Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ВОПРОСИТЕЛЬНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ В РУССКОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ТРАДИЦИЯХ 10
1.1. Вопросительные предложения в логико-грамматических трудах 10
1.2. Определение вопросительного предложения в трудах ученых XX столетия 13
1.2.1. Лексико-грамматические средства оформления вопроси тельных предложений в современном русском языке 22
1.2.1.1. Вопросительные слова и их роль в оформлении вопросительного предложения 22
1.2.1.2. Роль интонации в оформлении вопросительных предложений 28
1.2.1.3. Вопросительный знак как маркер вопросительного значения 33
1.2.1.4. Порядок слов в вопросительном предложении 34
1.2.1.5. Контекстуальное определение вопросительного предложения 35
1.3. Логическая категория вопроса и вопросительное предложение: сходство и различие 39
1.3.1. Вопрос как логическая категория 42
1.3.2. Разграничение понятий «вопрос» и «вопросительное предложение» 48
ГЛАВА 2. ОРГАНИЗАЦИЯ ДИСКУРСА ВОПРОШАНИЯ 54
2.1. Вопрошание как коммуникативно-семантическая категория 54
2.1.1. Определение коммуникативного акта вопрошания 56
2.1.2. Классификация коммуникативных актов вопрошания... 58
2.2. Вопрошание и побуждение как разнонаправленные коммуникативно-семантические категории 69
2.2.1. Сходство между вопрошанием и побуждением как коммуникативно-семантическими категориями 69
2.2.2. Различие между вопрошанием и побуждением как коммуникативно-семантическими категориями 72
2.3. Дискурс и его роль в реализации вопрошания 76
2.3.1. Понятие дискурса 77
2.3.2. Дискурс вопрошания. Структура дискурса вопрошания... 87
2.3.3. Факторы, сопутствующие реализации структурных компонентов дискурса вопрошания
2.3.4. Границы дискурса вопрошания 101
ГЛАВА 3. АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ В ДИСКУРСЕ ВОПРОШАНИЯ 109
3.1. Понятие коммуникативной личности и антропоцентрической составляющей дискурса вопрошания 109
3.2. Антропоцентрическая составляющая как фактор, определяющий объем дискурса вопрошания 120
3.3. Антропоцентрическая составляющая как фактор, определяющий структуру дискурса вопрошания 126
3.4. Антропоцентрическая составляющая как фактор, определяющий отбор лексико-семантических средств... 130
3.5. Антропоцентрическая составляющая как фактор, определяющий прагматический аспект вопрошания 134
3.5.1. Прагматический аспект вопрошания 134
3.5.1.1. Условия транспозиции вопросительных предложений/высказываний в побудительные 134
3.5.1.2. Транспозиция вопросительных предложений/высказываний в побудительные 136
3.5.1.3. Условия транспозиции вопросительных предложений/высказываний в повествовательные 149
3.5.1.4. Транспозиция вопросительных предложений/высказываний в повествовательные 152
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 159
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 165
СПИСОК ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА 177
- Вопросительные предложения в логико-грамматических трудах
- Вопрошание как коммуникативно-семантическая категория
- Понятие коммуникативной личности и антропоцентрической составляющей дискурса вопрошания
Введение к работе
В современной лингвистической традиции вопросительные предложения, их структура, оттенки передаваемых ими семантических значений становятся объектом изучения многих научных исследований. Достаточно полно описана структурно-грамматическая форма вопросительных предложений, составлены классификации, основанные на логическом содержании вопросительных предложений, изучены их прагматические функции.
Лингвистическая мысль последних лет ориентирована на изучение коммуникативной стороны языка. В этой связи в центр внимания попадают психологические и социальные условия языкового общения, уделяется особое внимание описанию экстралингвистических факторов протекания коммуникативных актов. Актуальной остается, с одной стороны, проблема использования в процессе речевой деятельности варьирующихся языковых средств выражения инвариантного коммуникативного значения и, с другой стороны, выражение одной языковой формой разнообразных коммуникативных значений.
Актуальность темы обусловлена тем, что при наличии всеобъемлющего описания структурных компонентов вопросительного предложения в отечественном и зарубежном языкознании отсутствует исчерпывающее системное описание несимметричных коммуникативных отношений между вопросительным значением и вопросительной формой, не установлено единое понимание термина «вопрос». Частотность употребления вопросительных речевых актов, которые составляют значительный пласт речевой продукции человека, не могут не привлечь внимания исследователей к данной проблеме.
Специфика настоящего исследования заключается в привлечении данных смежных наук (психологии, этики, этнографии, социологии) при описании вопросительных коммуникативных актов, что не наблюдалось ранее в работах, посвященных данной проблеме.
Объектом исследования выступает дискурс вопрошания.
Предметом исследования является антропоцентрическая составляющая дискурса вопрошания, ее влияние на объем, структуру, отбор лекси-ко-семантических средств, прагматическую характеристику дискурса.
Цель работы - описать вопросительные речевые акты с точки зрения дискурса и определить степень влияния антропоцентрической составляющей на характер дискурса вопрошания.
Поставленная цель определила задачи исследования:
представить упорядоченное множество видов запроса информации соотнесенных с множеством элементов его формального выражения;
доказать, что единым семантическим стержнем всех вопросительных коммуникативных актов является коммуникативно-семантическая категория (КСК) вопрошания;
выявить сходство и различие между КСК вопрошания и КСК побуждения;
установить структуру дискурса вопрошания, обозначить его границы;
указать факторы, способствующие реализации структурных компонентов дискурса вопрошания;
определить понятие коммуникативной личности и антропоцентрической составляющей дискурса вопрошания;
выявить степень влияния антропоцентрической составляющей на объем, структуру, отбор лексико-семантических средств дискурса вопрошания, а также на прагматический аспект данного типа дискурса.
Для решения поставленных задач в работе применялись следующие методы исследования: метод лингвистического наблюдения и описания, метод контекстуального и семантико-прагматического анализа, семантическая и прагматическая интерпретация, перефразирование.
Методологическую основу диссертации составили работы отечественных и зарубежных ученых по теории дискурса [Т.А. ван Дейк, Д. Шиф-фрин, М.Л. Макаров, В.А. Миловидов], фундаментальные работы по функ-
циональной грамматике [А.В. Бондарко], по теории речевых актов [Дж. Р. Серль, Р. Конрад, И.М. Кобозева], по психологии [А.А. Леонтьев, А.Н. Леонтьев, А.Д. Столяренко], по социологии [Л.Я. Аверьянов и др.].
Материалом для исследования послужили около трех с половиной тысяч фрагментов текстов на русском языке, полученных методом сплошной выборки из произведений русской классической и современной литературы [И. Тургенев. Дворянское гнездо; А. Чехов. Злоумышленник, Дама с собачкой, Палата №6; М. Булгаков. Мастер и Маргарита, Театральный роман (Записки покойника); А. Гладилин. Тень всадника; Т. Толстая. Кысь; Б. Акунин. Азазель, Смерть Ахиллеса, Статский советник и др.], а также примеры, полученные методом наблюдения за неподготовленной устной речью и невербальным поведением участников речевой ситуации.
Основные положения, выносимые на защиту:
Единым семантическим стержнем всех вопросительных речевых актов является коммуникативно-семантическая категория вопрошания, обобщенное интенциональное содержание которой интегрируется из ряда частных значений, каждое из которых имеет свои языковые и прагматические средства реализации.
Между КСК вопрошания и КСК побуждения имеются определенные сходства и различия.
Вопрошание как коммуникативно-семантическая категория является основой дискурса вопрошания.
Анализ вопросительных речевых актов с точки зрения дискурса осуществляется с привлечением социальных, психических, ситуативных и социоэтнических условий, в совокупности с которыми вопросительный акт становится дискурсом вопрошания.
5. Антропоцентрическая составляющая дискурса способна оказать
влияние на объем, структуру, отбор лексико-семантических средств, а также
на прагматический аспект дискурса вопрошания.
Научная новизна диссертации состоит в том, что в предлагаемой работе впервые: разграничиваются понятия «вопрос» и «вопросительное предложение»; определяется коммуникативно-семантическая категория вопрошания; сравнивается КСК вопрошания и КСК побуждения; дискурс вопрошания рассматривается как структурное образование с четкими границами; коммуникативные акты вопрошания (запроса информации) описываются с точки зрения таких дисциплин, как психология, социология, история, этика, этнография и собственно лингвистика; выдвигается предположение о том, что дискурс вопрошания является предметом междисциплинарных направлений, возникших в рамках лингвистики; определяется категория «антропоцентрическая категория дискурса вопрошания»; устанавливается, что антропоцентрическая составляющая способна влиять на структурные составляющие дискурса вопрошания.
Теоретическая значимость исследования заключается в применении нового подхода к изучению вопросительных единиц общения с привлечением смежных наук. Диссертация вносит определенный вклад в разработку недостаточно изученных проблем теории языковой коммуникации: анализа соотношения языковой формы и коммуникативного содержания вопроса (запроса информации), а также способствует изучению коммуникативных стратегий и тактик межличностного общения.
Практическая ценность работы заключается в возможности использования ее теоретического и практического материала при подготовке лекционных курсов по теории речевых актов, коммуникативной грамматике, а также при разработке спецкурсов о факторах, влияющих на вербальное и невербальное поведение человека. Результаты исследования могут найти свое применение в методике обучения русскому языку как неродному.
Апробация работы. Основные положения предлагаемого диссертационного исследования обсуждались на ежегодных научных конференциях преподавательского состава Дагестанского государственного университета (Махачкала 1999-2006 годы), на Всероссийской научной конференции «Рус-
ский язык и межкультурная коммуникация в полиэтническом регионе» (Махачкала, 3-4 октября 2002 года), отражены в четырех публикациях.
Результаты исследования апробированы на заседании проблемной группы молодых ученых-лингвистов «Поиск» и расширенном заседании кафедры русского языка в национальной школе Дагестанского государственного университета.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков использованной литературы и источников иллюстративного материала
Вопросительные предложения в логико-грамматических трудах
К первой половине 19 века русская лингвистика представляла собой тесную взаимосвязь логики и грамматики. Рассматривая предложение как одну из центральных категорий синтаксиса, языковеды сходились во мнении, что предложение равно логическому суждению и, следовательно, содержит в себе такие составные части как субъект, предикат и связка, которая может быть опущена, но ее можно легко домыслить.
Подходя к русской грамматике с таких позиций, многие смело утверждали, что ее прародителями можно считать Аристотеля, Платона и других мыслителей древности. Ссылка на столь авторитетные имена исключала возможность высказывания альтернативных точек зрения, и тем не менее, уже в начале 19 века Н.И. Греч при изучении строения русского предложения выделяет в его составе такие синтаксические единицы как определения, дополнения и обстоятельства. Русская лингвистическая мысль отрывается от чисто логического подхода к анализу языковых явлений и превращается в логико-грамматическую концепцию изучения языка. Здесь необходимо напомнить, что еще М.В. Ломоносов, говоря о русском предложении, выделял в нем только два главных члена - подлежащее и сказуемое, хотя и не отрицал наличия связки или «связания» между ними.
Углубившись в изучение русской грамматики, в ее взаимосвязи с логикой, ассимилируя грамматические категории с логическими, русские ученые 19 века не отводили вопросительным предложениям особого места в структуре синтаксиса. Так, например, в трудах Н. И. Греча нет раздела, посвященного вопросительным предложениям.
Рассматривая повествовательные предложения, Н.И. Греч говорит об «изменении предложений по выражению оных», где останавливается подробно на построении разных видов вопросительных предложений (местоименных, с союзом ли, наречиями неужели, разве и т.п.). Здесь же мы находим упоминание о риторических вопросах. «Сии предложения, имея наружный вид вопросительных, суть восклицательные, произнесенные в сильном душевном волнении. Например: Где совесть?! Можно ли так ошибиться?!» [Греч 1856:325].
Н.И. Греч указывает на существование определенных правил расположения слов в разных видах предложений и совсем не упоминает о таком важном признаке оформления предложений (вопросительных в особенности), как интонация. Указание на важность интонационного оформления предложений встречаем позднее в трудах А.Х. Востокова и Ф. И. Буслаева.
А.Х. Востоков выделяет четыре основных типа предложения: повествовательный, вопросительный, ответный и повелительный, которые различаются своей грамматической структурой, интонационным строем и размещением слов. А.Х. Востоков учитывает функциональную направленность вопросительных предложений. Например, им выделяются такие типы предложений: «вопрос для получения уверенности или неуверенности в известном уже деле...», «вопрос об участии какого-либо предмета в чем-либо», вопрос, выражающий сомнение или «уверенность в противном тому, о чем вопрос идет». Также указываются и способы построения вопросительных предложений [Востоков 1874: 231].
В «Исторической грамматике» Ф.И. Буслаева нет отдельного раздела, посвященного вопросительным предложениям. Они рассматриваются в разделе «средства, употребляемые в составе предложения для выражения взаимных отношений между лицами говорящими». Ф.И. Буслаев делает акцент на логическом характере любого вопросительного предложения, указывая на тот факт, что мышление ... есть не иное что, как разговор человека с самим собою. « Рассказ ... ведет свое начало от устного разговора, потому всегда пользуется теми же грамматическими средствами, которые язык употребляет для выражения взаимных отношений между говорящими» [Буслаев 1959: 278].
Вопрошание как коммуникативно-семантическая категория
Множество имеющихся характеристик синтаксических единиц, проблем и аспектов можно свести к двум принципиально различающимся синтаксисам: узкому, классическому (по определению М.П. Одинцовой) и широкому, неклассическому, новейшему или, по нашему определению, коммуникативному. Предложенное деление синтаксиса вполне правомерно.
В современной лингвистической науке язык стал пониматься более широко, чем это было присуще, например, структурной или генеративной лингвистике. В настоящее время в центре внимания оказывается не только язык в неразрывном единстве его формы и содержания, но и более высокое единство, а именно единство языка и человека — действующего в реальном мире, мыслящего и познающего, общающегося с себе подобными.
Если прежняя лингвистика в познании языка шла от таких языковых объектов, как текст, предложение, слово или его грамматическая форма, то лингвистика последних лет отталкивается от человека, его потребностей, мотивов, целей, намерений, от его практических и коммуникативных действий, от коммуникативных ситуаций, в которых он участвует как инициатор или как исполнитель «второй» роли (слушающего, того, на кого направлен коммуникативный акт). И тогда исследователю открываются новые аспекты в содержании слов, предложений, текстов.
Широко применяемый ныне функциональный подход наиболее близок к пониманию языка как средства общения. Но функциональный подход «грешит» неполнотой охвата социальных и психологических факторов, которые являются органическими составляющими акта коммуникации.
Вопросительные высказывания становятся проводниками вопросительной мысли только в процессе коммуникации. Именно коммуникативный акт выполняет функцию катализатора первичных, стандартных и вторичных или нестандартных значений вопросительных высказываний. Например.
- Не получилось! - Толик впихнул чемодан в комнату и, не снимая плаща, рухнул на кровать.
Толик, а может, ничего страшного, а? - тетя Вера начала очередной сеанс своей наивной психотерапии. Пусть все идет как идет... Ну, будет обыск... Насколько я понимаю, в твоих произведениях нет ничего такого... криминального что ли...
- А откуда тебе это известно? -язвительно поинтересовался Толик. - Ты уже второй месяц мусолишь мой рассказ и все никак не можешь его дочитать!.. А вдруг я но вый Радищев?
Ну, ты же знаешь... У меня постоянное давление... Я не могу помногу читать... Глаза очень устают...
- А читать по ночам марксистские брошюры, - взвился Толик, -у тебя глаза не устают? Хочешь, я скажу, что леоісит у тебя под подушкой?.. Сказать?..
«Анти-Дюринг»... - сконфуженно ответила тетя Вера. - Не забывай, что я всю жизнь проработала на кафедре марксизма-ленинизма. Это мой рабочий материал!..
Но ты понимаешь... - Толик задыхался от сарказма. — Ты понимаешь, что человек, читающий по ночам Энгельса, подлеоісит срочной психиатрической экспертизе? Это э/се аномалия!
Толик! - голос тети Веры заметно окреп. — Ты сам всегда говорил, что человек свободен. Почему эюе тебе хочется, чтобы все думали так, как ты!.. Ты веришь в одно, а я -в другое!.. (Л. Филатов. Свобода или смерть).
Вопросительное высказывание Ты понимаешь, что человек, читающий по ночам Энгельса, подлежит срочной психиатрической экспертизе? Не несет в себе иллокуцию запроса информации в рамках данного коммуникативного акта. В значении данного высказывания передается эмоциональное состояние говорящего (гнев на тетю), прослеживается обида из-за невнимания тети к творчеству племянника, желание унизить, нанести обиду. Но все эти смыслы выводимы только в пределах данного акта коммуникации. В отрыве от него это высказывание можно трактовать как предположение о психическом нездоровье человека. Выясним, какие же функции являются первичными для таких языковых единиц как вопросительные предложения и что влияет на искажение «врожденного» вопросительного значения и приобретение вопросительным по форме высказыванием невопросительного значения.
Понятие коммуникативной личности и антропоцентрической составляющей дискурса вопрошания
Активным участником, создателем, интерпретатором любого дискурса является человек во всем многообразии его физических, интеллектуальных, национальных, этических, психических, социальных черт. Однако он должен обладать тем «матричным» набором характеристик, чтобы быть в состоянии включаться в какой-либо процесс коммуникации. В такой специфический набор базисных коммуникативных черт нами включается определенное развитие интеллекта человека, наличие способности адекватно, с точки зрения общепринятой морали, реагировать на изменение окружающей среды, куда включается и коммуникативная среда, обладать определенными социальными характеристиками. Понятие «человек» слишком обширно для нашего исследования. В жизни любого из представителей современной цивилизации нас интересует его коммуникативная составляющая: способность реагировать на окружающую ситуацию общения, в широком смысле, быть в состоянии адекватно формулировать свои мысли и передавать чужие, а также уметь добывать информацию всеми, доступными с лингвистической точки зрения способами. Подобная коммуникативная составляющая современного человека воспринимается нами как коммуникативная личность.
Личность человека формируется под влиянием тех общественно-исторических условий, в которых он живет и действует. Большое значение при этом имеет толкование обществом характера отношений Я - ТЫ, Я — МЫ, Я - ОНИ, Я - Я. Осмысляя пройденный человеческой мыслью путь, А.Ф. Лосев заключает, что «личность есть такая единственность и неповторимость, которая является не только носителем сознания, мышления, чувствования и так далее, но и вообще субъектом, который сам же себя соотносит с собою и сам же себя соотносит со всем окружающим» [Лосев 1988: 277].
Исследователи отмечают, что «... древнейшие культуры имели зооморфный характер, а сами люди не различались один от другого, как неповторимые личности, напротив, в индивиде видели представителя рода, племени, общины; «Я» растворялось в «МЫ», и потому отношение «Я» и «Другого» еще не становилось проблемой, требующей осмысления» [Каган 1988: 319].
Осознание равноправности личности другого человека пришло позже, и оно способствовало осознанию человеком собственной индивидуальности, а философская мысль вычленила различные аспекты этой индивидуальности. Человечество в целом движется в направлении все более глубокого проникновения в природу человека, все более точно и тонко формулирует отношение человека к человеку и к окружающему миру.
Глубина осознания человеческой индивидуальности - как своей, так и другого человека - естественно отражается на процессе коммуникации. И.П. Тарасова пишет, что «взаимоуважительные равноправные отношения общающихся индивидов, когда ни один из них не стремится, например, доминировать или подчинить себе окружающих, являются свидетельством высокой степени цивилизованности и демократичности общества, в целом, и общающихся, в частности, свидетельством осознания народом-носителем языка ценности человеческой индивидуальности и ее влияния на общественные процессы» [Тарасова 1990: 72].
В философии, психологии и социологии личность определяется как динамическая, относительно устойчивая и целостная система «интеллектуальных, социально-культурных и морально-волевых качеств человека, выраженных в индивидуальных особенностях его сознания и деятельности» [Мысливченко, Шептулин 1988: 316]. В психологии личность рассматривается как субъект познания и практической деятельности [Ковалев, Мясищев 1957: 5]. При анализе этой проблемы подчеркивается взаимосвязь общения с процессом совместной деятельности людей, а также с усвоением посредством общения индивидом «достижений общественно-исторического развития человечества» [Леонтьев 1999: 186]. Таким образом, становление и жизнедеятельность личности человека оказывается взаимосвязанной с постижением им общественно-значимого опыта, хранимого народом-носителем языка, в частности в языковых формах.
Тесно связанным с социальной жизнью личности оказывается понятие мировоззрение. И.Т. Фролов определяет мировоззрение как систему взглядов, знаний, убеждений, принципов, ценностей, которая определяет «направление деятельности и отношение к действительности отдельного человека, социальной группы, класса или общества в целом» [Фролов 1987: 284].