Содержание к диссертации
Введение
1. Теоретические основы исследования паронимии в родном и неродном языке 12
1.1. Обзор основных направлений изучения паронимов в родном язьже. Определение понятия «паронимия» 12
1.2. Паронимическое смешение как проявление интерференции 27
1.3. Явление интерференции в свете теории языковых контактов 33
1.4. Смешение созвучных слов в неродном язьпсе. Определение понятия «экстраверсивная паронимия» 38
1.5. Экстраверсивные паронимы французского языка в методической литературе 45
1.6. Основные характеристики экстраверсивной паронимии и типы экстраверсивных паронимов 51 .
1.7. Семиотический аспект интерференции 61
1.8. Выводы к главе 1 72
2. Потенциальные смешения коррелирующих экстраверсивных паронимов вофранцузском язьже носителями русского языка 77
2.1. Выявление потенциальных экстрапаронимических смешений 77
2.2. Структурная характеристика соотношений, содержащих экстраверсивные паронимы коррелирующего типа 94
2.3. Нормативный аспект экстрапаронимических смешений 103
2.4. Семантический анализ потенциальных экстрапаронимических смешений 107
2.4.1. Дистантные экстрапаронимы 108
2.4.2. Контактные экстрапаронимы 115
2.4.3. Синонимические экстрапаронимы 141
2.5. Выводы к главе 2 155
Заключение 159
Библиография
- Паронимическое смешение как проявление интерференции
- Смешение созвучных слов в неродном язьпсе. Определение понятия «экстраверсивная паронимия»
- Структурная характеристика соотношений, содержащих экстраверсивные паронимы коррелирующего типа
- Семантический анализ потенциальных экстрапаронимических смешений
Введение к работе
Паронимия как лексическое явление, заключающееся в «двустороннем
фонетико-семантическом взаимодействии созвучных слов» [64, с. 3],
характеризуется своеобразным переплетением формальных (фонетических) и
смысловых (семантических) факторов, определяющих его сущность и законы
функционирования. На «огромную важность взаимодействий» между звуком и
значением, приводящих к «объединению слов, имеющих похожие значения в
соединении с похожими звуками, независимо от происхождения таких
группировок» [100, с. 121-122] указывал Р. Якобсон. Он же говорил о том, что
«парономазия, (паронимия), или смысловое сближение фонологически сходных
слов, независимо от их этимологической связанности, играет значительную роль в \
жизни языка» [тамже].
Паронимическая функция языка привлекала внимание мыслителей в течение >.
многих веков. Исследователи отмечают, что «уже древняя философия выделяла
паронимию как особое явление в кругу общей проблемы < связи языка и смысла» .
[61, с. 4]. Интерес к паронимии ничуть не ослабевал как в прошлом столетии, так
и в наши дни. К проблемам паронимии в различных языках обращались Ш. Балли
[22], Ф. де Соссюр [87], В.В.Виноградов [30], Ю.С.Степанов [90],
О.В.Вишнякова [32], Н. П. Колесников [154], В. И. Красных [155],
Т. Г. Пономаренко [80], Г. П. Снетова [88], Л. Н. Федотова [92], А. П. Критенко
[60], Н.В.Крылова [61] и множество других авторов. Благодаря неустанной-
работе лингвистической мысли паронимы были тщательно изучены с различных
точек зрения: формальной, семантической, этимологической,
словообразовательной, функциональной, нормативной, стилистической и психолингвистической.
Особое место в ряду работ, посвященных паронимии, занимают исследования И. Н. Кузнецовой [64], [65], [66], которая не только предложила четкое и
4 объективное определение данного лингвистического явления, но и открыла новые пути изучения феномена паронимии в языке, важнейшими среди которых являются, во-первых, понимание паронимии как части единого процесса интерференции, в который также вовлекаются диапаронимия («ложные друзья переводчика») и паронимическая аттракция, или намеренное сближение паронимов как стилистический прием [65], во-вторых, рассмотрение паронимов в семиотическом аспекте в- свете проблем языковой асимметрии [64], [66], и, в-третьих, установление семантической классификации паронимов, заключающейся в разделении их на синонимические, контактные и дистантные [64].
Двойственная внутри- и межъязыковая сущность интерференции как «двустороннего (в плане выражения и в плане содержания) сближения лексических единиц одного или разных языков1» [65, с. 2] позволяет высказать ^ . предположение о существовании паронимических смешений созвучных слов французского языка не только его носителями, но и иностранцами. Реальность этого1 процесса, проходящего «на пересечении» внутриязыковой (паронимия) и межъязыковой (диапаронимия) лексической интерференции, подтвердилась в результате анализа различных работ теоретической направленности [47], [67], [75], [18], а также изданий по французской лексикологии, предназначенных для носителей русского языка [122], [123], [130], [131] и др. Смешение созвучных слов языка лицами, для которых он не является родным, в работе получило название «экстраверсивная паронимия».
Актуальность темы диссертационного исследования определяется насущной необходимостью теоретического и практического-исследования экстраверсивной паронимии как особого лексикологического явления, основанного на сочетании формальных, семантических и функциональных признаков языкового знака, а также значимостью результатов исследования, вызванной неосвещенностью данной проблемы в современной лингвистической науке.
1 Подчеркнуто мной — В. П.
5 В диссертации ставится комплексная цель по выявлению, анализу и
прогнозированию смешений экстраверсивных паронимов во французском языке и
их теоретическому описанию. Достижению поставленной цели исследования
призваны способствовать следующие частные задачи:
обобщить и проанализировать накопленный наукой опыт изучения феномена
паронимии во французском языке в целях его дальнейшего применения в
исследовании экстраверсивной паронимии;
раскрыть специфику паронимических смешений, возникающих в результате
проявления интерференционных процессов во французском языке;
выделить базовые понятия теории билингвизма, составляющие основу
дальнейших исследований интерференционных проявлений;
выявить зарегистрированные случаи реализации экстраверсивной?паронимии
во французской речи русофонов и установить объективность
рассматриваемого феномена;
обосновать понятие «экстраверсивная паронимия», указать ее основные характеристики, разработать типологию экстраверсивных паронимов; определить истоки экстраверсивной паронимии во французском языке; спрогнозировать потенциальные паронимические смешения с помощью особой процедуры, включающей в себя элементы семантического, формального и этимологического анализа и классифицировать полученные экстраверсивные паронимы на основе формально-семантических критериев. Научная новизна диссертации обусловлена актуальностью рассматриваемой
проблемы, целью исследования и решением поставленных задач и заключается в
том, что в работе:
определяется и впервые рассматривается феномен экстраверсивной паронимии во французском языке;
проводится многоаспектный анализ данного явления, сопряженный с обращением к соответствующим характеристикам паронимии, при этом
экстраверсивная паронимия исследуется на основе общей теории языкового
знака и теории языковой асимметрии;
предлагается особая методика прогнозирования диапаронимических и
экстрапаронимических смешений в целях предотвращения, потенциальных
речевых ошибок.
Теоретическая! значимость диссертационного исследования определяется содержащимися^ в нем выводами о природе паронимии как особого явления лексикологии французского языка. Положения, сформулированные в работе, отражают многие аспекты изучения языка и призваны внести определенный вклад в теоретическую лексикологию французского языка, сопоставительную лексикологию, теорию языковых контактов и билингвизма, учение об интерференции, способствуют уточнению концепции паронимищ. углубляют представления о соотношении и взаимодействии между сторонами лингвистического знака, развивают и дополняют учение о языковой асимметрии.
Практическая ценность работы заключается в возможности использования материалов и результатов исследования:
в дальнейшем изучении паронимии во французском языке в плане
предотвращения соответствующих языковых отклонений;
в целях оптимизации переводческой деятельности; при составлении
двуязычных словарей, «словарей трудностей», учебных словарей
французского языка;
в учебном процессе, а именно, в практике преподавания французского языка
на различных этапах обучения, в лекционных курсах по сопоставительному
языкознанию, лексикологии, семиотике, в теоретических и практических
курсах перевода, в научно-исследовательской работе студентов и аспирантов;
при разработке методических и справочных пособий, а также при подготовке
исследований по лексикологии французского языка и контрастивной
семантике.
Кроме того, предлагаемая в исследовании сопоставительная методика открывает широкие возможности по прогнозированию межъязыковой лексической и морфологической интерференции.
Объектом» исследования выступают отношения паронимического характера между единицами французского языка. Предметом исследования, соответственно, являются сами эти единицы, то есть французские слова, состоящие между собой в паронимических и экстрапаронимических отношениях.
Фактический материал исследования* черпался из различных источников в зависимости от задачи, подлежащей рассмотрению на конкретном этапе работы. При выявлении механизмов, приводящих к возникновению экстраверсивной паронимии, и теоретическом осмыслении указанного явления,были использованы данные «словарей трудностей», словарей паронимов, справочных и методических изданий-, содержащих примеры смешений. паронимических Ил экстрапаронимических смешений. На этапе прогнозирования материалом: анализа выступали лексикографические сведения, извлекавшиеся из «Толкового словаря иноязычных слов» Л. П. Крысина [126], одноязычных французских словарей Ье Petit Robert [141], Le Grand Robert [137], Tresor de la Langue Francaise [142] и других, а также из двуязычных русско-французских и французско-русских словарей [147], [149], [156], [160], [161] и др.
Теоретическую основу диссертационного исследования составили фундаментальные труды зарубежных и отечественных ученых: Ш. Балли [22], У. Вайнрайха [26], В. Г. Така [38], [39], [41], [44], С. И. Карцевского [55], А. А. Реформатского [81], В. Ю: Розенцвейга [83], Ф. де Соссюра [87], А. Фрея [8], А. Єеше [85], Л. В^ Щербьг [96]; [97], [98], Р. Якобсона [100], [101] и др. Весьма ценными оказались также положения-и выводы; некоторых работ, посвященных непосредственно паронимии. Однако основную роль при подготовке диссертации сыграли научная концепция, теоретические заключения и материалы, содержащиеся в исследованиях И. Н. Кузнецовой [63], [64], [65], [66], и
8 послужившие научной базой для всей совокупности развиваемых в работе идей и принципов.
Поставленные цели и задачи, а также сложность и многоплановость объекта исследования, обусловили необходимость использования комплексной методики исследования-, и применения различных приемов в их взаимосвязи и взаимодействии: описательного метода, включающего наблюдение, обобщение, интерпретацию и классификацию материала, сопоставительного метода, метода наложения плана выражения и плана содержания, а также особой процедуры прогнозирования интерференционных проявлений, основанной на сочетании семантического, формального и этимологического анализа.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Перечень смешений интерференционной природы, включающий «исконную»
паронимию и диапаронимию, может быть дополнен явлением, на. протяжении
долгого времени регистрируемым рядом лингвистов<в работах как теоретического; ; так и практического характера, и выражающимся- в регулярном ошибочном взаимозамещении сходнозвучных слов не в>родном, как в случае паронимии, а в иностранном языке (например, смешение русофонами французских слов neuf и nouveau, efficace и effectif, presenter и representer, institut и institution, an и аппёе, analogue и analogique и др.). Этот феномен получает наименование «экстраверсивная паронимия», по аналогии термином «экстраверсивная интерференция».
Экстраверсивная паронимия, как и другие виды лексической интерференции, должна рассматриваться в совокупности структурных (лингвистических) и неструктурных (экстралингвистических) факторов, определяющих конкретные причины и механизмы ее появления в неродном языке.
Экстраверсивные паронимы, с одной стороны, обладают основными свойствами «исконных» паронимов (фонетическая близость, семантическая соотнесенность, регулярность смешений, наличие синонимических, контактных и дистантных
9 взаимоотношений между членами экстрапаронимических пар), а с другой характеризуются особыми качествами, проистекающими из факта реализации экстрапаронимических ошибок в неродном для говорящего языке (относительность по критерию соотнесенности с родным языком, нерелевантность для состава нормы неродного языка, наличие класса коррелирующих , экстраверсивных паронимов).
4. Все виды лексической интерференции, включая экстраверсивную паронимию,
восходят к единому семиотическому источнику - асимметрии языкового'знака. В
то же время, смешение экстраверсивных паронимов, в отличие от паронимов
«исконных», не может приводить к изменению соотношения плана выражения и
плана содержания в языке (реноминации)^
5. Межъязыковая основа экстраверсивной паронимии позволяет осуществить
прогнозирование потенциальных смешений тех экстраверсивных паронимов,
которые обладают формальной корреляцией (подобием) с единицами, родного / языка говорящего.
6. Спрогнозированные пары экстраверсивных паронимов могут быть
систематизированы в соответствии с семантической классификацией,
выработанной для «исконных» паронимов, подразделяясь на дистантные,
контактные и синонимические. Такая систематизация имеет не только
теоретическое, но и практическое значение.
В рамках апробации работы основные идеи и результаты исследования докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры французского языкознания МГУ им. М. В. Ломоносова (г. Москва, 2003 — 2006 гг.), излагались на конференции. «Романские языки И' культуры: история и современность» (г. Москва, МГУ им. М. В. Ломоносова, 2003 г.), а также были представлены в 4 опубликованных работах.
Характер и содержание поставленных в работе задач обусловили структуру диссертационного исследования, в которую входят: введение, 2 главы,
10 заключение, библиографиями 5 приложений. Графическая часть работы включает 2 таблицы, 8 схем и 1 рисунок.
Во введении определяется общее направление исследования, обосновывается актуальность темы диссертации, ее научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность, формулируются цели и задачи, указываются объект, : предмет и методика работы, обозначаются теоретические основы исследования и положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации результатов, а также описывается структура работы.
Первая глава диссертационного исследования носит обобщающе-теоретический характер и устанавливает основные положения, определяющие сущность явления паронимии и экстраверсивной паронимии. С этой целью приводится обзор направлений изучения паронимов, уточняется понятие» «исконной» паронимии и обосновывается природа паронимических смешений как проявлений интерференции, при этом интерференция рассматривается, в том числе, в свете теории языковых контактов, отражающей как лингвистические, так и экстралингвистические стороны данного процесса. Для обоснования объективности явления экстраверсивной паронимии анализируются результаты лингвистических работ, фиксирующих экстрапаронимические смешения, а также аккумулируются соответствующие сведения из изданий справочно-методического характера, отражающих факты смешения русофонами экстраверсивных паронимов французского языка. На основании обозначенных теоретических предпосылок и полученных списков «исконных» и экстраверсивных паронимов определяются основные характеристики, особенности, причины появления экстраверсивной паронимии, обосновывается^ ее специфика и механизмы реализации в речи, устанавливается типология экстраверсивных паронимов. Кроме того, в первой главе углубленному анализу подвергнута семиотическая (знаковая) основа интерференционных смешений.
Вторая глава диссертации базируется на выводах первой главы и имеет своей основной задачей выявление потенциальных смешений экстраверсивных паронимов французского языка и их семантический анализ. Реализация поставленной задачи осуществляется путем особой процедуры словарного анализа, включающей этимологический, семантический и формальный этапы. Обоснованию и описанию проведенной процедуры с указанием ее результатов, как непосредственных, так и дополнительных, отводится значительное место во второй главе. Отдельные разделы посвящены характеристике структуры межъязыковых соотношений, включающих экстраверсивные паронимы, а также нормативным аспектам изучения экстрапаронимических смешений, имеющим значение в связи с их семантической квалификацией. Во второй главе приводится и подробный семантический анализ экстраверсивных паронимов, полученных в результате процедуры их прогнозирования. Обе главы сопровождаются соответствующими выводами.
В заключении подводятся итоги исследования, констатируется реализация поставленных в нем целей и задач, обрисовываются перспективы дальнейшего изучения проблемы и практического применения результатов работы.
Паронимическое смешение как проявление интерференции
Итак, в основе объединения паронимических единиц в особый лексический класс какого-либо языка, лежат их функциональные характеристики, выделяющие паронимы как на фоне других лексических классов (синонимы, антонимы, омонимы и пр.), так и среди всего массива созвучных слов данного языка. Механизмы, приводящие в действие паронимическое смешение, связаны с проявлением лексической интерференции.
Лексическая интерференция как своеобразный внутри- и межъязыковой процесс была обнаружена и подвергнута полноценному лингвистическому анализу в спецкурсе И. Н. Кузнецовой «Теория лексической интерференции», читаемом ею на кафедре французского языкознания филологического факультета МГУ начиная с 90-х годов XX века и получившем отражение в одноименном исследовании [65]. Уникальность подхода, предложенного И. Н. Кузнецовой, заключается в том, что лексическая интерференция рассматривается как единый процесс, «который можно представить как двустороннее (в плане выражения и в плане содержания) сближение лексических единиц одного или разных языков8, обусловленное их, в первую очередь, фонетическим, но также и вытекающим из него семантическим сходством и приводящее к непроизвольному (ошибочному) или произвольному (стилистическому) нарушению языковой нормы» [65, с. 2]. Таким образом, при выявлении содержания лексической интерференции на первый план выдвигается именно факт «взаимоударения» и взаимовлияния двух (или более) созвучных единиц (ср. лат. inter между и ferlre ударять ) вне зависимости от того, принадлежат ли они одной-или разным языковым системам.
Результаты процесса интерференции в принятом здесь понимании находят свое воплощение в таких феноменах, как паронимия внутри языка («внутриязыковая лексическая интерференция»), диапаронимия или «ложные друзья переводчика» («межъязыковая лексическая интерференция»), а также паронимическая аттракция и паронимическая композиция как стилистический прием. К теме нашего исследования непосредственно относятся первые два из названных явлений в их специфике и взаимодействии, поскольку они представляют собой, в. отличие от паронимической аттракции, результат ошибочного, а не намеренного фонетико-смыслового сближения.
Мысль о существовании двух видов интерференции, внутриязыковой и межъязыковой; предположения, о сходстве в протекании этих языковых процессов и мнения о необходимости единого подхода к их изучению высказывались и другими исследователями, не выкристаллизовываясь, однако, в достаточно полную лингвистическую концепцию.
К примеру Г. С. Чинчлей один из первых употребил термин «диапароним» в статье «Внутриязыковая и межъязыковая паронимия» [95]1 В задачи данной работы, по словам автора, входило «уточнить определение паронима и установить возможность (...) выделения межъязыковой паронимии (или «диапаронимии») как составной части сопоставительной лексикологии» [95, с. 3]. Понимание термина «пароним», свойственное Г. С. Чинчлею, в общих чертах совпадает с определением, предложенным И. Н. Кузнецовой: в числе приводимых им примеров паронимов такие пары созвучных слов, как blanchiment // blanchissage, cultural // culturel, dechainer // desenchainer и др.
Г. С. Чинчлей выделяет в рамках сопоставительной лексикологии раздел «межъязыковая паронимия» или «диапаронимия» («межъязыковая интерференция» по терминологии И. Н. Кузнецовой)9, предлагая считать, что положения,1 «выработанные в случае внутриязыкового описания (...), с определенными оговорками могут найти применение и при исследовании диапаронимии» [95, с. 8]. Здесь интересно отметить, прежде всего, единообразие в методике изучения паронимов и диапаронимов, подразумевавшееся Г. С. Чинчлеем, а также характерную корреляцию в терминологии (ср. «межъязыковая паронимия» (Г. С. Чинчлей) - «межъязыковая интерференция» (И. Н. Кузнецова); «внутриязыковая интерференция» (И. Н. Кузнецова), она же «паронимия» (оба автора))10.
Единство принципов изучения внутриязыковой, и межъязыковой интерференции может обосновываться подобием задействуемых механизмов переноса, как внутриязыкового, так и межъязыкового. При. этом «один перенос часто «накладывается» на другой переплетаясь с ним» [78, с. 79]. Понятие «переноса» связывается Е. И. Пассовым, автором цитируемых строк, с методическим аспектом изучения интерференции.
Единый характер интерференционных процессов, проявляющихся в виде аналогичных ошибок в родной и иноязычной речи, отмечался также В. А. Виноградовым, который пришел к выводу, что «механизм, ошибок принципиально тождествен для процесса приобретения языка ребенком и. для, процесса изучения второго языка взрослым. Центральной пружиной этого механизма является аналогия (ее можно назвать "интерференционная аналогия")» [29, с. 56].
Выводы о сходстве отклонений в родном и неродном языке были представлены Б. А. Лапидусом [68, с. 62 - 63], описывавшим исследования, проведенные в 70-х годах за рубежом, цель которых заключалась в сопоставлении-процесса усвоения языка в качестве родного и как неродного. Методом исследования был анализ ошибок, допускаемых в обоих случаях. Были получены данные, свидетельствующие о том, что значительное число ошибок при этом совпадает.
Смешение созвучных слов в неродном язьпсе. Определение понятия «экстраверсивная паронимия»
Существование межъязыковой лексической интерференции (диапаронимии, или «ложных друзей переводчика») при контакте языков, как и существование внутриязыковой лексической интерференции (паронимии) в рамках одного языка, являющегося родным для говорящего, не подвергается, сомнению. Более того, эти феномены проявляют определенную общность функционирования; благодаря чему некоторые наиболее дальновидные исследователи предлагают применять к их изучению взаимоподобные теоретические и практические подходы. В. разделе 1.2. мы упоминали о соответствующих точках зрения И. Н: Кузнецовой, Г. С. Чинчлея, В. А. Виноградова и других ученых-лингвистов. Необходимо также определить,, происходит ли. в .иностранном,языке смешение слов, вызванное их фонетической близостью, реально ли существование внутриязыковой интерференции для неносителей языка при контакте языков и влияет ли сама вторично усвоенная говорящим языковая система на его речевую продукцию на Я2. Ознакомимся с результатами соответствующих исследований.
В настоящее время в лингвистике доминирует идея, согласно которой большинство ошибок в иноязычной речи вызвано воздействием на нее первого (родного) языка. Данный тезис является основополагающим и не подвергается сомнению, однако сводить все отклонения в неродном языке исключительно к проявлению межъязыковой интерференции не вполне обосновано. По наблюдениям некоторых лингвистов, причины ошибочного высказывания могут не только/ крыться в переносе навыков, Я1 на. Я2 (Я1 — Я2), но и быть заложенными в самой структуре Я2 (Я2 — Я2), а также обусловливаться совокупным интерференционным влиянием на речевую продукцию как родного, так и иностранного языка (Я1 + Я2 — Я2).
Например, А. И. Мучник, серьезно проанализировавший ошибочную речевую деятельность билингвов при контакте русского и немецкого языков, утверждает, что «нередко ошибка в речевом действии в процессе иноязычного высказывания обусловлена особенностями структуры ИЯ (иностранного языка), спецификой его внутриязыковых системных связей. Природа этого явления значительно более разнообразна, чем природа межъязыковой интерференции». «Ошибки внутриязыковой интерференции, наблюдаемые в речи учащихся на ИЯ, нередко повторяют наиболее устойчивые ошибки, которые допускают дети в процессе формирования их речевой деятельности на данном языке как родном, а также и взрослые носители данного языка» [75, с. 83 - 84]. Среди подобного рода , внутриязыковых особенностей, влияющих на речь иностранцев (Я2 —» Я2), А. И. Мучник отмечает представляющие «значительную трудность для усвоения» пары однокорневьіх слов, сходных по звучанию и близких по значению15. В качестве примера приводятся- соответствующие типичные ошибки, в немецком языке, а также в русском языке как иностранном: «у барыни было много придворных» (придворный II дворовый), «он смотрел удивительно» (удивленно II удивительно), «Гринев это наказание отца выполнил до конца» (наказ II наказание).
Другим автором, Т. Д. Кузнецовой, были рассмотрены 500 лексических ошибок, зафиксированных в речи студентов пединститута иностранных языков, изучающих английский язык, и выделены отклонения, обусловленные «неправильным выбором слов по сходству их графической или звуковой формы16» [67, с. 68]: She complained (вместо confessed) to them everything - «Она все им открыла»; She wanted to see the impression (вместо expression) of his happy eyes -«она хотела видеть выражение его счастливых глаз»; ... her picture won the praise (вместо prize) - «ее картина выиграла приз». Т. Д. Кузнецовой изучались также случаи контаминации словосочетаний, при которых «структурное уподобление одного словосочетания другому возникает в результате семантической общности каких-либо частей этих словосочетаний и некоторого фонетико-орфографического сходства » [67, с. 68]: Не was at a lost (вместо at a loss) — «он был в затруднении, в недоумении»; Не burst into angry (вместо he was angry) — «он разозлился». Одним из выводов, к которому приходит автор в результате анализа, является большое значение фонетической близости единиц неродного языка, проявляющейся-во внутриязыковой.интерференции для иностранцев (Я2 — Я2): «ошибки орфоэпической, контаминации отдельных слов показывают, что- при поиске слова ведущим, решающим признаком оказалась его звуковая (при письме - графическая) форма, что привело к. подмене его близким по звучанию словом (...). Здесь очевидно "взаимоприлаживание звуковой стороны слова и его значения"» [67, с. 71].
Большое внимание разнообразным видам отклонений, возникающих в, ситуации перевода и межкультурной коммуникации, уделяет в своей; работе В: В. Алимов [18]. Основной- упор в исследовании В: В. Алимова сделан на английский язык, использовавшийся в качестве Я2, французский же. язык привлекался в качестве ЯЗ (второго иностранного). Интерференция в рассматриваемой монографии делится на несколько типов, в числе которых значатся так называемая звуковая (звуково-репродукционная) и внутриязыковая интерференция.
Звуковая интерференция «связана со звуковым строем языка» [18, с. 65]. Речь идет об «интерферентах», «которые по своему звучанию в Я2 и ЯЗ оказываются в силу этимологических причин- или даже, чисто случайно похожими на какие-то морфемы, словатИ выражения в,Я1, но далеко не обязательно совпадают с ними по значению» [18, с. 81], что вызывает ошибку (Я1 —» Я2).
Структурная характеристика соотношений, содержащих экстраверсивные паронимы коррелирующего типа
Итак, случаи потенциальных смешений экстраверсивных паронимов коррелирующего типа прогнозируются нами в рамках группы, включающей примеры частичного фонетического совпадения «ложного друга» и переводного эквивалента русского заимствования. Возможность такого прогнозирования заложена в самой структуре лексико-фонетического взаимодействия единиц русского и французского языков, основные характеристики и типы которого рассмотрены ниже.
При частичном фонетическом совпадении диапаронима русского слова и его нормативного ПЭ в лексико-фонетическое взаимодействие вовлекаются не две языковые единицы, как при «чисто диапаронимической» или нормативной связи, а три. Во-первых, это слова, входящие в двухзвенное межъязыковое соответствие «русское слово — переводной эквивалент», объединенные регулярной нормативной лексической связью (например, аромат — агбте, сигнализировать — signaler). В то же время, благодаря межъязыковой фонетической «идентичности». русская единица ненормативно коррелирует еще с одним французским словом, а именно, со своим формальным коррелятом (ФК), т.е. диапаронимом (aromate, signaliser), который потенциально «вторгается» в нормативное соответствие при реализации в речи двуязычных носителей, провоцируя ошибочную взаимозамену. Следовательно, следует констатировать наличие троякого межъязыкового соотношения, в структуру которого включаются: слово русского языка, нормативный переводной эквивалент (ПЭ) и формальный коррелят (ФК) (см. Схему 3).
Формальный коррелят, находясь в диапаронимических отношениях со словом русского языка, в потенциале способен вступать и в экстрапаронимические отношения с переводным эквивалентом этого слова, поскольку он обладает с ним частичным звуковым совпадением. Таким образом, мы сталкиваемся с комплексным межъязыковым явлением, при котором диапаронимическая связь коррелирующих единиц дает импульс к возникновению паронимическои, а точнее экстрапаронимической ошибки в неродном для говорящего языке, результатом которой будет смешение близких по звучанию французских слов . анализ одной из связей, образующихся между частями таких соотношений. Как мы знаем, связь между словом и его переводным эквивалентом широко освещается в работах по теории перевода, а связь между словом и его «ложным другом» (диапаронимом) прекрасно разработана в исследованиях по межъязыковой интерференции. До настоящего времени в круг столь же пристального интереса лингвистов не попадали только взаимоотношения между экстрапаронимами.
В описанном типе соотношений сама экстрапаронимическая пара (в редких случаях мы также можем говорить о группе из трех единиц) включает два французских слова, одно из которых является нормативным переводным эквивалентом русского заимствования, а другое — формальным коррелятом этого заимствования, который во всех своих значениях выступает в качестве «ложного друга» исходного русского слова и ни в каком из контекстов не должен быть использован для перевода, то есть полностью семантически неэквивалентен. Приведем примеры прогнозируемых нами соотношений, характеризующихся структурой первого типа (в них и далее везде непосредственно за единицей русского языка следует ее нормативный переводной эквивалент, отделенный от формального коррелята двумя косыми чертами, по аналогии «исконными» паронимами): алогичный - illogique // alogique; аромат - arome II aromate; бомбиты - bombarder//bomber; витраж» — vitrail//vitrage; демонстрировать — montrer II demontrer; диагноз — diagnostic II diagnose; коммуникабельный — . communicatif// communicable; медалист — medaille II medailliste; сигнализировать — signaler II signaliser; и другие.
Помимо этого, сопоставительный метод выявил факт существования более сложной структуры тройственных экстрапаронимических соотношений. Если в соотношениях первого типа экстрапаронимические пары состоят из переводного эквивалента и формально-фонетического коррелята, который нормативно не соответствует русскому слову-заимствованию во всей совокупности его употреблений, то во втором, усложненном типе формальный коррелят выступает попеременно Bv качестве одного из нормативных переводных эквивалентов (назовем такое использование «коррелирующий переводной эквивалент, КПЭ») или в качестве «ложного друга», то есть частично неэквивалентен. На лексикологическом уровне усложненное соотношение характеризуется тем, что в качестве переводных эквивалентов русской единицы в статье русско французского словаря приводится два (или более) сходных по звучанию слова (см. Схему 4)40.
Рассмотрим подробнее модификации соотношений усложненного типа. Ситуация, когда одной русской единице соответствует две или более французских единицы, в числе которых имеются и сходно звучащие, вполне нормальна и Схема 4. Усложненная структура соотношения возможна в силу целого ряда причин
Семантический анализ потенциальных экстрапаронимических смешений
Напомним, что дистантными паронимами называют «пары сходно звучащих слов, не имеющих семантической близости. [...] Имеются в виду те, своего рода, традиционные ошибки, которые регулярно повторяются говорящими» [64, с. 37]. Предвосхищая полемику о правомерности включения таких слов в лексический класс паронимов, И. Н. Кузнецова уточняет, что «в сознании носителя языка происходит не только смешение звуковых форм отдельных слов, но и приравнивание обозначаемых ими понятий. (...) Следовательно, отсутствие нормативных семантических связей в парах с дистантными паронимами ошибочно восполняется синонимической связью, точно так же, как это происходит в других группах паронимов» [64, с. 38].
Создание такой ложно-синонимической связи имеет психологические параллели и при использовании иностранного языка: употребляя один экстрапароним вместо другого, говорящий «восполняет» отсутствие выработанных речевых моделей, находя опору в корреляции со словом родного языка, а также в фонетической близости между привносимыми в Я2 паронимами. Кроме того, для людей, говорящих на неродном языке, особенно на начальных этапах овладения этим языком, при смешанном билингвизме, в целом характерна значительная «ориентировка на звуковую форму слова» (А. И. Мучник), т. е. на «акустический образ», внешнюю, «физически осязаемую» сторону языкового знака.
Отсутствие семантических связей между сходно звучащими и регулярно смешиваемыми словами - ситуация не слишком распространенная, ибо фонетическая близость таких слов в большинстве случаев предполагает их морфологическое единство, связанное с совпадением корневых морфем. Это относится как к отклонениям, наблюдаемым в речи носителей языка, так и к ошибкам, совершаемым иноязычными говорящими. Так, в отобранном нами корпусе из 147 групп коррелирующих экстрапаронимов только 13 манифестируют отношения дистантности, из них 6 пар первого типа, 2 - усложненного типа и 5 соотношений, включающих русские слова-омонимы.
Начнем с соотношений, состоящих из русского слова, переводного эквивалента и «ложного друга» (полная неэквивалентность означаемых заимствования и ФК).
Для русского глагола бомбить нормативным ПЭ является французское слово bombarder, имеющее следующие основные значения: 1. Attaquer, endommager en lancant des bombes, des obus - «атаковать, наносить ущерб, сбрасывая бомбы». Ville bombardee et detruite par I aviation. 2. Lancer de nombreux projectiles sur (qqn ou qqch.) - «бросать множество снарядов, предметов в кого-л. или во что-л.». Bombarder de cailloux, de tomates. Fig. et fam. Accabler, harceler - «осыпать, преследовать, беспокоить». Bombarder qqn de lettres, de telegrammes. Отметим, что объем значений французского переводного эквивалента шире, чем русского, заимствования, однако это не столь существенно в связи с предметом нашего исследования.
Основным для нас является тот факт, что во французском языке существует глагол bomber, формальный коррелят русского заимствования, в потенциале способный ошибочно заменять bombarder в речи русскоязычного говорящего, вступая с ним в экстрапаронимические отношения. Приведем основные значения bomber по данным Le Petit Robert: 1. V. tr. Rendre convexe comme une bombe spherique «делать выпуклым, как бомба (предмет) сферической формы». 2 V. intr. Devenir convexe - «становиться выпуклым». 3 V. intr. Fam. Aller tres vite (comme une bombe), filer - «идти, ехать очень быстро (как бомба)». Мы видим, что между значениями двух французских глаголов очень мало общего {bombarder «сбрасывать бомбы» // bomber «делать, становиться выпуклым»), в силу чего мы можем отнести их к категории дистантных экстрапаронимов, вероятность смешения которых достаточно высока за счет наличия у одного из них (bomber) неэквивалентного формального коррелята в русском языке (бомбить) вкупе с их фонетической близостью.
Вероятно появление экстрапаронимической ошибки и при переводе на французский язык слова дублер. Помимо того, что переводной эквивалент doublure (personne qui remplace, en cas de besoin, I acteur, I actrice qui devait jouer) отличается от русского существительного суффиксом - иге вместо ожидаемого -eur, он употребляется исключительно в женском роде вне зависимости от пола обозначаемого субъекта, что привносит дополнительную сложность для русскоязычного говорящего. В отношения экстраверсивной паронимии с doublure в потенциале вступает «ложный друг» doubleur, который в Le Petit Robert определяется следующим образом: Photogr. В ague qui se monte entre un boitier photographique et un objectif afin de doubler la distance focale de ce dernier - «фотогр. кольцо, устанавливающееся между корпусом фотоаппарата и объективом с целью удвоения фокусного расстояния объектива, удвоитель». Различия в значениях данных экстрапаронимов свидетельствуют о том, что семантическая связь между ними отсутствует, тем более что doubleur относится к специальной сфере лексики. Следовательно, несмотря на наличие общего корня, мы можем определить отношения, характеризующие данную пару экстраверсивных паронимов, как дистантные.
Другой пример дистантных отношений достаточно специфичен и связан с проникновением во французский язык англицизмов. Русское существительное лифтер нормативно переводится на французский как liftier (personne qui manoeuvre un ascenseur). «Ложный друг» lifteur также нашел свое отражение во французских одноязычных словарях. Так, по данным словаря Larousse [139], lifteur — это specialiste du lift (lift (n. m.), angl. - au tennis, effet donne a une balle, en la brossant de bas en haut et d arriere en avant - «в теннисе, вращение, придаваемое мячу, подрезаемому снизу вверх и сзади вперед», «свеча»). Заимствование из английского языка имеет значение, очень далекое от понятия, выражаемого экстрапаронимом liftier, поэтому мы имеем основания причислить экстрапаронимы liftier // lifteur к группе дистантных, причем чрезвычайно узкая сфера употребления «ложного друга» придает потенциальной ошибке характер отклонения, нарушающего систему языка, и приближает ее к случаям образования "mots-pastiches".
Как мы можем отметить, рассмотренные пары дистантных экстрапаронимов манифестируют значительные расхождения в значениях, отсутствие принадлежности к одному понятийному полю, что нехарактерно для слов, имеющих схожую фоно-морфологическую структуру, - именно поэтому они достаточно малочисленны в общем количестве выявленных соотношений. Это утверждение правомерно и для соотношений усложненного типа, среди которых только в двух фигурируют дистантные экстрапаронимы: грифон — griffe / griffon и мускат — muscade / muscat. Так, некоррелирующий переводной эквивалент griffe русского существительного грифон соответствует одному из его значений и определяется следующим образом: 1. архит. griffe (f) - petit element decoratif, generalement feuillage, occupant l espace delimite par la base circulaire d une colonne et les angles d une plinthe carree [TLF]. Что касается формального коррелята griffon, соотносящегося с другими значениями, а именно: 2. миф. griffon (m) - animal fabuleux, monstre a corps de lion, a tete et a ailes d aigle; 3. (порода собак) griffon (m) - chien de chasse a poils longs et broussailleux, то в нормативном режиме возникновения в речевом потоке он является коррелирующим переводным эквивалентом (например, dresser son griffon), а в ненормативном, при ошибочном переводе значения 1, — «ложным другом» (например, griffon decorant une colonne).