Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Традиции жанра исторического романа в творчестве Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея 21
1. Состояние историографии в середине XIX века 21
2. Историографический контекст творчества У .М. Теккерея 29
3. Историографическая позиция Л.Н. Толстого 38
4. Статья В.Н. Майкова «Романы Вальтера Скотта» как программа для формирования реалистического типа исторического романа 44
5. Поэтика и проблематика романов Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея об истории (на материале романов «Война и мир» и «Ярмарка тщеславия») 52
Глава П. Традиции жанра семейного романа в творчестве Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея 69
1. Теория семейного романа и предпосылки возникновения жанра в русской литературе 69
2. Модель семейного романа в творчестве Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея: образная система, ключевые мотивы и принципы построения повествования.. 76
3. Мотив побега как ключевой для сюжета и поэтики семейного романа Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея 87
4. Нарастание пессимизма во взглядах Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея на семью и традиции «анти-семейного» романа в их творчестве 99
Глава III. Автопсихологизм как особый тип романного повествования Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея 112
1. Содержание термина «автопсихологизм». Признаки автопсихологизма в романах У.М. Теккерея 112
2. Характеристика автопсихологизма Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея 130
3. Особенности структуры повествования Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея в контексте проблемы автопсихологизма 147
Заключение 165
Список литературы 169
Приложение 1. Структура семейного романа в творчестве Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея 184
- Статья В.Н. Майкова «Романы Вальтера Скотта» как программа для формирования реалистического типа исторического романа
- Теория семейного романа и предпосылки возникновения жанра в русской литературе
- Нарастание пессимизма во взглядах Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея на семью и традиции «анти-семейного» романа в их творчестве
- Содержание термина «автопсихологизм». Признаки автопсихологизма в романах У.М. Теккерея
Введение к работе
Возрастающий в последние годы интерес к наследию Льва Николаевича Толстого обусловлен значимостью личности и творчества великого русского писателя в решении современных нравственно-философских и художественных проблем. Один из наиболее активно разрабатываемых сегодня аспектов толстоведения - изучение художественного наследия писателя в контексте мирового культурного пространства. Это связано с актуализацией проблем диалога культур, выявлением важнейших закономерностей художественного развития жанров в эпоху реализма, а также разработкой сравнительно-типологического метода литературоведческого анализа. Исследования такого рода чаще посвящены рецепции великого писателя и его трудов в иной культуре или ином творческом сознании. В то же время проблема восприятия самим Толстым определенных имен и явлений мирового культурного пространства сегодня отходит на второй план, априори воспринимаясь многими как более изученная.
В вопросе творческого диалога Толстого со своими современниками и предшественниками до сих пор остается немало «белых пятен». Одно из них — проблема «Л.Н. Толстой и У.М. Теккерей», почти не изученная в литературоведении. Для постановки этой проблемы есть бесспорное основание — пристальное внимание Толстого к творчеству Уильяма Мейкписа Теккерея (1811-1863 гг.). Как отмечает Б.М. Эйхенбаум, в середине XIX века Теккерей наравне с Диккенсом был «популярнейшим писателем в России»1. Его произведения становились известны русскому читателю практически одновременно с публикацией в Англии. Известно, что литературная слава пришла к Теккерею в 1846 году, после выхода в свет сатирических очерков «Книга снобов» («The Book' of Snobs»). А уже в 1847 году, когда соотечественники Теккерея знакомятся с его первым и самым знаменитым романом «Ярмарка тщеславия» («The Vanity Fair»), имя писателя появляется на
1 Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Книга первая. 50-е годы. Л., 1928. С. 76.
5 страницах «Отечественных записок», где публикуется его сатирическая статья
«Опыт продолжения романа Вальтера Скотта «Айвенго».
С «Ярмаркой тщеславия» русские читатели познакомились вскоре после этого: в 1849 году в «Отечественных записках» появляются две статьи переводчика И.И. Введенского, предпосланные сокращенному изложению романа под заголовком «Базар житейской суеты». А в 1850 году этот роман печатается сразу в двух журналах — «Современнике» и «Отечественных записках». В 1851 году второй роман Теккерея «История Пенденниса» («The History of Pendermis») публикуется одновременно в «Библиотеке для чтения» и «Отечественных записках». После этого русские читатели последовательно, с отставанием от английской публики не более чем на год, познакомились с другими крупными романами Теккерея — «История Генри Эсмонда» («The History of Henry Esmond») (в Англии опубликован в 1852 году), «Ньюкомы» («The Newcomes») (1853-55 гг.), «Виргинцы» («The Virginians») (1857 г.).
Молодой Толстой был знаком с журнальными публикациями романов Теккерея. Имя английского писателя впервые появляется в дневниках Толстого в связи с его размышлениями о литературном труде: «Вот факт, кот[орый] нужно вспоминать почаще. Текерей 30 лет собирался написать свой 1-й роман, а Алекс[андр] Дюма пишет по 2 в неделю»". (20 января 1854 года). Хотя сведение это в отношении Теккерея неточно, очевидно, что имя английского писателя приводится Толстым как определенный литературный образец.
Летом 1855 года Толстой начинает последовательно читать в подлиннике все крупные произведения Теккерея. Даты, отмеченные в дневнике, указывают на явную увлеченность Толстого:
2 июня 1855 г.: «Ничего не делал, исключая чтения Henri Esmond» (47, 44).
4 июня 1855 г.: «Читал «Esmond's life»...» (47, 44-45).
9 июня 1855 г.: «Целые дни читаю Vanity fair» (47, 45).
2 Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. М., Л., 1934. Т. 46. С. 232. В дальнейшем все ссылки на это издание даются в тексте, где первая цифра в круглых скобках обозначает номер тома, вторая - страницу.
10 июня 1855 г.: «Лень, ...ничего не делаю, кроме неаккуратного чтения «Vanity fair»...» (47, 45).
18 июня 1855 г.: «После обеда поленился читал Пена» (47, 46).
июня 1855 г.: «После обеда же ужасно, непростительно ленился, все читал Пендениса» (47, 46).
июня 1855 г.: «Читал утром Пендениса» (47, 46).
Такова же «плотность» чтения романа Теккерея «Ньюкомы», за который Толстой берется год спустя:
17 июня 1856 г.: «...Читал Newcomes...» (47, 82).
22 июня 1856 г.: «Целый день один с тет[инькой] дома, в праздности,
урывками играя и читая Ньюкомов...» (47, 83).
23, 25, 26, 29 июня 1856 г.: «Читал Ньюкомов» (47, 83-84).
30 июня 1856 г.: «Дочел Ньюк[омов]» (47, 84). Впрочем, это еще окончание романа: в письме Некрасову от 2 июля Толстой просит прислать ему недостающие части (60, 75). А в 1890 году Толстой перечитывает роман, о чем свидетельствует запись в дневнике от 18 мая: «Читаю Newcom'oB» (51, 44)
В дневниках и письмах Толстого встречаются и его отзывы о творчестве Теккерея, причем в большинстве своем неодобрительные. Толстой беспощадно критикует Теккерея, и не всегда справедливо. В записной книжке 26 мая 1856 года писатель утверждает: «Первое условие популярности автора, т.е. средство заставить себя любить. Есть любовь, с которой он обращается со всеми своими лицами. От этого Дикензовские лица общие друзья всего мира, ...а Текерей и Гоголь верны, злы, художественны, но не любезны» (47, 178). В письме к Н.А. Некрасову от 2 июля 1856 года - продолжение этой мысли: «У нас не только в критике, но и в литературе, даже просто в обществе, утвердилось мнение, что быть возмущенным, эюелчным, злым очень мило. А я нахожу, что скверно. <...> ...Только в нормальном положении можно сделать добро и ясно видеть вещи» (60, 75). А четыре дня спустя, 8 июля, Толстой помечает в записной книжке: «Текерей до того объективен, что его лица со страшно умной -иронией защищают свои ложные, друг другу противоположные взгляды» (47, 184).
7 Сохранился и такой отзыв: «Существует три правила, которыми должен
обладать хороший писатель. Во-первых, он должен сказать что-то ценное. Во-вторых, он должен правильно выразить это. В-третьих, он должен быть правдивым... Текерей мало что мог сказать, но писал с большим искусством, к тому же он не всегда был искренним»3.
Негативные отзывы Толстого об эстетике Теккерея, на первый взгляд, не позволяют говорить о какой-либо ориентации русского писателя на теккереевский роман. Принципиальному «разведению» имен Толстого и Теккерея в литературоведении способствует и то место в истории литературы, которое традиционно отводилось английскому писателю отечественной наукой. Оценка Теккерея исключительно как писателя-сатирика, обличителя нравов буржуазного общества и одного из ярких представителей критического реализма середины XIX века идет в советском литературоведении еще от Н.Г. Чернышевского. Именно он в статье, посвященной теккереевскому роману «Ньюкомы», заявил, что талант писателя после «Ярмарки тщеславия» иссяк, и обвинил его в примирении с действительностью.
Статья А.В. Дружинина, вышедшая в том же 1856 году, осталась незамеченной на этом фоне, хотя ее автор дает более точную характеристику творчества Теккерея, отмечая нарастание в нем элементов психологизма, верность писателя эстетике правды и гуманизма. «Его рассказ идет не картинно, не страстно, не художественно, не глубокомысленно, — но жизненно, со всем разнообразием жизни нашей»4, - замечает А.В. Дружинин.
Выводы Дружинина, на которые позднее обращает специальное внимание Б.М. Эйхенбаум в своей книге о молодом Толстом, позволяют говорить о типологическом сходстве произведений Толстого и Теккерея. Пристальное внимание самого Толстого к творчеству Теккерея свидетельствует и о контактных связях между ними (в современной компаративистике их также называют генетическими - в частности, такой термин употребляет Д.
3 Цит. по: Хэпгуд И. Граф Толстой дома // Вопросы литературы. 1984. № 2. С. 163.
4 Дружинин А.В. «Ньюкомы», роман В.М. Теккерея // Дружинин А.В. Собрание сочинений: В 8 т. СПб., 1865.
Т. 5. С. 239.
8 Дюришин5). Таким образом, оптимальным для настоящего исследования
является синтетический подход, применявшийся в трудах В.М. Жирмунского и М.П. Алексеева: типологические схождения обусловливают контактные связи, а они, в свою очередь, свидетельствуют о наличии типологических предпосылок контакта. Именно на такую взаимообусловленность, по сути, указывает Б.М. Эйхенбаум, когда упоминает: «То, что Дружинин писал о Теккерее, должно было очень заинтересовать Толстого»6. Д. Дюришин предлагает другое наименование этого подхода — контактно-типологический. Этот подход, по словам исследователя, применяется при наличии обширного материала контактных связей, последовательное рассмотрение которых «чаще всего ведет к решению типологических проблем» . Термин «контактно-типологический подход» и будет использоваться в настоящей работе.
Впервые проблема типологического сходства романов Толстого и Теккерея была поставлена в 1916 году Н.Д. Чечулиным, профессором Петербургского университета, который в своей статье «Основа общего плана книги «Война и мир» сопоставляет роман Толстого с «Ярмаркой тщеславия» Теккерея, приходя к следующему заключению: «Не только концепцией, но и многими подробностями и частностями в обрисовке характеров напоминает «Война и мир» названный английский роман, и пунктов совпадений так много, а сходство столь значительно, что допустить простое случайное совпадение -никоим образом невозможно, а необходимо заключить, что «Война и мир» написана под влиянием «Базара житейской суеты» . Делая оговорку, что влияние это чисто внешнее, Н.Д. Чечулин, тем не менее, уверенно говорит о том, что Пьер Безухов у Толстого - вариативный тип Доббина, Наташа Ростова — Эмилии Седли, Андрей Болконский — Джорджа Осборна и т.д. Позднее С.Э. Нуралова подвергает критике эту теорию, говоря о том, что «фактор воздействия одного писателя на другого должен изучаться не только с точки.
Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. М., 1979. С. 103.
6 Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Книга первая. 50-е годы. Л., 1928. С. 249.
7 Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. М., 1979. С. 197.
8 Чечулин Н.Д. Основа общего плана книги "Война и мир"// Исторические вести. СПб., 1916. № 12. С. 697.
зрения «влияния», а в плане сложных «ответных реакций»9, однако не
развивает эту мысль.
Б.М. Эйхенбаум в книге «Лев Толстой в 50-е годы» (1928 г.) ставит проблему «Толстой и Теккерей» с принципиально иных позиций: он пишет о влиянии эстетики Теккерея на творчество русского писателя, об «английской ориентации»10 Толстого в середине 50-х годов XIX века. Следы чтения Теккерея Б.М. Эйхенбаум усматривает в военных рассказах Толстого, особо останавливаясь на их жанрово-стилистической специфике - введении в произведение батальной тематики не свойственного ей «семейного элемента»11.
В 1980-е годы появляется целый ряд исследований, посвященных творчеству Теккерея, - это связано, в том числе, с работой Е.Ю. Гениевой и С.Э. Нураловой по сбору и публикации фактов рецепции английского писателя в русской культуре. С.Э. Нураловой принадлежит и статья на тему «Толстой и Теккерей» (1985 г.). Перечисляя факты, свидетельствующие о внимании Толстого к творчеству английского писателя, С.Э. Нуралова кратко делает вывод о сходстве идей, важности авторских отступлений и «гнездовом» " принципе создания образов в романах «Ярмарка тщеславия» и «Война и мир», а также сходстве типа повествования в рассказе «Люцерн» и произведениях Теккерея. Исследователь также перечисляет имена зарубежных ученых, упоминавших о чертах общности и различия в эстетике и поэтике романов Теккерея и Толстого, - Дж. Мерсеро, Дж. М. Холквист, Дж. Кэри.
Ряд замечаний о связи Толстого и Теккерея сделан в эти годы и другими отечественными теккерееведами, причем творчество русского писателя попадало в поле зрения исследователей, в основном, при анализе исторического плана таких произведений Теккерея, как «Ярмарка тщеславия» и, реже, «История Генри Эсмонда». Новаторский подход английского писателя к
9 Нуралова С.Э. Теккерей и Толстой // У.М. Теккерей. Творчество. Воспоминания. Библиографические
разыскания. М., 1989. С. 430.
10 Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Книга первая. 50-е годы. Л., 1928. С. 249.
11 Там же, с. 237.
12 Нуралова С.Э. Теккерей и Толстой // У.М. Теккерей. Творчество. Воспоминания. Библиографические
разыскания. М., 1989. С. 429.
10 изображению истории, который типологически может быть соотнесен с
открытиями Толстого, отмечается в работах Д.С. Яхонтовой, B.C. Вахрушева,
Е.И. Авраменко, А.П. Саруханян, В.М. Вексельман, М.В. Урнова13.
Вопрос о «творческой ориентации» Толстого на Теккерея рассмотрен в статье Э.М. Жиляковой «Л.Н. Толстой и У. Теккерей. («Севастопольские рассказы» и «Английские туристы»)». Проблема сходства жанровой природы произведений Теккерея и Толстого, поставленная в книге Б.М. Эйхенбаума, находит свое продолжение в исследовании Н.В. Драгомирецкои, опубликованном в новом четырехтомном пособии «Теория литературы» (ИМЛИ, 2003 г.). В статье «Жанр и литературное направление: судьба романа-поэмы-эпопеи «без героя» исследователь называет трех авторов, чье творчество оказалось поворотным моментом в истории романного жанрообразования, — это Гоголь, Теккерей и Толстой. По мнению Н.В. Драгомирецкои, новаторство Теккерея в определении жанра «Ярмарки тщеславия» напрямую соотносится с открытиями Толстого. «Теккерей поднял определение «без героя» в подзаголовок, — пишет исследователь, — сделал его характеристикой жанра, структурой, определенным типом отношения автора и героя, одного и всех (всего) в произведении... Но никто из великих представителей того же литературного направления не сказал столь ясно о литературе «без героя» как закономерности своего века, не выявил мотивов, согласно которым герои века не могут называться героями, не назвал прямо свой (и общий), по сути, метафизический, предмет, как Л. Толстой»15.
Н.В. Драгомирецкая отмечает, как непросто было обоим писателям найти точное определение жанра своих произведений: «В своем романе Теккерей по-
13 Яхонтова Д.С. Новаторство творческого метода Теккерея в романе «Ярмарка тщеславия»: Дис ... канд.
филол. наук. Львов, 1965. 276 с; Вахрушев B.C. Творчество Теккерея. Саратов, 1980. 150 с; Вексельман В.М.
Творчество Теккерея пятидесятых годов ХГХ века и проблема историзма: Дис ... канд. филол. наук. М., 1988.
205 с; Саруханян А. Исторический роман У,М. Теккерея // Теккерей У. История Генри Эсмонда. М., 1989. С.
461-471; Авраменко Е.И. Своеобразие художественного историзма зрелых романов У.М. Теккерея (1840-1850-е
гг.): Дис ... канд. филол. наук. М., 1990. 277 с; Урнов М. Предисловие // Теккерей У.М. Ярмарка тщеславия. В
2 ч. М., 1990. Ч. 1.С. 8-15.
14 Жилякова Э.М. Л.Н. Толстой и У. Теккерей. («Севастопольские рассказы» и «Английские туристы») //
Вестник Томского гос. пед. ун-та. Серия гуман. науки (филология). Томск, 2001. Вып. 1. С. 21.
15 Драгомирецкая Н.В. Жанр и литературное направление: судьба романа-поэмы-эпопеи в литературе «без
героя» // Теория литературы. В 4 т. М., 2003. Т. 3. Роды и жанры (основные проблемы в историческом
освещении). С. 360.
разному определяет его жанр. И «домашняя комедия», и «семейная хроника», и «повесть»; он решительно отмежевывается от жанра «военного романа»...»16. Фактически о той же невозможности дать жанровые границы своему произведению говорит и Толстой в статье «Несколько слов по поводу книги «Война и мир»: «Что такое Война и Мир? Это не роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника. Война и Мир есть то, что хотел и мог выразить автор в той форме, в которой оно выразилось» (16, 7).
Доказательством наличия творческого диалога между Толстым и Теккереем является то, что оба писателя сыграли принципиально важную роль в развитии жанра романа как основной категории реалистического этапа в литературе. Методологической основой такого подхода является теория М.М. Бахтина о жанрах как главной движущей силе истории литературы. В своей работе «Эпос и роман» М.М. Бахтин указывает, что «ведущими героями» «больших и существенных судеб литературы и языка... являются прежде всего жанры», а направления и школы — герои «только второго и третьего порядка»17. Представляется, что именно жанр романа является тем принципиальным звеном, которое доказывает наличие контактно-типологической связи между творчеством Толстого и Теккерея.
Изучение жанрового своеобразия произведений Толстого и Теккерея делает очевидной близость их эстетических взглядов. Оба писателя в своем движении к литературе шли по пути отрицания сложившихся к тому времени жанровых традиций. Известно, что Теккерей, начинавший свою писательскую деятельность как сатирик и пародист, посвятил немало критических статей популярным в Англии в 30-40-е годы XIX века разновидностям романа -«ньюгетскому» роману о жизни преступного мира и салонному роману «серебряной ложки», описывающему светскую жизнь. Высмеивал Теккерей и условности романтической прозы — в частности, этому посвящен его очерк
Драгомирецкая Н.В. Жанр и литературное направление: судьба романа-поэмы-эпопеи в литературе «без героя» // Теория литературы. В 4 т. М., 2003. Т. 3. Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). С. 381. 17 Бахтин М.М. Эпос и роман // Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб., 2000. С 199.
12 «Опыт продолжения романа Вальтера Скотта «Айвенго». Идеалом Теккерея
была литература XVIII века, особенно произведения Г. Филдинга.
Формирование Толстого-писателя также происходило в эпоху
литературного «безвременья» — об этом подробно пишет Б.М. Эйхенбаум.
і о
«Пустоту редакционных и издательских портфелей» заполнили в конце 40-х годов XIX века разнообразные «светские» повести и переводная литература. Толстой, который с 1852 года начинает пристально следить за публикациями в ведущих российских журналах того времени, оставляет в дневниках множество резких отзывов о заполонившей их страницы беллетристике, которую считает просто «глупой» (46, 109). Зато восхищение его, как и Теккерея, вызывает литература XVIII века, особенно Стерн и Руссо.
С самого начала своей литературной деятельности Толстой идет по пути «размывания» жанровых канонов. «Детство», «Отрочество» и «Юность» он называет романом, тогда как «Война и мир» для него принципиально «не роман». В статье «Несколько слов по поводу книги «Война и мир» Толстой высказывает мысль, что «история русской литературы со времени Пушкина не только представляет много примеров такого отступления от европейской формы, но не дает даже ни одного примера противного» (16, 7). Творчество Теккерея точно так же не укладывается в канонические рамки европейского романа. В стиле своих ранних пародий и бурлесков Теккерей и в романах играет с читателем: «Ярмарка тщеславия» как «роман без героя» - это, по сути, «анти-роман», отрицание романа в его традиционном понимании.
После «Ярмарки» появляется «История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага». За традиционным для английского романа заголовком кроется авторская уловка: произведение оказывается посвящено вовсе не приключениям героя в духе диккенсовского «Дэвида Копперфильда», а его внутреннему миру, его саморазвитию, в котором, «злейшим врагом» Пенденниса оказывается он сам. Точно так же и «Анна Каренина» Толстого, заявленная писателем как традиционный «европейский»
18 Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Книга первая. 50-е годы. Л., 1928. С. 75.
13 роман, оборачивается, по словам В. Д. Днепрова, «оригинальнейшим
соединением романа драматического (Анны Карениной) и романа эпического
(Левина)»19.
За отрицанием обоими писателями предшествующей жанровой традиции стоит глубокое знание этой традиции - то, что в поэтике и структуре произведений проявляется как «память жанра» (термин М.М. Бахтина). И именно поэтому в вопросе о жанровом новаторстве Теккерея и Толстого принципиальное значение имеют имена авторов, стоящих у истоков определенной разновидности романного жанра, - в данной работе такое значение имеют О. Голдсмит и В. Скотт.
Роман Голдсмита «Векфилдский священник» рассматривается в настоящем исследовании как один из классических образцов семейного романа. На модификации канонов этого жанра и основывается широкое включение в произведения Теккерея и Толстого мотивов и образов, связанных с любимой Толстым «мыслью семейной». Так же обстоит дело и с жанром исторического романа. Трансформируя исторический роман по своим законам, Теккерей не мог не использовать канон, созданный В. Скоттом. Традиции такого уровня видятся нам и в «Войне и мире». Как писал М.М. Бахтин, «жанр живет настоящим, но всегда помнит свое прошлое, свое начало»20.
«Память жанра» становится той почвой, на которой крепнет и внутренняя связь Толстого с Теккереем. Корни теккереевских произведений уходят в сентиментализм XVIII века, ростки тянутся в эпоху психологического реализма. Открытия Теккерея, до сих пор недостаточно оцененные в мировой науке, оказываются весьма продуктивны для Толстого, который, как писал Б.М. Эйхенбаум, «идет к литературе так, как будто ее еще никогда не было»" , по пути поиска совершенно новых жанровых форм, подходящих для реализации его идей и замыслов.
19 Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени. Л., 1980. С. 4.
20 Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979. С. 122.
21 Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Книга первая. 50-е годы. Л., 1928. С. 42.
14 Читая Теккерея в подлиннике, Толстой не мог не увидеть в нем своего
литературного союзника - художника, идущего по пути слома старых и
создания новых форм. Одновременно интерес Толстого к Теккерею позволяет
по-новому оценить творчество английского писателя в контексте мировой
литературы - ведь, по справедливому замечанию М.В. Соколовой, «новые
черты и качества воспринимаемого произведения... обнаруживают себя,
становятся более явными как раз в результате контакта с воспринимающей
культурой» ~. Теккерей в этом контексте видится нам уже не только
представителем критического реализма, но и одним из родоначальников
реализма психологического. К таким выводам приводит, в частности,
сопоставление типа романного повествования двух писателей.
Контактно-типологическая связь творчества Теккерея и Толстого, таким образом, только на первый взгляд кажется односторонней. Проблема жанровых поисков позволяет говорить о подлинном творческом диалоге двух гениев английской и русской литературы.
Актуальность диссертации обусловлена, во-первых, возросшим интересом современной науки к исследованиям в области компаративистики и диалога культур; во-вторых, дискуссионностью проблем становления и типологии жанра романа; в-третьих, активизацией работы по поиску источников и анализу материалов произведений Л.Н. Толстого в связи с подготовкой нового академического издания Полного собрания сочинений писателя в 100 томах.
Настоящее диссертационное исследование является первой попыткой произвести системный анализ проблемы «Толстой и Теккерей». В качестве объекта исследования выбраны произведения Л.Н. Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность» (1851-57 гг.), «Семейное счастие» (1859 г.), «Война и мир» (1863-69 гг.), «Анна Каренина» (1873-77 гг.) и романы У.М. Теккерея «Ярмарка тщеславия» (1847 г.), «История Пенденниса» (1850 г.) и «Ньюкомы» (1853-55 гг.), а также статья Теккерея «Опыт продолжения романа Вальтера
Проблемы современного сравнительного литературоведения. Сборник статей. М., 2004. С. 68.
15 Скотта «Айвенго» (1847 г.), созданная на его основе повесть «Ревекка и
Ровена» (1849 г.) и роман О. Голдсмита «Векфилдский священник» (1767 г.).
Предметом исследования стало жанровое своеобразие названных
произведений Толстого и Теккерея, их связь с традициями жанров
исторического и семейного романа, а также тип повествования в произведениях
писателей.
Целью работы является характеристика и анализ творческого диалога
У.М. Теккерея и Л.Н. Толстого, основанного на общем для писателей
стремлении к модификации жанра романа и созданию его особой
стилистической структуры. Достижение поставленной цели требует решения
следующих задач:
раскрыть теоретические взгляды Теккерея и Толстого в области историографии и историософии, рассмотреть формирование в творчестве писателей новых принципов создания исторического романа;
описать модель семейного романа в творчестве Толстого и Теккерея, ее эволюцию и связь с предшествующей жанровой традицией, особенности которой выявляются на примере романа О. Голдсмита «Векфилдский священник»;
проанализировать тип романного повествования в произведениях Толстого и Теккерея.
Научная новизна работы определяется тем, что она представляет собой первый опыт комплексного исследования проблемы творческого диалога Толстого и Теккерея в широком контексте европейской литературы, истории, культуры и философии. Нетрадиционным является и сам подход, при котором доказательство связи между творческим наследием двух писателей основано на анализе жанрового своеобразия произведений. Суть подхода и его новизны заключается в следующем:
- поставлен вопрос о наличии в творчестве Толстого и Теккерея традиций таких разновидностей жанра романа, как исторический роман и семейный
роман, точные границы и характеристика которых до сих пор являются одной из важнейших проблем литературоведческой науки;
— прослежено зарождение и развитие жанров исторического и семейного
романа в европейской литературе и их модификация в творчестве Теккерея и
Толстого, намечены пути их дальнейшего литературного бытования;
- проанализирован тип романного повествования в произведениях
Толстого и Теккерея в связи с проблемой формирования реалистического
психологизма в их творчестве.
Материалом настоящего исследования является, прежде всего, романное творчество Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея. Особую значимость для проблематики данной работы имеют дневники и письма Толстого, переписка Теккерея и материалы, содержащиеся в двух наиболее авторитетных монографиях о жизни и творчестве писателя Г.Н. Рэя - «Теккерей. Польза испытаний» («Thackeray. The Uses of Adversity», 1955 г.) и «Теккерей. Пора зрелости» («Thackeray. The Age of Wisdom», 1957 г.). Кроме того, при подготовке первой главы данного исследования был проанализирован ряд исторических сочинений — Фукидида, Тита Ливия, Саллюстия, Юма, Тьера, Карлейля и Маколея; рассмотрена статья В.Н. Майкова «Романы Вальтера Скотта» (1847 г.). При работе над второй главой использовался корпус художественно-публицистических материалов, позволяющих выявить особенности восприятия английской культуры в России XIX века, — в частности, высказывания П.И. Сумарокова, Н.М. Карамзина, П.Я. Чаадаева, Н.И. Греча, Ф.В. Булгарина, А.В. Дружинина.
В основе методологии исследования лежит системный анализ материала, комплексный подход к проблеме, сравнительно-исторический, структурно-типологический, историко-генетический и культурологический методы. Методической основой являются работы М.М. Бахтина, посвященные теории романа, а также работы по истории и теории литературы С.Г. Бочарова, Л.Я. Гинзбург, Г.П. Макогоненко, Б.Г. Реизова, Н.Д. Тамарченко, Г.М. Фридлендера, В.Е. Хализева, А.В. Чичерина, Б.М. Эйхенбаума и труды по компаративистике
17 А.Н. Веселовского, B.M. Жирмунского, М.П. Алексеева, Д. Дюришина, статьи
ведущих современных исследователей в сборнике «Проблемы современного
сравнительного литературоведения», изданном ИМЛИ в 2004 году.
Структура и содержание работы. Текст диссертационного исследования состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, включающего 195 наименований.
Первая глава «Традиции жанра исторического романа в творчестве Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея» посвящена традициям и модификации исторического жанра в творчестве писателей в широком контексте научных, художественных, философских и публицистических работ об истории разных лет. В разделе 1 рассмотрено состояние историографии к моменту прихода Теккерея и Толстого в литературу, дан краткий обзор их произведений, посвященных исторической тематике и проблематике. В разделе 2 предпринимается попытка раскрыть исторические взгляды Теккерея, очертив круг исторических сочинений, которые упоминаются в произведениях и письмах писателя. В разделе 3 анализируется круг исторического чтения Толстого и его суждения об исторической науке и беллетристике.
Центральная проблематика главы сосредоточена в разделе 4, где рассматриваются две публикации в журнале «Отечественные записки» за 1847 г., № 4 — статья В. Майкова «Романы Вальтера Скотта» и «Опыт продолжения романа Вальтера Скотта «Айвенго» У. Теккерея. Обе статьи представляются программными для формирования нового реалистического исторического жанра, основанного на принципах художественности и гуманизации истории. Раздел 5 посвящен реализации этих принципов в «Ярмарке тщеславия» Теккерея и «Войне и мире» Толстого, их поэтике и проблематике.
Вторая глава «Традиции жанра семейного романа в творчестве Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея» демонстрирует связь произведений писателей с традициями классического английского семейного романа и эволюцию этого жанра в их творчестве. В разделе 1 сопоставлены исследования А.Г. Татьяниной и Л.А. Симоновой, в которых содержится характеристика
18 семейного романа как особой жанровой разновидности, предпринята попытка
объяснить причины английской «ориентации» русских писателей,
обращавшихся в своем творчестве к семейной проблематике, наличием
стереотипа об одинаковой семейно-патриархальной природе национального
характера русских и англичан.
В разделе 2 рассматривается модель семейного романа в творчестве Толстого и Теккерея путем сравнения с одним из классических образцов английского семейного жанра — романом О. Голдсмита «Векфилдский священник», производится анализ поэтики, структуры, хронотопа, нравственно-философской системы. В разделе 3 доказывается, что мотив побега является структурным и сюжетообразующим элементом поэтики семейного романа в авторской редакции Толстого и Теккерея, формулируются основные отличия этого мотива в семейном и авантюрном романе. Раздел 4 посвящен эволюции семейного романа в позднем творчестве Толстого и Теккерея, общей для писателей тенденции к «анти-семейному» роману.
В третьей главе «Автопсихологизм как особый тип романного повествования Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея» ставится вопрос о формировании реалистического психологизма в творчестве Теккерея и Толстого и связанной с этим проблеме автопсихологизации повествования. В разделе 1 раскрывается содержание термина «автопсихологизм», впервые употребленного Л.Я. Гинзбург при характеристике трилогии Толстого, и выявляются признаки автопсихологизма в романах Теккерея. В разделе 2 дается целостная характеристика автопсихологизма как особого типа романного повествования Толстого и Теккерея. На примере «линии Левина» в романе Толстого «Анна Каренина» рассматривается процесс автопсихологизации, сопряженный с последовательной ретардацией повествования.
В разделе 3 производится анализ автопсихологизма на уровне структуры текста, в качестве примеров взяты два эпизода из романов «Анна Каренина» и «Ньюкомы».
19 В Заключении подводятся итоги исследования, намечаются перспективы
дальнейшей работы по данной теме.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут способствовать более объективному и целостному осмыслению творчества Л.Н. Толстого и, в особенности, У.М. Теккерея. Настоящее исследование позволяет по-новому взглянуть на проблему англорусских литературных связей и углубить научные представления о теории и типологии жанров. Избранный подход к выявлению контактно-типологических связей между писателями через жанровую специфику их произведений открывает новые перспективы для исследований в области компаративистики.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования ее материалов и результатов при чтении академических и специальных курсов по истории русской и зарубежной литературы, творчеству Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея, русско-английским литературным связям, теории и истории жанров и европейской историографии ХГХ века.
Положения, выносимые на защиту:
Пристальный интерес Л.Н. Толстого к творчеству У.М. Теккерея позволяет ставить вопрос о наличии у писателей общих эстетических и нравственно-философских принципов, творческом диалоге, основанном не только на типологических схождениях, но и на контактной (генетической) связи.
В творчестве обоих писателей наблюдается процесс смешения и разрушения традиционных жанров, осознаваемый и Теккереем, и Толстым, и именно трансформация жанра романа становится важнейшим основанием для постановки проблемы творческого диалога между ними.
Теккерей и Толстой выводят жанр исторического сочинения на новый реалистический уровень, поставив во главу угла принципы гуманизации, художественности и достоверности истории и доказав, что художественная история одновременно может быть увлекательной и точно отражать время, факты, изменение нравов.
4. Традиции классического семейного романа становятся для Толстого и
Теккерея основой формирования их художественных принципов, главными среди которых являются интерес к семейно-нравственной проблематике и соединение эпичности и психологизма. Видоизменяя каноны жанра, оба писателя создают произведения с «поли-семейной» структурой, в которой семейные «гнезда» — точка пересечения общенациональных интересов и духовных поисков героев.
5. Творчество Толстого и Теккерея сыграло значительную роль в
формировании типа романного повествования: автопсихологизация
повествования в произведениях писателей явилась тем необходимым этапом,
который предопределил дальнейшее литературное бытование жанра романа.
Статья В.Н. Майкова «Романы Вальтера Скотта» как программа для формирования реалистического типа исторического романа
Анализируя историографический контекст, в котором формируются собственные исторические взгляды Теккерея и Толстого, представляется необходимым особое внимание уделить фигуре Вальтера Скотта, и вот почему. В 1847 году, в 4-м номере журнала «Отечественные записки» была опубликована статья молодого критика Валериана Майкова, которого небезосновательно считали преемником Белинского, и который к тому времени стал ведущим критиком журнала. Поводом для написания его статьи стал выход в свет нового издания популярного в 30-е годы XIX века романа М.Н. Загоскина «Юрий Милославский», но посвящена она в итоге оказалась историческим романам Вальтера Скотта и влиянию его идей на мировую литературу, искусство и науку.
В.Н. Майков был, конечно, не первым критиком, заявившем о значении творчества шотландского романиста — до него эту тему неоднократно поднимал В.Г. Белинский. В 1841 году он, в частности, сформулировал само определение жанра исторического романа, основоположником которого стал Вальтер Скотт: «...Исторический роман есть как бы точка, в которой история, как наука, сливается с искусством; есть дополнение истории, ее другая сторона. Когда мы читаем исторический роман Вальтера Скотта, то как бы делаемся сами современниками эпохи, гражданами стран, в которых совершается событие романа, и получаем от них, в форме живого созерцания, более верное понятие, нежели какое могла бы нам дать о них какая угодно история»66.
Однако в контексте нашего исследования статья Майкова и особенно время ее появления представляют особый интерес. В 1847 году Толстой уже учился в Казанском университете, начал вести дневник, делал первые наброски и с большой вероятностью читал журнал «Отечественные записки», который, по воспоминаниям одного из сокурсников Толстого П.П. Пекарского, был «главнейшим органом тогдашней литературы да и умственного движения» . В том же 1847 году Теккерей «проснулся знаменитым» после публикации «Ярмарки тщеславия». В России роман будет переведен только через три года, но имя Теккерея уже известно русскому читателю - об этом можно судить все по тому же номеру «Отечественных записок», в котором вместе со статьей Майкова был опубликован «Опыт продолжения романа Вальтера Скотта «Айвенго», написанный в форме письма к Александру Дюма некоего Микель-Анджело Титмарша. Сноска под статьей гласила, что господин Титмарш — это не кто иной, как Уильям Теккерей, «один из самых плодовитых юмористов британской литературы» .
Пересечение двух этих произведений - статьи Майкова и «Опыта...» Теккерея — в одной пространственно-временной точке представляется нам знаковым явлением в литературе, хотя до сих пор оно не привлекало внимания отечественной науки. Статья Майкова лишь вскользь упоминается в немногочисленных работах по истории критики (наиболее известны здесь исследования Ю.В. Манна, Ю.С. Сорокина, Т.И. Усакиной69). «Опыт...» Теккерея рассматривается, в основном, как характеристика сатирического отношения писателя к романтизму. Между тем, в 1847 году со страниц «Отечественных записок» Майков и Теккерей одновременно сигнализируют о наступлении нового этапа в развитии исторических сочинений и исторической мысли.
Будучи сторонником идеи глубокой взаимосвязи науки и литературы, Майков говорит о произведениях Вальтера Скотта как о явлении не только литературы, но и науки, философии и культуры. Он уверенно ставит английского писателя в один ряд с предшествующими ему историками и философами и убедительно доказывает несостоятельность их попыток говорить об истории. «Порознь все материалы были приготовлены, - пишет Майков, - в течение нескольких веков накопилось бесчисленное множество фактов, ...сама идея истории выработалась и уяснилась в системах философов: недоставало только - истории, недоставало творческой силы, которая из всех исчисленных данных... создала бы картину, полную жизни и мысли»7 .
Уже в самом начале своей статьи Майков делает основополагающий вывод о роли Вальтера Скотта: через эстетическое чувство он открыл человечеству подлинную историю. Только так - через искусство, по мнению критика, способна и должна развиваться историческая наука. Вслед за этим Майков подробнейшим образом анализирует открытия Вальтера Скотта, позволившие ему, по мысли критика, стать основателем «новой исторической школы».
Теория семейного романа и предпосылки возникновения жанра в русской литературе
«Мысль семейная» традиционно считается одной из двух главных идей романа-эпопеи Толстого «Война и мир» наравне с «мыслью народной». Однако эту же «мысль» можно уверенно назвать центральной и в целостной нравственно-философской системе писателя, типологической особенностью его творчества. Очевидно, что «семейная» тема появляется практически во всех произведениях Толстого, начиная с первого — трилогии «Детство», «Отрочество», «Юность», в которой писатель показывает формирование человека в семье. В «военных» рассказах также возникает, как подметил Б.М. Эйхенбаум, «посторонний и сам по себе как будто лишний элемент — «семейный»08. Проблемам семьи напрямую посвящено произведение, непосредственно предшествующее «Войне и миру», - роман «Семейное счастие», который во многом перекликается с «Анной Карениной», где вопросы семьи ставятся еще более остро. Наконец, в последний период. творчества Толстого появляется произведение, свидетельствующее о своеобразном продолжении «семейной» линии, — повесть «Крейцерова соната».
Поиски особого типа повествования, специфической жанровой формы, в которой семейное начало и семейная проблематика стали бы, словами Б.М. Эйхенбаума, «существенным элементом построения»109, не могли не привести Толстого к английской литературе, где еще в конце XVIII века был создан жанр, отвечающий целям писателя, - семейный роман. Жанр этот можно без преувеличения назвать одним из самых малоизученных в литературоведении.
Несмотря на то, что М.М. Бахтин уверенно употребляет этот термин в своей работе «Формы времени и хронотопа в романе» (1938 г.), в дальнейшем на протяжении более чем полувека не появляется ни одного исследования, хотя бы частично посвященного жанру семейного романа. Неудивительно, что А.Г. Татьянина, фактически первой предпринявшая попытку дать характеристику этого жанра, делает следующий вывод в своем диссертационном исследовании «Творчество молодого Л.Н. Толстого и проблема семейного романа» (2000 г.): «Теория семейного романа практически не разработана», и, хотя «понятие жанра семейного романа прочно вошло в литературоведческий обиход, ...многие исследователи называют так разные явления литературы»110.
В 2005 году появляется еще одно диссертационное исследование, напрямую посвященное жанру семейного романа, - «Трилогия Э. Базена «Семья Резо» в контексте французского семейного романа» Л.А. Симоновой. Несмотря на небольшой хронологический разрыв, автор этой работы не следует за А.Г. Татьяниной в методологическом плане, выдвигая совершенно иные критерии жанра. Более того, при сопоставлении теоретических положений А.Г. Татьяниной и Л.А. Симоновой оказывается, что они смотрят на жанр семейного романа с почти противоположных позиций. Причины такого расхождения во взглядах легко объяснимы. А.Г. Татьянина исследует, в первую очередь, -классический семейный роман, который, как утверждают вслед за М.М. Бахтиным обе исследовательницы, появился в Англии на рубеже XVIII-XIX веков (Л.А. Симонова полагает, что «в своей канонической форме семейный роман зародился в творчестве Ричардсона»111, А.Г. Татьянина называет наиболее «чистыми» образцами жанра романы Дж. Остен и Ч. Диккенса).
Л.А. Симонова, в свою очередь, смотрит на семейный роман уже через призму литературы XX века, создавая собирательную характеристику жанра на основе его более чем двухсотлетнего существования. Фактически те признаки семейного романа, которые она выделяет, - это традиции классического жанра, оказавшие влияние на последующее развитие европейской литературы. И тем любопытней сопоставить основные критерии выделения семейного романа в отдельный жанр в исследованиях А.Г. Татьяниной и Л.А. Симоновой.
Так, А.Г. Татьянина считает, что «семейный роман необходимо выделять в особую группу именно потому, что в нем создается новый тип героя. Герой этого романа - семья как единое целое»112. Л.А. Симонова, напротив, убеждена, что «семейный роман следует понимать не столько как историю семьи, сколько как историю включенной в пространство семьи личности. Семейный роман задает особый тип героя, чья жизнь определяется осознанием своей связи с миром семьи»113. По мнению А.Г. Татьяниной, каждый семейный роман в конечном счете имеет цель «дать решение проблемы существования семьи как организма, института»114, и в этом смысле есть две тенденции в развитии этого жанра, два его подвида - роман «семейный» и «анти-семейный»115. Л.А. Симонова опять же смещает акценты в сторону личности героя: она полагает, что сюжет семейного романа всегда определяет тема «человек и семья»: это «драма становящейся личности, которая, ...настаивая на своей уникальности, стремится выделиться из взрастившей ее среды, опровергнуть власть установленного порядка, а затем, пройдя путь «отступничества», сожалея об утраченной гармонии, ...мучительно ищет дорогу назад, возможность примириться с прошлым и сознательно принять его законы»116.
Нарастание пессимизма во взглядах Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея на семью и традиции «анти-семейного» романа в их творчестве
Из всего творческого наследия Теккерея роман «Ньюкомы», несмотря на сделанную вначале оговорку, наиболее близок к жанру семейного романа. Все центральные герои в нем - родственники, представители одного рода, а остальные или связаны с ними по боковым родственным линиям, или могли бы потенциально породниться с ними (мадам де Флорак, маркиз Фаринтош). Три брата Ньюкомы, семьи которых находятся в центре романа, являются сыновьями одного отца, главные герои романа - их дети или жены и мужья их детей. Мир «Ньюкомов» вообще насквозь пронизан родственными связями: первый жених Этель лорд Кью является одновременно ее двоюродным братом, Лора и Артур Пенденнисы воспитывались как брат и сестра и т.д.
Интересно, что часть родственных связей тянется к героям «Ньюкомов» из других романов: так, обнаруживается, что бабка Этель леди Кью — родная сестра лорда Стайна из «Ярмарки тщеславия». Семья Ньюкомов и их родственников вообще как будто подменяет здесь общество, становится моделью общества: кажется, что в мире этого романа нет больше никого, даже коллизии в высшем свете и вообще в «большом мире» происходят исключительно между реальными и потенциальными родственниками. Фактически это семейный роман в неком гротесковом, глобальном смысле: здесь весь мир является семьей, а семья - миром.
Еще более очевидным свидетельством принадлежности «Ньюкомов» к традиции семейного романа является то, что главная тема этого романа, в конечном счете, именно судьба семьи. «Ньюкомы» можно с полным правом назвать «анти-семейным» романом, поскольку Теккерей в нем обнажает распад родственных связей, невозможность создания в современном обществе истинной счастливой семьи. Причем рассказом о прошлом героев Теккерей дает понять, что перед нами уже итог того разложения, которое происходило в начале ХГХ века (в романе есть указание на то, что отец братьев Ньюкомов умирает в 1812 году, «примерно в то время как французскому императору изменила удача в России» [8, 25]). Ранняя гибель матери героя, перевезенной из родной деревни в большой город, уже симптоматична и является знаковой для подобных романов - вспомним трилогию Толстого или роман Диккенса «Дэвид Копперфильд». Герой теряет мать, а вместе с ней - и истинную, крепкую семью, союз любящих друг друга людей.
Второй брак Ньюкома-старшего по расчету показан Теккереем как большая удача и достижение героя: «Все его старые друзья и вообще все порядочные люди, довольные, когда награждались честность, мужество и ум, радовались его счастливой судьбе...» [8, 24]. Однако сюжет романа явно противоречит этому заявлению автора о счастливой судьбе героя, завоевавшего «богатейший приз Сити». Реально произошла подмена ценностей, вследствие которой маленький Томас становится изгоем в семье, не получает наследства и вынужден почти всю жизнь провести на службе в Индии. К этой детской его драме прибавляется впоследствии и юношеская: взаимное их чувство с Леонорой, сохранявшееся на протяжении всей жизни, из-за несогласия родителей не смогло вылиться в гармоничный семейный союз. Таким образом, в романе «Ньюкомы» уже не молодой герой, а представитель старшего поколения оказывается выходцем из упомянутого «минус-пространства», то есть изначально не имеет истинной семьи.
В начале романа братья Ньюкомы предстают перед нами уже в зрелом возрасте. Теккерей показывает, что они нисколько не связаны теплыми родственными чувствами — холодность и расчетливость младших Ньюкомов очевидны благодаря тому, что ситуация встречи братьев после долгой разлуки показана читателю глазами искреннего и пылкого полковника Ньюкома. Тонкой метафорой автор подчеркивает, сколь неуместны какие-либо семейные, человеческие чувства и связи в этом мире дельцов: «Полковнику... перечеркнули вексель — он оказался не обеспечен вкладом братской привязанности, которую надеялась встретить эта простая душа» [8, 79].
Враждуют, хотя и негласно, семьи Ньюкомов, нет понимания между детьми и родителями, даже между лучшими героями романа — полковником Ньюкомом и его сыном Клайвом. Но наиболее трагичной становится в романе тема создания новых семей. Отношения влюбленных друг в друга кузенов Клайва и Этель Ньюкомов, Этель и двух ее женихов, Клайва и его нелюбимой жены Рози, наконец, несчастливое супружество Барнса Ньюкома и Клары Пуллярд — все это указывает на пессимизм и скептицизм Теккерея в вопросе о возможности или невозможности существования счастливых семей. Писатель заставляет убедиться, что создание семьи в современном ему обществе стало не более чем сделкой, вопросом соединения капиталов или обретения титулов.
Фактически «Ньюкомы» — это роман об одной несостоявшейся семье, семье Клайва и Этель Ньюкомов. Центральной для автора здесь становится проблема семейного счастья, или, как сформулировал это современный Теккерею критик Э. Берн-Джонс, «распространенная болезнь нашего времени — несчастливое супружество»148.
Эта тема создания семьи, счастливого или несчастливого брака интересовала Толстого не меньше, чем Теккерея. Напрямую он обращается к ней дважды: в раннем романе «Семейное счастие» и в «Анне Карениной». Принимая во внимание ряд биографических фактов, можно уверенно говорить о том, что чтение писателем романа «Ньюкомы» могло напрямую повлиять на создание «Семейного счастия»: именно в 1856 году, когда Толстой внимательно прочитывает роман Теккерея в подлиннике, происходят события, которые большинство исследователей признают основой замысла «Семейного счастия». Это непродолжительный роман Толстого со своей соседкой по имению Валерией Арсеньевой, который принципиально важен для формирования его как писателя. В письмах к Арсеньевой Толстой впервые излагает собственную теорию семейного счастья. А два года спустя, по вполне обоснованному предположению П. Попова, изображает в «Семейном счастии» «картину семейной жизни, как она сложилась бы, если бы осуществился задуманный брак»149.
Содержание термина «автопсихологизм». Признаки автопсихологизма в романах У.М. Теккерея
При анализе жанрового своеобразия произведений Л.Н. Толстого и У.М. Теккерея за основу классификации до сих пор брались «содержательные», эксплицитные признаки - такими являлись, в самом общем виде, историческая и семейная проблематика. Однако творчество обоих писателей сыграло значительную роль еще и в формировании самого типа романного повествования, стало тем необходимым этапом, который предопределил дальнейшее литературное бытование жанра романа вообще. Связано это, в первую очередь, с формированием реалистического психологизма в романном творчестве Теккерея и Толстого.
Очевидно, что сегодня уже нет необходимости доказывать наличие признаков психологического анализа в творчестве Толстого, которое Л.Я. Гинзбург назвала «высшей точкой аналитического, объясняющего психологизма XIX века»151. Сложнее обстоит дело с Теккереем. Психологизм теккеревских романов - явление, еще далеко не утвердившееся в литературоведении. Несмотря на то, что английский писатель был весьма популярен как в дореволюционной, так и в советской России, его место в литературном процессе прочно закреплено Н.Г. Чернышевским, назвавшим Теккерея гениальным писателем за острую социальную сатиру «Ярмарки тщеславия». Неудивительно, что в отечественном литературоведении весьма немногочисленны и бессистемны замечания о наличии в романах Теккерея другой мощной тенденции - к психологическому анализу. Например, B.C. Вахрушев в своей монографии «Творчество Теккерея» (1984 г.) пишет о романе «История Пенденниса»: «Отныне психологический анализ станет одним из главных компонентов творческого метода писателя»152, - однако мысль эту практически не развивает, поскольку придерживается все той же распространенной точки зрения: «Творческий метод писателя... это критический реализм» .
В 1990 году появляется первое (и на сегодняшний день единственное) полноценное исследование этой проблемы - диссертация И.И. Буровой «Психологизм романов У.М. Теккерея», которая явилась основой книги «Романы Теккерея. Становление реалистического психологизма в английской литературе середины ХГХ века» (1996 г.). В ней автор указывает на существенную эволюцию теккереевского творчества: в своих поздних романах «от простого изображения житейской драмы и рационалистического комментирования событий со стороны писатель перешел к глубокому анализу причин, к тщательной прорисовке их подлинного содержания и смысла, к психологической характеристике героев»154. Однако, разрабатывая заявленную тему, исследовательница ставит имя Теккерея в один ряд с именами Диккенса, Флобера, Стендаля — то есть фактически причисляет открытия Теккерея в области психологического анализа к этапу, предшествующему появлению психологического реализма как крупного направления литературы. Это предположение подтверждает и то, что И.И. Бурова, исследуя проблему зарождения психологизма как «неотъемлемого метода реалистической характерологии»155, совершенно не обращается к опыту русских писателей-психологов - Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского.
Необходимость такого обращения может быть аргументирована уже глубочайшим интересом Толстого-психолога к романам английского писателя. На наш взгляд, это позволяет по-новому взглянуть как на творческий метод Теккерея, так и на психологизм самого Толстого. И задаться вполне закономерным вопросом: есть ли в поэтике теккереевских романов черты, которые указывают на то, что английский писатель шел в том же направлении, что и Толстой, — по пути развития психологического анализа как доминирующего творческого метода? Известно, что путь к психологическому роману Толстой начинал с исследования самого себя. Об этом, например, пишет Д.Н. Овсянико-Куликовский: по его словам, «у Толстого пробуждение потребности творить было вместе с тем и стремлением проникнуть в свою душу»156. А И. Паперно в своей статье157 прослеживает, как из юношеских дневников писателя и неоконченной «Истории вчерашнего дня» вырастает пристальный психологический анализ повести «Детство». Теккерей, на первый взгляд, начинает свое движение к психологизму из совершенно противоположной плоскости — от сатирического изображения современного ему общества и социальных типов. Однако постепенно в социальном критицизме его сатирических бурлесков и повестей начинают просматриваться совершенно нехарактерные для избранного жанра и тематики черты.
Наиболее репрезентативен в этом смысле подзаголовок, данный Теккереем к самому известному его раннему циклу очерков — «Книге снобов». Как верно заметил еще Г.К. Честертон, «замысел «Книги снобов» мог бы с тем же успехом принадлежать Диккенсу... и многим другим современникам Теккерея. Однако только одному Теккерею пришел в голову... подзаголовок: «В описании одного из них» . Обличая пороки общества, писатель уже начинает «всматриваться» в себя, его сатира от «типоведения» „постепенно переходит к «человековедению».
Это своеобразное движение автора-сатирика к себе, к некой психологической и художественной самоидентификации (а в конечном счете -к психологическому реализму) продолжилось и в его романах. Н.В. Драгомирецкая, анализируя «Ярмарку тщеславия», задается поразительным для традиционной трактовки романа вопросом: что же познает автор в произведении с подзаголовком «Роман без героя» - «не себя ли самое с помощью героя!»159. И отвечает утвердительно: по мнению исследователя, теккереевский «роман без героя» «построен по принципу лирического рода: весь мир лишь средство самовыражения поэта (автора)» б0; «с помощью этих «куколок» автор... очищается, «выбрасывая из себя» человеческие пороки» \ Сразу после «Ярмарки тщеславия» Теккерей фактически приходит к той же точке, которая стала исходной для молодого Толстого. Он создает роман «История Пенденниса», который по замыслу весьма близок толстовской трилогии. Известна цитата из дневников Толстого, в которой будущий писатель так формулирует идею своего первого литературного произведения: «Четыре эпохи составят мой роман до Тифлиса. Я могу писать про него, потому что он далек от меня. И как роман человека умного, чувствительного и заблудившегося, он будет поучителен» (46, 150-151). Теккерей в предисловии к «Истории Пенденниса» также сообщает, что в своем новом произведении «описал молодого человека, который доступен соблазнам и противится им». «Целью моей, - добавляет автор, — было показать, что, как человек не бесчувственный, он испытал эти соблазны и, как человек мужественный и благородный, поборол их» [5, 7].