Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Вопросы общей теории и истории изучения пословиц 11
1.1. Место пословиц в кругу устойчивых словесных комплексов 11
1.1.1. Определение термина пословица, его отличие от смежных явлений 11
1.1.2. О языковом статусе пословиц 15
1.1.3. Пословица и поговорка 21
1.1.4. Пословицы и афоризмы 25
1.2. Прецедентность как атрибут пословиц 28
1.2.1. Понятие прецедентности 28
1.2.2. Прецедентность пословиц 31
1.3. Пословица как фразеологическая единица коммуникации 36
1.3.1. Соотношение предложения, высказывания и пословицы 36
1.3.2. Представление пословицы как фразеологической единицы коммуникации 46
1.4. Повелительное наклонение (императив) 54
Выводы по I главе 62
Глава II. Категория адресатности и адресация в пословице 65
2.1. Категория адресатности и адресация 65
2.2. Способы выражения адресации 69
2.3. Адресация в пословицах 72
2.4. Адресация в пословицах с предикатом-императивом 78
Выводы по II главе 84
Глава III. Коммуникативно-прагматический потенциал пословиц с предикатом-императивом 86
3.1. Речевой акт как минимальная единица адресованной речи 86
3.2. Понятие речевой интенции 95
3.3. Коммуникативно-прагматический аспект функционирования пословиц с предикатом-императивом в общении 101
3.4. Интенциональные значения пословиц с предикатом-императивом 109
3.4.1. Пословицы с предикатом-императивом, выражающие интенцию совета 112
3.4.2. Пословицы с предикатом-императивом, выражающие интенцию предостережения 119
3.4.3. Пословицы с предикатом-императивом, выражающие интенцию утешения 128
3.4.4. Пословицы с предикатом-императивом, выражающие интенцию упрека 134
Выводы по III главе 142
Заключение 145
Библиография 148
Список лексикографических источников 163
- Место пословиц в кругу устойчивых словесных комплексов
- Категория адресатности и адресация
- Речевой акт как минимальная единица адресованной речи
Введение к работе
Данная работа посвящена коммуникативно-прагматическому описанию русских пословиц с предикатом-императивом, которые употребляются в различных речевых актах и дискурсах и обладают разными интенциональными потенциями.
В связи с развитием в языкознании второй половины XX века коммуникативно-прагматической исследовательской деятельности, появилась возможность прагматического подхода к изучению единиц язьжа. В данной работе под коммуникацией понимается общение людей как речевое взаимодействие. Под прагматикой понимается закрепленное в языковой единице отношение говорящего 1) к действительности, 2) к содержанию сообщения, 3) к адресату [Апресян 1988].
Изучение пословиц в русле коммуникативно-прагматического подхода актуально потому, что они употребляются в стереотипных жизненных ситуациях. Пословицы как вербальное выражение мудрости народа, передаваемой из поколения в поколение, представляют собой неписаный кодекс «законов» здравого смысла и закладывают нравственные и этические предпосылки для формирования социально адекватной личности. Поэтому особенно интересно выявить, какое место занимают пословицы в речи современного человека, в каких ситуациях, в каких типах речевых актов и с какими интенциональными значениями они употребляются.
Описание речевых актов и дискурсов с определенным интенциональным значением — одна из задач, которые на современном этапе важны с позиции теории речевых актов, дискурс-анализа, прагмалингвистики. Коммуникативно-прагматический подход позволяет определить основные факторы, оказывающие влияние на выбор и употребление пословицы в конкретном коммуникативном акте. Данный подход также дает возможность рассматривать и описывать явления языка как инструмента для достижения коммуникативных
целей говорящего, что приближает лингвистическую теорию к нуждам преподавания русского языка.
Актуальность исследования определяется растущим интересом лингвистов к коммуникативно-прагматическому потенциалу паремических единиц; активным использованием в коммуникации пословиц, в частности, с побудительной речевой интенцией; недостаточной изученностью пословиц в качестве средств вербальной репрезентации волеизъявления и побуждения в коммуникативных взаимодействиях партнеров по общению.
Объект исследования составляют русские пословицы с побудительной речевой интенцией, выраженной предикатом-императивом.
Предметом исследования является коммуникативно-прагматический потенциал пословиц с предикатом-императивом и их роль в экспликации разнообразных интенциональньтх значений реплик диалогических единств.
Цель диссертационного исследования заключается в выявлении коммуникативно-прагматического компонента значения русских пословиц с предикатом-императивом, который обусловливает их использование в процессе интеракции.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
рассмотреть пословицу как фразеологическую единицу коммуникации;
проанализировать пословицы с предикатом-императивом с позиций коммуникативно-прагматического подхода как единиц общения;
охарактеризовать участников общения, использующих пословицы, с точки зрения статусно-ролевых отношений;
определить круг интенциональных значений, реализующихся пословицами с предикатом-императивом;
дать коммуникатвно-прагматическую характеристику выявленным интенциям.
Гипотеза исследования заключается в следующем. Пословица, как и другие фразеологизированные паремиологические единицы, рассматривается как единица номинативного уровня в языке. Однако пословица и по своему
структурному устройству, и по целевой предназначенности для говорящего, связывается более всего с коммуникативным уровнем языковых единиц. Поэтому пословицу целесообразно исследовать как единицу коммуникации. Положения, выносимые на защиту:
Пословица как единица коммуникации - это особая единица языка, представляющая собой воспроизводимый в речи оборот назидательного характера, структурно равный предложению, но в содержательном плане шире предложения, т.к. в дополнение к структурно-семантической схеме предложения (и совпадая с ней) пословица обладает коммуникативно-прагматическим потенциалом, который раскрывается в коммуникативном взаимодействии партнеров.
Прагматическая специфика использования пословиц в коммуникации состоит в стремлении адресанта максимально ярко выразить свое отношение не только к тому или иному факту, событию, но и к адресату.
Использование пословиц в речи характеризуется иллокутивной силой воздействия на адресата и целенаправленным перлокутивным эффектом.
4. Воспроизводимость в речи в качестве целостного «произведения» даёт
возможность определить специфику пословицы как речевого акта, т.е.
высказывания, трактуемого как действие.
С коммуникативно-прагматической точки зрения пословица интенциональна, т.е. носит намеренный характер. Интенциональность пословиц — не может возникнуть до начала дискурса. Этот речевой акт возникает спонтанно, как реакция на сложившуюся по мере разворачивания дискурса ситуацию, как отклик на реплику собеседника.
Пословицы с предикатом-императивом предназначены выражать интенции прямого побуждения, совета, предупреждения, утешения и упрека. При этом пословицы трактуются национальным социумом как социально значимые интерпретации императивного характера. Здесь императив выступает как основа речевого действия, посредством которого говорящий
«навязывает» адресату свою установку, что может происходить и без учета возможностей и мотивов реципиента.
Научная новизна исследования заключается в представлении пословиц в коммуникативно-прагматическом аспекте. Статичная номинативная единица фразеологии перемещается в коммуникативный аспект и исследуется как единица общения, т.е. взаимодействия партнеров, где у адресанта мотив и цель — речевая интенция собственного волеизъявления и воздействия на адресата, побуждения и получения соответствующей реакции. Научная новизна исследования обусловливается и тем, что в работе сделана попытка выявить наличие компонента прагматической направленности в пословицах с предикатом-императивом; установлены факторы и закономерности референциального использования пословиц с предикатом-императивом в процессе коммуникации.
Теоретическая значимость диссертационного исследования
заключается в том, что паремиологическая единица, изучаемая, как правило, в лексическом и фразеологическом фонде языка перемещается в коммуникативно-прагматическое рассмотрение, т.е. обретает статус коммуникативной единицы в диалоговом взаимодействии партнеров. Это смещение акцента из собственно номинативного в коммуникативный приводит к подробному рассмотрению речевых интенций, заложенных как основные коммуникативные значения, накладываемые на референциальные смыслы, и позволяет рассмотреть пословицы как элементы коммуникативного взаимодействия партнеров.
Работа вносит определенный вклад в разработку проблем речевого взаимодействия коммуникантов в процессе диалогической интеракции и расширит научные представления о возможностях коммуникативно-прагматического описания пословиц, а также об особенностях интерпретации коммуникативных смыслов речевых актов пословиц в зависимости от их коммуникативно-прагматического потенциала и от прагматической установки использующего данные пословицы субъекта.
Практическая значимость диссертации. Полученные результаты исследования могут найти практическое применение при разработке спецкурсов и спецсеминаров в рамках теории речевого общения, паремиологии, а также в спецкурсе по прагматике, при обучении интерпретации художественных и публицистических текстов, использующих пословицы. Результаты исследования могут быть использованы при проведении факультативных занятий в старших классах лицеев и гимназий, в лексикографической практике, для объяснения некоторых фактов русской национальной культуры в процессе преподавания русского языка как иностранного.
Теоретико-методологическими основами исследования явились фундаментальные труды отечественных ученых в области паремиологии (Г.Л. Пермяков, СВ. Сидорков, Г.Д. Сидоркова, Л.Б. Савенкова, В.Н. Телия, А.А. Крикманн, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, З.К. Тарланов, М.А. Черкасский), основные концепции теории речевых актов и прагмалингвистики (J. Austin, J. Searle, G.H. Leech, E.B. Падучева, Н.Д. Арутюнова, Н.И. Формановская, В.Г. Гак, Т.В. Булыгина, И.М. Кобозева), а также работы по изучению природы побуждения и побудительности (А.В. Бондарко, B.C. Храковский, А.П. Володин, Н.И. Формановская).
Методы исследования: коммуникативно-прагматический анализ, предполагающий комплексное толкование смысла и прагматических функций пословиц на основе широкого контекста ситуации общения; социолингвистический метод анализа социальных ролей коммуникантов и их взаимоотношений в процессе речевого контакта; метод контекстуального анализа.
В качестве перспективы молено наметить: 1. Исследование пословиц иной структурной организации (не с императивным предикатом) с коммуникативно-прагматических позиций. 2. Создание ряда учебных пособий для школьников и студентов по использованию пословиц в речи, что позволит дать ученикам интересный материал, оживит и разнообразит уроки.
Обоснованность її достоверность полученных в ходе исследования данных обеспечивается опорой на обширный фактический материал. Теоретические положения диссертации опираются на анализ значительного количества источников, связанных с вопросами, поставленными в исследовании.
Материалом для исследования послужила выборка пословиц с предикатом-императивом (1500 единиц) из сборников: В.И. Даль «Пословицы русского народа»; В.П. Жуков «Словарь русских пословиц и поговорок»; В.И Зимин, А.С. Спирин «Пословицы и поговорки русского народа»; В.П. Фелицына, Ю.Е. Прохоров «Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения».
Примеры пословиц в диссертации приведены без библиографических отсылок.
Иллюстративным материалом к употреблению пословиц послужили отрывки из текстов художественной литературы. Всего проанализировано около 1000 диалогов.
Для исследования из всех пословиц были выбраны те, которые содержат форму предиката-императива. Императив выражает не только интенциональное значение побуждения, приказа, требования, но под влиянием контекста реализует интенции: совета, предостережения, просьбы, предложения, запрета, мольбы, и др. В диссертации показано как проявляется речевая интенция побуждения в пословицах, и какие конкретно интенции (побудительные и непобудительные) реализуются в пословицах с предикатом-императивом.
Структура диссертации определяется ее целью и основными задачами: работа состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографии и Списка использованных словарей.
Апробация исследования. Отдельные положения диссертационного исследования освещались на IX Кирилло-Мефодиевских чтениях (Москва, 2008), на Международной научной конференции «Перспектива-2008»
(Нальчик, 2008), на Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы управления-2008» (Москва, 2008).
Основные положения диссертации были представлены и обсуждались на заседании кафедры общего и русского языкознания Гос. ИРЯ им. А.С. Пушкина.
Результаты исследования отражены в четырех публикациях.
Место пословиц в кругу устойчивых словесных комплексов
Как и любая другая научная проблема, вопрос определения термина «пословица», а также ее статуса и места в кругу других языковых явлений будоражит умы уже не одного поколения ученых. Многими лингвистами были опубликованы труды, посвященные происхождению пословиц, их определению, использованию, классификациям, структуре, языку, значениям пословиц и т.д. (И.И. Срезневский, Ф.И. Буслаев, В.И. Даль, Н.Н. Амосова, С.С. Кузьмин, Г.Л. Пермяков, В.П. Жуков, Л.Б. Савенкова, Г.Д. Сидоркова, З.К. Тарланов, А.А. Крикманн, А. Тейлор, М. Джонс, В. Мидер и мн. др.). Для более полного научного изучения пословицы в данной работе является важным проанализировать дефиниции терминов «пословица», «поговорка», «афоризм» и «фразеологизм» и отметить конституирующие характеристики, отличающие пословицу от перечисленных смежных явлений. Цель автора в данной главе состоит в определении понятия «пословица» и идентификации ее места в системе языка.
На протяжении истории развития филологической науки термин «пословица» по-разному трактовался учеными, а вместе с ним менялась и суть исследуемого явления. Многочисленные попытки дать полное научное определение термину «пословица» И.И. Срезневским в «Материалах для словаря древнерусского языка по письменным памятникам», И.М. Снегиревым в работе «Русские в своих пословицах», Ф.И. Буслаевым в «Русском быте и пословицах», В.И. Далем в «Напутном» к сборнику «Пословицы русского народа» и в «Толковом словаре живого великорусского языка» не привели к единству мнений. Исследователи отмечают народное происхождение пословиц, их лаконичность, остроумие, общеупотребительность, возможность переосмысления значения, а также такие характеристики, как ясность, краткость, сжатость, обобщенность смысла, образность и законченность мысли.
К сожалению, к началу XXI в. ситуация мало изменилась: семантическая, структурная, функциональная и коммуникативно-прагматическая сложность изучаемого явления, его самобытность, не позволили ученым окончательно определить сущность пословиц.
По мнению Л.Б. Савенковой, основная трудность определения понятия «пословица» заключается в общеупотребительности и одновременно -исторической многозначности этого слова в русском языке, а также в том, что пословица является объектом изучения в разных науках - фольклористике, поэтике, лингвистике, в которых научное внимание направлено на различные аспекты сущности пословицы, в результате чего ученые дают определения с различными наборами признаков [Савенкова 1996:56]. Отсюда большое количество дефиниций, раскрьшшощих понятие «пословица»; отсутствие однозначности понимания родственных ей образований; рассмотрение пословиц как единиц особого типа вторичных знаков, включающихся или не включающихся во фразеологическую систему языка.
Изначально пословицами признавались словесные комплексы, а слова «пословица» и «поговорка» бытовали как синонимы. К моменту начала научного исследования паремий (XVIII-XIX вв.) все труды в этой области сводились к небольшим сборникам изречений и песен, иногда снабженных комментариями и примечаниями, но никогда не содержащих указаний на четкие различия между жанрами.
Чтобы прояснить ситуацию, приведем определения понятия «пословица» в толковых и энциклопедических словарях, фольклористических и лингвистических изданиях. Так, «Словарь Академии Российской» дает следующее определение пословице — «краткое и по большей части иносказательное изречение, содержащее в себе нравоучение или острый смысл» [САР-2, т.5, столб.32]
Категория адресатности и адресация
Социально-коммуникативное взаимодействие по крайней мере двух субъектов по обмену разного рода сообщениями для достижения внеком&гуникативных и коммуникативных целей общения предполагает равное научное внимание к деятельности как адресанта, так и адресата речевых произведений.
Особенно активно проблема адресации стала изучаться, когда от исследования речи как реализации языка лингвисты перешли к исследованию общения, в котором адресация как коммуникативное проявление активного субъекта является важнейшим отличием общения от речи. «Категория прагмасемантического адресата возникает только тогда, - пишет А.В. Полонский, - когда мы переходим от языка как структуры к языку как средству общения, т.е. выходом за пределы внутриязыкового пространства в функционально-коммуникативное, в котором реализуется диалоговая природа слова» [Полонский 1999:37]. В исследованиях речи адресация лишь постулируется как явление, а в теории общения адресация конкретизируется, т.е. адресат исследуется уже как второй активный субъект коммуникативных взаимодействий. Проблеме адресации посвящено множество широко известных работ таких ученых, как Н.Д. Арутюнова 1981, А.В. Полонский 1999, Н.И. Формановская 2002,2006,2007, Л.А. Азнабаева 1998 и др.
Автор речи и ее адресат - обязательные структурные компоненты как межличностного, так и опосредованного текстом комлгуникативного акта, поскольку «адресант и адресат теснейше связаны: интенция/иллокуция говорящего устремлена к адресату, и его (адресата) реагирование может быть и в замыслах адресанта» [Формановская 2007:68].
А.В. Полонский характеризует участников коммуникативного акта следующим образом: «адресант — первый субъект коммуникативно-речевого акта, реализующий свои личностные, социально-психологические и ролевые особенности» в речевом произведении, направленном конкретному получателю - адресату — «второй субъект коммуникативно-речевого акта, реализующий свои личностные, социально-психологические и ролевые особенности в ответной реакции» на полученное от адресанта речевое произведение [Полонский 1999:8]. «Адресат, - пишет Н.И. Формановская, - это та фигура, которая определяет природу общения как коммуникативного взаимодействия» [Формановская 2007:174]. Вслед за Н.И. Формановской мы различаем три функции адресата как активного субъекта общения:
1) адресат как мысленный образ в речевом сознании адресанта;
2) адресат как субъект восприятия и интерпретации дискурса/текста;
3) адресат как субъект реакции на дискурс/текст.
В этой связи целесообразно говорить о прагматике адресанта и прагматике адресата. В рамках нашей работы прагматика адресанта связана, прежде всего, с иллокутивной силой той или иной пословицы, то есть намерением говорящего произвести определенное впечатление на адресата и вызвать у него ожидаемую адресантом реакцию. Прагматика адресата закшочается в восприятии и декодировании адресованной ему информации с учетом отношения к ней адресанта, что в итоге предполагает ту или иную реакцию на конкретное сообщение. Это значит, что прагматика адресата связана, прежде всего, с перлокутивным эффектом РА.
Адресат в свою очередь имеет собственную точку зрения на высказывание собеседника, а также характеризуется определенным отношением (позитивным или негативным) к адресанту. Отношение адресата к содержащейся в сообщении информации определяется целым рядом факторов: его предыдущим знаниям о предмете коммуникации и его собственным мнением о нем, уровнем его интеллектуального развития, образования, отношения адресата к адресанту (симпатия или антипатия). Кроме того, далеко не последнюю роль при этом играет возрастной критерий, а также социальная стратификация. Это означает, что при проведении прагматически ориентированных исследований важно учитывать социолингвистический аспект.
Общий интерес к «человеку в языке», - по определению Э. Бевениста, - и к «человеку в коммуникации» в современном языкознании нашел свое отражение прежде всего в особом внимании к изучению диалога и диалогической речи, теории и практики коммуникации, речевого этикета, прагматики речевых актов. Ученые обращаются также к социолингвистическим и психологическим проблемам формирования текста. «При этом, - пишет Н.И. Формановская, - заметно выдвигаются аспекты исследования, в которых лингвисты не обходятся без учета говорящего лица и производителя текста, коммуникативных намерений (интенций) говорящего, фактора адресата речи, достижение согласованности в речевом акте между «я» и «ты» и мн. др., что в свою очередь влияет на организацию модусного плана предложения-высказывания, его социального и субъективного смысла, а в конечном итоге и на организацию текста в целом» [Формановская 1984:67].
Как утверждает А.В. Полонский, «говорящий будучи субъектом речи учитывает свойства своего партнера, наделенного свойствами субъекта, каузируя его и ожидая прогнозируемую незамедлительную реакцию» [Полонский 1999:38]. Другими словами, адресант прогнозирует в адресате определенный образ, ориентируясь на который он использует общий фонд знаний, общую апперцепционную базу, тематический пласт и т.д.
Речевой акт как минимальная единица адресованной речи
Описание дискурса с конкретным интенционалъным значением является одной из задач, которые на современном этапе развития лингвистики актуальны с позиции теории речевых актов, прагмалингвистики, теории дискурса/текста, теории коммуникации.
В прагмалингвистических исследованиях речевые интенции, мотивирующие те или иные речевые акты говорящего, классифицированы по их типам и классам (Остин 1986; Серль 1986; Богданов 1990; Савельева 1991 и др.). Сложилось целое направление, изучающее интенциональные значения, отражающиеся в речи и общении.
В процессе общения люди совершают такие действия, как информирование, просьба, совет, приказание, предупреждение, обещание, выражение благодарности и т.п. Все это - речевые акты. Под речевым актом мы вслед за Н.И. Формановской понимаем «высказывание, порождаемое и произносимое человеком с определенной целью и вынуждаемое определенным мотивом для совершения практического или ментального, как правило, адресованного действия с помощью такого инструмента, как язык/речь» [Формановская 2007:256].
Поскольку речевой акт - это вид действия, то при его анализе используются по существу те же категории, которые необходимы для характеристики и оценки любого действия: субъект, цель, способ, инструмент, средство, результат, условия, успешность и т.п.
Субъект речевого акта - говорящий производит высказывание, как правило, рассчитанное на восприятие его адресатом - слушающим.
Высказывание выступает одновременно и как продукт речевого акта, и как инструмент достижения определенной цели.
В зависимости от обстоятельств или от условий, в которых совершается речевой акт, он может либо достичь поставленной цели и тем самым оказаться успешным, либо не достичь ее. Чтобы быть успешным, речевой акт как минимум должен быть уместным. В противном случае говорящего ждет коммуникативная неудача, или коммуникативный провал.
Условия, соблюдение которых необходимо для признания речевого акта уместным, называются условиями успешности речевого акта. Так, если мать говорит сыну: Садись зауроки\, то она тем самым совершает речевой акт, цель которого - побудить адресата совершить действие, обозначенное в используемом для достижения этой цели высказывании. Если уроки еще не сделаны, если сын в состоянии их делать и если это не является обязанностью, которую он обычно выполняет без всяких напоминаний, то данный речевой акт признается уместным, и в этом, коммуникативном, смысле — успешным. При несоблюдении хотя бы одного из перечисленных условий (уроки уже сделаны, или сын лежит в постели с высокой температурой, или сам, как обычно, собирался садиться за уроки), уместность речевого акта матери может быть поставлена под сомнение, и из-за этого он может потерпеть коммуникативную неудачу. Но даже при соблюдении всех условий, обеспечивающих уместность речевого акта, результат, к которому он приведет, может соответствовать или не соответствовать поставленной говорящим цели. Так, в нашем примере результатом речевого акта матери может быть как согласие сына выполнить указанное действие, так и отказ выполнять его. Отказ при этом может быть как мотивированным (например, желанием докончить компьютерную игру или тем, что уроков не задано), так и немотивированным.
Итак, речевой акт - явление достаточно сложное. Одним из первых Дж. Остин стал различать три типа действий, осуществляемых при реализации речевого акта [Остин 1986]. Во-первых, говорение всегда есть локутивное действие, или, попросту, локуция (от латинского locutio «говорение»).
Локутивный акт, в свою очередь, представляет собой сложную структуру, поскольку включает в себя и произнесение звуков (акт фонации), и употребление слов, и связывание их по правилам грамматики, и обозначение с их помощью тех или иных объектов (акт референции), и приписывание этим объектам тех или иных свойств и отношений (акт предикации). Лингвистика на протяжении длительного времени была сосредоточена на изучении именно локутивного аспекта речевого акта. Рассматривая высказывания безотносительно к той коммуникативной ситуации, в которой они были употреблены.