Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы изучения функционирования лексики в поэтическом тексте 16
1.1.Понятие лексико-семантической группы и принципы ее описания 16
1.2. Репрезентативность лексико-семантической группы вода в поэзии Серебряного века 22
1.3. Изобразительные возможности слова и поэтический текст 36
1.4. Лингвофилософские основы понятий «метафора» и «образ» 43
Выводы по 1 главе 55
Глава 2. Символика воды 57
2.1. Образы водной стихии в мифопоэтической и религиозной картинах мира 57
2.2. Функционирование лексемы вода в поэтических текстах Серебряного века 66
Выводы по 2 главе 96
Глава 3. Наименования лексико-семантической группы вода в поэтических текстах Серебряного века 98
3.1. Функционирование лексемы море в поэтических текстах Серебряного века 98
3.2. Функционирование лексемы река в поэтических текстах Серебряного века 108
3.3. Функционирование лексемы озеро в поэтических текстах Серебряного века 118
3.4. Функционирование лексемы ключ в поэтических текстах Серебряного века 121
3.5. Функционирование лексемы бездна в поэтических текстах Серебряного века 124
3.6. Функционирование лексемы водопад в поэтических текстах Серебряного века
3.7. Функционирование лексемы волна в поэтических текстах Серебряного века 129
3.8. Функционирование лексемы прилив в поэтических текстах Серебряного века 134
3.9. Функционирование лексемы болото в поэтических текстах Серебряного века 136
3.10. Функционирование лексемы лед в поэтических текстах Серебряного века 141
Выводы по 3 главе 148
Заключение 151
Список использованных источников 156
Список лексикографических источников
- Изобразительные возможности слова и поэтический текст
- Лингвофилософские основы понятий «метафора» и «образ»
- Функционирование лексемы вода в поэтических текстах Серебряного века
- Функционирование лексемы бездна в поэтических текстах Серебряного века
Введение к работе
Актуальность диссертационной работы обусловлена тем, что в ней единицы, составляющие ЛСГ вода, употребляемые в поэтических текстах Серебряного века, рассматриваются в рамках структурно-семантической и когнитивной парадигм языкознания, которые позволяют решить целый ряд проблем, связанных с хранением в языке комплекса знаний об окружающем нас мире. Важность воды в жизни каждого человека и всего человечества обусловливает необходимость постижения лингвокультурной специфики образов воды в поэтических текстах Серебряного века.
Предметом исследования являются особенности функционирования наименований лексико-семантической группы вода в художественном тексте. Выбор объекта обусловлен притягательностью реалии, характеризующейся неоднозначностью восприятия: с одной стороны, вода является источником жизни; с другой стороны, она остается неподвластной человеку стихией, внушающей страх; с третьей стороны, она наделяется огромным количеством культурно-мифологических смыслов, что, конечно же, находит отражение в языке и поэзии.
Объектом исследования являются фрагменты произведений поэтов Серебряного века, включающие единицы лексико-семантической группы вода.
Материалом исследования послужили поэтические тексты десяти
авторов Серебряного века (И.Ф. Анненского, А.А. Ахматовой, А.А. Блока,
С.А. Есенина, М.А. Кузмина, О.Э. Мандельштама, В.В. Маяковского,
Б.Л. Пастернака, В. Хлебникова, М.И. Цветаевой). Все поэты являются яркими представителями своего времени, известными творцами, оставившими глубокий след в истории русской литературы.
Источником иллюстративного материала является Национальный корпус русского языка, который на данный момент является самым полным и
репрезентативным собранием текстов на русском языке
(, дата обращения – 12.09.2016).
Цель работы – выявить особенности функционирования ЛСГ вода в поэтических текстах Серебряного века.
Достижение поставленной цели исследования предполагает решение следующих задач:
-
определить рейтинг частотности наименований лексико-семантической группы вода в произведениях поэтов Серебряного века;
-
сравнить количество употреблений единиц лексико-семантической группы вода в творчестве каждого поэта Серебряного века;
-
установить общие и индивидуальные черты функционирования единиц лексико-семантической группы вода в их номинативном употреблении в поэтических текстах Серебряного века;
-
раскрыть роль данной лексики в создании и реализации поэтических образов в лирике Серебряного века: выявить особенности функционирования «водных» лексем в роли ключевых слов в текстах поэтов Серебряного века;
-
определить полисемантический потенциал единиц лексико-семантической группы вода в поэзии Серебряного века;
Для реализации поставленных задач были использованы следующие
методы: наблюдения, описательно-аналитический, лексико-семантический,
контекстуальный, метод компонентного анализа значения слова, а также количественная обработка языковых данных, функционально-семантический анализ, примы классификации и систематизации.
Теоретической базой диссертационного исследования послужили труды и идеи учных в области лингвистики текста и теории метафоры: Н.Д.Арутюновой, Ю.Д. Апресяна, Л.В. Балашовой, М. Блэка, В.К. Гака, Д.О. Добровольского, Г.Н. Скляревской; в области семантики текста – И.В. Арнольда, М. Бирвиша, А. Вежбицкой; в области языка поэтического текста – С.Ф. Гончаренко, В.П. Григорьева, Б. Ларина, Н.В. Черемисиной, И.И. Чумак-Жунь; в области изучения языковой картины мира и культуры – Н.Ф. Алефиренко, М.М. Маковского и др.
В работах, посвященных функционированию отдельных лексем в художественных текстах, анализу подвергаются, в основном, многозначные лексемы или природные наименования, традиционно используемые как основы метафор. В диссертации исследуются возможности лексики, составляющей лексико-семантическую группу вода, которые, как правило, номинативны в языке, однако становятся семантически осложненными в поэтическом тексте и оказываются очень важными в реализации художественных идей автора.
Научная новизна исследования обусловлена тем, что в работе представлен комплексный подход к изучению особенностей функционирования единиц лексико-семантической группы вода, учитывающий реализацию как их номинативных и переносных, так и образных употреблений в поэтических
текстах Серебряного века. Выявлены модели и механизмы реализации
метафорических переносов, особенности актуализации символических
ассоциаций. Определена специфика функционирования лексем в творчестве поэтов на фоне особенностей словоупотребления в мифопоэтических, библейских текстах: показано общее и индивидуальное в авторском стиле, выявлено своеобразие употребления единиц ЛСГ вода в творчестве того или иного представителя Серебряного века.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что на примере функционирования наименований ЛСГ вода показано общее, присущее поэтическому языку вообще, и своеобразное, предопределенное спецификой идиостилей поэтов, использование лексики. Полученные выводы позволяют выявить семантическую динамику слова в поэтическом тексте Серебряного века. При этом проблема индивидуального и общего уточняется на уровне художественной семантики не только в пределах общепоэтических закономерностей и их преломления в идиостилях, но и в аспекте закономерностей, связанных с употреблением «водных» лексем в мифологии и культуре.
Практическая ценность работы заключается в возможности
использования материалов и результатов исследования в вузовских курсах по стилистике русского языка, лингвистическому и литературоведческому анализу художественных текстов, на занятиях по русскому языку как иностранному. Кроме того, материалы исследования могут быть использованы при составлении словарей метафор и символов поэзии, а также словарей языка писателя.
Положения, выносимые на защиту:
-
В поэзии Серебряного века наименования лексико-семантической группы вода занимают значимое место, о чем свидетельствует как общее количество апелляций (5004), так и процентное соотношение количества использований данных номинаций к общему количеству словоупотреблений в поэзии изучаемого литературного течения (от 0,5% до 1%). Единицы ЛСГ вода в поэтических текстах активно выступают в роли ключевых слов, претерпевающих эстетическую трансформацию,
-
Поэтическая рефлексия по отношению к водным объектам реального мира занимает разное место в идиолектах поэтов Серебряного века. Наиболее значима роль номинаций воды для творчества В. Хлебникова (1% от общего числа словоупотреблений), Б.Л. Пастернака (0,75%) и М.А. Кузмина (0,7%); наименее существенное место лексика «водной» тематики занимает в творчестве И.Ф. Анненского и В.В. Маяковского (по 0,4% апелляций).
-
Специфика функционирования в поэтических текстах Серебряного века групп «водной» лексики проявляется в различной частотности той или иной тематической группы. Рейтинг представленности тематических групп ЛСГ вода в поэзии Серебряного века репрезентирует важность той или иной группы, показывает ее место в общем лексиконе поэтов. Наиболее значимой
является тематическая группа «Водное пространство» (1875
словоупотреблений), наименее существенна в текстах Серебряного века роль группы «Течение (движение) воды» – (63 апелляции).
-
Специфика функционирования в поэзии Серебряного века изучаемой лексики проявляется также в различной частотности лексем. Наиболее активными являются лексемы море (897 апелляций), вода (871), волна (511), река (437), лед (229), озеро (156), наименее частотными – лексемы пролив (3), айсберг (3), порог (2), таяние (2), мелководье (1), порог (1), приток (1). Лексемы барашки (0), водохранилище (0), гололед (0) не встречаются в поэтических текстах Серебряного века.
-
Несмотря на своеобразие идиостилей поэтов Серебряного века, образы и мотивы, связанные с водой, являются аналогичными для всех авторов. Слова ЛСГ вода в прямом значении употребляются, главным образом, для создания поэтического хронотопа, указывая на место и время действия. Поэтическое освоение данного фрагмента картины мира поэтами Серебряного века развивает традиционные символы с двойственным значением – вода живая и мертвая, вода – источник жизни и гибельное, опасное место для человека, при этом преобладают негативные ассоциации, например, в символической (пословичной) рифме. Аксиологическая амбивалентность водного пространства снимается, как правило, в сочетаниях наименований ЛСГ вода с адъективами и предикативами.
Апробация результатов исследования. Основные положения и
результаты диссертационного исследования отражены в докладах на научных
конференциях, среди которых Международная научно-практическая
конференция «Языки России и стран ближнего зарубежья как иностранные:
преподавание и изучение» (Казань, 2011, 2013, 2016); Международная заочная
научная конференция «Русское слово в контексте этнокультуры XX-XI вв.»
(Старый Оскол, 2011); Всероссийская научно-практическая конференция
«Филология и образование: современные концепции и технологии» (Казань,
2011); Международная научно-методическая конференция «Проблемы
преподавания филологических дисциплин иностранным учащимся» (Воронеж,
2012); Международная научно-практическая конференция «Русский язык в
тюркоязычном мире. Современные концепции и технологии» (Казань, 2012,
2016); XI Международная научно-практическая конференция «Язык, культура,
менталитет: проблемы изучения в иностранной аудитории» (Санкт-Петербург,
2012); Международная конференция «Проблемы формирования
сбалансированного билингвизма» (Санкт-Петербург, 2012); Международная
научная конференция «ВОДА в славянской фразеологии и паремиологии»
(Будапешт, 2013); Международная научно-практическая конференция «Русская
и сопоставительная паремиология» (Казань, 2013); III Международная научно-
методическая конференция «Проблемы преподавания филологических
дисциплин иностранным учащимся» (Воронеж, 2014); Интернет-конференция
«Информационные технологии в системе дистанционного повышения
квалификации учителей» (Москва, 2014); VI Международная научно-
практическая конференция «Текст: проблемы и перспективы. Аспекты
изучения в целях преподавания русского языка как иностранного» (Москва,
2015); V Международной конференции «И.А.Бодуэн де Куртенэ и мировая
лингвистика (V Бодуэновские чтения)» (Казань, 2015); VI заочная
Международная научно-практическая конференция «Язык в контексте
межкультурных и национальных взаимосвязей» (Казань, 2016). Работа
проходила апробацию также на итоговых научных конференциях
профессорско-преподавательского состава КФУ (Казань, 2012, 2013, 2014, 2015, 2016), а также на научных конференциях молодых учных и специалистов КФУ (Казань, 2012, 2013, 2014, 2015, 2016).
Публикации. По материалам исследования опубликована 21 научная работа автора (10 п.л.), в том числе 3 статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ, 1 статья – в базе данных Scopus.
Основные цели и задачи обусловили структуру диссертации. Работа состоит из введения, трх глав, заключения, списка использованной литературы, приложения.
Изобразительные возможности слова и поэтический текст
Ядром лексико-семантической группы является система, организованная по принципу терминологического поля, ее элементы противопоставлены друг другу по определенным дифференциальным семантическим признакам. Каждый из этих элементов потенциально готов образовать или образует семантическую микросистему парадигматического характера, члены которой эмоционально-экспрессивно или стилистически маркированы и представляют собой синонимы по отношению к данному доминирующему термину.
Все части лексико-семантической группы будут различными, так как внутри лексико-семантической группы действуют те же правила, что и внутри любой другой языковой системы – принцип экономии для ядра и принцип допустимой вариативности и экспрессивности для периферии.
Благодаря принципу экономии реализуются регулярные однозначные отношения между формой и смыслом. Д.Н. Шмелев останавливает внимание на том, что «в идеале каждому отдельному значению соответствует отдельный языковой знак в его материальном воплощении» [Шмелев 1973, 7]. Ядро ЛСГ единиц вода устойчиво благодаря принципу экономии, с помощью которого реализуются регулярные однозначные отношения между формой и смыслом.
Как было упомянуто выше, в описании лексико-семантической группы можно обозначить два этапа. На первом этапе, лексико-семантическом, стоит выделить базовые инварианты лексических единиц. На втором этапе, семантическом, проводится разбор группы с помощью компонентного анализа. Таким образом выявляются связи, которые существуют между значениями слов на основе сходства и различия дифференциальных семантических признаков. Описание отдельных составляющих лексико-семантической группы должно включать в себя семантические свойства элементов, их характеристику. Системный анализ не может существовать без анализа функционального, потому что речевое значение слова полностью не соответствует его языковому значению.
Для осуществления полного системного анализа наименований ЛСГ вода можно обратиться к «Тематическому словарю русского языка» под редакцией В.В. Морковкина (2000) и «Русскому семантическому словарю» под редакцией Н.Ю. Шведовой (2001). Тематический словарь демонстрирует общеупотребительные значения того или иного слова. У «Русского семантического словаря» специфический характер. Лексика, представленная в словаре, используется в профессиональной среде. Однако, данный словарь также входит в область изучаемого материала. В качестве примеров взяты и проанализированы стихотворения поэтов Серебряного века.
Так, авторы «Тематического словаря русского языка» к группе «Водное пространство» относят такие слова, как вода (морская, речная, талая, подземные воды); Мировой океан, океан (безбрежный, бушующий, спокойный); море (глубокое, спокойное, бурное, синее и др.); взморье, залив, пролив, бухта, гавань. Примечательно, что в «Русском семантическом словаре» отсутствует категория водного пространства как таковая. Например, лексема вода входит в общие обозначения, лексемы море, океан – в группу наименований «Моря, океаны»; залив, бухта – в группу «Бухты, заливы». В некоторых тематических словарях водное пространство определяется, «во-первых, как виды водной поверхности (воды океанов), воды суши (поверхностные воды, естественные воды, искусственные водоемы) и подземные воды; во-вторых, как признаки водоемов и водных потоков; в-третьих, как суша по ее отношению к водному пространству; в-четвертых, как состояние воды в природе (жидкое, твердое, газообразное)» [по данным «Учебного тематического словаря русского языка» Л.Г. Саяховой, Д.М. Хасановой]. К «Водоемам» авторы тематического словаря причисляют следующие лексемы: водоем, озеро, пруд, запруда, плотина, бассейн, водохранилище. В «Русском семантическом словаре» водоемы представлены словами водоем, водохранилище, запруда, лиман, озеро, пруд, чаша.
«Водные источники» в первом словаре – это источник, ключ, родник, фонтан. Лексемы поток, река, ручей, приток имеют отношение, по мнению составителей словаря, к «Водному потоку». В семантическом словаре – реки, проливы, протоки, вода, водоток, гейзер, источник, ключ, приток, река, речка, родник, ручей образуют группу «Реки, источники». В отдельную группу «Дно реки, моря» в «Тематическом словаре русского языка» входят слова дно, риф, порог, мель, омут, ил, тина, пучина, бездна, течение, течь, сток, водоворот, водопад. Интересно отметить, что лишь несколько лексем, перечисленных нами, зафиксированы в «Русском семантическом словаре» под ред. Н.Ю. Шведовой (дно, мель, омут, риф) в группе «Части вод, водных пространств. Русла (части источника, водоема)». Группа «Водная поверхность, движение воды» состоит из таких элементов, как гладь, зыбь, рябь, штиль, волна, барашки, прибой, вал, плеск в тематическом словаре, в то время как в семантическом словаре подобная классификация отсутствует, но находит свое отражение группа «Участники водной поверхности, течения»: быстрина, водоворот, зеркало, омут, полынья (промоина), пруд, разводье, стремнина.
Исключительно в «Тематическом словаре русского языка» встречается группа «Изменение уровня воды»: мелководье, глубина, брод, мель, отмель, прилив, отлив, разлив, половодье, наводнение. Кроме слов мель, отмель, брод, о которых было сказано выше, и слова разлив – «вода, разлившаяся в половодье» [Русский семантический словарь 2001, 602].
В группу «Топкие, болотистые места» в обоих словарях включены такие слова, как болото, топь, лексемы трясина, пучина представлены лишь в тематическом словаре.
Лексемы лед, ледник, гололед, гололедица, сосулька, айсберг, прорубь, полынья, таяние, проталина включены в группу «Замерзшая вода, ледяной покров» в «Тематическом словаре русского языка». В «Семантическом словаре русского языка» данные слова отсутствуют.
Как говорилось выше, в качестве исследования функционирования наименований ЛСГ вода в поэзии Серебряного века были взяты стихотворения десяти поэтов (И.Ф. Анненского, А.А. Ахматовой, А.А. Блока, С.А. Есенина, М.А. Кузмина, О.Э. Мандельштама, В.В. Маяковского, Б.Л. Пастернака,
В. Хлебникова, М.И. Цветаевой). Творчество всех перечисленных поэтов анализируется в «Словаре русской поэзии ХХ века» под редакцией В.П. Григорьева. Названия и наполнения тематических групп были взяты из «Тематического словаря русского языка» (2000) под редакцией В.В. Морковкина. Именно на его основе был произведен отбор и последующий анализ единиц лексико-семантической группы вода в поэтических текстах Серебряного века.
В ходе исследования были выявлены 10 групп, составляющих лексико-семантическую группу вода, лексемы которой функционируют в поэзии Серебряного века. Всего на сайте http://www.ruscorpora.ru/ было обнаружено 5004 апелляций. Объем группы «Водное пространство» составляет 1875 апелляций, «Водоемы» – 327, «Водный источник» – 127, «Водный поток» – 655, «Дно реки, моря» – 376, «Течение (движение) воды» – 63, «Водная поверхность, движение воды» – 887, «Изменение уровня воды» – 187, «Топкие, болотистые места» – 171, «Замерзшая вода, ледяной покров» – 336. Не случайно наиболее крупной является первая группа («Водное пространство»), так как лексемы вода (871 употребление) и море (897) достаточно часто используются авторами поэтических текстов и представляют собой наименования именно этой группы. Также богатой примерами является группа «Водная поверхность, движение воды» за счет вхождения в нее такой лексемы, как волна (511 употреблений), которая естественным образом отображает значение «движения воды». Такие лексемы, как барашки (группа «Водная поверхность, движение воды»), водохранилище («Водоемы»), гололед («Замерзшая вода, ледяной покров») не встретились в текстах изучаемых авторов Серебряного века. Например, лексемы пролив, порог встречаются единожды в стихотворении М.А. Кузмина, запруда – у А.А. Блока, приток, гололедица, полынья, проталина – у Б.Л. Пастернака, водоворот – у О.Э. Мандельштама, айсберг – у А.А. Ахматовой.
Лингвофилософские основы понятий «метафора» и «образ»
Вода в языковом сознании русского человека – могущественная стихия мироздания. Во многих мифах, легендах вода представляет собой такое архаическое первоначало, из которого возник хаос, а затем мир, связанный с водной стихией. Творение из небытия – основной путь создания вселенной в древнейших космогониях разных народов. «Все они связаны с архетипическим представлением о сотворении мира из хаоса, который связывается с первозданной водной стихией, с "хаосом воды" у древних египтян («Геракольское сказание»), бездной у евреев («Книга Бытия»), водным хаосом – Черным драконом – у китайцев («Хуайнань-цзы»), водой как первоосновой всего сущего у индийцев («Брихадараньяка-упанишада»)» [Воеводина 2002, 695].
Вода – стихия, что в переводе с греческого языка означает «буква, элемент алфавита», «тень от стрелки часов; шаг, сдвиг», а также «основное положение, теорема, первичная материя, физический элемент, небесные частицы, природные духи» [Скляр 2005, 62]. А.Ф. Лосев определял этимологию данного слова как «простое первое появление … закономерное соответствие всему окружающему» [Лосев 1971, 19], оно «обозначает первоначальную определенность бытия» [там же]. По мнению ученого, слово стихия чаще всего используется как термин в философской науке Аристотелем, Ксенофонтом, Платоном.
К стихиям (основам мироздания) древние ученые относили воду (Фалес), огонь (Гераклит), землю (все милетские философы), воздух (Анаксимен), эфир. Позже элемент сотворения Земли эфир был исключен Эмпедоклом, который первый разработал концепцию четырех стихий. Ученый предполагал, что элементы имеют материальную оболочку, они наделены свойствами филии (любви) и фобии (вражды). Дуализм присущ всем телам на планете. Благодаря этому свойству материя не статична, она приобретает движение. Платон стал более подробно разрабатывать теорию четырех стихий, тогда как Аристотель сформулировал геоцентрическую космологию, по которой вокруг главной силы – Вселенной (Земного центра) – расположены в строгом порядке друг за другом сферы земли, воды, воздуха и огня, замыкают этот порядок небесные сферы. «В связи с этим огненная и воздушная стихии связывались с активностью и с "легкостью", поскольку воздух и огонь склонны распространяться и подниматься вверх, простираясь к внешней границе в пространстве, а земля и вода ассоциировались с "тяжестью" и инерцией, так как эти стихии, по-видимому, находятся под влиянием силы тяжести и, следовательно, концентрируются и собираются на самом нижнем уровне. Стихии традиционно подразделялись на две группы, огонь и воздух считались активными, самовыражающимися стихиями, а вода и земля считались пассивными, восприимчивыми и самоподавляющими стихиями. Эти две группы совпадают с основной классификацией китайской философии: инь (вода и земля) и ян (воздух и огонь). Они также идентичны греческой концепции двух выражений энергии: Аполлона (огонь и воздух, которые активно и сознательно формируют жизнь) и Диониса (вода и земля, которые представляют силы, проявляющиеся более инстинктивно и подсознательно)» [http://astramir.ru/library/arroyo1.htm#ixzz3icT5UsGQ]. Таким образом, древние греки предполагали, что четыре стихи (Земля, Вода, Огонь и Воздух) образовали мир. Теория эта продолжала существовать долго, она дошла и до русской философии и укоренилась там, приобретя новые штрихи развития. В российской науке исследованиям четырех стихий посвящены труды А.Н. Афанасьева, Н.А. Бердяева, В.О. Ключевского, В.В. Розанова, Ю.С. Степанова и др. По мнению исследователей, теория стихийного переосмысления бытия родилась и эволюционировала из архаической мифокультуры. В ней главным было мифологическое олицетворение, с которым соотносилась каждая квинтэссенция мироздания.
Вода в архаическом сознании ассоциировалась с вечностью, об этом свидетельствуют мифы многих народов. Вода существовала до сотворения мира и будет существовать после его гибели.
Мифы и легенды - не просто сказки, с помощью заложенных в них символов они доносят до нас представления минувших эпох о сотворении и устройстве мира, они извлекают из глубины времен понятия древних о человеческих ценностях, позволяя понять историю и эволюцию сознания.
Сейчас хорошо известно, что ряд библейских сюжетов восходит к более древним источникам, в частности, к шумеро-вавилонской мифологии. «Боги древних шумеров создают небо и землю из тела водяного чудовища Тиамат, побежденного в космической битве. Также показателен и миф о Всемирном потопе: события, изложенные в книге Бытия, имеют почти полный аналог в вавилонском мифе, который, в свою очередь, восходит также к шумерскому первоисточнику, а мифы этого народа появились за два-три тысячелетия до появления Библии. Затем Бегемот, Левиафан, гидра, морской зверь и, наконец, такие относительно поздние порождения мифологической фантазии человечества, как лохнесское чудовище, - ближайший "родственник" шумерской Тиамат, - все они воплощают в себе идею первозданного хаоса, скрытого в глубинах вод» [Мирзаева 2008, 127].
Таким образом, «водное чудовище выступает в качестве помощника боготворца, не только в сотворении мира, но и в качестве "материала" для построения мира» [Аверинцев 1987, 201].
Вода - среда всеобщего зачатия и порождения. Исходя из этого, следует вопрос - какое начало несет в себе водная стихия - мужское или женское? Однозначного ответа на данный вопрос нет, однако, стоит отметить, что в современной науке утвердились два аспекта мифологемы воды: вода в роли женского начала, и вода как рождающее все живое мужское семя. Подтверждением являются многочисленные примеры из мировой культуры и различных религий. Так, например, в шумерской мифологии существует богиня-мать Намми, символом которой являются первичные воды. «Общая шумерская символика всепоглощающей материнской любви включает земное начало и символ моря, олицетворяющего первичные воды и одновременно бездну страха» [Полная энциклопедия символов 2007, 202].
«Как известно из древнегреческой мифологии, владычицей морей является Амфитрита, морской богиней – Фетида. Интересно, что и в славянской мифологии верховным божеством считают Макошь (Мать) – Великую Мать, подательницу жизни.
Иногда вода отождествляется с землей как другим воплощением женского начала. Так возникает возможность олицетворения земного, водного женского начала в одном персонаже. Например, в древнегреческой мифологии богиня Гея – богиня земли, но в то же время именно от нее произошли горы и море» [Мирзаева 2008, 104]. Г.Д. Гачев, например, говорит о том, что «Россия – "водо-земля" по составу стихий, бесконечный простор, беспредельность, аморфность, ср.: Мир – волна; Мирская волна – морская волна; Горе – что море: ни переплыть, ни выплакать; Где волна напрет, тут и ход найдет; К небесам высоко, в реку глубоко, а приходит вертеться, как некуда деться» [цитата по Думназевой 2011, 139]
Священный брак неба как мужского начала с водой (или землей как второго женского начала мироздания) является у индоевропейцев мифологическим мотивом. Этот союз «воспроизводится в дождях и градах, даруя плодородие; в представлениях о священном браке вода одновременно выступает как оплодотворяемое (небом) и как оплодотворяющее (водой дождя оплодотворяется земля)» [Энциклопедия знаков, символов, эмблем 2005, 65].
Функционирование лексемы вода в поэтических текстах Серебряного века
Употребление лексемы море в прямом значении становится интересным благодаря следующей закономерности. В стихотворениях Серебряного века описание морского пейзажа (в том числе и романтического) встречается 52 раза. В изображении этого же водного пространства, но в его различном состоянии, в статичном – динамичном в частности, море притягивает оттенки других значений. Именно оттенки, так как значение слова море при этом прямое, но добавляется некий метафорический смысл. Чаще всего наблюдается прием олицетворения, море во многих стихотворениях – главный действующий герой, наделенный различными качествами и состояниями, характерными для живого существа. Слово море в подобного рода сочетаниях чаще всего используется с глаголами (плещет, идет / придет, дремлет, лежит и др.): А потому, что море плещет с шумом, / И синевой бездонны небеса, / Что будет там моим закатным думам / Невмоготу их властная краса [Анненский]; Здесь тихо, море дремлет плоско, / И ветерок не долетел [Кузмин]; или с именами прилагательными (беспокойное, подвижное, тихое и др.): В синеву беспокойного моря / Выплывает отважный фрегат [Цветаева] и др. Стоит отметить и активное употребление субстантивов при описании спокойного морского пейзажа. Над морем – штиль. Под всеми парусами / Стоит красавица – морская яхта [Блок]; Но если ты погасишь свет, / Смутишь на миг затишье моря, / Тогда – прощай [Блок]. Таким образом, лексема море функционирует в составе адъективных сочетаний большее число раз, нежели с существительными (18 раз – имя прилагательное + имя существительное; 6 раз – имя существительное + имя существительное).
Море в поэтических текстах Серебряного века часто выступает главным действующим лицом всего стихотворного произведения. Авторы очеловечивают его, наделяя качествами и действиями, которые присущи живому существу. Олицетворение становится явным благодаря употреблению слова море с различными глаголами (море пьет, говорит, уходит, спит и др.): Зори пьет, море пьет – в полную сыть / Бражничает [Цветаева]; Скажет мне море: – Всех слез моих плакать – не хватит! [Цветаева]; И вдруг отчаянье, что море / Ушло домой [Цветаева]; Шел день за днем, за ночью шла заря, / Стремила вдаль река свои потоки, / Туда, где спят широкие моря [Кузмин]. В одном из отрывков встречается необычное сравнение, которое сохранилось в русском этническом сознании. Вся водная поверхность имеет женское начало, возможно, поэтому О.Э. Мандельштам эксплуатирует образ моря с данной точки зрения. О культе женщины-царицы морей у древних славян, их верховным божестве Макоши – Великой Матери подательнице жизни, плодородия, благополучия было сказано ранее. «Груди Матери-богини – наиболее распространенное изображение небесных вод» [Мирзаева 2008, 104]. Поэт сохраняет это уникальное представление о водном пространстве: Спокойно дышат моря груди, / Но, как безумный, светел день [Мандельштам].
М.И. Цветаева обращается, будто с молитвой, к морю, как к божеству, наделяя его эпитетом вечное (его трехкратное повторение), сквозь все стихотворное пространство проходит этот мощный образ: Вечное море, / Дай мне и солнцу и звездам отдаться вдвойне; Вечное море, / Детское горе мое усыпи, залечи, раствори; Вечное море, / В мощные воды твои свой беспомощный дух предаю! [Цветаева].
Говоря о функционировании лексемы море в поэтических текстах, нельзя ни заметить особенность употребления данного слова в различных значениях. Выше был приведен семантический анализ слова в буквальном значении. Но важным в исследовательском плане также является изучение и прослеживание закономерностей функционирования слова море в переносном значении. Главным приемом выступает метафоризация.
Частотным по количеству употребления являются словосочетания со словом море в значении большого количества чего/кого-либо типа море людей. Эта один из излюбленных приемов поэтов. При этом количественная характеристика, называемая скрытым сравнением море, может носить как конкретный характер, так и абстрактный определяемых объектов. Количественная характеристика конкретных обозначений: Пахнет волей, мокрою картошкой, / Пахнет почвой, норками кротов, / Пахнет штормом, несмотря на то что / Это шторм в открытом море ртов [Пастернак]; А герцогини, лучший цвет /
Вздыхателей обезоружив, / Согласно сердцу – и Руссо – / Купались в море детских кружев [Цветаева]; И так были безумны мечты / В чадном море молений и слез, / На развившемся нимбе волос / И в дыму ее черной фаты [Анненский]. Обозначение количества абстрактных понятий: В море любви / Сонет / Моя душа оазис голубой / Бальмонт [Анненский]; Известно ли, как влюбчиво / Бездомное пространство, / Какое море ревности / К тому, кто одинок! [Пастернак]; Затерялся в море гула / Крик, тебе с душою разорвавший грудь [Цветаева]; Они тащили вверх рояль / Над ширью городского моря, / Как с заповедями скрижаль / На каменное плоскогорье [Пастернак].
Кроме скрытого сравнения лексема море в поэтических текстах функционирует непосредственно с союзом как: При свете фонаря / Ваш нежный лик – сомнительный и странный, / По-диккенсовски – тусклый и туманный, / Знобящий грудь, как зимние моря [Цветаева]. Жизнь – как море она – всегда исполнена бури [Блок]; И сердце мое, как море, / Там бури, прилив и отлив, / В его глубинах много / Жемчужных дремлет див [Блок]; Сердце женщины – как море, / Уж давно сказал поэт [Кузмин]. Оба поэта, А.А. Блок и М.А. Кузмин, сопоставляют море с жизнью (сердцем), то есть снова прием олицетворения, о котором было сказано выше, в очередной раз используется авторами. Жива архаическая символика моря – живого существа.
Функционирование лексемы бездна в поэтических текстах Серебряного века
В поэтических текстах также нередко встречаются распространенные, употребляемые в речи, словосочетания: И свет, и гром, и лед идет, / Пойми, пойми, пойми! [Кузмин]; Бегу к Москва-реке / Смотреть, как лед идет [Цветаева] и др. Хрустел и ломался лед, / Под ногами чернела вода [Ахматова]; Слегка хрустел апрельский тонкий лед, / И над толпою голос колокольный, / Как утешенье вещее, звучал, / И черный ветер огоньки качал [Ахматова] и др. На стеклах нарастает лед. / Часы твердят: «Не трусь!» [Ахматова]; Я даже не заметил, / Как вскрылся лед [Кузмин], Сереет снег, тончает лед, / Не уберечь зимы венчальной! [Кузмин]; Хотя и парит и печет, / Еще недели целые / Дороги сковывает лед / Корою почернелою [Пастернак].
Нередко поэты используют оригинальные предикаты: Он, сам себя сравнивший с конским глазом, / Косится, смотрит, видит, узнает, / И вот уже расплавленным алмазом / Сияют лужи, изнывает лед [Ахматова]. Б.Л. Пастернак, например, включает в свои стихи окказиональные сочетания, в которых главной метафорой становится олицетворение: Воздух дождиком частым сечется. / Поседев, шелудивеет лед. / Ждешь: вот-вот горизонт и очнется / И - начнется [Пастернак]; Стаями / По городу, как чайки, / Льды раскричались, таючи [Пастернак].
При употреблении лексемы лед в стихотворениях встречается лексическая антонимия в субстантивных сочетаниях: В грозовом - безумном! - небе - / Лед и кровь. / Жду тебя сегодня ночью / После двух: / В час, когда во мне рокочут / Кровь и дух [Цветаева]. Лед – замершая субстанция, кровь – теплая, текучая, подвижная. На противопоставлении тепла и холода строится стихотворение (1938 г.) А.А. Ахматовой: Показать бы тебе, насмешнице / И любимице всех друзей, / Царскосельской веселой грешнице, / Что случится с жизнью твоей – / Как трехсотая, с передачею, / Под Крестами будешь стоять / И своею слезой горячею / Новогодний лед прожигать [Ахматова]. Образ горячей слезы, прожигающей новогодний лед как интерпретация изменений, которые потрясут лирическую героиню в жизни.
Похожее противопоставление есть и в лирике М.И. Цветаевой: Вы лишь в любви таинственно-богаты, / В ней все: пожар и голубые льды, / Последний луч и первый луч звезды, / Все ручейки, все травы, все закаты!.. [Цветаева]. Наличие диаметрально противоположных эмоций, чувств в любви подчеркивает поэтесса таким образом.
Контрастность огня и льда, жара и льда находит свое отражение в лирических текстах анализируемого периода: Об отчаяньи муки напрасной: / Я стою у последних ворот / И не знаю – в очах у Прекрасной / Сокровенный огонь или лед [Блок]. Надежде верить и не верить, / Томительно ловить ответ / В твоих глазах прозрачно серых, / Взлетать и падать… Жар и лед… / Живое вс – блаженно шатко [Кузмин].
Оксюморон используется М.И. Цветаевой в стихотворении «Плаванье» (1939-1941): В Цирцеиных садах дабы не стать скотами, / Плывут, плывут, плывут в оцепененьи чувств, / Пока ожоги льдов и солнц отвесных пламя / Не вытравят следов волшебницыных уст [Цветаева].
Несомненно, сравнение является излюбленным приемом поэтов
Серебряного века при употреблении слова лед в произведениях. Лексема лед более 20 раз функционирует в словосочетаниях подобного рода. Например, на ассоциацию традиционного сопоставления льда с холодом обращают внимание А.А. Ахматова: Они летят, они еще в дороге, / Слова освобожденья и любви, / А я уже в предпесенной тревоге, / И холоднее льда уста мои [Ахматова]; А.А. Блок:
Утомленный, влюбленный, / Я жду тебя, / Угрюмый, бессонный, / Холодный, как лед [Блок], В.В. Маяковский: Петр Иванович Сорокин / в страсти – / холоден, как лед [Маяковский]; Я помню точно рокот грома / И две руки свои, как лед [Цветаева] и др.
Метафора лед зеркал встречается в произведениях Б.Л. Пастернака и М.И. Цветаевой. Можно предположить, что она образована на основе сопоставления льда с холодной поверхностью зеркала: Там, как орган, во льдах зеркал / Вокзал загадкою сверкал [Пастернак]; Обугленных – из льда зеркал, / С плит тротуарных, / Через тысячеверстья зал / Дымят – полярных [Цветаева].
Другая частотная «коалиция» льда с синим (иногда голубым) цветом наблюдается в лирике А.А. Ахматовой: Руки голы выше локтя, / А глаза синей, чем лед [Ахматова]; М.А. Кузмина: Вошли в каморку мы: посередине / Стоял аквариум, покрытый сверху / Стеклом голубоватым, словно лед [Кузмин].
Совершенно необычными, наполненными личными переживаниями лирической героини, являются стихотворения М.И. Цветаевой. Глаза, как лед, / Брови уже роковые, / Сегодня впервые / С кремлевских высот / Наблюдаешь ты / Ледоход [Цветаева]. Метафорическое сравнение с холодным взглядом перекликается с содержанием произведения, главной темой которого становится необратимый бег жизни.
В отрывке из стихотворения М.И. Цветаевой «В огромном липовом саду…» (1914) имеется сравнение времени с поверхностью льда: Покрытый временем, как льдом, / Живой каким-то чудом – / Двенадцатиколонный дом / С террасами, над прудом [Цветаева]. Стихотворение М.И. Цветаевой «Чародей» (1914) изобилует сравнительными оборотами, в которых функционирует лексема лед: А вы, безудержные дети, / С умом, пронзительным, как лед, – / С безумьем всех тысячелетий, / Вы, в ком поет [Цветаева]; Иль кто-то держит путь обратный / – Уж наши руки стали льдом – / В завороженный, невозвратный / Наш старый дом [Цветаева].
Как известно, посредством слова поэт рисует эмоции лирического героя, состояние его души. Так, в лирике Серебряного века бесчувственность, неотзывчивость, нечуткость представлены благодаря использованию поэтами образа льда и холода. Лед – иногда это иносказательность черствости: И гордость нового крещенья / Мне сердце обратила в лед [Блок]; Я сохраню мой лед и холод, / Замкнусь в хрустальном терему [Блок].
Холод чувств, печаль, переживания лирических героев выражают авторы в этих строках: Молчание арктическими льдами / Стоит вокруг бессчетными ночами, / Оно идет гасить мою свечу [Ахматова]; А у невесты молодой / На сердце тяжкий лед [Кузмин]; И ночь обступит. Этот лед / Ее тоски неописуем! / Так страшен, может быть, отлет / Души с последним поцелуем [Пастернак].
В ходе исследования функционирования лексемы лед, входящей в тематическую группу «Замерзшая вода, ледяной покров», в поэтических текстах Серебряного века были рассмотрены и проанализированы 224 апелляции. Данная лексема используется авторами как в прямом, так и в переносном смыслах в различного рода сочетаниях (адъективных, предикативных, субстантивных). Необходимо отметить, что адъективные соединения – это, как правило, распространенные словосочетания (часто употребляемые в речи). Для предикативных образований важной особенностью становится использование приема олицетворения. Субстантивным сочетаниям присущи противопоставление, лексический контраст, оксюморон и сравнение. Необычные авторские новообразования также являются активными.