Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. НАИМЕНОВАНИЯ РЕАЛИЙ ЭПИЧЕСКОГО МИРА:
1.1. Классификация имен существительных в идиолектах былинных певцов 20
1.2. ЛТГ существительных класса "Человек. Жизнь"... 25
1.3. ЛТГ существительных класса "Неорганический мир" 45
1.4. Структурные особенности имен существительных в лексиконах былинных певцов...,81
ГЛАВА 2. НАИМЕНОВАНИЯ ПРИЗНАКОВ РЕАЛИЙ ЭПИЧЕСКОГО МИРА 67
2.1. Классификация имен прилагательных в идиолектах былинных певцов 57
2.2. ЛТГ прилагательных класса "Жизнь" 71
2.3. ЛТГ прилагательных класса "Неорганический
2.4. Идиолектные особенности структуры имен-прилагательных в былинном тексте 99
ГЛАВА 3. НАИМЕНОВАНИЯ ДЕЙСТВИЙ В ЭПИЧЕСКОМ МИРЕ:
3.1. Классификация глаголов в идиолектах былин
3.2. ЛТГ глаголов класса "Экзистенция" ...107
3.3. ЛТГ глаголов класса "Активная деятель-
3.4. ЛТГ глаголов класса "Чувственный мирм...135
3.5. Структурное своеобразие глаголов как одна из составляющих идиолекта былинного певца...147
ПРИЛОЖЕНИЕ .150
1. Список сокращений 160
2. Список использованной литературы 161
4. Индекс сверхчастотных лексем 165
- Классификация имен существительных в идиолектах былинных певцов
- Классификация имен прилагательных в идиолектах былинных певцов
- Классификация глаголов в идиолектах былин
Введение к работе
Антропологизм - одно из актуальных и перспективных направлений современной науки, обусловленное общей гуманитаризацией современного научного познания, выдвигающего на первый план изучение человеческой личности во всех ее проявлениях,
В последние годы существенно повысился интерес к изучению языковой личности. "Языковая личность есть личность, выраженная в языке (текстах) и через язык, личность, реконструированная в основных своих чертах на базе языковых средств"[Караулов 1987: 15]. "Система речевых средств индивидуума, формирующаяся на основе усвоения языка и развивающаяся в процессе жизнедеятельности данного индивидуума" [Щукин 1978: 8], представляет собой специфический феномен в ряду других разновидностей языка, именуемый идиолектом.
Долгое время отношение языковедов различных эпох и направлений к проблеме индивидуального фактора в языке, или идиолекта, носило противоречивый характер, обнаруживало неодинаковые тенденции - от известного преувеличения его роли до полного игнорирования. Мысль о творческом характере индивидуальной речи, о различных новообразованиях, которые в ней возникают, высказывал Л.В.Щерба Щерба 1974; 43, о соотношении индивидуальных и социальных факторов в языке - М.М.Маковский, А.А.Залевская [Маковский 1975; Залевская 19883, о взаимосвязи понятий "русский язык" и "языковая личность" - КЗ.Н.Караулов [Караулов 19873, о необходимости изучения словаря индивида как особого лингвистического объекта, обладающего своей спецификой в плане его соотнесения о общенациональным словарем литературного языка,- Н.О.Золотова, Н.Л.Чулкина, В.А.Кукаренко [Болотова 1989, Чулкина 1987, Кукаренко 1389] и т.д.
Идиолект - это образование, которое, при всей своей социальной детерминированности, является сугубо индивидуальным явлением, обусловленным психофизиологической организацией и особенностями жизнедеятельности конкретного носителя языка; это "упорядоченное иерархическое целое, обладающее структурой и воплощающее данную структуру в данную субстанцию для выполнения определенных целей" [Щукин 1978; 93.
Изучение идиолектов оказывается существенным при разработке целого ряда лингвистических вопросов: особенности взаимодействия языка и говоров, языка и других языков, разработка вопросов речевой культуры, роль индивидуального фактора в языке и определение характера языковой эволюции. Исследование проблемы идиолекта дает возможность по-новому взглянуть на современное состояние русского языка и отметить определенные тенденции в его развитии.
Изучение идиолекта возможно как в синхронии - с условным выделением какого-либо этапа в его существовании (напр., наша попытка одновременного исследования ряда идиолектов), так и в диахронии, т.е. во времени (напр., в аспекте индивидуальной "лингвистической биографии" - см.опыт создания языкового портрета конкретного человека, замечательного русского ученого-языковеда А.А.Реформатского [Язык и личность 19893).
Исследования в сфере идиолекта позволяют с уверенностью утверждать, что язык не есть замкнутое образование, независимое от его носителей. За каждым текстом стоит языковая личность, владеющая системой языка, а потому "нельзя познать сам по себе язык, не выйдя за его пределы, не обратившись к его творцу, носителю, пользователю - к человеку, к конкретной язы KGBOH личности" [Караулов 1987: 37].
Рассуждая о предпосылках включения языковой личности в объект науки о языке, Ю.Н.Караулов пишет: "Не требует специальных доказательств положение, что языковая личность... позволяет на систематической основе рассматривать как взаимодей ствующие фундаментальные языковые свойства: 1/ личность есть средоточие и результат социальных законов; 2/ личность есть продукт исторического развития этноса; 3/ личность есть причина ее мотивационных предрасположений, возникающих из взаимодействия биологических побуждений с социальными и физическими условиями; 4/ личность есть создатель и пользователь знаковых, т.е. системно-структурных по своей природе образований" [Караулов 1986: 683.
Неоспоримо то, что "под языком мы разумеем нечто, имеющее прежде всего социальную ценность"[Щерба 1974: 241. Язык - плод многовекового творчества и труда любого народа. Язык - и историческая святыня, и действующее орудие, аккумулирующее в себе все достижения нации и ее культуры. Язык неразрывно связан с человеком и человечеством, созидающим разумом и коллективным трудом. Он, признак нации и ее достояние, неотъемлем от понятия этнической ментальности - "образа мыслей, совокупности умственных навыков и духовных установок, присущих отдельному человеку или общественной группе" [БЭС 1991; 7943.
Всякое исследование в области языка немыслимо без обращения к его истории, к глубинам "языковой сокровищницы, являющейся неистощимым запасом для всякого новотворчества, к словарному запасу языка" [Щерба 1957: 1321. Об этом же рассуждает М.А.Кумахов СКумахов 1982: 743,
Слово не случайная комбинация звуков, не условный знак для выражения мысли, а творческое дело народного духа, плод его поэтического творчества, художественный образ, в котором запечатлелось наблюдение народа над самим собой и над окружающим миром. "Язык рос вместе с народной жизнью» и его история есть летопись этой жизни и летопись художественная, своего рода эпопея, в поэтических образах отразившая народные верования, понятия, убеждения, обычаи и права" [Ключевский 1991; 547]. Поэт О.Мандельштам утверждал, что представление о реальности слова как такового животворит дух нашего языка, основывается на "принципе внутренней свободы" [Мандельштам 1928: 233. "Слово и неподвижно, устойчиво и, наоборот, неопределенно, безгранично, зыблемс"[Флоренский 1973: 3693.
Отражая реальный мир, человек руководствуется свойственным только ему видением этого мира и преломляет его сквозь призму своего творческого сознания, создает неповторимо индивидуальный художественный мир. Язык писателя мы понимаем как его конкретную речевую деятельность в рамках системы общенародного языка, где общеязыковое находит свое выражение в индивидуальном [Шведова 1952; Шварц 19893. По мнению П.Д.Гринцер, сочетание узнавания и познавания, привычного и неизвестного, традиционного и неожиданного является законом бытования любой литературы в любое время [Гринцер 1984: 1481.
"Квинтэссенцией народного языка" называл В.В Виноградов словесно-поэтическое творчество народа [Виноградов 1945: 793, где строжайшая функциональность каждого языкового и стилистического элемента, отсечение всего ненужного, приведение оставленного в гармоническое единство создает впечатление, что то или иное фольклорное произведение существует извечно, Однако исследователям произведений различных видов народного искусства необходимо учитывать, что одновременно со строгим следованием нормам традиции сосуществует импровизация их творцов-исполнителей [Богатырев 1971: 390-3933.
Коллективность творческого процесса - одна из самых сложных проблем, которая не может считаться до конца выясненное хотя суждения о коллективности высказывались неоднократно [Костомаров 1905: 519; Соколов 1926: 33-34: Пропп 1946: 138-151; Чичеров 1946: 29-40; Путилов 1952: 55-58; Попов 1955; Чичеров 1959: 36-43; Аникин 1960: 7-24; Берсаладзе 1964: 7-30; Маковский 1975: 54-55 и др.]. Б своей работе "Поэтика фольклора4 В.Е.Гусев пишет: "Коллективность - не безличное творчест-воэ а длительный и сложный процесс творческого сотрудничества многих одаренных личностей, чья творческая индивидуальность подчинена (сознательно или бессознательно) коллективно выработанным нормам и традициям,...творческая инициатива личности может быть весьма заметной, активно воздействующей на развитие традиции,- последняя поэтому и не остается неизменной, раз навсегда данной, а постоянно, пусть и медленно, преобразуется ... Можно сказать, что коллективность в фольклоре не изначальна, не генетична, а представляет собою конечный результат боте или менее длительной жизни произведения, возникшего по творческой инициативе личности, в процессе его массового распространения и трансформации" [Гусев В.Е. 1967: 170172, 2091.
"Примеров проникновения искусства в трафарет можно было бы привести много, - отмечал Д.С.Лихачев,- именно эти проникновения оживляют традиционное искусство. Традиция служит оправой для драгоценных вкраплений подлинного творчества...Тради ционность увеличивает генетические способности искусства, облегчает создание новых произведений" [Лихачев 1989: 1273; Эта же мысль развивается и другими [Воронов 1972; Белов 1979: 123; Канцедикас 1975: 13-35, 56-57; Разина 1970: 94-95; Фадеева 1981: 20-21],
"Традиция в устном творчестве - не мертвая форма, она усваивается в своих принципах и не препятствует дальнейшему развитию наследия, дает направление художественному творчеству в новых исторических условиях...Реальная история русской устной поэзии, ее языка, ее художественных особенностей не в рабском "сохранении" уже созданного, а в творческом развитии и создании нового в соответствии с изменяющимся художественным сознанием" ЕЕвгеньева 1953: 6-19. Ср.: Аникин 1986: 4-24; Оссовец-кий 1979: 2013.
Любое фольклорное произведение может быть понято должным образом лишь в рамках жанровой системы, которой оно принадлежит. "Поэтика отдельного текста есть конкретный вариант ПОЭТИКИ жанра, реализация ее принципов" [Путилов 1977: 17, Об этом также: Лазутин 1959: 75-76; Вагнер 1974]. Выбор нами в качестве предмета исследований былинного эпоса неслучаен. Импровиза ция, неоспоримо свойственная фольклору, в различных жанрах проявляется в большей или меньшей степени, и былина в ряду произведений устно-поэтического творчества единодушно признается особо канонизированным искусством, где чрезвычайно велика роль традиции.
Изучение былинного певца как своеобразного творца и хранителя эпической традиции не является автономным и второстепенным в эпосоведении, оно включено в состав фундаментальных проблем фольклористики: генезис эпоса, его историческая типо логия, поэтика! процесс его бытования и изменения. "Исследование былинного певца в единстве его социальных, бытовых, мировоззренческих и творческих характеристик составляло отличительную черту "русской школы фольклористики" [Черняева 1977: 10]. П.Н.Рыбников и А.Ф.Гшшфердинг - основоположники изучения сказителя и его связей с былинной традицией. Различие понималось ими как индивидуальное, а не типологическое.
Столкнувшись с таким размахом бытования эпоса, как в Олонецкой губернии, П.Н.Рыбников сразу же оценил индивидуальность каждого сказителя. Оказалось, народное творчество, зачастую понимавшееся до этого как некое безличностное, имеет своих ярких мастеров. "У каждого истинного сказителя заметно его личное влияние на склад былины: он вносит в нее свой характер, любимые олова, поговорки" [Рыбников 1989: 723.
А.Ф.Гильфердинг, опиравшийся на наблюдения над самим процессом усвоения и воспроизведения былины, отмечал присутствие в былинах так называемых "типических мест" и мест "переходных", что также обусловливает отличия текстов на одинаковый сюжет у разных сказителей [Гильфердннг 1949: 573.
Вопросы, поставленные Рыбниковым и Гильфердингом, определили содержание вступительных статей и очерков об исполнителях в крупных былинных собраниях, опубликованных в 900-е годы и в начале XX века - А.Д.Григорьева, А.В.Маркова, Н.Е.Ончукова и позднее Б.м. и Ю.М.Соколовых. Сказительскому мастерству, судьбе русской эпической традиции в Карелии посвящены монографии В.Й.Чичерова и К.В.Чистова. Триада "среда"-"творец"-"потребители текстов" - постоянная тема работ современной исследовательницы Н.Г.Черняевой. Проблема функционирования былин рассматривается ею через эволюцию жанра в аспекте изучения эта ческой памяти сказителей [Черняева 19773.
О трех типах сказителей ( сказители-передатчики; сказители, усвоившие общий остов и в процессе исполнения выработавшие свой текст; сказители-импровизаторы) пишет М.А.Астахова, о специфике пейзажа в творчестве северорусоких певцов - Т.А.Но-вичкова Шовичкова 1985]. В.М.Гацак в своих работах рассуждает о судьбах устной эпической традиции во времени [Гацак 19893, Ф.М.Селиванов - о былинных эпитетах и их постоянстве, об устойчивости и изменяемости образной системы в эпосе [Селиванов 1986: 25-68, 1984; 112-126], В.П.Григорьев - о словотворчестве и смежных проблемах языка эпоса [Григорьев 19863.
В последние годы курские лингвофольклористы работают над словарем языка русского фольклора, что является существенным вкладом в изучение роди былинного певца и отражений его личности в былине. На сегодняшний день собрано немало фактов, подтверждающих наличие идиолектных черт. Так, например, комментарий к фрагментам словаря языка былины свидетельствует, что прилагательное баской как хороший, красивый используется певцом Романовым в формулах "женская привлекательность", а сказителем Воиновым - при описании молодецких сапог; Походка у ней часта и речь баска (2, N94, 21) Сапожки на ножках зелен сафьян, Дорога сафьяну турецкого,
Баского шитья ярославскаго 3, N229, 79). Эпитетосочетание бевботшй Кадии царь имеет яркий идио-лектный характер - оно отмечено только у сказителя Сорокина, а словосочетание бедная sopnna - характерная примета "женского" элемента в былинной речи исполнительниц Макаровой и Пастуховой (Кижи):
Ты ко мне, бедной горше, на беседу не подхаживал, Ай меня, бедну горюшу, не посватывал (2, N188-114) Некоторые из зафиксированных слов напрямую связаны с именем того или иного исполнителя, встречаются только в его текстах: беанапрасный - Прохоров (Пудога), бесстрочный - Швецов (Моша), безгодный - Воинов (Кеноэеро), белозубый - Сорокин (Пудога), большебрюхий - Захаров (Выгозеро) и т.д. А я бы-то тебя да избавила А от тыи от смерти бевнапрасной (1, N52, 101) А бесстрочных людей-то; ведь на свете нет (З, N304j
100) Еде мой сынишко безгодные, Младые Чурилушко сын Пленкович (3, N29, 286) А й чтобы королевская как щенядь да бедогубая, А чтобы єна могла да намы фастати (1, N71, 224) Как у моего было у батюшка Большебрюхая коровищо обжорищо (2, N178, 30) "Поэтическая память носителей фольклора в качестве центрального компонента непременно содержит представление о "фольклорной картине мира" ЕХроленко 1992: 173. И.А.Оссовецкий, анализируя язык словесно-поэтического творчества русского народа, писал: "Вещный словарь" народной лирики не полностью покрывается "миром вещей" реального быта, этот словарь часто называет такие реалии, которые...принадлежат идеальной художественной действительности произведения" Юссовецкий 1979: 2113.
В былине своя картина мира, свое представление об идеалах. Сохраняя жанровую специфику произведения, умея передать видение мира былиной и отдавая дань традиции, "каждый певец поет свою песню, каждый горит своим огнем пафоса и напряжения, каждый воспевает былину под индивидуальным освещением своего воззрения и чувства"[Скафтымов 1924: 46-47].
Исследование языка конкретной личности, идиолектных особенностей предполагает обращение к самой "языковой материи произведения", к объективному, действительно научному пониманию ее сущности, ее смысла. Известно, что "каждый элемент, включаясь в систему, приобретает новое качество, новую значимость, т.е. системные свойства, поэтому логично предположить, что каждое опорное слово фольклорного текста получает дополнительный семантический груз, определяемый структурными свойствами "фольклорной картины мира" [Хроленко 1992: 19].
"Открывая в слове идеальность и цельность, свойственные искусству, мы заключаем, что и слово есть искусство, именно поэзия" [Потебня 1990: 35]. В продолжение сказанному Потебнеи о слове, рассуждая об элементах идис-стиля, соотношении формального и функционального тезаурусов (формальный тезаурус позволяет сравнивать тексты по составу лексики внутри семантических гнезд; функциональный - по структуре этих семантических гнезд), М.Л.Гаспаров отмечает, что картина нестандартных семантических связей слов, присущих не языку вообще, а только данному автору, по-видимому, имеет право называться идиостилем СГаспаров 1988: 134].
Пути создания концептуальной картины мира, ее творческое преломление и "орнаментация"[Лорд 1994: 36-38], словотворчество в самом широком смысле слова - вот могучие источники новых смыслов, потребных фольклорному тексту, представляющему собой, по словам СЕ.Никитиной,"сложным образом закодированное сообщение" [Никитина 1988: 115]; вот неоспоримое доказательство поэтического понимания, способного ярким огнем высветить всю глубину и неординарность русского народного мышления и чувствования. Актуальность работы обусловлена тем, что тема исследования находится на пересечении нескольких фундаментальных проблем, имеющих в современной науке большую значимость; - изучение народной культуры; - исследование роли человеческого фактора в языке; - выявление соотношения канонического и импровизационного в фольклоре; - целостное описание идиолектов. Цель исследования - выявить лексическое своеобразие идиолекта трех былинных певцов. Цель обусловила постановку следующих задач исследования: - составить словоуказатели всех знаменательных слов, зафиксированных в текстах былинных певцов; - составить частотные словари идиолектов певцов; - расклассифицировать лексиконы певцов по единой схеме; - сравнить структуру и качественный состав лексиконов; - выявить элементы идиостилей певцов и представить языковые портреты сказителей. Источники фактического материала. В качестве источников фактического материала привлекались тексты былин из первого тома "Песен, собранных П.Н.Рыбниковым" [Рыбников 19891. Учитывались нами и материалы словаря онежских былин, совдаваемого группой лексикографов под рук, проф. А.Т.Хроленко. Объектом исследования служат тексты былинных певцов Трофима Григорьевича Рябинина, Козьмы Ивановича Романова и Абрама Евтихиевича Чукова (Чукксева) из "Песен, собранных П.Н.Рыбниковым". Выбор певцов обусловлен следующими соображениями: 1/ это сказители, чье творчество у Рыбникова представлено наибольшим количеством текстов; 2/ двое из певцов - жители Заонежья, Олонецкой губернии (Романов, Рябинин), Чуков - житель Повенецкого уезда, что также относится к Олонецкой губернии, но находится вне Заонежья» Данное обстоятельство поможет ответить на вопрос, сказывается ли территориальная близость-отдаленность на идиолекте певца; 3/ Т.Г.Рябинин и К.И.Романов - ученики одного из известнейших мастеров сказительского искусства - Ильи Елустафьева; учитель Чукова А.Е. - его отец, который, по словам современников, сам был великим сказителем. Сравнение творчества указанных былинных певцов позволит выявить, обусловлены ли различия в оказывании былин "школами" эпического мастерства.
Предметом исследования являются идиолекты указанных былинных певцов. Научная новизна работы состоит в том, что это первое монографическое описание идиолектов трех былинных певцов, проведенное с использованием оригинальной методики системного сопоставления лексиконов певцов. Теоретическая значимость и практическая ценность работы. Наблюдения и выводы нашего исследования способствуют дальнейшей разработке вопроса о роли индивидуального фактора в языке вообще и соотношении традиции и импровизации в фольклоре в частности. Материалы работы можно использовать при проведении спецкурсов и спецсеминаров по языку устного народного творчества, а также в лексикографическом описании устно-поэтической речи. Методы исследования, В процессе исследования нами использовался сопоставительный метод, методики классификации, статистического выравнивания, компонентного анализа, элементы квантитативной методики и графическое представление результатов. Одним из наиболее эффективных оказался метод лексикографической аппликаций слов, предполагающий поэтапное сопоставление структурных частей словарной статьи; идентифицирующей, парадигматической , синтагматической, парадигматико-синтагматической, словообразовательной, функциональной и дополнитель -но-информационной. Схематически словарная статья в лексикографической практике курских лингвофольклористов выглядит следующим образом (приводим условные обозначения : и содержание каждой зоны статьи). Я: база статьи (корпус лексикографически представленных текстов); ЗАГЛАВНОЕ СЛОВО (количество словоупотреблений); толкование ; =: варианты акцентные, морфемные и иные, включая формы диминутивы и т.п.; 11: изофункциональные слова, которые выступают в роли синонимов, антонимов, элементов парадигматического ряда; S: связи с существительными; А: связи с прилагательными; V: связи с глаголами; Миш связи с числительными; Adv: связи с наречиями; /.../: "вертикальные связи" (ассоциативные ряды, дискретно-ритмические конструкции и т.п.); : словообразовательные связи ( однокоренные слова в корпусе текстов); F: поэтическая функция (участие в поэтических приемах - в форме иллюстраций); F+: функционально-смысловые приращения к значению слова; : вхождение олова в состав общеязыкового фразеологизма; +: дополнительная информация о лексеме [детально: Хролен-ко 1994; 1995]. Разумеется, в каждом конкретном случае реальная словарная статья включает только те структурные части, которые соответствуют характеру описываемой лексемы. В связи с тем, что общий объем исследуемых текстов каждого из певцов заметно разнится в количественном соотношении (Рябинин - 3 883 былинных стиха, Чуков - 2 815, Романов - і 379), а выбранный нами метод исследований - сопоставительный, неизбежно встает вопрос о корректности сопоставления, поскольку мы считаем неправомерным искусственно регулировать диапазон охвата материала там, где речь идет о лексическом богатстве и индивидуальном языковом своеобразии творца.
С целью получения наиболее объективных результатов вводим понятие коэффициента встречаемости (KB), отличного для каждого из певцов. КБ - это процентное соотношение реального числа словоупотреблений о общим количеством былинных ОТИХОЕ каждого из певцов. Предположим, что исследуемая лексема встретилась у Рябинина 28 раз, у Чукова - SO, ay Романова - 10. С учетом KB легко устанавливается, что данная лексическая единица имеет приблизительно равную частоту употребления:
Частота лексемы чара у Рябинина и Чукова выше, чем у Романова и приблизительно одинакова, а вот KB для лексемы с/ ела у них гораздо ниже.
Структура работы: диссертационное сочинение состоит из введения, трех глав, заключения1 и приложения, включающего индекс лексем, индекс сверхчастотных лекоем и список использованной литературы.
- 19 Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры русского языка Курского госпедуниверситета и аспирантского семинара при кафедре (199-1996 rr,)t отражены в докладах на научных конференциях профессорско-преподавательского состава ИГЛУ (1992-1996 гг.). По теме диссертации опубликованы три статьи в межвузовских сборниках научных трудов (Курск 1994, 1995) и тезисы выступления на межвузовской научной конференции (Курск 1992),
Классификация имен существительных в идиолектах былинных певцов
Искусство словесного творчества предполагает умение находить и использовать скрытые экспрессивные свойства языковых единиц и их комбинирования. Имена существительные в ряду знаменательных частей речи занимают одно изvведущих мест как основное средство для создания образов в художественном тексте. Списки существительных и субстантивных слов "дают статическую модель фольклорного мира с его специфическим набором реалий" [Хроленко 1990: 25].
В процессе исследования знаменательных частей речи в лексиконах былинных певцов выявлено, что по частеречному соотношению имена существительные занимают второе место после глаголов.
У всех певцов по количеству словоупотреблений существа тельные ЕЫХОДЯТ на первое место - в былинном тексте это наиболее употребительная часть речи. Удельный вес показателей словоупотребления субстантивов у исполнителей приблизительно одинаков, хотя наибольшее количество имен существительных по отношению к общему количеству лексем обнаружено в текстах Рома О наличии количественной разницы в использовании певцами имен существительных свидетельствуют как показатели употребления высокочастотных лексем, так и сопоставление количественных параметров единичных имен существительных,
По результатам сопоставления указанных величин выделяется Романов - в его лексиконе обнаружено наибольшее количество высокочастотных лексем - существительных. Наименьшее число ha-рах legomenon содержит идиолект Рябинина.
Классификация имен прилагательных в идиолектах былинных певцов
Б числе наименований жилища все певцы называют дом, терем, шатер, палата. В текстах Романова мы встретили лексему палата, но уже в другом значении, тождественном значению существительного шатер - временное помещение . Сравним:
И выезжают ены на чисто поле,
И раздернули палатку полотняную.
Й сидят ены в палатке, думу думают (N46, 34} ин же і
Дай мне-ка местечко несомножечко
Во своей палаты княженецкия
Поиграть во гуселышки яровчаты (N42, 149) У всех певцов списки существительных насыщены большим количеством индивидуальных лексем, обозначающих жилище, его части и мебель: Рябинин - балкон, кладовая, комната, простенок, угол; Чуков - башня, водверье, запечь, крыша, ложня спальня , ободверинъе, порог, придворье; Романов - беседка, палатка, подворье, пол, сени, спальня, фатера. В лексиконе каждого сказителя обнаружено немало слов, обозначающих утварь, бытовые реалии. При этом среди них также много индивидуально используемых лексем: Рябинин - ведро, дрова, замок, ключ, мешок, миса, носилки, обжи оглобли у сохи , обруч, сошка; Чуков - карта, колеса, лохань посуда для различных хозяйственных надобностей , свеча; Романов - багор, веревка, гроб, клин, котомка, посуда, путевья, решетка, силок, скатерть. Это подтверждает мысль о преобладающем "зрительном изображении в былине , а не эмоционально-психологическом, как в лирических песнях"[Лазутин 1965: 48]. Сказктели стараются воссоздать подобными описаниями особенности быта, каждый из них привносит в былину свое видение фольклорного мира.
Классификация имен прилагательных в идиолектах былинных певцов
Отсутствие в эпосе развернутых описаний природы обусловливает малое количество слов, характеризующих ландшафт, явления природы. Даже традиционные общефольклорные эпитеты здесь встречаются крайне редко (эпитет буйный ветер у Рябинина обнаруживается 5 раз, у Романова дважды, а у Чукова отсутствует вовсе).
Описок определений, характеризующих различные материалы, в лексиконе Рябинина насчитывает 19 наименований (ср. Чунов -14 наим,, Романов - 11). В числе традиционно используемых певцами прилагательных выявлены: булатний, золотой, золоченый, шелковый.
Булатний - атрибут, как правшто, определяющий тот или иной вид вооружения, снаряжения богатыря:
Рябинин - ном, кинжалище, сабля, палица, стремечко;
Чуков - нож, палица, шпеньки;
Романов - кинжал, палица, ружье.
У Рябинина встречается тавтологический эпитет булашнев железо.
Б текстах певцов отсутствует принципиальная разница между значениями прилагательных золотой//волоченый. Различие в употреблении их певцами касается частотности использования слов и широты ими определяемого.
В текстах Романова данные атрибуты низкочастотны, но спектр связанных с ними существительных достаточно разнороден: телом, венец, казна, кисточки. Элитетосочетакие золоченые кисточки являет собой скорее пример поэтизации эпитета, нежели выделения характерных примет описываемого предмета:
На том шатре было три приметочки, Приметочки Были замечены, Три кис точки золоченые (N40, 94) Подобные эпитетосочетания встречаются и в текстах Рябини-на - золотая узда, обручит золоченые. Кроме того, певец определяет прилагательными золотой/Узолоченый различные предметы обихода (стул, стол, ключи), украшения (перстень, венец)., имущество (казна) л
У Чукова среди существительных, связанных с указанными эпитетами, есть слова, совпадающие с перечнем Рябинина (венец, казна, перстень) и лексемы, используемые индивидуально (стопка, струночка, крышечка, колечко, труба). Дважды встречается у него метафорическое использование эпитета струйка золоченая: А течет тут струйка золоченая t-А тут не могли они сметы дать (N30, 438) Анализ словоупотрелений лексемы шелковый подтвердил присутствующую в текстах Рябинина и Чукова относительную закрепленность эпитета за определенной, достаточно ограниченной группой СЛОЕ: повод, подпруги, плеточка, тетива, понятими. У Романова прилагательное шелковый определяет имена веревочки, силышки, путевъя, тетивочки, кисточки, пояс. Эпитетосочетание шелковый пояс Романов дважды использует в своем варианте эпической формулы - описания встречи героев былины:
Поклон воздала до самого до шелкова go пояса, Правой рукой воздала до сырой земли (N4S, 38) В былинах Рябинина ярким примером поэтизации эпитета выступает эпиттосочетание лапотики шелковые, имеющее достаточно высокую частоту употребления (9 словоуп.)