Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Дискурсивная лингвистика как теоретико методологическая основа исследования интернет полилога 12
1.1. Дискурс и дискурс-анализ в современной лингвистике 12
1.1.1. История возникновения дискурс-анализа и подходы к определению дискурса 12
1.1.2. Коммуникативные стратегии и тактики в дискурс-анализе 22
1.1.3. Коммуникативные законы и правила в дискурсивной лингвистике
1.1.3.1. Максимы Г. П. Грайса 30
1.1.3.2. Концепции вежливого общения 32
1.2. Роль и место интернет-дискурса в дискурсивном пространстве 39
1.2.1. Интернет-дискурс как форма общественного взаимодействия и реализации социальных ролей 41
1.2.2. Интернет-дискурс как синтез устной и письменной форм коммуникации 44
1.2.3. Интернет-дискурс как результат виртуальной коммуникации 47
1.3. Проблема разграничения различных форм общения в современной лингвистике 49
1.3.1. Монолог – диалог – полилог 49
1.3.2. Дилог – полилог 53
Выводы по главе I 63
ГЛАВА II. Прагмалингвистическая характеристика интернет-полилога 65
2.1. Дискурсивные особенности интернет-полилога 65
2.1.1. Конститутивные особенности интернет-полилога 66
2.1.2. Содержательные (семантико-прагматические) особенности интернет-полилога 70
2.1.2.1. Пространственно-временные характеристики интернет-полилога 70
2.1.2.2. Образ адресата / адресанта в интернет-полилоге
2.1.3. Жанрово-стилистическая характеристика интернет-полилога 73
2.1.4. Формально-структурные особенности интернет-полилога 76
2.2. Коммуникативные стратегии и тактики участников интернет-полилога 81
Выводы по главе II 89
ГЛАВА III. Франкоязычный интернет-полилог в терминах кооперация / конфликт 91
3.1. Предварительные замечания 91
3.2. ПЕ с информирующими инициирующими репликами 93
3.3. ПЕ с инициирующими репликами «запрос информации» 123
3.4. ПЕ с инициирующими репликами с побудительной стратегией 134
3.5. ПЕ с инициирующими репликами с рефлексивной стратегией 146
Выводы по главе III 155
ГЛАВА IV. Лингвистические средства реализации коммуникативных стратегий в интернет-полилоге 157
4.1. Лингвистические средства реализации макростратегии привлечения внимания 157
4.2. Лингвистические средства реализации стратегии информирования 172
4.3. Лингвистические средства реализации стратегии запроса информации 179
4.4. Лингвистические средства реализации побудительной стратегии 181
4.5. Лингвистические средства реализации рефлексивной стратегии 184
4.6. Лингвистические средства реализации стратегий, типичных для ответных реплик 190
Выводы по главе IV 206
Заключение 207
Библиография
- Коммуникативные стратегии и тактики в дискурс-анализе
- Содержательные (семантико-прагматические) особенности интернет-полилога
- ПЕ с информирующими инициирующими репликами
- Лингвистические средства реализации стратегии запроса информации
Введение к работе
Актуальность работы обусловлена, таким образом, необходимостью всестороннего изучения специфических особенностей интернет-полилога в
связи с возрастанием частотности данной формы коммуникации и диверсификацией сфер ее употребления в современном обществе. В перспективе дискурсивно-прагматического подхода к анализу интернет-полилога можно констатировать, что проблемы данной формы межсубъектного общения применительно к французскому языку не разработаны.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые на материале французского языка:
изучаются прагмалингвистические особенности полисубъектного интернет-общения в рамках дискурсивно-прагматического подхода;
выявляются механизмы полилогических интернет-взаимодействий и используемые в них лингвистические средства;
разрабатывается типология интернет-полилогов, представленных в социальных сетях;
устанавливаются возможные типы реакций на реплики с различным пропозициональным содержанием и коммуникативной направленностью;
раскрывается специфика стратегического компонента полилогической интернет-коммуникации.
Рабочая гипотеза диссертационного исследования формулируется следующим образом: интернет-полилог представляет собой особую форму общения трех и более пользователей, которая, с одной стороны, отличается от дилогической интернет-коммуникации, а с другой - от реальной полисубъектной коммуникации.
Цель диссертации состоит в изучении роли и места полисубъектной формы коммуникации во франкоязычных социальных сетях и определении ее прагмалингвистической специфики.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
-
выявление различий между монологической, дилогической и полилогической формами общения;
-
установление дискурсивных особенностей интернет-полилога;
-
определение существенных критериев описания интернет-полилога;
-
разработка типологии интернет-полилогов и полилогических единств как базовой единицы изучения полилога;
-
исследование лингвистических средств реализации коммуникативных стратегий в интернет-полилоге;
-
описание франкоязычного интернет-полилога в терминах кооперация / конфликт.
Для решения перечисленных задач в работе применяются следующие методы: 1) метод сплошной выборки для отбора корпуса примеров; 2) контекстуально-ситуативный метод для выявления влияния ситуативных характеристик на стратегический компонент полилогического интернет-общения; 3) описательный метод с элементами сопоставительного анализа для сравнения структурно-семантических и функциональных особенностей различных полилогических единств; 4) метод комплексного анализа для максимального учета роли лексико-грамматических, стилистических и структурных факторов в организации полилогических реплик; 5) количественный анализ для обработки и систематизации полученных результатов.
Методологическую основу диссертации составили труды отечественных и зарубежных ученых в области:
- анализа дискурса и прагмалингвистики (Н. Д. Арутюнова, Р. Вион, Т. А. ван Дейк, В. З. Демьянков, В. А. Звегинцев, В. И. Карасик, Е. С. Кубрякова, Н. Б. Кудрявцева, М. Л. Макаров, Э. Руле, Дж. Серль, В. И. Шляхов);
жанроведения (М. М. Бахтин, А. Вежбицкая, Е. И. Горошко, В. В. Дементьев, М. Ю. Федосюк, Т. В. Шмелева, В. Е. Чернявская);
компьютерно-опосредованной коммуникации (Н. Г. Асмус, А. А. Атабекова, Е. Н. Галичкина, А. Ф. Компанцева, П. В. Кошель, О. В. Лутовинова, М. С. Рыжков, Т. И. Рязанцева, Г. Н. Трофимова);
реконструкции языковой личности (П. Браун, С. Левинсон, И. Гоффман, Г. П. Грайс, О. С. Иссерс, Ю. Н. Караулов, Дж. Лакофф, Дж. Лич, К. Ф. Седов, Н. И. Формановская, Т. Е. Янко);
теории диалога и полилога (В. И. Бабаян, А. Р. Балаян, Т. Жанре, К. Кербрат-Ореккиони, С. Л. Круглова, Е. В. Падучева, Т. В. Попова, К. Плантен, А. В. Разгуляева, В. Траверсо, Л. Л. Читахова, Э. Б. Яковлева).
Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что она раскрывает прагмалингвистические особенности интернет-полилога как важнейшей формы компьютерно-опосредованного общения и, таким образом, вносит определенный вклад в развитие когнитивно-дискурсивной лингвистики, полимодальной коммуникации, интернет-жанроведения, теории языковой личности. В частности, специфика интернет-полилога рассматривается через призму его принадлежности к интернет-дискурсу, активно использующему не только вербальные, но и невербальные средства коммуникации (смайлы, эмотиконы, шрифты и т. п.). Исследование проводится на материале макрожанра статус + комментарии, выявляя закономерности взаимодействия указанных составляющих (или микрожанров). В работе вводится понятие виртуальной языковой личности, определяемое как порожденный реальной языковой личностью образ в рамках интернет-общения.
Практическая ценность диссертационной работы заключается в возможности использования как полученных результатов, так и материалов исследования для подготовки теоретических курсов по прагмалингвистике, интернет-коммуникации, функциональной стилистике, анализу дискурса, теории межкультурной коммуникации, а также в ходе практических занятий для обучения устному и письменному общению с представителями
франкоязычных культур с использованием современных информационно-коммуникационных технологий.
Материалом исследования послужил корпус франкоязычных интеракций из социальной сети Facebook, отобранных методом сплошной выборки. В общей сложности было проанализировано около 4500 интеракций.
Достоверность результатов исследования обеспечивается его
теоретической базой, репрезентативным количеством изученного материала по
избранной тематике, значительным корпусом собранных и рассмотренных
примеров и использованием методов анализа, соответствующих
исследовательским задачам.
Апробация работы. Кандидатская диссертация выполнена в
соответствии с планом научно-исследовательской работы ФГБОУ ВО МГЛУ. Ее результаты неоднократно обсуждались на заседаниях кафедры фонетики и грамматики французского языка факультета французского языка в 2013-16 г. г. и нашли свое отражение в пяти публикациях автора. Основные положения исследования были представлены на II научно-методическом семинаре молодых ученых МГЛУ «Проблемы современной романистики» (10 октября 2014 г.) и на Международной научной конференции «Романское культурное языковое наследие: история и современность» (МГОУ, 21-22 июня 2016 г.).
На защиту выносятся следующие положения:
1. Интернет-полилог представляет собой самостоятельную форму коммуникации и может быть определен как общение трех и более пользователей в сети Интернет. В интернет-полилоге присутствует новое качество по сравнению с дилогом, что обусловлено различиями в функционировании механизма реплицирования: увеличение количества участников ведет, с одной стороны, к большей вариативности при выборе адресата высказывания, с другой – к значительному ослаблению коммуникативной нагрузки на каждого из интерактантов в условиях дистантной и опосредованной коммуникации.
2. Применительно к интернет-общению можно говорить о
преимущественно полилогическом характере коммуникации, что объясняется
глобальностью, интерактивностью и открытостью компьютерно-
опосредованного общения, а также тенденцией к максимальной доступности и
публичности размещенных в сети Интернет материалов.
3. Специфика франкоязычного интернет-полилога приводит к особому
функционированию в нем стратегического компонента, оказывая влияние на
выбор коммуникантами лингвистических средств. Для интернет-полилога
характерны макростратегии самопрезентации и привлечения внимания. Кроме
того, типичной для интернет-полилога является стратегия общение ради
общения, не характерная для реальной коммуникации.
4. Тип стратегий, реализующихся авторами инициирующих реплик,
может служить основой для классификации интернет-полилогов. Для
инициирующих реплик типичны следующие стратегии: информирующая
стратегия (собственно-информирующая и аналитическая), стратегия запроса
информации, побудительная стратегия, рефлексивная стратегия.
5. Во франкоязычном интернет-полилоге между стратегиями и тактиками
интерактантов отсутствует жесткая корреляция: одна и та же коммуникативная
стратегия может реализоваться посредством различных тактик, и, наоборот,
одна и та же коммуникативная тактика может обслуживать разные стратегии.
6. Анализ интернет-полилога может быть осуществлен в терминах
сотрудничества и конфликта. На этом основании выделяются следующие типы
реакций: кооперативная, преимущественно-кооперативная, нейтральная,
преимущественно-некооперативная, некооперативная, конфликтная.
Кооперация и некооперация являются надстройкой, которая наслаивается на
выбранную коммуникантом глобальную стратегию, определяя доминантную
направленность последней.
7. Одно и то же речевое поведение интерактантов (например, отсутствие
ответа или игнорирование собеседников) в интернет-полилоге и в реальном
полилоге оценивается по-разному.
-
На выбор способов реализации коммуникативных стратегий решающее влияние оказывает стремление общающихся к экспрессивности и к экономии речевых усилий, которое во франкоязычном интернет-полилоге выражается особыми лингвистическими средствами.
-
Интернет-полилог – гибридная форма общения, сочетающая элементы устной и письменной форм коммуникации. Элементы устной разговорной речи вводятся собеседниками для имитации непринужденности реального общения. Однако в отсутствие средств выражения эмоциональности, свойственных «живому» общению, коммуниканты вынуждены использовать ограниченный набор языковых и графических средств.
Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии.
Во введении обозначены предмет и объект исследования;
сформулированы его цель и задачи; обоснованы выбор темы диссертации и ее актуальность; определены научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы; изложены основные положения, выносимые на защиту; описана структура диссертационного исследования.
Первая глава содержит теоретико-методологические предпосылки исследования: в ней определяется место интернет-дискурса в дискурсивной парадигме; рассматриваются понятия «коммуникативная стратегия» и «коммуникативная тактика», а также феномен кооперации / некооперации применительно к интернет-общению; решается проблема разграничения монологической, дилогической и полилогической форм коммуникации.
Во второй главе дается прагмалингвистическая характеристика
интернет-полилога: раскрываются его конститутивные, семантико-
прагматические, жанрово-стилистические, формально-структурные
особенности; устанавливаются типы коммуникативных стратегий,
реализующихся в интернет-полилоге; разрабатывается классификация
полилогических единств на основе стратегии инициирующей реплики.
Третья глава посвящена анализу франкоязычных полилогических
единств с различными типами инициирующих реплик; выявлению возможных
корреляций между репликами-стимулами и репликами-реакциями;
установлению специфики интернет-полилога в сравнении с реальным полисубъектным общением с одной стороны и с дилогической интернет-коммуникацией с другой.
В четвертой главе рассматриваются наиболее частотные
лингвистические средства, способствующие реализации стратегий, типичных для инициирующих и реактивных реплик; выявляются их коммуникативная направленность и иллокутивная сила.
В заключении излагаются основные теоретические и практические результаты диссертационного исследования.
Библиография включает научные труды отечественных и зарубежных авторов по рассматриваемым проблемам (130 названий, из которых 92 на русском языке и 38 на иностранных языках).
Коммуникативные стратегии и тактики в дискурс-анализе
Дискурс воспринимается большинством исследователей (с поправками и уточнениями) как «текст, погруженный в ситуацию общения» [там же] или «речь, погруженная в жизнь» [Арутюнова 1990:136]. Одной своей стороной дискурс обращен к прагматической ситуации, которая привлекается для определения связности дискурса, его коммуниктивной адекватности, для выяснения его импликаций и пресуппозиций, для его интерпретации. Другой своей стороной дискурс обращен к ментальным процессам участников коммуникации: этнографическим, психологическим и социокультурным правилам и стратегиям порождения и понимания речи в тех или других условиях, определяющих необходимый темп речи, степень ее связности, соотношение общего и конкретного, нового и известного, субъективного (нетривиального) и общепринятого, эксплицитного и имплицитного в содержании дискурса, меру его спонтанности, выбор средств для достижения нужной цели, фиксацию точки зрения говорящего и т. п. [там же]. Приведем также слова Т. В. Черниговской, одного из ведущих российских специалистов в области психолингвистики: «Наш язык тем-то и уникален, невероятен, что все зависит от того, кто говорит, кому говорит, когда говорит, что они оба прочли, как они относятся друг к другу, среда это или пятница, говорим мы в шутку или серьезно, иронизируем ли мы, каков наш общий багаж (и есть ли он у нас, тогда мы можем вообще ни до чего не договориться, хотя говорим на одном и том же национальном языке) и т. д., это отнюдь не полный список» [Черниговская 2016].
Таким образом, дискурс понимается как комплексное коммуникативное явление, которое не только фиксирует процесс порождения определенного коммуникативного содержания, но и ссылается на его зависимость от экстралингвистических факторов коммуникативной ситуации: хронотопа (пространственно-временных характеристик), фоновых знаний собеседников, их коммуникативных целей, статуса коммуникантов, непосредственного окружения и т. д. Данные обстоятельства играют важную роль при восприятии и интерпретации текста. Французские исследователи К. Арош, П. Анри и М. Пешё обращают внимание на то, что связь между «значениями» текста и социально-историческими условиями создания этого текста ни в коей мере не является вторичной, так как она входит составной частью в сами значения [цит. по Серио 1999:143].
В. З. Демьянков при определении дискурса также учитывает вышеперечисленные факторы и их влияние на интерпретацию текста говорящим. Автор рассматривает дискурс как произвольный фрагмент текста, состоящий более чем из одного предложения или независимой части предложения и подчеркивает, что дискурс определяется не столько последовательностью предложений, сколько тем общим для создающего дискурс и его интерпретатора миром, который "строится" по ходу развертывания дискурса [Демьянков 1982:7].
Становясь новым предметом анализа, дискурс требует также пересмотра исследовательских подходов и методов его изучения. Е. С. Кубрякова отмечает: «Первая и, возможно, главная особенность всего дискурсивного направления – убежденность в том, что ни синтаксис, ни грамматика не могут изучаться вне обращения к его использованию» [Кубрякова 2000:6]. Так, Д. Шиффрин, говоря о существовании трех основных подходов к интерпретации понятия «дискурс» (формального, функционального и смешанного) предлагает определение данного феномена как высказывания, опирающееся на взаимодействие его формы и функции [Шиффрин 1994]. Эта дефиниция предполагает, что дискурс является не просто совокупностью изолированных единиц, превосходящих по объему предложение, а целостной совокупностью организованных с функциональной точки зрения и контекстуализованных единиц языка. Действительно, успешное описание системы языка в первую очередь должно основываться на четком понимании особенностей функционирования его единиц в коммуникативном пространстве. Данный подход опирается на соссюровскую дихотомию язык – речь, при которой дискурс ассоциируется с понятием речь, то есть с «языком в действии» [Kerbrat-Orecchioni 1998:16].
Вследствие этого анализируемый материал выступает как неразрывное единство формальной структуры (самого текста как результата речевой деятельности) и экстралингвистических факторов (т. е. того социокультурного, исторического, психологического, прагматического контекста, в котором он актуализирован).
В широком смысле дискурс может интерпретироваться как комплексное коммуникативное событие, которое развивается между говорящим и слушающим (наблюдателем), в определенных временном, пространственном и других контекстах. В узком смысле дискурс определяется как устный или письменный текст с учетом лишь одной вербальной составляющей, т. е. как завершенный или еще создающийся продукт коммуникативного действия [Ван Дейк 1989:121-122].
Содержательные (семантико-прагматические) особенности интернет-полилога
Вопрос об определении характера интернет-дискурса остается спорным, хотя большинство ученых, освещавших данную проблематику, сходятся во мнении о новом качестве виртуального дискурса по сравнению с традиционно выделяемыми устной и письменной формами речи.
П. М. Дайнеко, анализируя встречающиеся в литературе подходы к его исследованию, приходит к выводу о том, что точки зрения ученых сводятся к следующим пунктам: а) Интернет как устное речевое общение; б) Интернет как особый вид письменной коммуникации (особенно в случае асинхронной коммуникации); в) Интернет как усеченное письмо, черновик; г) Интернет как уникальная, ранее не существовавшая форма коммуникации, как вид дискурса [Дайнеко 2011:18].
Хотелось бы подробнее остановиться на последней точке зрения. В виртуальном пространстве пользователь сталкивается со значительным разнообразием текстов. И если в одном случае мы действительно имеем дело с полноценными текстами (статьи, эссе, развернутые комментарии событий и т. д.), то в других случаях о полноценных текстах говорить невозможно (чаты, коммуникация в социальных сетях и т. д.). Подобные типы дискурсов можно охарактеризовать как гибриды, сочетающие в себе признаки устной и письменной коммуникации. Так, Т. И. Рязанцева отмечает, что в электронном тексте часто наблюдается смешение речевых стратегий, свойственных как письменной, так и устной речи [Рязанцева 2010:186], и указывает на то, что, в отличие от традиционного письменного текста в печатном формате, она не имеет законченного «статического характера» [там же:185].
Интересной нам представляется точка зрения П. В. Кошеля, который отмечает: «В современном интернет-дискурсе взаимовлияние и взаимопроникновение различных «устных» и «письменных» речевых произведений настолько велико, а их соседство в интернет-пространстве настолько тесно, что практически каждое речевое произведение сочетает в себе признаки обеих форм речи» [Кошель 2015:26]. Исследователь настаивает на необходимости говорить не об оппозиции устный – письменный дискурс, а о трихотомии «письменный дискурс – устный дискурс – интернет-дискурс». Однако, на наш взгляд, построение подобной типологии неправомерно. Оно основано лишь на признаке канала связи и не учитывает многообразия жанров и материалов, которыми располагает Интернет. Неясно, на каком основании можно говорить об интернет-дискурсе как о новой форме речи: он не обнаруживает нового качества по сравнению с устной или письменной формами речи, но лишь перенимает от них некоторые признаки.
В связи с этим нам представляется более точной формулировка Г. Н. Трофимовой, которая отмечает: «В средствах электронной коммуникации инкорпорированы обе формы речи – и устная, и письменная. Письменная форма, благодаря техническим особенностям гипертекста, приобрела более высокую степень структурности, получила дополнительное пространственное измерение, приобрела интерактивность. Письменная фиксация устной формы привела к возникновению ... попытки передать все особенности разговорной фразы, особенности произношения и интенсивности тона ("звуковое письмо")» [Трофимова 2004:196].
В нашем исследовании интернет-дискурс рассматривается как разновидность письменного дискурса, включающая в себя элементы устной формы коммуникации. Обоснуем нашу точку зрения. Интернет-дискурс и письменную форму коммуникации объединяет графический канал передачи информации [Дайнеко 2011:18]: зачастую интернет-пользователь имеет дело с текстом, который он считывает с экрана (за исключением видео- и аудио-чатов, общения в skype и т. д., не представляющих интереса для нашего исследования). Таким образом, материал воспринимается реципиентом посредством зрительного канала, а не слухового, как при устном общении. Еще одним аргументом в пользу невозможности рассматривать интернет-дискурс в качестве формы устной коммуникации, по нашему мнению, можно считать отсутствие невербальных средств общения, которые в устной коммуникации играют иногда детерминирующую роль в передаче информации или же в восприятии собеседниками выраженных в речи импликатур. Интернет, обладая многими признаками устной речи, все же не позволяет полноценно оперировать невербальными каналами информации [Дайнеко 2011:16]. В реальной коммуникации значительная часть информации передается посредством жестов, мимики и прочих паравербальных средств, которых интернет-собеседники лишены. На помощь им приходят такие средства как смайлы, эмотиконы, короткие видеоряды в формате gif, которые, тем не менее, не способны нести полноценную функциональную и информативную нагрузку.
И, наконец, важнейшим фактором при анализе интернет-дискурса является временной промежуток, который разделяет реплики собеседников. Даже в синхронной коммуникации у каждого из участников коммуникации есть возможность взять "микропаузу" для подготовки высказывания, а также скорректировать содержание сообщения или, передумав, вовсе стереть его. Это, безусловно, сближает интернет-дискурс с письменной формой речи.
Общая же черта устной формы общения и имитирующих живое общение жанров интернет-коммуникации – использование речевых средств, характерных для устной речи (разговорные слова и фразеологизмы, просторечные выражения, упрощенные синтаксические конструкции, обращения, восклицания, игнорирование знаков препинания, фонетическое письмо и др.). Однако данные черты, как нам кажется, не позволяют рассматривать интернет-дискурс в качестве устной формы коммуникации. Это, скорее, приемы для имитации реального общения (аналогичным образом намеренное нарушение нормы используется авторами художественных произведений для передачи особенностей речи персонажей).
ПЕ с информирующими инициирующими репликами
Интернет-дискурс неоднороден и крайне разнообразен в силу того, что находит свое выражение в самых различных жанрах. Говоря о жанрах, исследователи традиционно опираются на определение, данное М. М. Бахтиным: «Жанр – устойчивый тип текста, объединенный единой коммуникативной функцией, а также сходными композиционными и стилистическими признаками» [Бахтин 1979: 255], так как оно отражает основные критерии разграничения жанров. Кроме того, при таком подходе не возникает путаницы между терминами жанр и дискурс: жанр – понятие более частное, конкретная форма выражения дискурса. Вот почему интернет-жанр может быть определен как типовая модель речевого действия, опосредованного компьютером и специальными сетями и реализуемого с помощью устойчивого типа текста [Щипицина 2010: 172].
Таким образом, интернет-дискурс «соткан» из множества жанров. Трудно отрицать, что интернет-дискурс представляет собой наиболее гетерогенный тип дискурса в силу многообразия входящих в него жанров, список которых регулярно пополняется. Уже существующие жанры также претерпевают изменения (что обусловлено мобильностью и динамичностью интернет-пространства): появляются гибридные жанры, что значительно усложняет задачу освещения вопросов виртуального жанроведения. Между тем, существующие классификации жанров не в полной мере учитывают гетерогенность данного типа дискурса. Отдельные тексты, опубликованные в Интернете, не имеют жанровой специфики по сравнению с аналогичными текстами, доступными посредством других каналов (газеты, журналы, радио и т. д.). Единственное отличие в таком случае состоит в возможности их комментирования. Однако при этом стоит сконцентрироваться на интернет-комментарии, не выделяя в качестве составляющей интернет-дискурса исходный текст (статья, эссе, информационное сообщение и др.). Поэтому некоторые лингвисты разделяют жанры на сетевые (порожденные самим использованием языка в сети) и те, что заимствованы из других сфер общения [см., например, Иванов 2000].
В целях разрешения существующих противоречий П. В. Кошель предлагает: 1. Построить типологию интернет-жанров на основе тернарной классификации: речевой жанр – макрожанр – сверхмакрожанр. При этом под макрожанром понимается сочетание двух (или более) речевых жанров, отражающих какое-либо реальное событие и связанных между собой рамками единой речевой ситуации [Кошель 2015: 91], а сверхмакрожанр как сочетание нескольких макрожанров [там же: 92]. 2. Классифицировать макрожанры на гомогенные (включающие в себя однородные жанры) и гетерогенные (включающие в себя центральный и периферийный жанры). 3. Опираться на критерий жанровой сочетаемости как способность одного жанра сочетаться с другим или другими интернет-жанрами [там же: 95].
Подобный подход соответствует задачам исследования интернет-коммуникации, так как учитывает разнообразие и гетерогенность интернет-жанров.
Поскольку объектом нашего исследования служат интернет-полилоги в социальных сетях, мы считаем необходимым установить их жанровую принадлежность и специфику.
Социальная сеть выделяется некоторыми исследователями в качестве отдельного жанра [Сидорова 2014; Щипицина 2010]. Подобная точка зрения, на наш взгляд, ошибочна, так как социальная сеть служит лишь «платформой» для реализации разнородных жанров. Присоединяясь к мнению П. В. Кошеля, мы полагаем, что социальная сеть – это гетерогенный сверхмакрожанр, включающий в себя несколько разнородных макрожанров. В свою очередь, исследуемые нами интернет-полилоги представляют собой примеры макрожанра, который состоит из записи на личной странице (в языке интернет-общения – статуса) и комментариев к ней. Этот формат речевого взаимодействия представляет интерес по нескольким причинам: 1. Он отражает специфику интернет-коммуникации и обладает всеми констутивными признаками интернет-полилога. 2. Подобный макрожанр интерактивен и предполагает высокую степень вовлеченности участников коммуникации (в отличие, например, от комментариев к блогам, статьям и т д.). Кроме того, оба жанра (статус и комментарий) первичны для интернет-дискурса. 3. Структурная организация полилогического общения в подобном формате предполагает наличие инициирующей реплики (реплики-стимула), сообщающей определенное пропозициональное содержание, и реплик реакций на него. В этой связи нам кажется интересным определить, перлокутивный эффект, который отражает реплика-реакция. Кроме того, важно установить, с содержанием какой / каких реплик связан реактивный компонент интеракции. 4. Преимущественное отсутствие ритуальных открывающих / закрывающих реплик придает общению особый, спонтанный характер. 5. Данный макрожанр обнаруживает вариативность речеповеденческих стратегий и коммуникативых реакций, а также разнообразие пропозициональных содержаний инициирующих реплик.
Лингвистические средства реализации стратегии запроса информации
Стратегия инициатора общения в примере (6) – побудительная. Несмотря на то, что формально его высказывание представляет собой вопрос, доминирующим намерением собеседника является установка: «Давайте пойдем на концерт вместе». Об этом свидетельствует лексема chaud (в данном случае синоним prt, motiv), которая имеет в своей семантической структуре сему «стремление, желание, мотивация».
Кооперативны реакции собеседника L4, который безоговорочно принимает идею L1 и отвечает положительно на его вопрос-предложение. Кооперативное намерение собеседника выражается в его экспрессивной реакции, свидетельствующей о его энтузиазме (OUAAAAAIS) и в «дублировании» своего согласия (on y go, mec).
Реакцию собеседника L3 можно охарактеризовать как преимущественно кооперативную. Он прибегает к тактике ограничения ( A voir si je suis dans le coin, si j ai la motiv et un moyen de bouger), видимо, желая дать собеседнику понять, что выполнение предлагаемого действия зависит от множества условий, но в его высказывании все же доминирует желание поддержать намерение собеседника L1 (dans l absolu a me parle).
В свою очередь реакция собеседника L2 в целом некооперативна. Участие L2 в полилоге не ограничивается одной репликой, как в случае остальных пользователей. И если первая реплика L2 окрашена преимущественно кооперативно (она реализует тактику запроса информации), то вторая реплика собеседника некооперативна, так как ожидаемый L1 перлокутивный эффект не достигнут (Du coup non).
Побудительная стратегия широко используется медийными лицами в целях популяризации выпускаемых ими продуктов. В данном случае нельзя с точностью сказать, публикует ли сообщение на своей странице сам известный персонаж или же его команда, тем более, что участие в интеракции в подавляющем большинстве случаев сводится к инициирующей реплике. Между тем, интересно проследить реакции обыкновенных пользователей на подобные типы реплик. Так, на официальной странице известного писателя Фредерика Бегбедера мы находим следующие примеры: (7) L1: PLUS GLAM QUE CANNES : LA PREMIRE MONDIALE DE "L IDAL" AURA LIEU LE VENDREDI 20 MAI 2016 20H AU SLECT SAINT-JEAN-DE-LUZ ! VENEZ NOMBREUX ! L2: Dommage je suis pas disponible cette heure la L3:C EST PAS LA PEINE D HURLER. L4: Mais je ne serai Saint-Jean de Luz qu en juin... Si je manque la premire, est-ce que je pourrai tre l pour la deuxime? Je sais, c est pas l idal... L5: J aimerais tant !! Mais je ne serais sur la cte basque qu partir de fin juin...SeeUSoon au Carrouf o je t ai vu faire tes courses avec ton caddie ??? la poissonnerie srement en qute de chipirons ? L6: On t attend au plaza art de Mons ! L7:Une sortie prvue au Qubec? L8: On y sera (https://www.facebook.com/fredericbeigbeder/?fref=ts) В примере (7) представлено крайнее разнообразие тактико-стратегических характеристик реактивных реплик в ответ на инициирующую реплику с побудительной стратегией.
Автор информирует читателей своей страницы о выходе фильма, снятого по мотивам его книги, сообщая о месте и времени проведения предпремьерного показа и встречи с читателями. Однако его доминирующие намерение заключается не столько в информировании о предстоящем событии, сколько в приглашении прийти на предпремьерный показ.
Не вызывает сомнения кооперативный характер реакции собеседника L8: его реплика не очень развернута, но она реализует перлокутивный эффект, ожидаемый собеседником. Реакции остальных собеседников не отвечают интенции автора. Реплики коммуникантов L2, L4, L5, L6, L7 скорее неопределенны, хотя преимущественно кооперативны (они выражают желание посетить мероприятие). При этом собеседники заявляют о своем желании выполнить действие, предлагаемое инициатором общения, или сожалеют о невозможности его выполнения (L2: Dommage; L4: je pourrai tre l pour la deuxime? L5: J aimerais tant !! L6: On t attend), прибегая к тактике ограничения ( L2: je suis pas disponible cette heure la; L4: Mais je ne serai Saint-Jean de Luz qu en juin...; L5: Mais je ne serais sur la cte basque qu partir de fin juin...). Кроме того, отметим как частотную компенсаторную тактику, реализующуюся в реплике собеседника L6 эксплицитно, а в реплике L7 имплицитно. Содержание реплик этих пользователей можно сформулировать так: "Я не могу присутствовать, но жду подобного мероприятия в моем городе (провинции)".
Интересно, что все пользователи обращаются к автору инициирующей реплики, хотя и понимают, что последний вряд ли отреагирует на их высказывания. Так, реплики коммуникантов L4, L5, L7 включают вопросительные структуры, явно предполагающие реакцию со стороны собеседника (L4: Si je manque la premire, est-ce que je pourrai tre l pour la deuxime? L5: SeeUSoon au Carrouf o je t ai vu faire tes courses avec ton caddie ??? L7:Une sortie prvue au Qubec?). В примере (7) интересна также реакция собеседника L3, которую можно рассматривать как конфликтную. Содержательно она не соотносится с инициирующей репликой, но очевидно является реакцией на высказывание L2. Таким образом, структурно можно выделить в рамках анализируемого полилога обмен собеседников L2 и L3. Собеседник L3 реализует свое конфликтное коммуникативное намерение с помощью графических средств (заглавные буквы), а также лексемы hurler, приобретающей в данном контексте отрицательную коннотацию.