Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретическая основа изучения фонетического значения (эффекта фоносимволизма) 10
1.1 Фоносимволизм в работах психологов 17
1.2 Фоносимволизм в трудах лингвистов и философов 21
1.2.1 Западные исследования фоносимволизма 21
1.2.2 Фоносимволизм в исследованиях китайских ученых 29
1.2.3 Фоносимволизм в исследованиях русских учёных 39
Выводы 54
Глава 2. Эффекты фоносимволизма в текстах классических стихотворений 56
2.1 Фоносимволизм как феномен в поэзии 56
2.2 Анализ фоносимволических явлений в поэтических текстах 59
2.2.1 Анализ эффекта фоносимволима в русских стихотворениях 59
2.2.2 Анализ явлений фоносимволизма при помощи программы ВААЛ 69
2.3 Сопоставительный анализ явлений фоносимволизма в переводах стихотворений с русского на китайский язык и наоборот. 73
2.3.1 Сопоставительный анализ некоторых особенностей фонетики русского и китайского языков 74
2.3.2 Сопоставительный анализ явления фоносимволизма в переводах стихотворений (русский - китайский языки) 76
Выводы 96
Глава 3. Экспериментальное исследование фоносимволизма в «заумных» стихотворениях русских формалистов 98
3.1. Стихотворения на «заумном» языке как лаборатория фоносимволизма 98
3.1.1 Фонд творчества стихотворений на «заумном» языке 98
3.1.2 Фонетика звучащего слова в стихотворениях: «заумные» слова 102
3.2 Экспериментальное исследование фоносимволизма в «заумных» стихотворениях. 106
3.2.1 Основы экспериментального исследования эффекта фоносимволизма в «заумных» стихотворениях 106
3.2.2 Подготовительная работа для экспериментального исследования эффектов фоносимволизма в «заумных» стихотворениях 108
3.2.3 Экспериментальный анализ заумных стихотворных текстов 112
3.2.3.1 Текст А. Е. Кручёных 112
3.2.3.2 Текст В.В. Каменского 122
3.2.3.3 Текст А. Туфанова 130
3.2.3.4 Текст В. Хлебникова 144
Выводы 151
Заключение 153
Список использованной литературы 156
Приложение 1 175
Приложение 2 180
Приложение 3 184
Приложение 4 193
- Западные исследования фоносимволизма
- Анализ эффекта фоносимволима в русских стихотворениях
- Фонд творчества стихотворений на «заумном» языке
- Текст А. Туфанова
Введение к работе
Актуальность исследования определяется, прежде всего, малой изученностью явления фоносимволизма в связи с процессом восприятия фонетического значения слова в стихотворном тексте. Несмотря на то, что в последние годы среди русских и китайских ученых интерес к фоносимволическому изучению слова возрастает, однако количество трудов в данном направлении представляется недостаточным. Исследование
фоносимволизма в поэтических текстах до сих пор не получило достаточного
освещения, особенно мало исследователи обращали внимание на
фоносимволические явления в «заумных» стихотворениях русских
формалистов, тем более важным аспектом в этом направлении будет взгляд со стороны, т.к. исследование таких особенностей проводится с точки зрения иностранца. Эта тематика недостаточно освещена в лингвистической науке. Мы считаем, что обращение к фоносимволизму и глубокое понимание связи звука и смысла несет в себе ключ к лучшему пониманию личности поэта и его творчества.
Научная новизна работы заключается в следующем:
-
впервые проведен анализ явлений фоносимволизма в стихотворениях на литературном русском языке и на «заумном» языке;
-
впервые проведено исследование фоносимволизма стихотворных текстов на русском языке и в переводах стихотворений на китайский язык;
-
на новых основаниях проведен психолингвистический (ассоциативный) эксперимент по восприятию стихотворений на «заумном» языке;
-
доказано наличие в стихотворном тексте фоносимволических выразительных средств как особых характеристик, влияющих на восприятие смысла стихотворения.
Объект диссертационного исследования – явление фонoсимволизма в стихотворениях.
Предмет диссертационного исследования – специфическое фоносимволическое значение звуков в стихотворениях на литературном и «заумном» русском языке, а также в стихотворных текстах переводов на китайский язык.
Материалом послужили стихотворения на литературном и «заумном» русском языке, а также произведения древних китайских поэтов и их переводы на русский язык.
Гипотеза исследования заключается в том, что между звуком и
смыслом в рамках обычных и искусственных слов в поэтических текстах сохраняется непроизвольная фоносимволическая связь, которая нередко филогенетически возникает с момента возникновения слова в древности и сохраняется до сих пор и особенно ярко проявляется в поэтическом тексте. Фоносимволизм как особый эффект становится способом выражения семантики звуков, что используется художниками слова и довольно распространено при сочинении стихотворений. В поэтических текстах особенность звучащего облика как литературного, так и «заумного» слова может создать непосредственные образы в сознании читателя, связанные с особой и имманентной семантикой звуков. В стихотворениях частота некоторых звуков превышает частоту их использования в обыденной речи, следовательно, общий смысл фоносемантики таких звуков может влиять на образно-смысловое восприятие читателем всего стихотворения.
Цель данной работы – выявление фоносимволического значения в различных стихотворных текстах.
В соответствии с поставленной целью и сформулированной гипотезой в исследовании решаются следующие задачи:
-
На основании изучения научной литературы описать положение дел в исследованиях по фоносимволизму в России и Китае.
-
Проанализировать фоносимволический эффект при помощи программы ВААЛ и описать значение звуков в классических стихотворениях на русском языке, показав реальность самого явления звукосимволической коннотации.
-
Выявить особенности эффекта фоносемантики в переводах стихотворений (с русского на китайский язык и обратно).
-
Методом ассоциативного эксперимента исследовать явление фоносимволизма в «заумных» стихотворениях русских символистов начала 20 века и определить общие семантические компоненты в значениях звуков в таких поэтических текстах.
-
Использовать технологию определения фонетической значимости
звуков в «заумных» стихотворениях (по формуле А.П. Журавлева) и, в частности, охарактеризовать семантику звуков в словах ряда поэтических текстов на специальном поэтическом языке «зауми» – в сравнении с обычными словами русского языка.
Специфика поставленных задач обусловила использование следующих лингвистических методов исследования: 1) описательный метод; 2) особый аналитический метод, применяемый для выявления фоносимволического значения в стихотворениях, основаный на т еории А.П. Журавлева; 3) сопоставительный метод, который позволяет сравнить особенности фоносимволизма в переводах стихотворений с русского на китайский язык (и обратно); 4) метод, основанный на использовании компьютерной программы ВААЛ; 5) метод психолингвистического ассоциативного эксперимента; 6) метод статистического анализа, применяемый для обработки результатов психолингвистического эксперимента (подсчет данных и материалов анализа фоносемантики на «заумном» языке).
Достоверность и объективность исследования подтверждается достаточно большим количеством проанализированного материала и экспериментальных данных. В нашей работе исследован эффект фоносимволизма в 30 стихотворениях на русском литературном и «заумном» языке русских формалистов, а также на китайском языке при переводе стихотворений. В ходе эксперимента получено и проанализировано 428 анкет от носителей русского языка разных возрастов, проведен статистический анализ полученных результатов, который привел к однозначно достоверным выводам, связанным с гипотезой исследования.
Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что в ней подтверждена и по отношению к заумной поэзии впервые обоснована реальность эффекта фоносимволизма при восприятии поэтических текстов. Результаты, полученные в ходе исследования, способствуют решению проблемы взаимосвязи звука и значения в процессе генезиса слова, расширяют возможности дальнейшего исследования фоносемантики в плане
дискуссии вокруг гипотез «тесей» и «фюсей». Исследовательский метод, разработанный для анализа полученных результатов, может и спользоваться для аналогичных исследований стихотворений в расширенном масштабе.
Практическая значимость настоящего диссертационного исследования заключается в том, что полученные результаты помогут понять глубинный смысл заумных стихотворений, основанный на семантике звуков. Результаты исследования также могут быть использованы в преподавании фонетики русского языка, введения в языкознание, истории русской поэзии и поэтики русским и иностранным учащимся. Основные выводы могут быть применены при решении некоторых специфических задач прикладной лингвистики (дешифровки параллельной фонетической семантики рекламных и иных текстов).
Теоретической основой нашей работы являются:
-
Труды по проблемам языкового знака и семиотики таких ученых, как: Сократ, Платон, М.В. Ломоносов, Вильгельм фон Гумбольдт, Э. Сэпир, Э. Бенвенист, Р. Браун, Р. Якобсон, В .В. Левицкий, A.A. Леонтьев, A.A. Потебня, A.M. Газов-Гинзберг и др.
-
Работы по анализу семантики фоносимволизма: Р. Якобсона, C.B. Воронина, А.П. Журавлева, А.В. Пузырева, Г.В. Векшина, M. Magnus, O. Jesperson, Ван Инь, Allott, В. Кёлера, Ли Шичжун, Чжан Личан и т.д.
3. Теоретические труды в области фонетики русского языка:
Л.Л. Буланина, М.И. Матусевич, М.В. Панова, Е.Ф. Кирова, А.А. Акишной,
И.М. Логиновой и др.
Положения, выносимые на защиту.
1. Эффект фоносимволической семантики используется в поэтике и
реальной коммуникации, изучается во многих странах, в том числе в России
и Китае.
2. На сознательном уровне человек воспринимает общие
символические смыслы звуков фонетической оболочки звучащего слова, при
этом он приблизительно одинаково с другими реципиентами создает
определенные образы под влиянием фонетической формы слова при восприятии поэтического текста.
-
Фоносимволическая семантика имеет в целом универсальную природу, но некоторые ее черты идиоэтничны, т.е. могут зависеть от особенностей фонетической структуры и менталитета языка, что должно учитываться при переводе стихотворных текстов с русского на китайский язык и обратно.
-
Связь между звучанием и смыслом как эффект фоносимволизма имеет особое значение при создании поэтических текстов как на русском, так и на китайском языках.
-
Фоносимволизм не только присутствует в обычных поэтических текстах, но и особо значим при осмыслении «заумных» стихотворений русских формалистов начала 20 века. Единицы традиционного и «заумного» поэтических текстов имеют общее ассоциативное поле восприятия, что подтверждает наличие у единиц русского языка фонда устойчивых, воспроизводимых фоностилистических значений.
-
Психо-ассоциативный анализ фоносимволического эффекта в «заумных» стихотворениях русских формалистов доказывает возможность формирования общего смысла слов поэтического текста фонетическими средствами, при этом у большинства реципиентов возникают общие (совпадающие) ассоциации, связанные со звуковой оболочкой «заумного» слова, что доказывает использование самого феномена звуковой семантики в процессе восприятия поэтических текстов.
Апробация работы. Теоретические положения, результаты
эксперимента и основные выводы исследования были представлены в 4
публикациях, которые размещены в рецензируемых журналах,
рекомендованных ВАК, а также отражены в докладе на научно-практической конференции: «XII Международная к онференция по языкам Дальнего востока юго-восточной Азии и западной Африки» (МГУ, ИСАА, г. Москва, 2016г).
Структура диссертации. В соответствии с логикой исследования диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложения. Иллюстративный материал диссертации содержит 20 таблиц и 13 рисунков.
Западные исследования фоносимволизма
Платон первым выдвинул идею о связи звучания и значения и описал её в диалоге «Кратил». Впоследствии в течение довольно долгого периода оставались лишь разрозненные сведения и мысли о звуковом символизме в мифах и религиозных текстах. Так было вплоть до 17-19 веков, когда звуковому символизму начали уделять внимание лингвисты и философы, и постепенно в спорах о конвенционализме исследовали упорядочили мысли об этом явлении.
К началу 20 века исследования звукового символизма уже успели затронуть французский, немецкий, русский, английский и африканские языки и постепенно стали важной областью лингвистических исследований. [Magnus, 2000]. Основные достижения этого периода включают в себя следующие направления.
В первую очередь, учёные древности обращали внимание на то, что между звучанием и значением существует прямая или косвенная связь. Платон обнаружил, что греческая буква «» указывает на движение, течение или вибрацию, а буква «» выражает мягкость и плавность. Мягкий звук «mel» из латинского языка означает сладость, а звук «асг» - твёрдость. [31((Ван Инь), 2007] Звуки в таких специфических звуковых сочетаниях английского языка, как «wr», «br», «сі» или в специфических звуковых комбинированных элементах немецкого языка (например, «sink») могут выражать различные значения. [Magnus, 2000]. Все эти кажущиеся простыми открытия являются результатом осознанного внимания к фонетическим инструментам языка, это и есть отправная точка для всех исследований звукового символизма.
Уже В. фон Гумбольдт подразделял звуковой символизм на три вида: звукоподражание, звукоимитация и звуковые кластеры, к тому же он считал, что в языке потому выбираются специфические звуки для называния явлений, что в человеке эти звуки способны выражать чувства, схожие с теми, которые он испытывает от явления, выражаемого словом.
Возникновение звукового символизма - это связь, формирующаяся через случайное, селективное преимущество звучания по отношению к значению, но как только связь возникает, она сразу же становится важным средством для выражения значения. [Magnus, 2000]. Звуковой символизм способен играть важную роль в процессе языкового развития, тем самым, связь слова и значения становится ещё более целесообразной. [Jesperson,1922]
Пройдя через длительный период наблюдений, исследователи основали теорию о связи звучания и значения, заложив основу развитых исследований звукового символизма в 20 веке. Но в исследованиях звукового символизма до 20 века существовало множество проблем. Во-первых, материал исследований в основном возникал из случайных наблюдений и записей, был достаточно разрознен. Во-вторых, методы исследований главным образом базировались на интуиции и умозаключениях исследователей [Allott, 1995], отсутствовали убедительные реальные доказательства, полученные опытным путём. Кроме того, в качестве объекта исследований учёные отдавали предпочтение лишь нескольким европейским языкам, т.е. рамки исследований были достаточно узки, не хватало межязыковых сравнений. И наконец, самое главное - это столкновение с проблемой произвольности знака при изучении языкового фоносимволизма.
Соссюр выдвинул идею о принципе произвольности, подчёркивая, что произвольность является первоочередным принципом функционирования знака языка. Этот принцип оказал огромное влияние на исследования языка в целом. Реакцией на принцип произвольности стало проведение учёными, изучавшими звуковой символизм, огромного числа тщательных научных экспериментов, чтобы доказать объективное существование связи звучания и значения. В этот период экспериментальные исследования в большинстве своём проводились по двум направлениям: восприятие соотношения звучания - значения, восприятие соотношения формы - звучания.
С точки зрения времени здесь можно выделить два периода: в первый период с 30-х годов 20 века и вплоть до 70-х годов основным объектом исследований являлось восприятие звучания - значения; второй период - с 90-х годов 20 века и до настоящего времени, и его важнейшей частью является восприятие формы - звучания. Однако вместе с этим очевидно, что исследования звукового символизма уже вступили в стадию развития в разных направлениях, здесь присутствуют и эмпирические и крупномасштабные количественные исследования.
Эмпирические исследования звукового символизма включают в себя два вида анализа: восприятие звучания - значения и восприятие формы - звучания. Каждый из видов имеет свои достоинства и обогащает идеи другого. Общая черта этих исследований - это постоянная модернизация и усовершенствование методик, материалов и техник анализа.
1) Исследования восприятия звучания - значения
Самый распространённый рабочий метод проведения эксперимента восприятия звучания - значения - это использование языкового материала для того, чтобы заставить субъекта языка определить звуковой символизм в других языках и обнаружить универсальность звукового символизма.
Такой тип исследований первым начал проводить проф. Мюллер [Muller,1935]. Он выбрал несколько слов из языков, принадлежащих разным и отдалённым народам, в которых связь между звучанием и значением была особенно очевидна, затем он просил субъектов исследования определить, соответствует ли звучание этих слов выражаемому ими значению. Результаты подтвердили, что звучание и значение обладают релевантностью. Для того чтобы избежать влияния сознательного выбора на экспериментальные материалы, исследователи Тсуру и Файрз [Tsuru, Fires,1933] выбрали 36 пар антонимов японского языка и попросили 57 реципиентов, чьим родным языком является английский и которые не знают японский язык, используя английские слова, подобрать пару японским антонимам. Результаты показали, что степень точности выбора испытуемыми пар для двух типов антонимов значительно превышает случайный уровень. Затем Алпорт [Allport,1935] и Браун [Brown,1955] перевели языковые пары японских антонимов на многие языки: венгерский, польский, китайский и другие и снова провели эксперимент с носителями английского языка и получили схожие результаты. Подобные исследования также проводили Эзтэт и Джерард [Aztet, Gerard,1965], Лаполла [Lapolla, 1994] и др.
Опыты по межъязыковому распознаванию символической фонетической формы речи, в целом, показали, что связь между звучанием и значением совершенно не случайна и на неё влияют некие универсальные законы.
2) Эксперименты по восприятию форма – звучание
Цель экспериментов по восприятию соотношения формы – звучания заключается в том, чтобы через сопоставление субъектами случайных названий рисунков или неологизмов с предложенными изображениями или звуками определить психологическую реальность звукового символизма. Самые ранние исследования такого рода относятся ещё к концу 20-х годов 20 века, а с 90-х годов и до настоящего времени они вступили в важный этап интенсивного прогресса.
Раньше других исследования такого рода начали Э. Сепир [Sapir, 1929] и В. Кёлер [Kohler, 1929]. Они исследовали связь звучания и значения под разными углами и пришли к почти полностью идентичным выводам.
В работе Сепира Е. [Sapir, 1929] говорится о том, что 80% англоговорящих людей выбирали фонетический знак Mal для того, чтобы обозначить больший по размеру стол и Mil для обозначения более маленького по размеру стола в эксперименте при сопоставлении слов с картинками. Эксперимент указывает на то, что [a] символизирует большой размер, а [i] – малый размер, т.к. первый гласный – широкий, второй узкий артикуляционно, т.е. с учетом физического размера резонатора.
В. Кёлер [Kohler, 1929] также провёл эксперимент на основании схожих стимулов для исследования символического соотношения между визуальными образами и звуковой структурой слов. Он использовал две произвольные визуальные формы, одна – округлая, а другая – остроугольная, и придумал два слова, – Такете и Мулума. Подопытных попросили соединить одно из придуманных слов с каждой формой. Подавляющее большинство подопытных соединило слово Мулума с круглой формой, а Такете с остроугольной. Его эксперимент после этого был повторён много раз во многих странах, при этом результат аналогичным образом повторился и был принят в качестве показательного.
Исследователь С.Уэстбэри отказался от метода, при котором реципиента принудительно просили подобрать пару к графическим материалам эксперимента, он создал фигуры, составленные из множества плавных изогнутых линий и заострённых, ломаных линий (см. рисунок 2). В центре фигур впечатали одно слово, чьи фонетические свойства либо были близкими к свойствам фигуры или же, наоборот, значительно отличались от них. Затем Уэстбэри также попросил участников эксперимента по картинке определить, является ли такое слово настоящим словом или набором букв. Результаты показали, что связь между смычно-взрывными согласными и фигурой с ломаными линиями, а также связи между протяжёнными согласными и фигурой с плавными линиями обладают психологической реальностью. [Westbury, 2005]
М. Магнус и другие ученые исследовали уровень чувствительности субъектов к звуковому символизму, используя методы, в которых субъектов просили определить значение неологизмов, придумать слова в соответствии с определением/рисунком и др. Он обнаружил, что определения данные новым словам в 80% случаев оказывались расположенными в пределах нескольких семантических зон, к тому же, согласно указаниям в материалах, созданные субъектами глоссарии также чётко демонстрируют наличие связи между звучанием и значением. Психологические экспериментальные исследования представили непосредственные доказательства существования звукового символизма. [Magnus, 2000]
Анализ эффекта фоносимволима в русских стихотворениях
Мы уже говорили, что среди основных элементов, составляющих текст стихотворения, самый важный предмет изучения - это поэтическая функция звуков. Мы полагаем, что ассоциации, передаваемые читателю отдельными звуками или звуковым комплексом очень важны, поэтому во время исследования фоносимволизма в русских стихотворениях мы отдельно анализируем и повторы, и смысловую ассоциацию, возникающую при отдельных звуках.
Любой звук в речи имеет определенную частотность, благодаря накопленным слуховым ощущениям людей, в мозгу сформировались соответствующие условные рефлексы. Многие поэты во время описания феноменов какой-либо объективной реальности, например, природных явлений и пейзажей часто используют методы фоносимволизма, заставляя читателей ощутить собственное присутствие в картине событий, например, в поэме А.С. Пушкина "Медный всадник":
Как будто грома грохотанье-
Тяжело - звонкое скаканье
По потрясенной мостовой
В отрывке непрерывно используются согласные [к], [б], [г], [п], [д], [т], а также гласный, а, мы словно слышим несущегося коня на бесшумной улице, копыта и булыжник издают звуки "[сккк]".
Ф.И. Тютчев в стихотворении "Весенняя гроза" также удачно использовал эффект фоносимволизма в описании грохота первого весеннего грома
Ф.И.Тютчев
«Весенняя гроза»
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный
Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
Выражая звук грохота, с высокой частотой встречаются звуки [а], [о], [л], [г], но особенно звукоизобразительный сонант р, который заставляет ритмику стихотворения быть очень фоноизоморфной стихии, и читатель словно слышит раскат грома, который рассекает тишину неба.
М.Ю. Лермонтов в своем стихотворении «Русалка» также использовал эффект фоносимволизма, очень точно передавая звуки плеска речной воды и образ медленного и спокойного передвижения русалки по реке:
Русалка плыла по реке голубой, Озаряема полной луной; И старалась она доплеснуть до луны Серебристую пену волны.
И шумя, и крутясь, колебала река Отраженные в ней облака; И пела русалка - и звук ее слов Долетал до крутых берегов.
И пела русалка: "На дне у меня Играет мерцание дня; Там рыбок златые гуляют стада; Хрустальные есть города;
И там на подушке из ярких песков Под тенью густых тростников Спит витязь, добыча ревнивой волны, Спит витязь чужой стороны.
Расчесывать кольца шелковых кудрей Мы любим во мраке ночей, В чело и в уста мы в полуденный час Целовали красавца не раз.
Но к страстным лобзаньям, не зная зачем, Остается он хладен и нем;
Он спит - и, склонившись на перси ко мне,
Он не дышит, не шепчет во сне!"
Так пела русалка над синей рекой,
Полна непонятной тоской;
И, шумно катясь, колебала река
Отраженные в ней облака.
1832
В отрывке встречается очень много согласных [л], которые пронизывают текст, а также звуки [р], [м], [н], которые хорошо создают звукообраз воды (звуковой эффект течения), - звуки, как бы возникающие при передвижении русалки по воде, подчеркивают ее яркий образ, заставляет читателя почувствовать, что он вместе с русалкой медленно плывет по воде. Кроме того, даже если русский язык не является родным для читателя, частое использование гласных р, л, позволяет читателю во время чтения данного стихотворения понять авторский замысел через звуковой ассоциативный рисунок хотя бы в самых общих чертах.
Основное эмоциональное содержание при использовании методов фоносимволизма в подобных стихотворениях передается одинаково эффективно. Этот феномен свидетельствует, что причиной того, что стихотворения обладают символичностью звуковой семантики, является вовсе не фонетическая игра, создаваемая автором, но специальное стремление к выразительности звуков, к ассоциативной звукописи. Приведем еще один пример, но уже с противопоставлением звукоассоциаций:
М.Ю. Лермонтов
Из Гёте
Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнёшь и ты.
1840
Значение слов этого стихотворения ясны сами по себе, но они внушают читателю "тайный", "черный", "молчаливый" глубинный и противопоставленный смысл, благодаря противопоставлению звукокомплексов рн - лн, а также гласному [ы], придающему тексту "печальный", "грустный" тон (по фонетической значимости Журавлева [Журавлев 1974: 154 - 159]). Поэтому, вероятно, никто не будет читать это стихотворение в радостных тонах. Поэт с помощью эффектов фоносимволизма внушил читателям амбивалентное настроение, навеянное горами и долинами, приводящее к меланхолии и сентиментальности, тоске и грусти от неизбежного окончания жизненного пути, в котором были взлеты и подъемы.
Внимания заслуживает и другое стихотворение М.Ю. Лермонтова с подобным фоноконнотативным эффектом:
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!
Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...
Фонд творчества стихотворений на «заумном» языке
Русский поэт-футурист Велемир Хлебников (1885 - 1921) придумал термины «заумь» и «заумные» слова. Впервые он представил их в 1913 году, их основной смысл - это “речь, которая превосходит разум и пребывает за пределами мышления”. [цит. по: W& (Чжан Пин), 1996].
Перед глубоким исследованием феномена, необходимо ознакомиться с его историческим фондом, поэтому сначала мы посмотрим, в какой идеологической атмосфере возникла «заумь».
Мы знаем, что в начале прошлого века (в 10-30-х годах) был наивысший пик развития школы модернизма в русской литературе, который был назван “Серебряным веком” русской литературы. В это время символисты, акмеисты и футуристы много писали о проблеме языка поэзии, и это очень быстро привело к тому, что язык поэзии стал центром филологического внимания. [/Ц(Ян Лей), 2013]
Что касается отношения к языку, представители каждой последующей литературной школы в рамках модернизма относились к языку более требовательно, чем предыдущее. Например, символисты утверждали, что язык -это мост между чувственным и материальным мирами. Материальность речи тогда не оспаривалась, вместе с тем максимально осуществлялось извлечение богатого содержания из формального значение речи.
Важность языка заключается в его собственной значимости, в природе его звучания и его вещественности, заключается в ощущении собственной материальности. Как говорил Б. Эйхенбаум: «изначально главные лозунги ассоциации формалистов России, - это освобождение языка поэзии от все глубже затягивающей кабалы философии символистов и оков религиозных течений».
В истории поэзии России акмеисты были первыми, кто бросил символистам вызов, но акмеизм - это школа, которая зародилась из движения символизма. Акмеисты ратовали за овеществление речи, то есть хотели, чтобы слово точно выражало объект. Они всеми силами отделяли слово от его идеалистического смысла, в конечном счете, лишь сохраняя его на втором уровне бытования (существования) языка, другими словами они старались соединить слово, воспоминание и ассоциацию в литературе воедино. К тому же, акмеисты были одержимы вопросами гомофоний и смысловых ассоциаций в речи. [31с#К(Чжан Пин), 1996]
Русские футуристы почти одновременно появились с акмеистами, и они также являлись квинтэссенцией русского формализма, лозунгом которого было: слова в поэзии не указывают на какой-либо объект, а сами являются объектом. Слова в стихотворениях самодостаточны, не опираются на внешнюю действительность. Говоря словами В. Шкловского: “дерево” в стихотворениях вовсе не является деревом в реальной жизни или разновидностью дерева. Другими словами, слово имеет свою “идеальность”, оно стремится освободиться от нынешнего статуса раба, и стать самим себе хозяином. Такую "идеальность" слова в обыденной жизни не реализовать, но можно реализовать эту "идеальность" лишь в стихотворении. Слово, в конечном итоге, став самим собой, обретает "самодостаточность", и объекты вне стихотворений не нужны. [Марков, 2000]. Произошла еще одна (филологическая) революция - слово освободилось от традиционного и навязанного обществом смысла.
На данной основе русские футуристы специально стремились к огромным отличиям, заметным между инновационным и традиционным, и считали такое стремление своим максимальным идеалом. Они полагали, что слово не является символом означающего, а является "обладающим властью королевством"; слово не только обладает самодостаточностью, но и может возникать само по себе. Хозяин этого королевства - поэт, он обладает полной свободой творения слова. Они глубоко верили, что с помощью таких средств языка, как фонетика, морфология, лексикология или грамматика поэт может создать что-то совершенно новое, стихотворение из особых слов, где специфичность стихотворения будет полностью ясна из смысла звуков. Поэтому они выдвинули целый ряд призывов к поэтам, таких, как: “освободить силу фонетики”, “убрать слово как метод, оно самодостаточно, дать жизнь слову”. [Марков, 2000]
Таким образом, роль слова в стихотворении больше не является индифферентным символом содержания извне, а является символом, обладающим смыслом, так как имеет свою собственную форму -грамматическую форму и звуковую оболочку: слово выражает самое себя.
По мнению формалистов той эпохи, «заумь» может превзойти разум и мышление, и помимо повседневных и нормальных языков, она обладает своей особой эстетической ценностью. Все попытки написания стихотворений на «заумном» языке начались с В. Хлебникова (“Солнечные лучи алтаря футуристов”, “Неутомимый искатель поэтического слова”). Идеал языка у Хлебникова - это языковая утопия. Он посвятил себя созданию «заумных» слов, так называемого, "языка звездного неба". Согласно его концепции, это единый мировой язык (то, что он делал, представлялось мировой революцией в поэтике). По сравнению с языками ежедневно используемыми людьми, он имеет качественные отличия. Более того, он также пытался создать науку о создании слова, причем, математически точную. В. Хлебников писал, что общественные деятели едва ли могут заметить вред, которые несут с собой плохо сконструированные слова, пока не заостряется внимание на причины потери народной мудрости.
Поскольку между фонетикой и семантикой слова у формалистов существует прямая связь, тогда у подобной связи можно найти закономерность и на этой естественной основе создать новый язык. Например, среди русских слов челеп чаша, чулок, чехол общим является первая «буква» “ч”, и все эти слова имеют общий смысл, означающий “оболочка”. Поэтому согласно подобному принципу, естественно, можно на основе буквы “ч” создать новые слова. Например, мы можем сказать не “обви”, а “ че, но и”, не говорить “сосуд”, а “ че вода” и т.п.
Но не только этот метод был использован В. Хлебниковым. Всем известно, что он также создал короткую форму деепричастия - “крылышкуя”. Он полагал, что это слово очень красивое, поскольку в нём содержится и “ушкуй”, т.е. “разбойник” (ушкуйник). Он утверждал, что если мы используем такие слова, как “двор” и “твор”, и знаем слово “дворяне”, тогда мы можем придумать новое слово “творяне”, т.е. “творцыжизни” - “творцы жизни”:
Это шествуют творяне,
Заменивши Д и Т. «Ладомир))
По мнению В. Хлебникова, здесь слово “творяне” обозначает “народ революции”. [Хлебников, 2014]
Таким образом, мы можем обобщить, что «заумь» и «заумные слова» - это прием творческого видоизменения, когда, разрушая традиционный рациональный язык, автор использует части слова, уже не имеющие рационального значения, потом, согласно определенным законам, они соединяются, после чего традиционное и ранее известное на фоне последующих условий создает или “порождает”, “новый” смысл. Поэтому неправильно говорить о том, что у таких стихотворений нет смысла, а из ранее известного рождается нечто такое нечеткое, что можно постичь только умом. Например, стихотворения Хлебникова не бессмысленны, а обладают “неброской семантикой”. Этот талантливый поэт сам создавал новые слова, не бессмысленные, а скорее, неопределенные, его обозначения расплывчаты, идея не вполне высказана. Конечно, они не указывают на объект в обычном смысле, но соответствуют типологии семантики, которая отнюдь не обязана включать в себя собственно семы, но также и архисемы, и квазисемы [Киров, 1989].
Стихотворения, созданные на основе приема «заумь», имеют эстетическую ценность. В. Шкловский отметил, что этот прием берет начало в человеческом бессознательном. [Шкловский, 1990] Р. Якобсон тоже отметал, что во множестве случаев люди получают удовольствие от подобных стихотворений, иррационально воспринимая их смысл. [Якобсон, 1975]
Из этого следует, что относительно языка и речи поэтический прием, «заумь» - это творчество языка отдельного человека, возомнившего себя способным творить язык. На основе или базе рационального обычного языка слово творчески видоизменяется и получается новое значение или новое слово. Эстетическое чувство радости рождения слова сажает ростки в человеческом бессознательном, вплоть до коллективного бессознательного, которые рано или поздно дают свои плоды.
Текст А. Туфанова
Третьим текстом для анализа мы выбрали стихотворение А. Туфанова из сборника «К зауми». У многих стихотворений в нем нет названия, и что касается названия стихов, то в этом отличается творчество русских и китайских поэтов. В китайском языке, независимо от того, старинное это стихотворение или современное, в основном поэт дает стихотворениям соответствующее название, основанное на главной теме или цели послания автора. А в русском языке поэты иногда не определяют заглавие, иногда заглавием является первая строчка стихотворения. Для того, чтобы понять культуру восприятия стихотворений и в русской, и в китайской ментальности, мы полагаем, стоит обратить внимание на различие в культуре чтения. Заглавие является началом и частью стихотворения, в большей степени влияет на понимание стихотворения читателем. Так как заглавие зачастую раскрывает творческий замысел, оно может задать стихотворению определенную тональность. Когда мы читаем обычное стихотворение, возможно, это ощущение не столь четкое. Что касается российского читателя, независимо от того какие это стихи, после прочтения всего текста можно в определенной степени более или менее понять, какой замысел хотел выразить или какую сцену описывает автор. Но что касается «заумных» стихов, создание заглавия кажется очень важным, поскольку замысел не столь явен. Так как «заумные» стихи состоят из «заумных» слов, читатель не может быть уверен в понимании его смысла. Например, если автор даст этому стиху наименование, состоящее из обычных слов, тогда это наименование может стать предпосылкой, фоном, который поможет читателю понять стихотворение. Если бы приведенному нами ниже стихотворению автор дал заглавие «Весна», то весна становится фоном для понимания всего стихотворения, но это противоречит принципам «заумников» черпать смысл прямо из звучания слов.
Кроме парадокса заглавия, также очень ярко выражены фонетические особенности этого стихотворения. В стихе 34 «заумных» слова. В 21 из них обнаруживается особенность повторения гласных, например, сиинъ, сиий, сиинг, сиик, лиш, дяйсииньлюк, лилиин, сяасиинь, лишшяаслюб. К тому же звуки [и] в слове расположены рядом. В словах соон, соонг, соо повторяется гласный [о], также находящийся по соседству. Эта фонетическая особенность многократно обнаруживается и в других стихотворениях А. Туфанова, например, в его «заумном» стихотворении «Тью» также много повторяющихся и следующих друг за другом гласных:
Poop летлю тлюус теймтар таарн
Роо рингри труупс ритрит риинг...
Такая фонетическая особенность не случайно использована автором, а имеет свою логику. А. Туфанов так объясняет повторение гласных: слов нет, а потому нет выдыхательных ударений; поэтому творческий акт вводит долготу (но долготу подвижную) слов для музыкального ударения. («К зауми», с. 18). Так как в избранном нами стихотворении, помимо «заумного» слова соолёнсе, автор уже определил ударение, то в других «заумных» словах с повторяющимися гласными, ударение нами ставится на повторяющийся гласный.
ВЕСНА
А. Туфанов
Сиинь соон сиий селле соонг се
Сиинг сеельф сиик сигналь сеель синь
Лиий левиш ляах дяйсииньлюк
Ляай луглет ляан лилиин лед
Сяасиинь соо сайлен саайсед
Суут сиик соон росин сааблен
Ляадлюбсон лиилиляаслюб
Соолёнсе сеервесеелиб
При ассоциативном анализе от участников эксперимента требовалось, чтобы они на основании шести положительных и отрицательных сем, избранных нами как основа анализа, указали ассоциации к каждому «заумному» слову стихотворения. Результаты опыта представлены в таблице ниже (табл.11). В первом ряду указаны семы, состоящие из антонимов, в первом столбце указаны 34 «заумных» слова из стихотворения. Во втором столбце указаны статистические значения – количество респондентов и процент респондентов. Количество респондентов указывает на то, какое количество опрошенных полагает что данное слово относится к соответствующей семе. Процент респондентов указывает пропорцию участников, выбравших данную сему ко всем опрошенным.
Материалы вполне самоочевидны и понятны, данные таблицы указывают, какие фоносемы предпочли испытуемые как первую и самую важную ассоциацию с тем или иным «заумным» словом.
В этом «заумном» стихотворении два слова сиик, соон в разных местах стихотворения повторялись два раза. Хотя фонетический состав их совершенно одинаков, однако, мы обнаружили, что из-за разного местоположения в тексте они вызывают различные ассоциации у читателя. В семе «красивый -отталкивающий» больше половины опрошенных (52,2%) отнесли слово сиик, расположенное во второй строчке стихотворения, к признаку «отталкивающий», но слово сиик, расположенное в шестой строчке 53,3% опрошенных отнесли к признаку «красивый». Хотя количество опрошенных не сильно отличается от срединной точки, обнаруженное отличие, конечно же, имеет причины. Мы полагаем, что фонетические особенности соседних «заумных» слов является причиной этих различий. Перед словом сеек, расположенном во втором ряду, стоит слово сеелъф, заканчивающееся согласным [ф]. Возможно, конечный согласный [ф] предыдущего «заумного» слова заставляет читателя негативно ассоциировать слово сиик. В этом случае мы встречаемся с фактом фоносимволической коннотации, который требует особого изучения и описания.
Вторым повторяющимся «заумным» словом является соон, занимающее разное положение в стихотворении. Оно также вызывает относительно одинаковые ассоциации у опрошенных. Но в фоносеме «хороший - плохой» слово соон с первой строчки имеет большее количество выбравших - 87%, которые посчитали, что оно обладает характеристикой «хороший», и 67 опрошенных решили, что соон из третей строчки обладает характеристикой «хороший». Возможное влияние оказало также русское слово сон, которое редкий русский посчитает плохим.
Кроме повторяющихся «заумных» слов, в этом «заумном» стихотворении есть еще 6 групп слогов. Они повторно появляются: [с ии], [соо], [саа], [с ее], [л ии], [л Ла]. Мы считаем, что они инвариантны, поэтому по отдельности исследовали их как феномены фоносимволизма в «заумном» стихотворении.
Слова со слогом [с ии]: сиинъ, сиий, сиинг, сиик, сяасиинъ. Сравнив эти 5 слов в соответствующих шести фоносемах, мы обнаружили, что кроме отличия расположения в первой или второй половине стиха (причина была описана выше), результаты других ассоциаций схожи. Причин схожести результатов две. Первая причина в том, что все 5 слов начинаются с [с ]. Психологи считают, что фонетическое значение первой буквы слова выше в пять раз, по отношению к другим буквам, поэтому звук [с ] становится главным в слове и очень важен для понимания всего «заумного» слова. Свист в определенных коннотациях символизирует нечто легкомысленное, доброе и неопасное. Возможно, что такие коннотации повлияли на ассоциативное восприятие анализируемого звукокомплекса в этом тексте.
«Заумные» слова, содержащие слог [соо]: соон, соонг, соо, соолёнсе. Сравнивая вызванные этими словами ассоциации, можно увидеть, что кроме семы «горячий - холодный», результаты разнятся. Рассмотрим слова соон, соонг, соо. Результаты восприятия слова соон в семе «горячий - холодный» однозначные - в основном оно ассоциируется с «горячим». Соонг, соо ассоциируются, в свою очередь, с «холодным». Если посчитать [соо] инвариантным, то переменной в этих трех словах будет [н], [нк] (оглушенный финальный [г]. Здесь исследуемым нами объектом главным образом является отношение фоносимволизма и особенность фонетики слов в некоторых особенных ситуациях, а вовсе не универсальность фоносимволизма некоторых звуков.