Аксиология в контексте лексикографии: модель «словаря оценочной лексики русского языка» Тихонова Мария Александровна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Лингвистические словари как средство репрезентации лексики русского языка 18

1.1. Слово как основная единица языка. Структура лексического значения слова 18

1.2. Теория лексикографии: общие требования к построению словаря и словарной статьи 25

1.3. Типология словарей 34

Выводы по Главе 1 50

Глава 2. Лексика с оценочным компонентом значения в лексической системе русского языка и словарях 52

2.1. Оценка как универсальная лингвистическая категория 52

2.1.1. Понимание оценки в философии и логике 52

2.1.2. Оценка как основное понятие лингвоаксиологии 55

2.1.3. Шкала оценки как базис лингвоаксиологического подхода 59

2.2. Оценочная семантика и её выражение в лексическом значении слова 63

2.2.1. Семантическая структура оценочного значения 63

2.2.2. Триада лексических средств выражения оценки: знаки-функции, знаки-коннотации, знаки-прагмемы 67

2.2.3. Оценочные значения непроизводных и производных слов 69

2.2.4. Динамика оценочных значений 72

2.3. Специфика толкования оценочных слов в словарях 80

2.3.1. Особенности толкования знаков-функций, знаков-коннотаций и знаков-прагмем 80

2.3.2. Проблема использования оценочных помет в словарях 83

2.3.3. Стилистический и эмоционально-оценочный аспекты лексического значения 96

Выводы по Главе 2 110

Глава 3. Словарь оценочной лексики как новый тип лингвистического словаря 113

3.1. Общая характеристика модели «Словаря оценочной лексики русского языка» 113

3.2. Обоснование макроструктуры «Словаря оценочной лексики русского языка» 116

3.3. Обоснование микроструктуры «Словаря оценочной лексики русского языка»: специфика словарной статьи 121

Выводы по Главе 3 146

Заключение 148

Список литературы

• Теория лексикографии: общие требования к построению словаря и словарной статьи
• Понимание оценки в философии и логике
• Специфика толкования оценочных слов в словарях
• Обоснование макроструктуры «Словаря оценочной лексики русского языка»

Введение к работе

Актуальность диссертационного исследования определяется тем, что современное общество в большой мере подвержено влиянию и воздействию оценочной деятельности сознания в культуре и дискурсе. Это явление нуждается в анализе путём лексикографического описания оценочно маркированной лексики, количество которой в современном русском языке достаточно велико (по данным Г. Кульчинского, около 40 %³).

Обычные толковые словари фиксируют слова и значения с оценочным компонентом в общем массиве лексики, что приводит к их недостаточно чёткой лексикографической интерпретации. Это проявляется в отсутствии систематизации оценочных помет, неразработанности общих принципов описания оценочного

¹ Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка // Проблемы структурной лингвистики. 1982. М.:
Наука, 1984. С. 5.

² Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука,
2006. С. 139.

³ Кульчинский Г. Безъязыкая гласность // XX век и мир. 1990. № 9. С. 45.

значения, обусловленных сложностью лексикографической фиксации оценочной
семантики, её субъективно-объективным характером и зависимостью от контекста.
Аксиологическая лексикография должна стать важной частью общей

лексикографии. Необходимо рассмотреть вопросы теории и практики создания аксиологического словаря, его типологические особенности, роль в отражении языковой картины мира, формировании языковой личности и успешной коммуникации.

Объектом исследования являются лексические единицы с оценочным компонентом значения.

Предмет исследования – модель представления лексики с оценочным компонентом значения в «Словаре оценочной лексики русского языка».

Цель диссертации состоит в лексикографической интерпретации оценочной лексики как одного из основных репрезентантов категории оценки.

Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд конкретных задач:

1. систематизировать основные положения теории оценки с точки зрения их применения в лексикографической практике;

2. рассмотреть существующие классификации словарей и сформулировать типологические особенности аксиологического словаря;

3. выявить лексику с оценочным компонентом значения и проанализировать особенности выражения оценочной семантики;

4. рассмотреть существующие толковые словари русского языка и определить лексикографические параметры описания в них оценочных единиц, проанализировать использование в словарях стилистических и эмоционально-экспрессивных помет, отражающих градацию оценочного признака на шкале оценки;

5. разработать и описать общее устройство (макроструктура) и структуру словарной статьи (микроструктура) «Словаря оценочной лексики русского языка»;

6. установить особенности словарных толкований различных лексических средств выражения семантики оценки (знаки-функции, знаки-коннотации, знаки-прагмемы);

7. выявить парадигматические (синонимы, антонимы) отношения оценочной лексики и отразить их в структуре словарной статьи;

8. проанализировать специфику словообразовательных связей знаков-функций, знаков-коннотаций и знаков-прагмем в аспектах словообразовательной транспозиции и словообразовательной модификации, представленную в частичном словообразовательном гнезде;

9) определить особенности функционирования лексики с оценочным
компонентом значения в современных публицистических и художественных
текстах в целях подбора иллюстративного материала словаря;

10) систематизировать оценочную лексику с использованием
лексикографических параметров, представленных в «Словаре оценочной лексики
русского языка».

Теоретико-методологической базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных учёных в следующих научных областях:

лингвоаксиология и экспрессивная лингвистика (Н.Д. Арутюнова,

Е.М. Вольф, Н.А. Лукьянова, Т.В. Маркелова, Г.Н. Скляревская, Л.Г. Смирнова, В.Н. Телия, В.К. Харченко, В.И. Шаховский, М.Н. Эпштейн, Ch. Morris и др.);

лексическая семантика (Ю.Д. Апресян, Е.Г. Беляевская, В.В. Виноградов, Е.А. Красина, Л.А. Новиков, М.Л. Новикова, Б.Ю. Норман, А.И. Смирницкий, Ю.П. Солодуб, И.А. Стернин, А.А. Уфимцева, Д.Н. Шмелёв и др.);

теория и практика лексикографии (П.Н. Денисов, В.В. Дубичинский, Ю.Н. Караулов, В.В. Леденёва, В.В. Морковкин, С.И. Ожегов, Г.Н. Скляревская, В.Д. Черняк, Н.Ю. Шведова, Л.Л. Шестакова, Л.В. Щерба и др.);

функциональная стилистика (И.В. Арнольд, Н.С. Валгина, Т.Г. Винокур, М.Н. Кожина, О.А. Крылова, Е.Ф. Петрищева, Г.Я. Солганик и др.);

семантическое словообразование (Т.И. Вендина, В.Н. Виноградова, Е.А. Земская, О.П. Ермакова, Е.С. Кубрякова, А.Н. Тихонов, И.С. Улуханов, М.Н. Янценецкая и др.);

лингвокультурология (А. Вежбицкая, В.В. Воробьёв, В.А. Маслова, В.И. Карасик, В.В. Красных, Б.А. Серебренников, Ю.С. Степанов, Н.В. Черникова, В.М. Шаклеин и др.);

теория массовой коммуникации и медиадискурса (И.В. Анненкова, М.Н. Володина, Т.Г. Добросклонская, Л.Р. Дускаева, В.Г. Костомаров, В.А. Марьянчик, Л.В. Рацибурская, Г.Н. Трофимова, А.П. Чудинов и др.).

Материалом для исследования послужила лексика современного русского литературного языка, а также отдельные просторечные и общежаргонные единицы с оценочными компонентами значения.

Фактический материал отбирался из Национального корпуса русского языка и лексикографических источников: Большой толковый словарь русского языка (под ред. С.А. Кузнецова) (БТС); Толковый словарь русского языка (С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова) (СОШ); Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика (под ред. Г.Н. Скляревской).

В качестве дополнительных источников привлекались: Словарь синонимов (под ред. А.П. Евгеньевой); Словарь антонимов русского языка М.Р. Львова; Словарь русского языка в 4 т. (под ред. А.П. Евгеньевой) (МАС); Словообразовательный словарь русского языка в 2 т. А.Н. Тихонова; Толковый словарь русского языка в 4 т. (под ред. Д.Н. Ушакова) (СУ).

Для анализа функционирования оценочной лексики в речи использовались публицистические тексты современных массовых печатных СМИ (в том числе в онлайн-версиях): «Аргументы и факты» (АиФ), «Газета.ру», «Дни.ру», «Известия», «Коммерсант», «Комсомольская правда» (КП), «Литературная газета» (ЛГ), «Московский комсомолец» (МК), «Московский комсомолец – Карелия» (МК-Карелия), «Московские новости», «Независимая газета», «Новая газета» (НГ), «Огонёк», «Российская газета» (РГ), «Советский спорт», «Труд» (с 2008 по 2016 гг.), а также художественные тексты таких современных российских авторов, как Е. Водолазкин, М. Кучерская, В. Пелевин, З. Прилепин, Д. Рубина, Л. Улицкая (с 2005 по 2015 гг.).

Объём проанализированного языкового материала – около 2000 единиц.

В качестве методов исследования применялись метод системного научного
описания с приёмами наблюдения, интерпретации, сопоставления, обобщения и
типологизации; специальные лингвистические методы: компонентный анализ – при
исследовании семантической структуры лексических значений;

словообразовательный анализ – при исследовании формально-семантических отношений в словообразовательных структурах; контекстуальный анализ – при определении условий употребления оценочных единиц в текстах; анализ словарных

толкований и лексикографических помет – при выявлении коннотативных компонентов лексических значений.

В качестве гипотезы диссертационного исследования выдвигается
предположение о том, что лексикографическая интерпретация лексики с
семантикой оценки является средством репрезентации аксиологического аспекта
лексического уровня языка, реализующим системное устройство,

функционирование в речевой коммуникации и языковую специфику различных лексических средств выражения оценки.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нём предложен
новый тип аксиологического словаря, не имеющего аналогов в отечественной
лексикографии, разработаны его макроструктура и микроструктура, система
оценочных помет, выявлены принципы лексикографирования лексики,

обладающей оценочными компонентами значения, и впервые с использованием лексикографических параметров исследованы её особенности.

Теоретическая значимость диссертации определяется её вкладом в лингвоаксиологию и лексикографию. Лингвистические материалы «Словаря оценочной лексики русского языка» подтверждают системную организацию лексического фрагмента в его взаимодействии с грамматическим уровнем в функционально-семантическом поле оценки и могут послужить отправной точкой для анализа отдельных разрядов лексики с оценочным компонентом значения. Полученные результаты могут использоваться при уточнении парадигматических и синтагматических связей описываемых лексических единиц, их языкового и речевого функционирования.

Разработанная модель «Словаря оценочной лексики русского языка» расширяет теорию лексикографии и способствует дальнейшему развитию её новой области – аксиографии (оценочной лексикографии).

Практическая значимость исследования связана с возможностью применения его результатов в преподавании таких вузовских дисциплин, как «Современный русский язык» (разделы «Лексикология», «Лексикография»), «Стилистика русского языка», «Русский язык и культура речи», «Язык СМИ», а также спецкурсов по теории оценки, когнитивной семантике, лингвокультурологии, языку рекламы, основам речевого воздействия. Разработанные макроструктура и микроструктура словаря, образцы словарных статей найдут применение в лексикографической практике. Результаты исследования могут быть использованы при создании и редактировании медиатекстов.

Основные теоретические положения, выносимые на защиту:

1. Оценочные компоненты значения, входящие в план содержания лексемы, выполняют системообразующую функцию, становясь объективным показателем существования системы оценочной лексики.

2. При фиксации оценочно маркированной лексики толковыми словарями определяются её семантические характеристики, стилистическая и эмоционально-экспрессивная окраски, грамматические признаки, особенности употребления, однако систематизацию оценочных единиц в общем массиве лексики осуществить невозможно.

3. При анализе оценочной лексики выявлено непоследовательное использование в существующей лексикографической практике стилистических и эмоционально-экспрессивных помет.

4. «Словарь оценочной лексики русского языка» является новым типом словаря, представляющим систему оценочно маркированной лексики. Структура словарной статьи СОЛ содержит оптимальный набор лексикографических параметров (оценочные и стилистические пометы, различные типы толкований, иллюстративный материал, синонимы и антонимы, гнездовая часть), позволяющих наиболее полно представить лексический фрагмент функционально-семантического поля оценки.

5. СОЛ представляет собой активный, когнитивно-функциональный словарь, задачей которого является систематизация оценочной лексики как одного из главных средств выражения категориальной семантики оценки, объединённой семантической доминантой ценностного отношения, преобразующего в процессе коммуникации когнитивные и эмоциональные смыслы под влиянием прагматической функции.

6. Расширение системы эмоционально-оценочных помет и соотнесение их со шкалой оценки позволяют систематизировать и унифицировать описание оценочной лексики.

7. Специфика словарных толкований оценочных значений знаков-функций, знаков-коннотаций и знаков-прагмем определяется особенностями их лексической и грамматической семантики.

8. Лексикографическое описание оценочной лексики выявляет различие в объёме парадигматической зоны словарной статьи (синонимы, антонимы) у трёх групп лексических средств выражения семантики оценки: знаков-функций, знаков-коннотаций и знаков-прагмем.

9. Гнездовая часть словарной статьи демонстрирует явления словообразовательной транспозиции и словообразовательной модификации, которые являются важным средством организации ФСП оценки. Различие в количестве дериватов в зонах словообразовательной транспозиции и словообразовательной модификации также доказывает принадлежность лексемы к одному из трёх типов оценочных знаков.

10. Иллюстративный материал СОЛ отражает особенности
функционирования оценочной лексики, динамические процессы трансформации
оценочной семантики, характерные для современных публицистических и
художественных текстов.

Результаты исследования обсуждались на кафедре «Русский язык и
стилистика» Московского государственного университета печати имени Ивана
Федорова и прошли апробацию на конференциях: научные конференции молодых
учёных и аспирантов МГУП имени Ивана Федорова (Москва, МГУП имени Ивана
Федорова, 2013, 2014, 2015); Всероссийская научная конференция «Язык как
система и деятельность», посвящённая 80-летию со дня рождения профессора
А.Н. Тихонова (Елец, ЕГУ им. И.А. Бунина, 2011); V Международная научная
конференция «Язык и речь в синхронии и диахронии», посвящённая памяти
профессора П.В. Чеснокова (Таганрог, Таганрогский институт им. А.П. Чехова,
2014); Международная научная конференция: IV Новиковские чтения

«Функциональная семантика и семиотика знаковых систем» (Москва, РУДН, 2014); Международная научная конференция «Рациональное и эмоциональное в русском языке» (Москва, МГОУ, 2015). Основные положения исследования отражены в 12 публикациях, четыре из которых – в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ.

Структура работы определяется её целью, задачами и характером языкового материала. Диссертация состоит из Введения, трёх глав, Заключения, Списка литературы, содержащего 240 наименований (в том числе словари), Списка источников и Приложения, включающего образцы словарных статей «Словаря оценочной лексики русского языка». Общий объём диссертации составляет 200 страниц.

Теория лексикографии: общие требования к построению словаря и словарной статьи

В системе языка лексика составляет отдельный, самостоятельный уровень, характеризующийся своими особенностями. Лексика отражает коллективное языковое сознание на определённом этапе развития общества. Она является открытой, динамически функционирующей системой, непосредственно обращенной к явлениям окружающего мира. Быстрая изменчивость состава лексики связана с тем, что она непосредственно отражает все изменения, происходящие в окружающей действительности. Такая «проницаемость лексики для внеязыковых воздействий связана с самим назначением составляющих её единиц – называть то, что окружает человека, что происходит в мире» [Д.Н. Шмелёв, 1977, с. 16]. Этим обусловливается подвижность лексического состава языка. С одной стороны, лексика находится в состоянии непрерывного обновления, с другой стороны, в ней происходит постоянный процесс устаревания определённой части слов и значений; изменяются также стилистические свойства слов, их сочетаемость с другими словами. Необходимо подчеркнуть, что оценочный компонент в значениях слов также может изменяться, преобразовываться, расширяться или утрачиваться в ходе исторического развития языка (предприниматель, бизнес, демократ, левые, правые, перестройка и др.).

Объём словаря любого языка на определённом этапе относительно ограничен, поэтому развитие лексики происходит не только путём возникновения новых слов, но и в результате увеличения количества значений у существующих слов, а также отмирания ряда значений. Но развитие значений слов вызывается не только внеязыковыми (экстралингвистическими) факторами. Полисемия обусловлена также и чисто лингвистическими факторами: лексические единицы способны употребляться в переносных значениях. Названия могут переноситься с одного предмета на другой, если у этих предметов есть общие признаки, которые служат основанием для ассоциативного сближения этих предметов и переноса названия с одного из них на другой. Ю.Н. Караулов считает, что значения слов в «ассоциативно-вербальной сети» подвержены «семантическому варьированию». «Варьирование самих значений, складываясь с самим варьированием способов их передачи, их выражения, создаёт неповторимую … гамму семантических бликов…» [Караулов, 1993, с. 180]. При этом возникают внутрисловные семантические деривации на основе метафоры, метонимии и других переносов наименования. Активное образование новых значений непосредственно связано с расширением сочетаемости слова. Например: аллергия на бюрократию, нравственный банкрот, вирус безразличия, девальвация семейных ценных ценностей, заболтать проблему, обвал экономики (рубля), отмывание денег, паралич промышленности, духовная (социальная, геополитическая) турбулентность, турбулентность в обществе и др.

В современной языковой ситуации большое значение имеет аксиологическая трансформация значений слов. По мнению Т.В. Маркеловой, «очевиден тот факт, что аксиосфера укрепляет свои позиции, расширяет речевые средства оценочного воздействия … , а в результате – преображает языковые явления» [Маркелова, 2010, с. 67].

Слово – основная единица языка, связанная со всеми его уровнями: фонетикой, морфологией, словообразованием, синтаксисом. Н.Ю. Шведова считает, что слово насыщено «активными и разнонаправленными свойствами» и реализует «центростремительный и центробежный потенциал». Центростремительные свойства слова характеризуют его как единицу лексической системы, при этом оно притягивает и преобразовывает контекстные окружения, происходит «выработка и закрепление в нём новых черт значения, сочетаемости, отношения к лексическим партнёрам, стилистических смещений» [Шведова, 1984, с. 7-9]. Центробежный потенциал слово проявляет в грамматике через принадлежность к определённому классу (части речи), лексическое значение, сочетаемостные свойства, индивидуальные семантические характеристики [Шведова, 1984, с. 11].

Не сомневаясь в сложности и многомерности слова как структурной единицы языка, отметим, что, в первую очередь, это всё же основная единица лексического уровня, двусторонняя номинативная единица, которая имеет звучание (является материальным знаком) и значение (то есть обозначает что-либо относящееся к реальной действительности). Такое понимание основывается на концепции языкового знака Ф. де Соссюра, согласно которой языковой знак рассматривается как двусторонняя сущность, имеющая план содержания (означаемое) и план выражения (означающее) [Соссюр, 1977, с. 99-100].

Существуют различные определения значения слова (лексического значения). По определению В.В. Виноградова, лексическое значение слова – это его «предметно-вещественное содержание, оформленное по законам грамматики данного языка и являющееся элементом общей семантической системы словаря этого языка» [Виноградов, 1977а, с. 169]. Классическое определение значения слова принадлежит А.И. Смирницкому: «Значение слова есть известное отображение предмета, явления или отношения в сознании (или аналогичное по своему характеру психическое образование, конструированное из отображений отдельных элементов действительности), входящее в структуру слова в качестве так называемой внутренней его стороны, по отношению к которой звучание слова выступает как материальная оболочка, необходимая не только для выражения значения и для сообщения его другим людям, но и для самого его возникновения, формирования, существования и развития» [Смирницкий, 1955, с. 89].

Понимание оценки в философии и логике

Первым в отечественной лексикографии академическим толковым словарём стал «Словарь Академии Российской» (1789 – 1794 гг.). Материал для словаря был собран из церковных книг, памятников древнерусской литературы (прежде всего, летописей), сочинений современных писателей и учёных. Важно отметить, что во многом этот словарь был ориентирован на теорию «трёх штилей» М.В. Ломоносова.

Система помет в «Словаре Академии Российской» не очень развита: в «Изъяснении сокращённых знаков в Словаре употребляемых» помимо грамматических помет встречаются стилистические (в простор. (в просторечии или в разговорах употребляемое) и простонарод.), хронологические (обвет. (обветшалое)). Также в словаре используются такие экспрессивно-оценочные пометы, как умалит. и унич. Но в корпусе словаря пометы используются непоследовательно, у некоторых явно оценочных слов их вообще нет, например: БОЛВАН – человек глупый .

Связано это с тем, что на этапе, когда создавался «Словарь Академии Российской», система лексикографических помет находилась на начальной стадии разработки, поэтому требовать от этого словаря развитой системы помет (и тем более эмоционально-экспрессивных помет) не представляется возможным.

В 1863-1866 гг. вышел в свет «Толковый словарь живого великорусского языка» в 4-х томах В.И. Даля. В этом словаре автор практически не использует пометы и обосновывает это так: «Словарь составляется для русских, поэтому я почти не делаю отсылок о том, насколько слово в ходу, не опошлело ли оно, в каком слое общества живёт и проч. В этом пусть всяк судит и рядит по своему вкусу; при шаткости неустановившегося языка нашего тут строгой черты или грани провести нельзя» [Даль, 1956, с. XXXVI]. Например: МУДРЫЙ – основанный на добр и истин; соединяющiй въ себ любовь и правду; въ высшей степени разумный и благонамренный. Замысловатый, трудно понятный, мудреный; сокрщ. мудръ, сохраняетъ первое значенiе, а мудеръ – второе, означая иногда затйливъ, причудливъ. Немудрый, простой, понятный; не весьма цнный, не больно отличный… . В словаре можно встретить лишь терминологические и диалектные пометы. Связано это с тем, что В.И. Даль считал, что литературный язык должен основываться на народном языке, поэтому в словаре широко представлена производственная, профессиональная лексика, лексика различных ремёсел, сельского хозяйства, а также диалектные слова с пометами, в какой местности они употребляются.

В 1895 г. в Санкт-Петербурге вышел «Словарь русского языка» Я.К. Грота. В отличие от предыдущих словарей, в нём отражена хорошо развитая система помет, большую часть из которых составляют пометы, обозначающие профессиональную сферу употребления слова (например, бумажн. фабр., ветер., кондит., шахм. и др.). Для нашего исследования особенно важным представляется то, что в словаре Я.К. Грота приведено большое количество эмоционально-оценочных помет (без использования данного термина): бран., груб. шутка, ирон. и иронич., ласк. и ласкат., презр. и презрит., уменьш., униз., уничижит., шут., шуточ. и шуточн., шутл. Таким образом, система помет, представленная в этом словаре, наиболее совершенна по сравнению предшествующими словарными произведениями. 2. Формирование системы помет в словарях «Толковый словарь русского языка» в 4-х томах под ред. Д.Н. Ушакова (1935-1940 гг.) приводит стилистические пометы среди других помет, определяющих круг различных сфер употребления слова, т. е. система помет базируется на общем лексико-стилистическом подходе: 1) пометы, указывающие на разновидности устной речи (разг., простореч., фам., детск., вульг., арго, школьн., обл.); 2) пометы, указывающие на разновидность письменной речи (книжн., науч., тех., спец., газет., публиц., канц., офиц., поэт., нар.-поэт.); 3) пометы, устанавливающие историческую перспективу в словах современного языка (нов., церк.-книжн., старин., устар.); 4) пометы к словам, обозначающим предметы и понятия чуждого быта (истор., дореволюц., загр.); 5) стилистические пометы, указывающие на выразительные оттенки (экспрессию) слов (бран., ирон., неодобрит., шутл., презрит., пренебр., укор., ласкат., торж., ритор., эвф.). «Толковый словарь русского языка» С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой (2009 г.) выделяет пометы, указывающие на стилистическую характеристику слов: книжн., высок., офиц., разг., прост., обл., презр., неодобр., пренебр., шутл., ирон., бран., груб., ласк., унич. Поэтому подход к пометам здесь можно считать чисто стилистическим.

П.Н. Денисов отмечает, что в СОШ стилистическая помета разг. часто используется в сочетании с эмоционально-экспрессивными пометами. Подтверждает этот факт статистика употребления двойных помет: помету разг. сопровождают помета неодобр. (407 раз), помета шутл. (151 раз), помета пренебр. (97 раз), помета презр. (64 раза), помета ирон. (64 раза) и т.д. Таким образом, двойная помета встретилась 862 раза из 5 768 случаев употребления пометы разг., т.е. в 14,9 % случаев [Денисов, Костомаров, 1969, с. 111-112]. Из этого можно сделать вывод, что, во-первых, для разговорного стиля чаще характерно выражение негативного отношения к объекту коммуникативного акта в градации эмоций по шкале, и в связи с этим такая закономерность зафиксирована в словаре. Во-вторых, «разговорное слово часто дублирует стилистически нейтральное и тем самым не всегда является коммуникативно неизбежным»: например, вместо слова «болван» (разг. бран.) можно использовать лексему «тупица, неуч», вместо слова «балагур» (разг.) – «шутник», «весельчак» [Денисов, 1974, с. 86]. Таким образом, возникают синонимические ряды, играющие важную роль в словарных толкованиях и демонстрирующие место слова в лексической системе. Стоит отметить, что при этом оценочная окраска сохраняется, невзирая на то, что слова являются стилистически нейтральными, то есть оценочная семантика не всегда стилистически маркирована (см. об этом раздел 2.3.3).

Специфика толкования оценочных слов в словарях

Особое внимание в СОЛ уделяется иллюстрациям, т.е. конкретным примерам функционирования слов с компонентом оценки в художественных текстах и медиадискурсе. Иллюстративный материал извлечён из текстов современной художественной литературы и СМИ. Цитаты помогают раскрыть оценочную сущность слова и его оценочный потенциал, проявляющиеся прежде всего там, где есть живое общение, коммуникация, коммуникативная модальность.

В публицистических текстах функционирует большое количество оценочной лексики. Это связано с тем, что публицистика, выполняя воздействующую и информационную функции, соединяет в себе такие конструктивные принципы, как экспрессивность и стандартизованность, причём в современных медиатекстах преобладает функция воздействия, что проявляется в их особой выразительности и экспрессивности (М.Н. Володина, Т.Г. Добросклонская, Л.Р. Дускаева, В.Г. Костомаров, Г.Я. Солганик и др.). Функция воздействия в СМИ основывается на убеждении и манипуляции, которые создаются с помощью оценочных средств. Именно в дискурсе СМИ формируется новая система ценностей, отражающая стремление адресантов к выражению своих оценочных интенций.

Итак, важной стилевой чертой публицистического текста является оценочность, которую можно рассматривать как основной стилеобразующий фактор, наряду с экспрессией и стандартом [Маркелова, 2007, с. 231-232]. Тексты СМИ формируют у адресата определённое оценочное отношение к фактам и явлениям действительности, в них происходят актуализация, трансформация оценки и другие активные процессы лингвоаксиологии.

Ярким примером таких процессов является слово элита. Исследователи отмечают, что в связи с изменениями экстралингвистических факторов трансформируется денотативная и сигнификативная природа лексемы, значительно расширяются размеры словообразовательного гнезда (элитизм, псевдоэлита, контрэлита и др.) и изменяется аксиологическая сущность. Если ранее лексема элита употреблялась по отношению к денотату-предмету с положительной коннотацией, находясь на конце оценочной шкалы «очень хорошо» (лучший, отборный экземпляр), то в настоящее время превалирует денотат-лицо и, что наиболее важно, с отрицательной оценкой. Таким образом, произошло развитие внутренней энантиосемии лексического значения, которое возникло и закрепилость в публицистическом дискурсе. Там же сформировались и конкретные контексты: неэффективная элита, теневая элита, криминальная элита и т.д. [Маркелова, 2010].

Не умаляя важности медиатекстов для отражения актуального развития оценочной лексики, необходимо подчеркнуть, что именно художественная литература должна оставаться образцом грамотного, выверенного употребления лексических единиц в речи.

Иллюстративный материал для словарных статей СОЛ извлекался из произведений отечественной художественной литературы, авторами которых являются такие известные современные писатели, как: Е.Г. Водолазкин, М. Кучерская, В. Пелевин, З. Прилепин, Д. Рубина, Л. Улицкая.

Источниками цитатного материала послужили следующие периодические издания (в том числе в их онлайн-версиях): «Аргументы и факты» (АиФ), «Газета.ру», «Дни.ру», «Известия», «Коммерсант», «Комсомольская правда» (КП), «Литературная газета» (ЛГ), «Московский комсомолец» (МК), «Московский комсомолец – Карелия» (МК-Карелия), «Московские новости», «Независимая газета», «Новая газета» (НГ), «Огонёк», «Российская газета» (РГ), «Советский спорт», «Труд».

Иллюстративный материал значительно обогащает словарную статью, уточняет толкование, синтаксическую и лексическую сочетаемость, демонстрируя функционирование заголовочного слова в тексте. Жанр СОЛ предъявляет особые требования к иллюстративному материалу: он должен представлять собой подробные, расширенные цитаты, уточняющие оценочные характеристики семантизируемого слова. В некоторых случаях иллюстративный материал может представлять собой речения, созданные авторами СОЛ. БАЛАМУТИТЬ … П. Разг. Неодобр. Вызывать беспокойство, волнение среди кого-н. А я-то думаю, чего «Чипполино» не показывают давно. Идеология. Зачем народ баламутить? Лучше «Дом-2» пусть смотрят. Мозг хорошо выносит. А когда мозгов нет, то и думать нечем. (МК, 15 марта 2011). …

Важнейшей особенностью СОЛ является отражение парадигматического аспекта лексического значения слова, который «характеризует нелинейные отношения знаков, образующих … определённый класс взаимосвязанных и противопоставленных однородных лексических единиц» [Новиков, 2001, с. 455]. Лексическая парадигма, включённая в словарные статьи, позволяет расширить толкование лексемы, показать динамику её развития, акцентировать внимание на градации оценочного значения слова, что особенно важно для аксиологической характеристики семантики.

СОЛ отражает парадигматические системные лексические связи слов путём включения в словарную статью синонимов и антонимов. Они продолжают толкования, раскрывают лексическое значение слова, что позволяет выявить его оценочную градацию. «Синонимия – полная или частичная эквивалентность значений, выражаемая разными знаками (лексемами)» [Новиков, 2001, с. 615].

Оценочная лексика может развивать разные типы синонимических отношений: семантический (аккуратный, опрятный, чистоплотный), стилистический (брести, плестись, тащиться, тянуться, ползти) и семантико-стилистический (страх, ужас, жуть, трепет), являясь доминантой или членом синонимического ряда.

Однако функция оценки чаще всего присуща стилистическими синонимам. Как отмечал Л.А. Новиков, «стилистические синонимы отличаются друг от друга (при их семантическом тождестве, высокой степени смыслового сходства) прагматическими (оценочными, аксиологическими) характеристиками, эмотивным значением» [Новиков, 2001, с. 625]. Различная стилистическая характеристика таких синонимов обусловливает положительную или отрицательную оценку объекта. Например: лик (трад.-поэт., одобрит., хорошо), лицо (нейтр., нормально), физиономия (разг., средне), рожа (прост., неодобр., плохо), морда (груб.-прост., презр., довольно плохо), рыло (груб.-прост., уничиж., очень плохо), харя (груб.-прост., бран., очень плохо); скончаться (книжн., почтит., хорошо), умереть (нейтр., нормально), загнуться (груб.-прост., презр., довольно плохо), окочуриться (груб.-прост., презр., довольно плохо), сдохнуть (груб.-прост., уничиж., очень плохо) и др. Синонимический ряд в таких случаях соотносится с оценочной шкалой, предоставляя оценивающему субъекту возможность выбора того или иного элемента в зависимости от системы ценностей, эмоций субъекта, конкретной речевой ситуации.

Обоснование макроструктуры «Словаря оценочной лексики русского языка»

В гнездовую часть помещаются непосредственные производные заголовочного слова, которые не изменяют его лексического значения, а только переводят в другую часть речи (словообразовательная транспозиция, синтаксическая деривация), например: бестолковый – бестолково – бестолковость; хвастать – хвастун – хвастливый и др. В гнёзда включаются также производные, которые, при сохранении базовых лексических значений и частеречной принадлежности своих производящих, выражают разнообразные дополнительные словообразовательные значения, вносимые аффиксами: уменьшительность, ласкательность, увеличительность, уничижительность, презрительность, пренебрежительность, «женскость», собирательность и т.п. (словообразовательная модификация, лексическая деривация), например: славный – славненький – преславный; хвастун – хвастунишка – хвастунья (см. об этом Главу 2, раздел 2.2.3). Словообразовательная транспозиция и словообразовательная модификация формируют структуру функционально-семантического поля (ФСП) оценки, организуя его парадигматическую и синтагматическую оси [Маркелова, 2013, с. 100-123].

По нашим наблюдениям, знаки-функции, коннотации и прагмемы по-разному реализуют свои словообразовательные связи и отношения.

Наибольшей словообразовательной активностью характеризуются знаки-прагмемы, у которых отмечено большое количество производных, относящихся как к словообразовательной транспозиции, так и к словообразовательной модификации. Это объясняется тем, что прагмемы обычно содержат оценку в своём основном, прямом значении. Например: дурак – дурацкий – дураковатый – дурашливый – дурачить – дурачиться (словообразовательная транспозиция), дурак – дурачок – дурачина – дурачище – дурачьё – дурашка (словообразовательная модификация); подлый – подло – подлость – подлец – подлюга – подлянка – подлячка – подлятина – подличать – подлеть (словообразовательная транспозиция), подлый – подленький – подловатый – подлющий – преподлый (словообразовательная модификация); трус – трусоватый – трусить – трусость – трусливый (словообразовательная транспозиция), трус – трусиха – трусишка (словообразовательная модификация); тупой – тупо – тупость – тупеть – тупить (словообразовательная транспозиция), тупой – тупенький – туповатый (словообразовательная модификация); урод – уродливый – уродский – уродничать – уродовать (словообразовательная транспозиция), урод – уродик – уродец – уродина – уродище – уродиха – уродка (словообразовательная модификация); умный – умно – умность – умник – по-умному – умничать – умнеть – недоумок (словообразовательная транспозиция), умный – умненький – умнёхонький – умнёшенький – умнющий (словообразовательная модификация); храбрый – храбро – храбрость – храбрец – храбреть – храбрить – храбриться (словообразовательная транспозиция), храбрый – храбренький – прехрабрый (словообразовательная модификация) и др. Знаки-коннотации, выражающие оценку в переносных метафорических значениях, демонстрируют достаточно высокий словообразовательный потенциал в зонах словообразовательной транспозиции (парадигматическая ось) и словообразовательной модификации (синтагматическая ось). Например: холодный – холодно – холодность – охладеть – охладить – расхолодить (словообразовательная транспозиция), холодный – холодноватый – прехолодный (словообразовательная модификация); холоп – холопство – холопий – холопский – холопствовать (словообразовательная транспозиция), холоп – холопишка – холопка (словообразовательная модификация); чёрный – черно – чернота – чернить – чернуха (словообразовательная транспозиция), чёрный – чернющий (словообразовательная модификация) и др. 142 Знаки-функции, по сравнению со знаками-прагмемами и знаками-коннотациями, характеризуются меньшей словообразовательной активностью, поэтому гнездовая часть их словарных статей включает в себя небольшое количество производных. Например: замечательный – замечательно – замечательность (словообразовательная транспозиция), замечательный – презамечательный (словообразовательная модификация); приятный – приятно – приятность (словообразовательная транспозиция), приятный – приятненький – преприятный (словообразовательная модификация); скверный – скверно – скверность – сквернеть – сквернить (словообразовательная транспозиция), скверный – скверненький – прескверный (словообразовательная модификация).

Таким образом, гнездовая часть словарных статьей СОЛ, так же как толкования и парадигматическая зона, подтверждает наличие трёх типов знаковых единиц, выражающих оценочные значения.

При словах, размещённых в гнезде, указываются только краткие грамматические сведения; толкования и цитаты не приводятся, поскольку эти слова повторяют семантику заголовочного слова. Если гнездовое слово соотносится не со всеми, а только с некоторыми значениями производящего заголовочного слова, то это указывается с помощью отсылки. Например:

ЗАРАЗИТЬ, -ажу, -азишь; -ажённый (-ён, -ена); сов. П. 1. Неодобр. Передать заразу кому-чему-н. Даже при обработке существует вероятность того, что часть грибницы возбудителя заболевания тем или иным способом сохранится и сможет заразить здоровые растения на вашем участке (АиФ, 25 мая 2015). 2. Одобрит. Увлечь чем-н., заставить других подражать себе в чём-н. Люди, приходящие сюда, в основном молодые и активные ребята, стремящиеся заразить своим экологическим энтузиазмом всех вокруг (НГ, 20 сентября 2013). сущ. заражение, ср. (к 1 знач.); прил. заразительный (ко 2 знач.); несов. заражать