Содержание к диссертации
Введение
Глава І. ПОЛИПРОПОЗИТИВНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ С ДЕЕПРИЧАСТНЫМ И СУБСТАНТИВНЫМ ОБОРОТАМИ В ГАЗЕТНО-ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОМ СТИЛЕ 15
1.1. Традиционный и семантический подходы к определению понятия «простое осложненное предложение» 15
1.2. Стилевая дифференциация газетно-публицистического стиля. Деепричастные и субстантивные обороты в различных подстилях газетно-публицистического стиля 38
Глава II. ДЕЕПРИЧАСТНЫЕ И СУБСТАНТИВНЫЕ ОБОРОТЫ В ПОЛИСУБЪЕКТНОМ И МОНОСУБЪЕКТНОМ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ 60
2.1. Понятие субъекта в современной грамматической науке 60
2.2. Способы выражения субъекта основной и зависимой пропозиций в предложении, включающем деепричастный оборот... 63
2.3. Способы выражения субъекта основной и зависимой пропозиций в предложении, включающем субстантивный оборот... 65
Глава III. ДЕЕПРИЧАСТНЫЙ И СУБСТАНТИВНЫЙ ОБОРОТЫ КАК КОМПОНЕНТЫ АСПЕКТУАЛЬНО-ТАКСИСНЫХ СИТУАЦИЙ 77
3.1. Трактовка семантики таксиса в научной литературе 77
3.2. Аспектуально-таксисные ситуации без элементов семантики обусловленности 84
3.2.1. Основное и второстепенное действия, не связанные отношением характеризации 84
3.2.2. Основное и второстепенное действия, связанные отношением характеризации 93
3.3. Аспектуально-таксисные ситуации, включающие элементы семантики обусловленности 97
3.3.1. Временная обусловленность 98
3.3.2. Причинная обусловленность 103
3.3.3. Целевая обусловленность 106
3.3.4. Отношения условия 107
3.3.5. Уступительная обусловленность 109
3.3.6. Отношения следствия 110
Глава IV. МОДАЛЬНОСТЬ ПРЕДЛОЖЕНИЯ С ДЕЕПРИЧАСТНЫМИ И УБСТАНТИВНЫМИ
ОБОРОТАМИ 115
4.1. Модальность как аспект характеристики полипрозитивных предложений 115
4.2. Реальность (в узком смысле) - актуальность (фактичность) 124
4.3. Потенциальность 132
4.3.1. Возможность (способность) 133
4.3.2. Необходимость 142
4.3.3. Желательность 151
4.3.4. Повелительность 156
4.3.5. Достоверность 162
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 176
Список сокращений 181
БИБЛИОГРАФИЯ 182
- Традиционный и семантический подходы к определению понятия «простое осложненное предложение»
- Понятие субъекта в современной грамматической науке
- Трактовка семантики таксиса в научной литературе
Введение к работе
В настоящей работе рассматриваются деепричастные и субстантивные обороты в полипропозитивном предложении газетно-публицистического стиля. Исследование проводится в русле одного из перспективных направлений синтаксических исследований - исследование функционирования синтаксических единиц в тексте. Активное развитие функционального и семантического синтаксиса в последнее время заставляет обратиться к детальному изучению традиционных синонимов -деепричастному обороту и субстантивному обороту, последний попал в поле зрения лингвистов позже, благодаря достижениям функционального и семантического синтаксиса.
Деепричастные и субстантивные обороты исследуются в работе как конструкции, семантически осложняющие простое предложение. Субстантивные обороты рассматриваются в сравнении с деепричастными оборотами, поэтому выбор конструкций ограничен обстоятельственной (воспользуемся термином логико-синтаксической теории членов предложения) функцией субстантивных оборотов, распространяющих простое предложение.
Газетно-публицистический стиль - один из функциональных стилей современного русского языка. Главной особенностью языка газеты является его «проницаемость» для новых языковых явлений. Роль средств массовой информации и то влияние, которое они оказывают в свою очередь на развитие и функционирование языка, на формирование языковой культуры, определяют постоянный интерес к изучению газетно-публицистического стиля.
Язык газеты представляет собой сочетание элементов книжного и разговорного языка. По мнению В. Г. Костомарова, в языке газеты «конструкции книжно-письменного синтаксиса и синтаксиса повседневной
устной речи на коротких отрезках текста нередко рядоположенны» (Костомаров 1994:198). Конструкции с деепричастными и субстантивными оборотами принадлежат к книжным текстосвязующим средствам, и их использование в тексте газеты объясняется проявлением тенденции к синтаксической компрессии.
Актуальность темы заключается, во-первых, в том, что исследование проводится в русле актуального направления синтаксической теории - исследование функционирования синтаксических единиц «от функции» и «от семантики». Деепричастные обороты в учебной и научной литературе рассматривались как полупредикативные конструкции, осложняющие предложение. Деепричастные обороты, специфика употребления которых определяется особыми морфолого-синтаксическими свойствами этой глагольной формы, достаточно полно изучены и описаны в учебной и научной литературе: А. М. Пешковский (2001, 8-е изд.), А. А. Шахматов (1941), В. В. Виноградов (1954, 1955, 2001 - 4-е изд.), А. В. Бондарко (1971, 1999, 2003, 3-е изд.), Л. Л. Буланин (1976), Т. В. Булыгина (1980, 1983), Н. А. Козинцева, Т. Г. Акимова (2003, 3-е изд), Г. А. Золотова (1958, 1973, 1998), М. А. Шелякин (2000, 2001). и
Др.
Субстантивные обороты, в отличие от деепричастных, как правило, не осложняют предложение структурно (работы А. И. Васильева (1958), П. О.Адамеца (1973), П. В. Булина. (1965), Г. А. Золотовой (1976, 1988), Т. В. Булыгиной (1982, 1983), В. П. Казакова (1984, 1991, 1994) и др.), что определило их периферийное положение в синтаксических концепциях.
Во-вторых, не проводилось сопоставительного анализа этих двух типов осложнения (синтаксического и семантического) деепричастным и субстантивным оборотами на материале одного функционального стиля. «Русская грамматика» (1980) (далее - Грамматика-80) рассматривала, например, конструкции с производными предлогами в качестве
обособленных членов предложения, но не рассматривала эти конструкции как осложняющие предложение в семантическом плане.
Актуальным представляется и сам языковой материал - язык газетных публикаций. Изменения в общественной жизни России в конце 1980-х гг. способствовали перестройке языка публицистики. Возникшие в связи со свободой слова изменения, коснувшиеся лексики, уже были детально описаны в различных изданиях: «Русский язык конца XX столетия» (1996), «Русский язык сегодня» (2000), «Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация» (2003), новые издания работ В. Г. Костомарова и многие другие. Значимость этих изменений была сопоставима с изменениями в русском литературном языке после Октябрьских событий 1917 года. В настоящее время возникла потребность рассмотреть, как эти изменения отразились на функционировании синтаксических структур.
Описание использования рассматриваемых оборотов в газетном тексте как приема синтаксической компрессии актуально в наше время -эпоху роста информативного потока, «компьютерной грамотности», развития компьютерных программ и языков, для которых важны методы исчисления единицы информации, актуален вопрос об измерении объема передаваемой информации.
Предметом исследования являются такие виды семантического осложнения предложения, как пропозиции, выраженные субстантивным и деепричастным оборотами. При этом синтаксические элементы -компоненты предложения - следует рассматривать с точки зрения синтаксического поведения и одновременно как семантические компоненты смысловой организации простого предложения. При рассмотрении особенностей функционирования деепричастного и субстантивного оборотов в работе взята за основу синтаксическая концепция Г. А. Золотовой. (Золотова 1982; Золотова и др. 1998), так как в
этой концепции снимается расхождение в двух пониманиях предикативности: как отношения содержания предложения к действительности и как отношения между субъектом и предикатом. При этом, если в предложении есть сообщение, редуцированное до компонента простого осложненного предложения, в этом компоненте (пропозиции) имплицитно (не морфологически, не наглядно) будут присутствовать значения модальности, времени и лица. Аспекты рассмотрения функционирования названных оборотов в работе следующие: 1) деепричастный и субстантивный обороты в моно- и полисубъектном предложениях; 2) таксисные отношения в предложении, включающем деепричастный или субстантивный оборот; 3) модальность в предложении с деепричастным или субстантивным оборотом.
В последнее время в научных исследованиях актуальным становится и системно-функциональный подход. Функциональная грамматика исходит из принципа единства структурных и функциональных аспектов языковой системы с учетом семантических категорий. Концепция полевой структуры (понятия функционально-семантического поля - ФСП и категориальной ситуации - КС), выдвинутая А. В. Бондарко (1984, 1999, и др.), позволяет исследовать разнородные по грамматическому происхождению конструкции как языковые интерпретации определенной синтаксической функции в предложении, например, деепричастный оборот и субстантивный оборот в качестве пропозициональных распространителей и осложнителей предложения.
Объектом предпринимаемого исследования являются семантические и функциональные особенности деепричастного и субстантивного оборотов в газетно-публицистическом стиле.
Цель работы - дать сопоставительный анализ семантических и функциональных особенностей субстантивного и деепричастного оборотов
в подстилях газетно-публицистического стиля русского языка (анализируются публикации последних 5 лет).
Данная цель конкретизируется постановкой следующих задач:
1. Выявить на материале прессы (список изданий прилагается) все
случаи употребления названных оборотов.
2. Дать сопоставительную характеристику оборотов с точки зрения
субъектной перспективы предложения: моносубъектность /
полисубъектность предложения, включающего оборот.
Дать сопоставительный анализ таксисных отношений в предложениях с деепричастными и субстантивными оборотами.
Дать характеристику модальности оборотов в соотношении с модальностью включающей структуры. Выявить дополнительные способы выражения модальности.
Описать семантический потенциал деепричастного и субстантивного оборотов, используемый для максимальной компрессии передаваемой информации, в частности, семантический потенциал субстантивного оборота в сравнении с деепричастным оборотом.
Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней впервые детально исследуются деепричастный и субстантивный обороты как пропозициональные осложнители формально простого предложения в языке средств массовой информации. Новизна предпринятого исследования заключается также в сопоставительном анализе функционирования субстантивного и деепричастного оборотов, что обусловлено развитием самого языка, существованием в языке синтаксических синонимов для выражения идентичных синтаксических отношений, обусловлено необходимостью изучать функции синтаксических синонимов в их взаимодействии с коммуникативными условиями и задачами, с изменением различных подстилей газетно-публицистического стиля.
Методами исследования являются сопоставительно-описательный, трансформационный для выявления пропозициональной семантики оборотов, контекстно-стилистический и частично статистический для определения дифференцированного употребления рассматриваемых структур в разных подстилях газетно-публицистического стиля.
Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее результатов и фактического материала в практике вузовского преподавания («Синтаксис современного русского языка», «Стилистика русского языка»), спецкурсах («Синтаксис текста:), «Язык современной прессы»), в практике преподавания русского языка как иностранного.
Материал исследования представлен 2443 оборотами, выявленными методом сплошной выборки из 827 публикаций периодических изданий за 1998-2002 г.г.
Структура работы: диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка сокращений и библиографии.
В п. 1.1 I главы «Традиционный и семантический подходы к определению понятия простое осложненное предложение» освещается история изучения элементов, которые традиционно описывались как элементы осложнения простого предложения; разграничиваются традиционный и семантический подходы к описанию элементов, осложняющих структуру простого предложения.
При традиционном подходе осложненное простое предложение выделяется в сравнении с неосложненным как предложение, формально организованное монопредикативно, но включающее в свою структуру такие элементы, которые усложняют его синтаксическую организацию. Эти элементы осложнения простого предложения представляют собой неоднородные синтаксические явления, в разных аспектах усложняющие
традиционную схему простого предложения, состоящую из главных и второстепенных членов.
Формальное описание определяет смысловую организацию предложения в известных границах. При семантическом подходе описание осложненного простого предложения опирается на объективное содержание предложения. Осложнение понимается как элемент смысловой организации предложения, а не только формальной.
В работе деепричастный и субстантивный обороты рассматриваются как обороты, формирующие зависимую пропозицию, семантически осложняющую предложение. Деепричастный оборот хорошо изучен традиционным синтаксисом. Субстантивный оборот, не всегда являющийся видом структурного осложнения, попал в поле зрения исследователей позднее. По наблюдениям В. П. Казакова, субстантивный оборот обладает высоким семантическим потенциалом: возможностью оформлять зависимую пропозицию в предложении, проявлять относительно предиката предложения различные видо-временные значения, служить средством создания полисубъектности простого предложения (Казаков 1994). В работе принято в качестве рабочего следующее определение: субстантивный оборот - предложно-падежная конструкция, ядром которой является отглагольное или отадъективное существительное со значением действия, процесса, состояния, бытия, пребывания, осуществления, свойства, качества, отношения и события.
В п. 1.2. I главы «Стилевая дифференциация газетно-публицистического стиля. Деепричастные и субстантивные обороты в различных подстилях газетно-публицистического стиля» описывается функционирование деепричастных и субстантивных оборотов в подстилях газетно-публицистического стиля. Проблема дифференциации функциональных стилей русского литературного языка требует дальнейшей разработки и описания, считают многие исследователи
(Коньков В. И., Добросклонская Т. Г., Крысин Л. П. и др.). Сложность и стилевая разнородность языка массовой коммуникации объясняет отсутствие, по мнению Т. Г. Добросклонской, «единого мнения по поводу функционально-стилистической дифференциации языка вообще» (Добросклонская 2000:32). Язык газеты, по словам В. И. Конькова, «как самостоятельная сущность был осмыслен еще в 20-е годы» (Коньков 1995:8), но «разнородность речевого материала и его значительный объем привели к тому, что теория функциональных стилей применительно к СМИ существенно утрачивает описательную силу при анализе новых явлений» (Коньков 2002:76).
Несомненную трудность представляет разграничение газетных подстилей. Классификации подстилей существенно отличаются от традиционной классификации газетных жанров, которые характеризуются общностью структурно-композиционных и стилистических признаков. В работе используется классификация подстилей газетно-публицистического стиля, предложенная А. Н. Васильевой. А. Н. Васильева на основе сходства функций и сходства стилеобразующих средств выделяет в газетно-публицистическом стиле 12 подстилей и объединяет подстили в своем исследовании следующим образом: 1) обобщающе-директивный и торжественно-декларативный; 2) официально-информативный и информативно-деловой; 3) информативно-аналитический; 4) газетно-научный; 5) неофициально-информативный и информативно-экспрессивный; 6) экспрессивно-публицистический, 7) репортажный и очерковый; 8) фельетонный.
Во II главе "Деепричастный и субстантивный обороты в моносубъектном и полисубъектном предложениях» рассматриваемые конструкции анализируются с позиций семантического синтаксиса, т.е. как пропозициональные осложнители предложения, что требует определения субъекта этих пропозиций. В соответствии с синтаксической концепцией
Г. А. Золотовой, личный субъект, составляющий оппозицию предметному, может быть представлен в предложении в трех модификациях: определенно-личной, неопределенно-личной и обобщенно-личной. Предложение, в составе которого есть зависимая пропозиция, выраженная деепричастным оборотом, является моносубъектным предложением, то есть субъект основной пропозиции и субъект зависимой пропозиции один и тот же. Это положение справедливо и для двусоставного, и для односоставного (в традиционной классификации) предложения.
Введение деепричастного и субстантивного оборотов в состав предложения может приводить к уплотнению, концентрации смысла, что особенно важно в газетном тексте. Но введение в структуру предложения субстантивного оборота может приводить к еще одному виду структурно-семантического обогащения - по линии субъекта - от моносубъектности к полисубъектности.
В III главе «Деепричастный и субстантивный обороты как компоненты аспектуально-таксисных ситуаций» сопоставительный анализ оборотов проводится по схеме, предложенной авторами раздела Теории функциональной грамматики (далее ТФГ) «Зависимый таксис».
Таксис (термин, введенный в научный обиход Р. О. Якобсоном) «характеризует сообщаемый факт по отношению к другому сообщаемому факту и безотносительно к факту сообщения» (Якобсон 1972:101). Р. О. Якобсон понимал семантический объем данной категории достаточно широко: таксисные отношения выражают не только хронологические, но и логические связи между ситуациями: «одновременность, предшествование, прерывание, уступительную связь и т.п.» (Якобсон 1972: 101). В число таксисных ситуаций Р.О.Якобсон также включал причинную связь.
Морфологические признаки деепричастия «приспособлены» для выражения действия, сопутствующего главному действию предложения, и
для формирования вместе с основным действием аспектуально-таксисных ситуаций в предложении. Значения одновременности или последовательности во времени регулярно возникают в результате взаимодействия видовых форм глагола и деепричастия. Субстантивные обороты не всегда могут выразить вторичную предикацию как процесс, действие, динамику: у существительных отсутствует системное противопоставление по морфологической категории вида и залога.
Не обладая формальными признаками грамматического вида, существительное в составе субстантивного оборота участвует в формировании таксисных отношений благодаря предлогам. И, несмотря на ограничения в образовании некоторых аспектуально-таксисных отношений, например временных и интерпретативно-оценочных, субстантивный оборот является активным компонентом аспектуально-таксисных отношений, включающих элементы обусловленности. Деепричастный оборот — конструкция, зависимая от главного предиката. Субстантивный оборот может непосредственно включаться в структуру предложения, занимая позицию детерминанта. Благодаря этой «независимости» субстантивный оборот активен при формировании отношений обусловленности.
В главе IV «Модальность предложения с деепричастным и субстантивным оборотами» функциональное исследование материала ведется в ракурсе модальных полей, предложенном авторами ТФГ. Деепричастный и субстантивный обороты как эксплицитно и логически выраженные «детерминирующие ситуации» (термин ТФГ) или «детерминирующие факторы» (термин Беляевой Е. И., Федоровой И. Р.) внутренней модальной ситуации предложения (внутрисштаксической модальности, модальности диктума) рассматриваются как обладающие самостоятельным модальным значением и взаимодействующие с модальностью основной пропозиции. Модальное значение деепричастного
у.
оборота описывается в зависимости от модальных модификаторов и модальных частиц. Модальное значение субстантивного оборота определяется на основе семантики субстантива, значения предлога, значений включенных в оборот модальных частиц.
В заключении обобщаются основные выводы исследования.
Традиционный и семантический подходы к определению понятия «простое осложненное предложение»
В учебной и научной литературе традиционно простое осложненное предложение выделялось в сравнении с простым неосложненным предложением как предложение, формально организованное монопредикативно, но включающее в свою структуру такие элементы, которые усложняют его синтаксическую организацию. Эти элементы осложнения простого предложения представляют собой неоднородные синтаксические явления, но так или иначе они усложняют традиционную схему простого предложения, состоящую из главных и второстепенных членов. В круг этих элементов традиционные грамматики включают: а) обособленные члены; б) однородные члены; в) вводные и вставные конструкции; г) обращения, д) междометия.
Неоднородность этих синтаксических явлений, во-первых, заключается в том, что обособленные и однородные члены - это члены предложения, а обращения, междометия и вводные слова таковыми не являются. Во-вторых, невозможность объединения этих конструкций заключается в том, что осложнение формальной структуры предложения, традиционно определяемого как простое, происходит в различных аспектах.
В Академической грамматике 1954 г. в качестве структур, осложняющих простое предложение, указаны только однородные и обособленные члены предложения. Авторы Академической грамматики 1970 г., связывающие осложнение в основном с интонационным выделением смысловых отрезков, обращения относят к «отдельным словоформам в независимой позиции» (Грамматика 1970:643). Синтаксический статус обособленного «распространяющего члена предложения» обращение получило в Академической грамматике 1980 г. (Грамматика 1980: 163). Но все же большинство исследователей основной функцией обращения считают «наименование адресата речи», а обращение считают «характерной принадлежностью разговорной речи, особенно диалогической» (Валгина 1991:272); «в рамках речевого акта никакого осложнения не происходит, просто словесно обозначается один из его участников - собеседник» (Казаков 1994:36).
Вводные конструкции не выделялись в качестве осложняющих компонентов авторами Академической грамматики 1954 г. В. В. Виноградов относил вводные слова к словам «лексико-грамматической категории модальности», к самостоятельному разряду слов, выражающих субъективную модальность. В Академической грамматике 1980 г. вводные конструкции, как не являющиеся членами предложения и не связанные со структурой предложения, рассматриваются в разделе «Средства формирования и выражения субъективно-модальных значений» (Грамматика-80:214-236).
Однородные и обособленные члены выделялись Академическими грамматиками в качестве осложняющих членов предложения. Но неоднородность структур и способов функционирования бросается в глаза и при сравнении этих членов предложения. Однородность не всегда связывают с осложнением, так как в основе этого явления лежат сочинительные отношения, одноименность, соподчиненность и одинаковость синтаксической позиции. Исследователи усматривают в однородности лишь количественное расширение, но не осложнение элементарной схемы простого предложения, так как «элементы расширения не находятся в отношениях хозяина и слуги» (Перетрухин 1979:48). Вопрос об однородности сказуемых в синтаксической науке является дискуссионным: Грамматика-70 (с. 653) и Грамматика-80 (с. 462) рассматривают предложения с двумя и больше сказуемыми как сложные предложения, так как именно в сказуемом сосредоточены значения синтаксической модальности и синтаксического времени, которые формируют предикативность.
Понятие субъекта в современной грамматической науке
Понятие субъекта предложения в традиционных грамматических концепциях, опирающихся на положения атрибутивной логики, отождествлялось с понятием подлежащего, а понятие предиката - с понятием сказуемого. «Традиционно субъект предложения в русских грамматиках называется подлежащим, которое выражается только И.п.» (Шелякин 2000:229); «Подлежащее рассматривалось как слово, обозначающее субъект, а сказуемое как слово, обозначающее предикат» (Ломтев 1972:8). Первая попытка определения понятий главных членов предложения без ориентации на понятия субъекта и предиката была предпринята А. А. Потебней. В концепции А. А. Потебни подлежащее -это именительный падеж субстантивного имени, являющийся субъектом предложения; а дополнение - косвенный падеж субстантивного имени, являющийся дополнением. По мнению Т. П. Ломтева, «после опубликования работ А. А. Потебни смешение единиц плана выражения и плана содержания стало обычным явлением» (Ломтев 1972:12). «Некоторые русские грамматисты старшего периода различие между членами предложения и членами суждения видели в том, что членами предложения являются формы слов, членами суждения - субъект и предикат» (Ломтев 1979:24).
Грамматическая традиция выделения подлежащего, при всех очевидных трудностях этой задачи, основывалась на описании языковых средств выражения подлежащего. Но круг этих явлений не всегда был четко очерчен исследователями. Выделялся центр выражения собственно-предметного подлежащего - «непропозитивное существительное в именительном падеже (в том числе и местоимение)... либо, так сказать «единолично», либо в комбинации с другими словоформами» (Ломов 1994:78). Существительное - основной репрезентант подлежащего. «Ядром системы является словоформа именительного падежа существительного - эталон подлежащего» (Лекант 2002:137). Далее выделялись второстепенные репрезентанты: субстантивированные прилагательные, причастия и числительные, слова несклоняемых частей речи, «всевозможные цитации» (Ломов 1994:79), количественно-именные словосочетания, инфинитивные формы глагола, «пониженные в ранге предложения (обычно придаточные изъяснительные» (Ломов 1994:83). Но суть этой репрезентации - субституция различных по морфологическим признакам слов и словоформ для выражения подлежащего. «Но это представление, последовательно проводимое в традиционных грамматиках, уже не удовлетворяет современную лингвистику, склонную считать, что дело здесь не только и не столько в субституции» (Ломов 1994:79).
Несовпадение субъекта как «главного члена предложения, обозначающего производителя или носителя предписываемого ему предикативного признака» (Шелякин 2001:183) с подлежащим, выраженным именительным падежом, было одним из доводов рассматривать смысловую и формальную организации предложения раздельно друг от друга. Категорию субъекта относили к категории семантической структуры предложения. «Категория субъекта - это категория носителя предикативного признака: производителя действия или носителя состояния» (Грамматика-80:127). В «Кратком справочнике по современному русскому языку» под редакцией П. А. Леканта представлены две отдельные статьи в разделе «Синтаксис»: «Субъект грамматический» и «Субъект семантический» (Лекант 1991:362).
«Однако в процессе общения предложение функционирует как единая структура, и это ставит перед лингвистами задачу дать не только аналитическую, но и синтетическую характеристику роли его компонентов (Золотова 2001:133). По мнению Г. А. Золотовой и других авторов «Коммуникативной грамматики русского языка», модель предложения представляет собой «состав взаимообусловленных субъектного и предикатного компонентов в единстве их морфологических, синтаксических и семантических характеристик» (Золотова и др. 1998:104). В современной лингвистике в понятии субъекта совмещены понятия синтаксической и семантической структур предложения. Г. А. Золотова и другие авторы «Коммуникативной грамматики русского языка» говорят о возможности и необходимости определения понятия и дифференциальных признаков категории семантико-синтаксического субъекта.
Трактовка семантики таксиса в научной литературе
Термин «таксис» в научный обиход был введен Р. СЯкобсоном. По определению Р. О. Якобсона, «таксис характеризует сообщаемый факт по отношению к другому сообщаемому факту и безотносительно к факту сообщения» (Якобсон 1972:101). Р.О.Якобсон понимал семантический объем данной категории достаточно широко, он утверждал, что таксисные отношения выражают не только хронологические, но и логические связи между ситуациями: одновременность, предшествование, прерывание, уступительную связь и т. п. Приводимые в работах Р. О. Якобсона примеры свидетельствуют о том, что он был склонен включать в число таксисных ситуаций причинную связь.
Трактовка теории таксиса Ю. С. Масловым во многом близка теории таксиса Р. О. Якобсона: «Таксис - категория, характеризующая «действие», обозначенное предикатом, с точки зрения его соотношения с другим упоминаемым в данном высказывании или подразумеваемым «действием», причем имеется в виду хронологическое соотношение (одновременность -предшествование - следование), но также и противопоставление второстепенного «действия» главному» (Маслов 1978:8). Ю. С. Маслов писал также, что таксисные отношения - хронологическое соотношение, «но отчасти и известные логические связи» (Маслов 1978:8).
Многими исследователями трактовка семантики таксиса понималась как категория, выражающая только временные отношения. Например, И. А. Мельчук обозначал эти отношения термином «относительное время» (Мельчук 1998:69). В. С. Храковский также узко понимал содержательную сторону таксисного значения: только временное соотношение между действиями глаголов, входящих в таксисную пару: одновременность, предшествование и следование (Храковский 1999, 2004). Но этот же автор возражал против того, что в поле зрения исследователей попадают в основном только прототипические таксисные конструкции -сложноподчиненные временные предложения и предложения, осложненные деепричастным, причастным и инфинитивным оборотом (Храковский 2004:365), В. С. Храковский утверждал, что такой подход ведет к «обедненному» представлению об этой категории.
Впервые всестороннее и детальное описание таксисных ситуаций было представлено в серии ТФГ в главе «Таксис». Общая характеристика семантики и структуры поля таксиса дана А. В. Бондарко. Семантическая категория таксиса определяется как «временное отношение между действиями (в широком смысле, включая любые значения предикатов) в рамках целостного периода времени, который охватывает значения всех компонентов выражаемого в высказывании полипредикативного комплекса» (ТФГ 2003:234). Так как временные отношения всегда включают аспектуальную характеристику, вводится понятие аспектуально-таксисных ситуаций. Аспектуально-таксисные ситуации рассматриваются как единства, имеющие общую функциональную основу и формирующие функционально-семантическое поле таксиса. «Таксисные ситуации всегда включают синтагматику видов, синтагматику аспектуальности, и наоборот, там, где есть синтагматика видов в рамках полипредикативных конструкций, всегда представлен таксис» (Бондарко 1999:110). Функционально-семантическая категория таксиса основывается также на взаимодействии семантических элементов разных уровней: морфологического (видовые оппозиции), лексико-грамматического (союзы, предлоги, наречия), синтаксического (определенные типы полипредикативных предложений).
Вслед за Р. О. Якобсоном в ТФГ разграничивается независимый и зависимый таксис. Ядро семантики таксиса - это значения одновременности/ разновременности (предшествования - следования), но в данной концепции эти отношения трактуются лишь как один из вариантов семантической категории таксиса. В разделе «Зависимый таксис», написанном Т. Г. Акимовой и Н. А. Козинцевой, на примере деепричастной формы, попадающей в разные контексты, описывается сложная картина взаимоотношений: с одной стороны хронологических и, с другой -причинно-следственных (и иных) значений, связанных с обусловленностью.
Авторы раздела ТФГ называют центральный компонент зависимого таксиса - конструкции с деепричастиями СВ и НСВ. Субстантивный оборот (предложно-падежная конструкция), по мнению авторов, - периферийный компонент зависимого таксиса, он находится как бы на грани вторичной предикации и обстоятельственных выражений и представляет собой обстоятельственные выражения с элементами вторичной предикации. И, несмотря на возможность трансформаций, которая свидетельствует о контакте этих оборотов, по мнению авторов, в сфере функционирования субстантивный оборот имеет частный и ограниченный характер (ТФГ 2003:241).