Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Языковая личность как объект лингвистических исследований .12
1.1. Понятие языковой личности в современной лингвистике 14
1.2. Общая характeристика дискурса как катeгории лингвистики 28
1.3. Интерактивный характер телевизиoннoгo дискурса 42
1.4. Феномен языковой личности в современном телевизионном дискурсе 59
Выводы к главе 1 67
Глава 2. Общая характеристика ведущего телевизионных передач 69
2.1. Структура языковой личности телеведущего 69
2.1.1. Коммуникативно-прагматические и системно-структурные характеристики телеведущего С. Хамидуллина 73
2.1.2. Языковая личность как носитель речевой культуры 80
2.1.3. Вербально-семантический уровень языковой личности регионального телеведущего 85
2.1.4. Когнитивный и прагматический уровни языковой личности 96
2.2. Речевые акты и речевое поведение в теледискурсе 103
2.3. Прецедентные тексты в работах С.И. Хамидуллина 108
Выводы к главе 2 116
Глава 3. Индивидуальный речевой портрет телеведущего программ «Историческая среда» как функциональная модель реализации языковой личности в телевизионном дискурсе .117
3.1. Национально-культурная речеповеденческая характеристика телеведущего региональной телекомпании 119
3.2. Эффективность речевого поведения языковой личности телеведущего в телевионном дискурсе 131
3.3 Невербальные способы воздействия в межличностной коммуникации..144
Выводы к главе 3 153
Заключение 155 Библиография
- Общая характeристика дискурса как катeгории лингвистики
- Феномен языковой личности в современном телевизионном дискурсе
- Коммуникативно-прагматические и системно-структурные характеристики телеведущего С. Хамидуллина
- Эффективность речевого поведения языковой личности телеведущего в телевионном дискурсе
Общая характeристика дискурса как катeгории лингвистики
Антропоцентризм осознаётся главным принципом современной лингвистики на рубеже XX – XXI вв. Сущность антропоцентризма как основного принципа лингвистических исследований заключается в том, что «научные объекты изучаются, прежде всего, по их роли для человека, по их назначению в его жизнедеятельности, по их функциям для развития человеческой личности и её усовершенствования. Человек становится точкой отсчета в анализе тех или иных явлений, он вовлечен в этот анализ, определяя его перспективы и конечные цели. Он знаменует тенденцию поставить человека во главу угла во всех теоретических предпосылках научного исследования и обусловливает его специфический ракурс» [Кубрякова 1995: 212]. Формирование антропоцентрической парадигмы привело к сосредоточению лингвистической проблематики на человеке и его месте в культуре, поскольку в центре внимания культуры стоит языковая личность, являющаяся уникальной во всем многообразии её проявлений.
Таким образом, в центре исследований, осуществляемых в рамках антропоцентрической парадигмы, находится человек как носитель духовных ценностей и знаний о мире, как носитель национальной культуры, как представитель профессионального сообщества (журналистского, политического, учительского и др.), как представитель временного промежутка в историческом развитии. Язык является основным средством описания и познания внешнего мира и психики самого человека. Личность, прежде всего, отражается в языке, а язык, в свою очередь, – это зеркало человеческой души, поэтому огромный интерес представляет собой человек как языковая личность. По мнению Формановской Н.И., каждая личность – уникальна, обладает своим собственным «языковым и социокультурным тезаурусом, своей системой коммуникативных ценностей» [Формановская 2007:154]. Личность представляет собой совокупность различных качеств человека, но непременно социально-обусловленных.
Рассмотрение языковой личности в аспекте речевого воздействия всегда вызывала большой интерес у лингвистов. В европейском языкознании она возникла в связи с постановкой таких глобальных вопросов, как социальная природа языка, соотношение языка и речи, языка индивида и коллектива (В.Гумбольдт, И.А. Бодуэн де Куртенэ, Ф. де Соссюр, Э.Сепир и др.). Ученые все чаще начинают говорить о становлении антрополингвистики, в которой формируется новый объект изучения – «языковая личность». На современном этапе определены в общих чертах основные её теоретические понятия, складывается типология языковой личности, создаются ее модели [известны работы Г.И. Богина (1984), С.Г. Воркачева (2001), Ю.Н. Караулова (1987), В.П. Нерознака (1996) и др.]. Однако до сих пор эта область языкознания пока остается преимущественно в сфере абстрактного подхода к говорящему субъекту. Анализируется либо языковая личность вообще как ошо logиеns [Г.В. Ейгер, А.А. Залевская, С.В. Лебедева, И.А. Раппопорт], либо языковая личность носителя национального языка и культуры [Н.Л. Чулкина, Н.В. Уфимцева и др.].
Думается, что новый этап разработки проблемы «язык и личность» должен быть связан: а) с изучением, наряду с коллективными, реальных языковых личностей, в том числе живущих в наши дни; б) с исследованием разных типов языковых личностей, и прежде всего рядовых носителей языка; в) с опорой на обширную базу первичных источников – текстов, полученных в первую очередь в результате долговременного наблюдения над речью реальных информантов; с привлечением особых приемов сбора материала, а также анализ реализации языковой личности в целостном тексте; сочетание объективного наблюдения над речью информанта с обращением к проявлениям его метаязыкового сознания. Под личностью в языкознании понимается «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений, языковая компетенция, характеризующаяся глубиной и точностью отражения действительности, при этом интеллектуальные характеристики языковой личности выдвигаются на первый план» [Культура русской речи 2003:80].
Первые исследования языковой личности публикуются в работе Й.Л. Вайсгербера «Родной язык и формирование духа» (1927), в которой немецкий лингвист впервые использует термин «языковая личность»: «Никто не владеет языком лишь благодаря своей собственной языковой личности; наоборот, это языковое владение вырастает в нём на основе принадлежности к языковому сообществу» [Вайсгербер 2004: 81]. Исследователь указывает на то, что на формирование языковой личности влияет национальная специфика языковой картины мира, которая в то же время ограничивает её своеобразие. Таким образом, Й.Л. Вайсгербер изучал языковую личность сквозь призму национального языка.
В отечественное языкознание понятие языковой личности и сам термин были введены в 30-х годах В.В. Виноградовым [Виноградов1980:30], который исследовал язык художественной литературы. Приблизительно в это время, в 1927 г. американский языковед Э. Сепир в труде «Речь как черта личности» пытался выяснить, как отражаются в речи индивидуальные особенности человека [Сепир 1993]. На сегодняшний день известны различные подходы к изучению языковой личности, определяющие статус ее существования в лингвистике, рассматриваются различные ее типы: полилектная и идиолектная личности [Нерознак 1996], этносемантическая личность [С.Г. Воркачев, 2001], элитарная языковая личность [Кочеткова 1999; Сиротинина 1995], русская языковая личность [Караулов, 1987], языковая и речевая личность [Клобукова 1995; Прохоров, 2003], словарная языковая личность [Карасик, 2003], орфографическая языковая личность [Голев, 2004] и т.д.
Автор теории русской языковой личности Ю.Н. Караулов ввел это понятие в широкий научный обиход и дал такое определение: «... это человек, обладающий способностью создавать и воспринимать тексты, различающиеся а) степенью структурно-языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определенной целевой направленностью». Структура модели, предложенной им, находит отражение и в схеме смыслового восприятия и порождения речи, поскольку процесс приема и создания текста начинается в виде «...готовности принять упорядоченные кодовые сигналы по наиболее вероятностной схеме их сочетания и преобразовать их в результате переработки в смысл» еще до предъявления конкретных образов [Караулов 1987:51].
Феномен языковой личности в современном телевизионном дискурсе
Телевизионный дискурс ведущего, выступающего в своем роде каузативным медиатором (т.е. знаком, открывающим направление информационного – вербального и авербального – воздействия), накладывают определенную специфику на поведение участников телевизионной коммуникации, проявляющуюся в том, что субъектом опосредованного действия становится индивид или индивиды, действующие совместно с медиатором в рамках воздействующего информационного пространства [А.А. Романов, Е.Г. Романова, И.Ю. Черепанова]. Такие телевизионные знаки-медиаторы, формирующие опосредованное действие, как правило, не возникают прямо в ответ на требование этого действия; они имеют свою собственную природу воздействия, которая может быть даже далека от содержания того действия, в котором они применяются [А.А. Романов, Е.Г. Романова]. Характерно, что использование ведущим программы знаков-медиаторов как телевизионного дискурса в системе информационного воздействия уже создает вокруг них такие обстоятельства, которые не были предусмотрены (т.е. не были эксплицитно обозначены) или не могли быть предусмотрены при их создании [А.А. Романов].
Способность отправителя названных знаков решать определенные коммуникативные задачи является необходимым условием успешного воздействия на аудиторию для достижения цели, стоящей перед организатором эффективного телевизионного взаимодействия (коммуникации). Рассматривая автора телевизионной коммуникации как инициирующего, «ведущего» субъекта коммуникации в рамках типовой программы, следует отметить, что ему принадлежит ведущая роль в рассматриваемом виде общения. Справедливость данного утверждения следует из того, что телевизионное общение обусловливает ряд преимуществ отправителя/ведущего перед аудиторией, а именно: а) изначальное психологическое превосходство отправителя сообщения; б) большую осведомленность о рассказываемом предмете сообщения в сюжете, в) свободу выбора коммуникативных средств для достижения наибольшей силы воздействия дискурсного знака-медиатора.
Под большей осведомленностью автора как ведущего понимается владение им большими, по сравнению с адресатом, знаниями о предмете сообщения, его характерных чертах, внутренних и внешних свойствах в широком понимании. Представляется, что этот параметр следует рассматривать как показатель психологического превосходства отправителя над объектом воздействия. Под свободой отправителя в выборе средств воздействия понимается возможность выбора конкретных носителей или их комбинаций в рамках тех коммуникативных средств, которые отвечают условиям реализации конкретной программы и ее коммуникативной направленности. В свою очередь, набор средств, используемых ведущим для доведения информации и достижения некоторой конкретной цели, определяется: а) социальными характеристиками аудитории и предпочтениями, которые отдают члены данной аудитории тем или иным средствам распространения массовой информации, б) фоновыми средствами реализации кодовой информации (заставки, фоны, дизайн студии, внешний вид корреспондентов, четкость их включения и т.п.) и в) языковыми средствами. Мини-формы информационного воздействия, вплетенные в структуру телевизионного дискурса, эффективны в том плане, что при формировании воздействующего потенциала на аудиторию в них применяется метод сопоставительного анализа с выделением наиболее привлекательных характеристик предмета обсуждения в противопоставлении другим объектам, чьи характеристики не учитываются или не получают всестороннего освещения. Такие средства воздействия достаточно эффективны, они оказывают большое побудительное воздействие на аудиторию, так как сюжетная линия открыта для аудитории и она непосредственно участвует (точнее, соучаствует) с ведущим в предмете обсуждения. Особенно эта форма воздействия может быть эффективна в обществах, где насыщение информационного рынка в значительной степени осуществляется за счет печатной продукции, которая, в ее открытой форме теряет свою интерактивность и перестает быть эффективным средством воздействия на массы. Но даже обладая рядом преимуществ перед адресатом, отправитель дискурсного сообщения не всегда может точно определить область и направление сдвига, который позволит оптимизировать эффект воздействия акта телевизионной коммуникации. Сложность в решении задач по выстраиванию структуры эффективно воздействующего дискурса типовой ТВ программы обусловливается фактором отправителя, который организует свою деятельность, исходя из содержания главной задачи информационного сообщения и характеристик потенциального адресата. В этой связи вопрос о важности роли автора сообщения перемещается в область разработки программных материалов и их структурировании в конечном виде. Информационное тематическое пространство ТВ программ в телевизионной передаче может быть структурировано следующим образом: Как показывает структурная организация телевизионной передачи, вербальному компоненту информационного воздействия (т.е. дискурсу ведущего) отводится значительное место в телевизионной коммуникации. Очевидно, что вербальные и авербальные средства информационного воздействия находятся в определенных иерархических отношениях, что накладывает отпечаток на формирование «мотивационно-целевой структуры» (термин В.А. Шиловой) типовой телевизионной программы криминально-правовой тематики. Структура типовой телевизионной программы криминально-правовой тематики представляет собой многоуровневое образование, включающее в себя следующие (по иерархии и значимости для воздействующего информационного потенциала) уровни:
Коммуникативно-прагматические и системно-структурные характеристики телеведущего С. Хамидуллина
В русской православно-христианской традиции общеевропейский речевой идеал был конкретизирован такими этико-эстетическими категориями, как: гармония, кротость, смирение, миролюбие, негневливость, уравновешенность, радость. Они реализовались в соответствующих риторических принципах: немногословие, правдивость, искренность, спокойствие, благожелательность, отказ от крика и повышенной эмоциональности речи, отказ от клеветы, сплетни, осуждения ближнего. Отсюда вытекали и требования к речевому поведению: беседуй только с достойным; выслушай собеседника; сохраняй кротость в беседе; избегай грехов многословия, пустословия, несдержанности языка, грубости; избегай хулы – за глаза и в глаза, недоброжелательного осуждения, злобной брани; чаще изрекай доброе слово, но избегай похвалы чрезмерной и льстивой; стремись к подражанию лучшим речевым образцам, запечатленным в книгах (1). А.А. Михальская, будучи поборником православно-христианского речевого идеала, констатирует, что его образцы можно сегодня встретить только в гомилетике, речи представителей церкви. Очевидно, что в чистом виде данная модель не может быть принята в качестве идеала в процессе обучения культуре русского речевого поведения. К тому же американизированный речевой идеал, знакомый россиянам по рекомендациям Д. Карнеги, П. Сопера и других авторов, невозможно полностью игнорировать. Многие лучшие образцы, особенно связанные с прагматическими аспектами речи, становятся неотъемлемой частью русской речевой культуры. «Советская риторика» с ее агитационным пафосом и накалом общественно-политических страстей в современной речевой практике также не забыта. В результате этого слияния возникает некий синтезирующий вариант, объединяющий зачастую лучшие качества трех конкурирующих моделей.
Из сказанного следует, что в свете современной модификации русского речевого идеала языковой личностью можно считать сильную, культурно-значимую, лингвистически компетентную и этически ответственную языковую личность. Типологическими чертами языковой личности демократического типа в настоящее время можно считать следующие: стремление к двусторонним субъект-субъектным отношениям с адресатом, отказ от авторитарного стиля речевого поведения, который отличает субъект-объектные отношения; стремление к достижению консенсуса на пути к истине (коммуникативного согласия), к конструктивному диалогу, широкой дискуссии, цель которых – принятие взаимоприемлемых решений, направленных на общее благо; стремление к коммуникативному консенсусу, взаимному уважению в результате гармонизирующего диалога на основе учета как общих психологических закономерностей общения, так и индивидуальных особенностей конкретного адресата речи. В сферах повышенной речевой ответственности, куда входит и телевизионная журналистика, речь выступает инструментом для восприятия и продуцирования экстралингвистического предметно-специального содержания. При этом совокупная речевая компетенция во взаимосвязи ее составляющих – культурной, языковой, текстовой, а также механизмов их структурирования и коммуникативной реализации выступает как внешняя форма выражения, способ социальной экспликации. Глубинные содержательные стороны процесса речи выражаются в вербализации экстралингвистической эрудиции языковой личности – философской, общекультурной, религиоведческой, этнологической, политической, эстетической и др. Соответственно наблюдается диалектическое взаимопроникновение и взаимовлияние речевой формы выражения и экстралингвистического содержания образования.
В основе любого публичного, в том числе и телевизионного выступления, безусловно, лежит идея, мысль, раскрываемая при помощи обращения к той или иной тематике, определенного количества строго отобранных и расположенных соответствующим образом фактов, аргументов, доказательств. В процессе публичного выступления всегда присутствует необходимость убедить в чем-то: есть убеждающий (человек на экране) и убеждаемый (телезритель). В борьбе за мнения победа будет на стороне убеждающего, если он сможет ясно, четко, аргументированно доказать правильность и разумность собственных позиций. Отсюда текст выступления должен быть «активным», зажигающим, наступательным, а само выступление строиться по законам драматургии, предполагая условный мысленный диалог с аудиторией, а значит, с возможными оппонентами.
Массовость телевизионной аудитории, масштаб публичности выступления по телевидению выдвигают особые требования к языковой личности выступающего, который несет ответственность за коммуникативные события. Прежде всего, это должен быть человек, представляющий безусловный интерес для многих либо в силу своего общественного положения, рода деятельности, жизненного опыта, либо обладающий ценной, эксклюзивной информацией. Поводом для появления на телеэкране людей нередко служит их умение ярко и оригинально мыслить, анализировать известные события глубоко, всесторонне и на основании данных фактов делать неожиданные и верные выводы. В этом смысле оправданным и ценностно-прогрессивным фактом считается появление на телевизионном экране людей, на первый взгляд ничем не замечательных, но бесконечно интересных. Таким образом, можно заключить, что центральное место в успешной организации телевизионного и всякого другого рода общения должна занимать высокообразованная, мировоззренченски зрелая социокультурная языковая личность. Лингвориторическая компетенция языковой личности выступает качественной характеристикой ее деятельностно-коммуникативных потребностей и выражает степень адекватности и полноты индивидуальной картины мира, фиксирует уровень овладения богатством родного и иностранного языков. Лингвориторическая компетенция как материальное средство реализации дискурсивно-текстообразующего процесса выступает средством манифестации ассоциативно-вербальной сети, тезауруса и прагматикона языковой личности, коммуникативно мобилизованных в условиях речевых событий различной конфигурации, и предстает своего рода «квинтэссенцией» языковой личности.
Эффективность речевого поведения языковой личности телеведущего в телевионном дискурсе
Деятельность телеведущих знакома всем, кто смотрит телепередачи. Они задают своим экранным собеседникам вопросы, выступая представителями зрителей на экране. В то же время ТВ журналисты оказывают регулярное воздействие на общественное мнение, на умы и сердца своих зрителей. Тележурналист формирует свой стиль, образ, согласно определенным принципам, правилам, вкусам, в соответствии с собственным представлениями о том, что такое полноценная в духовном и нравственном отношении личность, о роли этой личности в обществе. Личность, выступающая по телевидению, проявляет свое отношение к той или иной проблеме. Совпадение позиций личности информатора и источника информации не обедняет, а обогащает информацию, так как аудитория знает: мнение, высказанное телеведущим, выражает нечто большее, чем мнение одного человека. Создав принципиально новую форму общения, люди расширили его границы до невиданных масштабов.
Региональное телевидение, по нашему мнению, активно участвует в возрождении и развитии национальной самобытности. Возможности телевидения способствуют усилению процессов развития народных традиций, распространению уникальной культуры башкирского народа далеко за пределы республики.
Национальный информационный продукт может быть оригинальным и максимально удовлетворяющим потребности аудитории лишь в том случае, если при его создании в полной мере учитываются все имеющиеся знания о характере нации. От них зависит, во-первых, принцип организации подачи информации, во-вторых – степень влияния СМИ на общество, в-третьих – границы информационного пространства, где будет востребован данный информационный продукт.
Главная цель выпусков передачи «Историческая среда» заключается в приобщении массовой аудитории к историческим национальным и общечеловеческим ценностям.
Возрастание роли регионального телевидения обусловлено не только большим доверием к нему телезрителей, но и его предназначением в современных условиях стать ключевым консолидирующим звеном в системе коммуникаций, объединяющим население региона на основе культурных ценностей, самобытных исторических традиций, отвечающих его духовным запросам.
В условиях функционирования современного общества трансляция историко-культурных ценностей играет огромную роль. Региональные аспекты не находят полного отражения на федеральных телеканалах. Поэтому создание качественных локальных программ – возможность обсуждать актуальные проблемы на уровне отдельных субъектов Российской Федерации.
Таким образом, при реализации правильной культурной политики региональное ТВ может сыграть важную роль в оздоровлении социально-культурной ситуации, как в отдельном регионе, так и стране в целом.
Национально-культ урная речеповеденческая характеристика телеведущего региональной телекомпании
В рамках рассмотрения языковой личности в аспекте межнациональных отношений и национально-культурной специфики поликультурного региона нами вводится и определяется в системе предложенных ранее оснований классификации языковой личности понятие интернациональной языковой личности.
Данная личность нацелена на межличностные отношения и воспринимает их как способ соприкосновения с особенностями менталитета, национальной самобытностью представителей разных народов, что значительно упрощает процесс межэтнического взаимодействия.
Синтезируя характерные черты, присущие типам языковой личности, выделенным в соответствии с основными критериями, мы предлагаем дефиницию понятия интернациональной языковой личности. Оно является неотъемлемой частью коммуникативного пространства многонационального региона, такого, например, как Республика Башкортостан, где процесс межличностного общения, всегда сопровождается взаимодействием разных культур, взглядов. Интернациональная языковая личность – это, на наш взгляд, личность, которая, благодаря освоению «своей» культуры и «чужой», способна создавать и воспринимать речевые произведения, касающиеся жизни разных этнических групп, и тем самым свободно вступать в продуктивный диалог с ними. Однако, несмотря на хорошие знания культурных, языковых, религиозных, исторических особенностей народов, уважительное отношение к их представителям и взаимопонимание, такая личность всегда будет защищать собственную культуру и язык как условия сохранения национальной идентичности. Коллективная интернациональная языковая личность может быть сформирована с использованием ресурсов СМИ, которые через предоставление подробных и интересных материалов, рассказывающих о национальном многообразии региона, самобытности отдельных народов, могут познакомить аудиторию со спецификой национальных языков для обеспечения участников межкультурной коммуникации необходимой для успешного взаимодействия информацией. Воспитать у читателей, зрителей, слушателей толерантное отношение к другой культуре и истории, и тем самым мотивировать представителей разных национальностей к общению друг с другом. Например: Территорию современного Башкортостана открывали многие. Начало открытиям было положено еще греками. «Отец истории» Геродот приводит в своем сочинении так называемый «скифский рассказ», в котором описывает племена Скифии и Сарматии вплоть до Гиперборейских гор, то есть Урала. Его примеру затем последовали младшие коллеги – Страбон и Клавдий Птолемей [ИC Открытие Башкирии].
Понятие интернациональной языковой личности тесно связано с понятием межнациональных отношений. Характеризуя межнациональные отношения применительно к понятию «концепт», следует отметить, что взаимосвязь представителей разных народов (наций, этносов) – это, по замечанию ряда учёных, – лингвокультурное явление, а концепт может быть рассмотрен как продукт национально-культурной ментальности [Г.Г. Слышкин, В.И. Карасик, В.В. Красных, Н.Д. Арутюнова и др.] [В эфире программы «Историческая среда» «Обсудить на форуме», в которой мы обсуждаем исключительно волнующие нас темы. А тему сегодняшней программы мы сформулировали так: «Башкирия глазами Зарубежья». Дело в том, что немногие регионы России могут похвастать таким вниманием к себе со стороны Запада, какое привлекает к себе Башкортостан. Причем интерес к истории башкирского народа вызван не только этнографической проблематикой. С точки зрения этнографии интересны все края и всей нашей страны. Интерес западных исследователей к истории башкирского народа вызван чисто историческими вопросами, без освещения которых нельзя будет понять историю России в целом] [ИС Башкирия глазами зарубежья].
При определении содержания концепта необходимо учитывать особенности менталитета того народа, в языковой картине мира которого данный концепт присутствует.
Исследование смыслового содержания выражения «межнациональные отношения», позволяют нам установить, что основным признаком данного концепта являются, в первую очередь, взаимоотношения между представителями различных народов, которые могут происходить в нескольких плоскостях, а именно: коммуникация, культурный обмен, политическое взаимодействие.