Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Язык как средство отражения действительности. Восприятие как условие формирования картины мира 11
1.1. Язык как универсальная знаковая система 11
1.2. Системная организация лексики в русском языке. О понятии «семантическое поле» . 16
1.3. Языковая картина мира. Роль органов чувств в восприятии и отражении действительности . 23
1.4. Лексика с семантикой чувственного восприятия и аспекты её лингвистического изучения 31
Выводы по Главе I . 65
Глава II. Семантика и функционирование лексики со значением чувственного восприятия в произведениях Юрия Коваля 70
2.1. Особенности писательской манеры Юрия Коваля. Человек и природа в произведениях Юрия Коваля 70
2.2. Выявление в художественном тексте лексики чувственного восприятия . 74
2.3. Лексика со значением чувственного восприятия в рассказе Юрия Коваля «Капитан Клюквин» . 79
2.3.1. Лексика семантического поля «зрительное восприятие» . 80
2.3.1.1. Зрительное восприятие предметов в статике . 81
2.3.1.2. Зрительное восприятие предметов в динамике 85
2.3.2. Лексика семантического поля «слуховое восприятие» . 87
2.3.2.1. Звуки, издаваемые клестом 88
2.3.2.2. Звуки, издаваемые человеком 91
2.3.2.3. Звуки природы . 91
2.3.2.4. Сложные звуки 92
2.3.3. Лексика семантического поля «осязательное восприятие» . 94
2.3.4 Лексика семантического поля «обонятельное восприятие» . 98
2.4. Лексика со значением чувственного восприятия в рассказе Юрия Коваля «Картофельная собака» 99
2.4.1. Лексика семантического поля «зрительное восприятие» 100
2.4.1.1. Лексика, связанная с описанием внешности и поведения Тузика . 100
2.4.1.2. Лексика, связанная с описанием действующих персонажей рассказа (кроме автора) 105
2.4.1.3. Лексика, связанная с описанием окружающих предметов и обстановки . 108
2.4.1.4. Лексика, связанная с описанием совместных действий автора и Тузика . 111
2.4.1.5. Лексика, связанная с описанием действий автора 113
2.4.2. Лексика семантического поля «слуховое восприятие» . 114
2.4.2.1. Лексика, называющая звуки, издаваемые человеком . 114
2.4.2.2. Лексика, называющая звуки, издаваемые Тузиком 116
2.4.2.3. Лексика, называющая звуки, издаваемые предметами 117
2.4.3. Лексика семантического поля «осязательное восприятие» 118
2.4.4. Лексика семантического поля «обонятельное восприятие» . 120
2.4.5. Лексика семантического поля «вкусовое восприятие» . 121
2.5. Лексика со значением чувственного восприятия в рассказе Юрия Коваля «Сиротская зима» 122
2.5.1. Лексика, характеризующая восприятия человека 123
2.5.1.1. Лексика семантического поля «зрительное восприятие» 123
2.5.1.2. Лексика семантического поля «осязательное восприятие» 133
2.5.1.3. Лексика семантического поля «слуховое восприятие» 137
2.5.1.4. Лексика семантического поля «обонятельное восприятие» . 140
2.5.1. 5. Лексика со значением сложных восприятий 141
2.5.2. Лексика, характеризующая восприятия медведя 143
2.5.2.1. Лексика семантического поля «зрительное восприятие» 143
2.5.2.2. Лексика семантического поля «слуховое восприятие» 149
2.5.2.3. Лексика семантического поля «обонятельное восприятие» 151
2.5.2.4. Лексика семантического поля «осязательное восприятие» 152
2.5.2.5. Лексика семантического поля «вкусовое восприятие» . 153
2.6. Грамматические особенности употребления лексики с семантикой чувственного восприятия в рассказах Юрия Коваля «Капитан Клюквин», «Картофельная собака» и «Сиротская зима» . 155
2.6.1. Морфологическая характеристика лексических единиц в рассказах Юрия Коваля 156
2.6.1.1. Морфологическая характеристика лексических единиц в рассказе «Капитан Клюквин» . 156
2.6.1.2. Морфологическая характеристика лексических единиц в рассказе «Картофельная собака» 164
2.6.1.3. Морфологическая характеристика лексических единиц в рассказе «Сиротская зима» . 172
2.6.2. Синтаксические позиции лексических единиц в рассказах Юрия Коваля «Капитан Клюквин», «Картофельная собака» и «Сиротская зима» . 183
Выводы по Главе II . 186
Заключение 189
Библиографический список . 195
Приложение . 210
- Языковая картина мира. Роль органов чувств в восприятии и отражении действительности
- Лексика семантического поля «осязательное восприятие»
- Лексика семантического поля «осязательное восприятие»
- Морфологическая характеристика лексических единиц в рассказе «Капитан Клюквин»
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена тем, что оно находится в русле утвердившейся в настоящее время в языкознании антропоцентрической научной парадигмы. Перцептивная лексика требует своего постоянного изучения по той причине, что она позволяет приблизиться к пониманию принципов формирования национальной и индивидуальной языковой картины мира.
Не утрачивают актуальности для лингвистики также исследования, посвящённые языку художественной литературы и идиостилю писателя. В настоящей диссертации содержится ряд наблюдений за идиостилем Юрия Коваля и особенностями его прозы.
Цель исследования – представить комплексную характеристику лексики чувственного восприятия в произведениях Юрия Коваля на базе системно-функционального подхода к языковому материалу.
В связи с этим в работе поставлен ряд задач:
1. Выявить состав лексики чувственного восприятия в произведениях Юрия Коваля.
-
Классифицировать перцептивную лексику на несколько семантических полей по видам восприятия – зрительного, слухового, осязательного, обонятельного, вкусового – и выделить более мелкие группы внутри каждого семантического поля.
-
Произвести морфологическую классификацию лексики чувственного восприятия в произведениях Юрия Коваля, то есть проанализировать частеречную принадлежность данной лексики.
-
Осуществить синтаксическую классификацию перцептивной лексики – охарактеризовать её по занимаемой в предложении позиции подлежащего, сказуемого, дополнения, определения или обстоятельства.
-
Рассмотреть функции лексики чувственного восприятия в художественном тексте, показать роль данной лексики в идиостиле Юрия Коваля.
Новизна исследования определяется тем, что лексика чувственного восприятия в произведениях Юрия Коваля ещё не служила предметом специального лингвистического исследования. В научный оборот вводится новый языковой материал, делаются новые наблюдения над особенностями языка и стиля Юрия Коваля. Впервые на базе системно-функционального подхода проводится разноаспектный сравнительный анализ употребления перцептивной лексики в трёх избранных для исследования рассказах: «Капитан Клюквин», «Картофельная собака» и «Сиротская зима».
Материал исследования представляет собой 699 контекстов,
содержащих 1134 лексические единицы и 1979 словоупотреблений лексики чувственного восприятия, извлечённых из рассказов Юрия Коваля «Капитан Клюквин», «Картофельная собака» и «Сиротская зима» (общий объём проанализированного лексического материала составил 8843 слова).
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит определённый вклад в решение актуальных проблем, связанных с изучением лексической системы русского языка, семантических полей восприятия и их
роли в формировании языковой картины мира носителя языка, с функционированием перцептивной лексики в художественном тексте.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его материалы могут быть использованы в практике преподавания вузовских курсов «Современный русский язык», «Филологический анализ текста», «Стилистика», «Русский язык как иностранный», при разработке спецкурсов и спецсеминаров соответствующей тематики, при дальнейших исследованиях языка и стиля Юрия Коваля, а также при подготовке школьных уроков по творчеству писателя.
Методологическая основа исследования определяется его целями и задачами. В своём исследовании мы опирались на идеи, представленные в работах Н. Ф. Алефиренко, Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, А. Вежбицкой, Анны А. Зализняк, Ю. Н. Караулова, Г. В. Колшанского, Е. С. Кубряковой, Дж. Лакоффа, Е. В. Рахилиной Е. В. Урысон, А. А. Уфимцевой, Д. Н. Шмелёва,
A. Д. Шмелёва, Е. С. Яковлевой и др. (описание системного устройства языка,
семантики языковых единиц, языковой картины мира); Ю. Д. Апресяна,
B. А. Барабанщикова, Г. А. Золотовой, Е. Ю. Ивановой, В. П. Казакова,
Г. И. Кустовой, С. Ю. Лавровой, Е. В. Мельниковой, Е. В. Падучевой,
Н. Е. Петровой, Е. В. Урысон и др. (теоретические и практические аспекты
анализа перцептивной ситуации, перцептивного события, перцептивного
образа, перцептивной картины мира); О. Н. Григорьевой, В. Н. Денисенко и
Кан Чжунхо, О. С. Жарковой, Г. Е. Крейдлина, Л. Б. Лебедевой,
Г. Р. Рахимовой, И. Г. Рузина и др. (различные аспекты исследования
перцептивной лексики); С. А. Веднёвой, Л. В. Калининой, И. Г. Минераловой,
О. Н. Челюкановой и др. (изучение языка и стиля Юрия Коваля).
Методы исследования. Основными методами, использованными в данной работе, являются метод системно-функционального анализа языковых единиц, описательно-аналитический метод, метод контекстуального анализа, метод семантических полей, а также количественный метод.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Лексику чувственного восприятия в художественном произведении
формируют несколько типов единиц, границы между которыми подвижны:
-
отдельные слова с основным значением чувственного восприятия;
-
контексты, в которых чувственное восприятие не обозначено прямо, но явно подразумевается ввиду целостности восприятия; 3) контексты, описывающие перцептивные события, то есть случаи совмещения существования объекта с актом его восприятия наблюдателем; 4) полимодальные единицы, передающие синестетические (смешанные) восприятия; 5) лексические единицы, приобретающие значение чувственного восприятия в переносном употреблении.
2. Перцептивная лексика занимает важное место в идиостиле писателя
Юрия Коваля (на её долю в проанализированном материале приходится более
20% словоупотреблений) и является одним из эффективных средств
художественной передачи мировосприятия как автора-повествователя, так и
персонажей, в том числе персонажей-животных.
3. Наибольшее место в проанализированных произведениях Юрия Коваля
занимает лексика зрительного восприятия, даже если повествование в рассказе
ведётся от имени животного, в природе реально ориентирующегося в большей
степени с помощью других органов чувств. Это объясняется, во-первых, тем,
что Юрий Коваль обычно описывает происходящее как перцептивное событие,
то есть с помощью определённых групп глаголов, соединяющих
пространственные и перцептивные компоненты. Во-вторых, Юрий Коваль
наделяет персонажей-животных психологическими характеристиками человека,
в том числе приписывает животным преимущественно зрительное восприятие
действительности, свойственное человеку.
4. Наиболее частотными лексемами, передающими чувственное
восприятие, являются лексические единицы, обозначающие зрительно
воспринимаемые действия и признаки персонажей.
5. Перцептивная лексика в проанализированных рассказах Юрия Коваля
чаще всего бывает выражена глаголами и глагольными формами, реже всего –
прилагательными. Это можно объяснить преобладанием в произведениях Юрия
Коваля динамического, событийно-перцептивного аспекта описания
действительности.
6. Лексика чувственного восприятия в рассмотренных рассказах Юрия
Коваля чаще всего занимает синтаксическую позицию сказуемого, реже всего –
позицию подлежащего. Это наблюдение согласуется с тем, что перцептивная
лексика в произведениях Юрия Коваля представлена преимущественно
глагольными формами, которым в предложении бывает свойственна роль
сказуемого.
7. Перцептивная лексика в рассказах Юрия Коваля выполняет важные
функции и служит одним из основных средств раскрытия авторского замысла,
позволяя писателю вызвать у читателя нужные переживания, не прибегая к их
прямому обозначению, а просто показывая мир глазами персонажа, в том числе
персонажа-животного.
Работа прошла апробацию на следующих международных и всероссийских научных конференциях:
-
Межвузовская студенческая научная конференция «Весна» (Киров, 2015).
-
Актуальные проблемы гуманитарных и экономических наук: Межрегиональная научно-практическая конференция (Киров, 2016).
-
Всероссийская научная конференция «Проблемы языковой картины мира в синхронии и диахронии» (Нижний Новгород, 2016).
-
Ежегодная межвузовская научно-теоретическая конференция преподавателей и студентов ВятГУ (Киров, 2015, 2016).
-
«Русский язык в славянской межкультурной коммуникации: история и современность» (Москва, 2017).
Структура работы. Исследование состоит из Введения, двух Глав, Заключения, Библиографического списка и Приложения.
Языковая картина мира. Роль органов чувств в восприятии и отражении действительности
Проблеме изучения языковой картины посвящена обширная научная литература. «Понятие картины мира относится к числу фундаментальных понятий, выражающих специфику человека и его бытия, взаимоотношения его с миром, важнейшие условия его существования в мире», – пишет В.И. Постовалова (Постовалова 1988). Те или иные аспекты данного понятия рассматриваются в работах: Брутян 1973, 1976; Вежбицкая 2001а, 2001б; Гачев 1967; Караулов 2003; Колшанский 2010; Корнилов 2011; Роль человеческого фактора в языке 1988; Степанов 1985; Урысон 2003; Шмелёв 1973; Шмелёв 2002 и др.
Несмотря на большое количество исследований, в понимании языковой картины мира остаётся ещё много нерешённых вопросов. Постараемся представить основные подходы к описанию данного понятия.
В работах Богатырёва 2010 и Корнилов 2011 представлен обзор существующих в языкознании точек зрения на понятие «языковая картина мира» (далее – ЯКМ). Отмечается, что это понятие восходит и идеям немецкого лингвиста Вильгельма фон Гумбольдта, жившего на рубеже XVIII–XIX веков. Ср. в связи с этими: «Познание и язык взаимоопределяют друг друга и, установив эту взаимозависимость мышления и слова, Гумбольдт приходит к выводу, что языки являются не просто средством изображения уже познанной истины, а орудием открытия ещё непознанного, и вообще язык – это “орган, формирующий мысль”, он не просто средство общения, а ещё и выражение духа и мировидения говорящего» (Богатырева 2010, с. 67).
Идеи Гумбольдта были позднее развиты другими учёными: Францем Боасом, Эдвардом Сепиром, Бенджамином Уорфом, Дж. Лакоффом и М. Джонсоном, И.Л. Вайсгербером и др. (см. об этом Богатырева 2010; Корнилов 2011; Роль человеческого фактора в языке 1988 т др.). В российском языкознании значительный вклад в разработку идей картины мира внесли Н.Д. Арутюнова, Г.Д. Гачев, В.И. Карасик, Г.В. Колшанский, З.Д. Попова, А.А. Потебня, Б.А. Серебренников, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, Е.В. Урысон, Д.Н. Шмелёв, А.Д. Шмелёв и др.
Работа О.А. Селеменевой «Формирование концепции языковой картины мира в работах отечественных и зарубежных лингвистов конца XVIII – начала XX века» также посвящена становлению понятия «языковая картина мира» в лингвистической науке. Автор справедливо указывает, что сам термин «картина мира» представляет собой образ, метафору. О.А. Селеменева в своей статье пытается проследить историю формирования этого понятия.
Автор отмечает, что изучение картины мира связано с обращением языкознания к человеку. Одним из первых учёных, обратившихся к вопросу о связи языка и мышления, был немецкий учёный Вильгельм фон Гумбольдт.
О.А. Селеменева уделяет идеям Гумбольдта особое внимание и затем говорит о том, что в российском языкознании идеи Гумбольдта развивал Александр Афанасьевич Потебня, а затем – Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ. Все эти лингвисты писали о том, что в языке выражается дух народа, взгляд данного народа на мир. Подобные идеи были высказаны также американским учёным Эдвардом Сепиром. Сепир высказал идею о том, что разные народы видят мир по-разному, и это различие не может не отражаться в языке. В заключение обзора научных концепций О.А. Селеменева пишет: «Главным “детищем” авторов теории лингвистической относительности стало понятие языковой картины мира … По сравнению с научными картинами мира, языковые старше, информационно богаче и плюралистичнее» (Селеменева 2012, с.133).
В статье В.П. Даниленко «Языковая картина мира и гипотеза Сепира-Уорфа» содержится критический анализ точки зрения на отношения языка и действительности в работах известных американских лингвистов Эдварда Сепира и Бенджамина Уорфа. Рациональное зерно гипотезы Сепира-Уорфа В.П. Даниленко видит в том, что «язык действительно оказывает влияние на познавательную деятельность его носителей. Особенно заметным это влияние оказывается в детстве» (Даниленко URL). Однако В.П. Даниленко считает, что авторы гипотезы преувеличили роль языка в познании, так как информация о мире может передаваться и за пределами языка. В.П. Даниленко пишет: «Деятельность человека осуществляется не только с помощью языка, но и без этой помощи … Вот почему мы можем утверждать, что наряду с языковым (вербальным) существует и другой – неязыковой – путь познания» (Даниленко URL). В заключение В.П. Даниленко делает вывод о том, что «языковые картины мира могут выполнять лишь вспомогательную роль по отношению к науке, но они не могут претендовать на ведущую роль по отношению к научным картинам мира. Языковые картины мира не могут выступать в качестве главного источника научных знаний. Таким источником была, есть и будет на самом деле объективная действительность» (Даниленко URL).
По словам Е.В. Урысон, «языковую, или наивную, картину мира принято интерпретировать как отражение обиходных (обывательских, житейских, бытовых) представлений о мире» (Урысон 2003, с. 11).
В «Полном словаре лингвистических терминов» Т.В. Матвеевой отмечается, что «языковая картина мира – распространённая научная метафора, претендующая на статус термина: представления носителей языка о действительности, выраженные средствами этого языка» (Матвеева 2010, с. 552). Далее Т.В. Матвеева даёт отсылку на статью «Картина мира», в которой говорится следующее: «Картина мира – в лингвокультурологии: отражённые в языковых формах и категориях представления народа, говорящего на этом языке, о действительности и человеке по отношению к действительности. Возникший как научная метафора, термин картина мира не отличается понятийной строгостью, но востребован в качестве обобщения, подчёркивающего масштабность явления. Картина мира – это целостная совокупность выраженных в языке понятий и представлений о мире, которая формируется в зависимости от экономических, политических, культурных факторов» (Матвеева 2010, с. 140).
З.Д. Попова и И.А. Стернин в книге «Когнитивная лингвистика» разграничивают два вида картин мира: непосредственную и опосредованную. Непосредственная картина мира возникает «в результате прямого познания сознанием окружающей действительности… как при помощи органов чувств, так и при помощи абстрактного мышления» (Попова, Стернин 2007, с. 51). Непосредственная картина мира может быть названа когнитивной. Опосредованная картина мира – это «результат фиксации концептосферы вторичными знаковыми системами, которые материализуют, овнешняют существующую в сознании непосредственную когнитивную картину мира. Таковы языковая и художественная картины мира» (Попова, Стернин 2007, с. 53).
В работе Постовалова 1988 говорится о необходимости различать три типа картин мира в зависимости от типа субъекта картины мира: 1) картина мира взрослого человека и детская картина мира; 2) картина мира психически нормального человека и психопатологическая картина мира; 3) «цивилизованная» картина мира и архаическая. Кроме того, «в каждой самостоятельной сфере общественного сознания – мифологии, религии, философии, науке – существуют свои особые средства мировосприятия… Итогом такого мировидения и являются соответствующие картины мира – мифологические, религиозные, философские, научные» (Постовалова 1988, с. 32–33). Необходимо также учитывать многочисленные несоответствия между научной и языковой картинами мира, между лингвистической и энциклопедической информацией. Это подчёркивает Е.В. Рахилина: «Научная картина мира обычно очень значительно отличается от языковой – поэтому энциклопедическая информация не помогает лингвистическому описанию, детализируя и дополняя его, а, наоборот, мешает ему. Случайные совпадения ни о чём не говорят, а только подтверждают это» (Рахилина 2000, с. 23).
Однако сказанное не означает, что энциклопедические представления следует полностью исключить из языкового анализа. Выше мы уже приводили мнение Ф.М. Березина и Б.Н. Головина о том, что изучать лексику того или иного языка невозможно без учёта семантики лексических единиц, а семантика обязательно отражает существующие в той или иной культуре знания человека о мире. Сходные мысли высказывает и И.М. Кобозева в своей работе «Лингвистическая семантика». Автор сосредоточивает своё внимание на соотношении понятий «семантические поля» – «тезаурус» – «картина мира». Под тезаурусом в книге И.М. Кобозевой понимается определённый тип словаря, в котором слова сгруппированы по крупным тематическим классам/категориям (таким, как «Абстрактные отношения», «Пространство», «Материя», «Разум», «Воля» и т.д.), в свою очередь подразделяющимся на подклассы более мелких уровней. В целом «тезаурус можно рассматривать как систему семантических полей данного языка» (Кобозева 2000, с. 124), а «в основу тезауруса должна быть положена система понятий, соответствующая научной картине мира» (Кобозева 2000, с. 125). И.М. Кобозева не согласна с оценкой тезаурусов как «нелингвистических» словарей.
Лексика семантического поля «осязательное восприятие»
В рассказе «Капитан Клюквин» встретилось 12 примеров осязательных восприятий. Большую их часть составляют температурные ощущения (7 примеров). Причём только в двух из них использованы слова, прямо называющие ощущения тепла или холода: тепло, холод. В остальных случаях читатель понимает, что речь идёт о температурных восприятиях, по косвенным признакам. Например, описывая рыбок в аквариуме, автор даёт понять, что аквариум был обогреваемым, тёплым. Для этого он использует такие языковые единицы, как обогревали аквариум, под светом рефлектора, подводная жизнь в тропиках. Ср.: «Это продавцы тропических рыбок обогревали аквариумы и банки керосиновыми лампами» (с. 170); «Там под светом рефлектора раскинулись тропические водоросли, а между ними плавали королевские тетры - тёмные рыбки, рассечённые золотой полосой» (с.173). «По вечерам мы играли Пятый этюд Джульяни и глядели на аквариум, как там течёт подводная жизнь в тропиках» (с. 176). Особенно интересны два последних случая, когда слова рефлектор и тропики несут в себе скрытую, имплицитную информацию о температуре объекта. В толковом словаре слово рефлектор определяется следующим образом: «Рефлектор - \.Телескоп с вогнутым зеркалом. // Ср. рефрактор, экваториал. 2. Отражатель световых или тепловых лучей в форме вогнутой полированной поверхности. Лампа с рефлектором. Обогревать комнату рефлектором.// Ср. калорифер, камин (во 2-м знач.). 3. тех. Устройство для направленного излучения или отражения радиоволн, расположенное вблизи антенны. Рефлекторный - относящийся к рефлектору (в 1-3-м знач.), рефлекторам» (Крысин 2009). Среди примеров употребления данного слова в словаре есть фраза «Обогревать комнату рефлектором». Стало быть, рефлектор - это обогреватель, а обогреватель создаёт тепло, то есть температурное ощущение. Что касается слова тропики, то в его словарном толковании мы также находим указание на температуру: «наиболее жаркий пояс земного шара», ср.: «Тропики - 1. Воображаемые параллели (3 знач.), отстоящие на 2307 к северу и югу от экватора. Тропик Рака (к северу от экватора). Тропик Козерога (к югу от экватора). 2. Мн. Местность к северу и югу от экватора между этими параллелями - наиболее жаркий пояс земного шара. В тропиках» (Ожегов, Шведова 2010).
Ещё в двух случаях мы находим косвенное указание на то, что было тепло. Ср.: «Но вот солнце стало припекать как следует, сосульки растаяли» (с.175); «Всю весну не снимал я клетку с гвоздя на балконе, а в комнате сохли под потолком связки калины и рябины, гирлянды шишек» (с. 177). Мы догадываемся о том, что имеется в виду ощущение тепла потому, что знаем семантику этих слов. Слово растаять образовано от глагола таять, который обозначает «обращаться в жидкое состояние под действием тепла» (Ожегов, Шведова 2010). Ср. в нашем примере: «солнце стало припекать». Что касается примера со словом сохнуть, то здесь нам на помощь приходят наши внеязыковые знания. Мы понимаем, что если предмет сохнет, то он теряет влагу, которая из него испаряется, и это происходит, как правило, под воздействием высокой температуры (ср.: бельё сохнет на солнце; от жары сохнут деревья). Поэтому из примера «в комнате сохли… связки калины и рябины» мы понимаем, что в комнате было тепло.
Два примера осязательных восприятий связаны с ощущением прикосновения. Ср.: «Капитан сердито цокнул, подскочил ко второму ладу и ущипнул меня за палец» (с. 175); «Мне хотелось, чтоб в имени был отмечен и его командирский нрав, и крепкий клюв, и красный цвет оперения» (с. 170).
Глагол ущипнуть образован от глагола щипать, имеющего следующее значение: «Щипать - 1. кого-что. Защемлять чем-н (кожу) до боли. Щипать ногтями. 2. (1 и 2 л. не употр.), что. Вызывать ощущение болезненного жжения. Перец щиплет язык. В горле щиплет (безл.). 3. что. Защемляя чем-н., отделять. Щипать волокно, нитки. Гуси щиплют траву. 4. кого-что. Выдёргивать перья. Щипать птичью тушку» (Ожегов, Шведова 2010).
Прилагательное крепкий в качестве основного имеет значение «прочный, такой, что трудно разбить, сломать, порвать» (Ожегов, Шведова 2010). Действия, называемые глаголами разбить, сломать, порвать, предполагают, что человек прикасается к предмету руками.
Наконец, в трёх случаях мы сталкиваемся с переносным употреблением слов осязательной семантики. Ср.: «Конечно, выглядело всё это не так уж прекрасно - корявая игра на гитаре сопровождалась кривоносым пением, но я пришёл в восторг и мечтал уже выступить с Капитаном в центральном доме детей железнодорожников» (с. 174); «Во взгляде его были и печаль, и досада, и лёгкое презрение ко мне» (с. 172); «Осень между тем сменилась плохонькой зимой» (с. 172). Первый из этих примеров уже был рассмотрен нами раньше. Особого истолкования требуют оставшиеся два примера.
В выражении лёгко е презрение употреблено прилагательное лёгкий, прямое значение которого связано с осязательным ощущением отсутствия тяжести, ср.: «Лёгкий – 1. Незначительный по весу, не отягощающий. Лёгкая ткань... 2. Исполняемый, достигаемый, преодолеваемый без большого труда, усилий. Лёгкая задача, работа... 3. Небольшой (по силе, крепости); малозаметный. Лёгкий ветерок… 4. Лишённый грузности. Лёгкие шаги… 5. Не напряжённый, не затруднительный. Лёгкое дыхание… 6. Не суровый, не строгий. Лёгкое наказание… 7. О болезненных, физиологических состояниях: не опасный, не серьёзный. Лёгкие роды… 9. Поверхностный, несерьёзный, легкомысленный, неглубокий. Лёгкие нравы… 10. полн.ф. Без тяжёлого вооружения, подвижный. Лёгкая кавалерия…» (Ожегов, Шведова 2010). В нашем примере это прилагательное использовано в метафорическом значении не суровый, не строгий .
Наиболее интересен, но в то же время сложен для истолкования пример «Осень между там сменилась плохонькой зимой». Чтобы понять, что такое «плохонькая зима», нужно иметь представление о «хорошей», «настоящей» русской зиме. Настоящая русская зима должна быть холодной, морозной. Ср. словарное толкование: «Зима – самое холодное время года, следующее за осенью и предшествующее весне» (Ожегов, Шведова 2010). Стало быть, «плохонькая» зима – это такая, у которой не выражены отмеченные признаки, т. е. тёплая.
В целом лексика семантического поля «осязательное восприятие» представлена в рассказе незначительно, центром её являются температурные ощущения, испытываемые на улице или в помещении (см. Приложение 1.3.).
Лексика семантического поля «осязательное восприятие»
Среди данной лексики выделяется несколько групп, связанных с осязательными восприятиями разного рода: температурными, тактильными, «весовыми», ощущениями влажности и др. Больше всего примеров в данной группе связано с ощущениями прикосновения.
2.5.1.2.А. Лексика, связанная с ощущениями прикосновения (11 контекстов)
В пределах данной группы встречаются слова, употреблённые как в прямом, так и в переносном значении.
В 7 контекстах лексика, называющая различные прикосновения и вызванные ими ощущения, использована в прямом значении. Эта лексика разнообразна и представлена такими единицами, как тронуть, хлестнуть, лизать, прижаться, хвататься, затоптать, больно. Почти всех контекстах описывается взаимодействие человека и леса, деревьев. Ср.: «Тронул осину рукой» (с. 250); «Хватаясь за ветки и мелкие деревца, не таясь, с треском спустился я на дно оврага» (с. 239); «Прижавшись к ёлке спиной, я глядел на костёр» (с. 246); «Ветка бересклета хлестнула в глаз. Стало так больно и горько, что хлынули слёзы» (с. 239).
В отдельных примерах речь идёт о костре: «Синие и жёлтенькие язычки лизали мокрые сучья, и несуразный дым стелился над маленьким огнём» (с. 246); «Я быстро разбросал дымящиеся ветки, затоптал, завалил снегом головешки» (с. 249).
В нескольких примерах лексика со значением прикосновения используется в переносном смысле. Это лексемы крепкий и разодрать.
Лексема крепкий в рассказе употребляется и в прямом, и в переносном значении. Ср.: «Это была крепкая скуластая антоновка, с зеленцой» (с. 246); «О н лёг здесь в буреломе, среди выворотней-корней, но крепко ещё не заснул» (с. 237). В первом из этих предложений крепкая антоновка означает характеристику яблока: крепкое яблоко – это твёрдое, хорошее яблоко. Во втором случае использовано выражение крепко заснуть, обозначающее глубокий сон (метафорическое употребление).
В двух примерах описываются борозды, разодравшие снег, то есть следы, оставленные когтями медведя. Сами следы не могли осуществить прикосновение – «прикасался» к поверхности земли медведь. Однако автор метонимически переносит действие медведя на «действие» его следов. Ср.: «Н а какой-то миг я полуослеп, а когда проморгался, отёр глаза – сразу увидел на склоне оврага чёрные борозды, разодравшие и снег и землю под снегом» (с. 239); «Н е глядел на чёрные борозды, разодравшие снег на склонах оврага» (с. 240).
2.5.1.2.Б. Лексика, связанная с температурными ощущениями (10 контекстов)
Температурные ощущения в рассказе связаны с различными объектами: костёр, снег, деревья и т. д. Для передачи этих ощущений используется следующая лексика: тёплый, холодный, жар охватил, таять, пот полил и др.
Чаще всего температурные ощущения характеризуются как тепло. Ср.: «Господи, какая зима! Вялая, серая, тепловатая!» (с. 240); «Сиротская зима… Сиротская… Так говорят, потому что т епло в такую зиму сироте» (с. 237); «Еловые ветки были для него слишком живыми и тёплыми» (с. 234); «Старый мой след, хотя бы и дважды пересечённый, был теплее» (с. 239).
В других примерах ощущение тепла и даже жара передаётся косвенно, описательно. Автор говорим о жаре костра, о таянии снега, о своём поте. Всё это – следствия высокой для данных обстоятельств температуры. Ср.: «Костёр разгорался туго, но жар его охватил моё лицо, пар пошёл от мокрой телогрейки» (с. 248); «О н (снег. – Т.Х.) ложился на землю и лежал кое-как, с трудом сдерживаясь, чтоб не растаять» (с. 234); «Н а них снег таял, падал на землю мутными хвойными каплями» (с. 234); «Для чего-то и пот полил с меня» (с. 234).
Слова с корнем -холод- используются в рассказе лишь дважды, причём оба раза они использованы не по отношению к автору. В первом случае говорится, что в «сиротскую зиму» не холодно сироте: «Н е так жутко, не так холодно в старом дырявом пальто» (с. 237). Не так холодно – это почти «тепло» . Во втором случае лексема с корнем -холод- использована в переносном употреблении – для характеристики отношения леса к человеку. Ср.: «Всегда терпеливый ко мне, он вдруг отдалился, распался на отдельные деревья, охолодел» (с. 238).
Получается, что в рассказе, где описывается зима, практически отсутствует ощущение холода. Человеку постоянно тепло или даже жарко, что объясняется, очевидно, не только температурой воздуха, но и взволнованным, тревожным состоянием человека.
2.5.1.2.В. Лексика, связанная с остальными осязательными ощущениями (9 контекстов)
В остальных контекстах, где использована лексика поля «Осязание», речь идёт о различных ощущениях. Например, предметы характеризуются как сухие или влажные. Ср.: «Они-то (нижние бесхвойные ветки ёлок. – Т.Х.), вечно сухие, выручали» (с. 234); «Я не выбирал сушняка, а валил в кучу всё – мокрые сучья, гнилушки, всё, что попадало под руку» (с. 243); «От влажных ёлок (пахнет. - Т.Х.) будто от собачьей шерсти» (с. 238); «Не я управляю светом небесным, не я гоню в лес ночь и мокрый снег» (с. 240); «Я драл её с берёзок, и тяжёлый дегтярный дым охватывал мокрые сучки и коряги, вспыхивала живая хвоя, наваленная в костёр» (с. 243).
В последнем примере, кроме прилагательного мокрый, мы встречаем и прилагательное тяжёлый, которое также может быть отнесено к осязательным восприятиям. Тяжёлый дым - это дым, который почти не поднимается вверх, а распространяется около земли.
Ещё в двух контекстах лексема тяжело использована в переносном значении. В толковых словарях у прилагательного тяжёлый отмечается от 9 до 12 значений. Среди этих значений есть и такое: «Горестный, мучительно-неприятный. Тяжёлое чувство. Тяжёлое зрелище. Тяжёлый день» (Ожегов, Шведова 2010); «Тягостный, мрачный, гнетущий; доставляющий мучение, душевную боль. Тяжелые мысли. Тяжелое прощание. Тяжелое известие. Тяжелая сцена. С тяжелым сердцем (предчувствуя неприятность, беду). Тяжело (в знач. сказ.) на сердце, на душе» (Лопатин, Лопатина 2009). Именно в этом значении данная лексема употреблена в следующих примерах: «Особенно тяжело бывает в городах - стеклянных и электрических» (с. 240); «Конечно, и ему плохо сегодня, и ему тяжелы глухие дни, беспросветные беззвёздные ночи» (с. 240).
Ещё в двух контекстах употреблены слова рыхлый и пышный, которые можно отнести к осязательным восприятиям. Рыхлый - это «неплотный, рассыпчатый, пористый» а пышный - «лёгкий, как бы взбитый; пушистый» (Ожегов, Шведова 2010). То и другое качество воспринимается при контакте с предметом, а значит, может быть отнесено к осязательным восприятиям. Ср.: «Рыхлый зеленоватый снег шуршал под сапогами, я пошёл быстрее, быстрее и побежал» (с. 239); «Нет, никогда не видел этих ёлок и вывернутых пней, этой травы с пышными седыми метёлками» (с. 234). В последнем случае слово пышный может быть также понято и в переносном смысле, как результат зрительного восприятия.
Схематическое представление лексики поля осязательного восприятия человека в рассказе «Сиротская зима» см. в Приложении 3.2.
Морфологическая характеристика лексических единиц в рассказе «Капитан Клюквин»
Задачи нашего исследования требуют охарактеризовать языковой материал с точки зрения его морфологической природы, то есть принадлежности слов к той или иной части речи. Рассмотрим, какую часть лексики чувственного восприятия в рассказе «Капитан Клюквин» составляют существительные, прилагательные, глаголы и наречия. См. наши данные в таблице 2.
Кратко прокомментируем полученные результаты.
2.6.6.1.А. Глаголы и глагольные формы в рассказе «Капитан Клюквин» Глагольная лексика в рассказе может быть разделена на 3 группы: обозначения действий и состояний клеста; обозначения действий и состояний природных и неприродных объектов» обозначения звуков, издаваемых клестом.
1) обозначения действий и состояний клеста (58 лексических единиц, 73 примера): взлетал, взмахнул (клювом), вонзал (клюв), вскарабкался (на крышу клетки), встряхивался, выламывал (дверцу), вылез (из клетки), вылетел, вытянул (шею), долбанул, долбил (шишку), доставал (семечко), клевал (снег), набрал (высоту), обшарил (шкаф), отвернулся, (резко) повернул, подпрыгнул, подскочил, полетал, пошёл (пешком по грифу гитары), прыгал (по клетке), разгрыз (семечко), расшатывал (прутья), соскочил, схватил (семечко), улетал, ущипнул (за палец) и т.д. Большинство таких слов представляют собой глаголы действительного и возвратно-среднего залога, прошедшего времени, единственного числа, мужского рода.
Чаще всего среди таких форм встречаются глаголы с корнями -лет- и -долб-: взлетел (3), вылетал (2), полетел (3), улетал, к этой же словообразовательной группе относится деепричастие пролетев; долбил(6), долбанул (2).
Меньшее количество примеров описывают спокойное состояние клеста, когда он что-то рассматривает, чем-то занят или плохо себя чувствует. Примерами такой лексики могут быть глагольные формы дышал (свежим воздухом), захандрил, мрачнел, поглядел (в окно), посмотрел, прислушивался (к песне), прятал голову в плечи, скис, следил (с интересом), спал, стал разглядывать (аквариум) и некоторые другие. Как видим, и в этой группе в основном представлены глаголы действительного залога, прошедшего времени, единственного числа, мужского рода.
Также физические действия и состояния клеста бывают охарактеризованы деепричастиями, ср.: зажав (в когтях шишку), помахав (крыльями), почистив (перья), пролетев (по комнате), стараясь (ухватить московку за ногу). Употребление деепричастий говорит о том, что клёст в основном ведёт себя очень активно и совершает одновременно несколько действий – основное и добавочное.
2) обозначения действий и состояний природных и неприродных объектов (40 лексических единиц, 42 примера)
Глагольная лексика в пределах этой группы может быть классифицирована по тому, какому именно объекту принадлежат те или иные действия или состояния. Так, выделяется группа примеров, характеризующих действия синиц: (начинали) дразнить клеста, (синицы) залетали (на балкон), садились (на крышу клетки), сыпали снег (на клеста), тинькали (в самое ухо), увёртывались, хохотали.
Ещё одну микрогруппу составляют действия аквариумных рыбок и состояние аквариума, ср.: вздрогнули (королевские тетры), заворожил (клеста подводный мир), плавали (королевские тетры), раскинулись (водоросли), светился (аквариум).
Также можно выделить глагольную лексику, описывающую состояние природы, и окружающих предметов, ср.: облепленные мукой (сосульки), пахло (смолой), покрылась (снегом крыша), (солнце) стало припекать, рассвело, растаяли (сосульки), свешивались (сосульки), сохли (связки калины и рябины), стелился (морозный пар), (солнце) уходило.
Среди глагольной лексики, описывающей природу и обстановку, заметны не только глаголы действительного залога, но и страдательного и возвратно-среднего залогов, а также отдельные безличные формы: крыша покрылась снегом, разлетелось семечко, раскинулись водоросли, светлился аквариум, свешивались сосульки, стелился пар, рассвело и др.
Также в этой группе встречаются отдельные причастия: низко бегущие над крышей облака, еле бредущие лыжники, облепленные мукой сосульки, рассечённые золотой полосой рыбки.
3) обозначения звуков, издаваемых клестом (17 лексических единиц, 31 пример): бросил петь (2), выдерживал (паузу), зазвенели колокольчики, запел, зарычал, зацокал, звучала (песня), молчал, пел (6), пересвистываясь (клёст и синицы), подбадривал себя песней, прочищая горло, начинал свистеть, цикать, цокал (7), цокая, цокнув(2), цокнул.
Чаще всего звуки, издаваемые клестом, характеризуются как пение, цоканье и циканье.
Особо отметим группу слов, которые можно отнести к звукоподражаниям и которые тоже характеризуют пение клеста: тиуууу-лиуууу, трах, цик (4), цок (2).
2.6.6.1.Б. Существительные в рассказе «Капитан Клюквин»
Среди имён существительных представлено 79 лексических единиц, 161 пример. Имена существительные могу быть разделены на несколько групп в зависимости от того, какую составляющую процесса восприятия они обозначают. Наиболее крупными группами являются: 1) существительные обозначающие звучание; 2) существительные, обозначающие явления и объекты природы и окружающей действительности; 3) существительные, обозначающие предметы обстановки в комнате; 4) существительные, обозначающие части тела клеста.
1) Существительные, обозначающие звучание (18 лексем, 34 примера)
Среди примеров данной группы большинство существительных относится к конкретной лексике: аккорд, Пятый этюд Джульяни, звук/звуки (3), (новое) колено (в песне), колокольчики, нота, пауза, песня (10), ручеёк (3), трель (2). К абстрактным существительным можно отнести такие лексемы, как игра (на гитаре), пение, посвист, свист, циканье.
Большинство примеров обозначает звуки пения клеста (колокольчики, рулады, трель, циканье, свист, посвист, пение, песня). Чаще всего звуки, издаваемые клестом, называются существительным песня.
Часть примеров описывает игру автора на гитаре (ручеёк, игра на гитаре, Пятый этюд Джульяни, аккорд). Можно заметить, что часть существительных называет слуховые восприятия только в контексте рассказа. Ср. например: «Теперь ручеёк потёк более уверенно, и Капитан Клюквин добавлял в него свежую струю» (с. 174); «А после зазвенели колокольчики, словно от жаровонка, трели и рулады, как у певчего дрозда» (с. 171).
2) Существительные обозначающие является объекты природы и окружаются действительности (18 лексем, 30 примеров)
В данной группе, которая полностью называет зрительные восприятия, представлены в основном конкретные существительные и несколько вещественных, ср.: дом, пожарная каланча, крыша, крыши (5), лес, лыжники, макушки деревьев, московки (2), облака, синицы (3), солнце (3), сосульки (3), стены, улица; воздух, мука, пар, снег.
Как видим, чаще всего используется лексема крыша (5), так как именно крыши видит клёст из своей клетки, стоящей на окне. Лексема крыша, а также слова солнце, облака, сосульки, пожарная каланча, макушки деревьев, синицы, московки обозначают объекты зрительного восприятия, находящиеся на высоте.