёрла, П. Стросона и др. [Сусов 2006, 2007; Хроленко и Бондалетов 2006; Алефи-ренко 2009]. Термин прагматика, впервые введенный И. Кантом, получает широкое употребление после появления работы Ч.У. Морриса «Основания теории знаков» (1938): «с точки зрения прагматики, структура языка – это система поведения» [Моррис 1983, с. 65]. Лингвистическая прагматика в общем виде изучает речевой акт (высказывание в его процессуальном аспекте как начальный уровень абстрагирования речевой деятельности человека [Остин 1986; Арутюнова 1988, 1999; Красных 2001; Сёрл 2010]) и компоненты речевого акта: коммуникативное взаимодействие говорящего и слушающего, происходящее в конкретной ситуации общения и обусловленное целеполаганием.

Теоретическим основанием коммуникативно-прагматического подхода является теория речевой деятельности Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, А.А. Леонтьева, О.А Зимней и др., реализованная в интегративном коммуникативнодеятельностном подходе см.: [Белоусов, Блазнова 2005; Левицкий 2006; Сусов 2006; Маслова 2008 и др.]. Вопрос о существовании коммуникативно-прагматической лингвистики лишь ставится [Формановская 1998, 2002; Алефи-ренко 2009]. Тем не менее лингвистика включает в сферу своих интересов все аспекты речевой деятельности, речевого взаимодействия, речевой коммуникации, а также текст и дискурс как «максимальные» [Арутюнова 1983, с. 3] объекты исследования, рассматривая их во взаимодействии с прагматическими факторами [Иссерс 2012].

Коммуникативно-прагматический подход имеет прямое отношение к тексту, так как анализ разнообразных условий коммуникации, условий порождения высказываний определенным образом связан с характером порождаемого текста, его языковыми особенностями и жанром. «Текст не может не быть прагматически определенным… Поэтому при исследовании текста нет такой области, которая не могла бы в том или ином смысле рассматриваться прагматически» [Медникова 1974, с. 191]. Данный подход предполагает комплексный анализ текста, целью которого является выявление разноаспектных свойств текста, задачами, соответственно, – выявление и описание композиционных, семантических и прагматических свойств текста и способов его оформления [Комарова 2012, с. 445] в соответствии с функциональным стилем.

Реализованный в диссертации категориально-текстовой подход к анализу жанра-текстотипа и субжанровой парадигмы позволяет выявить инвариантные признаки жанра в том и другом языковом варианте текстов. Рассмотрение жанра как текстотипа в рамках определенного функционального стиля опирается на труды по лингвистическому анализу текста в целом [Гальперин 1981; А.А. Леонтьев 1969; А.Н.Леонтьев 1975; Бухбиндер 1978; Дридзе 1984; Новиков 1983; Баранов 1993; Поспелов 1948; Колшанский 1978, 1980; Кухаренко 1979; Москальская 1981,1982; Торсуева 1986; Васильев 1988; Шабес 1989; Каменская 1990; Баженова 2001] и стилистике текста в частности [Скребнев 1975; Одинцов 1980; Кожина 1996; Котюрова 1988; Солганик 1973, 1997; Матвеева 1990; Сиротинина 1994, 1995; Борисова 2001и др. ]. Различные подходы к тексту не снимают поиска интегрального качества текста [Сидоров 1987; Храпченко 1985], и этим качеством обладает суперкатегориякоммуникативности [Степанов 1975; Сидоров 1987], позволяющая обосновать системно-коммуникативный подход к тексту как объекту лингвистического исследования. В данной работе принимается категориальная концепция текста, согласно которой последний трактуется как система текстовых категорий (типологических признаков текста) [Ванников 1984], каждая из которых имеет знаковую природу и характеризуется единством содержания и многоуровневой композиционной манифестацией. Речевое воплощение каждой текстовой категории отвечает экстралингвистической заданности текста и обладает собственной спецификой применительно к функциональному стилю литературного языка [Матвеева 1990]. Полагаем, что сказанное соответствует и аналогичным объектам более низкого уровня абстракции, чем функциональный стиль, а именно жанру-текстотипу в рамках того или иного функционального стиля, а также субжанру в рамках жанра.

Текстовая модель Евангелия и протожанр житие

Иисус Христос, Бог и человек в одном лице, явился в земной мир, чтобы спасти людей. Божественная природа Иисуса Христа определяет существенную характеристику адресанта в протожанре проповеди: Иисус Христос – Бог, временно находящийся в земном, профанном мире. Разъясняя свое учение, Он произносит Нагорную проповедь, текст которой лежит в основе соответствующего протожанра. Так, заданная вертикальная модель коммуникации, когда адресант, проповедник, является представителем сакрального мира, в то время как адресат – представитель мира профанного, определяет прагматическую цель протожанра проповеди: научить.

В тексте Евангелия, помимо Нагорной проповеди, содержится целый ряд монологических текстов, в которых Иисус Христос обращается к людям. Монологи Иисуса Христа обращены к различным адресатам: ученикам, народу, фарисеям. Указанные адресаты различаются по отношению к говорящему и по уровню образованности: доброжелательные и малообразованные (ученики), нейтральные и малообразованные (народ), негативные и высокообразованные (фарисеи), что влияет на композицию проповеди, тип аргументации, используемые средства воздействия. Остановимся на сказанном подробнее.

Записанная апостолами Нагорная проповедь является квинтэссенцией Нового Завета, включая в себя все основные тезисы учения. Текст предваряется вступлением, где ключевым словом является глагол, отражающий ведущую интенцию протожанра проповеди, – научить, а также фиксируются условия коммуникативной ситуации: один, главный, говорит многим с возвышения: Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря [Мф., 5: 1–2]. Характерной чертой коммуникативной ситуации, отличающей проповедь, является наличие учеников, посредников, которые находятся рядом с учителем, народ же располагается ниже и в отдалении. Сам текст, получивший впоследствии название Нагорная проповедь, состоит из нескольких смысловых частей. Первая из них – это перечисление так называемых блаженств [Лк., 5: 3 – 12], строится в виде анафорически связанных сложноподчиненных предложений с придаточными причины. Анафорический элемент блаженны является предикатом утверждения о различных субъектах (нищие духом, плачущие). Главное предложение содержит утверждение, в придаточном разъясняется причина утверждения. Блаженства носят констатирующий, предписывающий характер и завершаются призывом в форме императива радуйтесь и веселитесь. Каждое блаженство в свернутом виде содержит базовую модель проповеди (см. рис. 6): утверждение, разъяснение, призыв. Последний может завершать несколько однотипных двухкомпонентных фрагментов.

Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного [Лк., 5:13 – 16]. Логическая связность текста осуществляется при помощи фигуры синтаксического параллелизма с использованием метафорических образов Вы – соль земли. Вы – свет мира, что позволяет воздействовать как на рациональную, так и на эмоциональную сферы адресата. Синтаксический параллелизм позволяет слушателю воспринимать логическую структуру текста, метафора, как и другие образные средства языка, воздействует на его чувства, что в совокупности обеспечивает комплексное понимание и принятие услышанного текста. Констатирующая, утверждающая часть текстового фрагмента лаконична: Вы – соль земли. Вы – свет мира. Разъяснение же более детально и представляет собой развертывание метафорического образа. Завершаются оба фрагмента призывом в форме оптатива, включенного в сложноподчиненное предложение с придаточным цели.

Следующий фрагмент Нагорной проповеди построен с подробным разворачиванием выявленной модели. 1) Констатирующая часть: Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить; 2) Разъяснение сказанного в констатирующей части: Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все; 3) Назидание и вывод: Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном. Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное [Лк., 5: 17 – 21]. Указанные части связаны при помощи подчинительных союзов и вводного слова, эксплицирующих логическую связность текста.

Целый ряд микротем, объединенных идеей сопоставления Ветхого и Нового заветов, строится по факультативной модели (см. рис. 7): положение из Ветхого завета, положение из Нового завета, логически развивающее предыдущее, призыв к слушателю.

Положение из Ветхого Завета: Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. Положение из Нового Завета, развивающее предыдущее, присоединяется при помощи противительного союза, что говорит не только о логическом развитии содержания, но и о противопоставлении смыслов, декларируемых в Ветхом и Новом Заветах: А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: «рака», подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной. Призыв к слушателю оформляется при помощи глаголов в повелительном наклонении, указывающих на безоговорочно правильную модель поведения, и присоединяется к предыдущему фрагменту текста при помощи вводного слова, указывающего на движение хода мысли говорящего: Ит ак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой. Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу; истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта [Лк., 5: 22 – 26]. Часть Нагорной проповеди, построенная на сопоставлении Ветхого и Нового заветов, завершается призывом: Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный [Лк., 5: 48].

Следующая часть Нагорной проповеди представляет собой предписание, определяющее должное поведение, которое оформляется при помощи императива, включенного в сложную синтаксическую конструкцию, где в главном предложении содержится предписание в форме императива и дезидератива, придаточные же формулируют условия, причины, по которым необходимо поступать предписанным образом: Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного. Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно [Лк., 6: 1 – 21].

Композиционно-тематическая структура проповеди

Обращение к событиям современной для проповедника обыденной жизни (реализация профанной темы) происходит в тексте проповеди в тех случаях, когда автору необходимо обратить внимание слушателей на современное состояние духовной жизни общества (и каждого из присутствующих, в том числе и самого автора). Как отмечают современные гомилеты, проповедник «не должен оставлять без внимания…общественные проблемы современной жизни, те факты и события, которые имеют прямое отношение к делу спасения христианина, тревожат его совесть и сознание» [Феодосий 1999]. Уточним, что термин «профанный» не наполняется нами отрицательной коннотацией, а используется в значении «обыденный, реальный, земной, относящийся к современной действительности» в противопоставлении с термином «сакральный» – «относящийся к миру духовному, священному, возвышенному».

Лексическое поле, составляющее профанную тему, включает в себя обозначения реалий современной действительности, связанные с недолжным поведением, не соответствующим нормам ни щадящей, ни строгой этики [Кант 1987]. Поле профанной темы связано с полем сакральной темы на логических основаниях противопоставления. Ориентиром должного поведения для христианина является модель поведения, предлагаемая корпусом книг Священного Писания и Священного Предания. В проповеди модель такого идеального поведения демонстрируется через предметно-сакральную тему, когда автор повествует о том или ином событии из жизни Христа и / или святых, погружая тем самым слушателей в сакральный мир, делая его чувственно-осязаемым. В то же время проповедник может и должен заниматься не только предметами возвышенными, божественными, но и предметами земными, даже низменными, противоречащими слову Божию, но «эти последние предметы должны рассматриваться и обсуждаться с церковной кафедры не сами по себе, а по …отношению к домостроительству нашего спасения» [Аверкий 2001: 42]. Обращаясь к примерам «недолжного» поведения, проповедник рассматривает их как отрицательную модель поведения, свойственную в разной степени всем присутствующим. Именно такие фрагменты проповеди являются местом проявления профанной тематики.

Рассмотрим экспликацию профанной темы в тексте нравоучительной проповеди архимандрита Кирилла «Мысли о вечном» [далее – АКМ]. Профанная тема возникает, когда проповедник рисует современное состояние общества (греховное, «недолжное»). Профанная тема впервые предстает в начальной части текста в качестве иллюстрации к определению понятия милосердия. Автор, используя доказательство «от противного», обращается к современным событиям: «Недавно я прочитал статью о том, как один трудовой коллектив перечислил на счет дома престарелых часть своей прибыли и сделал, казалось, очень хорошее и доброе дело…». Тематическое поле профанной темы в данном фрагменте текста представлено единицами один трудовой коллектив, дом престарелых, насельники дома престарелых, хозяйственники, люди, деньги. Повествовательный фрагмент текста, представляющий «недолжное», греховное поведение современных людей, завершается обращением к духовной теме: «…не почувствовали эти люди реального соучастия с их горькой судьбой, реального милосердия?». Профанная тема в тексте проповеди АКМ связана с хронотопом «здесь и сейчас» и в дальнейшем представлена следующими лексическими цепочками: дефицит, длинные очереди, потеря человеческого достоинства в погоне за пищей, одеждой, мылом, зубной пастой, наша жизнь, трудное время, физическое родство, штамп в паспорте. Автор использует профанную тему с целью приблизиться к аудитории, стать более понятным, своим, нарисовать чувственно-осязаемые картины, близкие аудитории, чтобы затем, оттолкнувшись от профанной темы, перейти к духовной ее оценке, к духовно-нравственному истолкованию. Так, в заключении данной про 131

поведи поле профанной темы представлено достаточно плотно через перифразы: «Я обращаюсь сейчас к тому, кто собирается выйти на улицу и в этот вечер сорвать шапку с головы прохожего, для того чтобы поправить свое материальное благополучие. Я обращаюсь сейчас к тем, кто думает, как бы ему за счет ближнего своего жить получше, побогаче, повольготнее». Далее, используя прямое обращение и повелительные конструкции, автор объединяет профанную и духовную тему: «Вы заблуждаетесь, мои братья и сестры. На этом пути вы не построите своего счастья, вы не будете счастливыми. И если можете, остановитесь. Если можете, попытайтесь вместо того, чтобы взять, – дать.

Предвижу скептическую улыбку или, может быть, даже безразличное или раздраженное выражение лица. Я не призываю вас верить тому, что я говорю. Я призываю вас попробовать. Попробуйте! И если мы сегодня или завтра все вместе попробуем это сделать, то мы увидим, как светлее, счастливее и радостнее становится наша обычная человеческая жизнь».

Наряду с рассмотренным способом экспликации профанной темы в тексте проповеди (использование бытовой повседневной конкретики) здесь наблюдается и особый способ, присущий именно данной разновидности предметной темы. Профанная тема сопряжена с миром современного человека, с его недолжным духовным состоянием, отсюда возникновение в проповеди я-темы и плотная взаимосвязь их. Условно, работает следующая речевая модель: «мы (я и вы) совершаем недолжное», с развернутой конкретизацией последнего понятия. Так, в проповеди КВК профанная тема возникает в той части текста, где приводится обширная цитата из проповеди святого Дмитрия Ростовского, переводящего сакральное событие в прагматический план. Тематическая цепочка представлена субститутами мы, ты, себя и их грамматическими трансформами, а также нулевой позицией (положи крестное знамение, крестом прогони, огради свой слух Крестом Христовым), причем употребление местоимения ты не отделяет говорящего от слушающих, это ты-обобщенное, относящееся ко всем, и к проповеднику в том числе. Плотность употребления субститутов, отражающих профанную тему, в этой части текста достаточно высока (18 единиц). Далее профанная тема возникает в заключении, реализуясь через обращение Дорогие братья и сестры (знак, типичный для заключения) и субституты мы, свой (14 единиц).

В проповеди КВС профанная тема возникает в основной части проповеди при сравнении святых и людей: «Все святые были подобострастные нам люди, они так же, как и мы…». Возникшая мы-позиция точечно сохраняется в дальнейшем тексте и плотно возникает в заключении, эксплицируясь через обращение братья и сестры, субституты мы, вы и перифразу хотящие спастись. Плотность номинаций профанной темы в заключении значительно больше (14 единиц), чем в основной части (5) и вступлении (1).

В проповеди АВС наблюдается иное предъявление профанной темы. Тематическая цепочка опирается на субститут мы, который проходит через весь текст. Плотность употребления местоимения мы возрастает во вступлении и заключении, при этом в основной части, в отличие от предыдущих текстов, данный субститут многократно повторяется.

Жанр акафиста: интенции хвалы и благодарности представителям сакрального мира

Перед читателем разворачивается исповедь автора-героя, внутренний анализ мотивов и побуждений, переход от помысла к слову и действию, борьба с помыслами – тот внутренний ход мыслей, который затмевает описания реалий поездки, хотя и они важны и составляют обязательную часть рассказов о паломничестве.

В то же время большое место в статьях о паломнических поездках занимает рассказ об исторических событиях, внешнем виде храмов, быте и нравах местных жителей. Такого рода повествовательные и описательные фрагменты часто представляют собой переосмысленную и эмоционально пережитую автором информацию, где на первый план выходит оценочный компонент, проявляющийся в отборе и расположении известной информации, в использовании оценочной лексики. Описание мест происходит через призму душевного и духовного состояния автора, фактическая информация уходит на второй план, что осознается автором: «Почему я про это говорю? Потому что, пытаясь рассказать об Испании, понимаю, что Испания, Россия, Альфа-Центавра – нет никакой разницы. Человек настолько выше (и ниже) и сложнее всех географических и даже астрономических особенностей, что реального интереса рассказ о другой стране вызвать не может. В крайнем случае – нечто вроде любопытства (ну-ка, что там, в ен-тих Гешпаниях?...). А интерес вызывает лишь болезненное переживание реальности человеком. В Испании, в Италии, в Австралии или на Луне … Мы еще были в Севилье и Кордове. Эти два города заслуживают (как считается вообще) интереса, упоминания и описания. Поэтому попытаюсь описать и упомянуть. Оговорюсь – не стоит считать, что нам (мне) не понравилось в этих городах. Мне очень понравилось. Но не испытал я там такого сверхъестественного чувства, которое представляется, когда ты читаешь об этих местах в книге, представляешь, как было бы хорошо туда съездить, и как замечательно было бы рас 194 сказать о них по приезде оттуда. Ну не так все!» (А. Цориев, Православная Испания, № 48).

Мучительное переживание автором экзистенциального чувства одиночества находит подтверждение в мыслях русского религиозного философа И. Ильина (в статье приводится объемная цитата) и влечет за собой дальнейшие размышления о роли Бога в жизни человека. Возвращение к теме статьи – православная Испания – фрагментарно и служит одновременно и иллюстрацией к аргументу в рассуждении, и поводом для перехода к следующему аргументу (А. Цориев, Православная Испания, № 48).

Таким образом, современные рассказы о паломничестве в православных СМИ представляют собой размышления автора о духовной жизни, реальная, про-фанная жизнь в паломнической поездке – повод обратиться к миру духовному, сакральному, внешние события позволяют осознать собственную греховность. Личность паломника выходит на первый план, саморефлексия по поводу собственной дуальности, осознание религиозной идентичности становятся ведущими признаками жанра рассказа о паломничестве.

Активно функционирующий в православных СМИ жанр «рассказ о паломничестве» (современный вариант жанра хождения) имеет характерные черты, позволяющие отнести тексты к религиозному функциональному стилю. Двоеми-рие как мировоззренческий принцип религиозного стиля определяет и композиционно-тематическое развитие текста, и образ автора-паломника. Личность паломника выходит на первый план, саморефлексия по поводу собственной дуальности, осознание религиозной идентичности становятся ведущими признаками жанра рассказа о паломничестве как современного варианта жанра хождения. Прототекстуальность как конструктивный принцип религиозного стиля эксплицирован в современном варианте жанра хождения через цитирование Священного Писания, аллюзии на прототекст. Герой-рассказчик опирается в своих рассуждениях о мире, о своей душе на главный критерий – прототекст, задающий нравственную систему координат и позволяющий оценивать окружающую действительность и свой внутренний мир с христианской точки зрения.

Конфессиональная пресса (на примере православных СМИ Екатеринбургской митрополии) отличается наличием нейтральной, книжной, возвышенной лексики при полном отсутствии сниженной, преобладанием благоговейной и поучительной тональности, канонической выдержанностью содержания. Отбор языковых средств обусловлен целеполаганием – проповедью вероучительных истин, распространением истинного учения. Указанные особенности полностью соответствуют религиозному стилю, что позволяет ставить вопрос о выделении религиозно-публицистических жанров.

Другая область пересечения функциональных стилей лежит в сфере непринужденного разговорного общения. В наши дни различные формы религиозной коммуникации широко представлены в Интернете (официальные сайты приходов, сайты священнослужителей, сайты православных СМИ и др.). Одна из активно функционирующих форм религиозной коммуникации – группа православного прихода в социальных сетях. Материалом наших наблюдений стали комментарии пользователей открытой группы православного прихода храма во имя святителя Иннокентия Московского, размещенные в социальной сети Facebook.

Коммуниканты – это воцерковленные образованные люди, имеющие одно или несколько высших образований, активные пользователи Интернета. Они составляют сравнительно небольшую часть прихожан храма (в группе зарегистрировано 47 человек, в то время как прихожанами являются более 400 человек).

Обратим внимание, что православные члены группы выступают под собственными именами, написанными в основном на кириллице (40 человек из 47), латиница используется существенно реже (8 человек из 47, в том числе священнослужитель). Священнослужитель позиционирует себя так же, как и остальные члены группы, указывая только имя и фамилию, не отмечая свой особый для этой группы людей статус. Имена указываются членами группы в полной форме, не употребляются уменьшительные формы и иносказательные ники. Больший уровень свободы проявляется в использовании аватарок. Коммуниканты визуализируются при помощи фотографий (40 человек из 47) и рисунков. Статус члена группы и использование аватарок не связаны между собой: священник размещает вместо своей фотографии рисунок Общение в Сети предполагает свободу, равенство и добровольность участия. Православное же общение достаточно жестко регламентировано: соблюдаются правила этикета, в основе которого лежит иерархический принцип. Общение православной группы в социальных сетях сопряжено с действием двух противоборствующих тенденций: с одной стороны, к свободе и равенству, и с другой - к иерархической подчиненности и соблюдению традиций.