Содержание к диссертации
Введение
Глава 1: Ф.И. Тютчев и И.С. Аксаков. История взаимоотношений ..22
Глава 2: Поэтика биографии 91
Заключение 182
Библиография 184
Введение к работе
В 1883 году - в год десятилетия с кончины Ф.И. Тютчева и в канун восьмидесятилетия со дня его рождения - младший современник поэта Афанасий Фет сказал о книге стихов "обожаемого" им Тютчева:
Вот наш патент на благородство, -Его вручает нам поэт, Здесь духа мощного господство, Здесь утонченной жизни цвет.1
Таким образом, по мнению Фета, не только утонченность лирического голоса, но и предельная мощь его слиты воедино. А значит, Фет соединил два качества, казалось бы, крайне трудно соединимые.
Почти за десять лет до написания Фетом этого стихотворения появилась "Биография Федора Ивановича Тютчева", автором которой стал известный славянофил и общественный деятель, журналист И.С. Аксаков, являвшийся также мужем старшей дочери поэта, А.Ф. Тютчевой. Для этой книги, изданной Аксаковым через несколько месяцев после кончины Тютчева, слова Афанасия Фета из приведенного четверостишия, наверное, более всего подошли бы в качестве эпиграфа: в основу замысла жизнеописания поэта как раз и положена попытка рассмотреть явление Тютчева с разных сторон, содержание которых по отношению друг к другу порой находилось в полном противоречии, но смысл их в конечном счете мог бы выражаться именно через это стихотворное определение Фета. Отличие здесь лишь в том, что поэт имел в виду прежде всего творчество Тютчева, а Аксаков говорил обо всем строе его жизни. Но это, собственно, и предполагает жанр биографии.
Другое дело, что объектом для биографических исследований становятся фигуры, значение которых уже определилось в сознании большой группы людей. Так родоначальник жанра писательской биографии в России П.А. Вяземский посвятил свои сочинения жизни и творчеству литераторов
1 Фет А.А. Стихотворения. Поэмы. Переводы. М.1985. С. 208.
XVIII - начала XIX века - Д.И. Фонвизину, В.А. Озерову, И.И. Дмитриеву. Первая значительная работа по биографии Пушкина была создана П.В. Анненковым в 1855 г., т.е. почти через двадцать лет после гибели поэта ("Материалы для биографии Александра Сергеевича Пушкина"), а в один год с "Биографией Ф.И. Тютчева" вышла другая его книга - "Александр Сергеевич Пушкин в Александровскую эпоху". Что касается Ф.И. Тютчева, то он, бывший и при жизни - поэтом "для немногих", после смерти оказался почти полностью забыт - вплоть до конца ХІХв. Но если по отношению к стихам Тютчева "справедливость" вскоре была восстановлена, то интерес к его философии истории остался еще на долгие десятилетия уделом "для немногих". Между тем, Тютчев - автор оригинальнейших по глубине содержания статей, в которых самостоятельно (по времени - одновременно с ранними славянофилами, но независимо от них) смог обозначить ряд проблем, которые стали одними из центральных во всей парадигме русской общественной мысли, связанной с процессами национальной самоидентификации, особенно в вопросах отношения Запада и Востока.
Посмертное скорое появление биографической книги <о Тютчеве стало явлением, уникальным в истории литературы: поэт, фактически самоустранившийся от прямого участия в литературной повседневности, лирик, певший "утонченной жизни цвет" (что часто воспринималось как нечто замкнутое в себе и способное заинтересовать читателей в качестве экзотического образчика изощренных душевных состояний), - удостоился права быть названным одним из "самых блестящих" проявлений русского поэтического гения еще до того, как стал всенародно известным поэтом. Но даже при том устойчивом интересе к Тютчеву-лирику, который существовал на протяжении всего XX века, все же первое столетие его посмертной славы мало отозвалось в осмыслении совершенного Тютчевым-публицистом, дипломатом, государственным человеком. Только в 1960-е годы возродился интерес к его историософии и, как следствие, к его политическим стихам, соответствующим страницам эпистолярного наследия, к дипломатической деятельности.
Но и эта сторона дарований Тютчева, проявившаяся не менее ярко и самобытно, чем его поэтический гений, была подробно зафиксирована Иваном Аксаковым.
Аксаковская книга - не только о Тютчеве-поэте и политическом писателе, или, как выразился сам биограф, не только о судьбе "литературных останков покойного Тютчева". Она обращена прежде всего к постижению "многоодаренной природы" личности Тютчева, которую биограф стремится раскрыть и объяснить с точки зрения психологии, бытовых и общественных проблем, исторических реалий. Конечно, в той или иной мере подобное должно быть свойственно любому биографическому изысканию, но тут уже следует сказать о "необычности" книги Ивана Аксакова (что еще не раз будем подчеркивать в данной работе). Дело в том, что она, наверное, не совсем подходит под разряд принятых в таких случаях "изысканий". Это, скорее, своего рода переживание, обширная сублимация собственных впечатлений, полученных Аксаковым за время более чем десятилетнего тесного общения с Тютчевым, обаяние личности которого его будущий биограф испытывал на себе исключительно остро. На страницах книги мы не найдем следов той последовательной исследовательской деятельности, которая предполагает скрупулезное изучение и подборку документов и фактов, с помощью которых более или менее добросовестный и способный биограф дает, как правило, "линейное" воспроизведение жизни. Последнее также отсутствует в аксаковском жизнеописании Тютчева.
Композиционно оно состоит из нескольких очерков - глав, в ряде которых автор вновь и вновь возвращается к началу жизненного пути Тютчева, поскольку каждая из этих глав посвящается анализу наиболее значимых, по мнению Аксакова, сторон личности поэта. Между тем биограф, будучи близким родственником Тютчева, был посвящен во многие подробности его личной жизни, но все это находилось далеко за пределами замысла писателя. А в основе его было как раз то, что на протяжении нескольких лет, отмеченных близкими взаимоотношениями этих людей, составляло основу пристального
6 интереса Аксакова к личности своего тестя. Прежде всего, это - его ум. Оказавшись в 60-е годы XIX в. в центре общественно-политической жизни, зрелый Аксаков не испытывал на себе чьего-либо значительного влияния, кроме как со стороны Тютчева. Известно, что политические взгляды поэта, идеи, которые он сообщал своему будущему биографу во время их многочисленных частных бесед, оказали значительное воздействие на формирование ряда политических установок во взглядах Аксакова, игравшего, в свою очередь одну из ведущих ролей в 70-е годы в общественно-политической жизни страны.
Во-вторых, Иван Аксаков одним из первых признал значение поэтического гения Тютчева. Но он был, пожалуй, все же первым, кто с такой решительностью утвердил поэта на одной из вершин пьедестала русской литературы.
В-третьих, Аксаков - носитель религиозно-этических взглядов славянофилов - увидел, а потом и описал такое, по его мнению, основополагающее качество всего личностного строя Тютчева, которое биограф определил как "смирение". Именно оно, по Аксакову, придало врожденным, умственным и эстетическим дарованиям Тютчева ту степень глубины, цельности и завершенности, что позволило биографу утверждать за ним не только роль "самобытного глубокого мыслителя" и "истинного поэта-художника", но, более того,заявить о Тютчеве, как об одном "из малого числа носителей ... нашего Русского народного самосознания".
Наконец, важная составляющая этой книги, которая может свидетельствовать в пользу ее глубины и объективности: утверждая высочайшие призвания Тютчева, его биограф вовсе не стремится к их передаче в монументальных чертах и формах, напротив, цель Аксакова - передать сложность душевного устройства Тютчева, что нашло свое отражение в нескольких психологических портретах и характеристиках личности умершего поэта. Здесь он сопоставляет сильные и слабые стороны Тютчева. Надо сказать, что последние представляли для Аксакова немалый интерес. С одной стороны -
это закономерно с точки зрения задач любого биографа, который стремится хотя бы к минимальной объективности: как-никак, но в поле его зрения -жизнь человека. Но Аксаков имел представления о Тютчеве не понаслышке. Он прекрасно знал характер своего тестя, был посвящен и знал перипетии его непростой семейной жизни, и все это вызывало непреложный интерес Аксакова к подобным явлениям личности поэта, обусловленный как несхожестью, а порой - полной противоположностью их характеров и многих жизненных установок, так и собственным развитым художественным воображением и талантом поэта. Антиномии внутреннего мира Тютчева, не побоимся сказать, буквально поражали впечатлительного, но в своих делах и поступках твердого, деятельного и целеустремленного Аксакова. Возможно, отсюда и та поистине выдающаяся художественная выразительность, с какой его биограф запечатлел психологический облик Тютчева - "самим сочетанием силы и слабости".
Обусловленность выбора автором книги о Тютчеве тех или иных биографических сведений и их интерпретации можно соотнести с некоторыми объективными факторами, имеющими отношение к пониманию задач, которые ставили в то время многие литераторы, приступавшие к созданию каких-либо биографических работ. Здесь следует обратиться к мнению СВ. Смирнова, изложенного им на страницах своей недавней монографии: "В XIX веке биография предстает не как последовательное изложение фактов, а как один из жанров декларации тех или иных идей, способов восприятия, демонстрирования отношений. По мнению некоторых литераторов 1850-х годов,биография писателя и не должна быть переполнена фактами, то есть наличие большого количества фактов вовсе и не является ее достоинством, а, наоборот, как бы рассеивает внимание... (Далее исследователь приводит цитату из статьи А.В. Дружинина, где известный критик середины XIX века отдает предпочтение в содержании биографических работ не "анекдотам многотрудной молодости", а "ясному" знакомству с "духовною натурою".// См.: Дружинин А.В. Собр. соч. в 8т. Т.4. СПб. 1865. С.377). ...В таком взгляде
уже намечена противоположность двух подходов к биографии: биография чувств и впечатлений становится несравненно выше биографии фактов и событий, а в конце концов и подменяет их. Именно такое восприятие биографии со временем становится определяющим, основным, хотя, благодаря та-ким биографам мы узнаем больше о биографе, чем об объекте его трудов" .
Ценность любого биографического труда определяется, в первую очередь, литературным талантом и добросовестностью его составителя, и, поэтому, вопрос, что лучше - "биограф фактов" или "биография впечатлений" - видится из разряда неразрешимых и, наверное, бесполезным. Но если воспользоваться предложенной градацией, то по характеру своего содержания книга о Тютчеве - это "биография чувств и впечатлений", полученных в результате самого непосредственного знакомства именно с "духовной натурой" поэта, многогранным проявлением которой Аксаков был очевидцем. Поэтому "Биография Ф.И. Тютчева" имеет черты мемуарного повествования. Хотя в книге вроде бы не очень представлены наиболее устойчивые признаки мемуаров - фактографичность и преобладание событий, но на страницах своего повествования Аксаков восстанавливает именно те черты личности Тютчева, которые находились в его поле зрения и основывались на собственных непосредственных впечатлениях; при этом на переднем плане присутствует точка зрения самого биографа, а, лучше сказать - он сам. Таким образом, означает ли это, что из содержания "Биографии Ф.И. Тютчева" мы больше узнаем о биографе, "чем об объекте его трудов"? Но, наверное, мера и характер содержательности подобного рода работ связаны с личностью автора, глубиной его замысла и зависят также от значительности увиденных лиц и событий. Если автор - личность самобытная, то интересен он сам, его мысли и отношение к тому, что он видел. С первым биографом Тютчева дело обстояло именно так.
Иван Сергеевич Аксаков (1823-1886) - младший сын Сергея Тимофеевича Аксакова, одного из самобытнейших писателей русского "золотого ве-
2 Смирнов СВ. Автобиографии Некрасова. Новгород. 1998. С.4.
ка". Почти все дети многочисленной семьи СТ. Аксакова были наделены по природе своей литературными или художественными талантами. Иван, младший из сыновей, в молодости весьма незаурядно проявил свой талант в поэзии, не раз отмеченный в ту пору многими видными современниками. Правда, увлечение поэтическим творчеством так и осталось по преимуществу делом его молодых лет, но, что также примечательно, И.С. Аксаков во многом сознательно приглушил собственную лиру для того, чтобы всецело посвятить себя делу, так и ставшему главным во всей жизни - призванию общественного деятеля.
Редактор, издатель, журналист, руководитель Славянского комитета, -на этом поприще Аксаков нашел применение своему литературному таланту, став одним из самых блестящих публицистов своего времени. На протяжении многих лет деятельность Аксакова получала широкий резонанс в общественно-политической жизни России. Любопытно, что через несколько лет автор биографической книги о малоизвестном для широкой публики поэте сам снискал для себя не только российскую, но и европейскую известность во время Русско-турецкой войны за освобождение южных славян. Одним из главных идеологов освобождения славян был И.С. Аксаков. Человек, не имевший никаких реальных рычагов влияния на власть, действовавший от своего имени и от имени не имевшего никакого политического статуса Славянского комитета, Аксаков вынудил русское правительство втянуться в войну, которая, как известно, была победоносно завершена. Конечно, любая война - это дело государства, но в данном случае можно говорить об исключительной роли одного человека в событии такого масштаба. Еще в начале 1860-х гг. Аксаков задумывается о возбуждении национально-освободительной борьбы среди славян Османской империи. Уже тогда первый значимый печатный орган Аксакова - газета "День" - начинает подготовку общественного мнения России в поддержку угнетенных христианских народов. Во время "Балканского кризиса" Аксаков развил поистине грандиозную деятельность. Он организует сбор средств, занимается отправкой в
Сербию русских добровольцев и партий оружия. С помощью Аксакова, нелегально, на Балканы отправляется генерал Черняев, ставший во главе отряда русских добровольцев - самой боеспособной части в составе армии сербов и черногорцев. Но главное, что удалось сделать Аксакову - это разбудить общественное мнение. "Когда объявили царский манифест, народ крестился и все поздравляли друг друга с войной..." , - отмечал в "Дневнике писателя" увиденное им в апреле 1877 года Ф.М. Достоевский. В этом всеобщем подъеме, без всякого преувеличения, огромной была заслуга Ивана Аксакова. Балканская война оказалась выиграна русским "общественным мнением", то, к чему адресовал свои призывы Аксаков и на примате которого в выборе верховной властью решений по большим и малым государственным вопросам он всегда настаивал перед правительством, вплоть до последних своих дней. (Русско-турецкая война была последней военной кампанией, в которой Российская империя одержала победу. Последующие Русско-японская и Первая Мировая войны были проиграны. Одной из важнейших причин неудач, приведших, в конечном итоге, к катастрофе, была индифферентность и, более того, враждебность именно общественного мнения к действиям властей. Это отмечали еще некоторые авторы сборников "Вехи" и "Из-под глыб"). Иван Аксаков остался одним из немногих политиков славянофильского направления, кто имел существенное влияние на формирование общественного мнения в весьма широких масштабах. Но это был просто "подвиг честного человека" и "великого интеллигента".
В 1920-ые гг. замечательный философ и богослов о. В. Зеньковский в работе "Русские мыслители и Европа", создававшейся отчасти как переживание "страшной катастрофы 1917 года", писал о Иване Аксакове: "Обладая блестящими организаторскими способностями, особенно развернувшимися в его деятельности в Москве в качестве председателя Славянского общества (комитета - А.В.), Иван Аксаков был глубоким мыслителем, смелым и трезвым, верующим и в то же время тонко образованным. Широкие слои русско-
3 Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. в 30т. Л. 1984. T.27. С.112.
11 го общества, увлекавшиеся больше нашими западническими течениями, как-то проглядели колоссальную фигуру Ивана Аксакова, и он ждет еще своего биографа, как ждет и своего читателя..."4
"Биографию Ф.И. Тютчева" также не могли "не проглядеть", поскольку в основе значительной части ее содержания находилась как раз "декларация тех или иных идей", а, именно - взглядов убежденного славянофила, поставившего перед собой в качестве главной задачи борьбу за идеалы этого направления. Ее накал и содержание экстраполировались на страницах биографического труда в виде идеологической координаты, с помощью которой оценивался жизненный путь Тютчева и содеянное им.
Близкие отношения между Ф.И. Тютчевым и И.С. Аксаковым начали складываться со второй половины 1850-х гг., в период после Крымской катастрофы. Поражение в войне и конец царствования Николая I открыли новую эпоху русской жизни. Произошедшее в ту пору и его последствия В. Зень-ковский оценивал следующим образом: "Сначала робко и неуверенно, а потом все сильнее и увереннее стали выступать на арену истории новые общественные группировки... Для России наступила пора оформления и раскрытия того, что таило ее подполье (выделено мной - А.В.), пришло время дифференциации ее социально-политических и культурных движений и тенденций. То, что дремало или оставалось не развернувшимся, заявило нынче о себе с небывалой свободой и смелостью, загорелась борьба различных течений, доходившая до полного взаимного отвержения и непонимания, утратилось единство русской жизни, русского духа... Вся дальнейшая история русской жизни была лишь углублением и заострением противоположностей, величайшим выразителем которых явилась революция 1917 года с ее Февралем и Октябрем. Единства и ныне нет и в русской жизни, нет его и в глубине русского духа..."5
Тютчев и Аксаков были людьми того самого "подполья", той части его, которое представлял "правый", славянофильский "фланг". По-разному сло-
4 Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М. 1997. С.65.
жились судьбы этих людей в новую эпоху. Аксаков был рожден для нее и всецело посвятил себя той самой "борьбе различных течений", где снискал известность самого "деятельного" славянофила. Неизвестно, как сложилась бы жизнь Ивана Аксакова, не уготовь ему судьба простора для реализации многого из того, что было заложено в основу его кипучей натуры. Он был рожден не для "подполья". Отсюда, возможно, и та "обида" на Николая I, который, по словам Аксакова, "заморозил" их поколение^ ранний выход в отставку; да и рамки собственно славянофильского кружка были отчасти тесны для молодого Аксакова.
Тютчев застал эпоху либеральных реформ уже пожилым человеком. Правда, отставной дипломат не был забыт. Его знания европейской политики были отчасти востребованы новым министром иностранных дел князем Горчаковым, советником которого Тютчев был в конце 1850-х-60-х гг., когда русская дипломатия стала постепенно обретать утерянные прежде позиции. В 1865 году он стал тайным советником. Возглавлял Тютчев и Комитет цензуры иностранной, немало тяготясь на этой должности. Но все же он остался представителем этого "подполья". Во-первых, потому, что сам целиком принадлежал той эпохе и тому поколению, которое испытало в юном возрасте восторг от побед в Наполеоновских войнах, а на пороге зрелой жизни, когда казалось так многое ясным и понятным, потрясение от трагедии Декабрьского восстания; Тютчев оказался единственным представителем самой блестящей плеяды русских поэтов, кто дожил до преклонных лет, став свидетелем и участником начавшейся новой эпохи (Пушкин, Боратынский, Языков, Веневитинов, Дельвиг - все они ушли из жизни в рассвете сил и лет задолго до начала либеральных реформ, или, как Хомяков, накануне их).
Тютчев, чей поэтический дар, казалось бы, по природе своей был предназначен "для звуков сладких и молитв", явился едва ли не самым трагическим по собственному мироощущению поэтом той эпохи. Причем метафизические, интуитивные переживания, связанные с темами хаоса, потерей един-
5 Там же. С.58.
ства между миром человека и миром природы, предчувствия грядущей катастрофы и т.д., свойственные характеру и содержанию значительной части поэзии Тютчева, нашли, хотя, конечно, отчасти, но все же вполне конкретное объяснение в его публицистических статьях. Основываясь на обширном знании духовного мира Запада, Тютчев написал три теоретические статьи: "Россия и Германия" (1844), "Россия и революция" (1848), "Папство и римский вопрос" (1850). В этих работах он констатировал, по его мнению, уже произошедший разрыв духовных начал всего строя жизни западного общества, связанного с процессами "секуляризации" и, как следствие, "беспредельному самоутверждению" и обожествлению человеческого "я", что напрямую должно вести к "революции", понимание значения которой в сознании Тютчева было синонимично "хаосу". В этих статьях, в сущности, так и оставшихся достоянием "подполья", поэт возлагал особые надежды на Россию, должную, по Тютчеву, противостоять хаосу революции. Но он не усмотрел тогда в русском "подполье" аналогичные силы, которые в скором времени сделают саму Россию ареной этой борьбы. Но "эпоха великих реформ" через небывалый подъем общественного энтузиазма привела в действие и центробежные силы, в том числе - революционного характера, устрашавших воображение Тютчева в прежнюю эпоху, в пору его пребывания на Западе.
Во-вторых, в какой-то мере своего рода "подпольем" был и создаваемый Тютчевым собственный поэтический мир (слово "подполье" мы употребляем безотносительно того смыслового контекста, в каком оно представлено у о. В. Зеньковского, но в том же обычном для иносказательного варианта этого слова семантическом значении: "втайне", "скрытно"). Так, например, в стихотворном послании к А.А. Фету Тютчев сопоставляет собственный поэтический дар с фетовским явно не в свою пользу:
Иным достался от природы
Инстинкт пророчески-слепой
Они им чуют, слышат воды
И в темной глубине земной...
Великой Матерью любимый,
Стократ завидней твой удел -
Не раз под оболочкой зримой
Ты самое ее узрел.. .6 В этих строках - не красивый реверанс в сторону "сочувственного поэта", а истинное отношение к своему таланту: о нем Тютчев был невысокого мнения. Поэт не стремился к публикации своих стихов отдельными сборниками, не хранил рукописей. Большая часть из опубликованного при жизни Тютчева увидела свет благодаря стараниям других людей. А сам поэт назвал вышедший сборник собственных стихов "списком безобразным". Составителем и редактором "списка" был Иван Аксаков. Это издание (1868) стало второй и последней прижизненной книгой стихотворений Тютчева. Сам поэт от участия в ее составлении отказался. Аксаковское издание оставалось самым полным собранием стихотворений поэта вплоть до начала XX в., когда вышло Полное собрание сочинений Ф.И. Тютчева под редакцией П.В. Быкова и с критико-биографическим очерком В.Я. Брюсова. И.С. Аксаков в составленную им книгу стихов Тютчева добавил более семидесяти произведений поэта к тем девяноста четырем стихотворениям, вошедшим еще в первый сборник (1854), издание которого предпринял И.С. Тургенев при пассивном участии со стороны автора. В случае со вторым сборником не произошло даже этого. В результате тексты этих изданий, в особенности - второго - в части вновь включенных Аксаковым стихотворений, оказались неисправны, что впоследствии предоставило большие трудности для нескольких поколений текстологов. Но не забудем, что известное своей афористической оценкой тютчевского творчества стихотворение А. Фета, первая строфа которого была уже процитирована нами, называется "На книжке стихотворений Тютчева", которой и являлся изданный Аксаковым сборник поэта:
Но муза, правду соблюдая,
6 Тютчев Ф.И. Сочинения. T.2. М. 1980. С.186.
Глядит - а на весах у ней Вот эта книжка небольшая Томов премногих тяжелей.7
"Наш патент на благородство", чем на самом деле является стоящая в ряду высших проявлений мировой поэзии лирика Тютчева, оказался "приобретен" русской культурой отчасти и благодаря Ивану Аксакову. Как знать, скольких и каких тютчевских шедевров недосчиталась бы наша литература, если бы не старания его первого биографа.
Но главным трудом Аксакова-критика была "Биография Ф.И. Тютчева". Сам Иван Аксаков из всех своих "писаний" выделял "Биографию" как "самый серьезный, строгий труд". Этот труд не был по достоинству оценен. Может быть, потому, что Аксаков опередил время в своих оценках личности Тютчева. Возможно, он, всецело посвятивший себя борьбе за "идею", привнес на страницы историко-биографического труда слишком многое из раскаленной атмосферы идеологического противостояния тех бурных лет, а "прозревшая" относительно гениальности Тютчева-поэта следующая эпоха уже желала видеть в нем только "чистого лирика". Да и следующий период отечественной истории менее всего мог способствовать "популяризации" взглядов Аксакова на личность Тютчева.
Несмотря на это, книгу Аксакова читали всегда; даже в "тютчевоведче-ских" штудиях, написанных в самые мрачные для советского литературоведения годы, можно обнаружить вполне ощутимые ременисценции отдельных сторон содержания "Биографии". За последние четверть века внимание исследователей к книге Ивана Аксакова усилилось. Собственно, это стало следствием увеличения интереса к другим сторонам дарований Тютчева. Поэтому предложенный в свое время его первым биографом более цельный, "синкретический" взгляд на личность поэта начал становиться более востребованным и, наверное, более перспективным.
7 Фет А.А. Стихотворения. С.208.
Совокупностью обозначенных моментов обусловливается актуальность настоящей диссертации, изучающей характер взаимоотношений Ф.И. Тютчева и И.С. Аксакова, а также характер, обусловленность и мотивацию части оценок личности великого поэта, данных на страницах "Биографии Ф.И. Тютчева".
Научная новизна работы определяется прежде всего тем, что ни сама "Биография", ни история взаимоотношений Тютчева и Аксакова не становились предметом целенаправленного монографического исследования. Диссертация является одним из первых опытов историко-литературного изучения "Биографии Ф.И. Тютчева".
Впервые сочинение Аксакова было опубликовано в журнале "Русский архив", редактируемом близким к Аксакову П.И. Бартеневым. Отдельным изданием "Биография" вышла в 1886 году стараниями вдовы писателя, А.Ф. Тютчевой. Как ни парадоксально, но оно и сейчас является, можно сказать, самым "доступным". Вышедший в 1997 году двухтомник (вторая книга -комментарии) как-то сразу стал библиографической "редкостью", несмотря на заявленный пятитысячный тираж. Двухтомник был выпущен московским издательством "Бизнес и книга". Он снабжен богатым иллюстративным материалом и достаточно обширными комментариями, хотя они носят, по преимуществу, справочный характер. При выполнении данной диссертационной работы мы пользовались изданием 1886 года.
Материалом исследования помимо основного для нас текста, послужили разнообразные по своей функциональной тематической, жанровой, принадлежности тексты литературно-художественного содержания, мемуары, эпистолярии, дневники, ряд теоретических работ славянофилов и отечественных ученых, в разное время занимавшихся проблемами исследования истории русской общественной мысли, биографические работы, труды по литературоведению, истории, истории философии и т.д.
Из обширного писательского наследия И.С. Аксакова в диссертационной работе использовались его статьи 1850-70-х гг., опубликованные в жур-
налах "Русская беседа" и "Русский архив", газетах "Парус", "День", "Москва"; принадлежащие Аксакову работы на литературные темы - "Несколько слов о Гоголе" (1852) и Пушкинская речь (1880); также имеют место ссылки на ряд его художественных произведений - стихотворений, поэмздраматур-гию; немалое внимание отводится эпистолярному наследию Аксакова, в том числе и той его части, которая имеет отношение к истории его общения с Тютчевым. Помимо указанных периодических изданий, использованы следующие источники: Аксаков И.С. Соч. Т.т. 1-7. М. 1886-1887; Аксаков И.С. Письма к родным. 1844-1849. М. 1988; То же. 1849/1856. М. 1994; Аксаков И.С. Стихотворения и поэмы. Л. 1960; Аксаков К.С. Аксаков И.С. Литературная критика. М. 1982. Собственно, этим списком исчерпывается большая часть библиографии опубликованного аксаковского наследия. Следует отметить ставшими важными для нас материалы, содержавшиеся в тютчевском выпуске "Литературного наследства": в первую очередь, письма Аксакова, Тютчева и других лиц, в том числе и тех, кто отозвался на появление "Биографии", а также другие материалы.
Стихотворные произведения Ф.И. Тютчева и его письма, используемые в данной работе, цитируются по современным изданиям. Что касается его политических статей, то ссылки на них делаются по изданию 1900 года. К сожалению, нам не удалось воспользоваться содержанием книги Тютчев Ф.И. Россия и Запад: книга пророчеств. М. 1999. Это издание является одной из несомненных удач тютчевоведения последних лет, как в части обобщенного на ее страницах историософского наследия великого поэта, так и в части комментариев.
Поскольку "Биография Ф.И. Тютчева" написана славянофилом, который, к тому же ставил перед собой как автор конкретную задачу: показать полное тождество мировоззрения Тютчева и членов московского кружка славянофилов - то в диссертации немало места отводится отдельным аспектам истории этого движения, анализу ряда положений славянофильской теории, приводятся высказывания старших соратников Ивана Аксакова по различ-
ным вопросам и делаются ссылки на их работы. С этой целью нами был использован ряд статей А.С. Хомякова, И.В. Киреевского, К.С. Аксакова, В.И. Ламанского, воспоминания А.И. Кошелева, B.C. Аксаковой и некоторые другие материалы. При изучении данных вопросов мы обращались к оценкам отдельных сторон истории славянофильства, содержащихся в работах М.О. Гершензона, Н.А. Бердяева, о. В. Зеньковского, о. П. Флоренского, В.В. Розанова, а также ряда современников славянофилов, не имевших отношения к кружку.
Но в большей степени представлен современный научный взгляд на славянофильство. Из использованных нами работ отметим те, которые показались нам наиболее важными. Исключительно содержательным выглядит коллективный сборник статей "Славянофильство и современность" (СПб., 1994), посвященный большому кругу вопросов, связанных с историей зарождения идеологии славянофильства, эстетикой, этикой, философией, общественно-политическими взглядами участников кружка, местом славянофильства в системе существовавших идеологических группировок.
Далее следует отметить большие работы В.А. Кошелева "Литературные и эстетические взгляды славянофилов", Т.И. Благовой, философско-биографический очерк которой является первым, по сути, в послеоктябрьский период исследованием философского наследия мыслителей-славянофилов, книги Н.И. Цимбаева о славянофилах и И.С. Аксакове. Эти наиболее крупные исследования в каждом из разделов - историко-литературном, историко-философском и истории общественно-политических отношений - послужили нам соответствующей базой для рассмотрения аналогичных вопросов в данной диссертации.
Религиозно-этические аспекты учения славянофилов, имеющие непосредственный выход на важные стороны содержания "Биографии Ф.И. Тютчева", представлены в соответствующих главах большого многопланового сочинения М.М. Дунаева "Православие и русская литература" и статьях Е.И. Анненковой. При анализе ряда особенностей поэзии Тютчева нами использо-
ваны работы А.Г. Горнфельда, Ю.И. Айхенвальда, Ю.Н. Тынянова, Л.В. Пумлянского, Л.Я. Гинзбург, Ю.М. Лотмана, Н.Н. Скатова. В качестве основной литературоведческой базы при аналогичной оценке некоторых черт стихотворного творчества Ивана Аксакова были использованы статьи Е.С. Калмановского (лирика), В.А. Кошелева (поэма "Бродяга"), монография В.И. Кулешова.
Из крупных биографических работ, посвященных жизни великого поэта и его знаменитого первого биографа, отметим ставшие наиболее важными для нас, - собственно, все они являются также основными исследованиями в отечественном литературоведении по данным темам. По Тютчеву - это фундаментальная биографическая работа К.В. Пигарева "Жизнь и творчество Тютчева" и книга В.В. Кожинова "Тютчев" (в последнем, дополненном издании - "Пророк в своем отечестве". "Федор Тютчев - история России. Век Х1Х-ый"). Что касается второй книги, то в биографическом исследовании Вадима Кожинова, в котором автор представил во многом сходный с акса-ковским подход в понимании личности Тютчева, ряд его оценок книги Аксакова и самого биографа носят, на наш взгляд, дискуссионный характер.
"Век семьи Аксаковых" - так называется книга В.А. Кошелева, посвященная истории жизни и деяниям одной из самых замечательных русских семей ХІХв. Это жизнеописание является современным продолжением традиций русской биографической прозы, где обширнейший фактографический материал сочетается со свободной формой и живостью беллетризованного повествования. Содержание книги В.А. Кошелева, освещающей ранее почти не затронутый отечественной наукой богатейший пласт истории русской культуры, было использовано в ряде разделов диссертации.
Ведущими методами исследования стали историко-литературный и ис-торико-биографический (в первой части диссертации) и система обширных комментариев "вслед за автором" текста первых четырех глав "Биографии Ф.И. Тютчева" во второй главе работы.
Объект исследования - история взаимоотношений Тютчева и Аксакова, нашедшая воплощение в биографическом труде как часть общей истории славянофильства, где каждой из этих фигур была уготовлена самобытная роль (Тютчеву как самостоятельно развивавшемуся в славянофильском направлении, Аксакову - продолжавшему развитие славянофильской идеологии в новую эпоху и последнему ее представителю, признавшему завершение истории славянофильства).
Предмет исследования - "Биография Ф.И. Тютчева" - концептуальная идеологическая платформа И.С. Аксакова, обобщившая в предложенном взгляде автора на личность Тютчева ряд основных положений художественно-эстетических, этико-философских, общественно-политических, историософских взглядов старших славянофилов. Но в целом в "Биографии" представлена совокупная система собственных взглядов последнего славянофила, явившаяся следствием эволюционных процессов осмысления идеологии славянофильства в мировоззрении Ивана Аксакова.
Цели диссертации автор видит в выяснении характера и содержательности оценок личности Тютчева в книге его первого биографа, являющуюся следствием тех мировоззренческих принципов, которые исповедовал И.С. Аксаков, а также частью их близких дружеских и родственных отношений.
Отмеченным целям подчинены следующие задачи изучения степени и интерпретации взаимоотношений Тютчева и Аксакова:
используя разного рода источники и литературные произведения, определить время начала сближения Тютчева и Аксакова, а также причины его;
рассмотреть ряд характерных черт личностного строя Тютчева и Аксакова, в первую очередь, на примере ряда особенностей художественного мира их поэзии, а также определить основные точки соприкосновения их интересов и характер взаимоотношений;
проследить динамику развития мировоззренческих принципов И. Аксакова от периода сомнений и неприятия части славянофильских
доктрин до времени его высшего проявления в общественно-политической жизни России, как идеолога панславизма и роль Тютчева в формировании соответствующих установок в мировоззрении Аксакова;
определить характер родственных отношений и природу "династического" брака И.С. Аксакова и А.Ф. Тютчевой;
охарактеризовать в общих чертах особенности замысла "необычной" книги и историю последующей судьбы "Биографии Ф.И. Тютчева";
на основании содержания первых четырех глав "Биографии" (подробный анализ последующих глав книги, посвященных, в основном, рассмотрению политических взглядов Тютчева, не входит в задачи данной работы, хотя в ряде ее мест будут затронуты проблемы аналогичного характера) сделать наблюдения, осуществить обобщения и выводы относительно наиболее важных положений книги Ивана Аксакова о великом поэте.
Ф.И. Тютчев и И.С. Аксаков. История взаимоотношений
В 1861 году И.С. Аксаков начал издавать газету "День". Первые два номера нового славянофильского печатного органа вышли в свет 15 и 21 октября. Одним из тех, кто почти сразу же откликнулся на появление "Дня", был Ф.И. Тютчев. Уже 23 октября он писал Аксакову из Петербурга: "Трудно выразить то отрадное чувство, с каким читается ваш "День". Словно просыпаешься от какого-то тяжелого, больного, нелепого сна, просыпаешься к жизни, к сознанию действительности, к сознанию самих себя"1. С этого времени начинается деятельное сотрудничество двух литераторов, в скором времени переросшее в дружбу, которая после женитьбы Ивана Аксакова на старшей дочери поэта Анне Федоровне была скреплена и семейными узами.
Таким образом, Иван Аксаков стал, по сути дела, первым славянофилом, кто оказался в числе близких друзей Тютчева. Произошло это в ту пору, когда прежний славянофильский кружок, просуществовавший более двух десятков лет, покоясь "на родственных узах и любви к Москве", был уже близок к распаду, потрясенный чередой утрат, связанных с кончиной его основателей и начинающимися разногласиями среди здравствующих славянофилов. Хотя для Тютчева Москва была также не чужим городом, в котором он провел детские годы и учился в университете, но он "никогда не был с ними (славянофилами - А.В.) в особенно тесных отношениях". Правда, по словам Аксакова, Тютчев утверждал, "что ни с кем встреча не была так плодотворна для его мысли, как именно с Хомяковым и его друзьями ..." . Но среди немногочисленных московских друзей Тютчева числился не кто-либо из славянофилов, а едва ли не главный их оппонент - П.Я. Чаадаев, о котором поэт высказывался совершенно в ином роде. Племянник знаменитого философа М.И. Жихарев приводит такие слова, сказанные Тютчевым об авторе "Философических писем" и "Апологии сумасшедшего": "Человек, с которым я согласен менее, чем с кем бы то ни было, и которого, однако, люблю больше всех"3.
Не был Тютчев близко знаком и с Сергеем Тимофеевичем Аксаковым, старым московским жителем, которого знала и уважала вся литературная и университетская Москва. Знаменитые аксаковские "субботы", регулярно устраиваемые в доме гостеприимных хозяев еще с начала тридцатых годов, были одним из первых литературных кружков, "в которых сосредоточивалась умственная жизнь первопрестольной столицы"4. Аксаковский литературный салон возник еще до того, как "во второй половине 1830-х г.г. в московских гостиных вспыхнул спор о России, поводом к которому стала публикация "Философического письма" Чаадаева5, т.е. до разделения среды московских интеллектуалов на две группы идеологических антагонистов - западников и славянофилов. Среди их яростных споров фигура Сергея Тимофеевича станет на протяжении многих лет в какой-то степени оплотом для взаимного примирения. Будучи главой самой знаменитой семьи славянофилов, в которой два его сына - Константин и Иван - являлись, правда, в разное время, сторонниками наиболее жесткой линии в исповедуемой ими идеологии, СТ. Аксаков редко подвергался каким-либо упрекам даже со стороны наиболее пристрастных критиков из противоположного лагеря. Так, например, Б.Н. Чичерин, убежденный западник, оставивший в своих мемуарах самую нелицеприятную критику славянофильства, исключительно жестко переносил собственные инвективы с идеологии своих противников на личностные качества многих членов славянофильского кружка, в том числе и на братьев Аксаковых, но об их отце высказывался в совершенно ином тоне: "Я вовсе не знал старика, Сергея Тимофеевича. По общему отзыву, это был самый умный и самый симпатический член семьи, одаренный большим здравым смыслом, с горячим сердцем, со знанием жизни и людей. Хотя он на старости лет поддался увлечениям сыновей"6. Свое мнение о СТ. Аксакове, которого Чичерин не знал, мемуарист составил, скорее всего, благодаря рассказам людей, которых автор воспоминаний глубоко почитал и у которых учился. А среди них были знаменитые либеральные профессора Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин, П.Г. Редкий - главные оппоненты славянофилов. Но имя старшего Аксакова было авторитетно абсолютно для всех. Известность и признание к нему пришли еще задолго до появления враждебных партий, и никакие идеологические разногласия так никогда и не помешали Сергею Тимофеевичу оставаться для литературной Москвы таким, каким он стал в начале 1830-х годов.
Автор биографической книги о семье Аксаковых В.А. Кошелев отмечает: "Сергей Тимофеевич ... в восприятии всех - буквально всех! - своих современников он осознается непременно на "вы" и непременно по имени - отчеству. А за глаза его, уже в начале 1830-х годов, называют "старик Аксаков" или "Аксаков - отец" ... Как-то само собой определяется, что на плечи "старика Аксакова" ... взваливается тяжелая ноша всеобщего примирителя ... В 1830 - 1850-е годы Сергей Тимофеевич выступает непременным посредником во всех житейских и, в особенности, литературных конфликтах"7.
За четверть века в гостеприимном доме СТ. Аксакова побывало много знаменитых писателей. С некоторыми из них надолго установились дружеские отношения. Одним из первых был Н.В. Гоголь, появившийся у Аксаковых автором только что вышедшей первой части "Вечеров на хуторе близ Диканьки". Позднее СТ. Аксаков вспоминал: "В 1832 году, кажется весною, когда мы жили в доме Слепцова на Сивцем Вражке, Погодин привез ко мне, в первый раз и совершенно неожиданно, Николая Васильевича Гоголя" . Отношения семьи Аксаковых и Гоголя были не просто дружескими, но как-то по-особому семейными, и, как внутри любой семьи, в этих отношениях было все, - и любовь, и непонимание, и жгучая горечь утраты бесконечно любимого и родного человека. Каждый из членов семьи Аксаковых был Гоголю по-своему привлекателен. Участник аксаковских "суббот" писатель Н.Ф. Павлов вспоминал, что "нигде не видели Гоголя ... таким хохлацки веселым и нараспашку, как в доме Аксаковых"9.
В числе знакомых Аксаковых 1850-х гг. оказывается Ф.И. Тютчев, которому тогда было уже за пятьдесят. В письме жене, Эрнестине Федоровне, написанном 13 мая 1857 г.,Тютчев сообщает о своем визите в дом Аксако- \/ вых. Судя по деталям описания внешности Сергея Тимофеевича, можно предположить, что речь идет о встрече до этого малознакомых людей: "... мне следовало рассказать тебе о том, как я посетил на днях старика Аксакова, выразившего желание меня видеть и принявшего меня с такой нежностью и радостью, которые бы тебя растрогали за меня. Это симпатичный старец, несмотря на странный вид, вероятно благодаря его длинной седой бороде, спускавшейся на грудь, и необычной одежде, делающей его похожим на старого заштатного дьячка"1 .
В это время происходит сближение Тютчева с некоторыми членами московского славянофильского кружка, в том числе и с братьями Аксаковыми. Едва ли не впервые упоминается фамилия поэта среди славянофильских фамилий в дневниковой записи бывшего камандующего русскими войсками в Дагестане гр. П.Х. Граббе от 14 ноября 1856г.: "Познакомился с Хомяковым, разнообразно замечательным; с Аксаковым сыном, с Тютчевым дипломатом"11.
Поэтика биографии
И.С. Аксаков закончил "Биографию Ф.И. Тютчева" в 1874 г., менее чем через год после смерти поэта. Учитывая объем книги и разнообразие ее содержания, можно сказать, что автор создавал ее как своеобразный некролог, и это наложило свой отпечаток на книгу. Но очевидна оригинальность самого замысла "жизнеописания" поэта уже хотя бы по той причине, которую автор оговаривает в небольшом предисловии к "Биографии": "Первой биографической чертой в жизни Тютчева, и очень характерной, сразу бросающейся в глаза, представляется невозможность составить его полную, подробную биографию... Многие, еще при жизни, заранее облегчают труд своих будущих биографов подбором материалов, подготовлением объяснительных записок. Тютчев - наоборот. Он не только не хлопотал никогда о славе между потомками, но не дорожил ею и между современниками..." (С.7)
Основа любого жизнеописания - биографические детали, т.е., как правило, события жизни. Они являются главным средством для большинства биографов в создании общей картины жизни человека, помогают понять процесс формирования личности, характер творческой или общественной деятельности. Иными словами, добротная биографическая книга - дело кропотливое, долгое, поскольку требует большой подготовительной работы.
У Аксакова на написание книги ушло всего лишь несколько месяцев. Но он всегда работал быстро и завершал любой литературный труд в короткие сроки. Правда, это в значительной степени относится к небольшим по форме произведениям, преимущественно к журнальной публицистике, составляющей основу его литературного наследия. Более-менее крупные произведения, над которыми Иван Аксаков работал или вынашивал замыслы их написания, так и остались незавершенными, а планы - нереализованными (например: поэма "Бродяга"; о причинах, заставивших Аксакова прекратить работу над которой, мы вкратце упоминали в предыдущей главе; или же намерения в конце семидесятых годов приступить к созданию больших истори-ко-биографических трудов о славянофилах, своей семье, которые не были осуществлены и остались, по преимуществу, только в планах). Так что книга Тютчеве - это по сути дела единственное, большое и цельное произведение, завершенное Иваном Аксаковым до конца. В какой-то мере скорому окончанию "Биографии" способствовала и относительная "свобода" Аксакова от напряженного редакторского и журналистского труда, которым он был поглощен в 60-е годы. После закрытия по распоряжению Сената газеты "Москва", которую Аксаков при поддержке московского купечества издавал в течение нескольких лет, он оказывается как бы "не у дел". И хотя пребывание его в подобном состоянии было относительным, - Аксаков с 1869 года сначала принимает участие в организации Московского купеческого общества взаимного кредита, потом служит в нем, а с 1874 года (время работы над "Биографией") становится председателем его правления, также активно участвует в работе ряда общественных организаций, возглавляет Общество любителей российской словесности при Московском университете, играет ведущую роль в Московском славянском комитете, - но от всецело занимающей его работы издателя и редактора Аксаков был свободен.
Также быстрой работе над книгой в немалой степени помогала еще одна особенность Аксакова-публициста: при написании журнальных и газетных статей, в стремительной круговерти редакторской деятельности он обходился практически без черновиков. Особенность писательской манеры Ивана Аксакова отмечал Н.И. Цимбаев: "Статьи он писал, как правило, сразу набело, отсылал текст в московский цензурный комитет, откуда тот с цензурными исправлениями поступал в типографию, где с него производился набор"1.
"Биография Ф.И. Тютчева" создавалась похожим образом. При работе над книгой биограф более полагался на собственную память. Из всего того, 1 Цимбаев Н.И. Иван Аксаков в общественной жизни пореформенной России. С. 9. что обычно сопутствует всяким биографическим изысканиям, использовалось, вероятно, только та литература, которая в данный момент находилась под рукой автора. Об этом свидетельствуют имеющиеся в тексте неточности различного характера, касающиеся, в первую очередь, неверной датировки некоторых событий, погрешностей в цитировании и т.д., чего при более скрупулезном подходе легко можно былоадопустить. Примечательно, что в своей Пушкинской речи, подготовленной для прочтения во время торжеств по случаю открытия памятника великому поэту в Москве, Аксаков допустил достаточно много неточностей именно в цитировании стихотворных произведений, в том числе и Тютчева.
Но если даже принимать во внимание все условности биографического жанра, то вряд ли подобного рода погрешности выглядят сколь-нибудь существенно на фоне того, что удалось совершить Ивану Аксакову при создании столь быстрой по срокам написания "Биографии Ф.И. Тютчева".
Правда, задумал эту книгу Аксаков, вероятнее всего, еще при жизни поэта. В ее основе - десятилетие очень близкого знакомства, тесного общения, солидарность во взглядах по большинству политических вопросов и, наконец, родственные отношения, - все это несомненно помогало быстрому в работе Аксакову завершить "Биографию" в предельно короткие сроки. Но все же эта книга во многом необычна, впрочем, как необычна и ее судьба.
Во-первых, "Биография Ф.И. Тютчева" за сто с лишним лет отдельным изданием в России издавалась только два раза. Причем если первый раз книга была опубликована А.Ф. Аксаковой сразу после кончины мужа в 1886 году, то повторного полного выхода "Биографии" в России пришлось ждать целых сто одиннадцать лет! В 1997 году она была выпущена в московском издательстве "Бизнес и книга" тиражом пять тысяч экземпляров. И это несмотря на то, что интерес к творчеству Тютчева в нашей стране был устойчиво высок, по крайней мере, с конца XIX века, а более-менее полная биография поэта, написанная его правнуком, К.В. Пигаревым, вышла только в 1962 году. Но причины такой невостребованности достаточно понятны, поскольку практически все литературное наследие Ивана Аксакова удостоилось подобной участи. Не вдаваясь в проблему, лишь отметим: многое из того, что составляло основу славянофильского наследия (как и порожденных славянофильством последующих направлений, в определенной степени - до нашего времени), всегда оказывалось если не на периферии, то уже точно не в центре развития русской общественной и интеллектуальной жизни.